Селиванов Н.А., Эйсман А.А. и др. 1978 – Советская криминалистика (книга)

Селиванов Н.А., Эйсман А.А. и др. 1978 – Советская криминалистика

«ВВЕДЕНИЕ В КРИМИНАЛИСТИКУ»— УЧЕНИЕ О ПРЕДМЕТЕ, СИСТЕМЕ, МЕТОДАХ И
ИСТОРИИ КРИМИНАЛИСТИКИ

§ 1. Предмет криминалистики

Систематическое изложение криминалистики в курсах, учебниках и
справочниках всегда на¬чинается с характеристик предмета, содержа¬ния,
системы, методов этой науки и ее места среди других наук.

Представляется, что все эти вопросы обра¬зуют не общую теорию науки, а
ее вводную часть, как предваряющую ознакомление с со¬держанием самой
науки’.

Что же касается общей части науки (в том числе и криминалистики), то
она, очевидно, должна содержать общие сведения не о науке, как таковой,
а о тех фактах и явлениях объек¬тивной действительности, которые данная
на¬ука изучает. Так, к Общей части криминалис¬тики могут быть отнесены:
теория идентифи¬кации, общие проблемы учения о собирании и исследовании
доказательств и др.

Методология науки, т. е. учение о методах науки (а не практической
деятельности на ос¬нове этой науки), также принадлежит к науковедческому
«Введению в науку»2. К нему же,

* Еще в 1950 году А. И, Винберг правильно объеди¬нил всю группу этих
проблем под общим названием «Введение в криминалистику (предмет, метод,
система курса и история советской криминалистики)» (РИО ВЮА. М., 1950).
К «Введению в теорию» относят вопро¬сы предмета, метода, содержания и
развития науки и авторы шеститомного «Курса советского уголовного
пра¬ва» (т. 1. М., «Наука», 1970).

2 На недопустимость смешения понятий методов науки и методов
практической деятельности правильно ука¬зывают Р. С. Белкин и А. И.
Винберг в книге «Крими¬налистика и доказывание» (М., 1969, с. 14).

несомненно, относится и история науки, в данном случае история
криминалистики’.

Одной из задач криминалистики как науки общест¬венной является
разоблачение лженаучных и реакцион¬ных концепций буржуазной
криминалистики. Критика реакционных взглядов ведется как в связи с
изложением конкретного материала (в рамках отдельных отраслей на¬уки,
например, в связи с изложением тактики некоторых следственных действий и
др.), так и с общих методоло¬гических позиций. В последнем случае она
излагается в рамках «Введения в науку»2.

Вопросы предмета, системы криминалистики, ее мето¬дов неоднократно
обсуждались в советской юридической литературе. Нередко возникали
дискуссии, причем неко¬торые вопросы и” в настоящее время все еще
вызывают споры3.

Мы полагаем, что в науковедческое «Введение в кри¬миналистику» должны
входить следующие разделы:

1. Предмет криминалистики.

2. Методологические основы и систематика методов науки.

3. Система науки.

4. Место криминалистики среди других наук.

5. История науки.

6. Критика реакционных тенденций буржуазной кри¬миналистики.

Наука представляет собой социальное явление, обще¬ственный институт,
выполняющий определенные функ¬ции в обществе и занимающий в нем
определенное место. Это обстоятельство подчеркивается в современной
лите¬ратуре по науковедению. Многие черты науки, в частнос¬ти внутреннее
подразделение ее частей, преобладание теоретических или прикладных
элементов, в значитель¬ной степени обусловлены именно ее
социально-истори¬ческими свойствами.

Нас в первую очередь будет интересовать теоретичес¬кая функция науки.
Таковая, как представляется, имеет

* Вопросы истории советской криминалистики освещались, в частности, И.
Ф. Крыловым.

2 См., например: Митричев С. П. Теоретические основы со¬ветской
криминалистики. М., 1965, с. 74 и ел.

9 См. сб.: Ленинский принцип неотвратимости наказания и зада¬чи
советской криминалистики. Свердловск, 1972.

сложный состав, в котором аналитически можно выде¬лить три специфические
функции:

собственно познавательную—направленную на поз¬нание объектов,
существующих независимо от человека;

конструктивную (разработочную) —направленную на создание новых объектов;

коммуникативную—направленную на накопление, хранение, распространение,
передачу знаний’.

Все эти три функции, естественно, присущи и крими¬налистике.

Криминалистика изучает, познает определенные объ¬екты. такие, например,
как закономерности образования” следов, особенности восприятия
свидетелей, типичные способы совершения краж и т. п.

Однако познание объективной действительности не является самоцелью
науки. Отправляясь от познанного, наука производит новые образцы орудий
труда и эффек¬тивные программы деятельности, дает рекомендации и
вырабатывает типовые решения определенных практи¬ческих задач.

Криминалистика создает свою аппаратуру, свои материалы, методики,
тактические правила и рекомен¬дации, т. е. непосредственно производит
специфические научные объекты—идеальные или материальные, необ¬ходимые
для практики раскрытия преступлений.

Две функции науки — познавательную и конструк¬тивную (разработочную)
различают не всегда, между тем это различие очевидно2.

Конструирование приборов, выработка методов, спо¬собов действия
представляют творческую научную

1 На эти же функции (называя их задачами правовой науки) указывает С. С.
Алексеев, правильно подчеркивая их нетождествец-ность и взаимосвязь
(см.: Алексеев С. С. Общая теория социа¬листического права. Вып. 4.
Свердловск, 1966, с. 94).

2 Определение науки, данное Р. С. Белкиным («Криминалисти¬ка». М., 1968,
с. 9), построено так, что отражает наличие этих двух функций; познание
закономерностей и основанное на этом познании создание средств и методов
практической деятельности по раскры¬тию преступлений. Позднее Р. С.
Белкин еще более определенно очерчивает эту последнюю функцию и говорит
о «продукции» нау¬ки применительно к приемам, методам и средствам
судебного ис¬следования (см. его статью «О некоторых дискуссионных
вопросах теории советской криминалистики» в сб.: Ленинский принцип
неот¬вратимости наказания и задачи советской криминалистика.
Сверд¬ловск, 1972, с. 156).

деятельность, ни в чем не уступающую собственно поз¬нанию природных
объектов4.

В составе самой науки можно усмотреть два рода не вполне тождественных
элементов — результаты поз¬нания объективных явлений, закономерностей, с
одной стороны, и результаты разработок, научного произ¬водства, образцы
новых приборов, материалов, создаваемых наукой, рекомендации,
предлагаемые ею, прог¬раммы практической деятельности, новые технологии
и т. п.— с другой.

В рамках любой отрасли, теории, раздела науки по¬знавательные и
конструктивные элементы всегда встре¬чаются в виде взаимосвязанных пар:
знание объектив¬ного свойства, закономерности кладется в основу
реко¬мендации, метода, конструкции.

Выполняя коммуникативную функцию, наука хранит, упорядочивает и
распределяет знания, т. е. производит их коммуникацию. Средствами такой
коммуникации яв¬ляются учебный процесс и учебная литература, справоч¬ные
издания, наглядные пособия, модели и т. п. Учет »той функции весьма
важен при определении места дан¬ной науки в системе других отраслей
знаний.

Предмет науки—это совокупность всех объектов, на которые направлена
познавательная деятельность, и всех разработок, конструкций, программ,
технологий, яв¬ляющихся продукцией науки, ориентированных на дос¬тижение
практических целей2.

Рассмотрим прежде всего совокупность объектов поз¬нания.

Иногда в качестве такой совокупности называют следственную и судебную
практику, которую должна изучать криминалистика.

Что же именно из материалов следственной практики становится
непосредственно объектами научного позна¬ния, анализа, обобщения? Эти
объекты весьма разнообразны: следы и иные материальные последствия
преступ¬ления, действия преступника во время преступления

‘ О специфике «разработок» в составе научной деятельности см.: Майзель
И. А. Наука, автоматизация, общество. Л., 1972, с. 164.

2 Представляется, что понятие предмета науки включает как объекты, на
которые направлено познание, так и цели этого позна¬ния.

и в ходе расследования, особенности показаний свидете¬лей приемы,
применяемые следователем, и многое Другое.

Своеобразной чертой предмета криминалистики, свойственной, вероятно,
лишь предметам немногих дру¬гих наук, является то, что в него входят
столь разно¬родные явления, как взаимодействия и взаимоотношения людей и
наряду с этим материальные взаимодействия предметов (образование следов
и т. п.). По общеприня¬той классификации наук взаимоотношения людей,
акты сознательного поведения в сфере производства или в других областях
общественной жизни служат объектами общественных наук, тогда как
взаимосвязи и взаимо¬действия материальных предметов (механические,
хи¬мические и т, п.) и действия людей в отношении этих предметов служат
объектами естественных и техниче¬ских наук.

Это обстоятельство весьма осложняет структуру предмета криминалистики,
вызывает трудности при выяс¬нении ее взаимосвязей с другими науками, но
оно су¬ществует объективно и не считаться с ним нельзя.

Таким образом, объектами изучения криминалистики являются: взаимосвязи и
взаимодействия материальных объектов (сфера криминалистической техники)
и взаи¬модействия и отношения людей (сфера тактики и част¬ной методики).

Возникает вопрос, каков должен быть уровень общ¬ности объектов,
изучаемых криминалистикой: должны ли это быть общие законы,
закономерности и тенденции или индивидуальные, неповторимые факты,
события, явления?

Следует согласиться с Р. С. Белкиным, который под¬черкивает
необходимость включения в понятие предмета науки криминалистики указания
именно на закономер¬ности как объекты познания’.

Когда идет речь о законах и закономерностях науки, то чаще всего имеют в
виду законы объективной дейст¬вительности, служащей предметом познания
для данной науки. Мы будем говорить о закономерностях только этого типа.

Вполне естественно, что наука прежде всего иссле¬дует существенное в
явлении, т. е. законы и закономер-

‘ См., например: Криминалистика. М., 1967, с. 3.

ности1. Закон выражает зависимость между рядами взаимосвязанных явлений,
причем такую взаимозависи¬мость, которая типична, повторяется для всех
явлений данного рода. «Закон—идентичное в явлении»,—отме¬чал В. И.
Ленин2.

С содержательной стороны закономерность может выражать регулярное
повторение связи между опреде¬ленными группами объектов, стабильное
наличие свойств у данного класса объектов, постоянство отношений,
воз¬никающих между некоторыми группами явлений, и т. п.

Сказанное относится к любой науке, и в философской литературе
неоднократно подчеркивалось, что именно объективные законы ‘и
закономерности являются основ¬ными объектами изучения наукой3.

Однако едва ли было бы правильным утверждать, что только законы и
закономерности могут быть объек¬тами научного познания.

Даже для таких наук, как, например, геология и аст¬рономия, это было бы
неверно, так как обе эти науки уделяют немало внимания изучению также и
индиви¬дуальных объектов, например характеристик конкрет¬ных
геологических образований (горных цепей, матери¬ков, океанов и т. п.)
или свойств отдельных единичных небесных тел (Луны, некоторых планет и
др.). И. И. Лей-ман, давая общее определение науки, правильно упоми¬нает
в нем наряду с законами и эмпирические факты4.

Что же касается истории, искусствоведения, архео¬логии и других подобных
наук, то среди их объектов весьма часто оказываются индивидуальные,
неповтори¬мые события, действия исторических лиц, памятники творчества и
т. п.

Представляется, что сказанное полностью относит¬ся к объектам познания
криминалистики. Она изучает не только закономерности, но и некоторые
типовые

‘ В. И. Ленин в конспекте «Науки логики» Гегеля отметил на полях: «NВ
Закон есть существенное явление» (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 29,
с. 136).

2 Там же.

в И. И. Лейман отмечает, что познание законов есть отличи¬тельная черта
именно науки, тогда как познание вообще — необхо¬димый признак
сознательной практической деятельности в любой области (см.: Лейман И,
И, Наука как социальный институт. Л., 1971, с. 13).

4 См.: Лейман И. И. Наука как социальный институт, с. 9.

и даже индивидуальные объекты. В этом смысле оправ¬данно изучение
конкретных уголовных дел, специфичес¬ких поступков преступника,
отдельных индивидуальных событий, действий, приемов.

Ниже мы подробнее остановимся именно на законо¬мерностях как объектах,
изучаемых криминалистикой.

Условимся, что закон или закономерность характеризуются следующими
признаками.

1. Закон или закономерность* выражают определен¬ную объективную
взаимосвязь явлений (причинную или иную). Поэтому логической формой
выражения за¬кона обычно бывает условное суждение: «если… то».

2. Закон может иметь либо только качественную форму, в которой
обозначаются взаимодействующие объекты и характер их взаимодействия,
либо качествен¬ную и количественную. Последняя представляет собой меру
взаимодействия объектов.

3. Закон выражает постоянство, регулярность объек¬тивной взаимосвязи при
определенных условиях2.

Если эта взаимосвязь относится ко всем без исклю¬чения явлениям данного
рода и закон проявляется во всех случаях, то его называют динамическим,
или однозначным. Когда же взаимосвязь проявляется регулярно, но не во
всех случаях, а лишь как общая тенденция, с отдельными исключениями,
тогда закон называют ста¬тистическим, или многозначным3.

Относительно проще выделить интересующие нас закономерности в сфере
криминалистической техники.

Рассмотрим в качестве примера группу соподчинен¬ных закономерностей,
относящихся к трасологии.

‘ Мы будем употреблять эти термины в одинаковом смысле, предпочитая
слово «закономерность» для обозначения законов не¬большой степени
общности, относящихся к узким конкретным груп¬пам взаимосвязей.

2 Р. Карнап дает очень широкую трактовку закона, считая за¬коном или
закономерностью констатацию любой регулярности в при¬роде. Он пишет, что
даже утверждение «все вороны черные» (при’ условии, конечно, что это
верно) готов признать законом зоологии, несмотря на его банальность
(см.: Карнап Р. Философские осно¬вания физики. М., 1971, с. 42, 43).

3 Проблеме многозначных (статистических, вероятностных) за¬кономерностей
в современной философской и естественнонаучной литературе уделяется
много внимания (см., например: Сач¬ков Ю. В. Введение в вероятностный
мир. М., 1971; Пространство, время, движение. М., 1971, с, 548; Логика и
эмпирическое познание. М., 1972).

В самом общем виде можно утверждать, что при простом механическом
взаимодействии (ударе, давлении, трении) двух твердых тел на одном из
них возникают следы, отображающие форму другого тела и поэтому могущие
служить для отождествления последнего. Это утверждение о конформности
отображения удовлетво¬ряет приведенной выше форме высказываний о законах
и закономерностях.

