Участие недобросовестных адвокатов в организованной преступности и коррупции: комплексная характеристика и проблемы противодействия (материалы спецкур

Гармаев Ю.П.

Участие недобросовестных адвокатов в организованной преступности и
коррупции: комплексная характеристика и проблемы противодействия

(материалы спецкурса)

Иркутск ? 2003

Содержание

Отчет о пробном проведении занятий и методические указания по
организации и проведению спецкурса ………………………….

Введение ……………………………………………………………………

Тема 1. Пределы прав и полномочий адвоката…………………………..

Тема 2. Гарантии независимости адвоката………………………………

Тема 3. Общая характеристика и классификация правонарушений, совершаемых
недобросовестными адвокатами………………………..

Тема 4. Типичные данные о личности адвокатов-правонарушителей………

Тема 5. Характеристика типичных преступлений, совершаемых
«коррумпированными» и «вовлеченными» адвокатами………………

Заключение ………………………………………………………………….

Приложения 1-5 (Схемы 1-4, Анкета 5) отдельными файлами……….

Тематический план спецкурса…………………………………………..

Рабочий план спецкурса…………………………………………………

Литература и источники………………………………………………….

Терминологический словарь…………………………………………….

Сведения об авторе …………………………………………………..

Методические указания по организации и проведению специального курса
(отчет о пробном проведении занятий)

Основной целью создания настоящего спецкурса является формирование у
обучаемых наиболее полного представления об уголовно-правовой,
криминологической и криминалистической характеристике участия
недобросовестных адвокатов в организованной преступности и коррупции;
получение слушателями знаний теоретического и прикладного характера по
вопросам правовой оценки типичных преступлений.

Разработка и пробное чтение спецкурса в Иркутском юридическом институте
Генеральной прокуратуры показали некоторую недооценку автором всей
глубины, сложности и актуальности проблемы на первоначальном этапе
проводимого исследования.

Дело в том, что работа в представленном варианте имеет в определенной
мере неполный характер по сравнению с поданной заявкой.

Преступая к разработке спецкурса, на момент подачи заявки в Саратовский
центр по изучению проблем организованной преступности и коррупции
(март-апрель 2003 г.), автор не предполагал, что избранная тема,
исследуемая сфера правоотношений окажется столь глубокой, сложной,
насыщенной материалом, востребованной со стороны практических
работников. Выяснилось, что в рамках заявленного предмета исследования
не следует поверхностно и излишне кратко рассматривать конкретные
задачи. Это не соответствовало бы как интересам правоприменительной
практики, так и науки.

В результате тематический план спецкурса по сравнению с поданной
заявкой был несколько сокращен и одновременно углублен и детализирован.
Был расширен не только перечень вопросов, рассматриваемых в рамках
заявленных тем. Существенно переработаны в сторону расширения средства
и методы обучения. Дополнительно в спецкурс включены входное и выводное
анкетирование, занятия по обмену опытом, представление схем и
электронных вариантов документов и т.д. Одним из последствий
корректировки спецкурса является существенное увеличение его объема (от
планируемых в заявке 3 п.л., до 4,5 п.л.).

Проведенное исследование и апробация показали, что наиболее
подготовленными слушателями по теме спецкурса являются действующие
работники правоохранительных органов: следователи, прокуроры, их
заместители и помощники, дознаватели и др. Проведение спецкурса может
быть так же организовано среди судей, адвокатов, работников органов
юстиции, оперативных работников органов дознания, работников
уголовно-исполнительной системы.

Именно категория обучаемых – практических работников, на наш взгляд,
наиболее полно усваивает предлагаемый материал. Ведь последний
характеризуется комплексностью (уголовно-правовые,
уголовно-процессуальные и криминологические вопросы, проблемы
криминалистики и теории адвокатской деятельности), тесной связью с
практикой, то есть сравнительно высокими требованиями к уровню
подготовки обучаемых.

