Содержание
Введение……………………………………………………………………2
Истоки рыцарства………………………………………………………….4
Воспитание рыцарей………………………………………………..……13
Посвящение в рыцари……………………………………………………17
Культ женщины…………………………………………………….….…23
Заключение…………………………………………………………..……26
Список литературы…………………………………………………..…..27
Введение
Рыцарство – особый привилегированный социальный слой средневекового
общества. Традиционно это понятие связывают с историей стран Западной и
Центральной Европы, где в период расцвета средневековья к рыцарству, по
сути, относились все светские феодалы-воины. Но чаще этот термин
употребляют в отношении средних и мелких феодалов в противовес знати.
Эпоха средневековья составляет примерно около тысячи лет человеческой
истории. Этот исторический период в Европе отметился колоссальными
изменениями в общественных отношениях, появлением новых государств и их
исчезновение, приходом на смену рабовладельческому строю феодализма,
междоусобными войнами, диктатом Церкви и иными событиями, которые
характеризуют этот период как один из самых мрачных в истории.
Актуальность темы работы – рыцарство является одним из выдающихся
элементов культуры средних веков. Зародившись тысячу лет назад, оно и по
сей день остается предметом восхищения женщин и идеалом поведения
мужчин. Рыцарство ассоциируется у нас самыми высокими нравственными
понятиями.
Эта эпоха оставила нам в наследство очень своеобразную культуру,
воспевшую духовные ценности, которые имеют непреходящее и универсальное
значение. Понятия долга, чести, верности многие из нас впервые узнали,
знакомясь с той эпохой, читая литературные произведения или, что более
свойственно современному человеку, видя ожившее средневековье на экранах
телевизоров и кинотеатров. Эти понятия существуют и в настоящее время,
хотя само рыцарство ушло с исторической арены достаточно давно.
Рыцарская этика не исчезла вслед за средневековьем, она прошла через
эпохи, сменившие средние века и продолжает оставаться эталоном, который
должен служить примером для современных людей.
Цель данной работы – раскрыть рыцарство как особый феномен средневековой
культуры.
Истоки рыцарства
Рыцарство часто рассматривают как явление, исключительно принадлежащее
средневековью и неразрывно связанному с христианством. Однако истоки
рыцарства можно обнаружить в период, когда еще существовала Римская
империя. В начале нашей эры Римская империя вступила в период упадка,
выражавшемся в кризисе внутренних социально-экономических отношений и
внешней угрозы со стороны германских племен.
Некоторые черты средневекового рыцаря восходят к древним германцам.
Описание их нравов, обычаев, культуры можно найти у древнеримских
авторов. Юлий Цезарь описал германские племена и их нравы:
”Земельной собственности у них нет. Через год тот, кто получил участок
земли для обработки, должен переходить на другой, чтобы не привязался к
одному месту, не утратил мужества и не потерял интереса к войне,
променяв ее на занятия земледелием и скотоводством. Разбои за пределами
собственной страны у них не считаются позорными; они даже хвалят их как
лучшее средство для воспитания молодежи и для устранения праздности.
Германцы не потакают себе ни в чем, поэтому для них нет ничего позорнее
и трусливее, как пользоваться седлом”.
В результате варварских завоеваний на территории Западной Римской
империи образовались десятки варварских королевств. Вестготы в 419 г.
основали в Южной Галлии королевство с центром в Тулузе. В конце V –
начале VI века Вестготское королевство распространилось на Пиренеи и в
Испанию. Столица его была перенесена в город Толедо. В начале V в. свевы
и вандалы вторглись на Пиренейский полуостров. Свевы захватили
северо-запад, вандалы некоторое время жили на юге – в современной
Андалузии (первоначально называлась Вандалусия), а затем основали
королевство в Северной Африке со столицей на месте древнего Карфагена. В
середине Vв. на юго-востоке современной Франции образовалось Бургунское
королевство с центром в г. Лионе. В Северной Галлии в 486 г. возникло
королевство франков. Его столица находилась в Париже. В 493 г. остготы
захватили Италию. Их король Теодорих царствовал более 30 лет в качестве
“короля готов и италиков”. Столицей государства был город Равенна. После
смерти Теодориха остготскую Италию завоевала Византия (555 г.), но ее
господство было непродолжительным. В 568 г. Северную Италию захватили
лангобарды. Столицей нового государства стал город Павия. На территории
Британии к концу VI в. образовалось семь варварских королевств.