В данном случае речь идет о закономерности, универ¬сальной для области
трасологии (т. е. для всех случаев образования следов), носящей ясно
выраженный харак¬тер регулярной взаимосвязи явлений.

Ниже по степени общности могут быть таким же образом сформулированы
закономерности образования следов статических и динамических, еще ниже —
следов объемных и поверхностных, следов—деформаций, отсло¬ений и
наслоений и т. д.1.

Эти закономерности образуют характерную для лю¬бой науки типичную
иерархию общих и специальных законов.

Продолжением этого трасологического «куста» зако¬номерностей могут
служить закономерности образования следов на пулях и гильзах, оттисках
печатей и штампов. Такого рода закономерности, несомненно, также
состав¬ляют объект познания криминалистики.

Некоторые подобные закономерности могут быть дополнены и количественными
характеристиками. Это, например, закономерности, определяющие связь
между следами на преграде и дальностью выстрела, между рядом условий
(скоростью движения, радиусом поворо¬та, высотой центра тяжести и др.) и
опрокидыванием автомобиля2.

Отдельные из таких закономерностей носят явно многозначный,
статистический характер, т. е. проявляют¬ся не во всех случаях, а лишь в
определенной их части.

* Эта закономерность сформулирована нами на основе опреде¬ления
трасологии, данного Б. И. Шевченко в учебнике «Криминали¬стика» (М.,
1959, с. 76). Возможность установления по следам ме¬ханизма
взаимодействия, о котором упоминает Б. И. Шевченко, могла бы стать
основой для формулировки еще одной близкой, но не совпадающей с первой
закономерностью.

2 См., например: Автотранспортные происшествия и их рассле¬дование. М.,
1962, с. 144.

10

Таковы, в частности, закономерности, связывающие факт травления
документа с образованием пятен, рас или «система подмножеств [М\,
Мч..Мп} множества М».

Если множество не имеет подмножеств, то любые два элемента его являются
эквивалентными.

Каждая группа объектов, тождество которой прихо¬дится устанавливать в
процессе криминалистической идентификации, характеризуется определенной
совокуп¬ностью признаков, играющей роль эталона. Любой та¬кой эталон
обусловливает некоторую эквивалентность. Группы, содержащие однородные
(одинаковые, взаи¬мозаменимые, эквивалентные друг другу) элементы
(объекты), на математическом языке называются клас¬сами эквивалентности.

С понятием однородности, или эквивалентности, нельзя смешивать понятие
сходства объектов. В отли¬чие от одинаковых (однородных) объектов
сходные объекты не обладают свойством взаимозаменимости. В случае
однородности каждый представитель опреде¬ленной группы (класса
эквивалентности) заключает в себе всю информацию о других представителях
той же группы. Она (информация) представляет собой со-

вокупность признаков, которая выше именовалась групповым комплексом, или
эталоном. В случае сход’ ных объектов один из них содержит лишь часть
инфор¬мации о другом. Так, можно усмотреть сходство в двух предметах
одинаковой массы и объема, один из кото¬рых имеет форму идеально
правильного шара, а дру¬гой слегка яйцевиден. Другой пример. Нельзя
отка¬зать в сходстве двум предметам зеленого цвета, несмот¬ря на то что
один из них оказывается несколько темней другого.

В обоих приведенных примерах один предмет несет неполную,
приблизительную информацию о другом. Здесь отсутствует точно
определяемый эталон, характе¬ризующий группу объектов. Говоря иначе,
названные объекты сравнения весьма близки друг к другу по выб¬ранному
основанию и вместе с тем в том же отноше¬нии они различимы.

Разбить объекты на четкие группы по сходным (полностью не совпадающим)
признакам невозможно.

До сих пор мы говорили о сходстве в узком смысле этого слова. Однако
существует также широкое пони¬мание содержания данного термина. В таком
понимании сходство рассматривается как собирательное понятие по
отношению к различным – степеням соответствия. В некоторых работах
одинаковость (эквивалентность) трактуется как частный случай сходства4.
Поскольку индивидуальное тождество является не чем иным, как равенством
объекта самому себе, постольку оно также может рассматриваться как
частный случай сходства в широком смысле2.

Наконец, третьим случаем является отношение бли¬зости объектов, когда их
признаки, составляющие ос¬нову для сравнения, полностью не совпадают.

Таким образом, сходство в широком смысле озна¬чает следующие виды
отношений: индивидуальное тож¬дество, однородность (одинаковость,
эквивалентность) и сходство в узком смысле (отношение близости).

‘ См.: например: Шрейдер Ю. А. Равенство, сходство, поря¬док. М., 1971,
с. 80.

2 В математике отношение, соответствующее интуитивному представлению о
сходстве, обозначается термином «толерантность», понимаемым как
совпадение хотя бы одного признака (наличие у объектов сравнения общего
признака).

100

Представляется, что во избежание смешивания ука¬занных видов отношений
судебным экспертам не сле¬дует пользоваться термином «сходство», когда
он по¬нимается широко.

Такого жесткого ограничения относительно сходст¬ва в узком смысле,
по-видимому, быть не должно.

В исследовательской части заключения эксперт мо¬жет отметить сходство
каких-либо признаков объектов сравнения, но обязательно подчеркнуть, что
эти приз¬наки полностью не совпадают. Иначе говоря, указание на сходство
признаков должно быть подчинено конс¬татации факта неоднородности
объектов по тем комп¬лексам признаков, которые являются близкими, но не
совпадающими.

Следует самым решительным образом возразить против подмены термина
«однородность» термином «сходство» в выводах, которыми устанавливается
нали¬чие или отсутствие группового тождества.

§ 6. Логические акты познания и доказывания в криминалистической
идентификации

Значительный научный и практический интерес представляет рассмотрение
логической структуры про¬цесса установления наличия или отсутствия
тождества и обоснования (доказывания) соответствующего выво¬да об этом.

Логическая сущность всякого познания, связанного с доказыванием,
сводится к обоснованию того или иного утверждения (доказываемого тезиса)
при помощи дос¬товерных фактических данных, с использованием
опре¬деленного принципиального положения (общего пра¬вила),
сформулированного в результате научных иссле¬дований или практической
деятельности.

Доказать что-либо—’значит логически вывести те¬зис из принципиального
положения и фактических дан¬ных, -именуемых доказательствами или
аргументами.

Определенное положение (научное или иное) явля¬ется результатом
познавательной человеческой деятель¬ности, нередко заключающейся в
обобщении тех или иных явлений, фактов, обстоятельств. По своей логичес-

кой форме оно представляет собой суждение—общее или частное.

В процессе всякого доказывания в качестве доказа¬тельств используются
некоторые исходные фактические данные, получаемые из самых различных
источников.

Применительно к идентификации . ими являются идентификационные признаки,
которые с логической точки зрения допустимо интерпретировать как
суж¬дения о фактах.

Нередко в доказывании используются также вывод¬ные данные, получаемые из
исходных путем соответст¬вующих логических построений.

А. А. Эйсманом предложены понятия различных актов доказывания,
осуществляемых в сфере уголовно¬го судопроизводства1. Они конструируются
по характе¬ру связи между аргументом и тезисом (однозначная,
многозначная) и характеру выводного суждения (прав¬доподобное,
достоверное).

Криминалистическое отождествление, осуществляе¬мое посредством
следственных или судебных действий, может принимать форму любых актов
доказывания, описанных А. А. Эйсманом.

Поскольку в его работе «Логика доказывания» дан¬ные акты применительно к
деятельности следователя и судьи рассмотрены достаточно подробно, этой
сторо¬ны вопроса мы касаться не будем. Ограничимся выяс¬нением лишь
логической структуры доказывания при групповом и индивидуальном
отождествлении, произво¬димом путем исследований с применением
специальных знаний сведущих лиц.

В этих случаях осуществляется преимущественно два вида актов
доказывания: а) сопутственный много¬значный; б) эквивалентный
однозначный. Первый из указанных актов имеет место на первом этапе
иденти¬фикации, корда сопоставляются и оцениваются отдель¬ные
идентификационные признаки, которые, как уже от¬мечалось, можно
рассматривать как фактические данные (суждения о фактах, доказательства,
аргументы).

При этом принципиальное положение (общее прави¬ло) формулируется
примерно так1 в некотором числе слу¬чаев (не во всех) совпадение
отдельного признака иссле-

‘ См.: Э нема и А. А. Логика доказывания. М., 1971. 102

дуемого объекта с признаком образца (либо типового набора,
характеризующего группу объектов) закономер¬но и не исключает тождества
(индивидуально-опреде¬ленного объекта или группы). Из совпадения пары
ка¬ких-либо признаков следует, что факт тождества прав¬доподобен,
вероятен. Разумеется, в других случаях сов¬падение отдельно взятых
признаков может оказаться случайным и не свидетельствовать о тождестве.
Таким образом, логическая связь в направлении от совпадения отдельных
признаков к факту тождества здесь является многозначной. Она многозначна
и в направлении от фак¬та тождества к совпадению. На основании
совпадения какой-либо одной пары признаков можно лишь предпо¬ложить
тождество, но если факт тождества налицо, то не обязательно имеет место
совпадение соответствующих признаков; в силу различных причин они могут
не сов¬пасть.

В каждом конкретном случае криминалистической идентификации
рассматриваемый акт доказывания осу¬ществляется в одной из двух форм:
позитивной (поло¬жительной) и негативной (отрицательной). Первая форма
имеет место при установлении тождества, а вто¬рая — при отрицании его
(отрицательном решении воп¬роса о тождестве, когда сравниваемые признаки
не сов¬падают),

Сопутственный многозначный акт доказывания, осу¬ществляемый в позитивной
форме, символически может быть выражен следующим образом:

[(Г>1>Г1)ЛД2]>72,

где Д1>Т1—общее правило, Д[—типичное обстоятель¬ство, позволяющее
сделать то или иное утверждение, 11—утверждение, следуемое из Дг,
«>•»—знак много¬значной связи; Да — совпадение идентификационных
признаков, обнаруженное в процессе идентификации;

7’2—вывод о тождестве; «А»—знак присоединения, т. е. символическое
изображение союза «и».

Запись сопутственного негативного многозначного акта доказывания
отличается лишь значком «—» над символами Да и Та. В целом она выглядит
так:

[(01>Г,)ЛБ2]>7’2.

А. А. Эйсман указывает, что сопутственный акт до¬казывания типичен для
экспертизы и что такая логичес-

кая форма свойственна процессу обоснования экспертом заключения, а не
результату обоснования’. Это высказы¬вание возражений не вызывает. Но
вместе с тем пред¬ставляется допустимым утверждать, что данная
логиче¬ская форма свойственна и самому процессу исследова¬ния. Пока
эксперт окончательно не удостоверился в су¬ществовании искомого факта,
постепенное накопление совпадающих признаков относится к сфере
установле¬ния определенных обстоятельств. Поэтому и рассматри¬ваемую
логическую форму можно трактовать как позна¬вательный, а не только как
доказательственный акт.

Не менее важное значение для криминалистической идентификации,
производимой в форме специального ис” следования, имеет так называемый
эквивалентный од¬нозначный акт доказывания.

Эквивалентной именуется такая связь между явле¬ниями, при которой каждое
из них с необходимостью влечет за собой другое.

В случае установления факта тождества осущест¬вляется эквивалентный
позитивный однозначный акт доказывания, символически записываемый
следующим образом:

При отрицательном решении вопроса о,тождестве имеет место эквивалентный
негативный однозначный акт, символически выражаемый так:[(Д^ГОА^]-^ •

Рассматриваемый акт доказывания реализуется на завершающей стадии
процесса идентификации, когда накопление совпадающих идентификационных
призна¬ков (в положительном случае) приводит к установле¬нию такого
комплекса, который достаточен для сужде¬ния о тождестве—групповом или
индивидуальном, в зависимости от поставленной задачи, а также харак¬тера
исследуемого и отождествляемого объектов.

* См.: Э и с м а н А. А. Логика доказывания, с. 36. Следует отметить,
что данный автор рассматривает лишь многозначный сопутственный акт,
ничего не говоря о возможности осуществления одноэначно-мяогозначного
сопутственного акта.

104В случае установления групповой принадлежности или однородности
объектов исследования общим прави¬лом является суждение о том, что
некоторая совокуп¬ность признаков присуща всем объектам, входящим в ту
или иную группу (род, вид, подвид, специальный класс и т. д.).

Такая совокупность необходима и достаточна для описания данной группы и
выделения ее из числа иных родственных групп. Аргументом же
(доказательством) здесь является суждение о том, что исследуемый объект
или каждый из сравниваемых объектов характеризует¬ся совокупностью
признаков, с которой однозначно связано понятие конкретной группы.

. В выводе констатируется факт принадлежности ис¬следуемого объекта к
определенной группе или одно¬родность сравниваемых объектов, т. е.
вхождение их в одну и ту же группу.

^ Данные о типовом наборе признаков, являющемся эталоном, своеобразным
паспортом определенной груп¬пы, исследователь нередко получает из
соответствующих печатных трудов. Иногда он черпает их непосредствен¬но
из научных разработок—собственных или прове¬денных другими лицами.

В отдельных случаях эти данные могут быть заимст¬вованы по месту
изготовления изделий того вида, к ко¬торому относятся исследуемые
объекты. В частности, не исключена принципиальная возможность получения
от соответствующих предприятий-изготовителей данных о составе дроби или
используемого в автомобильных фарах стекла-рассеивателя, отдельные
производствен¬ные партии которых могут отличаться специфическими
характеристиками, обусловленными, например, своеоб-разным качественным и
количественным элементным составом сырья.

Групповая характеристика может оказаться пригодной для установления не
партии выпуска, а недиффе¬ренцированной продукции определенного
предприятия.

Так, в экспертной практике был случай установле¬ния факта выпуска одним
и тем же предприятием пы¬жей, обнаруженных на месте убийства, и пыжей,
извле¬ченных из патронов подозреваемого. В основу заключе¬ния эксперта
был положен широкий и весьма характер¬ный групповой комплекс признаков,
включающий: раз¬меры, цвет, структуру, плотность, способ формирования

105

основы пыжей; состав осадки, цвет ее экстракта, полу¬ченного с помощью
ацетона, спектр поглощения, тем¬пературу плавления, коэффициент
рефракции, цвет и интенсивность люминесценции в ультрафиолетовых лучах.

