Нормативное выражение процессуального статуса следователя

Дипломная работа

на тему: «Нормативное выражение процессуального статуса следователя»

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ, СУЩНОСТЬ И ИСТОРИЯ СТАНОВЛЕНИЯ ПРОЦЕССУАЛЬНОГО СТАТУСА
СЛЕДОВАТЕЛЯ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ РОССИИ

1.1 Ретроспективный анализ правового регулирования процессуального
статуса следователя в уголовном процессе России

1.2 Категориальный аппарат, определяющий содержание процессуального
статуса следователя

1.3 Процессуальная функция следователя в уголовном судопроизводстве
России

ГЛАВА 2. НОРМАТИВНОЕ ВЫРАЖЕНИЕ ПРОЦЕССУАЛЬНОГО СТАТУСА СЛЕДОВАТЕЛЯ

2.1 Процессуальные полномочия следователя

2.2 Процессуальное взаимодействие следователя и органов дознания при
расследовании преступлений

2.3 Процессуальная самостоятельность следователя в ходе производства по
уголовным делам

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Введение

С принятием и вступлением в силу УПК РФ реформирование
уголовно-процессуального законодательства, проводимое в рамках общей
судебно-правовой реформы, оказалась далеко не завершенным. Уже принято
более двадцати федеральных законов, вносящих изменения и дополнения в
отдельные положения УПК РФ, и имеются все основания полагать, что в
ближайшей и отдаленной перспективах, эти тенденции сохранятся и получат
дальнейшее развитие.

Первые результаты действия УПК РФ позволяют проанализировать практику
его применения, выявить проблемы процессуальной деятельности следователя
и требуют проведения дальнейших научных исследований, направленных на
совершенствование уголовно-процессуального законодательства в целом, и
правового регулирования процессуального статуса следователя в частном.

Изменение уголовно-процессуальной политики и законодательства,
расширение состязательных начал повлекли пересмотр процессуальной роли
каждого из субъектов уголовного судопроизводства. По
Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации следователь
представлен как участник уголовного судопроизводства со стороны
обвинения, наряду с прокурором, начальником следственного отдела,
дознавателем, потерпевшим и др. Таким образом, с точки зрения
законодателя в настоящее время следователь наделен функцией обвинения
(уголовного преследования), с чем целый ряд авторов не соглашается. Это
связано с тем, что закон (ст. 6 УПК РФ) также нацеливает следователя на
восстановление доброго имени лиц, не причастных к совершению
преступлений. В случае, когда уголовное преследование не нашло своего
подтверждения, следователь должен отказаться от него и принять меры по
реабилитации незаконно и необоснованно подвергнутых уголовному
преследованию лиц.

Достаточно негативная обстановка складывается с обеспечением
процессуальной самостоятельности следователя. Ее рамки в действующем
законодательстве значительно снижены, что отрицательно влияет на ход
предварительного расследования, а соответственно и достижение задач
уголовного судопроизводства. Так, 75 % опрошенных нами следователей
назвали ограничение процессуальной самостоятельности следователя
негативной тенденцией.

В юридической литературе также высказывается мнение о необходимости
лишения следователя полномочий по прекращению уголовного дела и передачи
их исключительно суду.

В связи с этим на современном этапе развития уголовно-процессуального
законодательства остаются спорными многие теоретические и нормативные
положения, касающиеся процессуального статуса следователя.

Проблемы, связанные с предварительным расследованием, в том числе и
аспекты уголовно-процессуального статуса следователя никогда не были
обделены вниманием уголовно-процессуальной науки. Между тем и в
настоящее время многие вопросы, касающиеся процессуального статуса
следователя, его взаимодействия с другими участниками процесса так и
остались не исследованными.

Совокупность указанных обстоятельств позволяет говорить об актуальности
темы исследования, а также о ее научной и практической значимости.

Объектом исследования являются уголовно-процессуальные отношения,
содержанием которых выступает деятельность следователя по осуществлению
возложенных на него законом полномочий.

Целью работы является разработка теоретических положений, касающихся
процессуального статуса следователя в рамках действующего
уголовно-процессуального законодательства, и выработка научно
обоснованных предложений и рекомендаций нормативного и практического
характера, направленных на его оптимизацию.

В рамках достижения указанной цели поставлены следующие задачи:

– выявить исторические тенденции развития уголовно-процессуального
статуса следователя в уголовном судопроизводстве России;

– сформулировать понятие «уголовно-процессуальный статус следователя» с
учетом положений УПК РФ и охарактеризовать его на основе анализа
существующих научных концепций;

– определить характер взаимосвязей и содержание структурных элементов
уголовно-процессуального статуса следователя путем анализа его правового
регулирования;

– изучить основные направления и тенденции по определению места и роли
следователя в уголовном судопроизводстве России;

– определить содержание процессуальных гарантий законности и
обоснованности деятельности следователя, его процессуальной
самостоятельности и предложить средства их юридического обеспечения;

– выявить проблемы законодательства по регулированию
уголовно-процессуального статуса следователя и выработать предложения по
его совершенствованию.

Проведенный анализ нормативных актов, юридической литературы прошлого и
современного позволяет говорить о том, что возникновение института
следователя в уголовном судопроизводстве России связано с Указами
Александра II от 8 июня 1860 года «Учреждение судебных следователей» и
«Об отделении следственной части от полиции». Этап, предшествующий
отделению функции следствия от полиции и созданию в 1860 году
специального следственного аппарата, следует именовать этапом,
предшествующим непосредственному возникновению института следователя в
уголовном судопроизводстве России.

В качестве составных элементов процессуального статуса следователя
необходимо выделять: 1) целевой блок (цели и задачи); 2) компетенция
(функции и полномочия); 3) процессуально-правовая ответственность; 4)
гарантии деятельности следователя.

Авторское определение процессуального статуса следователя. Под
процессуальным статусом следователя понимается закрепленное нормами
уголовно-процессуального права положение указанного участника уголовного
судопроизводства, проявляющееся в его функциях, полномочиях, задачах,
гарантиях их осуществления, а также в процессуально-правовой
ответственности.

С учетом полученных результатов предлагается выделить следующие задачи,
стоящие перед следователем в ходе производства по уголовным делам:

1) обнаружение и процессуальное закрепление доказательств для
последующего их использования в ходе производства по уголовному делу;

2) всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств дела в
целях изобличения виновных и обеспечения правильного применения закона

3) обеспечение законности и обоснованности вовлечения физических и
юридических лиц в сферу уголовного судопроизводства, а также защита их
прав и законных интересов;

4) ограждение от необоснованного обвинения и реабилитация каждого, кто
необоснованно подвергся уголовному преследованию;

5) обеспечение безопасности участников уголовного судопроизводства;

6) создание условий для обеспечения гражданского иска, других
имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, указанного
в ч. 1 ст. 104-1 УК РФ;

7) предупреждение преступлений путем выявления обстоятельств,
способствовавших их совершению, принятия мер по их устранению, а также
оказания превентивного воздействия на преступное поведение лиц
(профилактическая деятельность);

8) подготовка материалов уголовного дела к судебному разбирательству.

Процессуальной функцией следователя является функция расследования
уголовного дела (разрешения уголовного дела на стадии предварительного
расследования). Реализация именно данной функции обеспечивает
всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств дела, не
ограничивая при этом действие принципа состязательности сторон в ходе
досудебного производства.

В целях укрепления процессуальной самостоятельности следователя
необходимо:

1) Исключить из уголовно-процессуального закона процедуру получения
согласия прокурора на возбуждение перед судом ходатайств о производстве
следственных и иных процессуальных действий, которые допускаются на
основании судебного решения. Но при этом следователь обязан уведомить
прокурора о направлении соответствующего ходатайства в суд, а прокурор
должен иметь право на участие в судебном разбирательстве при
рассмотрении таких ходатайств в целях изложения своей позиции.

2) предусмотреть право следователя самостоятельно, без согласования с
прокурором, принимать решение о возбуждении уголовного дела при наличии
повода и основания, предусмотренных статьей 140 УПК РФ.

3) закрепить в УПК РФ право следователя на обжалование действий
(бездействия) и решений прокурора, а также указаний и решений начальника
следственного отдела непосредственно в суд.

Предложения по внесению изменений и дополнений в УПК РФ в целях более
эффективной регламентации полномочий следователя.

Глава 1. Понятие, сущность и история становления процессуального статуса
следователя в уголовном судопроизводстве России

1.1 Исторический анализ правового регулирования процессуального статуса
следователя в уголовном процессе России

История возникновения и развития любого правового института представляет
интерес и для современного исследователя, поскольку позволяет проследить
процесс формирования правовых норм, их историческую необходимость и
потребность в механизме правового регулирования. В этой связи
исследование процессуального статуса следователя в разные исторические
периоды весьма важно для определения положительных и отрицательных
сторон в правовом регулировании функций и задач следователя, его
полномочий, а также перспектив совершенствования его
уголовно-процессуального статуса.

Изучение исторической литературы прошлого и современного дает основания
утверждать, что возникновение самостоятельного института следователя в
уголовном судопроизводстве России связано с целым рядом нормативных
актов, утвержденных Указами Императора Александра II от 8 июня 1860
года. В качестве таковых необходимо назвать «Учреждение судебных
следователей», «Наказ судебным следователям», а также «Наказ полиции о
производстве дознания по происшествиям, могущим заключать в себе
преступление или проступок». До этого расследование преступлений в
России осуществлялось городской и земской полицией, в уездах его
проводили становой пристав, земский исправник и уездный стряпчий, а
также отделение земского суда, состоявшее из этих должностных лиц. В
городах преступления расследовались частными или следственными
приставами. Расследование заключалось в собирании доказательств,
позволяющих обнаружить и изобличить виновного. Оно разделялось на
предварительное и формальное. Основной задачей первого являлось
установление обстоятельств совершения преступления. В ходе формального
следствия выяснялось, действительно ли обвиняемый совершил преступление
и подлежит ли он наказанию.

Действительно в ряде нормативных актов, действовавших до 1860 года,
используется термин «следователь». Данным термином оперируют в своих
научных трудах и некоторые ученые того времени. Однако указанное, на наш
взгляд, еще не означает появления следователя, как самостоятельного
участника уголовного судопроизводства. Чтобы то или иное лицо стало
участником уголовного процесса оно должно: 1) прямо указано в законе в
качестве такого; 2) иметь процессуальные права и нести процессуальные
обязанности; 3) вступать в уголовно-процессуальные отношения с другими
субъектами при реализации своих прав и исполнении обязанностей. Данные
положения нашли свое воплощение в полной мере лишь в 1860 году в
результате издания Александром II Указа, поскольку были введены
должности судебных следователей.

Можно говорить о появлении следователя еще в период царствования Ивана
IV (Грозного). Именно при данном Государе в каждом округе или губе,
заключавшем в себе несколько селений, избирали особенных старост,
названных губными, которые кроме вопросов правосудия, занимались
следствием при помощи земской полиции.

В этой связи, как представляется, этап, предшествующий отделению функции
следствия от полиции и созданию в 1860 году специального следственного
аппарата, следует именовать этапом, предшествующим непосредственному
возникновению института следователя в уголовном судопроизводстве России.

Указ о введении института судебных следователей начинался словами:
«желая дать полиции более средств к успешному исполнению ее
обязанностей, столь важных для порядка и спокойствия жителей всех
состояний, и определить точное свойство и круг ее действий, мы признали
за благо отделить от полиции вообще производство следствия по
преступлениям и проступкам, подлежащим рассмотрению судебных мест…».

Факт отделения следствия от полиции в 1860 г. явился поистине
революционным событием демократического характера, свидетельствующим о
первых попытках перехода от розыскного к состязательного уголовному
судопроизводству. Это событие следует считать самостоятельной
следственной реформой 1860 г., создавшей необходимые предпосылки
судебной реформы 1864 г., стоящей в одном ряду с другими
демократическими реформами второй половины XIX в.: крестьянской реформой
1861 г., земской реформой 1864 г., военной реформой 1864-1874 гг.,
городской реформой 1870 г., тюремной реформой 1879 г..

После следственной реформы за полицией было оставлено расследование по
маловажным преступлениям и проступкам, «которые предоставлены разбору и
суждению самих полицейских властей, а также и первоначальное дознание о
происшествиях, кои могут, по связи с преступлением более важным,
подлежать рассмотрению мест судебных».

В дополнение к Указу был издан Наказ судебным следователям, который
устанавливал порядок производства следствия, определял взаимоотношения
следователя с полицией и судами, регламентировал иные стороны
деятельности судебных следователей. «Наказом полиции о производстве
дознания по происшествиям, могущим заключать в себе преступление или
проступок» регламентировалась деятельность, осуществлявшаяся полицией.

Контроль за следственными действиями, выполняемыми следователями,
возлагался на суды. Только они могли приостанавливать и прекращать
следствие, давать следователям предписания, отменять их распоряжения.

Должность судебного следователя приравнивалась к должности члена
уездного суда. Одной из гарантий самостоятельности служило положение о
том, что «право делать следователям указы и предписания, проверять их
действия, назначать преследования, останавливать производство следствия,
определять передачу дел от одного судебного следователя к другому,
прекращать производство дела, направлять расследование вверялось только
суду, в котором разрешалось дело»(ст.ст. 18,24).

В основу следственной реформы 1860 г. был положен принцип независимости
судебных следователей. Независимость от местной администрации
заключалась в том, что судебные следователи назначались министром
юстиции по представлению губернатора и с согласия губернского прокурора.

Независимость от других органов в демократических государствах неизменно
являются обязательным элементом правового статуса судей (см. ст. 123
Конституции РФ). Таким образом, на судебных следователей был
распространен важнейший элемент статуса судей. Судебные следователи
состояли при уездных судах, по своей должности приравнивались к членам
этого суда. По табели о рангах их должность относилась к 8 классу
(гражданский чин коллежского асессора, воинское звание майора) с
соответствующими привилегиями и жалованием. Учитывая, что всего в табели
о рангах насчитывалось 14 классов, а именно с достижением чина 8 класса
чиновнику присваивалось звание потомственного дворянина, и он мог
предавать титул по наследству, в то время как чиновники 14-9 классов
получали всего лишь личное дворянство, то положение судебных следователе
в системе государственной службы было достаточно высоким.

Однако большинство следователей, назначенных на должность сразу после
реформы, не имели юридического образования, а некоторые вообще ни в
каких учебных заведениях курса не кончали. Нагрузка на каждого
следователя составляла 120-150 дел в год, а в отдельных губерниях – до
200-400 дел.

Обслуживаемые участки достигали 16 тысяч квадратных верст, а в некоторых
губерниях доходила до 30 тысяч квадратных верст.

Досудебное следствие делилось на две части: дознание и предварительное
следствие. Дознание было оставлено в ведении полиции и заключалось в
осуществлении «первоначального раскрытия и изыскания тех существенных
обстоятельств, которые могут вести к заключению, что в исследуемом
происшествии заключаются преступление или проступок» (ст. 9 Учреждения
судебных следователей). Все же остальные действия, состоящие в том,
чтобы «изыскать, получить и сохранить все те сведения и доказательства,
которые нужны суду для произнесения правильного приговора о
преступлениях и проступках и о лицах, обвиняемых в совершении
преступления или Проступка, подлежащих ведению судебных мест» входили в
обязанность судебных следователей (ч. 2 ст. 9 «Учреждения судебных
следователей»).

Судебный следователь по реформе 1860 г. совмещал обязанности обвинителя
и защитника: он должен был собирать доказательства как обличающие
виновного в совершении преступления, так и доказательства невиновности
лица в совершенном преступлении. То есть фактически он выполнял функцию
предварительного расследования.

Взаимодействие судебного следователя с полицией как органом дознания
определялось руководящей ролью следователя, который мог проверять и
дополнять дознание, проведенное полицией, отменять решения, принятые при
производстве дознания.

Уездный суд имел право приостановить и прекратить производство
следствия, давать следователям предписания, рассматривать жалобы на их
действия, отменять их распоряжения, проверять действия следователя,
осуществлять передачу дел от одного следователя к другому (ст. 23
«Учреждения судебных следователей»). То есть уездный суд имел все права
по контролю и надзору за судебным следователем.

Надзор за производством предварительного следствия осуществляли также
губернские прокуроры и уездные стряпчие. Однако прокурорский надзор не
имел систематического характера и являлся, скорее всего, разовым,
эпизодическим, чаще всего в связи с рассмотрением какого-либо
определенного обстоятельства. Только Судебные Уставы 1864 г. установили
систематический прокурорский надзор как за рассмотрением дел в суде, так
и за предварительным расследованием.

В ходе судебной реформы 1864 г. был принят ряд нормативных актов, среди
которых непосредственное отношение к предварительному следствию имели
«Учреждение судебных установлений» и «Устав уголовного
судопроизводства». Весь же пакет нормативных актов судебной реформы
получил обобщенное название – Судебные уставы 1864 г.