Созданные германскими племенами государства непрерывно воевали между
собой, их границы были непостоянны, а существование большинства из них
недолговечно. Во всех варварских королевствах германцы составляли
меньшинство населения (от 2-3% в остготской Италии и вестготской Испании
до 20-30% в государстве франков). Поскольку в результате удачных
завоевательных походов франки расселились впоследствии на значительной
части территории бывшей Западной Римской империи, доля германских
народов в среднем несколько увеличилась, но концентрация франков в
Северной Галлии сократилась. Отсюда следует, что история средневековой
Западной Европы – это история по преимуществу тех же самых народов, что
населяли ее в эпоху античности. Однако общественный и государственный
строй на завоеванных территориях существенно изменился. В V-VI вв. в
пределах варварских королевств сосуществовали германские и позднеримские
институты. Во всех государствах была проведена конфискация земель
римской знати – в больших или меньших масштабах. В среднем,
перераспределение собственности затронуло от 1/3 до 2/3 земель. Крупные
земельные владения раздавались королями своим дружинникам, которые тут
же переводили оставшихся в римских виллах рабов в положение зависимых
крестьян, уравнивая их с колонами. Мелкие наделы получали рядовые
германцы-общинники. Первоначально община сохраняла собственность на
землю. Таким образом, на территории варварских королевств сосуществовали
крупные вотчины новых германских землевладельцев, в которых работали
превратившиеся в крепостных крестьян бывшие римские колоны и рабы (по
происхождению – часто коренные жители этих мест, обращенные в свое время
в рабство за долги, так как отмененное в Риме долговое рабство
сохранялось в провинциях), римские виллы, где прежние землевладельцы
продолжали вести хозяйство позднеримскими методами, и поселения
свободных крестьянских общин, как германские, так и общин коренного
населения. Для государственного строя также был характерен эклектизм. В
городах продолжали существовать римские городские комитеты, которые
теперь подчинялись варварскому королю. В сельской местности
функционировали народные собрания вооруженных общинников. Сохранилась
римская система налогообложения, хотя налоги были уменьшены и поступали
королю. В варварских государствах сосуществовали две системы
судопроизводства. Действовало германское право – варварские “правды”
(для германцев) и римское право (для римлян и местного населения).
Имелось два типа судов. На территории ряда варварских государств начался
синтез позднеримских и германских институтов, но в полной мере этот
процесс, результатом которого явилось становление западноевропейской
средневековой цивилизации, развернулся в пределах государства франков,
которое в VIII- начале IX вв. превратилось в обширную империю (в 800 г.
Карл Великий был коронован в Риме папой как “император римлян”). Империя
объединила территории современной Франции, значительную часть будущих
Германии и Италии, небольшой район Испании, а также ряд других земель.
Вскоре после смерти Карла Великого это наднациональное образование
распалось. Верденский раздел империи (843 г.) положил начало трем
современным государствам: Франции, Италии и Германии, хотя их границы
тогда не совпадали с теперешними. Становление средневековой европейской
цивилизации происходило также на территориях Англии и Скандинавии. В
каждом регионе Западной Европы обозначенный процесс имел свои
особенности и протекал разными темпами. В будущей Франции, где римские и
варварские элементы были уравновешены, темпы оказались самыми высокими.
И Франция стала классической страной средневекового Запада. В Италии,
где римские институты преобладали над варварскими, на территориях
Германии и Англии, отличавшихся превалированием варварских начал, а
также в Скандинавии, где синтеза не было вообще (Скандинавия никогда не
принадлежала Риму), средневековая цивилизация складывалась медленнее и
имела несколько иные формы.
Общественно-политический строй, утвердившийся в Средние века в Европе, в
исторической науке принято называть феодализмом. Это слово происходит от
названия земельного владения, которое представитель господствующего
класса-сословия получал за военную службу. Владение это называлось феод.
Не все историки считают, что термин феодализм удачен, поскольку понятие,
положенное в его основу, не способно выразить специфику
среднеевропейской цивилизации. Кроме того, не сложилось единого мнения
по вопросу о сущности феодализма. Одни историки видят ее в системе
вассалитета, другие – в политической раздробленности, третьи – в
специфическом способе производства. Тем не менее, понятия феодальный
строй, феодал, феодально зависимое крестьянство прочно вошли в
историческую науку. Поэтому постараемся дать характеристику феодализма,
как общественно-политического строя, свойственного европейской
средневековой цивилизации.
Характерной чертой феодализма является феодальная собственность на
землю. Во-первых, она была отчуждена от основного производителя.
Во-вторых, носила условный, в-третьих – иерархический характер.
В-четвертых, была соединена с политической властью. Отчуждение основных
производителей от собственности на землю проявлялось в том, что
земельный участок, на котором работал крестьянин, являлся собственностью
крупных землевладельцев – феодалов. Крестьянин имел ее в пользовании .
За это он был обязан или работать на господском поле сколько-то дней в
неделю или платить оброк – натуральный или денежный. Поэтому
эксплуатация крестьян носила экономический характер. Внеэкономическое
принуждение – личная зависимость крестьян от феодалов – играла роль
дополнительного средства. Эта система отношений возникла с оформлением
двух основных классов средневекового общества: феодалов(светских и
духовных) и феодально зависимого крестьянства. Феодальная собственность
на землю носила условный характер, так как феод считался пожалованным за
службу. Со временем он превратился в наследственное владение, но
формально за несоблюдение вассального договора мог быть отобран.
Иерархически характер собственности выражался в том, что она была как бы
распределена между большой группой феодалов сверху вниз, поэтому полной
частной собственностью на землю не обладал никто. Тенденция развития
форм собственности в средние века заключалась в том, что феод постепенно
становился полной частной собственностью, а зависимые крестьяне,
превращаясь в свободных (в результате выкупа личной зависимости),
приобретали некоторые права собственности на свой земельный участок,
получая право продать его при условии выплаты феодалу особого налога.
Соединение феодальной собственности с политической властью проявлялось в
том, что основной хозяйственной, судебной и политической единицей
являлась в Средние века крупная феодальная вотчина- сеньория. Причиной
этого была слабость центральной государственной власти в условиях
господства натурального хозяйства. В то же время в средневековой Европе
сохранялось некоторое количество крестьян-аллодистов – полных частных
собственников. Особенно много их было в Германии и Южной Италии.
Натуральное хозяйство – существенный признак феодализма, хотя и не такой
характерный, как формы собственности, поскольку натуральное хозяйство, в
котором ничего не продается и не покупается, имелось и на Древнем
Востоке, и в Античности. В средневековой Европе натуральное хозяйство
существовало примерно до XIII в., когда оно начало превращаться в
товарно-денежное под влиянием роста городов.