Умозаключение, в процессе которого констатируется совпадение
совокупности признаков исследуемого объ¬екта с типовым комплексом,
свойственным понятию оп¬ределенной группы, и на этом основании делается
вы¬вод о тождестве группы, носит дедуктивный характер. Напомним, что
процесс познания на предшествующем этапе, в ходе которого
последовательно устанавлива¬ются совпадения отдельных признаков
группового ком¬плекса, осуществляется при помощи метода индукции. Таким
образом, полное исследование, имеющее своей целью установление
группового тождества, в простых случаях связано с использованием на
первой стадии индуктивного, а на второй стадии дедуктивного
умозак¬лючения. В более сложных случаях имеет место неод¬нократное
чередование индуктивного и дедуктивного методов. Это связано с переходом
от групп большей общности к группам меньшего объема.

Допустим, что при сравнении осколков стекла-рассеивателя автомобильной
фары, изъятых с места авто¬транспортного происшествия, и стеклянных
осколков, оставшихся в фаре определенной автомашины, эксперт
обнаруживает несколько совпадающих признаков, поз¬воляющих сделать
предположение об однородности сравниваемых осколков. Убедившись в
совпадении та¬ких признаков, как цвет, толщина, внешняя структура, и
признаков, позволяющих судить об общей форме фа¬ры, для которой данное
стекло было изготовлено, экс¬перт составляет суждение о типе исследуемых
стекол. Суждение-вывод об однотипности стекла носит дедук¬тивный
характер. Однако в благоприятных случаях процесс исследования может быть
продолжен. Предпо¬ложим, что, применив соответствующие методы анали¬за,
эксперт последовательно устанавливает совпадение признаков качественного
элементного состава объек¬тов сравнения. Здесь он опять обращается к
методу ин-дукции. Располагая же данными о том, что такой ка¬чественный
состав характерен лишь для продукции оп¬ределенного
предприятия-изготовителя, эксперт делает вывод о выпуске сравниваемых
образцов стекла одним

106

и тем же предприятием и, таким образом, вновь ис¬пользует форму
дедуктивного умозаключения.

Не исключена принципиальная возможность уста¬новления тождества группы,
еще более узкой по своему объему. Продолжая наши рассуждения, допустим,
что, установив совпадение количественного элементного состава и
располагая данными о его специфичности для определенной партии выпуска,
эксперт приходит к вы¬воду о том, что сравниваемые образцы стекла
принад¬лежат одной производственной .партии.

При этом совпадения признаков количественного элементного состава стекла
устанавливаются с исполь¬зованием метода индукции, а окончательное,
заключи¬тельное, суждение выводится в соответствии с дедук¬тивным
методом.

Схематически последовательность чередования ме¬тодов в рассматриваемом
случае исследования выгля¬дит так:
индукция—дедукция—индукция—дедук¬ция — индукция — дедукция.

Количество переходов (ступеней) в такого рода ис¬следованиях может быть
различным. Довольно часто та¬ких ступеней бывает всего две. Примером
может служить заключение судебно-баллистической экспертизы по делу М.
Произведя исследование пули, извлеченной из тру¬па, эксперт вначале
установил, что она выстрелена из оружия калибра 5,6 мм. Затем по ряду
признаков, вклю¬чая отсутствие на пуле следов от полей нарезов канала
ствола оружия, он определил, что для стрельбы исполь¬зовалось
самодельное оружие указанного выше калиб¬ра. В данном случае логическая
схема исследования была такова: индукция—дедукция (установление
груп¬повой принадлежности оружия по калибру) — индук¬ция—дедукция
(установление тождества более узкой по объему группы—самодельного оружия
определен¬ного калибра).

При построении умозаключений, которыми устанав¬ливается индивидуальное
тождество, большей посыл¬кой является сформулированное на основе научных
ис¬следований и проверенное на практике положение о том, что многие
объекты материальной природы обла¬дают неповторимой, относительно
устойчивой совокуп¬ностью признаков, способных к отображению, и что эта
совокупность может быть должным образом позна¬на при помощи современных
методов.

107

Меньшей посылкой при этом будет суждение о не¬повторимости комплекса
признаков, содержащихся в исследуемом объекте, и его совпадении с
комплексом идентификационных признаков, заведомо присущих определенному
объекту. Вывод представляет собой суждение о тождестве данного
индивидуально-опреде¬ленного объекта, так или иначе запечатленного и
вос¬принятого в разные моменты его существования.

Суждение о неповторимости идентификационного комплекса каждый
исследователь делает обычно на ос¬нове личного опыта, с учетом имеющихся
в специаль¬ной литературе данных о большей или меньшей
рас¬пространенности различных идентификационных при¬знаков. Более
объективна такая оценка индивидуаль¬ности комплекса, которая основана на
использовании числовых показателей частот встречаемости отдельных
признаков (структурных коэффициентов) и их заранее рассчитанных
суммарных значимостей.

В процессе индивидуальной идентификации тоже последовательно применяются
методы индукции и де¬дукции. Сначала посредством индуктивного метода
на¬капливаются совпадающие признаки группового зна¬чения и с
использованием метода дедукции приходят к суждению о групповой
принадлежности идентифици¬руемого объекта. Затем индуктивным путем
продолжа¬ется накопление совпадающих признаков, имеющее сво¬ей целью
получение их неповторимого комплекса, а на заключительной стадии
исследования при помощи де¬дукции делается окончательный вывод—об
индивиду¬альном тождестве.

Чередование методов индукции и дедукции в про¬цессе индивидуальной
идентификации не ограничивает¬ся переходом от групповой идентификации к
установ¬лению индивидуального тождества. Иногда оно вызы¬вается
использованием так называемых промежуточных выводов, которые в логике
принято именовать вспомо¬гательными тезисами сложного доказательства. Их
осо¬бенность заключается в том, что, будучи получены в форме выводов
путем построения соответствующих умозаключений, они в свою очередь
используются в ка¬честве аргументов при получении окончательных
выво¬дов. Примером может служить заключение эксперта по делу о’б одном
из автотранспортных происшест¬вий.

Входе расследования уголовного дела требовалось выяснить, не явилось ли
происшествие результатом на¬езда на грузовую автомашину определенного
мотоцик¬ла марки «ИЖ-56». Так как на задней части автомаши¬ны справа и
на левом рожке переднего колеса мотоцик¬ла имелись следы столкновения,
указанный вопрос был поставлен на разрешение комплексной трасологической
и автотехничеокой экспертизы. Произведя исследова¬ние, эксперты вначале
пришли к промежуточному вы¬воду, что трассы, образующие след-на
мотоцикле, на¬правлены спереди назад. Это обстоятельство с учетом
имевшихся данных о том, что столкновение произошло при движении обоих
транспортных средств в одном направлении, и полного соответствия
обнаруженных на них следов послужило основанием для вывода о наез¬де
мотоцикла на автомашину. В данном случае приме¬нение индуктивного метода
позволило накопить совокуп¬ность признаков, достаточную для основанного
на де¬дукции промежуточного вывода, о том, что трассы в следе на
мотоцикле направлены спереди назад. После¬дующее индуктивное накопление
дополнительных при¬знаков дало возможность, вновь используя метод
де¬дукции, сделать окончательный вывод.

§ 7. Моделирование в криминалистической идентификации

Криминалистическую идентификацию как метод ис¬следования целесообразно
рассмотреть в свете учения о моделировании.

Любой метод можно представить в виде логической модели действий,
позволяющих достичь определенную цель. Модель дополняется, обогащается,
детализирует¬ся путем наполнения логической схемы конкретными
тежическими операциями, связанными с применением каких-либо приборов и
использованием необходимых материалов. Применение технических средств и
исполь¬зование материалов осуществляется посредством спе¬циальных
приемов в той или иной последовательности, предусматриваемой
соответствующими правилами. Так метод трансформируется в методику
исследования, которая тоже может рассматриваться как модель.

109

Моделью можно назвать и результат идентификаци¬онного исследования, в
котором констатируется факт отображения идентифицируемого
индивидуально-опре¬деленного объекта, разделение единого целого на части
или относимость исследуемого объекта к определенной группе (типу, роду,
виду, подвиду, специальному клас¬су и т. д.).

На различных этапах идентификации строятся моде¬ли, неодинаковые по
степени детализации. Модель является более детальной при
установлении-индивидуально¬го тождества, чем при установлении групповой
принад¬лежности.

Понятием модели охватывается также версия, ис¬пользуемая в процессе
идентификации.

Совершенно очевидно, что характер этих моделей в некоторых отношениях
различен. Все они принадле¬жат к типу мысленно-языковых или
мысленно-символи¬ческих моделей и по своему назначению являются
гно¬сеологическими. Однако первые две. модели (групповое и
индивидуальное отождествление) строятся на детер¬минированных принципах,
а третья (версия) — на веро¬ятностных (стохастических) принципах.

Во многих случаях большое значение имеет матема¬тическое описание
модели. В области криминалистиче¬ской идентификации сделаны лишь первые
шаги в на¬правлении математизации моделей, понимаемых как метод и
результат исследования. Практически это каса¬ется только почерков,
папиллярных узоров пальцев рук и черт внешности человека в случаях,
когда их изуче¬ние основано на экспериментально подсчитанных часто¬тах
встречаемости (значимостях) идентификационных признаков.

В связи с математическим моделированием принято различать параметры
системы, начальные условия и характеристики процесса. Под параметрами
системы понимают свойства системы в целом, а также ее состав-. ных
элементов.

Начальными условиями называются величины, опре¬деляющие исходное
состояние системы.

Существенное значение при моделировании имеют характеристики объекта,
являющегося результатом изу¬чаемого процесса, а равно самого процесса.

Математическая модель представляет собой сово¬купность количественных
соотношений между парамет-

110

рами системы, ее начальными условиями и характерис¬тиками объекта
(процесса).

Собственно моделированию предшествует содержа¬тельное описание явления,
в котором отражаются его механизм и общие закономерные связи.

Применительно к идентификации в криминалистике сказанное можно пояснить,
рассматривая вопрос о воз¬можности моделирования в связи с задачей
установле¬ния тождества какого-либо инструмента по динамичес¬ким следам,
образуемым его режущей частью.

Нетрудно проследить математическую зависимость между величинами
встречного и фронтального углов1 орудия и количественными
характеристиками образуе¬мых им динамических следов.

При варьировании этих углов признаки следа могут претерпеть весьма
существенные изменения. В таких случаях увеличивается либо уменьшается
ширина трасс, высота валиков и глубина бороздок.

Для составления математических характеристик следов, полученных при
различных значениях указан¬ных углов, удобно применять
профилографический ме¬тод.

Каждая профилограмма, характеризующая тот или иной динамический след по
определенной секущей ли¬нии, может быть легко описана с помощью числовых
показателей. Для этого достаточно измерить соответст¬вующие высоты, т.
е. расстояния от линии основания профилограммы до вершины каждого пика и
самой ниж¬ней точки каждой впадины, а также интервалы между соседними
высотами и впадинами.

Не исключено, что сопоставление рядов чисел, т. е. математических
характеристик динамических следов, соответствующих различным значениям
встречного и фронтального углов, позволит выявить определенные
закономерные связи между этими рядами.

Сравнение математических моделей, двух следов, образованных при заведомо
одинаковых положениях инструмента, интересно с точки зрения выявления
раз-

‘ Встречным называется угол между режущей кромкой (режу¬щей частью)
инструмента и лияией направления его движения при следоо-бразовамии.
Фронтальным называют угол между передней (по отношению к направлению
движения) гранью инструмента и следовоспринимающей поверхмостыо.

личий, обусловленных влиянием случайных факторов, в частности силы
нажима в момент следообразования, скорости перемещения орудия,
неоднородности матери¬ала следовоспринимающего объекта.

В динамических следах, происходящих от одного и того же следообразующего
предмета, может быть выде¬лено, по крайней мере, три вида признаков,
имеющих информационное значение:

а) не претерпевшие заметных изменений (например, в результате
неодинакового взаимного положения ору¬дия и следовоспринимающей
поверхности);

б) трансформированные в зависимости от определен¬ных изменений механизма
следообразования;

в) различающиеся особенности, обусловленные вся¬кого рода привходящими
обстоятельствами.

Наибольшую идентификационную ценность представ¬ляют признаки первого
вида. Признаки второго вида дополняют информацию, получаемую от
признаков первого вида, разумеется, при условии точного установ¬ления
взаимного положения орудия и воспринимающе¬го предмета, при котором она
возникла.

Признаки третьего вида—это «пустая» информа¬ция, которая в
идентифицирующий комплекс не вклю¬чается. В отличие от первых двух видов
признаков, со¬стоящих, если так можно выразиться, из полезных сиг¬налов,
третий вид представляет собой помехи («шу¬мы») . Нет нужды доказывать,
что при обнаружении такой информации индифферентность ее должна быть
точно установлена.

Представляется, что метод математических моделей может облегчить
дифференцирование указанных видов информации и повысить точность
интерпретации разли¬чий, имеющихся наряду с совпадениями признаков
объ¬ектов сравнения.

Применительно к моделированию исследования ди¬намических следов
инструментов содержательное опи¬сание процесса исследования включает
представление о том, что характер следов зависит от: а) вида матери¬ала
следовоспринимающего объекта (в частности, его структуры, плотности); б)
типа инструмента; в) взаим¬ного положения инструмента и
следовоспринимающей поверхности в момент следообразования (величины
встречного угла — между режущей частью и линией на-

правления движения инструмента и величины фрон¬тального угла — между
фронтальной гранью инстру¬мента и следовоспринимающей поверхностью); г)
силы нажима на инструмент в процессе возникновения сле¬дов.

Соотношение между характеристиками следов, вза¬имодействующими объектами
и механизмом следообра-зования можно установить эмпирическим путем.
Пара¬метрами системы здесь будут: вид материала, на кото¬ром образуются
динамические следы, длина режущей части инструмента, величина его
рабочего угла (под которым сходятся его грани). К начальным условиям
системы относятся: минимальный встречный угол, при котором образуемый
след представляет собой не одну линию, а совокупность раздельно
воспринимаемых трасс; минимальный фронтальный угол, при котором трассы
образуются деталями внешнего строения режу¬щей части инструмента, а не
его боковой грани; мини-мальное прилагаемое к инструменту усилие, при
кото¬ром возникают следы с достаточно отчетливо выражен¬ными трассами.

Количественное описание опытных следов наиболее полно и точно может быть
произведено по их профило-граммам.

