Ильин Ю.Д. – Лекции по истории и праву Европейского Союза
СОДЕРЖАНИЕ
Лекция 1. Вводная.
Значимость опыта Европейского Союза (ЕС) как нового субъекта
международных отношений. Увеличение числа членов ЕС: зло это или благо?
ЕС и проблемы внешней политики. Имеется ли тенденция к исчезновению
наций?
Лекция II. Историческая часть
Общие замечания о послевоенной обстановке в Западной Европе. Предпосылки
к созданию ЕЭС. Отличие ЕЭС от «большой семерки». Россия (СССР) и
ЕЭС-предпосылки сотрудничества этих субъектов Международного права.
Этапы создания ЕЭС. От ассоциации «Объединенная Европа» к «шестерке».
Отношение СССР к перспективе создания объединенной Западной Европы.
Эволюция ЕЭС к ЕС: от Римского Договора к Маастрихтским соглашениям.
Ведущая роль международных соглашений между участниками ЕЭС в деле их
взаимной интеграции. От Ассамблеи к Европейскому парламенту (ЕП) через
сложные внутренние проблемы и противоречия. Доклад Л. Тидеманса о
«Европейском Союзе». Отношение США к западноевропейской интеграции.
Лекция III. Основные институты Европейского Союза
Наднациональный характер первых институтов Сообщества. Основная цель
сознания ЬЭС. Правовые механизмы ее достижения. Принципы на которых
основаны эти механизмы. Их структура
Европейский парламент (ЕЛ). Состав, функции, процедуры работы место в
системе наднациональных органов ЕЭС, сфера компетенции. Неравное
представительство государств – членов ЕС в ЕП. Общая тенденция развития
ЕП
Смет Министров ЕС (СМ). Состав СМ. Цели и принципы деятельности Акты,
принимаемые Советом. Процедура их принятия. Комитет постоянных
представителей государств – членов ЕС в СМ
Европейская комиссия (ЕК). Наднациональный характер ЕК. Ее состав
функции обязанности, полномочия. Внешние функции ЕК. Права ЕК в
отношении государств – членов ЕС. Тенденция развития ЕК
Европейский Суд Правосудия (ЕСП). Ведущая роль ЕСП в системе Институтов
Союза. Функции и состав ЕСП. Институт генеральных адвокатов
Западноевропейские правовые градации. Юрисдикция ЕСП. Процедура
рассмотрения дел Механизм реализации принятых решений
Комитет постоянных представителей (КПП). Состав, функции, роль
Подкомитет заместителей постоянных представителей
Суд первой инстанции. Его связь с ЕСП. Состав, функции, компетенция.
Возможность апелляции.
Экономический и Социальный Комитет (ЭКОСОК). Консультативный статус
ЭКОСОК. Состав и принципы формирования.
Суд аудиторов. Состав, задачи.
Лекция 4. Источники права ЕС.
ЕС как региональная международная организация. Акты, составляющие’
основу правопорядка ЕС. Цель: создание нового правопорядка. Примененный
метод Связь правопорядка ЕС с национальными правопорядками. Внутреннее
право как источник права ЕС. Особые полномочия ЕСП. Характеристика
основных источников права ЕС: Договоры, Постановления, Директивы,
Решения. Решения ЕСП и общие принципы права. Особое место и роль обычая.
Основные черты Маастрихтских соглашений. Прямое действие отдельных
правовых актов. Юридическая сила решений ЕСП, их примат в отношении
национальных законодательств. Основные принципы права ЕС:
пропорциональность, равенство, защита законных ожиданий, защита основных
прав человека, обеспечение процедурных прав. Особое место и роль ЕСП.
Лекция V. Соотношение права Европейского Союза и национального права
Объективная взаимозависимость правопорядков ЕС и государств – членов ЕС.
Роль ЕСП в развитии правопорядка ЕС. Толкование ЕСП документов и дел.
Наднациональный характер ЕЭС (ЕС). Примат права ЕС над правом
национальным. Дело ЕСП Van gend en doos. Случаи коллизий союзных и
национальных норм. Коллизии британского прецедентного права с нормами
ЕС. Прямое действие актов ЕС. Возможность отдельных лиц ссылаться на
нормы ЕС. Дело «Фактортэйм»
Лекция VI. Механизм реализации решений Европейского Союза
Роль ЕК. Что происходит, если национальное правительство не следует
союзному решению. Оформление судебного иска. Порядок рассмотрения дела в
ЕСП. Дело об «индейках». Рассмотрение споров между государствами в ЕСП.
Применение истцом статей 173 и 175 Римского Договора. Права
«привилегированных» и «непривилегированных» лиц. Дело Roquette Freres SA
v Council. Кто может обращаться в ЕСП в соответствии со статьей 177
Римского Договора. Дело Foglia v Novello. Возможность ссылки на locus
standi. Принцип acte clair
Лекция VII. Свободное движение товаров (правовое регулирование)
Факторы, требующие свободы движения товаров. Недискриминационный
характер соответствующих формулировок Римского Договора. Его основные
нормы о свободном движении товаров. Правило разумности, или первый
принцип Кассис де Дижон. Второй принцип Кассис де Дижон. Основания для
ограничений на свободное движение товаров. Что понимать под
количественным ограничением. Дела 249/81 и 113/80 ЕК против Ирландии.
Дело «Сентрафарм». Права собственника патента. Общее состояние
внутреннего рынка ЕС, его перспективы в связи с расширением членства ЕС
Лекция VIII. Свобода делового обоснования и оказания услуг
Порядок обоснования для граждан из стран ЕС. Статья 52 Римского
Договора. Национальный порядок регистрации и регулирования
предпринимательской деятельности. Прибыльность как условие обоснования;
статьи 58 и 59 Договора. Обеспечение безопасности прав и собственности
акционеров. Группировка Европейского Экономического Интереса. Проект:
Европейская Компания. Порядок предоставления услуг. Возмездность услуг.
Приоритет национального закона при соблюдении европейских требований.
Взаимное признание высшего образования. Проблемы признания квалификации
юристов. Получение услуг, позиция ЕСП. Возможность ограничений права
предоставлять (получать) услуги. Проблема возмещения ущерба. Дело
Рейнерса против государства Бельгия. Дело Ван Бинсбергена
Лекция IX. Конкурентное право Европейского Союза
Общая характеристика. «Фундамент» конкурентного права. Смысл ст. 85
Римского Договора. В каких случаях применимы нормы конкурентного права?
Действия ЕК по их применению. «Коллективные изъятия». Злоупотребления
монопольным положением. Взаимосвязь общего и национальных рынков.
Компетенция ЕК. Примеры законной (незаконной) монополизации рынка. Дело
27/76 «Юнайтед Брэндс». Дело «Констэн» и «Грундиг» 56 и 58/64
Лекция X. Свободное передвижение рабочей силы
Суть проблемы и ее регулирование Римским Договором. Что следует понимать
под национальностью. Двойное гражданство. К чему ведет единое
европейское гражданство. Каковы условия для въезда рабочего в
государство ЕС и пребывания там. Права семьи и родственников рабочего.
Последствия брака (развода) рабочего в чужом государстве. ‘Проблема
признания рабочей квалификации. Исключения из права свободного
передвижения. Позиция ЕСП, примеры из рассмотренных дел. Дело Лоури Блюм
Лекция XI. Недопустимость дискриминации
Принцип равенства по признаку пола; закрепленный в Римском Договоре.
Развитие его во вторичных нормах права ЕС. В чем состоит равенство в
оплате труда мужчины и женщины. Роль ЕСП в недопущении дискриминации по
признаку пола, сложность увязки положений норм союзного и национального
законодательств. Непоследовательная позиция ЕСП по конкретным делам.
Директивы, относящиеся к равенству прав мужчины и женщины в сфере
трудовых отношений и социального обеспечения. О разнице в оплате труда
постоянных и временных рабочих. Неравенство по признаку пола в «особых
обстоятельствах». Решение ЕСП о придании ст. 119 Римского Договора
«прямого действия». Что из этого получилось. Действия правительств
государств-участников в этой связи. Дело ЕСП о мадам Дефренн, его
значение для развития права ЕС. Пенсионные дела. Возможно ли абсолютное
равенство мужчины и женщины?
Лекция XII. Правовые основы участия ЕС во внешних сношениях.
