Изменение и расторжение гражданско-правового договора

55

Московский институт Экономики,

Менеджмента и Права

(Рязанский филиал)

Факультет _____юридический_______

«допустить к защите»

Зав. Кафедрой _______________

_________________________________

(подпись)

«_____» _________________ 2003 г.

выпускная квалификационная работа

на тему: ИЗМЕНЕНИЕ И РАСТОРЖЕНИЕ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОГО

ДОГОВОРА

(наименование темы)

Студент СТЕПНОВА ЭЛИНА ВИКТОРОВНА

Руководитель Бакунин Сергей Николаевич

Рецензент к.ю.н. Михайлова Ирина Александровна

Рязань 2003 г.

План

Введение

Глава 1. Основания изменения и расторжения гражданско-правового договора

1.1 Изменение и расторжение договора по соглашению сторон или по
требованию одной из сторон

Глава 2. Особенности изменения и расторжения гражданско-правового
договора

2.1 Специальные случаи изменения договора

2.2 Специальные случаи прекращения договора

Заключение

Список литературы

Введение

Новый ГК РФ, как впрочем и ГК РСФСР 1964 года, Основы гражданского
законодательства 1991 года исходят из принципа неукоснительного
исполнения сторонами обязательств, принятых на себя по| договору.
Включение в Новый Гражданский Кодекс раздела III (гл.27 29), содержащего
общие положения о договоре, направлено на обеспечение более четкого
регулирования договорных отношений во всей] сфере гражданского оборота.

Во времена социалистической экономики государство само регулировало
хозяйственные связи путем прикрепления поставщиков к конкретным
получателям путем выдачи наряда (заказа), госзаказа, Кроме того, широко
использовался институт долгосрочных договоров и сложившихся
хозяйственных связей. И все подобные договорные отношения обеспечивали
тогда перманентное развитие производства, удовлетворявшего нужды
конкретного потребителя (заказчика) производимой продукции (товаров). И,
с одной стороны, следует признать, что в те времена между контрагентами
существовали отношения взаимовыручки, обоюдного предоставления займов,
инвестиций и т.д. С другой стороны, конечно же, всеобщее планирование
производства, отсутствие личной материальной заинтересованности
работника в достижении конкретного результата, социалистическое
распределение благ и т.п. — тормозили развитие экономики страны.

В условиях нынешней российской экономики, когда нарушены старые
хозсвязи, имеют место систематические неплатежи и другие негативные
тенденции, проблема формирования стабильных договорных отношений
является весьма актуальной. В Кодексе она решается путем установления
жестких правил, регулирующих изменение и расторжение гражданско-правовых
договоров.

Общее из этих правил таково, что заключенные договоры должны исполняться
на тех условиях, на которых было достигнуто соглашение сторон, и они не
должны изменяться. Это ” работает ” на устойчивость гражданского
оборота. Данное правило применяется и тогда, когда после заключения
договора принят закон, устанавливающий иные, по сравнению с
действовавшими при заключении договора, правила, обязательные для
сторон. В этих случаях, в силу п.2 ст.422 ГК, условия уже заключенного
договора сохраняют силу. Указанное обстоятельство обеспечивает
стабильность в договорных правоотношениях. Учитывая все вышеуказанное,
выбор темы для выпускной квалификационной работы обусловлен
актуальностью и насущностью проблематики изменения и расторжения
гражданско-правовых договоров. Раскрывая данный вопрос я постараюсь
акцентировать внимание на наиболее сложных и противоречивых моментах
изменения и расторжения.

Глава 1. Изменение и расторжение гражданско-правового договора

1.1 Изменение и расторжение договора по соглашению сторон или по
требованию одной из сторон

ГК, впервые включивший в качестве самостоятельного подраздела «Общие
положения о договоре», выделил в последнем специальную главу,
посвященную его изменению и расторжению (гл. 29). В главе прежде всего
четко разграничены изменение и расторжение договоров, происшедшие как по
соглашению сторон, так и по требованию одной из них. Для обоих этих
оснований установлены прямо противоположные презумпции. Имеется в

виду, что возможность изменения и расторжения договора по соглашению
сторон презюмируется диспозитивной нормой (п. 1 ст. 450 ГК), при этом
«иное» может быть установлено самим Кодексом, другими законами либо
договором. В отличие от этого одностороннее изменение допускается только
в случаях, прямо предусмотренных Кодексом, другими законами или
договором (п. 2 ст. 450 ГК).

К соглашению, о котором идет речь, предъявляются определенные
требования. Так, оно должно быть совершено непременно в той же форме,
что и первоначальный договор. Имеются в виду случаи, когда основной
договор заключается в письменной, простой или нотариальной форме.
Поскольку соглашение представляет собой обычную или многостороннюю
сделку, к нему предъявляются общие требования, предусмотренные в гл. 9
ГК («Сделки»). Подразумеваются требования к его содержанию, к воле и
волеизъявлению сторон и др.

Наделение сторон столь широкой возможностью определять судьбу договора
составляет одно из прямых выражений договорной свободы: те, кто обладают
правом по собственной воле заключать договор, должны быть в принципе
столь же свободны в вопросах о его расторжении или изменении отдельных
договорных условий.

Особенность одностороннего изменения или расторжения договора состоит в
отсутствии согласия контрагента. Имеется в виду, что если бы этот
последний не возражал против изменения или расторжения договора,
предложенного стороной, речь пошла бы об ином основании: соглашении
между контрагентами.

ГК и иные правовые акты широко используют наряду с «изменением» и
«расторжением» еще один термин – «отказ (односторонний отказ) от
исполнения». В соответствии с действующим Кодексом (п. 3 ст. 450) в
случае, если это допускается законом или соглашением сторон,
односторонний отказ от исполнения договора полностью или частично
приводит к тому, что договор считается соответственно измененным или
расторгнутым. Так, в силу п. 2 ст. 610 ГК в договоре аренды, заключенном
на неопределенный срок, каждая из сторон вправе в любое время отказаться
от договора, предупредив об этом контрагента в установленный Кодексом
срок.

Изменение договора в смысле, который ему придается в гл. 29 ГК, имеет
строго определенные границы. В подобных случаях меняются конкретные
условия договора, но не его модель. В соответствующие рамки
укладывается, в частности, замена в договоре поставки предмета,
например, вместо угля сланец, или способа исполнения – вместо отгрузки
железнодорожным транспортом так называемый «самовывоз» и т.п. Иное дело,
когда в договоре купли-продажи, другом возмездном договоре
образовывается задолженность стороны по договору и он превращается в
заемное обязательство: в силу ст. 818 ГК такая замена долга заемным
обязательством принимает форму новации, представляющей собой особый вид
прекращения договора, а не его изменения.

Следует отметить, что при всем различии в основаниях и форме изменения и
расторжения договора и то и другое в равной мере признаются совершенными
с момента заключения соответствующего соглашения при условии, что «иное»
не вытекает из этого соглашения или из характера изменения договора.
Если же основанием для трансформации служит судебное решение, договор
считается измененным или расторгнутым с момента вынесения указанного
решения (п. 3 ст. 453 ГК).

Принцип нерасторжимости договора в форме недопустимости одностороннего
отказа от исполнения выражен в ст. 310 ГК, которая рассчитана на все
обязательства как таковые независимо от того, возникли ли они из
договора или иного, недоговорного основания. Указанная статья вначале
закрепляет общее положение, которое ранее содержалось в ст. 169 ГК64:
односторонний отказ от исполнения обязательств и одностороннее изменение
его условий не допускаются, кроме случаев, предусмотренных в законе. Об
указанных случаях идет речь в нормах, которые входят в состав различных
институтов гражданского права. Так, в самом ГК выделено прежде всего
расторжение договора, связанное с прекращением юридических лиц. Имеется
в виду предоставление кредитором реорганизованного юридического лица в
порядке, предусмотренном ст. 60 ГК, права требовать прекращения или
досрочного исполнения обязательств. Аналогичные права, смысл которых
состоит в переносе срока исполнения, возникают у кредиторов при
уменьшении уставного капитала (фонда) в обществе с ограниченной
ответственностью (п. 5 ст. 90 ГК), акционерном обществе (п. 1 ст. 101
ГК) или унитарном предприятии (п. 6 ст. 114 ГК), при продаже или сдаче в
аренду предприятия, в состав которого входят их обязательства (п. 2 ст.
562 и п. 2 ст. 567 ГК).

Общая норма относительно недопустимости, как правило, одностороннего
отказа от исполнения или изменения договора смягчается в той же ст. 310
ГК применительно к отношениям, «связанным с осуществлением сторонами
предпринимательской деятельности». Судя по редакции соответствующей
нормы, в ней подразумевается ситуация, при которой в роли контрагентов
выступают предприниматели, а сам договор связан с их предпринимательской
деятельностью. «Мягкость», о которой идет речь, выражена в том, что
допустимо включение в такой договор условия о возможности одностороннего
расторжения и такого же одностороннего изменения. Правда, указанная
норма, содержащаяся в той же ст. 310 ГК, исключает наличие
соответствующих условий в договоре, если это противоречит прямому
указанию закона или существу обязательства. Примером закона,

устанавливающего абсолютную неизменность договоров, может служить п. 4
ст. 817 ГК. Имея в виду договор государственного займа, в котором
заемщиком выступает Российская Федерация или субъект Федерации, Кодекс
устанавливает, что изменение условий выпущенного в обращение займа не
допускается (это же правило распространяется на займы, выпускаемые
муниципальными образованиями). Что же касается ссылки на существо
обязательства, то она имеет значение, в частности, при субконтрагентских
отношениях. Например, не может быть признано действительным условие
договора аренды, которое допускает неограниченное право арендодателя на
одностороннее изменение договора, в том числе и в случаях, когда это
задевает интересы субарендатора.

В ГК и других законах выделены и специальные случаи расторжения
договора. Например, при выявлении нецелевого использования ссуды,
полученной на строительство или приобретение жилья, у банка возникает
право досрочно взыскать выделенный жилищный кредит. Положение о жилищных
кредитах, утвержденное Указом Президента Российской Федерации от 10 июня
1994 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. №7. Ст.
692. Приведенная норма представляет собой частный случай более общей –
имеется в виду, что при любом займе, условием которого служит целевое
использование полученных взаймы сумм, в случае нарушения этого условия
заимодавец вправе потребовать не только досрочного возврата полученной
взаймы суммы, но и уплаты причитающихся процентов. п. 2 ст. 814 ГК
Государственному заказчику предоставляется право (при наличии
соответствующего решения Правительства РФ) отказаться полностью или
частично от продукции, произведенной по государственному контракту при
условии полного возмещения понесенных убытков контрагенту-поставщику в
соответствии с действующим законодательством. Федеральный закон от 17
декабря 1994 г. «О поставках продукции для федеральных государственных
нужд» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. №34. Ст.
3540.

Порядок и последствия изменения и расторжения договора определяются ст.
452 и 453 ГК, В силу первой из них сторона обращается к контрагенту с
соответствующим предложением. При согласии этого последнего договор
признается прекратившим свое действие или действующим в измененном виде.
И только тогда, когда на предложение расторгнуть или изменить договор не
последует ответа в срок, указанный в предложении, установленный в законе
или в договоре, а при отсутствии в них такого срока – в тридцатидневный
срок, либо получен ответ, но отрицательный, сторона, от которой исходило
предложение, вправе обратиться с заявлением о расторжении или изменении
договора в суд. Таким образом, пропуск соответствующего срока
приобретает сходство с последствиями аналогичных ситуаций в случаях
обязательного заключения договора. Особый порядок установлен для
досрочного расторжения договора аренды (ст. 619 ГК). В указанном случае
арендодатель приобретает соответствующее право лишь после направления
арендатору письменного предупреждения о необходимости исполнить
обязательство в разумный срок. Это дало судебной практике возможность
признать, что при устранении арендатором допущенных нарушений в такой
разумный срок арендодатель утрачивает право на расторжение договора.

Дела соответствующей категории включены в компетенцию арбитражного суда
п. 2 ст. 22 Арбитражного процессуального кодекса (АПК) РФ. Имеется в
виду, что к экономическим спорам, разрешаемым арбитражным судом, в
частности, отнесены споры «об изменении условий или о расторжении
договоров». Материальные основания удовлетворения соответствующих исков
указаны прежде всего в ст. 450 ГК. Наряду с отсылкой к случаям
возможного расторжения и изменения договора, предусмотренным в Кодексе,
в другом законе или договоре, специально выделен один в самой ст. 450
ГК: «существенное нарушение договора другой стороной». При этом
установлен объективный признак «существенного нарушения». Имеется в виду
нарушение, «которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в
значительной части лишается того, на что была вправе рассчитывать при
заключении договора». В этой связи важно подчеркнуть, что решающее
значение для применения указанной статьи имеет не размер ущерба как
таковой, а его соотношение с тем, чего могла ожидать от исполнения
сторона. По этой причине вполне возможно удовлетворение требования о
расторжении договора при нарушении, незначительном по размеру ущерба, и
равно отказ в удовлетворении такого же требования, несмотря на то что
ущерб оказался весьма значительным. Решение суда зависит лишь от того,
является ли действительно существенной разница между тем, на что вправе
была рассчитывать сторона, заключая договор, и тем, что в
действительности она смогла получить.

