Культурология

1.2 Культура и цивилизация

Понятия «культура» и «цивилизация» относятся к одним из самых
многозначных, имеющих разнообразные толкования. Впервые слово «культура»
появилось в латинском языке и обозначало обработку земли,
земледельческий труд. В последующем оно приобрело более общее значение.
Так, римский оратор и философ М. Цицерон в «Тускуланских беседах» (45 г.
до н.э.) связывал культуру с воздействием на человеческий ум, с
занятиями философией. Он считал, что «философия есть культура души». Под
культурой стали понимать просвещенность, воспитанность, образованность
человека, и в этом значении слово «культура» вошло почти во все
европейские языки, в том числе и в русский. В работе И. Нидермана
«Культура, становление и изменение понятия и заменяющие его понятия от
Цицерона до Гердера» показано, как менялась семантика этого слова.
Начиная с XVII в. в немецкой просветительской мысли (С. Пуффендорф)
понятие «культура» использовалось в более широком смысле – для всего,
что создано человеком и что существует наряду с нетронутой человеком
природой.

Значение научного понятия термин «культура» приобрел в XVII-XVIII вв. В
науке Нового времени формируется представление, что между природой и
личностью существует особый мир человеческой деятельности, который
называют «культурой».

В современной науке сформировано более 300 определений культуры, что
свидетельствует о многообразии подходов к изучению культуры. С конца XIX
в. влиятельной становится американская школа культурной антропологии (Ф.
Боас, А. Кребер, М. Мид и др.). В ней на первый план выдвигаются вопросы
динамики развития культуры, механизмы ее передачи через поколения.

В рамках американской культурной антропологии зародилось понятие метода
аккультурации как процесса контактов культур, в результате которых
изменяются и культурные парадигмы* (Дж. Гершкович, Дж. Мелвиль, О.
Оттенберг). Согласно этому методу, культурные различия между этническими
общностями уравниваются в связи со вступлением в непрерывный и
непосредственный контакт [8, с. 37-44].

* Культурная парадигма – устойчивая структура, воспроизводящая и
обеспечивающая передачу социального опыта на каждом этапе развития
общества.

С начала XX в. в теории социальной антропологии (функциональная школа)
английских этнографов и социологов Б. Малиновского, А. Радклифф-Брауна
главным стало понятие социальной структуры. Малиновский проанализировал
значение социальных институтов и их влияние на контроль и коррекцию
человеческого поведения. С помощью функционального метода он описал
различные формы социального взаимодействия и использовал понятие
культуры как необходимой совокупности взаимосвязанных социальных систем.
Принцип функционализма позволил рассматривать культуру как внутренне
целостную систему, состоящую из набора необходимых элементов, связанных
отношениями функциональной взаимозависимости. Каждая из культур, являясь
ступенью в общекультурном развитии человечества, не соотносилась с
другими.

Функционализм во многом обогатил этнографию, знания о культурах древних
народов. Но в отрицании социальной и культурной эволюции, утрате единого
для всей истории человечества критерия культурного развития проявилась
его ограниченность. Так возникли представления о культурной самобытности
разных народов, признание несовместимости их культур, которое называют
культурным, релятивизмом.

На основе обобщений результатов исследований культурной и социальной
антропологии сложился аксиологический, т.е. ценностный подход к
пониманию культуры. Широкое использование понятия «культура» как
«совокупности материальных и духовных ценностей» начинается с работ В.
Виндельбанда. Культура рассматривается как система нормативных способов
деятельности, приемов деятельности, претендующих на образцовость.
Известными представителями этого направления являются Г. Риккерт, Г.
Коген, Ф. Брентано, М. Шелер, В. Вундт и др. В отечественной философии и
культурологии его представляют Г. Карпов, А. Зворыкин, Г. Францев и др.
Достоинство этого подхода – его широта, позволяющая представлять
культуру как выражение различных сторон и сфер общественной жизни.
Вместе с тем аксиологическая интерпретация замыкает культурные явления в
относительно узкой сфере ценностей, при отсутствии их четких критериев.

Часть исследователей пытаются выявить «инстинктивные основы человеческой
культуры», обращая главное внимание на исследование природных факторов в
культуре, особенностей природного бытия человека. Ф. Гамильтон, Г.
Спенсер, З. Фрейд и другие ученые считают такой подход главным в
определении сущности культуры. Это направление в культурологии получило
название натуралистического. По мнению Фрейда, развитие культуры
предполагает развитие интеллекта и перенесение вовнутрь агрессивных
импульсов человека со всеми последующими преимуществами и опасностями.
Строго контролируемая направленность человека на социально полезные виды
деятельности и есть, по Фрейду, культура.

Близок к Фрейду основатель глубинной аналитической психологии К. Юнг,
который исследовал спонтанное появление фольклорного и мифологических
мотивов в снах пациентов и пришел к выводу, что в психике современного
человека содержится опыт прежних поколений. Методология познания
общественных явлений через раскрытие бессознательного оказала большое
влияние на искусство, психологию, социологию и широко использовалась в
различных науках.

Американский культуролог Л. Уайт – создатель символической школы,
предпринял попытку разработать общую теорию культуры. Он считал, что
культура – это особая область действительности, присущая лишь
человеческому обществу и имеющая свои собственные законы
функционирования и развития. Функциональным признаком людей, отличающим
их от животных, Л. Уайт считал символ *. Исследование культуры
осуществлялось через изучение особенностей тех или иных символических
форм, присущих ей, – письменных источников, ритуала, культа, обряда.
Последователи Л. Уайта (Э. Кассирер и др.) рассматривали культуру как
механизм, создающий совокупность текстов, а текст – как реализацию
культуры.

* Символ (от греч. symbolon – знак, примета) – понятие, фиксирующее
способность материальных вещей, событий, а также чувственных образов
выражать идеальное содержание, отличное от их непосредственного,
чувственно-телесного бытия.

Интересная трактовка символа дана в рамках психоанализа. Символ выступал
здесь не как атрибут сознательной деятельности человека, а наоборот, как
единственная опосредованная возможность проявления бессознательных начал
в индивидуальной психике и культуре. Оригинальны в этой связи идеи К.
Юнга, изучавшего наличие универсальных образов-символов (архетипов)
коллективного бессознательного.

Ю. Лотман определял культуру как совокупность всей ненаследственной
информации, способов ее хранения и организации. Разные научные традиции,
анализирующие символ или знак, привели к созданию семиотики – науки,
исследующей свойства знаковых систем, или систем знаков, каждому из
которых придавалось определенное значение. Символическое (или
семиотическое) направление культурологии распространено во всем мире.

Своеобразную концепцию культуры выдвинул Й. Хейзинга в книге «Опыт
исследования игрового элемента в культуре». Особое значение в
возникновении и развитии мировой культуры он придавал игре как основе
человеческого общежития в любую эпоху. Ее цивилизационная роль – в
следовании добровольно установленным правилам, антиавторитаризме,
допущении возможности иного выбора, отсутствии гнета «серьезности». По
его мнению, культура возникла как игра в процессе эволюции человека.
Основными ее проявлениями стали: религиозный культ, поэзия, музыка,
танец и др.

Хейзинга проанализировал игровые элементы в языке, правосудии, войне,
науке, поэзии, философии, искусстве, культуре разных эпох, в частности в
культуре Древнего Рима. Лозунг «Хлеба и зрелищ», роль амфитеатров в
римских городах свидетельствуют о значении игры в жизни Римского
государства. В средневековой культуре игровыми элементами были
рыцарство, правосудие и судопроизводство, институт гильдий, школы.
Ренессанс – это веселый и праздничный маскарад, переодевание в наряд
фантастического и идеального прошлого. Носителем игрового элемента XVII
в. стал парик. Игровое начало, наивный дух честолюбивого соперничества
характерны и для XVIII в.: клубы, литературные общества,
коллекционирование, тайные союзы, религиозные секты и т.д. С XX в., как
отмечал Хейзинга, игровой элемент в культурном процессе стал постепенно
исчезать. Это было заметно даже на эволюции мужского костюма, в котором
вместо бантов, лент, коротких штанов и длинных камзолов утвердились
современные брюки и пиджак, однообразные прически. В последующие времена
в игру все в большей мере проникал дух прагматизма, массовые зрелища
стали излишне организованными, скрывающими творческую фантазию. Культура
приобрела антигуманный характер вместе с утверждением идеалов
буржуазного общества. Государства, политические партии, организации,
церкви, как полагал Хейзинга, были недостаточно эффективны для создания
основ прочной и человечной цивилизации; уровень цивилизованности зависел
от победы одного государства, одной расы или одного класса. Основой
культуры, согласно Хейзинге, должно было стать господство человека над
самим собой.

Достаточно распространенным, особенно в отечественной философии и
культурологии, является деятельностный подход, в рамках которого
культура рассматривается как процесс творческой деятельности (А.
Арнольдов, Э. Баллер, В. Межуев, Л. Коган, Н. Злобин) или как
специфический способ человеческой деятельности (Э. Маркарян, М. Каган,
В. Давидович, Ю. Жданов). Представители первого направления
рассматривают культуру как духовную, поскольку она определяется в виде
процесса производства, хранения духовных ценностей. По мнению же Э.
Маркаряна, культура есть то, что отличает человеческую жизнедеятельность
от форм биологической жизни. В обществе человеческая жизнедеятельность
программируется не наследственно, а закрепленными в традициях и
социальном опыте типами поведения, социализации. На смену биологическим
механизмам приходят внебиологические. Системы этих механизмов и средств
и есть культура. В. Давидович и Ю. Жданов в книге «Сущность культуры»
рассматривают деятельность и культуру через понятие «способ». В таком
случае культура предстает как способ способа, но авторы считают, что при
всей своей громоздкости данный термин вполне рационален.

Деятельностная концепция привлекает гуманистической направленностью, ее
авторы стремятся показать фундаментальную роль личности как созидающего
начала в истории человечества. Московский профессор И. Шайтанов в книге
«Культура: теория и проблемы» включил в понятие культуры 1) всю
творческую созидательную деятельность человека; 2) совокупность умений,
их обеспечивающих; 3) результат этой деятельности, взятый в высшем
проявлении – искусстве и во всем, что создано руками человека [5, с.6].
Другой авторитетный исследователь теории и истории культуры А. Гуревич
под культурой понимает не только совокупность достижений человеческого
духа, но и систему человеческих жизненных ориентации как реальное
содержание сознания каждого члена общества [2, с. 23-25]. Действительно,
поскольку каждый человек является представителем определенной культуры,
изменяющейся во времени и пространстве, следует принимать во внимание и
изучать чувства, мысли и мотивы поступков, присущих реальным людям
различных эпох. Многие исследователи пришли к выводу о необходимости
культурологического анализа человека, его образа в культуре.

Такие разнообразные толкования понятия «культура» неизбежно сталкивают
его с другим многозначным понятием – цивилизация. Этимология слова
«цивилизация» восходит к латинскому civis (гражданин), что характеризует
принадлежность к гражданской (городской) жизни. Римляне под цивилизацией
понимали развитость городского уровня жизни, подчеркивающего их,
превосходство в бытовом и политическом отношениях и отличающего их от
примитивных окружающих варварских племен. Долгое время термин
«цивилизация» использовался для обозначения свойств воспитанности,
вежливости, утонченности в противовес представлению о деревенском,
грубом. С конца XVII в. этот термин широко вошел в европейскую
философскую литературу. Он характеризовал в основном единство всемирной
истории, прогресс всего человечества. Развитие культуры рассматривалось
как прогресс цивилизации. Центральным местом в построении такой теории
была идея «естественного состояния» человека, с его правом на жизнь,
свободу и собственность.

В сочинениях Р. Фергюсона, О. Мирабо, П. Гердера и Ф. Вольтера
цивилизация выступала как порождение разума, залог справедливости и
благоденствия. Идея прогресса цивилизации как прогресса культуры была
распространена и в немецкой классической философии (И. Кант, Г. Гегель).
И уже тогда (Ж.-Ж. Руссо, социалисты-утописты) цивилизация
рассматривалась как угроза гуманности, нравственности, как насилие над
природой. Так возникла традиция противопоставления понятий «культура» и
«цивилизация». В цивилизации подчеркивалась важность обновления, даже
насильственно отклоняющего ход истории от пути природной жизни.
Цивилизация олицетворяла материально-технический опыт человечества, а
культура – духовный, научный и художественный. Цивилизация поклонялась
разуму, культура – духу. Идея всемирной истории была поддержана идеей
единства человеческой культуры, органически скрепляющей мир на основании
духовного единства, в противовес более насильственной цивилизации. Такое
понимание цивилизации разделяют и многие современные исследователи.

Распространенным в XIX в. стало понимание цивилизации через
количественное накопление тех факторов, которые возвышают цивилизованное
общество над доцивилизованным. Этот подход восходит к Л. Моргану. В
качестве цивилизационного рубежа выделяются повышение продуктивности
хозяйства, дальнейшее разделение труда, социальное расслоение, развитие
ремесла, торговли (появление купцов и денег), образование городов,
монументальное строительство, письменность и т.д. В качестве важнейшего
общего проявления цивилизованности называют обычно социальное расслоение
и формирование классовых отношений, которым сопутствует частная
собственность, а также государство.

Ф. Энгельс вслед за Морганом представлял цивилизацию как ступень в
развитии общества, следующую за дикостью и варварством. Цивилизация
рассматривалась как длительный период социального развития отдельных
народов и мира в целом, характер которого определяется господствующими
производственными отношениями.

Ф. Гизо, французский историк, одним из первых предпринял попытку
разрешить противоречие между идеей прогресса единого рода человеческого
и многообразием обнаруженного историко-этнографического материала,
заложил основы этноисторической концепции цивилизации, предполагая, что
существуют как локальные цивилизации, так и те, которые обеспечивают
прогресс человеческого общества в целом.

Впоследствии немецкий мыслитель О. Шпенглер в своей знаменитой книге
«Закат Европы» (1916) противопоставил культуру цивилизации, отрицая
единство и преемственность в развитии человеческой культуры, целостность
исторического прогресса. Шпенглер уверял, что любая культура, достигнув
зрелости, приходит в упадок, а это неизбежно ведет к крушению общества,
которому она принадлежит. Западные общества и их культура уже пережили
точку своего наивысшего расцвета и находятся на последней стадии упадка.
В период зарождения культуры преобладающее значение имели мифы, религия.
Период зрелости связан с построением философских систем, развитием
науки, искусства. Последний этап характеризуется усилением
индивидуализма, распространением философских систем, развитием науки.
Эту стадию Шпенглер и назвал цивилизацией, которая знаменует собой
переход от творчества к повторению, от уникальности ценностей к
массовому производству. Именно со стадией цивилизации он связывал закат
Европы, предчувствие надвигающегося кризиса: бездуховности, грубого
практицизма, культа потребительства. С идеями Шпенглера перекликались
взгляды части русских мыслителей XIX-XX в.

В России появление понятия «цивилизация» относится к XIX в. и связано с
проблемой исторической судьбы русского народа. С первого
«Философического письма» П. Чаадаева начался спор между западниками и
славянофилами о месте России в мировом сообществе. Западники однозначно
отождествляли цивилизацию вообще с западноевропейской цивилизацией.
Славянофилы подчеркивали национальное своеобразие России и тот факт, что
России исторически не по пути с Европой. Большое значение в этом споре
имела теория культурно-исторических типов Н. Данилевского, изложенная в
книге «Россия и Европа» (1868), во многом предвосхитившая идеи
Шпенглера. Общечеловеческая культура и цивилизация, по мнению
Данилевского, никогда не существовали и не имеют будущего. Прогресс не
составляет исключительной привилегии Запада или Европы, а застой –
Востока и Азии. Каждая культура, подобно живому организму, имеет свою
судьбу, период отдельной цивилизации длителен, но не бесконечен.

Противопоставление понятий «культура» и «цивилизация» продолжил Н.
Бердяев. Культура, в его представлении, заражена пороком цивилизации.
Цивилизация рассматривалась им как сфера действия масс, выражала рост
производительных сил, господство «экономического реализма», под которым
подразумевалось материалистическое понимание истории.

В русской философии и культуре (Г. Сковорода, Л. Толстой, В. Соловьев)
предметом острой и постоянной критики были негативные стороны развития
цивилизации – односторонность материально-технического прогресса, утрата
цельности личности, вред, наносимый природе. Процесс становления мировой
цивилизации рассматривался как одна из важнейших предпосылок и следствие
перехода развитых стран Европы к капитализму (XVI-XVIII вв.).

Последователем О. Шпенглера в изучении отдельных цивилизаций стал А.
Тойнби. Он также считал цивилизацию концом культуры и характеризовал ее
как ограниченную во времени и пространстве культурно-историческую
систему, отличающуюся относительным единством духовной
общественно-политической и хозяйственной жизни. Каждая цивилизация живет
до тех пор, пока она в состоянии давать ответы на «вызов» исторической
ситуации, однако, когда общество не в состоянии дать ответ и прибегает к
силе оружия, цивилизация заканчивает свой путь и приходит ее гибель.

В XX столетии своеобразное восприятие процесса цивилизации дает
американский социолог О. Тоффлер в книге «Третья волна». Исторический
процесс развития цивилизации проходит ряд этапов, которые подобно волнам
накатываются, сталкиваются друг с другом, порождая противоречия и
социальные трудности. Три волны рассматриваются как исторические типы
цивилизаций – аграрной до XVII-XVIII в., индустриальной с эпохи
возникновения промышленных революций и нового типа цивилизации,
характеризующейся индивидуальным гуманизмом и открывающей широчайшие
возможности для проявления творческих способностей, заложенных в
человеке. Возрождение цивилизации произойдет в результате становления
постиндустриального, информационного общества, для которого характерны
высочайшая индивидуализация экономической, социальной, духовной сферы, а
также способность к инновациям – быстроте происходящих в обществе
изменений. Основой новой системы ценностей в таком обществе будет
гуманизм. Данный подход является примером оптимистического восприятия
процесса цивилизации.

Испанский философ Х. Ортега-и-Гассет, один из крупнейших мыслителей XX
в., отвергал идеи Шпенглера, противопоставляющие культуру и цивилизацию.
В книге «Восстание масс» он рассматривал преемственность в развитии
культуры и цивилизации в качестве универсального закона истории. Поэтому
все культурные достижения, накопленные европейскими народами в прошлом,
должны быть сохранены ими в настоящем и будущем. Кризис, охвативший
Европу в начале XX в., не означает завершения европейской культурной
традиции. Он свидетельствует не о «закате Европы», а о необходимости для
нее нового исторического возрождения. Понятием «Европа» Ортега-и-Гассет
объединяет все те регионы, которые в своем развитии усвоили плоды
европейской культурной традиции. Кризис цивилизации и культуры он видит
в наступлении «массовой культуры» общества. «Массовый человек» лишен
индивидуальности, духовности, нравственности. Безликая, агрессивная
масса превращается в разрушителя культуры. «Массовому обществу»
противопоставляется элита, отличающаяся умственным и нравственным
совершенством, исторической инициативой, способностью выполнять
общенациональные и общечеловеческие задачи. Возрождение цивилизации и
культуры Ортега-и-Гассет связывает с повышающейся ролью и значением
культурной элиты.

В современной отечественной культурологии можно выделить два основных
направления в вопросе о соотношении понятий «культура» и «цивилизация».
Так, Э. Маркарян, относя культуру к специфическому способу человеческой
деятельности, определяет цивилизацию как стадию развития культуры,
характерными чертами которой являются: образование классов, государства,
процессы урбанизации, возникновение письменности.

Другое понимание соотношения культуры и цивилизации характерно для В.
Межуева, Э. Баллера, Н. Злобина и др. Культуру они рассматривают как
процесс творческой деятельности личности, как творческое начало
исторического процесса, а цивилизацию – как форму организации социальной
жизни, создающей предпосылки для функционирования культуры. Отсюда
противоречие культуры и цивилизации – творческого процесса и формы
организации.

Таким образом, понятия «цивилизация» и «культура» отличаются сложностью
и многозначностью. Нам представляется более правильным считать эти
понятия взаимодополняющими. Если культура характеризует человека, меру
его развития, способы самовыражения в различных видах деятельности, то
понятие «цивилизация» определяет социальное бытие самой культуры.
Современная мировая цивилизация не исходный пункт, а результат сложной и
длительной эволюции первоначально отдельных, локальных цивилизаций, в
том числе и тех, которые были затем разрушены, уничтожены более
сильными.

1.3. Многообразие концепций культурно-исторического развития. Типология
культур и цивилизаций

Попытки изучить все основные исторические типы и формы культуры
человеческого общества привели к появлению различных концепций
культурно-исторического развития. Первая группа таких концепций основана
на идее целостности всемирной истории и базируется на теориях линейного
развития истории и культуры. Идея всемирной истории связана с
христианской идеей божественного промысла, управляющего судьбами
человечества. Отсутствие или неясность связи между отдельными звеньями
цепи, составляющей историю человечества, заполняется верой в это высшее
руководство, которому лишь одному известна цель существования и
чередования человеческих обществ. В христианской историософии (IV-V вв.
н.э.) смысл истории рассматривался как последовательное движение
человека к Богу. Человек в процессе этого движения должен был
становиться совершеннее и свободнее, превращаться в сознательного творца
исторического процесса. Все предшествующее появлению христианства
схематизировалось в течение всех средних веков под формулой четырех
монархий Данилова пророчества, последней из которых была Римская
империя. Для последующей истории в этой схеме места не было.

Такой подход в истории развития человечества имел объективные основания:
развитие общества шло очень медленно, слишком частыми и продолжительными
были периоды застоя и упадка культуры отдельных стран и народов.

Средневековая схема всемирной истории подверглась всестороннему
критическому анализу уже в эпоху Нового времени. Однако следует
отметить, что сама идея линейного развития культуры, наоборот, получила
всемерное распространение под влиянием взглядов протестантизма в Англии
и Германии, Просвещения во Франции. Из теологической она постепенно
превратилась в метафизическую и рационалистическую. В Англии от Ф.
Бэкона до Г. Бокля ход мирового процесса объяснялся накоплением опытного
знания. Во Франции от Ф. Вольтера до А. Кондорсе та же идея была развита
в борьбе с церковью – как освобождение человечества от средневековых
суеверий и преодоление католицизма путем секуляризации науки, торжества
разума. В Германии, более зависимой от господства теологического
мировоззрения, идея всемирной истории превратилась в руках романтиков и
философов, от И. Гердера до Г. Гегеля, в учение о постепенной
гуманизации человечества и приобщении его к свободе.

В рационалистических концепциях история первоначально рассматривалась
как царство случайностей и произвола. Такие взгляды способствовали
появлению идеи революции как скачка из царства принуждения («истории») в
царство разума и свободы («природу»). Резкое несоответствие идей и
итогов Великой французской революции конца XVIII в. позволило по-новому
оценить историю, анализируя ее с научных позиций.

На создание рационалистической (всемирно-исторической) концепции истории
большое внимание оказали идеи культа «великой личности» (Ф. Шлегель, И.
Фихте, Ф. Шиллер). Впоследствии они были выражены в философии истории
Гегеля и историческом материализме К. Маркса. И Гегель, и Маркс
подчеркивали взаимосвязь духовного и естественного в историческом
процессе, универсальность истории, действие в ней общих и объективных
закономерностей. История проходит три ступени. У Гегеля – это восточный
(азиатский), греко-римский (античный) и германский (европейский) мир. У
Маркса в подготовительных рукописях к «Капиталу» – докапиталистическое,
капиталистическое и посткапиталистическое общества.

Всемирно-исторический процесс определялся К. Марксом как движение от
первого бесклассового общества (первобытно-общинного строя) через
классовые (рабовладение, феодализм, капитализм) к новому бесклассовому
обществу (коммунизму). Утверждалось, что смена общественно-экономических
формаций осуществляется преимущественно путем революций и составляет
всеобщий объективный закон исторического развития. Сам Маркс,
сформировавший теорию формаций как обобщение исторического пути Европы,
осознавал многообразие мира, невозможность подвести все страны под
формационные характеристики. Поэтому государства с особенным характером
развития он отнес к так называемому азиатскому способу производства.
Последователи марксизма в его ленинской и сталинской интерпретации все
мировое развитие определили как закон смены общественно-экономических
формаций. То, что не укладывалось в упрощенную марксистскую схему,
рассматривалось как особенность исторического развития. Современные
сторонники линейной формационной теории развития истории выдвинули
концепцию трех эшелонов развития мирового капитализма, отнеся Россию к
странам «второго эшелона» – догоняющего и зависимого развития.

При всех различиях рассмотренных концепций в них можно отметить общую
мысль – о доминирующей роли личности, о прогрессе человеческого знания и
разума как движущей пружины самого прогресса. Для марксистской доктрины
определяющим являлось развитие материальных оснований общества. Такой
взгляд на всемирную историю был значительным шагом вперед, но он уже не
соответствовал той новой познавательной ситуации, которая появилась к
середине XIX в. Открытие новых цивилизаций, культур, крупномасштабные
этнографические, археологические исследования привели к идее
параллельного существования в истории замкнутых культурных типов,
разрушающих картину линейного прогресса в истории человечества. Идея
всемирности истории переживала кризис.

Возник принципиально иной цивилизационный подход, основанный на идее
развития неповторимых национальных культур. История человечества теперь
рассматривалась как пространство, заполненное регионально-культурными
организмами или локальными цивилизациями. Выше уже говорилось, что одним
из первых, кто выступил с позицией цивилизационного подхода и обосновал
концепцию культурно-исторических типов, идею самобытности России, был
русский историк, славянофил Н. Данилевский. Он доказывал, что славянство
представляет собой особый исторический тип с целым набором признаков:
этнографических, географических и др. Всего Данилевский насчитывал 10
замкнутых образований (культурно-исторические типы). Идея о нелинейном
движении истории была воспринята славянофилами, доказывавшими
самобытность русской культуры.

Сторонник циклического развития культуры О. Шпенглер выделял в истории 8
культурных типов: египетский, индийский, вавилонский, китайский,
античный (аполлоновский), европейский («фаустовский»),
византийско-арабский (магический), культуру майя. Он полностью отверг
единство мировой культуры. «Вместо монотонной картины линеобразной
всемирной истории, держаться за которую можно только закрыв глаза на
подавляющее количество противоречащих ей фактов, я вижу феномен
множества мощных культур… у каждой своя собственная идея, собственные
страсти, собственная смерть»*. Другие культуры невозможно познать, можно
лишь почувствовать «удивление», прикоснувшись к каждой новой культуре.

* Цит. по: Шпенглер О. Закат Европы. М.: Мысль, 1995. С. 13.

А. Тойнби представлял концепцию множественности цивилизаций в 12-томном
труде «Постижение истории». Он исследовал 21 цивилизационный тип,
впоследствии сократив свою схему до 13 самостоятельных локальных
цивилизаций. В современном мире, по его мнению, существует одновременно
5 цивилизаций: китайская, индийская, исламская, русская и западная.
Исходя из позиций культурологического плюрализма он развил представление
о круговороте локальных цивилизаций, сравнивая этот процесс с
биологической эволюцией. В отличие от своих предшественников А. Тойнби
полагал, что в будущем возможны достижение единства человечества на
основе единства мировых религий и переход к «всемирной» религии.

Американский социолог русского происхождения П. Сорокин, являясь также
сторонником цивилизационного подхода, не соглашался с пессимистическим
диагнозом Шпенглера в отношении неизбежности гибели западной культуры,
ее кризис он не считал концом исторического существования. В 4-томном
труде «Социокультурная динамика» Сорокин исследовал три культурных типа:

• идеациональный (спиритуалистический), базирующийся на
сверхчувственных, сверхразумных основаниях. Таковым был христианский
символ веры в средневековой культуре Европы, представлявший собой
конечную и истинную реальность и ценность;

• сенситивный (чувственный), исходящий из принципиально иных оснований,
суть которых выражается в том, что конечная реальность и ценность
чувственно познаваемы, а подлинной истиной является истина чувственных
данных, эмпирически воспринятых и проверенных;

• идеалистический, представляющий собой соединение первых двух в
определенных пропорциях.

П. Сорокин доказывал, что настоящий кризис – это лишь разрушение
чувственной формы западного общества и культуры, за которым последует
новая интеграция, столь же достойная внимания, каковой была чувственная
форма в дни своей славы и расцвета. В западной культуре средних веков
таким образом произошла замена одной фундаментальной
социально-культурной формы на другую – идеациональной на чувственную.
Такое изменение не нарушило созидательных сил общества. После хаоса
переходного периода в конце средневековья западная культура и общество
демонстрировали на протяжении нескольких столетий великолепные
созидательные возможности в истории культуры. Подобные изменения
переживают все великие культуры. Ни одна из форм культуры не
беспредельна в своих созидательных возможностях. Они всегда ограничены.
В противном случае было бы не несколько форм одной культуры, а единая,
абсолютная, включающая в себя все формы.

Все разнообразие истории культуры П. Сорокин подвел под заданные им
параметры трех культурных типов, каждый из которых обладает собственной
системой истины и знаний. Но, по определению П. Сорокина, «характер
каждой культуры определяется внутренним аспектом – ее ментальностью».

Русский ученый Л. Гумилев, опираясь на установки теории локальной
цивилизации (на работы Н. Данилевского и историков «евразийского»
направления), рассматривал в качестве основы исторического процесса
этнос. Он определял этнос как общность людей, населяющих определенную
территорию и объединенных действием так называемого пассионарного духа.
Под пассионарностью ученый понимал биопсихическую энергию, рождаемую
сочетанием этнических, географических, климатических условий жизни этой
общности. Пассионарный дух придает этносу историческую динамику,
активность. Результатом ее являются успешные завоевательные войны,
создание государства, расцвет культуры. Постепенно пассионарная энергия
растрачивается в исторической деятельности, этнос снова растворяется в
природной и социальной среде, поглощается другими, поднимающимися
цивилизациями и часто бесследно исчезает, входя в состав другого этноса
(суперэтноса). В истории России Гумилев выделяет две цивилизации: первая
– Древняя Русь, киевско-славянский суперэтнос, пассионарность которого
угасла в XII–XIII вв. под ударами монгольского нашествия; вторая –
Московско-Петербургская Россия, великорусский этнос, возникший в XIV в.
из обломков славянского суперэтноса, финно-угорских племен и части
монгольских завоевателей.

Оригинальный мыслитель советского периода М. Петров (Ростов-на-Дону) в
1968 г. в книге «Наука о науке» нанес серьезный удар по формационному
подходу, показав, что 3/4 современной китайской культуры восходит к
неолиту.

Н. Данилевский, О. Шпенглер, А. Тойнби, П. Сорокин, М. Петров, Л.
Гумилев изучали прежде всего различия между цивилизациями и присущие им
внутренние закономерности. Современные ученые в большей степени
интересуются общецивилизационными универсалиями, классифицируя и
рассматривая цивилизации по принципу дихотомического деления*. Так, Э.
Маркарян предлагает деление цивилизаций на машинную и предшествующую ей
домашинную. А. Ахиезер рассматривает традиционную и либеральную
цивилизации, составляющие «дуальную оппозицию, поляризующую
человечество».

* Дихотомическое деление (от греч. dichotomia – разделение надвое) –
способ классификации. Множества, понятия, термины и т.д. разбиваются на
пары соподчиненных элементов (подмножеств и др.).

Каждая из перечисленных концепций культурно-исторического процесса
принадлежит своему времени (христианская, рационалистическая,
цивилизационная), обладает своими преимуществами и недостатками. В
наибольшей мере в исторической литературе обсуждаются возможности
формационной (возникшей в рамках линейной) и цивилизационной концепций
культурно-исторического развития. Преимущество цивилизационного подхода
заключается в его универсальности. Он способствует преодолению
европоцентризма, создает предпосылки для глубокого изучения иных
культур, в том числе проблемы места и роли России в мировом сообществе.
Эта теория в значительной мере учитывает опыт других школ и направлений,
носит сравнительный (компаративный) характер. Сам по себе формационный
подход как обоснование идей закономерности поступательного развития
человечества и единства всемирно-исторического процесса является крупным
научным достижением. Его необходимо отличать от формационного
редукционизма: сведения всего многообразия действительности мира людей к
формационным характеристикам. В своем наиболее жестком варианте этот
подход предполагает растворение специфики всех духовных сфер жизни
общества в социально-экономической сфере, подчинение их законам базиса.

Часть современных исследователей стараются сочетать возможности
формационного и цивилизационного подходов. Так, А. Ковалев подходит к
истории человечества как к единому целому. В качестве фундаментальной
основы развития человечества он рассматривает «способ производства
общественной жизни как некую совокупность человеческого потенциала,
социальных условий и природной среды»*. Использование этой категории
позволяет включить в единую концепцию исторического процесса не только
цивилизационную и формационную теории, но и многочисленные исследования
сторонников географических, природно-демографических направлений. Из
отношения к обществу как единому природно-социальному организму, в
основе которого лежит способ производства общественной жизни, вытекает и
новое определение истории. Она рассматривается как «саморазвитие
человеческого потенциала в процессе преобразования природы и
совершенствования орудий труда, последовательное распространение
достижений в ходе смены индивидов, поколений и этнических общностей,
смена синтезирующих все эти процессы социальных институтов»**.

* Цит. по: Ковалев А. Еще раз о формационном и интеграционном подходах
// Общественные науки и современность. 1996. № 1. С. 98.

** Там же.

Формационный подход в большей мере соответствует анализу
социально-экономических процессов и социологическим категориям, а
цивилизационный – культурологическим, где в большей мере учитываются
духовные ценности, развитие творческих возможностей и способностей
личности.

Наряду с изложенными выше, имеется целый ряд других оригинальных
концепций культурно-исторического развития, в том числе «диалоговый
подход», в рамках которого культура вообще возможна как «встреча»,
диалог культур. Диалог ведет к общению в контексте всемирной истории;
общение это не линейное, поэтому пространственно-временные пересечения в
культурных мирах невозможны. Необходимо взаимопонимание и установление
взаимодействия культур. Так, знаменитый немецкий историк К. Ясперс
предсказывал общую для человечества историю с единством всех культур. Он
разделил историю человечества на три фазы: доисторию, охватывающую время
возникновения языка и рас до начала исторических культур; историю,
начавшуюся 5 тыс. лет назад в Китае, Индии, на Ближнем Востоке и в
Европе в результате завоеваний; мировую историю, формирующуюся с начала
XX в. Единство человечества основано на замкнутости нашей планеты,
общности хронологии единого времени и происхождения людей, способности к
пониманию, вере в единого бога. По словам Ясперса, человек больше не
замкнут в себе, открыт для новых безграничных возможностей. Началом
общей истории человечества является пробуждение духа. Связь между
народами не родовая, а духовная. Важным основанием такого утверждения
является тот факт, что очаги напряженной духовной жизни возникали в
разных, далеких друг от друга культурах. Не случайно почти одновременно
за 600 лет до н.э. появились мощные духовные движения, родоначальниками
которых были в Персии – Заратустра, в Индии – Гаутама, в Китае –
Конфуций, у иудеев – пророки, в Риме – царь Нума, в Элладе –
философы-дорийцы, ионийцы. Представители этих культур постоянно
странствовали, общались и взаимодействовали. Единство становится целью
человека. «Мы ищем единства на более высоком уровне – в целостности мира
человеческого бытия и созидания»*.

* Цит. по: Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Политиздат, 1991.

Большой вклад в разработку «диалогового подхода» развития внес М.
Бахтин. Он был сторонником идеи непрерывности культурно-исторического
процесса. Своим подходом к культуре как открытой незавершенной системе
Бахтин ведет полемику с О. Шпенглером, который трактовал культуру эпохи
в виде замкнутого круга. Культурные пласты должны быть открыты навстречу
друг другу, тогда они смогут вести диалог. Социальный механизм
функционирования культуры подразумевает наличие не только творцов, но и
потребности в творчестве. И если общество перестает нуждаться в
полнокровном развитии культуры, то она перестает существовать и как
национальное целое, и как общечеловеческая универсальная ценность.
Культура не может существовать вне личности человека. Она призвана
гармонизировать сферу отношений личности, социума и космоса, взятых
безотносительно ко времени и пространству. Культура выступает в качестве
определенной осмысленности окружающего мира. Личность, приобщаясь к
культуре, учится диалогу «с говорящим (слово, язык) и выразительным
(изображением) бытием». Идеям диалога культур соответствуют современные
ассимиляционные* теории свободного слияния европейских народов и их
культур.

* Ассимиляция (от лат. assimilatio) – употребление, слияние.

В XX в. появились глобальные проблемы, связанные с выживанием
человечества на планете Земля: демографические, экологические, ядерная
опасность и др. Они послужили дополнительным аргументом в споре о
единстве человеческой цивилизации. Эта идея представлена в некоторых
вариантах цивилизационного подхода, в частности в теории цикличной
динамики экономиста Н. Кондратьева. Он считает, что большие циклы
экономической конъюнктуры сменяют друг друга каждые полвека. Но
полувековой цикл является лишь элементом цивилизационного цикла,
меняющегося каждые 200-300 лет. Таким образом, цивилизацией названа
определенная ступень в развитии общества. Автор концепции выделяет семь
циклов цивилизаций: неолитическая (VII-IV тыс. до н.э.),
восточно-рабовладельческая (III– первая половина I тыс. до н.э.),
античная (VI в. до н.э.–VI в. н.э.), раннефеодальная (VII-XIII вв.),
предындустриальная (XIV-XVIII вв.), индустриальная (60-90-е годы XVIII
в.–10-70-е годы XX в.), постиндустриальная (80-е годы XX в. – конец XXI
– начало XXII в.).

В мире существует огромное множество культур и цивилизаций. Отдельные
народы, страны, регионы обогащают нас массой достижений, уникальных
событий и явлений, для изучения которых необходима определенная
упорядоченность или типологизация. Любая типология всегда носит, с одной
стороны, относительный характер, с другой – идеализированный. Концепция
идеальных типов была разработана немецким социологом М. Вебером.
Идеальный тип – это теоретическая абстракция, но без нее труднее
разобраться в реальном многообразном мире культур, не относя их к
определенному типу. Каждая из типологий обладает своим уровнем
абстракции, исходит из разнообразных критериев. Их различия не
предполагают, что одни из них более научные, чем другие. Современные
исследователи выделят совокупность показателей, которые являются для них
наиболее важными в анализе рассматриваемых культур и служат основанием
для различных типологий. Так, можно назвать историческую,
регионально-этническую и другие типологии, базирующиеся на связи с
социальной структурой, традициями и обычаями того или иного общества [5,
с. 264–265].

В типологии по антрополого-философским основаниям наиболее важным
показателем является характер ценностных ориентации людей в отношении
своего бытия в мире. Клакхон и Стродбек определили общие для всех
культур человеческие проблемы. Иногда культуры систематизируют по
используемым в них формам мышления, таким как абстрактность –
ассоциативность, универсализм – партикуляризм. Принятыми являются
типологии, различающие культуры как индивидуалистические и
коллективистские, по степени мужественности – женственности и т.д. [9,
с. 204–210]. Возможны и другие подходы к исследованию различных областей
социокультурной динамики.

Если за основу выделения типов цивилизаций взят технико-экономический
уровень, то человечество предстает разделенным на четыре мира: первый –
Америка, Западная Европа, некоторые страны Юго-Восточной и Южной Азии
(Япония и др.), второй – Восточная Европа, Россия, европейские
государства СНГ, страны Балтии, Латинской Америки, третий –
развивающиеся страны и четвертый – остальные страны, преимущественно
Африки.

Мы в большей мере ориентируемся на историческую типологию культур,
дающую возможность анализа временного изменения культуры. В традиционной
периодизации истории выделяются древний, средневековый периоды и Новое
время. В каждой из выделенных эпох используются теоретические и
эмпирические* обобщения, анализ и сравнения, выделяются ее сущностные
черты. Зачастую историческую типологию культур соотносят с
цивилизационным подходом в их исследовании, уже рассмотренном выше.

* Эмпирическое – философская категория, характеризующая один из этапов
процесса познания, к которому относятся: сбор фактов, их обобщение,
описание, систематизация и классификация.

Таким образом, избранный нами интегрированный подход в изучении истории
и культуры отражает поиск решения гуманитарными науками проблемы
взаимодействия природы, общества и человека, создания новой картины
социального мира; позволяет более последовательно учитывать воздействие
культурного процесса на общественную динамику и в конечном итоге
обеспечивать более целостное представление о многообразии форм
культурно-исторической жизни; дает возможность более широко использовать
знания по истории и культурологии в своей гражданской и профессиональной
практике.

Контрольные вопросы

1. Определите соотношение понятий «культура» и «история».

2. Что понимается под общенаучной и естественно-научной картиной мира?

3. Что такое ментальность?

4. Назовите основные подходы к проблеме периодизации историко-культурных
процессов

5. Дайте определение понятия «культура». Объясните его многозначность.

6. Дайте определение понятия «цивилизация». Объясните его
многозначность.

7. Охарактеризуйте основные концепции культурно-исторического развития,
основанные на идее целостности всемирной истории.

8. Определите основные концепции культурно-исторического развития,
созданные в рамках цивилизационного процесса.

9. Обозначьте концепции культурно-исторического развития, созданные в
традициях «диалогового» подхода.

Библиография

О с н о в н а я

1. Актуальные проблемы культуры XX века. М.: Знание РФ, 1993.

2. Гуревич А.Я. Социальная история и историческая наука // Вопр. филос.
1990. № 4.

3. Гуревич П.С. Культурология. М.: Знание, 1996.

4. Запад и Восток. Традиции и современность. М.: Знание РФ, 1993.

5. Культура: теории и проблемы / Т.Ф. Кузнецова, В.М. Межуев, И.О.
Шайтанов и др. М.: Наука, 1995.

6. Кондаков И. Введение в историю русской культуры. М.: Наука, 1994.

7. Культурология / Под ред. проф. Г. Драча. Ростов н/Д.: Феникс, 1995.

8. Культурология. XX век: Словарь-справочник. СПб.: Университетская
книга, 1997.

Д о п о л н и т е л ь н а я

1. Библер B.C. Нравственность, культура, современность. М.: Наука, 1990.

2. Бэррэл М. И бог заплакал: достоинство человека, прогресс, технология
// Человек. 1991. № 6.

3. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. М.: Сов. писатель, 1988.

4. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера человека. Л.: Гидрометеоиздат,
1990.

5. Гуревич А., Вовель М., Рожавский М. Ментальность // 50/50: Опыт
словаря нового мышления. М. 1989.

6. Лихачев Д.С. Раздумья. М.: Наука, 1991.

7. Моисеев Н.П. Палитра цивилизации: разнообразие и единство // Человек.
1992. № 3.

8. Раушенбах Б.В. Точные науки и наука о человеке // Вопр. филос. 1989.
№ 4.

Глава 2

ПЕРВОБЫТНОЕ ОБЩЕСТВО:

РОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА И КУЛЬТУРЫ

2.1. Общая характеристика первобытности

Проблемы антропогенеза

Возникновение человека и культуры – явления неразрывные, ибо ни один из
этих чудесных феноменов невозможен без другого. Действительно, культура
невозможна без человека (иначе кто ее создает и поддерживает?). Нет и
человека вне культуры, поскольку в процессе любой деятельности он
создает те вещи, идеи, символы, которых нет в природе. То есть культура
– антропогенна, создана исключительно человеком.

Существуют две основные точки зрения на проблемы антропогенеза
(происхождение физического типа человека) и антропосоциогенеза
(формирование человека как общественного существа, создающего культурные
ценности).

Первая – библейская, или религиозная. Люди, поверхностно знакомые с
Библией, утверждают, что акт сотворения человека был скор: «И создал
Господь Бог человека из праха земного»*. Однако, читая Библию дальше,
убеждаемся, что процесс творения человека на этом не заканчивается. В
шестой день творения был создан лишь биологический тип нашего предка,
затем начался длительный процесс развития человеческой культуры.

* Быт. 2,7.

Жажда знаний доводит людей до грехопадения – они отведали плодов с
запретного «древа познания добра и зла» и за это были изгнаны из рая
земного. То есть произошел разрыв человека с царством дикой природы.
Начинается период его цивилизованного развития. Он уже не
удовлетворяется потреблением продуктов природы, а создает производящее
хозяйство – возделывает землю, одомашнивает животных, строит города.
Одновременно он развивает социальную сферу – вырабатывает нормы морали и
права, создает различные виды искусства и т.д. И все это происходит не
за один день, а в результате длительной эволюции.

Вторая точка зрения – естественно-научная. Ученые-материалисты,
основываясь на фактах и аналогиях, делают вывод, что длительным был не
только процесс антропосоциогенеза, но и антропогенеза. В этом наиболее
существенное различие двух точек зрения.

Издревле люди находили загадочные предметы: человеческие кости
неправильной формы, каменные орудия труда и т.п. Считалось, что это –
следы великих грешников, которых Бог покарал, обезобразив внешности и
лишив цивилизованных орудий труда. Ученые античности впервые выдвинули
идеи эволюционного развития человечества. Демокрит (V в. до н.э.)
представлял прошлое людей звероподобным, но борьба за существование
вывела их из животного состояния. Его последователь, римский поэт и
ученый Лукреций Кар (I в. до н.э.) в поэме «О природе вещей» отмечал:

Древним оружием были руки, ноги и зубы,

Камни, а также лесных деревьев обломки и сучья,

Пламя затем и огонь, как только узнали их люди.

Сила железа потом и меди были открыты… [4, с. 24].

Однако в дальнейшем христианские богословы отвергли столь далекое от
слова Библии толкование процесса антропогенеза. Было определено, что
сотворение мира произошло за 5508 лет, а человека – за 4004 года до
рождества Христова. Это было результатом поверхностного истолкования
Святого писания, поэтому серьезными учеными признавалось недостоверным.

В период Просвещения предпринимались попытки подлинно научного
объяснения древнейшей истории человечества. Европейцы, изучая жизнь
отсталых народов Нового Света, подтвердили гипотезы о том, что в таком
же диком состоянии находились и жители цивилизованной Европы. К. Линней
(1707-1778) пошел дальше – в своей классификации животного мира он отнес
человека и обезьян к одной группе. Он ввел и термин, обозначающий
современного человека: homo sapiens – «человек разумный». В 1859 г. Ч.
Дарвин в своей работе «Происхождение видов путем естественного
отбора…» заявил, что человек возник из обезьяны благодаря половому
отбору.

Начинается глобальный поиск вещественных доказательств эволюции
человека. В 1856 г. остатки древнего человека, сильно отличавшегося от
современного физического типа, были найдены в долине Неандерталь
(Германия). В 1891-1894 гг. на острове Ява были обнаружены остатки еще
более древнего человекоподобного существа – питекантропа, а в 1927 г. в
пещере близ Пекина – кости 25 особей синантропа. Возраст этих находок
определялся в несколько сотен тысяч лет, хотя точная датировка здесь
невозможна. Находки самых древних предков человека – атлантропов,
австралопитеков, зинджантропов – были сделаны в Восточной Африке в
30-80-е годы английскими археологами Лики. Возраст этих существ
определялся в 2,5–3 млн лет.

На основании подобных открытий появилась версия о том, что около 30 млн
лет назад возникли первые человекоподобные обезьяны (антропоиды,
приматы). В ходе эволюционного развития приматов, около 3 млн лет назад
возник отряд гоминид – существ, умевших изготовлять орудия труда,
обладавших навыками прямохождения (австралопитеков). Затем появились
более совершенные виды человека: питекантроп (1,0–0,25 млн лет),
неандерталец (0,25-0,04 млн лет) и современный тип человека
(кроманьонец), возраст которого около 40 тыс. лет. Однако четкой
генеалогии (эволюционного пути), признанной всеми учеными, не
существует. Спорным является вопрос: почему отдельные виды обезьян
начали превращаться в человека и действительно ли этот процесс был
эволюционным?

Ф. Энгельс (1820-1895) выдвинул и обосновал формулу: «Труд создал
человека». Обезьяна начала манипулировать камнем или палкой и достигла
при этом положительного результата при добывании средств пропитания и в
защите от врагов. Этот полезный навык, закрепившись, получил развитие –
приматы начали уже целенаправленное изготовление орудий труда. В
результате не только повышалась эффективность труда и обороны, но и
происходило совершенствование органов человеческого тела, развивались
мышление, речь, усложнялась организация коллектива и т.д. Критики этой
«трудовой теории» усматривают два ее недостатка: переоценку
интеллектуальных способностей обезьян и невозможность в краткий срок
(2-3 млн лет) осуществления всего комплекса эволюции. Современными
учеными не признана бесспорной и теория естественного отбора Ч. Дарвина.

Многие ученые считают важным учитывать внешние факторы, повлиявшие на
антропогенез. Одним из таких факторов является непосредственное
сотворение человека Богом, т.е. признание правоты Библии. Другой фактор
– астрофизический. Это смещение магнитного полюса Земли (геомагнитная
инверсия), в результате которого произошли глобальные изменения климата
и животного мира планеты. Атлантропы, неандертальцы и современные люди
появились именно во время таких инверсий.

Действие еще одного фактора обусловливается тем, что район Восточной
Африки – прародины человека – это зона высокой тектонической активности
и залегания радиоактивных руд. Радиоактивность могла повлиять на
изменение генетической наследственности приматов, произошла мутация. У
обезьян стали появляться дети с врожденными дефектами: кости скелета
стали менее крепкими, изменилась форма черепа – он стал больше, но
исчезли острые клыки, служившие обезьянам естественными кинжалами. Это
ослабление организма приматов заставило их заняться орудийной
деятельностью, развивать свой интеллект. Таким образом, в человека
превращается не обычная обезьяна, а та, которая утратила естественную
связь со средой, т.е. ослабленная физически, но с более развитыми
умственными способностями.

В развитие этих версий Э. Кассирер (1874–1945) выдвинул
подражательно-символическую теорию антропогенеза. В результате мутаций
человек стал не только слабее животных, но и освободился от их
прирожденных инстинктов (табу), например преодолел страх огня. Человек
начал присматриваться к поведению других животных, как бы учиться у них,
например у бобров, строящих плотины и обрабатывающих дерево. При этом
человек начинает познавать мир с помощью символов – слов-понятий,
жестов, знаковых систем, заменяющих конкретные предметы и действия. Если
у животных существует прямая реакция на внешние стимулы и раздражители,
то человек подвергает свои ответные реакции мысленной обработке.

Периодизация первобытной истории

Древнейший период человеческой истории (предыстории) – от появления
первых людей до возникновения первых государств – получил название
первобытно-общинного строя, или первобытного общества. В это время
происходило не только изменение физического типа человека, но и орудий
труда, жилищ, форм организации коллективов, семьи, мировоззрения и т.д.
С учетом этих составляющих ученые выдвинули ряд систем периодизации
первобытной истории.

Наиболее разработанной является археологическая периодизация, в основе
которой лежит сопоставление изготовленных человеком орудий труда, их
материалов, форм жилищ, захоронений и т.д. По этому принципу история
человеческой цивилизации делится на века – каменный, бронзовый и
железный. В каменном веке, который обычно отождествляется с
первобытно-общинным строем, выделяются три эпохи: палеолит (греч.–
древний камень) – до 12 тыс. лет назад, мезолит (средний камень) – до 9
тыс. лет назад, неолит (новый камень) – до 6 тыс. лет назад. Эпохи
подразделяются на периоды – ранний (нижний), средний и поздний
(верхний), а также на культуры, характеризующиеся единообразным
комплексом артефактов. Культура получает название по месту ее
современного расположения («Шель» – около города Шель в Северной
Франции, «Костенки» – от наименования поселка на Украине) или по иным
признакам, например: «культура боевых топоров», «культура срубных
захоронений» и др.

Создателем культур нижнего палеолита был человек типа питекантропа или
синантропа, среднего палеолита – неандерталец, верхнего палеолита –
кроманьонец. Данное определение основывается на археологических
исследованиях в Западной Европе и не может быть в полной мере
распространено на другие регионы. На территории бывшего СССР исследовано
около 70 стоянок нижнего и среднего палеолита и около 300 стоянок
верхнего палеолита – от реки Прут на западе до Чукотки на востоке.

В период палеолита человек изготовлял первоначально грубые ручные рубила
из кремня, которые являлись унифицированными орудиями труда. Затем
начинается изготовление специализированных орудий – это ножи, проколки,
скребла, составные орудия, например каменный топор. В мезолите
преобладают микролиты – орудия труда из тонких каменных пластин, которые
вставляли в костяную или деревянную оправу. Тогда же были изобретены лук
и стрелы. Неолит характеризуется изготовлением шлифованных орудий труда
из мягких пород камня – нефрита, сланца, шифера. Осваивается техника
пиления и сверления отверстий в камне.

На смену каменному веку приходит краткий период энеолита, т.е.
существования культур с медно-каменным инвентарем.

Бронзовый век (лат.– энеолит; греч.– халколит) начался в Европе с III
тыс. до н.э. В это время во многих регионах планеты возникают первые
государства, развиваются цивилизации – Междуречья, Египта,
Средиземноморская (раннеминойская, раннеэлладская), мексиканская и
перуанская в Америке. На Нижнем Дону исследованы поселения этого времени
в Кобяково, Гниловской, Сафьяново, на берегах Манычских озер.

Первые изделия из железа появляются на территории России в X–VII вв. до
н.э.– среди племен, обитавших на Северном Кавказе (скифы, киммерийцы), в
Поволжье (дьяковская культура), Сибири и других регионах. Отметим, что
частые и массированные миграции различных народов с востока, проходившие
через территорию Центральной России и донские степи, разрушали поселения
оседлого населения, уничтожали целые культуры, которые могли бы при
благоприятных условиях развиться в цивилизации и государства.

Другую систему периодизации, основанную на комплексной характеристике
материальной и духовной культур, предложил в 70-е годы XIX в. Л. Морган.
При этом ученый основывался на сопоставлении древних культур с
современными культурами американских индейцев. В соответствии с этой
системой первобытное общество делится на три периода: дикость,
варварство и цивилизацию. Период дикости – это время раннего родового
строя (палеолит и мезолит), он завершается изобретением лука и стрел. В
период варварства появляются керамические изделия, возникают земледелие
и животноводство. Для цивилизации характерно появление бронзовой
металлургии, письменности и государств.

В 40-е годы XX в. советские ученые П.П. Ефименко, М.О. Косвен, А.И.
Першиц и др. предложили системы периодизации первобытного общества,
критерием которых были эволюции форм собственности, степень разделения
труда, семейные отношения и т.д. В обобщенном виде такую периодизацию
можно представить так:

1) эпоха первобытного стада;

2) эпоха родового строя;

3) эпоха разложения общинно-родового строя (возникновение скотоводства,
плужного земледелия и обработки металлов, зарождение элементов
эксплуатации и частной собственности).

Все названные системы периодизации по-своему несовершенны. Существует
немало примеров, когда каменные орудия палеолитической или
мезолитической формы использовались у народов Дальнего Востока в
XVI-XVII вв., при этом у них существовали родовое общество и развитые
формы религии, семьи. Поэтому оптимальная система периодизации должна
учитывать наибольшее число показателей развития общества.

2.2. Материальная культура и социальные отношения

В истории первобытного общества выделяют два основных типа
производственной деятельности – потребляющее и производящее хозяйство,
что в известной степени соответствует библейским преданиям – эдемский и
послеэдемский периоды.

На первом этапе люди питались готовыми дарами природы, используя для их
получения подручные средства – камни, палки. Постепенно от
необработанных орудий человек перешел к изготовлению простейших орудий
труда. Совершенствовались приемы обработки камня, вовлекались в
производство другие материалы – дерево, кость, кожа и т.д. Менялись в
ходе производственной деятельности и сами люди, организация
человеческого общества.

Важными моментами в развитии производительных сил явились открытие
способа добывания огня, использование лука и стрел, гончарное и ткацкое
производство. Но средства труда оставались примитивными и исключали
возможность воздействия людей на природу в одиночку. Коллективный труд
был способом выживания и базировался на коллективной собственности на
средства производства и его продукты. В это время господствовали
уравнительные отношения (эгалитет).

Второй этап первобытного способа производства начался с переходом
человечества к земледелию и скотоводству. Развитие указанных видов
хозяйственной деятельности, а также ремесел привело к общественному
разделению труда, что является основой для возникновения операций
товарообмена. Это способствовало разложению больших трудовых коллективов
на мелкие – семейные, появлению частной собственности на средства
производства и результаты труда, а в конечном счете явилось одним из
факторов, приведших к образованию государства.

Человек раннего палеолита, или периода дикости, являлся стадным
животным. Само изготовление орудий труда было мыслимо только в
коллективе, ибо коллектив был хранителем навыков, примитивного
производственного опыта, передачи его другим поколениям. Во главе стада
стоял вожак – мужчина или женщина. В стаде существовал промискуитет,
т.е. неупорядоченные половые отношения, что, возможно, не исключало
создания более или менее устойчивых брачных пар или гаремных отношений.

В позднем палеолите прежняя архаичная стадность уступает место более
высокой организации общества:

1. От основного стада (точнее, это уже племя) отпочковываются более
мелкие группы – роды, способные вести хозяйство самостоятельно. Между
этими коллективами поддерживаются производственные связи и родственные
отношения.

2. Внутри каждой из этих групп (родов) запрещаются брачные связи –
вводится экзогамия (от греч. «экзо» – вне, «гамо» – брак). Одновременно
поощряются брачные связи молодых людей с представителями другой
родственной группы (рода), т.е. вводится эндогамия (от греч. «эндо» –
внутри). Таким образом, формируются крупные устойчивые сообщества
родственников – экзогамные роды и эндогамные племена.

3. Внутри рода происходит естественное разделение труда по признаку
пола. Одни производственные функции выполняют только мужчины
(преимущественно охота, не приносящая стабильного результата), другие –
женщины (собирательство, рыбная ловля, гончарное дело, организация
лагерного быта и т.п.). Это способствует повышению авторитета женщин в
коллективе. Важно и то, что в то время отсутствовало понятие отцовства –
дети знали только свою мать. Таким образом, возникает матриархат (от
греч. arche – власть, лат. mater – мать).

Такое усложненное и упорядоченное устройство первобытного человеческого
коллектива получило название родовой общины, или родового строя, который
пришел на смену стадной организации. Родовая организация была
демократичной: все были равны и свободны. Однако общепринятые традиции и
обычаи подавляли интересы отдельных членов рода, сковывали их свободу и
инициативу. Поэтому дальнейшее развитие производственных отношений,
семьи и личности становилось возможным лишь через распад
первобытно-общинного строя.

С развитием производства в позднем неолите и бронзовом веке (плужное
земледелие, домашнее скотоводство, ремесла) произошли глубокие изменения
в семейных отношениях – «революция в семье», которая стала моногамной
(парной).

Мужчина осваивает ведущие отрасли семейного хозяйства, становится
производителем основного дохода в семье, а следовательно, главой этого
микроколлектива. Произошел переход от матриархата к патриархальным
отношениям в первобытном обществе. Новый тип семьи способствует подрыву
родовой общины: большие трудовые коллективы становятся ненужными,
основной производственной ячейкой становится семья. Объединение таких
малых семей приводит к возникновению соседской территориальной общины.
Старая родовая демократия уступает место новой форме политической
организации – военной демократии. При этом укрепляется положение вождя –
должность становится наследственной, с большими полномочиями. Таким
образом, эволюция социально-экономических и политических факторов
приводит к замене родового строя государством.

Государство опирается не только на копья дружинников, но и на закон,
который создается на основе старых родовых норм и новых начал,
регулирующих жизнь частнособственнических коллективов (семей), а также
на религию, которая осуществляет сакрализацию (освящение) светской
власти.

Итак, организация первобытного общества прошла сложную эволюцию – от
стадной анархии до родовой демократии и далее к жестко функционирующему
государственному устройству.

2.3. Духовная культура

Культурологические теории происхождения искусства

Реконструкция духовной культуры первобытного общества возможна на основе
изучения археологических находок – искусно обработанных камней, изделий
из кости, керамики, наскальных рисунков и т.п., а также этнографических
материалов, свидетельствующих о развитии религии, мифологии, морали,
музыкального и художественного творчества отсталых народов. Г.В.
Плеханов (1856–1918) писал, что в первобытном обществе «искусство есть
непосредственный образ процесса производства». Например, пляски
представляют собой изображение производственных процессов. Поэтому
«практически полезное предшествовало эстетически приятному» [7, с. 47].
Это суждение является крайним выражением материалистического понимания
истории.

