Причины преступности

В главе о предмете криминологии рассматривался общефилософский,
общетеоретический подход к пониманию причин преступности. В ранее
выходивших учебниках проблема причинности развивалась и
конкретизировалась примерно в таком же направлении, как было заявлено в
главе о предмете науки. Много внимания уделялось философской постановке
вопроса. В настоящем учебнике авторы отходят от этой традиции. Не потому
что подвергают ее сомнению (они руководствуются общей теорией
причинности), а потому, что хотят несколько приблизить теорию к
практике. И будущему практическому работнику (или человеку, начинающему
свой путь в науке) легче иногда руководствоваться «приземленными»
рассуждениями, помогающими принимать конкретные решения в борьбе с
преступностью.

Общая причина преступности в любом обществе — объективные социальные
противоречия. Рассмотрим, как они преломляются в разных сферах
общественной жизни.

1. Экономические отношения и преступность

Причины преступности необходимо прежде всего искать в -тономических
отношениях, в их противоречиях, несбалансиро-н.шности хозяйственного
механизма, пороках и недостатках экономического планирования, а также в
системе распределительных отношений.

Как и все явления, экономические отношения имеют раз-I М1.1Й уровень.
Однако в данных отношениях определяющим (для уеступности) является
высший их уровень, ибо «отзвуки» |ерхних слоев» экономических
отношений с неизбежностью взывают их расбалансированность для самого
низа, приводя, цчас, общество к тяжким кризисным ситуациям, оказывающим
ияние на все другие стороны общественного бытия.

В отечественной криминологии (как в общественных нау-в целом) длительное
время господствовала позиция, согласно Горой экономические отношения
социализма намного совер-ннее этих отношений в предшествующих ему
формациях, и

потому экономический базис социализма не порождает преступность. Однако,
хотя жесткие рамки идеологии (а эти утверждения были данью идеологии
превосходства социализма везде и во всем) и вынуждали придерживаться
общепринятых схем, ученые-криминологи постоянно наталкивались именно на
то, что экономические отношения и есть то первичное, что рождает
преступность в целом и конкретные виды преступлений. Анализируя данную
проблему применительно к экономическим отношениям предшествующих
социализму социально-политических систем, можно было видеть немало
общего. Если даже встать строго на почву марксизма-ленинизма, то ведь
именно Маркс показал первичность экономических отношений, определяющих
все другие виды отношений в обществе — положительные и отрицательные.
Конечно, сегодня научная мысль ушла от апологетического повторения
истин, однако данную истину никто еще не опроверг, ибо формула бытие
определяет сознание родилась еще до Маркса. Бытие, конечно, можно
понимать шире, чем только экономические отношения, но от мысли о
первичности, определяющей их роли, отказаться трудно, ибо тогда повиснут
в воздухе иные взаимосвязи явлений и их взаимозависимости.

Экономические отношения многообразны. Очевиден и объективный во многом
их характер. Так, рыночные отношения имеют свои закономерности, плановая
экономика — другие. Оставим в стороне «ругательный характер» выражения
административно-командная система, оно — отрыжка политической борьбы,
ибо, строго говоря, ни одна из экономических систем без тех или иных
команд существовать не может, вопрос только в том, что на первом плане —
экономические регуляторы (тоже своего рода команды!) или прожекты,
игнорирующие экономические регуляторы либо волюнтаристически
подстегивающие их.

Поэтому любые экономические отношения, их противоречивость рождают
преступность. Рыночные отношения изначально беременны преступностью.
Объясняется это тем, что они основаны на конкуренции (а значит — на
подавлении конкурентов, причем зачастую отнюдь не джентльменскими
способами, на запрограммированной избыточности рабочей силы, т. е.
безработице, на выжимании прибыли в возможно больших размерах, на столь
же запрограммированном имущественном и социальном расслоении людей.
Экономически (прежде всего с точки зрения производства товаров и услуг)
рыночная экономика доказала свою жизнеспособность, хотя для этого
потребовалось не одно столетие, однако многие негативные ее последствия,
в частности, высокая преступность, в том числе в благополучных
экономически странах — есть реальность. А погоня за деньгами

значительно обескровила духовный потенциал человеческого общества.
Поэтому, те, кто считает сегодня в нашей стране рынок панацеей от всех
бед, глубоко заблуждаются (криминологически, во всяком случае).

Существовавшая в нашем обществе административно-командная экономическая
система, вопреки прежним суждениям о ней, тоже рождала преступность и
будет порождать ее там, где подобная система будет существовать. В ней,
в определенных ее сторонах, тоже заложена преступность. Возьмем,
например, жесткое планирование и распределение сверху. Они, будучи
остовом этой системы, как правило, не стыковались друг с другом (что
проявилось, например, в самостоятельном функционировании Госплана и
Госснаба). План нередко представлял собой желаемое, а состояние ресурсов
— действительное. В жизни получалось, что под 100% плана могло быть
выделено в лучшем случае 70—80% фондируемых материалов. Остальное надо
было доста-I вать, что и рождало должностные злоупотребления,
взяточни-[чество, приписки к плану и отчетности и другие преступления.