Примером признания судом существенным нарушения договора может служить
дело по иску ЖСК – заказчика к АООТ – подрядчику о расторжении
заключенного сторонами договора. Основанием иска послужило превышение
сметной стоимости жилого дома и несоблюдение срока исполнения
обязательства. Ответчик ссылался на трудности с поставкой строительных
материалов и удорожание строительства как следствие инфляции. Суд
признал, что в данном случае есть все основания для применения ст. 450
ГК и расторжения по этой причине договора. В постановлении арбитражного
суда отмечалось, что продление срока работ и пересмотр сметы более чем
на 10 процентов требуют согласия подрядчика, чего в данном случае не
было (имелся в виду п. 1 ст. 744 ГК).

Соответствующая норма (ст. 450 ГК) близка к той, которая содержится в
Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров (ст.
25). Эта последняя признает существенным и тем самым достаточным для
постановки вопроса о расторжении договора нарушение, которое лишает
сторону в значительной степени «…того, на что она была вправе
рассчитывать на основании договора, за исключением случаев, когда
нарушившая договор сторона не предвидела такого результата и разумное
лицо, действующее в том же качестве при аналогичных обстоятельствах, не
предвидело бы его». Одно из принципиальных отличий Венской конвенции от
Кодекса состоит в том, что она увязывает возможность расторжения
договора с решением вопроса об упречности поведения контрагента. Имеется
в виду, что отмеченное обстоятельство будет учитываться при определении
последствий расторжения договора.

Принципы международных коммерческих договоров, сохраняя подход, общий с
Венской конвенцией (в определенной части – также с ГК), вместе с тем
содержат указание на необходимость принимать во внимание в
рассматриваемых случаях также и то, имеет ли принципиальный характер, с
точки зрения договора, строгое соблюдение неисполненного обязательства:
является ли неисполнение умышленным или совершено по грубой небрежности,
дает ли неисполнение потерпевшей стороне основание верить, что она не
может полагаться на будущее исполнение другой стороной, понесет ли
неисполнившая сторона потери в ходе подготовки или осуществления
исполнения, если договор будет прекращен. Все эти ограничения, с позиции
ст. 450 ГК не имеют такого значения, хотя сам по себе подход указанных
международных актов кажется весьма обоснованным.

Необходимость осторожного подхода к вопросу о расторжении договора в
условиях рыночного хозяйства, как нам кажется, удачно выражена и в
следующем положении комментаторов Принципов: «С одной стороны,
исполнение может оказаться настолько просроченным или ненадлежащим, что
потерпевшая сторона не сможет использовать для целей, для которых оно
предназначалось, либо поведение неисполнившей стороны может быть в
других отношениях таковым, что потерпевшей стороне должно быть разрешено
прекратить договор. С другой стороны, прекращенная часть вызывает
серьезные проблемы для неисполнившей стороны, расходы которой по
приготовлению и предоставлению исполнения могут оказаться
невозмещенными». Принципы международных коммерческих договоров. С. 211

Приведенные положения могут иметь определенное значение для формирования
судебной практики применения ст. 450 ГК, предполагая взвешенный подход к
расторжению договора.

Требование стороны об изменении или расторжении договора, как уже
отмечалось, представляет по своей природе преобразовательный иск.
Выносимое в подобных случаях решение является юридическим фактом,
который влечет за собой прекращение договора или его изменение. Таким
образом, речь идет об одном из способов защиты гражданских прав, прямо
предусмотренных в ст. 12 ГК.

В решении суда должен быть дан ответ на все поставленные в исковом
заявлении вопросы. В частности, при рассмотрении спора относительно
изменения договора в соответствии со ст. 130 АПК РФ в резолютивной части
должно содержаться решение по каждому спорному условию договора.

Независимо от того, идет ли речь о расторжении договора или о его
изменении, соответствующие последствия наступают лишь на будущее время.
По этой причине, если иное не предусмотрено законом или соглашением
сторон, все полученное каждой из них по договору остается у нее
Соответственно ни один из контрагентов не может требовать возвращения
того, что было исполнено по обязательству до момента, когда состоялось
расторжение или изменение договора (п. 4 ст. 453 ГК). Указанная норма
позволяет сделать вывод, что за сторонами сохраняются и такие права,
которые возникли у них до указанного в п. 3 ст. 453 ГК момента. Это
означает, что после вынесения решения об изменении или расторжении
договора покупатель, получивший проданную вещь, возвращать ее продавцу
не обязан. За последним сохраняется право требовать от покупателя оплаты
соответствующей вещи. Вместе с тем применение п. 4 ст. 453 ГК, на наш
взгляд, не исключает действия общих норм, посвященных обязательствам
вследствие неосновательного обогащения. В специальной отсылке к этим
нормам в ст. 453 ГК нет необходимости, поскольку правила гл. 60
«Обязательства вследствие неосновательного обогащения» носят, на что уже
обращалось внимание, общий (генеральный) характер.

Особо предусмотрено (п. 5 ст. 453 ГК), что, если договор был изменен или
расторгнут вследствие существенного нарушения его одной из сторон,
контрагент вправе требовать возмещения убытков, которые были причинены
изменением или расторжением договора. Однако, наряду с этими убытками,
сторона сохраняет за собой право требовать возмещения ей убытков,
причиненных нарушением договора как таковым. Примером могут служить
случаи, когда существенное нарушение договора выразилось в поставке
продукции ненадлежащего качества или некомплектной. Речь идет, таким
образом, о двух видах убытков, возникновение которых связано с
нарушением двух не всегда совпадающих интересов: к сохранению договора,
во-первых, и к надлежащему исполнению обязательств контрагентом,
во-вторых. Постановление Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего
Арбитражного Суда РФ Х° 6/8 от 1 июля 1996 г. (п. 59) особо выделило
случай, предусмотренный ст.30 Закона Российской Федерации «О
приватизации государственных и муниципальных предприятий» от 3 июля 1991
г. Имеется в виду, что покупатель отказался от внесения платежа за
приобретенный объект приватизации либо установлены нарушения покупателем
условий выигранного им конкурса. Такая ситуация, по разъяснению Пленумов
Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда
Российской Федерации, должна рассматриваться как соответствующая той,
которую имеет в .1 виду ст. 454 ГК. Из этого сделай вывод, что
одновременно с расторжением договора J купли-продажи приватизированного
объекта за сторонами должно быть признано право требовать возвращения
исполненного до момента расторжения договора (см.: Вестник Высшего
Арбитражного Суда Российской Федерации. 1996. № 9. С. 19).

Все то, о чем шла речь, не относится к случаям, когда налицо
установленное в законе или договоре основание для одностороннего
изменения или расторжения договора. При этом не упомянута необходимость
обращения в суд. В такого рода ситуациях за стороной признается
определенное право, которым она может самостоятельно распорядиться. Для
этого сторона не нуждается в решении суда, если иное не предусмотрено в
законе или договоре.

Отмеченное различие порождает ряд последствий. Так, не исключена
ситуация, при которой с соответствующим иском может выступить вторая
сторона. По своей природе такой иск относится к категории уже иных
требований – о признании. В данном случае предметом иска будет служить
установление факта отсутствия у стороны права на расторжение либо
изменение договора. Другой вопрос связан с определением момента, с
которого следует считать договор прекращенным либо измененным. При
рассматриваемой ситуации им служит уже не момент вынесения решения, а
момент, когда сторона довела до сведения контрагента о своем желании
расторгнуть или изменить договор.

Наиболее широко предусмотрены в ГК случаи изменения и расторжения
договоров (в том числе путем отказа от исполнения) в статьях,
посвященных их отдельным типам (видам). Такие случаи, помимо отмеченных
уже ранее, могут быть определенным образом сгруппированы.

Из самой специфики договора в ряде случаев вытекает возможность для
обеих сторон или одной из них расторгнуть договор, но с принятием на
себя определенных обязательств. Так, при продаже по образцам покупатель
вправе до получения товара отказаться от исполнения договора розничной
купли-продажи при условии, если он возместит продавцу понесенные в связи
с совершением действий по исполнению договора необходимые расходы (п. 3
ст. 497 ГК). п. 22 Правил продажи товаров по образцам (Собрание
законодательства Российской Федерации. 1997. № 30. Ст. 3657 Любая из
сторон в договоре транспортной экспедиции может отказаться от
исполнения, возместив вызванные расторжением договора убытки контрагенту
(ст. 806 ГК). Сходная норма действует в отношении сторон в договоре
возмездного оказания услуг (ст. 782 ГК). Заказчик, уплатив подрядчику
долю цены пропорционально выполненной части работ, вправе расторгнуть
договор подряда до сдачи работы с одновременным возмещением причиненных
убытков в пределах разницы между ценами за всю работу и за выполненную
часть (ст. 717 ГК).

Возможность отказа от исполнения иногда обусловлена особым характером
условия о сроке. Имеется в виду договор, не имеющий твердо
установленного срока действия. Так, право на отказ в указанной ситуации
принадлежит, например, обоим контрагентам агентского договора (ст. 1010
ГК).

В диспозитивных нормах, посвященных отдельным типам (видам) договоров,
иногда закрепляется презумпция в пользу признания (как правило, за
пассивной стороной – той, которая обращается за товарами, за работами,
за услугами) допустимым в любое время отказаться от договора без каких
бы то ни было негативных последствий для себя. Подтверждением этому
могут служить права заемщика, если иное не предусмотрено законом, иными
правовыми актами или кредитным договором, до установленного срока
исполнения отказаться от предоставления кредита, своевременно уведомив
другую сторону (п. 2 ст. 821 ГК).

Возможность одностороннего отказа может допускаться и императивной
нормой. Таким правом обладает страхователь (выгодоприобретатель) -в
договоре страхования (п. 2 ст. 958 ГК), комитент – в договоре комиссии
(п. 1 ст. 1003 ГК), поклажедатель – в договоре хранения (ст. 904 ГК),
получатель постоянной ренты – в случаях, предусмотренных в ст. 593 ГК.
Соответственно законодатель признает в ряде случаев условия, лишающие
сторону права свободного отказа от договора, ничтожными. Примером может
служить условие об отказе гражданина от возможности требовать выдачи
банковского вклада по первому требованию (п. 2 ст. 837 ГК), отказе
доверителя и поверенного от расторжения договора поручения (п. 2 ст. 977
ГК) или плательщика – от расторжения договора постоянной ренты (п. 3 ст.
592 ГК).

По отдельным договорам допускается их расторжение, вызванное
обстоятельством, которое заведомо не зависит от сторон. Характерен в
этом смысле договор дарения. В консенсуальном его варианте даритель
вправе отказаться от исполнения обязанности передать в будущем
одаряемому вещь или право либо отказаться освободить одаряемого от
имущественной обязанности, если после заключения договора имущественное
или семейное положение либо состояние здоровья дарителя изменились
настолько, что исполнение договора в новых условиях приведет к
существенному »снижению уровня его жизни (п. 1 ст. 577 ГК). Другой
пример – п. 2 ст. 959 ГК, который наделяет страховщика правом требовать
расторжения договора при возражении страхователя (выгодоприобретателя)
против изменения условий договора страхования или доплаты страховой
премии, если это вызвано возрастанием риска, который служит предметом
страхования (п. 2 ст. 959 ГК).

Чаще других возможность расторжения предусмотрена как реакция на строго
определенные договорные нарушения. Так, заказчики вправе требовать
расторжения договора бытового подряда без оплаты выполненной работы и
возмещения убытков, если вследствие неполноты или недостоверности
полученной информации заключен договор, не обладающий свойствами,
которых вправе был ожидать заказчик (п. 2 ст. 732 ГК), а хранитель
вправе отказаться от исполнения при просрочке уплаты вознаграждения за
хранение более, чем на половину периода, за который должна была
производиться оплата (п. 2 ст. 896 ГК). Одностороннее расторжение может
последовать при различных нарушениях договора купли-продажи – таких, как
существенное нарушение требований к качеству товаров, невыполнение
требований о доукомплектовании товара в разумный срок, передача
незатаренного товара (п. 2 ст. 475, п. 2 ст. 480, п. 2 ст. 482 ГК), а
равно при отказе покупателя принять товар (п. 3 ст. 484 ГК).
Применительно к аренде речь идет о требовании, вызванном использованием
арендатором имущества не в соответствии с договорными условиями или его
назначением (п. 3 ст. 615 ГК). В договоре займа такое же правило
действует в отношении заимодавца – при невыполнении заемщиком
обязанностей по обеспечению возврата суммы займа, утрате обеспечения или
ухудшении его условий по обстоятельствам, за которые заимодавец не
отвечает (ст. 813 ГК).

Нарушения, о которых идет речь, нередко принимают форму уклонения от
передачи имущества, которое является предметом договора. Примером могут
служить договоры аренды и финансовой аренды (п. 3 ст. 611 и п. 2 ст. 668
ГК). В п. 2 ст. 611 ГК выделено право арендатора расторгнуть договор при
непередаче либо самого имущества, либо относящихся к нему документов, а
в Правилах продажи товаров по образцам – право покупателя отказаться от
договора при отказе продавца передать товар. Получателям в договоре
ренты предоставлено право требовать его расторжения, в частности при
невыполнении плательщиком обязанности предоставить обеспечение
исполнения своих обязательств (п. 3 ст. 587 ГК).