Характеристики следов желательно представить двумя рядами величин. В
первый ряд должны быть включены цифровые данные о расстояниях между
после¬довательно расположенными валиками и бороздками, из которых
состоят изучаемые следы. Для получения ве¬личин второго ряда желательно
на соответствующей профилограмме следа провести горизонтальную линию
отсчета (через самую низко расположенную точку про¬филя), восстановить
на эту линию перпендикуляры из точек всех пиков’и впадин, а затем
измерить размеры этих перпендикуляров.

В ходе экспериментальных исследований процессу получения следов
целесообразно придать дискретный характер, изменяя условия
следообразования не непре¬рывно, а скачкообразно. Однако значения
величин, оп¬ределяющих условия процесса, должны подбираться с таким
расчетом, чтобы обеспечить получение всех воз¬можных характеристик
следов.

Такого рода моделирование дает возможность глуб¬же, конкретнее познать
строгую зависимость между

8 Заказ особенностями следов, характером взаимодействую¬щих объектов и
условиями следообразования. Оно может быть полезно также в практическом
решении соответствующих задач идентификации. При этом же¬лательно в
каждом случае с количественными характе¬ристиками следа, изъятого на
месте происшествия, сопоставить характеристики экспериментальных следов,
образованных в различных условиях при помощи пред¬полагаемого
инструмента. Выявление совпадающих ха¬рактеристик позволит убедиться в
тождестве искомого инструмента и получить точное представление о
меха¬низме образования следа при совершении расследуемо¬го преступления.

Нередко количество проводимых экспериментов и соответственно получаемых
опытных следов можно све¬сти к небольшому минимуму, определяя наиболее
веро¬ятные параметры механизма возникновения следов с учетом
определенных математических зависимостей между характеристиками следов и
условиями следооб¬разования.

Примером математического моделирования в сфере криминалистической
идентификации является исчисле¬ние значимости идентификационных
признаков и коли¬чественное выражение их индивидуальных комплексов
применительно к различным объектам отождествления. Предприняты попытки
путем применения вероятностно-статистического метода определить частоты
встречае¬мости различных признаков почерка, папиллярных узо¬ров на
пальцах рук, лица человека.

Разработана методика дифференциации почерков мужчин и женщин, основанная
на использовании дан¬ных о частоте встречаемости признаков в рукописях
лиц различного пола*.

‘ Метод разработан П. Г. Кулагиным и А. И. Коломутовий.

Глава IV ПРОБЛЕМЫ КРИМИНАЛИСТИЧЕСКОЙ ТЕХНИКИ

§ 1. Понятие и структура криминалистической техники

В самых общих чертах криминалистическая техника определяется как отдел
или одна из составных частей криминалистики. Но это определение не
раскрывает существа рассмат¬риваемого понятия, не отражает его
специфи¬ческих особенностей. Для того чтобы уяснить его сущность,
необходимо хотя бы бегло про¬следить за тем, как исторически зарождалась
криминалистическая техника.

Криминалистика в виде самостоятельной отрасли знания сложилась сначала
преиму-щественно как система технических приемов и средств обнаружения
фиксации и исследо-вания материальных признаков преступле¬ния, а также
запечатления примет преступ¬ника’. Первые попытки научной разработки
технических приемов криминалистики были предприняты во второй половине
XIX века. В известной мере они были обусловлены по¬требностью в точной
регистрации внешности преступников, обеспечивающей возможность
достоверного отождествления их личности. Эта потребность возникла в
связи с быстрым ростом профессиональной преступности. Для того чтобы
избежать уголовной ответственно-

‘ До появления первых работ по криминалистиче¬ской технике .сведения о
некоторых тактических прие¬мах следствия приводились в
уголовно-процессуальной литературе (см., например: Баршев Я. Основания
уголовного судопроизводства. Спб., 1841; Ж и р я-ев А. Теория улик.
Дерпт, 1855). Однако они, будучи тесно связаны с положениями науки
уголовного про¬цесса, представляли собой, по существу, комментария к
нормам уголо’вно-процессуального права и имели характер отдельных
разрозненных рекомендаций, не составлявших целостной научной системы.

115

сти за рецидив, профессиональные преступники часто прибегали к сокрытию
своих подлинных имен и фами¬лий. Средства криминалистической техники
прежде все¬го предназначались для разоблачения лиц, сделавших
преступность своей профессией.

Постепенно разрабатываются и совершенствуются различные методы
регистрации внешности преступни¬ков: антропометрия, т. е. метод
измерения отдельных частей тела человека, фотография, «словесный
порт¬рет», дактилоскопия. Разрабатывая их, криминалисты использовали
новейшие достижения науки и веками накопленный народный опыт.

Причины развития криминалистической техники, ра¬зумеется, нельзя свести
только к потребности в совер¬шенной системе регистрации преступников.
Необходи¬мо учитывать также, что прогресс науки и техники, с одной
стороны, позволял преступникам прибегать к на¬иболее ухищренным способам
совершения преступле¬ний, а с другой—криминалистам более эффективно
использовать следы и иные вещественные доказательст¬ва в борьбе с
преступностью.

Австрийский криминалист Ганс Гросс в своем изве¬стном «Руководстве для
судебных следователей» сде¬лал первую попытку связать воедино, привести
в опре¬деленную систему технические приемы расследования. С развитием
естественных и технических наук, в осо¬бенности медицины, физики, химии,
все более расширя¬лись возможности использования вещественных
доказа-тельств в целях раскрытия и расследования преступле¬ний.

Необходимо указать еще на одну важную причину интенсивного развития
криминалистической техники. Буржуазный уголовный процесс, пришедший на
смену феодальному, розыскному процессу, отказался от системы формальных
доказательств и от пытки как одного из основных способов «доказывания»,
результатом чего явились ослабление роли признания обвиняемого и
по¬вышение значения вещественных доказательств. Это обстоятельство
послужило толчком к созданию техни-ческих средств и методов, облегчающих
обнаружение, изъятие и фиксацию вещественных улик.

Технические средства в уголовном процессе со вре¬менем стали все шире
применяться не только при обн-а-

ружении, фиксации, изъятии вещественных доказа¬тельств, но и при их
исследовании.

Постепенно разрабатываются оригинальные методы исследования, находящие
применение главным обра¬зом в области криминалистики. Так, в 1894 году
извест¬ный русский криминалист Е. Ф. Буринский создал весь¬ма
эффективный метод выявления невидимых текстов в документах, получивший
название фотографического цветоделения.

Понятие криминалистической техники сложилось не сразу. На разных этапах
исторического развития опре¬деление ее изменялось. В самых первых
руководствах по криминалистической технике наряду с техническими
описывались отдельные приемы, по существу не имею¬щие характера
технических*. Позже стали пользоваться термином «тактика расследования»,
которым вначале некоторые криминалисты обозначали совокупность
тех¬нических и тактических приемов расследования2.

Однако со временем намечается четкое разграниче¬ние между техническими и
иными приемами расследо¬вания преступлений, и криминалистическая техника
вы¬деляется в самостоятельный раздел криминалистики, отличающийся от
других ее разделов—тактики и ме¬тодики расследования.

Криминалистическая техника—это система техни¬ческих средств и методов,
используемых для преду¬преждения преступлений, их предварительного
рассле¬дования и разрешения уголовных дел в суде. Однако ограничиться
данным определением нельзя. Оно не поз¬воляет провести четкую границу
между криминалисти¬ческой техникой и смежными отраслями знания,
обслу¬живающими уголовный процесс (судебной медициной, судебной
психиатрией, судебной автотехникой и т. д.).

Определить криминалистическую технику в узком, собственном смысле слова
невозможно без указания ближайших целей и материальных объектов, .на
кото¬рые направлено использование технических средств и методов
криминалистики.

‘ См., например: Рейсе Р. А. Научная техника расследования преступлений.
Спб., 1912; Трегубов С. Н. Основы уголовной техники. П., 1.915.

2 См., например: В е и и г а р т Альберт. Уголовная тактика. Овруч,
1910.

117

В разделе криминалистической техники изучаются технические средства и
методы, которые применяются:

в деятельности по предупреждению преступлений; при проведении
следственных действий с целью фиксации материальной обстановки
преступления, обнаружения и изъятия следов; в ходе предварительного
исследова¬ния вещественных доказательств; в уголовной регистра¬ции; при
розыске и задержании преступников; при про¬изводстве -криминалистических
экспертиз.

Высказывалось мнение, что криминалистическая техника представляет собой
систему специализирован¬ных отраслей знания, на которых основаны все
виды судебной экспертизы. В эту систему включают судеб¬ную психологию,
судебную медицину, судебную бухгал¬терию, судебную автотехнику и т. д,1.

Приведенная точка зрения представляется несостоя¬тельной, поскольку она
игнорирует принципиальное различие закономерностей, связей и отношений,
изучае¬мых в рамках научных дисциплин, которые искусствен¬но
объединяются.

Имеется и противоположная позиция. Некоторые ав¬торы предлагают выделить
из предмета криминалисти¬ки средства и методы,- применяемые при
производстве криминалистических экспертиз. С их точки зрения,
наи¬менование «криминалистическая экспертиза» неправо¬мерно, ‘разработка
методов судебной экспертизы в рам¬ках криминалистики недопустима, а
соответствующие разделы следует включить в другие научные дисципли¬ны, в
частности в судебную медицину. Это аргументи¬руется тем, что при
производстве криминалистических экспертиз используются не данные науки
криминалис¬тики, а положения, выработанные в области техники, физики,
химии, медицины, и что экспертные заключе¬ния не могут основываться на
положениях криминалис¬тики как науки юридической2.

‘ В этой связи небезынтересно привести следующие высказы¬вания русского
криминалиста С. Н. Трегубова: «В широком смыс¬ле под .криминалистикой
разумеются все вспомогательные для уго¬ловного права науки. …Судебная
медицина — такая же отрасль уголовной техники, как и судебно-медицинская
экспертиза—спе¬циальный вид общей научно-технической экспертизы» (см.: Т
р е-губов С. Н. Основы уголовной техники. П., 1915, с. IX и 14).

2 См.: Кубицкий Ю. М Пограничные вопросы судебно-ме-дицинской и
криминалистической экспертизы. — Вопросы судебной экспертизы и
криминалистики. Алма-Ата, 1959.

118

Приведенные аргументы нельзя признать состоя¬тельными, ибо они
игнорируют своеобразие кримина¬листической техники, которая сложилась в
результате ассимиляции достижений ряда естественных и техниче¬ских наук.

В отличие от других правовых наук криминалистика имеет не только
юридический, но и технический харак¬тер. При производстве экспертиз
используются те поло¬жения криминалистики, которые имеют своей целью
решение не правовых, а технических вопросов.

Было и другое предложение: выделить средства и методы криминалистической
экспертизы в самостоя¬тельную науку, поскольку, с одной стороны,
кримина¬листическая экспертиза достигла необходимой для это¬го степени
зрелости, а с другой — возможности ее даль¬нейшего развития
ограничиваются тем, что в кримина¬листике объединяются разнородные
вопросы, такие, как тактика следствия и методика экспертизы4. Однако и
эта точка зрения вызывает серьезные возражения. Представляется, что
успехи в развитии определенных разделов тех или иных наук нельзя считать
достаточ¬ным основанием для выделения их в самостоятельные научные
дисциплины. Что же касается различных от¬делов криминалистики, то они
четко разграничены между собой и их неоднородность ни в коей мере не
пре¬пятствует их успешному развитию.

Технические средства и методы криминалистики со¬здаются путем
экспериментальных исследований, на основе обобщения следственной,
экспертной и судебной практики, при активном использовании достижений
ес¬тественных и технических наук.

Криминалистическая техника, будучи разделом нау¬ки криминалистики, может
быть определена как науч¬но-выработанная система технических средств и
мето¬дов, созданных на основе соответствующих теоретичес¬ких положений,
обобщения следственной, экспертной н судебной практики, а также
активного применения до¬стижений естественных наук и предназначенных для
использования при осуществлении мер защиты от пре¬ступлений, проведении
следственных, оперативных и су-

• См.: Шляхов А. Р. Предмет, метод и система советской нау-ки
криминалистической экспертизы. — Вопросы судебной экспертизы и
криминалистики. Алма-Ата, 1959.

дебных действий (в частности, при собирании вещест¬венных доказательств,
их следственном осмотре и пред¬варительном исследовании, а также в
процессе крими¬налистической экспертизы) с целью предупреждения
преступлений, их предварительного расследования и правильного разрешения
уголовных дел в суде.

Приведенное определение содержит несколько весь¬ма существенных
элементов. Прежде всего в нем под¬черкивается, что криминалистическая
техника;— не слу¬чайная совокупность технических средств, а их
целост¬ная система, выработанная на научной основе, путем изучения
практики борьбы с преступностью и активно¬го использования данных
естественных и технических наук1.

• Было бы неправильно понятие криминалистической техники определять
посредством термина «совокуп¬ность технических средств»2. Слово
«совокупность» до¬пускает различные толкования. В результате его
ис¬пользования определяемое понятие получило бы два различных
значения—научное и практическое.

В первом из двух значений криминалистическая тех¬ника представляет собой
научную систему технических средств или, другими словами,
систематизированное описание этих средств, их приведенные в определенный
порядок образы. В этом же смысле можно говорить о системе
технико-криминалистических рекомендаций, адресуемых следователям,
специалистам, экспертам.

Во втором—практическом, утилитарном значении криминалистическая техника
является суммой прибо¬ров, инструментов, приспособлений, находящих
приме-

‘ А. И. Винберг правильно подчеркивает, что данные других наук не
механически переносятся в криминалистику, а активно пе¬рерабатываются,
приспосабливаются к задачам расследования, что криминалистика сама
создает приемы и способы исследования, кото¬рые не известны ни физике,
ни- химии, ни биологии (см.: В и н-б е р г А. И. Введение в
криминалистику. М., 1950).

2 Такого рода неточность, например, допущена Н. П. Яблоковым в
определении понятия судебной фотографии как раздела кримина¬листической
техники. Он пишет, что «судебная фотография явля¬ется отраслью
криминалистической техники и представляет собой совокупность (выделено
нами.—Н. С.) специальных приемов фотографической съемки, применяемых при
следственных действиях и криминалистическом исследовании вещественных
доказательств» (Криминалистика. М., 1963, с. 64).

нение при выполнении следственных, оперативных и экс¬пертных действий.

Выражение «научно-выработанная система» в на¬шем определении, как
представляется, позволяет избе¬жать двусмысленности понятия. Оно
показывает, что речь идет не о простой сумме орудий труда, а о разде¬ле
науки.