Ф. Энгельс проявлял большую осторожность в подобных реконструкциях. В
работе «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» он
выделяет тот факт, что в ходе эволюции у человека наряду с развитием
руки возникает членораздельная речь, появляются более совершенные органы
чувств, вырабатываются человеческие эстетические чувства [9, с. 490].
Таким образом, искусство и трудовая деятельность развивались
одновременно.

Важным является вопрос о цели, назначении первобытного искусства. Здесь
также нет единого ответа. В советской историографии преобладало мнение,
что искусство, как и знание, – это одна из форм познания реального мира.
Для древнейших этапов истории характерна нерасчлененность (синкретизм)
человеческого сознания, в котором переплетаются элементы нравственные,
религиозные, эстетические, а также зачатки научных знаний, которые
развиваются и используются в процессе практической деятельности.

Другой подход заключался в том, что искусство не зависит от общественной
жизни и производственной практики. Эти взгляды лежат в основе
представлений о «чистом искусстве», об «искусстве для искусства», т.е.
идеалистических воззрений. Делается вывод, что корни искусства лежат не
в материальной сфере, а в сознании людей или дарованы людям «свыше».

Различны представления ученых и о происхождении искусства. Игровую
теорию впервые выдвинул Ф. Шиллер (1864–1937). Свойственный человеку
избыток физических и духовных сил проявляется в игре – бесцельной
деятельности. Наслаждению игрой способствует также биологически
заложенное в человеке стремление к красоте. Это положение обосновал Г.
Спенсер (1820-1903). Й. Хейзинга (1872-1945) указывал, что культура в
целом возникает в форме игры. Таким образом появились как те виды
деятельности, которые направлены на удовлетворение жизненных
потребностей, например охота, так и искусство.

А. Шопенгауэр (1788–1860) также исходил из биологического толкования
происхождения искусства, но рассматривал этот феномен более прозаично:
человек (художник) создавал произведения искусства инстинктивно, как
паук, который плетет паутину, не сознавая цели. С.Рейнак (1858-1932)
выдвинул теорию происхождения искусства из религии, в первую очередь из
магических верований. З. Фрейд указывал, что источник искусства – в
бессознательном. Творческий процесс позволяет человеку уйти от
действительности в фантастический мир и таким образом удовлетворить
унаследованные от древнейших предков сексуальные и агрессивные влечения,
которые приходилось скрывать в цивилизованном обществе.

Не следует, очевидно, считать каждую из этих теорий абсолютной (верной
или неверной). Искусство – столь яркий и значимый феномен человеческой
деятельности, что его происхождение является следствием очень многих
причин – и объективных, и субъективных. Важна в его становлении как
социальная среда, так и гений некоего творца-одиночки.

Возникновение мифологии, искусства и научных знаний

Развитие мировоззрения в первобытном обществе происходило в конкретной
образно-символической форме. Способом понимания мира являлось
мифологическое мышление. Мифы (of греч.– предание, сказание) – это
насыщенные эмоциями и реальными представлениями сказания о
фантастических существах, окружающих предметах, о делах богов и героев,
которые объясняли социальную действительность. На основе мифологии уже
на стадии цивилизации возникла философская картина мира, а также
сложились различные литературные формы и жанры. Древние мифы со временем
вошли в священные книги современных мировых религий. Именно в глубокой
древности появились первые сведения о сотворении мира всемогущим Богом,
о первых людях и их общении с посланниками небес, о всемирном потопе и
многие другие. Например, идею о том, что первый человек был вылеплен из
глины богиней Энки, высказывали еще древние шумеры. Позднее этот миф
заимствовали вавилоняне, ассирийцы, он вошел в Библию и Коран. О влиянии
мифологии на изобразительное искусство свидетельствует то, что многие
мифы как бы проиллюстрированы в рисунках эпохи неолита и бронзы.

Произведения изобразительного искусства являются наиболее ярким
проявлением первобытной художественной культуры. Первооткрывателем
древних рисунков считается французский нотариус и
энтузиаст-исследователь Андре Буйе, который в 1833 г. в глубине пещеры
близ селения Шафо (южная Франция) обнаружил настенную живопись. Изучение
живописи первобытных художников российскими и зарубежными учеными (А.П.
Окладников, С. Рейнак, М. де Саутола, А. Брейль и др.) позволяет
детально охарактеризовать этот вид искусства.

1. Изобразительное искусство возникло в период среднего палеолита
(мустье) – 100–35 тыс. лет назад. Именно тогда у неандертальца
формируются на основе интеллекта эстетические представления.

2. Изображения носили стихийно реалистический характер. Нарисованы
конкретные виды животных, часто в натуральную величину, сцены охоты с
применением совершенных приемов и орудий (засады у речных переправ,
применение копий, дротиков и т.п.).

3. Рисунки имели магическое назначение. Изображались преимущественно
промысловые животные, что соответствовало идее привлечения полезных
животных на территорию обитания племени или идее размножения этих
животных.

4. Палеолитические рисунки были не только произведениями искусства,
порой они носили характер знаковой информации. Геометрические фигуры
(палочки, треугольники, трапеции) дополняли реалистические изображения,
давая более широкую информацию – направление пути, число убитых
животных, план местности и т.д. То есть это – зачатки письменности в
форме пиктографии.

5. Краски применялись естественные и минеральные. Например, специально
обжигалась железная руда для получения охры, которую затем смешивали с
кровью или жиром.

6. Расцвет реалистического рисунка был достигнут в период позднего
палеолита (мадлен). В неолите отмечается преобладание схематизма
изображений, уменьшение их размера, но чаще изображаются люди, мелкие
животные и птицы, которые стали основным объектом охоты. Этот отход от
принципа натурализма свидетельствовал как об изменении хозяйственного
уклада древнего населения, так и о развитии абстрактного мышления
художников.

7. Особая отрасль изобразительного искусства, не угасшая со времен
палеолита,– орнамент. В период неолита искусство орнамента усложняется и
принимает невиданный размах в связи с развитием керамического
производства. Археологи и этнографы по характеру орнамента определяют
территории миграции различных племен.

8. Важное место среди произведений первобытного изобразительного
искусства занимает пластика, т.е. изготовление скульптур. На древних
стоянках России обнаружено около 1/3 мировых «запасов» скульптурных
изображений человека, преимущественно изображений обнаженных женских
фигур – «Венер». Эти женские фигуры имели глубокий социальный смысл –
символ плодородия, культ матери-земли, свидетельство появления
материнского рода (матриархата).

Загадкой древности являются мегалитические (от греч.– большой камень)
сооружения. Они воздвигались во многих регионах мира со времен позднего
неолита и достигли расцвета в век бронзы. Различны их формы и
назначение. Менгир – отдельно стоящий камень высотой до 20 м. Дольмен –
это два (или более) крупных камня, перекрытых огромной плитой и
образующих – погребальную камеру. Кромлех – самая сложная мегалитическая
конструкция, состоящая из расставленных по кругу многотонных
вертикальных камней, перекрытых тщательно обработанными
камнями-перекладинами. Самый известный кромлех – Стоунхендж был возведен
в Англии около 1900-1600 гг. до н.э. Английский ученый-астроном Дж.
Хокинс с помощью ЭВМ убедительно доказал, что это сооружение было не
только местом ритуальных церемоний и погребений, но и астрономической
обсерваторией, позволяющей с удивительной точностью вести календарный
счет дням, отмечать начало времени года и даже предсказывать наступление
солнечных и лунных затмений. Таким образом, уже в первобытном обществе
на основе длительных систематических наблюдений за природой и самим
человеком возникли зачатки научных знаний, которые носили
преимущественно прикладной характер.

Первобытный человек накопил немало знаний в области географии
(топография места обитания), минералогии (породы камней и их
месторождения), ботаники и зоологии (повадки зверей, их виды, различия
съедобных и ядовитых растений), физики (изготовление лука и стрел,
копьеметалки, различных рычагов), химии (изготовление лекарств, красок,
обработка шкур), медицины (лечение ран, вывихов, удаление зубов).
Интересовались наши далекие предки и историей. У индейцев-делаваров на
древесной коре было запечатлено целое историческое повествование – 184
рисунка о жизни племени от «мирозданья» до прихода европейцев.

Формирование религиозных представлений

Вопрос о возникновении религии и ее влиянии на развитие общества и
искусства вызывает немало споров. Ученые-материалисты обычно заявляют о
наличии длительного «безрелигиозного» периода первобытной истории.
Идеалисты, наоборот, как отмечалось выше, подчеркивают важность влияния
религии на развитие производства, искусства, мышления и т.д.

Показательны в этом отношении мнения о причинах возникновения религии.
Античный атеист Критий (V в. до н.э.) указывал, что религия возникла из
обмана, ее выдумали люди, стоящие у власти, чтобы держать в повиновении
рабов и бедняков. Эту точку зрения в XVIII в. поддержал Вольтер.
Лукреций Кар отказался от столь поверхностного отношения к этой
проблеме. Он связывал возникновение религии со сновидениями,
воображением и страхом людей перед силами природы, что невольно рождало
образы всемогущих богов. Немецкий материалист Л. Фейербах (1804-1872)
подчеркивал, что корни религии не на небе, а на земле. Страх и
невежество первобытных людей (главное – страх смерти) составили основу
религиозности. «Могила человека есть место рождения богов»,– писал он.
К. Маркс и Ф. Энгельс впервые обратили внимание на гносеологические
(познавательные) основы религии. Они отмечали, что религия – это одна из
форм общественного сознания, в которой превратно отражена социальная
реальность. Таким образом, возникновение религии – один из важнейших
этапов развития человеческого сознания и культуры. Крупнейший английский
этнограф Э. Тайлор (1832-1917) считал, что в основе религии лежит вера в
духовные существа, т.е. в души и духов. Эту веру Тайлор назвал анимизмом
(от лат.– душа). Корни анимизма ученый видел в «философствовании
первобытного дикаря», который интересовался такими явлениями, как сон,
сновидение, смерть.

Существует еще одна гипотеза, объясняющая изначальную религиозность
человека. Современные мистики, экстрасенсы заявляют о существовании семи
уровней материального мира. Мы живем в седьмом (последнем) мире грубой
материи и не способны видеть или ощущать более тонкие материальные миры.
Но это – сейчас, а в прошлом человек обладал способностью общения с
тонкоматериальными мирами. Поэтому мифы, сказки о привидениях, русалках
и домовых, о непосредственных контактах с божествами не выдуманы, они
свидетельствуют о реально пережитом. В этих вопросах трудно отделить
правду от вымысла. Но фактом остается то, что первобытный человек
нередко приписывал себе возможность оказывать сверхъестественное
воздействие на природу. животных и растения. Это воздействие
осуществлялось при помощи особых колдовских (магических) обрядов.

Постепенно в процессе развития анимизма произошло выделение из всей
массы промысловых зверей (или растений – у собирателей) какого-то одного
вида, который признавался тотемом – родоначальником, общим предком
племени, ему поклонялись, приносили жертвы. Таким образом возник
тотемизм – еще один вид первобытных религиозных верований. Культ
неодушевленных (в современном понимании) предметов получил название
фетишизм (от франц.– идол, талисман). Фетиш наделялся
сверхъестественными свойствами, что привело в дальнейшем к вере в
чудодейственную силу амулетов, талисманов и оберегов. Даже русский
обычай брать с собой горсть родной земли, отправляясь на чужбину, имеет
очевидную связь с фетишизмом.

Хронологически возникновение религиозных представлений относится к
среднему палеолиту. Свидетельством религиозности неандертальцев был,
например, совершаемый ими обряд каннибализма – поедания своих умерших
сородичей. Так они, очевидно, стремились получить от них силу, знания и
прочие достоинства. Сложился и своеобразный погребальный обряд, согласно
которому покойнику придавали определенную позу (чаще на боку) с
ориентацией по сторонам света и помещали в погребальной камере съестные
припасы, орудия труда, необходимые в загробной жизни. Значит, идея
смерти и воскрешения была известна человеку еще 100 тыс. лет назад.

С развитием земледелия и скотоводства распространился культ матери-земли
как великой плодоносящей силы. По мере разложения родового строя
начинается обожествление племенных вождей. Возникла каста
профессиональных служителей культа – жрецов, шаманов, колдунов, которые
признавались посредниками в общении людей с духами. Жрецы
монополизировали многие отрасли знаний и искусства. Складывался их союз
с официальными (светскими) руководителями – вождями. Возник известный
принцип: любая власть – от Бога.

Высшим уровнем развития религии в первобытном обществе стал политеизм
(многобожие). У каждого племени складывался культ богов – покровителей
различных видов хозяйственной деятельности, управляющих разными
природными явлениями, а также культ предков, вождей, почитание неких сил
природы вообще. Религиозные представления оказывали воздействие на
основные сферы жизни людей – мораль, право, эстетические потребности и
т.п., а это в свою очередь обеспечивало стабильность и порядок в
обществе, способствовало развитию различных отраслей знаний и искусства.
В ходе отправления религиозных культов возникла система ритуальных
действий, которые составляли основу праздничных церемоний. Во время этих
действий складывались различные виды искусств – музыка, танец,
театрализованные представления, пантомимы, литературные жанры и т.п.

На обыденном уровне и даже в некоторых научных теориях первобытное
общество (как и современные «застойные цивилизации») представляется как
«доистория» – происходит недооценка достижений «дикаря» в соревновании с
природой. Однако следует помнить, что в первобытном обществе возникло
множество явлений современной жизни – жилища, одежда, земледелие,
скотоводство, общественное разделение труда, брак и семья,
нравственность и этикет, наука и искусство. И эти достижения при
сравнении с уровнем интеллектуального развития человека времен каменного
века имели ничуть не меньшее значение, чем современные
научно-технические открытия. Именно в первобытном обществе был создан
фундамент современной цивилизации, т.е. запас знаний, практического
опыта, интеллекта и психофизических достоинств человека.

Контрольные вопросы

1. В чем заключается различие между терминами «антропогенез» и
«антропосоциогенез»?

2. Какие факторы способствовали возникновению человека как
биологического вида и общественного существа (различные точки зрения)?

3. Что лежит в основе различных систем периодизации первобытности
(археологическая, Л. Моргана, советских ученых 40-х годов)?

4. Каковы основные отличия потребляющего и производящего типов
хозяйства? Насколько соответствуют они эдемскому и постэдемскому
периодам Библии?

5. Чем отличаются технологии различных периодов каменного века:
палеолита, мезолита, неолита?

6. Какую эволюцию прошло становление общественных институтов
первобытности?

7. На чем основаны различия теорий о происхождении искусства?

8. Почему возникла религия и как она повлияла на развитие духовной
культуры человека?

9. Какова цель первобытного изобразительного искусства?

10. Зачатки каких научных знаний возникли в период первобытности?

Библиография

О с н о в н а я

1. Алексеев В.П., Першиц А.И. История первобытного общества. М.: Высш.
школа, 1990.

2. История Европы. М.: Наука, 1988. Т. 1.

3. Ларичев В.Е. Прозрение: Рассказы археолога о первобытном искусстве и
религиозных верованиях. М.: Политиздат, 1990.

4. Матюшин Г.Н. Три миллиона лет до нашей эры. М.: Просвещение, 1986.

5. Формозов А.А. Памятники первобытного искусства на территории СССР.
М.: Наука, 1980.

Д о п о л н и т е л ь н а я

6. Гуревич П.С. Философия культуры. М.: Аспект-пресс,1995.

7. Карпушин И.И. Искусство и религия. М.: Педагогика, 1991.

8. Косвен М.О. Очерки истории первобытной культуры. М.: Изд-во АН
СССР,1957.

9. Культурология. Ростов-н/Д.: Феникс, 1995.

10. Окладников А.П. Утро искусства. Л.: Искусство, 1967.

11. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М.: Наука, 1989.

12. Трофимов П.С. Основные закономерности исторического развития
искусства. М.: Искусство, 1970.

13. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства
// К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. М.: Политиздат, 1960. Т. 21. С. 23-178.

14. Энгельс Ф. Роль труда в превращении обезьяны в человека // Там же.
Т. 20. С. 486-499.

Глава 3

ИСТОРИЯ И КУЛЬТУРА

ДРЕВНИХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ ВОСТОКА

3.1. Восток как социокультурный и цивилизационный феномен

С древних времен и до наших дней Восток неизменно привлекал к себе
внимание философов, поэтов, художников, путешественников необычностью и
загадочностью своей истории, культуры, религии, но прежде всего тем, что
именно он стал колыбелью человеческой цивилизации. Еще древние римляне
говорили: «Ех Oriente Lux» («Свет с Востока»).

В интересующем нас контексте Восток – это историко-культурологическое,
цивилизационное понятие, позволяющее говорить о двух различных типах
культуры – восточной и западной, о том, как возникала дихотомия
Восток–Запад, что ее породило. Обращение к культурному наследию древних
цивилизаций, концентрирующих знания и опыт наших далеких предков,
помогает ответить на поставленные вопросы.

Как известно, история культуры началась на Востоке. В плодородных
долинах и предгорьях Ближнего Востока зародились древнейшие очаги
мировой цивилизации. Правда, специалисты расходятся во мнениях
относительно того, была ли ближневосточная зона антропогенеза
(происхождения человека) единственной. Так, Л.С. Васильев считает, что
именно здесь около 40 тысячелетий назад появились первые люди типа homo
sapiens, миграция которых в различные регионы послужила основой
появления многочисленных расовых типов [1, с. 14]. По мнению К. Ясперса,
древние культуры возникли почти одновременно в трех областях земного
шара. Это, во-первых, шумеро-вавилонская, египетская и эгейская культуры
VI тыс. до н.э.; во-вторых, доарийская культура долины Инда III тыс. до
н.э. (связанная с Шумером); в-третьих, оставившая скудные следы
архаическая культура Китая II тыс. до н.э. [12, с. 70].

Определенные сложности возникают в процессе установления хронологии и
периодизации истории Древнего Востока. Прежде всего это связано с тем,
что в каждой стране существовали свои весьма несовершенные способы
определения прошедшего времени. Например, в государствах Двуречья было
принято обозначать годы по выдающимся событиям (война, строительство), а
в Египте счет лет велся по периодам царствования каждого фараона и
возобновлялся с каждым новым правлением. Кроме того, хронологические
рамки периодов радикальных трансформаций не совпадают для различных
регионов и стран Древнего Востока. Для учебных целей можно
руководствоваться наиболее распространенной периодизацией древних
обществ:

I этап – складывание классового общества и государства, ранних форм
этого общества (конец IV – конец II тыс. до н.э.);

II этап – период расцвета древних обществ, наивысшего развития
рабовладельческих отношений (рубеж II-I тыс. до н.э.– конец I тыс. до
н.э.);

III этап – упадок древних обществ, появление черт перехода к феодализму
(I–V вв. н.э.).

Таким образом, история древних цивилизаций Востока охватывает огромный
период, хронологические рамки которого можно условно обозначить так:
верхняя граница – с IV по III тыс. до н.э., нижняя граница между
древностью и средневековьем (достаточно условная) – примерно V в. н.э.

В последнее время историки все чаще настаивают на том, что эпоху
древности следует подразделять на две части: раннюю и позднюю.
Важнейшими характеристиками ранней древности являются:

• существование соседской общины, сохраняющей в той или иной мере право
собственности на землю и контроль над ней;

• общинная психология;

• общинные политеистические религии;

• номовое, или территориальное, государство;

• патриархальное рабство наряду с другими формами зависимости.

Для поздней древности характерны следующие признаки:

• распад общинной земельной собственности;

• утрата общинами (кроме храмовых городов) самоуправления;

• развитие индивидуализма;

• возникновение мировых монотеистических религий;

• возникновение мировых держав – империй;

• рабство классического типа.

Указанные выше признаки по-разному проявлялись в различных регионах, но
главные различия все же были между древними культурами Запада и Востока.
Первыми это заметили греки. Столкнувшись с персами и египтянами, они
увидели серьезные расхождения в понимании ими человека, его места в
мире, человеческой свободы.

Аристотель в своей книге «Политика», анализируя различные формы
государственной власти, особо вычленяет тиранию, определяя ее как
«деспотическую монархию». И хотя тирания и деспотизм были хорошо
известны грекам по своим правителям, все же понятие «деспотия»
связывалось прежде всего с Востоком, в частности с персидской династией
Ахеменидов. Позднее, уже в XIV в., в Европе появилась концепция
«азиатского деспотизма», которая тесно связывалась с отсутствием частной
земельной собственности и правовых гарантий личности, а начиная с XVI в.
символом такого положения стала Османская империя с присущими ей
неограниченной властью султана и произволом администрации.

В дальнейшем среди европейских мыслителей свой вклад в анализ восточных
обществ внесли французские просветители Ф. Вольтер, Ж.-Ж. Руссо, Ш.
Монтескье, А. Смит, Г. Гегель, К. Маркс, А. Тойнби, М. Вебер, К. Ясперс
и др.

К. Марксу принадлежит историческое высказывание, которое позднее
породило немало дискуссий об особом восточном обществе, а также
способствовало появлению концепции азиатского способа производства: «В
общих чертах азиатский, античный, феодальный и современный буржуазный
способы производства можно обозначить как прогрессивные эпохи
экономической общественной формации» [6, с. 7]. Следует заметить, что
после выхода в свет первого тома «Капитала» термин «азиатский способ
производства» в работах К. Маркса не встречается, однако как в
отечественной, так и в зарубежной марксистской литературе неоднократно
возникали дискуссии по названной проблеме. Перечислить все высказывания,
концепции и доводы невозможно. Назовем лишь основные из них.

• Концепция азиатского способа производства как особой формации,
существовавшей параллельно рабовладельческой формации. Ее путь развития
предопределен географическими условиями, потребностью в искусственном
орошении и централизованной власти деспотического характера (сторонники
этой точки зрения – Е.С. Варга, В.В. Струве с некоторыми оговорками).

• Концепция «вторичной» формации, т.е. единой формации, лежащей между
первобытно-общинным строем и капитализмом, в рамках которой первобытное
общество может в дальнейшем пойти по одному из трех путей –
рабовладельческому, феодальному или азиатскому, представляющему
сочетание двух первых (сторонники этой точки зрения – Л.С. Васильев и
И.А. Стучевский).

• Концепция единства процесса исторического развития человечества. Ее
разделяют многие отечественные историки. Признавая множественность путей
развития древнего общества, они не видят в них разные
общественно-экономические формации и разные способы производства, а
считают, что это лишь варианты одного и того же древнего способа
производства (сторонники этого направления – И.М. Дьяконов, В.Д.
Неронова и др.) [5].

К концу XIX в. исследователи древнего мира стали понимать, что
европейская история, на которую они ориентировались, не должна быть
эталоном для изучения всей древности. Необходимо преодолеть
европоцентризм, расширить кругозор в ходе изучения всего древнего мира,
преодолеть схематизм и отдать должное своеобразию развития и
уникальности каждой цивилизации. В этом смысле чрезвычайно интересной и
плодотворной является теория осевого времени К. Ясперса [12], дающая
возможность понять, что различия между Востоком и Западом не носят
абсолютного характера. Обращение к концепции Ясперса позволяет выяснить
специфику Востока с точки зрения его развития в древности и до наших
дней, а именно установить причину исчезновения великих культур
древности, просуществовавших целые тысячелетия.

Согласно К. Ясперсу, «осевая эпоха» – это время между 800 и 200 гг. до
н.э. В данный период возникают духовные движения в Китае, Индии,
Палестине и Древней Греции, сформировавшие тот тип личности, который
существует и в настоящее время. Главной отличительной чертой «осевой
эпохи» является прорыв мифологического миросозерцания, составляющего
духовную основу «доосевых культур». На смену политеизму и
мифологическому сознанию приходят мировые монотеистические религии и
философия. Человек как бы впервые пробуждается к ясному мышлению,
проявляет недоверие к непосредственному опыту и эмпирическому знанию. Он
осознает конечность своего существования, ставит «философские вопросы
бытия» и создает идеи и образы, которые помогают ему выжить, т.е.
создает религии спасения, рационализирует свое существование. В этих
условиях мышление, рефлексия, рациональность побеждают мифологические
образы, эмпирический опыт, т.е. логос побеждает миф.

Пробуждение духа является, по Ясперсу, началом подлинной общей истории
человечества. «Осевое время» служит тем масштабом, который позволяет
определить историческое значение отдельных народов. К «осевым народам»
Ясперс относит те народы, которые совершили духовный прорыв от мифа к
логосу и продолжили свою историю,– китайцев, индийцев, иранцев, иудеев и
греков.

Некоторые народы великих культур древности не вышли за рамки
мифологического мышления, не смогли прорваться за пределы
непосредственного существования и оставались такими же, как прежде.
Достигнув значительных успехов в области организации государственной и
общественной жизни, в архитектуре и искусстве, они все же были обречены
на медленное умирание и перерождение, как это произошло с Месопотамией и
Египтом.

Культуру Египта и Вавилона можно сопоставить с культурами Китая на
ранней стадии его развития и Индии в III тыс. до н.э., но не Китая и
Индии вообще. В последнем случае имеем дело с определенными типами
культур, а именно индо-буддийским и конфуцианско-даосистским, которые
сложились уже на основе духовного прорыва в «осевое время», когда стали
ощутимы безграничные возможности человеческого духа, человеческого
познания.

Характерно, что почти одновременно в Китае, Индии и на Западе в течение
немногих столетий произошел этот духовный прорыв, связанный с именами
Лао-Цзы и Конфуция в Китае, Будды в Индии, Заратустры в Иране, Илии,
Исайи и др. в Палестине, Парменида, Гераклита в Греции.

Теория «осевого времени» Ясперса позволяет увидеть, что такие
специфические особенности восточных культур, как традиционализм,
неподвижность и т.п., в большей степени относятся к «доосевому времени»,
как и целый ряд других особенностей традиционных обществ, собственно и
составляющих, воплощающих феномен Востока.

Традиционным можно назвать такое общество, которое воспроизводит уже
имеющиеся экономические и духовные отношения на протяжении длительного
времени. Оно характеризуется определенными особенностями, основные из
которых:

• неизменность социально-экономического уклада; новаторство почти
отсутствует или играет в данном обществе подчиненную роль;

• сакрализация власти правителя и возникновение феномена
власти-собственности; абсолютная власть порождает абсолютную
собственность, неограниченное право ею распоряжаться;

• основная производственная единица – земледельческая община,
привязанная к водным артериям, что требует коллективных усилий и
организации совместной деятельности;

• деспотическое государство с развитым централизованным бюрократическим
аппаратом. Резкое поляризирование общества на привилегированные слои,
причастные к аппарату власти, и простых производителей;

• господство общинных связей, коллективизм. От рождения судьба человека
определяется принадлежностью к социальной группе (касте, роду, сословию,
общине и т.п.). За социальной группой закрепляется вид деятельности и
профессия, что позволяет без особых изменений технологии и орудий труда
усложнить деятельность за счет специализации. Это – эффективный способ
организации коллективной деятельности;

• мировосприятие человека в традиционном обществе, определяемое мифом,
магией и религией, что характеризует неотделимость человека от
окружающей живой природы и собственной телесности. Природное и
социальное воспринималось как единое, неразрывное и гармоничное.

Указанные особенности находили свое конкретное воплощение в каждой из
древнейших цивилизаций Востока в той или иной мере. Именно эти
особенности и обусловили возникновение дихотомии Восток – Запад. И с
этой точки зрения Восток стал восприниматься уже не как географическое
понятие, а как иной мир, предполагающий свои законы, порядки, логику
существования. Поэтому со времен античности начинает осознаваться
разница между европейским и неевропейским миром, причем анализ различий
между европейским и неевропейским общественным устройством первыми
осуществили европейцы, заложив тем самым основы востоковедения как
науки.

3.2. Доосевые культуры Древнего Востока

Уровень материальной цивилизации и генезис социальных связей

Если на Западе друг друга сменяли совершенно различные культуры, то на
Востоке мы имеем дело с чем-то незыблемым, которое модифицируется только
в своих проявлениях, сохраняя в главном неизменность, «вечную
тождественность самому себе». Таковы древнейшие цивилизации –
месопотамская* и египетская, отнесенные Ясперсом к «доосевым
культурам».______________________

* Месопотамией называли обширную область в бассейнах рек Тигра и Ефрата.
Древнейшее население – шумеры и аккадцы.

В период между IV и III тыс. до н.э. были освоены долины трех великих
рек Африки и Азии – Нила, Нижнего Ефрата и Инда, текущих через пустыни
или очень жаркие, сухие степи, где земледелие не может успешно
развиваться без искусственного орошения. Эти реки, периодически
разливаясь, губили посевы. Решение проблемы искусственного орошения в
Египте и Шумере было достигнуто разными путями. В долине Нила люди
научились разгораживать поля земляными валами, которые позволяли
удерживать нильскую воду во время разлива. После ее отстаивания
образовывался плодородный ил. В Шумере воды Ефрата отводили в
специальные водохранилища и подавали на поле в течение вегетационного
периода несколько раз.

Уже к концу IV тыс. до н.э. в Египте и Шумере благодаря ирригации и
плужной вспашке стали получать очень большие урожаи, что способствовало
появлению избыточного продукта. Но как же он распределялся? Первым
универсальным принципом распределения был реципрокный обмен*.
Первоначально суть этого обмена сводилась к тому, что каждый вносил в
общий котел сколько мог, а получал из него столько, сколько ему
полагалось в зависимости от его социальной ценности. Постепенно пол,
возраст, принадлежность к какому-либо союзу (мужскому, культовому и
т.п.), место в группе стали играть важную роль и строго фиксировать
статус каждого члена общины. И как следствие этого возникло ранговое
неравенство – простейшая форма социального неравенства._________________

* Реципрокность (от лат. reciproco) – двигать туда-сюда, возвращать
обратно.

В дальнейшем древняя практика реципрокного обмена уступила место
редистрибуции (перераспределению). Редистрибуция как новый экономический
принцип распределения возникла с того момента, когда средства коллектива
и в особенности его избыточный продукт оказались в распоряжении главы
группы. Объективная потребность в управлении и перераспределении
избыточного продукта привела к появлению должностных лиц, очень заметно
отличавшихся по своему реальному статусу от рядовых производителей. Так,
вставший над общиной глава приобретал над ней реальную власть.
Постепенно он превратился в глазах коллектива уже не просто в
распорядителя, но в «хозяина земли», раздававшего ее как бы от своего
имени. При этом он имел право на налог, которым распоряжался по своему
усмотрению, например мог одаривать своих приближенных, повышая тем самым
еще больше свой престиж.

Редистрибуция – это в конечном счете прежде всего власть, которая
опирается как на фактическое владение ресурсами, так и на юридическую ее
форму, т.е. право распоряжаться от имени группы [1, с. 68-69].
Следовательно, это не просто власть, а власть-собственность.

В рамках надобщинной структуры, т.е. протогосударства, с наследственным
вождем, ставшим символом коллектива, неоспоримое право распоряжаться
общественным достоянием было функцией высшей власти – вождя. В
результате власть и собственность становятся неразделимы. Так появляется
власть-собственность, которая и есть альтернатива европейской античной,
феодальной и буржуазной частной собственности.

Появление феномена власти-собственности имело важное значение для
становления общества и государства на Востоке, формирования его
отличительных особенностей и специфики.

Принципиальное отличие государства на Востоке – это наличие
командно-административной структуры, которая регулирует производственные
и распределительные отношения на основе реципрокности и редистрибуции.
Командно-административная форма отношений абсолютно подавляла
нарождающуюся частную собственность и рынок, так как власть была
первичной, а собственность – вторичной по отношению к власти.
Особенностью всей системы отношений «власть-собственность», основанных
на такой структуре, является ее исключительная устойчивость,
стабильность, опирающаяся на сложившийся тысячелетиями комплекс защитных
средств, включая традиции, религию, право.

Раннее государство на Востоке

Первые государства на Востоке имели небольшие размеры и возникали в виде
объединений вокруг храмов. В такое государство входили одна или
несколько общин, занимавших пригодный для обработки кусок земли. Позже
такие сообщества стали называть номовыми государствами (от греч. «ном» –
наименование основной административной единицы). Ном обычно имел центр в
виде храма главного местного божества, вокруг селилась администрация,
сооружались склады для хранения запасов, мастерские ремесленников. Все
эти постройки для безопасности обносились крепостной стеной. Так
образовывался город как центр маленького государства. Процесс
возникновения древних городов иногда называют «городской революцией».
Сами города являлись важнейшим проявлением цивилизации. Раскопки таких
поселений свидетельствуют о развитом ремесле, знакомстве с гончарным
кругом, металлургией, ткачеством, принципами архитектуры и
монументального строительства. Древнейшими очагами урбанистической
цивилизации были ранние протогосударства Шумера – Убайд (V-IV тыс. до
н.э.), Урук, Джемдет-Наср (IV-III тыс. до н.э.) и др.

В дальнейшем более сильные номовые государства в результате военных
побед становились обширными территориальными государствами, а позднее
появились централизованные государства. В Месопотамии первым таким
государством считается держава Хаммурапи, так как в предшествующих
крупных объединениях (царства Аккада и Третьей династии Ура) еще
сохранились деление на номы и их некоторая самостоятельность.

В Египте централизованное государство возникло рано (примерно в III тыс.
до н.э.), однако память о первоначальном делении на номы сохранилась в
административном устройстве Египта. Иногда отдельные номы начинали
претендовать на независимость, в особенности те города, в которых
находились храмы великих богов и граждане которых были независимы и
полноправны. Именно здесь долго жили традиции народного самоуправления и
общинной психологии. В Египте сохранились лишь следы такого
самоуправления, в целом власть царя была более прочной и менее
ограниченной, чем в Месопотамии. Вероятно, это связано с тем, что
обожествление царей в Египте началось очень рано и сохранилось до самого
конца независимого существования Древнего Египта. Фараоны, начиная с
Третьей династии, считались равными богам. Существовал строгий ритуал
поклонения им, и была выработана соответствующая практика их
захоронений, призванных победить время и даровать вечность. Именно эти
соображения были взяты в основу строительства пирамид – величественных
символов Древнего Египта.

В Месопотамии обожествление царей не утвердилось надолго, и царь
почитался как представитель своего народа перед богами. Многочисленные
моральные и ритуальные предписания и запреты регулировали многие
обязанности царя, в том числе и как блюстителя справедливости. Например,
в Месопотамии цари раз в 7-10 лет издавали так называемые указы о
справедливости. На основании этих указов аннулировались долги, а
проданные родовые земли возвращались их прежним владельцам. Такой же
обычай (так называемый юбилей) существовал в Палестине и Сирии.

Таким образом, древнеегипетский вариант становления и развития
государственности отличался от месопотамского тотальной вовлеченностью
производителей в систему государственного хозяйства и крайне
замедленными темпами становления частно-собственнических отношений. В
значительной степени развитие частной собственности и рынка в эпоху
Позднего царства происходило за счет контактов с иноплеменниками. Более
динамичный месопотамский вариант оказался предпочтительнее, шумеры и
вавилоняне были во многих отношениях образцом для подражания тем, кто
шел вслед за ними. Однако обе древнейшие цивилизации – месопотамская и
египетская – внесли огромный вклад в развитие мировой культуры.

Мировосприятие и религиозные верования

Для того чтобы понять ту или иную культуру, необходимо выявить ее
мировоззренческие, идеологические основания. События далекой древности
трудно постичь, осмыслить, соотнести, если хотя бы приблизительно не
представить себе, как мыслил и чувствовал человек того времени, что он
думал о мире и о себе самом. Дошедшие до нас памятники свидетельствуют о
том, что мировосприятие человека в древнем обществе определяли миф и
религия. Миф играл исключительно важную роль в восприятии и объяснении
окружающей действительности, а также в сохранении и трансляции культуры.

Коллективный опыт предков, выраженный в форме мифов, формировал
мировоззрение и социальную психологию людей. Мифологическая картина мира
характеризовалась определенными чертами:

• синкретизмом, нераздельностью человека и природы. Человек еще не
отделял себя от окружающей природы и собственной телесности, поэтому для
ранних мифологических сюжетов характерен синкретичный образ –
человеко-животно-растительный;

• авторитарностью – миф передавался слово в слово из поколения в
поколение и диктовал, как должны вести себя люди в разных жизненных
ситуациях, четко определял, что хорошо, а что плохо. Поскольку человек
был прочно связан со своей социальной группой и всецело подчинен ей, то
близкие и понятные ему общинно-родственные отношения он переносил на
весь окружающий мир, который ему представлялся в виде универсальной
родовой общины. Так возникли мифологические образы богов – покровителей
природных стихий, земледелия, ремесел и т.п. Мифологические сказания и
образы служили средством передачи социального опыта, традиций, навыков,
обслуживания ритуалов;

• тесной связью мифа, культа и ритуала, поскольку за всяким явлением
мира древнему человеку виделось разумное движущее им существо
(божество), которое можно умилостивить в свою пользу.

На последней особенности следует остановиться более подробно, так как на
Древнем Востоке она имела свою специфику.

Отправление культов, соблюдение ритуалов воспринималось в древнем
обществе как естественная необходимость, поскольку стабильность мира
определялась правилом: делать так, как делали боги или предки при
создании мира. Поэтому попытки воздействовать на олицетворенные силы и
закономерности природы эмоциональными, ритмическими словами,
жертвоприношениями, обрядовыми телодвижениями воспринимались столь же
необходимыми, как и любой другой полезный труд. Именно здесь следует
искать объяснение, почему профессиональные исполнители религиозных
обрядов играли в эту эпоху развития человечества такую огромную роль,
почему жрецы занимали верхние ступени в восточной общественной иерархии,
почему им доставалась значительная часть впервые созданного прибавочного
продукта. Именно жрецы наблюдали за небесными светилами, предсказывали
разливы рек и определяли время начала сельскохозяйственных работ.

Таким образом, мифологическое мировосприятие человека в древнем обществе
тесно связано с его хозяйственным укладом жизни, социальными, а в
дальнейшем и политическими отношениями, в особенности со становлением
государственности. Рассмотрим это более конкретно на примере Древней
Месопотамии и Древнего Египта.

В идеологической жизни Древней Месопотамии господствующая роль
принадлежала общинным культам. Каждая община особо почитала местных
богов, покровителей своей общины. Наряду с этим всюду почитались и общие
космические божества. Поэтому можно говорить об определенной
преемственности в развитии мифологии религии шумеров, аккадцев,
вавилонян и ассирийцев, населявших в те времена Месопотамию.

Наиболее распространенными тогда были так называемые этиологические
(т.е. объясняющие) мифы, в которых рассказывалось о создании мира, как
это виделось древним шумерам, а также о религиозных верованиях
последних. В шумерском пантеоне первое место занимала триада богов: бог
неба Ан (аккадцы называли его Ану), божество Мирового океана Энки (у
аккадцев – Эйл, Эа), бог земли Энлиль (у аккадцев – Эллиль, Белом).
Энлиль почитался богом шумерского племенного союза с центром в Ниппуре,
а также считался изобретателем мотыги и плуга. Большой популярностью
пользовались боги солнца, луны, а в особенности богиня любви и
плодородия Инанна (у вавилонян и ассирийцев – Иштар).

В шумерской мифологии нет особой поэтизации божеств, даже, наоборот,
подчеркивается низменность и грубость натуры богов, непривлекательность
их облика. В эпоху ранней древности человеку, подавленному
неограниченной властью стихий и ощущавшему собственную беспомощность,
более близки были образы богов грозных, непредсказуемых, способных
погубить созданный ими мир, устроив потоп. Таким же хаотичным и
безнадежным представлялся шумерам подземный мир: там нет суда над
мертвыми, нет иллюзий посмертной справедливости. Однако в дальнейшем, по
мере усиления социального расслоения, выделения крупных правителей и
образования территориальных государств, появилась необходимость в
обожествлении правителей. Менялась идеология, изменялись мифологические
сюжеты, рождались новые герои. Наряду с героями-богами появляется
герой-человек, например родственник богов или могучий царь с чертами
бога. Такой герой Гильгамеш – царь города Урука, озабоченный поисками
бессмертия для себя и других людей.

Следует заметить, что идея обожествления царя в Месопотамии не получила
такого развития и размаха, как в Древнем Египте, где очень рано
сформировалось единое государство. Здесь тоже существовали
многочисленные местные божества и культы, а также общеегипетские боги,
почитаемые по всей стране. Среди них Ра – бог Солнца, Амон – покровитель
власти фараонов, Осирис – бог умирающей и воскресающей природы. Тот –
бог мудрости, письменности и колдовства, Анубис – покровитель умерших и
др.

Некоторые боги почитались египтянами в виде животных и птиц. Так,
защитник фараонов бог Гор (иногда его называют Хор) представлялся в виде
сокола. С древнейших времен Гор считался могучим небесным божеством,
приносящим победу, и изображался на племенных штандартах. После
образования единого государства Гор выступает неизменным покровителем
фараонов, которые стали теперь называть себя потомками Гора.

Такими были религиозные представления, на которые опиралась идея
государственной власти в Египте. Однако она имела еще один аспект, тесно
связанный с древнейшей верой египтян в загробную жизнь. После смерти
фараон уподоблялся Осирису и получал вечную жизнь. Вера в божественную
силу царя, распространявшуюся на подданных и после смерти, получила свое
достойное отражение в архитектуре и искусстве. Грандиозные усыпальницы
фараонов – пирамиды воплотили в себе дух египетской культуры и явились
ее своеобразным символом, сосредоточием достижений египтян в области
архитектуры и строительства, математики и астрономии, мифологии и
религии.

Таким образом, религиозные верования древних египтян и жителей
Месопотамии определяет общая тенденция: переход от политеизма, т.е. веры
в множество богов, через поиск новых богов-спасителей к монотеизму, идее
единого и всемогущего бога, что вполне отвечало новым общественным
потребностям в условиях создания мировых империй в период упадка и
разложения древнего общества.

Поэтому на рубеже нашей эры в ряде религиозных течений Востока появилось
стремление создать новые религиозные и нравственные ценности. Среди этих
течений следует особо выделить зороастризм (Персия) и иудаизм
(Палестина), которые были уже монотеистическими и догматическими (т.е.
исключающими веру в какого-либо другого бога) религиями. В процессе
становления этих течений формировались основные идеи и этические нормы,
которые затем впитала нарождающаяся мировая религия – христианство.

Древний Восток был не только лоном зарождения мировых религий, но и
средоточием научных знаний, воплощавших мудрость тысячелетий. Одним из
выдающихся достижений древних шумеров было изобретение письменности –
клинописи, названной так из-за сходства формы ее знаков с клиньями.
Клинопись не была алфавитом, т.е. звуковым письмом, а содержала
идеограммы, которые обозначали целое слово или слоги. Египетская
письменность была буквенно-слоговой и насчитывала около 700 иероглифов.
На этой базе возникло алфавитное письмо, создателями которого были
древние финикийцы. От него берут свое начало древнегреческий алфавит и
латинская азбука.

В древности наука была тесно связана с практическими нуждами, в
частности с культом, поэтому на Востоке не было резкой границы между
медициной и религией. Шумеры считали врачевание даром богов. Как
свидетельствуют записи различных рецептов на глиняных табличках, им были
известны многие способы лечения болезней. Вавилоняне и египтяне владели
магическими знаниями в области гипноза, психотехники, применения
лечебных трав, бальзамирования и мумификации.

Художественная культура

Древневосточные цивилизации оставили не только ценные научные знания, но
и уникальную художественную культуру: памятники архитектуры, скульптуры,
декоративно-прикладное искусство. Особое место в этом ряду, несомненно,
занимают египетские пирамиды. Как гласит восточная пословица, «все на
свете боится времени, только время боится пирамид». Древние пирамиды
воплощали собой идею вечности и божественной гармонии Вселенной. Вот уже
сорок пять веков стоят грандиозные сооружения, однако время не в силах
нарушить идеально устойчивую монолитную форму этих «домов вечности».
Отдельные каменные блоки массой около 2,5 тонн каждый настолько плотно
пригнаны друг к другу, что и сегодня нельзя между ними просунуть даже
лезвие ножа. Всего в Египте сохранилось около 80 пирамид. В пригороде
Каира Гизе находятся три крупнейшие пирамиды (фараонов Хеопса, Хафры и
Менкаура), отнесенные греками к семи чудесам света.

Искусство Древнего Египта было прочно связано с культом и выражало
основные идеи религии: беспредельное могущество богов, включая
бога-фараона, тему смерти, подготовки к ней и дальнейшее загробное
существование.

Скульпторы воплощали свои идеи в канонических формах. Их статуи всегда
строго пропорциональны, фронтальны и статичны. Среди древнеегипетских
скульптур особенно известен большой сфинкс – существо с телом льва и
головой человека, имеющего портретное сходство с фараоном Хафрой. Сфинкс
высотой 20 м и длиной 57 м, высеченный из целой скалы, охранял покой
мира мертвых.

Археологические раскопки свидетельствуют о том, что в Древнем Египте
высокого уровня развития достигла архитектура, ярко проявлявшаяся в
монументальных храмовых постройках. Наиболее известными памятниками
архитектуры этого периода являются величественные храмы Амона-Ра в
Карнаке и Луксоре. От Луксора к Карнаку вела знаменитая аллея сфинксов
длиной почти 2 км.

Наряду с архитектурой высокого развития достигло изобразительное
искусство. В XV в. до н.э. в период правления фараона-реформатора
Аменхотепа IV (Эхнатона) появляются изящные рельефы, изображения бытовых
сцен, скульптурные портреты, поражающие своей психологической
достоверностью. Таковы портреты фараона Эхнатона и его супруги Нефертити
в высоком головном уборе. Они отличаются от традиционного египетского
канона, так как пронизаны светскими мотивами и жизнелюбием.

В отличие от египетской скульптура древних государств Двуречья менее
известна. В основном сохранились небольшие статуэтки, выполненные из
различных пород камня. Скульптурные изображения не имеют портретного
сходства с оригиналом: для шумерской скульптуры характерны преувеличенно
укороченные, а для аккадской – вытянутые пропорции фигур. У шумерских
статуэток подчеркнуто большие уши, которые считались вместилищем
мудрости. Часто встречаются статуэтки с подчеркнуто женскими, а также
материнскими формами, воплощающие понятие земного плодородия.

В шумерском искусстве ведущее место занимала расписная керамика с
геометрическим рисунком и глиптика. Глиптика – это пластическое
искусство создания печатей-амулетов, выполненных в виде выпуклого или
глубокого рельефа, предназначенного для отпечатывания на глине.

Особого расцвета пластическое искусство достигает в новоассирийскую
эпоху (VIII-VII вв. до н.э.). В этот период появляются знаменитые
ассирийские рельефы, которыми отделаны царские покои. Рельефы
запечатлели с большой тонкостью и детальной отделкой сюжеты военных
походов, захват городов, сцены охоты.

К наивысшим достижениям культуры Древней Месопотамии этого периода
следует отнести успехи в сооружении дворцовых и храмовых комплексов. Еще
в шумерский период сформировался определенный тип храмового зодчества,
связанный с применением искусственных платформ, на которых
устанавливался центральный храм. Такие храмовые башни – зиккураты были в
каждом шумерском городе. Шумерские зиккураты состояли из трех
ступеней-платформ в соответствии с триадой божеств (Ану– Энке–Энлиль) и
строились из сырцового кирпича. Этот архитектурный прием у шумеров
переняли аккадцы и вавилоняне. Знаменитая вавилонская башня – это
семиступенчатый зиккурат, на вершине которого располагалось святилище
верховного бога Мардука. А знаменитые висячие сады, еще в древности
названные чудом света, представляли собой искусственные террасы,
сложенные из сырцового кирпича разного размера и опиравшиеся на каменные
уступы. На них помещалась земля с разными экзотическими деревьями.
Висячие сады были достопримечательностью дворца вавилонского царя
Навуходоносора II (605–562 до н.э.). Жаль, что они не сохранились до
наших дней.

Одним из самых крупных достижений вавилонской и ассирийской культуры
было создание библиотек и архивов. Еще в древнейших городах Шумера – Уре
и Ниппуре в течение многих веков писцы (первые образованные люди и
первые чиновники) собирали литературные, религиозные, научные тексты и
создавали хранилища, частные библиотеки. Одна из самых больших библиотек
того периода – библиотека ассирийского царя Ашшурбанипала (669–ок. 633
до н.э.), содержавшая около 25 тыс. глиняных табличек с записью
важнейших исторических событий, законов, литературных и научных текстов.
Это была действительно библиотека: книги размещались в определенном
порядке, страницы были пронумерованы. Существовали даже своеобразные
каталожные карточки, где излагалось содержание книги с указанием серии и
количества табличек в каждой серии текстов.

Итак, культурное наследие древних цивилизаций Востока чрезвычайно
многообразно и обширно. Мы рассмотрели только небольшую его часть. Но
даже такое краткое и фрагментарное знакомство с культурой Древнего
Египта и Месопотамии поражает уникальностью, художественным
совершенством, глубиной содержания. Здесь, на Востоке, были накоплены
важнейшие практические знания в области математики, астрономии,
медицины, строительной техники, архитектуры, искусства задолго до того,
как они стали известны европейцам.

Достижения древних египтян, ассирийцев, вавилонян были восприняты,
переработаны и усвоены другими народами, в том числе греками и
римлянами, создавшими античную цивилизацию. Чтобы приобщиться к знаниям,
накопленным на Востоке, и сделать их достоянием своей культуры, в Египте
побывали древнегреческие философы, государственные деятели, ученые –
Фалес, Пифагор, Солон и др.

Таким образом, трансформируясь и переплавляясь, наследие древних
«доосевых цивилизаций» Востока смогло сохраниться до наших дней, являясь
неотъемлемой частью мировой культуры.

3.3. Послеосевые культуры Древнего Востока

Культура Древней Индии

Древнеиндийская цивилизация – одна из самых величайших и таинственных на
Востоке. На ее основе сформировался индо-буддийский тип культуры,
отличающийся оригинальностью и своеобразием и существующий до настоящего
времени, причем не только на территории Индии.

Цивилизация на полуострове Индостан возникла позднее шумерской и
египетской. К середине III тыс. до н.э. относится возникновение
культурно-исторического комплекса, получившего в науке название «индская
цивилизация». Расцвет ее связывают с «культурой Хараппы», названной так
по первому и самому крупному из обнаруженных городов этой цивилизации.

Самым важным достижением в истории Индии с середины II по середину I
тыс. до н.э. было освоение и заселение долины Ганга, а также
распространение индоарийских племен (ариев) – создателей знаменитых
Вед*. Период первой половины I тыс. до н.э., к которому относятся Веды,
часто называют ведическим, потому что если для III-II тыс. до н.э. почти
единственным источником наших знаний о Древней Индии являются данные
археологии, то для конца II – первой половины I тыс. до н.э. таким
источником являются Веды, содержащие сведения о культуре, экономике,
религиозных верованиях.____________________________________________

* Веды – памятники древнейшей индийской религиозной литературы, собрание
священных текстов.

Мощного расцвета культура Индии достигает в конце I тыс. до н.э. при
династии Маурьев (322–185 до н.э.), когда после отражения натиска войск
Александра Македонского почти вся территория Индии была объединена в
единое государство. Однако позже север Индии завоевывают кушаны, и
последнее крупное объединение страны происходит в IV-V вв. н.э. во
времена правления династии Гуптов. Эпоха Гуптов – вершина развития
культуры Древней Индии.

Таким образом, история Древней Индии охватывает огромный период – от
возникновения первых государств и переселения индоарийских племен
(ведический период: II–середина I тыс. до н.э.) до создания и
последующего упадка мощных государств – империй Маурьев, Кушанской и
Гунтской (эпоха империй II-V вв. н.э.).

Уровень развития материальной цивилизации. По своим размерам Древняя
Индия превосходила во много раз все другие древневосточные государства и
отличалась большим разнообразием природных условий, благоприятным для
земледелия климатом. На значительной части территории число осадков
достигало 700 мм в год и позволяло выращивать без искусственного
орошения даже хлопок и такие влаголюбивые культуры, как рис, сахарный
тростник и джут.

Кроме земледелия широкое развитие получили ремесла и торговля. На это
указывает большое число гирь, найденных при раскопках. Индия, вероятно,
была первой страной, освоившей хлопкоткачество. Хлопковые ткани были для
Индии предметом экспорта на протяжении нескольких тысячелетий.

Данные археологических раскопок свидетельствуют о том, что
древнеиндийские города достигали больших размеров, население могло
доходить до 100 тыс. Застройка городов производилась, скорее всего, по
плану, улицы были параллельные и пересекались под прямым углом. По
архитектуре здания довольно просты, но вполне благоустроены. Так,
система городской канализации в Мохенджо-Даро является одной из самых
совершенных на Древнем Востоке. При домах имелись специальные
отстойники, откуда вода через подземные каналы, выложенные кирпичом,
выводилась за пределы города. В городах находились административные
здания: дом правителя, крытый рынок, культовые сооружения и др. Различия
в уровне благоустройства жилых домов, а также разница между богатыми и
бедными захоронениями свидетельствуют о значительном социальном
расслоении. Хорошо налаженная городская жизнь, которой могла руководить
лишь сильная администрация, говорит о существовании мощного государства
с развитым аппаратом управления.

Государство и генезис социальных связей. К середине I тыс. до н.э. на
территории Индии образуется несколько десятков государств, большинство
из которых монархические или олигархические республики. Во главе стоял
царь (раджа) – верховный распорядитель государственного имущества, в
первую очередь земли. Он же командовал войском и считался главным
защитников дхармы (правил добродетельной жизни). Власть царя
передавалась по наследству и носила сакральный характер, однако не была
деспотичной. Даже в эпоху империи Маурьев при царе существовал совет
Раджасабха, куда входили крупные сановники и знатные горожане.
Особенностью всех древневосточных обществ было сословное деление, но в
Древней Индии оно отличалось особой жесткостью и прочностью. Это
находило свое выражение в делении общества на варны – сословия, имеющие
кастовый характер. Всего было четыре варны: брахманы – члены жреческих
родов, кшатрии – воины, вайшьи – рядовые свободные общинники, шудры –
относящиеся к нижнему слою общества. Принадлежность к варнам
определялась рождением и наследовалась. Браки между членами различных
варн не считались законными, в особенности если мужчина принадлежал
низшей варне, а женщина – к высшей. Особенностью кастового деления
общества в Древней Индии было противопоставление первых трех высших варн
четвертой, состоявшей из чужаков, пленников, а также лишившихся земли и
помощи сородичей общинников. Шудры подвергались ряду ограничений в
религиозном культе (им запрещалось читать Веды и даже слушать их), а
также в общественной жизни.

Кастовое деление общества представляло собой систему социального и
внеэкономического принуждения, обеспечивавшую сохранение привилегий
высших варн, сословную солидарность и организационную структуру при всех
возможных колебаниях в соотнесении сил при политических изменениях в
условиях этнической пестроты.

Характерным для общественного строя Индии было существование на
протяжении всего периода древности многочисленного слоя общинного
крестьянства. Это был слой свободных тружеников. В наиболее освоенных
районах Индии земля была частной собственностью, хотя община
контролировала ее использование. Особенностью общины как
производственного коллектива было то, что кроме земледельцев в нее
входили кузнецы, плотники, сторожа и др. Это делало общину
самостоятельным экономическим организмом, мало связанным с политической
жизнью своего государства. Однако при всей своей прочности община не
оставалась неизменной. Под влиянием частнособственнических устремлений,
при наличии дешевой рабочей силы в лице тружеников, потерявших
экономическую самостоятельность (кармакаров), община постепенно
превращалась в коллектив мелких рабовладельцев и приспосабливалась к
новым условиям, в которых, несмотря на сохранение сословно-кастового
деления, все большее значение для оценки социальной значимости человека
имело его фактическое положение и богатство.

Мировосприятие и религиозные верования. Как и другие народы древности,
индийцы полагали, что жизнь природы и человека зависит от богов (дэвов)
– существ, подобных людям, но превосходящих их могуществом. Главных
божеств было три: Индра – бог-громовержец, раджа среди богов; Агни – бог
огня, хранитель дома, посредник между людьми и богами; Сурья – бог
Солнца, враг мрака и холода. Наряду с дэвами признавались и другие
божества – асуры, игравшие меньшую роль. Например, бог Луны – Сома
одновременно считался божеством одноименного напитка, дающего богам
долголетие и могущество.

В ведической религии одним из основополагающих было учение о карме. По
представлениям древних индийцев, тело смертно, душа вечна, после смерти
она переселяется в другое тело, в зависимости от поведения человека в
прошлой жизни. Понятие карма («действие») означает не только поведение,
но и воздаяние, с которым оно составляет единство. Душа добродетельного
человека возрождается среди более высоких людей, а греховного – среди
низших. Главный путь к хорошей карме – строгое соблюдение ритуала и
своего места в системе варн, так как эта система божественного
происхождения подробно представлена в Ведах – сборнике религиозных
гимнов, ритуалов.

Наряду с Ведами существовали и другие священные тексты, содержащие
сведения, необходимые для понимания отношений между богами и людьми. Это
– эпические поэмы «Махабхараты» и «Рамаяна». Они были своеобразной
формой религиозно-мифологического осмысления мира и содержали многие
мифы и сказания о происхождении вселенной, человека, возникновении варн,
государства.

В более поздней литературе, особенно в Упанишадах, комментариях Вед,
содержатся попытки переосмыслить религиозные верования, свести их в
единую религиозную систему – брахманизм. Упанишады ищут ответ на вопрос
о том, каково же начало, от которого родятся все вещи, чем они
поддерживаются и куда возвращаются. Этим начальным принципом является
Брахман – интуитивно постигаемая действительность, а всякая бесконечно
изменчивая картина мира – майя, самовыражение Брахмана. Человек как
отдельная личность должен стремиться к освобождению из рабства
чувственного и индивидуального, чтобы слиться со всеобщим и изначальным.

Таким образом, начав с осмысления отношений между богами и людьми,
древние индийцы пришли к рассуждениям о соотношении между природным и
сверхприродным, духовным и материальным, т.е. вышли на определенный
уровень абстрактного мышления, что должно было неизбежно привести к
появлению религиозно-философских школ, затрагивающих различные стороны
мировоззренческого отношения человека к миру, различные способы
миропонимания. К этим школам относятся: Санкхья, Веданта, Йога, Ньяя,
Вайшешика, Миманса.

Однако эти философские учения, строившиеся на почве брахманизма,
признававшие авторитет Вед, не соответствовали новым условиям
развивающегося общества. Назревал пересмотр традиционных представлений,
и середина I тыс. до н.э. ознаменовалась в Индии духовным брожением,
появлением странствующих мудрецов, аскетов, проповедующих новое учение,
новый путь к спасению. В спорах и столкновениях между различными
учениями выделился буддизм. Его создателем считается Сиддхартха Гаутама
(623-544 до н.э.), кшатрий из племени шакьев, живших на границе
современного Непала и Индии. В возрасте 29 лет Гаутама ушел в аскеты и
через 7 лет начал свою проповедническую деятельность. Он имел много
учеников и последователей, которые звали его Буддой (буддха), что
означает «просветленный». За его учением утвердилось название «буддизм»,
а за верующими – «буддисты».

Первая проповедь Гаутамы называлась «Поворот колеса закона» и была
обращена к небольшой группе аскетов. В ней говорилось о существовании
двух путей – пути самоудовлетворения и пути самоистязания (аскезы).
Гаутама выбрал средний путь, который дает прозрение, познание и ведет к
высшему знанию, просветлению, нирване. Нирвана понималась как высшее
состояние духа человека, освободившегося от всех земных страстей и
привязанностей. Всем буддистам вменялось выполнять пять заповедей: не
убивать живого, не воровать, не прелюбодействовать, не лгать, не пить
опьяняющих напитков. Члены монашеской общины (сангхи) должны следовать
таким заповедям: есть не более одного раза в день в положенное время, не
участвовать в увеселениях, не пользоваться украшениями и благовониями,
не спать на удобной кровати, не принимать золота и серебра.