В отдельных статьях Кодекса право на одностороннее расторжение
осуществляется консолидированно, вместе с требованием о возмещении
убытков или уплаты других сумм. Подобным правом, например возврата
провозной платы, наделен пассажир, отказавшийся от поездки вследствие
задержки отправления транспортного средства (п. 2 ст. 795 ГК).
Подрядчик, обнаруживший невозможность использовать предоставленные
заказчиком материалы или оборудование, вправе требовать одновременно с
отказом от договора уплаты ему цены работ пропорционально выполненной их
части (п. 3 ст. 745 ГК). Арендатор при неполучении в срок арендованного
имущества имеет право на возмещение убытков, вызванных расторжением
договора (п. 3 ст. 611 ГК).

Достаточным основанием расторжения договора иногда признается ” одно
лишь предположение о возможной неспособности стороны исполнить принятое
на себя обязательство. Так, в кредитном договоре кредитная организация
наделена правом отказать заемщику в предоставлении кредита полностью или
частично при возникновении обстоятельств, которые с очевидностью
свидетельствуют, что предоставленную ему сумму заемщик не сможет
возвратить. п. 1 ст. 821 ГК Точно так же отказ от исполнения договора
подряда может последовать, если подрядчик несвоевременно приступил к
работе или если во время выполнения работы обнаруживается, что подрядчик
выполнял ее настолько медленно, что окончание к сроку становится явно
невозможным (п. 2 ст. 715 ГК).

Изменение договора в ряде случаев оказывается связанным с условием о
цене товаров, работ или услуг. Речь идет об изменении первоначальной
цены в силу различных по характеру обстоятельств. Иногда такое изменение
представляет собой определенную санкцию, вызванную нарушением
обязанностей контрагентом. Так, в договоре купли-продажи покупателю
предоставлено право требовать соразмерного уменьшения покупной цены при
обнаружении не оговоренных продавцом недостатков (п. 1 ст. 503 ГК).

Особое значение имеет изменение цен, связанное с колебаниями
экономической конъюнктуры. Иногда в целях устранения последствий таких
колебаний используют определенную пропорцию к установленному законом
минимальному размеру оплаты труда. Такого рода решения содержатся
применительно к размеру постоянной ренты (предусмотрено, в частности, в
п. 2 ст. 590 ГК). В результате возрастание минимального размера оплаты
труда как важнейшего экономического показателя влечет за собой и
соразмерное изменение условия о цене в договоре.

Специально выделен такой способ устранения влияния на цену различных
обстоятельств для сумм, взыскиваемых по денежному обязательству
непосредственно на содержание гражданина (ст. 318 ГК). Отсылка к этой
последней статье и предполагаемому ею повышению цены в пропорции к
увеличению минимального размера оплаты труда содержится в п. 2 ст. 597
ГК, который определяет порядок исчисления размера пожизненной ренты.

Учет происходящих в экономике изменений осуществляется в случаях, когда
цена или отдельные ее элементы установлены путем ссылки на действующую к
соответствующему моменту ставку рефинансирования Центрального банка РФ.
Так, в частности, п. 1 ст. 809 ГК предусматривает, что при отсутствии в
договоре условия о размере банковских процентов по договору банковского
вклада их величина должна соответствовать указанной ставке в месте
жительства (нахождения) заимодавца, а значит, колебаться вместе с нею.
Прямая отсылка к самой ст. 809 ГК содержится в п. 1 ст. 838 ГК
применительно к процентам по договору банковского вклада. Аналогичные
колебания учитываются при применении п. 1 ст. 395 ГК. Речь идет о
взыскании за пользование чужими средствами процентов в размере учетной
ставки банковского процента, т..е. все той же ставки банковского
рефинансирования, на день исполнения денежного обязательства или его
части в месте нахождения кредитора (при взыскании долга в судебном
порядке решением суда может быть удовлетворено требование кредитора о
необходимости исходить из учетной ставки банковского процента на день
предъявления иска или вынесения решения).

Возможен отказ от договора и в силу некоторых других обстоятельств,
которые не укладываются в указанное деление. Так, заказчик вправе
отказаться от договора подряда, если речь идет о существенном превышении
в связи с необходимостью проведения дополнительных работ определенной в
нем приблизительной цены (п. 5 ст. 709 ГК). Основанием для
одностороннего расторжения могут служить обстоятельства, относящиеся к
имущественному положению контрагента, например, при несостоятельности
(банкротстве) должника. Именно об этом идет речь в п. 4 ст. 1037 ГК из
главы о договоре коммерческой концессии и в п. 1 ст. 1050 ГК из главы,
посвященной договору простого товарищества.

Другой пример – отпадение возможности наступления страхового случая и
соответственно существования страхового риска после заключения договора
страхования (п. 1 ст. 958 ГК). Сюда же относится ситуация,
предусмотренная п. 1 ст. 744 ГК: допускается заявление подрядчиком
требования о внесении изменений в техническую документацию, если
вызванные этим дополнительные расходы не превышают более чем на 10
процентов указанную в смете общую стоимость строительства и не меняют
характера работ, предусмотренных в договоре строительного подряда.

Еще один такого же рода случай выделен применительно к простому
товариществу. Имеется в виду расторжение договора по требованию товарища
в его взаимоотношениях с остальными товарищами (сторонами в договоре
простого товарищества) по уважительной причине с возмещением остальным
товарищам реального ущерба, причиненного расторжением договора (ст. 1052
ГК). Залоговое обязательство прекращается, если собственником
заложенного имущества оказался не залогодатель, а другое лицо (п. 2 ст.
354 ГК). Это же происходит с поручительством, если кредитор отказался
принять надлежащее исполнение, предложенное должником или поручителем
(п. 3 ст. 367 ГК).

Иногда ГК предоставляет каждой из сторон свои, отличные от установленных
для ее контрагента основания и условия расторжения договора.

Так, в договоре банковского счета расторжение может произойти по
заявлению клиента в любое время (п. 1 ст. 859 ГК), а по требованию банка
-только в предусмотренных в п. 2 ст. 859 ГК случаях: когда сумма
денежных средств на счете клиента менее установленного банковскими
правилами или договором минимума и не восстановлена в течение месяца со
дня предупреждения об этом банка, а также при отсутствии операций по
этому счету в течение года, – если иное не предусмотрено договором.

Изменение договора, как уже отмечалось, может происходить вследствие
соглашения сторон. Для договора аренды в этом случае действует
диспозитивная норма, относящаяся к арендной плате: если иное не
предусмотрено договором, ее размер может меняться по соглашению сторон
(но не чаще одного раза в год). Следует признать, что подобное
ограничение воли сторон (недопустимость установления в договоре более
частых изменений) вызывает определенные сомнения, имея в виду, что
такого рода ограничения могут затронуть интересы не только арендодателя,
но и заведомо слабой стороны – арендатора.

Законодатель в некоторых случаях считает необходимым особо подчеркнуть,
что договор расторгается (изменяется) не самими сторонами, а судом,
предполагая, что инициатором будет все же выступать заинтересованный
контрагент. Так, в силу ст. 619 ГК в договоре аренды право требовать
досрочного расторжения судом предоставляется арендодателю, если
арендатор пользуется имуществом с существенным нарушением условий
договора или назначения имущества, либо существенно ухудшает имущество,
либо с неоднократными нарушениями (более двух раз подряд) по истечении
установленного договором срока платежа не вносит арендную плату, либо не
выполняет в соответствующие сроки возложенную на него обязанность по
капитальному ремонту. А ст. 620 ГК наделяет таким же правом требовать от
суда расторжения договора арендатора в случае, если арендодатель не
предоставляет имущества либо создает препятствия его использованию,
переданное имущество имеет указанные в этой же статье недостатки, либо
арендодатель не выполнил обязанности по производству капитального
ремонта в соответствующие сроки, либо переданное имущество оказалось
непригодным для использования. Наконец, аналогичным образом, с помощью
суда, решается вопрос относительно соответствующего права банка в
договоре банковского счета (п. 2 ст. 859 ГК), покупателей в договоре
продажи предприятия, если установлена его непригодность вследствие
недостатков, за которые отвечает продавец (п. 5 ст. 565 ГК). Все
подобные случаи можно рассматривать в рамках п. 2 ст. 450 ГК как такие,
когда основания для изменения или расторжения договора судом
предусмотрены законом.

Два разных варианта отказа от договора в законе – с отсылкой к решению
суда и без такой отсылки – могут быть предусмотрены для одного и того же
договора. Так, первый вариант (без суда) содержится в п. 1 ст. 578 ПС
применительно к покушению одаряемого на жизнь дарителя, членов семьи или
близких родственников либо при умышленном причинении дарителю телесных
повреждений. А второй (право требовать отмены дарения в судебном
порядке) имеет в виду случай, когда одаряемый обращается с составляющей
для дарителя большую неимущественную ценность подаренной вещью, создавая
угрозу ее безвозвратной потери (п. 2 ст. 578 ГК).

Обычно в качестве истца в деле о расторжении (изменении) договора
выступает один из контрагентов. Однако ГК допускает при наличии на этот
счет специальных указаний предъявление требований о расторжении договора
третьими лицами. Например, по иску заинтересованного лица судом может
быть отменено дарение, совершенное индивидуальным предпринимателем или
юридическим лицом в нарушение положений закона о несостоятельности
(банкротстве) за счет средств, связанных с его предпринимательской
деятельностью, если соответствующая сделка совершена в течение шести
месяцев, предшествовавших объявлению несостоятельным (банкротом)
дарителя (п. 3 ст. 578 ГК).

Речь в данном случае идет об особой ситуации, причины создания которой
лежат за пределами действий контрагентов и вследствие этого от них не
зависят. Такая ситуация урегулирована ст. 451 ГК. В ней определены
достаточно подробно условия действия самой статьи, а равно смысл
осуществляемого ею регулирования.

Первое выражается в установлении признаков, которым должны непременно
удовлетворять соответствующие обстоятельства. Их насчитывается четыре:
стороны в момент заключения договора исходили из того, что
соответствующие обстоятельства являются заведомо непредвидимыми для
каждой из сторон (в момент заключения договора стороны полагали, что
такого рода обстоятельства не возникнут), непреодолимыми (при той
степени заботливости, которая требовалась от сторон по характеру и
условиям оборота, они такого рода обстоятельства преодолеть не могли),
чрезмерными (если оставить договор в первоначальном виде, соотношение
имущественных интересов окажется для стороны столь нарушенным, а ущерб
столь большим, что она лишилась бы того, на что вправе была
рассчитывать, заключая договор) и, наконец, то, что ни обычай делового
оборота, ни существо договора не предполагают необходимости возложения
риска происшедшего изменения обстоятельств на заинтересованную сторону.

ГК различает два возможных последствия сложившейся ситуации: договор
либо расторгается, либо изменяется путем приведения его в соответствие с
существенно изменившимися обстоятельствами (оба эти последствия
действуют), если иное не предусмотрено договором и не вытекает из его
существа.

Один из наиболее вероятных путей достижения указанных целей – соглашение
сторон. Если же примирительная процедура, о которой идет речь, не даст
результата, заинтересованная сторона может обратиться со своими
требованиями в суд.

Для удовлетворения иска о расторжении договора суду достаточно
установить наличие перечисленных четырех признаков существенных условий.
При этом одновременно с расторжением договора суд решает вопрос о
материальных последствиях для контрагентов. Учитывая, что вина стороны в
такой ситуации не предполагается, ГК предусматривает необходимость при
распределении расходов руководствоваться принципом справедливости. В
зависимости от того, что именно будет признано судом в конкретном случае
справедливым, он может распределить совокупные расходы поровну,
признать, что каждая из сторон должна нести свои расходы самостоятельно,
и т.п.

Из двух возможных вариантов решения суда – о расторжении договора или об
его изменении – приоритет отдается первому. Это объясняется тем, что,
вынося решение об изменении условий договора, суд тем самым обязывает
сторону исполнять договор на условиях, которые она заведомо считает для
себя неприемлемыми. По этой причине для решения об изменении договора и
тем самым о его сохранении в измененном виде закон предусматривает
дополнительные условия. Речь идет об исключительных случаях. К их числу
относятся те, при которых расторжение договора вместо его изменения
противоречило бы общественным интересам (например, в случаях, когда
сторона – естественный монополист) либо повлекло бы для сторон ущерб,
способный значительно превысить затраты, которые ей придется понести в
случае изменения договора.

В судебно-арбитражной практике отношение к «существенным изменениям»,
связанное с уяснением смысла соответствующего понятия, пока не
сложилось. Вместе с тем в нормативной практике ст. 451 ГК нашла
отражение. В качестве примера можно сослаться на Закон «О соглашениях о
разделе продукции». Собрание законодательства Российской Федерации.
1996. № 1. Ст. 18 В нем предусмотрено, что изменения в соответствующих
соглашениях допускаются только «по требованию одной из сторон и только в
случае существенного изменения обстоятельств в соответствии с
Гражданским кодексом».