Римский Договор о праве ЕС на участие во внешних сношениях. Позиция
государств-членов в этом вопросе. О переговорах 1980 г. в Эшториле
(Португалия). Готовы ли государства Европы к созданию единой европейской
нации? Пример создания государственности Украины. Внешние полномочия ЕС
по Римскому Договору. Позиция ЕСП. Какова фактическая компетенция ЕС во
внешних делах? Проблемы соотнесения компетенции ЕС и национальных
государств. Имеют ли нормы договора, заключенного ЕС, прямое действие?
Осторожная позиция ЕСП и желание государств – членов ЕС участвовать в
таком договоре. Вытекающие из этого проблемы для контрагентов и третьих
государств. Дело ЕСП 22/70 о Европейском соглашении о дорожном
транспорте. Концепция параллелизма. В каком качестве выступает ЕС:
государства или международной организации? Роль Маастрихтских соглашений
Лекция XIII. Правопорядок, созданный Европейской конвенцией по правам
человека (ЕКПЧ)
Место ЕКПЧ в европейском правопорядке. Совет Европы: цели, структура,
функции. Характеристика ЕКПЧ, основные положения, возможность законного
ограничения прав человека. Основные органы, созданные ЕКПЧ. Процедура
рассмотрения жалоб на нарушения прав человека. Различия между системами
ЕС и ЕКПЧ. Система ЕКПЧ: политическая или правовая?
ГА ООН – Генеральная Ассамблея ООН
ГАТТ – Генеральное соглашение по тарифам и торговле
ГЕЭИ – Группировка Европейского экономического интереса
ЕАСТ – Европейская Ассоциация свободной торговли
Евратом – Европейское объединение по атомной энергии
ЕЕА – Единый Европейский Акт
ЕК – Европейская Комиссия
ЕКПЧ – Европейская Комиссия по правам человека
ЕОУС – Европейское Объединение угля и стали
ЕП – Европейский Парламент
ЕР – Единый рынок
ЕС – Европейской Союз
ЕСП – Европейский Суд Правосудия
ЕСПЧ – Европейский Суд по правам человека
ЕЭС – Европейское Экономическое Сообщество
КПП – Комитет постоянных представителей
МВФ – Международный Валютный Фонд
ОБСЕ – Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе
СА – Суд аудиторов
СБ – Совет Безопасности (ООН)
СМ – Совет Министров ЕС
СПИ – Суд первой инстанции
СЭВ – Совет Экономической Взаимопомощи
ТНК – Транснациональные корпорации
УК – Уголовный кодекс
ЭКЕ – Экономическая комиссия (ООН) для Европы
ЭКОСОК – Экономический и Социальный Комитет
Лекция 1. Вводная
Значимость опыта Европейского Союза (ЕС) как нового субъекта
международных отношении. Увеличение числа члена» ЕС: зло это или благо?
ЕС и проблемы внешней политики. Имеется ли тенденция к исчезновению
наций?
Выступая на пресс-конференции в Кремле 10 июня 1994 г., Президент РФ
Б.Н. Ельцин подчеркнул, что у России есть намерение развивать
всесторонние отношения с ЕС, и особенно это касается экономической
сферы. «Мы хотим, – говорил президент, – чтобы «правила игры». Которые
они применяют внутри Союза, были бы распространены на нас».
У России со странами Западной Европы сложились многовековые
многосторонние, объективно необходимые отношения. Нет сомнений в том,
что эти отношения следует развивать, в том числе на уровне нового
государственного образования, каковым является ЕС.
Беда, однако, на наш взгляд, в том, что «правила игры», по которым Запад
играет в ЕС, что особенно подчеркнул президент РФ, нам не очень
известны. Несомненно, что о них знают президент, правительство, узкий
круг специалистов, но «играть» по чужим правилам предстоит многим людям,
особенно деловым, которые вряд ли знакомы с ними.
И, конечно, лучше было бы не просто принять чужие правила игры, а в
соответствии с нормами международного права выработать общие правила,
которые были бы полезны обеим сторонам.
Вероятно, со временем такие правила будут выработаны, логично, но и в
этом случае полезно знать те правила, по которым живет и работает ЕС.
Нами в свое время много внимания уделялось изучению истории и права тех
стран, которые сейчас составляют ЕС. Мы приобрели определенные знания,
хотя и понимали, что вряд ли когда-нибудь воспользуемся ими на практике.
Сейчас ситуация изменилась, появилась реальная возможность участвовать в
развитии как деловых, так и прочих партнерских связей с ЕС.
ЕС – порождение и результат сложных международных отношений. С начала
своей деятельности эта своеобразная международная организация
постепенно, шаг за шагом, совершает трансформацию в сторону
государственного образования нового типа. Эта трансформация зависела от
воли государств-участников и от получаемых результатов: взаимозависимый
процесс, который длился более 40 лет. Образовался новый правопорядок,
который вначале был международным, а затем стал внутренним. Право
внутреннее и право внешнее явили собой органическую связь.
И теперь, наверное, говоря об источниках внутреннего права, нельзя не
привести норму международного права, а касаясь источников международного
публичного и частного права, не вспомнить о праве внутреннем.
Путь, по которому Объединение угля и стали (ЕОУС) преобразовалось в
Европейское Экономическое Сообщество (ЕЭС) и далее в Европейский Союз
(ЕС), уникален, как уникален и полученный результат. Такого еще не было,
но… что-то подобное возможно со временем и в СНГ-11 декабря 1991 г.
руководители 12 государств, составляющих ЕЭС, подписали в Маастрихте
текст договора о ЕС, семнадцать прилагаемых к договору протоколов и
тридцать три декларации.
Протоколы – это своего рода соглашения, охватывающие лишь некоторых
участников договора.
Декларации – это документы о намерениях, не имеющие обязательной
юридической силы. Они касаются проблем интерпретации и применения
основного договора.
Договор о ЕС является главным документом, о нем ниже и будет сказано
подробнее. А в вводной части мы можем выделить его политическое
содержание, согласно которому Западная Европа к концу XX в. должна будет
окончательно интегрироваться в государственную формацию, напоминающую по
сути канувший в Лету СССР.
Очевидно, на пути к этой цели стоит немало препятствий. С точки зрения
механизма государства и права, который и составляет предмет нашего
исследования, основы союза проработаны тщательно и профессионально. ЕС
может состояться, но каких-либо гарантий на будущее дать нельзя, хотя,
как нам кажется, возможность создания в его окончательном виде ЕС так и
не реализуется. И связано это как с объективными, так и с субъективными,
причинами отделить которые друг от друга почти невозможно.
Скажем, безудержный рост числа членов ЕЭС. Было (и есть) это объективным
явлением или субъективным? Внешне, поскольку решения об этом принимали
конкретные ответственные лица, – субъективным. Но опирались-то они на,
каким казалось, объективные потребности. Между тем ЕЭС разбухает, его
структура становится рыхлой. Этот процесс, действительно, напоминает
строительство Вавилонской башни.
Государства вступают в ЕЭС на самых различных условиях. Лишь первое
объединение шести государств (ФРГ, Франция, Италия, Бельгия, Нидерланды
и Люксембург) в 1957 г. было равноправным. А вторую-половину членов ЕЭС
принимало в сопровождении льгот. Все они – Великобритания, Ирландия,
Дания, Испания, Греция и Португалия – смогли вырвать в свою пользу
какие-то уступки, которыми и пользуются, причем за счет первоначальной
«шестерки».
Сейчас также с уступками вошли в состав ЕС еще три участника. И
посмотрите на льготы, которые им предоставляются. Они далеко не
символические. Швеции разрешено на начальном этапе присоединения к ЕС не
платить взносы (в течение двух лет) в бюджет ЕЭС. Однако из этого же
бюджета ей будут выделены немалые средства «на сбыт аграрной продукции».
Иными словами, шведы не только получат блага Общего рынка за счет
ликвидации для своих товаров таможенных ограничений и отмены квот в
рамках западной Европы, но и могут рассчитывать на определенные
финансовые поступления.
Финляндия смогла включить в зону неблагоприятного климата 85 % своей
территории, а значит и она ожидает дотаций своему сельскому хозяйству.
Австрия, страна, казалось бы, вполне процветающая, и та добилась для
себя льготы: ей разрешили до 2001 г. не пропускать по своим альпийским
дорогам грузовой транспорт других стран ЕС по экологическим причинам.
Норвегия в 1972 г. уже подписала договор о вступлении в ЕЭС, который в
ходе народного референдума был отвергнут. Сейчас вновь ведутся
переговоры на аналогичную тему, выдвигается при этом условие, чтобы в
норвежской морской экономической зоне суда других государств ЕС не
занимались рыбным промыслом. А Норвегия оставляет за собой право
свободного доступа рыбопродуктов на рынки стран ЕС, к тому же не прочь
объявить большую часть своей территории «климатически неблагоприятной
зоной».