И если рыночные отношения неотрывны от открыто про-[ возглашаемого
лозунга: «Обогащайтесь!», то при администра-| тивно-командной системе
это было скрыто от глаз. Кроме того, [немало видов преступной при
прежней системе деятельности [(обогащения), например спекуляция,
частнопредприниматель-|ская деятельность, коммерческое посредничество и
ряд других, | в рыночной системе таковыми не являются или не будут
являться.

Криминологическая наука, несмотря на закрытость адми-I
нистративно-командной системы, определила наиболее ясные причины
экономической преступности в условиях той системы. Нарождающиеся
рыночные отношения ставят новые задачи в | изучении причин преступности,
хотя основные их черты вырисо-I шываются довольно четко, ибо рынок
существует давно и западными криминологами причины преступности в его
условиях исследованы достаточно подробно.

Ясно одно: ни обожествлять, ни идеализировать ни одну экономическую
систему недопустимо. Если ученые криминологи (и практики) хотят уберечь
общество и людей от крайних и наиболее опасных проявлений преступности,
установить за преступ-I Иостью более или менее эффективный контроль, они
не могут и не Волжны идти на поводу апологетов той или иной
экономической лстемы, петь ей дифирамбы и идеализировать их, ибо ни одна
i них не избавлена от негативных сторон и противоречий.

К чему приводит забвение этого, наше общество испытало нельзя его
подвергать новым испытаниям. Реалии таковы, |кие они есть.

«Спускаясь вниз», экономические отношения затрагивают практически
каждого человека. Например, рыночные отношения (мы больше говорим о них,
ибо старая система практически низвергнута) — это не только рынок
товаров и услуг, но и рынок рабочей силы. А рынок рабочей силы — это и
безработица. Если при административно-командной системе
безработица была скрытой, что проявлялось в неполной занятости людей на
рабочем месте, а отсюда в низкой, ниже прожиточного уровня зарплате, в
наличии людей без определенного места жительства и занятий и т. п., то
рыночные отношения — это безработица открытая, официальная. А
безработица — резерв преступности. Это доказано всей историей развития
человечества.

Нехватка продовольствия и товаров (в свою очередь, следствие провалов
в их производстве) есть не только причина ухудшения материального уровня
жизни людей, но и наиболее близкая к конкретным людям причина
преступности, понимаемая, осознаваемая ими, а иногда и создающая
атмосферу морального оправдания тех, кто их совершает. Но падение уровня
жизни одних в этих же условиях создает базу для обогащения других на
несчастьях первых, а при определенных условиях влечет и более серьезные
преступления, что, в свою очередь, сеет в обществе страх, злобу,
всеобщее недоверие и чревато политическими конфликтами, бандитизмом,
насилием в разных

его видах.

При определенных условиях экономическая преступность может перерасти и
перерастает в корыстно-насильственную и просто насильственную
преступность. А вслед за этим возникает и преступность должностных лиц,
ибо экономические причины столь же затрагивают их, как и все другие слои
общества. Так называемые мелкие хищения, например, не просто
преступления, зачастую вызываемые нехваткой товаров и продовольствия, но
и зеркальное отражение преступности должностных лиц, наживающихся
по-крупному («каждый ворует, что может и

сколько может!»).

В то же время наиболее крупные преступления совершают представители
благополучных в экономическом, материальном отношении слоев населения.
Для них (в любой системе) практически нет материальных проблем. Вспомним
великого французского писателя О. Бальзака, который говорил, что за
каждым нажитым состоянием стоит преступление. Это в то же время
означает, что нет и не может быть однозначной связи между экономическими
отношениями и преступностью, например, между бедственным материальным
благосостоянием человека и его поведением. Экономические отношения
определяют преступность,

но не предопределяют ее в конкретных случаях, vfBo гвсе, что происходит
в жизни, происходит через сознание человека, а он, хотя и зависит от
общих закономерностей, не является их игрушкой. В то же время не
случайно западные криминологи занимались и занимаются преступностью
«белых воротничков» — тех, кто стоит на высших ступенях общественной
лестницы. Именно потому, что они, во-первых, обладают наибольшими
возможностями для различных манипуляций с денежными и иными средствами,
а, во-вторых, распоряжаются, управляют ими, приумножая свое богатство.
Причем психологически, а, вероятно, и вследствие вписанности в систему,
они привыкают к этому потоку жизни и перестают преступное считать
преступным. И либо побеждают, становясь в числе прочего и в ряды
политических лидеров (хотя все знают, что состояние их нажито лреступным
путем, но все молчат), либо терпят крах, теряя все, что нередко ставит
их тоже в ряды преступников, но иного рода.

