КУРСОВАЯ РАБОТА
ИНГЕРМАНЛАНДИЯ ХVП-ХVШ ВЕКОВ
2004 г.
ОГЛАВЛЕНИЕ:
ВВЕДЕНИЕ 3
ГЛАВА 1. ПРОЦЕСС ЗАСЕЛЕНИЯ ФИННАМИ ИЖОРСКОЙ ЗЕМЛИ В ХVП ВЕКЕ 5
§ 1.ПЕРЕСЕЛЕНИЕ ФИННОВ НА ТЕРРИТОРИЮ ИНГЕРМАНЛАНДИИ ПОСЛЕ ЗАКЛЮЧЕНИЯ СТОЛБОВСКОГО МИРНОГО ДОГОВОРА 5
§ 2. УПРАВЛЕНИЕ ТЕРРИТОРИЕЙ ИНГЕРМАНЛАНДИИ В ПЕРИОД ШВЕДСКОГО ГОСПОДСТВА 11
ГЛАВА 2. ИНГЕРМАНЛАНДИЯ В ХVШ ВЕКЕ 15
§1.ПЕРЕХОД ИНГЕРМАНЛАНДСКИХ ЗЕМЕЛЬ ПОД ВЛАСТЬ РОССИИ 15
§ 2.ВЛИЯНИЕ НОВОЙ СТОЛИЦЫ РОССИИ – САНКТ-ПЕТЕРБУРГА НА ИНГЕРМАНЛАНДИЮ 16
§ 3.ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ФИННОВ И ДРУГИХ НАРОДОВ (КУЛЬТУРНАЯ, БЫТОВАЯ СФЕРА) 17
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 20
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 23
ПРИЛОЖЕНИЕ 1 25
ПРИЛОЖЕНИЕ 2 26
ПРИЛОЖЕНИЕ 3 27
ВВЕДЕНИЕ
Лишь немногим нашим современникам известно, что земля, лежащая между Нарвой и Ладогой (часть территории современной Ленинградской области), имеет собственное ис-торическое название – Ингерманландия, Inkeri. Слово «Ингерманландия», взятое Петром I для обозначения Приневского края, происходит от шведского названия «Ingermanland». Древнее название этих земель – «Inkerimaa» (Ингрия), что по-ингерманландски значит «Земля Инкери. А когда эти места стали принадлежать шведам, те, не понимая этот, с их точки зрения, «деревенский язык», прибавили к исходному названию окончание «land» (то есть «земля», но уже по-шведски). Под словом «инкери» или «ингерманландцы» следует понимать коренное фино-угорское население Ингрии. Финское слово Inkeri происходит от названия реки Inkerejoki (финское название р. Ижоры под Санкт-Петербургом).
На Северо-Западе России этнограф сегодня имеет дело главным образом со значи-тельно трансформированной этнической культурой, с относительно ограниченным кругом информантов, с перестроенными под влиянием городской культуры поселениями, урбани-зированным бытом, с выветрившимися из сознания и памяти людей под воздействием ате-истической пропаганды традиционными верованиями, обычаями, обрядами. Это обстоя-тельство в значительной степени и придает особую актуальность исследованию истории «Ингерманландии».
Изучение исторического прошлого «Ингерманландии» отвечает в определенном смысле национальным интересам нашей страны. Национальный вопрос остается до сих пор недостаточно хорошо изученной темой в отечественной историографии. Объясняется это не только источниковедческими трудностями, но и идеологическими приоритетами советского времени, привычкой обходить и замалчивать «неудобные» вопросы. Между тем актуальность изучения национальных проблем вполне очевидна для такого многонацио-нального государства, каковым является Российская Федерация. На долю всех народов нашей страны на различных отрезках истории выпадали суровые испытания, однако неко-торым народам и национальным группам уже в нынешнем столетии «не повезло» больше, чем другим. При советской власти целый ряд народов подвергся необоснованным репрес-сиям, насильственному перемещению с места на место. Способ не новый, опробованный еще в древней истории, однако на этот раз были предприняты усилия для того, чтобы сте-реть саму память о «неугодных» народах: их названия исчезали с этнографических карт, упоминания о них изымались из исторических сочинений. Национальные преследования при прежнем режиме были осуждены новой демократической властью, объявлена реаби-литация репрессированных народов. Чтобы такая реабилитация могла считаться полной, необходимо, помимо прочего, и воссоздание исторического прошлого тех народов, исто-рия которых ранее замалчивалась.
Исследование национального вопроса актуально не только с точки зрения восста-новления исторической истины. Изучение опыта решения национальных проблем в про-шлом, как положительного, так и отрицательного, необходимо для формирования пра-вильного подхода к этим проблемам на современном этапе. Национальные отношения в нашей стране, как и многие другие явления общественной жизни, переживают серьезный кризис, и поиск удовлетворительного решения национального вопроса сейчас как никогда важен.
Еще во второй половине XIX века многие ингерманландские финны помнили, от-куда переселились их далекие предки. В 1640 году финны составляли 40% населения при-невских земель, а к концу XVII века – около 80%. В 1611 году, еще во время военных дей-ствий, был основан первый финский лютеранский приход Lemppala (Лемболово). Позднее лютеранские приходы возникли в других крупных населенных пунктах (Токсово, Туутари, Келтто и т.д.). После основания Петербурга ингерманландские финны внесли весьма зна-чительный вклад в культурное и хозяйственное развитие северной столицы России. В ХХ веке на долю финского населения Приневского края выпали тяжелейшие испытания: ре-прессии, войны, депортации. Пройдя через них, ингерманландские финны, катастрофиче-ски потеряв в численности, сумели сохранить основы своего национального самосознания и культуры.
Цель курсовой работы заключается в изучении некоторых важнейших этапов ис-тории, культуры и судьбы Ингерманландии и населявших ее народов в ХУП и ХУШ вв.
В задачи работы входит:
1.Изучить процесс заселения финнами Ижорской земли в ХУП, особенности управ-ления Ингерманландией в период шведского господства.
2.Показать культурно-исторические и социальные особенности перехода ингерман-ландских земель под власть России в ХУШ веке.