Вот и получается, что на пути компромиссов и уступок изначальная
«шестерка» Общего рынка расширилась в 1995 г. до пятнадцати членов,
но… что из этого может получиться? При неизменных, в целом
положительных, хотя и минимальных темпах экономического роста стран –
членов ЕС – ничего страшного. Но при торможении роста производства или
его спаде, резкие разборки между этими государствами, когда более
сильные попытаются выправить положение за счет слабых, неизбежны.
Еще одним дестабилизирующим фактором является неясная внешняя политика
стран ЕЭС в отношении арабских стран и Югославии. Будто руководящая
элита не представляет последствий насилия над сербами и другими
славянскими народами. Ведь даже небольшая встряска Западной Европы в
ответ может в одночасье разрушить стабильность региона и видимость
«социального мира».
Для США и Канады Югославия – сфера столь же далекая, как и Сомали. Они
могут себе позволить проиграть еще раз и там. А для ЕС как определенной
и независимой структуры, искусственно связанной с НАТО, это может быть
сущим крахом.
И в этой связи не совсем понятно присутствие нейтралов типа Швеции,
Финляндии, Австрии в ЕС. Как мы видели, они могут получить частные
выгоды, но… похоже, они не видят опасностей?
Однако самая главная проблема, связанная с образованием ЕС и с его
дальнейшей перспективой, состоит в том, что интеграционные процессы
Западной Европы, начатые еще в начале 50-х годов, пока еще лишь
формально и внешне позитивно затронули широкие народные массы.
Произошло пока то, что В.И. Ленин предвидел еще в 1915 г. в разгар 1
мировой войны, когда страны Западной Европы сцепились в смертельной
схватке. 25 августа 1915 г. в статье «О лозунге Соединенных Штатов
Европы» он писал: «Конечно, возможны временные соглашения между
капиталистами и между державами. В этом смысле возможны и Соединенные
Штаты Европы, как соглашение европейских капиталистов… о чем? Только о
том, как бы сообща давить социализм в Европе, сообща охранять
награбленные колонии».
Экономическая интеграция была необходима крупным монополиям, чтобы
выгодно вести дела в крупном экономическом пространстве, где нет
национальных границ, таможенных препятствий и ограниченных квот. И в
целом с точки зрения экономики это явление прогрессивное. Но для
десятков миллионов жителей Западной Европы фактически ничего не
изменилось. Их образ жизни и мыслей остался национальным. Лишь сейчас,
после Маастрихта, его начинают исподволь ломать. Человека призывают
отказаться от национальной принадлежности, как и от национальной
государственности. Взамен предлагается европейское гражданство и
централизованное руководство из Брюсселя и Страсбурга.
Реально ли это? Возможно, если повысится уровень жизни. В противном
случае народ пойдет за крайне левыми и крайне правыми силами. И тогда –
прощай ЕС, хотя другая аббревиатура – ЕЭС – может сохраниться.
В любом случае работа по созданию ЕС не может не представлять интерес
для экономистов, юристов, социологов, политологов, политиков и прочих.
Независимо от желания мы должны будем во многом повторить интеграционный
опыт Западной Европы, что и делаем путем попыток создания единого
экономического пространства или единой рублевой зоны, или системы
стратегической безопасности. Институты федеративной (конфедеративной)
государственности СНГ будут неизбежно по форме и сути во многом
совпадать с тем, что имеет сейчас Западная Европа.
Из вышеизложенного следует вывод, что изучать (и возможно,
обстоятельнее) практику и опыт ЕЭС и ЕС нужно, а полученную информацию
следует переводить в плоскость наших реалий.
К сожалению, положение в наших общественных науках, в том числе
правовых, оставляет желать лучшего. С одной стороны, нет материальных и
моральных стимулов к научной работе. С другой, непонятным образом
пропагандируется практика отказа от марксистско-ленинского метода
познания, что представляется не совсем оправданным.
Настоящий КУРС лекций подчинен указанной задаче. Он призван дать
заинтересованным лицам оптимальный объем знаний по праву ЕС, истории его
создания и перспективам развития.
Конечно, во многом – это лишь схема, удобная для начального этапа
обучения, не перегруженная теоретическими положениями и спорами научных
авторитетов Запада. Мнения отдельных ученых нужны и интересны, но перед
нами стояла задача представить в работе возможно больше правовой
информации, подчиненной определенному учебному плану.
Лекция II. Историческая часть.
Общие замечания о послевоенной обстановке в Западной Европе. Предпосылки
к созданию ЕЭС. Отличие ЕЭС от «большой семерки». Россия (СССР) и ЕЭС:
предпосылки сотрудничества этих субъектов международного права. Этапы
создания ЕЭС. От ассоциации «Объединенная Европа» к «шестерке».
Отношение СССР к перспективе создания объединенной Западной Европы.
Эволюция ЕЭС к ЕС: от «Римского договора к Маастрихтским соглашениям.
Ведущая роль международных соглашений между участниками ЕЭС в деле их
взаимной интеграции. От Ассамблеи к Европейскому Парламенту (ЕЩ через
сложные внутренние проблемы и противоречия. Доклад Л. Тидеманса о
«Европейском Союзе». Отношение США к западноевропейской интеграции.
В 1970 г. генеральный секретарь Комиссии ЕЭС Эмиль Ноэль в предисловии к
своей брошюре писал: «Классифицировать систему Европейского Сообщества
дело нелегкое. Сообщество по сути больше обычной межправительственной
организаций. Его институты имеют собственный статус и широкие
полномочия. Но Сообщество нельзя отнести к правительству федерального
типа, которому в сфере своей компетенции каким- то образом подчиняются
национальные правительства и парламенты. Пусть историки попытаются в
дальнейшем дать квалификацию нашей системе институтов, а сами мы лишь
осторожно заметим, что речь идет о новой системе – системе Сообщества»’.
К моменту, когда Ноэль писал свою брошюру, ЕЭС, или иначе Общий Рынок,
прошло почти 20-летний путь. Его институты обрели очертания, но процесс
был далек от завершения. Поэтому Ноэль говорит об «осторожности», с
которой он пытается характеризовать названные институты. Но минуло еще
два десятка лет. Указанный процесс состоялся: институты сложились,
функционируют, ясны и бесспорны их полномочия. Пришло время их
классификации, поскольку с точки зрения содержания институты ЕЭС обрели
устойчивость, которую, как предполагает руководство ЕС, не может
поколебать происходящий численный рост членов ЕЭС.
Сейчас практически все страны Европы, ранее состоявшие в других
торгово-экономических блоках, покинули своих прежних партнеров и
стучатся в двери ЕЭС в надежде, что им откроют. Исключение, может быть,
составляет Россия, понимающая, что при нынешнем тяжелом состоянии ее
экономики в ЕС ей дорога закрыта.
В предбанник другой организации – «великолепной семерки»
(политико-экономического объединения ведущих капиталистических
государств мира) ее могут допустить.
Там удобно будет читать России нотации, влиять на ее курс в мировых
делах, но… в реальности от «семерки» мало что зависит: это организация
всего лишь благих пожеланий, а не конкретных решений.
И в самом деле, странен сам состав «семерки»: большинство – четыре
державы (ФРГ, Англия, Франция и Италия) – уже не хозяева в собственном
доме. Основные решения как в экономике, так и в политике принимаются
сейчас в рамках Западной Европы коллективно. Для того и создавался
Единый Рынок (ЕР), ЕЭС, а теперь – Европейский Союз (ЕС).
Представители этих четырех государств на заседаниях, «семерки» не могут
брать обязательства от имени ЕС, они там лишь присутствуют в личном
качестве, не более. Впрочем, документы, принятые «семеркой», и не
претендуют на обязательный характер. Ну а правящие круги России лишь по
незнанию полагают, что прием ее в «семерку» – великая честь. Другие
государства за этой честью почему-то не гонятся, а вот у дверей ЕС –
очередь! И не зря: присоединение к «семерке» – пустая демонстрация,
своего рода вызов ученика к доске, а вот вступление в ЕС – экономическое
благо, по крайней мере для крупного капитала.
Нелишне еще раз подчеркнуть, что объединение сравнительно небольших
стран Западной Европы в единую торгово-экономическую организацию
невыгодно для крупных монополий (промышленных, финансовых, торговых).
Именно им нужно было единое западноевропейское экономическое и правовое
пространство. Им было тесно в национальных рамках. Не мелкому и среднему
производителю нужны континентальные масштаба, и уж тем более не
рабочему, ремесленнику и крестьянину, которым более чем достаточно
масштабов своего города или района.
