Понятие права собственности в Римском частном праве

Для обозначения права собственности в Риме пользовались термином
dominium, а примерно с конца республиканского периода – также
proprietas. К термину dominium обычно прибавляли ех iure Quiritium, т.
е. по праву квиритов, римских граждан. Этим добавлением обозначали, что
право собственности (главным образом на землю) первоначально
принадлежало римскому народу, а затем в виде права частной собственности
римским гражданам.

Право квиритской собственности было недоступно для перегринов и не
распространялось на провинциальные земли.

Земли вокруг Рима, а затем и вообще италийские, равно как рабы и скот,
служившие для обработки земли, были наиболее ценными в хозяйстве
римского крестьянина, были его основными средствами производства.
Названные важнейшие вещи носили наименование res mancipi (этот термин
происходит от слов manus – рука и capio – беру, однако, как видно из
названных категорий res mancipi, нельзя сказать, что это такие вещи,
которые можно забрать в руки; mаnu capere означало “захватить своей
рукой”, своевольно, видимо, в самые отдаленные времена происходил
односторонний захват этих вещей). Другие вещи, кроме перечисленных,
назывались res nес mancipi.

Практическое значение этого деления вещей состояло в том, что
приобретение права собственности на вещь, принадлежащую к числу res
mancipi, не могло происходить путем неформальной передачи такой вещи
собственником другому лицу. Для этой цели требовалось совершение
манципации – торжественного обряда, предполагавшего наличие передаваемой
вещи или ее символа (например, комка земли как символа земельного
участка). Манципация стояла в произнесении особых формул в присутствии
пяти свидетелей и весовщика, взвешивании на весах металла (а именно
куска меди, служившего платой за приобретаемую вещь). Так же широко
применялось – in iure cessio («уступка на суде»), т. е. посредством
мнимого судебного спора.

Формы mancipatio и in iure cessio имели место во всех отраслях частного
права (включая и право семейное). В этих формальностях, которые
требовались при отчуждении res mancipi, некоторые исследователи
усматривают общественный контроль, т. е. пережиток эпохи общественной
собственности, а отсюда делают вывод, что право индивидуальной
собственности на res mancipi возникло позднее, чем на другие вещи.
Однако в сохранившихся источниках римского права нет надежных данных для
суждения о происхождении деления вещей на res mancipi и res nес mancipi.
Введение такого сложного обряда, как манципация, некоторые исследователи
объясняют тем, что римский законодатель в интересах сохранения крепкого
крестьянского хозяйства стремился сложной формой отчуждательной сделки
предупредить легкомысленное отчуждение самого необходимого в хозяйстве
имущества.

Ко времени абсолютной монархии различие res mancipi и res пес mancipi
отпало. Составители кодификации Юстиниана даже произвели соответствующие
изменения классических текстов, например, слово mancipatio заменили
словом traditio, означавшим неформальную передачу вещи.

Когда римское общество утратило прежний патриархальный характер, когда
хозяйственная жизнь стала более развитой, оборот – более оживленным,
подвижным, соблюдение сложных форм манципации и in iure cessio стало
крайне затруднительным. Нередки стали такие случаи, когда при отчуждении
res mancipi вещь просто (без всяких формальностей) передавалась
отчуждателем (например, продавцом) приобретателю (покупателю). Однако по
цивильному праву получалось, что, поскольку не исполнена ни манципация,
ни in iure cessio, вещь (несмотря на ее передачу и даже несмотря на
уплату приобретателем покупной цены) продолжала оставаться в
собственности отчуждателя (продавца).