ГЛАВА 1. ПРОЦЕСС ЗАСЕЛЕНИЯ ФИННАМИ ИЖОРСКОЙ ЗЕМЛИ В ХVП ВЕКЕ
§ 1.Переселение финнов на территорию Ингерманландии после
заключения Столбовского мирного договора
Ингерманландия, или Ингрия, – это Ижорская земля, по-шведски Ingermanland – центральная часть современной Ленинградской области, включающая юг Карельского пе-решейка и приблизительно 100-километрой ширины полосу от реки Ловати к западу до реки Нарва вдоль Финского залива (Приложения 1,2,3).
Название «Ингерманландия» легенды связывают также с именем Ингегерд, дочери шведского короля Олафа, выданной замуж за новгородского князя Ярослава. Ингерман-ландия с давних времен входила в состав Новгородского княжества, а позднее Московско-го государства и называлась по-русски Водской пятиной. Здесь существовали основанные новгородцами крепости Орешек и Копорье. Древнейшим жителями Ингерманландии яв-ляются финно-прибалтийские народы водь (вожане; самоназвание – vadрalaiset) и ижора (самоназвание – izorat, по-фински inkeroinen, inkerikko). Вожане, которых в настоящее вре-мя осталось меньше 100 (!) человек, продолжают жить на южном берегу Финского залива в районе Копорья и Усть-Луги.
Для изучения аграрной истории Ижорской земли в ХУП веке сохранилось огромное количество разнообразных источников. Но в основном эти материалы находятся в Госу-дарственном архиве Финляндии .
Первый историк берегов Невы А.И.Гиппинг не был знаком с основными архивны-ми материалами и писал свой труд по истории Ижорской земли на основе опубликован-ных источников и ограниченных данных Выборгского архива, поэтому в его книге со-держатся лишь отдельные сведения по истории края в ХУП веке.
В 1940-е годы историей Ижорской земли занимались С.С.Гадзяцкий и И.В.Саверкина.
Среди шведских и финляндских историков, занимавшихся историей Ижорской зем-ли, широко известны имена К.Эландера, Й.Альмквиста, О.Форсстрема, Х.Сеппа, Э.Кууйо, С.Шартау и др.
В ХШ веке финно-угорские поселения были маленькими и были разбросаны по всему региону. Однако по сравнению с крупными, но немногочисленными славянскими городами их было намного больше. До сегодняшнего дня сохранились многие из древних названий. Наименования районов Петербурга Автово, Охта, городов Парголово, Кузьмо-лово являются ничем иным, как русифицированными финскими названиями древних сел Auttava, Aukta, Parkola, Kusmola и так далее. Многие до сих пор называют Заячий остров Emisaari.
К XIV веку начали появляться смешанные новгородско-ингерманландские города и поселения. (Так как Новгород был по существу федерацией, у коренного населения Вод-ской пятины было почти столько же прав, сколько и у новгородцев.)
Не исключено, что среди первых жителей Орехова были не только русские, но и финны. Об этом, возможно, свидетельствуют найденные В.И.Кильдюшевским в слоях ХIV-XV вв. популярные у карел и ижоры бронзовые украшения: два цепедержателя с сим-метричными стреловидными завитками, и скорлупообразные фибулы с деградировавшим звериным орнаментом и так называемым ракообразным (целая и два обломка).
Привлечение в состав «городчан» местных финнов, наблюдаемое так же и в других северных форпостах – Кореле и Копорье, было очевидно, вызвано заинтересованностью Новгорода в расширении рядов пограничных городовых ополчений.»
Таким образом, раз новгородцы хотели с помощью финнов, или инкери, увеличить свои гарнизоны, Водскую пятину (и названную так от названия народа водь-ижора) насе-ляли наравне со славянами и финно-угорцы (инкери). И, соответственно, раз инкери при-влекали к обороне границы, они лояльно относились к Новгородской Республике.
В результате разорения Новгородских земель Иваном Грозным, опустошительной эпидемии чумы и последовавшей затем 25-летней непрерывной войны между Россией и Швецией 1570 – 1595 годов край подвергается невиданному ранее опустошению, 95 % кре-стьянских хозяйств разорены. В начале XVII века, в годы так называемого «Смутного вре-мени» по условиям Столбовского мирного договора 1617 года Ингерманландия оказывает-ся под властью Швеции.
Первое заседание по Столбовскому договору было проведено в доме английского посла в поместье Репьеве, расположенном в сельце Столбово, находящемся на р. Сясь, на 54-м км от устья этой реки, впадающей в Ладожское озеро, недалеко от Юхорских порогов Сяси.
В XVII в. Столбово входило в новгородскую землю, а с XVIII в. вошло в Петер-бургскую губернию. Новоладожский уезд.
Русская мирная делегация попросила принять участие в переговорах со шведами иностранных медиаторов (посредников), в состав которых вошли:
1. Английский посланник Джон Уильям Меррик, известный в России под именем князя Ивана (Джон) Ульянова (Уильям) или под именем Ивана Ульяновича Рицера (рыца-ря, ибо он был баронетом).
Помимо Д.У. Меррика Англия послала в Россию в 1613 г. специального медиатора в помощь послу – Уильяма Рассела. Однако в окончательных документах Столбовского мира официальным посредником всюду указывается только Д.У. Меррик.
2. Посланник Голландии барон Рейнхольд ван Бредероде, побочный сын Рейно III, властителя Бредероде, и два других голландских дипломата Альберт Иоахими и бурго-мистр Амстердама Дирк (Дитерих) Баас.
Иностранные медиаторы получили на переговорах статус наблюдателей и арбитров. Это был первый мир на Руси, в котором помимо русских и противной стороны участвова-ли еще и иностранные арбитры. Каждая посольская делегация имела свиту и военную охрану (комендантскую роту) в 350 человек .
Русско-шведский мирный договор между Россией и Швецией был подписан в Столбове в 1617г.
Уполномоченные сторон:
От России: князь Данила Иванович Мезецкой, окольничий; Алексей Иванович Зю-зин, дворянин; Николай Никитич Новокшовов, дьяк; Добрыня Семенов, дьяк.
От Швеции: граф Якоб Понтуссон Делагарди, член риксрода, генерал; Хенрик Хорн, член риксрода, великий гофмаршал; Арвид Классон Тениссон, наместник Выборга; Монс Мортенссон, секретарь делегации.