В новых нормативных актах был расширен принцип независимости судебных
следователей, установлен принцип их несменяемости. Эти же принципы легли
в основу статуса судей по реформе 1864 г.

Независимость судебных следователей по реформе 1860 г. оказалась во
многом неполной. Назначение судебных следователей министром юстиции
производилось только по представлению главы местной административной
власти – губернатора. То есть фактически от губернатора зависело
назначение на должность судебного следователя. Губернатор своей властью
мог распределять и перемещать судебных следователей по следственным
участкам. По существу, губернатор решал и вопрос об увольнении
следователей, хотя решение этого вопроса по закону было отнесено к
компетенции министра юстиции. Дело в том, что основанием для увольнений
в большинстве случаев служили отрицательные отзывы губернаторов о
деятельности судебных следователей. Губернатор также мог требовать у
судебного следователя отчета по расследуемым им уголовным делам.

По реформе 1864 г. всякое участие губернатора в назначении судебного
следователя на должность и в его увольнении с должности исключалось.
Отныне, судебный следователь, также как и судья, назначался на должность
указом Императора по представлению министра юстиции.

Был введен принцип несменяемости судебных следователей, схожий с
принципом несменяемости судей. Назначенные на свои должности судебные
следователи состояли в них пожизненно. Увольнение допускалось только по
личному прошению следователя или на основании приговора уголовного суда.
Перевод следственного судьи из участка в участок допускался только по
решению общего собрания членов суда и утверждался Императором. В целом
статус судебных следователей был значительно повышен. Их должность была
приравнена к должности члена окружного суда. Судебные следователи стали
чиновниками 6 класса (гражданский чин коллежского советника, воинское
звание полковника). Им предоставлялось жилье и средства на разъезды.

Устанавливались достаточно высокие требования для занятия должности
судебного следователя. На данную должность могли претендовать российские
поданные мужского пола, имевшие высшее юридическое образование,
достигшие возраста 25 лет, а также служившие по судебной части не менее
3-лет в звании не ниже секретаря окружного суда либо состояние
кандидатом на судебной должности не менее 4-х лет и имеющие достаточные
познания по следственной части. Присяжные проверенные (адвокаты)
назначались на должность судебного следователя при стаже работы не менее
10 лет и наличии свидетельства судов, при которых они состояли, о
добросовестном исполнении своих обязанностей.

Сохранялось также правило о том, что судебный следователь мог
привлекаться к рассмотрению дела в суде в качестве судьи, если он не
производил по этому делу предварительное следствие.

Кроме судебных следователей, работающих по участкам, существовали также
иные судебные следователи и просто следователи, исправляющие обязанности
судебных следователей. То есть, органы предварительного следствия, кроме
судебных следователей, включали и другие институты. Органы
предварительного следствия по Уставу уголовного судопроизводства 1864 г.
достаточно четко выделены, кроме судебных следователей, работающих по
судебным участкам, к органам предварительного следствия относились:

– Исправляющие должность судебного следователя. Эти должностные лица с
1870 г. при отсутствии на судебном участке судебного следователя
пользовались всеми его правами, кроме права несменяемости и других
преимуществ судебной службы.

– Судебные следователи по важнейшим делам. Должности таких следователей
введены в 1870 г. они производили следствие на всей территории округа
того суда, при котором состояли.

– Судебные следователи по особо важным делам. Эти следователи работали
только в столицах и городах, где находились судебные палаты. Они
производили следствие по предложению прокурора окружного суда на
территории округа того суда, при котором состояли, по предложению
прокурора палаты на территории округа палаты и по предложению министра
юстиции – на всей территории Империи.

– Мировые судьи. Они производили предварительное следствие в некоторых
окраинных местностях Империи.

– Следователи военного и военно-морского ведомства. Эти следователи
производили предварительное следствие по делам о преступлениях «лиц
военных ведомств».

– Органы предварительного следствия по государственным преступлениям.

Следователь самостоятельно возбуждал уголовное дело, производил допросы,
очные ставки, обыски выемки, осмотры, освидетельствования, назначал
производство экспертиз, предъявлял обвинение, определял меру пресечения,
в том числе арест, и момент окончания следствия. Некоторые ограничения
власти были связаны с осуществлением прокурорского надзора, наложением
ареста на имущество обвиняемого (необходимо разрешение суда) и с
прекращением уголовного дела, ибо это действие находилось в компетенции
суда. При взятии под стражу обвиняемого следователь немедленно уведомлял
лицо, осуществляющее прокурорский надзор. Он также был обязан исполнять
законные требования прокурора, касающиеся исследования дела и сбора
доказательств.

На следователя была возложена обязанность беспристрастно выяснять
обстоятельства как уличающие обвиняемого, так и оправдывающие его,
принимать все меры, необходимые для производства следствия. При этом он
мог проверять и дополнять дознание, проведенное полицией, отменять
решения, принятие при производстве дознания. Следователь был вправе
поручить полиции производство дознания и собирание иной информации.

Задачей объективности расследования объяснялась возможность отвода
следователя обвиняемым, частным, обвинителем или гражданским истцом. В
этом случае вопрос решался окружным судом. Все действия, произведенные
следователем, могли быть обжалованы в окружной суд.

В результате судебной реформы 1864 г. произошло организационное
разделение следствия и дознания. По этому поводу член Орловского
окружного суда В. Федотов-Чеховский в 1897 г. писал: «Безнаказанность
преступлений, насколько она зависит от следственного труда наших
должностных лиц, происходит в России главным образом от плохой работы
чинов полиции при розыске, а не от неудовлетворительных качеств труда
наших судебных следователей. Это положение дает мне основание
утверждать, что без улучшения розыска никакие реформы по следственной
части не принесут России существенной пользы. Ожидать от одного
судебного следователя удовлетворительных результатов в следственном деле
так же неосновательно, как… ожидать от художника картины без кистей,
красок и полотна». Все же организационная связь предварительного
расследования и дознания в тот период не получила должной
законодательной регламентации.

В год пятидесятилетия судебной реформы в 1914 г. вышли три тома
систематического комментария к Уставу уголовного судопроизводства.

Комментируя раздел второй Устава, авторы отметили: «Точного, формального
разграничения полицейского производства (сыск, дознание) от
предварительного судебного Уставом уголовного судопроизводства не
сделано; дознание и следствие, как бы сливаясь, преследуют общими силами
одну и ту же цель – действительное выяснение картины преступления или
события, имеющего признаки такового».

После октября 1917 г. и до наших дней определение соотношения следствия
и дознания и их ведомственной принадлежности было предметом острых
дискуссий практических работников и ученых.

Прежняя судебная система практически полностью была разрушена. Органами
следствия стали специальные комиссии при городских и районных советах
Петрограда, Москвы и других городов. Расследованием преступлений
занимались также штабы Красной гвардии, хотя законодательной
регламентации их деятельности не существовало.

Декрет Совета Народных Комиссаров РСФСР № 1 «О суде» от 22 ноября 1917
года упразднил институт судебных следователей. Предварительное следствие
стало производиться местными судьями. При советах создавались особые
следственные комиссии для расследования политических преступлений,
относившихся к ведению революционных трибуналов. Решения по уголовным
делам, расследуемым следственными комиссиями, в основном принимались ими
в полном объеме. Это решения о возбуждении уголовного дела, прекращении,
избрании и изменении меры пресечения, окончания следствия. Право
окончательного решения вопроса о прекращении дела принадлежало только
суду.

Согласно Декретам о суде № 2 и № 3 (март и июль 1918 года
соответственно) в России образовывались следственные комиссии окружных
судов, которые осуществляли предварительное следствие по делам об
убийствах, причинении тяжких телесных повреждений, изнасиловании,
бандитизме, разбоях, подделке денежных знаков, взяточничестве и
спекуляции, а также по наиболее сложным делам, подсудным уездным и
городским судам.

Положением о народном суде РСФСР от 30 ноября 1918 года расследование
уголовных дел, подлежащих коллегиальному рассмотрению судьей и
заседателями, осуществлялось уездными и городскими следственными
комиссиями. По остальным делам суд ограничивался дознанием, проведенным
милицией, или принимал решение о передаче их в следственную комиссию. В
случаях, не терпящих отлагательства, предварительное следствие могло
быть поручено народному судье.

Расследование государственных преступлений входило в обязанности ВЧК.
Инструкцией об организации рабоче-крестьянской милиции, принятой в
октябре 1918 года, к компетенции милиции и уголовного розыска было
отнесено расследование уголовных дел, переданных им народным судом или
следственными комиссиями. Для расследования этих дел в аппаратах
уголовного розыска и ВЧК вводились должности следователей.

В 1919 году создаются специальные органы предварительного следствия в
Вооруженных силах. Таковыми являлись военные следователи, состоящие при
революционных военных трибуналах разного уровня и при окружных и
губернских военных комиссариатах. При этом военные следователи
революционных трибуналов действовали самостоятельно под надзором
председателя судебного органа, а следователи окружных и губернских
военных комиссариатов объединялись в следственные коллегии, которые
рассматривали все постановления следователей о направлении уголовных
дел.

Военные следователи расследовали преступления военного характера,
совершенные военнослужащими или служащими армии и флота.

Согласно первым нормативным актам РСФСР, следователь оставался вполне
самостоятельным участником судопроизводства. Еще тогда подчеркивалось,
что работа следователей, расследующих преступления, представляющих
серьезную социальную опасность для общества, является чрезвычайно
ответственной, имеющей важное политическое значение, в связи с чем
следователь должен иметь необходимую самостоятельность и независимость
при расследовании уголовных дел. Вопросы правого регулирования
самостоятельности и ответственности следователей были подняты в период
перехода к единоличному следствию от коллегиальной формы расследования.
На основании решений Ш-го Всероссийского съезда деятелей советской
юстиции летом 1920 г. народным следователям были представлены такие же
права, какими ранее обладала следственная комиссия.

В.В. Шимановский писал, что процессуальная независимость и
самостоятельность в собирании, закреплении и оценке собранных по делу
доказательств неизбежно требует единоличной, а не комиссионной формы
проведения предварительного следствия и создание института единоличных
следователей вместо следственных комиссий положительно сказалось на
качестве следственной работы.

Народным комиссариатом юстиции было отмечено, что работа следователей,
расследующих преступления, представляющих серьезную социальную опасность
для общества, является чрезвычайно ответственной, имеющей важное
политическое значение, в связи с чем, следователь должен иметь
необходимую самостоятельность и независимость при расследовании
уголовных дел.

Положением о народном суде РСФСР, утвержденным декретом ВЦИК от 21
октября 1920 года уездные (городские) следственные комиссии
ликвидированы и введен институт народных следователей. Для расследования
крупных дел при губернских комиссариатах были учреждены должности
следователей по важнейшим делам.

Суды осуществляли подбор и назначение следственных кадров, ведали
финансированием и отчетностью, а также проводили ревизии подчиненных им
следственных участков. Следователи руководили действиями розыскных
аппаратов и могли проверять любой акт органов дознания. Оперативное
управление следствием возлагалось на органы прокуратуры. Данным
Положением следователь впервые был наделен правом самостоятельно
принимать решения

О возбуждении уголовного дела, проводить необходимые следственные
действия, избирать меру пресечения, в том числе заключение под стражу.

Законодатель не предусматривал специального органа по контролю за
следствием. Надзор за расследованием уголовных дел и реализацией данных,
получаемых при проведении оперативно-розыскных мероприятий, осуществляли
местные народные суды, революционные трибуналы, коллегии обвинителей,
комиссары юстиции и местные Советы.

Таково было уголовное судопроизводство по первым декретам о суде и
революционных трибуналах, положениям о народном суде РСФСР 1918 и 1920
годов. Этот период (ноябрь 1917 г. – 1922 г.) Данный этап с выраженной
смешанной формой первого вида, т. е. розыскную досудебную подготовку и
состязательное судебное разбирательство.

Принятый 25 мая 1922 г. первый УПК РСФСР «хотя и не вполне
последовательно, ориентировался на смешанную форму процесса второго
(состязательного) вида, допускающую элементы состязательности на
предварительном следствии. Это выражалось, прежде всего, в
организационной и, в известной мере, процессуальной независимости
следователя, состоявшего в судебном ведомстве, от прокурора и органов
дознания».

Уголовно-процессуальный кодекс 1922 г. и Основы уголовного
судопроизводства Союза ССР и союзных республик, принятые в 1924 г.,
возложили расследование преступлений на народных следователей при
следственных участках, старших следователей при губернских судах.
Следователей по важнейшим делам при Верховном суде РСФСР и отделе
прокуратуры НКЮ РСФСР следователей военных трибуналов. Должности
следователей в уголовном розыске были упразднены.

УПК РСФСР 1922 года сохранил отдельные процессуальные формы русского
устава уголовного судопроизводства, что с точки зрения законодательной
техники было вполне естественно. Предварительное следствие осуществляли
независимые от прокурора следователи. Однако они находились под надзором
прокурора. При этом следователи имели возможность перенести свои
разногласия с прокурором на окончательное разрешение суда. Дознание
являлось вспомогательной деятельностью милиции под надзором прокурора.

Предание суду было сохранено как особая стадия уголовного процесса.
Состояла она в проверке судом материалов следствия и формулировки
обвинительного заключения, которое представляла прокуратура. Процесс,
созданный УПК, не знал защиты на предварительном следствии,
допускавшейся законами 1917-1918 гг. Более того, очень скоро из УПК была
изъята норма о присутствии обвиняемого при производстве следственных
действий (по усмотрению следователя). Обвиняемый не мог участвовать ни
лично, ни через защитника в стадии предания суду и получал права стороны
только на стадии судебного разбирательства дела.

В процессуальный статус следователей были внесены существенные
коррективы. К изменениям принципиального характера следует отнести
правило, согласно которому следователи получили право не производить
предварительное следствие или же ограничиться производством отдельных
следственных действий, если они признают поступившие к ним материалы
дознания достаточно полными и дело достаточно разъясненным. Реализация
этого правила отрицательно отразилась на эффективности и объективности
следственной деятельности. Органы дознания (в большинстве своем ими
являлись органы милиции) фактически производили предварительное
расследование под руководством начальника органа дознания. Реальное
процессуальное руководство со стороны следователя отсутствовало.

После принятия Положения о прокурорском надзоре от 28 мая 1922 года
статус следователя претерпел изменения ввиду расширения процессуальных
полномочий прокурора. Данным положением прокурору было предоставлено
право «непосредственно наблюдать за деятельностью органов следствия и
дознания в области раскрытия преступлений». Кроме того, прокурор был
наделен полномочиями, касающимися направления уголовных дел для
проведения расследования, дачи указаний о направлении расследования и
дополнении следствия, о мере пресечения. Закончив расследование,
следователи направляли дело прокурору для дальнейшего движения. Указания
прокурора о дополнении следствия были обязательны для исполнения
следователями (ст.213 УПК), но некоторые указания следователь мог
обжаловать в суд.

Тем не менее, прокурор никакими административными правомочиями в
отношении следователя не обладал, так как следователь оставался в
ведении судов. Только суд назначал следователей на должность, отстранял
его от производства по делу, осуществлял передачу дел из одного
следственного участка в другой (ст. 127 УПК), рассматривал жалобы на
действия следователя (ст. 216 УПК). Имеющиеся разногласия между
следователем и прокурором разрешал суд в коллегиальном порядке.
Привлечение следователей к дисциплинарной ответственности осуществляла
дисциплинарная коллегия соответствующего суда. В связи с этим в тот
период каждый следователь был в достаточной мере самостоятельным
судебным деятелем, и законодательством были предусмотрены существенные
гарантии процессуальной самостоятельности, его независимости и
подчиненности только закону.

Необходимо отметить, что до конца 20-х годов суд осуществлял контрольные
функции по отношению к органам дознания и следствия, а предварительное
следствие сохраняло свои юстиционные основы.

Принятие в 1923 году новой редакции УПК РСФСР характеризуют как усиление
«двойственности формы предварительного расследования», а в дальнейшем и
полную ликвидацию состязательного начала на предварительном
расследовании и подчинение следователя прокурорской власти. Прокурору
были даны дополнительные полномочия по передаче дел от одного
следователя к другому, рассмотрению всех жалоб на действия следователя.
Следующим шагом явилось принятие Постановления второй сессии ВЦИК РСФСР
одиннадцатого созыва от 16 октября 1924 г., внесшее изменения в УПК
РСФСР, согласно которых на следователя возложили ответственность за
руководство дознанием под общим надзором прокуратуры.