Одним из важнейших признаков феодализма многие исследователи считают
монополизацию военного дела господствующим классом. Война была уделом
рыцарей. Это понятие, обозначавшее первоначально просто воина, со
временем стало обозначать привилегированное сословие средневекового
общества, распространившись на всех светских феодалов. Однако необходимо
отметить, что там, где существовали крестьяне –аллодисты, они, как
правило, имели право носить оружие. Участие в крестовых походах
зависимых крестьян также показывает неабсолютность этого признака
феодализма.
Феодальное государство, как правило, характеризовалось слабостью
центральной власти и рассредоточенностью политических функций. На
территории феодального государства часто имелся целый ряд фактически
независимых княжеств и вольных городов. В этих мелких государственных
образованиях иногда существовала диктаторская власть, так как некому
было противостоять крупному земельному собственнику в пределах небольшой
территориальной единицы.
Средневековой европейской цивилизации была свойственна также
феодально-католическая экспансия. Ее наиболее общей причиной был
экономический подъем XI-XIII вв., вызвавший рост народонаселения,
которому стало не хватать пропитания и земель (рост народонаселения
опережал возможности развития хозяйства). Основными направлениями этой
экспансии были крестовые походы на Ближний Восток, присоединение Южной
Франции к французскому королевству, Реконкиста (освобождение Испании от
арабов), походы крестоносцев в Прибалтику и славянские земли.
На этапе освоения племенами германцев земель Западной Римской империи и
начинает образовываться класс феодалов – рыцарей. До этого времени
крестьянин и воин были неразрывно связанными профессиями. Но с момента
заселения новых территорий происходит разделение крестьянского труда и
военной службы. Еще одной причиной образования сословия
воинов-защитников была невозможность создать и содержать большую армию.
Сложившаяся ситуация требовала, чтобы воин был хорошо вооружен, обучен и
имел коня. Тяжелая кавалерия – вот основа армии того времени. Утяжеление
вооружения ставит перед необходимостью сделать выбор между
маневренностью и низкой стоимостью, с одной стороны, и ударной силой,
скованностью – с другой. Одним словом, между войной ”народных масс” и
войной ”элиты”, судя по всему, уже в VII веке выбор был сделан в
пользу ”элиты”.
Функциональное расслоение общества свободных граждан, прежде чем оно
началось у франков, уже имело место в лангобардской Италии VIII века. В
750 году лангобардский король Астульф предписывал, что сражаться верхом
надлежит владельцам по меньшей мере 7 наделов или 40 югеров земли, то
есть людям крупного и среднего достатка. Менее зажиточным предписывалось
вооружаться как пехотинцам. Законы Астульфа показывают нам общество,
расчлененное на несколько социальных слоев. Экономическая элита
превращалась здесь и в военную элиту, тогда как основная масса
свободного населения, будучи не в состоянии приобрести хотя бы щит,
освобождалась от необходимости вооружаться. В германском обществе это
означало утрату права на свободу и осязаемого ее символа – оружия.
Рост стоимости и значения оружия, престижа самой военной профессии
приводил к возвышению тех среди свободных, кто обладал богатством,
выделял их в отношении остальной массы населения. При этом социальный
статус неимущих резко падал, и они фактически оказывались в положении
зависимых людей, почти рабов.
Процесс разделения общества свободных людей на меньшинство богатых и
вооруженных, и большинство неимущих и безоружных происходил таким же
образом и у франков. По обе стороны Альп в середине VIII века древнее
право-обязанность каждого свободного германца быть при оружии постепенно
исчезает. ”Народ” и ”войско” уже не были теперь синонимами.
Вооружаться теперь мог только тот, кто достиг известного экономического
уровня. Внутри этой группы лишь небольшая часть была в состоянии
обеспечить себе обладание боевым конем и тяжелым вооружением.
Основополагающая роль в период становления рыцарства принадлежит
экономическому фактору. Он приходит в действие уже в эпоху Карла
Великого. В это время от имущественного ценза зависит то, какой тип
оружия подобает тому или иному воину. Разрыв между
социально-экономическими классами углубился, затронув политические,
военные и юридические сферы. И неизбежно – сферу духовной жизни.
Для того, чтобы вооружиться как подобает необходимо богатство. Сколько
же стоила полная экипировка? Очень и очень дорого. Тионвильский
капитулярий 805 года подтверждает предыдущее, не дошедшее до нас
постановление, согласно которому, родовое имущество, необходимое для
исполнения обязанности ”полностью вооружиться”, не может быть менее 12
поместий.
Вскоре свободные, но безоружные бедняки, материальное положение которых
ставило их на столь низкую ступень социальной лестницы и также угнетало
духовно, практически ничем не станут отличаться от зависимых людей. Так
уже капитулярий 808 года начинает проводить различие между свободными и
неимущими. Это различие весьма показательно: только тот, кто располагает
имуществом и в состоянии позаботиться о своей вооруженной защите и,
таким образом, внести непосредственный вклад в оборону общества, может
всерьез называть себя свободным человеком.
Тем временем продолжалось возвышение как тех, кто был достаточно богат,
чтобы вооружаться, так и тех, кто вопреки своему низкому социальному
положению получал от своих господ необходимые средства для приобретения
оружия благодаря каким-то своим качествам. Возвышались также члены
господской свиты, входившие в состав дружины сеньора. По этой причине
потерять благосклонность господина или лишиться имущества означало для
воина деградировать до уровня безоружного крестьянина.