Так было и есть везде, в том числе в нашей стране. Однако, желая сделать
экономические отношения более человечными, важно не идеализировать их,
со всей серьезностью относиться,к криминологическому анализу причин
преступности в обществе, в том числе к проблеме экономические отношения
и преступность.

2. Социальные отношения и преступность

Причины преступности следует искать во всей палитре отношений человека с
внешней средой, как социального существа, в том, что является
содержанием социального бытия человека во всех его сложностях и
противоречиях. Социальные отношения, как и экономические, многообразны,
разнообразны и разно-уровневы. В общей форме можно сказать, что
социальные отношения, в которых личность чувствует себя неравной с
другими, ущемленной, всегда чреваты протестующим поведением, а в крайнем
своем выражении — преступным. Практически редко можно встретить
человека, полностью удовлетворенного своим положением в обществе. В
числе прочего, это проистекает из-за того, что человек склонен к
переоценке самого себя. Однако многосторонность его социального бытия,
как правило, удерживает баланс возникающих противоречий, и человек живет
в обществе как его член, хотя, может быть, и не полностью
удовлетворенный своим положением, но подчиняющийся закономернос-тям (и
законам) общества и государства.

Социальные отношения человека существуют на макро- и |цикроуровнях.
Макроуровень представляет собой и -отношения

8«к. 230

человека с обществом и государством в целом, и его производственные
отношения (включая образование, специальность, работу, общественную
деятельность и т. п.) и его положение как личности, в том, что
понимается под правами человека. Общество попранных человеческих прав
неизбежно расплачивается высокой преступностью, либо им правят
преступными методами.

Наиболее уязвимые проблемы социальных отношений в этом плане —
национальные отношения и проблема равенства.

В течение длительного времени в криминологии утверждалось, что
преступность — явление сугубо социальное; соответственно в рассуждениях
о причинах преступности национальная тема почти не присутствовала. Между
тем в западной криминологии об этой теме писали. Хотя некритически
принять эти теории вряд ли можно, в частности потому, что американские
криминологи, например, разграничивают преступность белых и преступность
черных и цветных. Хотя, конечно, говорить надо не о биологическом
разделении преступности на цвета, а о социальном статусе лиц, в силу
своего цвета кожи оказавшихся на низших ступенях социальной лестницы и
не видящих, во многих случаях, иных средств борьбы за свои социальные
права, кроме преступных. Это не оправдывает преступления, но объясняет
их причины.

И когда в отечественной криминологии утверждается, что национальные
противоречия есть причины преступности, то речь идет не о разделении
преступности (и ее причин) по цвету и по принадлежности к нации,
национальности, а о тех конфликтных ситуациях, которые рождены
противоречиями социального (и политического) плана, а виды преступности
отражают, в числе прочего, и национальные особенности жизни людей.

В то же время до последних лет преступность на почве межнациональных
конфликтов не была столь распространена и тем более столь
политизирована, сколь это имеет место ныне.

Проснувшаяся (или, точнее — разбуженная политиками) национальная вражда
и ненависть, возникшие на почве лозунгов о «суверенизации», доведенных
до абсурда, стали причинами многих тяжких преступлений, включая
терроризм, массовые убийства, применение оружия и т. д. Они же разбудили
общеуголовную преступность, подняв на поверхность волну краж, насилий,
захвата оружия и т. п. Социальная жизнь людей в таких условиях
становится невыносимой. Она вызывает не только различные эксцессы и
ответные преступления, но и неуверенность и напряженность, влечет за
собой, помимо преступности, постоянный страх, нервные стрессы и
психические заболевания. Следствием национальных (в значительной своей
части спровоцированных)

конфликтов стала проблема беженцев, которые бегут с насиженных, ставших
родными, мест не только под влиянием панического страха перед
неизвестностью, но и потому, что угрозами и постоянным психическим
давлением их понуждают к такому поведению. Строго говоря, это тоже
особый вид преступности, пока еще не сформулированный в законе.

Национализм является причиной и наиболее тяжких преступлений — против
государства, против личности и других.

Социальные отношения, влияющие на преступность, могут быть результатом
неблагоприятно сложившейся экологической ситуации, когда целые народы
ставятся в невыносимые условия жизни. Причем преступность в таких
случаях бывает двоякого рода. Прежде всего преступность должностных лиц,
обнаруживших пагубное влияние на окружающую среду и здоровье людей
экологической ситуации, связанной с производством, но скрывающих это и
тем усугубляющих вредные последствия, и преступность остальных жертв
ситуации, часто связанная с пьянством, как следствием осознания
бесперспективности жизни, ухудшением физического состояния, нервными и
психическими болезнями их лично или их близких, рождающимся на этой
почве стремлением причинить кому-то вред (часто такие преступления
называют безмотИвными, хотя это не так, ибо мотив ^есть, но есть не
осознает и сам совершающий преступление).