Еще более усугубляется положение следователя Постановлением ВЦИК и СНК
РСФСР «Об изменении Положения о судоустройстве РСФСР» от 3 сентября 1928
г. и Постановлением ЦИК и СНК СССР от 30 января 1929 г., когда
следственный аппарат был передан в полное организационное подчинение
прокуратуры. Прокуратура находилась в структуре Наркомата юстиции.
Решения прокуроров о назначении и увольнении народных следователей
утверждались губисполкомами. Эти изменения законодательства, по мнению
большинства процессуалистов, неблагоприятно отразились на процессуальной
самостоятельности и независимости следователей.

«Подобное построение предварительного расследования в уголовном процессе
было сохранено и просуществовало до наших дней. Более того, такая
организация предварительного расследования, при которой «хозяином
процесса» выступает прокурор, а не следователь, стала восприниматься как
единственно правильная. При этом так называемая процессуальная
самостоятельность следователя, которая была вручена ему взамен
отобранной вместе со статусом полноправного представителя юстиции
независимости, есть не что иное, как эвфемизм его почти вассальской
зависимости от прокурора».

Изменения в уголовно-процессуальном законодательстве данного периода,
В.П. Божьев и А.И. Трусов также характеризуют, как изменение положения
следователей к худшему: «Это привело к тому, что предварительное
следствие по своему характеру стало прокурорским расследованием.
Сущность такого расследования состояла в том, что прокурор стал
руководить следствием, давая обязательные для исполнения указания,
санкционируя многие действия и решения следователя, осуществляя надзор
за ним. Более того, при желании он мог взять на себя производство
расследования. Создалось парадоксальное положение: следователь в
значительной мере оказался исполнителем воли прокурора на
предварительном следствии, а прокурор практически стал осуществлять
надзор за самим собой».

При этом, конечно, нельзя не отметить, что имели место и противоположные
мнения, поддерживавшие передачу следователей в прокуратуру: «…в целом,
как несомненно положительный момент, тем более, что реорганизация
следственного аппарата не замедлила положительно сказаться на практике
борьбы с преступностью».

В этот период по основной массе общеуголовных преступлений органами
милиции проводилось дознание, материалы которого направлялись прокурору
и после утверждения им обвинительного заключения передавались в суд.
Прокурор имел право поручать милиции расследование любого уголовного
дела в полном объеме. Если предварительное следствие по делу являлось
обязательным, милиция могла проводить следственные действия в течение
месяца, после чего передавала его следователю. Последний, признав
материалы дознания полными, мог ограничиться предъявлением обвинения,
допросом обвиняемого и составлением обвинительного заключения.

На практике большинство уголовных дел расследовалось органами милиции. В
начале 40-х гг. (непосредственно перед Великой Отечественной

войной) в аппаратах уголовного розыска и БХСС ведомственным приказом
были созданы следственные отделения. Руководство ими осуществлял
следственный отдел Главного управления милиции НКВД СССР.

Великая Отечественная война внесла свои коррективы в правовое
регулирование статуса следователя. Указом Президиума Верховного Совета
СССР «О военном положении» и Положением «О военных трибуналах» от 22
июня 1941 г. расследование уголовных дел в местностях, объявленных на
военном положении, а также уголовных дел о преступлениях против обороны,
общественного порядка и государственной безопасности передавалось
органам военной юстиции. В соответствии с приказом Прокурора СССР,
изданным в тот же день, следствие по таким делам проводилось в срок от 5
до 15 суток.

В послевоенный период по основной массе общеуголовных преступлений
согласно УПК РСФСР 1923 г. производилось дознание. Следственный аппарат
оставался в органах прокуратуры, однако из-за малочисленности
предварительное следствие по большинству уголовных дел осуществляли
органы милиции.

Основы уголовного судопроизводства СССР, принятые 25 декабря 1958 г., и
Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1960 г. наделяли правом
производства предварительного следствия только следователей прокуратуры
и госбезопасности. Следственный аппарат милиции на этом этапе был
ликвидирован. Вся нагрузка по предварительному расследованию
преступлений легла на следователей прокуратуры, в производстве которых
скопилось огромное количество уголовных дел. Между тем, органы милиции,
ранее занимавшиеся расследованием и имевшие квалифицированных
специалистов с необходимым опытом и профессиональной подготовкой, по
закону могли теперь выполнять лишь отдельные поручения следователя и не
имели права вести следствие в полном объеме, а проводили только дознание

Но и в этих условиях милиция практически продолжала выполнять функции
предварительного следствия и передавала возбужденные уголовные дела в
прокуратуру лишь тогда, когда основной объем работы по ним был выполнен.

Закон регламентировал процесс взаимодействия между следователями и
органами дознания. Однако фактически следователи прокуратуры не имели
той организационной связи с милицией, которая ранее была у дознавателей
органов внутренних дел с аппаратами уголовного розыска и БХСС.
Следователи прокуратуры оказались организационно оторванными и от
научно-технических подразделений органов внутренних дел, оснащенных
передовой криминалистической техникой и достаточно мобильных. Это
нередко препятствовало своевременным выездам следователей на места
происшествия, снижало качество расследования преступлений. Необходимы
были в первую очередь организационные меры по укреплению связи органов
предварительного следствия с органами дознания и
экспертно-криминалистической службой.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 апреля 1963 г. право
производства предварительного следствия было предоставлено органам
охраны общественного порядка. В их компетенцию вошло расследование
общеуголовных преступлений. Одновременно милиция сохранила право
производить дознание в полном объеме по большинству преступлений.

Таким образом, был решен вопрос об объединении в рамках одного
ведомства, при сохранении полной процессуальной самостоятельности,
предварительного следствия и дознания. Это было как раз то слияние, о
котором говорили ученые и судебные деятели России еще в 1914 г.,
слияние, которое помогает достичь «общими силами одну и ту же цель –
действительное выяснение картины преступления или события, имеющего
признаки такового».

Со времени создания следственного аппарата в органах внутренних дел
существенно улучшилось взаимодействие следователей и работников органов
дознания, о чем свидетельствует уменьшение количества дел, прекращаемых
за отсутствием события или состава преступления. В 1977 г.
подследственность следственных подразделений органов внутренних дел
вновь была значительно расширена. В их производство переданы дела о
преступлениях несовершеннолетних.

Что качается непосредственно процессуального статуса следователя, то он
значительно изменился после вступления в действие УПК РСФСР 1960 года. В
ч. 1 ст. 127 данного закона прямо указывалось, что «все решения о
направлении следствия и производстве следственных действий следователь
принимает самостоятельно, за исключением случаев, когда законом
предусмотрено получение санкции от прокурора, и несет полную
ответственность за их законное и своевременное проведение».

За следователем было закреплено право обжалования указаний прокурора и
начальника следственного отдела. Обжалование полученных указаний по
общему правилу не приостанавливало их исполнения, за исключением
указаний о привлечении в качестве обвиняемого, о квалификации
преступления и объеме обвинения, о направлении дела для предания
обвиняемого суду или о прекращении дела (ч. 2 ст. 127, ч. 4 ст. 127-1
УПК РСФСР).

Законом также была определена руководящая роль следователя по отношению
к органам дознания. Так, согласно ч. 4 ст. 127 УПК РСФСР, следователь по
расследуемым им делам был вправе давать органам дознания поручения и
указания о производстве розыскных и следственных действий и требовать от
них содействия при производстве отдельных следственных действий. Такие
поручения и указания являлись для органа дознания обязательным.

Кроме того, постановления следователя, вынесенные в соответствии с
законом по находящимся в его производстве уголовным делам, были
обязательны для исполнения всеми предприятиями, учреждениями,
организациями, должностными лицами и гражданами.

Таким образом, в рассматриваемой нами статье законодатель обозначил
принцип процессуальной самостоятельности следователя.

Предпринимались и иные меры по увеличению эффективности правового
регулирования процессуального статуса следователя. Так, приказ
Генерального прокурора СССР от 11 мая 1960 г. «О повышении
процессуальной самостоятельности следователя и его ответственности за
производство предварительного следствия» изменил порядок аттестования
следователей, наложения взысканий. Изучая правила о дисциплинарной
ответственности следователей, введенные этим нормативным актом, можно
отметить их позитивную роль в обеспечении правового регулирования
процессуальной самостоятельности и независимости следователей.

Однако указанное, не повлекло за собой каких-либо больших сдвигов в
направлении усиления процессуальной самостоятельности следователя.
Прокурор по-прежнему продолжал руководить следствием, давая обязательные
для исполнения указания, санкционируя многие действия и решения
следователя, осуществляя надзор за ним. Более того, при желании он мог
взять на себя производство расследования.

Кроме того, Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 14 декабря 1965
г. в УПК РСФСР была введена статья 127-1, по которой начальник
следственного отдела получил право дачи указаний, обязательных к
исполнению следователем по уголовным делам, и ряд иных процессуальных
полномочий, ограничивающих процессуальную самостоятельность следователя.

Уголовно-процессуальное законодательство советского периода возлагало на
следователя обязанность всестороннего, полного и объективного
исследования обстоятельств дела, как смягчающих, так и отягчающих
ответственность, собирание как обвинительных, так и оправдательных
доказательств. По сути, решая эти поставленные перед ним законодателем
задачи, следователь должен был обвинять и защищать одновременно, а также
разрешать дело по существу. Но осуществлялись ли реально и в какой мере
эти функции в ходе расследования уголовного дела? Практически
следователи не могли исполнить эти функции в полном объеме и на деле
осуществляли только функцию обвинения. В разное время предпринимались
попытки исправить ситуацию, принимались меры против проявлений
обвинительного уклона при производстве предварительного следствия.

С принятием в 1992 г. Концепции судебной реформы в Российской Федерации
было проанализировано состояние предварительного следствия,
процессуального статуса следователя в уголовном процессе и выводы были
далеко не удовлетворительны. В ней записано: «Следователи прокуратуры,
по сути, не могут быть никем иным, кроме как вспомогательным работником
при прокуроре, обязанным способствовать последнему в обосновании
обвинения. Процессуальный статус следователя ОВД еще более низок. Он –
заложник оперативных служб. При таком положении нельзя обеспечить ни
качество расследования, ни надзор за его законностью».

В период проведения судебной реформы велась активная дискуссия по
определению места и роли следователя в уголовном судопроизводстве.
Однако даже принятие и вступление в действие с 1 июля 2002 года УПК РФ
не поставили точку в данном вопросе, а еще более активизировали его
обсуждение. В действующем законодательстве значительно снижены рамки
процессуальной самостоятельности следователя, что негативно отражается
на ходе предварительного расследования, а соответственно и достижении
задач уголовного судопроизводства.

Критике подвергается позиция законодателя, определившая следователю
функцию обвинения (уголовного преследования), а также ряд иных положений
закона.

Проведенный анализ нормативных актов, юридической литературы прошлого и
современного позволяет говорить о том, что возникновение института
следователя в уголовном судопроизводстве России связано с Указами
Александра II от 8 июня 1860 года «Учреждение судебных следователей» и
«Об отделении следственной части от полиции». Этап, предшествующий
отделению функции следствия от полиции и созданию в 1860 году
специального следственного аппарата, следует именовать этапом,
предшествующим непосредственному возникновению института следователя в
уголовном судопроизводстве России.

Отделение следствия от полиции в 1860 г. явилось поистине революционным
событием демократического характера, свидетельствующим о первых попытках
перехода от розыскного к состязательному уголовному судопроизводству.
Это событие следует считать самостоятельной реформой 1860 г., создавшей
необходимые предпосылки судебной реформы 1864 г. и стоящей в одном ряду
с другими демократическими реформами второй половины XIX в.:
крестьянской реформой 1861 г., полицейской реформой 1862 г., финансовой
реформой 1864-1868 гг., земской реформой 1864 г., городской реформой
1870 г., тюремной реформой 1879 г.

С изменением политической ситуации в стране в 1917 г. произошли немалые
изменения и в устройстве правоохранительной системы. Институт судебных
следователей был ликвидирован. Органами следствия в первые годы
советской власти являлись: следственная комиссия революционного
трибунала, следственная комиссия окружного народного суда (одна на уезд
или город губернского подчинения), Всероссийская и местные чрезвычайные
комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по
должности.

Согласно первым законам РСФСР, следователь оставался в ведении судов и
сохранял процессуальную самостоятельность. По УПК РСФСР 1923 г.
уголовно-процессуальный статус следователя претерпел изменения в виду
расширения процессуальных полномочий прокурора. Такое положение
следователя сохранялось и с принятием в 1960 г. УПК РСФСР.

Принятый в 2001 г. УПК РФ закрепил, что следователь выполняет функцию
обвинения (уголовного преследования). Таким образом, анализ
процессуального статуса следователя показал, что в конкретной
исторической обстановке он определен экономическими, социальными и иными
факторами. Уяснение же вопроса правого регулирования
уголовно-процессуального статуса следователя сегодня невозможно без
учета его исторического развития, поскольку нельзя рассчитывать на
положительные результаты исследования без знания и учета истории,
условий и этапов пути, приведшего к существующему состоянию.

На основе изучения УПК РФ, вступившего в силу 1 июля 2002 г., а также
юридической литературы можно утверждать, что и на современном этапе
институт следователя сформирован не окончательно и необходима его
дальнейшая разработка.

1.2 Категориальный аппарат, определяющий содержание процессуального
статуса следователя

В сфере уголовного судопроизводства России с принятием
уголовно-процессуального кодекса РФ (далее УПК РФ) произошло расширение
прав и свобод человека, наполнение их новым содержанием, подкрепление их
прочной системой гарантий, которые определяют их правовое положение. В
связи с чем, в ходе судебной реформы была пересмотрена деятельность
государства и его структур с целью обеспечения прав и свобод человека,
установления механизма защиты их законных интересов.

Предварительное следствие стало рассматриваться как одна из гарантий
защиты прав личности, что изменило подход к определению функций, задач и
полномочий следователя. Признание в правовом государстве примата
правосудия среди всех прочих направлений правоохранительной деятельности
объективно возвышает и социальную значимость непосредственно
обеспечивающего его предварительного следствия. Произошедшие за
последний период изменения в политической, социальной, экономической
сферах, принятие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации,
переориентация его на обеспечение защиты прав и законных интересов как
лиц, потерпевших от преступлений, так и личности от незаконного и
необоснованного обвинения, осуждения, ограничения прав и свобод повлекли
изменение уголовно-процессуального статуса следователя, одного из
основных участников уголовного судопроизводства.

Приступая к исследованию процессуального статуса следователя,
необходимо, в первую очередь, выработать понятие данного термина. Слово
“статус” латинского происхождения и в переводе означает положение,
состояние, широко используется в праве, в том числе в
уголовно-процессуальном. Статус характеризует природу органа,
организации, объединения, должностного лица, личности (гражданина), их
место в системе общественных отношений и субъектов права, важнейшие
права и обязанности, формы и порядок их реализации и принимаемые при
этом акты или совершаемые действия.

В большом юридическом словаре под «статусом» понимается установленное
нормами права положение его субъектов, совокупность их прав и
обязанностей. В самом общем виде правовой статус определяется как
юридически закрепленное положение личности в государстве и обществе.
«Юридические нормы как бы обрамляют и закрепляют фактический социальный
статус, превращая его тем самым в правовой. Эти два статуса соотносятся
как содержание и форма, где формой выступает правовой статус».

Имеющиеся в юридической литературе определения правового статуса
должностного лица весьма противоречивы. Ученые-правоведы, к сожалению,
не сумели выработать более менее согласованную позицию по доктринальному
толкованию понятия “должностное лицо”, несмотря на неоднократно
принимавшиеся попытки.

На наш взгляд, при рассмотрении процессуального статуса следователя
следует исходить из общетеоретического понятия “статус субъекта права”.
В связи с этим следует рассматривать два важных момента: во-первых,
соотношение понятий “процессуальный статус следователя как должностного
лица” и “конституционный статус должностного лица”; во-вторых,
взаимосвязь процессуального статуса следователя с правовым положением
гражданина вообще.

Рассматривая вопрос о процессуальном статусе (положении) следователя,
следует иметь в виду, что согласно общей теории права, правовой статус
должностного лица является специальным и существует на основе общего
правового статуса гражданина, личности.

Общий правовой статус личности включает в себя общие права и
обязанности, принадлежащие всем гражданам (как общие конституционные,
так и общие отраслевые права и обязанности личности). Специальные
правовые статусы личности – права и обязанности, конкретизирующие и
выполняющие общие права и обязанности с учетом социального, служебного и
иного положения личности. Исходя из этого делается вывод, что одно и то
же лицо может быть одновременно носителем различных специальных правовых
статусов в зависимости от занимаемых им социальных позиций.