Но также следует помнить, что Россия находится совсем в ином положении
Мы никак не можем ни насытить, ни освоить свой рынок. И наша задача не
везти товары (финансы, услуги), за чужие границы, а оградить своих
товаропроизводителей от «варягов», которые и развиты посильнее, и не
прочь сплавить нам продукцию второго сорта. Положение, сложившееся в
России в этом отношении, сродни ситуации в КНР.
Ирония состоит в том, что в ходе так называемых реформ мы устремились к
западным институтам, имея о них очень слабое представление, будь то
Международный Валютный Фонд, ГАТТ, Всемирный Банк, Банк (в том числе и
европейский) Реконструкции и Развития, Лондонский клуб, «семерка» и т.д.
Даже на очень высоких уровнях в Москве немногие видят отличие
Европейского Совета от Совета Европы. Ничтожны знания и о механизме ЕС.
И так вот, «не зная броду – сразу в воду»! Получаем соответствующий
результат: участие России в этих институтах приносит выгоду кому угодно,
но не своему обществу в целом. Под общественной невыгодой мы понимаем
то, что видим: резкое падение производства, науки, культуры, уровня
жизни трудящихся классов. А значит, все это будет со временем
пересмотрено с точки зрения национальных российских интересов. Однако же
пересмотр должен происходить со знанием дела, иначе он будет явлением
болезненным для всех сторон.
Прежде чем устремляться в западные политико-экономические институты
необходимо обладать определенной информацией об их структуре и
полномочиях.
Этапы создания ЕС сообразовывались с общими условиями развития
обстановки в Западной Европе и в мире в целом. К этому времени
наметились один предварительный и три основных этапа. В качестве этапа
предварительного сошлемся на формирование идеи европейской интеграции и
постепенный переход последней в практическую плоскость.
Идея объединения европейцев (но без англичан) зародилась в конце XIX в.
в целях борьбы с США и Японией в колониальных странах. Но в то время
наиболее острыми оказались противоречия между самими европейскими
государствами, вызвавшие две мировые войны.
По окончании страшного периода мировых войн идея европейской интеграции
реанимируется. И основная роль здесь, несомненно, принадлежит
монументальной фигуре Уинстона Черчилля.
В сентябре 1946 г., выступая в Цюрихе, он предложил создать федерацию
Соединенных Штатов Европы, основу которой составляла бы ось Париж –
Бонн, т.е. союз Франции и Германии.
Замысел Черчилля был конкретен. Он заявил: «Я верю в то, что европейские
нации образуют единый фронт, единый монолитный блок под эгидой
европейского совета. Я возлагаю свои надежды на Соединенные Штаты
Европы»’.
От слов Черчилль перешел к делу, создав в Лондоне ассоциацию
«Объединенная Европа». В июле 1947 г. аналогичная ассоциация была
создана во Франции, а в декабре 1947 г. упомянутые ассоциации
объединились с бельгийской лигой «Европейского сотрудничества», с Союзом
европейских федералистов и с Социалистическим движением за создание
Соединенных Штатов Европы.
Был создан международный координационный комитет сторонников движения
«Объединенная Европа» во главе с Дунканом Сэндисом.
В мае 1948 г. в Гааге был созван 1 Европейский Конгресс, на котором были
представлены организации (их было много), выступавшие за объединение
стран Западной Европы.
В результате в конце 1948г. – было оформлено – «Европейское движение».
Идея Европейского объединения стала приобретать реальность.
Первый этап, начало 50-х – середина 70-х годов, связан преимущественно с
экономической интеграцией, созданием соответствующих институтов ЕЭС,
обеспечением места ЕЭС в международных экономических отношениях. Нельзя
не отметить, что на этом этапе ЕЭС как своеобразный Государственный
институт далеко не сразу получило признание даже в масштабах Европы.
Да, страны-участники делегировали совершенно определенно свои полномочия
в экономической сфере институтам ЕЭС, но не только аутсайдерам, чужим
государствам, но и самим странам – членам ЕЭС надо было привыкнуть к
мысли, что многие вопросы уже решаются не самими государствами, а в
Брюсселе.
Зачастую получалась странная ситуация. Собирается, скажем, международная
конференция по вопросам, например, рыболовства. Вырабатывается серьезный
документ, идут споры, находят компромиссные формулировки и вдруг…
страны ЕЭС заявляют, что все это, мол, хорошо, но не они обладают
компетенцией, а Комиссия ЕЭС. Иногда за этим следовала «немая сцена» в
духе известного произведения Н.В. Гоголя.
Лишь к началу 80-х годов советские делегации перестали возражать против
присутствия на международных конференциях представителей ЕЭС в качестве
наблюдателей. Но уже тогда, кстати, позиция СССР выглядела абсурдной:
представители стран – членов ЕЭС сидели за общим столом, как правило,
помалкивая, потом отходили в сторону к наблюдателю от ЕЭС, советовались
и затем кто-то из них выступал с единой позицией.
Трудно сказать, чем тогда руководствовалась советская сторона. Надеяться
в то время на развал Общего рынка было бессмысленно. Логичнее было бы
посадить к общему столу представителя ЕЭС, а представителям стран, его
составляющих, отвести роль наблюдателей. Автору изложенного абсурд был
ясен, но…, верный инструкциям, и он требовал устранения представителя
ЕЭС из зала заседаний, хотя хорошо понимал, что возможно и формально, но
компетенцией в тех же вопросах рыболовства в Северо-восточной Атлантике
обладал именно этот представитель.
Автор писал в 1978 г., что «самое большее, на что теоретически можно
рассчитывать в условиях монополистического капитализма, – это
образование подобия конфедерации»’. Ошибочно ли данное утверждение? Ведь
речь сейчас идет о федерации, может даже и о большем – о Союзе,
полуунитарном государстве. Мы остаемся на прежней позиции. Конфедерация
в случае ее создания могла 6ы состоятся. Союз в его задуманном виде –
нет; Лишить западноевропейские государства статуса национальных
государств – дело безнадежное даже в самой отдаленной перспективе.
Хотя этот вывод не бесспорен. По Ленину, например, это возможно:
«Развивающийся капитализм знает две исторические тенденции в
национальном вопросе. Первая: пробуждение национальной жизни и
национальных движений, борьба против всякого национального гнета,
создание национальных государств. Вторая: развитие и учащение всяческих
сношений между нациями, ломка национальных перегородок, создание
интернационального единства капитала, экономической жизни вообще,
политики, науки и т.д.»
Второй тенденции, предсказанной В. И. Лениным, Западная Европа уже
достигла, но вот сможет ли она ее и развить и укрепить?
На наш взгляд – нет, но возможно и иное мнение. Известный французский
ученый А. Маршаль, например, писал: «Территориальная интеграция выходит
далеко за рамки экономического явления как такового. Она вводит в игру
идею социальной связи и солидарности, осознание индивидами и группами их
принадлежности к сообществу. Территориальная интеграция – это крайне
сложный феномен, который включает всю совокупность социальной жизни».
Как мы видим, на этом этапе речь идет об идее, феномене, но автор отнюдь
не предсказывает их практическую реализацию.
Второй этап европейской интеграции охватывает период с конца 70-х до
начала 90-х годов, т.е. до Маастрихтских соглашений.
В 1973 г. «шестерка» членов ЕЭС превратилась в «девятку», в 1981 г.
число их достигло десяти, а в 1986 г. – двенадцати.
Рост числа государств – членов ЕЭС не менял экономическую систему
сообщества, она уже сложилась и укрепилась. На повестку дня был вынесен
вопрос о политической интеграции, а точнее – о политико-правовых
преобразованиях институтов Общего рынка в направлении создания
определенной наднациональной западноевропейской организации.
Стремление правящих кругов государств Западной Европы к интеграции
вообще имеет объективную тенденцию к объединению производительных сил
отдельных государств, созданию крупного регионального хозяйства. Но
объяснить это стремление лишь экономическими соображениями недостаточно.
Экономическая интеграция, и весьма эффективная, состоялась уже на первом
этапе. Зачем же было форсировать политическое объединение?
Объяснение находим в том факте, что на мировой арене ЕЭС сталкивалось с
жестокой экономической и политической конкуренцией со стороны США и
Японии, а в Европе – с давлением (политическим и военным) со стороны
СССР. К тому же внутреннее положение в странах ЕЭС было весьма далеким
от социальной гармонии и мира, на подъеме находились левые силы,
объединенные идеей «еврокоммунизма». В таких условиях конечной целью
экономического сотрудничества стран Западной Европы является «укрепление
социальной структуры Европы и стабильности ее социальных и политических
институтов»’.
