Государственный Университет – Высшая Школа Экономики
Кафедра общей социологии
ЭССЕ
Проблемы войны и мира
в различных философских и исторических периодах
Выполнила
студентка 1 курса
факультета социологии
133 группы
Балабанова Анна
Преподаватель
Попов Д. С.
Москва, 2003 г.Введение
После террористических актов 11 сентября 2001 года на тему войны,
терроризма и человеческой агрессии заговорил весь мир. Было напечатано
множество статей и книг, отсняты сотни видео сюжетов, проведены десятки
конференций, для того чтобы понять истинную причину происшедшего. Кто?
Как? Зачем? На эти вопросы до сих пор не найдено однозначного ответа, и
нам есть над чем задуматься всерьез.
Вспомнить хотя бы величайшие жертвы, понесенные нашим народом во
Второй мировой войне – самой кровопролитной в истории человечества.
Память об этом еще жива, однако на Земле войны ведутся до сих пор, они
не исчезли, не ушли в прошлое. Пороки человечества, приводящие к таким
трагическим событиям, волновали умы философов уже достаточно давно,
поэтому интересно будет проследить эволюцию философских идей о войне и
мире в исторической перспективе.
Взгляды философов на войну и мир в различные
исторические периоды
1. Античность
Мечта о мире сопровождала человека на всех ступенях цивилизации, начиная
с самых первых его шагов. Идеал жизни без войн, когда в международных
отношениях соблюдались бы общепризнанные нормы справедливости, восходит
к глубокой древности. Уже у античных философов можно видеть идеи мира,
правда, этот вопрос рассматривался только как проблема отношений между
греческими государствами. Античные философы стремились лишь к устранению
междоусобных войн.
Так, в плане идеального государства, предложенного Платоном, нет
внутренних военных столкновений, но воздаются почести тому, кто
отличился во «втором величайшем виде войны» – в войне с внешними врагами
[1, с. 87]. Аналогична точка зрения на эту тему и Аристотеля: древние
греки видели в иностранцах врагов и считали их и всё принадлежавшее им
хорошей добычей, если ее только можно было захватить. Причины этого
кроются, как считается, в уровне экономического развития общества.
Отсюда следует прямой переход к проблеме рабства.
Для мыслителей этой эпохи рабство было явлением естественным и даже
прогрессивным. Аристотель, например, считал его общественно-необходимым
институтом [1, с. 138]. Источниками рабов были военнопленные, а также
свободные, попавшие в рабство за долги (правда, положение их было
легче), и дети, рожденные рабами. А раз так, то не может не одобряться
внешняя политика, направленная на захват все новых территорий и
порабощение новых миллионов инородцев. Поэтому преобладающее большинство
мыслителей считали правомерным вести войны против других народов, ведь
война являлась основным источником рабской силы, без которой не могло
существовать рабовладельческое хозяйство. Гераклит, например, утверждал,
что «война есть отец и мать всего; одним она определила быть богами,
другим людьми; одних она сделала рабами, других свободными» [1, с. 165].
Аристотель писал: «…если бы ткацкие челноки сами ткали, а плектры сами
играли на кифаре, тогда и зодчие не нуждались бы в работниках, а
господам не нужны были бы рабы» [1, с. 140].
Аналогичное отношение к рабству было и в Римской империи: римляне
называли варварским все, что не было римским, и говорили: «Для варваров
цепи или смерть». Призыв древнеримского мыслителя Цицерона «Пусть оружие
уступит место тоге», т. е. пусть решает не военная сила, а гражданская
власть, фактически не применялся в отношении варваров [1, с. 172].
2. Проблемы мира и христианская религия
Если посмотреть на вопрос о мире без войн с точки зрения христианской
церкви, то здесь можно видеть некоторую двойственность. С одной стороны,
основополагающая заповедь «Не убий» объявляла самым тяжелым грехом
лишение человека жизни. Церковь пресекала междоусобные войны периода
средневековья, что хорошо отразилось, например, в истории Руси. Так,
киевский князь Владимир Мономах уговаривал князей русских не проливать
христианской крови в великий пост. Христианство было инициатором
установления так называемого Мира Божьего – дней, когда прекращались
междоусобицы. Эти дни были связаны с мифическими событиями из жизни
Христа, с важнейшими религиозными праздниками; военные действия не
велись также в дни, назначенные церковью для размышления и молитвы в
период сочельника и поста.