Глава 2 Особенности изменения и расторжения гражданско-правового
договора

2.1 Специальные случаи изменения договора

Глава 25 ГК подразумевает под изменением договора ситуацию, при которой
в нем меняется какое-либо из условий с тем, однако, что, по крайней
мере, стороны всегда остаются теми же. Таким образом, речь идет о
внутреннем изменении, которое происходит в рамках первоначального
договорного правоотношения. Однако гражданское законодательство знает и
другую столь же традиционную форму изменения обязательств вообще,
договоров в частности. Имеется в виду прямо противоположная ситуация,
когда договор (обязательство) сохраняется в первоначальном виде, но
меняются его стороны. Это означает, что происходит лишь внешнее
изменение договора (обязательства). По поводу указанных, принципиально
отличных одно от другого изменений О.С. Иоффе отмечал: «При изменении
субъектов сохраняется тот же вид обязательства, но между другими лицами,
тогда как при замене одного обязательства другим между теми же самыми
субъектами прежний вид обязательственных связей исчезает, а новый
появляется. Поэтому в первом случае речь должна идти об изменении и
только во втором – о прекращении обязательства». Иоффе О. С.
Обязательственное право. С. 184

Изменение обязательств, выходящее за рамки гл. 25 ГК, опирается на одну
из трех конструкций: переход прав стороны, выступающей в качестве
кредитора, к третьему лицу (цессия), перевод должником своего долга на
другое лицо и суброгация – исполнение третьим лицом обязательства с
одновременным вступлением в права кредитора. Развернутый гражданский
оборот предполагает использование в разной степени всех трех форм
изменения договора. Отвечая этим потребностям, ГК развил регулирование
первых двух форм и впервые выделил третью.

В период действия ГК 64 господствующая точка зрения, выраженная, в
частности, в учебниках, Советское гражданское право. Т. 1. М.: Юрид.
лит., 1979. С. 450 (автор – Коваленко И.И). Советское гражданское право.
Т. 1. М.: Юриздат, 1965 С. 473 (автор – Масляев А И) и др признавала
правовым основанием как цессии, так и перевода долга особую
(специальную) сделку: соответственно «соглашение об уступке требования»
и «соглашение о переводе долга». Признание указанного особого вида
сделок (договоров) было связано с тем, что в отличие от ГК 22,
исходившего из того, что договор купли-продажи может иметь в качестве
предмета не только вещи, но и права, ГК 64 аналогичную норму в
одноименную главу не включил. При этом содержание главы о купле-продаже
в этом Кодексе позволяло сделать вывод, что договор купли-продажи не
охватывает реализации прав. Соответственно, например, в последнем по
времени учебнике из числа изданных до принятия нового ГК под предметом
купли-продажи понимались исключительно «движимые» и «недвижимые» вещи.
Советское гражданское право. Т. 1. М.: БЕК, 1993. С. 67.

Действующий Кодекс вернулся к позиции ГК 22. Теперь в нем прямо указано
на то, что положения о купле-продаже применяются к движению
имущественных прав, если иное не вытекает из содержания или характера
этих прав (п. 4 ст. 454 ГК). Следует отметить, что ГК пошел далее
Кодекса 1922 г., поскольку еще одна глава в нем – о дарении – содержит
специальную на этот счет норму. Она признает дарением договор, по
которому Даритель передает или обязуется передать одаряемому
имущественное право (требование) третьему лицу.

С учетом указанных новелл ГК есть основания вернуться к модели перехода
прав и перевода долга, представление о которой можно было составить
исходя из отдельных высказываний И.Б. Новицкого. Так, в частности,
применительно к перемене лиц в обязательстве он писал о «продаже прав»,
о «распространении на уступку прав норм о купле-продаже», о том. что
«ответственность лица, уступившего право, конечно, не одинакова в
зависимости от того, возмездная или безвозмездная была в данном случае
уступка». «Договор (о принятии долга) заключается между первоначальным и
новым должником, а кредитор тут же дает согласие на замену одного
должника другим». Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Указ, работа. С. 226 и 229
Соответствующие положения в конечном счете могли служить основанием для
вывода: движение имущественных прав (а равно и долга) происходит в
рамках соответствующих гражданско-правовых договоров, имеющих своим
предметом имущество.

Цессия выражается в передаче цедентом цессионарию определенного права в
силу сделки или на основании закона. Тем самым в первом случае сама
передача имеет основанием договор, связывающий цедента с цессионарием.
Но этим договором является не цессия, как нередко полагают, а та сделка,
на которую опирается переход, составляющий сущность цессии

В пользу такого вывода можно привести ряд соображений. Прежде всего
следует отметить, что глава о перемене лиц в обязательстве регулирует в
основном отношения между должником и старым, а также новым кредиторами и
в значительно меньшей степени отношения между сторонами в договоре,
применительно к которому происходит переход прав (т.е. между старым и
новым кредиторами). В этой связи возникает потребность в использовании
определенных, не связанных со спецификой вещей норм о купле-продаже –
таких, например, которые определяют момент исполнения договора,
устанавливают ответственность за различные нарушения, предусматривают
порядок выполнения отдельных обязанностей сторонами и др. Без этих норм
остается открытым характер юридической связи между цессионарием и
цедентом. Это же относится и к нормам о дарении: возможности для
одаряемого принять дар, запрещении, ограничении и отмены дарения.

Еще одно соображение в пользу отрицания самостоятельности договоров
цессии и выражается в невозможности и индивидуализации таких договоров и
нахождения им места в системе договоров. Достаточно указать на то, что
договоры, о которых идет речь, могут быть иногда односторонними, иногда
двусторонними, иногда возмездными, иногда безвозмездными, иногда
реальными, иногда консенсуальными, иногда абстрактными, иногда
казуальными, притом в различных комбинациях. Такое аморфное состояние
исключает возможность выделения соответствующей договорной конструкции.
Приведенному выводу не противоречит выделение в качестве особого вида
договоров дарения. Как уже отмечалось, по сути дела речь идет о двух
договорах, хотя и одинаково названных: реальном дарении и дарении
консенсуальном.Однако есть и более веский аргумент, имеющий практическое
значение. Если договор цессии – самостоятельный договор, отличный, в
частности, от договора дарения, это дает возможность обойти запрет
безвозмездной передачи прав, в частности между коммерческими
организациями. Стоит лишь назвать договор, по которому безвозмездно
переходит право, «цессией», как отпадут основания для применения ст. 575
и 576 ГК. Применительно к продаже прав конструкция цессии снимает вопрос
о связи перехода объекта прав с выполнением обязанностей лицом, которое
передает право, и тем, кто это право принимает.

Чаще всего цессия происходит на основании договора купли-продажи. И.Б.
Новицкий в цитированной работе («Общее учение об обязательстве»)
высказывал иную позицию, давая повод считать саму цессию – уступку прав
– особым договором (Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Указ. соч. С. 223). К
такого рода отношениям действует содержащееся в п. 4 ст. 454 ГК указание
на то, что нормы Кодекса о купле-продаже «применяются к продаже
имущественных прав, если иное не вытекает из содержания или характера
этих прав». ГК в вопросе об основаниях уступки требования вернулся к
позиции ГК 22. Этот Кодекс применительно к предмету купли-продажи
использовал в одноименной главе всюду термин «имущество». Это позволило
ему распространить большинство норм о купле-продаже на случай реализации
любого предмета, имея в виду, что имущество в широком смысле – это вещи,
права и обязанности. Вместе с тем в главе, о которой идет речь, есть
статья, специально посвященная купле-продаже прав. Речь идет о ст. 202
ГК 22, которая была посвящена особенностям ответственности за качество
при продаже прав. Точно так же для цессии могут использоваться и другие
столь же традиционные гражданско-правовые договоры, опосредующие
реализацию имущества, и, в частности, такие, как мена. Следует особо
выделить договоры, для которых переход прав составляет специальный
предмет. Один из них – договор финансирования под уступку денежного
требования (гл. 43 ГК).

Для уяснения сущности цессии важное значение имеет определение ее
соотношения с регрессом.

Пункт 1 ст. 382 ГК содержит специальную оговорку о том, что нормы о
переходе прав не применяются к регрессным требованиям. Следует в этой
связи отметить, что ни один из Гражданских кодексов (это относится и к
ГК) не содержит норм, посвященных регрессу как таковому. Вместе с тем в
каждом из них о регрессе шла речь в специальных статьях, использовавших
для этой цели термин «регресс» либо «обратное требование».

Так, в ГК регрессным именуется требование должника, исполнившего
солидарную обязанность, к остальным должникам (п. 2 ст. 325). Об
обратном требовании поручителя, исполнившего основное должника, речь
идет в п. 1 ст. 365 ГК.

Прямо названы регрессными требования к принципалу о возмещении
уплаченных бенефициару сумм (ст. 379 ГК), арендодателя к арендатору – о

возмещении средств, выплаченных по его вине третьим лицам (ст. 640 ГК),
обязанного по чеку лица, погасившего долг чекодержателю, к остальным
обязанным лицам (п. 1 ст. 885 ГК) и др.

Проблемы использования в праве регрессных обязательств были исследованы
в ряде работ. Агарков М М Обязательство по советскому гражданскому
праву; Новицкий И Б. Регрессные обязательства между социалистическими
хозяйственными организациями; Юдельсон К С. Регрессное обязательство в
основных институтах советского гражданского права// Ученые записки СЮИ.
1945. Вып. 1, и др Автор одной из них, И.Б. Новицкий, пришел к
следующему выводу: «Регрессным обязательством называется обязательство:
а) являющееся следствием платежа одним лицом (кредитором по регрессному
обязательству) другому лицу, хотя последовавшего юридически обоснованно,
однако вызванного виной третьего лица (должника по регрессному
обязательству) без вины со стороны первого; б) направленное к
переложению уплаченной суммы на это третье лицо, по вине которого
последовал платеж со стороны первого лица второму.

Возможна и другая, редко встречающаяся разновидность регрессного
обязательства, когда регрессное требование возникает на почве получения
известной суммы одним лицом от другого, за счет третьего лица». Новицкий
И Б Регрессные обязательства между социалистическими хозяйственными
организациями. М : Госюриздат, 1952. С. 94.

Принципиальное различие регресса и цессии состоит уже в самом значении
их для соответствующего права: регресс порождает право, а при цессии
передается возникшее право.

На практике нередко возникает вопрос о возможности раздельной передачи
основных и обеспечительных прав. Субсидиарный характер последних
означает, в частности, что обеспечительные права не могут быть переданы
в отрыве от основных. По этой причине Президиум Высшего Арбитражного
Суда РФ отказался рассматривать переход прав на взыскание штрафа к тому,
кому не было передано основное обязательство, как цессию (в указанном
деле администрация сельского совета передала истцу право на взыскание
причитающегося с банка штрафа за неисполнение поручения). Основанием для
такого решения послужило то, что администрация не передавала истцу самих
прав, возникающих из договора банковского счета. А поскольку перемены
лиц в основном обязательстве не произошло, уступка требования о штрафе
по конкретной расчетной операции противоречит ст. 384 ГК. Вестник
Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 1997 №4 С. 78. См.
также: Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации 1997. №5.
С 85

В одном случае – применительно к уступке своих прав залогодержателем –
соответствующее положение прямо закреплено в Кодексе. Имеется в виду ст.
355 ГК, которая признает такую уступку действительной лишь при условии,
если тому же лицу были уступлены права требования к должнику.

Если иное не предусмотрено в законе, никто не может запретить сторонам
включить в связывающий их договор условие, по которому кредитор будет
лишен возможности уступить права требования третьему лицу В случаях,
когда такого условия в договоре нет, контрагент, который выступает в
роли кредитора, может передать свои права, не спрашивая согласия
должника. Единственное общее исключение из приведенного правила
содержится в п. 2 ст. 388 ГК, который считает необходимым получение
согласия на цессию, если личность кредитора имеет для должника
существенное значение (например, личность нанимателя в договоре
жилищного найма).

Статья 388 ГК, подобно ст. 211 ГК 64, предусматривает возможность
запрета законом уступки права требования. С этим связано, в частности,
то, что традиционные ограничения передачи другим организациям и
гражданам прав на предъявление исков к транспортным организациям (кроме
передачи грузоотправителем грузополучателю, грузополучателем
грузоотправителю либо любым из них своей вышестоящей организации) с
вступлением в силу ГК должны считаться продолжающими действие только в
рамках, установленных ст. 4 Вводного закона, т.е. до принятия новых
транспортных уставов и кодексов. В принятом после ГК Воздушном кодексе
ранее содержавшаяся в нем ст. 109, запрещавшая передачу прав на
предъявление претензии и иска, отсутствует, а значит, такая передача
стала возможной.

В специальных нормах нередко уточняется круг случаев, при которых может
быть произведена уступка прав. Например, в силу ст. 589 ГК только
гражданам и некоммерческим организациям (применительно к последним -если
это не противоречит закону и соответствует целям их деятельности) может
быть переуступлено право по договору постоянной ренты ее получателем. В
силу п. 2 ст. 631 ГК исключается передача арендатором своих прав (а
равно и обязанностей) субарендатору по договору проката имущества.