К числу технических средств относятся: оборудова¬ние, аппараты, приборы,
инструменты, приспособления, материалы. Под методами мы понимаем
характер, спо¬собы и определенную последовательность действий по
применению технических средств криминалистики.

Научно-технические средства реализуются в конк¬ретных действиях, к числу
которых относятся: создание условий, затрудняющих совершение
преступлений; точ¬ное отображение обстановки мест происшествий;
фик¬сация хода и результатов проведения других следствен-• ных действий;
собирание, осмотр и исследование веще¬ственных доказательств;
регистрация примет преступ¬ников и ряда специальных объектов; розыск и
опозна¬ние лиц, совершивших преступления. Под собиранием вещественных
доказательств понимается их обнаруже¬ние, фиксация, изъятие и
сохранение.

Применительно к криминалистической экспертизе в рамках
криминалистической техники разрабатывают¬ся научные основы технических
средств, методы и част¬ные методики производства различных видов
крими¬налистических экспертиз, вопросы логики экспертных исследований и
правила составления заключений.

Многообразие вопросов, решаемых в уголовном про¬цессе с помощью
криминалистической техники, обус¬ловило многообразие применяемых для
этого техничес¬ких средств и методов.

По своему целевому назначению средства и методы криминалистической
техники делятся на два вида. Од¬ни из них предназначены для создания
условий, зат¬рудняющих совершение преступлений или облегчающих ‘их
последующее раскрытие, а также для обнаружения, изъятия и фиксации
доказательств. Они применяются преимущественно при выполнении
следственных дейст¬вий. Это— комплекты научно-технических средств для
следователей и работников оперативно-технических от-делов органов МВД
(следственные чемоданы и порт¬фели), передвижные криминалистические
лаборатории,

приборы для обнаружения сокрытых предметов, звуко¬записывающие аппараты,
применяемые для фиксации показаний на допросах. Технические средства
профи¬лактического характера используются в оперативной работе.

Технические средства второго вида предназначены для исследования
вещественных доказательств и находят применение главным образом при
производстве кри¬миналистических экспертиз. К их числу относятся:

средства и методы судебно-исследовательской фотогра¬фии, оптические
приборы (лупы, микроскопы и др.), аналитические люминесцентные лампы,
аппаратура для спектрального анализа, электронные приборы (инфрак¬расные
преобразователи и др.), химическое оборудова¬ние для исследования
криминалистических объектов и некоторые другие.

В курсе криминалистической техники можно разли¬чать две части. В первой
части дается понятие, пока¬зывается значение, уясняется структура
данного раз¬дела криминалистики, описываются технические сред¬ства,
применяемые в следственной и оперативной рабо¬те, физические и
химические методы исследования, воп¬росы судебной фотографии; во
второй—излагаются рекомендации по работе с различными видами
вещест¬венных доказательств, освещаются вопросы организа¬ции и
использования криминалистических учетов. Во второй части имеется
несколько отделов: трасология, судебная баллистика и судебное
почерковедение, тех¬нико-криминалистическое исследование
документов,уче¬ние о признаках внешности человека, описание
крими¬налистических учетов.

Изложенная схема построения курса криминалисти¬ческой техники является
традиционной. С нашей точки зрения, она нуждается в некотором
усовершенствова¬нии.

Представляется, что в первой части курса, кроме того, должны быть
изложены общие положения методи¬ки криминалистических исследований. Это
диктуется необходимостью обеспечить единый методический под¬ход к
изучению различных видов криминалистических объектов — следов,
документов, внешности человека и т. д. Указанные положения могут
касаться общих для разнородных криминалистических исследований прие¬мов
сравнения, критериев соответствия и различия

признаков, их вариационности, вопросов интерпретации комплексов
совпадающих идентификационных призна¬ков и т. д.

Некоторые криминалисты обоснованно считают це¬лесообразным создание в
рамках учения о кримина¬листической технике отдела, посвященного
вопросам обнаружения, изъятия и исследования различного рода веществ и
материалов (лакокрасочных покрытий авто¬машин, стекол-рассеивателей
автомобильных фар, го¬рюче-смазочных материалов, почв, волокон и др.).

Это предложение аргументируется тем, что методы исследования названных
объектов в сугубо кримина¬листических аспектах, например с целью
установления единого источника происхождения сравниваемых образцов,
другими науками не разрабатываются и разрабатываться не будут (В. С.
Митричев).

Таким образом, структура курса криминалистичес¬кой техники могла бы
выглядеть следующим образом.

Часть I

1.Понятие значение и система криминалистической техники.

2. Научно-технические средства, применяемые в след¬ственной и
оперативной работе.

3. Физические методы исследования в кримина¬листике.

4. Химические и физико-химические методы исследо¬вания
криминалистических объектов.

5. Судебная фотография.

6. Общие положения методики криминалистических исследований.

Часть II

1. Трасология.

2. Судебная баллистика.

3. Судебное почерковедение.

4. Технико-криминалистическое исследование доку¬ментов.

5. Криминалистическое учение о признаках внешнос¬ти человека.

6. Обнаружение, изъятие и исследование в качестве вещественных
доказательств материалов и ве-ществ.

7. Уголовная регистрация (криминалистические уче¬ты).

123

§ 2. Правовые основы и формы применения средств криминалистической
техники

Все более широкое внедрение техники в расследова¬ние преступлений—одна
из характерных черт современ¬ного уголовного процесса. Несмотря на
перспективы пос¬ледовательного сокращения преступности в СССР,
тен¬денция к расширению сферы применения научно-техни¬ческих средств в
уголовном судопроизводстве сохранится и в будущем. Это необходимо для
успешного решения задачи полного искоренения преступности в нашей
стране.

Своеобразная технизация собирания и исследования судебных доказательств
не самоцель, и она ни в коем случае не должна быть использована в ущерб
законнос¬ти. Недопустимы такие технические средства и методы, применение
которых не согласуется с целями и принципа¬ми социалистического
правосудия. Другими словами, ис¬пользование криминалистической техники
не должно противоречить действующему законодательству.

Допустимость применения некоторых научно-техни¬ческих средств прямо
предусмотрена уголовно-процессуальными кодексами союзных республик. Это
касается запечатлевающей (фиксирующей) техники: фотографии,
следокопировальных материалов, измерительных инстру¬ментов,
приспособлений для вычерчивания схем, звуко¬записывающих аппаратов.
Разумеется, кодексы не дают исчерпывающего перечня этих технических
средств, а средства и методы исследовательской техники в них во¬обще
даже не упомянуты. Тем не менее исследования вещественных доказательств
и некоторых других объ¬ектов посредством соответствующих приборов и
приспо¬соблений вполне правомерны, если, конечно, в отноше¬нии того или
иного средства закон не предусматривает запрета, а его применение
соответствует целям и принци¬пам советского уголовного процесса. Во
многих случаях успешное исследование вещественных доказательств без
определенных технических средств невозможно.

Требование дать в законе исчерпывающий перечень технических устройств,
применение которых для фиксации и исследования доказательств было бы
правомерно, является нереальным. Осуществить его практически нельзя,
поскольку развитие современной техники исключительно динамично, она
беспрерывно совершенствуется и обновляется.

В следственную и судебную практику можно внедрять лишь те из новинок
современной техники, которые спо¬собны обеспечить надежные результаты
при строгом соб¬людении законности.

Следует различать допустимость использования тех¬нических средств и
методов вообще, т. е. безотноситель¬но к тому, кто, в какой стадии
уголовного процесса, по отношению к каким объектам и с какими целями их
применяет, и допустимость специальную, т. е. в отноше¬нии определенных
участников уголовного процесса, применяющих технику, и конкретных целей
ее применения.

Общая допустимость должна иметь своими предпо¬сылками, во-первых,
научную состоятельность метода или средства и, во-вторых, его
соответствие принципам гуманизма и демократизма советского права.

Внешним проявлением научной состоятельности тех¬нического средства
является точность, истинность результатов его применения. Средства и
методы, относящиеся’ к числу научно-состоятельных, при их использовании
для фиксации и исследования судебных доказательств дают о последних
правильное, неискаженное представление, соответствующее
действительности.

Для признания метода научно-состоятельным не обя¬зательно, чтобы с его
помощью соответствующий вопрос решался во всех без исключения случаях,
так как резуль¬тативность исследования зависит не только от достоинств
метода, но и от иных факторов, в частности от объема, состояния, свойств
исследуемого материала.

В отношении такого специфического объекта исследо¬вания, как тело
человека, можно применять лишь такие средства и методы, которые не
наносят ущерба здоровью освидетельствуемого, не причиняют физических
страданий и не связаны с унижением человеческого достоинства.

Научная состоятельность любого метода может быть окончательно выявлена
лишь в процессе его практичес¬кого применения. Однако к проверке на
практических материалах можно допускать только те приборы и
прис¬пособления, которые положительно зарекомендовали се¬бя в
экспериментальных условиях.

Представляется целесообразным установить правило, в силу которого новые
технические средства внедрялись бы в следственную, судебную и экспертную
практику на основании специального решения соответствующего
компетентного органа’.

Принципиальная допустимость метода отнюдь не оз¬начает возможность его
применения в любой форме и с любыми целями. Один и тот же метод, будучи
пригоден для решения одной задачи, может оказаться несостоя¬тельным при
решении другой задачи.

Пределы использования научно-технических средств обусловлены различными
факторами. Самые общие гра¬ницы их применения зависят от пределов
доказывания в уголовном процессе, необходимого объема расследования по
делу. Правильно определить объем расследования— значит обеспечить
сочетание полноты следствия с его быстротой и экономичностью.

Говоря о пределах применения научно-технических средств, нельзя не
считаться с реальной возможностью их использования, которая в ряде
случаев оказывается ниже имеющихся потребностей.

Ограничения в использовании некоторых технических средств обусловлены
иногда их недостаточным количес¬твом. Правда, подобные ограничения были
характерны главным образом для начального периода внедрения тех¬ники в
расследование преступлений2.

Однако и сейчас нельзя исключить временных затруд¬нений с использованием
отдельных технических средств, преимущественно новинок.

Ограничения могут касаться применимости техничес¬кого средства в
отношении конкретного вещественного

‘ Примером такого органа может служить действовавшая в 60-х годах при
Министерстве юстиции РСФСР комиссия по новой техни¬ке, на которую
возлагалась апробация новых научно-технических средств, рекомендованных
их авторами для применения в судебно-экспертных учреждениях.

2 Интересно отметить, что в дореволюционной России после организации в
Петербурге судебно-фотографической лаборатории об¬ращения в нее
ограничивались наиболее важными случаями. В цир¬куляре Министерства
юстиции от 23 декабря 1892 г. прямо указы¬валось: «В учрежденную при
прокуроре Санкт-Петербургской су¬дебной палаты лабораторию надлежит
обращаться с требованиями относительно судебно-фотографических
исследований лишь в наибо¬лее выдающихся случаях, когда разъяснить дело
иными указанными в законе способами исследования затруднительно».

Эта мера вызывалась тем, что в стране в тот период имелась только одна
судебно-фотографическая лаборатория и удовлетворить потребности по более
широкому кругу дел она не могла.

доказательства, исследуемого тем иля иным участником
уголовно-процессуальной деятельности. Это связано с характером и
степенью воздействия, которым могут под’ вергаться исследуемые объекту в
рамках определенной формы применения научно-технических средств. На
фор-му использования средств криминалистической техники влияют: а)
процессуальное положение лица, применяю¬щего технику; б) цель применения
(фиксация, исследо¬вание доказательств); в) значение полученных
резуль-татов (оперативное, доказательственное).

Следователь и специалист применяют научно-техни¬ческие средства главным
образом с целью обнаружения, фиксации и изъятия доказательств. При этом
результа¬тами применения техники являются обнаруженные и изъятые
вещественные доказательства либо их матери¬ально-фиксированные
отображения в виде фотографиче¬ских снимков, кинолент, схем, слепков,
отпечатков сле¬дов. Приложенные к протоколу следственного действия, они
имеют значение средств доказывания.

Наряду с этим указанные лица в ряде случаев исполь¬зуют технику для
предварительного исследования веще¬ственных доказательств. Выводы,
сделанные в результа¬те такого рода исследований, доказательственного
значе¬ния не имеют и ни в каких процессуальных актах фик-сироваться не
должны. Они могут использоваться лишь с оперативными целями — при
выдвижении следствен¬ных версий и определении путей поиска
доказательств.

Компетенция суда в применении средств криминалис¬тической техники в
принципе не отличается от компетен¬ции следователя и специалиста.

Оперативные работники применяют криминалистичес¬кую технику главным
образом с целью быстрого раскры¬тия преступлений.

• Важнейшее требование, предъявляемое к названным формам использования
криминалистической техники,— принятие всех необходимых мер к сохранению
изымае¬мых, фиксируемых и исследуемых доказательств в их первоначальном,
неизмененном виде. Таким образом, для предварительного исследования
вещественных доказа¬тельств допустимо применять лишь такие технические
средства, которые не оказывают на изучаемые объекты механического,
химического, термического и иных воз¬действий, вызывающих в них
необратимые изменения.

Это ограничение в выборе научно-технических средств не распространяется
на такую форму использования кри¬миналистической техники, как
экспертиза. В ходе эксперт¬ного исследования применяются средства как
фиксиру¬ющей, так и исследующей техники. Особенностью этой формы
является получение в результате ее реализации экспертного заключения,
которое согласно закону явля¬ется источником доказательств.

Снятие ограничения в выборе средств криминалисти¬ческой техники
применительно к экспертизе не следует понимать в смысле ничем не
ограниченного произвола” эксперта. Равно как. следователь и специалист
эксперт должен стремиться к тому, чтобы избежать (а’ при невозможности —
свести к минимуму) изменения исследу¬емых вещественных доказательств.

Для случаев последовательного применения несколь¬ких различных методов в
литературе содержится реко¬мендация экспертам начинать исследование с
таких ме¬тодов, которые не изменяют исследуемых объектов или изменяют их
в минимальной степени.

Вопрос о границах исследования вещественных дока¬зательств не нов. Он
возникал еще в практике русских дореволюционных судов. В материалах
судебной практи¬ки того времени встречаются указания относительно
сох¬ранности вещественных доказательств в связи с проведе¬нием
экспертных исследований1.