А чисто экономические задачи и без этого решались довольно успешно,
поскольку в предшествующий период посредством межгосударственных
соглашений, ограничивающих национальный суверенитет в экономической
сфере, был создан вполне эффективный наднациональный механизм.
Подчеркнем одну мысль: образование ЕЭС – это результат огромной правовой
работы, в основе которой лежат межгосударственные соглашения.
Благодаря соглашениям родилась такая межгосударственная организация,
которая, опять-таки через соглашения, стала все больше обретать черты
суверенного вненационального государства. Процесс продолжается и он
по-своему уникален!
До сих пор объединение государств происходило, как правило, открыто или
завуалировано, но силовым путем.
А вот правовой путь создания государства – явление редкое, исключительно
интересное для любого юриста и политика.
Причем, что особенно интересно, основу этого образования составляют
всего-навсего две сотни правовых норм (в основном Римский договор 1957
г.). Это своего рода конституционные (статутарные) акты, которые не так
уж сложно разработать, ратифицировать в национальных парламентах, но
заставить их работать… Для этого необходима глубокая правовая
культура. Ведь, обратите внимание, нормы Римского договора,
обязательства их выполнения практически ничем не гарантированы. Нет
механизма принуждения. Вы не можете государство – субъект международных
отношений и права – посадить на скамью подсудимых, как это можно
проделать с субъектом внутреннего права, нарушившим конституцию или
законы страны. Но, по условиям Римского договора, можно привлечь его к
судебной ответственности и ненасильственно обязать выполнить решения
суда. И что самое удивительное: к ответственности привлекают и судебные
решения исполняют. Все держится на совместном интересе и воле к
интеграции, на понимании того, что нужно именно так, а не иначе.
Все это удивительно, конечно, но только с точки зрения нашего правового
беспредела и беззакония, нежелания государственных и иных структур
считаться с заявленными и вроде бы действующими нормами права.
Указанная правовая культура западноевропейских стран – это сложившаяся
традиция, обычай и привычка. Только благодаря ей интеграция в рамках ЕЭС
стала возможной. И в силу отсутствия таковой в России и иных странах СНГ
правовое воссоздание наднационального союза на территории бывшего СССР
сейчас не представляется возможным.
И, кстати, именно в силу низкой правовой культуры вызывает сомнение
ожидание того, что страны Восточной Европы смогут в действительности в
близком будущем пополнить ЕС, хотя в июле 1993 г. в Копенгагене на
совещании стран ЕС в верхах и было решено, что Болгария, Польша,
Венгрия, Чехия, Словакия и Румыния могут стать членами ЕС, «когда они
того пожелают».
Конечно, правовая (и общая) культура в странах Западной Европы не
появилась сама по себе. Об этом в официальных публикациях почти ничего
не говорится: много об экономике, политике и – ничего о праве. Просто
право подразумевается во всем.
В контексте предлагаемой лекции укажем на тот факт, что в базовом
Римском договоре 1957 г. о ЕЭС ссылки на право как таковое неоднократны.
Так, в ст. 164 говорится о том, что при толковании Договора право должно
соблюдаться. Право вообще напоминает какую-то великую абстракцию,
стоящую над Договором.
В ст. 173 использовано выражение «…несоблюдение настоящего Договора
или иной нормы права, относящейся к его применению…» Опять мы видим
ссылку на любую норму права.
А в ст. 215 (2) речь идет о том, что ответственность ЕЭС базируется на
«основных принципах общего права государств-членов».
Характерным является то, что в регионе Западной Европы ссылка на общие
принципы или нормы права укрепляют юридический документ: предполагается,
что международная ответственность, вызванная нарушением положений
договора, подкрепляется (усиливается) ответственностью по внутреннему
праву.
Но это там так предполагается. В наших условиях предположение, к
сожалению, было бы иным: ответственность ограничивается, если она со
сферы международного правопорядка переходит во внутренний. У нас
правовая психология диаметрально противоположна западной. При создании
международного документа мы всегда испытываем облегчение, если
собственные обязательства по его исполнению можно хоть как-то увязать с
нормами внутреннего права, которые, как известно, в наших условиях «что
дышло: куда повернешь – то и вышло».
Изложенное вовсе не означает, что в России (а по аналогии и в странах
СНГ) нет правопорядка или не работают законы. Они работают, но как-то
выборочно. Возьмем элементарный пример.
В стране действует уголовный кодекс, в котором предусмотрены санкции в
связи с хищениями на производстве. Применимы ли они? Вроде бы да. Но
далеко не всегда. Над всеми нами довлеет общественное сознание. С одной
стороны, мы видим, что человек совершил хищение, а значит он виноват. А
с другой, – его зарплаты недостаточно для обеспечения семьи. Его труд
оплачивается заведомо низко. Ну как тут быть? Или: как соблюдать
соответствующую норму права, которая в материальном смысле не
подкреплена? Ведь от человека можно требовать честного образа жизни лишь
тогда, когда его заработок достаточен для содержания семьи или, проще
говоря, он должен быть равным хотя бы четырем прожиточным минимумам (на
себя, жену и двоих детей).
Это ведет к тотальному отрицанию права, создает уродливую правовую
психологию. И тогда на свет плодятся нормативные акты, которые и не
предполагаются к исполнению, растет правовой нигилизм.
Ведь право не сводится к нормам. И любому мало-мальски грамотному юристу
это известно. Еще в прошлом веке известный русский юрист С.А. Муромцев
отмечал, что «недействующие, неприменяемые субъектами права нормы нельзя
назвать правом»’.
Кстати, и необходимость учета в праве интересов индивида не является
чем- то новым. В 70-е годы XIX в. известный немецкий ученый Р. Иеринг в
работе «Цель в праве» писал, что общество можно понять через роль
«жизненных потребностей в широком смысле и, в частности, через интересы
каждого индивида. А К. Маркс эту мысль еще больше конкретизировал: «Суть
дела не в том, что, когда каждый преследует свой частный интерес,
достигается совокупность частных интересов… Суть дела заключается,
скорее, в том, что частный интерес уже сам есть общественно определенный
интерес и может быть достигнут лишь при условиях, создаваемых обществом,
и при помощи предоставляемых обществом средств…»
И никому никогда в голову не приходила идея в теории оспаривать
изложенные положения. На Западе так и поступали: постарались поелику
возможно учесть минимальный личный интерес индивида. А в бывшем СССР
вошла в норму политика ограничения таких интересов во имя различных
общественных целей.
В 1951 г., всего через шесть лет после окончания войны, в Париже ряд
государств Западной Европы (Германия, Франция, Италия, Бельгия,
Нидерланды, Люксембург) подписали соглашение о создании Европейского
объединения угля и стали (ЕОУС). Были заложены основы Общего рынка. И
уже тогда предусматривалось учреждение европейского парламента, члены
которого должны были назначаться из национальных парламентариев.
В то время, как и позже, создание ЕП на основе прямых выборов
расценивалось как важный шаг к политической интеграции стран Западной
Европы, но время для прямых выборов еще не созрело. Тормозом долгое
время служила Франция. В деголлевский период, с середины 50-х до почти
конца 60-х годов, отмеченный энергичным национализмом, Франция
препятствовала как расширению членства ЕЭС, так и любым предложениям о
политическом сближении западноевропейских государств на узкой блоковой
основе. Именно из-за позиции Франции и лично де Голля, у которого была
своего рода аллергия на «англосаксонский» вирус, Великобритания, Дания и
Ирландия дожидались приема в ЕЭС 12 лет. И лишь после их присоединения в
1973 г. оживляется идея политической интеграции в рамках «девятки».
В 1974 г. на совещании в верхах руководители стран – членов ЕЭС приняли
решение о проведении в течение 1978 г. прямых всеобщих выборов в ЕП.
Как видим, с модификацией роли и места ЕП в системе органов ЕЭС
связывалась идея политической интеграции Западной Европы. В то время эта
идея исключала присутствие Испании и Португалии, правящие режимы которых
не соответствовали принятым моделям западной демократии. Эти страны
присоединились к Сообществу позднее: Греция в 1981 г., а Испания с
Португалией – в 1986 г.
Запомним, что произошло это присоединение не сразу, по политическому
волеизъявлению, а на основе специальных соглашений и при соблюдении
определенных условий.
Если проанализировать отношение к решению о прямых и всеобщих выборах в
ЕП, проявленное в то время в странах ЕЭС, то картина представляется
следующая.