Такой вывод не соответствовал принципам действующего права, так как
приводил к тому, что продавец, получивший за проданную и переданную вещь
ее цену, мог истребовать вещь обратно от покупателя, а возможность
такого результата нарушала прочность деловых отношений, вселяя
неуверенность и подрывая стимулы к совершению приобретательных сделок.
Положение было исправлено без отмены цивильного требования сложных
формальных способов приобретения res mancipi, а в порядке регулирования
претором дела защиты частных прав. Именно в тех случаях, когда
отчуждатель вещи, не смущаясь тем, что он сам же эту вещь продал и
передал приобретателю, предъявлял, опираясь на сохранившееся за ним
формально право квиритской собственности, свой собственнический иск
(виндикацию) об истребовании вещи, претор по просьбе приобретателя вещи
(ответчика) приходил последнему на помощь. Именно он включал в формулу
иска эксцепцию, что вещь должна быть присуждена истцу лишь при том
условии, если она не была им продана и передана ответчику. Такая
эксцепция называлась exceptio rei vendictae et traditae, другое ее
название exceptio doli, т. е. возражение о том, что истец, предъявляя
свою виндикацию, поступает недобросовестно.

Таким образом, претор защищал приобретателя вещи от виндикационного иска
собственника. Однако положение приобретателя продолжало оставаться
непрочным. Он мог утратить вещь при таких обстоятельствах, что защитить
свои интересы в порядке владельческого интердикта было невозможно, а
собственнического иска он предъявить не мог, так как по цивильному праву
собственником оставался отчуждатель вещи. Поэтому приобретателю, не
оформившему приобретения права собственности, преторский эдикт
предоставил особый иск – actio in rem Publiciana. В формуле этого иска
претор предлагал судье удовлетворить иск, если окажется, что, провладей
истец установленный давностный срок, он стал бы квиритским собственником
данной вещи, т. е. в формулу вводилась фикция (как будто истец провладел
давностный срок), следовательно, этот иск являлся одним из примеров
actio ficticia.

Actio Publiciana в этом случае давалась против любого лица, у которого
оказывалась вещь (абсолютная защита). Разумеется, если вещь попадала во
владение квиритского собственника и приобретателю приходилось
предъявлять свою actio Pub1iciana к квиритскому собственнику, последний
выставлял против иска ссылку на свое квиритское право (exceptio iusti
dominii). Однако претор обессиливал это возражение, давая истцу реплику,
что «вещь продана и передана».

В итоге оказывалось, что лицо, приобретшее вещь без соблюдения требуемых
формальностей, получало всестороннюю защиту как в случаях, когда ему
приходилось выступать в качестве ответчика, так и в тех случаях, когда
он должен был выступать истцом. Вследствие этого хотя приобретатель вещи
(при указанных выше обстоятельствах) и не становился собственником, но
вещь прочно закреплялась в его имуществе, in bonis. Отсюда пошло
обозначение данного отношения термином «бонитарная», или преторская,
собственность.

Параллельно с развитием бонитарной собственности в конце республики
создался особый институт – право собственности перегринов (получивших
особые иски в эдикте praetor peregrinus) и право собственности на земли
в провинциях. С развитием оборота эта пестрота видов права собственности
стала неудобной. Впоследствии различия права собственности квиритов и
перегринов смягчалось по мере ассимиляции ius civile и ius gentium.

Различия права собственности на италийские земли и земли в провинциях
теряло свое значение в связи с предоставлением ius Ita1icum
провинциальным городам, с одной стороны, и с распространением земельного
налога (vectigal), первоначально взимавшегося только с провинциальных
земель, на земли италийские, с другой стороны. Постепенно сглаживалась
разница между квиритской и бонитарной собственностью, равно как
утрачивало значение деление вещей res mancipi и res nес mancipi. В
результате получалось единое право собственности, перешедшее в
последующие эксплуататорские формации.

Не всякая вещь могла быть предметом права частной собственности, наряду
с этим не всякая вещь, принадлежащая лицу на праве частной
собственности, могла быть предметом распоряжения или, как нередко
выражаются, быть предметом оборота. Так, например, текущая вода (aqua
profluens), как вечно изменяющаяся в своем составе, воздух (атмосфера),
как не поддающийся исключительному (обособленному) обладанию по своей
беспредельности, не состояли ни в чьей частной собственности, являлись
res omnium communes («общими всех вещами»), разумеется, до тех пор, пока
не произходило «обособление»: вода, взятая из реки в бочку, составляла
обычный предмет частной собственности. Такие вещи, как яды, а в римских
условиях

запрещенные книги, находясь в частной собственности граждан, не могли
быть предметом оборота. Обе эти категории вещей, т. е. те вещи, которые
не могут быть предметом права частной собственности, и те вещи, которые
не могут быть предметом распоряжения (оборота), охватывались одним общим
наименованием – res extra commercium (вещи, изъятые из оборота).
Остальные вещи в противоположность изъятым из оборота назывались вещами,
находящимися в обороте – res in commercio.