Социальные конфликты общего плана, приводящие к со-|ершению
преступлений, могут отражать также недовольство йловека своим социальным
статусом, полученным (или непоученным) образованием, обстановкой в
трудовом коллективе, в этором либо бурлят конфликты, либо творятся
безобразия, роцветает беззаконие, имеет место преступное
поведение элжностных лиц. Бывает и так, что сложившаяся социальная
}1туация втягивает человека в преступную деятельность. Может , наиболее
характерным в этом плане является получение йловеком на производстве
незаслуженного им поощрения (причем первоначально не осознаваемого
им факта незаслу-;енности этого поощрения) один раз, затем второй,
третий и \, д Это то, что, например, называется приписками, рожденны-л,
первоначально, несоответствием заработной платы выполняе-‘ труду
(экономические причины!), а затем ставшие привычным 5разом социального
бытия и пришедшим убеждением в том, раз человеку лучше (платят больше),
значит все правильно щими у человека это привычное (хотя и незаконное) —
наступит 1НФЛИКТ. Ныне, в условиях перехода к рынку, когда ослаблен К;ли
не разрушен) социальный контроль за тем, кто, кому и сколь-платит
(денежное вознаграждение), именно вознаграждение,

а не зарплату (в кооперативах, смешанных предприятиях и фирмах и даже
местных органах власти (мэриях и префектурах) она устанавливается
произвольно, с нарушением принципа социальной справедливости). Эта
социальная несправедливость его источник конфликтов и преступности.

Причем на преступность влияет (вызывает ее) не только конкретное
проявление социальных несообразностей, конфликтов и несправедливости, но
и общая атмосфера в обществе, когда провозглашенные лозунги
опровергаются делами властей, в том числе пришедших к власти на волне
критики несправедливостей прошлого.

Социальная ткань общества состоит из разных слоев населения, разных его
страт (слоев, групп), объединенных общими условиями функционирования
общественного организма, но имеющих в этом общем свои, групповые,
клановые и т. п. интересы (не будем при этом исключать и интересы
классов и их противоречия, несмотря на то, что многие сейчас стараются
избегать такой постановки вопроса).

В проблеме причин преступности классовые интересы интересуют нас в
значительно меньшей степени, чем противоречия, возникающие между более
мелкими ячейками, составляющими общества (хотя классовые столкновения,
как показывает история, наиболее страшны по своим тяжким последствиям
для социальной жизни людей, в ходе которых стираются грани между
преступным и непреступным, когда закон перестает быть законом, а
остается лишь право сильного, перестающее быть правом, когда колесо
истории поворачивается вновь… Но это — другой вопрос).

Противоречия между групповыми интересами внутри общества — реальность,
которую игнорировать нельзя. Конечно, вовсе не всегда эти конфликты
рождают преступность, но наиболее острые формы их — безусловно. Причем
нередко ненависть одних слоев населения к другим разжигается
искусственно, например с помощью средств массовой информации. Лозунги
типа: «Бей коммунистов!», как и бездумные призывы к расправам с буржуями
(действительными или мнимыми) или с кулаками, как было в конце 20-х гг.,
и т. п., которые привели страну к столь печальным последствиям,
будоражили общество. Социальный климат в обществе, разогретый подобными
призывами, приводит к неустойчивому, конфликтному положению между
различными социальными слоями и неизбежно ведет к преступлениям.

Нельзя при этом игнорировать неприязнь одних слоев общества к другим,
например, по поводу большей заработной платы, наличия дач или больших
квартир, возможностей ездить

за рубеж и т. д. Людям веками вбивали в головы идеи равенства (вбивают,
вопреки тому, что происходит в обществе и сейчас), хотя абсолютного
равенства нет и быть не может. Но следует добиваться в обществе наиболее
полного соблюдения принципа социальной справедливости и обеспечения
нормального, обеспеченного в правовом отношении существования людей.

Вот почему, когда подростки С9вершали акты вандализма (и кражи) из дач,
скажем, представителей творческой интеллигенции, они говорили, что
грабят советских буржуев, а когда воры очищают квартиры торговых
работников (или отъезжающих за границу), они говорят, что
восстанавливают социальную справедливость, ибо крадут у тех, кто сам
обкрадывает государство и людей. Так или иначе, но эти действия (как и
их объяснение) приоткрывают нам завесу (причины) конфликтов между
различными социальными группами и причины многих проявлений
преступности. Кстати, и характер совершаемых преступлений, и их
мотивация также проистекают из принадлежности лиц, совершивших
преступления, к той или иной социальной группе. Выявлена одна общая
криминологическая закономерность:’чем ^ |ниже уровень культуры,
воспитанности и образованности пре- 1 |ступников, тем грубее по
характеру и примитивнее по мотивации ! (совершаемое ими преступление.
Чем выше образование, соци- W) 1льный статус преступника, тем
изощреннее способы соверше- ®р ния преступлений, хотя, в конечном
счете, они столь же, если не злее, опасны, чем все другие виды
преступности либо продлений. При всем этом преступность, как проявление
группо->ix конфликтов в обществе, есть реальность.