Прямые запреты перехода прав в общем виде предусмотрены в ст. 383 ГК. В
этой статье в качестве неотчуждаемых указаны все права, неразрывно
связанные с личностью кредитора. ГК содержит примерный перечень таких
прав, к числу которых относятся требования об алиментах и возмещении
вреда, причиненного жизни и здоровью. Аналогичные запреты помещены в
отдельных главах, посвященных общей собственности. Например, запрет
передачи другому лицу права преимущественной покупки доли – п. 4 ст. 250
ГК. При аренде предприятия (п. 2 ст. 656 ГК) исключена возможность
передачи прав арендодателя, полученных на основании разрешения
заниматься соответствующей деятельностью. Последующая уступка денежного
требования финансовым агентом допускается только при наличии специальных
указаний в договоре финансирования под уступку денежных требований (ст.
829 ГК). Такой же порядок установлен в отношении передачи принадлежащего
бенефициару по банковской гарантии права требования к гаранту (ст. 372
ГК).

Наряду с такого рода запретами передача прав в ряде случаев содержит
прямо противоположные нормы, которые исключают возможность включения в
договор условий, не допускающих передачи прав другим лицам.

Так, при неисполнении третьим лицом обязательства перед комиссионером
уступка прав по такому договору комитенту допускается даже и тогда,
когда в самом договоре соответствующая уступка ограничена или запрещена
(п. 3 ст. 993 ГК). Аналогичным образом признается действительной уступка
финансовому агенту денежного требования, несмотря на то что между
сторонами существует соглашение, которое запрещает или ограничивает
такую уступку (п. 1 ст. 828 ГК). Этот последний «запрет запрета»
относится только к денежным обязательствам.

Отдельные требования, содержащиеся в гл. 24 ГК, ужесточаются в главах,
посвященных отдельным договорам. Так, в уведомлении должника о
происшедшей уступке прав, исходящем от финансового агента, должно быть
указано подлежащее исполнению денежное требование, указан финансовый
агент, которому необходимо произвести платеж, а кроме того, по просьбе
должника ему следует представить последнему в разумный срок
доказательства произведенной в действительности уступки требования (п. 2
ст. 830 ГК).

В п. 3 ст. 559 и п. 2 ст. 656 ГК поименованы права, которые при
отсутствии закона или иного правового акта не могут быть переданы вместе
с остальным имуществом соответственно при его продаже или сдаче в аренду
(имеются в виду продажа и аренда предприятия).

Статья 384 ГК позволяет сделать вывод о еще одном ограничении
передаваемых прав: нельзя передать другому право, которое возникнет в
будущем, поскольку объем передаваемых прав, как следует из указанной
статьи, определяется на момент передачи. Из этого вытекает и то, что
нельзя передать право, которое уже не принадлежит кредитору. В
частности, это было признано арбитражным судом в деле, в котором
установлено, что соответствующее право к моменту, когда его следовало
передать, перешло к третьему лицу. Вестник Высшего Арбитражного Суда
Российской Федерации. 1997. №5. С. 98.

Основания перехода прав в силу закона включены в перечень, содержащийся
в ст. 387 ГК. Сюда относятся, в частности, универсальное правопреемство
кредитора (имеется в виду наследование – для граждан и реорганизация –
для юридических лиц), решение суда о переходе прав кредитора другому
лицу, когда возможность такого перехода предусмотрена законом.
Специальные случаи перехода прав в силу закона выделены применительно к
договорам аренды предприятия (п. 1 ст. 656) и комиссии (п. 2 ст. 993
ГК).

Поскольку переход прав составляет предмет отношений только старого и
нового кредитора, согласия должника на такой переход не требуется
Должника необходимо лишь письменно уведомить о состоявшемся переходе
прав. При этом риск выполнения должником обязательства старому
кредитору, несмотря на уступку прав, несет первоначальный кредитор.
Имеется в виду, что неуведомление должника о состоявшейся передаче, к
тому же непременно в письменной форме, означает его право исполнить
обязательство первоначальному кредитору и таким образом прекратить
обязательство- (см. п. 3 ст. 382 ГК).

Замена кредитора при цессии, выражающаяся в переходе прав, происходит
безусловно и окончательно. По этой причине Президиум Высшего
Арбитражного Суда РФ отказался признать цессией случай, когда сторонами
был заключен договор, по которому прежнему кредитору через определенное
время необходимо было возвратить уступленное ему право. В постановлении
по этому же делу подчеркивалось, что не может быть признана цессией
уступка прав, при которой в основном обязательстве продолжает
участвовать кредитор, уступивший свои права. Вестник Высшего
Арбитражного Суда Российской Федерации. 1996. №11

При цессии предполагается (если иное не предусмотрено законом или
договором) переход всех тех же (по условиям и по объему) прав, которые
принадлежали первоначальному кредитору. Соответственно, в состав
передаваемых прав входят дополнительно существовавшие к моменту передачи
субсидиарные права, выражающие определенные способы обеспечения
обязательств. Теперь ГК присоединил к ним также и права на неуплаченные
проценты (ст. 384).

Первоначальный кредитор обязан передать новому кредитору наряду с правом
также и документы, которые его удостоверяют, а также необходимые для
реализации права сведения. При цессии прав, возникающих из договора,
контрагент (должник), в свою очередь, может требовать предоставления
новой стороной-кредитором доказательств перехода к ней прав (п. 1 ст.
385 ГК). До представления таких данных должник может не исполнять
обязательства, не рискуя при этом впасть в просрочку (п. 2 ст. 385 ГК).
Более того, соответствующая ситуация должна рассматриваться как
просрочка кредитора, влекущая последствия по ст. 406 ГК.

Сторона-должник вправе противопоставлять требованиям нового кредитора те
же возражения, которые она имела против первоначального кредитора, и
именно к моменту, когда ею было получено уведомление о состоявшейся
цессии (ст. 386 ГК).

В связи с применением п. 1 ст. 388 ГК, предусматривающего, что уступка
прав допускается только при условии, если это не противоречит закону,
иным правовым актам или договору, возникает ряд вопросов.

Один из них – о возможности перехода к другому лицу прав, недостаточно
определенных и несозревших, в частности таких, по которым не наступил
срок требования. В свое время И.Б. Новицкий давал для обеих ситуаций
одинаково положительный ответ: «Право требования, поставленное в
зависимость от срока, условия и вообще неокончательно выяснившееся,
передать можно: положение нового субъекта права в этих случаях будет
такое же неопределенное, как было и у первоначального кредитора; право
нового кредитора получит полную определенность только тогда, когда
вопрос об условии и прочем разрешится». Новицкий И.Б., ЛунцЛ,А. Указ.
соч. С. 222

На наш взгляд, следует различить две ситуации. Одна из них относится к
«созреванию права». Несозревшее право действительно можно передать, и
тот, кто его получит, будет обладать правом в том же объеме, в каком его
имел прежний носитель. Об одном из таких случаев идет речь в п. 2, ст.
826 ГК, который признает будущее денежное требование перешедшим к
финансовому агенту после того, как возникло соответствующее право, а I
если денежное требование обусловлено наступлением определенного события,
то и право возникает у цессионария в момент, когда указанное событие в
действительности наступит. С этой точки зрения нет препятствий к
передаче прав на жилой дом до завершения строительства. Имеется в виду,
что собственником дома лицо станет в момент, когда строительство
окажется завершенным.

Иное дело – неопределенность права. Если право не является ни
определенным, ни определимым, очевидно, есть основания считать договор,
на основе которого должна происходить цессия, лишенным условия о
предмете, признаваемом для всех договоров существенным.

Установлены пределы ответственности стороны-кредитора перед тем, кто его
сменяет: прежний кредитор отвечает за недействительность уступленных
требований и не отвечает в то же время за их неисполнение, кроме случая,
когда первоначальный кредитор принял на себя поручительство за должника
(ст. 390 ГК). Примером последнего может служить делькредере –
ручательство комиссионера за исполнение сделки третьим лицом (п. 1
ст. 993 ГК).

В ГК (ст. 389) перечислены определенные требования к форме пере. хода
прав. Они состоят в необходимости облечь такой переход в простую
письменную или соответственно нотариальную форму, если только сделка, на
которой переход основан, также должна была совершаться в соответствующей
форме. Кроме того, в случаях, когда иное не предусмотрено в законе,
может оказаться необходимой и регистрация уступки требования в порядке,
который установлен для регистрации породившего ее договора (например,
договора о залоге прав на недвижимость – ипотеку).

Для формы передачи прав обязательны и другие требования, предъявляемые к
сделке. В результате оказывается, что, например, при купле-продаже прав,
осуществляемой между юридическими лицами либо юридическими лицами и
гражданами, форма должна быть простой письменной (ст. 160 и 161 ГК). При
этом в силу ст. 434 ГК соответствующая сделка может быть заключена, в
частности, путем обмена документами. Для договора коммерческой концессии
необходима, помимо письменной формы, регистрация (ст. 1028 ГК). Для
залога прав на недвижимость – письменная форма, нотариальное
удостоверение и государственная регистрация (ст. 339 ГК). Особо выделено
требование, которое относится к ценным бумагам: переход ордерной ценной
бумаги должен быть осуществлен на основе индоссамента, учиненного на
самой ценной бумаге, а переход предъявительской ценной бумаги – путем
прямого вручения (пп. 1 и 3 ст. 146 ГК). Переход именной ценной бумаги
подчиняется общим правилам о цессии (п. 2 ст. 146ГК).

Передача прав путем индоссамента выходит за пределы правила об
ответственности при уступке права требования. Имеется в виду, что в силу
п. 3 ст. 146 ГК из индоссамента, учиненного на ордерной ценной бумаге,
вытекает ответственность индоссанта не только за существование права, но
и за его осуществление.

Принципиальная особенность второго способа изменения договоров перевода
долга, в отличие от перехода прав, состоит в необходимости получить во
всех случаях согласие кредитора (п. 1 ст. 391 ГК). Подобное ограничение
сделано законодателем с учетом неоспоримой презумпции: от личности
должника зависит возможность реального и надлежащего испол-| нения
входящего в состав договора обязательства. По указанной причине следует
отметить сомнительность решения, содержащегося в п. 3 ст. 565 ГК. Эта
статья допускает применительно к продаже предприятия ситуацию, при
которой возможен переход к покупателю долгов продавца перел третьими
лицами без согласия покупателя, только в силу того, что покупатель знал
о таких долгах во время заключения договора и передачи предприятия. Тем
самым возникает коллизия как со ст. 391 (п, 1) ГК, так и со специальной
нормой, которая . устанавливает дополнительную гарантию кредитору на
случай передачи его долга1 должником при продаже принадлежащего
последнему права. На это обстоятельство | впервые обратил внимание Г.Е.
Авилов (Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации
(постатейный). С. 142). 1 Новицкий И.Б., Луни Л А. Указ. соч. С. 228.

Другая особенность рассматриваемого способа состоит в том, что в этом
случае не требуется согласия первоначального должника, а значит,
передача может совершаться и помимо его воли.

И.Б. Новицкий обратил внимание на необходимость разграничивать случаи,
когда имущество одного лица принимается другим лицом (примером служит
наследование), в связи с чем и долги, которые находились в составе этого
имущества, переходят на новое лицо, а также ситуацию, при которой по
договору о принятии на себя данным лицом долга другого лица происходит
постановка на место одного должника другого. Суть различия состоит в
том, что «при переходе имущества от одного лица к другому тот фонд, если
можно так выразиться, из которого кредитору, на случай неисполнения
обязательства, придется искать удовлетворения, не изменяется, вследствие
чего можно признать, что действительно произошла смена должника, не
влияющая на осуществление прав кредитора. Во втором случае возможность
практического осуществления права кредитора изменяется, ибо за долг,
который соответствует его праву, начинает отвечать уже не то имущество,
которое отвечало до замены должника, а другое – имущество нового
должника». В этой связи автором предлагалось заменить понятие «перевод
долга» другим, более точным: «принятие на себя долга другого лица».
Думается, что приведенная при этом аргументация не является достаточно
убедительной. Это связано с тем, что «принятие…» – односторонний акт,
в то время перевод долга имеет своим основанием двустороннюю
сделку-договор, в силу которого одна сторона «передает», а другая
«принимает».

Отдельные нормы о переводе долга сходны с применяемыми при переводе
прав. Так, поскольку в том и в другом случае меняется субъектный состав
обязательства, но остается неизменным его содержание, новый должник, как
это имеет место и при переходе прав, может выдвигать против требований
кредитора возражения, которые основаны на отношениях между ним и
первоначальным должником. Таким же образом на перевод долга
распространяются и правила о форме основополагающей сделки и
необходимости ее регистрации, которые действуют в отношении перехода
прав.

ГК 64 содержал норму (ст. 215), предусматривавшую, что поручительство и
установленный третьим лицом залог прекращаются, если при переводе долга
поручитель или залогодатель не выразили согласия отвечать за нового
должника. Теперь эти нормы, защищающие интересы поручителя и
залогодателя, сохраняются. Все дело лишь в том, что они перенесены в
параграфы, посвященные соответствующим способам обеспечения обязательств
(см. ст. 356 и п. 2 ст. 367 ГК). В отличие от этого договорные условия о
неустойке и задатке, а равно о вытекающем из закона удержании, в равной
мере отличающиеся тем, что они не связаны с интересами третьих лиц,
продолжают действовать. Самостоятельный характер обязательства
банковской гарантии дает основания сделать вывод, что и она при переводе
долга сохраняет силу.