Кроме названных выше примеров вещей, изъятых из оборота, к этой
категории относились также: res divini iuris – вещи, предназначенные
служить религиозным целям (храмы, жертвенники) или вообще признаваемые
священными (городские стены, могилы и др.), res publlcae –
государственные вещи, предназначенные служить государственным целям
(например, крепости, тюрьмы и т. д.). В том числе и такие, на которые
установлено общественное пользование, usus pub1icus, каковы: публичные
дороги, публичные реки, театры и т. п. (D.18.1.6 pr.).

Res publicae не только не состояли в собственности граждан, они вообще
не были предметом частной собственности и Римского государства или
римской общины. Публичные вещи были изъяты из частной собственности и из
частного оборота. Это сказывалось в том, что если римский магистрат
сдавал такую публичную вещь в аренду, отношение рассматривалось не как
сделка частного права, а как административное распоряжение.

Содержание права частной собственности.

Право собственности является наиболее широким по объему правом на вещь.
Римские юристы не оставили точного определения права собственности, но
упоминали об основных правомочиях собственника. Собственнику
принадлежало ius utendi (право пользования вещью), ius fruendi (право
извлечения плодов, доходов), ius abutendi (право распоряжения). К этим
элементам содержания права собственности можно было бы добавить ius
possidendi (право владеть вещью), ius vindicandi (право истребовать вещь
из рук каждого ее фактического обладателя, безразлично – владельца или
держателя).

Однако перечень отдельных правомочий собственника не является и не может
являться исчерпывающим. Принципиальный взгляд римских юристов на право
частной собственности таков, что собственник имеет право делать со своей
вещью все, что ему прямо не запрещено.

Отсюда следует, что при всей широте права собственности оно не является
все-таки неограниченным. С древнейших времен был установлен ряд
«законных ограничений» права собственности главным образом на
недвижимости. Так, например, еще по законам ХII таблиц собственник земли
обязан был допускать на свою землю соседа для собирания (через день)
плодов, упавших с соседнего участка; каждый из соседей должен был
терпеть проникновение на свою землю всякого рода immissiones (дыма,
пара, копоти и т. д.), c соседнего участка, если такого рода
«воздействие» вызывалось нормальным использованием соседнего участка,

Приобретение и утрата права частной собственности

Факты, с наступлением которых лицо приобретает право собственности,
называются способами приобретения права собственности (modus
acquirendi), а те юридические факты (в особенности сделки), которые
служат основанием для приобретения права собственности, называются
титулом приобретения (titulus acquirendi).

Способы приобретения права собственности делятся на первоначальные и
производные. Первоначальным называется такой способ приобретения, при
котором право приобретателя устанавливается независимо от предыдущего
права на данную вещь. К этой категории относятся, прежде всего, такие
способы приобретения, с помощью которых приобретается вещь, никому не
принадлежащая (захват бесхозяйных вещей), а затем и такие, когда у
приобретаемой вещи есть собственник, но право приобретателя возникает
совершенно независимо от этого предыдущего права (приобретения по
давности владения).

При производном способе приобретения право приобретателя основывается на
праве предшествующего собственника, выводится из его права.

Практическое значение различия первоначальных и производных способов
приобретения вытекает из того, что, поскольку при производном способе
право передается одним собственником другому, получает применение
правило: «Никто не может передать другому больше прав, чем имел бы сам»,
при первоначальном приобретении права собственности нет «праводателя»,
ограниченность правомочий которого могла бы отразиться на содержании
права приобретателя.

