Принципиальные основы правопреемства
Рассмотрим теперь некоторые принципиальные положения Венской конвенции
1978 г. и Венской конвенции 1983 г.
Венская конвенция 1978 г. касается правопреемства межгосударственных
договоров. Поэтому она, с одной стороны, касается специального института
международного права — правопреемства межгосударственных договоров, а с
другой — является частью специальной его отрасли — права международных
договоров, кофидицированного, в частности, в Венской конвенции 1969 г.
Поэтому Венская конвенция о правопреемстве договоров для своих целей
воспроизводит, когда это требуется, значение терминов Венской конвенции
о праве международных договоров. Но основная связь между этими
конвенциями в том, что правопреемство договоров может, естественно,
касаться лишь правомерных, действительных межгосударственных договоров.
Иначе говоря, действительность или недействительность таких договоров
должна устанавливаться в соответствии с положениями Венской конвенции о
праве международных договоров.
Правопреемство, как подчеркивалось выше, осуществляется в ходе
правоотношений, сторонами которых являются заинтересованные государства,
наделенные правами и обязательствами в силу определенного соглашения
между ними. Поэтому так называемые деволюционные соглашения, которые
заключались колониальными державами-предшественницами с новыми
независимыми государствами о переходе к последним прав и обязательств по
указанным в соглашении договорам государства-предшественника,
действовавшим в отношении бывшей зависимой территории, не имеют
какой-либо юридической силы для третьих государств и в лучшем случае
свидетельствуют лишь о намерениях нового независимого государства. То же
касается и одностороннего заявления государства-преемника о сохранении
для себя в силе определенных договоров государства-предшественника.
Важное значение имеют положения Венской конвенции 1978 г. о режиме
государственных границ государства-предшественника и других
территориальных режимах, т.е. так называемых международных сервитутах,
смысл которых в том, что событие правопреемства государств само по себе
не затрагивает этих границ и соответствующих территориальных режимов,
хотя сформулировано оно с учетом предмета регулирования применительно к
договорам, установившим прохождение государственных границ и их режим, а
также тот или иной международный сервитут. Естественно, что эти
положения не имеют никакого отношения к внутригосударственным
(административным) границам.
Наконец, основной принцип правопреемства новым независимым государством
договоров государства-предшественника, действовавших в отношении бывшей
зависимой от него территории, — принцип tabula rasa (чистого листа),
т.е. несвязанности его такими договорами. Однако оно может стать их
участником или договаривающимся государством по своей воле и с согласия
других государств — сторон таких договоров.
Для других же новых государств, т.е. образовавшихся путем объединения
государств в едином государстве или разделения государства на два или
несколько самостоятельных государств, основным принципом правопреемства
договоров является принцип континуитета, т.е. продолжения их действия в
отношении территории государства-преемника, если не согласовано
заинтересованными государствами иное или если это не противоречит
объекту и цели соответствующего договора.
Что же касается Венской конвенции о правопреемстве государств в
отношении государственной собственности, государственных архивов и
государственных долгов 1983 г., то некоторые принципиальные моменты ее
положений сводятся к следующему.
«Государственная собственность государства-предшественника» определена
как имущество, права и интересы, которые на момент правопреемства
государств согласно внутреннему праву государства-предшественника
принадлежали этому государству.
Это традиционная формула многих международно-правовых актов. При этом
выражение «права и интересы» имеет в виду, что в разных
национальных системах права одно и то же явление описывается либо как
права, либо как интересы.
На территории государства-предшественника может иметься также
государственная собственность третьих государств, которая событием
правопреемства государств не затрагивается, а также собственность
частных физических и юридических лиц, положение которой международным
правом не регулируется.
Поэтому в данной Конвенции имеется статья, которая гласит, что Конвенция
не предрешает в каком-либо отношении любой вопрос, касающийся прав и
обязательств физических или юридических лиц. Другими словами, вопросы о
собственности таких лиц, их долгах и архивах подлежат разрешению по
соглашению, когда это возможно, между заинтересованными государствами,
составляя в своей основе дела, входящие во внутреннюю компетенцию любого
государства.
Вопрос о правопреемстве государственных архивов — наиболее сложный и
деликатный из вопросов о правопреемстве.
Государственные архивы являются одним из видов государственной
собственности. Но это весьма особый ее вид.
Государственные архивы в силу своей природы, содержания и выполняемых
ими функций необходимы для жизнедеятельности любого государства, в том
числе для государств предшественника и преемника или
государств-преемников. Они необходимы для управления делами общества. В
то же время они являются хранилищем сведений об истории народов, стран и
всего человечества.
Они не только документально подтверждают историческое, культурное и
экономическое развитие страны и отражают ее национальную самобытность,
но и являются основным источником документации, необходимой для
подтверждения прав отдельных граждан и иных физических и юридических
лиц.