Буддизм оказался приемлемым для различных слоев и разных народов, в
частности получил большое распространение в I в. н.э. в Китае, Тибете,
Японии. Однако в Индии буддизм не вытеснил другие культы и уступил
индуизму – новой форме брахманизма. Победа индуизма свидетельствовала о
важнейших культурных ориентациях в духовной жизни Индии в первые века
новой эры. Вместо традиционной иерархии богов появляется триединство
трех главных божеств – Брахмы, Вишну и Шивы. В повседневных обрядах и
ритуалах на первый план выходят «личные боги» – Вишну, Шива, Шакти
(супруга Шивы), поддерживающие человека и помогающие ему в различных
сферах жизни, поэтому индуизм разделяется на вишнуизм, шиваизм, шактизм,
которые не исключают друг друга, а мирно сосуществуют.

Для индо-буддийской системы ценностей, картины мира характерно слияние
религии, философии и научного знания. Она проникнута
религиозно-философским раздумьем о внутреннем мире человека, реальности
и нереальности его существования, поисками истины и ее значения для
праведной жизни, смерти и бессмертия. Индийских ученых, мыслителей не
интересовали логические основы построения научного знания,
теоретизирования, их больше занимали тайны вселенной и практические
вопросы вычисления, измерения, составления календаря и т.п. Поэтому
особым почетом в Древней Индии пользовались такие области знания, как
астрономия, математика и медицина.

Выдающимся достижением древнеиндийской науки было создание десятичной
системы исчисления и знака «нуль». Появление примерно в 200 г. до н.э.
нуля в одной из священных книг связано не только с развитием математики,
но и с введением понятия «пустота». Это понятие было введено одним из
крупнейших философов древности Нагарджуной, выступившим с концепцией
«всеобщей относительности» или «пустоты». Ряд важнейших математических и
астрономических идей связан с деятельностью знаменитого ученого
Арьябхаты, который первым в Индии выдвинул теорию движения Земли вокруг
своей оси, а также предложил оригинальное решение линейного управления,
близкое к современным методам математики.

Еще в глубокой древности зародилась в Индии наука о долголетии
(аюрведа), на которой сегодня основана тибетская медицина. Индийские
врачи изучали свойства трав, влияние климата на человека, значительное
внимание уделялось гигиене, диете, различным психотехникам.

Однако религиозно-философская оболочка научных изысканий не
способствовала формированию систематического изучения природных
процессов, естественных закономерностей.

Художественная культура. Под влиянием религиозно-философских,
нравственных ценностей формировалась в Древней Индии и художественная
культура. Индийское искусство нельзя понять, не зная соответствующих
религиозно-философских обоснований, ценностей брахманизма, буддизма и
индуизма.

Замечательные произведения древнеиндийской литературы – эпические поэмы
«Махабхарата» и «Рамаяна» – отразили то религиозно-мифологическое
ощущение, которое составляло специфику образного мышления индийского
народа в древности. В центре «Махабхараты» – преклонение перед богом и
его всесилием. Поэма «Рамаяна» – это гимн божественной гармонии, любви,
милосердию и состраданию.

Выдающееся место в литературе Индии занимает творчество величайшего
поэта гуптской эпохи Калидасы, жившего в конце IV в. до н.э. Все его
произведения – поэмы, пьесы, лирические циклы – тесно связаны с
фольклором и древнеиндийским театром.

Истоками древнеиндийского театра являются священные гимны и
повествования, содержащиеся в Ведах, а позднее – многочисленные легенды
о Кришне. Сценическое искусство во многом близко по своим принципам к
живописи и скульптуре. Таков классический танец с присущим ему набором
характерных поз, движений и жестов.

Появление буддизма повлекло за собой широкое строительство храмов,
обителей для монахов, а также разнообразных форм древнеиндийского
культового искусства. Среди них – ступа в Бхархуте (II тыс. до н.э.) –
мемориальный памятник в честь деяний Будды, представляющий собой
грандиозный полусферический земляной холм, облицованный камнем и
поставленный на высокий барабан. Сам Будда примерно до I-V вв. н.э. не
изображался, а замещался символами, например «колесом Закона», «деревом
просветления» и т.п.

Высшим достижением и завершением искусства Древней Индии являются
росписи буддийских обителей (вихар), высеченных в скалах Аджанты.
Древнейшие из них датируются I в. н.э. В пещерных храмах Аджанты
осуществлен органический синтез архитектуры, скульптуры и живописи.
Красочные, реалистичные изображения – боги, люди, животные – проникнуты
поэзией и любовью к природе, совершенством чувственных образом и
пластики.

Индийская культура, яркая и самобытная, созданная многими племенами и
народами, вошла составной частью в сокровищницу мировой культуры и
занимает достойное место среди культур народов мира, оказывая на них
значительное влияние. Так, буддизм органично вошел в состав китайской и
японской культур.

Культура Древнего Китая

Общая характеристика. Одной из древнейших цивилизаций, просуществовавшей
тысячелетия и сохранившей, несмотря на все катаклизмы, свою целостность
и своеобразие, была китайская цивилизация, сформировавшаяся в бассейне
рек Хуанхэ и Янцзы. В общую культуру Китая внесли свой вклад многие
народы Восточной Азии, обитавшие на его территории и создавшие
самобытные культуры, синтез которых на протяжении веков и породил тот
уникальный феномен, который называется китайской цивилизацией. Лишь с
конца III тыс. до н.э. определяется ведущая роль в этом синтезе ханьской
народности, давшей название народу, создавшему величайшую цивилизацию
древности.

Название «ханьцы», или «ханьжень» (так называют себя китайцы) происходит
от названия огромной деспотической империи эпохи поздней древности –
Хань (202 г. до н.э.). А к названию ее предшественницы – Цинь восходят
европейские названия Китая со времен античности: лат.– sinae, фр.–
chine, англ.– china.

Древнее общество на территории Китая представляло собой замкнутый
социальный и полиэтнический комплекс с присущими всем древним обществам
закономерностями и узловыми вехами во взаимодействии различных этносов и
укладов:

II–I тыс. до н.э.– возникновение государства, период Шан (Инь);

XI-VIII вв. до н.э.– государство Чжоу (Западное Чжоу);

VIII-VI вв. до н.э.– период «многоцарствия» (Лего);

V-III вв. до н.э.– эпоха «воюющих царств» (Чжань Го);

III в. до н.э–II в. н.э.– империи Цинь и Хань;

III–VI вв. н.э.– период «трехцарствия».

Уровень развития материальной цивилизации. В середине II тыс. до н.э. в
Северном Китае по берегам рек появляются поселения раннегородского типа,
охватывающие одну или несколько общин. Такие территориальные общины
явились основой становления протогосударственных объединений. В конце II
тыс. до н.э. во главе одного крупного этнически однородного конгломерата
таких общин встала наиболее сильная община – Шанская. Ее предводитель
обладал большими военными полномочиями и назывался ваном (впоследствии
это стало титулом царя). Постепенно в общине-государстве Шан особое
развитие получил культ предков вана, что выражалось в особом
покровительстве богов роду вана. В дальнейшей сакрализации власти, в
эпоху Западного Чжоу, ван был провозглашен сыном Неба и его единственным
земным воплощением.

Наиболее значительные изменения в социально-политическом, экономическом
и духовном развитии древнекитайского общества произошли к середине I
тыс. до н.э., когда наступил век железа и произошли качественные сдвиги
в развитии земледелия, ремесла и торговли. Первое упоминание о
железоплавильном деле содержится в летописи, сообщающей об отливке в
царстве Цинь железного треножника с записью уголовных законов (513 г. до
н.э.). Эта дата фиксирует важную веху в развитии Древнего Китая и
знаменует появление писанного государственного законодательства взамен
устного обычного права.

В период «воюющих царств» бурно развиваются различные виды более сложных
ремесел: ткацкого, столярного, лакового, керамического, ювелирного.
Важное значение стала приобретать международная торговля, расцвет
которой связан с открытием Великого шелкового пути от ханьской столицы
Чанани через Азию на римский Восток. Свое название он получил из-за
главного предмета китайского экспорта – шелка. Кроме него по этому пути
вывозили железо, никель, драгоценные металлы, изделия ремесла. А ввозили
в Китай драгоценные камни, пряности, благовония.

В эту эпоху создавались мощные крепостные стены, ограждающие царства от
набегов кочевников и друг от друга. Позже они стали частью Великой
Китайской стены, построенной в период империи Цинь, – мощного
фортификационного сооружения протяженностью почти в четыре тысячи
километров, состоящего из утрамбованной земли и каменных глыб.
Сооружение стены длилось почти десять лет и стоило неимоверных тягот и
людских потерь.

Реформаторская деятельность первого императора Цинь Ши-хуанди привела к
ускорению социально-экономических процессов, обусловленных развитием
частнособственнических и рабовладельческих отношений, и коренному
переустройству общественной и политической жизни.

Государство и генезис социальных связей. Основные социальные и
политические институты древнекитайского общества сложились в эпоху
«воюющих царств». Две главные линии развития определяли общественные
процессы этого времени: во-первых, усиление имущественного и социального
расслоения в родовых крестьянских общинах и ранних государствах
(царствах); во-вторых, ожесточенное военное соперничество между
царствами и необходимость централизации, объединения в единое
государство.

Субъектами власти-собственности в царствах были правители-ваны, которые
передавали часть своих прав земельной аристократии, главам родовых
кланов. Первоначально социальное, правовое, имущественное неравенство
было не слишком заметным, но постепенно все большее число чиновников,
аристократов, воинов и их слуг выделялось из среды общинного
крестьянства и жило за их счет. С увеличением незанятого,
привилегированного населения и общей массы избыточного продукта стала
нарастать тенденция к индивидуализации и приватизации.

Реальная власть правителей-воинов ослабевала, и перед ними вставала
жизненно важная проблема – преодолеть децентрализацию и раздробленность.
Поэтому в ряде царств были проведены реформы, суть которых сводилась к
изменению характера налогообложения и упорядочения централизованного
управления с учетом нарождающихся товарно-денежных,
частнособственнических и рабовладельческих отношений. Наиболее успешно
такие реформы были проведены в самом «молодом» царстве Цинь в середине
IV в. до н.э. министром-реформатором Шан Яном.

Суть реформ Шан Яна сводилась к подрыву сельской общины и могущества
потомственных знатных родов. Для этой цели были узаконены взятие в залог
и скупка земли, отменены ограничения на размеры земельных владений. Шан
Ян поощрил крупное землевладение, видя в нем основу экономики. В то же
время он стремился ограничить разбогатевших собственников и поставить их
под строгий контроль. Для этого Шан Ян ввел 20 степеней гражданских
рангов знатности на основе имущественного ценза, но с учетом военных
заслуг. Это был своеобразный механизм экспроприации: за большой взнос
можно было повысить свой статус и избежать неприятностей как
представителю частного сектора.

Первый китайский император Цинь Ши-хуанди распространил на всю империю
порядки, установленные Шан Яном. Политическое объединение страны,
узаконивание частной собственности, разграничение населения по
имущественному признаку, проведение мероприятий, способствующих развитию
товарно-денежных отношений, несомненно, открывали простор для развития
общества во всех сферах. Однако для успешной реализации этих новых
перспектив требовались перемены в общественном сознании, мировоззрении,
ценностных ориентациях древнекитайского общества.

Мировосприятие и религиозные верования. Перемены в общественном сознании
и соответствующее их осмысление в политических, философских и
религиозных учениях Древнего Китая подобно другим восточным учениям
этого периода отражали все стадии развития общества – от разложения
родовой общины с ее культом архаических божеств до появления единого
всемогущего божества эпохи империй, однако имели и ряд особенностей.
Во-первых, для Древнего Китая характерна незначительная роль
духовенства, приоритет человеческого начала над богами; во-вторых,
преобладание рационального осмысления жизненных ситуаций обусловили
выдвижение на первый план этических норм; в-третьих, приоритет этики над
религией привел к вытеснению собственно религиозных функций духовенства
(соблюдение ритуалов и церемоний) чиновничье-бюрократической
администрацией; в-четвертых, поскольку основные философские школы
складывались в Древнем Китае в период ожесточенной борьбы «воюющих
царств», то первостепенными в них оказались преимущественно
социально-политические вопросы. Не проблема «человек–мир» и тем более
«человек–космос» были в центре внимания древних мыслителей, а проблема
«человек–общество» занимала их.

Как и у других народов, у древних китайцев было множество различных
богов и духов, олицетворяющих природные стихии: божества гор, рек, ветра
и т.п. Во главе пантеона стоял Шанди – верховный первопредок. Кроме
того, существовал культ предков семейной общины, сохранившийся в Китае
чуть ли не до наших дней. Каждый глава семьи был у себя дома жрецом
семейных божеств и духов. Культ предков сыграл огромную роль в истории
китайской цивилизации, так как привел к ослаблению религиозного начала и
усилению рационалистического, прагматического подхода в осмыслении
жизненных ситуаций. В эпоху Чжоу культ Неба вытеснил Шанди и стал самым
главным всекитайским божеством. Чжоуского правителя стали считать сыном
Неба, а китайскую империю – Поднебесной.

Для китайских правителей отождествление с Небом означало принятие на
себя ответственности за свой народ и даже за весь мир. Правитель являлся
посредником между земным и божественным. Небо откликалось на проступки
императора стихийными бедствиями, а за добродетельное правление посылало
богатый урожай. Считалось, что Небо карает недостойных и вознаграждает
добродетельных. Таким образом, религия превращалась в этику, а Небо
олицетворяло собой всеобщий порядок – космический и нравственный.

Подобная религиозная система позволила создать своеобразную картину
мира, согласно которой последний изначально совершенен, гармоничен и его
не надо переделывать, преобразовывать. Творчество принадлежит Небу, оно
делает возможным произрастание всего сущего и жизнь всех вещей. Поэтому
необходимо самоустраниться, уподобиться природе и не мешать
осуществлению гармонии.

Таким образом, древнекитайская религиозно-этическая традиция не
ориентировала на деятельное отношение к миру, а призывала жить в
согласии с природой. Более подробно такие идеи развивались в даосизме и
конфуцианстве – учениях, составивших духовный стержень китайской
культуры, определивших основные духовные ориентиры и менталитет китайцев
на долгие годы.

Даосизм, конфуцианство, так же как и другие идейные течения (например,
легизм), представляли собой своеобразный синтез философских, этических и
религиозных идей. Эти идеи, наверное, еще нельзя назвать философией в
античном понимании. Точнее будет охарактеризовать их как мудрость [11,
с. 124-125]. Мудрость интересуется не знанием, как таковым, а целостным
человеком в мире. «Целью мудрости является исправление каждого сердца в
соответствии с порядком вещей». Древнекитайские мыслители различных
направлений центральной проблемой считали проблему гармонического
единства человека и Неба». В соответствии с традиционными китайскими
представлениями в мире существует всеобщий путь (дао) вещей, который
никому, даже правителю, не дано изменить, потому что он присущ природе
самих вещей. Следование дао не ущемляет свободу человека, а наоборот,
делает его свободным, так как дао – основа всего, источник всех вещей и
явлений. Индивидуальное проявление дао – добродетель дэ, в ней
воплощается нравственный идеал личности, достигшей абсолютной гармонии с
окружающим миром. Основателем учения о дао, даосизма, считается Лао-цзы,
живший в VI–V вв. до н.э. Человек, как весь окружающий его мир, является
закономерным порождением дао, он – часть природы и его предназначение –
следовать по пути добродетели (дэ), жить в соответствии с природой.
Источник зла, всех неисчислимых бедствий – это отступление от
предписанных природой законов. Поэтому основной моральный принцип
даосизма – недеяние (у вэй). «Если бы я владел знанием, то шел бы по
большой дороге. Единственная вещь, которой я боюсь, – деяние»,– учил
Лао-цзы [4, с. 78]. Однако недеяние не означает пассивность, это деяние
без борьбы, соответствующее природе, дао.

Таким образом, даосизм был своеобразным основанием этических и
эстетических норм социальной организации общества, характерных для
культурной традиции Древнего Китая, сохранивших свою актуальность до
настоящего времени, так как указывал путь достижения гармонии природы
общества, человека.

Наиболее популярным и влиятельным учением было все-таки конфуцианство.
Его основатель – Конфуций (Кун-цзы) принадлежал к среде так называемых
жу – ученых-книжников, имевших большое влияние при дворах правителей.
Поэтому неслучайно Конфуций обосновал социальный идеал совершенного
человека – цзюнь-цзы.

Основным понятием в учении Конфуция выступает гуманность (жень), которая
является нравственным принципом, определяющим отношения между людьми как
в обществе, так и в семье. Гуманность в понимании Конфуция являлась
моральным измерением всякой деятельности: «Не делай людям того, чего не
желаешь себе, и тогда в государстве и в семье к тебе не будут
чувствовать вражды» [4, с. 88]. Разрабатывая идеи разумного управления
государством, Конфуций сформировал тезис о том, что государство – это та
же семья, только большая, поэтому основные нравственные принципы в них
едины.

Для осуществления своих идей Конфуций основал школу и готовил в ней из
своих учеников кандидатов на должности чиновников, которые призваны были
помочь правителям наладить добродетельное, справедливое правление и
достичь гармонии в обществе. Конфуций предложил очень эффективный метод
выдвижения чиновников на руководящие посты. Чиновник должен был получить
рекомендацию, что он мудр и справедлив, а также успешно сдать конкурсный
экзамен. При этом считалось, что социальное происхождение не имеет
существенного значения. Благодаря такому подходу конфуцианство стало
важным элементом культурной традиции Древнего Китая, а само слово
«конфуцианец» стало синонимом слова «ученый».

В борьбе различных направлений конфуцианство сумело выстоять и занять
господствующее положение в традиционной китайской триаде «даосизм –
конфуцианство – буддизм». Это не было случайным – конфуцианство удобно
для управления огромной империей и позволяло сохранять традиционные
ценности, например культ предков.

Примат этики над религией, преобладание рационального, прагматического
подхода в оценке жизненных ситуаций в древнекитайском обществе
благоприятствовали развитию точных и естественных наук. Еще в
доимперскую эпоху древние китайцы научились вычислять движения небесных
светил, предсказывать лунные затмения, а эпоха империй отмечена целым
рядом открытий, основные из которых – изобретение компаса и сейсмографа,
бумаги, фарфора, пороха. Блестящих успехов достигла древнекитайская
медицина, которая в имперскую эпоху превратилась в целую систему научных
знаний. Традиционная китайская медицина исходила из представления о
человеке как микрокосмосе, отражающем гармонию космических сил и ритмов:
начал инь и ян (женское и мужское), пяти стихий (пять внутренних органов
и пять органов чувств) и различных видов жизненной энергии – ци. Лечение
болезни заключалось в восстановлении равновесия космических сил и
ритмов, т.е. жизненной целостности организма. Для этой цели
древнекитайскими целителями были разработаны различные приемы
диагностики, лечения и профилактики болезней, в том числе методика
акупунктуры (иглоукалывание), прижигание, массаж. Важное место в этом
комплексе занимали гигиена, гимнастика, водные и солнечные ванны.

Однако, несмотря на выдающиеся достижения китайцев в области точных и
естественных наук, научно-технические знания признавались конфуцианством
опасными, отвлекающими от духовного совершенствования. Для человека
гораздо важнее достижения в области нравственно-эстетической,
художественной практики. Знания, опосредованные культурой, ее
традициями, системой ценностей, помогают человеку стать человеком и
достичь гармонии в отношениях между людьми. Поэтому искусство Древнего
Китая пронизано глубоким смыслом и мудрыми поучениями.

Художественная культура. Художественная культура Китая впитала в себя
основные духовные ценности, которые развивались в учениях даосизма и
конфуцианства. Близость к природе, стремление к духовному совершенству,
поиск гармонии в каждом явлении природы – будь то цветок, дерево,
животное – позволили сформировать совершенно уникальное эстетическое
сознание и художественную практику. Идея гармоничного соединения
человека и природы пронизывает китайское искусство, начиная от
каллиграфии до живописи. Даже письменность в традиционной китайской
культуре рассматривается как особая область этики и эстетики. Китайская
письменность (иероглифы) соединяла в себе этическое и эстетическое: по
своеобразию написания угадывалось душевное состояние автора, а
стилизованным формам письменности – каллиграфическим надписям –
придавалось даже магическое значение. И они хранились в каждом доме.
Иероглиф выступает как идеальная модель художественного произведения, в
нем сочетаются строгость и простота формы с глубиной и символичностью
содержания.

Одним из высших достижений древнекитайского искусства является живопись,
в особенности живопись на свитке. Китайская картина-свиток – это
совершенно новый вид искусства, созданный специально для созерцания,
освобожденный от подчиненно-декоративных функций. Основными жанрами
живописи на свитке были исторический и бытовой портрет, портрет,
связанный с заупокойным культом, пейзаж, жанр «птицы и цветы».

Китайский портрет ханьской эпохи сочетал в себе реалистическую
достоверность (так, фигуры воинов из гробницы Цинь Ши-хуанди явно
передают индивидуальные черты их прототипов) и символичность, иногда
граничащую с карикатурностью. Стилизация и гротеск сделали возможным
отстранение художественного творчества от каких бы то ни было
утилитарных соображений и определили в дальнейшем разнообразие
китайского искусства позднейших эпох.

В китайской картине каждый предмет глубоко символичен, каждое дерево,
цветок, животное или птица является знаком поэтического образа: сосна –
это символ долголетия, бамбук – стойкости и счастья, аист – одиночества
и святости и т.д. Форма китайских пейзажей – вытянутый свиток – помогала
ощутить необъятность пространства, показать не какую-то часть природы, а
целостность всего мироздания.

Все жанры древнекитайского искусства несли в себе глубокий нравственный
смысл и идею совершенствования человека, настраивали на особое
восприятие; восхищение природой, ее красотой и работой мастера.
Наверное, поэтому красота китайских пейзажей с их особой
выразительностью и особой символикой вызывает восхищение у европейцев,
позволяет открывать им иное видение мира, иную эстетику.

Мы рассмотрели восточный тип культуры на примере древних цивилизаций:
Месопотамии, Египта, Индии и Китая. При всем своеобразии их объединяет
то, что в этих цивилизациях развитие личности происходит в
самососредоточении, самопознании, гармонии с природой и окружающим
миром, а не в преобразовании его.

Принципиально иная позиция характеризует европейскую цивилизацию,
европейский стиль мышления. Позиция человека в европейской культуре –
это позиция активно-преобразовательная. Причем это преобразование
касается не только окружающей природы, но и общества, и самого человека.

Хотя в европейской цивилизации, как и в восточных цивилизациях, целые
периоды формировались под воздействием религии и мифологии, именно здесь
началась борьба рационального опыта с мифом и появился человек нового
типа.

Контрольные вопросы

1. Как возникла дихотомия Восток – Запад и каковы ее последствия?

2. В чем состоят особенности периодизации истории Древнего Востока?

3. Что представляет собой традиционное общество и каковы его основные
черты?

4. Выделите, что было общего и особенного в развитии культуры народов
Древнего Востока.

5. Охарактеризуйте основные религиозно-философские системы Древнего
Востока.

6. Назовите основные достижения в области материальной, духовной и
художественной культуры народов Месопотамии (Двуречья).

7. В чем состоит своеобразие архитектуры и изобразительного искусства
Древнего Египта?

8. Укажите особенности социокультурного развития Древней Индии.

9. Назовите основные достижения культуры Древнего Китая.

10. Какое место наследие древних цивилизаций Востока занимает в мировой
культуре?

Библиография

О с н о в н а я

1. Васильев Л.С. История Востока: В 2 т. М.: Высшая школа, 1993. Т. 1.

2. Вейнберг И.П. Человек в культуре древнего Ближнего Востока. М.:
Наука, 1986.

3. Заболоцкая Ю. История Ближнего Востока: Пер. с польск. Д.С.
Гальпериной. М.: Наука, 1989.

4. Иванов В.Г. История этики древнего мира. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та,
1980.

5. История древнего мира / Под ред. И.М. Дьяконова, В.Д. Нероновой, И.С.
Свенцицкой. М.: Наука, 1989. Кн. 1.

6. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Изд. 2-е. Т. 13.

7. Мифология древнего мира. М., 1997.

8. Павлов В.В. Искусство Древнего Египта. М.: Изд-во Акад. Художеств
СССР,1962.

9. Поликарпов B.C. Золотой век в истории мировой культуры. Ростов-н/Д.:
Изд-во РГУ, 1992.

10. Смирнова В.В. Мировая художественная культура. М.: Аз, 1995.

11. Шкуратов В.А. Историческая психология. Ростов-н/Д.: Город N, 1994.

12. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Республика, 1994.

Д о п о л н и т е л ь н а я

13. Большая иллюстрированная энциклопедия древностей. Пер. с чеш. Прага,
1980.

14. Гомбрих Э. История искусства. М., 1998.

15. Дмитриева И.А. Краткая история искусства. М., 1985.

16. Поликарпов B.C. Лекции по культурологии. М., 1997.

17. Чернокозов И.А. История мировой культуры. Ростов-н/Д., 1997.

Глава 4

АНТИЧНОСТЬ – ОСНОВА ЕВРОПЕЙСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

4.1. Общая характеристика и основные этапы развития

В начале I тыс. до н.э. древневосточные цивилизации утратили приоритет в
общественном развитии и уступили место новому культурному центру,
возникшему в Средиземноморье и получившему название «античная
цивилизация». К античной цивилизации принято относить историю и культуру
Древней Греции и Древнего Рима. Эта цивилизация базировалась на
качественно иных основаниях и в экономическом, политическом и социальном
отношениях была более динамичной по сравнению с древневосточными
обществами.

Достижения древних греков и римлян впечатляюще поразительны во всех
областях, и на них основана вся европейская цивилизация. Греция и Рим,
два вечных спутника, сопровождают европейское человечество на всем его
пути. «Мы видим глазами греков и говорим их оборотами речи», – сказал
Якоб Буркхардт. Возникновение европейской ментальности, особенности
европейского пути развития невозможно понять, не обратившись к самому
началу европейской цивилизации – античной культуре, сформировавшейся в
Древней Греции и Древнем Риме в период с начала I тыс. до н.э. по V в.
н.э.

Античная цивилизация, если исчислять ее от гомеровской Греции (XI-IX вв.
до н.э.) до позднего Рима (III-V вв. н.э.), многими достижениями обязана
еще более древней крито-микенской (эгейской) культуре, которая
существовала одновременно с древневосточными культурами в восточном
Средиземноморье и некоторых областях материковой Греции в III-II тыс. до
н.э. Центрами эгейской цивилизации были остров Крит и город на юге
Греции Микены. Эгейская культура отличалась высоким уровнем развития и
своеобразием, однако нашествия ахейцев, а затем дорийцев повлияли на ее
дальнейшую судьбу.

В историческом развитии Древней Греции принято выделять следующие
периоды: гомеровский (XI-IX вв. до н.э.); архаический (VIII-VI вв. до
н.э.); классический (V-IV вв. до н.э.); эллинистический (конец IV–I вв.
до н.э.). История Древнего Рима делится на три основных этапа: ранний,
или царский Рим (VIII–VI вв. до н.э.); римская республика (V–I вв. до
н.э.); римская империя (I–V вв. н.э.).

Римская цивилизация считается эпохой наивысшего расцвета античной
культуры. Рим называли «вечным городом», а поговорка «Все пути ведут в
Рим» сохранилась до наших дней. Римская империя представляла собой самое
большое государство, охватившее все территории, примыкающие к
Средиземноморью. Слава и величие ее измерялись не только обширностью
территории, но и культурными ценностями входивших в нее стран и народов.

В формировании римской культуры приняли участие многие народы,
подчинявшиеся римской власти, в том числе и население древневосточных
государств, в частности Египта. Однако на раннеримскую культуру
наибольшее влияние оказали племена латинов, населявших область Лаций
(где и возник город Рим), а также греки и этруски.

В исторической науке до сих пор существует «этрусская проблема», которая
заключается в загадке происхождения этрусков и их языка. Все попытки
современных ученых сопоставить их с какой-либо языковой семьей не дали
результата: удалось только найти некоторые соответствия индоевропейского
и кавказско-малоазиатского (и других) происхождения. Неизвестна пока и
родина этрусков, хотя предпочтение отдается теориям их восточного
происхождения.

Цивилизация этрусков достигла высокого уровня развития и была красочно
описана античными историками, представлена в многочисленных памятниках.
Этруски были отважными мореходами, искусными ремесленниками, опытными
земледельцами. Многие их достижения заимствованы римлянами, в том числе
и символы власти этрусских царей: курульное кресло; фасции (пучок розог
с воткнутой в них секирой); тога – верхняя мужская накидка из белой
шерсти с пурпурной каймой.

Особая роль в становлении римской государственности и культуры
принадлежала грекам. Как писал римский поэт Гораций, «Греция, пленницей
став, победителей грубых пленила. В Лациум сельский искусства внесла». У
греков римляне заимствовали более совершенные методы земледелия,
полисную систему государственного устройства, алфавит, на основе
которого была создана латинская письменность, и, конечно же, велико было
влияние греческого искусства: в Рим были вывезены библиотеки,
образованные рабы и т.д. Именно синтез греческой и римской культур
сформировал античную культуру, ставшую основанием европейской
цивилизации, европейского пути развития, породившего дихотомию Восток –
Запад.

Несмотря на различия в развитии двух крупнейших очагов античной
цивилизации – Греции и Рима, можно говорить о некоторых общих чертах,
определивших своеобразие античного типа культуры. Поскольку Греция
раньше Рима вступила на арену мировой истории, то именно в Греции в
архаический период сформировались специфические особенности цивилизации
античного типа. Эти особенности были связаны с социально-экономическими
и политическими изменениями, получившими название архаической революции,
культурного переворота [6].

Архаическая революция была своего рода социальной мутацией, поскольку в
истории она по своим результатам единственная и уникальная. Архаическая
революция позволила сформировать античное общество, опирающееся на
частную собственность, чего ранее нигде в мире не было. Выход на
передний план частнособственнических отношений, появление товарного
производства, ориентированного преимущественно на рынок, способствовали
возникновению и других структур, определявших специфику античного
общества. К ним относятся различные политические правовые и
социокультурные институты: появление полиса как основной формы
политической организации; наличие концепций суверенитета народа и
демократического правления; развитая система правовых гарантий защиты и
прав свобод каждого гражданина, признание его личного достоинства;
система социокультурных принципов, способствовавших развитию личности,
творческих способностей, а в конечном счете – расцвету античного
искусства. Благодаря всему этому античное общество стало принципиально
отличаться от всех других, а в цивилизованном мире возникли два разных
пути развития, породивших в дальнейшем дихотомию Восток–Запад.

Важную роль в архаической революции сыграла греческая колонизация,
которая вывела греческий мир из состояния изоляции и вызвала
стремительный расцвет греческого общества, сделала его более подвижным,
восприимчивым. Она открыла широкий простор перед личной инициативой и
творческими способностями каждого человека, помогла высвобождению
личности из-под контроля общины и ускорила переход общества на более
высокий уровень экономического и культурного развития.

Колонизация, т.е. создание новых поселений в чужих странах, была вызвана
различными причинами, в частности перенаселением, политической борьбой,
развитием мореплавания и т.д. Первоначально колонисты остро нуждались в
самом необходимом. Им не хватало привычных продуктов, таких, например,
как вино и оливковое масло, а также многих других вещей: домашней
утвари, тканей, оружия, украшений и т.п. Все это приходилось доставлять
из Греции на кораблях, привлекая внимание к этим изделиям и продуктам
местных жителей.

Открытие рынков на колониальной периферии способствовало
совершенствованию ремесленного и сельскохозяйственного производства в
самой Греции. Ремесленники постепенно становятся многочисленной и
влиятельной социальной группой. А крестьяне в ряде районов Греции
переходят от выращивания малоурожайных здесь зерновых культур к более
доходным многолетним культурам: винограду и оливкам. Превосходные
греческие вина и оливковое масло пользовались огромным спросом на
внешних рынках в колониях. Некоторые греческие города-государства вообще
отказались от своего хлеба и стали жить за счет более дешевого
привозного зерна.

С колонизацией было связано и появление более прогрессивной формы
рабства, когда в рабов обращали не соплеменников, а захваченных в плен
чужеземцев. Основная масса рабов поступала на греческие рынки из
колоний, где их можно было приобрести в больших количествах и по
доступной цене у местных правителей. Благодаря широкому применению во
всех отраслях производства рабского труда у свободных граждан появлялся
избыток свободного времени, которое они могли посвятить занятиям
политикой, спортом, искусством, философией и т.д.

Таким образом, колонизация способствовала формированию основ нового
общества, новой полисной цивилизации, резко отличающейся от всех
предшествующих.

4.2. Античный полис как уникальное явление

Античная цивилизация строится вокруг основной и исходной точки античного
мира – самостоятельного города-государства. Эта исходная общественная
форма обозначалась в греческом языке словом «полис» (переводится как
«город»), а в латинском – словом «цивитас» («гражданская община»). Оба
слова обозначают по сути одно и то же, особую форму государственного
устройства – город-государство, в котором все граждане имеют
определенные права и обязанности. Для грека и римлянина полис был тем
единственным местом, где он чувствовал себя человеком, где он находился
под защитой богов, которые покровительствуют городу (как, например,
Юпитер – Риму, Афина Паллада – Афинам), где он был членом гражданского
коллектива, жизнь которого регулируется законами и защищена от
произвола. Поэтому нет ничего страшнее, чем изгнание из родного города,
чем то, что римляне называли «лишением огня и воды», т.е. отнятие
гражданских прав. Цицерон в своем сочинении «О государстве» утверждал,
что «уничтожение, распад и смерть гражданской общины как бы подобны
упадку и гибели мироздания».

Полис как общественная форма наиболее полно соответствовал уровню
развития античного общества. Экономической основой полиса была античная
двуединая форма собственности: с одной стороны, это собственность
гражданской общины на всю территорию и богатства полиса, а с другой –
индивидуальная собственность каждого гражданина. В гражданской жизни
полиса участвовал каждый взрослый гражданин, имеющий права гражданства и
владеющий частным хозяйством – «ойкосом» (домом). «Он одновременно
выступает и как хозяин дома, организатор – «ойконом» и как гражданин –
«политес»… Перед лицом закона граждане полиса выступают полноценными
собственниками – ойкономами… Хороший хозяин ойкоса считался и хорошим
гражданином, и наоборот, плохой ойконом не может быть хорошим
политесом». Способности управлять домом и участвовать в общественных
делах рассматривались как равноценные [1, с. 8].

В античном демократическом полисе высшая власть принадлежала народному
собранию всех граждан с правом издания законов, выбора высших
должностных лиц. К несомненным достижениям античной демократии следует
отнести равенство граждан перед законом, право гражданина на обеспечение
землей, запрет порабощения собственных граждан.

Формирование античной демократии и так называемого гражданского общества
проходило в острой политической борьбе народа (демоса) с родовой
аристократией. В тех городах-государствах, где победу одерживал демос,
устанавливалась демократия (власть народа), но даже там, где
аристократии удавалось отстоять свою власть (как, например, в Спарте),
она существовала в форме аристократической или олигархической
республики, но не монархии.

Большую роль в утверждении демократических ценностей сыграли великие
законодатели и реформаторы античности. Среди них особое место занимают
имена двух выдающихся афинских реформаторов – Солона и Клисфена, а также
спартанского – Ликурга. Наиболее важной среди реформ Солона (VI в. до
н.э.) была коренная реформа долгового права, вошедшая в историю под
образным названием встряхивание бремени» (сейсахтейя). Солон объявил все
долги и накопившиеся по ним проценты недействительными и запретил сделки
самозаклада. Сейсахтейя спасла значительную часть греческих граждан от
порабощения и сделала возможным дальнейшее развитие демократии в Афинах.
Однако расцвет античного полиса и торжество античной демократии как
идеального эталона пришлись на период правления Перикла в Афинах (V в.
до н.э.).

Афинские граждане по праву гордились своей принадлежностью к самому
демократическому государству в Греции. Государство защищало не только
жизнь и имущество своих граждан, но и свободу их личности. Афинянина
нельзя было заключить в тюрьму без судебного решения, а человек,
привлеченный к суду, если не надеялся на оправдание, мог уйти из города
до рассмотрения своего дела.

Вместе с тем афинская политическая система была демократией для
меньшинства населения. Из нее были исключены не только рабы, не имевшие
элементарных гражданских прав, но и метеки (постоянно жившие в Афинах
переселенцы, чужеземцы). Метеки не имели права владеть имуществом –
землей и домами, они работали по найму, занимались ремеслом и торговлей,
а жили в наемных помещениях.

Соотношение полисного демократического идеала и реальной практики было
таковым, что в повседневной жизни, бесспорно, существовали и развивались
социальный антагонизм верхов и низов, подозрительность по отношению к
каждому, кто стал выше массы, даже если он выделился своими подвигами и
самоотверженным служением полису. Так, знаменитый философ Сократ,
обвиненный в антидемократизме, принял яд; Перикл провел последние годы
жизни под следствием; величайший скульптор античной эпохи Фидий кончил
свою жизнь в тюрьме.

Не только греческий полис, но и Римская республика нередко становилась
ареной жестоких социальных конфликтов. Римская республика была по своей
сути аристократической, и только потомки родовой знати (патриции) могли
занимать государственные должности (магистратуры) и места в сенате.
Римский плебс на протяжении V–IV вв. до н.э. боролся за свои права, в
результате образовался новый правящий слой – нобилитет
(патрицианско-плебейская знать). Бедняки, обладавшие только потомством
(пролетарии), фактически не имели никаких прав, так как участие в
политической жизни было связано с имущественным цензом. Серия
гражданских войн, восстаний рабов и военных диктатур подорвала
республиканские основы и привела к установлению в Риме императорского
(монархического) режима, просуществовавшего почти пять веков. В этот
период основная борьба велась между императорами и сенатской оппозицией.

Противоречие между полисным и республиканским идеалом общественного
устройства и реальной жизнью приводило к тому, что человек начинал
чувствовать себя отчужденным от государства, терял чувство гражданской
солидарности – последнее для античного человека было очень важно.
Античного человека, как грека, так и римлянина, делала гражданином лишь
принадлежность к определенной группе, фамилии, общине, городу. Нельзя ни
к чему не принадлежать и быть просто человеком. Каждый человек
становится членом какой-то малой группы, социальной микрообщины.

Античная действительность обостряла противоречия в обществе, но вместе с
тем и предоставляла возможность их преодоления, разрешения на уровне
различных микрообщностей, формирующих основы гражданского общества. Как
отмечает Г.С. Кнабе, «…в Греции и в Риме микромножества играли роль
продуктивной модели, порождались обществом на всем протяжении его
развития…» [10, с. 216].

Эволюция античного полиса, социально-политических отношений в
республиканском и императорском Риме находила свое отражение в религии,
идеологии, социальной психологии, морали и правовых устоях античного
общества.

4.3. Мировосприятие человека в античном обществе

Греческая религия за длительный период своего существования претерпела
существенные изменения, принимая различные формы, но никогда не была
застывшей и догматичной. Своей пышностью, великолепием и красочностью
она напоминала фольклор, каковым по сути и являлась. Таковы были и
греческие мифы, отображавшие мировосприятие античного человека.

Греческая мифология – это отражение природы, окружающего мира в
чувственно-конкретных образах и в виде одушевленных существ, которые
мыслятся вполне реальными. Мир-космос понимался древними греками как
одушевленное сферическое тело, населенное людьми и богами. Первоначально
греки, как и другие народы, населяли окружающую природу духами и
божествами, имевшими полуживотный облик: сиренами – полуженщинами,
полуптицами; нереидами – полурыбами; сатирами, покрытыми шерстью, с
козлиными ногами, рогами и хвостом; кентаврами – полулошадьми и т.п. Как
и другие земледельческие народы, греки почитали женские божества земного
плодородия – Гею, Деметру, Кору. Последних двух называли соответственно
«матерью хлебов» и «девушкой зерна».

Важную роль играл патриархальный культ предков. Существовали мифы о
браках богов с земными женщинами, потомки которых стали основателями
знатных родов. В их честь строились святилища и храмы.

Римская религия на ранней стадии тоже была пронизана верой в духов и
домашних божеств. Добрые духи назывались манами, злые – лемурами.
Домашний очаг опекали Лары и Пенаты, а дверь жилища охранял двуликий
Янус, обращенный одновременно в прошлое и будущее.

В период расцвета греческого полиса появилась общегреческая олимпийская
религия, названная по имени горы Олимп, где, согласно мифу, на снежной
вершине обитали главные боги: Зевс, Гера, Аполлон, Афродита и др. В
период Римской республики греческие боги-олимпийцы были отождествлены с
римскими богами и названы их именами: Зевс – Юпитером, Гера – Юноной,
Афина – Минервой, Афродита – Венерой, Гермес – Меркурием и т.п. Из всех
богов римляне выделяли трех главных – Юпитера, Юнону и Минерву.

Олимпийские боги, в отличие от деспотичных, загадочных («хтонических»)
восточных богов, рассматривались как существа хотя и могущественные, но
близкие и понятные человеку. Им присуще все то, что свойственно людям:
способность есть и пить, любить и ненавидеть, а также иметь физические
недостатки (бог кузнечного ремесла Гефест – хромой). Подобный
антропоморфизм – очеловечивание богов – присущ в целом античному
мировоззрению, античной культуре.

Однако не все боги были очеловечены. Божество, не поддающееся никакому
очеловечиванию,– это судьба (Мойра). Как отмечает А. Боннар, швейцарский
ученый-эллинист, «Мойра представляет начало, поставленное выше свободы
людей и богов и делающее из мира нечто, что действительно олицетворяет
порядок, нечто упорядоченное» [3, с. 143]. Подобное представление
связано с тем, что во взаимоотношениях людей и античных богов ведущая
роль принадлежит человеку. Хотя боги и следят за предначертаниями
судьбы, человек, осуществляя свой выбор, сам отвечает за свои поступки.

Полисный строй воспитал у греков особое мировосприятие. Он научил их
ценить реальные возможности и способности каждого человека. Именно они
были возведены в высший принцип: свободный, гармонически развитый,
прекрасный духом и телом гражданин – таков идеал античности. В
достижении идеала важную роль сыграло соединение чувства коллективизма и
агонистического (состязательного) начала в древнегреческой морали.

Агон, т.е. состязательное начало, утверждает в греческом обществе идею о
победе в состязании как высшей ценности, прославляющей победителя и
приносящей ему почет и уважение. Первоначально агоны были массовыми
атлетическими состязаниями, а позднее превратились в массовые
общегреческие игры и празднества. Таковыми были знаменитые Олимпийские
игры, устроенные впервые в 776 г. до н.э. в честь Зевса Олимпийского и
повторявшиеся каждые четыре года. Разнообразные развлечения и зрелища –
одна из характерных черт античной цивилизации. Первоначально они были
тесно связаны с религиозными ритуалами и празднествами. Именно так
возник древнегреческий театр. В Афинах в VI в. до н.э. существовал
ежегодный общегосударственный праздник – Великие Дионисии, во время
которого разыгрывались сцены из мифов. Греческая трагедия («Песнь
козлов») возникла из дифирамба (хоровой песни), распевавшегося сатирами,
одетыми в козлиные шкуры и изображавшими веселых спутников бога вина
Диониса. Впоследствии к хору добавились три актера – так возникло
театральное действо.

Наибольшего размаха зрелищная культура достигла в Древнем Риме.
Возможно, это было связано с тем, что в римском обществе преобладали
гедонистические тенденции в образе жизни. «Хлеба и зрелищ» требовал
плебс, и власти давали ему то, что он требовал. Для римской знати
зрелища служили воплощением идеи славы и почестей, добытых в бою.
Поэтому там так популярны были гладиаторские бои и цирковые игры.

Древнейшими и самыми многолюдными были игры в Большом цирке, который
вмещал до 200 тыс. зрителей. Здесь устраивались также конные состязания
и звериные травли. Интерес к кровавым зрелищам был присущ римлянам и
сохранялся на протяжении всей римской истории.

Гладиаторские бои были первоначально частью погребального ритуала
этрусков, а затем приобрели характер публичного зрелища, тщательно
подготовленного и хорошо организованного. Их отличали размах и
массовость. Так, Юлий Цезарь вывел на арену 500 пар гладиаторов, а
впоследствии римские императоры посылали на арену по несколько десятков
тысяч гладиаторов. Таким своеобразным способом они старались снискать
популярность у народа и прославиться. Стремление к славе, общественному
признанию было своеобразным социальным механизмом формирования личности
нового типа, так как побуждало человека к социальному новаторству,
развитию всех своих потенций, внутренних ресурсов.

Агон как состязательное начало, как импульс к разнообразной успешной
деятельности способствовал становлению новых морально-этических
ценностей: человек сопоставлял себя и сограждан, брал на себя
ответственность за всю полноту своего бытия, учился становиться
личностью, осваивал новые типы социального поведения (например,
лидерство). Именно на этом было построено греческое образование, целью
которого являлась не подготовка профессионала в какой-либо области, а
воспитание полноценного гражданина, личности. Историческая заслуга
древних греков, их вклад в европейскую мировую культуру состоят в
создании института образования, нацеленного на воспитание человеческого
в человеке [5, с. 345–348].

Этим же целям служила и греческая философия, которая вместе с наукой
именно в Древней Греции впервые отделилась от религии. Если на ранней
стадии развития – натурфилософии – предметом интереса для греков
выступала в основном природа, то позднее им стали человек и его дела.
Определение места человека в окружающем неустойчивом мире,
восстановление единства человека и космоса, моральное обоснование
поступков людей (взамен традиционной общинной морали) – таков круг
проблем, которыми занимались философы V–VI вв. до н.э. Вначале софисты и
Сократ, затем Платон, Аристотель и другие выдающиеся философы античности
были выразителями этих идей. Поэтому V-IV вв. до н.э. считают эпохой
классической древнегреческой философии.

В отличие от греческих философов классических времен римские мыслители
были больше ориентированы на политику в форме разработки теорий о том,
каким должен быть современный монарх, и на этику, призванную показать,
как должен жить человек в условиях, когда существует вечная, как космос,
Римская империя.

Значительным достижением древнеримской мысли было создание
самостоятельной науки – юриспруденции, включающей обширный комплекс
политико-правовых проблем в области общей теории государства и права.
Наивысшего развития римская юриспруденция достигла в период деятельности
выдающихся римских юристов – Сальвия, Юлиана и Гая. «Институции Гая»
стал первым учебником, в котором были ясно изложены и систематизированы
правовые нормы. Среди авторов, писавших на моральные темы, известен
более других Плутарх из Херонеи и император-философ Марк Аврелий. Весьма
популярен в Риме был стоицизм, виднейшим представителем которого был
Сенека. Сенеку можно назвать римским предшественником христианства, так
как он во многом предвосхитил религиозное учение христианства, в
частности в определении характера и роли человеческого духа, понятия о
его бессмертии. Ему принадлежит идея великой идеальной божьей общины,
которую потом назвали вселенской церковью. Формула Сенеки «отвоюй себя
для самого себя» была следствием утраты былого единства гражданина и
гражданской общины, поиском новых ценностей. В условиях империи, когда
полис стал космополисом, взамен коллективизма стал развиваться
индивидуализм, взамен патриотизма – космополитизм. Существование крупных
держав облегчало переселение из города в город, из одной местности в
другую, и никакой патриотизм не удерживал людей от переезда в другое
место, если это было выгодно.

Идеи космополитизма, человеческой общности существовали на протяжении
всего эллинистического периода, а в первые века нашей эры совпали с
распространением в Риме христианства. Христианство усилило ощущение
того, что человек не принадлежит узкому полисному мирку, что он оставлен
наедине с чем-то всеобщим и абсолютным. Христианство принесло новые
ценности, оно провозгласило равенство всех перед богом, что имело особое
значение для жаждущих справедливости людей в условиях обострившихся
противоречий.

Как новая религия христианство вначале появилось в восточных провинциях
Римской империи (Иудея, Малая Азия, Египет), а позднее – в западных.
Вначале на римских христиан устраивались жестокие гонения, поскольку
христианство было прибежищем бедняков и рабов, а с проникновением
христианства в среду высшей знати оно заняло равноправное положение с
другими религиями. В дальнейшем христианство было провозглашено
государственной религией Римской империи, что сыграло решающую роль в
превращении его в мировую религию.

4.4. Художественная культура

Небывалое ранее в истории ощущение человека как свободного гражданина
(«политического существа») находило свое отражение в художественной
культуре, искусстве, обусловило их необычайный взлет и расцвет.
Достижения древних греков и римлян столь грандиозны, что вся история
мирового искусства немыслима без античных сюжетов, греческой и римской
мифологии, античных канонов и образцов.

Античное искусство V–IV вв. до н.э. справедливо называют классикой, так
как оно являлось образцом для подражания в воплощении совершенной
красоты, где добродетель души, сила ума всецело слиты с соразмерной
красотой тела. Наиболее полно это можно было передать в скульптуре. На
значимость скульптуры в жизни греков обращал внимание Плутарх,
отметивший, что в Афинах было больше статуй, чем живых людей.

Греческая скульптура, прежде чем стать совершенным образцом, претерпела
ряд изменений. В архаический период скульптурные изображения были еще
далеки от совершенства, фигуры отличались статичностью и обобщенностью
образа. Так выглядели архаические Аполлоны-куросы («юноши») и
архаические статуи-коры («девушки»). В VI-V вв. до н.э. греческие
скульпторы научились преодолевать статичность в изображении
человеческого тела. Своего совершенства греческая пластика достигла в
творчестве великого Фидия, создавшего много прекрасных творений, среди
которых особо выделялась знаменитая статуя Зевса Олимпийского,
выполненная из слоновой кости и золота. Величественная
четырнадцатиметровая статуя грозного бога, сидящего на троне, была
воплощением мудрости и человеколюбия. Она причислялась к семи «чудесам
света» и известна лишь по описаниям и изображениям на древних монетах.
Два великих современника Фидия – Мирон и Поликлет прославились
изображением скульптурных образов атлетов-победителей. Наиболее известен
из них «Дискобол» Мирона, сохранившийся в римской копии. Среди других
скульпторов, прославивших античное искусство, следует назвать:
Праксителя, который первым в истории изобразил Афродиту в виде
обнаженной прекрасной женщины (Афродита Книдская); Лисиппа, оставившего
потомкам прекрасный портрет Александра Македонского (тоже сохранился в
римской копии); Леохара, автора легендарного Аполлона Бельведерского.

Величие римской культуры также проявляется в скульптуре. Исторические
рельефы прославляют подвиги римских воинов, мудрость правителей,
достойно украшают триумфальные арки. Однако ведущее место в римской
скульптуре занимает портрет. В отличие от греческой скульптуры, в
римском портрете появляются некоторые черты самоуглубленности,
утонченности, даже усталости, характеризующей умирающую эпоху. Уместно
вспомнить конную статую Марка Аврелия, о которой немецкий историк
искусств Винкельман писал: «Прекраснее и умнее головы коня Марка Аврелия
нельзя найти в природе» [13, с. 37]. Доведенное до совершенства
искусство ярко индивидуализированного портрета, полностью раскрывающего
внутренний мир человека,– это, несомненно, достижение римской культуры.

Наряду со скульптурой, высочайшего расцвета достигла античная
архитектура, многие памятники которой, к счастью, дошли до наших дней.
Великий Парфенон, развалины Колизея впечатляют своей красотой и величием
даже сегодня. Как справедливо замечает швейцарский ученый-эллинист А.
Боннар, «Парфенон может показаться очень ветхим, очень разрушенным, но
невозможно, чтобы эти древние руины, и сейчас не рассказали о породившей
его любви к мудрости и любви к красоте во времена юности его народа» [2,
с. 182].

Еще в эпоху архаики сформировались основные принципы греческой
архитектуры. В VII в. до н.э. возникла система ордеров как особой
организации соотношения несущих и несомых частей здания в
блочно-стоечной конструкции. Известны несколько ордеров; дорический,
ионический, коринфский. Дорический ордер, распространенный в Южной
Греции, был самым массивным, с тяжеловесными колоннами, простой и
строгой капителью. Ионический ордер – более легкий, изящный, с
капителью, имеющей изогнутую форму, как рога барана (волюты). Коринфский
ордер – более пышный, со сложной капителью, похожий на цветочную
корзину. Римляне предпочитали коринфский, тосканский и композитный
ордера. Тосканский ордер сходен с дорическим. Но его колонна имеет базу
и гладкий ствол. Композитный ордер сочетает коринфские и ионические
волюты.

Ордерная система позволяла придать особую выразительность различным
элементам здания. Так сложился единый общегреческий тип храмового здания
в форме прямоугольной постройки, со всех сторон обнесенной колоннами.
Здание с одним рядом колонн называли периптером, с двумя – диптером.
Примером дорической постройки был храм Аполлона в Коринфе, а ионического
– храм Артемиды в Эфесе в Малой Азии (одно из «чудес света»). Знаменитый
Парфенон, посвященный богине Афине-Деве, сочетал дорический и ионический
стили. Парфенон, богато украшенный скульптурами (из более 500 фигур ни
одна не повторяет другую), стал частью великолепного архитектурного
ансамбля Афинского акрополя – одного из символов античной Греции.

Римские храмы прямоугольной формой и портиками напоминали греческие, но
в отличие от последних воздвигались на высоких платформах с лестницей
(подиумах). В римском храмовом зодчестве применялся тип ротонды, т.е.
круглого храма. Таким был один из древнейших храмов – храм Весты.
Наиболее значительным достижением римской строительной техники был храм
всех богов – Пантеон в Риме. Купол Пантеона диаметром 43 м считался
самым крупным в мире.

Несомненно, грандиознейшим римским сооружением является здание
амфитеатра – Колизея, которое представляло собой эллипс окружностью 524
м. Стена Колизея имела высоту 50 м и состояла из трех ярусов. В нижнем
ярусе были полуколонны дорического ордера, во втором – ионического, в
третьем – коринфского.

Еще во II в. до н.э. римские строители изобрели бетон, что
способствовало распространению арочно-сводчатых конструкций, которые
стали характерным элементом римской архитектуры, как, например,
триумфальные арки – памятники военной и императорской славы. Ряд арок –
аркады применялись при строительстве многоярусных каменных мостов,
внутри которых находились трубы, подающие воду в город.

Одним из наиболее оригинальных творений римлян в области общественных
зданий были термы – римские бани, которыми пользовались не только с
целью гигиены, но и для отдыха, общения и развлечения.

Среди разнообразных развлечений, так любимых в античности, театр занимал
особо важное место в жизни древних греков и римлян – он выполнял
различные функции, в том числе морально-этические, воспитательную,
гуманистическую. Наиболее популярными были трагедии трех величайших
афинских драматургов: Эсхила, Софокла и Еврипида. Каждый из них
по-своему решал проблемы добра и зла, рока и возмездия, радости и
сострадания. Аристотель в «Поэтике», определяя трагедию, говорит о том,
что она «посредством сострадания и страха совершает очищение подобных
страстей», вызывает катарсис (очищение) [1, с. 134].

Расцвет другого жанра – комедии связан с именем Аристофана. Сюжеты для
комедий были взяты из тогдашней политической жизни Афин, в отличие от
трагедий, сюжеты которых основывались на мифологическом прошлом.
Художественные образы, созданные знаменитыми драматургами, отличаются
глубиной психологических характеристик и волнуют многие поколения
зрителей на протяжении веков. Прометей, Эдип, Медея, Федра олицетворяют
собой легендарное прошлое древних веков.

С античным театром тесно связано развитие античной литературы, которая
выросла из фольклора, из героических преданий о прошлом. Письменный
период древнегреческой литературы начинается поэмами Гомера и
продолжается в дидактическом эпосе Гесиода («Теогония», «Труды и дни»).
Одним из лучших римских лириков был Катулл, посвятивший множество стихов
о любви знаменитой красавице Клодии. Однако «золотым веком» для римской
поэзии был период правления Октавиана Августа (27 г. до н.э.–14 г.
н.э.). В «век Августа» жили и творили три самых знаменитых римских
поэта: Вергилий, Гораций, Овидий. Незаконченная «Энеида» Вергилия
прославляла величие Рима, римский дух. Гораций высоко ценил назначение
поэта, что нашло выражение в его знаменитом «Памятнике», которому
подражали многие поэты, в том числе и А.С. Пушкин. Несомненной вершиной
римской любовной лирики является творчество Овидия, которое воплотилось
в таких знаменитых произведениях, как поэмы «Метаморфозы», «Наука любви»
и др.

С развитием литературы в Древнем Риме была тесно связана риторика. Она
оказывала определяющее влияние на литературу и лежала в основе
образования каждого римского гражданина. Своим возникновением риторика
обязана широко развитой общественной жизни в греческих полисах, где
основные вопросы решались в народном собрании и на судебных заседаниях.
О роли публичного слова в Афинах дают представление дошедшие до нас речи
Лисия, Исокрага, Демосфена и других ораторов. Наследие выдающегося
римского оратора Марка Туллия Цицерона – его судебные речи, сочинения по
ораторскому искусству – является золотым фондом античной культуры,
предметом изучения до сегодняшних дней.

Римское искусство с его темой величия государства, трагедией
несовместимости имперской власти и свободы граждан завершает античную
художественную культуру.

Ослабленная внутренними противоречиями и окруженная внешними врагами.
Римская империя катилась к своему закату. В 110 и 455 г. до н.э. Рим
подвергся разорительному нашествию сначала готов, затем вандалов, после
чего не смог обрести былую силу. В 476 г. до н.э. командир германских
наемников Одоакр сместил малолетнего римского императора Ромула Августа.
Эта дата считается концом Западной Римской империи. Восточная империя
еще существовала почти тысячелетие, и Византия стала хранительницей
античного наследия на востоке христианского мира. В Византии античная
традиция никогда не прерывалась, там бережно хранились произведения
античных мастеров, в особенности греческих. Через Византию шло влияние
античности на Восточную Европу, в том числе и Русь. Константинополь в
средние века называли «вторым Римом», а после его падения «третьим
Римом» стала называться Москва.

Античная цивилизация заложила основы европейской культуры, создала
неповторимые классические образцы в самых различных сферах жизни
общества, сформировала активно-преобразовательную позицию человека в
европейской культуре, заложив тем самым основы динамичности и
ускоренного темпа развития европейской цивилизации.

Контрольные вопросы

1. Назовите основные этапы развития античной культуры.

2. Покажите, что было общего и особенного в развитии греческой и римской
культур.

3. Что представляет собой античный полис как общественная форма
развития?

4. Какую роль выполняла античная мифология?

5. Сравните верования древних греков и римлян.

6. Каковы особенности мировосприятия человека в античном обществе?

7. Сопоставьте основные тенденции развития греческого и римского
искусства.

8. Почему греческое искусство V-IV вв. до н.э. называют классикой?

9. Назовите наиболее выдающихся деятелей культуры Древней Греции и
Древнего Рима.

10. Какое влияние оказала античность на европейскую культуру?

Библиография

О с н о в н а я

1. Античная культура. Литература, театр, искусство, философия, наука /
Под. ред. Ярхо. М.: Высшая школа, 1995.

2. Боннар А. Греческая цивилизация: В 3 т. М.: Искусство, 1995.

3. Виппер Р.Ю. Лекция по истории Греции. Очерки истории Римской империи
// Избр. соч.: В 2 т. Ростов- н/Д.: Феникс, 1995.

4. Драч Г.В. Античная культура и мировая цивилизация. Ростов-н/Д., 1991.

5. Драч Г.В. Пайдейя // Человек и общество. Культурология. Ростов-н/Д.,
1996.

6. Зайцев А.И. Культурный переворот в Древней Греции VIII–V вв. до н.э.
М., 1985.

7. Знаменитые римляне и греки: 35 биографий выдающихся деятелей Греции и
Рима / Авт. и сост.: М.Н. Ботвинник и М.Б. Рабинович. СПб.: Эпоха, 1983.

8. История древнего мира / Под ред. И.М. Дьяконова, В.Д. Нероновой, И.С.
Свенцицкой. М.: Наука, 1989.

9. Кнабе Г.С. Материалы к лекциям по общей теории культуры и культуре
античного Рима. М.: Индрик, 1994.

10. Кун Н.А. Легенды и мифы Древней Греции. М.: Просвещение, 1986.

11. Лосев А.Ф., Сонкина Г.А., Тимофеева Н.А., Черемушкина Н.М. Греческая
трагедия. М.: Госучпедгиз, 1958.

12. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991.