Производное приобретение. Важнейшим и наиболее распространенным
способом’ приобретения права собственности была передача вещи
(traditio). Разумеется, не всякая передача вещи вела к переходу права
собственности от одного лица к другому. Когда собственник отдавал свою
вещь на хранение, в пользование, в заклад, он также совершал передачу,
но в этих случаях передача не сопровождалась переходом права
собственности. Переход права собственности посредством традиции имел
место только тогда, когда вещь передавалась и принималась с намерением
передать-получить ее в собственность. Таким образом, традицию как способ
приобретения права собственности можно определить как передачу одним
лицом другому фактического владения вещью с целью передачи права
собственности на эту вещь.

Римское право четко разграничивало обязательственный договор об
отчуждении вещи (куплю-продажу) и само отчуждение в смысле перехода
права собственности (передачу вещи). Traditio, или передача вещи, также
была договором, так как предполагала соглашение между передающим вещь и
принимающим, но договором, имеющим вещноправовые последствия – переход
права собственности. Если в этом отношении воля передающего и воля
принимающего не соответствовала одна другой, traditio не могла привести
к переходу права собственности от одного лица к другому.

Сложнее обстояло дело, если по вопросу о переходе права собственности
соглашение сторон достигнуто, но было разногласие относительно цели
традиций (causa). По этому вопросу в содержащихся в Дигестах отрывках из
сочинений различных юристов даются различные ответы. Так, юрист Юлиан
(D.41.1.36) приводит такие примеры: передается земельный участок, причем
передающий имеет в виду передачей участка исполнить волю завещателя, а
принимающий считает основанием передачи обязательство по договору;
передается денежная сумма, причем передающий преследует цель дарения, а
принимающий берет деньги взаймы. Юлиан высказывается в том смысле, что
это разногласие относительно цели передачи не препятствует переходу
права собственности от одного лица к другому. Напротив, Ульпиан
(D.12.1.18 pr.) рассуждал так, что, поскольку в последнем случае нет
соглашения ни о передаче в дар, ‘Ни о передаче взаймы, традиция не имеет
силы.

Это разногласие юристов сводится к тому, является ли traditio сделкой
абстрактной (т. е. отвлеченной от преследуемой в конкретном случае цели,
causa, и потому приводящей к переходу права собственности независимо от
осуществления цели) или же сделкой каузальной (т. е. предполагающей для
своей действительности осуществление цели, causa, откуда и название
«каузальная сделка»). Юлиан стоял на точке зрения абстрактности
традиции.

Таким образам, traditio как способ приобретения права собственности
предполагала следующие элементы:

– переход владения вещью к приобретателю по воле отчуждателя

– так называемую легитимацию на передачу, т. е. право передающего вещь
на ее отчуждение, такое право нормально принадлежит собственнику, но
уполномочен на отчуждение иногда и не собственник (залоговый кредитор,)

– соглашение сторон о том, что владение вещью передается для перенесения
права собственности на передаваемую вещь

– недолжно быть запрещения для передающего вещь отчуждать ее (например,
такое запрещение было установлено для мужа в отношении отчуждения
земельного участка, полученного им в приданое за женой).

Первоначальное приобретение. Захват бесхозной вещи (occupatio rei
nullius). В римском праве существовало правило, что вещь, не изъятая из
оборота, но и не имеющая собственника, поступает в собственность того,
кто первый ее захватит, primo occupanti (первому захватившему), с
намерением присвоить себе. Путем такого захвата можно было приобрести
право собственности на вещи, которые вообще еще не имели собственника
(дикие животные, рыбы в реке и т. п.), а также на вещи, брошенные
собственником (т. е. вещи, от которых собственник отказался).