Нарушение Мира Божьего каралось штрафами, доходившими до конфискации
имущества, телесными наказаниями и даже отлучением от церкви [3, с.
134].
В то же время проповедь всеобщего мира не мешала христианской церкви
освящать многочисленные завоевательные войны, крестовые походы против
«неверных», подавление крестьянских движений. Таким образом, критика
войны в то время ограничивалась этическими представлениями христианского
вероучения, а идеалом всеобщего мира оставался мир среди христианских
народов Европы.
3. Эпоха просвещения
Новое слово о мире сказал молодой буржуазный гуманизм. Его эпоха была
временем становления капиталистических отношений. Процесс
первоначального накопления капитала кровью вписывался в историю не
только Европы, но и всей планеты. Экспроприация земли и орудий труда у
широких народных масс, колониальные грабежи и захваты в Америке и Африке
создали условия для возникновения и развития капиталистического способа
производства. Силой оружия создавались и национальные государства.
Вместе с тем молодая буржуазия в известной степени была заинтересована и
в сохранении мира, в прекращении феодальных распрей, в развитии
внутренней и международной торговли. Она создала национальные рынки,
начала связывать экономическими связями все части земного шара в один
мировой рынок.
В центре внимания передовых мыслителей этой эпохи стоял человек, его
освобождение от пут феодальной зависимости, от гнета церкви и социальной
несправедливости. Осмысление условий гармоничного развития личности,
естественно, привело гуманистов к постановке вопроса об устранении из
жизни людей величайшего зла – войны. Замечательной особенностью
гуманистических учений эпохи Просвещения было осуждение войны как
величайшего бедствия для народов.
Рождению идеи вечного мира, бесспорно, способствовало превращение войны
во все большую угрозу для народов Европы. Усовершенствование оружия,
создание массовых армий и военных коалиций, многолетние войны,
продолжавшие раздирать европейские страны в еще более широких масштабах,
чем ранее, заставили мыслителей чуть ли не впервые задуматься над
проблемой взаимоотношений между государствами и искать пути их
нормализации, что, по моему мнению, является первой отличительной чертой
подхода к проблеме мира в то время. Второе, что впервые проявилось
тогда, – это установление связи между политикой и войнами.
Идеологи Просвещения поставили вопрос о таком устройстве общества,
краеугольным камнем которого была бы политическая свобода и гражданское
равенство. Они выступали против всего феодального строя с его системой
сословных привилегий. Выдающиеся представители Просвещения отстаивали
возможность установления вечного мира, но ожидали его не столько от
создания особой политической комбинации государств, сколько от все более
усиливающегося духовного единения всего цивилизованного мира и
солидарности экономических интересов [5, с. 31].
Французский философ-просветитель Ж. Ж. Руссо в трактате «Суждение о
вечном мире» пишет, что войны, завоевания и усиление деспотизма взаимно
связаны и содействуют друг другу, что в обществе, разделенном на богатых
и бедных, на господствующих и угнетенных, частные интересы, то есть
интересы властвующих, противоречат общим интересам – интересам народа.
Он связывает идею всеобщего мира с вооруженным свержением власти
правителей, ибо они не заинтересованы в сохранении мира. Аналогичны
взгляды другого французского просветителя Д. Дидро. Вольтер же испытывал
страх перед движением низов и сдвиги в общественной жизни мыслил в виде
революции сверху, осуществляемой «просвещенным» монархом в интересах
нации [5, с. 64].
Интересны взгляды на проблему войны и мира представителей немецкой
классической школы философии. Так, И. Кант впервые высказал догадку об
объективной закономерности, ведущей к установлению вечного мира, о
неизбежности создания на мирных началах союза народов. Здесь происходит
то же, что и с отдельными людьми, объединяющимися в государство, дабы
воспрепятствовать взаимному истреблению. Государства вынуждены будут
«вступить в союз народов, где каждое, даже самое маленькое, государство
могло бы ожидать своей безопасности и прав не от своих собственных сил,
а исключительно от такого великого союза народов» [5, с. 95]. Проблемы
взаимоотношений между независимыми государствами Кант рассматривает в
трактате «К вечному миру».