Годы, охватывающие период после смерти Карла Великого и до Оттона I (X
век), стали решающими в формировании рыцарства. То были годы беспорядка
и террора, когда не только политическая власть или то, что оставалось от
нее, но и элементарное выживание большинства населения зависели от
военной силы. В этот период становится безотлагательным вопрос о том,
чтобы подчинить эту силу дисциплине, наделить ее этическим содержанием,
поставить перед ней определенную социальную цель.
Воспитание рыцарей
Чем более рыцарство приобретало славы, значения и блеска, тем сложнее
делался прием молодых кандидатов, жаждавших вступить в это благородное
звание. Только родовой по отцу и матери дворянин, достигший 21 года, мог
попасть в рыцари. Но одного дворянского происхождения было далеко
недостаточно; необходимость требовала строгим и суровым воспитанием с
самых юных лет приготовиться к перенесению воинских трудов, необходимо
было основательное изучение всех рыцарских обязанностей. Долгими
испытаниями на низших степенях поступавшему следовало доказать, что его
мужество и доблесть в состоянии поддержать честь и славу сословия, в
которое он желал поступить. Воспитание лица, предназначенного в
рыцарское звание, начиналось с детства; игры и занятия ребенка должны
были развивать в нем воинственный дух.
Пажи. С семи лет ребенок переходил из женских рук в мужские, и за
начальными уроками под родительским кровом дворянство, по заведенному
обычаю, отсылало своих детей к главнейшим рыцарям, с которыми считалось
в дружбе или родстве. Их советы и пример составляли истинное и
окончательное воспитание, называвшееся доброй снедью (bonne nourriture).
Особою честью для себя считал рыцарь, когда отец поручал ему довершить
образование сына.
Обычай отдавать молодых людей в учение другому рыцарю был основан на
справедливом опасении, что родительская нежность не решится подвергать
своего сына тяжким испытаниям, которые были необходимы для рыцарской
службы.
Расставаясь с сыном, иногда на долгие годы, отец благословлял его и
высказывал при этом свои последние наставления. Юноша уезжал верхом на
парадной лошади, в сопровождении старого служителя. По прибытии в замок
своего патрона, он получал звание пажа или валета. Жизнь пажа скучной не
была: пажи сопровождали патрона и его супругу на охоте, в путешествиях,
в гостях, на прогулках, были на посылках и даже служили за столом.
Почтительно, с поникшим взором, молодой паж, повинуясь, учился
повелевать и, всегда храня глубока молчание, отвечать на вопросы умно.
Помогая камергеру, он обязан был устилать комнату своего патрона зимой
соломой, а летом тростником, содержать в порядке его кольчуги и конское
вооружение, приготовлять омовения странствующим рыцарям.
Предметом первых уроков пажа была религия, уставы которой он не только
должен был соблюдать, как и всякий христианин, но и охранять их ценой
жизни и смерти. Преподавателем этого важного предмета юным пажам
обыкновенно была одна из самых благородных, набожных и добродетельных
дам замка. Уроки религии внушали им к священным предметам неизгладимое
уважение; в то же время кротость, любезность и достоинства
преподавательниц порождали в сердцах слушателей внимание и
почтительность к прекрасному полу, что составляло отличительную черту
рыцарства. Пример дам и рыцарей, которым пажи служили, постоянно
поддерживал в них скромность и благонравие. Но более всего старались
развить в пажах почтение к величественному характеру рыцарства и
благоговение к тем доблестям, которые возводят в это звание. Самые игры
и удовольствия способствовали такому преднамеренному образованию: они
заранее приучались к разнородным турнирам и вообще к рыцарским
обязанностям. Так, например, они смиряли непокорных коней, бегали в
тяжелых латах, перескакивали ограды, бросали дротики и приучались
владеть копьем и биться с деревянным рыцарем. Вслед за воинственными
играми шли разговоры о войне, об охоте, об искусстве вынашивать птиц и
дрессировать собак. Иногда учили молодого пажа играть в шахматы или петь
под аккомпанемент лиры песню любви или военной славы.
Так проходили жизнь и воспитание пажей.
$
&
&
D® Чтобы показать молодежи назначение меча, – при переходе пажа в
оруженосцы, когда меч впервые влагался ему в руки, – совершали
религиозный обряд. Отец и мать, или восприемники, держа восковые свечи,
подводили к алтарю вышедшего из пажей. Священнослужитель брал с престола
меч и пояс и, благословив их несколько раз, препоясывал молодого
дворянина.
Оруженосцы разделялись на классы сообразно налагаемым на них
обязанностям, как то: на оруженосцев, находившихся при особе рыцаря или
его супруги (первая из должностей была выше), на комнатных оруженосцев
или камергеров, на конюших или шталмейстеров, в обязанность которых была
забота о конях; на кравчих или форшнейдеров, которые накрывали на стол,
подавали кушанья, разрезали еду и т.д.; на мундшенков, мундкохов и т. п.
Почетнейшая из должностей была должность оруженосца, состоявшего при
особе рыцаря.
В звании оруженосцев, которого обыкновенно достигали в 14 лет, молодые
воспитанники ближе допускались к своим сеньорам и свободнее участвовали
в их беседах, поэтому лучше могли изучать образцы, по которым должны
были воспитываться. Они с большим вниманием наблюдали за ними, стараясь
заслужить и привязанность и угождая благородным иностранцам и придворным
своего патрона; они стремились приобрести грацию движений,
приветливость, вежливость, Скромность, благоразумие, сдержанность в
разговорах и развязность, когда она была нужна.