В ФРГ правительство и три основные политические партии
(социал-демократы, свободные демократы и демохристиане) безоговорочно
поддержали это решение. По сути, поддержка была всеобщей.
Во Франции правительство, хотя и выступало в пользу ЕП нового типа, но
выдвинуло ряд оговорок по ограничению его полномочий. Против была
деголлевская партия и французские коммунисты. Сходную позицию занимали
крайне правые группировки. В Англии правительство, консервативная и
либеральная партии были за, а против – левое крыло лейбористской партии
и профсоюзы.
Профсоюзы в странах ЕЭС были в основном либо против ЕП. либо колебались.
В Италии, странах Бенилюкса и Ирландии правящие круги и влиятельные
политические партии (хотя и с определенными нюансами) разделяли
необходимость создания ЕП, «представляющего народы Европы», а в Дании
лишь 20 % депутатов парламента (левые социалисты, коммунисты и
радикалы-либералы) выступали против такого парламента.
Можно, таким образом, констатировать, что, как правило, политические
круги стран «девятый» выступали в пользу европейской политической
интеграции и вели большую работу по формированию общественного мнения, в
пользу интеграционных идеям. Опросы, проведенные в первой половине 1976
г., дали следующие результаты: в Италии в пользу ЕП высказались 78 %
опрошенных, Люксембурге – 75 %, ФРГ – 73 %, Голландии, Ирландии, Бельгии
– 59 %, Англии -41 %, в Дании – 32 %. Однако при этом около 90 %
опрошенных отмечали, что им не ясна сущность идеи политической
интеграции.
Комментарии прессы и должностных лиц носили разноречивый характер,
зачастую расходились с официальной позицией правительств. Получалось
так, что заявленная официальная позиция размывалась сделанными
комментариями. Необходима была какая-то конкретика, под которой
правительства могли бы, если не подписаться, то формально обязаться. Да
и комментарии средств массовой информации могли бы носить более
осмысленный характер, внедрять идею политической интеграции людям более
эффективно. Ведь не секрет, что, в принципе, независимо от места и
национальности каждый человек (или народ) не против объединения с другим
человеком (народом), если последний хороший. Но хороша ли была
объединительная идея? Ее решили конкретизировать.
С этой целью в начале 1975 г. бельгийский премьер-министр Л. Тиндеманс
получил от руководства Европейского Совета Министров предложение
подготовить доклад, который содержал бы соображения о мероприятиях,
необходимых для реализации идеи политической интеграции стран – членов
ЕЭС.
Доклад Л. Тиндеманса о «Европейском Союзе» был представлен в ЕС в январе
1976 г. В нем предусматривалась значительная степень интеграции стран
ЕЭС в политической, военной, экономической и валютной сферах, а также
проведение ими единой внешней политики.
Первым шагом на пути к цели должны были стать прямые и всеобщие выборы в
ЕП. Поскольку таким образом парламент приобретал представительный
характер, формально отражая волю западноевропейских избирателей, то
полномочия его должны были существенно расшириться, особенно в области
законодательной инициативы. Парламент становился реальным противовесом
Европейскому СМ, как высшему до сих пор «законодательному органу», и
Европейской Комиссии, как органу исполнительному.
Совет министров включался в число основных органов ЕЭС (до этого
выступал как самостоятельный орган). Он должен был, принимая решения,
определять конкретный орган Сообщества, ответственный за их выполнение.
Комиссия ЕЭС (до этого момента фактически главный постоянный орган)
должна была представить в СМ свои соображения по вопросам, в отношении
которых она могла бы принимать самостоятельные решения. Председатель ЕК
должен был назначаться СМ и утверждаться ЕП.
Общее направление реорганизации руководящих органов ЕЭС должно было, по
мнению докладчика, отходить от национальных позиций и ориентиров к
позициям ЕЭС, что могло дать импульс к развитию «общеевропейского
мышления и ответственности».
В сфере внешней политики доклад Л. Тиндеманса предусматривал не большую
координацию, а согласованность единой линии «Европейского Союза», даже в
случае необходимости путем принятия решений на основе большинства
поданных голосов.
Особую обеспокоенность докладчика, а со временем не только его, но и
лидеров ведущих стран – ФРГ, Великобритании, Италии – вызывало то, чтобы
«единую» внешнюю политику ЕС стремились увязать с интересами США.
Бельгийский премьер-министр даже не постеснялся предложить разработать
комплекс мер, направленный на то, чтобы лучше согласовать внешнюю
политику «Европейского Союза» с политикой США.
Докладчик признавал, что вопросы обороны являются наиболее сложными. Как
известно, в 1954 г. из-за противодействия Франции развалился план
создания Европейского оборонительного сообщества.
К 1976 г. Франция проявила большую покладистость, выразив готовность
сотрудничать в стандартизации вооружений. Соответственно Тиндеманс
включил в доклад положение о созыве регулярных совещаний военных
представителей государств «девятки» и о создании Европейского агентства
по вооружениям.
В валютно-экономической сфере рекомендации докладчика оказались особенно
путаными и спорными, что, по сути, отразило наличие противоречий между
странами ЕЭС. Тиндеманс предложил оставить Великобританию и Италию в
силу чрезвычайных трудностей экономики вне валютного союза какой-то
период времени. Автор полагал, что такой союз может объединять лишь
страны со сравнительно одинаковым уровнем экономического развития. Он
исключал возможность перераспределения в рамках ЕЭС национальных
доходов. Определенный здравый смысл в этом, на наш взгляд, был. Ни ч
этом случае Великобритания и Италия, оставшись за бортом валютного
союза, вряд ли бы смогли подтянуть свою экономику до уровня остальных
стран ЕЭС. По-видимому, Тиндеманс это понимал и, ратуя в целом за единую
промышленную политику, не предложил ничего, кроме усиления координации
стран ЕЭС в области энергетики и научных исследований. Отмеченное явно
не могло обеспечить даже приблизительную пропорциональность
экономического развития стран Западной Европы. Такая экономическая
бесперспективность ставила под вопрос любые рекомендации в политической
или военной сфере, или декларации о необходимости создания единой
общеевропейской системы социального обеспечения.
В апреле 1976 г. на совещании глав государств и правительств стран ЕЭС
доклад Тиндеманса подвергся резкой критике многими странами (исключение
представляла лишь ФРГ и, в силу авторства своего премьера, Бельгия).
Лидеры выступали с нападками на ЕЭС и друг на друга. В конечном итоге
рекомендации Л. Тиндеманса, как и другие конкретные ‘предложения по
проблеме дальнейшей интеграции Западной Европы, поддержки не получили.
Реальным в повестке дня остался вопрос о прямых и всеобщих выборах в ЕП,
необходимость которых никто не отрицал, но лидеры ЕЭС весьма неохотно
поднимали темы, относящиеся к компетенции данного органа, его места в
отношении национальных парламентов, правительств и руководящих
учреждений ЕЭС. Причины этого понятны, поскольку речь надо было вести об
ограничении национального суверенитета, о таких перспективах
политического развития стран ЕЭС и Сообщества в целом, которые могли
вызвать противоречия, способные убить в зародыше идею объединения
Западной Европы.
Здесь уместно вспомнить кое-что из истории ЕЭС. Если у истоков идеи
европейской интеграции находился У. Черчилль, то его практические
преемники – Жан Монне и Робер Шуман – на первом этапе, и де Голль и
Аденауэр – на втором.
Монне вообще называют отцом объединенной Европы. Он возглавлял
Комиссариат по планированию и администрации де Голля после освобождения
Франции. Монне подготовил проект объединенной Европы, а затем добился
принятия последнего лидерами ряда западноевропейских стран.
В основе проекта лежала идея создания ЕОУС. За ее реализацию взялся
Робер Шуман, преуспевший в этом деле, хотя правительство Великобритании
от участия в проекте отказалось.
В связи с позицией Великобритании интересен комментарий Ж. Монне: «Не
тратьте нервы на Великобританию. Она всегда
начинает с того, что говорит «нет». Она присоединится к Сообществу,
потому что у нее не будет другого выхода»’. Как видим, он оказался
вполне прав.
Не менее интересно и второе замечание-предостережение Ж. Монне: «Идите
так далеко, как это возможно в механизмах союза. Но никогда не трогайте
основ суверенитета государств-членов»
К настоящему моменту развитие механизмов ЕС достигло максимума. На
повестке дня – ломка национальных суверенитетов. Состоится ли она или…
прислушаются к голосу Ж. Монне?