Таким образом, под правовым статусом следователя следует понимать
урегулированное нормами права положение гражданина, выступающего в
качестве правоохранительного органа. Данное определение можно назвать
определением в широком смысле, так как оно характеризует правовое
положение следователя как гражданина и как члена правоохранительного
органа. Для обеспечения системного подхода к изучению проблем
процессуального положения следователя, следует вывести понятие
процессуального статуса следователя в более узком смысле, т.е. через
элементы его структуры.

Положение каждого государственного органа (включая и
правоохранительного), урегулированные правовыми нормами, образует
правовой статус. Этот правовой институт, имеющий сложную структуру,
может включать и не включать конституционные нормы.

В целом же, содержание правового статуса личности обусловлено
содержанием ее социального статуса, под которым понимается место
личности в системе общественных отношений, совокупность ее социальных
функций, а также ее оценка и самооценка, то есть понимание человеком
своей социальной значимости. Социальный статус личности формализуется

в праве при помощи гражданства, правоспособности и дееспособности,
которые вместе составляют правосубъектность лица, субъективные права и
юридические обязанности личности.

Принято выделять несколько видов правового статуса: 1) общий или
конституционный статус человека и гражданина; 2) специальный или родовой
статус определенной категории граждан; 3) индивидуальный статус,
характеризующий пол, возраст, семейное положение и т.д.; 4) статус
иностранцев, лиц без гражданства, лиц с двойным и тройным гражданством;
5) отраслевые правовые статусы (уголовно-процессуальный,
административно-процессуальный и др.); 6) статус физического лица.

В структуру правового статуса личности включают соответствующие правовые
нормы, законные интересы, юридическую ответственность, правовые
принципы, правоотношения, гарантии. Несколько отличается правовой статус
должностных лиц, которые исполняют различные функции в силу возложенных
на них обязанностей.

Если понятие правового положения личности обобщает то, что одинаково
присуще правовому статусу всех граждан, то отраслевой статус личности
определяется нормами конкретной отрасли права. Отраслевой статус
базируется на общеправовом, охватывает наиболее существенные связи и
отношения личности с обществом, государством и его органами,
регулируемые нормами той или иной отрасли права, и поэтому включает в
себя те правовые средства, с помощью которых государство закрепляет
положение личности в системе этих отношений.

Уголовно-процессуальный статус представляет собой один из видов
отраслевого статуса личности, который определен уголовно-процессуальным
правом.

Эти приведенные определения и элементы раскрывают содержание правового
статуса лиц, участвующих в уголовном судопроизводстве с целью защиты
своих прав и законных интересов. К иной категории участников уголовного
судопроизводства относятся государственные органы, участвующие в
судопроизводстве в связи с исполнением возложенных на них обязанностей.

Необходимо отметить, что если проблемы уголовно-процессуального статуса
субъектов, представляющих личный интерес, вызывают более пристальное
внимание и часто становятся предметом исследования, то правовой статус
государственных органов и должностных лиц в науке уголовного
процессуального права изучен недостаточно.

Согласно УПК Российской Федерации, следователем является должностное
лицо, уполномоченное осуществлять предварительное следствие по
уголовному делу, а также иные полномочия, предусмотренные УПК РФ (п. 41
ст. 5, ст. 38). В соответствии с частью 2 статьи 150 УПК РФ,
производство предварительного следствия обязательно по всем уголовным
делам, за исключением уголовных дел

О преступлениях, по которым проводится дознание. Предварительное
следствие производится следователями прокуратуры, органов федеральной
службы безопасности, органов внутренних дел и органов по контролю за
незаконным оборотом наркотиков (ст. 151 УПК РФ). Нахождение следователей
и следственных подразделений в составе различных правоохранительных
органов (прокуратуре, федеральной службе безопасности, органах
внутренних дел и органов по контролю за незаконным оборотом наркотиков)
не влияет на процессуальный статус этих должностных лиц: объем
процессуальных прав и обязанностей у них одинаков. Закон лишь
разграничивает их процессуальную компетенцию по подследственности в
зависимости от предмета расследуемого дела, что находит внешнее
отражение в квалификации преступления.

Правовую основу уголовно-процессуального статуса следователя составляют
положения Конституции РФ, устанавливающие основы функционального
содержания деятельности государственных органов,
Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и иные
нормативно-правовые акты.

Каждая отрасль права, регулирующая ту или иную совокупность отношений,
определяет права и обязанности лиц, вовлеченных в орбиту этих отношений.
Отраслевые права и обязанности, гарантии их осуществления и исполнения
создаются не на голом месте, а представляют собой определенным образом
воспринятые, развитые и одновременно конкретизированные соответствующие
конституционные положения.

Эта форма расследования применяется по делам о преступлениях средней
тяжести, тяжких и особо тяжких преступлениях, а также расследовании
уголовных дел по делам о преступлениях, расследуемых в форме дознания,
но не рассмотренные в установленный законом срок (20+10 суток).

Предварительное следствие является основной формой предварительного
расследования. В целях объективного рассмотрения уголовных дел,
представляющих определенную сложность, суд нуждается в предварительном
сборе материалов, выяснении всех обстоятельств совершенного
преступления. Эта деятельность под разными названиями (расследование,
предварительное следствие, дознание), в различных правовых формах во
многих странах осуществляется полицией, следственными судьями,
прокурорами, следователями и другими органа-ми. Существование
предварительного расследования объясняется «потребностью в специфической
досудебной процессуальной деятельности представителей власти,
использующих меры принуждения, профессионально владеющих
криминалистической тактикой и методикой, применяющих специальные
познания и научно-технические средства для обнаружения и изобличения
преступника, для реабилитации ошибочно обвиненного».

В науке и практике уголовного процесса постоянно продолжается поиск
путей повышения эффективности и оптимизации предварительного следствия.
Одним из направлений повышения эффективности предварительного следствия,
на наш взгляд, является оптимальное разрешение вопроса
уголовно-процессуального статуса следователя, определение его функций,
задач и полномочий, обеспечение гарантий законности и обоснованности
деятельности, его процессуальной самостоятельности. Такое мнение
высказывалось многими процессуалистами.

Главным элементом процессуального статуса следователя, определяющим его
роль и назначение в системе правоохранительных органов, является
компетенция.

В настоящее время существуют различные точки зрения по вопросу о том,
что представляет собой компетенция правоохранительного органа в целом и
следователя в частности. Все авторы единодушно понимают под ней права и
обязанности, а в числе прочих составляющих указывают следующий круг
подведомственных данному органу вопросов: задачи, поставленные перед
органом; возложенные на него функции; территория его деятельности;
ответственность.

Говоря о функциях, следует подчеркнуть, что любая функция подчинена
цели, работает на нее (не случайно иногда допускается смешение понятий
“задача” и “функция”). Определение функций, вытекающих из задач, стоящих
перед следователем, представляют собой достаточно сложную проблему.
Общие функции наполняются конкретным содержанием, трансформируясь в
специальные (специфические) функции, свойственные соответствующему
органу государственной власти.

Компетенция органа может очерчиваться путем указания на функции,
возложенные на него применительно к той или иной сфере деятельности.
Причем в этом случае у органов возникают права и обязанности по
возложению указанных функций. Следовательно, речь идет о способе
нормативного закрепления компетенции; суть ее одна и та же – права и
обязанности.

В качестве еще одного элемента компетенции можно рассматривать права и
обязанности следователя по выполнению своих функций, в отведенных ему
территориальных пределах. Они составляют, как указывается в
периодической литературе, “территориальную компетенцию”.

Кроме того, поскольку действия правоохранительных органов носят в той
или иной мере властный характер, законодательством детально закрепляются
формы и порядок осуществления возложенных на орган функций. В результате
выделяется еще один элемент компетенции, в который входят “конкретные
полномочия”, причем необходимо, чтоб они были четко “расписаны” по всем
функциям.

Говоря об элементах правового статуса следователя следует подчеркнуть,
что можно выделить и другие элементы статуса, такие как: порядок его
работы, его роль и природа власти в системе правоохранительных органов.

Рассмотрим составные части процессуального статуса следователя.

Что касается целевого блока, то его содержание отчасти совпадает с
описанием в юридической литературе целями и задачами (в том числе
понимаемыми и как функции).

Анализ нормативной основы процессуального статуса следователя (прежде
всего норм, содержащихся в Конституции РФ, УПК РФ) позволяет сделать
вывод о том, что цель деятельности следователя напрямую связана с целью
всего уголовного судопроизводства.

Вообще, понятие уголовного судопроизводства было бы не полным, если бы
оно не раскрывало содержание целей и задач, решение которых происходит в
процессуальной форме. Рассмотрение вопроса отдельного субъекта
судопроизводства, включая и следователя, невозможно в отрыве от целей и
задач всего процесса в целом.

В юридической литературе используются две категории: цели и задачи
уголовного судопроизводства, однако одни авторы полагают, что эти
понятия являются совпадающими, а другие – имеющими самостоятельное
содержание.

В различные периоды, уголовно-процессуальный закон ставил цели и задачи
в соответствии с исторической эпохой. Так в УПК РСФСР в ч.II ст.2 были
сформулированы задачи уголовного судопроизводства такие как: быстрое и
полное раскрытие преступлений, изобличение виновных и обеспечение
правильного применения закона с тем, чтобы каждый совершивший
преступление был подвергнут справедливому наказанию и не один невиновный
не был привлечен к уголовной ответственности и осужден.

Совершенно очевидно, что в последние годы действия УПК РСФСР некоторые
его задачи не отвечали реалиям времени.

В уголовно-процессуальном законе Российской Федерации отсутствует статья
с названием задачи уголовного судопроизводства. Так статья 6 УПК РФ
вместо формулировки задач вводит новый термин – «назначение уголовного
судопроизводства». И так, уголовно-процессуальный закон использует
понятие «назначение уголовного судопроизводства». Синонимом слова
«назначение» является понятие «цель». Назначение уголовно-процессуальной
деятельности – это ее цель, то, к чему надо стремиться, что надо
осуществить, иначе говоря, ожидаемые результаты, на достижение которых
должны быть направлены действия органов и должностных лиц,
осуществляющих уголовное судопроизводство. То, в свою очередь, цель
судопроизводства состоит в защите прав и законных интересов лиц и
организаций, потерпевших от преступлений, а также личности от
незаконного и необоснованного обвинения или осуждения, ограничения ее

прав и свобод.

В ст. 6 УПК РФ говорится о защите прав и интересов лишь физических и
юридических лиц (организаций), однако уголовное судопроизводство –
отрасль публичного права, и большинство уголовных дел являются делами не
частного, а публичного обвинения (ч. 5 ст. 20 УПК РФ). В ходе
уголовно-процессуальной деятельности могут серьезно ограничиваться
некоторые права и свободы граждан, а также права юридических лиц. На
цели подобной деятельности прямо указывает ч. 3 ст. 55 Конституции РФ:
«Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным
законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ
конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных
интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности
государства». Поэтому содержание ч. 1 ст. 6 УПК РФ следует толковать
расширительно, а в уголовном процессе должна осуществляться защита не
только частных интересов отдельных физических и юридических лиц, но и
публичных интересов, а именно: основ конституционного строя,
нравственности, обороны страны и безопасности государства.

По буквальному смыслу ч. 2 ст. 6 УПК РФ, уголовное преследование и
назначение виновным справедливого наказания, а также отказ от уголовного
преследования невиновных, освобождение от ответственности и реабилитация
не являются целями уголовного судопроизводства как такового. Они лишь
отвечают общей правозащитной цели судопроизводства, т. е. соответствуют
ей, работают на нее, являясь особенными целями стороны обвинения,
стороны защиты либо суда. Так, целью стороны обвинения (уголовного
преследования) является установление события преступления, изобличение
лица или лиц, виновных в совершении преступления (ч. 2 ст. 21 УПК РФ).
Цель стороны защиты состоит в доказывании невиновности подозреваемого
или обвиняемого и необходимости его реабилитации, либо освобождения от
уголовной ответственности и наказания, либо применения к подзащитному
минимальной меры наказания. Цель суда – назначение виновным
справедливого наказания, либо реабилитация невиновных; в случаях,
предусмотренных законом, – освобождение обвиняемых от ответственности и
наказания, а также защита конституционных прав и свобод участников
уголовного судопроизводства. Соединенные воедино в рамках процесса, эти
цели обеспечивают достижение названных выше общих правозащитных целей
уголовного судопроизводства.

Кроме правозащитной цели уголовного судопроизводства можно, на наш
взгляд, говорить также и о такой его цели, как восстановление
общественного мира. Она находит отражение в примирительной деятельности
мирового судьи, суда, прокурора, следователя, дознавателя. Примирение
сторон влечет за собой прекращение уголовного дела или уголовного
преследования (ч. 2 ст. 20 УПК РФ, ст. 25 УПК РФ, ч. 4-6 ст. 319 УПК
РФ).

Цели в уголовном судопроизводстве следует отличать от выполняемых здесь
задач. Если цель – это предмет стремления, то, что надо, желательно
осуществить, то задача – это то, что требует безусловного исполнения,
разрешения. Если цель уголовного судопроизводства, как уже говорилось,
состоит в защите прав и законных интересов лиц и организаций,
потерпевших от преступлений, а также личности от незаконного и
необоснованного обвинения или осуждения, ограничения ее прав и свобод,
то задача уголовного судопроизводства – это разрешение конкретных
уголовных дел. В свою очередь, уголовное дело в широком смысле слова –
это жизненный случай, требующий разрешения вопроса о необходимости
применения к нему в процессуальных формах норм материального уголовного
права. Таким образом, задачу уголовного судопроизводства следует
понимать как выяснение и разрешение в процессуальных формах вопроса о
необходимости и возможности применения норм уголовного права к
конкретному жизненному случаю.

Цель уголовного судопроизводства в силу ряда объективных или
субъективных причин может оказаться недостигнутой, например, к,огда
преступление остается нераскрытым. В то же время задача процесса должна
быть безусловно выполнена в любом случае, т. е. должны быть произведены
все необходимые процессуальные действия в отношении конкретного
жизненного случая, требующего разрешения вопроса о применении норм
уголовного права.

Подобным же образом следует разграничивать цели и задачи сторон в
уголовном деле, а также суда. Так, задача стороны уголовного
преследования состоит в следующем: в каждом случае обнаружения признаков
преступления прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель
принимают предусмотренные уголовно-процессуальным законом меры,
направленные на достижение стоящей перед ними цели (установление события
преступления, изобличение лица или лиц, виновных в совершении
преступления). Эти меры заключаются в разрешении вопроса о возбуждении
уголовного дела, в производстве предварительного расследования,
направлении уголовного дела в суд или его прекращении в установленных
законом случаях. Задачей стороны защиты является оказание подозреваемому
или обвиняемому юридической помощи при производстве по уголовному делу
(ч. 1 ст. 49 УПК РФ). Задача суда состоит в создании необходимых условий
для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления
предоставленных им прав (ч. 3 ст. 15 УПК РФ), а также в разрешении
уголовных дел и процессуальных вопросов, отнесенных к его компетенции
(ст. 29 УПК РФ).

Современная концепция уголовно-процессуального законодательства в
качестве задач уголовного судопроизводства все же выдвигает:

1. защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от
преступлений;

2. защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения,
осуждения, ограничения его прав и свобод (ст. 6 УПК РФ).

УПК РФ не определяет конкретные задачи, стоящие перед следователем, хотя
и ранее в научной литературе предлагалось сформулировать их в законе. В
период действия УПК РСФСР задачи следователя определялись задачами,
стоящими перед уголовным судопроизводством в целом.

В настоящее время в учебной и научной литературе не уделяется должного
внимания формулированию конкретных задач, стоящих перед следователем. В
то же время без уяснения содержания этих задач невозможно полно и
объективно оценить его место и роль следователя в уголовном
судопроизводстве. Регулятивное значение правовых задач состоит в том,
что они обязывают следователя сообразовывать с ними все свои действия и
обеспечивает целенаправленность его деятельности.

В теории уголовного судопроизводства нет единого взгляда на определение
задач следователя. Так, В.В. Шимановский выделял: «1) своевременное и
полное раскрытие преступлений путем обнаружения и процессуального
закрепления всех доказательств по делу, подлежащих тщательной,
всесторонней и объективной проверке со стороны следователя; 2) выявление
и изобличение виновных в совершении преступления лиц; 3) принятие
предусмотренных законом мер пресечения обвиняемому возможности скрыться
от следствия и суда, либо воспрепятствовать установлению истины по
уголовному делу, либо продолжать заниматься преступной деятельностью; 4)
принятие мер к обеспечению материального ущерба, причиненного
преступлением, и исполнения приговора в части конфискации имущества; 5)
выявление причин и условий, способствовавших совершению преступления, и
принятие мер профилактического характера».