На практике может возникнуть потребность в одновременном переводе долга
и переходе прав по одному и тому же договору. С наиболее простым
вариантом такой ситуации приходится сталкиваться при комиссии. В
соответствии со ст. 986 ГК лицо, действующее в чужом интересе, заключая
договор с третьим лицом, переводит на заинтересованное лицо обязанности
по сделке, заключенной им с третьим лицом, и одновременно с
обязанностями к заинтересованному лицу переходят также права по
заключенной сделке.

Более сложный, как правило, вариант связан с продажей предприятия, когда
к покупателю переходит имущественный комплекс, который может включать
наряду с вещами также права и обязанности. В праве США широко развита
продажа дела (the Sale of Business), при которой происходит
одновременная передача прав и обязанностей (Contract Law and Theory,
Robert Scott, Donglaz Leslie, Charlortesville, Virginia. P. 874 etc.).

К складывающимся в подобных случаях отношениям применяются в одно и то
же время соответственно нормы о переходе прав и о переводе долга. Это
означает, в частности, необходимость получения согласия кредитора (в
части уступки прав) и уведомления должника (в части перевода долга).
Исключения из этих положений должны быть установлены в законе.

При продаже предприятия в соответствии с п. 1 ст. 562 ГК необходимо
письменно поставить в известность тех, кто являются кредиторами в
передаваемых обязательствах. В число предоставленных им гарантий входит,
в частности, возможность требовать признания продажи предприятия
полностью или в соответствующей части недействительной. При этом
молчание кредитора, уведомленного о предстоящей продаже предприятия, на
протяжении трех месяцев рассматривается как согласие на такой переход.
Аналогичная норма, направленная на защиту прав кредитора, содержится в
главе об аренде предприятия (ст. 657).

ГК облегчает возможность одновременного перехода прав и перевода долга
тем, что целый ряд вопросов, в частности, о форме перехода прав и
переводе долга, решается в нем одинаково.

Термин «суброгация» использован в двух статьях ГК, при этом в обеих (ст.
387 и 956) он связан со страхованием. В указанных статьях имеется в виду
суброгация страховщику прав кредитора к должнику, который отвечает за
наступление страхового случая. Однако в действительности суброгация
имеет место и в некоторых других ситуациях. Самое широкое ее применение,
хотя и без использования соответствующего термина, связано с п. 2 ст.
313 ГК. В силу указанной нормы третье лицо, которое подвергается
опасности утратить право на имущество должника (в качестве примера
названы права аренды и залога) вследствие обращения взыскания на это
имущество, может удовлетворить требования кредитора без согласия
должника. Последствием этой ситуации и служит суброгация.

В самом ГК суброгация рассматривается как разновидность уступки
требования. Это выражается в том, что в числе случаев перехода прав
кредитора к другому лицу на основании закона указана «суброгация
страховщику прав кредитора к должнику, ответственному за наступление
страхового случая». Пункт 2 ст. 313 ГК, не давая квалификации ситуации,
складывающейся при исполнении обязательства третьим лицом, называет в
числе применяемых норм те, которые посвящены переходу прав.

Суброгация действительно совпадает во многом с переходом прав, поскольку
при этом, как подчеркивал Р. Саватье, «сохраняются тот же должник, те же
обеспечения, тот же характер обязательств, те же проценты». Саватье Р.
Теория обязательства. М.: Прогресс, 1972. С. 382. И все же
представляется целесообразным разграничить указанные две конструкции. Их
анализ, проведенный Е. Годэмэ, привел его к выводу, что при всем
сходстве цессии и суброгации есть основания для того, чтобы отделить
одно от другого. Представляется, что высказанные последним автором
соображения укладываются в рамки ГК. Так, в частности, Е. Годэмэ
подчеркивал различие в решении вопроса о форме (не требуются
формальности, предусмотренные для перехода прав), а равно
ответственности. Смысл последнего различия иллюстрируется им на таком
примере: «Когда право требования на сумму 10000 франков было уступлено
за 5000, цессионар становится кредитором должника на сумму 10000
франков. В подтверждение этого вывода можно воспользоваться примерами из
действующего ГК. Имеется в виду п. 1 ст. 831, в силу которого финансовый
агент приобретает право на все суммы, которые он получит от должника во
исполнение требования Иначе происходит в случае суброгации. Цель
суброгации в том, чтобы просто гарантировать защиту интересов лица,
совершившего платеж… Следовательно, он вступает в права кредитора
только в той сумме, в какой произвел платеж». Годэмэ Евг. Указ. соч. С.
481. Соображения относительно сущности суброгации и перспектив ее
применения содержатся в Научно-практическом комментарии к ГК РСФСР
(автор соответствующего раздела – Кабатова Е.В.). С. 585.

Очевидно, основное различие цессии и суброгации связано с характером
интересов вступающего в обязательство лица: при цессии цессионарий
стремится приобрести право, принадлежащее цеденту, а при суброгации
-вывести должников из обязательства, при этом приобретение права
представляет собой способ, к которому прибег его приобретатель. Нормы о
переходе прав кредитора (ст. 382-390 гл. 24 ГК) применяются в данном
случае в порядке аналогии закона, а значит, при условии, если иное не
предусмотрено в положениях, посвященных самой суброгации. В частности,
речь идет о переходе всей полноты прав, кроме случаев, когда иное не
предусмотрено в указанных нормах. Так, п. 1 ст. 956 ГК допускает
возможность указания в договоре между старым и новым кредитором на то,
что соответствующие права вообще не переходят, а значит, допустимо
включение в такой договор и условия о неполном переходе (см. о случаях,
когда такой переход прав не может исключаться, п. 1 ст. 965).

2.2 Специальные случаи прекращения договора

Специальными случаями прекращения договоров» можно назвать ситуации, при
которых утрачивают свою силу при наличии указанных в законе
обстоятельств обязательства, составляющие содержание договора.
Складывающиеся при этом отношения регулируются в основном гл. 29 ГК,
которая распространяет свое действие в равной мере на все виды
обязательств независимо от оснований их возникновения, а значит, и на
обязательства договорные.

Указанная глава различает полное и частичное прекращение обязательств.
При полном юридическая связь между кредитором и должником обрывается
либо заменяется другой. Частичное прекращение предполагает, что вся
остальная часть связывающего кредитора с должником обязательственного
правоотношения сохраняет силу. Так, например, обязательство поставить
продукцию может подвергнуться частичному прекращению путем изменения
объема подлежащих передаче товаров, а договор строительного подряда –
исключением некоторых из ранее включенных в него объектов. Однако при
этом остальные условия, например об основаниях взыскания и размере
неустойки за различные договорные нарушения (недопоставку, невыполнение
подрядных работ в срок и т.п.), продолжают действовать, если только
стороны не договорятся об ином.

Смысл гл. 26 состоит прежде всего в том, что в ней поименованы
юридические факты (юридические составы), которые сами по себе влекут
прекращение обязательства. В данном случае роль суда может сводиться
только к признанию прекращения обязательства уже состоявшимся. Избранная
ГК на этот счет формула сводится к признанию за контрагентом права
«отказаться от исполнения». Соответствующие нормы включены в отдельные
статьи глав, посвященных купле-продаже (п. 2 ст. 475, 463, п. 2 ст. 480
и др.), аренде (п. 2 ст. 610), подряду (п. 2 ст. 715, 716, 717 и др.),
хранению (п. 2 ст. 896) и др. Вместе с тем особо выделено (п. 2 ст. 407
ГК) прекращение обязательства по требованию одной из сторон, которое
считается допустимым лишь при условии, если это предусмотрено законом
или договором. Во всех случаях, когда речь идет о договорном
обязательстве, специальные основания, порядок и последствия его
прекращения определяются гл. 29 ГК.

В ГК 22 было названо пять оснований прекращения обязательств:
исполнение, зачет, совпадение должника и кредитора в одном лице,
соглашение сторон и невозможность исполнения. ГК 64 добавил к ним еще
три, В действующем Гражданском кодексе способов прекращения обязательств
десять. Это – исполнение обязательства, отступное, зачет, прекращение
обязательства совпадением должника и кредитора в одном лице, новация,
прощение долга, невозможность исполнения, издание акта государственного
органа, смерть гражданина, ликвидация юридического лица. При этом
указанный перечень не является исчерпывающим и может быть дополнен
Кодексом, другими законами, иными правовыми актами и самим договором.
Отмеченная возможность расширения перечня нередко используется ГК,
особенно в его главах, посвященных отдельным видам договоров.

Исполнение (ст. 408 ГК) способно прекратить договор лишь при условии,
если оно является надлежащим, т.е. совершено надлежащим лицом,
надлежащему лицу, надлежащим способом, в надлежащем месте, надлежащим
предметом и в надлежащее время. Критерии надлежащего исполнения
определяются императивными нормами, договором, а в части, не
предусмотренной теми и другими, – диспозитивными нормами. При
ненадлежащем исполнении наступают различные неблагоприятные для
стороны-должника последствия, предусмотренные в общей или специальной
статье ГК, в ином законе либо другом правовом акте или договоре. Из этих
последствий чаще других речь идет о возникновении у потерпевшей стороны
права на одностороннее расторжение договора и (или) требования о
возмещении убытков. Особенность ст. 408 ГК состоит в том, что она
посвящена одновременно исполнению обязательств как самим должником, так
и кредитором. В последнем случае речь идет об определенной кредиторской
обязанности – той, которая состоит в подтверждении исполнения в одной из
трех форм: выдачи расписки, возврата долгового документа или надписи на
нем кредитора, подтверждающей произведенное исполнение обязанности.
Нарушение этого требования со стороны кредитора означает, что он впал в
просрочку, а это влечет за собой последствия, указанные в ст. 406 ГК
(«Просрочка кредитора»). ГК допускает в случаях, когда предметом
договора является индивидуально-определенная вещь, замену реального
исполнения возмещением убытков. При этом ст. 396 ГК позволяет сделать
вывод, что такое исполнение должно считаться ненадлежащим и,
следовательно, достаточным основанием для прекращения обязательства.

В литературе было высказано применительно к ГК 64 мнение, что исполнение
представляет собой сделку и с этой точки зрения подчиняется общим
правилам о сделках, в том числе и о форме сделок. Гражданское право. Т.
2. М., 1993. С. 21 На наш взгляд, по вопросу о природе исполнения
заслуживает предпочтения иная точка зрения, которой придерживался О.А,
Красавчиков. Он полагал, что «по своей юридической природе исполнение
является не сделкой, а юридическим поступком, т.е. правомерным
действием, правовые последствия которого наступают независимо от того,
было данное действие направлено на достижение этих последствий или нет:
юридический эффект наступает независимо от субъективного момента».
Советское гражданское право. Т. I. M, Высшая школа, 1985. С. 471. По
указанной причине, очевидно, должник, который перевел банку сумму,
соответствующую полученному кредиту, не вправе ссылаться на то, что он
сделал это по ошибке, в нетрезвом виде и т.п.

Промежуточную позицию, уже применительно к новому ГК, занял М.В. Кротов.
Разделяя исходное положение «исполнение-сделка», он вместе с тем
считает, что к исполнению должны применяться все требования
действительности сделок, кроме тех, которые относятся к их форме. При
этом автор ссылается на п. 3 ст. 159 ГК, в силу которой «сделки во
исполнение договора, заключенного в письменной форме, могут по
соглашению сторон совершаться устно, если это не противоречит закону,
иным правовым актам и договору». Гражданское право. Ч. I. M., 1996. С.
463. Но, как нам кажется, при этом не учитывается, что приведенная норма
имеет специальную сферу применения: она связана только с единственным
вариантом исполнения: предметом исполнения одной сделки служит
совершение другой сделки. Практически речь идет о случае, когда
«письменный договор» представляет собой обычный предварительный договор.
К остальным случаям исполнения эта норма как будто бы, отношения не
имеет. Поэтому, как представляется, для обоснования того же вывода – о
неприменимости правил о форме сделки к исполнению, должны быть
использованы иные аргументы.

Имеется в виду, что при оценке особого порядка оформления исполнения, о
котором идет речь в ст. 408 ГК, необходимо иметь в виду общий его смысл.
В данном случае речь идет не об обязательной форме, а лишь об
обязанности кредитора и корреспондирующему ей праву должника. А
распоряжение правом зависит от того, кто им обладает. По указанной
причине, на наш взгляд, если сторона-должник не воспользуется своим
правом, это не лишает ее возможности использовать любые доказательства.
Соответственно закрепленный в ст. 54 Гражданско-процессуального кодекса,
как и в ст. 57 Арбитражного процессуального кодекса, принцип
«допустимость доказательств» здесь не должен действовать и,
следовательно, в подтверждение исполнения договора (обязательства)
сторона (должник) может представлять любые доказательства.