Вместе с тем, в соответствии с согласованным первичным планом спецкурса,
пробные занятия проводились не только для практических работников, но и
среди студентов дневной формы обучения (4 курс прокурорско-следственного
факультета Института). Эти занятия демонстрировали живейший интерес
студентов к обозначенной проблематике, готовность участвовать во всех
формах занятий, стремление к изучению следственной, судебной практики по
данному вопросу, правоприменительной практики адвокатских образований.

Таким образом, если обучаемые изучили, как минимум, вузовский курс
уголовного права, уголовного процесса, криминологии и криминалистики, то
препятствий к изучению спецкурса нет.

Пробные занятия в рамках спецкурса показали необходимость учета
следующих особенностей проводимых занятий (здесь – с учетом основного
контингента обучаемых).

Лекции (12 часов), входное анкетирование. Лекции по темам проводились по
следующей схеме: сначала преподаватель определяет тему занятия, дает
примерный перечень вопросов, подлежащих рассмотрению. Затем излагаются и
комментируется нормы действующего законодательства по вопросам прав,
пределов полномочий и ответственности адвокатов. Затем кратко приводятся
наиболее характерные примеры из правоприменительной практики различных
регионов. Преподаватель раздает слушателям наглядные материалы (фабулы
дел, копии процессуальных и иных документов и др.) и предлагает обсудить
спорные правовые вопросы. Краткая дискуссия завершается формулировкой
выводов, приведением примеров решения вопроса в конкретном регионе
(органе), предложением для конкретных слушателей попробовать разобраться
в нерешенном правовом вопросе самостоятельно и подготовить сообщение
для круглого стола, занятия по обмену опытом.

На первой лекции проводится входное анкетирование. Необходимо получить
ответы, как минимум, на следующие вопросы: как часто, по делам каких
категорий вы сталкиваетесь с незаконными методами защиты со стороны
«коррумпированных» и «вовлеченных» адвокатов; как вы оцениваете свой
уровень знаний по данной теме; вопросы какого характера вас интересуют
более всего (уголовно-правовая квалификация, криминалистическая
характеристика, уголовно-процессуальные вопросы и др.).

Семинары (4 часа) проводились следующим образом. После краткого
сообщения преподавателя слушателям предлагаются заранее приготовленные
фабулы уголовных и дисциплинарных дел в виде проектов соответствующих
процессуальных и иных документов (представление, обвинительное
заключение, объяснения адвоката, рапорт следователя и др.).

Слушателям, разделенным на небольшие группы, предоставляется время для
подготовки, необходимые нормативные акты (УК РФ, УПК РФ, закон об
адвокатуре и др.). Затем каждая группа дает свое решение ситуации, то
есть правовую оценку деяния, уголовно-правовую характеристику и т.д.
Остальные группы должны выступить в роли оппонентов первой группы, то
есть назвать аргументы, противные ее позиции, как бы они поступили в
конкретной ситуации, как на правовом, так и на организационном
(деятельностном) уровне. Семинар заканчивается анализом позиций и
приведением конкретно принятого решения по каждому примеру. Выясняется,
что эти решения далеко не всегда были законными, обоснованными,
целесообразными и этически допустимыми.

Круглый стол (2 часа) проводится примерно следующим образом. Поскольку
его темой является типичные данные о личности
адвокатов-правонарушителей, преподаватель заранее, в ходе лекций и
семинаров, выявляет среди обучаемых тех, кто имеет опыт общения, в том
числе конфликтного, с адвокатами, обладающими теми или иными типичными
свойствами личности («коррумпированные», «вовлеченные», высоко или
низкоквалифицированные и т.д.).

Этим слушателям предлагается сделать краткое сообщение о том, какой
инцидент (уголовное дело и др.) имел место, какова правовая оценка
содеянного недобросовестным адвокатом, и какие проблемные вопросы имели
место в данной ситуации. Остальные участники круглого стола принимают
участие в обсуждении обозначенных проблем.