Свой трактат Кант строит в виде договора, пародируя соответствующие
дипломатические документы. Сначала идут предварительные статьи, затем
«окончательные» и даже одна «тайная». В «окончательных» статьях
кантовского проекта речь идет об обеспечении достигнутого мира. В
частности, Кант выдвигает идею, что каждое государство должно быть
республиканским. Вторая «окончательная» статья договора о вечном мире
определяет основу, на которой возникает международное право, а именно:
международный союз государств, где реализуется устройство, подобное
гражданскому обществу, в котором гарантированы права всех его членов.
Союз народов, «федерализм свободных государств» не всемирное
государство; Кант недвусмысленно выступает за сохранение национального
суверенитета. Третья «окончательная» статья ограничивает «всемирное
гражданство» лишь правом на гостеприимство в чужой стране: каждый
человек должен иметь возможность посетить любой уголок земли и не
подвергаться при этом нападениям и враждебным действиям. Каждый народ
имеет право на территорию, которую он занимает, ему не должно угрожать
порабощение со стороны пришельцев.
Договор о вечном мире венчает «тайная» статья: «…государства,
вооружившиеся для войны, должны принять во внимание максимы философов об
условиях возможности общего мира» [2, с. 89].
Другой представитель немецкой классической философии И. Гердер считает,
что соглашение, заключенное в условиях враждебных отношений между
государствами, не может служить надежной гарантией мира. Для достижения
вечного мира необходимо нравственное перевоспитание людей. Гердер
выдвигает ряд принципов, с помощью которых можно воспитать людей в духе
справедливости и человечности; в их числе отвращение к войне, меньшее
почитание военной славы: «Все шире надо распространять убеждение в том,
что геройский дух, проявленный в завоевательных войнах, есть вампир на
теле человечества и отнюдь не заслуживает той славы и почтения, которые
воздают ему по традиции, идущей от греков, римлян и варваров» [2, с.
112]. Кроме того, к таким принципам Гердер относит правильно
истолкованный очищенный патриотизм, чувство справедливости к другим
народам. При этом Гердер обращается не к правительствам, а к народам, к
широким массам, которые больше всего страдают от войны. Если голос
народов прозвучит достаточно внушительно, правители вынуждены будут к
нему прислушаться и повиноваться.
Резким диссонансом здесь звучит теория Гегеля. Абсолютизируя приоритет
всеобщего над единичным, рода над индивидом, он считал, что война
приводит в исполнение исторический приговор целым народам, которые не
связаны с абсолютным духом. По Гегелю, война – двигатель исторического
прогресса. «Война сохраняет здоровую нравственность народов в их
индифферентности по отношению к определенностям, к их привычности и
укоренению, подобно тому, как движение ветра предохраняет озера от
гниения, которое грозит им при длительном затишье, так же как народам –
длительный или, тем более, вечный мир» [2, с. 156].
4. Современность
В дальнейшем ходе истории проблемы мира продолжали занимать умы
человечества; многие видные представители философии, деятели науки и
культуры известны нам своими взглядами на эти вопросы. Так, Лев Толстой
отстаивал в своих произведениях идею «непротивления злу насилием».
А. Н. Радищев отвергал те положения теории естественного права, которые
признавали войну неизбежной, оправдывали право войны. По его мнению,
устройство общества на началах демократической республики навсегда
избавит от величайшего зла – войны. А. И. Герцен писал: «Мы не рады
войне, нам противны всякого рода убийства – оптом и в разбивку… Война
– это казнь гуртом, это коренное разрушение» [4, с. 74].
Двадцатый век, принесший человечеству две невиданные до этого по
масштабам мировые войны, еще более обострил значение проблемы войны и
мира. В этот период развивается пацифистское движение, зародившееся в
США и Великобритании после наполеоновских войн. Оно отвергает всякое
насилие и любые войны, в том числе и оборонительные. Некоторые
современные представители пацифизма считают, что войны исчезнут тогда,
когда население на земле станет стабильным; другие разрабатывают такие
мероприятия, на которые можно было бы переключить «воинственный
инстинкт» человека. Таким «моральным эквивалентом», по их мнению, может
служить развитие спорта, особенно состязаний, связанных с риском для
жизни [4, с. 157].
Известный исследователь Й. Галтунга попытался выйти за узкие рамки
пацифизма; его концепция выражается в «минимизации насилия и
несправедливости в мире» [4, с. 91], тогда только и смогут
восторжествовать высшие человеческие ценности.