Брошенные вещи не следует смешивать с вещами, потерянными и спрятанными.
В каком случае надо признать вещь брошенной, в каком потерянной или
спрятанной, решается на основании всей обстановки каждого случая. Если
лицо находит какую-нибудь ветошь, старые тряпки и т. п., оно вправе
считать найденные вещи выброшенными, если же оно замечает какую то более
или менее ценную вещь, нет основания предполагать, что вещь выброшена
собственником, скорее можно считать, что вещь потеряна. Если лицо,
нашедшее потерянную вещь, захватит ее себе, это приравнивалось по
римскому праву к краже. Нашедший вещь обязан был принять меры к
отысканию ее собственника. Все расходы, связанные с хранением вещи и
отысканием собственника, нашедший вправе был переложить на последнего,
но специального вознаграждения за находку римское право (в отличие от
современного) не предусматривало.

Спрятанные вещи продолжали находиться в собственности того лица,
которому они принадлежали до этого. Но если вещи спрятаны так давно, что
установить и отыскать их собственника невозможно, они признавались
кладом (thesaurus). В древнем римском праве клад рассматривался как
составная часть вещи, в которой он спрятан (обычно – земли), а потому
принадлежал собственнику этой вещи. Начиная со II в. н. э., в целях
поощрения отыскания кладов (и, следовательно, включения спрятанных
имуществ в оборот) клад стал признаваться принадлежащим в половине
собственнику земли, в которой клад найден, и в другой половине – лицу,
нашедшему клад.

Приобретение права собственности по давности владения. Юрист Гай в своем
комментарии к провинциальному эдикту (D.41.3.1) говорил, что
приобретение права собственности по давности владения введено по
соображениям «общественного, публичного блага» (bono publico), чтобы не
создавалось на большие промежутки времени, а то и навсегда неуверенности
и неопределенности в собственнических отношениях; интересы собственников
(тех вещей, которые закрепляются по давности владения за другими лицами)
подобного рода правилам не нарушаются, так как в их распоряжении был
достаточный промежуток времени, чтобы отыскать и истребовать свои вещи.

Из этих слов Гая видна сущность приобретения права собственности по
давности владения. Лицо получает вещь в свое владение добросовестно. Оно
имеет основание считать себя собственником. Объективно же положение
иное: право собственности принадлежит другому лицу, и если это последнее
лицо предъявляет иск об изъятии вещи и доказывает на суде свое право
собственности, добросовестному владельцу приходится отдавать вещь.
Однако если в течение определенного, предусмотренного в законе срока иск
об изъятии вещи не предъявлялся, то целесообразность требовала, чтобы
положение добросовестного владельца получило окончательное закрепление,
чтобы никакие дальнейшие потрясения в его хозяйстве на почве
истребования вещи ее прежним собственником не могли иметь места.
Провладев (при наличии известных предположений, о которых речь ниже)
вещью в течение установленного (давностного) срока, владелец превращался
в собственника. Его право

не выводилось из права прежнего собственника, а возникало заново,
поэтому приобретательная давность относится к первоначальным способам
приобретения права собственности.

Таким образом, приобретателъную давность можно определитъ как такой
способ приобретения права собственности, который сводится к признанию
собственником лица, которое фактически провладело вещью в течение
установленного законом срока и при наличии определенных условий.

В классическом праве институт приобретательной давности имел
двойственный характер на почве различия ius civile и ius gеntium. В ius
civile приобретательная давность (usucapio) признавалась еще в эпоху ХII
таблиц. Сроки владения в ту пору

были установлены очень короткие (для земельных участков два года, для
остальных вещей – один год). Условия приобретения были простые: кроме
факта владения требовалось только, чтобы вещь не была краденой.