о-чия (конфликты) — в семьях, между близкими и знакомыми, энец, случайно
возникающие на почве конфетной ситуации, ког-| сталкиваются между собой
интересы людей, не нашедших иного за разрешения конфликта, кроме как
через преступление. Статистика показывает, что такой вид преступности,
как лльственная, есть в значительной части следствие межлич-тных
столкновений.

Первая и основная ячейка социального бытия человека — . В этой ячейке —
сила и слабость государства. Благопо-и” социально полезная деятельность
семьи в значитель-гтепени зависит от экономических, материальных
условий, i печенность или необеспеченность семьи, особенно положение )ы
ее — мужа, определяет в большинстве случаев нравствен-i и социальную
ситуацию в ней. В то же время климат в семье Целяют не только
материальные условия, но и степень

социальной воспитанности ее членов, нравственные установки. Не секрет,
что немало конфликтов и преступлений происходит и совершается там, где
процветают склоки, клевета, анонимки, подсиживание, карьеризм, что в
значительной части случаев есть не что иное, как выражение
психологической несовместимости людей.

В недалеком прошлом в советской криминологии в качестве положительного
фактора отмечалось, например, то, что, в отличие от большинства стран
Запада, где убийства совершаются в значительной части в результате
действий террористов, гангстеров, на улицах и в общественных местах, с
применением огнестрельного оружия и т. д., в нашей стране подавляющее
большинство убийств — результат бытовых конфликтов (муж — жену, жена —
мужа, любовник — сожительницу и т. п.). Вряд ли, однако, это можно
считать большим достижением, ибо то, что называется бытом, есть не что
иное, как деморализация микросоциальных отношений, показатель
существующего в обществе неуважения людей друг к другу, в том числе
людей близких, социальной невоспитанности и низкой культуры населения. А
если к этому прибавить широкие масштабы хулиганства — преступления
весьма специфического и более всего присущего нашей стране, в комплексе
причин которого нередко лежат те же «бытовые» мотивы или неприязнь
(оборотная сторона психологической несовместимости) людей друг к другу
(«Мне не понравилось, как он на меня посмотрел!»), то становится
очевидным, что подобная ситуация в качестве криминологически
положительной оцениваться не может. Но теперь появился и терроризм.

Межличностные конфликты, возникающие на почве неудовлетворительного
социального бытия человека и отношений, складывающихся вследствие этого,
опасны тем, что возникают либо неожиданно, но как результат «накопления»
недовольства в течение длительного периода времени и потому трудно
распознаваемы и тем более предупреждаемы, либо начинаются практически с
первых дней совместной жизни и с каждым последующим днем (периодом)
становятся все более невыносимыми, приводя, в конечном счете, к взрыву,
преступлению. В последнем случае вмешательство общественности или
правоохранительных органов нередко не предотвращает печальных
последствий, но даже ускоряет их наступление (что, конечно, не означает,
что в подобных ситуациях в них не следует вмешиваться, — здесь равно
может быть успех или печальный исход). Сугубо личностное восприятие
человеком социальной жизни, как на макро-, так и на микроуровнях,
создает дополнительные трудности для выяснения влияния социальных
условий на поведение его,

в том числе преступное. То, что мы называем стрессами (и что вовсе не
всегда означает наличия психической болезни), возникает, как правило,
именно на почве неудовлетворенности социальным бытием. Очевидно одно:
микросоциальные и межличностные конфликты есть выражение’негативного
течения социальной жизни людей, и именно в ней и в этих конфликтах
коренятся причины значительного процента преступности в общей ее массе.
Надо иметь в виду, что социальные конфликты весьма многообразны и
подавляющее большинство их может выявляться в процессе практической
деятельности как обществом и его социальными ячейками на разном уровне,
так и правоохранительными органами, в первую очередь милицией и
следствием. Однако меры предупреждения преступлений в подобных случаях
должны no-преимуществу носить общесоциальный характер.

3. Политические интересы и преступность

В числе причин, вызывающих, пожалуй, наиболее резкую реакцию человека,
следует назвать политические интересы и конфликты, возникающие на их
почве. Ничто не разводит людей на различные полюса столь непримиримо,
как политическое несогласие. Политические интересы в подавляющем
большинстве случаев связаны и с борьбой за власть, в процессе которой в
выборе средств политические антиподы не очень-то церемонятся.
Трагические страницы человеческой истории написаны кровью людей,
проливаемой политиками ради политических интересов и в борьбе за власть.
Отцы убивали сыновей и, наоборот, жены травили мужей или своих соперниц,
фавориты проливали кровь своих соперников, товарищи по партии
ликвидировали друг друга, терзаемые завистью, стремлением занять
руководящее место или стремлением утвердить свои, порой сомни-^сльные
идеологические установки. В этой «борьбе» гибли жен-лны и дети, не
притязавшие на власть, но «прикасавшиеся» к тем, i эту власть имел, и
сотни тысяч людей, которых подозревали в оддержке противников или просто
мысливших иначе. Причем Оеступления подобного рода в статистику
преступности не подали, преступлениями (в правовом смысле) во многих
случа-не считались. Преступников — судили, но… такие же -пре-упники.
Чаще же их осуждала история (со значительным опоз-|нием), хотя она же
многих политиков, проливавших безнака-нно кровь людей и заточавших их в
тюрьмы, считала и счита-1 героями и выдающимися личностями. Не будем
далее разви-эту тему. Она хотя и о преступности и преступлениях, но не