Оруженосцы же содержали оружие своих господ в порядке и чистоте, на
случай надобности. И все эти различные домашние обязанности
перемешивались с военной службой. Оруженосец обязан был в полночь обойти
все комнаты и дворы замка.
Оруженосцы также облачали рыцаря в доспехи, когда это было нужно,
заодно, вооружая рыцаря, сами учились этому искусству. Если рыцарь
выезжал, оруженосцы спешили к нему с услугами: поддерживали стремя,
подавали наручи, перчатки, шлем, щит, копье и меч; латы рыцарь должен
был носить постоянно. Оруженосцы принимали от рыцаря шлем, копье, меч и
проч., когда он снимал их при входе в церковь или при въезде в замок. В
боях оруженосцы становились позади своих рыцарей и были как бы зрителями
боя.
Если проходил турнир или даже бой, каждый оруженосец внимательно следил
за действиями своего рыцаря; подавая новое оружие, отражая наносимые
удары, поднимая его, подводя свежего коня, он помогал своему рыцарю
ловко и усердно. Оруженосцам же вверяли рыцари пленных, взятых в пылу
сражения. Тут молодой воин привыкал защищаться и побеждать и узнавал,
способен ли он переносить столько трудов и опасностей.
Домогавшийся рыцарского звания соединял в себе необходимую для этой
трудной службы силу с ловкостью и другими свойствами отличного кавалера.
Поэтому не удивительно, что и звание оруженосца было в большом почете.
По прошествии некоторого времени, проведенного молодыми людьми в
исполнении обязанностей оруженосца в замке патрона, они начинали
посещать дворы своих государей, затем в военное время находились при
войске, а в мирное время странствовали и отправляли должности послов в
отдаленных краях. Таким образом они приобретали навык владеть оружием,
участвовали в турнирах и знакомились с иноземными обычаями. Так
проходила жизнь оруженосца. Подавая на стол, следя за вооружением
рыцаря, помогая рыцарю облачаться в доспехи, участвуя в странствиях и
походах рыцаря оруженосец шел к своей главной мечте – Посвящению в
рыцари.
Посвящение в рыцари
Посвящение в рыцари было для юного оруженосца таким грандиозным,
торжественным, великим событием, которое меняло всю его жизнь: простой
оруженосец превращался в члены знатного и величественного, доблестного и
отважного, честного и достойного сословия рыцарей. Посвящение
запоминалось оруженосцу на всю жизнь. Вот как оно происходило.
Оруженосец, домогавшийся рыцарского звания, просил навести о себе
справки, когда государь или грансеньор, к которому обращались с
просьбой, уверясь в храбрости, прямодушии и в других доблестях молодого,
назначал день посвящения. Для этого избирались обыкновенно кануны каких
либо торжеств, например, объявление мира или перемирия, коронование
королей, рождение, крещение или браки принцев, большие церковные
праздники и, преимущественно, канун Пятидесятницы.
Молитвой, строгим постом и чистосердечным раскаянием в грехах новик
несколько дней готовился к посвящению. После исповеди и благоговейного
приобщения Св. Тайн, его облекали в белую, как снег, льняную одежду –
символ непорочности, необходимой в рыцарском звании, отчего и произошло
слово кандидат. В этом одеянии кандидат отправлялся в церковь на ночное
бдение. Там, перед алтарем Богоматери или своего патрона, подле
надгробных памятников с изваяниями принцев и великих воителей, преклонял
он колена и, сложив руки крестом, с поникшим взором, проводил всю ночь в
молитве и размышлениях, вспоминал усопших героев и молил Творца
сподобить его такой же подвижнической жизнью и смертью.
На рассвете приходили за ним старые рыцари, его восприемники, т. е.
избранные стоять с ним во время посвящения, и уводили его в баню,
приготовленную, из уважения к рыцарству, великим камергером. По выходе
из бани надевали ему на шею перевязь с мечом, укладывали его в постель и
покрывали простым белым хитоном, а иногда и черным сукном, в знак того,
что он прощался со сквернами мира и вступал в новую жизнь.
В таком наряде восприемники, в сопровождении родственников, друзей и
всех окрестных рыцарей, приглашавшихся на величественную церемонию,
вводили новопосвящаемого в церковь. Здесь священник, благословляя меч
новика, читал по-латыни псалмы и поучения.
По окончании этого обряда восприемники уводили кандидата в комнаты, где
надевали на него сперва что-то вроде темной фуфайки, потом газовую,
тканую золотом рубашку, сверх этого легкого одеяния кольчугу и, наконец,
мантию, испещренную красками и гербами рыцаря.
В таком облаченье он являлся туда, где государь или какой-нибудь
знаменитый рыцарь должен был облобызать его. Обыкновенно это лобзание
давалось новопринятому кавалеру в церкви или в часовне; впрочем, иногда
давалось оно в зале или на дворе дворца или замка, а иногда даже и в
чистом поле. Шествие было церемониальное, под звуки барабанов, труб и
рогов; кандидату предшествовали главнейшие рыцари, нося на бархатных
подушках доспехи, которыми его вооружали по прибытии на место; только
щит и копье ему еще не вручались: он получал их после освящения. Затем
совершали литургию во имя Св. Духа. Посвящаемый выслушивал ее на
коленях, помещаясь как можно ближе к алтарю, впереди того, кто давал ему
лобзание. Лишь только кончалась обедня, – церковнослужители выносили
налой с книгой рыцарских законов, чтение которых слушали внимательно.