13. Поликарпов B.C. Золотой век в истории мировой культуры. Ростов-н/Д.:
Изд-во Ростовского, гос. ун-та, 1992.

14. Смирнова В.В. Мировая художественная литература. М.: Аз, 1995.

Д о п о л н и т е л ь н а я

15. Зеленский Ф.Ф. История античной культуры: 2-е изд. / Ред. и прим.
С.П. Заикина. СПб., 1995.

16. Лисовский И.А., Ревяко К.А. Античный мир в терминах, именах и
названиях: Слов.-справ. по истории и культуре Древней Греции и Древнего
Мира / Научн. ред. А.И. Немировский. Мн.: Беларусь, 1997.

17. Тарнас Р. История западного мышления / Пер. с англ. М., 1995.

Глава 5

ИСТОРИЯ И КУЛЬТУРА ЕВРОПЕЙСКОГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

5.1. Общая характеристика европейского средневековья

Хотя слова «средние века» вызывают в нашей памяти знакомые образы –
готические соборы и феодальные замки, рыцари и крестовые походы,
могущество римских пап и инквизиция,– дать строгое определение этому
понятию не так-то просто. Легко заблудиться в почти бесконечном
разнообразии ярких событий и прописных истин, научных концепций и
глубоко укоренившихся предрассудков. Сам термин «средние века» весьма
условен. Его происхождение связано с литературными вкусами
ученых-гуманистов XV–XVI вв. Тогда латинский язык уже более полутора
тысячелетий был в Европе языком культуры и науки. Естественно, за столь
долгий срок в нем произошли серьезные перемены, многое стали произносить
и писать совсем иначе, чем во времена классиков литературы Древнего
Рима. Гуманисты решили вернуться к старым языковым нормам. То же время,
в которое использовали «неправильную», «варварскую», по их мнению,
латынь, они назвали «медиум эвум» – «средний век». Выражение «средние
века» сохранилось и поныне, а наука, изучающая историю и культуру того
времени, называется медиевистикой.

Каковы же хронологические границы средневековья? Примем обычную для
курсов истории периодизацию, согласно которой средневековье продолжается
со второй половины V в. до начала XVII в., располагаясь между историей
древнего мира и историей Нового времени. Проблема начала и конца средних
веков тесно связана с теми признаками, по которым ученые выделяют их как
особую эпоху в развитии человечества. Марксистская историческая теория,
долго господствовавшая в нашей науке и достаточно авторитетная в науке
западной, понимает средние века «прежде всего как время возникновения,
господства и упадка феодальной общественно-экономической формации,
сменившей рабовладельческий или первобытнообщинный строй, а затем в
Новое время уступившей историческую арену капитализму» [8, с. 6]. Однако
мы не будем придерживаться подобной формулы, а рассмотрим средневековье
как сложную историко-культурную систему, как сложившееся в определенное
время неповторимое сочетание цивилизационных, экономических,
политических, культурных, психологических и иных явлений, поддающихся
описанию методами истории и культурологии.

Выбрав временные рамки и общий подход к средневековью, очертим его
географические и геополитические границы. Заметим, что возникшее в
европейской культуре понятие «средние века» было перенесено на историю
других культур: средневековый арабский Восток, средневековая Русь,
средневековые Индия и Китай. О правомерности такого перенесения между
учеными шел и идет спор. В этой главе речь пойдет лишь о европейском
средневековье. У истоков средневековой Европы находились Западная
Римская империя и мир варварских (германских, кельтских и славянских)
племен, которые разрушили эту империю в эпоху великого переселения
народов (IV–VI вв.). Помимо бывших западных провинций Рима в орбиту
средневековой цивилизации попали Шотландия и Ирландия, Дания и
Скандинавские страны, западно-славянские народы (хорваты, чехи, словаки,
поляки и др.), народы Прибалтики, венгры. Восточными соседями
средневековых европейцев были жители древнерусских княжеств, позднее –
Московского государства, юго-восточными – византийцы вместе с болгарами
и сербами. Северную Африку, а затем и большую часть Пиренейского
полуострова завоевали в VII-VIII вв. арабы-мусульмане. Со второй
половины XV в., после захвата Османской империей Византии, Сербии,
Болгарии, Европа подверглась нападениям турок. Со всеми окрестными
народами европейцы поддерживали различного рода контакты. Особенно
значимым было воздействие византийской и арабской культур. Они могут
быть отнесены к внешним источникам формирования культуры средневековой
Европы. Внутренние источники – римское и варварское наследие, а также
христианство в его западной, католической форме.

Скажем еще несколько слов о восприятии средневековья. Можно выделить
образы этого периода истории, имеющие или общекультурный, или научный
характер. Для первых характерны двойственность и преувеличение. С одной
стороны, для гуманистов Возрождения, поклонников Просвещения XVII– XVIII
вв., идей прогресса в XIX в. средневековье было воплощением всего,
против чего они боролись: католицизма и господства слепой веры над
разумом, монархии и сословных привилегий, власти грубой силы и дикости.
Именно отсюда и возникает утрированный образ «мрачного средневековья»,
освещаемого разве что кострами инквизиции. С другой стороны, романтизм
XIX в. с его интересом к древней простоте, сильным личностям, народному
творчеству (баллады, сказки, легенды) и мистике идеализировал средние
века – время благородных рыцарей и прекрасных дам.

Изучение европейского средневековья началось в конце XVIII–начале XIX
в., с формированием современной исторической науки. Историки Франции (Ф.
Гизо, О. Тьерри, Ж. Мишле, А. Сэ), Германии (Ф. Шлоссер, Г. Маурер, К.
Лампрехт), Англии (Т. Роджерс, Ф. Сибом), России (Т.Н. Грановский, М.М.
Ковалевский, Н.И. Кареев) всесторонне исследовали феодализм как
экономическую и политическую систему. С начала XX в. растет интерес к
культуре средних веков, складывается культурологическая медиевистика. В
качестве примеров можно привести работы Й. Хейзинги (знаменитая книга
«Осень средневековья»), историков религии и философии Э. Жильсона и Ж.
Маритена, историка искусства Э. Панофского, труды русских ученых И.М.
Гревса, Л.П. Карсавина, О.А. Добиаш-Рождественской, П.М. Бицилли. Во
второй половине нашего столетия многие медиевисты пытаются дать
целостную картину цивилизации средневекового Запада, обобщая самые
разные исторические и культурологические материалы (французы М. Блок, Ж.
Дюби, Ж. Ле Гофф, российский ученый А.Я. Гуревич).

В современной науке о средних веках много спорных вопросов и нерешенных
проблем. Одной из них является деление средних веков на периоды. Как и
ранее, примем наиболее распространенную среди историков схему, согласно
которой выделяются: раннее (V–середина XI в.), развитое, зрелое или
«высокое» (конец XI–XV в.) и позднее (XVI–начало XVII в.) средневековье.

Переход от античной древности к раннему средневековью связан с кризисом
Римской империи, нарушением равновесия в отношениях этого государства с
варварскими племенами, жившими за реками Рейн и Дунай. В начале V в.
империя пришла в состояние полного упадка, особенно ее западная часть.
Пользуясь этим, варвары прорвались на территорию империи и образовали
там свои государства, а в 476 г. упразднили императорскую власть на
западе. В V-VII вв. вожди племен, опирающиеся на свои дружины,
превратились в королей, образовав королевства франков, бургундов, англов
и др. Стремясь к расширению своих владений, они постоянно ведут войны
друг с другом. В 800 г. король франков Карл Великий, возглавивший ряд
успешных завоевательных походов, был увенчан в Риме императорской
короной. Начали возрождаться римские традиции, сохранявшиеся все это
время покоренным варварами населением римских провинций и христианской
церковью во главе с римскими папами. Эта церковь постепенно подчинила
своей духовной власти большинство народов Западной Европы, а в VIII-X
вв. некоторые славянские племена (хорватов, чехов, словаков, поляков) и
венгров. В 843 г. новая Римская империя распалась, но в 962 г. вновь
была воссоздана германскими королями. К концу раннего средневековья
Европа переживает период внутренней нестабильности, распада государств,
войн, набегов арабов из Испании и норманнов-викингов из Скандинавии. К
середине XI в. сложилась национальная, экономическая, политическая и
культурная система средневековой Европы, ее самостоятельность была
закреплена в 1054 г. разрывом между западной (римско-католической) и
восточной (греко-православной) ветвями христианства. Культура этого
периода, сочетавшая варварские и римские элементы, сильно отставала в
своем развитии от культур Византии и арабского Востока.

Зрелое средневековье – время, когда достигли полного расцвета все
основные институты средних веков: феодализм как тип экономической и
социальной зависимости крестьян от феодалов и феодалов друг от друга,
римско-католическая церковь с ее духовным, культурным и общественным
влиянием и т.д. В политической сфере происходит борьба центробежных и
центростремительных сил. Из-за постоянных конфликтов императоров, пап,
королей, крупных и мелких феодалов, различных сословий, регионов следует
почти непрерывная череда войн, смут и восстаний. В 1096-1270 гг.
европейцы совершили ряд военных походов на Восток (крестовые походы), им
удалось захватить земли в Палестине и Сирии, разгромить Византию (1204
г.). К концу XIII в. почти все эти владения были потеряны. В X-XV вв.
немецкие рыцари осуществляют свой «натиск на Восток», истребляя,
подчиняя себе или германизируя славянские и прибалтийские народности. В
XIII-XIV вв. к европейской историко-культурной общности примкнули Литва
и Западная Русь. К концу XV в. у арабов была отвоевана Испания
(Реконкиста). Тогда же в результате великих географических открытий
началась колонизация Америки (с 1492 г.), Африки, Азии.

Зрелое средневековье создало культуру высочайшего уровня, развившую
разнообразные формы религиозной жизни, образования, науки, искусства.
Для этой преимущественно христианской культуры было характерно
творческое переосмысление античных традиций, византийских и исламских
влияний.

Позднее средневековье – период разложения феодализма и всей
средневековой культуры, в недрах которой сложились отношения,
характерные для Нового времени. В XVI в. феодальная экономика сильно
изменяется под действием товарного капиталистического производства,
постепенно преобразуется и вытесняется им. Мощь не сумевшей найти выход
из затяжного кризиса католической церкви была подорвана с началом в 1517
г. Реформации. Потеряла свое значение и империя, на смену ей приходят
национальные государства с сильной королевской властью. Политические
распри приобретают религиозную окраску. Католические страны сражаются с
протестантскими, гражданские войны сопровождаются массовыми избиениями
типа «Варфоломеевской ночи» – резни гугенотов-протестантов в Париже в
1572 г.

Болезненному процессу распада средневековой цивилизации подводят итог
первые буржуазные революции: в Нидерландах (1572-1579 гг.) и Англии (с
1640 г.), а также первая всеевропейская война между национальными
государствами в 1618–1648 гг. Переход от средних веков к Новому времени
происходил весьма неравномерно: в городе быстрее, чем в деревне, в
Западной Европе быстрее, чем в Центральной и Восточной, в культуре
«верхов» общества гораздо быстрее, чем в культуре «низов». Хотя многие
достижения средневековья имеют историческую или музейную ценность,
отдельные его элементы, например католическая церковь, играют важную
роль в современном мире.

5.2. Материальная культура, экономика и условия жизни в средние века

Средневековая Европа, в отличие от сегодняшней, была страной лесов и
болот, тянувшихся через весь континент и еще в XIII в. занимавших 2/3 ее
территории. Люди селились на лесных прогалинах и вели свое хозяйство,
вырубая или сжигая деревья и осушая топи. Земледелие было основным
занятием, поэтому подавляющее большинство населения жило в деревне и
число горожан, особенно до XII в., было совершенно незначительным.
Помимо обработки земли сельские жители разводили скот, охотились на
диких животных, ловили рыбу, собирали в лесу ягоды и мед диких пчел.
Дерево служило материалом для изготовления орудий труда, жилищ, домашней
утвари, оно же вывозилось на Восток как экспортный товар.

Средневековый человек не спешил расширять производство и гнаться за
прибылью. Крупнейший авторитет эпохи – Фома Аквинский писал: «Труд имеет
четыре цели. Прежде всего и главным образом он должен дать пропитание;
во-вторых, должен изгонять праздность, источник многих зол; в-третьих,
должен обуздывать похоть, умерщвляя плоть; в-четвертых, он позволяет
творить милостыни». Материальные излишки изымались у народа высшими
сословиями – феодальной знатью и служителями церкви – и растрачивались
на придворную роскошь, украшение храмов и замков, войны, подаяния и т.д.
Создавался замкнутый цикл, который вместе с консерватизмом общественной
системы и мировоззрения очень замедлил, хотя и не остановил, развитие
экономики.

В большинстве случаев жизнь человека в средние века связана с феодальным
поместьем – небольшим поселением, окруженным полями, лугами и лесом. На
возвышении находился замок феодала, которому принадлежала большая часть
земли, орудий труда и от которого, так или иначе, зависели все обитатели
поместья. До X–XI вв. замки – это просто двухэтажные бревенчатые башни,
огражденные земляным валом и деревянным частоколом. На втором этаже жили
сам владелец замка (сеньор) и его семья, на первом этаже и в пристройках
находились комнаты для слуг, кладовые, стойла для лошадей. Позднее замки
стали строить из камня. Они превратились в мощные крепости с большой
башней (донжон), окруженной двумя–тремя стенами и рвами. Около замка
часто селились ремесленники и торговцы.

Неподалеку располагалась деревня. Она состояла из ряда крестьянских
домов – сооружений из дерева, глины, покрытых соломой. Самые бедные жили
в шалашах и землянках. Крестьяне находились в разной степени зависимости
от феодала. Лично зависимые крестьяне (сервы) не могли распоряжаться
собой, своей землей и имуществом, работали на барщине, несли ряд
повинностей, могли быть проданы с землей другому феодалу. Значительную
часть населения составляли лично свободные крестьяне. Они сами
распоряжались своим движимым имуществом, но платили феодалу высокие
налоги и должны были подчиняться суду сеньора. Существовал и небольшой
слой крестьян – собственников земли, зависимость которых от сеньора
носила судебный и политический характер. Быт крестьян нес на себе
отпечаток крайней бедности: простейшие орудия труда, убогая деревянная
утварь, маленькие жилища, где в одной комнатке ютилась вся семья,
хранились запасы и содержался скот. Почти вся жизнь крестьян была
наполнена тяжелым трудом, прерывавшимся лишь в воскресные дни, народные
и церковные праздники.

В сельской местности располагались многочисленные монастыри – поселки,
состоящие из часовен и церквей, монашеских келий, мастерских. В раннее
средневековье монастыри – почти единственные хранители знаний, в том
числе хозяйственных и технических. Благодаря этому, а также жесткой
дисциплине и организации труда они были экономически очень эффективны.
Имущество монастырских общин увеличивалось и за счет пожертвований
земельными владениями, деньгами, продуктами. Монастырь обзаводился
слугами и зависимыми крестьянами, трудившимися под руководством братии.
При обителях создавались больницы, гостиницы, приюты, многие люди
находили здесь защиту во время войн, голода, эпидемий. За века монастыри
скопили большие материальные и культурные богатства, они обеспечивали
своим обитателям благополучную жизнь и высокий общественный статус.
Поэтому монахами становились представители всех сословий.

Развитие средневековой цивилизации тесно связано с ростом городов. В
начале средних веков города в Европе – это небольшие группы людей (1-5
тыс. человек), живших вокруг крепостей или резиденций епископов и мало
чем отличавшихся от крестьян. К X–XI вв. ремесло отделяется от сельского
хозяйства и вместе с тем происходит быстрый рост городов как центров
ремесла и торговли. Теперь в крупных городах живет 20-30 тыс. человек и
более, растет число малых городов. Горожане достаточно быстро
освобождаются от власти окрестных феодалов, налаживают самоуправление
(коммуны). Состав городского населения был очень пестрым. Здесь
проживают короли и герцоги со своими придворными и слугами, епископы,
монахи, священники, люди свободных профессий – юристы, врачи,
архитекторы, преподаватели и ученики школ и университетов; крестьяне
ищут в городе заработков и освобождения от крепостной неволи, нищие и
преступники – легкой поживы.

Постепенно складывается сословие горожан – бюргеров (по-немецки) или
буржуа (по-французски). Его основу составили ремесленники и купцы,
объединенные по профессиям в особые союзы – цехи, гильдии, братства,
«торговые дома». Мастера и торговцы нуждались в защите своего
предприятия и доходов от феодалов и конкуренции, в регуляции своих
отношений с подмастерьями и учениками. Цех строго регламентировал
производство и сбыт товаров, технологию их изготовления, число
помощников и др. В XIII–XV вв. сословие бюргеров расслаивается.
Выделяется правящая элита из богатых купцов, руководителей цехов –
патриции. Им противостоят массы живущих в бедности подмастерьев,
учеников, неквалифицированных рабочих, которым теперь уже закрыт путь
наверх, в цеховую организацию.

Средневековый город строился вокруг рыночной площади, рядом с которой
помещались городской собор и здание городского совета (ратуша). Улицы
были узкими, дома примыкали друг к другу, верхние этажи нависали над
нижними. Не существовало водопровода, канализации, уличного освещения;
мусор выбрасывался прямо на улицы, где бродил домашний скот и птица. Для
защиты от врагов город окружался мощными стенами, их кольцо со временем
расширялось, охватывая и пригороды.

Именно в городах начинается «техническая революция» зрелого
средневековья. С XI в. повсеместно внедряется обожженный кирпич,
облицовочный кафель, черепица. К XII в. были освоены такие методы
обработки металла, как сварка, термическая обработка, горячая и холодная
ковка, штамповка, вытяжение, изгибание, протягивание, шлифовка, чеканка.
В XIII в. уже известны строгание, сверление, обточка и полировка.
Развивается производство стекла, витражей, зеркал. В XII в. появляются
ручные и педальные станки (ткацкие и токарные), в XIV– XV вв.–
кривошипные механизмы, зубчатые передачи, сверлильный станок, подъемный
кран, землеройная машина. Был сконструирован и первый автомат –
механические часы, башенные, а затем комнатные и карманные. В последней
трети XV в. изобретено книгопечатание. С XIV в. распространяется
огнестрельное оружие. На море на смену ладьям раннего средневековья
приходит каравелла – многомачтовый корабль, способный совершать
океанские плавания.

И все же, несмотря на эти успехи, средние века оставались миром
бедности, что отражалось и на продолжительности человеческой жизни. Она
составляла в среднем 40–45 лет для мужчин и 35 лет для женщин. Каждый
третий ребенок не доживал до 15 лет – возраста совершеннолетия и
вступления в брак, менее четверти людей (в основном знать и монахи)
доживали до 50 лет. Войны, болезни, голод постоянно уменьшали
численность населения. Эпидемии оспы, холеры, тифа были привычными
явлениями, к ним добавлялись туберкулез, проказа, кожные паразиты и т.п.
Болезням способствовало хроническое недоедание. Неурожаи неизбежно
приводили к голоду, повторявшемуся каждые 3–4 года. Понижение
среднегодовой температуры в XIII в. и страшные последствия «черной
смерти» – чумы 1348–1349 гг. стали причинами запустения многих областей
Европы.

Основой экономического уклада средних веков был феодализм. Он скреплял
общество сложной системой связей, основанной на владении землей, насилии
и идеологическом принуждении. Феодал, рыцарь, сеньор – это вооруженный
член класса владельцев земли, чьи права освящены церковью, подкреплены
законом и обычаем, чье могущество зиждется на всеобщей зависимости от
земледелия. Лишь постепенно другие социальные группы, особенно горожане,
а отчасти и крестьяне, смогли ослабить власть землевладельца над собой.

Средневековье – период господства натурального хозяйства,
ориентированного на самообеспечение в рамках поместья или крестьянского
двора, на независимость от ввоза и вывоза. Это время не знало и
массового производства. Почти каждый предмет был неповторим, служил
долго, стоил дорого. Оружие, орудия труда, одежду передавали по
наследству, бережно хранили, многие вещи (чаще всего мечи) имели имена,
их окружали легенды [6, с. 20]. Натуральное хозяйство удовлетворяло
общество, в котором каждый должен был иметь ровно столько, сколько
требовало его общественное положение, его ранг. За соблюдением этого
правила бдительно следили государство, знать, цехи, общины, наконец,
церковь, осуждавшая обогащение. Товарное хозяйство, нацеленное на
расширение сферы производства и обмена, могло играть тогда лишь
второстепенную роль. Торговые отношения затруднялись высокими пошлинами
и разбоем на дорогах, доход приносила в основном продажа предметов
роскоши. Однако к концу средневековья спрос на товары и потребность в
деньгах сильно возросли, а крупные торговые и банковские объединения
стали влиять и на экономику, и на политику.

5.3. Общественная и политическая системы средневековья

Одним из основных принципов общественной жизни в средние века являлась
феодальная иерархия – лестница, на ступенях которой в определенном
порядке располагались владельцы земли, называвшейся феодом или леном.
Те, кто получал феод (лен), были вассалами, те, кто наделял землей, –
сеньорами, или сюзеренами. Император или король считались верховными
сеньорами всех феодалов. От них получали земли, подчас целые области
страны, герцоги, графы, архиепископы и аббаты (настоятели) крупных
монастырей. На деле они почти не зависели от короля (императора): могли
сами судить своих подданных, чеканить монету, вести войны и собственную
внешнюю политику. Их вассалы – бароны, пользовались в своих обширных
владениях чуть меньшей властью. Ступенью ниже стояли рядовые рыцари,
хозяева небольших поместий.

Обычно вассалы не подчинялись феодалам, вассалами которых являлись их
непосредственные сеньоры. Во всей Европе (кроме Англии) действовало
правило «вассал моего вассала – не мой вассал». Отношения внутри
феодального сословия регулировались личными договорами сеньоров и
вассалов, заключенными при передаче феода. Инвеститура (ввод во
владение), сопровождалась торжественным ритуалом: вассал во всеуслышанье
объявлял себя «человеком сеньора» (оммаж) и приносил клятву верности
(фуа). Военная служба в пользу сюзерена была главной обязанностью и
привилегией рыцаря, отличавшей его – члена благородного сословия воинов
– от массы простолюдинов. Вассал обязан оборонять своими силами владения
сеньора, ничего не делать ему во вред, оказывать ему помощь при выкупе
из плена и т.п. Сеньор же должен защищать вассала при нападении врагов и
судебном преследовании, опекать его малолетних наследников, вдову и
дочерей в случае его смерти.

Другим важнейшим общественным институтом средневековья стала
католическая церковь, также организованная по феодальному образцу со
своей иерархией должностей, от папы римского до приходских священников.
Служители церкви являлись землевладельцами, многие из них могли быть
вассалами светских феодалов. Естественно, возникал вопрос: для кого же
они держат свои феоды? Данная проблема породила один из самых
болезненных конфликтов средневековья – борьбу духовной (папы) и светской
(императоры, короли) властей за инвеституру, которая давала
первенствующее положение в обществе.

Римские епископы, считавшиеся преемниками апостола Петра, веками упорно
трудились над усилением своего авторитета и влияния. Папа Григорий I
(590-604) добился независимости от Византии. Папа Стефан II при
поддержке франкских королей создал в Центральной Италии собственное
государство (756). То, что христианский епископ становился светским
государем в дальнейшем стало явлением обычным, особенно в Германии.
Возлагая на Карла Великого императорский венец, папа Лев III подчеркнул,
что законность власти связана с папским благословением. Папа Иоанн VIII
(872-882) заявил, что он имеет и право смещать императоров. Но в X–XI
вв. в Италии наступает политическая анархия, папство приходит в упадок,
а духовенство попадает в полную зависимость от феодалов-мирян. На
церемонии инвеституры епископ должен был преклонить колени перед
светским сеньором, принести ему оммаж и получить от него знаки своего
сана – посох и кольцо.

Борьбу за изменение столь жалкого положения церкви возглавил монастырь
Клюни в Бургундии. С этого момента началось «Клюнийское движение».
Клюнийцы выступали за укрепление церковной организации и дисциплины,
строгий контроль за имуществом церкви, развитие системы образования для
священников. Но главной их идеей стало провозглашение папы наместником
Бога на земле и единственным источником духовной и светской власти. В
1059 г. клюниец Гильдебранд, будущий папа Григорий VII (1073-1085),
потребовал от монархов Европы принесения вассальной присяги папе и
уплаты налога в пользу Рима. Теперь уже ослабленные феодальной
раздробленностью империя и королевства не могли противостоять
реформированной церкви, и к XIII в. папство достигает наивысшего
могущества. Папа Иннокентий III (1198-1216) заставил европейских
правителей признать главенство пап над собой. Его оружием стал интердикт
– запрещение на территории данного государства совершать богослужение и
обряды, в том числе крестить новорожденных, вступать в брак, хоронить
умерших. Далее могли последовать проклятие и отлучение непокорного
государя от церкви, что ставило его вне закона, освобождало подданных от
клятвы верности и провоцировало восстания.

Мощь папства имела экономические и социальные основания. Уже к концу
раннего средневековья церкви принадлежало около трети обрабатываемых
земель. Доходы от них, от церковной десятины, храмовых сборов и
приношений наполняли казну римского первосвященника. Опорой политики пап
стало монашество, появившееся на Западе в VI в. Во время клюнийского
движения (XI в.) создаются объединения монастырей с единым управлением –
монашеские ордена. Крестовые походы породили полувоенные-полумонашеские
организации – духовно-рыцарские ордена госпитальеров, рыцарей Храма
(тамплиеров), тевтонских рыцарей. Настоятели монастырей, руководители
орденов подчинялись непосредственно папе и нередко жили при его дворе.

Разумеется, крупные светские феодалы, в особенности императоры и короли,
не могли смириться с притязаниями пап. Император Отон I при коронации в
Риме заставил папу принести ему вассальную присягу. Однако стремление
императора Генриха IV контролировать инвеституру епископов и аббатов
завершилось его унизительной капитуляцией перед папой Григорием VII в
Каноссе (1077). В 1122 г. подписывается компромиссный Вормский конкордат
(соглашение), предполагавший совместную инвеституру, но дававший
преимущества папству. Попытки властных Гогенштауфенов – Фридриха I
Барбароссы (1152–1190) и Фридриха II (1220-1250) взять реванш
закончились гибелью этой ненавистной папам династии. Активное участие в
противостоянии принимали города Италии, где сложились партии сторонников
империи – «гиббелины» и пап – «гвельфы».

Развязка наступила достаточно неожиданно. Блестящее правление папы
Бонифация VIII оборвалось, когда он вступил в конфликт с королем Франции
Филиппом Красивым (1308). Приближенные короля довели папу до смерти,
после чего папы были переселены во французский город Авиньон
(1309–1377). Борьбу королей против пап поддерживали патриотически
настроенная часть духовенства, многие интеллектуалы. Юрист Бонаграций,
философ Оккам, поэт Данте придерживались мыслей, близких высказанной
оксфордским профессором Джоном Уиклефом (1320-1384): «Король держит
королевство непосредственно от Бога, а не от папы». Идея королевского
суверенитета, т.е. не ограниченной церковью или феодалами власти короля
в национальном государстве, стала итогом развития основных политических
сил средневековья: монархии, папства, феодальной знати и городов.
Правда, в Италии и Германии, в отличие от других европейских стран,
единое государство в средние века так и не сложилось.

Заметим, что средневековый человек намного теснее, чем современный,
связан с землей, на которой он родился и жил. Для рыцаря это связь с
родовым поместьем и замком, чье название присоединялось к его личному
имени, для крестьянина – с его деревней, для горожанина – с городской
общиной. Отсюда огромное значение исторических областей, сила местного
патриотизма, превосходившего чувство национального единства. Лишь к
концу средневековья крепнет сознание того, что жители Турени, Нормандии,
Лангедока, Бургундии, Гаскони – это французы, а швабы, саксонцы, баварцы
– немцы и т.д. Выразителями центробежных, сепаратистских настроений
являлись крупные феодалы, которых поддерживали их вассалы и местное
население. Все они оказывали ожесточенное сопротивление королевской
власти, объединяясь для этого и между собой, и с иноземцами.
Обособленность герцогств и графств – важнейший фактор кровавых
феодальных войн XII-XV вв. и религиозных войн XVI-XVII вв.

И все же процесс образования централизованных национальных государств,
преодолев все противодействия, нашел достаточно широкую поддержку.
Ремесленники и купцы, заинтересованные в едином внутреннем рынке, мелкое
и среднее рыцарство, искавшее земельных пожалований, чиновники, желающие
сделать карьеру, люди свободных профессий – все они обращают свои взоры
к королевскому двору. Короли действуют в союзе с собранием
представителей сословий: во Франции – это Генеральные штаты, в Англии –
Парламент, в Испании – Кортесы. В основном сословные представительства
ведали финансовыми вопросами (налогами, пошлинами), активно помогая
усилению не только центрального правительства, но и городской буржуазии.

Общественная и политическая система средневековья не поощряла перемен,
мыслилась как ненарушаемый порядок, установленный Богом. Сословные
перегородки были очень прочными, принадлежность к сословию –
наследственной. Но положение отдельных людей и социальных групп
менялось, хотя и медленно.

В XVI–XVII вв. средневековое общество переживает острейший кризис.
Изменяются прежние отношения между сословиями, рыцарство приходит в
упадок, крупные феодалы гибнут в войнах друг с другом и с королями,
духовенство утрачивает большую часть власти и влияния. Крестьяне
доводятся до крайней нищеты, многие из них лишаются всякой собственности
и превращаются в наемных работников. Европу раздирает беспощадная борьба
католиков и протестантов, тесно переплетающаяся с национальными и
классовыми противоречиями. Наиболее устойчивыми оказались позиции
городской буржуазии и находившегося в союзе с ней централизованного
государства. В позднее средневековье стала складываться социальная
структура Нового времени.

5.4. Средневековые картины мира, системы ценностей, идеалы человека

Каждый период исторического и культурного развития имеет свое
мироощущение, свои представления о природе, времени и пространстве,
порядке всего существующего, об отношении людей друг к другу, т.е. то,
что можно назвать картинами мира. Они формируются отчасти стихийно,
отчасти целенаправленно, в рамках религии, философии, науки, искусства,
идеологии. Картины мира складываются на основе определенного образа
жизни людей, становятся его частью и начинают оказывать на него сильное
воздействие. Средневековый человек исходил из картины мира, выработанной
христианством, точнее, западной его формой, получившей название
католичества.

Термин «католичество» происходит от греческих слов «кат» (по) и «холэ»
(целая, вся). В христианском Символе веры, составленном в IV в., церковь
называется единой (единственной), святой, католической
(по-церковнославянски – соборной) и апостольской. Церковь – католическая
(соборная), так как она имеет своих последователей во всех странах мира
и заключает в своих догматах всю полноту истины, одинаковой для всех
христиан. После разделения христианства в 1054 г. на западное и
восточное появились римско-католическая и греко-католическая церкви,
причем последняя чаще стала именоваться православной в знак неизменного
исповедания правой веры. В чем же значение католичности церкви?

Христианство – религия спасения. Для него сутью истории мира является
отпадение человечества (в лице Адама и Евы) от Бога, подчинившее
человека власти греха, зла, смерти, и последующее возращение к Творцу
осознавшего свое падение блудного сына. Это возвращение возглавили
избранные Богом потомки Авраама, с которыми Бог заключает «завет»
(договор) и дает им «закон» (правила поведения). Цепь ветхозаветных
праведников и пророков превращается в лестницу, восходящую к Богу. Но
даже руководимый свыше, даже святой человек не может очиститься
окончательно, и тогда происходит невероятное: Бог воплощается, сам
становится человеком, точнее Богочеловеком, в силу своего чудесного
рождения «от Духа Свята и Марии Девы» свободным от греха. Бог-Слово,
Спаситель, Сын Божий является как Сын Человеческий, проповедник из
Галилеи и добровольно принимает позорную смерть на кресте. Он нисходит в
ад, освобождает души творивших добро, в третий день воскресает, является
ученикам и вскоре затем возносится на небо. Еще через несколько дней на
апостолов нисходит Дух Святой (Пятидесятница) и дает им силу выполнить
завет Иисуса – проповедать Евангелие («благую весть») всем народам.
Христианское благовестие сочетает в себе этику, основанную на любви к
ближнему, с подвигом веры, которая «тесными вратами» ведет в Царствие
Небесное. Его цель – обожение верующего, т.е. переход в вечную жизнь с
Богом, достигается содействием (синергией) человеческих усилий и Божией
благодати.

Как же христианин может быть уверен в своем спасении? Как сохранить
правую веру? Здесь и выдвигается на первый план роль церкви. Церковь –
носительница религиозного и нравственного предания, перешедшего от
Христа к апостолам, а затем к их ученикам; она также сфера реального
присутствия Христа, дающего безошибочность веры. Создание учения о
церкви и ее организация стали для христианства важнейшими задачами. Они
усложнялись по мере распространения новой религии среди народов Римской
империи. Нужно было отражать нападения на церковь извне, бороться с
ересями и расколами внутри, приспосабливаться к новым условиями. За 3–4
века появляется обширная христианская литература, спорные вопросы
решаются на съездах епископов – соборах, где присутствуют представители
Востока и Запада. Для западных церквей, связанных с областями латинской
культуры и языка, особое значение имели труды и деятельность уроженца
Северной Африки Аврелия Августина (354-430).

Сын равнодушного к религии провинциального аристократа и глубоко
верующей христианки, Августин как бы проделал путь от отца к матери.
Блестящий оратор, преподаватель риторики с видами на государственную
карьеру, философ, христианин-отшельник, священник и, наконец, епископ
африканского города Гиппия, Августин переживает увлечение античной
культурой, философией Платона и приходит к христианству, становясь его
защитником от язычников, еретиков и раскольников. В центре внимания
Августина – проблема зла в человеке и борьба со злом, причиной которого
он поначалу считал материю, плоть. Августин-христианин полагает, что Бог
создал человека праведным, но с волей, свободной к добру и злу. Адам и
Ева злоупотребили свободой, согрешили, запятнали душу гордыней и
себялюбием, а падшая душа заразила и тело, ставшее из слуги души ее
господином. Удел потомков Адама – быть во власти соблазнившего их
дьявола, носить в себе первородный грех, с раннего детства прибавляя к
нему грехи соплеменников и свои собственные. Воля человека стала
способна только на зло, которое не было создано Богом. Оно является не
чем-то реально существующим, а действием свободной воли исконно чистых
ангелов и людей, пожелавших удалиться от Творца. Итак, зло есть лишь
отсутствие блага, удаление от него [11, с. 24].

Божие милосердие открыло людям путь спасения через искупающую силу
воплощения, страдания и смерти Христа. Кстати, у Августина было свое
видение догмата о троичности Бога: Любящий (Отец), Любимый (Сын) и
Любовь (Святой Дух), которую после вознесения Христа Отец и Сын вместе
посылают церкви. Спасение зависит не от воли и заслуг человека, а
обусловлено благодатью, действием Бога. Но оправдание благодатью
распространяется не на всех. Бог по всеведению знал, что воспользуются
Его дарами немногие, и предопределил назначенное к блаженству
меньшинство, а грешное большинство оставил преданным гибели.

Итак, победа над злом возможна лишь при подчинении разума авторитету
веры, носительницей которого является церковь. Снова и снова Августин
повторяет, что нельзя доверять ни людям, ни ангелам, ни даже Евангелию,
если их слова не подкреплены авторитетом церкви. Только она преподает
неповрежденным учение Христа и апостолов, только она имеет право прощать
грехи и распоряжаться заслугами святых. Проповедь церкви по сути едина
для всех людей и народов, она вселенская и католическая. Единству
церкви, «Града Божия», который ведет человека к покою Небесного Царства,
противостоит множественность земных царств, ересей, сект, которыми
правит дьявол. Стоящий выше всякой власти «Град Божий» странствует по
земле до Страшного суда. И хотя он привлекает к себе любовь, но имеет
право использовать и принуждение, в том числе силу государства, чтобы
заставить заблудших покориться. Августин признавал папу римского главой
вселенской церкви, хотя и противодействовал вмешательству пап в дела
африканских епископов.

Провозглашенная Августином власть авторитета воплотилась в главенство
римского первосвященника над церковью и государством. В VIII в. на
основании подложного документа «Дар Константина» папа получил светскую
власть над Италией, в IX в. подложные «Исидоровы декреталии» объявляли,
что папе должны беспрекословно повиноваться не только митрополиты и
епископы, но даже соборы и императоры. Папа – земной глава церкви и
наместник Христа на земле, его устами говорит сам «князь апостолов»
Петр. Догмат о непогрешимости пап в вопросах веры и морали был
официально принят в 1870 г., но идея эта целиком принадлежит
средневековью. «Авиньонское пленение пап» (1308–1377), великий раскол
католической церкви (1378-1409), усиление королевской власти,
антипапские соборы (1409-1438), наконец, Реформация XVI–XVII вв. сильно
ослабили власть папства, но не заставили его отказаться от своих
притязаний.

Тот же принцип господства авторитета виден и в особом положении
католического духовенства и монашества. Католицизм делит церковь на
небесную, торжествующую и земную, воинствующую, а последнюю – на
«учащихся» и «поучаемых». Целибат (безбрачие) немонашествующего
духовенства имел целью не только сделать церковные имущества
ненаследуемыми, но и резче отличить клириков от мирян. Для этого же было
изменено и главное таинство христианства – Евхаристия. Клирики стали
причащаться хлебом и вином, а миряне – одним хлебом. Наконец, мысль
Августина о принуждении еретиков к повиновению была использована при
организации инквизиции – особых трибуналов, которые разыскивали и
осуждали еретиков.

Важным отличием католицизма от православия явилось добавление к Символу
веры тезиса об исхождении Святого Духа не «от Отца», а «от Отца и Сына».
Распространившаяся в церквях Испании и Франции эта прибавка в 1019 г.
была одобрена папой. Два других сугубо католических догмата – о
Чистилище и непричастности Богоматери первородному греху (окончательно
утвержден палой лишь в 1854 г.) вытекали из августиновского учения о
грехе. Он рассматривался как некий долг человека Богу, который человек
может «выплатить» заслугами и даже с излишком. Эти «сверхдолжные
заслуги» находятся в распоряжении Бога, церкви и папы. В их счет
грешники, не успевшие покаяться при жизни, могут очиститься после смерти
– в Чистилище. Богородица же «ввиду будущих заслуг Христа» была
изначально освобождена от первородного греха. Доктрина «сверхдолжных
заслуг» привела и к торговле индульгенциями – грамотами об отпущении
грехов. Массовая продажа индульгенций в интересах папства вызывала
большое возмущение и стала одной из причин Реформации.

Средневековые картины мира удивительным образом сочетают в себе
представления о единстве и раздвоенности мира, созданного и управляемого
единым Богом, но расколотого на Небеса и Землю. Человек той эпохи
настойчиво и порой мучительно ищет в здешних вещах символы, аллегории
потустороннего, чудесного, но истинно реального. Поэтому в литературе и
искусстве фантазия преобладала над наблюдением, общее – над частным,
вечное – над временным. Средневековье стремилось перенести божественный,
универсальный порядок на Землю. Наиболее полное выражение универсализм
нашел в культуре интеллектуальной элиты, самой образованной части
средневекового общества.

Образование в средние века прямо связано с античными образцами. Как и в
позднеримских школах, его основу составляли семь «свободных искусств»
(артес либералес) – ряд дисциплин, разбитых на две ступени: тривиум
(подготовительная) и квадривиум. В тривиум входили: грамматика – умение
читать, понимать прочитанное и писать; диалектика – искусство вести спор
посредством аргументов и их опровержений и риторика, учившая произносить
речи. Квадривиум составляли арифметика, геометрия, музыка и астрономия.
Эти науки мыслились как учения о числовых соотношениях, лежащих в основе
мировой гармонии. Обучение велось на латинском языке, только в XIV в.
появились школы с преподаванием на национальных языках.

До XI в. крайне немногочисленные школы находились при дворах варварских
королей, кафедрах епископов, церквях и монастырях. В них готовили
главным образом служителей церкви. С ростом городов возникают светские
городские частные и муниципальные школы, где учились бродячие школяры –
ваганты, или голиарды, происходившие из городской и рыцарской среды,
низшего клира. Нередко преподаватель и группа школяров кочевали с места
на место. Яркую картину подобных странствий рисует Петр Абеляр (XII в.).
Он преподавал в городах, монастырях и даже в сельской глуши, где
студентам приходилось самим обрабатывать землю. К XII в. кафедральные
школы в крупнейших центрах Европы: Болонье, Монпелье, Париже, Оксфорде,
Салерно и др. – превращаются в университеты (от лат. «университас» –
совокупность, общность).

Университеты обладали юридической, административной, финансовой
автономией, которая даровалась им специальными указами государей и пап.
Относительная независимость университета сочеталась со строгой
регламентацией и дисциплиной внутренней жизни. Две корпорации –
преподавателей и студентов, избирали должностных лиц: ректоров, деканов
и т.д.; большую роль в обеих корпорациях играли землячества.

Университет разделялся обычно на четыре факультета: богословский
(теологический), юридический, медицинский и факультет семи свободных
искусств (артистический). Последний был необходимой приготовительной
ступенью к любому из трех других. Чтобы поступить на высший факультет,
надо было пройти курс наук на артистическом факультете и получить здесь
ученые степени сперва бакалавра, а потом магистра. Они присуждались по
результатам диспутов, в которых участвовали преподаватели и студенты. На
высших факультетах магистру соответствовала весьма почетная степень
доктора: теологии, права или медицины. Многие магистры свободных
искусств являлись выдающимися логиками, математиками, астрономами.
Практически все преподаватели были священниками или монахами. Особым
уважением пользовался богословский факультет.

К XV в. существовало уже около 60 университетов. В это же время получают
развитие коллегии (отсюда – колледжи). Первоначально так назывались
общежития студентов, но постепенно коллегии превращаются в центры
занятий, лекций, диспутов. Основанная в 1257 г. духовником французского
короля Робером де Сорбон коллегия, названная Сорбонной, постепенно
разрослась и так укрепила свое влияние, что ее именем стал называться
весь Парижский университет.

Общим для всей средневековой культуры являлось стремление к
универсализму, целостности, что отразилось на формировании схоластики –
значительнейшей системы знаний того времени. Схоластика (греч.
«схоластикос» – школьный, ученый) – средневековая религиозная философия,
сложившаяся под влиянием позднеантичных (Прокл), византийских (Иоанн
Дамаскин) и арабских (Аверроэс) образцов. Огромное воздействие на
схоластическое мышление оказало и стойко сохранявшееся в средние века
римское юридическое наследие. Поиски истины схоласты строили по типу
судебного разбирательства. Место авторитета закона здесь занимал
авторитет церковной догмы или человеческого разума. Норму первого
содержат тексты Библии, сопровождаемые комментариями отцов церкви, норму
второго – книги Платона и Аристотеля, содержащие комментарии античных и
арабских философов [1, с. 639]. В тех и других уже дана «вечная истина»,
надо лишь вывести из текстов их логические следствия с помощью цепи
правильно построенных умозаключений (силлогизмов). В отличие от ученых
Нового времени или своих современников-мистиков, схоласты отводили опыту
и наблюдению над природой или внутренним миром человека гораздо меньшую
роль, чем чисто логической связи понятий, хотя и не отрицали их совсем.

Наибольшую важность представляла собой задача согласовать «истины веры»
и «истины разума». Воззрения почти всех схоластов были близки формуле
Петра Дамиани (XI в.): «Философия есть служанка богословия». Однако уже
в XII в. Абеляр показал, что на выбранном схоластикой пути рассудочного
богословия без философии не обойтись. Книга Абеляра «Да и нет» содержала
множество взаимно противоречащих высказываний из Библии и отцов церкви.
Как их согласовать? Схоласты выстраивают иерархию более и менее
авторитетных высказываний. При этом цитаты, одна из которых должна
отменить другую, рассматриваются не только с позиций церковного
предания, но и с точки зрения их разумности и логичности.

Ранняя схоластика XI–XII вв. ярче всего представлена Ансельмом
Кентерберийским и преподавателями школы при соборе г. Шартра (Франция).
В этот период выявляются различные позиции в споре об универсалиях, т.е.
общих понятиях. Сторонники реализма считали, что общее понятие
существует независимо от сознания человека и предметов, которые оно
обозначает. Представители номинализма полагали, что действительно
существуют лишь единичные вещи, а понятия – это имена вещей,
появляющиеся только в уме человека и звуках голоса. Создатель
концептуализма Абеляр утверждал, что в единичных вещах существуют общие
признаки, на основе чего возникает концепт (понятие), выражаемый словом.
Церковь отдавала предпочтение реализму, а номиналисты и концептуалисты
нередко подвергались преследованиям. Недовольство мистически настроенных
монахов – Бернарда Клервосского, Петра из Блуа – вызывала и схоластика в
целом, так как она ставила вопросы веры в зависимость от разума.

Зрелая схоластика XII-XIII вв. формируется в борьбе с последователями
арабского философа Аверроэса (Ибн-Рушда). Опираясь на Аристотеля,
аверроисты (Сигер Брабантский и др.) учили о единой мировой душе и
отрицали вечность души личной, полагали, что религия – низшая ступень
познания Бога, годная лишь для невежд из народа. Альберт Великий и Фома
Аквинский соединили учение Аристотеля с христианскими представлениями о
Боге, душе, сотворенности мира. Для данного периода характерен жанр
«суммы» – энциклопедического сочинения. Рационалистическая теология Фомы
(Томаса) Аквинского – томизм, стала официальным учением католической
церкви.

Поздняя схоластика XIII–XIV вв. в лице Дунса Скота подчеркивала роль
человеческой воли, проявляла острый интерес к индивидуальному бытию.
Оккам и Роджер Бэкон возрождают номинализм и делают упор на опытное
знание, эксперимент, математику. Начинается кризис схоластики и ее
вырождение в бессодержательную псевдонауку (это и придало со временем
слову «схоластика» отрицательный оттенок). Однако не нужно забывать о
великих достижениях схоластов, особенно в области логики, создания
научной терминологии. Утверждая гармонию разума и веры, схоластика дала
толчок развитию европейской науки.

Стремление к универсализму сказалось и на социальной картине мира, на
содержащихся в ней общественных и нравственных идеалах. Именно здесь
средневековый человек стремился к наибольшей четкости и стройности и
всего менее их достигал. Мешали и острейшие общественные противоречия, и
грандиозность замысла – создать на земле отражение небесного порядка, и
сложное переплетение разнородных традиций. Например, правители того
времени были прямыми наследниками варварских вождей, а образцами для них
служили библейские цари, римские императоры, византийские василевсы.

Объединяющим началом стал принцип феодальной иерархии, распространенный
на все мироздание. В одном из трактатов Ансельма Кентерберийского Бог
изображается как феодальный сеньор, повелевающий тремя категориями
вассалов: ангелами, которые держат феоды в обмен на постоянную службу;
монахами, которые служат в надежде получить утраченное владение
(бессмертие), и мирянами, которые погружены в рабство без всякой надежды
[3, с. 147]. Христос изображается в короне и мантии императоров.
Стремление служить небесному Царю воплотилось прежде всего в монашестве
и рыцарстве.

Средневековое монашество восприняло учение Августина о церкви как
единственной носительнице добра, Царстве Божии на земле и видело свою
цель не в отречении от мира, а в его спасении. После увлечения
отшельничеством в IV-V вв. западные монастыри превращаются Бенедиктом
Нурсийским (VI в.) в организованные общины, члены которых приносили
обеты нестяжания, целомудрия, повиновения и постоянного пребывания в
монастыре. В VII-X вв. христианство широко распространяется в Северной и
Восточной Европе монахами-миссионерами. Невиданный всплеск «деятельного
христианства» приходится на XI-XII вв. Священник и монах того времени –
это проповедник, школьный учитель, врач, экономист, адвокат, политик,
крестоносец и т.д. Погруженный в мистические созерцания клервоский аббат
Бернард (1090–1153) активно вмешивается в дела чужих монастырей,
епископских и королевских дворов, дает указания папам, бичует еретиков,
неутомимо преследует Абеляра, организует крестовый поход. Церковь уходит
в мир, и это неизбежно ведет к ее обмирщению, погружению в светские дела
и образ жизни. Это переживается современниками как кризис христианства.
Пути его преодоления находят в XIII в. Доминик и Франциск Ассизский,
создающие новый тип нищенствующего и странствующего монаха-проповедника.
Их призыв – отказавшись от собственности, уйти в мир и вести в нем жизнь
Христа и апостолов – вызвал необыкновенный энтузиазм во всех слоях
общества. Но уже в XIV-XV вв. францисканский и доминиканский ордена
изменяют своим первоначальным идеалам. Последним значительным течением
монашества средних веков можно назвать «Общество Иисуса», созданное в
XVI в. для борьбы с Реформацией. Иезуиты часто действовали в духе
принципа «цель оправдывает средства» и делали ставку на беспрекословное
подчинение старшим и отказ человека от собственной воли.

Несмотря на все неудачи, срывы и разочарования, в людах средневековья не
исчезало стремление к святости, желание хотя бы увидеть ее, прикоснуться
к ней. Вокруг отшельников, духовидцев, юродивых собирались группы
учеников и почитателей. Так, высокообразованный доминиканец Петр Датский
входил в кружок подвижницы Христины Штоммельнской и посвятил всю жизнь
записи ее видений, ее борьбы с демонами. Все это для Петра – возможность
через святую узнать Христа и вступить в общение с ним, что гораздо
важнее, чем церковная или ученая карьера [2, с. 39–43]. Однако
предпочтение в средние века все же отдавалось более активным формам
служения Богу и ближнему. Таким было средневековое рыцарство.

Образ рыцаря поражает смешением самых различных элементов. С одной
стороны, тот, кто желает стать рыцарем, должен начать новую жизнь,
молиться, избегать греха, высокомерия и низких поступков, должен
защищать церковь, вдов и сирот, заботиться о подданных, быть храбрым,
верным, щедрым и справедливым, не лишать никого его собственности,
любить своего сюзерена и оберегать его достояние [9, с. 87]. Постепенно
мы замечаем все большее число сословных черт: для рыцаря характерно
знатное происхождение, красота лица, одежды, доспехов, сила, стремление
к славе. Он хранит верность слову и обету, если они даны перед равными
по званию. В бою рыцарь не отступает, не просит пощады, не трусит,
предоставляет противнику-рыцарю равные шансы. Быть влюбленным и
сражаться на турнирах в честь дамы сердца – обязанность рыцаря.

При более внимательном рассмотрении рыцарства оболочка христианства и
благородства становится все тоньше. Вместо смирения – гордость, вместо
прощения – месть, полное неуважение к чужой жизни. Современники
постоянно обвиняли рыцарей в жадности, нападениях на путешествующих,
ограблении церквей, нарушении клятв, разврате, битье жен, невежестве,
несоблюдении правил поединка, превращении турниров в доходный промысел –
охоту за доспехами, оружием, лошадью побежденного [3, с. 96-97]. Такой
образцовый рыцарь, как король Ричард Львиное Сердце, довел до смерти
своего отца, немало способствовал, несмотря на воинские подвиги, провалу
крестового похода, создал банды наемников, с которыми убивал и грабил
чужих и своих подданных [5]. Крайнее выражение обратная сторона
рыцарства находит в песнях трубадура Бертрана де Борна: не благородная
воинственность, а свирепое наслаждение всеми ужасами войны, целью
которой откровенно провозглашается грабеж; сословное презрение к народу
перерастает в ненависть и желание видеть его «голодающим, раздетым,
страждущим, необогретым» [7, с. 82].

Когда речь идет о средневековой культуре, в большинстве случаев имеется
в виду официальная, «высокая» культура, созданная в церковной,
феодальной или патрицианско-городской среде. «Культура безмолвствующего
большинства» [4], т.е. бесписьменная народная культура, лишь
сравнительно недавно привлекла внимание историков, которые пытаются
реконструировать ее по письменным источникам. Сделать это нелегко по
ряду причин. Общественное положение крестьян было приниженным, что
отразилось даже на их названии: на смену позднеантичному «земледельцы»
приходят термины «язычники», «бедняки», «мужланы», а позднее, во
Франции, «вилланы» (подлые). Свидетельствует этот факт и об ином – о
близости крестьянства дохристианской культуре, сохранявшей многие
языческие черты, унаследованные от варваров и Рима. В деревне
по-прежнему верили в духов, домовых, эльфов, русалок, драконов,
поклонялись языческим богам, иногда – под видом католических святых.
Сельские и городские праздники, карнавалы, обряды и обычаи также
пропитаны духом язычества.

В средневековом сознании, как народном, так и элитарном, большое место
занимала вера в магию, ведовство. В XI–XIII вв. магия отодвигается на
второй план, уступая место ожиданию наступления Царства Божия на земле.
Новый расцвет колдовства, демонологии, оккультизма приходится на XV–XVI
вв.

В целом средневековую народную культуру нельзя сводить лишь к пережиткам
язычества и примитивным верованиям. Созданный ею мир образов дал
богатейший материал для искусства средних веков и Нового времени, стал
важной и неотъемлемой частью европейской художественной культуры.

5.5. Художественная культура и искусство средних веков

Развитие художественной культуры средних веков связано с историей всего
средневековья. На раннем этапе наибольшее значение имело сохранение
античного наследия, особенно латинского языка. Важнейшую роль здесь
сыграли труды Аврелия Августина, Марциана Капеллы, Северина Боэция. В VI
в. Флавий Кассиодор, приближенный остготских королей, в своих книгах
дает образцы латинского стиля. В его южно-итальянском поместье Виварий
соседствовали библиотека, скрипторий – мастерская по переписке книг,
школа. Виварию подражали бенедиктинские монастыри – главные хранители
культурного предания. В начале в VII в. в Испании Исидор Севильский
пишет энциклопедию «Этимологии», в которой собраны остатки античных
знаний. Другая тенденция раннего средневековья – рост самосознания
варварских народов. Появляются истории готов, вандалов, франков, англов
и лангобардов, записываются правовые нормы варваров, их мифы, легенды,
песни. Слиянию римских и варварских традиций в единую европейскую
культуру способствовало «Каролингское возрождение» в империи Карла
Великого, проходившее под лозунгом христианского просвещения. Литература
этого времени носит в основном учебный и справочный характер, тесно
связана с нуждами церкви и государства.

Средневековая культура обретает свои классические формы в XI–XIV вв. В
эту эпоху расцвета в ней большую роль играет взаимодействие, а иногда и
борьба общеевропейского и национального начал. Представители того и
другого переосмысливают этические и эстетические ценности христианства,
их затрагивают византийские и исламские влияния, они постоянно
возвращаются к античным образцам. В XIV-XVI вв. Возрождение и
Реформация, несмотря на хронологическое совпадение со средневековьем,
генерируют культурные явления, выходящие за его рамки и потому
нуждающиеся в отдельном изучении.

Для того чтобы понять отличие средневековой культуры от современной,
нужно помнить о ее редкости, разреженности. Как и всякое сложное
изделие, предмет искусства был тогда уникален, индивидуален и дорог.
Поэтому искусство стремится к концентрации, зримым воплощением которой
явились книга и храм. Храм – не только место поклонения Богу, но и
модель мира, сотворенного Богом. Эта модель стремится походить на
оригинал, для воссоздания которого необходимы все виды искусства.
Средневековая книга, как правило, в той или иной степени священна.
Писание и предание церкви – это заветы Бога, записанные на человеческом
языке. Но и научные труды язычников и мусульман являются зеркалом
творения. Книги тщательно отделывались, украшались и весьма ценились.
Для их вывоза из города требовалось специальное разрешение властей.

Наибольшим уважением пользовалась религиозная и научная литература. Ее
содержание составляли догмы католицизма, их защита от иноверцев и
еретиков, а также учения и идеи, обсуждавшиеся в школах и университетах.
На форму этих произведений повлиял не раз нами отмеченный средневековый
универсализм. Энциклопедии, богословские «суммы» стремятся полностью
охватить материал, история разрастается во всемирную хронику, ведущуюся
от сотворения мира, жития святых, поучения, легенды объединяются в
циклы.

Самым древним по своему происхождению жанром светской литературы явился
героический эпос. Он тесно связан с жизнью варварской эпохи,
раннефеодальной военной поэзией, насыщен языческими образами и
представлениями. Правда, записан эпос в поздних вариантах, подвергшихся
влиянию христианства и рыцарской идеологии. Наибольшее внимание здесь
уделено историческим деталям и всякого рода сказочным событиям и
чудесам, так как эпос был и хранителем коллективной памяти народа, и
фольклорным творчеством. В Северной Европе (Исландия, Скандинавские
страны) сказания-саги создавались и исполнялись поэтами-скальдами,
использовавшими материал древнегерманской мифологии. Похоже на них
англосаксонское «Сказание о Беовульфе». Реалии военной истории раннего
средневековья лежат в основе французской «Песни о Роланде» и испанской
«Песни о моем Сиде». Героический эпос Германии – «Песнь о Нибелунгах»
совмещает в себе воспоминания о деяниях бургундских королей и сказочные
приключения богатыря Зигфрида. Все эти поэмы, народные по происхождению,
подверглись литературной обработке в духе рыцарства, которое, впрочем,
по происхождению было тесно связано с героями эпоса – варварскими
вождями и их дружинниками.

Собственно рыцарская литература представлена возникшим в середине XII в.
рыцарским романом. Романы писались на национальных языках. Главным их
источником стали кельтские сказания о короле Артуре и рыцарях Круглого
стола, о трагической любви Тристана и Изольды, о подвигах Ланселота,
Персеваля, Амадиса, популярные во всей Европе рассказы о поисках Грааля
– волшебной чаши с кровью Христа. Крупнейшим представителем этого жанра
был французский поэт XII в. Кретьен де Труа. Хотя роман близок эпосу,
его герои живут уже в совсем другой среде – при дворах королей и крупных
феодалов зрелого средневековья. Здесь складывается особая культура
поведения, общения, развлечений, служившая образцом всему рыцарству. Для
ее характеристики используется термин «куртуазность», обозначающий
качества идеального придворного кавалера и происходящий от французского
слова куртуази (учтивость, любезность, вежливость). Куртуазная культура
и куртуазная литература составляли одно целое. Историки отмечают, что в
XIV– XV вв. такие важные элементы жизни феодалов, как рыцарские ордена,
обеты, турниры, ориентируются на литературные образы, превращаются в
искусную и изощренную игру [10, с. 96].

Культ прекрасной дамы – необходимая часть куртуазной культуры. Любовное
«служение» стало своего рода религией высшего круга. Не случайно в это
же время столь сильно развивается почитание Девы Марии. Мадонна царит в
небесах и сердцах верующих подобно тому, как дама царит в сердце
влюбленного в нее рыцаря. Помимо рыцарского романа эта тема развивается
и в поэзии. С конца XI в. в Южной Франции расцветает поэзия трубадуров,
писавших на провансальском языке. Ею увлекаются и в других странах: на
севере Франции появляются труверы, в Германии – миннезингеры. Куртуазная
поэзия развивается в Италии и Испании. Сюжетами этой поэзии были не
только любовные приключения рыцарей, но и их военные подвиги, описания
турниров и праздников, восхваления сеньора. Часто устраивались
состязания трубадуров с целью выявить сильнейшего в своем мастерстве.
Поэтами были, как правило, мелкие феодалы, хотя не чуждалась этого
искусства и знать. Так, король Ричард Львиное Сердце писал оригинальные
стихи; впрочем, большая известность Ричарда объясняется скорее тем, что
он был другом и покровителем многих трубадуров, прославивших его в своих
песнях.

С XI в. центрами культурной жизни становятся города. Городская
литература с самого своего возникновения создавалась на народных
наречиях. Ее излюбленными жанрами становятся стихотворные новеллы,
басни, шутки, выдвигающие нового героя – неунывающего, смышленого и
ловкого типичного горожанина. Складывается городской сатирический эпос –
французский «Роман о Лисе», переведенный на все европейские языки.
Находчивый и дерзкий Лис Ренар (горожанин) постоянно одерживает верх над
Волком Изенгрином (рыцарем), Львом Ноблем (королем), Ослом Бодуэном
(священником). В XIII в. городской театр значительно удаляется от
породившей его церковной мистерии и сближается с сохранившимися
античными традициями разгульных карнавалов, сатурналий, вакханалий.
Городские «игры» становятся сложными представлениями, состоящими помимо
пьесы из выступлений жонглеров, акробатов, фокусников, певцов и т.п.
Культура города была тесно связана с деревенской, они имели много общих
черт и могут быть названы разными видами народной культуры.