об общеуголовной преступности. Однако влияние преступлений политиков на
общую преступность очевидно, как очевидно и то, что деяния политиков, их
программы и призывы формируют атмосферу в обществе и общественную
психологию. Зажигательные речи популистов в истории человечества не раз
были причинами массовых убийств правых и неправых, разрушений и разгрома
всего, что попадалось толпе на пути массовых насилий и разграбления
имущества. Революционные лозунги и призывы к уничтожению политических
противников зеркально отражались в деяниях обычных уголовных
преступников. Вседозволенность для верхов и их разложение эхом шли вниз,
стимулируя такое же поведение людей обычных, воспринимавших психологию’
если им можно, то почему нам нельзя?!

При этом парадокс общественных отношений заключается в том, что политики
в ажиотаже, вызванном политическими амбициями и притязаниями, как бы не
видят (или не хотят видеть), что стимулируют преступность и под влиянием
населения, страдающего от преступников, вынуждены предпринимать усилия
для борьбы с преступностью. Более того, они же и возмущаются
преступностью. Противники существующей власти всегда спекулируют на
этом. Эту связь политических интересов (конфликтов) с преступностью
криминологи (как, впрочем, и ученые других специальностей) старались
обходить, либо касаются ее очень осторожно, и серьезных исследований на
эту тему практически нет. Между тем преступность, вызванная
политическими конфликтами, — реальность. И не только в виде особой
группы преступлений, обозначенных в уголовных кодексах как преступления
против государства (в разных вариациях), но и как криминологическое
следствие политических, в том числе межнациональных, столкновений,
приводящих к обычным уголовным преступлениям — насилиям, разбоям,
грабежам, кражам, убийствам w т. п. При этом непосредственные
исполнители этих преступлений бывают втянутыми в ситуации, когда
подобные преступления ими совершаются, даже без осознания того, что
истоки их — в политических интересах людей и групп, которых исполнители
не знают и даже не подозревают об их существовании

Годы перестройки и после нее открыли криминологам (и всем людям) картину
общеуголовной преступности, истоками которой явились именно политические
интересы (конфликты). Политическая нестабильность обострила до предела
экономическую и социальную ситуацию, «взорвала» межнациональные
отношения, приведя к массовым убийствам, активизации вооруженных банд и
совершению террористических актов, к нападению на жилища ни в чем не
повинных людей и их разграблению,

к преступлениям на почве национализма. Это — преступность особого рода.
Но и обычная, общеуголовная преступность в условиях политической
нестабильности и конфликтов, ослабивших, если не полностью
дестабилизировавших законность и правопорядок (как и парализовавших саму
правоохранительную систему), получила новый стимул к росту
количественному, притом резкому, и ужесточению качественному, что
проявилось и в увеличении групповой преступности, и в появлении новых ее
видов, и в усилившейся жестокости и пренебрежении правами и самой жизнью
людей

Нередко решения политиков, вроде бы направленные на решение проблем
политических, подобны пороховой бочке с уже подожженным фитилем. В
течение длительного времени подобная оценка в нашей прессе давалась
странам иной системы. Ныне это реальность политической и социальной
жизни нашей страны.

Опасность политических и национальных конфликтов и их криминогенность
заключается еще и в том, что к политическим движениям примыкают и
пользуются политической нестабильностью в своих корыстных интересах
обычные уголовники, нередко становящиеся активными участниками
политических кам-ныний, а при определенных условиях проникающие в
различные |;чиелоны власти, тем самым легализующиеся Причем это ха-рно
не только для лиц, занимающихся хищениями, спеку-цяцией, теми
преступлениями, которые мы называем экономи-•скими, но и для уголовников
иного, более традиционного рода. Чричем они обладают даром привлекать к
себе людей, во мно-случаях отнюдь не меньшим, чем политики, а большим,
осо-ICHHO с учетом того, что они умеют играть на человеческих сла-эстях,
держать людей в руках или умело подталкивать к по-Тупкам, о которых
впоследствии человек не хотел бы говорить I даже вспоминать.

Мы поставили в причинной цепи преступности политически; интересы и
конфликты (отношения) на третье место, однако |редко именно они
определяют и экономические, и социальные ^ношения- их негативные
стороны, влияющие на преступность, ряде случаев являются первичными.