После этого чтения, посвящаемый становился на колени перед государем,
который произносил следующие слова: “Во славу и во имя Бога Всемогущего,
Отца, Сына и Духа Святого, жалую тебя рыцарем. Помни же, что долг твой –
соблюдать все правила и добрые уставы рыцарства – этого истинного и
светлого источника вежливости и общежития. Будь верен Богу, государю и
подруге; будь медлителен в мести и наказании и быстр в пощаде и помощи
вдовам и сирым; посещай обедню и подавай милостыню; чти женщин и не
терпи злословия на них, потому что мужская честь, после Бога, нисходит
от женщин”.
Кандидат отвечал: “Обещаю и клянусь, в присутствии Господа моего и
государя моего, положением рук моих на Св. Евангелие, тщательно блюсти
законы и наше славное рыцарство”.
Тогда государь вынимал свой меч, ударял им по плечу новоизбранного,
лобызал его, потом знаком повелевал восприемнику надеть новому рыцарю
золотые шпоры – символ возлагаемого достоинства, помазать его елеем и
объяснить восприемникам ему таинственный смысл каждой части его
вооружения.
После того, как все части рыцарского вооружения надевались
восприемниками на новопосвященного рыцаря, все церемониально выходили из
церкви, причем вновь принятый рыцарь шел сбоку давшего ему лобзание.
Тогда один из старых рыцарей подводил красивого коня, покрытого богатой
попоной, на четырех концах которой был вышит или нарисован родовой герб
молодого рыцаря; наглавник на коне был украшен нашлемником, подобным
нашлемнику на каске рыцаря.
Когда под окнами дворца герольды начинали играть в трубы, новый рыцарь,
несмотря на тяжесть доспехов, часто не влагая ноги в стремя, мгновенно
вскакивал на своего коня и гарцевал, потрясая копьем и сверкая мечом.
Немного спустя, в том же наряде показывался он на площади. Там
приветствовали его восклицания народа, который веселыми криками выражал
свой восторг от приобретения нового защитника.
Таков был обряд посвящения в рыцари при дворах королей, принцев и
грансеньоров в мирное время. Но во время войн рыцарское звание
жаловалось среди лагеря, на поле битвы, пред победой или после, в
проломе взятого приступом города.
Основные законы кодекса чести зачитывали кандидату в рыцари на обряде
посвящения. Вот несколько статей из этих законов, которые могут дать
понятие о том совершенстве, к какому обязаны были стремиться люди,
принявшие на себя рыцарское звание.
“Рыцарям вменяется в обязанность иметь страх Божий, чтить Его, служить
Ему и любить Его всеми силами своими, всей крепостью своей; сражаться за
веру и в защиту религии; умирать, но не отрекаться от христианства”.
“Рыцари обязаны служить своему законному государю и защищать своё
отечество, не жалея для него и самой жизни”.
“Щит рыцарей должен быть прибежищем слабого и угнетенного; мужество
рыцарей должно поддерживать всегда и во всем правое дело того, кто к ним
обратится”.
“Да не обидят рыцари никогда и никого и да убоятся более всего
злословием оскорблять дружбу, непорочность отсутствующих, скорбящих и
бедных”.
“Жажда прибыли или благодарности, любовь к почестям, гордость и мщение
да не руководят их поступками, но да будут они везде и во всем
вдохновляемы честью и правдою”.
“Да повинуются они начальникам и полководцам, над ними поставленным; да
живут они братски с себе равными, и гордость и сила их да не возобладают
над ними в ущерб правам ближнего”.
“Они не должны вступать в неравный бой, следовательно, не должны идти
несколько против одного, и должны избегать всякого обмана и лжи”.
“Да не употребят они никогда в дело острия меча в турнирах и других
увеселительных боях”.
“Честные блюстители данного слова, да не посрамят они никогда своего
чистого доверия малейшей ложью; да сохранят они непоколебимо это доверие
ко всем, и особенно к своим сотоварищам, оберегая их честь и имущество в
их отсутствие”.
“Да не положат они оружия, пока не окончат предпринятого по обету дела,
каково бы оно ни было; да преследуют они его денно и нощно в течение
года и одного дня”.
“Если во время преследования начатого ими подвига кто-нибудь предупредит
их, что они едут по пути, занятому разбойниками, или что необычайный
зверь наводит там на всех ужас, или что дорога там ведет в губительное
место, откуда путнику нет возврата, да не обращаются они вспять, но да
продолжают путь свой, даже и в таком случае, когда убедятся в
неотвратимой опасности и неминуемой смерти, лишь бы была видна польза
такого предприятия для их сограждан”.
“Да не принимают они титулов и наград от чужеземных государей, ибо это
оскорбление отечеству”.
“Да сохраняют они под своим знаменем порядок и дисциплину между
войсками, вверенными их начальству; да не допускают они разорения жатв и
виноградников; да наказуется ими строго воин, который убьет курицу вдовы
или собаку пастуха или нанесет малейший вред на земле союзника”.
“Да блюдут они честно свое слово и обещание, данное победителю; взятые в
плен в честном бою, да выплачивают они верно условленный выкуп или да
возвращаются они по обещанию в означенные день и час в тюрьму; в
противном случае они будут объявлены бесчестными и вероломными”.
“По возвращении ко двору государей да отдадут они верный отчет о своих
похождениях- даже и тогда, когда этот отчет не послужит им в пользу, –
королю и начальникам под опасением исключения из рыцарства”.