Условия договора были следующими :
1.Все ссоры, происшедшие между двумя государствами от Тявзинского до Столбов-ского мира, – предать вечному забвению (статья, навязанная шведами).
2.Новгород, Старую Руссу, Порхов, Ладогу, Гдов с уездами, а также Сумерскую во-лость (т.е. район оз. Самро, ныне Сланцевский р-н Ленинградской обл.) и все, что швед-ский король захватил во время Смутного времени как казенное и церковное имущество на этой территории, вернуть России.
3.Бывшие русские владения в Ингрии (Ижорской земле), а именно Иван-город, Ям, Копорье, а также все Поневье и Орешек с уездом, переходят в шведское обладание. Швед-ско-русская граница проходит у Ладоги. Всем желающим выехать из этих районов в Рос-сию дается две недели.
4.Северо-Западное Приладожье с г. Корела (Кексгольм) с уездом остается навечно в шведском владении.
5.Россия выплачивает Швеции контрибуцию: 20 тыс. руб. серебряной монетой. (Деньги заняты московским правительством в Лондонском банке и переведены в Сток-гольм.)
6.С 1 июня 1617 г. начать демаркацию новой русско-шведской границы. Межевым судьям (по три судьи с каждой стороны – председатель и два члена межевой комиссии) съе-хаться для производства демаркации в двух местах:
а) У Ладожского оз., при впадении в него р. Волхова, в устье.
б) У устья р. Лавуи (Лавы).
После демаркации новую линию границы должны утвердить оба монарха: царь и король.
7.Россия отказывается от всех притязаний на Лифляндию и не имеет более права употреблять ее наименование в титуле царя.
8.Договор о титулах монархов с обеих сторон отложить на более поздние сроки. (Обе стороны не признали полных титулов друг друга.)
9.Обоюдная свободная торговля с платежом пошлин в городах, со своими торговы-ми дворами и свободой вероисповедания.
10.Свободный въезд, выезд и проезд дипломатов обеих стран.
11.Размен пленных без выкупа.
12.Выдача перебежчиков (обоюдная).
13.Тявзинский и Выборгский договоры остаются в силе, за исключением террито-риальных статей.
14.Швеция не должна нападать на следующие города Русского Севера: Новгород, Псков, Старую Руссу, Порхов, Гдов, Ладогу, Тихвин, Соловки, Сумский и Кольский остроги, Колмогоры, Каргополь, Вологду, а также на всю Двинскую землю, Белоозеро и Лопские погосты с принадлежащими им землями.
15.Не оказывать никакой помощи Польше и даже заключить против нее договор о союзе.
Таким образом, Столбовский мирный договор завершил русско-шведскую войну, фактически начатую в 1611 г. шведами. Заключение мира было необходимо для обеих во-юющих сторон. Но Россия полностью потеряла выход к Балтийскому морю. Между обеими сторонами возобновлялась свободная торговля. Однако проезд иностранных купцов из За-падной Европы в Россию и русских купцов на запад через шведские владения воспрещал-ся. Был запрещен и проезд шведских купцов через территорию России в страны Востока.
Крестьяне составляли основное население Ижорской земли. Шведское правитель-ство предпринимало определенные усилия по удержанию на Ижорской земле русского населения. Но крестьяне и дворяне покидали свои деревни. В результате в Ижорской зем-ле перестал существовать класс феодалов и новая власть встала перед необходимостью воссоздать такой класс как свою опору в завоеванном крае.
До подписания Столбовского договора водь, ижора, корела платили дань Великому Новгороду и крещены были новгородцами в православие. Торговый путь по Неве привле-кал шведских завоевателей, не раз в средневековье пытались они овладеть устьем реки, но новгородские дружинники вместе с карелами да ижорянами отбивали эти попытки.
К.Неволин в работе о новгородских пятинах, утверждает, что водь жила в округах погостов Покровского, Дятелинского, Дмитровского, Кипенского, Ильинского и Замож-ского . Однако известный исследователь финнов Шегрен сообщает, что в его время водь жила главным образом на берегу Финского залива в приходах Коттильском (Котлы) и Сойкинском и предполагает, что в прошлом она занимала весь берег Финского залива от Красной горки до устья Наровы .
Изучение Гадзяцким шведских писцовых книг позволило автору сделать вывод, что к началу ХУП века нерусское население в Ивангородском, Копорском и Ямском уездах не исчерпывалось водью и что там было много выходцев из Финляндии (около 3.5%). Глав-ным местом поселения финлядских выходцев был Каргальский погост. Основным заняти-ем сельского населения было земледелие, охота, рыболовство, пчеловодство.
После захвата шведами Ингрии коренное население утратило право на родной язык и культуру. «При шведском короле Густаве Вазе <...> была проведена реформация. <...> с тех пор начальное обучение финнов велось на финском языке. Однако в учреждениях, высших и средних школах господствовал шведский язык». Соответственно, до реформа-ции финский (и сопутствующие ему) язык был запрещен. Несмотря на это, шведы образо-вали Ингерманландскую землю в составе Финляндского Герцогства . Это было совер-шенно естественно потому, что больше половины населения этих земель составляли ин-германландцы-лютеране. «К 1640 году лютеране составляли больше трети всего населения Ингрии. К концу ХУП века население Ингрии равнялось 50-60 тыс. человек. 70-75% со-ставляли лютеране». Этим было положено начало выделения Ингрии как отдельной зем-ли.
Финские крестьяне ассимилировали значительную часть местных ижор и карел, так как языковой барьер между ними отсутствовал, и так зародился новый народ – ингерман-ландские финны. Именно новый народ, потому что шведский период длился менее ста лет, а с приходом русской власти исторические судьбы финляндских финнов и ингерманланд-ских финнов существенно разошлись. Помимо оригинального этнического субстрата (пе-реселенцы + автохтонные финноязычные народы) на формировании нового народа сказа-лись особые экономические и культурные условия.
Переселенцы из Финляндии обосновались в таких поселениях Ижорском земли и дельты Невы, как Усадище, Первушкино, Враловщина, Дубок Верхний, Колтуши, Тосно, Токсово, Лисий нос, Стрельна, Паркола (Парголово), Кавгала (Кавголово), Дударово (Ду-дергоф) и др. Финны-переселенцы положили начало финно-язычным группировкам, по-томки которых и поныне живут в Ленинградской области .