Анализ норм УПК РФ, а также позиций различных авторов относительно задач
предварительного расследования, а также непосредственно следователя
позволяет нам сформулировать следующие задачи, которые решает
рассматриваемый нами субъект уголовного судопроизводства:

1) обнаружение и процессуальное закрепление доказательств для
последующего их использования в ходе производства по уголовному делу;

2) всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств дела в
целях изобличения виновных и обеспечения правильного применения закона;

3) обеспечение законности и обоснованности вовлечения физических и
юридических лиц в сферу уголовного судопроизводства, а также защита их
прав и законных интересов;

4) ограждение от необоснованного обвинения и реабилитация каждого, кто
необоснованно подвергся уголовному преследованию;

5) обеспечение безопасности участников уголовного судопроизводства;

6) создание условий для обеспечения гражданского иска, других
имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, указанного
в ч. 1 ст. 104-1 УК РФ;

7) предупреждение преступлений путем выявления обстоятельств,
способствовавших их совершению, принятия мер по их устранению, а также
оказания превентивного воздействия на преступное поведение лиц
(профилактическая деятельность);

8) подготовка материалов уголовного дела к судебному разбирательству.
Эти задачи решаются следователем на протяжении всего предварительного
следствия по уголовному делу. Возможно, что в ходе расследования
возникают и иные задачи, но они не играют определяющей роли.

Рассматривая задачи, стоящие перед следователем, нет необходимости, как
представляется, останавливаться на содержании всех указанных задач.

Несмотря на то, что в УПК РФ в отличие от УПК РСФСР отсутствует принцип
всесторонности, полноты и объективности исследования обстоятельств дела,
мы все же считаем необходимым выделить всестороннее, полное и
объективное исследование обстоятельств дела в качестве одной из задач,
стоящих перед следователем. Без решения указанной задачи практически
невозможно обеспечить установление истины по уголовному делу, т.е.
изобличить виновных и привлечь их в последующем к уголовной
ответственности.

При этом всесторонним исследование обстоятельств дела можно признать
лишь тогда, когда тщательно проверены все возможные версии, в том числе
объяснения происшедшего, исходящие от обвиняемого, выявлены
обстоятельства, как уличающие, так и оправдывающие обвиняемого, а также
смягчающие и отягчающие его ответственность.

Полнота исследования предполагает установление всех обстоятельств,
подлежащих доказыванию по уголовному делу. Отсутствие достаточных
доказательств хотя бы об одном из таких обстоятельств делает
предварительное следствие неполным. Полнота расследования имеется и в
тех случаях, когда обоснованно констатируется отсутствие события или
состава преступления, а также недоказанность участия обвиняемого в
совершении преступления в связи с исчерпанием всех возможностей для
дальнейшего собирания доказательств.

Беспристрастное, непредвзятое исследование обстоятельств дела, собирание
как обвинительных, так и оправдательных доказательств, получение
необходимых данных, характеризующих личность обвиняемого, все это
означает, что производство предварительного следствия произведено
объективно. При этом по закону следователь обязан тщательно проверять
показания обвиняемого (как и других лиц), а имеющие значение для дела
ходатайства удовлетворять.

По закону следователь подлежит отводу, если он лично, прямо или
косвенно, заинтересован в исходе дела (ст. 61 УПК РФ). Следователь не
должен поддаваться какому-либо незаконному воздействию со стороны, что
также является важным условием его объективности.

Законодатель в ст. 73 УПК РФ среди обстоятельств, подлежащих доказыванию
по уголовному делу, выделяет как одно из обстоятельств: выявление
обстоятельств, способствовавших совершению преступления. Указанное
является непременным условием решения задачи по предупреждению
преступлений.

В этой связи в систему мероприятий профилактического характера по
каждому уголовному делу вполне справедливо включаются: мероприятия,
направленные на выявление причин и условий, способствовавших совершению
преступлений; мероприятия, направленные на устранение этих причин и
условий; мероприятия, направленные на пресечение преступлений, оказания
превентивного воздействия на преступное поведение лица либо отдельных
групп и формирование у граждан уважительного отношения к праву.

Процессуальная деятельность, связанная с производством по уголовному
делу, должна включать в себя безопасные условия для участников
уголовного судопроизводства. Это условие необходимо для надлежащего
достижения задач уголовного процесса.

Противоправное давление на участников процесса посягает не только на
интересы правосудия по уголовным делам, но и причиняет вред правам и
законным интересам отдельных граждан. Как, правило, результатом такого
противодействия становится освобождение от уголовной ответственности и
наказания виновного лица (лиц), гибель свидетелей, потерпевших,
причинение ущерба жизни, здоровью, имущественного вреда их родственникам
или близким лицам.

Поэтому в целях установления дополнительных гарантий достижения целей
(задач) уголовного судопроизводства следователю необходимо обеспечить
безопасность любого лица, вовлеченного в производство по уголовному
делу. Только при наличии таких условий есть реальная возможность
противостоять и противодействовать преступности.

В соответствии с вышеизложенными задачами предлагается дополнить ст. 38
УПК РФ частью пятой следующего содержания:

5. Следователь обязан:

1) принимать все меры к всестороннему, полному и объективному
исследованию обстоятельств дела;

2) осуществлять уголовное преследование лиц, в отношении которых собраны
достаточные доказательства, указывающие на совершение им преступления;

3) отказаться от уголовного преследования невиновных;

4) принимать меры к реабилитации лиц, необоснованно подвергшихся
уголовному преследованию;

5) осуществлять предупреждение преступлений путем выявления
обстоятельств, способствовавших их совершению, принятия мер по их
устранению, а также оказания превентивного воздействия на преступное
поведение лиц».

Устанавливая компетенцию следователя, Уголовно-процессуальный кодекс РФ
точно разграничивает функции и полномочия. При этом
уголовно-процессуальные функции представляют собой регламентированные
законом отдельные стороны или направления деятельности, в которых
реализуется процессуальное положение, назначение и круг деятельности
участников уголовного судопроизводства. В нашей ситуации непосредственно
следователя. Полномочия же показывают, что конкретно он может или должен
сделать в ходе осуществления закрепленных за ним законодателем функций.

Следует иметь в виду, что в отличие от других участников уголовного
судопроизводства (таких как потерпевший, свидетель и др.), которые могут
делать все, что не запрещено законом, следователь может делать только
то, на что он прямо уполномочен УПК РФ. Учесть надо также, что
компетенция следователя образует только его функции и полномочия,
обращенные вовне. Полномочия, связанные с самоорганизацией в состав
компетенции не входит.

В последующих параграфах нашего исследования мы подробно остановимся и
проанализируем функцию и полномочия следователя.

Гарантии представляют собой категорию, которая имеет исключительно
научное происхождение. Она не использовалась и не используется в
отечественных отраслевых и международных нормативных актах, что породило
разнообразные подходы к ее пониманию – от полного отрицания подобного
элемента в праве, до детального изучения, определения структуры,
классификации, обоснования как необходимого признака любой правовой
нормы.

В соответствии с действующим законодательством в качестве таких
гарантий, в частности можно выделить: особенности возбуждения уголовного
дела в отношении следователя (п. 10 ч. 1 ст. 448 УПК); свобода оценки
доказательств (ст. 17 УПК); право самостоятельно направлять ход
расследования, принимать решения о производстве следственных и иных
процессуальных действий (п. 3 ч. 2 ст. 38 УПК); право давать поручения
органу дознания о производстве оперативно-розыскных мероприятий,
следственных и иных процессуальных действий (п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК);
право не согласиться с указаниями прокурора и начальника следственного
отдела (ч. 3 ст. 38, ч. 4 ст. 39 УПК); обязательность для исполнения
всеми учреждениями, предприятиями, организациями, должностными лицами и
гражданами требований, поручений и запросов следователя, предъявленных в
пределах его полномочий, установленных УПК РФ и др.

В теории государства и права под юридической ответственностью понимают
форму правового воздействия, связанную с возложением на субъектов права
обязанности претерпевать определенные лишения (неблагоприятные
последствия), предусмотренные санкциями юридических норм и обеспеченные
мерами государственного принуждения.

При этом классификация юридической ответственности производится по самым
различным основаниям: по органам, реализующим ответственность; по
характеру санкции; по функциям и т.д. Но наибольшее распространение
получило деление видов ответственности по предмету правового
регулирования. По этому основанию различают ответственность уголовную,
административную, гражданско-правовую и дисциплинарную.

В правоотношениях лицо, состоящее в должности следователя, выступает и
как гражданин Российской Федерации, и как должностное лицо. Как
гражданин государства за совершенные противоправные деяния следователь
может быть привлечен к уголовной, административной и гражданско-правовой
ответственности на общих основаниях.

Как должностное лицо, следователь может быть привлечен к уголовной
ответственности за совершения им ряда преступлений. В качестве таковых
можно назвать: незаконное освобождение от уголовной ответственности (ст.
300 УК РФ); незаконные задержание, заключение под стражу или содержание
под стражей (ст. 301 УК РФ); принуждение к даче показаний (ст. 302 УК
РФ); фальсификация доказательств (ст. 303 УК РФ); нарушение тайны
переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных
сообщений (ст. 138 УК РФ); нарушение неприкосновенности жилища (ст. 139
УК РФ) и др.

Как должностное лицо, следователь несет, кроме того, дисциплинарную
ответственность. Так, в частности, к следователям следственных
подразделений при органах Внутренних дел могут быть применены следующие
виды административных взысканий: замечание; выговор; строгий выговор;
предупреждение о неполном служебном соответствии; понижение в должности;
снижение в специальном звании на одну ступень; лишение нагрудного знака;
увольнение из органов внутренних дел. При этом следует отметить, что в
значительной мере указанные взыскания применяются к ним за невыполнение
или ненадлежащее выполнение процессуальных обязанностей руководителями
следственных подразделений на основании представлении прокуроров об
устранении допущенных нарушений уголовно-процессуального закона.

Таким образом, вышеизложенное позволяет нам дать следующее определение
процессуального статуса следователя: процессуальный статус следователя
-это закрепленное нормами уголовно-процессуального права положение
указанного участника уголовного судопроизводства, проявляющееся в его
функциях, полномочиях, задачах, гарантиях их осуществления, а также в
процессуально-правовой ответственности.

1.3 Процессуальная функция следователя в уголовном судопроизводстве
России

Анализ российского уголовно-процессуального законодательства
свидетельствует о стремлении нашего общества к построению как уголовного
судопроизводства в целом, так и предварительного следствия в частности,
в рамках трехстороннего процессуального отношения на предварительном
следствии. Демократические реформы, существенно расширившие в последние
годы права граждан в области уголовного процесса, привели к усилению
гарантий справедливости в данной сфере государственных отношений.

Главным в деятельности органов предварительного следствия является
обеспечение действия норм уголовно-процессуального права. Это
достигается посредством определенных уголовно-процессуальных функций.

Какая бы не была функция у следователя, она в конечном итоге должна быть
направлена на реализацию целей, стоящих перед всем уголовным
судопроизводством (защите прав и интересов лиц и организаций,
потерпевших от преступлений и защите личности от незаконного и
необоснованного обвинения, ограничения его прав и свобод).

И уже на ранних этапах исследования вопроса о процессуальной функции
следователя, автор приходит к ее значимости, в связи с тем, что именно
функцией решается вопрос о реализации цели и задач уголовного
судопроизводства. Поэтому для уголовно-процессуального регулирования
статуса следователя важно наделить его такой функцией, которая в полной
мере может отвечать целям и задачам, поставленным перед всем
судопроизводством.

Бесспорно, что на досудебных стадиях уголовного судопроизводства
следователь является одной из ключевых фигур, и рассмотрение его функции
дает возможность определить содержание его деятельности, которое
включает в себя полномочия и гарантии их осуществления. Именно от
функции, трансформирующейся из процессуального статуса и являющейся его
основным элементом, зависят полномочия следователя направленные на
достижение целей и решения задач, как уголовного судопроизводства в
целом, так и отдельных его элементов в частности.

Ученые процессуалисты уделяют большое внимание и значение процессуальным
функциям, так как от функций непосредственно зависит тип (вид)
уголовного судопроизводства.

С принятием УПК РФ законодатель четко определил свое стремление к
построению состязательного процесса России.

Общепризнанными чертами состязательного типа уголовного процесса
являются: 1) разделение процессуальных функций обвинения, защиты и
разрешения дела; 2) положение обвиняемого как субъекта процесса; 3)
наличие сторон; 4) спор сторон как источник движения процесса; 5)
равноправие сторон; 6) свободная оценка доказательств на основе
внутреннего убеждения.

О разделении процессуальных функций в уголовном судопроизводстве говорит
и закон. Так, в ч. 2 ст. 15 УПК РФ установлено, что функции обвинения,
защиты и разрешения уголовного дела отдельны друг от друга и не могут
быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо.
Но уголовно-процессуальный закон не определяет вышеперечисленные функции
конкретным участникам уголовного судопроизводства. Так, например,
следователь отнесен к участнику со стороны обвинения (глава 6 УПК РФ),
но это не предопределяет того, что он наделен функцией обвинения.

Правовое положение основных участников процесса предполагает
размежевание процессуальных функций – основных направлений деятельности,
в которых выражается специальная роль и назначение субъектов процесса.
Размежевание функций обвинения, защиты и юстиции означает выполнение их
самостоятельными друг от друга сторонами и судом. Это означает, что в
деятельности каждого участника процесса не должны присутствовать
элементы несвойственной ему функции. В общем виде функция обвинения
предполагает выдвижение обвинительного тезиса и его обоснование
доказательствами (отыскание обвинительных доказательств и отстаивание
тезиса перед судом), функция защиты – выдвижение антитезиса и его
обоснование, функция юстиции – проверку, оценку доказательств и принятие
решения по делу. Разделение процессуальных функций является одним из
абстрактнейших признаков состязательности, поскольку вытекает не только
из развития свободы автономной личности. В уголовном процессе
размежевание функций связывается и с идеей разделения властей в
государстве, и с законами разделения труда, и с закономерностями
психологии.

Проблема процессуальных функций обрела остроту в связи с дальнейшим
развитием состязательных начал уголовного судопроизводства. В
состязательном процессе помимо суда появляются стороны, имеющие в деле
различный, прямо противоположный интерес и выполняющие функции обвинения
и защиты. Состязательная форма процесса характеризуется, прежде всего,
отделением функции обвинения от функции судебного рассмотрения и
разрешения уголовного дела путем организационного отделения суда от
органов уголовного преследования.

Если отнести следователя к стороне обвинения, то в содержание
вышеуказанной функции входит уголовное преследование. Следователь (орган
дознания) задерживает подозреваемых, применяет меры пресечения и иные
меры принуждения, формулирует и предъявляет обвинение, составляет
обвинительное заключение, в котором подводит результаты своей
деятельности по раскрытию преступления, доказыванию обвинения. Это и
есть осуществление функции уголовного преследования, которая находит
свое выражение в форме выдвижения против конкретного лица обвинения в
совершении преступления и его доказывание.

Определение функции субъектов уголовного судопроизводства, конечно,
является одним из ключевых моментов эффективного регулирования всей
системы, в том числе предварительного следствия и определения путей
дальнейшей ее оптимизации.

Уяснению структуры уголовно-процессуальной деятельности может
способствовать обоснованное решение вопроса о соотношении процессуальных
функций и правового статуса участников уголовного процесса. По данному
вопросу отсутствуют однозначные позиции. Некоторые авторы придерживаются
мнения о том, что функции участника процесса первичны по отношению к его
процессуальному положению.

Не умоляя значение функции, автор ранее определил ее как главной, но все
же составной частью процессуального статуса, следует отметить, что
длительное время ведется научная дискуссия о содержании процессуальных
функций, а также функциях отдельных субъектов уголовного
судопроизводства, в том числе и следователя. В теории отсутствует четкая
концепция процессуальных функций, и соответственно ее отдельных
субъектов, нет единства в определении функции, их количества,
разграничении по субъектам. Неразрешенность в вопросе содержания функций
создает проблемы в деятельности всей системы уголовной юстиции.

Анализ научной литературы показывает, что и закрепление в
уголовно-процессуальном законе РФ определенных функций, не разрешило
существовавшие разногласия по этому вопросу. В УПК РФ, как уже было
отмечено ранее, за основу была принята теория трех функций: обвинения,
защиты и разрешения дела по существу, которая считается традиционной и
признается многими учеными. Суть ее заключается в том, что данные
функции выражают в основном все направления уголовно-процессуальной
деятельности, где каждый субъект является носителем строго определенной
функции.

В науке уголовного процесса существует и проблема о соотношении
процессуальных функций с функциями отдельных участников, уголовного
судопроизводства.