Все предприятия рыцарей постоянно объявлялись с большой
торжественностью, так что это невольно возбуждало в воинах рвение искать
славы и наград их подвигам. Рыцари по этому поводу давали обеты,
подтверждаемые особыми актами; исполнение этих обетов предписывалось
религией и честью. Рыцари обязаны были не щадить ни своих сил, ни даже
самой жизни, если только дело шло об интересах отечества. Так, во всех
случаях рыцари обязаны были не изменять своему долгу и чести – шло ли
дело об атаке или об обороне какого-нибудь выбранного или назначенного
места или же о действительном сражении, в котором приходилось нападать
или обороняться.
В.И. Уколова во вступительной статье к книге Франко Кардини “Истоки
средневекового рыцарства” говорит: “Рыцарь сражался ради славы, но не
всегда ее приносила только победа. Героическая смерть в честном бою
считалась достойным завершением его жизни. Рыцарские идеалы отчасти
противостояли этическим принципам, диктовавшимся христианством. Гордыня,
провозглашенная церковью главнейшим из смертных грехов, считалась
важнейшим достоинством рыцаря. Месть за оскорбление (нередко мнимое)
была законом его этики, в которой не оказалось места для христианского
всепрощения. Рыцари мало ценили человеческую жизнь, свою и особенно
чужую. Они привыкли проливать кровь, и война казалась им естественным
делом. Пренебрежение к чужой жизни усугублялось тем, что свой этический
кодекс рыцари считали необходимым выполнять только в рамках своей
социальной группы. По отношению к другим – крестьянам, горожанам, купцам
и им подобным – не было и речи о каком-то “рыцарском” отношении,
напротив, грубость, пренебрежение, даже грабеж в таком случае считались
у рыцарей “хорошим тоном”.
Культ женщины
В героических поэмах женщина еще не играет заметной роли. Лишь с
куртуазным романом XII века приходит воспевание женщины. Это явление тем
любопытнее, что в культурах, где человек прокладывает себе путь мечом,
женщины обычно ценятся не слишком высоко. Нет ни малейших следов
поклонения женщине у древних германцев, если верить описанию их нравов у
Тацита. В кодексе самураев, который часто сравнивают с кодексом
европейского рыцарства, женщина вообще не берется в расчет. К рыцарскому
кодексу обычно возводят понятие галантности. Монтескьё определяет
галантность как любовь, связанную с понятием опеки и силы, точнее не
столько любовь, сколько “нежную, утонченную и постоянную видимость
любви”.
Неотъемлемой частью рыцарского образа была его любовь к прекрасной даме.
Любовь, воспеваемая провансальскими поэтами XII и начала XIII века уже
носит индивидуальный характер: поэту дорога лишь одна женщина, и он не
променяет ее ни на какую другую. Не знатность происхождения и богатство,
а красота и куртуазность дамы вызывают чувства трубадура. Понятия
благородства рождения и благородства внутреннего мира начинают
расходиться в этих произведениях. Прекрасная дама должна обладать
тактом, любезностью, умением со вкусом одеваться, благородством,
способностью вести светскую беседу – иначе говоря, набором тех
признаков, которые в совокупностью и называются куртуазностью. Отношения
между возлюбленными, судя по песням трубадуров, были различны: от
платонического “служения” неприступной даме, до весьма интимных
отношений, нередко рисуемых трубадурами с натуралистической прямотой.
Вскоре выработался определенный ритуал ухаживания и любовных отношений,
которому должны были следовать все изысканные люди, дорожившие своей
репутацией. Дама была обязана иметь возлюбленного и соответственно с ним
обращаться, ее рыцарь должен был хранить тайну “сокровенной любви” и
служить даме сердца точно так же, как вассал служит сеньору: феодальная
терминология легко распространялась и на интимные отношения. Присущая
сознанию эпохи страсть к классификации выразилась в создании своего рода
“схоластики любви”, канонов любовного поведения и выражения чувств.
По мнению средневековых авторов, любви между супругами быть не может,
ибо любовь требует тайны и поцелуев украдкой; любовь к тому же не
возможна без ревности, то есть без состояния тревоги о том, как бы не
потерять возлюбленную, а в браке ничего подобного нет.
Интересный пример можно обнаружить в произведении Дж. Чосера
“Кентерберийские рассказы” (XIV век): некий дворянин рассказывает о
даме, которая в отсутствие мужа обещала ответить на страсть влюбленного
в нее пажа, если тот очистит побережье Бретани от подводных скал. Обещая
это, она была уверена в неисполнимости этой задачи. Между тем ее
поклонник совершил требуемое (при помощи чародея, которому заплатил 1000
фунтов). И дама очутилась перед необходимостью выполнить обещанное.
Необходимость эту признал и возвратившийся муж, хотя по его словам,
предпочел бы пасть с сердцем, пробитым в бою (благородный паж, видя его
страдания, отказался от своего права).
Существует несколько точек зрения на причины возникновения этого культа.
Мария Оссовская в своей книге “Рыцарь и буржуа” рассматривает куль
женщины как игру, в которой женщина получает “пинок вверх”. В мире где
правит насилие, женщина по прежнему зависит от мужчины. Рукоприкладство
и неверность мужа были делом обычным.
Есть мнение, что этот культ придумали и поддерживали сами женщины. В
пользу этой гипотезы говорит то, что легенда, изображавшая далеко идущую
покорность мужчины женщине была инспирирована женщиной – по заказу Марии
Шампанской Кретьен де Труа написал “Ланселота, или рыцаря Телеги”.