Новые феодалы-землевладельцы переселили на свои новые уделы крестьян из прежних поместий, часть из которых была выслана туда в наказание. Таким образом, Ин-германландия сделалась чем-то вроде шведской Сибири. Наряду с этим, население этой территории увеличивалось также за счёт солдат-ветеранов, отслуживших свой срок в ар-мии и переселенных туда. Вместе с этими официальными действиями шведских властей по заселению Ингерманландии шёл процесс спонтанного переселения жителей восточных финских провинций Швеции в эту славившуюся своими плодородными землями провин-цию Финские переселенцы в 1656 г. составили 41,1 % населения; в 1671 г. – 56,9 %; а в 1695 – уже 73,8%.
Финские колонисты прибывали с двух территорий: члены этнической группы с Ка-рельского перешейка и этнической группы savakko – из провинции Саволакс. Со временем различия между обеим группами стёрлись, и образовалось единое ингерманландско-финское население (инкери), которое постоянно увеличивалось и обновлялось за счёт све-жего притока прибывавших из Финляндии переселенцев. Хотя по условиям Столбовского мира жителям отошедших к Швеции территорий было предоставлено право свободного выбора вероисповедания, шведы стали проводить насильственное обращение в еванге-листскую веру, под влиянием чего православное население, среди которых большое коли-чество води и ижорцев, массово бежало во внутренние области России. В 1655 г. в Ингер-манландии уже действовало 58 евангелистских религиозных общин с 36 церквями и 42 священниками.
§ 2. Управление территорией Ингерманландии в период шведского господства
Приступая к решению задач восстановления и дальнейшего развития Ингерманлан-дии после заключения Столбовского договора, шведское правительство с самого начала исходило из факта, что край приобретен в результате его завоевания и что все его земли стали собственностью короны .
Шведский король Густав II Адольф и его наследники на протяжении 85 лет разда-вали и отбирали земли Ингерманландии. Пустующий после массового исхода прежних православных жителей край заселяется переселенцами в основном из Восточной Финлян-дии. Эти переселенцы относились к двум этническим группам – эуремейсет и савакот. Эуремейсет жили на Карельском перешейке в его южной и центральной части, и переселе-ние не было для них далеким. Савакот – обитатели финляндской провинции Саво, центром которой является город Куопио. В Ингерманландии эуремейсет поселились преимуще-ственно в центральной и западной части, савакот – в северной. Обе эти этнические группы составили основу финноговорящего населения, продолжающего жить в современной Ин-германландии и в наши дни, – ингерманланландских финнов (inkerinsuomalaiset).
Примечательно, что новая администрация сохранила сложившуюся веками и при-вычную для населения старую русскую территориальную структуру – деление на уезды и внутри уездов на погосты. Были сохранены и прежние нормы обложения и единицы об-ложения – обжи.
Сразу после заключения Столбовского мира в 1617 году губернатору Ингерманлан-дии было поручено пригласить новопоселенцев из северонемецких областей, предоставить им землю и свободу от налогов на срок от 3 до 6 лет . Однако план колонизации Ингер-манландии немецкими дворянами оказался невыполним. Бедный край с малоплодород-ными почвами не смог привлечь массового количества переселенцев с незамерзающего побережья Южной Балтики. Пытались организовать переселение и из Голландии, но и этот проект оказался неосуществим.
Первой столицей шведской провинции Ингерманландия, после ее присоединения к Шведскому королевству согласно Столбовскому договору 1617 года, стала Нарва. В 1632 году Ниеншанц («Невская крепость») получил права и привилегии торгового города, а в 1642 году стал новой административной столицей Ингерманландии. В 1656 город был взят штурмом и разрушен русскими войсками, однако по Кардисскому (Кярдескому) миру 1661 года Ингерманландия осталась под властью Швеции. С этого момента в Ниеншанце начи-наются крупнейшие в Европе фортификационные работы. Возводится пятибастионная ци-тадель с двумя равелинами. Растет и город Ниен. Город имел свой герб – золотого льва, за-носящего в лапах серебряный меч. Изображение льва помещалось на геральдическом щите с чередующимися полосами белого и голубого цвета.
Первые сведения о почтовом сообщении в Ингерманландии относятся к 1630 году. В период шведского правления через территорию Ингерманландии были проложены поч-товые маршруты, соединявшие ее и Швецию с Прибалтикой и далее – со всей Западной Европой. Централизованная государственная почта Швеции была создана в 1636 году, а через два года были открыты регулярные маршруты в Финляндии и Ингерманландии. Че-рез территорию провинции проходили два почтовых маршрута: более длинный, но охра-няемый морской стражей маршрут проходил по берегу Балтийского моря через Терийоки (соврем. Зеленогорск) Лахту, Тюрё (Мартышкино), Копорье, Калливере и Нарву. Более ко-роткий маршрут проходил по центральным землям Ингерманландии, через Валкеасари (Белоостров), Хаапакангас (Осиновую Рощу), Ниеншанц, Бегуницы и Нарву. Почта об-служивалась почтальонами из местных жителей – ингерманландских финнов, которые также следили за состоянием дорог и почтовых станций, находившихся через каждые 5 шведских миль (50 километров).
Следует сказать о такой группе источников, как «Порубежные акты» – документы Посольского стола в Новгороде, относящиеся к XVII в. и хранящиеся в Архиве СПбФИ-РИ. Часть документов была опубликована в сборнике документов «Русско-шведские эко-номические отношения» в 1960 г. Всего в фонде «Порубежные акты» хранится около 1000 документов. Среди них – материалы, касающиеся розыска и обмена перебежчиков, улажи-вания приграничных конфликтов, передвижений через русско-шведскую границу людей и грузов, а также переписка русских воевод и шведских комендантов.
Большая часть документов «Посольского стола» была составлена на Северо-Западе Новгородской земли, причем значительная их часть – на территории Ладожского уезда. Изучение этих документов позволяет, например, в ряде случаев очень точно определить время запустения и возобновления тех или иных сельских храмов.