Разделение субъектов, выполняющих различные процессуальные функции,
основное отличие состязательного процесса от инквизиционного. Соединение
в одних руках процессуальных функций означало бы односубъектность
уголовного процесса, что и было присуще средневековому инквизиционному
процессу. В классическом розыскном процессе не только отсутствовали
стороны, но также не вычленялись и не распределялись между различными
субъектами и отдельные процессуальные функции. Расследование уголовных
дел и их разрешение производилось фактически одним и тем же
государственным органом – судом, обвиняемый рассматривался как объект
исследования, а не как субъект возникающих правоотношений.

Процессуальные функции и функции отдельных участников уголовного
судопроизводства равнозначны и придерживаемся точки зрения о том, что в
осуществлении одной и той же функции могут участвовать несколько разных
субъектов уголовного судопроизводства, подчас преследующих различные
интересы, но никак не возложение на одного субъекта нескольких функций.
В отдельно взятой функции может быть объединена деятельность нескольких
субъектов с нетождественными статусами, и в этом выражаются системные
свойства уголовно-процессуальной деятельности.

УПК РФ, в отличие от УПК РСФСР, содержит понятие сторон уголовного
судопроизводства, определяет участников судопроизводства на стороне
обвинения и защиты. Согласно п. 47 ст. 5 УПК РФ следователь представляет
сторону обвинения, наряду с прокурором, дознавателем, частным
обвинителем, потерпевшим и иными участниками. Следователь осуществляет
уголовное преследование от имени государства по уголовным делам (п.1 ст.
21 УПК). Но нельзя таким образом утверждать, что законодатель однозначно
определил следователя как лицо, выполняющее в уголовном судопроизводстве
функцию обвинения, и закрепил то процессуальное положение следователя,
которое сложилось к моменту подготовки и принятия УПК РФ.

Определение уголовно-процессуальным законом следователю функции
обвинения вызывает объективное возражение со стороны многих
процессуалистов, так как даже в законе (в УПК РФ) заложены противоречия
по поводу процессуального регулирования статуса следователя. Так в п. 41
ст. 5 УПК РФ следователь – это должностное лицо, уполномоченное
осуществлять предварительное следствие по уголовному делу, а также иные
полномочия предусмотренные законом.

В наделении следователя обязанностью осуществления уголовного
преследования под руководством прокурора, перерождение предварительного
следствия в «прокурорское дознание», а процессуально самостоятельного
следователя – в зависимого от прокурора «ведомственного дознавателя»
(т.е. следователя только по имени). Это, по его мнению, стало следствием
непонимания или сознательного игнорирования правовой природы и
предназначения предварительного следствия – предварительного, т.е.
досудебного, исследования обстоятельств совершенного преступления.

Даже авторы комментария УПК РФ неоднозначно разъясняют вопрос о функции
следователя: «Однако при этом за следователем сохраняется обязанность
доказывания обстоятельств, исключающих преступность и наказуемость
деяния, либо смягчающих или отягчающих наказание, а также иных
обстоятельств, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной
ответственности и наказания (ст. 73 УПК). Реализуя эти обязанности,
следователь фактически выступает на стороне защиты».

Прежнее законодательство не закрепляло определенные функции за
конкретными участниками судопроизводства. По УПК РСФСР на следователя
возлагалась обязанность всестороннего, полного и объективного
исследования обстоятельств дела, сбор доказательств, как обвинительных,
так и оправдательных, как смягчающих, так и отягчающих ответственность.

По сути, решая эти поставленные законодателем задачи, следователь должен
был обвинять и защищать одновременно, а также разрешать дело по
существу. Но реально следователи не могли выполнять эти функции в полном
объеме и на деле осуществляли только функцию обвинения. В разное время
предпринимались попытки исправить ситуацию, принимались меры против
проявлений обвинительного уклона при производстве предварительного
следствия.

Существование института судебного следователя себя не оправдало, так как
практика выявила и подтвердила его приверженность функции уголовного
преследования, что спустя полвека после принятия указанного Устава
констатировали правоведы. В послереволюционный период следователь не
только фактически, психологически и организационно, но по своему
процессуальному статусу занял положение представителя обвинительной
власти или, иначе говоря, исполнителя функции уголовного преследования.

В состязательном предварительном следствии «функцию обвинения выполнял
бы прокурор, защиты – обвиняемый и адвокат, а следователь осуществлял бы
исследование обстоятельств дела и принимал решения под контролем
судебной власти».

Автор настоящего исследования придерживается иной точки зрения. Статус
следователя должен определятся с учетом статей 38, 73 УПК РФ без
выполнения им исключительно обвинительных функций. Если следователь не
согласен с решением прокурора, он должен иметь право обратиться в суд,
так как обращение с жалобой в вышестоящий орган уголовного преследования
на действия нижестоящего не является состязательным методом
уголовно-процессуального регулирования и реально не выражает
процессуальную самостоятельность следователя.

Много нареканий в уголовно-процессуальной литературе вызывает отсутствие
законодательного закрепления в УПК РФ принципа всестороннего, полного и
объективного исследования обстоятельств дела, который был предусмотрен
ст. 20 УПК РСФСР. Это вполне понятно. Исследованию этого принципа в
различных уголовно-процессуальных и криминалистических аспектах было
посвящено немало работ, написанных в разные годы учеными из разных
союзных республик бывшего СССР.

Думается, что исключение требования о всесторонности, полноте и
объективности исследования обстоятельств дела из числа принципов
уголовного судопроизводства обусловлено, в основном, причиной
закрепления в УПК конституционного принципа состязательности сторон.
Так, например, следователя как участника уголовного судопроизводства со
стороны обвинения вряд ли можно обязать проявлять активность в собирании
оправдательных доказательств. Тем более абсурдно было бы обязать
собирать обвинительные доказательства защитника, который в соответствии
с ч. 3 ст. 86 УПК РФ, также как и следователь является субъектом
деятельности по собиранию доказательств. Не обязан собирать
доказательства (ни оправдательные, ни обвинительные) суд, который, в
соответствии с ч. 3 ст. 15 УПК РФ, не является органом уголовного
преследования, не выступает на стороне обвинения или защиты. Характерно
в этой связи, закрепить принцип всесторонности, полноты и объективности
исследования обстоятельств дела в УПК РФ одновременно считает
необходимым восстановить активную роль суда в собирании доказательств,
что уже прямо противоречит принципу состязательности сторон.,

С другой стороны, требование всесторонности, полноты и объективности
исследования обстоятельств дела вовсе не утрачивает свое значение в
аспекте поиска истины в уголовном процессе. Это требование следует
считать не принципом всего уголовного судопроизводства, а принципом
доказательственного права как института, входящего в систему отрасли
уголовно-процессуального права. Оно вытекает, в частности, из норм
уголовно-процессуального права, содержащихся в ст. 73 УПК РФ
«Обстоятельства, подлежащие доказыванию», а также еще в большей степени
из положений главы 11 УПК РФ «Доказывание», в которой установлены
правила проверки и оценки доказательств, использования в доказывании
результатов оперативно-розыскной деятельности, правила преюдиции. Эти
правила распространяются как на участников уголовного судопроизводства
со стороны обвинения, так и на суд. Поэтому, если вести речь о
восстановлении в УПК РФ нормы о всесторонности, полноте и объективности
обстоятельств дела, то она может иметь место лишь в рамках главы 11 УПК
РФ. В этом смысле она может быть воспроизведена в ст. 85 УПК РФ
«Доказывание», если ее изложить в следующей редакции: «Доказывание
состоит в собирании, проверке и оценке доказательств в целях
установления обстоятельств, предусмотренных статьей 73 настоящего
Кодекса. Проверка и оценка доказательств производятся в соответствии с
требованиями всесторонности, полноты, объективности исследования
обстоятельств дела».

Таким образом, можно констатировать, что на самом деле принцип
всесторонности, полноты и объективности исследования обстоятельств дела
в уголовном судопроизводстве продолжает действовать. Другое дело, что с
точки зрения юридической техники он рассредоточен в различных статьях
УПК РФ, что действительно представляется неприемлемым, поскольку
отечественный правоприменитель традиционно ориентируется на соблюдение
тех норм-принципов, которые имеют явное выражение в законодательстве.

Уголовное преследование – это процессуальная деятельность, направленная
на доказывание виновности определенного лица, состоящая в формировании и
обосновании вывода о совершении определенным лицом преступления.

С позицией, в которой следователь является стороной обвинения, мы
согласиться не можем, так как считаем, что следователь не обвиняет, он
расследует факт, который расценивается (при возбуждении дела и в ходе
расследования) как содержащий признаки преступления, а в по окончанию
расследования разрешает уголовное дело по существу на стадии
предварительного расследования. Так, следователь обязан расследовать
объективно, полно и всесторонне, собирая как обвиняющие, так и
оправдывающие доказательства, как отягчающие, так и смягчающие вину.
Думается, что нельзя расценивать при таких условиях следователя как
сторону обвинения. Нельзя говорить и о негласной деятельности
следователя (это не оперативно-розыскная деятельность) и отсутствии
активного состязания сторон. Как только появляется обвиняемый
(подозреваемый) появляется и состязание, в том числе заявление
ходатайств, участие в следственных действиях и т.п. Можно ли при этом
говорить о следователе как стороне обвинения? Нам представляется, что
нет.

В связи с этим следователь обязан принять решение о возбуждении
уголовного дела и расследовать уголовное дело, а, завершая свою
деятельность по уголовному делу, направлять его прокурору с
обвинительным заключением, либо прекращать уголовное дело или отказывать
в возбуждении дела. Таким образом, деятельность следователя связана с
решением вопросов непосредственно затрагивающих права, свободы человека
и гражданина, вторгаясь зачастую в сферу законных интересов личности.
Именно поэтому так важно, чтобы следователь при производстве по
уголовному делу неукоснительно соблюдал не только
уголовно-процессуальные нормы, но и нормы Конституции Российской
Федерации, международные нормы и нормы нравственности.

В сфере, урегулированной уголовно-процессуальным правом, участники
уголовного процесса зачастую не могут осуществлять свои права и нести
обязанности без вмешательства органа предварительного следствия на
стадии возбуждения уголовного дела и предварительного расследования, то
есть без его правоприменительной деятельности, обеспечивающей им
возможность беспрепятственно осуществлять требования и дозволения
процессуальных норм.

Несомненно, что изменение процессуальной функции следователя, как
элемента его правового регулирования, должно изменить и его
процессуальный статус. Автор считает, что единственной процессуальной
функцией следователя является функция расследования уголовного дела
(разрешения уголовного дела на стадии предварительного расследования),
что на наш взгляд, несомненно, ведет к возрождению принципа
всесторонности, полноты и объективности исследования обстоятельств дела
без ограничения принципа состязательности сторон.

ГЛАВА 2. Нормативное выражение процессуального статуса следователя

2.1 Процессуальные полномочия следователя

Одним из элементов процессуального статуса следователя являются
полномочия. Полномочия составляют центральное звено его
уголовно-процессуального статуса. Следует отметить, что закон, в
основном, определяет компетенцию и круг полномочий следователя, подробно
регламентирует процессуальную деятельность по возбуждению и
расследованию уголовных дел. Полномочия следователя, как и полномочия
иных государственных органов и должностных лиц, в первую очередь,
характеризуются властными признаками, выраженными в праве применения мер
процессуального принуждения, обязательности исполнения его решений
определенными лицами.

Понятие «полномочия следователя» широко применяется в
следственно-судебной практике, однако, и ученые, и практические
работники по-разному понимают его содержание.

Одни вкладывают в понятие полномочий узкий смысл, рассматривая
полномочия следователя лишь как некоторую совокупность его
процессуальных прав (возбуждать уголовные дела или отказывать в их
возбуждении; самостоятельно производить любые предусмотренные законом
следственные действия; задерживать подозреваемого; избирать без санкции
прокурора и решения суда меры пресечения, кроме заключения под стражу и
залога; давать поручения органам дознания; оценивать доказательства по
своему внутреннему убеждению; привлекать в качестве обвиняемого и др.).

Другие – включают в понятие полномочий следователя как его
процессуальные права, так и процессуальные обязанности.

Исследование уголовно-процессуальных норм показывает, что УПК РФ не дает
определенной системы процессуальных полномочий следователя в уголовном
судопроизводстве. В самом общем виде полномочия следователя
сформулированы в ч.2 ст.38 УПК РФ, согласно которой «следователь
уполномочен:

1) возбуждать уголовное дело в порядке, установленном
уголовно-процессуальном законом;

2) принимать уголовное дело к своему производству или передавать его
прокурору для направления по подследственности;

3) самостоятельно направлять ход расследования, принимать решения о
производстве следственных и иных процессуальных действий, за исключением
случаев, когда в соответствии с уголовно-процессуальном законом
требуется получение судебного решения и (или) санкции прокурора;

4) давать органу дознания в случаях и порядке, установленных
уголовно-процессуальным законом, обязательные для исполнения письменные
поручения о проведении оперативно-розыскных мероприятий, производстве
отдельных следственных действий, об исполнении постановлений о
задержании, приводе, об аресте, о производстве иных процессуальных
действий, а также получать содействие при их осуществлении;

5) осуществлять иные полномочия, предусмотренные уголовно-процессуальном
законом».

В достаточно общем виде также были изложены полномочия следователя в
ряде проектов УПК РФ. Так, в проекте УПК РФ, подготовленном авторским
коллективом НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при
Генеральной прокуратуре РФ, говориться о правах следователя: принимать
самостоятельно все решения о направлении следствия и производстве
следственных действий, за исключением случаев, когда законом
предусмотрено получение согласия или санкции от прокурора, а также
решения суда; задерживать и допрашивать лицо, подозреваемое в совершении
преступления; знакомиться с оперативно-розыскными материалами органов
дознания; поручать им производство оперативно-розыскных или следственных
действий или требовать содействия их проведению; обжаловать указания
прокурора и руководителя органа предварительного следствия (ст. 151).

В статье 32 проекта УПК РФ, подготовленном авторским коллективом
Министерства юстиции РФ, говориться о следующих правах следователя:
возбуждать уголовное дело; производить по нему предварительное
следствие; выполнять все следственные действия, предусмотренные законом;
представлять дело вышестоящему прокурору с письменным изложением своих
возражений в случае несогласия с указаниями надзирающего прокурора;
знакомиться с оперативно-розыскными материалами органов дознания,
относящимися к расследуемому делу, давать им письменные, обязательные
для исполнения поручения и указания о производстве розыскных и
следственных действий и требовать от них содействия в производстве
следственных действий.

Достаточно детально регламентируются полномочия следователя в проекте
Общей части УПК РФ, подготовленном Государственно-правовым управлением
при Президенте РФ. В ч. 4 ст. 71 данного проекта содержится 32 пункта,
которые раскрывают полномочия следователя. Но при этом следует отметить,
что ряд полномочий следователя перечислены и в иных частях данной
статьи. Таким образом, предпринята попытка сгруппировать основные
полномочия следователя в одной статье, что, на наш взгляд, вполне можно
приветствовать.

В тоже время, как представляется, нет необходимости в статье,
посвященной следователю, давать полный перечень его полномочий. В ней
необходимо дать лишь основной их перечень. Остальные полномочия
необходимо детализировать в статьях, посвященных непосредственно
производству по уголовным делам. В этой связи ч. 2 ст. 38 УПК РФ следует
подвергнуть некоторой корректировки путем дополнения ее пунктами 5-10
следующего содержания:

5) получать от органа дознания в связи с расследуемым уголовным делом
сведения о проведении оперативно-розыскных мероприятий и принимаемых
мерах по раскрытию преступлений, розыску скрывшихся ‘подозреваемых и
обвиняемых и похищенного имущества, обнаружению имущества
подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную
ответственность в целях наложения на него ареста в порядке,
установленном статьями 115 и 116 настоящего Кодекса;

6) разрешать отводы, заявленные понятому, эксперту, специалисту,
переводчику, защитнику, представителю потерпевшего, гражданского истца и
гражданского ответчика в порядке, установленном ч. 1 ст. 69 настоящего
Кодекса;

7) обращаться в суд с ходатайством об избрании меры пресечения в виде
заключения под стражу, домашнего ареста, о продлении, срока содержания
под стражей, производстве обыска и (или) выемки в жилище и других
следственных действий, которые допускаются на основании судебного
решения;

8) разрешать ходатайства лиц, участвующих в уголовном судопроизводстве,
а также исходящие от других лиц заявления в связи с производством по
уголовному делу;

9) представлять свои письменные возражения и объяснения прокурору или в
суд, давать им устные объяснения;

10) осуществлять иные полномочия, предусмотренные настоящим Кодексом».

Анализ уголовно-процессуальных норм, устанавливающих полномочия
следователя, с точки зрения их содержания, целей и юридических
последствий, позволяют классифицировать полномочия следователя по
следующим группам.

К первой группе относятся полномочия по рассмотрению и разрешению
сообщения о преступлении (принять и проверить сообщение о преступлении
(ст. 144 УПК); принять решение по результатам рассмотрения сообщения о
преступлении (ст. 145 УПК); принять меры по сохранению следов
преступления (ч.З ст. 145 УПК)).