Несмотря на все различия народной и «высокой» культур, нельзя не видеть
и связь между ними. Далеко не все произведения духовной и богослужебной
литературы были рассчитаны на интеллектуальную элиту. Сборники молитв и
проповедей, жития святых распространялись среди широких масс и писались
доступным для них языком. Кроме того, в XIII-XIV вв. происходит
сближение и синтез ученой, рыцарской и городской литератур. Усиливаются
религиозные и нравоучительные мотивы, множатся символы и иносказания. В
этой атмосфере создаются литературные шедевры средневековья: французский
«Роман о Розе», написанный Гильомом де Лорисом и Жаном де Меном, и
«Божественная комедия» итальянца Данте Алигьери (1265-1321). Герой
«Романа о Розе» – влюбленный поэт. Он стремится к идеалу, воплощенному в
символическом образе Розы, попутно встречаясь с сотнями аллегорических
персонажей (Стыд, Страх, Разум, Природа и др.). Данте повествует о
странствиях разочарованной и страдающей души по аду, чистилищу и раю,
где она ищет ответ на мучающие ее вопросы о смысле жизни, возможности
обрести вечную мудрость. В «Божественной комедии» слиты воедино
гениальная лирическая поэзия, популярные в то время рассказы о видениях
потустороннего мира, хроника политической борьбы сторонников папства и
империи, высшие достижения схоластической учености. Сочетание
всеохватности и стройного порядка делает творение Данте литературным
подобием средневековых соборов.

Храмы средневековья также были своеобразными каменными энциклопедиями
универсального знания – «Библиями мирян». Мастера, возводившие их,
пытались показать мир в его многообразии и завершенном гармоническом
единстве. Сложнейшая система архитектурных, скульптурных и живописных
образов является своего рода шифром, с помощью которого записан рассказ
о незримой красоте божественного надприродного бытия [8, с. 459].

В Х в. складывается так называемый романский, т.е. римский, стиль,
ориентирующийся на сохранившиеся после всех разрушений образцы античного
строительства. Мощные каменные стены и сводчатые перекрытия романских
соборов делают их храмами-крепостями, цитаделями Бога. Портал собора
должен был создавать представление о небесных вратах: грубая простота и
строгость форм напоминает о монолитной сплоченности церкви как войска
Божия. Скульптурные фигуры, украшающие храм, кажутся приземистыми и
асимметричными, но в них чувствуется мощь и непосредственность,
соединение физической и душевной силы. Именно такими виделись святые
вчерашним варварам, жившим в эпоху жесточайших феодальных междоусобиц.
Постройки романского стиля сохранились в Германии, Италии; во Франции –
это соборы в Клюни и Отене, замок в Каркассоне.

Романская архитектура развивается в течение двух веков, постепенно
приобретая более утонченный вид. В XII-XIII вв. наступает новый этап в
развитии средневекового искусства, появляется готика. Готические соборы
строились по заказу городских коммун и свидетельствовали не только о
религиозности, но и о богатстве, независимости горожан. Размеры этих
зданий очень велики, возводились они многие десятилетия, а часто и века.
В отличие от романского, готический собор лишен четкости линий,
необозрим, устремлен ввысь. Его стены как бы растворены, они становятся
ажурными, легкими, уступая место высоким узким окнам, украшенным
цветными витражами [8, с. 460]. В убранстве собора преобладают объемные
изображения – скульптуры и рельефы, в чем проявилась уже полная
самостоятельность европейского искусства, его независимость от Византии,
предпочитавшей плоскостные (живописные или мозаичные) изображения.
Готическая скульптура, крупнейшим представителем которой был бургундский
мастер Слютер, хочет передать человеческие чувства, в особенности
трагические страдания Христа и мучеников. Она славит победу духа над
плотью, используя при этом выразительность деталей, поз, жестов. Алтари
украшаются и живописными полотнами, на которых с XIV в. вместе с
библейскими персонажами появляются заказчики работы и другие
современники художника. Отсюда развивается станковый портрет, затем
появляется и светская монументальная живопись. Под сводами собора
звучала музыка: сольное и хоровое пение, игра на заимствованном у
византийцев органе. Сложившиеся в раннее средневековье григорианские
хоралы дополнялись позднейшими гимнами, в церковь проникало влияние
народной и рыцарской музыкальной культуры. В эпоху зрелого средневековья
получает развитие инструментальная музыка, духовная и светская,
усовершенствуется нотное письмо.

Средневековый собор и пространство вокруг него были средоточием
культурной и общественной жизни, проявлением творческого гения
средневекового человека. И сегодня соборы в Реймсе, Кельне, Наумбурге,
знаменитый собор Парижской Богоматери являются одними из значительнейших
памятников мирового искусства.

В заключение еще раз отметим главные черты средневековой цивилизации,
существовавшей в Европе в V-XVII вв. Средневековье отличается по
преимуществу аграрным характером экономики и преобладанием натурального
хозяйства над товарным. Основой социального устройства была феодальная
иерархия – система связей между сеньорами и вассалами. Господствующее
положение в обществе занимали духовное и рыцарское сословия. В
европейской политической системе до XIV в. важнейшую роль играет
римско-католическая церковь, боровшаяся за власть и влияние со светскими
правителями (императорами, королями).

Католицизм оказывал определяющее влияние на мировоззрение средневекового
человека, образование, науку и искусство средневековья. Для
средневековых картин мира свойственны иерархичность, универсализм,
символизм. В искусстве преобладают религиозные мотивы, вместе с тем
развивается и светская (придворно-куртуазная, городская, крестьянская)
культура. Именно в средневековье были заложены основы существующего ныне
европейского культурно-исторического типа. В XVII в. в Европе на смену
средневековью приходит эпоха Нового времени.

Контрольные вопросы

1. Назовите хронологические рамки и дайте краткую характеристику
основным периодам европейского средневековья.

2. Укажите главные особенности материальной цивилизации, экономики и
условий жизни в средневековой Европе.

3. Из каких социальных групп состояло общество средневековой Европы?

4. Что такое средневековый европейский феодализм, феодальная иерархия,
вассально-сеньориальные отношения?

5. В чем заключалась суть конфликта между римскими папами и императорами
в средние века?

6. Каковы отличительные особенности западного католического
христианства?

7. Расскажите о средневековых школах и университетах.

8. Что такое схоластика?

9. Какие черты были характерны для средневековых монашества и рыцарства?

10. Опишите раннесредневековый, рыцарско-куртуазный и средневековый
городской типы европейской культуры.

11. Романский и готический стили в средневековом искусстве.

Библиография

О с н о в н а я

1. Аверинцев С.С. Схоластика // Философск. энциклопедический словарь.
М.: Советская энциклопедия, 1989.

2. Бицилли П.М. Элементы средневековой структуры. СПб.: Мифрил, 1995.

3. Гофф Ж. ле. Цивилизация средневекового Запада: Пер. с франц. М.:
Прогресс-Академия, 1992.

4. Гуревич А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего
большинства. М.: Искусство, 1990.

5. Добиаш-Рождественская О.А. Крестом и мечом. Приключения Ричарда I
Львиное сердце. М.: Наука, 1991.

6. Дюби Ж. Европа в средние века: Пер. с франц. Смоленск: Полиграмма,
1994.

7. История зарубежной литературы. Средние века и Возрождение. М.: Высшая
школа, 1987.

8. История средних веков / Под ред. З.В. Удальцовой и С.П. Карпова: В
2т. М.: Высшая школа, 1990. Т. 1.

9. Оссовская М. Рыцарь и буржуа. Исследования по истории морали: Пер. с
польск. М.: Прогресс, 1987.

10. Хейзинга Й. Осень Средневековья: Пер. с нидерл. М.: Наука, 1988.

11. Христианство. Энциклопедический словарь. М.: Большая Российская
энциклопедия, 1993. Т. 1.

Д о п о л н и т е л ь н а я

12. Дрюон М. Проклятые короли / Пер. с франц. (любое издание).

13. Коплстон Ф.Ч. История средневековой философии / Пер. с англ. М.:
Энигма, 1997.

14. Средневековый роман и повесть. М.: Худ. лит., 1974 (БВЛ).

Глава 6

СРЕДНЕВЕКОВЫЙ АРАБСКИЙ ВОСТОК

6.1. Общая характеристика арабо-мусульманской цивилизации

Арабский Восток, или исламский мир, отличается своей культурой от
привычной нам европейской цивилизации, и это различие необходимо
воспринимать не с позиции «выше – ниже», а объективно, без
предвзятостей. Арабы (степняки, кочевники, пустынники) издревле населяли
западную часть Аравийского полуострова (Йемен и Хиджад). Уже в начале I
тыс. до н.э. здесь, в плодородных оазисах, существовала развитая
земледельческая культура. В пустынных районах преобладало скотоводство –
разведение овец, лошадей, верблюдов. Успешно осваивали арабы и морские
просторы. Вначале они совершали каботажные плавания в Африку и Западную
Индию, где уже в VII в. до н.э. основали торговые фактории. Во II в. до
н.э. арабы неоднократно посещали Китай, поставляя на родину и в страны
Запада фарфор, мускат, шелк и другие товары.

В то время арабы были язычниками, т.е. они поклонялись различным
племенным богам. Например, у племени корейшитов главным был Бог – Аллах.
Но в Мекке находился общеарабский храм – Кааба, в котором помещались
изображения 300 местных идолов (божеств). Вместе с тем арабы знали
другие религии – зороастризм, иудаизм, христианство, которые
исповедывали прибывавшие в Аравию миссионеры. Все это позволяет сказать,
что арабы издавна вели открытый образ жизни. В общении с другими
народами осуществлялся взаимообмен не только в сфере хозяйства, но и в
культурной области.

Социально-экономическое и культурное процветание арабов было нарушено в
начале VI в. н.э., когда Йемен попал под власть Эфиопии, а затем –
Персии. Результатом завоевательной политики персов была прокладка новых
торговых путей из Индии в Европу через Иран. Поэтому города Южной Аравии
оказались не у дел. В сельском хозяйстве также возникли проблемы,
связанные с разрушением ирригационных (оросительных) систем. Ситуация
была осложнена обострившимися межплеменными столкновениями,
участившимися разбойничьими нападениями на торговые караваны, хозяйства
земледельцев и скотоводов. Таким образом, в начале VII в. Юг Аравии
переживал острейший социально-экономический кризис, под вопрос ставилось
само существование арабов как цивилизованного народа. Многим казалось,
что выправить ситуацию может только чудо.

И оно случилось – в 570 г. в Мекке, в знатной, но обедневшей семье
родился необычный мальчик – Мухаммед. О его великом предназначении
животные объявили человеческим языком. Однако чудесно предсказанный
ребенок, прежде чем стать пророком, прошел сложный жизненный путь. Он
рано осиротел и с 6 лет работал пастухом. В молодости Мухаммед
познакомился с иудейскими и христианскими проповедниками, узнал основы
их вероучения, а с 610 г. сам начал проповедническую деятельность. Он
объявил, что истинным Богом является Аллах. Вера в Аллаха поможет людям
избавиться от беспокоящих их проблем – бедности, межплеменных усобиц,
объединит арабов в борьбе с «неверными» за возрождение былого
процветания. Новая монотеистическая религия получила название – «ислам»
или «мусульманство» (оба слова по-арабски означают покорность,
преданность).

Опираясь на своих единоверцев, Мухаммед вскоре подчинил своему влиянию
Мекку и весь Аравийский полуостров. Здесь сложилось единое арабское
государство с теократической (религиозной) формой правления – халифат.
После смерти Мухаммеда (632) арабские племена, объединившиеся под
знаменем ислама, вышли за пределы Аравии. К началу VIII в. они подчинили
себе все побережье Северной Африки (Магриб), юг Пиренейского полуострова
(Испанию), Среднюю Азию, Закавказье, Северо-Западную Индию и Ближний
Восток. Во всем этом регионе сложился единый тип цивилизации, основанный
на религии ислама и арабо-мусульманской культуре, получил
распространение язык межнационального общения и вероисповедания –
арабский.

Однако по мере расширения арабского государства происходит его
ослабление. Исламское общество теряет внутреннее единство, основанное на
вере. Возникают различные направления ислама – суннизм, шиизм, суфизм и
др. Нарастает сепаратизм правителей отдельных провинций халифата,
разворачивается национально-освободительное движение ряда покоренных
народов. В результате государство распалось на независимые эмираты и
халифаты. Усугубило ситуацию внешнее воздействие: в 1055 г.
турки-сельджуки, а в 1258 г. монголо-татары захватили Багдад – столицу
халифата.

В целом история арабского средневековья делится на три периода:
меккано-мединский – домусульманская Аравия и возникновение ислама
(VI–VII вв.); дамасский (сирийский) – правление династии Омейядов,
активная завоевательная политика (661-750); багдадский
(ирано-месопотамский) – правление династии Аббасидов, расцвет
арабо-мусульманской культуры и распад халифата (750–1055).

6.2. Развитие экономики

Экономический расцвет халифата приходится на период VIII–IX вв.
Благодаря поддерживаемой центральным правительством ирригационной
системе большие успехи сделало земледелие. Рис, хлопок начали
культивировать во многих частях халифата. Садоводство и цветоводство
получило промышленное значение. Обширные плантации роз давали
специальную эссенцию для парфюмерного производства (духи и помады
европейцы узнали от арабов). Арабы разводили ценные породы лошадей и
овец. Большой славой пользовались арабские ремесленные изделия: ткани,
высококачественная сталь и оружие (знаменитая дамасская сталь),
стекольные, зеркальные, ювелирные товары и др. Арабские купцы проникали
далеко на север Европы – до берегов Балтики, на Дальнем Востоке они
торговали в Китае и Индонезии.

В VIII–XIII вв. у арабов окончательно сложились феодальные отношения. Но
арабский феодализм имел свои особенности. Земля являлась государственной
собственностью, которой распоряжался халиф. Поэтому крестьяне платили
феодальную ренту непосредственно государству. Чиновники получали наделы
за свою службу, поэтому после смерти даже крупного вельможи его
имущество поступало в казну халифа. Тем не менее институт частной
собственности развивался и здесь. Икты и мульки – земельные наделы и
пожалования – превращались постепенно в наследственное владение.
Характерной чертой арабского феодализма было существование рабства. Рабы
являлись главной рабочей силой в феодальных поместьях.

Арабы создали эффективную финансовую систему, при которой наряду с
наличными деньгами широко использовались безналичные расчеты в торговых
операциях (применялись расписки менял, которым купец, приезжая в город,
оптом сдавал товар). Был установлен жесткий порядок в налогообложении.
Подушный и поземельный налоги платили все граждане, но мусульманам
предоставлялась скидка.

О своеобразном влиянии арабов на развитие завоеванных территорий
свидетельствует пример Испании, где был создан мощный кордовский эмират.
Арабы организовали здесь систему искусственного орошения, распространили
ряд новых сельхозкультур: сахарный тростник, тутовое дерево, апельсины,
лимоны и т.д. Города Испании при арабах превратились в крупные
торгово-ремесленные и культурные центры. Кордова была крупнейшим городом
Европы XI в., здесь проживало 500 тысяч жителей.

Таким образом, экономика арабского государства носила достаточно
упорядоченный характер и превосходила уровень европейских стран. Но
строжайшая централизация хозяйства привела к возникновению противоречий
между интересами граждан и государства, способствовала развитию
феодального сепаратизма и постепенному затуханию арабского
«экономического чуда».

6.3. Социально-политические отношения

Успешность завоевательной политики (экспансии) арабов во многом
объясняется эффективностью их социальной политики. Ислам преподносился
как религия эгалитарного характера, т.е. религия равенства, высокой
нравственности, справедливости и порядка. Это обеспечивало поддержку
исламу со стороны простых людей в странах, противостоящих арабам,
ослабляло их сопротивление.

На основе религиозных норм строилась структура государственной власти.
Халиф являлся высшим светским и духовным лицом в государстве с
неограниченными полномочиями. Местные чиновники всецело зависели от
халифа и одновременно контролировались соответствующими религиозными
органами (общиной). Такая система в начальный период существования
халифата действовала эффективно. Однако с IX–Х вв. в результате развития
сепаратизма власть халифов стала ослабевать, а государственные чиновники
все более отходят от принципов «исламского порядка».

На основе положений ислама и обычного права арабов (адат) сложился свод
законов – Шариат (по-арабски – «ясный путь, по которому надо
следовать»). Мусульманское право не предусматривает предварительного
следствия и тщательного судебного разбирательства. Считалось, что скорый
суд как божественное предопределение – всегда правый. Бесспорным
достоинством средневекового Шариата было признание равенства всех
граждан перед судом и отказ от древних, более жестоких родоплеменных
разборок, кровной мести и т.п. Но поражает суровость наказания за многие
преступления. За воровство виновному отсекают руку, за употребление вина
и азартные игры может последовать наказание палками или даже казнь.

За первые 10-15 лет VII в. из Аравии переселились в другие страны около
100 тыс. арабов (в Сирию – до 25, в Иран – около 15 тыс. человек). Но
этот сравнительно небольшой арабский «десант» в течение нескольких
десятилетий осуществил реализацию двух крупнейших этнокультурных
процессов – арабизацию и исламизацию.

Арабизация – это процесс усвоения завоеванными народами языка и культуры
арабов. Факты свидетельствуют, что арабы не стремились форсировать этот
процесс, считая, что люди других национальностей не должны получать
равные с ними права. Поэтому в начале экспансии знание арабского языка и
даже принятие ислама не делали граждан других стран равными арабам, что
лишало их стимула скорейшего усвоения арабской культуры. Эти
противоречия были устранены решением династии Аббасидов (середина VIII
в.) об уравнивании в правах всех мусульман. В халифате постепенно
стирались различия между арабским и неарабским населением и формировался
единый, но достаточно своеобразный арабо-язычный этнос (народ) со
сложной синтезированной культурой. Таким образом, арабизация была
объективно выгодна неарабскому населению халифата.

Исламизация – процесс распространения новой религии среди завоеванных
народов также проходил постепенно. Это являлось следствием одного из
противоречий ислама. С одной стороны, считается, что миссия пророка
обращена только к арабам как к богоизбранному народу; с другой, пророк
предписывал обращать «неверных в истинную веру» (джихад).

Таким образом, благодаря осуществлению политики арабизации и исламизации
было достигнуто социально-политическое сплочение населения всего
халифата, распространение единого языка межнационального общения
(мусульманин обязан знать арабский, потому что служение Аллаху
производится только на священном языке Корана), что способствовало
формированию интегрирующей арабоязычной культуры.

6.4. Особенности ислама как мировой религии

Принадлежность арабов к традиционным обществам Востока наложила
отпечаток на религию, которая, в свою очередь, еще в большей мере
очертила границы духовной сферы мусульман, оказала воздействие на
законодательство многих мусульманских государств, формирование системы
культурных ценностей и т.д.

Основы мусульманской религии изложены в священной книге – Коран (от
араб. «караа» – читать). Содержание Корана было передано пророку
Мухаммеду через архангела Джебраила (аналог христианского Гавриила). В
Коране 114 глав (сур), которые состоят из стихов – аятов (от араб.–
чудо, знамение). Мухаммед был неграмотен, и его проповеди записывали
многочисленные ученики, что породило немало разноречивых текстов.
Поэтому при халифе Османе (644-656) работала специальная комиссия по
редактированию и систематизации Корана.

Коран определяет обязанности мусульман, основными из которых являются:
вера в единого Бога Аллаха; обязательная ежедневная молитва – намаз;
пост (рамазан) один месяц в году; милостыня («десятина для бедных»);
паломничество в Мекку (хадж). Соблюдение этих положений призвано
продемонстрировать мусульманам покорность Аллаху, их равенство перед
Богом, а общине – контролировать их поведение. Например, одна из причин,
запрещающих мусульманам употреблять вино, состоит в том, что нельзя
начинать молитву (5 раз в день) «нечистым», т.е. пьяным.

В Коране содержатся сведения космогонического характера, в известной
мере повторяющие библейские. Бог сотворил мир за шесть дней. Земля
представляет собой плоскость, а небо состоит из твердых сводов. Человека
Аллах создал из земли (глины). Причину таких совпадений в Коране и
Библии можно усмотреть в том, что Коран был написан позднее и попросту
содержит заимствования из Библии. Но можно говорить и о другом: процесс
мироздания был един. Поэтому пророкам, связывающим Бога и людей, ангелы
поведали одно и то же.

Другие положения Корана, в первую очередь социального характера,
отличаются от библейских, поскольку отражают особенности жизни арабов,
их хозяйственного уклада, менталитета. В частности, Коран подтверждает
обоснованность сословного неравенства, освещает частную собственность,
наличие рабства. Много аятов посвящено женщине, которая, однако,
представлена существом, не равным мужчине. За непокорность, поучает эта
священная книга, «увещевайте и покидайте их на ложах и бейте их»*. Коран
допускает многоженство, предписывает затворничество женщин и ношение
чадры, паранджи, что соответствовало средневековым традициям
Востока._______________________________

* Коран. Гл. 4. Ст. 38.

Правоверные мусульмане могут рассчитывать на успокоение души в раю.
Райская жизнь описана в Коране с особым художественным мастерством и
вдохновением, при этом она напоминает идеальную земную жизнь (это
отлично от христианских представлений о бестелесной душе). В раю – «сады
благодати» и «прохладные реки». Праведники, украсившись браслетами из
золота и жемчуга, будут возлежать «на подушках и разостланных коврах»,
пить чудесные напитки (от которых не будет болеть голова). Обслуживать
их будут «черноглазые и большеокие» девушки-гурии. Конечно, ради такого
«светлого будущего» человек мог претерпеть многие невзгоды земного бытия
и даже погибнуть во славу Аллаха. Попытки преодолеть сложившийся на
земле порядок могли обернуться для непокорного вечными муками в аду. Они
также описаны в Коране очень образно и убедительно. Осуждение
неправедной жизни и описание воздаяний праведникам в немалой степени
способствовали стабилизации исламского общества, укрепляли систему
государственности, сословного и имущественного деления, внутрисемейную
иерархию.

В целом Коран не является оригинальным произведением, в его основе –
многие положения уже сложившихся мировых религий (зороастризма,
иудаизма, христианства), античной философии и мифологии, архаичные
арабские представления. Особенностью является то, что идея монотеизма
(единобожия) доведена в исламе до высшей степени – здесь нет троичности
Бога (как у христиан), а процесс творения мира Аллахом носит непрерывный
характер.

Система жестких предписаний и регламентации земной жизни содержится не
только в Коране. Едва ли не большее значение в этом имеют Сунны –
комментарии и дополнения к священной книге. Наиболее последовательные
сторонники ислама, придерживающиеся норм этой книги, называются
суннитами. Часть мусульман, не признающих Сунн, получила название шиитов
(от араб. – группа, отщепенцы). Сейчас шииты составляют 10% мусульман.

Традиции Востока и мусульманские религиозно-нравственные предписания
способствовали формированию образа идеального правоверного мусульманина,
его мировоззрения и морали. Главной добродетелью мусульманина является
покорность Богу – фатализм. Для мусульманина мирские заботы находятся на
втором месте. При этом мусульмане считают безгрешным жить за счет
доходов не от государственной службы, а от своего собственного труда.
Поэтому успехи в предпринимательстве, приобретении богатств (в отличие
от раннего христианства) не осуждаются в мусульманском обществе. Эти
положения обосновываются ссылками на деловые качества и высказывания
самого Мухаммеда (который одно время был купцом). Помогать бедным
мусульманин обязан, но только тем, кто действительно не в состоянии
накормить себя, а не паразитирует на добродетелях ислама. Поэтому
мусульман обычно отличает высокая моральная чистота, честность,
практичность в хозяйственной деятельности.

6.5. Художественная культура

Ислам как мировая религия в целях укрепления своего влияния использует
ценности художественной культуры, т.е. средства эстетического
воздействия на верующих. При этом деятели искусства ставятся в
достаточно жесткие рамки. С одной стороны, они должны использовать
доступные им средства для прославления Аллаха и институтов Ислама, с
другой – эти средства, т.е. формы и содержание творческой деятельности,
не должны выходить за предписания мусульманских догматов.

В области изобразительного искусства мусульманские ортодоксы (от греч. –
прямой, правильный) запрещают реалистическое творчество. Ибо
единственным творцом всего сущего является Аллах, а соперничать с ним –
грех. Этот запрет призван также избежать идолопоклонства, т.е.
проявлений политеизма. Поэтому мусульманские художники обычно изображают
либо стилизованные (условные, не существующие в природе) предметы, либо
абстрактные картины в виде орнаментов.

Одним из таких видов изобразительного искусства является арабеска –
своеобразный орнамент, включающий композиции переплетений стилизованной
растительности, геометрических фигур и элементов искусства каллиграфии
(изящных надписей арабской вязью). Но арабеска – это не только
искусство, но и наука. Прорисовка орнаментов строилась в соответствии со
сложным математическим расчетом. С помощью арабесок создаются целые
панно на стенах мечетей, дворцов.

В то же время в арабоязычных странах не было полностью утрачено
реалистическое направление в живописи. Это в первую очередь относится к
странам, где утвердилось шиитское направление ислама. Реалистические
рисунки получили распространение в книжных миниатюрах. Во многих музеях
мира хранятся арабские книги X–XIII вв. с красочными иллюстрациями
бытовых сцен, пейзажей, с портретами героев эпоса, в частности Искандера
– так называли на Востоке Александра Македонского.

Особенно впечатляют изобразительные мотивы произведений
декоративно-прикладного искусства – на тканях, керамике, металлических
сосудах и утвари. В этой сфере искусства в наибольшей степени
проявляются национальные особенности арабоязычных стран, ведь традиции
изготовления и украшения подобных предметов сложились задолго до
арабской экспансии. Например, в Египте подъем изобразительного искусства
произошел при арабской династии Фатимидов (969-1171). В оформлении
египетских тканей присутствует как угловая геометрическая плетенка –
элемент арабского искусства, так и округлые линии – признак коптского
влияния (копты – доарабское население Египта). Фатимидские ткани затканы
золотом и цветными шелками. Их широкие каймы состоят из множества
разноцветных полос, заполненных фигурками людей-животных, птиц,
растительным орнаментом.

Подобные сюжеты прослеживаются в произведениях прикладного искусства и
других стран. Например, на серебряном блюде из Ирана, хранящемся в
Эрмитаже, представлена иллюстрация к легенде о царе Бах рам Гуре и его
наложнице – красавице Азаде. Славятся во всем мире иранские (персидские)
ковры. В средневековье основным мотивом коврового узора стала арабеска,
при этом среди стеблей и цветов располагались фигурки людей и зверей,
иногда с видоизмененными конечностями, чтобы не гневить Аллаха
реалистическим изображением (например, лапа льва могла оканчиваться не
когтями, а букетом цветов).

Таким образом, декоративно-прикладное искусство средневекового арабского
Востока не всегда согласовывалось с установками исламских догматов, но
соответствовало многовековым традициям различных народов халифата и
подтверждало тот факт, что не все искусство здесь было подчинено
религиозным установкам.

В области архитектуры ислам также выработал систему эстетических
категорий, призванных подчеркнуть величие этой религии. Это –
понятия-символы: джамал – божественно совершенная красота, которую
олицетворяет купол мечети; джалал – божественное величие, которое
подчеркивается высотой минарета; сифат – божественное имя, выраженное
красотой арабской письменности, каллиграфии на внешних стенах мечети.

Мечеть (от араб. «мастжид» – место поклонения) как основное культовое
сооружение возводится с VII–VIII вв. в подражание христианским храмам.
Она имеет прямоугольный двор, окруженный галереями, прямоугольное
основное здание со сферическим куполом и многоколонным молитвенным
залом. Мечети не отличаются богатым лепным декором, их украшения имеют
плоскостной характер. Но в оформлении глади стен арабские мастера
достигли большого совершенства. Они использовали резные многоцветные
кирпичи, терракотовые облицовочные плиты с глазурью. Рядом с мечетью
возводится величественный и также богато украшенный минарет (от араб.
«манара» – маяк), который имеет форму круглой, квадратной или
многоугольной в сечении башни.

Строительство мечети с куполом диаметром в десятки метров и минарета
высотой с современное высотное здание требовало очень сложных
математических расчетов, связанных с учетом сейсмичности региона, силы
ветра, плотности почв, высокого мастерства строителей. И арабы достигли
в этом большого совершенства. Если в VII–VIII вв. мечети строили
преимущественно византийские мастера, то в дальнейшем уже нередко арабов
приглашали строить христианские храмы Византии.

Одна из главных святынь мусульман – соборная мечеть Куббат ас-Сахра
(Купол скалы) в Иерусалиме. При ее постройке был использован тип
центрически-купольного мавзолея. Это огромный восьмигранник, увенчанный
куполом. В других частях халифата при строительстве мечетей складывались
несколько иные архитектурные принципы. В Персии доминировал внутренний
двор с относительно небольшой крытой частью. Для мечетей Магриба
характерно обилие продольных и поперечных нефов (межколонных
пространств), расположенных не только в молитвенном зале, но и по
сторонам внутреннего двора. Здесь строились и самые большие минареты.
Минарет мечети в Марракеше (Марокко), построенный в конце XII в., имеет
высоту 70 м при основании 12,5х12,5 м.

Наряду с культовыми сооружениями арабы строили многочисленные здания
светского назначения. Особым великолепием отличались дворцы арабской
знати. Окна их украшали алебастровые решетки и цветные стекла, кирпичная
кладка стен и пола представляла собой мозаичный узор. Тронный зал (тахт)
разбивался стройными рядами колонн на нефы и перекрывался сводчатыми
перекрытиями. Большей простотой в оформлении отличались жилые дома,
караван-сараи и хозяйственные постройки. Но и их отличала исключительная
упорядоченность, чистота и надежность. Таджикский писатель и
путешественник Насир-и-Хусрад, посетив в 1046 г. Каир, основанный
Фатимидами, писал: «Большая часть зданий в пять и шесть этажей. Дома эти
так чисты, и изящны, что можно было бы принять их за домики, сложенные
из драгоценных камней, а не из извести, черепицы и камня» [3, с. 67].

Многочисленные города, основанные арабами (Каир, Багдад и др.),
строились по заранее разработанным планам, в которых предусматривалась
ширина улиц, расположение дворцовых комплексов, жилых кварталов, базаров
и т.п.

Арабская литература имеет глубокие доисламские корни. Значение
литературы этого периода отметил ал-Бируни (973 – ок.1050); «Когда
арабы, жили в пустынях, они были народом бесписьменным и для
увековечивания чего-нибудь прибегали к запоминанию и изустной передаче.
Поэтому-то поэзия и стала для них вместилищем знаний и памяткой о битвах
и родословиях» [8, с. 75]. Главным жанром поэзии тогда была касыда
(поэма, ода), которая содержала много сюжетов о природе, домашних
животных и, конечно, о любви.

Расцвет арабоязычной поэзии приходится на IX–XI вв. В это время
складывается жанр короткого лирического стиха – газал, который создают
выдающиеся мастера слова разных народов: Абу Нувас (ум. 810) – певец
любви, вина и радости жизни; Абу-л-Атахийя (ум. 828) – гончар по
профессии, автор религиозно-аскетических поэм, обличавший распущенность
двора халифов в Багдаде; Абу-л-Ала ол Маари (ум. 1057) – слепой поэт из
Сирии, «Послание и прощение» которого повлияло на создание «Божественной
комедии» Данте. Автором многочисленных рубаи – афористических
четверостиший был классик персидско-таджикской поэзии, математик,
астроном и философ Омар Хайям (1048-1123). В основе его творений было
прославление мирских наслаждений, что явно не соответствовало
догматическим принципам ислама [5, с. 18]:

Отречься от вина? Да это все равно,

Что жизнь свою отдать! Чем возместишь вино?

Могу ль я сделаться приверженцем ислама,

Когда им высшее из благ запрещено?

В Испании благодаря творчеству Ибн Кузмана (1080-1160) возник
своеобразный жанр строфической поэзии – заджал (мелодия), который
повлиял на формирование ранней провансальской лирики и поэзии вагантов
(бродячих студентов).

Среди прозаических произведений получает развитие жанр сатиры,
содержащей выпады против отдельных правителей и богачей, но не
затрагивающей социальной системы в целом. К этому направлению следует
отнести макаму (рассказ, новеллу), которая возникла в XII в. на основе
городского фольклора. В ней воспевается тип героя-ловкача, у которого
высокая образованность и ум сочетаются с цинизмом и плутовством. Этот
своеобразный прообраз О. Бендера получил дальнейшее развитие в новеллах
итальянского Возрождения. Невозможно представить арабскую литературу без
сказок «1001 ночь». Этот цикл окончательно сложился в XII в. на основе
фольклора многих народов халифата – египетских, иранских, арабских
сказок и преданий.

До середины IX в. исламский мир знал только литературу, написанную на
священном языке Корана – арабском. Потом возникла вторая исламская
литература – неоперсидская в Иране, распространившаяся затем в районы
Средней Азии и Закавказья. Достижением этой литературы было создание
жанра эпической поэмы. Эта литература более свободна от религиозных
запретов и отличается социальной направленностью, например поэмы
«Шах-Наме» (Книга царей) Фирдоуси (925-1020) и «Хамсе» (Пятерицы) Низами
(ок. 1141-1209).

В период позднего средневековья возникла третья мусульманская литература
– турецкая. Таким образом, национальные традиции в области литературы,
развитые на общемусульманской основе, дали блестящие плоды.

Отличительной чертой средневековой арабской культуры явилось
значительное развитие точных наук и философии. В это время ученые
арабоязычных стран значительно превосходили своих европейских
современников. Давая общую оценку состояния арабской науки
средневековья, Ф. Энгельс писал: «Арабы, дали десятичное исчисление,
начала алгебры, современную систему исчисления и алхимию. Христианское
средневековье не оставило ничего» [6, с. 145].

Арабы, как и византийцы, усердно изучали и переводили на свой язык
произведения греческих классиков, ученых Индии и других стран.
Аристотель, Гиппократ, Евклид, Птолемей были хорошо известны арабским
ученым, а европейцы впервые познакомились с этими авторами по переводам
на латинский язык с арабского. В столицах разных халифатов – Багдаде,
Кордове, Каире – существовали высшие школы, наподобие средневековых
европейских университетов,– медресе (от араб. «дараса» – изучать).
Крупные библиотеки с сотнями тысяч рукописей были созданы в Каире,
Кордове и многих других городах. В Багдаде, Дамаске и Самарканде имелись
большие обсерватории, благодаря которым арабские астрономы открыли много
новых звезд и составили карты звездного неба.

Ученые пользовались покровительством и материальной поддержкой
официальных властей. Например, халиф ал-Мамун создал в Багдаде «Дом
науки» – своеобразную академию, в которой размещались библиотеки,
лаборатории, коллегии переводчиков и предоставлялись места для
проживания ученым. Но в развитии науки были и сложности, порожденные
стремлением исламских богословов жестко определить границы познаваемости
мира. При всех этих сложностях взаимодействия ученых с богословами и
правителями научные открытия арабов, что называется, опередили свое
время.

В медицине арабы не только освоили опыт античных медиков, но и
значительно продвинулись вперед. Они использовали в своей работе
вивисекцию (операцию на живом животном с целью изучения функций
организма), тщательно изучали анатомию, свойства различных лекарственных
препаратов и особенности протекания болезней. Большой известностью не
только на Востоке, но и в Европе пользовался Ибн Сина (Авиценна,
980-1037), таджик по национальности. Главное его произведение – «Канон
врачебной науки», являлось настольной книгой у врачей Европы до XVI в.
Ибн Сина, в частности, высказал предположение, что некоторые болезни
передаются невидимыми «мельчайшими животными», чем на восемь столетий
предвосхитил учение Л. Пастера о роли микробов как возбудителей
инфекционных заболеваний.

Средневековый математик Аль-Хорезми (787–ок. 850) прославился своими
сочинениями по алгебре (это слово – арабское). Он применил
алгебраические вычисления для решения практических дел: измерениях
земли, разделах наследства, торговых операциях. При этом он
усовершенствовал методы расчета площади поверхностей и объемов тел,
решения уравнений первой и второй степеней. Имя Аль-Хорезми вошло в
математику для обозначения системы вычислений, выполняемых по строго
определенным правилам,– алгоритма. Аль-Хорезми по указанию просвещенного
халифа ал-Мамуна вычислил размеры Земли, которая признавалась ими как
шарообразное тело.

Общепризнанны достижения арабских философов. Среди них практически не
было атеистов, но поражает различие точек зрения на проблемы мироздания
и глубина обоснования своих взглядов.

В VIII в., когда лишь зарождалось исламское богословие, возникло
движение кадаритов, которые поставили под сомнение догмат о фатальной
предопределенности судьбы человека, а значит – его пассивности. На
основе рационализма греческих философов кадариты отстаивали идею свободы
воли, т.е. ответственности человека за свои поступки. Представитель
этого направления Аль-Кинди признавал роль Бога как творца природы,
абсолютную мудрость которого постичь человеку не дано.

Напротив, Ибн Сина был убежден в познаваемости мира. Он отрицал
положение о том, что Аллах постоянно творит мир и поэтому он наполнен
чудесами. Как материалист, Авиценна отрицал идеи креационизма –
сотворения мира Богом из «ничего». Вместе с тем, стремясь примирить
науку и религию, философ выдвинул емкую формулу: «Бог создает мир, чтоб
человек познавал мир, а через него –Бога».

С критикой этих взглядов выступил сторонник мусульманского идеализма
Аль-Газали (1054-1111). Он считал, что нельзя объяснить явления природы
и человеческого сознания естественными причинами. Могущество Бога
исключает независимость и самостоятельность материального начала.

Живший в Испании философ Ибн Рушд (Аверроэс, 1126– 1198), развивая
материализм Аристотеля, отстаивал идеи о вечности и несотворенности
мира, т.е. о независимом от воли Бога развитии материи; положение об
эволюционном развитии природы. Он отрицал бессмертность индивидуальной
души, т.е. отвергал догмат о наказании или воздаянии человеку после
смерти. На основе учения Ибн Рушда в Европе возникло материалистическое
направление «латинского аверроизма», осужденного католической церковью.

Значительный вклад в развитие мировой науки внесли произведения арабских
историков, географов, экономистов. Ал-Бируни, Ибн Фадлан, Ибн Баттута не
только посвятили свои исследования странам Востока, но и описали
события, связанные с существованием Древнерусского государства.
Ученый-энциклопедист из Туниса Ибн Халдун (1332-1402) в своих трудах
попытался объяснить историю человечества через эволюцию форм экономики,
т.е. его идеи на 2-3 столетия опередили соответствующие теории
европейцев. Таким образом, арабские ученые, проживавшие в различных
странах халифата (от Испании до Средней Азии), значительно расширили
границы человеческого знания.

Как объяснить поистине взлет науки и искусства в условиях господства
консервативной мусульманской догматики? Наиболее простое объяснение в
том, что эти достижения были сделаны вопреки официальным
мировоззренческим установкам, что деятельность многих ученых осуждалась
мусульманским духовенством. Доля истины в этом объяснении есть. Но
главное, очевидно, в том, что, сдерживая развитие одних отраслей знаний
и направлений в искусстве, официальная идеология оставляла открытыми
другие. Именно в них устремлялся весь талант арабо-язычных ученых и
деятелей искусства. Следует учесть и то, что развитое абстрактное
мышление, созерцательность являются особенностью людей Востока, на нем
основывается не только идеология ислама, но и более древние
мировоззренческие представления, черты характера, менталитет жителей
данного региона планеты.

Возникновение религии ислама и начало арабской экспансии в период
раннего средневековья способствовали возникновению нового типа
цивилизации – арабо-мусульманской. Особенность ее – полиэтнический
состав и одновременно культурно-историческая устойчивость. То есть ислам
и его религиозные, нравственные, эстетические и правовые нормы стали
неотъемлемым компонентов жизни многих народов планеты, регулятором
поведения сотен миллионов людей различных рас и языков.

Ликвидация Арабского халифата как единого государства привела к утрате
арабами решающего влияния в мусульманском мире. Однако новые завоеватели
(турки, монголо-татары) сами усвоили ценности ислама и способствовали
его распространению в мире. В результате турецкой экспансии ислам был
распространен среди некоторых народов Восточной Европы: албанцев,
болгар, боснийцев, греков. В настоящее время арабское население
преобладает в странах Западной Азии и Северной Африки и составляет около
140 млн. человек. Численность последователей религии ислама – около 800
млн. человек. На территории СНГ ислам исповедует значительная часть
населения Азербайджана, Казахстана, Средней Азии, среди россиян –
ингуши, татары, чеченцы и др.

В настоящее время наблюдается поистине «исламский бум», который
выражается формулой «политизация ислама и исламизация политики». Причина
в том, что капиталистические отношения, связанные с ними западный образ
жизни и система моральных ценностей активно вторглись в традиционные
социальные структуры мусульманских стран. А это вызвало соответствующую
«защитную реакцию». Одновременно оказался неприемлем для мусульман и
социализм со своей бедностью, классовой непримиримостью и атеизмом.
Поэтому в странах Востока начался поиск «третьего пути» – универсальной
исламской модели развития общества. Другим обстоятельством,
способствовавшим оживлению ислама, было обретение правящими
консервативными режимами мусульманских стран (Ирана, Саудовской Аравии и
др.) миллиардов долларов от добычи и переработки нефти. В результате
огромные средства были направлены на нужды «исламской солидарности».

Возникло несколько типов религиозного сознания (течений) в исламе,
представители которых оказывают влияние на политику стран Востока.
Традиционалисты (ортодоксы) выступают за сохранение добуржуазного ислама
и его социально-экономических, политических и культурных институтов.
Модернисты (реформаторы) пытаются приспособить мусульманскую догматику к
общемировым нормам и ценностям. Фундаменталисты (возрожденчество)
стремятся к восстановлению в современной жизни конкретных норм и
институтов раннего ислама, в первую очередь религиозной общины как
гаранта равенства и справедливости. Секуляристы считают ислам
препятствием на пути прогресса, поэтому в общественных делах предлагают
опираться на общечеловеческие достижения, а к религии относиться лишь
как к делу совести отдельного человека.

Существование этих противоречивых теорий препятствует практической
реализации популярного среди мусульман лозунга панисламизма –
возрождения единого исламского государства (халифата). Более того,
мусульманские страны порой не могут скоординировать усилия для решения
общезначимых задач, например для борьбы с нищетой, неграмотностью,
национальными и религиозными конфликтами, израильской агрессией.

Неоднозначно воспринимается мировым сообществом установление в ряде
стран «исламского порядка» (Иран, Пакистан, Афганистан и др.). Обычно
это приводит к тоталитарной форме правления – господству религиозной
верхушки и подавлению политической оппозиции, а также введению
средневековых запретов в культуре, жестокости Шариата. Например, сразу
после победы «исламской революции» в Иране аятолла Хомейни издал декреты
(1980) о запрещении показа по телевидению «неправильных» западных
фильмов, развлекательных и музыкальных программ, женщин, не скрывающих
лицо чадрой. Настоящей трагедией для мирового сообщества стала в
последнее время деятельность арабо-мусульманских экстремистских
организаций – террористов, которые совершают свои акции в различных
уголках планеты.

Все это позволяет сказать, что в настоящее время ислам не утратил
значения мировой религии. Но всемерное распространение исламской
догматики, норм права и морали времен средневековья вряд ли оправдано.
Религия – ислам, иудаизм или христианство – это прежде всего дело
совести человека, а в решении экономических, политических,
социально-культурных проблем необходимо руководствоваться критериями
общецивилизационного порядка.

Контрольные вопросы

1. В чем заключался кризис арабского общества VI в.?

2. Как происходила арабо-мусульманская экспансия VII–VIII вв.?

3. Каковы причины экономического расцвета Арабского халифата VIII-IX
вв.?

4. В чем состоят особенности арабо-мусульманского феодализма?

5. В какой степени религия ислама повлияла на развитие арабского
государства, права, образа жизни?

6. Каким образом религия ислама связана с другими мировыми религиями –
иудаизмом и христианством?

7. Как взаимосвязаны религия ислама и арабо-мусульманское искусство?

8. Каковы особенности арабо-мусульманской архитектуры?

9. Какие литературные жанры и творческие направления преобладают в
арабо-мусульманской литературе?

10. Чем объясняется современный «исламский бум» – возрождение традиций
ислама?

11. Какой вклад внесли арабские ученые в развитие мировой науки?

Библиография

О с н о в н а я

1. Бартольд П. Ислам и арабская культура. М.: Наука: 1992.

2. Васильев Л.С. История религий Востока. М.: Высш. шк., 1983.

3. Веймарн Б.В. Искусство арабских стран и Ирана. М.: Искусство, 1974.

4. Мавлютов Р.Р. Ислам. М.: Политиздат, 1974.

5. Очерки истории арабской культуры V-XV вв. М.: Наука. 1982.

Д о п о л н и т е л ь н а я

6. Арабская средневековая культура и литература. М.: Наука, 1981.

7. Грюненбаум Г.А. Основные черты арабо-мусульманской культуры. М.:
Наука, 1981.

8. Еремеев Д.Е. Ислам: образ жизни и стиль мышления. М. Политиздат,
1989.

9. Жданов Н.В., Игнатенко А.А. Ислам на пороге XXI века. М.: Политиздат,
1989.

10. Омар Хайям. Рубаи. Таллин: Наука, 1991.

11. Ремпель Л.И. Искусство Среднего Востока. М.: Сов. художник, 1975.

12. Соколов В.В. Средневековая философия. М.: Высш. шк., 1979.

13. Яковлев Е.Г. Искусство и мировые религии. М.: Высш. шк., 1985.

Глава 7

ВИЗАНТИЙСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ

7.1. Общая характеристика византийской цивилизации

Византийская цивилизация получила свое название от древней мегарской
колонии, небольшого городка Византия, на месте которого в 324–330 гг.
император Константин основал новую столицу Римской империи, ставшую
затем столицей Византии,– Константинополь. Название «Византия» появилось
позже.

В отечественной историографии проблемам истории и культуры Византии
всегда уделялось огромное внимание в силу того, что в древности Русь и
Византийскую империю связывали политические, экономические, торговые
интересы. Из Византии на Русь пришло православие, византийское влияние
проявилось во всех видах культуры. В связи с этим в исторической
литературе получили разработку факторы, обусловившие особенности
Византии, в частности оценка этой цивилизации как результата синтеза
античных институтов и воззрений с восточно-христианской картиной мира,
особенности восточного христианства, трактуемые как выражение
своеобразной духовности, догматические расхождения с Западом, особая
роль монашества.

Не менее актуальными являются проблемы византийской эстетики,
своеобразия византийской литературы и искусства, получившие освещение в
трудах С.С. Аверинцева, В.Д. Лихачевой, В.В. Бычкова, З.В. Удальцовой,
В.Н. Лазарева и др.

Возникнув в результате распада Римской империи в конце IV в. и
превращения ее восточной половины в самостоятельное государство,
Византия не была каким-то историческим феноменом. На протяжении IV-VII
вв. она во многом была продолжением Римской империи, сохранив традиции
ее политической жизни и государственного строя. Поэтому ее нередко
называют Восточной Римской империей.

Разделение империи на Восточную и Западную была подготовлено
особенностями социально-экономического развития обеих половин империи и
кризисом рабовладельческого общества III в. Однако восточные провинции
значительно менее западных пострадали от кризиса, который там не привел
к коренной ломке прежних форм хозяйственного строя. Все это обусловило
постепенное перемещение центра экономической и политической жизни
империи в более богатые восточные провинции, обособление обеих половин
империи, подготовившее в конечном итоге и их политическое разделение.
Константинополь и Рим стали двумя центрами политической жизни
«латинского» Запада и «греческого» Востока. В буре церковных споров
наметилось размежевание также восточной и западной церквей. К концу IV
в. процессы обозначились настолько явственно, что разделение в 395 г.
империи между преемниками последнего императора единой Римской державы
Феодосия было воспринято как естественное явление. С этого времени
история каждого из образовавшихся государств пошла своим путем.

Формирование византийской цивилизации начинается в IV в. с образования
византийской государственности и превращения христианства в
главенствующую религию. Оформление византийской цивилизации, которому
предшествовала острейшая духовная борьба, проявившаяся, в частности, в
богословских спорах IV–VI вв., в иконоборческом движении VIII–IX вв.,
можно отнести к IX–XI вв. В эту эпоху в основном сложилась византийская
богословско-философская картина мира с ее целостной
интуитивно-мистической концепцией. К этому времени оформилась симфония
церкви и государства, произошло разделение Западной и Восточной церквей,
завершилась кодификация права, греческий язык был признан официальным.
На X–XI вв. приходится расцвет византийской цивилизации, в XII в.
обнаруживаются черты стагнации, а XIII–XV вв. знаменуют ее закат [5].

Территория империи превышала 750 000 кв. км. В состав Византии вошла вся
восточная половина распавшейся Римской империи. Она включала Балканский
полуостров, Малую Азию, острова Эгейского моря, острова Крит и Кипр,
Сирию, Палестину, Египет, отдельные районы Аравии, часть Месопотамии и
Армении, опорные владения на южном побережье Крыма и на Кавказе.

Особенности геополитического положения Византии, раскинувшей свои
владения на двух континентах – в Европе и Азии, порой простиравшей свою
власть на области Африки, делали империю как бы средостением между
Востоком и Западом. Византийское государство играло выдающуюся роль в
международной жизни средневекового общества, несмотря на то, что империя
знала как периоды расцвета своего внешнего могущества, так и военные
поражения, и дипломатические неудачи.

В течение веков менялись главные враги Византии, менялись и ее союзники.
В раннее средневековье основная опасность грозила империи с востока и
севера – со стороны Сасанидского Ирана, варваров-гуннов, готов, авар,
славян. Позднее их сменили арабы, которым так и не удалось сломить мощь
Византии. С IX в., несмотря на появление на Востоке турков-сельджуков,
главная опасность для империи переместилась на Латинский Запад в лице
норманнов, расчетливых итальянцев и первых завоевателей Константинополя
– армий крестоносных рыцарей. В последние столетия существования
Византийского государства смертельная опасность вновь надвинулась с
Востока, откуда хлынули и смяли империю войска турок-османов.

Постоянное раздвоение между восточным и западным миром, смешение
греко-римских и восточных традиций с преобладанием в отдельные эпохи то
одних, то других наложило отпечаток на общественную жизнь,
государственность, религиозно-философские идеи, культуру и искусство
византийского общества. Вместе с тем Византия взяла от христианского
Востока и античности далеко не самые выигрышные черты: от Рима –
имперское сознание, произвол и деспотизм, гедонизм; от христианства –
аскезу, ригоризм, нетерпимость, а также акцентировку на ощущение
начальной греховности человеческого рода и отдельного человека, которое
трансформировалось в идею социальной вины, т.е. изначальной вины каждого
перед лицом властной иерархии. Однако Византия пошла своим историческим
путем, во многом отличным от судеб как Востока, так и Запада, причем это
своеобразие определилось еще в ранний период ее существования. Она
избежала судьбы Западной Римской империи, не знала полного завоевания
страны варварами и гибели государства. Появление на ее территории
различных народов (славян, арабов, других племен) не привело к
образованию на исконных землях империи самостоятельных варварских
государств.

Феодальные отношения, развивавшиеся в Византии, начали формироваться
относительно поздно и сильно отличались от классических образцов Запада.
Для Византии характерны плавная, непрерывная эволюция от античности к
средневековью, развитие феодальных отношений внутри разлагающегося
рабовладельческого общества. Синтез прораставших в империи элементов
феодализма с общественными порядками варваров был менее интенсивным, чем
в Западной Европе. Это обусловило типологические особенности генезиса
феодализма в Византии: более длительное, чем на Западе, сохранение
рабовладения; более широкое распространение свободной сельской общины,
пришедшей на смену разнообразным видам рабовладельческого хозяйства;
наличие государственной собственности на землю; замедленное по сравнению
с Западом складывание иерархической структуры земельной собственности (в
этом аспекте аграрный строй Византии имеет больше сходства с аграрными
отношениями стран Востока); меньшая по сравнению с Западом
дезурбанизация, происшедшая с конца VII–VIII вв.

Как ни парадоксально, своего наивысшего расцвета города Византии
достигли не в конце, а в начале истории. В то время как на Западе многие
античные городские центры были смыты волной варварских завоеваний и
запустели, Византия на заре своей истории по праву могла называться
страной городов – центров унаследованной от античности высокой техники
ремесленного производства, мореплавания, монетного обращения и
организации торговли. Византийские города, преодолев кризис VII– VIII
вв. раньше, чем города Западной Европы, вновь вступили в полосу
экономического процветания. Одной из особенностей византийской
цивилизации была значительная специфика города, где своеобразно
сочеталось развитие денежного хозяйства и государственная регламентация
производства. На средневековом Западе рост городов с XII в. привел к
кардинальным сдвигам во всей социально-экономической жизни феодального
общества. Городское население составляло корпорацию, противопоставляющую
себя светским и церковным властям и ведущую с ними борьбу, в ходе
которой формировалось гражданское самосознание, развивавшееся вне рамок
традиционных общественных институтов. Эта борьба породила тенденцию к
будущим существенным переменам и в результате привела к предельному
обособлению сословий, а позднее – к зарождению в наиболее передовых
странах того времени, в Италии и Нидерландах, раннекапиталистических
отношений, появлению условий для развития мануфактур и в конечном счете
– к гибели феодализма.

В Византии город прежде всего Константинополь, являлся моделью империи
как воплощения идеи единства народа и власти, что препятствовало
вызреванию самосознания городских слоев. Город как центр и выразитель
идей бюрократического государственного управления обусловил
относительную стабильность византийской цивилизации, ее меньшую динамику
по сравнению с Западом, большую традиционность. Кроме того, для Византии
было характерно возвышение столицы над всеми другими центрами в сфере,
как экономики, так и политики и культуры.

Территория империи состояла преимущественно из областей с высокой
земледельческой культурой. Во многих из них плодородные почвы позволяли
выращивать по два-три урожая в год. Было широко развито скотоводство.
Богата была Византия и природными ресурсами, различными видами
минерального и растительного сырья. Она могла обеспечить свои
потребности почти во всех основных продуктах, а некоторые из них даже в
значительном количестве вывозить в другие страны (зерно, масло, рыба,
ткани, металл, металлические изделия и др.). Все это создавало известную
экономическую устойчивость в империи, позволяло вести достаточно широкую
внешнюю торговлю, быть монопольным посредником в торговле между Востоком
и Западом.

До XII в. экономическое превосходство Византии над другими европейскими
странами было бесспорным. Изобретение греческого огня и косого паруса
обеспечивало морские успехи империи, расцвет строительной техники,
достижения точных и естественных наук помогали Византии обогнать в своем
развитии многие государства Востока и Запада. Коренной перелом в
поступательном экономическом развитии Византии наступил в XII в. С этого
столетия экономическое превосходство переходит, притом окончательно, к
государствам Западной Европы.

7.2. Общественная и политическая системы Византии

Ни в одной сфере общественной жизни отличия Византии от Запада и ее
сходство со странами Востока, в частности с Сасанидским Ираном и
Арабским халифатом, не были столь явственны, как в организации
государственной власти. Вместе с тем именно в этой области
государственного устройства Византии были особенно устойчивыми традиции
поздней Римской империи. Тенденции к политическому разобщению страны, к
феодальной раздробленности не раз обнаруживались в истории Византии.
Однако за исключением последнего этапа своего существования империя
оставалась централизованным государством.

Восток и Запад реализовали разные модели государства. Доминанта развития
государственности на Западе состоит в формировании национального
государства. Возникавшие в Европе империи не были устойчивыми (империя
Каролингов, Священная Римская империя Оттонов), осуществить здесь
имперскую идею так и не удалось. Христианский Восток предпочел модель
империи, противоположную национальной государственности. Византия была
одним из высших воплощений имперской идеи в истории.

По своей политической структуре она представляла собой самодержавную
монархию. Император (василевс), облеченный неограниченной
законодательной и исполнительной властью, был единственным источником
власти и закона, верховным судьей, носителем высшей военной власти,
«избранником божьим» и, как таковой, светским главой византийской
церкви. И все же власть византийского государя была в действительности
ограничена привилегиями и правами правящей верхушки. Это открывало путь
к всевозможным узурпациям и делало престол шатким. Управление империей
осуществлялось через разветвленный бюрократический аппарат.

Централизация государства накладывала свой отпечаток на
социально-экономическую структуру Византии. Именно наличие
централизованного государства определило такие особенности империи, как
существование многочисленных категорий крестьян, подчиненных
непосредственно государству, государственной регламентации ремесла и
торговли. В противоположность Западной Европе вассальная система
осталась в Византии сравнительно неразвитой. Многоступенчатая
феодально-иерархическая лестница там так и не создалась. Кроме того,
государственная централизация определила относительную слабость
провинциальной феодальной аристократии. В отличие от самовластных
феодальных властителей Европы византийским феодалам не удалось
расчленить империю на обособленные феодальные мирки.

Своеобразие общественного развития Византии не менее ярко проявилось в
области правовых отношений. В империи в большей степени и более
длительное время, чем в Европе, сказывалось влияние римских юридических
норм. В отличие от других стран средневекового мира Византия оставалась
государством, где сохранялось единое кодифицированное действующее право,
в рамках которого произошел как бы взаимный обмен правовыми и этическими
ценностями, созданными греко-римскими и восточными мирами. Вместе с тем
его противоречивость проявилась, в частности, в том, что получивший в
империи юридическую санкцию принцип полной частной собственности был
более последовательно реализован в Западной Европе, где интенсивно
зарождались раннекапиталистические отношения, чем в поздней Византии.
Если классическое римско-византийское право препятствовало правовому
оформлению иерархической феодальной собственности в самой империи, то на
Западе его рецепция стимулировала правовое обеспечение институтов
буржуазного общества.

Одним из самых значительных различий между Востоком и Западом является
различие в основаниях социальной регуляции. В истории человечества
отработаны две модели такой регуляции: в одной в качестве фундамента
положено право как всеобщий регулятор, который уравнивает всех и вся,
гарантирует каждому человеку неотъемлемые права и трактует обязанности;
в другой в основание регуляции положена иерархия, т.е. власть.

История Запада – это история борьбы права с иерархией, которая
завершается победой права. Культура Запада проникнута юридическим духом.
Византия сохраняет доставшийся ей от Рима сакральный образ Власти.
Римское право сохраняется и модифицируется. Однако византийская
законность никогда не перерастает в Право с большой буквы. Она подчинена
задачам и велениям Власти.

7.3. Византийская картина мира. Система ценностей и идеал человека

Особый облик общественной и идейной жизни в Византии придали
специфические черты, присущие восточному христианству и византийской
церкви. Конфессия как фундаментальный фактор определяет тип цивилизации.
Начиная с осевого времени, т.е. с эпохи становления мировых религий
(VIII-V вв. до н.э.), конфессиональная идея задает природу культуры.

Христианство при Константине (V в.) превратилось в государственную
религию, византийская церковь стала привилегированной организацией. В
IV–V вв. сложилось монашество, сыгравшее значительную роль в истории
церкви. Господствующей религией христианство стало в VI в. Проводимая
византийскими императорами политика централизации и бюрократизации
государственного аппарата, ликвидации полисного самоуправления
сопровождалась стремлением создать единую официальную идеологию. Роль
такой идеологии отводилась христианству. С самого начала союза церкви с
государством господствующее положение принадлежало императору, который
считался главой церкви (цезарепапизм). Постепенно оформилась симфония
церкви и государства, их политико-духовное единство. На Западе
считалось, что духовная жизнь общества входит в компетенцию церкви, а
прерогативой правителей являются государственные дела. Для Византии
подобное противопоставление не характерно, более того, здесь
обеспечивался континуитет существующих государственно-правовых
институтов и мировоззренческих доктрин, чему способствовала
заимствованная со времен античности концепция «вечного Рима». В
дальнейшем она была переосмыслена с позиций христианства. На основе этих
принципов сформировалась позднее византийская богословская и
политическая ортодоксия, что предопределило, начиная с VIII в.,
традиционность, застойность в различных сферах социальных отношений,
права, культуры как специфику Византии.