В литературе встречаются небезынтересные высказывания, касающиеся
пределов применения технических средств и методов судебным экспертом.
Так, примени¬тельно к экспертизе документов русский криминалист С. Н.
Трегубов писал: «Вообще надлежит заметить, что ввиду встречаемого на
практике бесконечного ‘разнообра¬зия способов совершения подлогов
эксперту в выборе методов и приемов исследования должна быть предостав-

* Например, в разъяснении ст. 374 Устава уголовного судопро¬изводства
Сенатом сказано: «Чтобы отсылке для испытания подвер¬галась, по
возможности, толькр большая или меньшая часть этих ве¬ществ, дабы в
случае сомнения, освидетельствование их могло быть проведено над
остальною частью».

В решении Уголовно-кассационного департамента Сената по де¬лу
Подкованцевой (№ 73/919) говорилось: «Если химический анализ чернил,
коими написано долговое обязательство, угрожает опасно¬стью уничтожения
самого документа, то суд может отказать в произ¬водстве этого анализд».

лена полная свобода»*. Однако он предлагал сделать исключение для таких
методов исследования, которые изменяют документ, приводя к частичному
или полному его разрушению. Например, он считал, что применение для
исследования сильнодействующих химических реак¬тивов может быть допущено
только с разрешения следо¬вателя. По мнению С. Н. Трегубова,
несоблюдение мер предосторожности нарушает интересы как обвинителя, так
и подсудимого, ибо обе стороны могут быть лишены возможности требовать
проведения повторной эксперти¬зы документов.

Приведенные высказывания не лишены оснований. Вопрос этот не утратил
своего значения до настоящего времени.

Представляется целесообразным установить в законе правило, согласно
которому в случае, если поставленный перед экспертом вопрос может быть
решен только при помощи методов, которые изменяют объект в степени,
исключающей возможность проведен-ия повторной экспер¬тизы, эти методы
могут быть применены только с разре¬шения органа, назначившего
экспертизу.

Значительный интерес представляет вопрос о разгра~~ ничении компетенции
следователя и эксперта в приме¬нении н-аучно-технических средств. В
связи с этим очень важно уяснить, в каких случаях следователь вправе
ог¬раничить применение научно-технических средств для изучения
вещественного доказательства рамками след¬ственного осмотра, н-е
прибегая к экспертизе. В литера-туре высказана мысль, что это допустимо
«в тех случа¬ях, когда путем следственного применения
криминалис¬тической техники устанавливаются факты, очевидные для/ всех
участников процесса»2.

Думается, что очевидность результата применения научно-технических
средств не может служить единст¬венным критерием в решении данного
вопроса.

С нашей точки зрения, анализ вещественного доказа¬тельства может быть
ограничен следственным осмотром лишь при условии, если очевиден н-е
только полученный результат, но также ход исследования и явления,
лежа¬щие в его основе.

‘ Трегубое С. Н. Основы уголовной техники. П., 1915, с. 177. 2
Криминалистика. М., 1963, с. 26.

9 Заказ 1671
129

. В заключение необходимо вкратце рассмотреть воп¬рос об условиях
успешного применения научно-техниче¬ских средств при расследовании
преступлений. К числу таких условий прежде всего относится техническая
гра¬мотность лица, применяющего эти средства. Неправиль¬ное их
использование приводит к порче, а иногда и к полной утрате вещественного
доказательства. В ряде случаев это является причиной получения ложных
вы¬водов о тех или иных фактах, имеющих значение для ‘дела.

Применение научно-технических средств, осуществляемое в рамках
следственных, судебных или экспертных действий, должно быть оформлено в
соответствии с законом.

Результаты применения научно-технических средств подлежат критической
оценке. Последняя включает оцен¬ку научной состоятельности средства или
метода, допус¬тимости его применения в данной конкретной форме и
правильности произведенных действий с технической точ¬ки зрения. Работа
эксперта должна быть оценена и в отношении действительного наличия
признаков, перечис-ленных в заключении, а также с точки зрения
соблюдения законов логики при формулировании выводов. Окон¬чательная
оценка достоверности результатов примене¬ния научно-технических средств
и их значения для дела производится путем сопоставления со всеми другими
доказательствами, собранными в ходе расследования.

Глава V

ОБЩИЕ ПРОБЛЕМЫ КРИМИНАЛИСТИЧЕСКОЙ ТАКТИКИ

§ 1. Понятие криминалистической тактики, ее содержание и система

Термин «криминалистическая тактика» упот¬ребляют в двух смысловых
значениях.

В первом — им обозначают самостоятель¬ный раздел науки советской
криминалистики. В общих чертах он представляет собой систе¬му научных
положений, на основе которых в соответствии с требованиями
уголовно-процессуального закона, с учетом данных специаль¬ных наук и
обобщения практики уголовного судопроизводства разрабатываются
рекомен¬дации, обеспечивающие оптимальные пути дос¬тижения целей
предварительного расследова¬ния и судебного разбирательства.

Во втором значении—это практическая реализация названных рекомендаций,
т. е. сам метод практической деятельности право¬охранительных органов в
области раскрытия и расследования преступлений, рассмотрения дел о них
по существу и предупреждения прес-туплений.

Между теоретической и практической кри¬миналистической тактикой
существует связь, которая в силу ее устойчивости и необходи¬мости носит
характер закономерной связи1.

Изучение и обобщение следственной и су¬дебной практики является важным
источни¬ком, из которого наука криминалистика, и в частности
криминалистическая тактика, чер¬пает основные идеи, а также проблемы,
тре-

‘ См.: Белкин Р. С., Винберг А. И. Крими¬налистика. Общетеоретические
проблемы. М., 1973, с. 75.

9*

бующие научных исследований. Правильность теорети¬ческих концепций и
эффективность разработанных нау¬кой тактических приемов проверяются
практикой. Ис¬пользуя эти приемы, органы дозн-ания, следствия и суд
повышают уровень своей деятельности, совершенствуют свою деятельность по
борьбе с преступностью.

Становление криминалистической тактики как само¬стоятельного направления
исследований в криминалис¬тике, оформившегося в один’ из ее разделов,
относится к концу 50-х и началу 60-х годов. Вопросы о предмете тактики и
месте ее в системе науки криминалистики бы¬ли темой широких дискуссий1 и
специальных научных исследований2. В настоящее время процесс: развития
те¬ории криминалистической тактики продолжается. Раз¬личным проблемам
криминалистической тактики уделя-ют внимание в своих работах С. П.
Митричев, А.Н. Ва¬сильев, А. И. Винберг, Р. С. Белкин, П. М. Лузгин, Т.
Т. Зуйков, В. Е. Коновалова и др.

Раздел криминалистики, исследующий рассматрива¬емые здесь проблемы,
иногда именуют криминалистичес¬кой, иногда—следственной тактикой. На
первый взгляд спор об этом представляется непринципиальным. Одн-ако за
различием названий скрывается вопрос о некоторых различиях предмета и
содержания тактики. Об этом убе¬дительно свидетельствует анализ
определений кримина-листической тактики (или следственной тактики), с
ко¬торыми мы встречаемся в литературе.

«Криминалистическая тактика,—по определению Р. С. Белкина^— это система
Научных положений и раз¬рабатываемых на их основе рекомендаций по
организа¬ции и ‘ планированию предварительного и судебного следствия,
определению линии проведения лиц, осуществ¬ляющих судебное исследование,
и приемов проведения отдельных процессуальных действий, направленных на

‘ См.: Советская криминалистика на службе следствия. Вып. Т. М., 1956,
с. 153—164; «Вопросы криминалистики», 1964, № !0, с. 206 и ел.

2 См.: Васильев А. Н. Основы следственной тактики. — Ав-тореф. докт.
дисс. М,, 1960; Арцышевский Г. К. К вопросу о предмете
криминалисгической тактики.—«Правоведе.ниь», 1963, К» 3, с, 99—108;
Сыров А. О предмете криминалистической так¬тики.— Вестник Моско’вского
университета. Серия У «Право», № 2, 1965, с. 53—61; Коновалова В. Е.
Теоретические пробчемы след¬ственной тактики.— Автореф. докт. дисс.
Харьков, 1966; и др.

собирание и исследование доказательств, на установле¬ние причин и
условий, способствовавших совершению и сокрытию преступлений»’.

Данным определением охватываются тактики как предварительного, так и
судебного следствия. В этом достоинство указанной дефиниции. Но в ней,
как пред¬ставляется, не нашли отражения некоторые необходимые признаки,
присущие криминалистической тактике, в кото¬рой проявляется действие тех
закономерностей, в соответ¬ствии с которыми развивается
криминалистическая на¬ука в целом. Ими являются: а) обязательное
соответст¬вие разрабатываемых тактических приемов
уголовно-процессуальному закону; б) обусловленность разраба¬тываемых
приемов потребностями практики правоохра¬нительных органов; в)
аккумулирование положительного опыта этих органов по раскрытию,
расследованию и пре¬дупреждению преступлений, а также судебному
рассмот¬рению уголовных дел; г) широкое и активное исполь¬зование при
разработке тактических рекомендаций дос¬тижений различных наук,
целенаправленное приспособ¬ление их данных для эффективного производства
предва-рительного и судебного следствия. При формулировке понятия
криминалистической тактики эти закономернос¬ти должн-ы найти отражение в
ее определении. Следует отметить, в частности, что в другой своей работе
Р. С. Белкин совершенно справедливо указывает: «От¬правным моментом при
конструировании понятия кри¬миналистической тактики должна служить такая
зако¬номерность развития науки советской криминалистики, которая
проявляется в ее структуре, — активное приме¬нение современных
достижений науки для предупреж¬дения, раскрытия и расследования. Проходя
сквозь призму этой закономерности, подобно криминалистиче¬ской технике,
тактика также разрабатывает специальные приемы и методы, основывающиеся
в основном на изу¬чении передового опыта борьбы с различного вида
прес¬туплениями, а также на современных данных других наук, и привносит
эти приемы и методы в уголовное су¬допроизводство при производстве
различных следствен¬ных действий»2. К этому необходимо добавить, что
дан-

* Белкин Р. С. Ленинская теория отражения и методологи¬ческие проблемы
советской криминалистики, с. 71.

‘Белкин Р. С., Винберг А. И. Криминалистика. Общетео¬ретические
проблемы, с. 177—178.

ная закономерность науки криминалистики проявляется и в отношении
судебного разбирательства.

Традиционного взгляда на предмет тактики придер¬живаются С. П. Митричев,
М. П. Шаламов, А.Н. Василь¬ев. В своих работах этот раздел
криминалистики они именуют «Следственной тактикой». Возражая против
наименования “«криминалистическая тактика», А. И. Ва¬сильев полагает,
что термин «следственная» более точ¬но выражает не только назначение
тактики—служить расследован-ию преступлений, но и ее
характер—поис¬ковый, оперативный, целеустремленный»1.

Рассматривая следственную тактику как главное ор¬ганизующее начало
криминалистики, А. И. Васильев связывает ее только с предварительным
расследованием. «Следственная тактика,— по определению А. Н.
Васильева,—представляет собой систему тактических приемов, ,’
разработанных на основе научной организации труда, ; логики, психология
и обобщения следственной практики для организации планомерного
расследования преступ¬ления, правильного применения логических методов
поз¬нания, формирования психологии взаимоотношений сле¬дователя с
участниками следственных действий и эффек¬тивного применения
научно-технических средств в целях успешного собирания доказательств в
соответствии с уголовно-процессуальными нормами»2.

Положительной стороной указанного определения яв¬ляется отражение в нем
таких важных и необходимых признаков сущности следственной тактики, как
исполь¬зование при разработке приемов данных различных на¬ук и обобщения
практики. Однако его слабой стороной является отражение в нем таких
важных и необходимых признаков сущности следственной тактики , как
использование при разработке приемов данных различных наук и обобщения
практики. Однако его слабой стороной является стремление автора дать
исчерпывающий перечень тех наук, достижения которых используются при
разработке тактических приемов. Практически этот пере¬чень шире
предложенного А Н. Васильевым и не огра¬ничивается психологией, логикой
и НОТ.

При разработке тактических приемов могут быть ис¬пользованы философия,
педагогика, теория информации, ‘теория игр и др. Слабой стороной
цитированного опреде

Васильев А. Н. Тактический прием — основа следственной такг-чки.— «Соц.
законность», 1974, № 4, с, 44. 2 Там же.

ления является и то, что оно не охватывает всех видов криминалистической
тактики. Объем накопленных зна¬ний, относящихся ныне к этой части
криминалистики, свидетельствует о наличии различных видов тактик и
направлений в их исследовании.

Следует согласиться с тем, что наименование «след¬ственная .тактика.
отражает лишь узкое содержание раздела науки_криминалдстики. Более
точно содержа¬ние данного раздела характеризует, термин
«кримина¬листическая тактика»’. Таким образом, необходимо различать
криминалистическую тактику в широком и в узком смысле слова.

– В широком смысле криминалистическая тактика включает научные
положения, присущие тактикам при¬меняемым в различных ,видах
правоохранительной деятельности. На современном уровне развития
крими¬налистической тактики ею охватываются проблемы так¬тики,
применяемой в деятельности органов расследова¬ния и суда.

В отношении каждой из них можно говорить о пла¬нировании, выдвижении и
проверке версий, разработке на основе уголовно-процессуального закона,
данных специальных наук и практики наиболее эффективных приемов
производства следственных и судебных действий.

Криминалистическая тактика вузком смысле—это тактика, применяемая только
_в одном из видов правоохранительной деятельности, на предварительном
или судебном следствии. В соответствии с этим можно различать
следственную тактику „и. тактику судебного следствия. Каждый из
названных видов тактики, имея свой предмет, специализированный
применительно к той области правоохранительной деятельности, где она
используется, в совокупности составляет предмет иссле-дования
криминалистической тактики в широком ее по¬нимании.

Осуществление рекомендаций криминалистической тактики только в сфере
уголовного процесса, их органи¬ческая связь с законом, на базе которого
они разраба¬тываются, составляют специфическую черту кримина¬листической
тактики.

‘ См.: Криминалистика. Т. II. М., 1970, с. 8; Белкин. Р. С., Винберг А.
И Криминалистика. ОбщетеоретическиепроТйемы, с. 241.

135

С этих позиций представляется неоправданным рас¬ширение предмета
криминалистической тактики и вклю¬чение в его содержание тактики
оперативно-розыскной деятельности, осуществляемой в сфере борьбы с
преступ¬ностью особыми способами и средствами. Следует при этом
различать -олеративно-розыскную—деятельность^. осуществляемую вне рамок
уголовного дела (так назы¬ваемый оперативный поиск), и
оператавно.-розыскную деятельность, связанную с раскрытием и
расследованием конкретного преступления.