Весьма интересна позиция одного из самых влиятельных теоретиков Римского
клуба – А. Печчеи, который утверждает, что созданный человеком
научно-технический комплекс «лишил его ориентиров и равновесия,
повергнув в хаос всю человеческую систему» [4, с. 114]. Основную
причину, подрывающую устои мира, он видит в изъянах психологии и морали
индивида – алчности, эгоизме, склонности к злу, насилию и т. д. Поэтому
главную роль в осуществлении гуманистической переориентации
человечества, по его мнению, играет «изменение людьми своих привычек,
нравов, поведения». «Вопрос сводится к тому, – пишет он, – как убедить
людей в различных уголках мира, что именно в усовершенствовании их
человеческих качеств лежит ключ к решению проблем» [4, с. 118]. Таким
образом, концепция Печчеи довольно логична, т. к. причина войн видится
во внутренних установках человека. Одновременно с тем она наиболее
трудна для воплощения, поскольку повлиять на сознание человека крайне
сложно, но нужно к этому стремиться, а начать стоит хотя бы с себя…
Заключение
Мыслители различных эпох осуждали войны, страстно мечтали о вечном мире
и разрабатывали различные аспекты проблемы всеобщего мира. Одни из них
видели причину зла, причиняемого войнами, в хозяйственном упадке, в
нарушении нормального функционирования всей экономической структуры. В
связи с этим они пытались склонить человечество к миру, рисуя картины
всеобщего процветания в обществе без войн, в котором приоритет будет
отдаваться развитию науки, техники, искусства, литературы, а не
совершенствованию средств уничтожения. Они считали, что мир между
государствами может быть установлен в результате разумной политики
просвещенного правителя.
Другие обращали внимание в основном на этическую сторону этой проблемы.
Они полагали, что агрессивная война есть порождение безнравственности,
что мир может быть достигнут только в результате морального
перевоспитания людей в духе взаимопонимания, терпимости к различным
вероисповеданиям, устранения националистических пережитков, воспитания
людей в духе принципа «все люди братья».
Третьи разрабатывали правовые аспекты проблемы мира, достичь которого
они стремились путем договора между правительствами, созданием
региональных или всемирных федераций государств.
Проблема мира, как и проблема войны, до сих пор привлекает внимание
политических и общественных движений, ученых многих стран. Бесспорны
успехи миролюбивых сил и организаций, как и достижения ряда школ и
направлений, научных центров, специализирующихся на исследовании проблем
мира. Накоплена обширная сумма знаний о мире как цели, как факторе
развития и выживания человечества, о сложной диалектике взаимосвязи
войны и мира и ее особенностях в современную эпоху, о возможных путях и
предпосылках продвижения к миру без оружия и войн.
Столь же очевиден и другой важнейший вывод из изложенного: анализ
концепций мира требует серьезных усилий. Должна быть построена
достаточно глубокая и последовательная философия мира, важнейшей
составной частью которой должна стать диалектика войны и мира в их
историческом развитии. Обращение к политике и идеологии (как показано
выше, связь войны с политикой неразрывна), с моей точки зрения, не
только допустимо, но и необходимо в этом анализе – разумеется, не в
ущерб его научному содержанию.
Общечеловеческое, глобальное соизмерение проблем войны и мира придает
особую актуальность сотрудничеству пацифистов, верующих и атеистов,
социал-демократов и консерваторов, а также представителей других партий,
движений и течений. Плюрализм философского истолкования мира неразрывно
связан с политическим плюрализмом. Различные компоненты движения за мир
находятся между собой в сложных отношениях – от идейной конфронтации до
плодотворного диалога и совместных действий. В этом движении
воспроизводится глобальная задача – необходимость найти оптимальные
формы сотрудничества различных общественных и политических сил ради
достижения общей для человечества цели. Мир – это общечеловеческая
ценность, и достигнута она может быть только общими усилиями.
Список литературы:
Богомолов А. С. Античная философия. – М.: 1985.
Гулыга А. В. Немецкая классическая философия. – М.: 1986.
Капто А. С. Философия мира. – М.: 1997.
Клаузевиц К. О войне. – М.: 1998.
Тихомиров Л. Н. Трактаты о вечном мире. – М.: 1993.
PAGE
PAGE 3
Нашли опечатку? Выделите и нажмите CTRL+Enter