В Провинциальном эдикте появился другой вид давности longi temporis
praescriptio, назначение которой состояло в том, чтобы распространить
действие давности по субъекту – на перегринов, по объекту – на
провинциальные земли. Сроки этой новой давности были более
продолжительны: 10 лет, если приобретающий по давности и то лицо,
которому в связи с давностным владением угрожает утрата права, живут в
одной провинции (inter praesentes, между присутствующими), и 20 лет,
если эти два лица живут в разных провинциях (inter absentes, между
отсутствующими). Юстиниан объединил оба эти вида давности (usucapio и
longi temporis praesc riptio). Условия приобретения права собственности
по давности в конечном итоге определялись следующим образом:

а) необходимо владение вещью

б) притом – добросовестное

в) владение должно иметь законное основание (iustus titulus), которое
могло бы само по себе привести к приобретению права собственности, если
бы не помешало этому какое-то внешнее препятствие, например, владение
имеет в качестве законного основания куплю-продажу и последующую
передачу вещи, не сделавшие покупателя собственником потому, что
продавец сам не имел права собственности на вещь

г) владение должно продолжаться в отношении движимых вещей – 3 года, в
отношении недвижимых – 10 или 20 лет (как было при longi temporis
praescriptio)

д) наконец, необходима была способность вещи к приобретению по давности
(res habilis). Такой способностью не обладают вещи, изъятые из оборота,
вещи краденые (хотя бы данный владелец был добросовестным) и некоторые
другие.

Спецификация (переработка вещей). Этим именем называется изготовление из
данного материала новой вещи (переработка одной вещи в другую),
например, ваза сделана из металла, мебель из досок и т. п. Если и
материал, и труд принадлежали одному лицу, вопрос о праве собственности
решался просто: новая вещь принадлежала тому же лицу. Но если труд по
переработке приложен к чужому материалу, то классические юристы решали
вопрос по-разному: одни (сабинианцы) признавали собственником вещи того,
чей был материал, другие (прокульянцы) считали, что вещь должна
принадлежать тому, кто ее сделал, с обязательством оплатить собственнику
материала стоимость этого материала (G.2.79).

В законодательстве Юстиниана вопрос был решен следующим образом: если,
несмотря на переработку, вещь можно возвратить опять в первоначальный
вид (например, изготовленную из металла вазу переплавить в слиток
металла), вещь принадлежит собственнику материала, если же это
невозможно (например, в случае изготовления мебели из досок), вещь
поступает в собственность того, кто произвел спецификацию, но при
условии его добросовестности и с обязательством вознаградить
собственника материала в размере полученного обогащения (J.2.1.25.).

Соединение и смешение вещей. Если какая-нибудь вещь присоединялась к
другой вещи так, что превращалась в ее составную часть, она в силу
утраты самостоятельного существования поступала в собственность того,
кому принадлежала эта другая вещь. Например, бревно, использованное
лицом, не имеющим на него права собственности, при возведении своего
строения, не составляло предмета отдельного права собственности, а
принадлежало собственнику строения, причем последний обязан был
возместить собственнику бревна двойную его стоимость. Если по какой-либо
причине – пожара, перестройки и т. п. бревно отделялось от здания,
прежнее право собственности на него восстанавливалось, если двойная
стоимость бревна не была получена.

В случае присоединения вещи к другой (в качестве ее составной части)
право на присоединившуюся вещь принадлежало собственнику основной вещи
заново, и потому приобретение в этом случае надо признать
первоначальным, а не производным.

Такого рода присоединение вещей имеет место, когда производятся посевы,
насаждения, возведение строений, которыерассматривались в Риме как pars
soli, часть земли (отсюда правило: superficies solo cedit, строение
поступает в собственность того, кому принадлежит земля).

От составной части вещи нужно отличать вещи принадлежностные (к какой-то
главной вещи) или принадлежности главной вещи. Составная часть не имеет
самостоятельного физического существования, вследствие чего на нее и не
может быть права собственности, отдельного от права собственности на всю
вещь в целом. Принадлежность вещи имеет самостоятельное физическое
существование, но хозяйственно она тяготеет к другой вещи, являющейся по
отношению к ней главной вещью. Это «тяготение» выражается в том, что
совместное использование обеих вещей (главной и принадлежности)
хозяйственно является более целесообразным, чем раздельное их
использование. Примером таких вещей в римских условиях могли служить
земельный участок (главная вещь) и сельскохозяйственный инвентарь
(принадлежность). Юридическое значение принадлежности заключалось в том,
что если актом воли управомоченных лиц (или законом) не было установлено
в конкретном случае отдельного права на принадлежностную вещь, то на нее
распространялисьте же правоотношения, какие установлены относительно
главной вещи (за отсутствием иного соглашения или указания закона
“принадлежность следует за главной вещью”).