Положение порубежного духовенства в первые годы после Столбовского мира бы-ло в значительной степени двойственным. Эти люди были сравнительно недавно разъеди-нены со своими коллегами, а интенсивность, с какой шведская администрация после при-соединения Ингерманландии стала использовать традиционные земские функции сельских священников обращает на себя внимание. Так, уже в марте 1620 года назначеннный для управления Ингерманландией фельдмаршал Карл Гюлленельм обратился ко «всем погос-ким попы и дьячком и погоскому старосте Фенку и всим крестьяном и бобылем» с требо-ванием: «Как к вам ся на память придет, и вы б тотчас все были в Копорье зафтра поутру нарочно в суботу марта в 18 день и с челобитными со своими и с росходными погоскими и книгами и с росписми ис хлебными и з денежными, что у вас выдано в Копорью каких де-нег и хлеба, и что на ком пени взято» .
Новая администрация очень круто стала наводить порядок. Такая, в общем-то вполне естественная, земская служба сельских священников новой шведской администра-ции достаточно резко, как нам представляется, воспринималась в Новгороде и в Москве. Шведы еще в 1618 г. заявили в Москве свои претензии по поводу дискриминации, как ими предполагалось, православных священников, оставшихся в Ингерманландии: «Также жа-луетца некоторые попы, которые около Иван-города и Ямы и Копорьи живут: как они в Новгород приезжают к митрополиту благословлятца по их вере, чину и обычаю, и митро-полит их проклинает, и называет отметники и говорит: толко деи они оттуда приехали на его царского величества сторону и землю, и на их бы де смотря и крестьяне перешли…» .
Однако порубежные акты дают конкретные примеры земской службы сельских священников Ингерманландии. Вернувшийся из-за рубежа в феврале 1620 г. новгородец Казаринко (к сожалению, документы не сохраняют его фамильного прозвища) обвинил дьячка ингерманландского Лопского погоста в том, что тот насильно старался привести к присяге шведскому королю его сына Ивана: «А вде Казаринко как узнал, что сына его Ивашка Лопской дьячок Ивашко Борисов хочет неволею привесть к крестному целованию на королево имя» .
В середине XVII в. наблюдается новый приток православного населения в Москов-ское государство, и в то же время проводятся реформы, связываемые с именем патриарха Никона. Это отчасти формирует отношение к переселенцам, традиционно воспринимав-шихся как раскольники (то, как нам представляется было связано отчасти и с языковым ба-рьером между переселенцами-карелами коренным русским населением). С другой сторо-ны, именно Швеция – страна с православными приходами – является зоной, не контролиру-емой московскими реформаторами, где противники реформ легко могли найти прибежи-ще. В 1927 г. А.И.Андреев опубликовал выдержки из документа – отчета православного священника, посланного в конце XVII в. в Ингерманландию с тайной целью проверить благочиние тамошних приходов . Сохранился и документ – царская грамота новгородско-му митрополиту, в которой содержалось повеление о такой миссии .
Все эти обстоятельства приводят к следующим мыслям. Переход нескольких уездов Новгородской земли под юрисдикцию лютеранского государства создал принципиально новый прецедент. В сознании людей XVI-XVII вв. как известно понятия подданства и конфессии практически совпадали. Православие автоматически обозначало для них мос-ковское подданство. Переход нескольких православных приходов под иностранное под-данство серьезно затруднил как московское правительство, так и самих священников, со-здал атмосферу неуверенности в том, кто действительно вправе рукополагать священни-ков, выдавать за рубеж антиминсы и пр. Возможным выходом было бы назначение в Ин-германландию особого архиерея, но на это, понятно, не могло согласиться московское пра-вительство. В результате и создалась парадоксальная ситуация, в которой церковное руко-водство православными священниками попало в руки назначаемых лютеранским швед-ским правительством пробстов.
31 декабря 1944 года состоялось подтверждение королевой Христиной Столбовско-го договора 1617 г. в связи с ее совершеннолетием и принятием в собственное правление Шведского государства. С российской стороны Договор и все сопутствующие Столбов-скому миру протоколов и соглашений были ратифицированы царем Алексеем Михайло-вичем 30 июня 1646.
Каковы были причины вторичной ратификации? Окончание датско-шведской вой-ны 1643-1645 гг. победой Швеции, усилившей ее позиции также и по отношению к Рос-сии, вызвало опасения царя в том, что Швеция может разорвать Столбовский мир 1617 г. или начать новые придирки к Москве в связи с невыполнением или нарушением поста-новлений Столбовского мира о взаимной выдаче перебежчиков. (Москва не выдавала бег-лых из Финляндии карел и настаивала на своем толковании ст. 20 Столбовского мира о перебежчиках: выдаются только преступники, а не обычные люди, в основе бегства кото-рых из Швеции лежат либо чисто политические, либо чисто экономические причины, а не совершение того или иного преступления.) Поэтому царское правительство настаивало на вторичной ратификации договора.
Существовали и чисто формальные поводы к вторичной ратификации – появление на престолах в обеих странах новых монархов: совершеннолетие королевы Христины (1644 г.) и вступление на престол царя Алексея Михайловича (1645 г.).
ГЛАВА 2. ИНГЕРМАНЛАНДИЯ В ХVШ ВЕКЕ
§1.Переход Ингерманландских земель под власть России
После захвата Ингрии Россией и основания Петербурга Петр Первый учредил Ин-германландскую губернию. «Древние русские земли, освобожденные от шведского влады-чества, вошли в 1708 году в состав Ингерманландской губернии». Но из-за столичного статуса Санкт-Петербурга губерния стала столичной, и не больше.
Из-за долгой Северной войны многие города и селения ингерманландцев были раз-рушены, и коренное население потянулось в Петербург. «Много финнов, шведов, лиф-ляндцев не могли оставаться в своих разрушенных и частично сгоревших городах и не имели другого выхода, как перебраться сюда большими партиями.» Ингерманландцы селились вместе с русскими, например в Русской слободе. «Живут в Русской слободе не только русские и финны…» . Несмотря на приток коренного населения в столицу, по от-ношению к пришлым его количество уменьшалось. В Санкт-Петербург на работу приезжа-ли люди из почти всех губерний Росиийской Империи. Сразу же из его обширного госу-дарства и земель было направлено огромное множество людей – русских, татар, казаков, калмыков и т.д., а также финских и ингерманландских крестьян, часть людей пришла за несколько сотен миль . По всему региону началось русифицирование городов и сел. «Со второй половины ХVIII века в Петербургский промышленный район активно переселя-лись крестьяне Тверской, Псковской, Новгородской <...> губерний. Это был основной ис-точник роста населения.»