Европейский Парламент. Выборы в него были первой пробой реальности идеи
политического объединения западноевропейских государств. Будучи в целом
большой политической проблемой, создание Парламента и начало его
деятельности предполагало решение ряда проблем. Основные из них:
договоренность о составе; о порядке выдвижения кандидатов и проведения
выборов; об унификации национальных избирательных законов; оформление и
подписание в Европейском СМ соответствующего соглашения по этим вопросам
и ратификация соглашения в национальных парламентах стран-участниц;
установление единой даты выборов в ЕП; определение полномочий этого
национального органа, важного, но пока’ еще не высшего.
Каждая фаза создания «европейского единства» была полна противоречий.
Тот же Л. Тиндеманс в докладе и комментариях к нему выступал за
расширение полномочий ЕП, а затем, после подписания соответствующего
соглашения в рамках Европейского СМ, вдруг заявил, что парламент «не
должен иметь законодательных полномочий», а должен лишь проявлять в этой
области «инициативу», оставляя принятие конкретных решений на усмотрение
ЕС^ В противном случае, продолжал он, есть риск породить власть, которая
может стать «неуправляемым чудовищем», поскольку, «будучи однажды
избранными, парламенты ухитряются постоянно расширять свою власть»
Пример Л. Тиндеманса наиболее отчетливо показал непоследовательность
западноевропейских политических лидеров. Хотя осторожность тогда
проявляли многие. Президент Франции В. Жискар д’ Эстэн заявил: «…
изменения порядка выборов депутатов в Европейский парламент не
предполагают никакого изменения в сущности и полномочиях самого
парламента»
Цитирование подобных высказываний в тот период можно было бы продолжить,
но возникает вопрос: для чего вообще создавать новый орган, избираемый
прямым и всеобщим голосованием, если у него не будет надлежащих
полномочий? И как это совместить с основным юридическим постулатом,
согласно которому орган, отражающий суверенную волю народа, наделяется
наивысшей законодательной силой?
По мере продолжения дискуссии все большую силу набирало мнение о том
что, если новый парламент будет выступать лишь тенью старого, то вряд ли
есть смысл в организации общеевропейских выборов.
20 сентября 1976 г. главы государств и правительств стран ЕЭС подписали
в Брюсселе «Акт, относящийся к выборам в Ассамблею на основе прямого
избирательного права».
В документе предусматривалось единовременное избрание 410 депутатов от 9
государств ЕЭС на основе (пока что) норм национального законодательства.
Они должны были называться: «представители Народов и государств,
объединенных в Сообщество», и избираться на 5 лет.
Депутаты ЕП могли быть одновременно и членами национальных
законодательных, ноне исполнительных органов, и не могли быть служащими
исполнительных органов ЕЭС.
В ЕП устанавливались следующие квоты отдельных стран: ФРГ,
Великобритания, Франция и Италия – по 81 депутату; Голландия – 25;
Бельгия – 24; Дания
R
T
T
Vвный аспект - обязательность или отсутствие таковой для национальных
судов обращения в ЕСП в случаях, когда речь идет о толковании актов ЕЭС.
ЕСП дал заключение, что обращение необходимо для национальных судебных
органов высшей инстанции во всех случаях, когда имеет место спор или
сомнения. Не делать этого можно в том случае, если применение этих актов
не влияет на принимаемое решение или нет сомнений относительно их
смысла.
Итак, разъяснение высшей инстанции дано. Что дальше? A дальше опять
имели место ошибки в, казалось бы, очевидных ситуациях. Например,
английский апелляционный суд, следуя за решением суда первой инстанции,
согласился, что общий запрет нa импорт какого-либо товара не является
«количественным ограничением на импорт», предусмотренным ст. 30 Договора
о ЕЭС. Хотя по этому поводу уже были разъяснения ЕСП.
Или: Государственный Совет Франции при решении одного из дел (Cohn-
Bendit) вдруг постановил, что директива ЕЭС не имеет прямого действия.
Или еще: Германский федеральный конституционный суд, рассматривая одно
дело в 1989 г., заявил, что он будет пересматривать все случаи, когда
суды в соответствии со ст. 177 отказывались запрашивать мнение ЕСП.
Подобных примеров достаточно. Это, конечно же, перегибы в чем-то даже
очень странные, поскольку ошибаются высокие инстанции, люди, несомненно,
высочайшего профессионализма и мудрости. Но такова жизнь. Там, где
происходит что-то новое, ошибок бывает больше, чем обычно.
На правовом механизме и на роли ЕСП мы остановились довольно подробно не
только потому, что это, пожалуй, наиболее сложный раздел для понимания
сути союзного правопорядка 3ападной Европы. Этот правопорядок развивался
непроторенные путем, преодолевая огромные сложности, вызванные как
разлит чием национальных правопорядков, так и разным правосознание ем,
памятью, психикой, моралью и прочим.
Лекция VII. Свободное движение товаров (правовое регулирование)
Факторы, требующие свободы движения товаров. Недискриминационный
характер соответствующих формулировок Римского Договора. Его основные
нормы о свободном движении товаров. Правило разумноcmu, или первый
принцип Кассис де Дижон. Второй принцип ассис де Дижон. Основания для
ограничений на свободное движение товаров. Что понимать под
количественным ограничением. Дела №9/81 и 113/80 ЕК против Ирландии.
Дело «Сентрафарм». Права собственника патента. Общее состояние
внутреннего рынка ЕС, его Перспективы в связи с расширением членства ЕС
В основе идеи создания «Общего рынка» ряда государств Западной Европы
лежал принцип свободного движения товаров. Масштабы производства товаров
в этих странах велики, а их географические размеры малы. Производство
требовало обширного дика, чему мешали национальные традиции. Мешали,
прежде него, крупным производителям, тем, которых мы привыкли называть
монополиями. Пересекая границы при транспортировке товара, приходилось
платить таможенную пошлину, перевозка груза задерживалась на станциях,
дорожала продукция. Но вспомним, что пограничные поборы шли в
государственную казну и делались, можно сказать, за счет монополий,
но... в общественных интересах. Конечно, возникающие преграды при
деловых отношениях - это плохо, но и не совсем хорошо, если 1
устраняются в интересах определенной группы товаропроизводителей и
купцов за счет населения.
И еще: открывались пограничные ворота перед транснациональными
монополиями, подставляя мелкого и среднего национального производителя
под конкурентные удары крупного космополитического бизнеса. И если
сейчас многие западные авторитеты заявляют, что создание «Общего рынка»
(ОР) - это хорошо, мы можем придерживаться иного мнения. Пока что,
насколько известно, никому в голову не пришло просчитать «обратно», т.е.
какая ситуация сложилась бы сейчас в Западной Европе, если бы ЕЭС не
было создано? Что было бы, если бы государства ЕЭС, близившись
политически, как это произошло, поставили во главу угла не интересы ТНК,
т.е. одной, самой мощной группы предпринимателей, а общий интерес всех
национальных товаропроизводителей?
Мы специально акцентируем внимание на этих вопросах, поскольку творцы
Евроазиатского или иного союза в рамках СНГ должны будут открыто
поставить и обсудить вопрос: чьи интересы преследует цель создания
экономического и иного союза? Если такая цель не будет поставлена, т.е.
дело изначально начнется с недомолвок, ни к чему хорошему это не
приведет. Нельзя создавать сообщество государств любого типа по
принципу: «два пишем, три - в уме».
Руководители западноевропейских стран знали, какая организация им была
нужна, и потому формулировки основного документа - Римского Договора
1957 г. - столь точны, ясны и недискриминационны. Выделяем последнее
слово потому, что в данном контексте недискриминационность носит
негативный смысл. Как раз и надо было бы поставить мелкий и средний
бизнес в несколько особое, облегченное положение. А когда формально все
равны, в конце концов выигрывает сильнейший.
И когда с течением времени эти руководители под нажимом национального
бизнеса попытались ввести хоть какие-то охранительные меры, это
пресекалось как исполнительными органами ЕЭС, так и ЕСП. Основные нормы
Римского Договора, касающиеся свободного движения товаров,
немногочисленны. Трактовка трудностей не вызывает. Их всего две. Статья
30 Договора гласит: «количественные ограничения на импорт и все меры,
имеющие аналогичное действие, без ущерба для последующих положений,
запрещаются между государствами-членами».
Статья 34 содержит такое же положение относительно экспорта. В
приведенной формулировке наше внимание привлекают конечно же, три
элемента:
1. Что такое количественные ограничения? Идет ли здесь речь только о
физических объемах товаров или имеются в виду такие возможные действия
сторон, способных косвенно негативно повлиять на импорт (экспорт)?