Деловая игра (2 часа) проводится примерно следующим образом. Ее темой
является типичные преступления, совершаемые «вовлеченными» адвокатами.
Уголовно-правовая и криминалистическая характеристика,
правоприменительная практика.

Группа слушателей делится на несколько подгрупп: адвокаты, обвинители и
суд. Заранее предлагается фабула уголовного дела по факту совершения
недобросовестного адвокатом соответствующего преступления.
«Обвинителям» предлагается первыми дать комплексную правовую оценку
содеянного. Затем выступают «адвокаты» с мнениями об их отношении к
содеянному, своим вариантом правовой оценки. Им так же предлагается дать
прогноз позиции руководства адвокатского образования, где работает
адвокат и адвокатской палаты субъекта Федерации (квалификационной
комиссии и совета палаты). В заключении «суду» предлагается дать
объективную и непредвзятую «результирующую» оценку. Ему же предлагается
подготовить и зачитать проект решения по жалобе адвоката, якобы поданной
в суд (кассационная жалоба или жалоба на решение адвокатской палаты).
Остальными участниками прогнозируется реакция сторон на решение суда.

Обмен опытом и выходное тестирование (2 часа) проводятся следующим
образом. После краткого сообщения преподавателя, формулировки им
отдельных выводов, слушателям предлагается выступить с впечатлениями о
спецкурсе, проблемам борьбы с правонарушениями недобросовестных
адвокатов и т.д. Специфика этих выступлений заключается в том, что
обучаемых следует ориентировать на то, как они сами видят перспективы
принятия тех или иных мер (законодательных, организационных,
тактико-психологических и т.д.). Преподаватель отмечает все мнения и
использует их при дальнейших прочтениях спецкурса.

Особое внимание обращается на то, чтобы каждый слушатель показал, какая
практика есть у него лично, в его регионе. Преподаватель при
необходимости обращается к нему с просьбой выслать копии
соответствующих документов. Тоже могут сделать между собой и сами
слушатели.

В рамках выходного анкетирования выяснятся уровень оценки обучаемыми
содержания, формы подачи материала спецкурса, оценка собственного, вновь
приобретенного уровня знаний, критика и рекомендации по дополнению
(улучшению) структуры, содержания и формы обучения. Выясняется, желает
ли обучаемый дополнительно получить какие-то знания, необходимы ли они
коллегам из его региона (необходимо ли выездное занятие и т.п.).

В заключение среди слушателей проводится тестирование и раздаются
компьютерные диски с электронными документами (научные и
учебно-методические работы) по проблемам, близким к содержанию
спецкурса.

В целом, можно сделать вывод о том, что подготовка и многократная
реализация спецкурса является весьма перспективным мероприятием.
Проделанная работа активизирует соответствующие научные изыскания. Она
уже дала ценную информацию и опыт, в том числе по контактам с
практическими работниками.

Автор выражает искреннюю признательность директору и сотрудникам
Саратовского исследовательского центра по изучению проблем
организованной преступности и коррупции за ценные замечания и
предложения, позволившие существенно углубить и расширить предмет
исследования, улучшить форму подачи материала.

Введение

В связи с вступлением в законную силу нового уголовно-процессуального
кодекса, Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в
Российской Федерации», адвокатская деятельность в уголовном
судопроизводстве получает новое содержание. Сегодня адвокат-защитник –
это уважаемый и сильный участник процесса, с позицией которого суду и
стороне обвинения необходимо считаться.

С расширением процессуальных полномочий защитника закономерным образом
повышаются и требования к профессиональным и личным качествам каждого
адвоката.

Между тем нельзя не отметить весьма опасные, нездоровые тенденции в
адвокатском сообществе. Две наиболее опасные, тесно взаимосвязанные
между собой тенденции и стали предметом настоящего спецкурса.

По данным криминологического исследования, проведенного Московской
городской коллегией адвокатов (МГКА), среди самых серьезных проблем сами
профессиональные защитники называют коррупцию в органах правосудия,
чудовищно активную деятельность посредников, которыми часто становятся
адвокаты, в особенности, бывшие работники правоохранительных органов.