При резком росте русского населения численность инкери оставалась такой же, что привело к превращению коренного населения в национальное меньшинство. Начался про-цесс сливания инкери с русскими и финнами-суоми, которые тоже прибывали в город. По остальной территории Ингрии коренное население не преобладало, но и не стало мень-шинством.
Пришлое население зачастую не могло понять смысла старых названий сел, остро-вов, рек, и переиначивало их «на русский лад». Село Ауттава было превращено в Автово, село Кеттеле – в более понятное «Котлы», и так далее. Из-за доминирования русского языка коренные народы лишались возможности говорить на своих. Разве только в деревнях со-хранялась чистая разговорная речь инкери. Но там, где она сохранилась, на ингерманланд-ском говорили вплоть до середины ХХ века.
§ 2.Влияние новой столицы России – Санкт-Петербурга на Ингерманландию
Развитие Петербурга как столицы, торгового порта, военно-морской базы, превра-щение его в крупнейший промышленный центр существенно отразилось на социально-экономическом положении Северо-Запада России и населявших его народов, в том числе финнов Ингерманландии в XVIII веке и в дальнейшем. На повседневной жизни Санкт-Петербургской губернии начиная с XVIII в. сказывались потребности столицы в строи-тельных материалах. Уже в начале XVIII в. действовали кирпичные заводы на реках Ижо-ре, Тосне, Неве (у Шлиссельбурга), у Стрельны и Петергофа. Известь заготавливали на ре-ках Сясь, Тосна, Пудость. В оформлении многих зданий Петербурга использовалась из-вестняковая плита, добывавшаяся в каменоломнях близ села Путилова. Этой же плитой были вымощены тротуары Петербурга. Подожским камнем-известняком, добываемым около Гатчины на реке Пудость, облицованны фасады Казанского собора. Для строитель-ных работ столицы постоянно требовался лес, который заготавливали в Новоладожском, Тихвинском, Ямбургском, Лужском уездах и сплавляли по Неве, Тосне. В губернии дей-ствовали многочисленные лесопильные заводы.
Особое место в промышленном развитии Северо-Запада России XVIII-XIX вв. иг-рали предприятия, связанные со строительством Балтийского флота и вооружением армии.
До 1830 г. действовала Олонецкая верфь в Лодейном Поле. С ее стапелей было спущено более 450 судов. Корабли, построенные замечательными русскими мастерами, с честью несли Андреевский флаг в морских сражениях на Балтике и Средиземном море, участвовали в кругосветных плаваниях и географических открытиях.
Для нужд флота в 1723г. был создан Ижорский завод, превратившийся в крупней-шее предприятие тяжелого машиностроения. Огнестрельное и холодное оружие, а также продукцию для флота с 1724г. выпускал и Сестрорецкий оружейный завод, старейшее предприятие на территории области.
С первых лет после завоевания Приневских земель Петром Великим начинается массовое переселение русских крестьян из внутренних областей империи для обеспечения строительства города. Таким образом, в течение XVIII века ингерманландские финны ста-ли национальным меньшинством (хотя и значительным). В Северной Ингерманландии (приходы Хапакангас, Токсово, Лемболово) финны по-прежнему продолжали составлять большинство населения (80 – 90%). В самом Петербурге ингерманландские финны жили в основном в предместьях. Традиционными местами, где они составляли большинство либо значительную часть населения, были Парголово, Юкки, Лигово, Красное Село, Дудергоф, Охта, Лахта, Лисий Нос. От основания Петербурга и до трагических событий 1920 – 1930 годов непременной частью городского пейзажа были финны – крестьяне и торговцы, кото-рые играли значительную роль в обеспечении Петербурга продовольствием.
§ 3.Взаимодействие финнов и других народов (культурная, бытовая сфера)
Наряду с русификацией коренного населения Ингерманландии наблюдался и об-ратный процесс: народы Ингерманландии оказывали большое влияние на русских, вслед-ствие чего, что, в общем, естественно в таких случаях, менталитет русских переселенцев постепенно стал изменяться и походить на финско-ингерманландский. В свою очередь русские в Ингрии испытывали воздействие ингерманландских народов. В результате про-изошли некоторые изменения в жизни, быту, мировоззрении русских, появление новых схожих традиций, вследствие чего стало возможным говорить об органической интегра-ции русских в Ингрию и возникновении нового ингерманландского субэтноса, отличи-тельной особенностью которого являлось то, что он носил не национальный, а территори-альный характер, впрочем, обуславливаемый особенностями региона и, конечно, испыты-вающий культурное и духовное влияние финнов и прибалтийских народов.
В петровскую эпоху солдаты принесли финнам-ингерманландцам крепостное пра-во, чего крестьяне в Финляндии не знали никогда. Выросшая столица Империи давала финским крестьянам в Ингерманландии работу и рынок сбыта своих продуктов, оказывала позитивное культурное влияние на их жизнь.
Если говорить о культурных отличиях ингерманландских финнов (от фин-ляндских), то можно было бы упомянуть: совершенно отличный тип поселений (деревня, а не отдельный хутор, как в Финляндии), своеобразная народная музыка (жанр «рентюшки», вроде русских частушек, но с переплясом), сохранение в народном костюме ручной вы-шивки (уникальный дудергофский женский костюм) и многое другое.
В середине XIX века процент финнов-инкери среди нерусского населения оставал-ся достаточно высоким. В 1869 году везде преобладали немцы, далее финны . Преоблада-ние немцев вполне понятно из-за того, что еще со времен Петра их стали завозить в Санкт-Петербург в огромном количестве.