Становление христианской церкви как господствующей связано с духовной
борьбой, проявившейся в богословско-христологических спорах IV–VI вв.,
иконоборческом движении VIII-IX вв., в ходе которых были выработана
христианская догматика, окончательно сформирован культ, введены основные
обряды и установлен твердый порядок богослужения – с этой целью
создавались особые литургические книги. Появилась церковная музыка,
религиозная поэзия, организовывались торжественные шествия с зажженными
свечами («крестные ходы»). Был утвержден культ святых, создан полный
церковный календарь (святцы). Догматическими вопросами в основном
занимались Вселенские соборы, которые собирались византийским
императором. На них кроме восточных иерархов незначительно была
представлена и западная церковь.

К концу VIII в. в основных чертах завершились формирование христианского
канона, систематизация церковной доктрины, осуществленная на Востоке
«отцами церкви» Василием Великим, Григорием Назианзином, а на Западе –
Иеронимом Стридонским и в особенности Аврелием Августином, были
выработаны основные формы культа и литургии. С середины VII в. в
духовной жизни Византии наступает безраздельное господство христианского
мировоззрения. В результате страстной полемики формируется византийская
богословско-философская картина мира, явившаяся синтезом двух
направлений: неоплатонизма с его объективным идеализмом и мистикой и
христианской философии (восточной патристики), впитавшей элементы
ближневосточных религиозных учений, иудаизма.

Складывается специфическая для восточного христианства метафизическая,
целостная, интуитивно-мистическая картина мира, включающая космос,
природу, человеческую жизнь в их приобщении (идеи энергии, синергии) к
божественной благодати. По мнению византийского мистика XIV в. Григория
Паламы, приобщение к этой благодати осуществляется благодаря мистической
молитве. Византийскому миросозерцанию было присуще целостное восприятие
природы и общественной жизни, понятие единства жизни. Здесь проходит
демаркация со средневековым Западом, самосознание которого развивалось
также в рамках религиозной картины мира, но при этом отражало как высшие
христианские, так и прагматические мирские ценностные установки. Данная
демаркация восходит к Августину, его идее двух миров: небесного и
земного. Присутствовавшее в средневековой западной ментальности
представление о «разбожении» и обмирщении повседневной жизни играло в
Византии значительно меньшую роль.

Византийская цивилизация цементировалась специфической целостной
картиной мира. Механизм ее воспроизводства во времени сводился к
определенным способам снятия постоянно возникающих антиномий
(противоречий) между факторами цивилизованного, с одной стороны, и
исторического событийного ряда – с другой, т.е. между устойчивыми
традиционными институтами и доктринами и постоянно меняющимися факторами
повседневности. В результате явления второго ряда так или иначе
подчинялись первому. Благодаря такой процедуре подавлялись условия для
возникновения институтов и идеологий, способных играть серьезную
альтернативную роль по отношению к традиционным ценностям. Византийская
картина мира своим пониманием всеобщей взаимосвязи явлений обусловливала
традиционализм этой цивилизации.

Разнообразные формы снятия антиномий духовного и общественного развития,
мировоззренческого и социального характера с помощью политики властей
получили название «византинизмов», как те проявления византийской
цивилизации, которые оказывали влияние на развитие православных народов
после гибели Византии.

Человек стоял в центре внимания христианского мировоззрения. В связи с
этим его очищение, преображение и спасение составляли главную цель
христианской церкви как духовного института. Доминантным становится
христианское отношение к мирской жизни, связанное с переоценкой
традиционных ценностей античности, переориентацией человека от
чувственных наслаждений к духовному блаженству. Распространяются идеи
бегства от «прелестей мира сего», борьбы с тремя главными пороками,
порождающими души людей,– сластолюбием, сребролюбием и славолюбием» [1,
с. 186], проповедуются аскетический благочестивый образ жизни, любовь к
людям, чувствительность к скорбям, горестям. Складывается весь комплекс
нравственно-этических норм и религиозных идеалов христианства,
составляющих основу добродетельной жизни – пост, бдение, молитва,
нестяжание, трудолюбие и другие добродетели, которыми украшается душа. В
качестве основного и практически единственного идеала человеческой жизни
утверждается идеал духовной красоты, и подход к оценке комплекса
жизненных явлений осуществляется с меркой этого идеала.

С конца IV в., со времени распада Римской империи, возникла историческая
альтернатива восточному христианству (впоследствии – православию) в лице
западного христианства (католицизма). К VII в. на Западе и на Востоке
накапливаются различия в догматике, церковной организации, обрядах.
Православие, как и католицизм, окончательно оформилось после схизмы*
1054 г., приведшей к разделению церквей. Схизма была итогом не только
церковных разногласий, но и отражением существенных различий в
историческом развитии западных областей Европы и Византии. Камнем
преткновения стал догмат об исхождении Духа Святого. Греческие богословы
утверждали, что Дух Святой исходит только от Бога-Отца, первого лица
Троицы. В соотношении лиц Троицы они видели монархический принцип.
Римская церковь стала настаивать на его исхождении от Отца и Сына
(filioque), что означало замену монархического принципа иерархическим.
Средневековому мышлению Запада подобная иерархия лиц была ближе и
понятнее, чем монархическая система, которая, в свою очередь, более
адекватно отвечала самодержавной общественной структуре Византии. На
Западе господствовало учение о том, что спасение человека якобы зависит
от деятельности особой корпорации – церкви, в руках которой находится и
оценка заслуг верующего, и отпущение его грехов (августиновская
концепция предопределения). Восточное христианство отводило важную роль
в спасении человека индивидуальной молитве и через ее посредство
допускало мистическое слияние с божеством (теория
синергизма)._______________________________________________________

* Схизма – церковный раскол, отделение от ранее единой церкви какой-то
ее части.

В вину латинянам восточная церковь вменяла «Учение о благодати», запас
которой якобы создавался деяниями святых, что давало возможность
западной церкви за счет него отпускать грехи через продажу специальных
грамот – индульгенций.

Православная церковь и экономически, и политически в большей степени,
чем католическая, зависела от государства, императорских пожалований. В
византийской империи православные иерархи, за редким исключением, не
претендовали на главенство над могущественной светской властью. Церковь
не являлась носительницей универсалистских тенденций, наоборот,
проповедовала единение церкви и государства. В противовес этому в
феодально-раздробленной Европе именно папский престол стремился стать
центром католического мира, независимым от государства и стоящим над
ним. С универсалистскими претензиями римско-католической церкви был
тесно связан и вопрос о языке богослужения. В многоязычной Западной
Европе церковь сохранила единый язык – латинский и тем самым утвердила
принцип универсализма. Византийская православная церковь, напротив, при
христианизации варварских народов не требовала, чтобы греческий язык
стал единственным языком литургии*. Она допускала богослужения на
местных языках. Зачастую эта политика обеспечивала успех миссионерам
православной церкви.________________________________________________

* Литургия – христианское церковное богослужение.

Если на Западе сложилась строго централизованная церковная организация и
только папа пользовался непререкаемым авторитетом и огромной властью, то
на Востоке существовало пять полноправных патриархий в Риме,
Константинополе, Александрии, Антиохии и Иерусалиме. Между восточными
патриархами не было единства, и они не хотели признавать полного
главенства одного из патриарших престолов. В православной церкви
церковные соборы стояли выше патриархов, и лишь они являлись создателями
церковных канонов.

Внутренняя организация католической церкви носила более
аристократический характер. В странах Западной Европы церковь
противостояла мирянам как привилегированная корпорация. Клирики
причащались вином и хлебом, а светские лица – только хлебом. Для всех
католических священников было установлено безбрачие – целибат. В
Византии грань между духовенством и мирянами проводилась не столь резко:
все верующие причащались под обоими видами, безбрачие распространялось
только на епископов и монахов. В восточной церкви в меньшей степени
ощущалась противоположность между высшим и низшим духовенством.

Традиции Запада и Востока предопределяли и расхождения в церковной
обрядности, усугублявшиеся языковыми различиями и территориальной
разобщенностью. Наряду с догматическими и обрядовыми различиями
восточную и западную церковь разделяли и устойчивые
социально-психологические различия. Воображение латинян постоянно
устремлялось к крестным мукам Христа, страшным мукам грешников в аду. В
православной церкви на первый план выдвигались радостно-просветленные
моменты из жизни Христа, его воплощение и воскресение. Это нашло
отражение в византийской и западноевропейской культуре, в частности в
литературе и искусстве.

Значительные разногласия между православной и католической церквами как
социально-политического, так и догматического и обрядового характера
постепенно переросли в открытую вражду, что привело к изменению
направления четвертого крестового похода: вместо Палестины и Сирии
объектом его стал Константинополь. Объединение интересов римской курии,
Венецианской республики, Германской империи против Византии привело к
сдаче 13 апреля 1204 г. Константинополя крестоносцам. На развалинах
Византии возникли Латинская империя и ряд самостоятельных греческих
государств: Никейская империя в Малой Азии, Эпирское царство на
Балканах, Трапезундская империя на южном берегу Черного моря. Латинская
империя оказалась недолговечной – она просуществовала едва более
полустолетия. Из трех греческих государств победителем в борьбе за
византийское наследие вышла Никейская империя. 15 августа 1261 г.
император Михаил Палеолог торжественно вошел в Константинополь через
Золотые ворота. Но надеждам, обещающим возрождение могущества
восстановленной державы, не суждено было сбыться. Империя вступила в
полосу быстрого упадка. Кроме того, Византии противостоял могущественный
и безжалостный враг – Османское государство, которое усилило наступление
на владения империи, сеяло раздоры в императорской семье, поощряло
противостояние греческих и латинских феодалов. Крайне тяжелое внутреннее
положение Византии и вплотную надвинувшаяся турецкая угроза заставили
обратиться за помощью к Западу. В сближении с ним были заинтересованы
некоторые слои византийского купечества, феодальная знать и значительная
часть интеллигенции, людей науки (в конце XIV и особенно в первой
половине XV в. между Византией и Западной Европой установились тесные
культурные связи).

6 июля 1439 г. в кафедральном соборе Флоренции состоялось торжественное
заключение унии между католической и православной церквами. Но эта
попытка узкого круга лидеров страны модернизировать Византию ценой
отказа от утвердившихся догматических принципов была осуществлена
слишком поздно, встретила жесточайшее сопротивление во всех слоях
общества и в конечном счете потерпела провал.

Бесплодный по существу для Византии союз с Западом еще более ухудшил
отношения между Константинополем и султанским двором. Это противостояние
завершилось 29 мая 1453 г., когда под ударами турецких войск пал некогда
знаменитый и богатейший город, центр культуры и искусства
Константинополь, а с его падением фактически прекратила свое
существование и Византийская империя.

7.4. Художественная культура и искусство Византии

В истории мировой культуры византийской цивилизации принадлежит особое и
выдающееся место. В течение всего своего тысячелетнего существования
Византийская империя – прямая наследница греко-римского мира и
эллинистического Востока – оставалась центром своеобразной и поистине
блестящей культуры. Первый этап византийской культуры приходится на
период укрепления государственной самостоятельности новой империи и
утверждения в ней новой системы миропонимания – христианской. Новая
идеология широко использовала культуру как средство своего
распространения, медленно, но неуклонно переходя от непримиримого
неприятия античных традиций к сближению, взаимопроникновению и
взаимообогащению античной и христианской культур.

С момента утверждения христианства основным содержанием европейской
истории стал процесс формирования христианской цивилизации. Построение
ее шло по пути синтеза христианства и античности. История реализовала
две стратегии этого синтеза. На Западе происходит полное крушение
античного общества. Такова реальность так называемых «темных веков»
(V-VIII вв.). Затем каждые сто лет наблюдается маленький «ренессанс» –
каролингский, оттоновский, фридриховский и т.д. Блоки античности снова и
снова используются для воссоздания целостной христианской культуры. К
XIII в. здание христианской цивилизации было построено. Это – эпоха
готики, схоластики, сложившейся теории феодального права, время Фомы
Аквинского. Другая картина вырисовывается на Востоке. Традиция поздней
античности здесь не прерывалась. Интерес к античности в Византии никогда
не затухал, но особенно значительным он становился в периоды так
называемых «ренессансов» – македонского (IX-X вв.), комниновского (XII
в.), палеологовского (XIV–начало XV в.).

«Ренессансные» черты выразились не просто в механическом повторении
античных образцов, а в стремлении привести в согласие классический идеал
красоты с христианской одухотворенностью.

В переходную эпоху гибели рабовладельческого и становления феодального
общества возникает новое видение мира, рождается новая эстетика,
складывается теория образа и символа. Отличительной чертой византийской
эстетики был ее глубокий спиритуализм, она отдавала предпочтение духу
перед телом, ставила нравственное совершенство выше телесной красоты.
Сенсуалистическая эстетика античности постепенно вытесняется
спиритуалистическими идеалами средневековья. В ранневизантийский период
принцип символического мышления был распространен практически на все
виды искусства, начавшего уходить от натурализма эллинистического
искусства по пути создания условно-символических образов.

Для христианского мировоззрения традиционной была идея мира как зеркала,
особым образом отражающего чувственно невоспринимаемый духовный мир
сверхбытия (вневременный и внепространственный) с помощью символов. Эти
условные символы должны воздействовать прежде всего не на разумную, но
на внесознательную область психики, «возбуждать» ее в направлении
«возвышения человеческого духа от чувственных образов к Истине». Эта
идея стала ведущей в византийской эстетике.

Одной из ее центральных проблем становится свет. Молитва, наряду с
чтением Священного писания, прекращает блуждание ума и ориентирует его в
одном направлении – возводит к небесным сферам. Но духовное наслаждение
неосуществимо без осияния души божественным светом. Духовный свет,
непосредственно недоступный человеческому восприятию, составляет главное
содержание материальных образов, символов, созданных специально для его
передачи, в том числе и образов словесного и изобразительного искусства.

Другой важной и близкой к свету проблемой в византийской эстетике
выступал цвет, воспринимавшийся как материализированный свет. Золотые
фоны и нимбы мозаик и икон, блеск мозаичной смальты, отражающий свет
лампад и свечей, система пробелов, пронизывающих у многих византийских
мастеров их изображения, обилие света, светильников, сверкающих
драгоценных предметов в храме – все это конкретная реализация эстетики
света.

В оформлении праздника внимание уделялось также ароматической атмосфере.
Благоухание в Византии наделялось большой значимостью, выступало
устойчивым символом Святого Духа.

Итак, вся образно-символическая система была направлена на возведение
человека от «видимого к невидимому» и погружение его в состояние
духовного наслаждения. Византийская эстетика оказала сильное влияние на
художественную практику всего средневековья.

В VI–середине VII в. в Византии был создан свой собственный стиль в
искусстве, художественно-эстетическую специфику которого унаследовали в
средние века страны православного региона, включая Древнюю Русь.

Поскольку человек стоял в центре внимания христианского мировоззрения,
человеческая фигура выступала носителем основных художественных идей.
Наиболее значимые фигуры композиции (Христос, Богоматерь, святые)
изображались обычно во фронтальном положении. Окружающие их фигуры
располагались в более свободных позах (чаще всего в трехчетвертном
развороте), чем подчеркивалась особая значимость, иерархичность
центральных фигур. В профиль изображались, как правило, отрицательные
(Иуда, Сатана), а изредка и второстепенные персонажи.

Композиции в византийской живописи, особенно часто в иконах, строились
по принципу максимальной статичности и устойчивости, что выражало
непреходящую значимость изображаемых событий, их вневременность.

Важнейшей особенностью нового, спиритуалистического стиля стал отказ от
объемности, свойственный античному реалистическому искусству. Фигуры
людей утратили живой механизм движения. Они приобрели значительность, но
стали плоскостными и в известной мере схематичными. Композиционная связь
между персонажами, сюжетно связанными друг с другом, стала менее
выраженной, теперь они обращались не друг к другу, а к зрителю. Центром
многих изображений выступала обычно голова (или нимб) главной фигуры,
независимо от ее размеров. Круг нимба определял центр гравитации иконы.
Поэтому в ней фигуры обычно не стоят на земле, а как бы парят, что
создает иллюзию их нематериальности.

С помощью ряда канонизированных приемов в византийском изображении
создавалось особое художественное пространство. Византийские мастера
объединяли в одной целостной композиции разнопространственные,
разновременные и одновременные события. Они не пользовались для
организации пространства перспективой. Византийский художник изображал
предметы как бы в «обратной перспективе», при которой фигуры и предметы,
находящиеся в отдалении, изображались в более крупном масштабе, чем
передние, что усиливало непосредственный контакт со зрителем. Пейзажный
фон и изображенные элементы архитектуры трактовались теперь условно и
обобщенно. Действие практически никогда не изображалось происходящим в
интерьере, что связано с обостренным ощущением средневековым живописцем
вневременности и внепространственности изображаемого явления.

К специфическим особенностям языка византийского искусства следует
отнести деформации изображаемых фигур и предметов. Они, как правило,
направлены на усиление выразительности изображения. Это такие
стилистические черты, как удлиненные фигуры, широко раскрытые глаза,
изображение фигур и предметов без каких-либо важных элементов (например,
ног или нижних частей человеческих фигур, стен у здания и т.п.).
Значительно большим деформациям, чем человеческие фигуры, подвергались
неодушевленные предметы. Византийский художник не работал с натуры, его
мало интересовал внешний вид предметов реального мира. Набор таких
предметов в византийской живописи был очень ограниченным. Окружающую
среду представляли условно изображенные горки, несколько деревьев или
кустиков, река, архитектурные кулисы. Из предметов обихода византийские
мастера чаще всего изображали трон, стол, а также книгу, свиток, чашу.

Для византийского искусства характерен принцип инвариантности
художественного мышления. Почти все изображения представляли небольшой
ряд ясных цветовых и пластических символов, обладающих устойчивыми для
православного региона художественными значениями. Наиболее
распространенными символами, ставшими иконографическими инвариантами,
являются: женская фигура с распростертыми руками (типа «Марии Оранты») –
символ материнской защиты; распятая на кресте фигура – символ
человеческих страданий; фигура в нимбе – знак святости; крылатая фигура
ангела – символ духовной чистоты и красоты и т.д. В палитре
византийского мастера значимость имели и основные цвета: пурпурный цвет
– важнейший в византийской культуре, цвет божественного и императорского
достоинства, красный – символ жизни, белый – символ божественного света,
имел значение святости, синий и голубой воспринимались в византийском
мире как символы трансцендентного мира.

Признание христианства официальной религией стимулировало широкое и
повсеместное строительство церквей. В период с VI до IX в.
господствующей формой храма был тип купольной базилики (прямоугольное в
плане здание, внутри разделенное на несколько продольных частей – нефы,
завершающееся с восточной стороны одним или несколькими полукружьями
апсид), из которой позднее развился крестово-купольный храм. Храм
представлялся византийцам неким сложным феноменом, объединяющим небесный
и земной уровни бытия и приобщающим верующих к горнему миру и к самому
Богу. В отличие от античной архитектуры, где прежде всего ценилось
создание великолепно решенного экстерьера, при котором здание храма было
рассчитано на обозрение, в средневековом зодчестве огромное значение
приобретало оформление внутреннего пространства.

В Византии красота храма – символ основных ценностей христианского
универсума – вечной жизни, премудрости и самого Бога. Кроме того,
красота храмового убранства необходима людям, чтобы через внешние
украшения постигать духовную сущность храма.

В средневизантийский период (VIII–Х вв.) наступает стабилизация
культуры. Определяющей характеристикой византийского искусства с IX в.
становится традиционность. В живописи «правилом правил» становится
каноническая иконография, закрепившая целую систему отклонений от
принципов античной живописи. На смену тенденции, берущей начало в
культуре эллинизма, поощряющей экспрессивно-натуралистические,
реалистические черты и приемы изображения, пришли иные принципы. Не
натуралистичность, психологизм, экспрессивность и динамизм, а статика,
самоуглубленность, этикетность и каноничность стали характерны для
византийского искусства. Оно становится все более программным, строго
регламентируется церковью и государством. Его тематика и иконография
подчиняются устойчивому канону, сюжетные новшества преследуются.
Творчество художника приобретает отныне безликий характер, сковано
традицией и церковным авторитетом. Византийское искусство как бы
закостеневает в гордом величии своего совершенства. В этом состояло одно
из важнейших отличий византийского искусства от художественного
творчества средневековой Западной Европы. В Византии струя единого
художественного стиля была значительно сильнее, чем на Западе, где
царило многообразие школ и направлений, где сильнее сказалось влияние
варварского искусства. Сковывающее воздействие традиционализма мешало
саморазвитию византийского художественного творчества и, может быть,
послужило одной из причин, не давших искусству Византии подняться до
вершин западноевропейского Ренессанса.

Период со второй половины IX до XII в. отмечен небывалым расцветом
византийской культуры. Архитектура, храмовая живопись, литература,
прикладные искусства получают в периоды так называемых «ренессансов»
(македонского и комниновского) новые творческие импульсы. Наблюдаются
заметное усиление интереса к красоте предметов и явлений материального
мира, обращение к активному освоению тех ценностей античности, которые
на многие века были исключены из византийской культуры. Отсюда новые
тенденции – собирание, коллекционирование и сохранение памятников
(прежде всего словесных) античной культуры, введение преподавания
античных дисциплин в школах, научное изучение античного культурного
наследия. На смену пассивному преклонению перед церковно-догматическим
отображением мира сверхчувственных сущностей постепенно приходит
осознанное восприятие художниками реального мира. В рамках христианского
миропонимания происходит возвышение телесного начала в человеке (при
традиционном признании главенства души), большое внимание уделяется
женской красоте, с которой снимается клеймо проклятия. Эстетика светской
живописи существенно расходится с эстетикой иконы, сформулированной в
предшествующий период. В художественной жизни общества, несмотря на силу
традиций, начинают пробивать дорогу слабые предренессансные явления.

Прогрессивные явления в византийской культуре XI– XII вв. нашли свое
дальнейшее развитие в поздней Византии и получили название
палеологовского возрождения. На культуру этого времени большое влияние
оказала поляризация духовных сил между гуманистами, объективно
тяготевшими к секуляризации культуры, и церковно-монастырским
направлением, проповедовавшим сугубо индивидуальный путь мистического
делания, далекий от всего земного, мирского.

Главной тенденцией нового стиля, достигшего вершин в XIV в., был
постепенный отход от монументализма предшествующего периода. Мозаики
вытесняются фресками. Ведущую роль в живописи начинает играть икона.
Второй важной особенностью нового стиля было усиление эмоциональности и
экспрессии: при сохранении одухотворенности усиливается динамизм,
жестикуляция фигур становится более порывистой, одеяния развеваются,
повороты людей делаются свободнее, ракурсы – смелее. Усложняется и
иконография, отдельные изображения приближаются к жанровым сценам,
колористическая гамма делается мягче, светлее, преобладают
голубовато-синий и зеленовато-желтый тона.

Художественная культура поздней Византии несла много такого, чего не
знала античность, но без чего немыслимо искусство эпохи Возрождения. Это
прежде всего идея нового человека, нового духовного развития, новой
красоты, в которой физическое не заслоняло духовное, но обретало в нем
прочную основу для гуманизма. С другой стороны, в центре внимания
духовной культуры оказался исихазм – одна из наиболее утонченных форм
христианской мистики, выступавшей в качестве защитной реакции на двойную
угрозу обмирщения и окатоличивания (перед ними меркла даже угроза
мусульманского нашествия). Исихастов интересует внутренний мир человека,
его психология, эмоционально-эстетические аспекты духовной жизни. Но
если о красоте Христа, находящейся практически за пределами словесного
описания, они не так много пишут, то о красоте и совершенстве матери
Иисуса много и восторженно писал, в частности, глава позднего исихазма
Григорий Палама. Он сравнивает Богоматерь с солнцем и небом,
представляет средоточием и совокупностью всех красот мира. Воспев образ
Богоматери, Палама словесно выразил эстетический идеал православия.
Сформулированный на закате византийской культуры, он уже мало что мог
дать этой культуре, но его значение для средневековых культур
славянского мира, и особенно для Древней Руси, трудно переоценить. Он
вдохновил бесчисленных древнерусских иконописцев на создание галереи
непревзойденных по духовной красоте, возвышенности и лиричности образов
Богоматери, составивших, может быть, основу бесценного фонда
древнерусской живописи.

Кроме того, новый и сильный импульс одухотворению изобразительного
искусства долго питался исихастской эстетикой света–красоты–славы, что с
особой силой проявилось уже на русской почве в конце XIV–XV вв. в
творчестве ряда поколений очень разных древнерусских иконописцев – от
новгородского грека Феофана до Дионисия Ферапонтовского.

Таким образом, противоречивость общественных отношений поздней Византии,
слабость ростков предкапиталистических отношений, натиск турок и острая
идейная борьба в империи привели к тому, что поздневизантийское
искусство в целом остается далеким от реализма, сохраняя верность
спиритуалистическим традициям. Возникшее там новое направление в
художественном творчестве, родственное раннеитальянскому Ренессансу, не
получило своего завершения. Человеческие фигуры так и не обрели объема и
телесности, красочные плоскости так и не сменились светотеневой
моделировкой. Сухость, линейная графичность берет верх над сочностью и
красочностью лучших творений палеологовского Ренессанса, динамичная
экспрессивность вновь сменяется неподвижностью. Искусство Византии как
бы остановилось на пороге Ренессанса, так и не перейдя заветной черты,
отделяющей средневековое спиритуалистическое художественное творчество
от полнокровного реалистического искусства Возрождения.

Подводя итоги, можно сказать, что византийская цивилизация осталась
незавершенной в связи с гибелью византийской государственности. Ее
специфика определялась относительной устойчивостью во времени, сложным и
противоречивым синтезом античных институтов и воззрений с
восточно-христианской целостной картиной мира, обеспечивавшей связь
инвариантных систем, функционировавших на протяжении столетий, с фактами
изменчивой событийной истории, с одной стороны, и феноменами, интенсивно
развивающимися во времени,– с другой. Византийская цивилизация может
рассматриваться как историческая парадигма[1], в рамках которой
обеспечивалась возможность специфического снятия с помощью политики
властей антимоний мировоззренческого и социального характера

_____________________________________________________________

1 Парадигма – теория (или модель, тип постановки проблемы), принятая в
качестве образца.

Большое значение имеет оценка исторического значения византийской
цивилизации. Этот вопрос актуален в связи с проблемой влияния
византинизмов на развитие Руси, формирование идеи всеединства, идей
государственности и т.д. Кроме того, в настоящее время традиционная
западная идея рационализма претерпевает известные метаморфозы. В рамках
постмодернизма на Западе усиливается влияние философской метафизики,
возникает стремление отойти от абсолютизации разума и знания, преодолеть
дуализм разума и веры. Поиски их синтеза заставляют обращаться к
восточным теософским и философским системам. На современном этапе
развития философской мысли восточно-христианский мировоззренческий опыт
с его идеей единства мира, концепцией энергий и синергий как приобщения
к благодати (концепция исихазма) обнаруживает актуальное историческое
значение. Фактом, подтверждающим непреходящую научную значимость
целостной византийской картины мира, идеи всеединства, является
именование новой дисциплины, изучающей целостный характер саморегуляции
и становления некоторых физических структур, синергетикой.

Византийская цивилизация оказала глубокое и устойчивое воздействие на
развитие многих стран средневековой Европы. Византийское искусство не
только многократно оживляло западное, на его основе взошло и расцвело
искусство Болгарии, Сербии, Древней Руси. Вместе с тем оно сыграло
существенную роль в формировании культуры Ренессанса, внесло крупный
вклад в становление культуры реформационной Европы. Культуре Византии,
влияние которой намного пережило саму империю, по праву принадлежит
видное место в общем развитии Европы и всего человечества.

Контрольные вопросы

1. Какие особенности геополитического положения отразились на развитии
Византии?

2. Чем исторический путь Византии отличался от античного? Что ее
сближало с Востоком?

3. В чем различия генезисов феодализма в Западной Европе и Византии? Чем
они обусловлены?

4. Как строились отношения общества и власти, светской власти и
православной церкви?

5. Власть и собственность – сформулируйте суть проблемы применительно к
Византии.

6. Что представляет собой византийская картина мира? Каковы ее истоки и
особенности?

7. Что представляло из себя православие в византийском варианте?

8. Античность и христианство в Византии: синтез или диффузия?

9. Что такое византийский стиль в искусстве? Каковы его особенности?
Можно ли говорить о его влиянии на культуру других стран?

10. Сопоставьте основные вехи в развитии Византии и Западной Европы на
протяжении XII-XV вв. Проанализируйте причины динамического развития
Европы и застойности, традиционности Византии.

Библиография

О с н о в н а я

1. Бычков В.В. Малая история византийской эстетики. Киев, 1991.

2. История Европы: В 8 т. М.: Наука, 1992. Т. 2.

3. Лихачева В.Д. Искусство Византии IV-XV вв. Л.: Искусство, 1981.

4. Любимов Л.Д. Искусство Древней Руси. 3-е изд., испр. М.: Просвещение,
1996.

5. Хвостова К.В. Византийская цивилизация // Вопросы истории. 1995 № 9.
С.36-38.

6. Яковенко И.Г. Православие и исторические судьбы России //
Общественные науки и современность. 1994. № 5.

Д о п о л н и т е л ь н а я

7. Аверинцев С.С. Поэтика ранневизантийской литературы. М.: Наука 1977.

8. Бычков В.В. Византийская эстетика. М.: Мысль, 1977.

9. Лазарев В.Н. Византийское и древнерусское искусство. М.: Искусство,
1978.

10. Удальцова З.В. Византийская культура. М.: Искусство, 1988.

Глава 8

РУСЬ В СРЕДНИЕ ВЕКА

8.1. Общая характеристика средневековой Руси

В истории Российского государства и культуры периоду с IX по XVII в.
принадлежит особое место. Именно в средние века определились в основном
границы государства, были заложены этнокультурные основы будущих наций и
национальных языков, сформировались православно-христианские
общественные идеалы и базовые ценности, сложилась богатейшая культура.
Об этом периоде существует огромная историография. Среди вопросов,
традиционно вызывающих дискуссии историков, следует назвать такие, как:
происхождение термина «Русь», роль экзогенных факторов на ранних этапах
становления древнерусской государственности, генезис феодализма у
восточных славян и роль геополитического фактора, повлиявшего на
специфику русской истории и культуры, концепцию Предвозрождения в
русской культуре конца XIV–XV в. и др.

В истории средневековой Руси прослеживаются три периода: I – древнейшая
история Русского государства со второй половины IX в. до 30-х годов XIII
в.; II – вторая половина XIII-XV в.; III – начало XVI-XVII в.

Историю Древнерусского государства можно разделить на три этапа. Первый
из них – это время довольно длительного «собирания» восточнославянских
земель. Он растянулся с 80-х годов IX в. почти до конца Х в. Второй этап
– это время существования относительно единого Киевского
раннефеодального государства, приблизительно со времени Владимира I до
20-х годов XIII в., когда оно окончательно распалось на независимые
княжества. И, наконец, третий этап – господство феодальной
раздробленности – от 20-х годов XII в. до монгольских нашествий 30-40-х
годов XIII в.

Объединение восточнославянских земель было подготовлено внутренними
социально-экономическими процессами. Славянская в своей основе Киевская
Русь вобрала балтские, финно-угорские племена, причем объединение Севера
и Юга было ускорено участием в этом процессе варяжских дружин.

В рамках Древнерусского государства происходил генезис феодализма,
специфика которого отразилась на формировании его основы – феодальной
земельной собственности, социально-классовой структуре. Особенно
значимым фактором развития явилось принятие в конце Х в. христианства,
превратившегося в форму господствовавшей в средневековом обществе
идеологии, определявшей психологию и социальное поведение людей того
времени.

Крещение Руси было важным этапом в развитии ее культуры, которая обрела
совершенно новые черты. Наиболее значительным после принятия
христианства стало византийское влияние, однако и оно вскоре было
переосмыслено и переработано на основе самобытной культуры, истоки
которой восходят к глубокой древности.

Историю русских земель II периода можно разделить на три этапа. Первый
охватывает 40-е годы XIII – начало XIV в. и характеризуется глубоким
демографическим кризисом, замедлением социально-экономического развития,
что явилось следствием монголо-татарского нашествия 30-х годов XIII в.
Второй этап приходится на XIV столетие. В это время кризис постепенно
преодолевается, ускоряется развитие феодальных отношений, складываются
политические центры, борющиеся за ведущее положение в регионе, делаются
первые попытки освобождения от иноземного ига. Третий этап – XV в.–
характеризуется сравнительно быстрыми темпами роста производительных
сил, вовлечением в процесс развития феодализма земель с финно-угорским
населением за счет внутренней колонизации в Северо-Восточной Руси.
Укрепляются города. К концу XV в. образовалось государство типа
сословной монархии – Московское государство, добившееся полного
освобождения от монголо-татарской зависимости. Начиная с XV в.
постепенно складывались предпосылки формирования новых народностей,
выделения их языков, особенностей материальной и духовной культуры. В
пределах Русского государства началось воссоединение бывших земель
Киевской Руси.

Русская культура за два с половиной века прошла путь от страшного
разорения, приостановившего ее развитие, через упорное возрождение,
приведшее к высочайшим достижениям конца XIV-XV вв. Многообразная по
своим местным особенностям, она все более складывалась как единое целое.

В III период в условиях Московского государства в основных чертах
сформировался феномен России. Тогда же родилось и закрепилось само
название страны.

Медленной поступью уходила в прошлое средневековая Русь. В XVII в.
процесс генезиса капиталистических отношений был уже необратимым.
Претерпело существенные изменения государственное устройство России – из
сословно-представительной монархии она превращалась в абсолютистскую
монархию. Наступил кризис религиозной идеологии и церковной организации.
Общество стало более открытым. В течение середины второй половины
XVI–первой трети XVII в. произошел поворот от культуры Древней Руси к
культуре России Нового времени. Это было начало нового периода русской
истории – подготовки страны к эпохе реформ Петра I.

8.2. Экономика. Социально-классовая структура

Главным содержанием средневековья, определившим его своеобразие, было
возникновение и развитие феодализма. Базисные черты феодального способа
производства реализовывались в разных регионах Европы со значительными
особенностями. Если для территорий бывшей Западной Римской империи,
Византии, балканских славян был характерен синтез позднеантичного и
варварского наследия (континуитет), то в Древней Руси осуществлялся
другой тип процесса феодализации, проходивший при полном отсутствии
подобного синтеза – феодальный строй вырастал непосредственно из
варварского общества.

Феодализация (формирование феодальной земельной собственности в ее
разных формах, главных антагонистических классов – собственников земли и
в той или иной мере зависимых от них мелких сельских производителей –
крестьян) на Руси завершилась к середине–концу XII в.

Основу феодализма как системы составляла аграрная экономика (сочетание
земледелия, скотоводства и различных промыслов). Как и в Византии, на
Руси основной фонд крупной земельной собственности долго оставался в
руках государства. Ее формирование происходило путем «окняжения» ранее
общенародных общинных земель. Жившие там свободными общинники («люди»)
становились зависимыми от князя «смердами», которые должны были платить
ему подать (т.е. подвергались государственной эксплуатации).
Существовали и рабы (холопы), хотя рабство у восточных славян не
достигло большого развития.

Затем великие князья стали раздавать «окняженные» земли зависевшим от
них местным князьям, боярам, монастырям сначала в форме своего рода
столов –«кормлений» (права сбора податей с определенной территории). При
первых Рюриковичах феодальная аристократия не стремилась обособиться от
правителя на местах, как это происходило в Западной Европе, а
концентрировалась при княжеском дворе, т.е. господствовала коллективная
форма феодальной собственности. Затем эта раздача стала осуществляться в
виде земельных пожертвований. Из тех и других в XI в. формировались уже
феодальные вотчины – наследственные земельные владения феодалов,
обрабатывавшиеся трудом зависимых крестьян. Основой экономической власти
становится не дань, а эксплуатация крестьян внутри вотчины. Параллельно
складывались и формы древнерусской феодальной иерархии, во многом
отличавшейся от «классических» западноевропейских. В основе вассалитета
здесь лежало не столько условное земельное держание, сколько подчинение
«младших» князей «старшим» по силе и могуществу, а бояр – великому князю
и князьям в каждом княжестве.

Стержневым процессом российской истории была колонизация новых земель.
Крестьяне бежали от княжеской власти, селились вдоль рек, в поймах
которых занимались интенсивным земледелием, а также углублялись в леса,
где вели комплексное хозяйство, в основе которого была охота,
собирательство и экстенсивное кочевое подсечно-огневое земледелие.
Князья в ходе колонизации предпочитали большие пространства свободных от
леса земель – ополий, расширяли их сведением под пашню лесов. Технология
земледелия, применяемая при княжеской колонизации, в отличие от
крестьянской, была интенсивной – двух и трехпольной. Такая технология
позволяла осуществлять концентрацию населения на небольших территориях,
что давало возможность княжеской администрации держать крестьян под
своим контролем.

До расселения между Днепром и Волгой славяне, видимо, были пастушьим
народом, постепенно перешедшим к земледелию. Своеобразные природные
условия их нового местопребывания (худородные почвы, колебания в
климате, непродолжительный по сравнению с Западной Европой сезон
сельскохозяйственных работ), влиявшие на урожайность, заставляли людей
пополнять доход от земледелия другими промыслами: охотой на пушного
зверя, в особенности бобров, рыбной ловлей, добычей лесного меда и
воска. Развивались различные ремесла, непосредственно связанные с
обслуживанием князя, бояр и дружинников.

Речная сеть определяла еще одно из основных занятий восточных славян –
активный внутренний и внешний обмен товарами. Наиболее важным речным
путем был знаменитый великий путь «из варяг в греки» – из Скандинавии в
Византию. Другой путь шел по Волге, а далее – в Каспийское море.
Успешная торговля славян повлияла на рост их городов: Киева, Новгорода,
Смоленска, Чернигова, Полоцка и др. Города в Киевской Руси играли
большую роль, наиболее значительные из них в XI– XII вв. не уступали
западноевропейским. К середине XIII в. на Руси было около 150 городов. В
отличие от Западной Европы, где города в средние века возникали в
противовес феодальной вотчине и развивались в борьбе с феодальными
сеньорами, русский город всегда сохранял тесную связь с феодалами и их
сельскими владениями.

Таким образом, в рамках Древнерусского государства завершился генезис
феодализма и начался период развития феодальных отношений, приведших к
феодальной раздробленности в 20-е годы XII в. Формирование феодальных
отношений имело на Руси много особенностей, однако в целом шло по
бессинтезному пути генезиса феодализма. Древняя Русь в конце XI–XII в.
находилась на одном стадиальном уровне с соседними европейскими
странами.

Монголо-татарское нашествие во многом предопределило общее замедление
социально-экономического прогресса в стране. Хозяйственное развитие
городов было искусственно заторможено. Исчез целый ряд ремесел
(стекольное, металлическое литье, каменное строительство). На время
прервалась международная торговля Руси, нарушился товарообмен внутри
страны.

Монгольское нашествие XIII в. внесло коррективы в интенсивность и
характер обоих колонизационных процессов. Наиболее пострадали княжеские
ополья, крестьянская же колонизация успешно продолжалась. Однако теперь
она была почти полностью переориентирована на экстенсивное кочевое
подсечно-огневое земледелие, которое позволяло крестьянину застраховать
себя практически от любых неурожаев.

В колонизационном процессе активно участвовали и русские монастыри. С
XIV в. наметилась важная перемена в направлении распространения
монастырей. Началось движение в лес среди северного русского монашества.
Первой хозяйственной заботой пустынного монастыря было приобретение
окрестной земли, ее обработка. Вокруг монастыря селились ремесленники,
сюда приезжали купцы, возникал поселок – он нередко был ростком будущего
города.

В конце XIV и особенно в XV в. наблюдаются значительные успехи в
экономике. Усовершенствовались орудия земледелия: двузубая соха
становится главным орудием обработки почвы. От подсечно-огневого
земледелия перешли к пашенному. Началась специализация отдельных
отраслей сельского хозяйства – льноводства, хмелеводства и т.д. Шире
стала распространяться механизированная переработка зерна на мельницах,
хотя в крестьянских хозяйствах все еще преобладал ручной помол в ступах
или с помощью жерновов. Подъем земледелия с конца XIV в. сопровождался
географическим разделением труда между отдельными районами и
установлением экономических связей, что создавало условия для
формирования внутреннего рынка и политического объединения страны к
концу XV в.

Наметились новые явления и в развитии феодальной собственности на землю.
Преобладающей ее формой оставалась наследственная вотчина. Но с середины
XV в. все более распространяются условные земельные держания, сходные с
западноевропейским леном или феодом. С конца XV в. они именуются
поместьями. Князья, бояре, монастыри стремились повысить доходность
владений, раздавали их своим военным и дворцовым слугам при условии
заселения и обработки пустующих земель и выполнения различных служб (в
том числе и военной). Их вассальные отношения к князю определялись
теперь поземельными связями.

С развитием феодальных отношений изменялись формы эксплуатации крестьян.
Крестьянство делилось на две большие группы: лично свободные общинники
(«черносошные»), феодально зависимые от государства, и
частновладельческие, в разной степени зависевшие от вотчинников –
князей, бояр, монастырей, позднее помещиков. Господствующей формой
феодальной ренты оставался натуральный оброк при небольшой барщине и
денежной ренте (у черносошных крестьян денежная рента преобладала).
Наряду с крестьянами сельским трудом занимались и холопы, обрабатывавшие
барскую запашку.

В конце XV в. государство переходит в наступление на права и свободы
селян. Судебник Ивана III (1497 г.) установил единый для всей страны
срок перехода крестьян – неделя до Юрьева дня (26 ноября по старому
стилю) и неделя после. Юрьев день стал первым ограничением крестьянской
свободы.

На первую половину XV в. приходится сравнительно быстрое развитие
русских средневековых городов, игравших важную роль как административных
центров, а также центров ремесла и торговли. Для Руси XIV-XV вв.
характерны стертые формы внутригородских объединений. Существование,
наряду со свободным, вотчинного ремесла сдерживало более четкое цеховое
оформление ремесленных объединений в городах. Существовали купеческие
объединения как временного, так и постоянного характера.

Образование Русского государства сопровождалось весьма существенными
изменениями социальных отношений. Складывался правящий слой, бывшие
независимые князья превращались в служилых князей, обязанных военной
службой великому князю. На службу к нему шли бояре. Таким образом,
ломалась прежняя иерархическая структура господствующего класса.
Формировался новый слой детей боярских, составляющих двор великого князя
всея Руси. Система вассалитета вообще была развита слабо на Руси, в XV
столетии ее сменило подданство, отразившееся в формуле «Яз холоп твой».

В XVI-XVII вв. экономика России подверглась многочисленным испытаниям
(опричнина, Ливонская война, Смутное время), преодоление которых вело к
усилению внеэкономического принуждения и рентных обязательств крестьян.
Это сопровождалось ограничением их прав личности и постоянно
возраставшим подчинением феодалу, на земле которого они находились. В
результате возникшего неполного владения феодалов личностью крестьян
стало возможно их постепенное, а затем и окончательное прикрепление к
земле как форма обеспечения власти и доходов класса земельных
собственников. Временное (с 1581 г.), а затем и бессрочное запрещение
крестьянского выхода было связано с усилением крестьянской зависимости
от феодалов и феодального государства. Основными причинами закрепощения
крестьян стали рост численности феодалов, падение уровня жизни
помещиков, а в результате – усиление феодальной эксплуатации. Во второй
половине XVII в. крепостное право приобретает общегосударственный
характер. Окончательно оформившееся Соборным уложением 1649 г.
крепостничество стало ответом правительства на сопротивление крестьян
наступлению на их жизненные интересы и закабаление. В обстановке
укрепления крепостнических порядков создавалось больше возможностей для
усиления эксплуатации зависимых крестьян. Это проявилось в развитии
барщины, которая стала во второй половине XVII в. наиболее
распространенной формой феодальной ренты в Центральной России.

Противоречивость социально-экономического развития обнаруживается в том,
что процессу закрепощения противостояли факторы иного порядка. Так, в
деревнях всех разрядов приобретает растущее значение отход на заработки.
Крестьяне отправляются подчас в отдаленные районы наниматься на речные
суда в качестве грузчиков, бурлаков, бродят по всей Руси в артелях
плотников, ходят с купеческими обозами, ищут случайного заработка в
городах. Иными словами, в России начал складываться рынок рабочей силы,
что указывало на возникновение буржуазных отношений, пока еще слабых, но
имеющих тенденцию развития.

Одновременно с увеличением власти феодалов над личностью крестьян и
землей (вторая половина XVII в. прошла под знаком сближения поместий и
вотчин с юридической точки зрения, сокращения разницы между этими
формами феодальной собственности) изменяется структура господствующего
класса. Падает роль старой аристократии. Широкие слои служилого сословия
все более составляют основную социальную опору центральной власти.

Постоянно углублявшийся процесс отделения ремесла от сельского хозяйства
обусловил в XVI–первой половине XVII в. рост и развитие городов, бывших
торгово-ремесленными центрами обычно значительных по радиусу районов. В
XVI в. выявлено 210 названий городских ремесел, в начале XVII в. их уже
насчитывалось до 250 [5, т. 3, с. 130].

Промышленность России в течение XVII в. выросла количественно и
качественно. Мелкое производство, оставаясь решительно преобладающим,
постепенно втягивается в товарно-денежный оборот. Важный показатель
развития ремесла и внутренней торговли – рост ремесленных сел, сельских
торжков, ярмарок. Только в пределах центральных районов страны к концу
XVII в. было не менее 400 промыслово-торговых сел и деревень, жители
которых занимались выработкой промышленных изделий и активно действовали
на рынке [5, т. 4, с. 112]. Определились районы металлообработки
(Поморье, Серпухов, Тула), кожевенного дела (Ярославль, Казань),
деревоотделочных производств (Калуга, Вятка), солеварения (Старая Русса,
Соль Камская) и др. Одним из показателей роста хозяйственных связей
стала доставка дальнепривозного сырья в пункты переработки, что нарушило
средневековую замкнутость и жесткую зависимость соответствующих
производств от местных сырьевых ресурсов.

Несмотря на трудности (огромная территория, неравномерно и зачастую
малозаселенная, проблемы коммуникаций и др.), заметными темпами
происходило формирование всероссийского внутреннего рынка. Это стало
возможным лишь на базе возникновения буржуазной организации обмена, хотя
и стесненной рамками феодально-крепостнических отношений. Единый
внутренний рынок рос по мере генезиса капитализма. Феодализм не мог
обеспечить базы для создания экономического единства страны в силу
пестроты местных особенностей и натурального типа хозяйства.

Верным показателем генезиса капиталистических отношений стало развитие
мануфактурного производства. Оно, как правило, возникало в районах, где
ранее существовало мелкое товарное производство соответствующей отрасли
промышленности. В XVII в. мануфактуры централизованного типа появились в
металлургии, судостроении, солеварении, канатно-прядильном деле, хотя
многие из них отличались неустойчивостью и нередко терпели крах. Среди
предпринимателей были как отечественные коммерсанты (Светешниковы,
Гурьевы, Панкратьевы, Тумашевы, Микляевы), так и иностранные (А. Виниус,
И. Марселис, Ван Сведен, Бутенант и др.). Мануфактурная форма
производства становилась устойчивым компонентом социально-экономического
развития страны.

Углубление социальных антагонизмов позднефеодального общества в России
отразилось в явлениях деформации господствующих производственных
отношений, а также генезиса капитализма. Под воздействием
товарно-денежного хозяйства некоторые феодалы начинают приспосабливаться
к нему, ориентируются на производство рыночной продукции. Помещики всех
рангов стали чаще торговать хлебом. В горячую страдную пору на уборку
урожая, особенно в более плодородных южных районах, привлекаются сотни
наемных работников.

И в области промышленности у части феодалов заметны черты
предпринимательства. Металлургическими заводами владели, например,
боярин Б. Морозов и тесть царя Алексея И.Д. Милославский. В среде
помещиков поволжских и западных местностей широко было развито
производство выгодного экспортного товара – поташа. Быстро оценили
выгодность своего положения власти Макарьева Желтоводского монастыря, во
владении которого стремительно набирала силу ставшая вскоре
всероссийски-знаменитой Макарьевская ярмарка под Нижним Новгородом.
Ближе к концу XVII в. помещики все активнее обращаются к производству
водки, выступая в качестве поставщиков.

Таким образом, в России XVII в. происходили глубокие внутренние
перемены, связанные как с ужесточением крепостнического режима, так и с
зарождением и ростом буржуазных отношений, характеризующих сущность
нового периода русской истории. Экономическое слияние ранее обособленных
областей, земель и княжеств обозначило возникновение национальных
связей. При всех особенностях и различиях Россия в
социально-экономической области развивалась в том же направлении, что и
другие европейские страны. Менее благоприятные условия этого развития
сказались на замедленности общественного прогресса. Гигантская
территория страны, разнообразие природно-климатических и
историко-экономических условий, а также этнокультурных традиций – все
это обусловило неравномерность развития в пределах самой России. Но
процесс генезиса капиталистических отношений был уже необратимым. Иными
словами, в России созрели предпосылки для крупных экономических перемен,
общее направление которых определилось, но пути осуществления
преобразований во многом зависели от социально-политической обстановки,
пристрастий верховной власти, традиций массы населения.

8.3. Эволюция политической системы

Одна из сложных и до сих пор нерешенных проблем – установление
происхождения славян, история их расселения, разделение на восточных,
западных и южных.

Славяне становятся значительной политической силой с конца V в., когда
на Дунае с ними сталкивается Византия, препятствуя их проникновению на
Балканы. Славяне мигрировали не только на юг, но и на восток, к северу
от Дуная, в лесостепную и лесную зоны Восточной Европы. Здесь были
заложены основы восточнославянских объединений, консолидация которых
способствовала формированию зачатков государственности. Продвигаясь на
восток, славянские племена, как и на Балканах, ассимилировали
разноплеменное население. Их синтез со скифами, сарматами и другими
народами, преимущественно иранского происхождения, главными обитателями
степного и лесостепного юга, играл важную роль в процессе юго-восточной
колонизации славян и их эволюции.

В течение VII–VIII вв. славянское население «растекается» постепенно по
необъятной Русской равнине, занимает обширную область, расположенную по
линии Днепра – Волхова. По данным древнерусских летописей, к западу и
востоку от этой линии жили поляне, северяне, древляне, дреговичи,
радимичи, кривичи, вятичи, славяне ильменские. Таким образом, по
свидетельству В.О. Ключевского, «переселения, колонизация страны были
основным фактором нашей истории, с которым в близкой или отдаленной
связи стояли все другие ее факты».

К IX в. относится формирование местных восточнославянских княжеств,
которые, будучи сравнительно небольшими политическими объединениями,
часто не ладили друг с другом. Подвергались они и внешним нападениям. На
севере в VIII-IX вв. их часто беспокоили набегами норманны, на юге
восточным славянам приходилось иметь дело с крупнейшим в VII–IX вв.
объединением Восточной Европы – Хазарским каганатом.

В современной науке возобладало отношение к этнокультурным процессам
эпохи становления государства как к «поверхностным», в частности, роль
хазар и варягов сводилась к случайным эпизодам в славянской и русской
истории; глубинными считались социально-экономические преобразования.
Безусловно, основой развития русской государственности и русской
культуры были новые (формирующиеся) социально-экономические отношения –
отношения периода феодализации, но их развитие непосредственно связано
как с преодолением этнокультурной (племенной) разобщенности, так и с
опорой на иноэтнические и инокультурные традиции (хазарскую,
византийскую) или попросту на вооруженные силы (варяжские дружины). Так,
еще летописец Нестор в «Повести временных лет» связывал начало Русского
государства с правовым актом – призванием варягов, отмечал варяжское
происхождение правящей династии, возводил имя своей державы к названию
варяжского племени. В XVIII в. эта версия начала русской истории
породила «норманнскую теорию», «варяжский вопрос», в рамках которого его
авторы, немецкие ученые И. Байер и Г. Миллер, выявив из летописей
известие о призвании варягов, заявили, что и само Русское государство
было создано выходцами с Запада. Со времен М.В. Ломоносова, т.е. на
протяжении 2,5 столетий, об этом спорят ученые, поскольку указанные выше
понятия относятся не только к области чистой науки, но и густо замешаны
на политике, эмоциях, ложно понимаемом патриотизме, связаны с
национальными проблемами. За этот период историки, несмотря на различные
версии, пришли к единому мнению, что само по себе происхождение названия
страны не является решающим для оценки генезиса ее государственности.
Более того, однозначным может быть негативный ответ на вопрос: были ли
варяги создателями Древней Руси? Объединение восточнославянских земель в
Древнерусском государстве было подготовлено внутренними
социально-экономическими процессами. Какую роль в этом сыграли варяги?
Несомненно, очень важную. Появление варяжских дружин в Восточной Европе
заметно ускорило этот процесс. Объединение наиболее крупных
восточнославянских образований IX в.– киевского и новгородского –
произошло в результате похода князя Олега на Киев в 882 г. при активном
участии его варяжской дружины вместе с другими племенами Поильменья.
Варяги явились консолидирующим элементом, составив опору военной власти
великого князя, их представителя. При этом речь шла не о завоевании, а о
сотрудничестве, синтезе культур. Скандинавы активно воспринимали
славянский язык, лексику, а затем и имена в самой княжеской семье
(Святослав, Ярополк, Владимир), славянское право.

Созданию реальных предпосылок для образования государственности у
восточных славян способствовало существование на востоке стабильного
политического объединения – Хазарского каганата,– которое хотя и
обложило славянские племена данью, но в то же время гарантировало защиту
их от нападения диких орд кочевников, способных уничтожить все созданное
и накопленное в течение многих десятилетий, служило заслоном для Южной
Руси. Когда же в конце VIII– начале IX в. Хазарская держава начала
проявлять признаки ослабления, походы восточных славян окончательно
сокрушили воинственного соседа.

Главным содержанием деятельности первых киевских князей (начиная с
Олега), основным предметом их забот и усилий было объединение всех
восточнославянских племен под властью великого князя киевского. Эти
процессы протекали в тесном взаимодействии с другими народами,
населявшими Восточную Европу, поэтому древнерусская государственность
формировалась не на мононациональной основе, а явилась «котлом», где
«сплавлялись» воедино славяне, балты, угро-финны и скандинавы.

Государственный строй древнерусских княжеств XI–XII вв. представлял
собой своеобразное сочетание двух элементов государственной власти:
монархического, в лице князя, и демократического, в лице народного
собрания, или веча. Власть князя не была абсолютной, она ограничивалась
властью веча, которое, в отличие от Западной Европы, где приоритет в
политической жизни в XI–XII вв. имела феодальная аристократия, играло в
государственном управлении не просто важную, а зачастую решающую роль.
Вече было открытым собранием, и все свободные могли принимать в нем
участие. Самым главным предметом вечевых собраний было призвание князей
и изгнание князей, не угодных народу. Это право населения признавали и
сами князья, и их дружины. Чрезвычайно важными вопросами, подлежащими
решению веча, были вопросы о войне и мире. То есть вече (везде, кроме
Новгорода и Пскова) вмешивалось в дела только в случаях чрезвычайных,
тогда как власть князя была постоянной и повседневной. Он был военным
организатором и вождем, выступал также судьей, законодателем и
администратором. В своей правительственной деятельности князья опирались
на Боярскую думу, состоявшую из представителей местной знати,
дружинников, городов, иногда духовенства. Но дума не являлась
самостоятельным элементом власти, она выступала как совещательный орган
при князе.

Киевская Русь XI–XII вв. не была единым государством, не была она и
политической федерацией, так как княжеские съезды собирались лишь в
исключительных случаях и постановления их не имели юридически
обязательного характера. Споры и столкновения с князьями за их земли, их
открытая вооруженная борьба стали хронической болезнью Киевской Руси,
что привело ее к политическому распаду и образованию отдельных земель и
княжеств. Вторая половина XII и начало XIII в.– это время упадка
Киевской Руси, ее раздела на несколько княжеств, практически независимых
друг от друга. К середине XII в. образовалось 15 княжеств, к началу XIII
в. их уже было 50. Древнерусское государство исчезло. Из большого числа
княжеств, на которые распалась Киевская Русь, наиболее значительными
были Владимиро-Суздальское, Галицко-Волынское и Новгородская земля.
Столицей старшего и самого могущественного русского князя вместо Киева
становится Владимир-на-Клязьме.

Переломным для Древней Руси стал XIII век. Монгольская держава,
поглотившая огромные пространства Китая, среднеазиатских государств,
Закавказья, в конце 30-х годов приступила к завоеванию Восточной Европы.
В 1237 г. монголо-татары появились на русских землях. В течение двух лет
они, руководимые Батыем, покорили Северо-Восточную Русь, а в 1239-1240
гг.– юго-западные русские земли, взяв и разорив древнюю столицу Руси –
Киев. Однако опасность шла не только с Востока, но и с Запада.
Новгородско-псковские земли в 1240 г. подверглись нападению со стороны
шведов и усиливающейся Литвы. Раздробленная Древняя Русь столкнулась с
труднейшей проблемой самосохранения и выживания.

В XIII в., с началом татарских завоеваний, напряженное противостояние
Западу и ассимилятивная открытость Востоку превращаются в устойчивую
характеристику Руси. Избрание этой позиции связано с именем Александра
Невского. Из двух ассимиляций Невский избрал татарскую. Он проводил
гибкую политику, делая уступки Золотой Орде и организуя сопротивление
наступлению католического Запада [22]. Один из мифов русской истории
гласит: «Россия, завоеванная, но не покоренная, заслонила собой Европу
от татарского нашествия. Грандиозный поход Батыя в 1237-1242 гг. был
всего лишь большим набегом, а не планомерным завоеванием» [11, с.
532–533].

В период монголо-татарского нашествия Северо-Восточная Русь не стала
составной частью Золотой Орды. Речь может идти о ее зависимости от
Золотой Орды и монголо-татарском влиянии на процесс формирования
русского народа и Московского государства. Причем это влияние было не
прямое, а опосредованное. В самом деле, монголы на Руси не устраняли
русских князей, не заключали с ними неравноправных договоров, не
оставляли гарнизонов, не имели постоянных наместников с управленческими
функциями, не облагали население постоянным налогом. Яса Чингисхана
(правовой кодекс монголов) на территории Руси не действовала. Управление
русскими землями находилось в руках русских князей, а сношения с Ордой –
главным образом в руках Великого князя. Сначала языческая, а с XIV в.
мусульманская Орда относилась с полной веротерпимостью ко всем религиям,
не настаивая на смене веры, и русская православная церковь не только не
терпела от ханов никаких притеснений, а наоборот, русские митрополиты
получали от ханов особые льготные грамоты, которые обеспечивали права и
привилегии духовенства, неприкосновенность церковного имущества.
Православие, духовная основа Руси, служило могучим средством
национального объединения.

В результате монголо-татарского нашествия изменилась
политико-географическая карта Руси, трансформировалось и представление о
Руси. Уже в XIII в. слово «Русь» присутствовало в титуле правителей
державы, созданной литовскими князьями при поддержке восточнославянского
боярства и городов. К XIV-XV вв. Великое княжество Литовское и Русское
вобрало большую часть территории древнерусского государства. В период
расцвета оно простиралось от Балтики до Черного моря, от границ Польши и
Венгрии до Подмосковья (Можайск), причем 9/10 этого ареала составили
русские земли. Восточная ветвь единой древнерусской народности,
локализованная в северо-восточных землях (в будущей Великороссии), на
несколько столетий оказалась отделенной от ее западной ветви, занимавшей
коренные земли Древней Руси, что со временем породит конфликт между
Москвой и Литвой, который приобретет характер открытой борьбы за
обладание всей Русью.

Таким образом, на обломках Киевской Руси возникли два государства –
Московская и Литовско-Русская державы. Сложились они преимущественно на
восточнославянской основе, имели некоторые черты сходства, даже прямого
заимствования (в области законотворчества, организации поместного
землевладения, синхронного процесса закрепощения крестьян в XVI в.), и
все же это были альтернативные варианты развития. Различия в
политическом строе, а затем и религиозные различия все больше «разводят»
эти государства. Политические границы закрепляли региональные различия,
способствовали формированию новых народностей. Великое княжество
Литовское и Русское явилось колыбелью украинцев и белорусов, Московская
Русь стала территорией формирования великорусской народности, включавшей
кроме восточных славян многочисленные угро-финские народности, татар.