Тактика оперативного поиска.—это система мер, обеспечивающая
целенаправленную и планомерную ра¬боту по выявлению лиц, готовящихся к
преступлениям или же их совершивших, предметов и явлений с призна¬ками
преступления, ситуаций, могущих повлечь преступ¬ления. Организация
такого поиска осуществляется вне связи с конкретным преступлением.

Этот род оперативно-розыскной деятельности, по пре¬обладающему среди
юристов мнению, не относится к криминалистике. Что же касается отдельных
оператив¬но-розыскных мероприятий, производство которых не¬посредственно
связано с расследованием конкретных уголовных дел, то в
криминалистической литературе их часто относят к предмету изучения
криминалистической тактики. Так, по утверждению Г. Г. Зуйкова, «важное
место в криминалистической тактике занимают рекомен-дации по проведению
оперативно-розыскных мер, свя¬занных с расследованием преступлений»1.

Аналогичное утверждение мы встречаем у М. П. Шаламова, который пишет,
что следственная тактика вклю¬чает учение о «способах и приемах
выполнения отдель¬ных следственных действий и оперативно-розыскных
мероприятий»2. В этом же убеждены В. Е. Коновалова3, А. Н. Васильев4, С.
П. Митричев5. Последний считает, что «следственная тактика применяется и
при проведе¬нии оперативно-розыскных мероприятий».

По нашему мнению, это неверно.

* Криминалистика. Т. II. М., 1970, с. 10.

2 Криминалистика. М., 1973, с. 251.

3 См.: Коновалова В. Е. Теоретические проблемы следст¬венной тактики.—
Автореф. докт. двое. Харьков, 1966, с. 15.

* См.: Криминалистика. М., 1971, с. 254. 5 См.: Криминалистика. М.,
1973, с. 10.

136

Разрабатываемые криминалистической тактикой об¬щие рекомендации могут
найти применение в оператив¬но-розыскной деятельности (например,
рекомендации о способах построения версий, планировании, об
установ¬лении психологических контактов и др.). В этом случае
криминалистические приемы должны быть приспособле¬ны к специфическим
условиям проведения оператив¬но-розыскной деятельности.

Следователь, производящий расследование, не мо¬жет применять
оперативно-розыскных мер и поручать их производство органу дознания. Тем
более он не вправе давать указание о порядке проведения
оперативно-ро¬зыскных действий. Законодатель четко решает этот вопрос и
строго разграничивает компетенции следовате¬ля и органа дознания, н-а
которого возложена обязан¬ность проведения оперативно-розыскных мер1.

Нельзя, по нашему мнению, рассматривать оператив¬но-розыскные действия в
расследовании как своеобраз¬ные тактические приемы2.

Тактический характер приобретает использование следователем не самих
оперативно-розыскных мер (это не входит в его компетенцию), а лишь
данных, получен¬ных таким путем, если орган дознания применил
спе¬циальные средства при выполнении по заданию следо¬вателя розыскных
действий.

В силу этого предметом изучения криминалистичес¬кой тактики является не
сама оперативно-розыскная деятельность, являющаяся предметом
исследования специальной дисциплины, а рациональное и эффективное
сочетание оперативно-розыскных и следственных дейст¬вий, т. е.
организация взаимодействия следователя и работников милиции при
расследовании и предупрежу дении преступлений.

Тактические приемы призваны служить не только расследованию
преступлений. Как показала практика

* По мнению А. Н. Васильева и Г. Г. Зуйкова, следователь мо¬жет дать
поручение органу дознания о проведении оперативно-ро¬зыскных мер (см.:
Криминалистика. М., 1971, с. 253; Криминалистика. Т. II. М., 1970, с.
10). С этим согласиться нельзя, так как это про¬тиворечит закону. Статья
127 УПК РСФСР указывает, что следо¬ватель вправе давать поручения органу
дознания о производстве розыскных действий, а не о проведении
оперативно-розыскных мер, что отнюдь не одно и то же.

2 См.: Криминалистика. М., 1971, с. 254.

и теоретические исследования, разрабатываемые кри¬миналистикой,
тактические приемы успешно приме-•няются также в деятельности суда. Уже
в начале 60-х го¬дов и процессуалисты, и криминалисты указывали на
воз¬можности использования научных положений и данных криминалистики в
других стадиях процесса4.

Тактика судебного следствия по своему предмету и методам входит в
содержание криминалистической тактики, являясь одним из ее видов.
Исторически, одна¬ко, сложилось так, что в учебных курсах
криминалисти¬ки проблемы тактики судебного следствия не освеща¬лись.
Даже в обстоятельном учебнике криминалистики 1970 года, который был
подготовлен авторским коллек-тивом под редакцией Р. С. Белкина и Г. Г.
Зуйкова, особенности тактики судебных действий рассматривают¬ся только в
отдельных случаях.

Вопросы, связанные с организацией и тактикой судебного разбирательства и
действий участвующих в нем субъектов уголовно-процессуальной
деятельности, исследовались иногда лишь в процессуальных работах,
посвященных деятельности суда, участию прокурора и адвоката в судебном
заседании. В них обычно и рассмат¬ривались вопросы планирования
судебного заседания, тактики допроса подсудимых и свидетелей судом,
проку¬рором и адвокатом, подготовки обвинительной и защи¬тительной речи
и т. п.2.

Значительный вклад в развитие данного направления криминалистической
тактики внес Л. Е. Ароцкер, кото¬рый впервые в советской криминалистике
создал цель¬ную криминалистическую концепцию такти-ки судебного
следствия и разработал систему ее приемов и методов3.

* См.: Гродзинский М. М. Советский уголовный процесс и криминалистика.—
«Вопросы криминалистики», 1961, № 1—2, с. 9—10; Винберг А. И.
Криминалистика. Введение в науку. М., 1962, с. 15; Терзиев Н. В. К
вопросу о системе науки советской криминалистики,—«Правоведение», 1961,
№ 2, с. 154.

2 См.; Перлов И. Д. Судебное следствие в советском уголов¬ном процессе.
М., 1955, с. 96; Шифман М. Прокурор в уголовном суде. М., 1946, гл. III;
Соя-Серко О. Я. Допрос подсудимого в советском уголовном процессе.—
Канд. дисс. М., 1969, гл. III;

Гинзбург Г. А., Поляк А. Г., Самсонов И. А. Советский адвокат. М., 1968,
гл. V; и др.

3 См.: Ароцкер Л. Е. Использование данных криминалистики в судебном
разбирательстве. М., 1964; Он же. Тактика и этика судебного допроса. М.,
1969.

«Криминалистическая тактика судебного следст¬вия,—по определению Л. Е.
Ароцкера,—это система основанных на уголовно-процессуальном законе
при¬емов^ методов планомерной подготовки и проведения судебного
следствия и отдельн-ых судебных действий, обеспечивающая установление
истины по делу»’. Это правильное, но, как представляется, чрезмерно
абстракт¬ное определение. По существу оно не устанавливает четкой
границы между производством судебного следст¬вия в его процессуальном и
тактическом понимании. Представляется поэтому необходимым внести в
указан¬ное определение признаки, которые бы указывали на
криминалистический характер используемых приемов и методов в суде и
подчеркивали бы тактическую сторо¬ну подготовки и проведения судебного
следствия.

С учетом этого тактика судебного следствия долж¬ка быть определена как
система приемов и методов, раз¬работанных в соответствии с
уголовно-процессуальным законом с использованием данных специальных наук
и обобщения судебной практики для организации плано¬мерного и
эффективного проведения судебного следст¬вия путем правильного
конструирования судебных вер-сий, избрания рационального порядка их
проверки и определения линии поведения суда и участников судебно¬го
разбирательства при производстве процессуальных действий по исследованию
доказательств. Как вид кри¬миналистической тактики тактика судебного
следствия не поглощается следственной тактикой, хотя природа тактических
приемов у них едина. Дело в том, что ‘по¬исковый характер, присущий
тактике предварительно¬го расследования, механически не может быть рас-.
пространен на тактику судебного следствия.

В суде главной задачей является не поиск, а провер¬ка доказательств,
собранных на предварительном след¬ствии. И хотя проверка доказательств
происходит пу¬тем их непосредственного исследования судом и при этом не
исключается истребование новых доказательств, в основном исследуются те
доказательства, которые бы¬ли добыты следователем.

Предшествующей деятельностью органов предвари¬тельного расследования
обусловливается и построение

‘ А р о ц к е р Л. Е. Испрльзо.вайие данных криминалистики в су¬дебном
разбирательстве, с. 29.

судебных версий, которые в значительной мере опреде¬ляются следственными
версиями.

Кроме этого, тактике судебного следствия придают своеобразие те условия,
в которых она применяется. Гласное (публичное), устное и
непосредственное разби¬рательство материалов уголовного дела судом
требует особых тактических приемов в исследовании доказа¬тельств. В
частности, в судебном разбирательстве дол¬жен быть избран такой порядок
проверки и исследова¬ния доказательств, который бы способствовал
быстроте, наглядности и воспитательному эффекту действий суда и
участников судебного заседан-ия.

Таким образом, мы обрисовали верхнее звено систе¬мы криминалистической
тактики. Оно начинается с об¬щих положений (предмет, содержан-ие),
относящихся ко всей тактике. Далее следует деление на две подсисте¬мы:
следственную тактику и тактику судебного следст¬вия. Следственная
тактика включает учение о следст¬венной версии и о планировании, учение
о взаимодейст¬вии следователя с органами дознания и учение о привлечении
общественности. В свою очередь тактика су¬дебного следствия содержит
учения о судебной версии и о планировании.

На этом заканчивается Общая часть криминалисти¬ческой тактики. К ее
Особенной части может быть отне¬сена разработка тактических приемов
проведения от¬дельных следственных и судебных действий. Общим признаком,
объединяющим эту группу тактических прие¬мов, является то, что они
функционируют в рамках конк¬ретного следственного и судебного действия,
в пределах которого эти тактические приемы реализуются. Науч¬ные
рекомендации, относящиеся к Особенной части кри-миналистической тактики,
рассчитаны на обеспечение успеха в решении частных задач, возникающих в
про¬цессе доказывания по уголовному делу.

Не касаясь характеристики таких структурных эле-ментов
криминалистической тактики, как тактика от¬дельных следственных и
судебн-ых действий, учение о версиях и планировании, подробно освещенных
в лите¬ратуре, ограничимся следующими замечаниями о некоторых
подразделах следственной тактики.

Автор этой главы придерживается мнения, что об¬щие вопросы
взаимодействия (н-е относящиеся к част¬ным методикам расследования
отдельных видов прес-

туплений)’ должны быть включены в предмет следст¬венной’ тактики. Это
.соответствует традиционному порядку изложения материала как в учебной,
так и” в теоретической литературе.

Тактика взаимодействия не является самостоятель¬ным видом
криминалистической тактики. Она входят в содержание следственной
тактики, но не растворяется в последней, а имеет в ней свое направление
и своеоб¬разный круг проблем. Разрабатываемые приемы орга¬низации
взаимодействия и использования данных, полу¬ченных оперативно-розыскным
путем, имеют такти¬ческий характер, так как дают возможность
при-наименьшей затрате сил и времени эффективно решать возникающие
задачи.

Тактика взаимодействия успешно развивается в тео¬рии криминалистики и
реализуется в практике расследования различных видов преступлений.
Разработаны понятие «взаимодействие», система приемов, обеспечи¬вающих
своевременную его организацию, принципы целесообразного сочетания
следственных действий и опе¬ративно-розыскных мероприятий в рамках
расследова¬ния уголовного дела. Разработаны рекомендации по организации
и осуществлению взаимодействия при рас-следовании различных видов
преступлений и при произ¬водстве отдельных следственных действий,
взаимодейст¬вие при розыске людей и вещей.

Исследование проблем тактики взаимодействия сле¬дователя с органами
дознания при расследовании и пре¬дупреждении преступлений является
важной задачей криминалистической тактики. Как указывалось, они должны
быть отнесены к Общей части следствен-ной тактики.

К Общей же части следственной тактики относится изучение проблемы
привлечения общественности к уча¬стию в расследовании и предупреждению
преступлений. Различные формы использования следователем помощи
общественности для раскрытия преступлений и для ро¬зыска лиц, их
совершивших а также для выявления и устранения причин и условий,
способствовавших совер-шению преступлений (ст. 128 УПК РСФСР), не
опреде-

‘ Автор § 3 гл. II этой книги В. Г. Таяасевич считает, что воп¬росы
взаимодействия рациональнее рассматривать -в рамках общей части методики
раскрытия и расследования преступлений.

141

лены и не регламентированы уголовно-процессуальным законом. Они
выработаны следственной практикой. На основе изучения и обобщения этого
опыта следственная тактика разработала соответствующие научн-ые
реко¬мендации, совокупность которых входит в содержание ее теории. Общий
характер научных рекомендаций по взаимодействию, использованию помощи
общественно¬сти, так же как и по выдвижен-ию версий и планирова¬нию,
обусловлен тем, что все эти рекомендации обеспе¬чивают успех
расследования по делу в целом. Поэтому мы не разделяем взгляда тех
криминалистов, которые к Общей части следственной тактики относят только
учение о следственных версиях и планировании.

В заключение следственную тактику, составляющую важнейшую часть
криминалистической тактики, можно определить следующим образом.

Следственная тактика как вид криминалистической тактики представляет
собой систему научных положе¬ний и рекомендаций, разработанных в
соответствии с уголовно-процессуальным закон-ом с использованием данных
специальных наук, а также обобщения практики расследования и
предупреждения преступлений для ор¬ганизации планомерного и успешного
проведения пред-варительного расследования путем правильного
конст¬руирования и проверки следственных версий, рацио¬нальной
организации взаимодействия следователя и органов дознания, эффективного
использования помощи общественности и проведения отдельных следственных
действий по собиранию доказательств.

Каковы же должны быть пределы освещения круга ее проблем в различных
руководствах по криминали¬стике? В университетских курсах представляется
целе¬сообразным освещать весь круг проблем криминалисти¬ческой тактики.
Для специализированных учебных заведений, готовящих следственных
работников, преиму¬щественное внимание должно уделяться изложению
следственной тактики.

§ 2. Понятие и виды тактических приемов в криминалистике

Задачей криминалистической тактики является раз¬работка на основе
закона, передовой практики и новей¬ших достижений науки приемов,
обеспечивающих дос-

тижение эффективных результатов в деятельности орга¬нов расследования и
суда путем ее оптимизации’.