2. Как понимать выражение «...без ущерба для последующих положений...»?
3. Что это за «...меры, имеющие аналогичное действие...»? Ниже мы
ответим на поставленные вопросы более подробно, а пока начнем с
последнего вопроса.
В деле Pranti (1984, ECR 1299) ЕСП отметил, что он предпочитает давать
не трактовку de minimis мерам, имеющим ограничительное воздействие на
торговлю, а смотреть на проблему широко. Предполагается, что любые
законодательные или административные меры, которые весьма косвенно, но
все-таки отрицательно скажутся на торговых операциях в рамках ЕЭС,
противоречат ст. 30 (или ст. 34) Договора. Но отрицательный эффект
следует доказать, что часто совсем не просто.
Особенно ярко позиция ЕСП и сложности проблемы проявились в деле Torfaen
Borough Council v В and Q (1989, ECR 765Й Дело возникло в связи с тем,
что некоторые торговые фирмы Beликобритании в нарушение Акта о
предприятиях торговли (Shops, принятого парламентом в далеком 1950 г.,
решили организовать торговлю своими товарами по воскресеньям. При этом
ссылались на то, что указанный Акт не соответствует Римскому Договору,
поскольку ставит их в неравное, положение с торговыми фирмами
континента, не имеющими ограничений на торговлю в воскресенье.
Дело слушалось в английском муниципальном суде, и по нему в соответствии
со ст. 177 Договора было запрошено мнение ЕСП. Последний долго
раздумывал, а затем выдал довольно замысловатую сентенцию подобно
дельфийскому оракулу. В ней отмечалось, что упомянутый Акт относится не
только к внешней, но и ко внешней торговле тоже. И если бы ЕСП,
остановившись на этом, сделал вывод, что он не нарушает Римский Договор,
то все было бы ясно. Но он этого не сделал, а продолжал далее, заявляя,
что «прежде всего необходимо уяснить, являлось ли оправданным» принятие
Актa о предприятиях торговли, который отражал социальный и экономический
выбор..., и который был оправдан». Но возникал вопрос, такая ли
нормативная основа нужна для достижения цели. И затем - ответ ЕСП:
«ограничительное воздействие этой нормы на торговлю Сообщества не должно
превышать то, что присуще (intrinsic) нормам подобного рода».
Национальные судебные инстанции долго ломали головы над полученной
формулировкой, но к определенному выводу так и не пришли. Послали новый
запрос в ЕСП, на который в конце концов получили более ясный ответ, где
сообщалось, что для того чтобы определить, превышает ли воздействие Акта
на торговлю ЕЭС законные пределы, необходимо определить, «является ли
воздействие прямым, косвенным или всего лишь спекулятивным, и
препятствует ли оно продаже импортных товаров больше, чем продаже
товаров национальных».
Фактически такое заключение ЕСП означало, что Акт 1950 г. не
противоречил законам ЕЭС.
В связи с рассмотрением подобных дел ЕСП вывел «правило разумности»
(rule of reason), которое предполагалось применять к случаям, когда
отсутствует прямое правовое регулирование. Естественно, что определение
«разумности» является прерогативой ЕСП. Начало этому правилу положило в
1974 г. так называемое дело Дассонвия2. Суть его состояла в том, что
некий господин Дассонвий ввез в Бельгию из Франции определенное
количество шотландского виски. Но бельгийский закон требовал, чтобы
ввозимые в Бельгию товары сопровождал сертификат с места их
производства, выданный государством. А Дассонвий смог предоставить лишь
сертификат производителя, который местные власти не при знали и назвали
«фальшивкой».
Национальный суд Бельгии в соответствии со ст. 177 Договора о ЕЭС
направил запрос в ЕСП. ЕСП нашел, что бельгийские меры «способны
нарушить» ст. 30 Договора, исходя при этом из «разумного» понимания
того, что, если товар соответствует требуемым критериям, то требование о
том, чтобы сертификат его происхождения исходил из строго определенного
источника, является бюрократической уловкой, препятствующей свободному
движению товара.
«Правило разумности» было применено позже в известном дел Кассис де
Дижон и было сформулировано ЕСП в качестве принципа.
Указанное дело касалось ввоза в Германию определенного спиртного напитка
из Франции, который имел меньшую крепость, чем это предписывал немецкий
стандарт. Германская сторона попыталась воспрепятствовать ввозу этого
напитка.
Решение ЕСП в этой связи свелось к следующему. Если на уровне ЕЭС не
были установлены единые стандарты, то на национальных уровнях они могут
отличаться, что не должно служит препятствием для свободного движения
товаров. В то же время могут иметь место и определенные ограничения,
если это необходимо: а) для строгого финансового учета; б) охраны
здоровья населения; в) обеспечения честной конкуренции; г) охраны
интересов потребителя.
Позже, в 1989 г., в деле ЕК против Дании была добавлена еще одна цель -
защита окружающей среды.
Изложенное решение стали называть: первый принцип Кассис де Дижон. Его
же называют и «правилом разумности», дающим основание законно не
соблюдать ст. 30 Договора.
Второй принцип Кассис де Дижон вытекал из решения ЕСП о том, что
«товары, которые законно продаются в одном государстве - члене ЕЭС,
должны считаться удовлетворяющими «обязательным требованиям» другого
государства-импортера - члена ЕЭС». При этом ЕСП специально отметил, что
не видит причины, по которой товар, законно произведенный и продаваемый
в одной стране, не может поступать на рынок другой в рамках ЕЭС
Естественно, и в отношении целей, изложенных в принципах Кассис де
Дижон, неоднократно вспыхивали споры, в которые даже втягивались
инстанции вне ЕЭС.
Так, в 1985 г. слушалось дело ЕК против Германии. Последняя отказывалась
допустить на свои рынки иностранное пиво с определенными присадками,
ссылаясь на необходимость защиты здоровья населения.
ЕСП для выяснения истины обратился за помощью к Всемирной организации
здравоохранения (Женева) и Организации по удовольствию и сельскому
хозяйству (Рим), являющимся специализированными учреждениями ООН.
Касательно другого элемента ст. 30 о том, что она применяется «без
ущерба для последующих положений» Договора, можно метить, что речь идет
о толковании данной статьи в контексте всего Договора и особенно о ее
связи со ст. 36. В последней говорится, что «...положения статей 30 и 34
не препятствуют запрещениям или ограничениям на импорт или на транзит
товаров, основанным на общественной морали, государственной политике или
государственной безопасности; охране здоровья и жизни людей, животных
или растений; охране национальных достояний, имеющих художественную,
историческую или археологическую ценности; или на охране промышленной
или коммерческой собственности. Такие запрещения или ограничения не
должны, однако, являться средством произвольной дискриминации или
замаскированным ограничением на торговлю между государствами-членами».
Формулировка изложенной статьи позволяет, точнее, дает возможность в
определенных случаях отклоняться от твердого принципа ЕЭС - обеспечить
свободное движение товаров. Учитывая это, ЕСП однозначно определил, что
тяжесть доказательства того факта, что принимаемые меры подпадают под
действие ст. 36 Договора, лежит исключительно на стороне, принимающей
эти меры. Суд же оставляет за собой возможность убедиться, что согласно
последней фразе статьи они не являют собой произвольную дискриминацию
или скрытое ограничение.
Относительно оснований, которые по ст. 36 можно использовать для
введения ограничений (запрещений) на импорт (экспорт), представляется
необходимым сказать следующее.
Общественная мораль устанавливается каждым государством в Отдельности.
Единого стандарта в рамках ЕЭС не существует. ЕСП, о своей стороны,
также не претендует на роль главного моралиста. Поэтому общее требование
к ввозимым материалам состоит в том, чтобы подобная им продукция уже
должна либо производиться в стране, либо продаваться. А это, в конечном
итоге, устанавливают национальные власти. Компетенция ЕСП при
необходимости состоит в уточнении, не прикрывает ли государство свои
ограничительные меры во внутрисоюзной торговле ссылками на Общественную
мораль.
Свою позицию ЕСП изложил в деле R v Henn and Darby (1981) АС 850, где
речь шла о правомерности действий британской таможни, задержавшей груз
порнографических материалов.
ЕСП признал, что действия таможни не нарушают ст. 30 Договора, поскольку
материалы подобного рода не могут продаваться в Великобритании на
законном основании.
С другой стороны, в аналогичном деле Conegate v Customs an
Нашли опечатку? Выделите и нажмите CTRL+Enter