Раздробленная Северо-Восточная Русь не могла противостоять Золотой Орде,
обеспечить независимость. Она нуждалась в своей государственности. В XIV
в. некоторая стабилизация русско-ордынских отношений, постепенное
восстановление экономики создали предпосылки для объединения
Северо-Восточной Руси. Идею единства Руси, уже созревшую к этому
времени, стали воплощать одновременно тверские и московские князья,
находившиеся в состоянии изнурительной и тяжелой для русского народа
гражданской войны. Создались две коалиции: московско-татарская и
литовско-тверская. За возросшую власть именно московского князя стране
пришлось платить дорого – постепенным утверждением отношений жесткого
господства и подчинения (на монгольский манер) внутри-русского общества.

Двухсотлетний упадок, удачно названный «погибелью русской земли»,
сменился подъемом, превратившим маленькое княжество в великую державу.
Упрочение внутреннего положения Северо-Восточной Руси к третьей четверти
XIV в. сделало возможным первые военные успехи в борьбе с Ордой. Именно
мотив защиты единой русской земли и христианской веры был наиболее
сильным моральным фактором, обусловившим победу русских войск в
Куликовской битве 8 сентября 1380 г. под руководством московского князя
Дмитрия, прозванного Донским.

Возросшая власть московских князей, опиравшихся сначала на татарскую
поддержку, а потом на свою все растущую внутреннюю силу и популярность,
способствовала не только территориальному увеличению московских
владений, но и процессу «собирания власти» в руках великого князя
Московского и Владимирского. К 1462 г. была ликвидирована большая часть
уделов Северо-Восточной Руси. Складывание единого русского государства
вступило в завершающую стадию при Иване III. Новое государство имело
огромную территорию – оно включало центр Восточной Европы и ее север, а
на востоке доходило до Уральского хребта. «Собирание земель» и
«собирание власти» сопутствовали друг другу. Но хронологические грани
этих процессов определяются по-разному: образование централизованного
государства датируется приблизительно 80-ми годами XV в., когда
политическое единство русских земель означало включение их в единое
государство с центральным правительством; завершение политической
централизации, оформление единой системы управления происходило в конце
XV в. и на протяжении XVI в. уже в рамках централизованного государства,
роль которого как важнейшего органа политической власти, аппарата
подчинения и даже юридического закрепощения им большинства населения
постоянно укреплялась.

Создание Русского государства сделало возможным окончательное
освобождение страны от монголо-татарского ига. В 1480 г. после «стояния
на Угре» была ликвидирована зависимость Русской земли от Орды. В момент
завершения образования единого Московского государства и обретения
независимости его глава, великий князь Московский и Владимирский Иван
III, принял титул князя Всея Руси, провозгласив тем самым себя
преемником князей Киевских и заявив права на территорию Древней Руси.
Западные соседи (Литва, Польша) такого названия не приняли. В далеких от
борьбы в этом регионе странах Европы закрепилось название «Русия». Русь
стала Россией после венчания на царство Ивана IV в 1547 г. До
окончательного закрепления за страной этого названия в XVII в. у
западных соседей в ходу было название «Московское государство».

Становление Московского государства отягощалось рядом особенностей,
сформировавшихся под влиянием нашествия. Каким же образом монголы смогли
изменить облик Руси? Монгольское общество было пронизано отношениями
жесткого и жестокого подчинения. Власть хана, верховного правителя, была
абсолютной, никем и ничем не ограниченной. Русские князья впитывали этот
дух империи: беспрекословную покорность подданных и безграничную власть
правителей. Поэтому существенным оказалось влияние Золотой Орды в
общественной организации. Уже при Иване III в конце XV в. сложилась
неограниченная единоличная власть великого князя. Если в рамках
европейской системы отношений, условно названной вассалитетом, для
различных слоев общества допускались определенные права и привилегии, в
совокупности ограничивавшие произвол монарха, то в Московском
государстве установились отношения подданства. Отношения всего класса
русских феодалов с великим князем (царем) обозначались формулой
«государь–холоп», т.е. были княжеско-подданическими (в отличие от
вассально-дружинных, характерных для Киевской Руси). Это способствовало
установлению деспотического самодержавия, власти, не имеющей границ.

Наиболее полно традиции деспотизма проявились в политической практике
Московского государства при Иване IV. При венчании на царство в 1547 г.
17-летний Иван IV как глава государства принял титул не великого князя,
а царя (до этого на Руси царем называли золотоордынских ханов).
Политические взгляды Ивана Грозного свидетельствовали, что он
категорически не принимал европейский тип светского государства. Его
идеалом была неограниченная монархия, в которой власть царя
санкционирована церковью. Высшим законодательным органом и высшим
органом управления страной была Боярская дума – постоянно действующий
при государе совет, восходящий по своему происхождению к совету при
князьях в Древней Руси. Боярская дума не имела раздельной от монарха
самостоятельной компетенции.

Преобразования в середине XVI в. связаны с деятельностью лиц,
приближенных к Ивану IV, так называемой Избранной радой, бывшей
неофициальным правительством, возглавляемым А.Ф. Адашевым, выдвинувшимся
из придворных дворян, и придворным священником Сильвестром. За 10 лет
своего пребывания у власти Избранная рада провела столько реформ,
сколько не знало ни одно другое десятилетие в истории средневековой
России. Ее политика была компромиссной: не отнимая у бояр прав, она
распространяла их на дворянство. Были осуществлены реформы центрального
и местного управления и суда, сформирована приказная система управления:
число приказов к концу XVI в. достигло 20, а к середине XVII в.– порядка
60.

Изменения были внесены и в систему управления на местах, где власть
издавна принадлежала наместникам – они получали эти территории «в
кормление». Теперь кормления отменялись. Отправление власти на местах
возлагалось на выборных представителей населения, т.е. было перестроено
на сословно-представительных началах. Реформы коснулись также
организации господствующего класса. Несколько ограничивалось
местничество (при назначении служилых людей на те или иные должности
учитывались прежде всего их «порода», происхождение, а не личные
заслуги).

Одновременно проводилась военная реформа. Уложение о службе определяло
порядок несения военной службы и вотчинниками, и помещиками. Было
организовано стрелецкое войско, что обеспечило победу над Казанью и
Астраханью. Существенные реформы коснулись церкви. В 1551 г. на
церковном соборе был учрежден Стоглав – сборник предписаний о церковной
обрядности, внутренней жизни церковного сословия, его взаимоотношениях с
обществом и государством.

В 1549 г. был созван первый Земский собор. Само появление земских
соборов – показатель объединения русских земель в единое государство,
ослабления княжеско-боярской аристократии, роста политического значения
дворянства, отчасти верхов посада, а также заметного участия церкви в
системе государственного управления. Через Земский собор шел, хотя и
ограниченный, диалог власти и общества. Соборы созывались официально
возглавлявшим их царем по мере надобности. Юридически никаких прав они
не имели и влиять на ход дел в государстве не могли. Вместе с тем соборы
дважды сыграли историческую роль: выбрали царя Бориса Годунова в 1598 г.
и Михаила Романова в 1613 г.

Деятельность местных сословно-представительных учреждений, земских
соборов позволяет характеризовать монархию в России середины
XVI–середины XVII в. как феодальную монархию с сословным
представительством. Сословные учреждения не только приспособились к
проведению абсолютистской политики, но и сами во многом способствовали
утверждению именно абсолютистских начал в государственном управлении, а
также консолидации сословий и превращению их в классы – сословия.

На смену периоду реформ правительства Избранной рады постепенно пришла
политика чрезвычайных внутриполитических мер царя Ивана IV и его нового
окружения. В реальной политике по укреплению государства власть
компенсировала свою слабость террором (опричнина 1564-1572 гг.), аппарат
репрессий окутывал страну атмосферой страха, что, в частности, помогло в
начале 80-х годов XVI в. загнать крестьян в крепостное ярмо.

Произошло общее огрубление нравов. В гражданской жизни утверждалась
жестокость: были введены смертная казнь, пытки, наказание кнутом,
тюремное заключение не имело сроков, часто превращалось в пожизненное,
распространилось массовое доносительство. В московском обществе шел
процесс нивелирования личности, уничтожения автономии общества, его
полного подчинения власти.

Особо мрачный характер этому периоду закрепления всевластия государя и
его ближайшего окружения придавали личные свойства Ивана Грозного –
человека немалых государственно-дипломатических и литературных
дарований, но отличавшегося подозрительностью и жестокостью. В 1584 г.
Иван Грозный умер. Своим преемникам он оставил разоренную опричниной и
безудержной эксплуатацией страну, проигравшую к тому же длившуюся
четверть века изнурительную Ливонскую войну.

На рубеже XVI–XVII вв. страна стала скатываться в пучину гражданской
войны, которая получила название «Смутного времени»*. Смутное время –
сложнейшее переплетение разнообразных противоречий, проявившихся в
династическом кризисе, иностранной интервенции, многочисленных
крестьянских и казачьих волнениях и восстаниях.

* См.: Скрытников Р.Г. Государство и церковь на Руси XIV-XV вв.
Подвижники русской церкви. Новосибирск, 1991. С. 155.

Такая ситуация не могла продолжаться слишком долго: в стране крепло
стремление к порядку, вызревала идея всенародного ополчения для спасения
православия и русской династии. В период Смуты окончательно оформились
идеи религиозного и национального единства населения Руси, четче стало
понимание им значения и важности государства. Гражданская война
постепенно затихала. Изгнание из Москвы интервентов дало возможность
созвать в январе 1613 г. Земский собор для избрания нового царя. После
долгих споров и разногласий 21 февраля 1613 г. на престол был избран
16-летний Михаил Романов, положивший начало новой династии. Страна
начала медленно выходить из социальной катастрофы, восстанавливая
постепенно государственную власть, территорию, экономику. Наступила
стабильная, но чисто традиционная жизнь, лишенная динамизма перемен.
Упрочилось крепостное право, окончательно зафиксированное в Уложении
1649 г. Это резко обострило поляризацию социальных слоев и их
антагонизм. Накал противоборствующих сил, проявившийся в жестоких
бунтах, городских восстаниях, крестьянской войне под предводительством
С. Разина (1670–1671), убеждал господствующий класс в решимости народа
сопротивляться растущему крепостническому угнетению.

Расстановка социальных сил под воздействием обострившейся классовой
борьбы народных масс требовала укрепления верховной власти. На
протяжении XVII в. происходит процесс перерастания
сословно-представительной монархии в абсолютистскую. При этом нужно
учитывать внешнеполитический фактор. Серьезные столкновения России с
Европой показали, что страна нуждается в совершенствовании своих
вооруженных сил, расширении контактов с другими государствами и освоении
их опыта. Изменения начались во второй половине XVII в. при царе Алексее
Михайловиче, политика которого в ряде случаев представляла собой как бы
прообраз, подступы, элементы будущих реформ Петра I (создание полков
«нового строя», постепенно оттеснивших поместное дворянское ополчение,
вербовка для обучения личного состава этих полков иностранцев, особенно
старших офицеров, комплектование войск за счет мобилизации тяглых людей,
напоминавшей рекрутскую повинность времен Петра I).

Таким образом, историческая обстановка подтверждала необходимость
модернизации страны, которая повлекла «европеизацию» России в период
реформ Петра I.

8.4. Система ценностей средневековой Руси. Духовная культура

Языческое мировоззрение земледельцев Восточной Европы сложилось задолго
до возникновения славянской государственности. Как и другие языческие
религии, религия славян основывалась на мистическом отношении к природе.
У древних славян сформировался культ земли, солнца, дождя, рек,
источников, т.е. всего того, что было связано с производственной
деятельностью земледельца. Языческий четырехсторонний идол из реки
Збруча на Волыни дает картину мира предхристианского времени. На нем
изображены три горизонтальных ряда человеческих фигур, что
свидетельствует о существовании в представлениях того времени трех
ярусов мира – верхнего, почти бесконечного неба с устремленными вверх
мужскими и женскими богами; близкого зрителю среднего – земли и нижнего
– подземного, боги которого держат на себе верхние ярусы вселенной. В
верхнем мире могут быть опознаны Перун с саблей и конем, Дажь бог,
женские божества с рогом изобилия и коньком (Берегиня или Рожаница) и
др. В славянском язычестве его «природность» усугублялась еще и тем, что
в унаследованной индоевропейской трехфункциональности верховных богов
явно преобладала не жреческая и не военная, а хозяйственно-природная
(земледельческая) функция, что отличает славянское язычество от
мифологии других западноевропейских народов. Но, как всякое другое
язычество, славянское не обладало главным – духом, или понятием
человеческой личности, ценности человеческой души. Более того,
невычлененность идеального из материального составляла суть язычества.

Не достигшие окончательного развития и не имевшие единообразия,
языческие верования восточных славян должны были уступить новым
религиозным влияниям с их развитыми догмами, крепкой церковной
организацией, красивой службой. К концу Х в. Киевская Русь оставалась,
по существу, единственной большой восточноевропейской страной,
окруженной народами, исповедовавшими монотеистические религии – иудаизм,
христианство, ислам. Молодая языческая Русь, хотя и стала уже известной
за своими рубежами, не могла похвастаться особым политическим, духовным
авторитетом. Окружавшие ее народы, не только западные и восточные,
считали себя выше Руси.

Наступил период, когда государству надо было серьезно определить свое
положение в ряду других евразийских стран и народов. В «Повести
временных лет» это вылилось в большой раздел так называемого «выбора
веры», который состоял не только из встреч Владимира с булгарскими,
римскими, еврейскими миссионерами и греческим философом, но и посылки
князем своих мужей в те страны, от лица которых они выступали. Выбор,
как известно, пал на греческую веру. Причины такого шага носили как
политический, так и эстетический характер. Во многом это объясняется
традиционной связью Руси в IX-X вв. с Константинополем и со славянами в
Центральной Европе и на Балканском полуострове, также находившимися в
тесном общении с Византией. В то же время присутствовавшие на
богослужении в Софии Константинопольской «славные и умные» мужи
Владимира были так очарованы церковной красотой и зрелищностью, что «не
свемы – на небе ли есмы были ли на земле». Их поразила красота, которую
«невозможно забыть». Подобное мирочувствование имело глубокие корни, ибо
восточнославянское язычество было более близко восточному христианству,
богатому ритуалами, наглядной изобразительной символикой, театральностью
храмового действа, подчеркнутой эстетизированностью обрядовой стороны
религии, ее праздничностью.

Принятие в 988 г. Русью христианства – восточной его ветви, впоследствии
православия, политически и духовно связывало ее части друг с другом,
открывало более широкие перспективы для развития контактов с Европой.
Многие варварские обряды уходили в прошлое. Но среди всех исторических
значений крещения Руси самым важным представляется утверждение нового
мировоззрения, нового типа сознания. На смену жизнелюбивому,
оптимистическому язычеству шла вера, которая требовала ограничений,
строгого выполнения нравственных принципов. Смена духовных и
нравственных приоритетов на Руси происходила без иностранного
вмешательства. Это было ее внутреннее дело, и она сама сделала свой
выбор. Христианство утвердилось на Руси к XII в. Оно создавало широкую
основу для объединения древнерусского общества, формирования единого
народа на основе общих принципов.

По своему происхождению русское православие представляет взаимодействие
трех сил: греческой веры, принесенной монахами и священниками Византии,
славянского язычества, которое встретило эту новую веру, и русского
народного характера, который по-своему принял византийское православие и
переработал его в своем духе*. Но все же русское православие есть нечто
иное, чем православие византийское. Византинизм как готовое, сложное,
обставленное подробными ритуалами вероучение было внесено в страну
сплошь языческую, населенную народом совершенно иного склада, чем тот,
который создал византийское понимание христианства.

* См.: Флоренский П. Сочинения. М.: Мысль, 1994. Т. 1. С. 641.

Условия жизни русского народа определили своеобразное толкование
сущности религии. В противовес рассудку для православия характерен
перевес культа, и в частности обряда, над учением и моральной стороной
христианства. Брань, драка, пьянство – меньший грех, чем нарушение
поста: участие в богослужении более спасительное дело, чем чтение
Евангелия и т.д. Русский народ усваивал христианство не по Библии, а по
прологу (жития святых), просвещался не проповедями, а богослужением, не
богословием, а поклонением святыням. Строгое подчинение церковным
постам, обязательное посещение служб, молитва перед каждым делом
пронизывали жизнь насквозь. Иными словами, уровень христианизации
большинства населения был весьма поверхностным (формально-обрядовым),
предопределившим его невежественность в элементарных религиозных
вопросах и наивное толкование основ вероучения. Православие не захватило
человека целиком. Оно руководило лишь религиозно-нравственным бытом
русского народа, регулировало времяпрепровождение, семейные отношения, в
то время как в ежедневном обиходе, в будничных привычках и понятиях был
предоставлен простор самобытному творчеству, основанному на язычестве.

Сложился православно-языческий синкретизм* с его системой праздников,
обрядов, мировоззренческих образов, ставший укладом жизни, бытовой
нормой. Все работы, связанные с земледельческой практикой (севом,
сенокосом, жатвой) были обставлены множеством магико-подражательных и
предохранительных обрядов, различными обрядово-ритуальными
жертвоприношениями, молениями, богослужениями, крестными ходами. Все
события жизненного цикла человека – рождение, крестины, венчание,
свадьба, погребальные и поминальные обычаи – также сопровождались
соответствующей обрядностью, имевшей практический смысл и магическую
направленность.

* Синкреатизм – смешанность, смешение, взаимопроникновение различных
форм религии в процессе исторической эволюции.

Наряду с этими обычаями составной частью повседневной жизни были
многочисленные остатки религиозных языческих празднеств, которыми обычно
сопровождались различные моменты в жизни природы (ее пробуждение,
осеннее замирание и т.д.). Хороводы, пляски, игры, прыганья через
костры, завивание венков представляли, по терминологии отечественного
культуролога М.М. Бахтина, устойчивые черты карнавального мироощущения –
яркого, оптимистического, кощунственно-насмешливого. Насколько
разгульный, разнузданный характер носили эти празднества, показывает
упорная и долговременная борьба с ними духовенства. Немалую роль в
мироощущении людей играла вера в лесных духов, лешего, русалок, ведьм,
кикимор и особенно в домовых, а также в способности ворожей, знахарей,
шептунов, знающихся с темными силами.

Таким образом, сформировался особый тип русского массового православия –
формального, невежественного, синтезированного с языческой мистикой и
практикой. Как говорил Бердяев, «православие без христианства».

Православие выступило этическим регулятором средневекового общества –
основой его духовной жизни, общественных идеалов и культурных ценностей.
Для религиозной этики характерно вычленение смертных грехов или
страстей, борьба с которыми составляла основу праведной жизни. Это –
чревоугодие, блуд, алчность, гнев, печаль, уныние, тщеславие и гордость,
грехи, символизирующие отпадение человека от Бога.

Русское православие ориентировало человека на покорность и смирение,
духовное преображение, стимулировало стремление к самосовершенствованию,
приближению к христианским идеалам. Это способствовало распространению
такого неизвестного западному христианскому миру феномена, как
духовность. Его главное основание: непрестанная молитва, покой и
сосредоточенность – собирание души. Ум должен не блуждать, не мечтать, а
отражать и осознавать все движения сердца. Так достигается преображение
естества человеческого, его обожествление. Иными словами, для
православия наиболее важны духовная, внутренняя жизнь человека,
внутренние его побуждения. Утверждая, что внутреннее, духовное
определяет внешнее, православие тем самым выстраивает определенную
систему ценностей, в которой дух главенствует над материей, духовное
обусловливает телесное. Убежденность русского православного сознания в
том, что именно внутренние, духовные качества человека определяют
степень его совершенства, вела к формированию идеала «быть», а не
«иметь» (по терминологии Э. Фромма).

На формирование отношения к собственности в русском религиозном сознании
большое влияние оказал монашеский идеал. В нем собственность, имущество,
все материальные блага делаются благом лишь тогда, когда становятся
общим достоянием и по-братски распределяются между всеми. Прикрепление
их к одному человеку и эгоистическое владение благами есть не что иное,
как проявление демонизма. Совместная трудовая деятельность, коллективное
владение каким-либо имуществом подразумевали в своем идеале соборность,
понимаемую не как механическое объединение людей во имя исполнения
какой-либо задачи или добровольное объединение для общих действий, а как
органическое единение, братство во Христе. Соборность не умаляет свободу
личности, связанной с другими свободными личностями не принудительно и
не в силу необходимости, а узами любви, т.е. соборность – это само
пребывание в общении и любви.

Соборность не равнозначна коллективизму, в известном смысле она
противоположна ему, ибо в нем человек перестает быть высшей ценностью.
Коллективизм заменяет собой совесть, способность к самостоятельным и
независимым суждениям и оценкам. «Возлюби нищету, нестяжание и
смирение»,– говорил преподобный Нил Сорский. Русское православное
сознание видело в бедности не просто социальное состояние, но нечто
подобное высшему призванию, высшей свободе, почитало бедность, а
богатство представляло, напротив, нравственно сомнительным. Бедность
сама по себе уже как бы предполагала добродетельность, а богатство –
порок. Совершенно обратное мы видим во многих протестантских
исповеданиях, считавших материальное благополучие и процветание
свидетельством угодности Богу, бедность же воспринимавших как
заслуженную кару за грехи.

В православии мы видим совершенно иной, чем в западном христианстве,
подход к оценке физического и умственно труда – труд по перекапыванию
грядок не хуже и не лучше какой-либо умственной творческой работы.
Высшим признавался труд молитвенный, созерцательный, то «умное делание»,
которое предполагает высшее из всех возможных творчеств – творчество
самого себя в сотрудничестве с Богом. К нему, кроме монахов, призван
каждый христианин вне зависимости от социального и имущественного
положения. Для православного сознания невозможно принять тот
«рационалистический» дух, который религиозно санкционирует буржуазную
предприимчивость, поощряет стремление к обогащению, дает возможность с
гордостью глядеть на свой процветающий бизнес, на «честно нажитые
деньги» как на доказательство «избранности» и «спасенности».

Подобным было отношение русского религиозного сознания и к проблеме
вознаграждения за труд. Русскому человеку было свойственно стесняться
просить адекватную плату за свой труд, он боялся тем самым проявить
гордыню и жадность. Для спокойной совести представлялось надежнее отдать
часть своего труда даром. Идеалом в этом смысле выступал преподобный
Сергий Радонежский, спросивший за свой труд по постройке сеней только
несколько кусков черствого хлеба. Такие принципы совершенно чужды
западному менталитету, воспитанному на поисках строгой адекватности
между затраченным трудом и его вознаграждением.

С отличным от западного подхода к разным видам и формам труда связан и
характерный для православного русского пути подвиг социального
опрощения. Любовь к абсолютной бедности, приближающееся к юродству
социальное уничижение всегда были отличительной чертой русской святости.
Идеал социального опрощения переворачивал всю социальную пирамиду,
опровергал мирское представление о социальной иерархии, престижности и
почете. Он формировал убеждение, что существует иная, высшая иерархия,
верхние ступени которой занимают духовно наиболее совершенные. И это
значительно важнее всех мирских и преходящих ценностей, богатства,
почета и славы.

Православие влияло и на общественно-политическую организацию, не
вмешиваясь непосредственно в дела светской власти. Власть «настоящего»
православного царя объявлялась силой, соединяющей земной и небесный
порядок, гарантом возможного будущего «спасения после смерти». Если в
западной религиозной среде верования толкали человека к активной
экономической деятельности (ее успех помогал убедиться в своей
«избранности», в грядущем индивидуальном спасении), то в русском
континууме перед человеком открывался не экономический, а политический
путь «спасения», причем с сильной коллективной составляющей. На Западе
воплощением смысла жизни стали оценки рынка, богатство, в то время как у
нас сближение сущего и должного было реализовано в форме коллективного
движения к лучшему будущему, в идеалах социальной справедливости.
Этатизм, приоритет государственного начала, также характерная черта
общественного сознания русских. Интересы государства воспринимались как
интересы лично каждого. Личность никогда не представляла самоценности,
она всегда растворялась в государстве, общине. Идеалом оставались вера и
соборность (по типу религиозной общины), а не знание и последовательный
индивидуализм. Таким образом, православие сформировало основные черты
общественного сознания, всю систему базовых ценностей.

Вскоре после официального введения христианства на Руси была создана
первоначальная организация русской православной церкви в форме
митрополии константинопольского патриархата. Вместе с тем, будучи
епархией византийской церкви, она очень рано обрела черты, делавшие ее в
значительной степени национальной. Такой ее характер находил выражение в
том, что эта епархия совпадала с государственными границами Руси XI-XIII
вв., киевский митрополит осуществлял свою власть по всей стране, в том,
что богослужение велось на славянском языке, что уже в XI в. на Руси
было кодифицировано собственное церковное право и что уже тогда она
приобрела первых местных святых, принадлежащих к правящей династии. В
XI-XIII вв. на Руси получили широкое распространение монастыри, игравшие
важную роль в социально-политическом и культурном отношениях.

Возникновение церковной организации по инициативе княжеской власти и
материальной помощи последней обусловили ее зависимость от
государственной власти. Такое положение объясняется и влиянием
византийского образца отношений между императорской властью и церковью.
Монголо-татарское нашествие и установление над Русью политического
господства завоевателей несколько изменили положение церкви. Она стала
вассалом ханов. Но вместе с тем русские иерархи получили возможность
отстаивать свои интересы в Орде независимо от княжеской власти. Для
завоевателей было очень важно иметь на Руси политическую, экономическую
и идеологическую силу, оказывавшую влияние на все русское общество. В
условиях раздробленности и сепаратизма отдельных княжеств возросло
значение церкви, остававшейся единственной организацией, с которой
считались и завоеватели, и русские князья.

В 1299 г. центр русской церкви был перенесен из Киева во Владимир.
Церковь становится активным и влиятельным участником политической
борьбы, развернувшейся в XIV–XV вв. в связи с процессом объединения
русских земель, нередко выступает как идейный вдохновитель борьбы против
ордынского ига. К исходу первой четверти XIV в. значительно усиливается
Москва. Еще не став стольным городом великого княжения, Москва уже
сделалась общерусским церковным центром: туда была перенесена
митрополия. Союз церкви с московскими князьями был окончательно
закреплен, и Москва приобрела мощного и влиятельного союзника в
противоборстве с Ордой. Так, идейным вдохновителем противостояния Мамаю
выступил настоятель Троице-Сергиева монастыря под Москвой Сергий
Радонежский, благословивший князя Дмитрия Ивановича на эту борьбу.
Преподобный Сергий жил в переломный момент в истории русского народа,
когда формировалось его национальное самосознание. Будучи духовным
лицом, он сыграл видную роль в политической жизни. Сергий дал понять
русским воинам, что предстоит не очередная схватка с татарами, а
священная война. Став родоначальником нового направления монашеской
жизни, он утвердил в русской жизни эталон нравственности. Лишь в силу
этого он мог стать вдохновителем и государственного, и культурного
строительства, духовным учителем, символом России.

Отстаивая свое монопольное положение в области идеологического
воздействия на народные массы, русская церковь в средние века вела
упорную борьбу с другими религиями, насаждая представление об
исключительности православия. Она проповедовала религиозную
нетерпимость, враждебность к другим народам, странам, ненависть ко всему
иноземному.

После падения Константинополя в 1453 г. Москва стала средоточием
православия. В начале XVI в. оформилась идея о Москве как «третьем
Риме». Эту идею сформулировал игумен псковского Елеазарова монастыря
Филофей в своих посланиях великому князю Василию III. Согласно его
взглядам, прежде существовало два мировых христианских центра: Древний
Рим, который пал ввиду отхода от «истинного христианства», и затем
Византия, которая пошла в 1439 г. на унию с католической церковью. И
теперь «избрана богом» Москва – единственный законный наследник Древнего
Рима; «четвертому же Риму не бывать».

Московская православная церковь, изолированная от христианского мира,
который менялся, создавала особую атмосферу, пронизанную религией.
Происходила интенсификация духовной жизни. Для этого времени характерно
продвижение монашеских идеалов в общество. Церковная жизнь приобрела
черты фанатизма, расцветал культ жертвенности. Особенно почитаемы в
обществе стали юродивые, блаженные, пустынники, отшельники, затворники.
Именно этот период в русской истории с интенсивной духовной жизнью,
идеалами духовного подвижничества получил название Святой Руси.

Вселенские настроения в «третьем Риме», согласно которым Москва
единственная сохранила чистоту православия и призвана заменить погибшую
Византию, усилились после принятия Иваном Грозным царского титула. Для
церковных идеологов стало как бы само собой разумеющимся, что подле
православного самодержца должен стоять патриарх, как это и было прежде в
Византии.

По отношению к православному Востоку русская церковь, несмотря на свою
экономическую и политическую силу, внешне продолжала находиться как бы в
подчиненном положении. Необходимо было ликвидировать эту номинальную
зависимость, приведя правовое положение русской церкви в соответствие с
ее фактическим положением в системе других православных церквей.
Учреждение в 1589 г. в России патриаршества закрепило независимость
русской церкви в нормах канонического права. Она стала автокефальной.

Поскольку господствующая церковная идеология не только давала
теологическое освящение светской государственной власти, всецело
подчиняла общественное сознание, но и обладала огромным имуществом, то
первые проблески свободомыслия и социального протеста принимали форму
богословских ересей, высший пик которых приходится на XIV–XVI вв.

Первой оригинальной ересью русского средневековья, возникшей в середине
XIV в. в Новгородско-Псковских землях, стало стригольничество
(«проросла» ересь от дьякона Карпа, «художеством стригольника» –
цирюльника). Стригольники выступали с критикой официальной церкви в
отношении как ее догматов, так и внутренней организации. В своей массе
они уклонялись от церковных обрядов. Благодаря им на Руси оформились
гуманистические требования социального и общечеловеческого равенства,
религиозной веротерпимости, свободомыслия, пробудилась в обществе
страсть к спору, полемике. Церковь принимала самые крутые меры для
подавления еретических выступлений. В 1375 г. в Новгороде была
произведена казнь еретиков.

Развитие критического отношения к церкви привело к появлению в 70-х
годах XV в. новой ереси, противники которой назвали ее участников
«жидовствующими». Центром распространения ереси, как и столетием раньше,
явился Новгород. Она стала своеобразным продолжением стригольничества,
хотя и отличалась по своей религиозно-теологической форме. Начало ереси
было положено неким евреем Схарией. Антитринитарии не признавали догмата
о троичности Бога (отсюда и другое название этой ереси), как
противоречащего тезису о единобожии. Около середины 80-х годов XV в.
образовался московский кружок еретиков во главе с Федором Курицыным,
приближенным Ивана III, выполнявшим сложные дипломатические поручения.
Московский кружок имел иной социальный облик – он состоял
преимущественно из представителей светских феодалов, связанных с
великокняжеской властью. В нем участвовали купцы, но не было
значительного слоя низшего духовенства, столь характерного для
новгородских еретиков. Московские еретики больше связывали свои идеи с
задачами государственной централизации. Наиболее характерной чертой их
взглядов было отрицание монашества, вытекавшее из их критического
отношения к церковно-монастырским богатствам. Новгородско-Московская
ересь конца XV–начала XVI в. развивала идеи, которые в конечном счете
могли привести к реформации церкви, так как рационалистическая критика
богословских догм открывала путь к подрыву основ религиозного
мировоззрения.

Выход древнерусских антитринитариев на арену духовной жизни знаменовал
начало той европеизации Руси, которая приняла широкий размах в XVI-XVII
вв. Они разрушили традиционные стереотипы мышления, внеся в него
элементы секуляризации и просвещения. Прославление еретиками разума,
знаний свидетельствовало о пробуждении в московском обществе конца
XV–начала XVI в. стремления к образованности, что способствовало подрыву
основ православной ортодоксии, развитию научных представлений. Подобные
идеи пользовались сочувствием в правительственных кругах, окружении
самого князя.

Таким образом. Московская Русь начинала менять свои ориентиры, а
византийская традиция шла на убыль. Великокняжеская власть, достигшая
всей полноты единодержавства, в поисках надежной идеологической опоры не
останавливалась даже перед поддержкой еретических движений. Это
вынуждало церковь отходить от прежних позиций. В ее рядах усилилось
брожение, зрел первый крупный раскол, принявший формы нестяжательства и
иосифлянства. В центре споров был вопрос о монастырском землевладении, о
роли производительного труда, его месте в системе ценностей. Главным
идеологом нестяжательства был духовный наследник Сергия Радонежского Нил
Сорский. Его учение, проповедовавшее восстановление идеала общинной
жизни в монастырях, включавшее в себя принципы равенства, обязательного
труда и самоотречения во имя спасения души, стояло близко к
идеологическим постулатам западноевропейской церкви – спасению через
труд, идеалу «молись и работай», т.е. к тем идеям, воплощение которых в
жизнь обеспечило Западной Европе «прорыв» в будущее, заложило основы
«духа» капитализма.

Однако на деле победило другое направление, представленное
иосифлянством, в идеологии которого получили последовательное воплощение
тенденции к стяжанию, обогащению, с одной стороны, и трезвый
политический расчет, ориентация на «собирание Руси» – с другой. Их
лидером был игумен Волоколамского монастыря Иосиф Волоцкий, в миру Иосиф
Санин. Он, как и Нил Сорский, стоял за реформу монастырей для поднятия
их авторитета. Но если Нил видел выход в аскетизме и нравственном
усовершенствовании монахов, то у Иосифа на первый план выдвигалась
строжайшая монастырская дисциплина. В его идеологии положительный идеал
созидания был подменен отрицательным идеалом повиновения и покаяния. Он
не считал физический труд обязательным для монахов.

Победа иосифлян означала, что главные ценности христианства – спасение
души после смерти, с одной стороны, и труд как ценность, с другой
стороны, были отделены друг от друга, даже противопоставлены друг другу.
Основной формой деятельности по спасению души в православии стала
заупокойная молитва. Это вело к снижению нравственного уровня общества,
так как позволяло людям меньше думать о своих грехах в надежде, что они
будут замолены другими после смерти. В результате труд не вошел в
систему основных духовных ценностей русского человека. Ценность личности
лишилась важной идеологической базы и уже не могла стать ценностью номер
один, что обусловило становление в качестве главной ценности
государства.

В обстановке усиливающейся секуляризации и европеизации страны Иосиф
Волоцкий был едва ли не единственным церковным идеологом конца XV–начала
XVI в., который бесповоротно встал на позиции светской централизации,
разработал теорию, обосновывающую право московских князей на абсолютное
«самодержство». Благодаря этому политическая линия Иосифа Волоцкого
приобрела прогрессивное значение и куда более соответствовала новому
положению объединяющегося государства, чем консервативное направление
заволжских старцев с их стремлением создать независимую от светской
власти церковь [7, с. 89]. Начатое Иосифом идеологическое возвышение
самодержавной власти стало нормой русской политической мысли в XVI-XVII
вв.

Ереси середины XVI в. очень близко подходят к новгородско-московским
антитринитариям, что свидетельствовало о преемственности антицерковной
мысли в средневековой Руси. Но в отличие от всех предшествующих ересей
они впервые выразили антифеодальную тенденцию, подвергнув острой критике
все более усиливающееся закабаление крестьян, свидетельствовали об
идейном оформлении крестьянско-плебейских еретических движений. Так,
ересь Матвея Башкина, служилого сын боярского, организовавшего в конце
40-х–начале 50-х годов XVI в. московский кружок вольнодумцев, была
направлена против происходивших параллельно процессов возвышения
самодержавной власти, роста господства церкви, закрепощения
крестьянства. Жизнь первого заступника страждущей «нищеты» закончилась в
1554 г. трагически. «Его велено было вывести из Кремля, посадить в
деревянную клетку и сжечь» [3, с. 105].

Башкин не был одинок в своем стремлении помочь «срабным» – рабам. В их
защиту с еще большей силой прозвучало «новое учение» Феодосия Косого.
Беглый холоп Феодосий Косой, постригшись в монахи, создал учение,
поставившее его в один ряд с выдающимися мыслителями XVI в. Он отвергнул
не только феодальную церковь с ее иерархией, догматами и обрядами, но и
всю систему феодальной эксплуатации, господства и подчинения, придал
раннехристианскому вероучению черты совершенно радикальной системы,
сделав принципиальное заключение о равенстве народов. В 1554 г.
доставленный в Москву из Заволжья со своими учениками на собор Феодосий
Косой успел до разбирательства и осуждения бежать в Литву, где его
«новое учение» было быстро подхвачено простым людом и разнесено по
Украине и Белоруссии.

В XVII в., несмотря на зарождение новых социально-экономических явлений,
церковь стремилась сохранить свою роль. Между тем в жизни общества,
особенно в городах, изменялось соотношение мирских и
церковно-религиозных потребностей людей в пользу первых. Следствием
этого стал рост религиозного индифферентизма. Неудовлетворенность
церковными службами и обрядами способствовала росту влияния на духовную
жизнь людей скоморошества и развлечений, которые церковь объявила
языческими и несовместимыми с православной верой.

Кроме того, русская церковь за долгий период обособленного существования
прониклась множеством всевозможных обрядов, разобщавших ее с
общеправославной традицией. Из всех «нестроений» церкви особенно
бросались в глаза беспорядочность и небрежность в богослужении,
отсутствие единообразного богослужебного чина, что выражалось в
сохранении местных различий в порядке совершения служб и обрядов, в
разных составах почитаемых святых и отсутствии единообразных
богослужебных текстов. «Нестроением» являлось также отличие
богослужебного чина, принятого русской церковью, от чина других
православных церквей, «зазорное» поведение «белого» и «черного»
духовенства. Нужна была реформа церкви.

Церковные преобразования связаны с личностью Никона, возведенного на
всероссийское патриаршество в 1652 г. Царь Алексей Михайлович считал его
единственным иерархом, способным справиться с этой трудной задачей.
Вместе с тем Никон имел устойчивое представление о превосходстве
церковной власти над государственной, ставил своей целью победу над
светским мировоззрением, которое постепенно утверждалось, мечтал
превратить Московское государство из провинции христианского мира в
центр, равный Царьграду. Таким образом, в деятельности Никона
переплелись интересы государства, потребности церкви и личные амбиции
властолюбивого патриарха, стремившегося занять по меньшей мере равное с
царем положение в управлении Россией.

Следствием же умеренной церковной реформы явилось то, что русское
общество оказалось в глубоком и трагическом расколе. Сама реформа,
силовые методы ее проведения вызвали широкое недовольство. Введение
новых обрядов и богослужения по исправленным книгам многие восприняли
как введение новой религиозной веры, отличной от предыдущей, «истинно
православной». Возникло движение сторонников старой веры – раскол,
родоначальниками которого были провинциальные ревнители благочестия –
протопопы Иван Неронов, Аввакум Петров, Даниил Логгин. Большинство же
сторонников старой веры составили посадские люди и крестьяне,
недовольные укреплением феодально-крепостнического режима и ухудшением
своего положения, что они связывали с нововведениями, в том числе и в
религиозно-церковной сфере.

Вместе с тем Никон не пожелал удовлетвориться второй ролью в
государстве. Опираясь на принцип «священство выше царства», он попытался
полностью выйти из подчинения светской власти. Будучи личностью
незаурядной, энергичной, Никон все же не смог одержать верх в борьбе
против царя. Его позиция отражала исторически обреченный, запоздалый
всплеск претензий духовной власти на приоритет перед светской. Царю
удалось добиться победы при поддержке зарубежных патриархов, которые в
декабре 1666 г. осудили своего собрата и лишили его высшего церковного
сана. Крушение Никона стало важным этапом на пути утверждения
абсолютизма в России. Оно в известной степени подготовило радикальный
шаг Петра I, связанный с фактическим упразднением патриаршества в 1700
г.

Раскол и оформление старообрядческой церкви были показателем падения
влияния официальной церкви на народные массы в последней трети XVII в.
Идеологии раскола были присущи как консервативные, так и прогрессивные
черты. К первым можно отнести идеализацию и защиту старины, проповедь
национальной замкнутости, враждебное отношение к распространению
светских знаний и пропаганду принятия мученического венца во имя «старой
веры» как единственного пути спасения души. Эти идеи породили практику
«огневых крещений». В психозе массовых самосожжений гибли сотни и тысячи
людей.

К прогрессивным сторонам идеологии раскола следует отнести освящение и
оправдание различных форм сопротивления власти официальной церкви и
феодально-крепостнического государства, разоблачение репрессивной
политики царской и церковной властей в отношении старообрядцев и других
верующих, не признававших официальную церковь, и оценку этой политики
как действий, противоречащих христианскому вероучению. Вожди раскола в
70-е годы XVII в. подошли даже к оправданию народных восстаний своего
времени. Эти черты идеологии и преобладание в составе участников
крестьян и посадских людей придали расколу характер социального,
антикрепостнического по своей сути движения, что выявили народные
выступления последней трети XVII в. Кроме того, в обстановке крутой
ломки сложившихся социальных форм и духовно-идеологических устоев именно
старообрядчество, несмотря на свою эсхатологическую сущность, даже
фанатизм и житейскую отрешенность, сохраняло преемственность в развитии
национального самосознания и культуры.

Полоса репрессий против идеологов раскола, отказавшихся от примирения с
официальной церковью, завершилась в апреле 1682 г. сожжением
содержавшихся в тюрьме Пустозерска протопопа Аввакума и его товарищей по
заключению.

Русская церковь давно проявляла усердие в борьбе с западными влияниями.
В XVII в. эту борьбу осложнило то, что восприимчивыми к взглядам
западного толка оказались царская фамилия и столичные светские феодалы,
несшие службу при Царском дворе. Ставший патриархом с 1674 г.
подозрительный Иоаким был непримиримым врагом всего «латинского» и,
кроме того, сторонником никоновского положения «священство выше
царства». Проводниками «латинства» из духовных лиц были монахи Симон
Полоцкий и его ученик Сильвестр Медведев. Симон Полоцкий в 1664 г. по
приглашению царя Алексея Михайловича прибыл в Москву на должность
наставника царских детей. Он принадлежал к особому сословию духовных
лиц, которые появились в России после воссоединения с ней Украины и были
совершенно раскованы в религиозном отношении, веря преимущественно в
разум, мирские науки. В большинстве своем они получали образование в
западноевропейских университетах, где проникались сознанием широкой
веротерпимости и уважения человеческого достоинства. Симеон Полоцкий
тяготел к западной образованности, фактически став первым светским
профессиональным писателем в Московском государстве. Созданная им
атмосфера просвещения и духовности разлагала средневековый мир
догматизма, открывала перед Россией просторы интеллектуального развития.
Вот почему он проявлял так много заботы об открытии в Москве академии
как всесословного учебного заведения, выпускники которого могли
поступать как на гражданскую службу, так и посвящать себя духовным
занятиям.

Во второй половине XVII в. противовесом просветителям были грекофилы.
Каждая из группировок пыталась реализовать собственную программу,
опираясь на одну и ту же силу – царскую власть. Идейными вдохновителями
грекофильства становятся братья Иоаникий и Софроний Лихуды, прибывшие в
Москву от константинопольского патриарха в 1685 г. Усилению грекофилов
во многом способствовала поддержка «мудроборчески» настроенного
патриарха Иоакима. Церковные ортодоксы предприняли настоящее наступление
против все усиливающейся секуляризации духовной жизни, рассчитывая
удержать мистико-аскетические традиции восточного православия.

После смерти Симеона Полоцкого против «мудроборцев» выступил его
ближайший ученик Сильвестр Медведев, также отстаивавший идеалы
просвещения свободомыслия. Как и его учитель, Сильвестр боролся за
учреждение Славяно-греко-латинской академии. И хотя в 1686 г. академия
была открыта, она не стала центром светских наук и просвещения – Иоаким
отдал ее в руки братьев Лихудов, ярых поборников церковности и мистики,
выступавших против распространения в России западного влияния. Сильвестр
Медведев за свою приверженность разуму, образованию и просвещению в 1691
г. был казнен, став жертвой самого нелепого обвинения в средневековом
«чародеянии» – колдовстве.

События последней трети XVII в. показали, что, отстаивая свои
политические интересы, церковная власть превратилась в серьезное
препятствие на пути прогресса. Она мешала сближению страны с западными
государствами, усвоению их опыта и проведению необходимых реформ. Россия
же жаждала новой правды, правды мирской, истинной. Она стояла на пороге
Просвещения.

8.5. Художественная культура и искусство

Русская культура – это, по выражению Д.С. Лихачева, громадное
разнообразие возможностей, идущее от множества истоков – учителей. До
принятия христианства в Х в. культура Руси имела многовековую историю.
Уникальный памятник – самый большой древнерусский курган вблизи
Чернигова, получивший в местной традиции название «Черная могила»
(уникальны не только его размеры – высота 11 метров и устройство насыпи,
но и обрядность, а также погребальный инвентарь), обнаруживает все
разнообразие внешних и внутренних связей Древней Руси:
восточноевропейский доспех, славянская керамика, скандинавский сидячий
божок, византийские монеты и т.д. Оформление вещей из Чернигова, в
частности оковки питьевого рога, позволяет проследить хазарское
наследие, включавшее иранскую традицию, в отдаленной перспективе –
скифскую. Такая концентрация культурных импульсов была свойственна
формирующейся древнерусской культуре в целом. Иными словами,
магистральным направлением в развитии культуры можно считать процесс
этнокультурного синтеза – восприятия и переработки на русской основе
различных этнических традиций. Это касается и собственно этнических
процессов – сложения древнерусской народности, и процессов социальных –
сложения государства и права, и материальной культуры. Усвоение или
преодоление различных этнокультурных импульсов, их «отбор» были тесно
связаны с задачами становления государственной идеологии.

В результате крещения культура всей Руси претерпевает существенные
изменения. На рубеже X-XI вв. происходит своеобразный «культурный
переворот». На всей территории государства развернулся процесс
трансформации традиционно языческой культуры, встретившейся с культурой
Византии. Смешение старого и нового привело к формированию на славянской
основе феномена древнерусской культуры, ее расцвету, получившему в
XI-XII вв. название золотого века. Но следует отметить, что, в отличие
от религии и основных философских знаний, принятых Русью из Византии и
не менявшихся до XVII в., в области художественной культуры Русь начала
сразу вырабатывать самостоятельные формы. Так, к началу XII в. блестящих
успехов достигла оригинальная русская литература и прежде всего
летописание, которое, даже с учетом использования сведений и материалов
византийских хроник, ни в коей мере не являлось подражанием им.
Разительно отличались летописи и от западноевропейских анналов. Если
летописи Древней Руси и наиболее последовательно «Повесть временных лет»
(1113) были воплощением осознания возникновения нового народа и его
самосознания, то летописи Московской Руси (Лицевой свод и др.) имели
целью собрать и сохранить всю предшествующую традицию, что
свидетельствовало о высоком развитии чувства исторической памяти,
неотделимой от чувства исторической ответственности.

Из Византии на Русь пришла и крестово-купольная система. Бесспорно, что
первые каменные храмы строили греческие мастера, но при этом замысел
построек был продиктован заказчиком. Его техническое осуществление
привело к своеобразным особенностям, позволяющим говорить о становлении
русской школы архитектуры. Сюда можно отнести многонефность, галереи,
угловые башни, многоглавие и общую пирамидальную композицию, создаваемую
ступенчатым повышением объемов от периферии к центральной главе.

До XII в., времени утверждения христианства, в архитектуре господствовал
стиль, названный Д.С. Лихачевым монументальным историзмом. Он адекватно
выражал дух эпохи – «героической эпохи», по Б.Д. Грекову, «империи
Рюриковичей», по К. Марксу. С началом феодальной раздробленности (20-е
годы XII в.) в архитектуре бурно развивался придворно-княжеский жанр.
Повсеместно на княжеских дворах строятся более компактные («кубические»)
храмы, увенчанные (обязательно) одной главой. Несмотря на то, что
лаконичная кубическая композиция одноглавого храма, казалось бы, не
давала никакой свободы творчества, в архитектуре тем не менее
складываются местные школы. Стремление возвестить о могуществе княжества
сопровождалось своего рода архитектурным соперничеством между
Черниговом, Владимиром, Новгородом, Полоцком и др.

Причину подъема живописи Киевской Руси часто усматривают в работе
приезжих греческих мастеров, в появлении новых красочных материалов и
т.д. Но все это могло дать плоды только в условиях местной
расположенности к новому искусству, его понимания. Одним из главных
приобретений древнерусского искусства было овладение сложным живописным
мышлением, сформировавшимся в Византии, системой храмовой живописи,
которая была усвоена Киевской Русью, что подтверждают, в частности,
росписи Софийского собора. Особенность внутреннего убранства храма –
соединение мозаик и фресок – было незнакомо византийской традиции.
Безусловно, тон здесь (особенно в мозаиках) задавали греческие
художники, но поразительна быстрота, с какой новое искусство усвоили
русские мастера. Среди них уже в XII в. славился Алимпий, которому
приписывали большую, поразительной красоты икону «Богоматерь Великая
Панагия».

Стиль живописи XI в. характеризуется монументализмом, который проявлялся
не только в очень крупных размерах фигур (в Киевской Софии до 5,5
метров), но и в целостной их цветовой моделировке, без излишних дробных
складок в одежде, в крупных ясных чертах ликов. Столь эпические образы
редки даже для византийского искусства.

Сложение архитектурных школ сопровождалось дифференциацией единого
живописного потока (в XI в. общерусская линия выдерживалась
определеннее). Наметилось две линии: «греко-фильствующая» и собственно
русская. Первая представлена сложнейшими росписями Спасо-Преображенского
храма Мирожского монастыря, придворного Дмитриевского собора во
Владимире (конец XII в.). Среди работавших на Руси византийских
монументалистов были и иконописцы. Хотя эти специальности строго не
разделялись, все же не все монументалисты хорошо владели более мелким
иконным письмом. Во второй половине XII в. было создано немало икон
высокого стиля: «Дмитрий Солунский», «Спас Нерукотворный», «Ангел Златы
Власы», «Устюжское Благовещение» и ряд других. Все эти произведения
местные, а не привозные, что свидетельствует о том, что на Руси XII в.
не было снижения искусства, что иногда связывают с феодальной
раздробленностью.

Наряду с этим направлением, в рассматриваемое время набирала силу
живопись с явными чертами «русификации», т.е. живопись, в которой
строгий византийский стиль как бы наполнялся более конкретными, земными
чертами. Сложился это стиль не сразу. Еще в 60-70-е годы XII в.
наметился отход от классического византийского стиля как в системе, так
и в формальных признаках. Вместо строго (прозрачной) константинопольской
системы появилось сгущение сюжетов, соединение стенописи с росписью,
имитирующей иконы. Стали шире применять прием, получивший название
«ковровости», орнаментализацию линий, упрощение и огрубление фигур,
графичность. Лики святых заметно «славянизируются». Поскольку эти черты
были характерны для росписи (церковь Георгия в Старой Ладоге, церковь
Спаса Преображения на Нередице) и икон («Никола», «Знамение» и др.)
Новгорода, Пскова и Ладоги, которые представляли тогда почти всю русскую
живопись, то этот стиль можно назвать русским. С падением в 1204 г.
Константинополя местное русское творчество окрепло, что и помогло ему
перенести ордынское нашествие.

Таким образом, древнерусская культура до нашествия монголов являла яркую
и цельную картину. Сравнительно легко расставшись с языческими капищами
и стоящими на них идолами, но сохранив дух жизнеутверждения,
свойственный славянам-язычникам, она восприняла идущие из Византии
духовные ценности без излишне теософской рационалистичности, что не
привело к антагонизму с народной культурой. Язычество как религия, как
культ изживалось медленно, но главные его эстетические ценности –
чувство единения с природой, поэтика природы, поэтика художественного
творчества – сохранились и стали живительной силой нового искусства.
Культура XI–начала XII вв. отражала идею единства Русской земли, новые
представления о Руси как неотъемлемой части всемирной истории. Стилем
этой эпохи был монументальный историзм, который по духу Д.С. Лихачев
назвал «своей античностью»*.

* См.: Лихачев Д.С. Избранные работы: В 3 т. М.: Наука, 1987. С. 113.

Вместе со снижением вселенского значения архитектуры и живописи
происходила конкретизация художественных программ в соответствии с
условиями местной жизни. На этом интересном этапе развитие русской
культуры было заторможено ордынским нашествием.

Монголо-татарское нашествие тяжело ударило по естественному развитию
русской культуры, а уничтожив многие памятники письменности, зодчества,
иконописи, почти прервало необходимую традиционность в работе мастеров
культуры, оказало огромное влияние и на социальную психологию
российского населения. После шока первых десятилетий постепенно
начинается накопление сил, причем не в каком-либо одном центре, а в ряде
городов – Новгороде, Пскове, Твери, Москве, претендующих на главную роль
в жизни Руси. Это еще не могло вылиться в какую-то единую линию
общественного сознания и художественного творчества. Поэтому многие
черты, например в архитектуре, рождались психологией заказчика.
Поскольку заказчиками в Новгороде и Пскове выступали боярско-купеческие
круги, подчас целыми улицами, то этот архитектурный жанр можно
охарактеризовать как уличанский. Ему присущи кубическая компактность,
интимность внутреннего пространства, простоватость наружного декора. Это
церкви: Спаса на Ковалеве (1345), Успения на Волотовом поле (1352),
Федора Стратилата на Ручью (1360), Спаса Преображения на Ильине улице
(1374) и др. В Москве же и московской округе, где было много княжеских
гнезд, расцвел придворно-княжеский жанр. Иван Калита строит в Кремле
церкви Иоанна Лествичника (1329) и Спаса и Бору, Дмитрий Донской –
Воскресенскую, Городищенскую и Успенскую церкви в Коломне (вторая
половина XIV в.) и др. За московскими князьями тянутся другие князья, а
также монастыри – Троице-Сергиев, Спасо-Андроников и др. Когда-то И.Э.
Грабарь противопоставлял «мужицкий» облик новгородско-псковской
архитектуры «аристократическому» владимиро-суздальскому.

Живопись развивалась в едином русле с архитектурой. В иконописи
Новгорода и Пскова идущие от Византии черты строгости и возвышенности
заметно ослабли, в образах святых, композиции, колорите усилились
местные особенности – неподвижность фигур, асимметричность,
орнаментальность. Появляется диспропорция между центральной и боковыми
фигурами. Вместо тонкой свето-теневой моделировки предпочитается
красочность, похожая на аппликацию. Нередки краснофонные иконы. В
живописи Средней Руси гораздо заметнее домонгольские традиции, но первые
шаги и здесь отличались известной самобытностью.

Новым для русской живописи XIV в. было вторичное сближение с искусством
Византии, переживавшим (после «никейской эмиграции») последний период
расцвета, известный под названием «палеологовский Ренессанс». Но это
сближение со стороны русского искусства уже не было ученическим. И
Новгород с Псковом, и Москва с Ростовом, Тверью и другими среднерусскими
городами обладали своим достаточно развитым искусством. Поскольку оно
развивалось в разной социальной среде: в Новгороде и Пскове – в
боярско-купеческой, а в Москве и Подмосковье – в княжеско-церковной, то
и византийские «импульсы» были различными.

Демократическая боярско-купеческая среда была более открыта к восприятию
живописи широкого стиля; московским и подмосковным феодальным кругам
больше нравилось искусство придворного, утонченного характера.

В живописи XIV в. постепенно увеличивается эмоциональное,
экспресивно-психологическое и вместе с тем живописное начало. При этом
новгородско-псковская живопись склонялась к большей внешней свободе
стиля, а московская – к известной сдержанности. Кроме социальной
специфики к этому толкала и сама архитектура, храмовый интерьер. В
Новгороде и Пскове это были тесноватые уютные пространства с неярким
освещением, а в Москве – возносящиеся ввысь хорошо освещенные стены.

Развитие культуры Руси в период со второй половины XIV по XV в. вызывает
споры среди специалистов. Сомнений в том, что это было время расцвета
культуры Московского государства, у них не возникает, однако по
принципиальному вопросу – уровню этого расцвета, высоте культуры –
имеются значительные расхождения. Д.С. Лихачев предложил считать XIV- XV
вв. временем Предвозрождения, но оговорился, что Возрождения на Руси не
произошло – этому помешало стремительное становление государственности,
отнимавшее силы у культуры, а также гибель городов-республик Новгорода и
Пскова, где зародыши Возрождения были особенно сильны. Мощью церковной
организации, поддержанной светской властью, были подавлены ереси и
антиклерикальные течения, что также упрощало русло культуры. Вопрос этот
не нашел пока достаточно полного освещения и остается дискуссионным.

В истории русской культуры трудно найти периоды, когда бы все ее сферы
развивались равномерно. Вторая половина XIV– XV вв.– это время расцвета
иконописи. Как известно, православие крепче и глубже всего было
воспринято славянами на художественно-эстетическом уровне. Иконы пришли
на Русь из Византии и обрели здесь чрезвычайно плодотворную среду.
Своеобразный «иконоцентризм» средневековой русской культуры выразился в
том, что сложные мировоззренческие проблемы отображались у нас не
столько в словесной форме, богословами, сколько иконописцами в
художественных образах. На протяжении всего средневековья на Руси
практически нет тенденций оригинального развития философии или
богословия. Поэтому представления об «интеллектуальном молчании» Древней
Руси в определенном смысле оправданы: древнерусскому сознанию
свойственно эстетическое переживание мира. Любая икона – «особый вид
церковного предания в красках и образах», по определению отца Сергия
Булгакова. Икона удивительно полно выразила особенности русского
православия, которое отличается радостным, светлым характером
мирочувствования. Именно в ней русским художникам удалось полностью
отразить характер страны и народа, подняться до высот мировой культуры.

С середины XIV и до конца XV в. жили и творили корифеи иконописи Феофан
Грек, Андрей Рублев и Дионисий. Могучий темперамент Феофана, работавшего
с 70-х годов XIV в. в Новгороде, а затем в Москве, свидетельствовал о
силе индивидуального начала, выходящего за пределы средневековья, о
заметном раздвигании рамок канона. Его новгородские многофигурные
композиции пронизаны динамизмом, психологизмом, экспрессией. Присущие
стилю мастера знаменитые светоносные «блики», или «рефлексы», как бы
выхватывают фигуры из мрака молний.

Показательно, однако, что манера византийского мастера не затронула
русского художника Андрея Рублева, хотя при росписи Благовещенского
собора в Московском Кремле (1405) они работали вместе. К этому времени,
и прежде всего в Москве, сложились новая историческая обстановка, новые
эстетические запросы, новый оттенок в стиле. Москва становится
художественным центром Руси. По количеству новых построек,
монументальных росписей и станковых произведений (икон) она занимает
первое место. Теперь все местные «школы», кто больше, кто меньше,
испытывают влияние Москвы, и по степени этого влияния определяется их
роль в формировании общерусской культуры.

Мировоззрение Андрея Рублева сформировалось под влиянием национального
подъема после Куликовской победы, мощной Духовной силы, которая вселяла
веру в высокий идеал. Этой силой была вера в Человека. Увеличившийся
именно в начале XV в. интерес ко всему национальному, к своему
героическому прошлому, «своей античности» и создал тот стиль, который
характеризует искусство «эпохи Андрея Рублева». Основными его
тенденциями были стройная, уравновешенная, классическая пирамидальность
и соответствующая ей округленность, тяготение к гармоническому
пропорционированию (рублевские пропорции человеческой фигуры 1:9, что
близко к канону Леонардо да Винчи и скульптуре Венеры Милосской*),
идеальная просветленность образов, нежная колористическая
сгармонированность. Иными словами, это было совершенно новое по
сравнению с драматическим стилем Феофана Грека. Носителем нового стиля,
его высокого качества был целый «круг Рублева» (Прохор с Городца, Даниил
Черный и немало других живописцев). Это подтверждает, что он
действительно был выражением духа времени.

* Проблемы синтеза искусства и архитектуры. Л., 1974. С. 56.