Отступное (ст. 409 ГК) впервые выделено в качестве особого основания
прекращения обязательства в действующем Гражданском кодексе. Смысл
отступного состоит в том, что вместо указанного в законе обязательства с
целью его прекращения передается иной предмет, размер, сроки и порядок
предоставления которого устанавливаются соглашением сторон. Совершая
исполнение путем отступного, должник с согласия кредитора откупается и
от долга. От обычной замены обязательства отступное, в частности,
отличается тем, что первое происходит всегда до, а второе – обычно после
того, как обязательство оказалось нарушенным, а также тем, что при
первом обстоятельстве, в отличие от второго, обязательство прекращается
без его превращения в другое. С этой точки зрения вызывает определенное
сомнение адресованный Кодексу упрек в том, что в его ст. 396 (п. 3)
разновидностью отступного признана исключительная неустойка, уплата
которой освобождает должника от исполнения обязательства в натуре.
Высказывая сомнение по поводу признания такой неустойки отступным, О.Н.
Садиков ссылается, в частности, на такие присущие неустойке особенности,
как обязательная ее письменная и денежная формы, возможность снижения
судом неустойки. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации
(части первой). М.: Юринформцентр, 1975. С. 401. Там же, на наш взгляд,
неточность. Имеется в виду указание на то, что «в п. 3 ст. 396 отступное
характеризуется как неустойка». В действительности в этой статье
наоборот: неустойка рассматривается как разновидность отступного.
Следовательно, отступное в ст. 396 ГК – это род, а значит, неустойка –
только вид. Отсюда вытекает, что общими должны быть признаки отступного,
а не неустойки.

Однако с таким выводом трудно согласиться: если неустойка, освобождающая
от реального исполнения, – разновидность отступного, то ничто не
препятствует ей как виду иметь индивидуальные особенности. Необходимо
лишь, чтобы был сохранен действительно присущий отступному признак:
прекращение обязательства путем предоставления с согласия другой стороны
одного предмета (в данном случае денежной суммы, предусмотренной в
законе или в договоре) взамен того, который был указан в обязательстве
первоначально (передача определенных товаров, выполнение определенных
работ или оказание определенных услуг). Значение п. 3 ст. 396 ГК как раз
и состоит в том, что имеется в виду случай, при котором уплата неустойки
для должника является средством освобождения от исполнения в натуре,
позволяет откупиться от него. По этой причине, встретившись с тем, что в
договоре сторон содержалось условие, по которому в случае невыполнения
поставки поставщик должен уплатить покупателю стоимость
недопоставленного, Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской
Федерации признал, что «по существу стороны предусмотрели предоставление
отступного в соответствии со ст. 409 Гражданского кодекса Российской
Федерации» (Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации 1997
№ 8. С. 47 ГК (п. 4 ст. 877) содержит общее запрещение прекращения
денежного обязательства путем выдачи чека. Это, очевидно, относится и к
возможности таким образом «откупиться». В дореволюционной России
«отступному» придавалось одновременно и иное значение. Так, В. Даль
считал «отступным» плату «по-плутовской сделке товарищам своим, чтобы
они отстали, отступились от торгов» (указ, автор. Толковый словарь
живого русского языка. Т. II. М., 1955. С. 759). Сходным же образом
расценивал подобную сделку, именуемую им еще сделкой об отсталом, Д.И.
Мейер: «Договор об отсталом должно признавать недействительным, как
договор безнравственный, потому что цель его – понуждение стороннего
лица к заключению невыгодного для него договора» (Мейер Д.И. Русское
гражданское право. Ч. 2. М.: Статут, 1997. С. 161).

В некоторых статьях содержатся специальные нормы о порядке зачета. Так,
зачету встречных требований банка и клиента по счету посвящена ст. 853
ГК, которая предусматривает, в частности, обязанность информации банком
клиента о произведенном зачете с указанием предельных сроков для такой
информации.

Особенность зачета состоит в том, что для его действительности
достаточно воли одной из сторон. Указанное правило носит императивный
характер. Его появление связано с безусловной презумпцией экономической
выгоды зачета для оборота.

В ряде случаев соответствующая норма наделяет возможностью производить
зачет прямо названную в ней сторону. Так, все та же ст. 853 (ч.2) ГК
говорит о праве именно банка произвести зачет денежных требований к
клиенту, связанных с кредитованием счета и оплатой услуг банка, а также
требований клиента к банку об уплате процентов за пользование денежными
средствами. Статья 832 ГК предусматривает право должника в случае
обращения к нему с требованием финансового агента предъявить к зачету
свои денежные требования, основанные на договоре с клиентом, если они
уже у должника имелись ко времени, когда он был уведомлен об уступке
требований финансовому агенту. Пункт 4 ст. 954 ГК содержит указание на
право страховщика, если страховой случай наступает ранее срока уплаты
очередного страхового взноса, при определении размера подлежащего
выплате страхового возмещения или соответственно страховой суммы зачесть
сумму просроченного страхового взноса. Приведенные нормы отнюдь не
исключают того, что вторая, не упомянутая в соответствующих статьях
сторона имеет такое же право на односторонний зачет.

Зачет является способом прекращения обязательств, который приобретает в
настоящее время большое экономическое значение, поскольку широкое его
использование позволяет сократить денежную массу, необходимую для
нормального оборота, содействовать ликвидации задолженности во
взаимоотношениях между его участниками.

Под прекращением обязательства совпадением в одном лице должника с
кредитором (ст. 413 ГК) имеются в виду случаи, когда к стороне,
выступающей в договоре в качестве должника, переходит по какому-либо
указанному в законе основанию (например, в силу универсального
правопреемства, при этом в равной мере в отношении наследования для
граждан или реорганизации – для юридических лиц) обязательство, в
котором указанное лицо является кредитором по отношению к контрагенту –
должнику (имеется в виду применительно к реорганизации юридического лица
– слияние и присоединение).

Новация (ст. 414 ГК) означает любое изменение договора с тем, что сами
стороны по соглашению между собой продолжают занимать свои места в
правоотношении. Так, например, новацией были признаны Высшим Арбитражным
Судом РФ случаи, когда между банком и его клиентом заключен единый
кредитный договор, объединивший задолженность клиента по всем ранее
заключенным договорам, Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской
Федерации. 1997. № 5 С. 97. когда арендатор судна заключил договор, по
которому приобрел его в собственность. Там же. № 8 С. 22-23.

Поскольку новация представляет собой способ прекращения обязательства,
вместе с основным обязательством предполагается, на что уже обращалось
внимание, прекращение и субсидиарных обязательств, в частности, по
поводу различных способов обеспечения (п. 3 ст. 414 ГК). По этой
причине, если стороны выразят желание сохранить субсидиарное
обязательство, им необходимо достичь соглашения, которое и станет в
таком случае основанием возникновения соответствующего субсидиарного
обязательства. Имеется в виду, что при коллизии между первоначальным
договором и последующим соглашением приоритетом пользуется последнее

Для осуществления новации необходимо, чтобы и первоначальное и новое
обязательство были бы действительными. Соответственно, если
первоначальное обязательство будет признано недействительным, то таким
же придется признать и новое. В случаях, когда недействительным является
новое обязательство, новация признается несостоявшейся, а значит,
стороны остаются связанными первоначальными обязательствами.

В самом ГК специально выделено запрещение новации применительно к
обязательствам по возмещению вреда жизни или здоровью и по уплате
алиментов (п. 2 ст. 414 ГК). Необходимость в такой норме связана, если
не считать личного характера соответствующих требований, в первую
очередь с тем, что предмет и способ исполнения соответствующего
обязательства определяются не стороной, а самим законодателем.

В ст. 414 ГК отсутствует специальное условие о форме сделки, которая
лежит в основе новации. Исключение составляет ст. 818 ГК, посвященная
новации долга в заемное обязательство, которая должна совершаться в
форме, предусмотренной для заключения договора займа. Есть основание
сделать вывод, что и в целом на все случаи изменения вида договора
распространяется указанное требование «о форме сделки». Речь, таким
образом, идет о превалировании правила, относящегося к новой сделке.

Прощение долга (ст. 415 ГК) в его качестве способа прекращения
обязательства представляет собой одну из новелл ГК. Она выражается в
освобождении кредитором должника от лежащих на нем обязанностей.

Под прощением долга как особого способа прекращения обязательства служит
то, что при нем не предполагается какое бы то ни было встречное
удовлетворение. Иначе отношения сторон превратятся, в зависимости от
обстоятельств, в новацию или отступное. Поскольку прощение долга
представляет освобождение кредитором должника от имущественной
обязанности. Совершаемое по соглашению между сторонами, оно превращается
в предмет договора дарения. По этой причине к прощению долга следует
применять, среди прочего, нормы ГК, которые устанавливают случаи запрета
договора дарения (ст. 575 ГК ) либо его ограничение (ст. 576).

Пункт 1 ст. 416 ГК устанавливает, что обязательство прекращается
невозможностью исполнения только в том случаях, если она была вызвана
обстоятельствами, за которые ни одна из сторон не отвечает. В период
действия ГК 64 г, когда основное начало ответственности состояло в том,
что должник должен был нести ответственность только при виновном
нарушении обязательства, было важно разделить случаи невозможности
исполнения, происшедшие по вине должника (субъективная невозможность).
Теперь. Когда ответственность по обязательствам, связанным с
предпринимательской деятельностью, наступает без вины и освобождение от
ответственности за нарушение таких обязательств возможно лишь при
наличии непреодолимой силы (ст. 401 ГК), указанное деление утрачивает в
соответствующих случаях свое значение. В результате прекращение договора
без трансформации его в обязательство имеющее содержанием
ответственность, происходит лишь при условии, если невозможность
исполнения возникла не по вине стороны, а в обязательстве, носящем
предпринимательский характер, – вследствие непреодолимой силы или вины
кредитора.

Вместе с тем следует иметь в виду необходимость распространительного
толкования ст. 416 ГК: договор (обязательство) прекращается
применительно прежде всего к индивидуально-определенной вещи и тогда,
когда невозможность произошла вследствие обстоятельства, за которое та
или иная сторона отвечает. Все дело лишь в том, что в последнем случае
обязательство передать товары, выполнить работы или оказать услуги
прекращается, но возникает обязательство возместить убытки, возвратить
стоимость товаров, работ и услуг и т.п. Если невозможность исполнения
возникла вследствие обстоятельств, за которые ни одна из сторон не несет
ответственности, каждая из них вправе требовать возврата того, за что
она не получила встречного удовлетворения. В противном случае за счет
стороны, исполнившей обязательство и не осуществившей встречного
удовлетворения, ее контрагент неосновательно обогатится.

По-иному складывается ситуация, если имела место невозможность
исполнения, за которую отвечает тот или другой из контрагентов. Один из
таких случаев выделен в п. 2 ст. 416 ГК. Указанная норма явно имеет в
виду двусторонний договор. Именно для него возникает необходимость
определить, вправе ли контрагент требовать возврата того, что им было
исполнено по обязательству и за что он не получил встречного
удовлетворения? Пункт 2 указанной статьи дает ответ применительно к
одной ситуации: в случаях, когда, невозможность для должника исполнить
обязательство возникла по вине кредитора, последний не может требовать
возвращения исполненного им по обязательству.

Исключительный характер указанной нормы позволяет от противного сделать
вывод: во всех остальных случаях, т.е. тогда, когда кредитор невиновен в
возникшей невозможности исполнения, он вправе требовать компенсации за
все то, за что не получил встречного удовлетворения (исполнения). Речь
идет о восстановлении нарушенной по обстоятельствам, не зависящим от
самой стороны, эквивалентности в ее отношениях с контрагентом.
Необходимость именно такого решения связывалась с тем, что в противном
случае сторона, не исполнившая обязательство, оказалась бы в положении
лица, неосновательно обогатившегося за счет другого (своего
контрагента).

Статья 416 ГК предусматривает две ситуации. При первой все завершается
тем, что права и обязанности сторон утрачивают свою силу. При второй
одновременно с прекращением связывающего их одного обязательства
(договора) возникает другое обязательство (в частности, другой договор).

Чаще всего с прекращением обязательства передать товары, выполнить
работы, оказать услуги между сторонами возникает обязательство, имеющее
своим предметом необходимость одной стороны договора возместить
контрагенту возникшие вследствие неисполнения или ненадлежащего
исполнения первоначального обязательства убытки. Агарков М,М. К вопросу
о договорной ответственности // Вопросы советскою права. М., 1995. С.
116 и сл.; Новицкий И.Б, Лунц Л А. Указ. соч. С. 116 и сл. Сама ст. 416
ГК ограничивается выделением невозможности исполнения, которая порождает
полное прекращение обязательства между сторонами, т.е. последствия
первого рода. Для наступления такого последствия необходимо, чтобы ни
одна из сторон обязательства не могла быть признана ответственной за
создавшуюся невозможность исполнения. Должник обязан отвечать за
последствия наступившей невозможности исполнения при условии, если это
произошло в период, когда он находился в просрочке. Можно привести в
качестве примера также Порядок организации поставок и перевозки
продукции (товаров) для обеспечения народного хозяйства и населения
Крайнего Севера и приравненных к ним местностей, которым предоставлено
соответствующим министерствам право запрещать и ограничивать перевозки
по железным дорогам, а также приморскими и речными портами грузов,
следующих в районы Крайнего Севера.