Результаты экспедиций в Ингерманландию, организованных филологическим фа-культетом Санкт-Петербургского государственного университета в 1999-2000 гг. позволя-ют предположить, что просодические особенности русской топонимии Ингерманландии могут быть объяснены при помощи гипотезы о «бумеранговом» происхождении этих то-понимов. При этом ученые предполагают , что освоенные прибалтийско-финскими диа-лектами восточнославянские топонимы имели прибалтийско-финское ударение: ударение А на нечётных слогах и ударение Б на чётных слогах. Восприятие носителями русского языка ударения языка-источника при освоении прибалтийско-финских топонимов было нами промоделировано восприятием русскоязычных студентов-собирателей топонимии. Обычно ударение в русском варианте топонима помещалось на чётном слоге после откры-того нечётного.
Согласно этой гипотезе, будучи сначала заимствованы из восточнославянских диа-лектов в прибалтийско-финские, эти топонимы были затем заимствованы обратно в во-сточнославянские диалекты. Такой ход развития хорошо согласуется с общепринятой точ-кой зрения, согласно которой в период между Столбовским мирным договором 1617 г. и началом Северной войны значительная часть восточнославянскоязычного (русского) насе-ления покинула территорию Ингерманландии, а на её место переселились прибалтийско-финскоязычные переселенцы из Восточной Финляндии савакот и эйрямёйсет.
К сказанному добавим, что ингерманландская история и культура не первое десяти-летие изучаются финскими учеными. Авторами первых работ по истории финноязычного населения Ингерманландии были ингерманландские эмигранты, участники освободитель-ного движения в Ингрии в 1917-1920 гг. Еще в 1923 г. К. Тюнни, один из виднейших ли-деров ингерманландского движения, выпустил работу «Ингрия в послереволюционные годы», в которой он описал события, участником которых сам был. В 1929 г. под редак-цией К. Тюнни в Хельсинки был издан сборник «Десять роковых лет», также посвящен-ный событиям, начавшимся в 1917 г. Статьи, помещенные в этот сборник, вряд ли, впро-чем, можно квалифицировать как научные труды, так как в них силен субъективный эле-мент, они носят скорее полумемуарный характер. Это же можно сказать о статье другого современника событий периода Гражданской войны, профессора X. Гуммеруса, которая появилась в начале 1930-х гг., в период раскулачиваний и массовых депортаций в Ингрии и имела целью привлечь внимание международной общественности к ингерманландской проблеме.
Однако наболее систематичное, всестороннее и научно объективное изучение ин-германландской истории началось в Финляндии в 1960-е гг. В 1965 г. была издана не-большая книга С. Халтсонена, в которой освещалась история Ингрии, а также содержались этнографические очерки о води, ижоре и группах ингерманландских финнов, хотя истори-ческая часть книги довольно краткая и доведена только до начала XX века . Это была пер-вая монография, специально посвященная истории и культуре прибалтийско-финского населения Ингерманландии.
В настоящее время исследования в области истории, культуры и быта ингерман-ландских финнов продолжаются.
Заключение
Выгодное географическое положение устья Невы и ее значение как важнейшего транзитного пункта в международной торговле на протяжении веков привлекали к этому месту пристальное внимание северного соседа Руси – Шведского королевства. И если пер-воначально вторжения шведского флота в Неву и Ладогу носили характер грабительских рейдов, то начиная с XIII столетия шведы пытаются закрепиться на побережье этих вод-ных систем, основав здесь свои крепости.
На территории Ингрии обитали и обитает множество народов финно-угорской се-мьи – ижорцы, карелы, вепсы, финны, водь и другие.
Ижора (ижоры, ижорцы), самоназвание – ingeroiset, inkerikot, karjaloisen. Традицион-ная культура до конца ХIХ века сохранила архаические черты в одежде, в семейной и ка-лендарной обрядности. Ижорцы имели развитую фольклорную традицию (обрядовые пла-чи) и эпическую поэзию. На сегодняшний день их численность составляет 449 человек. Расселены в западных районах Ленинградской области. В настоящее время значительно ассимилированы русскими.
Ингерманландские финны. Самоназвание – suomalaiset. Расселены в западной части Ленинградской области. На рубеже ХIХ-ХХ веков в экономическом плане были тесно свя-заны со столицей и восприняли многие формы городской культуры. В языке и культуре испытали определенное влияние соседнего русского населения.
К сказанному добавим, что Евангелистская церковь, как единственное культурное учреждение в Ингерманландии, проделала в XVI в. работу в области сохранения финского языка, значение которой трудно переоценить. В начале XIX в. по инициативе церкви начала создаваться система школьного обучения. Из-за нехватки учителей и незаинтересо-ванного отношения людей число школ росло крайне медленно. Поворота удалось добиться только благодаря помощи открытой в 1863 г. учительской семинарии в Колппана. Семина-рия не только готовила учителей для финских начальных школ, но и, благодаря педагогам-просветителям, сделалась центром расцвета культуры и духовной жизни Ингерманландии.
Годы первой мировой войны означали для крестьян-ингерманландцев подлинный золотой век. Они могли продавать свою продукцию по сходной цене, и, как знак благопо-лучия и процветания, в их хозяйствах завелись различные сельскохозяйственные машины, в домашнем обиходе не были редкостью ни швейные машины, ни даже пианино.
В период после Октябрьской революции культурные учреждения финнов-инкери могли ещё некоторое время продолжать свою работу, в школах ещё велось обучение на финском языке. Однако в конце 20-х гг. начались наступление на церковь и гонения на финский язык. С 1926 г. на проведение любого религиозного и церковного мероприятия требовалось получить специальное разрешение местного Совета. В 1937 г. финский, как язык «националистов-контрреволюционеров», был запрещён, издание газет на финском языке было прекращено, книги сожжены.
Началось и физическое истребление ингерманландских финнов. В начале 30-х гг. ХХ века с первой волной спецпереселенцев, отправленных в ссылку в связи с событиями коллективизации, согласно некоторым оценкам, были насильственно депортированы из мест постоянного проживания около 18 тыс. чел. В 1935-1936 гг. под предлогом расшире-ния пограничной нейтральной полосы из Северной Ингерманландии выселили 27 тыс. чел. К концу 30-х гг. из Ингерманландии было сослано примерно 50 тыс. чел., они рассея-лись на территориях от Кольского полуострова до Дальнего Востока и Сахалина.