К середине XV в. искусство Андрея Рублева стало понемногу забываться.
Лишь во второй половине столетия появился Дионисий. Становление его как
художника приходится на время апофеоза Ивана III, его женитьбы на
принцессе бывшего византийского двора, строительства нового Успенского
собора Кремля и других событий централизующегося государства.
Определяющими признаками его творческого метода стали увлечение внешней
стороной в ущерб психологической разработке образа человека, «готизация
палеологовских форм», проявившаяся в сверхудлинненых фигурах (1:10 и
более) в знаменитой росписи храма Ферапонтова монастыря (начало XVI в.),
высветление и тонкая нюансировка колорита, подчеркивание воздушной
пространственности, стремление к изощренной красоте. Дионисий создал
высокий стиль, является непревзойденным мастером и «хозяином» цвета,
тонов необычайно светлых и чистых. Для него особенно характерны
многофигурные сцены, праздничные картины многонародных торжеств, темы
славы и величаний, отличающие Дионисия от мастеров предыдущей эпохи.

Процесс централизации государства развивался параллельно становлению
единой общенациональной культуры, синтезирующей достижения местных школ
в летописании, агиографии, книжной миниатюре, архитектуре, иконописи. На
смену героям живописи шли титаны зодчества, прославившие в конце XV– XVI
вв. культуру Московской Руси. Потрясенные их творениями иностранцы даже
назвали русскую культуру «великим немым», подразумевая, что она сильнее
всего проявилась в иконописи и зодчестве – искусствах внешне безмолвных.

Как только Москва стала во главе единого централизованного государства,
что позволило сбросить монголо-татарское иго, возникла необходимость в
возрождении больших монументальных форм. Создается ансамбль Московского
Кремля. Итальянские архитекторы Аристотель Фиораванти, Алевиз Новый,
Марко Фрязин и Пьетро Солари потому вписались в историю древнерусского
искусства, что сумели почувствовать дух «древнерусской классики», внеся
в нее ренессансную рациональность и чувственность, пришедшиеся по вкусу
русским и оставившие глубокий след в русской культуре, особенно в
архитектуре XVI в. Первая его половина ознаменовалась возведением
шатровых храмов. Памятники этого времени овеяны духом чистоты
геометрических форм (церковь Вознесения в селе Коломенском). В
пропорционировании часто применяется «золотое» сечение. Шатровые храмы
XVI в. впитали в себя и народную природу, и романо-готические
реминисценции, и влияние образцов крепостной архитектуры, и
общекультурную символику шатровой формы, идущую от христианской
древности [2, с. 142]. Не случайно храм Покрова на Рву (Василия
Блаженного) назывался современниками Новым Иерусалимом. Большей частью
такие храмы воздвигались в память больших побед.

Классический, золотой век древнерусской живописи, отмеченный творчеством
А. Рублева и его школы, сохраняет свои традиции на рубеже XV–XVI вв. в
творчестве Дионисия, а затем уступает место искусству централизованного
государства, пытающегося строго его регламентировать, подчиняя своим
задачам и нуждам. Вопросы искусства (живописи) становятся предметом
прений на церковных соборах и объектом постановлений одного из них –
Стоглава.

Живопись XVI в.– это живопись переходной эпохи. Достижения XV в.
утрачиваются, а новые явления наберут силу лишь в XVII в.
Повествовательное и дидактическое начало окончательно торжествует над
эмоционально-созерцательным, усиливается символизм, разрабатываются
аллегорические сюжеты, рациональное соединяется с иррациональным. В
известной степени это можно сопоставить с маньеризмом, который был
порожден в эпоху падения Ренессанса*.

* См.: Лосев А.Ф. Эстетика возрождения. М.: Наука, 1987. С. 445-459

Но новые тенденции пробивали себе дорогу. Многие
символико-космологические картины XVI в. пронизаны веяниями мирской
жизни, напоминают жанровые бытовые сцены, что нередко вызывало отпор со
стороны ревнителей ортодоксии. Сцены мучений изображаются с предельной
экспрессией, что ведет к обогащению живописи динамикой, психологическими
и колористическими композиционными контрастами, «элементами
реалистичности», т.е. всем тем, что можно назвать «властью земли».
Постепенно в искусстве развиваются тематическое разнообразие, интерес к
сюжетам мировой и особенно русской истории. Примером может служить
икона-картина «Церковь воинствующая», правильное название которой –
«Благословенно воинство небесного царя». Это – апофеоз московского
войска под предводительством Ивана Грозного после Казанской победы и
триумфа Москвы. Показательны совершенно не иконная, горизонтально
вытянутая форма и очень большие размеры произведения (144 х 396).

Различные миродержавные идеи, вселенские и космологические концепции,
идеи государственности, а также династические интересы способствовали
развитию чувства историзма, все более освобождавшегося от аллегорической
формы (росписи Золотой палаты Кремлевского дворца в 1547-1552 гг.).
Историзмом проникнут многотомный Лицевой летописный свод XVI в.,
насчитывающий 16 тысяч миниатюр.

В тесной связи с развитием исторического жанра XVI в. находится и
эволюция портрета. Портретные фигуры русских князей заполняли росписи
Золотой и Грановитой палат, соборов Московского Кремля. Эти портреты
представляли попытки хотя бы внешней индивидуализации конкретных
персонажей, что также нельзя назвать иконой. Большим новшеством было
появление в росписи паперти Благовещенского храма изображений «эллинских
мудрецов» – Аристотеля, Гомера, Вергилия и др.

Таким образом, хотя в искусстве XVI в. были утрачены многие эстетические
ценности, это не было движением вспять. Без свойственного для XVI в.
расширения содержания и формы, элементов реалистичности переход к стилю
искусства XVII в. стал бы невозможным. Между тем именно эти черты в
конце века привели к такому интересному явлению, как «строгановский
стиль», отличавшийся утонченным декоративизмом. Он как бы возвращал себе
эстетические ценности, ослабленные в XV в., хотя они уже не были их
повторением.

Культурное развитие России XVII в. ознаменовалось существенными
сдвигами, направление которых отмечено нарастающим ее «обмирщением»,
разрывом связи между религиозным и эстетическим сознанием.

В XVII в. передовые позиции в русской культуре принадлежали литературе,
где протекали сложные и противоречивые процессы. Происходила борьба
религиозного и светского начал. Церковные писатели в ряде случаев и сами
создавали произведения мирского содержания. Но еще явственнее
сказывалось развитие светских жанров литературных сочинений, прежде
всего демократическо-сатирического направления, локализованного в
городском посаде. Именно в этой среде возникают популярные повести о
Ерше Ершовиче, Шемякином суде, о Горе и Злосчастии, близкие и понятные
простому люду. Написанные колоритным языком, с народным юмором, они
высмеивали бояр, судей-лихоимцев, жадных до наживы купцов. В
оппозиционных официальной церкви кругах священнослужителей выдвигается
такой талантливый и самобытный автор, как протопоп Аввакум. Его
автобиографическое жизнеописание, отличавшееся образной речью, меткостью
бытовых и психологических зарисовок, достоверностью описания русской
жизни середины XVII в., было направлено против церковного синклита,
самого царя, что снискало ему широкую известность.

К XVII столетию относятся первые сборники русских пословиц и поговорок.
Отдавая должное труду, мирской жизни, честности, народные изречения не
обходили острых социальных проблем, смыкаясь в этом отношении с
посадской демократической литературой. Немаловажное значение в
литературе занимали героико-патриотические произведения. Самую большую
популярность приобрели «Сказание» Авраама Палицына, посвященное
крестьянской войне и иностранной интервенции, и «Временник» Ивана
Тимофеева, изображавший события русской истории от Ивана Грозного до
Михаила Романова. Именно тогда повышение интереса к истории борьбы
народа за свое освобождение вызвало появление множества списков
«Сказания о Мамаевом побоище», в том числе иллюстрированных («лицевых»)
популярных сказаний о пятилетней героической обороне Азова донскими
казаками.

В придворных кругах (особенно во второй половине XVII в.) получает
распространение торжественно-панегирическая литература, посвященная
коронованным особам по случаю знаменательных дней и событий (рождений,
именин, военных побед). В поэтическом жанре наибольшую известность
получили стихотворения Симеона Полоцкого. Он занял особое положение при
дворе, для него устроили даже специальную («Верхнюю») типографию,
которая издавала произведения этого одаренного и трудолюбивого автора.

На литературно-художественную жизнь в России второй половины XVII в.
большое влияние оказало воссоединение с Украиной. На Русь переселилась
большая группа украинских и белорусских писателей, художников, ученых.
Так, хорват Юрий Крижанич написал здесь свои основные
литературно-исторические и философские сочинения, отстаивая идею
единства славянских народов под эгидой России.

Характеризуя итог литературного процесса в России второй половины XVII
в., можно сказать, что наметился качественный сдвиг в художественном
мироощущении, означавший переход к литературе Нового времени. Лишь в
XVII в. литература начинает интересоваться внутренней жизнью людей,
решать задачи художественного обобщения. Новые произведения пытаются
повествовать не о единичном факте, а стремятся к созданию типического
образа. Героями в них впервые становятся не только героические и
идеальные личности, но и люди обычные, со своими реальными бедами и
далеко не праведными чувствами. Время перемен вызвало к жизни целую
когорту известных литераторов, произведения которых стали одним из
истоков великой российской литературы Нового времени.

Под влиянием духа времени созревали черты нового стиля в архитектуре.
Почти сразу после окончания Смутного времени наряду с культовым
зодчеством стала набирать силу и гражданская архитектура. При этом и в
культовом, и в гражданском зодчестве архитекторы руководствовались
общими эстетическими принципами, так что главным признаком храма стали
только купола, апсиды да колокольни. Архитектурно-художественный язык у
них был единым.

Сошла на нет архитектура шатрового и столпообразного типа, как не
отвечавшая посадскому духу времени. Исключение по-прежнему составляли
храмы-памятники (мемориалы), связанные с идеями триумфа (Храм Архангела
Михаила в Нижнем Новгороде был, по существу, мавзолеем Кузьмы Минина, а
Покровский храм в Медведкове под Москвой прославлял князя Пожарского).
Посадские храмы отличались сочным пластическим декором (фигурные
наличники, пучковые полуколонки, паливные изразцы и т.д.), выглядели
чрезвычайно «чувственно» по сравнению с классической строгостью
архитектуры XVI в. (церковь Покрова в Филях, храмы в Хамовниках,
Никитниках). Подобная декоративно-пластическая «одежда» была характерна
и для гражданских построек, что уравнивало все виды архитектуры.

В литературе архитектура XVII в. получила название «московского
барокко». Один из крупнейших исследователей древнерусского искусства
Г.Н. Вагнер [4, с. 153], считая, что черты нового живописного стиля не
настоящее барокко, определил стиль архитектуры XVII в. как барокко,
выполняющий ренессансную функцию. Черты ренессансности он усматривает в
элементах рационализма в архитектурном творчестве, началах этажности,
своеобразной ордерности, умеренной масштабности, общем настроении
радости, нарядности. От Ренессанса эту архитектуру отличает интуитивная
народная эстетика, своеобразная прагматичность. В конце XVII в. русская
архитектурная эстетика поднялась до более абстрактных художественных
композиций, что и привело к началу барокко. Ранним памятником,
построенным во владениях братьев Голицыных, стал знаменитый храм
Знамения в Дубровицах.

Русская живопись XVII в. развивалась более сложным путем. Тесно
связанная с религией, она не поддавалась так легко, как архитектура,
мирским, светским воздействиям. Вместе с тем новые тенденции, переоценка
ценностей вызвали кризисность творчества. Одним из первых ее испытали
иконописцы, имевшие дело с ликом человека. В их среде и сложилось новое
движение. Время выдвигало на первый план не идеального (совершенного)
рублевского человека, а человека конкретного, живущего активной
событийной жизнью. Художники XVII в. не могли не чувствовать острого
несоответствия старых средств новым идеалам. Это заставляло их
разрабатывать образы, не предусмотренные иконографией. Немалое значение
здесь имел украинский и белорусский портрет, «опередивший» поиски
русских художников в этом направлении.

Вторая четверть XVII в. отмечена первыми «парсунами» (царя Федора
Иоановича, Скопина Шуйского и др.). Портретные тенденции привели к тому,
что этот жанр занял вполне суверенное положение.

В стиле русской живописи XVII в. появляется реалистическое овладение
сакральной тематикой (в Ильинской церкви в Ярославле Каин пашет землю
русской сохой, ветхозаветные легенды развертываются на фоне лесистого
северного пейзажа с елками), конкретизируется пространство, развивается
принцип панорамности. Таким образом, все, что ранее обобщалось как бы
«за кадром» или в «боковых кадрах», в XVII в. выплеснулось на
расписываемую единую плоскость. Все частности и детали представлялись
важными, поскольку посредством их передавалась картина «живой жизни».
Именно протекающая перед глазами жизнь, а не «вечное» (мысленное)
ставится во главу угла. Жизнь охватывалась «вширь». Это стало неписаной
программой эстетики второй половины XVII в., прочно «заземлило» ее, дало
почву не только портретному, но и пейзажному, бытовому жанру, даже
натюрморту.

В живописи пробивали дорогу такие черты, как фиксация имен художников,
жизнерадостность, утрата монументальности, повышенная динамика, акцент
на колорит, прорыв к познанию действительности, к возможно точному
отражению природы, что позволяет сопоставить их с эстетикой раннего
Ренессанса [18]. Однако в живописи сохранялось еще много аллегоризма.
Последний прочно удерживался в придворно-клерикальных кругах.
«Вселенские» претензии церкви возрождали византинизм в прозападной форме
с сильно развитыми элементами помпезности, царственного апофеоза, т.е.
всего того, что было свойственно клерикальному крылу западноевропейского
барокко.

Противопоставлять оба этих направления друг другу неверно, ибо они вели
к более широкому охвату реальной действительности.

Русская культура XVII в. оставалась культурой средневекового общества,
тесно связанной с религиозным восприятием и осмыслением мира. Вместе с
тем зарождаются процессы секуляризации, развивается система
противоборства двух тенденций – церковной и светской; для
поступательного развития культуры привлекаются древнерусское и
византийское наследие, явления современной европейской культуры.

Древнерусская культура (литература, архитектура, живопись, музыка)
представляет нерасчленимое единство, что характерно для средневековья.
Но в Древней Руси, в силу ее меньшей рационалистичности, теософичности
(мы почти не обнаруживаем истории идей, теорий, концепций), оно особенно
органично, пронизано духом единой гармонии. Развитие русской культуры
было направлено не столько вперед, сколько вглубь и ввысь (к основам
бытия и высотам духа). В лучших произведениях художников, писателей,
зодчих XI–XVII вв. воплотилась эпоха, они стали символами, вобрав в себя
чаяния и идеалы огромных слоев населения.

Характеристика средневековой Руси как последовательной смены фаз
развития позволяет проследить все многообразие, многофакторность ее
экономической жизни, политических изменений, духовной и художественной
культуры. Это процессы динамические, изменяющиеся в своих внутренних
пределах, вектор которых указывал в направлении трансформации
средневекового культурно-исторического комплекса.

Контрольные вопросы

1. Назовите периоды в истории русского средневековья.

2. Что явилось главными побудительными причинами принятия Русью
христианства? Каковы социокультурные последствия крещения Руси?

3. Почему XIII век стал переломным в истории Древней Руси? Приведите
аргументы в пользу вашего ответа.

4. Определите свою позицию по такому спорному вопросу, как воздействие
монголо-татарского нашествия на историческое развития России.

5. Проанализируйте характер взаимоотношений православной церкви и
государства в рамках средневековья.

6. Какие идеалы и базовые ценности сформировались у русского народа под
влиянием православия?

7. Что было характерно для эволюции политической системы на протяжении
русского средневековья?

8. Какое столетие вошло в историю России под названием «бунтарского
века»? Аргументируйте свой ответ.

9. Каковы основные черты и особенности древнерусской культуры?

10. Назовите периоды в истории русского средневековья, когда в
наибольшей степени проявлялось влияние культур-трансляторов.

11. Как в современной исторической литературе формируется представление
об иноэтнических влияниях на процесс формирования древнерусской
государственности?

Библиография

О с н о в н а я

1. Вагнер Г.К., Владышевская Т.Ф. Искусство Древней Руси. М.: Искусство,
1993.

2. Замалеев А.Ф., Овчинникова Е.А. Еретики и ортодоксы. Очерки
древнерусской духовности. Л.: Лениздат, 1991.

3. Ионов И.Н. Россия и мировая цивилизация / Отечественная история.
1992. № 4.

4. История Европы. М.: Наука, 1992-1994. Т. 2-4.

5. История Отечества. Люди, идеи, решения. Очерки истории России IX –
начала XX вв. М.: Политиздат, 1991.

6. Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. М.: Интер-пракс,
1994.

7. Любимов Л.Д. Искусство Древней Руси. 3-е изд., испр. М.: Просвещение,
1996.

8. Семенникова Л.И. Россия в мировом сообществе цивилизаций. М.:
Интерпракс, 1994.

Д о п о л н и т е л ь н а я

9. Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта. М.: Мысль, 1991. Ч.
I-III.

10. Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М.: Мысль, 1965.

11. Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М.: Мысль, 1993.

12. Клибанов А.И. Духовная культура средневековой Руси. М.: Интерпракс,
1994.

13. Муравьев А.В., Сахаров A.M. Очерки истории русской культуры IX-XVII
вв. М.: Просвещение, 1984.

14. Экономцев И. Православие, Византия, Россия. М.: Мысль, 1992.

15. Яковенко И. Православие и исторические судьбы России // Общественные
науки и современность. 1994. № 5.

Глава 9

ВОЗРОЖДЕНИЕ И РЕФОРМАЦИЯ

9.1. Содержание понятия и периодизация эпохи

Терминами «Возрождение» и «Реформация» называют целую эпоху в
западноевропейской истории, обозначавшую переход от средневековья к
Новому времени, от феодальных отношений к буржуазным. Возрождение –
понятие более широкое, его используют для обозначения этого времени в
целом. Реформация часто рассматривается как второй этап в развитии
западноевропейского Возрождения и относится к странам Центральной и
Северной Европы (Северное Возрождение).

Происхождение понятия «Возрождение» (Ренессанс) восходит к XVI в., к
работам итальянского художника и историка искусства Дж. Вазари.
Содержание этого понятия формировалось на протяжении трех веков
(XIV-XVI). Предшественники Вазари, начиная с Петрарки, вкладывали в него
двойной смысл: во-первых, оно трактовалось как возвращение к идеалам и
ценностям античности; во-вторых, отождествлялось с Христовым
Воскресением – Пасхой (возрождением к новой жизни после страданий и
смерти). Свою эпоху современники Возрождения переживали как время
перехода от «средневековой дикости, темноты и невежества» (состояние
смерти) «к свету культуры и человечности» (радостное и светлое состояние
возвращения к новой жизни – Воскресение).

В Италии не только появляется термин «Возрождение», там эта эпоха
зарождается, там формируются ее основные черты и особенности. Из Италии
возрожденческая культура распространяется по всей Европе. Хронология
Возрождения выглядит следующим образом.

XII–XIV вв.– Проторенессанс, или Предвозрождение в Италии. Представлено
именами художника Джотто, поэта Данте, мыслителя и монаха Франциска
Ассизского. Русский философ Н. Бердяев именно Проторенессанс считал
наиболее совершенным проявлением возрожденческой культуры, так как с его
точки зрения в это время человек еще не утратил связи со своим духовным
центром, с Богом, как это произошло в более позднее время.
Проторенессанс, по мнению Бердяева, потому так совершенен, что соединяет
гуманизм и религиозную духовность.

XIV–XV вв.– раннее Возрождение, проявившееся сначала в литературе, а
затем в изобразительном искусстве, представленное, в частности, именами
Петрарки, Боккаччо (литература), Донателло, Вероккьо (живопись,
скульптура).

Период с XV в. (конец) по XVI в. (20-40-е годы) – Высокое Возрождение,
воплотившееся в философском, научном, художественном творчестве Л.
Валлы, Пико делла Мирандолы, Д. Бруно, Н. Макиавелли, Леонардо да Винчи,
Рафаэля, Микеланджело и в творчестве целой плеяды других блистательных
талантов.

XVI в. (с 1520 по 1540 г. и с 1570 по 1590 г.) – позднее Возрождение.
Это закат возрожденческой культуры в Италии, сопровождавшийся
экономическим кризисом, наступлением церковной реакции. В XVI в.
происходит кризис ренессансных гуманистических идеалов, нашедший
выражение в позднем творчестве Микеланджело и Тициана, в маньеризме –
художественном направлении, во многом противоположном Ренессансу
(Корреджо, Аманти, Челлини и др.).

Кризис итальянского Возрождения совпадает с развитием и расцветом
Северного Возрождения (Реформации) в Германии, на севере Франции, в
Нидерландах и Англии. Термин «Реформация» (лат.– преобразование)
означает мощное религиозное движение в Центральной и Западной Европе,
направленное против безраздельного господства католической церкви и
поддерживаемых ею феодальных порядков. Северное Возрождение, или
Реформация, имеет свою собственную периодизацию. Истоки Северного
Возрождения обнаруживаются в 20-30-е годы XV в., а само Северное
Возрождение, как уже отмечалось, датируется XVI в.

Каковы истоки Возрождения? Почему именно в Италии зародилась эта
культура?

9.2. Экономические, социальные и политические предпосылки европейского
Возрождения

Почвой, питательной средой Возрождения был средневековый город*. Можно
считать, что расцвет городов и городской культуры, появление новых
тенденций, свидетельствовавших о том, что город вырывается за рамки
феодальной традиции, происходит, например, в Италии с XII в., а в
Нидерландах – с XV в. В Италии развитие городской культуры в силу целого
ряда факторов шло более высокими темпами. Прежде всего надо отметить
такие факторы, как благоприятный климат, способствующий развитию
традиционного хозяйства и промыслов, удобное географическое положение,
позволявшее Италии быть торговым посредником между Востоком и Западом
(особенно с XIII в., когда старая европейская дорога – водный путь «из
варяг в греки» – стала слишком опасной и практически недоступной).
Очевидно нужно иметь в виду по крайней мере еще один важный фактор: в
Италии городская культура опиралась на мощную традицию античной
городской культуры, была укоренена в исторической памяти народа.

В чем конкретно выразилось развитие европейского города?

Экономический подъем городов был связан с расцветом ремесел и торговли,
накоплением в городах капитала и появлением условий для перехода от
ремесленного производства к мануфактуре. Из феодального мира город
выделяли:

• наличие специализированного производства. В отличие от крестьянина,
ведущего натуральное хозяйство и вынужденного одновременно быть не
только земледельцем, скотоводом и виноградарем, но и столяром, ткачом,
кожевенником, изготовлять собственными руками практически всю свою
нехитрую утварь, ремесленники все более и более становились
профессионалами. Даже такие традиционные крестьянские работы, как
выпечка хлеба или пивоварение, становились в городе вполне
самостоятельными занятиями. Это был подготовительный этап становления
профессионализации, характерной для Нового времени;

• ориентированность городской экономики на денежный обмен. То, что
крестьянин традиционно производил в собственном хозяйстве, горожанин
покупал на рынке. Город с самого своего возникновения был ориентирован
на рыночную экономику;

• все расширяющееся использование наемного труда в городе. В городе
ремесленники и торговцы, как правило, нанимали подмастерьев и
приказчиков, платили им за это заработную плату. Патриархальные
«семейные» отношения между мастерами и подмастерьями последовательно
трансформировались в отношения хозяина и наемного работника.

Вслед за экономическими отношениями трансформировалась и городская
социальная среда. В ремесленных центрах помимо цеховых мастеров
появляется совершенно новая для средневековья общественная группировка –
постоянный рабочий, не имеющий собственности и живущий продажей своего
труда.

Новой растущей социальной группой в городах становятся люди свободных
профессий, специально занимающиеся науками, искусством, литературой и
получающие средства для жизни благодаря своим занятиям,– интеллектуалы
(европейская интеллигенция). Появление этой группы стало возможно
потому, что укреплявшие свое материальное положение бюргеры, подражавшие
образу жизни феодальной аристократии, значительно расширили число
заказчиков и потребителей светской художественной культуры.

Специфической городской группировкой был городской патрициат. Как уже
отмечалось, богатые горожане во многом подражали феодалам, но образ
жизни их принципиально отличался от образа жизни подлинных баронов.
Во-первых, это была открытая социальная группа, постоянно пополняющаяся
за счет вливавшихся в нее разбогатевших бюргеров. Во-вторых, их
богатства складывались главным образом в торгово-ростовщической сфере,
за счет откупных платежей и аренды городского имущества. Характерно, что
значительная часть патрициата, особенно в Северной и Средней Италии, а
также во Фландрии, все более предпочитала ростовщичеству и откупу
городских монополий организацию доходного производства (особенно дающего
высокий доход сукноделия).

Следует добавить, что социальная среда города, помимо этих трех
динамично развивающихся социальных групп, включала в себя и слои,
принадлежавшие феодальному миру: светских сеньоров, поселившихся в
городе, и часть духовенства, которая осуществляла свою деятельность
среди горожан (новые монашеские ордена доминиканцев и францисканцев).
Эти социальные слои все более и более ориентировались на городскую
культуру.

Политические изменения в средневековом городе находят выражение в
коммунальном движении и коммунальных революциях. Экономически окрепший
город всеми средствами стремится освободиться из-под феодальной
зависимости. В результате коммунальных движений многие города становятся
вне феодального права, получают привилегию руководствоваться городским
правом на территории города и в прилегающих окрестностях. Городское
право не только обособляло городскую коммуну, изымало ее из-под
сеньоральной юрисдикции, но и противопоставляло город феодальной
системе. Зависимый крестьянин, прожив за городскими стенами определенный
срок (год и один день), приобретал свободу согласно известному принципу:
«городской воздух делает свободным».

Многие города изгоняли проживавших в них феодалов или ограничивали их
права, создавая таким образом новую городскую привилегированность.
Города, наконец, устанавливали свои формы административной организации.
Это были территориальные братства, торгово-ремесленные корпорации (цеха
и гильдии), объединения подмастерьев и органы коммунального
самоуправления – городские советы.

9.3. Изменения в мировоззрении горожан

Вместе с изменениями в экономической, социальной, политической жизни
города менялось мировоззрение его обитателей: представления об
окружающем их мире, времени, пространстве, труде, месте человека в мире,
появлялась своя система ценностей и свои культурные потребности.

Именно горожане, в силу своих жизненных деловых интересов нуждаясь в
развитии естественных наук и мореходства, обеспечили переориентацию
науки от познания Бога к познанию Природы. Именно они были наиболее
заинтересованы в разрушении средневековой иерархической системы, в
которой место каждого человека предопределялось его происхождением и
отношением к феоду (особенностями пользования и владения земельным
наделом). Феодальная иерархия мешала горожанам эффективно заниматься
своим делом – ремеслами, торговлей, интеллектуальной деятельностью,
разбогатевшим в результате этой деятельности буржуа – занять
соответствующую их экономическому положению социальную нишу.

Горожане оказываются заинтересованными в том, чтобы нейтрализовать
мощное политическое влияние церкви на жизнь общества, подорвать ее
экономическое могущество, ибо церковь, как крупнейший феодал, являлась
основной опорой феодальных отношений, средневековой иерархии и
регламентации жизни. Поэтому Возрождение несло с собой секуляризацию
культуры. Однако, борясь против всевластия церкви, Возрождение, особенно
Северное, где реформационное движение даже способствовало укреплению
религиозных начал в жизни, никогда не переходило к борьбе с христианской
религией.

В эпоху Возрождения город формирует и свои политические идеалы. Главные
устремления новых социальных сил были связаны с разрушением существующих
феодальных перегородок между отдельными землями, с созданием единого
централизованного (а в Северном Возрождении национального) государства.
Одним из авторов политических теорий эпохи Возрождения можно считать Н.
Макиавелли. В своем трактате «Государь» или «Князь» он снимает с
политики все покровы «мистического» и «божественного». В основу политики
положен реальный практический интерес (в данном случае это объединение
Италии). Ради достижения этого интереса политик должен перешагнуть через
любые преграды, в том числе и нравственные. Его принцип: «цель
оправдывает средства». Создавая образ князя-объединителя, Макиавелли
обосновывает стремление к единству Италии. Политические идеалы эпохи
Возрождения запечатлены также в утопиях Т. Мора и Т. Кампанеллы.

Поднимающиеся социальные силы оказались заинтересованными в появлении
нового типа личности – деятельной, творческой, свободной. Сформировали
они и свой человеческий идеал, отличавшийся от средневекового рыцарства,
но все же сохранивший в себе черты рыцарственности. Этот идеал был
представлен в трактате Бальдассарре Кастильоне «Придворный». Наряду с
рыцарскими искусствами (владение оружием, верховая езда) новый идеальный
человек должен быть образованным (знать литературу, поэзию), способным
выразить себя в творчестве (быть музыкантом, поэтом, художником или
оратором), обладать хорошими манерами (быть опрятным, избегать грубых
выходок и грязных выражений) и отличаться хорошим воспитанием (быть
уступчивым и вежливым). И самое главное, не чуждаясь светских
развлечений, быть в душе, а не на показ глубоко религиозным. Трактат
Кастильоне свидетельствует, что возрожденческий человек стремился, не
отказываясь от земных радостей, оставаться существом духовным.

Итак, по своей сути культура эпохи Возрождения есть культура городская,
ее носителями являются социальные слои, не связанные либо утратившие
непосредственную связь с феодальной собственностью.

Каковы же основные характеристики эпохи Возрождения?

9.4. Содержание эпохи Возрождения

Возрождение часто характеризуют как эпоху открытий, определивших ее
новизну. Безусловно, среди этих открытий в первую очередь следует
назвать открытие античности (и шире – открытие истории, обращенность к
своей исторической традиции). Для Италии ее великим историческим прошлым
как раз и была античность. Северная Европа вслед за Италией наряду с
античностью «вспоминала» и свои варварские истоки, отсюда более тесная
связь Северного Возрождения с готикой, со средними веками.

Но, стремясь воскресить античность, подражая ей, возрожденческая
культура не могла достичь той спокойной и ясной гармонии, которая была в
той или иной мере свойственна всей античной культуре и особенно полно
выразилась в классической Греции. Это происходило потому, что внутренний
мир возрожденческого человека, его мировоззрение существенно отличались
от внутреннего мира античного человека, пребывавшего в полной гармонии с
окружавшим его космосом, ощущавшим себя в единстве с ним. Все в этом
мире было частью единого целого: природа, люди, божества. Человек эпохи
Возрождения, прошедший школу средневекового христианства, давно утратил
ощущение гармоничного единства мира, так как сам оказался расколот на
человека внешнего – природного и внутреннего – духовного. Вся
возрожденческая культура стремится преодолеть этот раскол, но не в
состоянии достичь этого. В «Ренессансе,– отмечал, в частности, Н.
Бердяев,– произошло бурное и страстное столкновение нового духовного
содержания христианской жизни, которое возрастало на протяжении всех
средних веков, столкновение человеческой души, заболевшей тоской по
иному, трансцендентному миру и не способной уже удовлетвориться этим, с
вечно возрождающимися и возрождающими античными формами. То была душа,
заболевшая жаждой искупления и приобщения к тайне искупления, которой не
знает античный мир, душа, отравленная христианским сознанием греха,
христианской раздвоенностью между двумя мирами, не способная
удовлетвориться формами природной жизни и культурной жизни античного
мира» [3, с. 104].

Н. Бердяев подчеркивал сложность, противоречивость Возрождения,
несводимость его к античному язычеству и творчеству. С его точки зрения,
обратившись к античному искусству, ко всем формам античной жизни,
античному познанию, античному государству, Ренессанс не мог их
повторить, он своеобразно «преломил их в новом духе, в новом
содержании». В конце концов меняются все результаты: платонизм эпохи
Возрождения очень мало походит на античный платонизм, как не похожи на
античное искусство эпохи Возрождения и создаваемые, хотя бы в теории,
формы государственности. Отмечая особенности культуры Возрождения, Н.
Бердяев обращает внимание на то, что хотя она и менее совершенна, чем,
например, эллинская, но вместе с тем богаче своими исканиями и гораздо
сложнее.

Как уже отмечалось, специфика Северного Возрождения (Реформации)
заключается, в частности, в том, что оно обретает свои исторические
корни в варварском средневековье, а когда вслед за Италией обращается к
античности, то ищет в ней незамутненные чистые истоки раннего
христианства. Нормы христианской жизни Северное Возрождение находит не в
современной ему церкви, а в ранних апостольских общинах, не знавших
монашества, культа святых, корпоративного богословия, пышной обрядовости
и иерархии.

Другим важным открытием европейского Возрождения становится открытие
Природы. В это время происходит поиск совершенных форм в самой природе и
через природу. Все искусство Ренессанса обращено к природе, вырабатывает
на ее основе свои эстетические принципы. Наука также стремится познать
естественные законы мирового развития (в отличие от средневековой,
сосредоточенной на познании божественных законов). Однако Ренессанс
обнаруживает новое отношение человека к природе: от созерцания
(художественного и познавательного) тайн природы в начале эпохи он
переходит к активной позиции, выступая как ее завоеватель и покоритель.
В конечном счете это не только меняет природу, не только создает новую
среду обитания человека, но изменяет и самого человека. Этим в итоге
определяется радикальный сдвиг и переворот в развитии всего
человечества: переход от органического к механическому и машинному
складу жизни, говоря языком Н. Бердяева. А используя современную
терминологию, намечается переход от космогенной, традиционной
цивилизации к техногенной, модерной.

Значительным открытием новой эпохи становятся Великие географические
открытия, прежде всего открытие Нового Света. Столкновение с неведомыми
до сих пор цивилизациями и культурами не только меняло предметный мир
культуры европейского человека, преобразовывало его быт, но значительно
расширяло границы мира, а значит, и границы человеческого сознания.
Великие географические открытия – это еще и начало европейской
колонизации, в результате которой произошел контакт – столкновение
различных культурных миров и началось распространение европейской
культуры «вширь».

Но самым важным и значительным открытием эпохи Возрождения было открытие
Человека. Средневековая культура была теопентричной (даже в периоды
«малых» ренессансов), центром мироздания она полагала Бога, а если и
обращалась к человеку, имела в виду только его духовную природу,
игнорируя естественное начало. Только Проторенессанс ознаменовал собой
поворот к утверждению человека в реальном природном мире. Представляя
этот мир со всеми населяющими его существами единой братской семьей,
Франциск Ассизский от имени самой природы провозглашал: «Бог создал тебя
ради тебя, Человек!»

Справедливо замечено, что Возрождение вновь открывало природного
человека, которому христианство в своем сосредоточении на духовности в
средние века объявило войну, борясь с его «низкими стихиями». Человек,
воспитанный эпохой Возрождения, как бы заново открывает все прелести
своего земного существования, ценность посюстороннего бытия, в том числе
телесность и чувственность.

9.5. Гуманизм – идеология Ренессанса

Определяя, что такое гуманизм, А.Ф. Лосев писал: «Гуманизм», есть учение
о правах свободного индивидуума, и логических, и моральных, и
эстетических с весьма частной антицерковной тенденцией (что, впрочем,
для возрожденческого гуманизма совсем необязательно), с энтузиазмом в
области научных философских исследований и с общественно-политическими
выводами против светской власти папства» [6, с. 105]. Гуманизм
определяется так же, как типичное для Ренессанса свободомыслящее
сознание и вполне светский индивидуализм-Гуманизм ставит в центр
мироздания осознающую себя в своей свободе и независимости, в своем
постоянном прогрессивном развитии человеческую личность. Гуманизм возник
в XIV в. в Италии, а к концу XV в. утвердился и в Северной Европе.
Родоначальниками гуманизма считаются Ф. Петрарка, К. Саллютатти, Л.
Бруни, Дж. Пико делла Мирандола, М. Фичино. Пожалуй, самым выдающимся
гуманистом Северного Возрождения признается Эразм Роттердамский. Центром
гуманистической мысли XV в. считалась Флоренция, расположенная в ней
Платоновская академия. С точки зрения Леонардо Бруни, понятие «гуманизм»
лучше всего определяет человеческое достоинство.

Гуманистическая идеология ставила человека вровень с Богом. Конечно, и в
средневековом христианстве подчеркивалось богоподобие человека, но
только Возрождение, по существу, уравняло человека и Бога, подчеркнув,
что они равны в творчестве, так как являются мастерами, «художниками»,
творцами окружающего мира. В какой-то мере человек даже отваживался
состязаться в творчестве с Богом, ибо, по убеждению многих людей эпохи
Возрождения, искусство художника выше природы. М. Фичино, например,
утверждал, что раз человеку все подвластно и он измеряет землю и небо,
познает строй небесных светил, то кто станет отрицать, что гений
человека почти такой же, как у самого Творца небесных светил, и что он
некоторым образом мог бы создать эти светила, если бы имел орудия и
небесный материал.

Согласно убеждениям гуманистов, человек-творец не только создает
окружающий его мир, но чтобы состояться как личность, стать настоящим
человеком, он еще должен сотворить себя сам. Пико делла Мирандола от
имени Бога провозглашает: «Я создал тебя существом не небесным, но и не
только земным, не смертным, но и не бессмертным, чтобы ты, чуждый
стеснений, сам себе сделался творцом и сам выковал окончательно свой
образ. Тебе дана возможность пасть до степени животного, но также и
возможность подняться до степени существа богоподобного – исключительно
благодаря твоей воле…». Наделенный свободной волей человек, способный
достигнуть всего, к чему он стремится, и быть тем, кем он хочет,
обладает беспредельными творческими возможностями. Нет таких областей
знания и деятельности, которые были бы ему недоступны. Гуманисты были
убеждены во всемогуществе человеческого разума, в исключительных
достоинствах человека как природного существа, в неисчерпаемом богатстве
его физических и нравственных сил.

Гуманисты, споря со средневековой моралью, на место религиозного культа
страдания, аскетизма, умерщвления плоти ставили этику эпикурейства:
земная жизнь не должна быть печальна, лишена радости и наслаждения.
Подавление природных склонностей человека объявлялось преступлением
против разума и природы.

Итальянский гуманизм не был полностью однороден по своему содержанию.
Так, в середине XV в. появился римский гуманизм, который ознаменовался
открытием Юлием Помпинием Легом Гуманистической академии в Риме.
Отличительной чертой римского гуманизма было совмещение гуманистического
идеала с почитанием языческих культов и ритуалов. Безусловно,
своеобразным явлением можно считать гуманизм Северного Возрождения.
Конечно, гуманисты Германии и Нидерландов опирались на достижения
ренессансной Италии, но для северного гуманизма характерны:

• меньшее проявление стихийного индивидуализма; человек должен был хотя
бы сам в себе находить пусть субъективные, но категорически необходимые
формы жизни личности, природы и общества;

• тщательное проникновение в творения древнехристианских авторов, тексты
Библии, вопросы христианской этики и религиозной жизни в целом. Многие
светские вопросы трактовались с точки зрения религиозной, в отличие от
итальянских гуманистов, которые даже религиозные вопросы толковали
вполне по-светски;

• возведение на более высокое место разума и образования (в отличие от
итальянских гуманистов, которые возвышали человека телесного,
идеализировали его). Именно разум, считали северные гуманисты, делает
человека. Человеку свойственно жить разумом, а самое пагубное для него –
это глупость. Немецкие гуманисты подчеркивали, что важен не просто
данный людям ум, а его развитие, совершенствование. Людьми, утверждал
Эразм Роттердамский, не рождаются, а воспитываются. Воспитание
понималось немецкими гуманистами прежде всего как обучение, поэтому, с
точки зрения Эразма, человек, не обученный каким-либо наукам, есть
животное, в некотором отношении худшее, чем дикое. Убеждение в том, что
разум играет решающую роль в формировании и самоопределении личности,
отличает северных гуманистов от итальянских;

• большее внимание к проблемам развития национальной культуры.
Первоначально гуманисты латинизируют национальную идею, на затем на
смену этому приходит историческая конкретность. Северные гуманисты много
внимания уделяют развитию и укреплению национального языка.

Северное Возрождение теснейшим образом связано с Реформацией –
религиозным и общественно-политическим движением XVI в., начало которой
связывают с деятельностью Мартина Лютера. Существует традиция, согласно
которой гуманизм называют «большой реформацией», а протестантскую
Реформацию – «малой». Действительно, как и северные гуманисты, деятели
Реформации выступали за восстановление традиций раннехристианской
церкви, защищали идею равенства всех верующих перед Богом, отвергали
церковную иерархию, но они ограничивали свободную волю человека волей
Бога. Кальвин, в частности, создал учение об «абсолютном
предопределении», согласно которому предопределенное Богом, в том числе
и судьба человека, не может быть изменено людской волей. Деятели
Реформации выступали против культа разума, противопоставляли
гуманистическому эпикурейству суровый религиозный аскетизм. «Религиозное
и мистическое сознание протестантизма утверждает одного Бога,– писал Н.
Бердяев,– … и отрицает самобытность человека, онтологическую основу
человеческой свободы. Лютер утверждал свободу совести, … автономность
религиозного сознания человека; но он отрицал первооснову свободы
человека» [3, с. 111].

Бердяев считает, что Реформация, связанная с Возрождением, положила
начало такому духовному течению, которое все более и более отходило от
античной красоты и античных форм. В этом он видит характерный момент
внутренней диалектики гуманизма.

Гуманизм вообще очень сложное, внутренне противоречивое явление, и эта
внутренняя противоречивость вполне раскрылась в таком феномене
возрожденческой культуры, как титанизм.

9.6. Титанизм и его «обратная» сторона

Гуманистические представления о всемогуществе человеческой личности
воплотились в титанизме, демонстрировавшем беспредельность возможностей
человека. Когда говорят о титанах эпохи Возрождения, часто имеют в виду
вполне определенные имена, прежде всего Леонардо да Винчи, Рафаэля,
Микеланджело. Чтобы понять титанизм как явление, необходимо хотя бы
кратко обратиться к жизни и творчеству этих гениев. Деятельность их
поистине универсальна, им одинаково доступны и живопись, и архитектура,
и литература, и естественные науки. Более того, они успешно могли
интегрировать свои знания и открытия, сделанные ими в одних областях
творчества, в другие области. Например, Леонардо использовал знания
оптики в живописи, изобретя свою знаменитую «дымку», делавшую его
полотна более объемными. Возрожденческие художники опирались в
мастерстве на знания математики и анатомии. Титаны эпохи Возрождения в
научных прозрениях выходили далеко за границы своего времени, могли
представить непредставимое – достаточно вспомнить о технических
предвидениях Леонардо да Винчи, о теории множественности миров Дж. Бруно
или гелеоцентрической системе Н. Коперника.

Но титанизм как явление давал о себе знать не только среди людей
великих. Стремление к самовыражению, желание выйти за грани возможного
были свойственны многим людям этой эпохи (прежде всего – эпохи
итальянского Возрождения). Этот массовый «всплеск» энергии во многом и
породил феномен возрожденческой культуры. Однако та же самая
титаническая сила имела в эпоху Ренессанса отрицательную, или
«обратную», сторону. Ведь самоутверждалась не только личность высокая,
творческая, но и личность аморальная. Да и в любом человеке, даже самом
великом, наряду с творческими, созидательными силами дремлет
разрушительная энергия. Пример – Бенвенуто Челлини. Знаменитый ювелир и
скульптор стремился самоутвердиться не только в творческих достижениях,
но и в совершенных им преступлениях. В своем дневнике он, желая
прославиться в глазах грядущих поколений, приписывал себе страшные
поступки, которых на самом деле не совершал.

Стихийное самоутверждение человека вело к тому, что «светскость»
итальянской возрожденческой культуры проявлялась в оргиях, которым
предавались даже священнослужители и монахи. Так, францисканские
монахини были изгнаны из города Реджио за грубые и скандальные нарушения
общественного порядка. В истории Европы прославились своими
преступлениями зловещая отравительница Екатерина Медичи и семейство
Борджиа, глава которого – папа Александр VI (1492-1503) соединял
честолюбие, корысть и развращенность с блестящими дарованиями и
образованностью. Таких примеров можно привести множество. Духовная
свобода оборачивалась разгулом страстей, для которых не мог быть
барьером закон, соперничество становилось диким и необузданным,
допускавшим любые средства борьбы с конкурентами из-за ущемленного
тщеславия, для достижения личных и политических целей.

Гибельность такого разгула индивидуализма ощущали сами деятели эпохи
Возрождения. Отсюда трагизм, пронизывающий все творчество Микеланджело,
– он характеризует время, в которое живет, как «век преступный и
постыдный». Мощной критикой разгула стихийных страстей, обрекающих
человека на гибель, становятся и трагедии В. Шекспира. Можно сказать,
что итальянское Возрождение раскрепостило огромный внутренний потенциал
человека, накопленный на протяжении всего европейского средневековья, но
сам человек еще не научился управлять этой раскрепощенной энергией.
Северное Возрождение и Реформация, несмотря на всю их неоднозначность и
противоречивость, внесли в новую эпоху некоторое регламентирующее
начало.

Все достижения и противоречия возрожденческой эпохи нашли свое выражение
в искусстве.

9.7. Искусство эпохи Возрождения

Эпоха Возрождения – это время расцвета всех искусств, в том числе и
театра, и литературы, и музыки, но, несомненно, главным среди них,
наиболее полно выразившим дух своего времени, было изобразительное
искусство. Неслучайно существует теория, что Возрождение началось с
того, что художники перестали удовлетворяться рамками господствовавшего
«византийского» стиля и в поисках образцов для своего творчества первыми
обратились к античности. Одним из первых отказался от «византийской
манеры» и стал использовать во фресках светотеневую лепку фигур Пьетро
Каваллини. Но картины вместо икон впервые стал создавать крупнейший
мастер Проторенессанса Джотто. Он первым стремился христианские
этические идеи передавать через изображение реальных человеческих чувств
и переживаний, заменил символику изображением реального пространства и
конкретных предметов. На знаменитых фресках Джотто в капелле дель Арена
в Падуе можно увидеть рядом со святыми совсем необычные персонажи:
пастухов или пряху. Каждое отдельное лицо в Джотто выражает вполне
определенные переживания, определенный характер.

В эпоху Дученто (XIII в.) в Италии вместо литературного языка
средневековья – латинского – постепенно формируется народный язык –
итальянский. Большой вклад в его создание внес величайший писатель того
времени Данте Алигьери (1256-1321). В своем раннем произведении «Новая
жизнь», написанном на итальянском языке, Данте рассказывает историю
любви к Беатриче, начиная с их первой встречи, когда они были еще совсем
детьми, и до смерти возлюбленной, когда ей исполнилось 18 лет. Образ
простой горожанки, возвеличенной любовью поэта, он проносит через всю
жизнь. И совсем уж в духе эпохи Возрождения сцена из его «Божественной
комедии», в которой он изображает свою Беатриче сидящей поверх повозки,
символизирующей Церковь у врат Чистилища.

В эпоху раннего Возрождения в искусстве происходит освоение античного
художественного наследия, формируются новые этические идеалы, художники
обращаются к достижениям науки (математики, геометрии, оптики,
анатомии). Ведущую роль в формировании идейных и стилевых принципов
искусства раннего Возрождения играет Флоренция. В образах, созданных
такими мастерами, как Донателло, Верроккьо, доминируют героические и
патриотические начала («Св. Георгий» и «Давид» Донателло и «Давид»
Верроккьо).

Основоположником ренессансной живописи является Мазаччо (росписи капеллы
Бранкаччи, «Троица»), Мазаччо умел передавать глубину пространства,
связывал фигуру и пейзаж единым композиционным замыслом, придавал
отдельным лицам портретную выразительность. Но становление и эволюция
живописного портрета, отражавшего интерес возрожденческой культуры к
человеку, связаны с именами художников Умрбийской школы: Пьеро делла
Франческа, Пинтуриккьо. Особняком в эпоху раннего Возрождения стоит
творчество художника Сандро Боттичелли. Созданные им образы одухотворены
и поэтичны. Исследователи отмечают отвлеченность и утонченный
интеллектуализм в работах художника, его стремление к созданию
мифологических композиций с усложненным и зашифрованным содержанием
(«Весна», «Рождение Венеры»), Один из жизнеописателей Боттичелли
говорил, что его мадонны и венеры производят впечатление утраты, вызывая
в нас чувство неизгладимой печали… Одни из них утратили небо, другие –
землю [7, с. 191].

Кульминацией в развитии идейно-художественных принципов итальянского
Ренессанса становится Высокое Возрождение. Основоположником искусства
Высокого Возрождения считается Леонардо да Винчи – великий художник и
ученый. Он создал целый ряд шедевров: «Мона Лиза» («Джоконда»), «Мадонна
Бенуа» и «Мадонна Литта», «Дама с горностаем». В своем творчестве
Леонардо стремился выразить дух ренессансного человека. Он искал
источники совершенных форм искусства в природе, но именно его Н. Бердяев
считает ответственным за грядущий процесс машинизации и механизации
человеческой жизни, который оторвал человека от природы [3, с. 119].

Классической гармонии живопись достигает в творчестве Рафаэля. Его
искусство эволюционирует от ранних холодновато-отстраненных умбрийских
образов мадонн («Мадонна Конестабиле») к миру «счастливого христианства»
флорентийских и римских произведений. «Мадонна с щегленком» и «Мадонна в
кресле» мягки, человечны и даже обыденны в своей человечности. Но
величествен образ «Сикстинской мадонны», символически соединяющий
небесный и земной миры. Более всего Рафаэль известен как создатель
нежных образов мадонн. Но в живописи он воплотил и идеал
возрожденческого универсального человека (портрет Кастильоне), и
драматизм исторических событий.

Микеланджело – мастер, который соединял в своем искусстве прекрасную
телесность с глубокой одухотворенностью образов, унаследованной от
средневековой христианской культуры. Уже в раннем творчестве
Микеланджело проявлялись его трагическое мироощущение («Распятие»),
тончайший психологизм образов и техническая виртуозность («Оплакивание
Христа» из собора Св. Петра). Создает Микеланджело и свою концепцию
человеческой истории (живописный плафон Сикстинской капеллы).

Особое место в эпоху Высокого Возрождения занимает венецианская школа, в
которой наслаждение жизнью и любовь к природе соединились с
гуманистическим идеалом (творчество Джорджоне, Тициана). Позднее
Возрождение и маньеризм отражают кризис ренессансных гуманистических
идеалов. В этот период в творчестве Микеланджело отражается
усугубляющийся трагизм его мировосприятия (образы капеллы Медичи,
особенно «Ночь», «Страшный суд» и фрески капеллы Паолина). У художников,
продолжающих традиции Высокого Возрождения, усиливается тяга к
декоративности и пышности (Веронезе), нарастают субъективизм и
спиритуализм.

Для маньеристов образ строится не на основе изучения натуры, как это
было у художников Возрождения, а на их внутреннем чувстве. Маньеризм
причудливо переплетает мистику и идеалы придворной культуры, он полон
аллегорий и артистической пластики. В маньеризме происходит отрицание
ренессансной традиции (Корреджо, Аманти и др.).

Одновременно с кризисом возрожденческого искусства в Италии происходит
его расцвет в Нидерландах и Германии.

Ян ван Эйк – центральная фигура начальной поры Северного Возрождения. В
его творчестве отразилась одна из принципиальных особенностей этого
искусства: тесная связь с искусством поздней готики. Гентский алтарь,
выполненный братьями ван Эйк, в своем образном строе соединяет строгое
религиозное чувство с радостным и поэтическим восприятием земной
красоты, идеальные образы с портретами реальных людей, сложную символику
с простыми человеческими эмоциями. В портретах Яна ван Эйка акцент
делается на духовной наполненности и благочестии в психологически
достоверных и натуралистически точных образах.

Сложная символика, фантазия и гротеск проявляются в творчестве
Хиеронимуса Босха. Его стилистика кажется настолько необычной для того
времени, что многие современные искусствоведы считают Босха
провозвестником сюрреализма.

Развитие искусства Северного Возрождения связано с именем Альбрехта
Дюрера, который заложил в Германии основы светских жанров – портрета,
пейзажа, бытовых жанров. В его творчестве проявляется еще одна яркая
черта Северного Возрождения: стремление изобразить человека
несовершенным и идеальным, но достоверным.

Говоря об искусстве Северного Возрождения, конечно же, следует обратить
внимание на портреты Гольбейна и на творчество Брейгеля.

Подводя итоги, следует отметить, что Возрождение в Италии и Реформация в
Северной Европе могут, как это и делал Н. Бердяев, рассматриваться в
качестве этапов переходного периода, знаменовавшего окончание в
историческом масштабе одного типа цивилизации (космогенной,
традиционной) и начало новой, техногенной цивилизации. Итальянский
Ренессанс был источником для Северного Возрождения и Реформации.
Реформация дополнила и своеобразно развила ренессансные идеи. Если
итальянское Возрождение стало началом новой городской буржуазной
культуры, то Реформация, создав протестантизм, обеспечила динамичное
развитие капитализма в Европе.

Контрольные вопросы

1. Какой смысл вкладывается в понятия Возрождения и Реформации?

2. Какие процессы, происходившие в средневековом городе, подготовили
переход к новой культурно-исторической эпохе?

3. Каковы особенности мировоззрения и мироощущения гражданина эпохи
Возрождения? Чем они отличаются от мировоззрения и мироощущения
средневекового человека?

4. Почему эпоху Возрождения называют эпохой открытий? Какие открытия
имеются в виду?

5. Что такое ренессансный гуманизм, каковы его особенности?

6. В чем специфика Северного Возрождения?

7. Какими качествами обладали титанические личности эпохи Возрождения?

8. Что такое оборотная сторона титанизма?

9. Каковы особенности искусства итальянского Возрождения?

10. Каковы особенности искусства Северного Возрождения?

Библиография

О с н о в н а я

1. Античное наследие в культуре Возрождения. М.: Наука, 1984.

2. Баткин Л. Итальянское Возрождение в поисках индивидуальности. М.:
Наука, 1987.

3. Бердяев Н. Смысл истории. М.: Мысль, 1990.

4. Гуковский М. Итальянское Возрождение. Л.: Искусство, 1990.

5. Культура Возрождения и Реформации. М.: Наука, 1981.

6. Мурашов П.П. Образы Италии. М.: Галарт, 1993. Т. 1.

Д о п о л н и т е л ь н а я

7. Данте. Божественная комедия. М.: Искусство, 1988.

8. Дмитриева Н.А. Краткая история искусств. М.: Искусство, 1987. Вып.
1.; 1989. Вып. 2.

9. Рутенбург В.И. Титаны Возрождения. М.: Наука, 1971.

Глава 10

ИСТОРИЯ И КУЛЬТУРА ЕВРОПЫ В НОВОЕ ВРЕМЯ

10.1. Общая характеристика Нового времени

В данной главе будет рассмотрено историческое и культурное развитие
Европы с первой половины XVII в. по 80-е годы XIX в. Этот период обычно
называют Новым временем, новой историей. Понятия эти появились в
европейской науке в эпоху Ренессанса, когда историю стали делить на
древнюю (античность), среднюю (средневековье) и новую. Начало новой
истории в XIV– XV вв. гуманисты Возрождения связывали с расцветом наук и
искусств. В дальнейшем термин «Новое время» приобрел иные значения и
продолжает использоваться с необходимыми уточнениями, которые касаются
прежде всего основных, наиболее существенных черт Нового времени, его
отличия от других исторических периодов, его хронологических и
географических границ.

Проблемам истории и культуры Нового времени посвящена огромная,
практически необозримая литература. Поскольку речь идет о сравнительно
недавнем прошлом, объем информации необычайно велик. Помимо многообразия
различных точек зрения, философских, исторических, культурологических,
искусствоведческих теорий, в этой области гуманитарного знания как нигде
сильно влияние идеологий, главная цель которых не объективное описание,
а защита интересов определенной группы людей. Идеологические элементы
содержит большинство концепций Нового времени, а их существует много
десятков. Мы коснемся тех из них, которые сыграли главные роли в
формировании современной картины Нового времени.

Некоторые ученые рассматривают Новое время как одну из стадий в эволюции
человеческого общества. Так, в учении К. Маркса (1818-1883) история
изображается как подчиненный объективным законам процесс смены
общественно-экономических формаций. Его важнейшим фактором является
классовая борьба. Суть новой истории марксизм видит в развитии
капиталистической формации, где основными общественными классами
становятся капиталисты (буржуа) и наемные рабочие (пролетариат). Маркс
считал, что неустранимые (прежде всего – классовые) противоречия
капитализма должны привести к его гибели. Выступая как идеолог
революционного движения и пророк нового, коммунистического общества,
Маркс в то же время был крупным экономистом, социологом, историком.

В 50–60-е годы XX в. Р. Арон и У. Ростоу создают теорию индустриального
общества. Она описывает переход от отсталого аграрного «традиционного»
общества, в котором господствуют сельское хозяйство и сословная
иерархия, к промышленно развитому обществу с массовым производством,
рыночной экономикой и демократическим социальным строем. В основе этого
перехода лежат технические нововведения в сочетании с духом
предпринимательства и конкуренции. Индустриальное общество складывается
в Европе в XVII–XIX вв.

Сегодня в западных и российских публикациях часто употребляется
выражение «эпоха модерна» (от франц. модерн – новый, нынешний,
современный). Под модерном понимается политическая и экономическая
система, созданная в тех же XVII–XIX вв. в Европе и США, вместе с
соответствующими ей формами культуры. Распространение норм эпохи модерна
на другие регионы мира называется модернизацией. Общества, не пошедшие
по пути модернизации, относятся сторонниками этой концепции к числу
отсталых, примитивных, неразвитых и даже находящихся вне истории.
Идеологическая направленность этих взглядов очевидна.

Немецкий социолог, историк и философ М. Вебер (1864-1920) считал, что
европейский капитализм обязан своим происхождением протестантской этике,
привившей людям такие черты, как трудолюбие, бережливость, честность,
расчетливость. Термины «Новое время», «капитализм» Вебер, в отличие от
Маркса, употреблял не в качестве названий реально существующих эпох или
общественных формаций, а как схемы, удобные для упорядочения
исторического материала. В. Зомбарт (1863–1941), немецкий экономист,
социолог и историк, собрал и систематизировал огромное количество
сведений о процессе возникновения капитализма, особо подчеркнув роль
религиозных и идеологических течений. Тип мещанина, буржуа, капиталиста
сложился в XIV в. в городах Италии. Это человек, желающий обогатиться с
помощью методичного, каждодневного труда, чтящий бережливость,
умеренность, солидность, честную конкуренцию. В XIX в. стиль поведения и
образ жизни буржуа меняются. Тон теперь задают те, кто хочет добиться
успеха любой ценой, кто постоянно демонстрирует свою силу и богатство.

Итак, можно видеть два подхода к изучению Нового времени. Один уделяет
главное внимание появлению новой формы общества (капиталистического,
индустриального, модернизированного), другой – формированию человека
нового типа. К первому тяготеют многие историки, ко второму –
культурологи и философы. Впрочем, большинство современных исследований и
описаний Нового времени стремится дать его многомерное изображение,
используя различные научные традиции. Наиболее интересны в этом смысле
работы ученых французской исторической школы «Анналы», которые выступили
за поворот к изучению длительных процессов, эволюции разного рода
структур (демографических, рыночных, массового сознания), за введение в
историю математических методов обработки данных. Таков трехтомный труд
Ф. Броделя (1902–1985) «Материальная цивилизация, экономика и капитализм
XV- XVIII вв.».

Немало трудностей возникает при определении хронологических и
географических границ культуры Нового времени. Выбор временных рамок
периода зависит от выбора его определяющих признаков. Капиталистические
тенденции в экономике прослеживаются уже в XV–XVI вв., буржуазный тип
личности и образ жизни складываются в XV–XVI вв. Как в таком случае
разграничить Новое время и позднее средневековье (XVI-XVII вв.),
включать ли в эпоху модерна Возрождение (XIV-XVI вв.) и Реформацию
(XVI-XVII вв.)? В 70-80-е годы нашего столетия ряд западных социологов
(Д. Белл, А. Тофлер) и философов (Ф. Лиотар, Ф. Джеймисон) стали
утверждать, что во второй половине XX в. на смену индустриальному
приходит постиндустриальное общество, а модерн сменяется постмодерном
(пост – «после»). Эти концепции вызвали возражения. Так, немецкий
философ и социолог Ю. Хабермас не считает эпоху модерна завершенной. О
конце Нового времени, новой истории и переходе к новейшей истории
говорилось и в советской литературе в связи с революцией 1917 г.