Смешение вещей представляет собой такое их соединение, когда нельзя
указать, какая из вещей поглотила другую (когда они, так сказать,
поглотили взаимно друг друга), например, сплав из двух металлических
предметов. Смешение приводит к установлению права общей собственности
лиц, имевших право собственности на вещи, подвергшиеся смешению. Если
смешаны однородные сыпучие тела (например, зерно одного сорта,
принадлежащее разным собственникам, ссыпано в одно общее
зернохранилище), то за каждым собственником признается индивидуальное
право на то количество, которое принадлежало ему до смешения.

Утрата права собственности.

Право собственности утрачивается:

а) если вещь погибает физически (например, вещь сломана или разбита)
либо юридически (вещь становится изъятой из оборота)

б) если собственник отказывается от своего права (будет ли то
сопровождаться передачей права другому лицу или без такой передачи,
например, собственник просто выбрасывает свою вещь)

в) если собственник лишается права помимо своей воли (вследствие
конфискации вещи, приобретения на вещь права собственности другим лицом
в силу давностного владения и пр.).

Право общей собственности (собственность).

В некоторых случаях одна вещь принадлежит не одному собственнику, а
нескольким сообща. Это отношение римские юристы так и называют communio
(общность); в современном гражданском праве в таких случаях говорят о
праве общей собственности или собственности, впрочем, последний, термин
condominium – был известен и римским юристам.

Римский юрист Цельз характеризует отношение общей собственности так, что
каждый из сособственников «totius corporis pro indiviso pro parte
dominium habet», т. е. долевое право собственности на всю вещь в целом,
ему принадлежала, следовательно, не доля вещи, а доля права на вещь.
Понимание отношения права общей собственности в качестве долевого права
на всю вещь приводило к тому, что, если право собственности одного из
участников этой общности почему-либо отпадало, право другого –
расширялось: например, отказ от права собственности со стороны одного из
двух участников общности приводило к тому, что право другого начинало
осуществляться полностью.

Общая собственность осуществлялась всеми участниками совместно. Доли
участия каждого из них могли быть или равные, или неравные (при сомнении
– предполагалось равенство долей). Всякого рода изменения вещи или права
на нее могли производиться только с общего согласия. Каждый из
участников общей собственности имел право в любое время потребовать
раздела общей собственности. Для этой цели ему давалась actio communi
dividundo. Названный иск имел ту особенность, что, в то время как по
общему правилу судебное решение по делу о праве собственности только
проверяет, констатирует и защищает право, уже существовавшее до того,
судебное решение по иску о разделе общего имущества служило способом
установления новых прав. Например, Люций и Тиций получили по наследству
после своего отца земельный участок. Не желая сохранять состояние
общности права, они вместе с тем не могут достигнуть обоюдного согласия
по вопросу о разделе, поэтому они обращаются за содействием к суду (иск
о разделе). В этом случае суд или устанавливал для каждого из них право
собственности на конкретную часть их земельного участка, или (при
невозможности раздела) предоставлял его одному из общих собственников,
возложив на него обязательство выплатить другому соответствующую
денежную сумму и т. д. Такого рода судебное решение устанавливало новые
права собственности: до решения суда Люций имел долю в праве общей
собственности, теперь он имеет индивидуальное право собственности на
половину земельного участка и т. п. Это вновь установленное право
опиралось на существовавшее право общей собственности, выводилось из
него, а потому в данном случае имел место производный способ
приобретения.

Защита права собственности

Основное средство защиты права собственности – rei vindicatio,
виндикационный иск. Этот иск предоставлялся собственнику для
истребования вещи, владение которой им утрачено. Таким образом,
сторонами в виндикационном процессе являлись: в качестве истца –
собственник, не имеющий фактического владения вещью, в качестве
ответчика – фактический обладатель вещи, как держатель, так и владелец
вещи, притом как владелец недобросовестный, так и добросовестный.