Пункт 1 ст. 417 ГК предусматривает прекращение обязательства на
основании акта государственного органа. В отличие от ст. 416 ГК в нем
имеется в виду юридическая невозможность, создаваемая в равной мере
актами государственного органа и органа местного самоуправления. Как
правило, речь идет о запрещении соответствующим актом определенных
действий, являющихся предметом обязательства. Примером может служить
транспортное законодательство – ст. 108 и 75 КТМ, в силу которых
возможно запрещение, исходящее от соответствующих органов, приема грузов
для перевозки в определенных направлениях или назначением в определенные
порты, а также задержка судна и грузов в морском торговом или рыбном
порту, ст. 17 ВК, допускающая запрещение или ограничение в установленном
Правительством порядке использования воздушного пространства или
отдельных его районов, ст. 44 УЖД, устанавливающая порядок запрета
погрузки в определенных направлениях. Создаваемая таким образом полная
или частичная невозможность исполнения влечет за собой соответственно
полное или частичное прекращение обязательства.

Примером акта, повлекшего юридическую невозможность исполнения
договоров, может служить и Указ Президента РФ от 21 ноября 1994 г.,
установивший мораторий на экспорт противопехотных мин, не оснащенных
механизмами самоликвидации и не обнаруживаемых миноискателями. Собрание
законодательства Российской Федерации. 1994. № 31. Ст. 3250.

Если речь идет об акте государственного органа или органа местного
самоуправления, то такой ненормативный, а в случаях, предусмотренных
законом, – нормативный (в последнем случае имеется в виду акт,
нарушающий права и свободы граждан) акт может быть признан судом
недействительным. И тогда в случаях, когда кредитор не утратил интереса
к обязательству и это не противоречит соглашению сторон либо существу
обязательства, оно подлежит восстановлению.

Определенные требования, связанные с прекращением обязательств
вследствие издания соответствующего акта, сторона может адресовать и
своему контрагенту. Это связано с принципом, в силу которого по общему
правилу каждая из сторон должна возвратить все то, что может
расцениваться как неосновательно полученное ею (ст. 1103 ГК).

Если акт, о котором идет речь, будет признан судом недействительным,
контрагенты вправе требовать в зависимости от того, какой именно орган
издал соответствующий акт, возмещения убытков от Российской Федерации,
субъектов Федерации или муниципального образования в соответствии со ст.
15 и 1069 ГК.

Смерть гражданина (ст. 418 ГК) может повлечь за собой прекращение
обязательства (договора) в случаях, когда исполнение носит личный
характер, т.е. когда обязательство не может быть исполнено без личного
участия самого должника или иным образом с ним связано неразрывно.

В ряде статей ГК предусмотрено, что смерть должника непременно вызывает
прекращение соответствующего договора. Например, в ст. 701 ГК – смерть
ссудополучателя, в п. 1 ст. 977 ГК – смерть доверителя или поверенного.
Такие же последствия влечет смерть агента (ст. 1010 ГК) или
доверительного управляющего (п. 1 ст. 1024 ГК).

Прекращение обязательства (договора) может наступить вследствие смерти
гражданина-кредитора при условии, если исполнение предназначалось самому
кредитору либо иным образом связано с его личностью (п. 2 ст. 418 ГК).
Применительно и к этому случаю в отдельных главах ГК содержатся статьи,
предусматривающие безусловное прекращение обязательства в связи со
смертью гражданина-контрагента. Имеются в виду, например, смерть
гражданина – участника товарищества в случае прекращения договора
простого товарищества (п. 1 ст. 1050), при определенных условиях смерть
– правообладателя в договоре коммерческой концессии (п. 2 ст. 1038ГК).

В некоторых случаях у наследников умершего должника могут возникнуть в
силу закона обязанности. Например, ст. 979 ГК предусматривает
обязанность наследников поверенного в договоре поручения известить
доверителя о смерти поверенного, принять меры для охраны имущества
доверителя, в частности сохранения его вещей и документов с последующей
передачей их контрагенту умершего. Указанная обязанность связывает
доверителя с поверенным.

По общему правилу ликвидация юридического лица (ст. 419 ГК) влечет за
собой прекращение обязательства независимо от того, выступало ли
юридическое лицо в роли кредитора или должника. Однако из этого правила
сделано исключение для случаев, когда законом или иными правовыми актами
исполнение обязательств ликвидированного юридического лица возложено на
других лиц. В качестве примера в самой ст. 419 ГК приводится требование
о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью гражданина. Последний
случай урегулирован п. 2 ст. 1093 ГК.

В указанном этой нормой случае вместо прекращения обязательства
происходит смена сторон. Так, при ликвидации юридического лица, на
которое была возложена ответственность за причинение вреда жизни или
здоровью, осуществляется капитализация платежей (п. 1 ст. 64 ГК).
Капитализация соответствующего платежа сводится к замене в обязательстве
ликвидированного юридического лица – должника страховой организацией.

Специальные последствия ликвидации юридического лица предусмотрены
применительно к некоторым типам (видам) договоров. Так, например, при
ликвидации юридического лица – ссудодателя его права и обязанности
переходят к тому, кто приобрел право собственности или иное право, на
основании которого была передана вещь, служащая предметом договора
безвозмездного пользования (п. 2 ст. 700 ГК). Ликвидация в том же
договоре юридического лица – ссудополучателя влечет иное последствие:
вместо сингулярного правопреемства – прекращение договора. Однако
сторонам предоставляется право предусмотреть в договоре иное.

При ликвидации юридического лица возникает обязанность, совпадающая с
той, о которой шла речь применительно к смерти поверенного -гражданина,
В данном случае эту обязанность в договоре поручения несет ликвидатор
юридического лица (п. 2 ст. 979 ГК). Речь идет о необходимости извещения
доверителя и о принятии мер для охраны имущества последнего.

Применительно к общим основаниям, содержащимся в гл. 26 ГК, прекращение
договора может происходить в трех формах: во-первых, по согласованной
воле сторон (имеется в виду соглашение о прекращении договора,
отступное, новация, прощение долга), во-вторых, по воле одной из сторон,
независимо от согласия контрагента на этот счет, и, в-третьих,
вследствие обстоятельств, которые вообще от воли сторон не зависят
(невозможность исполнения и смерть гражданина). Совпадение в одном лице
обоих контрагентов, а также ликвидация юридического лица в принципе
могут быть отнесены к любой из этих трех групп в зависимости от того,
какие именно обстоятельства вызвали наступление соответствующих
обстоятельств.

Особенность действующего ГК состоит в том, что он содержит специальную
оговорку, которая подчеркивает открытый характер перечня оснований
прекращения обязательств. Имеется в виду п. 1 ст. 407 ГК, в силу .
которого обязательство прекращается полностью или частично по
основаниям, которые содержатся в ГК (речь идет об основаниях, включенных
в гл. 26 ГК, а также и находящихся в других главах Кодекса), в других
законах, иных правовых актах или в договоре. Хотя аналогичной нормы в
предшествующих кодексах не было, но примерный характер содержащегося в
них перечня оснований прекращения обязательств не вызывал сомнений.

Применительно именно к договорному обязательству п. 3 ст. 425 ГК
увязывает его существование с вопросом о сроке действия договора. Общее
правило сводится к признанию обязательства прекращенным с момента
наступления предусмотренного в нем срока, но лишь в случаях, когда на
этот счет есть прямое указание в законе или договоре. Если же такое
указание отсутствует, действует «запасная норма»: договор сохраняет силу
до определенного в нем момента окончания исполнения сторонами
обязательства. Следовательно, если, например, договор предусмотрел
ежемесячную поставку товаров на протяжении 1997г., то при отсутствии в
нем специальных указаний на этот счет обязательство поставки
прекращается 31 декабря того же года. Отмеченное обстоятельство, однако,
не освобождает сторону от ответственности за допущенные в период
действия договора его нарушения. Имеются в виду в равной мере как
возмещение убытков, так и уплата причитающейся за 1997 г. неустойки.

Заключение

Итак, подводя итог вышесказанному, можно заключить, что процедура
изменения и расторжения договора описана в Гражданском Кодексе
Российской Федерации достаточно полно и подробно, радует, что
законодатель включил в ныне действующий ГК РФ положение о возможности
изменения договора «в связи с существенным изменением обстоятельств из
которых исходили стороны на момент заключения договора. Бесспорно, что
данная норма включена в ГК РФ, с целью предупредить возможные убытки
контрагентов в условиях стихийности рыночных отношений в современной
России, очень большую инфляцию и, как следствие, девальвацию рубля.
Проведенное в данной дипломной работе сравнение мировых правопорядков в
данной сфере показывает, что российское гражданское право пошло по пути
признания доктрины rebus sic stantibus, как и другие страны
континентальной системы права в большой или меньшей степени. На мой
взгляд, это правильно, ведь, несмотря на то, что договор – это своего
рода «незыблемый столп» любого экономически развитого правового
общества, но предусмотреть возможности его расторжения просто
необходимо, иначе он может стать для сторон невыносимой обузой. Нельзя
забывать, что в современном мире обстоятельства, в том числе и
экономико-правовые, меняются так быстро и неожиданно, что, заключая
договор сегодня, нельзя быть уверенным в исполнимости его условий
завтра. Данная дипломная работа была написана с целью освещения лишь
одного аспекта договорных отношений, а именно – изменения и прекращения
действия договора, как одного из наиболее важных аспектов регулирования
данных отношений. Ведь договор – это, прежде всего, незыблемое
соглашение двух сторон, каждая из которых вправе надеяться на
неукоснительное соблюдение его положений своим контрагентом, поэтому
расторжение и изменение условий договора является своего рода
экстремальной ситуацией для его участников, следовательно правильное и
точное урегулирование такой ситуации – важный фактор стабильности и
порядка в обществе вообще и в гражданских правоотношениях, в частности.

Список литературы

Специальная литература

1. Агарков М. М. К вопросу о договорной ответственности // Вопросы
советскою права. М., 1995.

2. Агарков М. М. Обязательство по советскому гражданскому праву М.
1996г.

3. Агарков М,М. К вопросу о договорной ответственности // Вопросы
советскою права. М., 1995.

4. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: Общие положения –
М.: Издательство «Статут», 2001 г.

5. Завидов Б.Д. Учебник «Договорное право России» М., 1998 г.

6. Гуев А.Н. Постатейный комментарий к части первой Гражданского кодекса
РФ – М. : Издательский дом «Инфра-М», 2001г.

7.Иоффе О. С. Обязательственное право. М. 1989 г.

8. А.С. Комаров Изменение обстоятельств и договорные отношения
(сравнительно-правовые аспекты) – М.: Издательство «Статут», 2000 г.

9.Новицкий И.Б., Лунц Л.А «Общее учение об обязательстве» М. 1987 г.

10. Новицкий И Б. Регрессные обязательства между социалистическими
хозяйственными организациями М., 1978 г.

11. Розенберг, ” Изменение и расторжение договора”, — М.: Экономика
жизнь,1995, №21,

12. В.А. Рахмилович «О достижениях и просчетах нового Гражданского
кодекса Российской Федерации // Государство и право 1996 г № 4

13. Саватье Р. Теория обязательства. М.: Прогресс, 1972.

14. Мейер Д.И. Русское гражданское право. Ч. 2. М.: Статут, 1997

15. Толковый словарь живого русского языка. Т. II. М., 1955.

16. Гражданский кодекс Российской Федерации (части первая, вторая и
третья) (с изм. и доп. от 20 февраля, 12 августа 1996 г., 24 октября
1997 г., 8 июля, 17 декабря 1999 г., 16 апреля, 15 мая, 26 ноября 2001
г., 21 марта, 14, 26 ноября 2002 г., 10 января 2003 г.)

17. Комментарий к Гражданскому кодексу РФ (постатейный) (под ред.
О.Н.Садикова)

18. .Постатейный научно-практический комментарий части первой
Гражданского кодекса Российской Федерации (с изменениями и дополнениями
на 1 апреля 2001 г.) (в ред. Федерального закона от 30 ноября 1994 г. N
51-ФЗ с изменениями, внесенными Федеральными законами от 20 февраля 1996
г. N 18-ФЗ, от 12 августа 1996 г. N 111-ФЗ, от 8 июля 1999 г. N 138-ФЗ)
(Эрделевский А.М.)

19. Гражданское право. Том I. Учебник / Под ред. Е.А. Суханова – М.:
Издательство «БЕК», 2000г.

20. Гражданское право. Часть I. Учебник/Под ред. Ю.К. Толстого, А.П.
Сергеева. – М.: Издательство «Проспект», 2001г.

21. Советское гражданское право. Т. 1. М.: Юриздат, 1965 (автор –
Масляев А 22. Электронно-правовая база данных «Энциклопедия Российского
Права».

23.Электронно-правовая база данных «КОДЕКС» – http://www.kodeks.net/

24.Система ГАРАНТ, Компания Гарант, WWW-версия http://www.garant.ru/

25. Законодательство и экономика, 1992. №1—2. С. 7

Нормативные акты

26. Закон Российской Федерации «О приватизации государственных и
муниципальных предприятий» от 3 июля 1991 г.

27. Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. №7 «Положение
о жилищных кредитах».

28. Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. № 30. «Правила
продажи товаров по образцам»

29. Постановление Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного
Суда РФ Х 6/8 от 1 июля 1996 г.

30. Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 1996. № 9.

31. Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 1

32. Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 1996. №11

33. Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 1997. № 5

34. Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. № 31

35. Федеральный закон от 17 декабря 1994 г. «О поставках продукции для
федеральных государственных нужд».

Нашли опечатку? Выделите и нажмите CTRL+Enter