4. Нравственное состояние общества и преступность

Причины преступности следует искать и в нравственном тоянии общества, в
наличии или отсутствии тех или иных

моральных ценностей и установок. Воспитание нравственности.. — составная
часть воспитательной работы с населением вообще, включающей в себя и
получение образования, специальности, и привитие культуры, нравственных
ценностей и установок, выработанных человечеством за всю историю его
развития. Воспитание — это не нудное вдалбливание в голову человека
прописных истин от Евангелия до морального Кодекса строителя коммунизма,
а творческое осмысление и внедрение в повседневную жизнь человека всего
того, что делает человека Человеком. Ни экономическая жизнь общества, ни
его правовые установления, ни многообразие социальной сферы, ни политика
не могут быть свободны от нравственности.

Если экономика имеет своей целью нравственную задачу обеспечения
материального благополучия людей {в широком смысле слова), то экономика,
функционирующая в ущерб людям, служащая делу наживы одних и обнищанию
других, безнравственна, а люди, воспитанные в духе стяжательства, —
нравственные уроды, легко становящиеся на преступный путь.

Если в социальной сфере господствует вопиющее неравенство людей,
несоответствие слов делам, в семьях процветает моральная
нечистоплотность и жестокость по отношению к детям, средства массовой
информации и культуры пропагандируют насилие и порнографию, воспитывают
людей на идеях вседозволенности на образцах низкопробного искусства при
забвении всего того, что составляет золотой фонд человеческой культуры,
то это и есть воспитание безнравственности, ведущей прямой дорогой к
преступности.

Если политики лицемерно говорят об одном, а делают^ другое, если
политических целей они достигают за спиной, за! счет людей, обманывая
их, не гнушаясь при этом прибегать к| безнравственным средствам,
внедряют всеми правдами и не-1 правдами им выгодную идеологию, — это
преступно по отноше-| нию к людям в обычном понимании этого слова и путь
к npe-j ступным деяниям по закону.

Если в праве провозглашаются прогрессивные принципы,! декларируются
права человека, а практика игнорирует эти принципы, что ведет к
атмосфере неуважения к праву, закону, попранию прав личности при
игнорировании сочетания в законотворческой и правоприменительной
практике убеждения и принуждения, прав и обязанностей членов общества,
при отсутствии гарантий со стороны государства, обеспечивающих
нормальное функционирование общества, такое право и практика его
применения — безнравственны. В таких условиях обход права теми, кто его
создает, и ответные акты подобного рода со

стороны членов общества, столь же естественны, сколь и нравственны.

Забвение нравственных критериев в каждой из перечисленных сфер
функционирования общества в отдельности и каждого из его членов чревато
преступностью. Забвение этих принципов во всех сферах вместе взятых
создает абсолютно невыносимую атмосферу в обществе и наиболее
благоприятную почву для преступности — корыстной, насильственной,
корыстно-насильственной, вплоть до преступности противогосударственной.

Из всех этих- проявлений безнравственности можно в то же время выделить
наиболее легко (и активно) воспринимаемые человеком и наиболее быстро
приводящие его к нравственному падению и преступлениям. Речь идет о
разложении людей с помощью внедрения антикультуры, антиискусства,
психологии вседозволенности и моральной свободы, что многими философами
обосновывается как неотъемлемое право «суверенной личности» быть самим
собой и не считаться с навязываемыми обществом нравственными правилами,
которые, в свою очередь, есть не что иное, как навязывание
безнравственности другим. Проявляется это в так нарываемой сексуальной
революции и ее уродливых ликах. В ней noli ому прежде всего, что это —
сугубо личностная сфера и в то же I время всегда привлекающая людей
своей запретностью, интимностью, желанием многих людей при этом
заглянуть в чужую замочную It кпажину или, наоборот, выставить напоказ
чужие секреты либо |нажитъ, оплевать то, что является самым
сокровенным для че-овека. И если ранее подобное приписывалось идеологами
лишь анам Запада, а все западные криминологи, в свою очередь, чмо
указывали на него как на причину преступности, стреми-|льно
распространявшуюся с помощью средств массовой ин-зрмации, то ныне это
как бы внезапно выявившаяся реаль-сть для нашей страны. Примечательно
то, что трубадурами вдозволенности, порнографии являются многие
представите-культуры и искусства, которые ранее проявляли хоть ка-о-то
сдержанность, возможно, внутренне понимая, какую эпи-разложения и
преступности несут средства, будящие в ювеке низменные инстинкты, нравы,
привычки. Ныне они во-с ханжеством, сея антинравственность, увеличивая
тем са-преступность. Реально это проявляется в практическом ^хвалении
проституции как профессии, особенно того ее вида, выделяет из всех
проституток элиту — валютных проститу-и в том. что опросы девочек в
школах дают нам немало респонденток, желающих стать проститутками.
Проституция многих своих проявлениях, сращивается с преступностью, олее
жестокими ее видами.

Порнография — стала повседневной и тоже незапрещенной как вид
коммерческой деятельности, а в порнофильмах желают сниматься кинозвезды.
Хотя криминологами Запада давно доказана связь распространения
порнографии с преступностью. Впрочем — это самостоятельный вид
преступности, запрещенный международными соглашениями.