В этом выражается прикладное значение кримина¬листической тактики,
призванной всемерно содейство¬вать правоохранительным органам в решении
их прак¬тических задач по раскрытию, расследованию и судеб¬ному
разбирательству уголовных дел, а также по установлению и устранению
обстоятельств, способство¬вавших совершению преступлений.

Тактический прием—это наиболее рациональный, и эффективный способ
действия или поведения лица, производящего дознание, следователя,
прокурора, су¬дьи, избираемый ими в соответствии с решением,
при¬нимаемым н-а основе всесторонней, полной и объектив¬ной оценки
данной ситуации.

Ситуативный характер тактических приемов, их за¬висимость от различных
обстоятельств, возникающих в ходе производства предварительного или
судебного следствия в целом либо при проведении -отдельных следственных
действий, обусловливают необходимость разработки самых различн-ых
тактических приемов. Ис¬пользование каждого из них целесообразно и
эффектив¬но не во всех случаях, а лишь при наличии опреде¬ленной
следственной ситуации. Поэтому в арсенале криминалистической тактики
имеется такой набор такти¬ческих приемов, который позволяет выбрать из
них наи¬более рациональный и эффективный для данной следст¬венной
ситуации. Возможность выбора тактического приема определяет его
рекомендательный характер. «Тактический прием,—справедливо отмечает А.
Н. Ва¬сильев,—это научная рекомендация, к применению ко¬торой
следователь подходит творчески, имея возмож¬ность выбора, руководствуясь
оценкой следственной си¬туации и соображениями целесообразности»2.

Многообразие тактических приемов порождает проб¬лему их классификации.
Необходимость группировки тактических приемов по определенным признакам
обус¬ловливается двумя причинами. Одна из них прагмати¬ческого
характера. Классификация должна быть полез-

‘ Оптимизация деятельности здесь понимается в широком смыс¬ле,
включающем не только благоприятные условия ее осуществле¬ния, но и сами
рациональные способы д.ействия.

2 Криминалистика. М., 1971, с. 255.

ной правоохранительным органам, облегчать им выбор нужного тактического
приема для применения его в со¬ответствующей следственной ситуации.
Другая — науч¬но-познавательного характера. Классификация должна
способствовать теоретическому исследованию природы различных тактических
приемов, познанию закономер¬ностей, обусловливающих эффект их
применения.

«Признаки, по которым производится классификация предметов, — как пишет
Д. П. Горский, — должны быть наиболее полезными для отыскания вещей и
для выяс¬нения других свойств классифицируемых предметов»’.

Классификация, являясь инструментом познания, иг¬рает важную роль в
выделении из общей совокупности тактических приемов тех из них, которые
по призн-акам сходства могут быть объединены в самостоятельные группы.

Классификация тактических приемов может быть произведена по различным
признакам. Мы остановимся на классификации, производимой по наиболее
сущест¬венным из них. В этом аспекте весьма важной пред¬ставляется
группировка тактических приемов по их при¬надлежности к структурным
элементам криминалисти¬ческой тактики и по источнику их формирования.

Классификация по первому признаку обусловлена системным характером как
самой науки криминалисти¬ки в целом, так и ее составных частей
(компонентов), одной из которых является криминалистическая такти¬ка.
Структура последней в свою очередь состоит из раз¬личных систем
взаимосвязанных тактических приемов, выступающих ее элементами.

Правомерность анализа содержания криминалисти¬ческой науки на основе
понятий «система», «структура», «элемент» у криминалистов не вызывает
сомнений2. Правомерен этот подход и к анализу содержания
кри¬миналистической тактики. Он позволяет обосновать ука¬занный выше
способ классификации тактических прие¬мов.

Суть системного подхода состоит в том, что объекты изучаются
преимущественно под углом зрения внутрен-

‘ Горский Д. П. Логика. М., 1963, с. 86.

2 О структурно-системном подходе к содержанию криминали¬стической науки
см., в частности: Белкин Р. С., Винберг А. И. Криминалистика.
Общетеоретические проблемы.

144

них и внешних системных свойств и связей, которые обусловливают
целостность объекта, его устойчивость, внутреннюю организацию и
функционирование именно как определенного целого, а также под углом
зрения их многомерности и иерархии, когда целостный объект на¬ряду с
другими объектами рассматривается как часть или элемент целого более
высокого порядка’.

Рассмотрение криминалистической тактики как объ¬екта, представляющего
многообразное и сложное внутри себя расчлененное единство, состоящее из
взаимо-связанных элементов, позволяет определить ее место и значение в
системе науки криминалистики. Являясь не¬обходимым компонентом,
занимающим самостоятельное место в этой системе, криминалистическая
тактика при своем развитии и изменении оказывает влияние на раз¬витие и
изменение остальных компонентов криминала стики и всей системы в целом.

«При системном исследовании, — отмечает В. Н. Садовский, — описание
элементов анализируемого объекта производится не само по себе, а лишь в
связи и с учетом их «места» в целом. Элементы рассматриваются как
относительно неделимые — неделимые только в рамках данной задачи и
данного анализируемого объекта. Свойства объекта как целого определяются
н-е только и не столько свойствами его отдельных элементов, сколько
свойствами его структуры, особыми интегративными связями
рассматриваемого объекта. Исследование объ¬екта как системы в
методологическом плане неотдели¬мо от анализа условий его существования
и от анализа среды системы»2.

Применительно к криминалистической тактике таки¬ми условиями выступают
условия существования ее в рамках юридической науки, каковой является
кримина¬листика, а средой — другие компоненты криминалисти¬ки (общая
теория криминалистики, техника и методика расследования отдельных видов
преступлений), с кото¬рыми криминалистическая тактика находится в
струк¬турной связи и характер отношений между которыми носит системный,
т. е. целостный характер.

‘ См.: Яковлева Э. В. Системный метод и материалистиче¬ская диалектика.
— В сб.: Диалектика познания и современная нау¬ка. М„ 1973, с. 203.

Садовский В. Н. Основания общей теории систем. М., 1974, с. 18, 19.

10 Заказ 1671
145

Однако сам по себе системный подход в изучении объекта имеет в виду не
только представление системы как некоей совокупности элементов, но также
и наличке дифференцированное™ объекта или его расчленение*. В системном
подходе, таким образом, диалектически сливаются интеграция и
дифференциация, синтез и ана¬лиз. Это позволяет аналитическим путем
дифференци¬ровать совокупность входящих в содержание кримина¬листической
тактики приемов в зависимости от их отно-симости к тому или иному ее
структурному элементу.

В содержание системы криминалистической тактики на первом ее уровне
входят пять структурных элемен¬тов, отражающих различные направления
деятельности, для которой наукой разрабатываются тактические прие¬мы.
Соответственно с этим классифицируются и тактиче¬ские приемы:

1) по выдвижению следственных и судебных версий;

2) по планированию предварительного и судебного следствия и проверке
версий;

3) по организации взаимодействия следователя и ра¬ботников милиции при
расследовании и предупрежде-к-ия преступлений;

4) по привлечению общественности к участию в рас¬крытии преступлений, а
также для выявления и устра¬нения причин и условий, способствовавших
совершению преступлений;

5) по подготовке и проведению следственных и су-дебкых действий.

Внутри каждого структурного элемента возможно дальнейшее дробление
тактических приемов и класси¬фикация их уже по признаку принадлежности к
раз¬личным элементам, составляющим структуру тактики данного вида
деятельности. Здесь идет речь о классифи¬кации н-а втором уровне
системы.

Так, тактические приемы по выдвижению кримина¬листических версий могут
быть подразделены на прие¬мы построения общих и частных,
ретросказательных и предсказательных версий.

Тактические приемы по планированию подразделя¬ются, например, на приемы
планирования предвари¬тельного (судебного) следствия по делу в целом или

‘ См.: Зелькина О. С. Системно-структурный анализ оско;!-ных категорий
диалектики. Саратов, 1970, с. 35.

146

различных его этапов, планирования расследования преступления,
совершенного группой лиц, планирования расследования многоэпизодного
дела, планирования рас¬следования, осуществляемого группой следователей,
и т. д.

По структурным же признакам могут быть класси¬фицированы на втором
уровне системы тактические приемы действий, относящиеся к организации
взаимо¬действия следователя и работников милиции, привлече¬нию
общественности к раскрытию и предупреждению преступлений, производству
отдельных следственных (судебных) действий. Применительно к последним
гово¬рят о тактике осмотра, обыска, допроса, следственного эксперимента
и т. д.

Если проанализировать структуру тактики производ¬ства отдельных
следственных (судебных) действий, то в ней можно выделить элементы, по
относимости к ко¬торым классифицируются тактические приемы на треть¬ем
уровне системы.

Например, тактика осмотра по его объекту подраз¬деляется н-а тактики
осмотра места происшествия, ве¬щественных доказательств, документов,
трупа, живых лиц (освидетельствование).

В отношении тактики допроса по его субъекту прие¬мы подразделяются на
тактики допроса обвиняемого (подсудимого), потерпевшего, свидетеля,
несовершенно¬летних.

Классификация тактических приемов по второму су¬щественному признаку
обусловлена источниками их формирования, определяющими
естественно-научную природу тактико-криминалистических рекомендаций.

При разработке тактических приемов привлекаются данные главным образом
научной организации труда (НОТ), логики и психологии. В соответствии с
этим так¬тические приемы классифицируются на: 1) основанные на данных
научной организации труда (НОТ); 2) осно¬ванные на данных логики; 3)
основанные на данных психологии’.

Научная организация труда—отрасль знания, кото¬рая ныне успешно
развивается, а ее рекомендации н-ахо-

‘ Приведенная классификация была предложена А. Н. Василье¬вым (см.:
Васильев А. Н. Тактический прием—основа следст¬венной тактики.—«Соц.
законность», 1974, № 4, с. 45),

дят применение во всех видах сложной деятельности, в том числе и в
деятельности правоохранительных орга¬нов. Изучая закономерные связи и
взаимозависимости, существующие между методами и условиями труда, с
одной стороны, и повышением производительности труда, сохранением
здоровья работника — с другой, НОТ разрабатывает рекомендации по
совершенствова-нию труда с целью повышения его эффективности при
максимальной экономии рабочего времени и человече¬ской энергии4.

Формулируемые в этом аспекте рекомендации НОТ направлен-ы на
рационализацию труда следователя, ли¬ца, производящего дознание,
прокурора, судьи, на опти¬мизацию условий этого труда и повышение его
эффек¬тивности2.

Применение этих рекомендаций на практике повы¬шает организационный
уровень деятельности по раскры¬тию преступления, расследованию и
рассмотрению уго¬ловного дела.

Организационными считаются та деятельность и тот труд, в которых все
действия, осуществляемые с опре¬деленной целью, упорядочены, приведены в
систему, соответствующую обстоятельствам места и времени. Ре¬комендации
НОТ в этом отношении оказываются весь¬ма полезными. Направленные на
рациональную органи¬зацию труда в процессе предварительного и судебного
следствия, они реализуются через приемы кримина¬листической тактики,
способствуя успешному решению задач уголовного судопроизводства.

На базе данных научной организации труда разра¬ботан целый комплекс
тактических рекомендаций, каса¬ющихся общей организации предварительного
и судеб¬ного следствия и проведения отдельных следственных действий. В
него входят все виды планирования дея-

‘ См.: Михайлов А. И., Соя-Серко Л. А., Соловь¬ев А. Б. Научная
организация труда следователя. М., !974, с. 6—7.

2 Наиболее глубоко в настоящее время разработаны проблемы нгучной
организации труда следователя (см.: С о я-С е р к о Л. А. К вопросу
научной организации труда следователей.— В сб.: Воп¬росы борьбы с
преступяостью, 1968, № 8; Горский Г. Ф. Науч¬ные основы организации и
деятельности следственного аппарата в СССР. Воронеж, 1970; Порубов Н. И.
Научная оргакизация труда следователя. Минск, 1970; Михайлов А. И.,
Соя-Сер-к о Л. А., Соловьев А. Б. Научная организация труда
следо¬вателя).

148

тельности по уголовному делу, а также способы при¬влечения, разделения и
кооперирования усилий участ¬вующих в раскрытии, расследовании и
предупреждении преступления следователей, работников милиции и
представителей общественности.

Данные логики используются при разработке такти¬ческих приемов по
применению методов познания в про¬цессе предварительного и судебного
следствия. Такие логические категории, как анализ и синтез, индукция и
дедукция, аналогия, гипотеза и другие, находят широ¬кое применение в
деятельности следователя и судьи.

К числу важнейших тактических приемов, основан¬ных на логике, относятся
следственная и судебная вер¬сии. Являясь разновидностью гипотезы, эти
логические приемы, приспособленные к условиям уголовно-процес-суальной
деятельности, приобрели специфические черты важного инструмента познания
расследуемых по уго¬ловному делу фактов.

Версия играет организующую роль в исследовании фактических данных по
уголовному делу, определяет направление их поисков. Криминалистической
тактикой разработан комплекс рекомендаций по выдвижению и проверке
версий.

По мнению Л. Н. Васильева, следственная версия — это единственный пока
тактический прием, основанный на логике. Кроме него, как он полагает, в
стадии ста¬новления находится еще один тактический прием, кото-рый
предлагается условно назвать «следственной индук¬цией». Суть этого
приема состоит в том, что путем индуктивного умозаключения на основе
совокупности признаков, относящихся к выявленному в результате
следственного действия обстоятельству, делается вывод, что
обстоятельство установлено*.

Такой прием, основанный на индукции, действитель¬но часто используется в
процессе познания расследуе¬мых по уголовному делу фактов. Однако
думается, что с таким же правом тактическим можно считать и
позна¬вательный прием, основанный на дедукции.

Основанием дедукции как логической формы умоза-.. ключения всегда
выступает общее суждение (достовер¬ное или проблематичное). Им может
быть любое сужде-

‘ См.: Васильев А. Н. Тактический прием—основа следст¬венной
тактики.—«Соц. законность», 1974, № 4, с. 45.

ние, имеющее характер научного положения, фиксирую¬щего закономерность
или определенную зависимость между теми или ин-ыми явлениями, либо
«приблизитель¬ные обобщения», накопленные следственной практикой. Так, к
дедуктивным относятся выводы следователя о причинной связи между
расследуемым преступлением и отдельными, выявленными в процессе
производства следственных действии фактами. Например, известно, что на
одежде убийцы часто остаются следы крови. Это — «приблизительное
обобщение», выступающее об

Нашли опечатку? Выделите и нажмите CTRL+Enter