В некоторых случаях ответчиком по виндикации могло оказаться лицо,
вообще не обладающее вещью, например, если лицо ввиду предстоящего
виндикационного иска умышленно сбыло с рук находившуюся у него вещь,
против него подавал виндикационный иск, как будто оно владеет этой вещью
(так называемый fictus possessor, мнимый владелец).

Предметом иска являлась вещь со всеми плодами и приращениями (rem cum
omni causa).

Ответственность владельцев добросовестного и недобросовестного была
неодинакова. Добросовестный владелец отвечал за состояние вещи со
времени предъявления иска. Если вещь способна приносить плоды (fructus),
т. е. вещи, регулярно получаемые от другой (плодоприносящей) вещи при
нормальном хозяйственном ее использовании и с сохранением
плодоприносящей вещи (например, яблоки с яблони, но не дрова, на которые
распилена срубленная яблоня), то добросовестный владелец не возмещал
собственнику стоимость потребленных или отчужденных плодов за время до
предъявления иска. Он возвращал лишь наличные плоды (fructus extantes).
Издержки, понесенные добросовестным владельцем на вещь, возмещались ему
собственником, если эти издержки были необходимы для сохранения вещи или
по крайней мере увеличивали хозяйственную годность вещи (т.е. издержки,
хотя и не безусловно необходимые, но полезные). В отношении затрат,
произведенных добросовестным владельцем «для удовольствия» (impensae
voluptuariae) или составляющих предмет роскоши, добросовестному
владельцу предоставлялось право при возвращении вещи отделить свои
вложения в вещь, если, разумеется, это возможно без вреда для вещи
(например, снять пристроенную веранду и т. п.).

Недобросовестный владелец отвечал за происшедшую еще до предъявления
иска гибель вещи, если с его стороны была допущена хотя бы легкая
небрежность. За гибель вещи после предъявления иска он отвечал
независимо от какой бы то ни было в том вины с его стороны.
Недобросовестный владелец обязан был возместить собственнику стоимость
плодов от вещи, не только фактически им полученных, но и тех, которые он
мог бы получить при надлежащей заботливости, а за время после
предъявления иска – даже таких плодов, которых он сам и не мог бы
получить, если только для собственника получение этих плодов было бы
возможно. Понесенные на вещь расходы недобросовестному владельцу не
возмещались, за исключением необходимых для сохранения вещи. Вору не
возмещались никакие расходы на вещь.

Виндикационный иск предполагал доказательство истцом своего права
собственности (а также того факта, что ответчик к началу процесса
владеет вещью или является fictus possessor). Ответчик мог задержать
выдачу вещи, пока истец-собственник не возместит ему причитающейся суммы
издержек, понесенных на вещь (так называемое ius retentionis, право
удержания вещи, осуществлявшееся в форме эксцепции против
виндикационного иска). Ввиду того, что такое доказательство было нередко
затруднительно, собственники прибегали иногда вместо виндикационного
иска к actio in rem Publiciana, при которой требовалось лишь
доказательство добросовестного владения.

Собственник вещи может нуждаться в защите и тогда, когда вещь остается в
его фактическом владении, но кто-либо незаконным образом стесняет
осуществление им своего права. Для того чтобы добиться прекращения этих
незаконных действий, собственник мог предъявить actio negatoria (иск,
отрицающий право ответчика на совершение таких действий). Actio
negatoria, так же как и виндикация, – иск абсолютный, т. е.
предъявляемый против любого нарушителя права.

Государственный Университет Высшая Школа Экономики

РЕФЕРАТ

На кафедру теории права и сравнительного правоведения

По теме: Понятие права собственности в Римском частном праве

Проверил_________________

Работа Нехотиной Марии

Группа № 151

Москва 2004

ПЛАН

1. Понятие права собственности

2. Содержание права частной собственности

3. Приобретение и утрата права частной собственности