Следует иметь в виду, что нравственное разложение шире, чем только
морализм в отношениях между полами. Нравственное разложение — это и
оплевывание прошлого, истории страны, и воспитание в эгоистическом духе,
духе вопиющего индивидуализма (при одновременных нападках на принцип
коллективизма — социальное, общественное существо), и противопоставление
одних социальных групп населения другим, и разжигание национальной
розни, и многое другое, что расщепляет общество как единый в достижении
конечных результатов организм, где благо каждого есть благо всех, а
благо всех есть благо каждого. Разобщение людей и разжигание розни между
ними есть антинравственная политика, напрямую ведущая к преступлениям.

Утверждение (или разрушение) нравственных устоев общества зависит прежде
всего от интеллигенции (особенно творческой). Поэтому нравственное
состояние общества и господство тех или иных принципов (или
антипринципов) — это лицо интеллигенции, что прежде всего говорит о ее
огромной ответственности перед людьми, в том числе и ответственности за
состояние преступности. Думать о том, что нравственные устои общества
укрепят одни правоохранительные органы, — глубокое заблуждение либо
намеренная спекуляция на сложной социально-нравственной проблеме.

5. Условия, способствующие совершению преступлений

Под условиями, способствующими совершению преступлений (их называют
также обстоятельствами, способствующими достижению преступного
результата), в криминологии понимаются те факты реальной
действительности, которые прямо преступлений не вызывают, но их наличие
может способствовать возникновению у человека намерения совершить
преступление. Эти факты реальной действительности относятся к конкретным
проявлениям преступности и могут корениться в различных сферах
общественных отношений и функционирования общественного и
государственного механизма. Это могут быть недостатки в
организационно-технической сфере, в сфере охраны

как правопорядка в целом, так и, скажем, отдельной — охране имущества, в
плохо поставленном учете материальных ценностей и т. д. Это могут быть
недостатки в деятельности различных государственных органов, например,
милиции, прокуратуры, юстиции, судов в организации борьбы с
преступностью. Это могут быть недостатки в деятельности местных и иных
органов власти, мэрий и префектур, ответственных за состояние
правопорядка на своей территории, но ничего не делающих в этом плане.
Это могут быть недостатки в работе контролирующих органов, прежде всего
финансовых, налоговых инспекций и т. п.

Условия эти могут в конкретных случаях присутствовать или отсутствовать,
а преступление может и не быть совершено. Так, например, отсутствие
замков на дверях склада материаль-‘ ных ценностей — бесспорное условие,
способствующее совершению преступлений, но краж с этого склада может и
не быть. И наоборот. Условия выявлять, конечно, легче, чем вскрывать
причины преступности (преступлений). Во многих случаях они как бы лежат
на поверхности. Кроме того, в разных вариантах они повторяются в
различных отраслях народного хозяйства либо конкретных сферах
деятельности человека. И потому их легче предупреждать. В принятых ранее
законах предусматривалась обязанность (и ныне не отмененная, хотя и не
выполня-[ющаяся) правоохранительных органов по каждому конкретному
[уголовному делу выявлять причины и условия, способствующие (совершению
преступлений, и принимать меры к их устранению. |П|)И этом, конечно,
устранение нельзя понимать абсолютно, а ропько как рекомендацию в данном
конкретном случае, ибо (нельзя исключать того, что через некоторое
время та же ситуа-|||ия повторится. Однако на какой-то период времени
будет со-Ьд.ша обстановка, препятствующая совершению преступлений, |«п о
для социальной практики отнюдь не мало.

Ликвидация условий, способствующих совершению пре-, i уплений, как
правило, не требует больших материальных зат-(»нг. Это мера,
способствующая восстановлению нарушенного [Юрядка, нацеленная и в
будущее, ибо добросовестный админи-Гратор будет стремиться обезопасить
свое предприятие от эступлений. Она позволяет также создать обстановку
нетер-лости к преступлениям в коллективе, что имеет немаловаж-значение.
Так протягивается нить зависимости и взаимовли-ля отдельного факта на
явление в целом, что, кстати, недо-8нивают многие, скептически относясь
к конкретной профи-гической деятельности.

За период господства административно-командной систе-определились
основные направления работы по устранению

условий, способствующих совершению преступлений. В условиях рыночных
отношений многое будет складываться по-новому Как — этого сегодня
сказать никто не сможет, ибо рынок в нашей стране сегодня — это далеко
не тот рынок, который существует на Западе. Пока что это хищнический
рынок, стирающий грани между преступным и непреступным. Только время,
социальная практика и осмысление общественных отношений наукой, включая
их узкие места (что должна делать криминология) смогут прояснить их
особенности, рождающие преступность, как и помочь выработке мер контроля
за ней.

Нашли опечатку? Выделите и нажмите CTRL+Enter