Во вторую группу входят полномочия по направлению уголовного дела
(направить дело вышестоящему прокурору с письменным изложением своих
возражений по поводу решений и указаний прокурора, осуществляющего
надзор на предварительном следствии (ч.З ст.38 УПК); направить уголовное
дело по подследственности (ч.5 ст. 152 УПК); соединить уголовные дела
(ст. 153 УПК); выделить уголовное дело (ст. 154 УПК); выделить в
отдельное производство материалы уголовного дела (ст. 155 УПК)).

Третья группа – это полномочия по собиранию доказательств (произвести
следственные действия (ч.1 ст.86 УПК); получить и приобщить к уголовному
делу в качестве доказательств письменные документы и предметы,
представляемые подозреваемым, обвиняемым, защитником, а также
потерпевшим, гражданским истцом, гражданским ответчиком и их
представителями (ч.2 ст.86 УПК); признать доказательство недопустимым
(ч.2 ст.88 УПК); направить запрос компетентным органам иностранных
государств о производстве допроса, осмотра, выемки, обыска, судебной
экспертизы или иных процессуальных действий (ст.453 УПК); дать органу
дознания письменное поручение о проведении оперативно-розыскных
мероприятий (в том числе и для установления источников доказательств), а
также о производстве отдельных следственных и процессуальных действий и
потребовать содействия при их осуществлении (п.4 ч.2 ст.38 УПК)).

К четвертой группе относятся полномочия по допуску или привлечению
физических и юридических лиц для участия в производстве по уголовному
делу (признать потерпевшим физическое или юридическое лицо (чЛ ст.42
УПК); отказать в признании потерпевшим (п. 13 ч.2 ст.42 УПК); признать
гражданским истцом физическое или юридическое лицо (чЛ ст.44 УПК);
признать представителем потерпевшего, гражданского истца и гражданского
ответчика адвоката, а представителем гражданского истца, гражданского
ответчика, являющегося юридическим лицом, также иное лицо, правомочное в
соответствии с Гражданским кодексом РФ представлять его интересы (чЛ
ст.46 и чЛ ст.55 УПК); привлечь законных представителей
несовершеннолетнего подозреваемого и обвиняемого к участию в уголовном
деле, в порядке, установленном ст.ст. 426 и 428 УПК; привлечь в качестве
гражданского ответчика физическое или юридическое лицо, которое в
соответствии с Гражданским кодексом РФ несет ответственность за вред,
причиненный преступлением (чЛ ст. 54 УПК); привлечь к участию в
следственных действиях должностное лицо органа, осуществляющего
оперативно-розыскную деятельность (ч. 7 ст. 164 УПК), специалиста (ст.
168 УПК), переводчика (ст. 169 УПК) и понятых (ст. 170 УПК); привлечь к
участию в уголовном деле законного представителя лица, в отношении
которого ведется производство о применении принудительной меры
медицинского характера (ч. 1 ст. 437 УПК)).

В пятую группу входят полномочия по применению мер
уголовно-процессуального принуждения (задержать гражданина в качестве
подозреваемого (ст. 91 и 92 УПК); избрать, отменить или изменить в
отношении подозреваемого, обвиняемого меру пресечения (ст. 97-110 УПК);
применить к подозреваемому или обвиняемому меры процессуального
принуждения в виде обязательства о явке, привода, временного отстранения
от должности и наложения ареста на имущество (ч. 1 ст. 111 УПК);
объявить розыск подозреваемого (ст. 210 УПК); применить к потерпевшему,
свидетелю, гражданскому истцу, гражданскому ответчику, эксперту,
специалисту, переводчику и (или) понятому меры процессуального
принуждения в виде обязательства о явке, привода и денежного взыскания
(ч.2 ст.111 УПК)).

Шестая – полномочия по привлечению лица в качестве обвиняемого и
осуществлению розыска обвиняемого (вынести постановление о привлечении
данного лица в качестве обвиняемого и предъявить обвинение (ст. 171 и
172 УПК); изменить предъявленное обвинение (ст. 175 УПК); объявить
розыск обвиняемого, скрывшегося от следствия, либо место нахождения
которого не установлено по иным причинам (ст.210 УПК); направить
материалы уголовного дела в компетентные органы иностранного государства
для осуществления уголовного преследования (ст.458 УПК)).

Седьмая – полномочия по приостановлению и возобновлению предварительного
следствия (приостановить предварительное следствие по основаниям,
предусмотренным ч.1 ст.208 УПК (ч.2 ст.208 УПК); принять меры по
установлению лица, подлежащего привлечению в качестве подозреваемого или
обвиняемого (п.1 ч.2 ст.209 УПК); принять меры по установлению
местонахождения подозреваемого или обвиняемого, а если он скрылся,
принять меры по его розыску (п.2 ч.2 ст.209 УПК); возобновить
предварительное следствие при наличии оснований, предусмотренных ч.1
ст.211 УПК).

К восьмой группе принадлежат полномочия по разрешению уголовного дела
(прекратить уголовное дело или уголовное преследование (ст.ст.212 и 213
УПК); направить уголовное дело с обвинительным заключением прокурору
(ст.ст.215-219 УПК); с согласия прокурора прекратить уголовное
преследование и возбудить перед судом ходатайство о применении к
несовершеннолетнему обвиняемому принудительной меры воспитательного
воздействия (ч.1 ст.427 УПК); направить уголовное дело в суд для
применения принудительной меры медицинского характера (п.2 ч.1 ст.439
УПК)).

И в последнюю группу входят иные полномочия, такие как обеспечивать
условия содержания лица, в отношении которого в качестве меры пресечения
избрано заключение под стражу, а также лица, которое задержано по
подозрению в совершении преступления, исключающие угрозу его жизни и
здоровья (ч.3 ст. 10 УПК); поддерживать от имени государства обвинение в
суде по уголовным делам, по которым предварительное расследование
произведено в форме дознания (п.6 ст.55 УПК); разрешать отводы,
заявленные переводчику, эксперту, специалисту (ст.ст. 69, 70 и 71 УПК);
давать разрешение на встречу сотрудника органа дознания, осуществляющего
оперативно-розыскную деятельность, с подозреваемым или обвиняемым,
находящимся под стражей (ч.2 ст.95, ч.14 ст. 108 УПК); осуществлять
дознание (п.п.1,7 и 8 ч.3 ст. 151 УПК); рассматривать и разрешать
ходатайства (ст. 159 УПК); принимать меры попечения о детях, об
иждивенцах подозреваемого или обвиняемого и меры по обеспечению
сохранности его имущества (ст. 160 УПК); принимать меры к предотвращению
разглашения данных предварительного расследования (ст. 161 УПК).

В данном случае мы, конечно, не претендуем на то, что выше дана
исчерпывающая классификация полномочий следователя. В юридической
литературе вполне справедливо, на наш взгляд, выделяют в качестве
самостоятельной группы полномочия прокурора по осуществлению
профилактики преступлений. При этом данную группу полномочий можно
подразделить на такие подгруппы, как: а) полномочия по выявлению
обстоятельств, способствовавших совершению преступления; б) полномочия
по устранению данных обстоятельств; в) полномочия по пресечению
преступлений, оказанию превентивного воздействия на преступное поведение
лиц.

Далее при рассмотрении полномочий остановимся лишь на тех из них, при
осуществлении которых возникают наибольшие проблемы, в связи с
недостаточной разработкой процедуры их реализации. При этом целый ряд
полномочий следователя будет нами рассмотрен в третьем параграфе данной
главы, поскольку они во многом определяют выражение процессуальной
самостоятельности следователя.

При рассмотрении полномочий следователя особое внимание будет уделено
тем полномочиям следователя, при выполнении которых, в ряде случаев,
возникают проблемные вопросы в связи с недостаточным правовым
регулированием уголовно-процессуального статуса следователя.

Процессуальные полномочия возникают у следователя уже на стадии
возбуждения уголовного дела, которая раскрывает сферу уголовного
судопроизводства. Так, следователь обязан принять, проверить сообщение о
любом совершенном или готовящемся преступлении и в пределах компетенции,
установленной УПК РФ, принять по нему решение в срок не позднее трех
суток со дня поступления указанного сообщения (ст. 144 УПК). При
необходимости следователь может ходатайствовать перед прокурором или
начальником следственного отдела о продлении этого срока до 10 суток, а
при проведении документальных проверок или ревизий по его ходатайству
прокурор вправе продлить этот срок до 30 суток.

По результатам рассмотрения сообщения о преступлении следователь
принимает одно из следующих решений: 1) о возбуждении уголовного дела;
2) об отказе в возбуждении уголовного дела; 3) о передаче сообщения по
подследственности.

УПК РФ сохранил верность принципиальной позиции, что следственные
действия могут осуществляться только в рамках возбужденного уголовного
дела. Исключение сделано лишь для осмотра места происшествия. Согласно
ч.2 ст. 176 УПК РФ, в случаях, не терпящих отлагательств, он может быть
произведен до возбуждения уголовного дела.

Новым в правовом регулировании порядка производства следственных
действий является положение ч. 4 ст. 146 УПК, в соответствии с которым к
постановлению о возбуждении уголовного дела, направляемому прокурору,
прилагаются материалы проверки сообщения о преступлении, а в случаях
производства отдельных следственных действий по закреплению следов
преступления и установлению лица, его совершившего (осмотр места
происшествия, освидетельствование, назначение судебной экспертизы), –
соответствующие протоколы и постановления.

Но поскольку уголовное дело считается возбужденным после дачи прокурором
на это согласия, получается, что до юридически значимого решения о
возбуждении уголовного дела могут быть произведены три следственных
действия.

Однако с указанным достаточно трудно согласиться. Только в ч.2 ст. 176
УПК РФ предусматривается возможность проведения осмотра места
происшествия до возбуждения уголовного дела в случаях, не терпящих
отлагательств. Нормы закона, регламентирующие производство
освидетельствования (ст. 179 УПК РФ) и назначение судебной экспертизы
(ст. 195 УПК РФ), таких указаний не содержат.

Так, согласно ст. 179 УПК РФ освидетельствование может быть произведено
лишь в отношении подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, а также
свидетеля с его согласия, за исключением случаев, когда
освидетельствование необходимо для оценки достоверности его показаний.
На стадии же возбуждения уголовного дела таковых субъектов не имеется,
поскольку их появление возможно только после возбуждения уголовного
дела.

Одним из направлений совершенствования деятельности предварительного
следствия автор считает возможность проведения экспертизы в стадии
возбуждения уголовного дела. О целесообразности назначения и
производства экспертизы в стадии возбуждения уголовного дела упоминают
многие авторы научных работ. При расследовании преступлений именно
ориентирующая информация в виде вероятного заключения эксперта, которая
не имеет доказательственного значения, может играть важную ориентирующую
роль при выдвижении следственных версий, определение направлений
дальнейшего расследования, сужение круга подозреваемых. На наш взгляд
это действительно необходимо в тех случаях, когда не ущемляются права
участников процесса. Следователь, при возбуждении уголовного дела, не
редко сталкивается с трудностями в квалификации деяния или с выяснением,
является ли данное деяние преступным или нет. В этом случае без
производства экспертизы не обойтись, но она может быть проведена только
в рамках возбужденного уголовного дела.

В этой ситуации на практике, например, по делам о наркотических
средствах и психотропных веществах, огнестрельном и холодном оружии
вначале производится их исследование, о чем составляется соответствующий
акт. А затем после вынесения следователем, дознавателем постановления о
возбуждении уголовного дела назначается и производится экспертиза. В
связи с этим, практически дважды происходит исследование одних и тех же
предметов и веществ. А следствие от “а” до “я” должно быть строго
регламентировано уголовно-процессуальным законодательством.

В связи с изложенным, представляется целесообразным назначение и
производство экспертизы в стадии возбуждения уголовного дела, для
определения правильной квалификации деяния или выяснения вопроса,
является ли данное деяние преступным или нет. В этом случае, проведенная
экспертиза не должна ущемлять права участников процесса. Для этого
необходимо внести соответствующие редакции поправок в законодательство.

Согласно ч. 1 ст. 176 УПК РФ осмотр места происшествия и осмотр жилища
являются самостоятельными видами осмотра. Таким образом, осмотр следов
преступления в жилище должен проводиться в соответствии с ч. 5 ст. 177
УПК РФ и оформляться протоколом осмотра жилища. Означает ли это, что
производство осмотра жилища допустимо только после возбуждения
уголовного дела, даже если на то есть согласие проживающих лиц?

Уголовно-процессуальный закон не дает на это четкого ответа. Согласно ч.
2 ст. 176 УПК РФ до возбуждения уголовного дела в случаях, не терпящих
отлагательства, допускается только осмотр места происшествия. Но в
определенных ситуациях жилище может быть местом происшествия. Поэтому
следует поддержать мнение тех авторов, которые полагают, что в таких
случаях осмотр жилища может быть проведен и до возбуждения уголовного
дела.

Из этого вытекает необходимость более четко закрепить в ч. 2 ст. 176 УПК
РФ возможность производства осмотра жилища в случаях, не терпящих
отлагательства, еще до возбуждения уголовного дела.

Данный вывод, на наш взгляд, основывается на формулировке ч. 5 ст. 165
УПК РФ, устанавливающей, что в исключительных случаях, когда
производство осмотра жилища не терпит отлагательства, он может быть
проведен на основании постановления следователя без получения судебного
решения.

В соответствии с п.4 ч.2 ст. 38 УПК РФ следователь уполномочен давать
органу дознания в случаях и в порядке, установленном законом
обязательные для исполнения поручения о проведении оперативно-розыскных
мероприятий, производстве отдельных следственных действий, об исполнении
постановлений о задержании, приводе, об аресте, о производстве иных
процессуальных действий, а также получать содействие при их
осуществлении.

Следователь уполномочен давать органу дознания поручения «в случаях и в
порядке, установленных настоящим Кодексом», то по другим нормам УПК
оказывается, что следователь уполномочен дать органу дознания всего лишь
два поручения: 1) о приводе подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего и
свидетеля (ч.7 ст.113 УПК РФ) и 2) о производстве следственных или
розыскных действий в другом месте (ч.1 ст. 152 УПК РФ). Других
уголовно-процессуальных норм, в которых следователь был бы уполномочен
давать поручения органу дознания, в действующем УПК нет. Отсутствие в
Уголовно-процессуальном кодексе таких уголовно-процессуальных норм, не
создает препятствий для направления следователями различного рода
поручений органам дознания. Вместе с тем, это создает почву для
возбуждения заинтересованными участниками уголовного судопроизводства
ходатайств о признании сведений, полученных в результате исполнения
поручений следователя недопустимыми, поскольку формально следователь в
таких случаях выходит за пределы установленных полномочий.

Такая точка зрения может и имела место, однако в настоящее время
изменена ч. 7 ст. 113 УПК РФ, где слово «по поручения» изменено на «на
основании постановления», а если брать за основу только ч. 1 ст. 152 УПК
РФ, то это будет не совсем верно, так как ст. 38 УПК РФ имеет широкое
распространение на нормы уголовно-процессуального закона, касающиеся
деятельности следователя, а ч. 1 ст. 152 УПК РФ лишь конкретизирует
деятельность следователя в случаях проведения следственных или розыскных
действий в другом месте. Это подтверждает и анкетирование. Так 79,6%
опрошенных следователей считают, что их письменные поручения выполняются
в установленный законом срок, однако из них 64% отмечают, что, как
правило, это рапорт сотрудника органа дознания об отсутствии возможности
проведения действий, указанных в поручении.

Поскольку, в УПК нет указания о том, осуществление каких именно
оперативно-розыскных мероприятий, следователь может поручить органу
дознания, то исходным положением для решения данного вопроса следует
считать перечень оперативно-розыскных мероприятий, который установлен ч.
1 ст. 6 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности». К
ним относятся:

– опрос;

– наведение справок;

– сбор образцов для сравнительного исследования;

– проверочная закупка;

– исследование предметов и документов;

– наблюдение;

– отождествление личности;

– обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и
транспортных средств;

– контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений;

– прослушивание телефонных переговоров;

– снятие информации с технических каналов связи;

– оперативное внедрение;

– контролируемая поставка;

– оперативный эксперимент.