Третья версия – этот культ возник благодаря странствующим менестрелям:
путешествуя от замка к замку, они восхваляли хозяйку (муж которой обычно
отсутствовал) в расчете на службу при ее дворе или хотя бы на добрый
прием и подарки перед дальней дорогой.
Как бы то ни было, явившись, этот культ стал неотъемлемой частью
культуры средневековья. Женщины находили в этом утешение за грубость
мужей, да и мужчин привлекала эта фикция, которая приукрашенную любовь
противопоставляла простонародной.
Вот основные черты рыцарской культуры, она существовала во времена
тотального господства католической церкви. Но христианская оболочка
рыцарства была чрезвычайно тонка: вместо смирения – гордость, вместо
прощения – месть, полное неуважение к чужой жизни; прелюбодеяние –
необходимый атрибут рыцарской доблести, а для христианства – нарушение
одной из заповедей. Все это позволяет нам говорить об особенной
рыцарской культуре – ярчайшем явлении в то мрачное время.
Заключение
В Европе рыцарство теряет значение основной военной силы феодальных
государств с XV века. Предвестницей заката славы французского рыцарства
стала так называемая “битва шпор” (11 июля 1302 г.), когда пешее
ополчение фландрских горожан разгромило французскую рыцарскую конницу.
Позже неэффективность действий французского рыцарского войска с
очевидностью проявилась на первом этапе Столетней войны, когда оно
потерпело ряд тяжелейших поражений от английской армии. Выдержать
конкуренцию наемных армий, использовавших огнестрельное оружие (оно
появилось в XV веке), рыцарство оказалось не способным. Новые условия
эпохи разложения феодализма и зарождения капиталистических отношений
привели к исчезновению его с исторической арены. В XVI-XVII веках
рыцарство окончательно утрачивает специфику особого сословия и входит в
состав дворянства.
Воспитанные на военных традициях предков представители старых рыцарских
родов составляли офицерский корпус армий абсолютистского времени,
отправлялись в рискованные морские экспедиции, осуществляли колониальные
захваты. Дворянская этика последующих веков, включая благородные
принципы верности долгу и достойного служения отечеству, несомненно,
несет в себе влияние рыцарской эпохи.
Однако в течение многих столетий рыцарство было важным жизненным идеалом
средневекового общества, а рыцарский образ жизни и стиль поведения был
важнейшим моральным эталоном средневековой аристократии. Рыцарство, как
и прочие сословия, было необходимым элементом средневекового общества,
обеспечивая стабильность социальной структуры, в которой «воюющие» были
так же важны, как и «молящиеся» или «работающие».
Список литературы
Борзова Е.П. История мировой культуры. 2-е изд., стер. – СПб.: Изд-во
«Лань», 2002. – 672 с.
Гриненко Г.В. Хрестоматия по истории мировой культуры. – М.: Юрайт,
1999. – 669 с.
Дж. Чосер “Кентерберийские рассказы” М.:1973., с.432
Кардини Ф. Истоки средневекового рыцарства: Пер. с ит. / Вступ. ст.
В.И.Уколовой. Общ. ред. В.И.Уколовой и Л.А.Котельниковой. – М.:
Прогресс, 1987 – 384 с.
Оссовская М. “Рыцарь и буржуа” М.:1987., с.92
Пастуро М. Повседневная жизнь Франции и Англии во времена рыцарей
круглого стола/ Пер. с фр. М.О. Гончар; Научн.ред. Т.Д.Сергеева. – М.:
Мол. Гвардия, 2004. – 239 с.
Петрухинцев Н.Н. ХХ лекций по истории мировой культуры: Учеб. пособие
для студ. высш. учеб. заведений. – М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2001.
– 400 с.
Порьяз А. Мировая культура: Средневековье. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. – 479
с.
Чернокозов А.И. История мировой культуры (Краткий курс). Ростов-на-Дону,
«Феникс», 1997. – 480 с.
Записки Юлия Цезаря. ”Галльская война”. М., 1962, 54с.
История мировой культуры: Наследие Запада: Античность. Средневековье.
Возрождение: Курс лекций/ Под ред. С.Д.Серебряного. М.: Российск. гос.
гуманит. ун-т, 1998. – 429 с.
Культурология: Учеб. для студ. техн. вузов / Н.Г.Багдасарьян,
А.В.Литвинцева, И.Е.Чучайкина и др.; Под ред. Н.Г.Багдасарьян. – 5-е
изд., испр. и доп. – М.: Высш. шк., 2004. – 709 с.
Культурология : Учеб .пособие / В. А. Груздов, И.И.Лукичева, А.А.Косьян
и др.; Под ред. В.А.Фортунатовой и Л.Е.Шапошникова. – М.: Высш. шк.,
2003. -303 с.
Культурология: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений –
Ростов н /Д: изд-во «Феникс», 1999. – 608 с.
Очерки по истории мировой культуры. Учебное пособие./Под ред.
Т.Ф.Кузнецовой. – М.: «Языки русской культуры», 1997. – 496 с.
Тайны, скрытые забралом: Энциклопедический путеводитель по истории
рыцарства. – М.: Современник, 2002. – 416 с.
Записки Юлия Цезаря.’ ‘Галльская война”. М., 1962, 54с.
Дж. Чосер “Кентерберийские рассказы” М 1973 с.432
Оссовская М. “Рыцарь и буржуа” М 1987 с.92
PAGE
PAGE 27
Нашли опечатку? Выделите и нажмите CTRL+Enter