Во время второй мировой войны блокадное кольцо вокруг Ленинграда разделило надвое населённые финнами-ингерманландцами районы. Нет точных сведений о числе попавших в блокаду икгерманландцев, однако, по приблизительным подсчетам, их было не менее 30 тыс. чел., большая часть которых стала жертвами блокад. Тем не менее боль-шинство финнов-ингерманландцев оказалось на оккупированных немцами территориях. В результате немецко-финских переговоров они получили возможность переселяться на жи-тельство в Финляндию. В три потока в Финляндию было эвакуировано в общей сложности 62 848 финнов-ингерманландцев. Параграфом 10 подписанного 19 сентября 1944 г. совет-ско-финского соглашения о прекращении военных действий стал для финнов-ингерманландцев окончательным. На основании этого параграфа все ранее эвакуирован-ные в Финляндию ингерманландцы должны были быть выданы финскими властями Со-ветскому Союзу. Но перевозившие их вагоны не остановились в Ингерманландии, а про-должали свой путь далее на восток. Финляндия передала Советскому Союзу почти 55 тыс. финнов-ингерманландцев. Некоторые остались в Финляндии, из них часть заранее пере-бралась в Швецию, опасаясь выдачи советским властям. Оттуда многие продолжили свой путь в другие страны Западной Европы и даже в Америку и Австралию.
Разбросанным по всему СССР финнам-ингерманландцам только в конце 40-х гг. разрешили переселиться на земли по соседству с их отчим краем – в Карельскую АССР. Разрешение вернуться в Ингерманландию было получено только в 1956. Многие выбрали в качестве места жительства Эстонскую ССР. Согласно данным переписи населения 1989 г., в Советском Союзе проживало всего 67 300 человек финской национальности. Из них 20 500 чел. жили в Ленинградской области, 18 400 чел. – в Карельской АССР, 16 700 чел. – в Эстонии и 12 000 чел. – на других территориях Советского Союза. Финнско-ипгерманландское население древней Ижоры к концу 80-х гг. состояло из пожилых людей. Более молодые поколения обрусели. При переписи населения в 1989 г. только 35% из них назвало своим родны языком финский. Но вследствие политических перемен финны-ингерманландцы тоже переживают эпоху пробуждения национального самосознания. Воз-родились вновь восстановленые общественные и религиозные организации, которые раньше играли столь значительную роль в сохранении чувства своей национальной при-надлежности у финнов-ипгерманландцев. В наше время в Ингерманлапдии действуют 15 евангелистских общин. Финляндия оказывает значительную помощь ингерманландским финнам: там проходят обучение хозяева-фермеры, преподаватели финского языка, меди-цинские работники, служители культа – священники и диаконы. С апреля 1990 г. Финлян-дия принимает финнов-ингерманландцев в качестве иммигрантов-репатриантов. До насто-ящего времени этой возможностью воспользовалось около 5 тыс. чел.
Список литературы
1. Андреев А.И. Грамота 1685 года царей Иоанна и Петра Алексеевичей Шведскому ко-ролю Карлу XI // ЛЗАК за 1923-1925 гг. Вып. 33. Л., 1926.
2. Беспамятых Ю.Н. Петербург Петра Первого в иностранных описаниях. Л., 1991.
3. БСЭ; т. 45.
4. Гадзяцкий С.С. Шведские писцовые книги Ижорской земли 1618-1623 //Ист. Записки. 1946. Т.19; Т.21.
5. Георги И.Г. Описание столичного города Санкт-Петербурга.-СПб., 1794.
6. Гиппинг А.И. Нева и Ниеншанц.-СПб., 1909. Ч.П.
7. Кирпичников А.Н. Древний Орешек.- Л.: «Наука», 1980.
8. Кирсанов Н.О. (СПбГУ, Университет Хельсинки, Финляндия) Просодические особен-ности русских топонимов Ингерманландии как свидетельство этнической истории края.//Этнографическое изучение Северо-запада России (итоги полевых исследований 2000 г. в Ленинградской, Псковской и Новгородской областях): Материалы V межве-домственной научной конференции аспирантов и студентов: Издательство Санкт-Петербургского университета. 2000.
9. Ленинградская область. Исторический очерк.-Л.: Лениздат, 1986.
10. Неволин К. О пятинах и погостах Новгородских в ХУ1 в.(Записки русского географи-ческого общества, кн.УШ: СПб., 1853.
11. Нусаев В.И. Ингерманландский вопрос в ХХ веке. СПб., 1999.
12. Патриаршая грамота Новгородскому митрополиту Корнилию о посылке в русские го-рода, уступленные по мирному договору Польше и Швеции священника для осмотра тамошних православных причтов и наблюдения за церковным благочестием. 1689. 30.08 // АИ. Т. 5. 1842. № 188.
13. Показания Казаринка о себе и своем сыне Иванке. 1620, февр. 17-20 // СПбФИРИ , ф. 109, д. 58.
14. Похлебкин В.В.Внешняя политика Руси, России и СССР за 1000 лет в именах, датах, фактах.-М., 2000.
15. Саверкина И.В.Русское население Ижорской земли в первой половине ХУП века //История крестьянства Северо-Запада России в ХУП-Х1Х вв.: Межвузовский сборник.-Л., 1983.
16. Северо-Запад в аграрной истории России: Сб. Научных трудов.-Калининград, 1984.
17. Шаскольский И.П. Материалы по истории Ижорской земли и Корельского уезда ХУП в. в Государственном архиве Финляндии //ВИД.-Л., 1979. Х1.
18. Юхнева Н.В. Этнический состав и этносоциальная структура населения Петербурга. Л., «Наука», 1984.
19. Якубов К. Россия и Швеция в XVII в. СПб., 1897.
20. Haltsonen S. Hntista InkeriS. Helsinki, 1965.
21. Kymmenen kohtalokasta vuotta. Helsinki, 1929.
22. Ohlander C. Bidrag till Kannedom…S.27, anm. 1.
23. Riksarchivet, Stockholm. Militaria: 1287: 18.
24. Tynni К. Inkeri vallankumouksenjalkeisina’ vuosina. Valvoja-Aika. No.3. Helsinki, 1923.
Приложение 1
Северная Ингерманландия
Приложение 2
Центральная и Восточная Ингерманландия
Приложение 3
Западная Ингерманландия
Нашли опечатку? Выделите и нажмите CTRL+Enter