Однако, проанализировав содержание и результаты деятельности,
выполняемой в ходе осуществления перечисленных оперативно-розыскных
мероприятий, можно сделать вывод, что следователь не вправе давать
органу дознания поручения о проведении таких оперативно-розыскных
мероприятий, которые могут быть поглощены проведением следственных
действий. И действительно, нет надобности при расследовании уголовного
дела давать поручение органу дознания на проведение сбора образцов для
сравнительного исследования в рамках Федерального закона «Об
оперативно-розыскной деятельности», если ст. 202 УПК РФ дает возможность
провести это действие в рамках следственного, а не оперативно
розыскного. В подтверждении сказанного следует отметить, что цели
осуществления указанных оперативно-розыскных мероприятий могут быть
достигнуты путем производства соответствующих следственных и иных
процессуальных действий: осмотр (ст.ст.176-178 УПК РФ), наложение ареста
на почто-телеграфные отправления, их осмотр и выемка (ст. 185 УПК РФ),
контроль и запись переговоров (ст. 186 УПК), предъявление для опознания
(ст. 193 УПК РФ), получение образцов для сравнительного исследования
(ст.202 УПК РФ).

Сроки для исполнения поручений следователя и ответственность за
ненадлежащее их выполнение или же невыполнение, уголовно-процессуальный
закон, за исключением ч. 1 ст. 152 УПК РФ, не устанавливает, что может
привести не только к нарушению сроков расследования, но и значительно
снизить его качество. Многие ученые-процессуалисты считают, что
следователи должны самостоя-тельно указывать срок, в течение которого
надлежит исполнить поручение. Автор исследования также придерживается
точки зрения, что следователь должен сам определять срок исполнения
поручения, а если этот срок следователь не установил, то по аналогии с
ч. 1 ст. 152 УПК РФ срок должен быть определен 10 сутками.

УПК РФ представляет следователю полномочия по собиранию доказательств
(ч.1 ст.86 УПК РФ), определяет способы проверки доказательств (ст.87 УПК
РФ), критерии и правила оценки доказательств (ст. 88 УПК РФ).
Доказывание, осуществляемое следователем, имеет ряд особенностей,
которые обусловлены как процессуальными условиями, в которых проводится
предварительное расследование, так и характером полномочий, которыми
закон наделяет следователя.

Ч. 1 ст. 152 УПК РФ устанавливает, что в случаях необходимости
производства следственных или розыскных действий в другом месте
следователь вправе произвести их лично либо поручить производство этих
действий соответственно следователю или органу дознания, который обязан
выполнить поручение в срок не позднее 10 суток.

В доказывании обстоятельств совершенного преступления следователю
принадлежит определяющая роль. Следователь на основе собранных по
уголовному делу доказательств устанавливает обстоятельства, входящие в
предмет доказывания и формулирует выводы по основным вопросам
предварительного следствия. Следователь лично и непосредственно
исследует все доказательства по делу, причем, как правило, делает это
первым. От него во многом зависит исход дела. Поэтому следователь должен
быть наделен широкими полномочиями и достаточной самостоятельностью в
процессе доказывания.

В полномочия следователя входит выяснение обстоятельств, подлежащих
доказыванию, указанные в ст. 73 УПК РФ, а если производство ведется в
отношении несовершеннолетних, то установленные ст. 421 УПК РФ, а по
производству о применении принудительных мер медицинского характера –
ст. 433 УПК РФ.

В круг обстоятельств, подлежащих доказыванию, входит не только событие
преступления; виновность лица в совершении преступления, форма его вины
и мотивы; обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого; характер
и размер вреда, причиненного преступлением; но и обстоятельства,
исключающие преступность и наказуемость деяния; обстоятельства,
смягчающие наказание; обстоятельства, которые могут повлечь за собой
освобождение от уголовной ответственности и наказания. Таким образом,
если следователь выполняет функцию обвинения (уголовного преследования),
то он не должен одновременно устанавливать обстоятельства, которые
исключают преступность и наказуемость деяния и те, которые могут повлечь
за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания.

На наш взгляд, нормы УПК РФ, обязывающие следователя выявлять в ходе
производства по уголовному делу обстоятельства, исключающие преступность
и наказуемость деяния и те, которые могут повлечь за собой освобождение
от уголовной ответственности и наказания, полностью противоречат функции
обвинения, но осуществление предварительного следствия не представляется
возможным без установления всех обстоятельств дела, а значит выполнить
требования ст. 73, 421, 433 УПК РФ следователь может только обладая
функцией расследования уголовного дела. Автор исследования уже говорил о
том, что в компетенцию следователя входит функция и полномочия, поэтому
существующая взаимосвязь между этими элементами процессуального статуса
может устанавливаться в такой последовательности, в которой функция
порождает полномочия. Уголовно-процессуальное законодательство не
наделяет ни одного участника процесса конкретными функциями. Отсюда
можно проследить обратную последовательность: если следователь наделен
полномочиями, присущими функции расследования уголовного дела
(разрешения уголовного дела на стадии предварительного расследования;
юстиции), то он и обладает этой функцией.

В связи с рассмотрением полномочий следователя по установлению
обстоятельств, подлежащих доказыванию, необходимо отметить, что в УПК РФ
получило развитие положение статьи 50 Конституции РФ, согласно которого
при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств,
полученных с нарушением федерального закона. Так в ч. 1 ст. 75 УПК РФ
говорится, что доказательства, полученные с нарушением требований
уголовно-процессуального законодательства, являются недопустимыми и,
более того, эти недопустимые доказательства не имеют юридической силы и
не могут быть положены в основу обвинения и использованы для
доказывания. Следователь сам вправе признать доказательство недопустимым
по ходатайству подозреваемого, обвиняемого или по собственной инициативе
(ч. 3 ст. 88 УПК РФ).

Закрепление в уголовно-процессуальном законе данного положения,
несомненно, является очень важным, но вызывает спор п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК
РФ, где признаются недопустимыми показания подозреваемого, обвиняемого,
данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие
защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные ими в
суде. Однако, доказывание не может строиться только на показаниях
подозреваемого, обвиняемого по уголовному делу. Эти показания должны
служить источником для собирания других доказательств и быть подкреплены
в ходе расследования. По справедливому мнению И.Б. Михайловской, это
правило, во-первых, подчеркивает определенное преимущество показаний
обвиняемого, непосредственно воспринятых судом, во-вторых, служит
весомой гарантией законности методов допроса на досудебных стадиях
процесса, а в-третьих, представляет собой одно из проявлений расширения
сферы действия диспозитивного начала.

Действие нормы о недопустимых доказательствах предполагает и иные
правомочия следователя. Признание недопустимыми показаний, основанных на
догадке, предположении, слухе, без указания источника осведомленности
предполагает обязанность следователя подвергать проверке и оценке все
получаемые сведения. При собирании доказательств он должен соблюдать все
предъявляемые требования закона для исключения случаев признания их
недопустимыми.

Следователь, реализует свои полномочия по собиранию доказательств путем
принятия решений и производства следственных и иных процессуальных
действий. Решения о производстве того или иного следственного действия
следователь принимает самостоятельно за исключением случаев,
предусмотренных законом.

Много вопросов возникает при реализации полномочий следователя по
профилактике преступлений. УПК РФ устанавливает, что при производстве по
уголовному делу доказыванию подлежат также обстоятельства,
способствовавшие совершению преступления (ч. 2 ст. 73 УПК РФ), а по
уголовным делам в отношении несовершеннолетних и влияние на него старших
по возрасту лиц (п. 3 ч. 1 ст. 421 УПК РФ). Согласно ч. 2 ст. 158 УПК РФ
следователь, установив в ходе досудебного производства по уголовному
делу обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, вправе
внести в соответствующую организацию или соответствующему должностному
лицу представление о принятии мер по устранению указанных обстоятельств
или других нарушений закона. В УПК РФ нет статей, предполагающих
обязанность следователя выявлять причины и условия, способствовавшие
совершению преступления и принятия по ним мер, как ранее устанавливал
УПК РСФСР (ст. 21 УПК РСФСР, 140 УПК РСФСР и др.). Таким образом,
следователь при установлении таких обстоятельств, может отреагировать
только по своему усмотрению.

Ситуация, сложившаяся вокруг вопроса о профилактике преступлений
обусловлена, на наш взгляд, социальными, общественными и политическими
условиями. В период действия УПК РСФСР 1960 г. деятельность по
предупреждению и профилактике преступления являлась одним из основных
направлений деятельности органов государственной власти, в том числе
следователя. Деятельность следователя по предупреждению и пресечению
преступлений на тот исторический период, была достаточно эффективна.
Однако, с изменением социальных и экономических условий, преступность
приобрела совершенно иное качество, и в этих условиях следует признать,
что это направление деятельности следователя не является превалирующим.
Сложившаяся криминогенная обстановка требует решения задач по
противодействию, предупреждению и профилактике преступлений в рамках
единой государственной программы.

Существуют различные мнения по вопросу наделения следователя полномочием
проведения дознания по уголовному делу, по которому производство
предварительного следствия необязательно (п.8 чЛ ст.5, ч.4 ст. 150 и ч.3
ст. 151 УПК РФ). Согласно ч.2 ст. 223 УПК РФ дознание производится по
уголовным делам, возбуждаемым только в отношении конкретных лиц. Тем,
самым, на органы предварительного следствия дополнительно возложено
расследование преступлений, перечисленных в ч. 3 ст. 150 УПК РФ,
совершенных в условиях неочевидности и уголовных дел, переданных
прокурором из органов дознания по истечении предельного срока
расследования преступлений в форме дознания, установленного
уголовно-процессуальным законом 30 (20+10) сутками.

Углубляясь в эту проблему, можно сказать, что существует два подхода к
данному вопросу. Первый подход связан с упразднением дознания как формы
расследования уголовного дела, а второй с возвращением к срокам дознания
по уголовно-процессуальному кодексу РСФСР и установлением в УПК РФ
понятия «конкретное лицо». Так как, по формальному признаку, без
определения в уголовно-процессуальном законодательстве понятия
«конкретное лицо» дознаватель может вообще не принимать решение о
возбуждении уголовного дела, потому, что на стадии возбуждении
уголовного дела у него не будет веских оснований считать, что именно это
лицо является «конкретным», а значит не будет и оснований считать это
лицо совершившим преступление.

Второй подход, на наш взгляд, является более рациональным, так как
дознание, как форма предварительного расследования, освобождая
следователя от расследования несложных преступлений, дает ему
возможность тщательно расследовать наиболее сложные уголовные дела.

Положение ч.4 ст.37 УПК РФ предусматривает право прокурора по данной
категории уголовных дел поручать следователю поддержание от имени
государства обвинения в суде. Наделяя следователя указанными
полномочиями, законодатель опирался на то, что никто кроме следователя
не знает лучше материалы уголовного дела и по всем делам публичного и
частно-публичного обвинения участие государственного обвинителя в
судебном разбирательстве по уголовно-процессуальному закону обязательно.
Но автор исследования считает, что лучше всех материалы уголовного дела
должен знать прокурор, поддерживающий обвинение в суде, а еще лучше в
последующем и суд.

Существует точка зрения, что следователь не может быть достаточно
объективным при поддержании обвинения в суде, так как ему будет
достаточно сложно отказаться от обвинения и, тем самым, признать
несостоятельность предварительного расследования.

С одной стороны, наделение следователя полномочиями, поддержания от
имени государства обвинения в суде, влечет от последнего
совершенствования профессиональной подготовки, повышения грамотности и
мастерства, поскольку участие в судебном разбирательстве требует
овладения определенными знаниями и навыками, так как государственный
обвинитель представляет доказательства и участвует в их исследовании,
излагает суду свое мнение, высказывает суду предложения о применении
уголовного закона и назначении подсудимому наказания, а также
предъявляет и поддерживает гражданский иск.

С другой стороны, следователь сделал свой вывод по уголовному делу в
заключительном обвинении, постановлении о прекращении уголовного дела,
постановлении о прекращении уголовного преследования и возбуждении перед
судом ходатайства о применении к несовершеннолетнему обвиняемому
принудительных мер воспитательного воздействия или постановлении о
направлении уголовного дела в суд для применения принудительной меры
медицинского характера на основании всестороннего, полного и
объективного исследования уголовного дела и своего внутреннего
убеждения, основанного на совокупности имеющихся в уголовном деле
доказательств и руководствуясь при этом законом и совестью.

Поддержание государственного обвинения – это элемент функции обвинения,
исконно присущий прокурору, как государственному обвинителю, а не
следователю, расследовавшему уголовное дело.

И первая точка зрения, и точка зрения автора исследования дают
возможность говорить об исключении из ч; 4 ст. 37 УПК РФ возможности в
случаях, когда предварительное расследование проводилось в форме
дознания поручать поддержание от имени государства обвинения в суде
дознавателю либо следователю, проводившему дознание по данному
уголовному делу. Такому же исключению подлежит и п.6 чЛ ст. 5 УПК РФ.

Еще одним спорным вопросом, касающимся полномочий следователя, является
полномочия по прекращению уголовного дела. На стадии предварительного
следствия следователь, установив обстоятельства, исключающие
преступность и наказуемость деяния, а также обстоятельства, которые
могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и
наказания, должен принять решение о прекращении уголовного дела и
уголовного преследования по основаниям, предусмотренным законом (ст. ст.
24-28,427 УПК РФ).

Вопрос о полномочиях следователя по прекращению уголовных дел, особенно
по нереабилитирующим основаниям, представлял всегда большой интерес со
стороны процессуалистов.

Статья 49 Конституции Российской Федерации провозглашает, что никто не
может быть признан виновным в совершении преступления иначе как
вступившим в законную силу приговором суда. Прекращение уголовного дела
следователем в связи с примирением сторон, с деятельным раскаянием и
другим основаниям, на наш взгляд, входит в некоторое противоречие этому
положению, так как, во-первых, следователь является участником со
стороны обвинения, а во-вторых, решение принимается после установления в
действиях лица, привлекаемого к уголовной ответственности, состава
преступления.

Если следователь наделен функцией обвинения, то он, являясь участником
уголовного судопроизводства со стороны обвинения, не может решать вопрос
о прекращении уголовного дела. Следователь, в этом случае, должен
передать уголовное дело независимо от его внутреннего убеждения
(например, принятии решения о прекращении дела) участнику, обладающему
функцией разрешения дела, которой наделен суд. Если рассматривать данную
проблему с этой точки зрения, то необходимо предусмотреть такой порядок,
при котором следователь в случае доказанности вины лица в совершении
преступления, установив наличие правовых оснований для прекращения
уголовного дела, передает материалы дела на рассмотрение суда. Но если
подойти с другой, где функцией следователя является функция
расследования уголовного дела (разрешения уголовного дела на стадии
предварительного расследования), то это действительно естественные и
неизбежные отступления от запрограммированного законом порядка, в
соответствии с которым вопрос о виновности и наказании должен решаться
судом. Более того, на основании ст. 213 УПК РФ уголовное дело
прекращается по постановлению следователя, копия которого направляется
прокурору. Это еще раз подчеркивает правильность нашей позиций о том,
что функцией следователя является функция расследования уголовного дела
(разрешения уголовного дела на стадии предварительного расследования).

Рассмотрим еще одно, утраченное полномочие следователя. Введение в
действие УПК РФ и фактически, и практически отменило существовавший
ранее институт дополнительного расследования. Судья может по ходатайству
стороны или по собственной инициативе возвратить уголовное дело
прокурору только по основаниям, не требующим производства следственных
действий и получения новых доказательств. Ст. 237 УПК РФ предусматривает
следующие случаи:

1) обвинительное заключение составлено с нарушением требований закона;

2) копия обвинительного заключения не была вручена обвиняемому, за
исключением случаев, если суд признает законным и обоснованным решение
прокурора, принятое им в порядке, установленном ч. 4 ст. 222 или ч. 3
ст. 226 УПК РФ;

3) необходимость составления обвинительного заключения по уголовному
делу, направленному в суд с постановлением о принудительной мере
медицинского характера;

4) имеются предусмотренные ст. 153 УПК РФ основания для соединения
уголовных дел;

5) при ознакомлении обвиняемого с материалами уголовного дела ему не
были разъяснены права, предусмотренные ч. 5 ст. 217 УПК РФ.

Судья обязывает прокурора в течение 5 суток обеспечить устранение
допущенных нарушений.

Допущение следователями даже незначительных ошибок приведет к уходу от
ответственности лиц, совершивших преступления.

Ограничение оснований для возвращения дел на дополнительное
расследование непременно отразится на качестве расследования, будет
способствовать более ответственному подходу следователей к исполнению
своих обязанностей.

Все вышеизложенное позволяет сделать вывод о том, что, наделив
следователя только определенной функцией и, не определив ему присущие
этой функции полномочия, не дают возможности в полной мере определить
статус следователя в уголовном судопроизводстве. Так, например,
следователь, обладая функцией расследования уголовного дела, и не имея
определенного круга полномочий для осуществления предварительного
следствия, не дает ему возможности осуществить свою деятельность для
достижения целей и решения задач всего судопроизводства. Таким образом,
несмотря на то, что и функция,

Нашли опечатку? Выделите и нажмите CTRL+Enter