Отражением столь важного значения архивов во внутренних делах, а также в
международных отношениях являются многочисленные межгосударственные
споры по поводу архивов и соглашения по урегулированию таких споров.
Государственные архивы в силу своего характера не подлежат, как правило,
разделению или расчленению. Однако их особенностью в то же время
является то, что составляющие их документы в значительном числе случаев
могут в современных условиях сравнительно легко и быстро
воспроизводиться. Это позволяет в известной мере удовлетворять законные
потребности заинтересованных государств.
Поэтому проблемы правопреемства государственных архивов должны, как
правило, разрешаться путем двусторонних и многосторонних переговоров и
соглашений между заинтересованными государствами. Положения же Венской
конвенции 1983 г. могут служить лишь неким ориентиром для заключения
таких соглашений.
Термин «государственные архивы государства-предшественника» определен в
ст. 20 Конвенции. Но подлинную сущность этого определения могут понять и
толковать лишь специалисты архивных дел.
В Конвенции речь идет, естественно, о государственных архивах.
Следовательно, так называемые местные архивы событием правопреемства
государств не затрагиваются.
В составе государственных архивов выделяют их часть, необходимую для
нормального управления территорией, которая является объектом
правопреемства государств, и именуемую обычно административными
архивами.
В итоге правопреемство государственных архивов — процесс сложный,
длительный, весьма деликатный и болезненный.
Наконец, ч. IV Конвенции 1983 г, посвящена правопреемству
государственных долгов.
«Государственный долг», согласно Конвенции, — это любое финансовое
обязательство государства-предшественника в отношении другого
государства, международной организации или любого иного субъекта
международного права, возникшее в соответствии с международным правом.
Достаточно очевидно, что это лишь часть возможного долга государства, в
частности государства-предшественника, поскольку может иметь место еще
долг в отношении иностранных частных физических или юридических лиц, а
также внутренний долг государства в отношении физических или юридических
лиц — субъектов национального права. Однако другие возможные долги
государства международным правом не регулируются и, как уже указывалось
выше, права и обязательства частных физических и юридических лиц
настоящей Конвенцией не затрагиваются.
Само понятие «долг», как правило, не определяется, считается как бы
само собой разумеющимся. Возможно потому, что оно может рассматриваться
либо с точки зрения того, в пользу кого существует юридическое
обязательство (речь тогда идет о «долговом требовании»), либо с точки
зрения того, кто должен исполнить это обязательство. Такое
обязательственное отношение содержит, следовательно, три элемента:
пассивного субъекта права (должника), активного субъекта (кредитора) и
объекта прав (подлежащую исполнению повинность).
Сфера обязательства ограничена отношением между должником и кредитором,
т.е. личностными отношениями. Фактор личности должника существенно
важен, в частности в плане его платежеспособности и добросовестности.
Поэтому национальное законодательство и международное право обычно не
признают перевода долга без согласия кредитора.
В случае события правопреемства государств вопрос состоит в том,
возможно ли и при каких условиях возникновение трехсторонних
взаимоотношений между государством (или иным субъектом международного
права) — кредитором, государством-предшественником должником и
государством-преемником, которое согласилось бы взять на себя долг (или
часть его).
При этом возможные долги политических территориальных подразделений
государства-предшественника, т.е. так называемые локальные долги,
событием правопреемства государств не затрагиваются.
В итоге Конвенция 1983 г. касается лишь правопреемства государственного
долга государства-предшественника как это понятие определено в Конвенции
и рассмотрено выше. Практически это долги государства в отношении
другого государства и/или в отношении международных финансовых
организаций.
То, что вне поля зрения Конвенции находятся долги
государства-предшественника частноправового, или гражданско-правового,
характера, вовсе не означает, что они не подлежат удовлетворению по
соглашению между государством-предшественником и государством-преемником
или между государствами-преемниками с учетом применимого частного или
гражданского обязательственного права, в том числе применимого частного
международного права.
Вышеизложенные соображения о юридических проблемах, связанных с
правопреемством государствами международных договоров, государственной
собственности, государственных архивов и государственных долгов,
свидетельствуют об исключительной сложности возникающих при этом
юридических и практических вопросов. Обычноправовые нормы общего
международного права, кодифицированные ныне в Венских конвенциях о
правопреемстве государств 1978 и 1983 гг., намечают лишь общий ориентир
практического решения вышеобозначенных проблем правопреемства.
Поэтому снова и снова приходится настоятельно повторять, что единственно
разумным путем их решения являются двусторонние и многосторонние
переговоры и соглашения между заинтересованными государствами . *
*Более подробно Венские конвенции рассмотрены нами в учебном пособии
«Правопреемство государств» (Уфа, 1996).
Нашли опечатку? Выделите и нажмите CTRL+Enter