Другой, не менее серьезной проблемой в последние годы становится
активное участие адвокатов в деятельности организованных преступных
формирований. Адвокат, вовлеченный в организованную преступную группу
или сообщество (далее «вовлеченный» адвокат), как правило, оказывает им
свои услуги на постоянной основе, «курирует» дела ОПГ (ОПС),
консультирует о способах подготовки, совершения и сокрытия преступлений,
средствах и методах раскрытия и расследования посягательств,
применяемых правоохранительными органами.

Адвокаты, включенные в систему защиты транснациональных преступных
организаций, прошли естественный отбор, заявив о своей активной
атакующей позиции, которая не позволяет следователю рассматривать
защитника, как бессловесную процессуальную неизбежность. На сегодняшний
день широко распространено «содержание» защитников буквально «в штате»
ОПГ (ОПС). В этих условиях недобросовестные адвокаты выполняют не только
процессуальные функции, но и, например, находят и подкупают свидетелей
и лжесвидетелей защиты, фальсифицируют доказательства в интересах ОПГ
(ОПС), служат каналом передачи информации между преступной группой и
арестованным, выступают подстрекателями и пособниками в даче взяток
должностным лицам правоохранительных и судебных органов и т.п.

Наиболее высокой степенью общественной опасности характеризуются
ситуации, когда верхушка преступного формирования «напрямую» или через
недобросовестного адвоката имеет коррумпированные связи с руководством
суда и/или правоохранительных подразделений. В подобного рода
преступных связях «коррумпированный» адвокат становится одновременно и
«вовлеченным». В этом случае следствие и суд превращаются в фарс,
конкретный следователь или судья из процессуально самостоятельного лица
превращается в заложника, «ложась между молотом и наковальней», где
«молот» – собственное коррумпированное руководство, а «наковальня» –
организованное преступное формирование.

Таким образом, «вовлеченный» и «коррумпированный» адвокат (которые, как
видим, часто «объединяются» в одном лице) в нынешней криминальной
обстановке – это одно из самых опасных проявлений организованной
преступности и коррупции. Этот тип правонарушителя следует
рассматривать как одного из самых сильных, жестоких и беспринципных
противников законности и правопорядка. На борьбу с «вовлеченными» и
«коррумпированными» адвокатами необходимо обратить самое пристальное
внимание, прежде всего, самой российской адвокатуре, всем судебным и
правоохранительным органам. Не должна остаться в стороне и доктрина.

Однако обратим внимание на то, что ни наука и практика пока не обращают
должного внимания на эти опаснейшие тенденции. Что это? Досадное
недоразумение, упущение науки и практики или сознательное замалчивание
об одной из самых «неприглядных» проблем в деятельности уголовной
юстиции?

Ничто из излагаемого в рамках спецкурса ни в коем случае не должно
бросать тень на все профессиональное адвокатское сообщество. По нашему
глубокому убеждению подавляющее большинство адвокатов – это честные и
порядочные люди, для которых закон и профессиональная этика – главные
ориентиры в работе.

Но, как и в любой профессиональной среде, будь то органы МВД,
прокуратура, суд и др., в адвокатуре появляются случайные люди, которые
ради сиюминутных интересов, легкой наживы готовы на любое нарушение
закона и этических норм.

Итак, предлагаемый спецкурс является первой попыткой межотраслевого
исследования преступлений и иных правонарушений, совершаемых
недобросовестными адвокатами в интересах коррупционеров и членов ОПГ
(ОПС).

Результатом исследования автор видит такую систему знаний, которая
позволила бы различным категориям слушателей составить наиболее полное
представление о характеристике наиболее общественно опасной
противоправной деятельности недобросовестных адвокатов. После
тщательного изучения междисциплинарной (уголовно-правовой,
криминологической, криминалистической) характеристики правонарушений
слушатели должны перейти к изучению практики борьбы с соответствующими
посягательствами, рассмотреть наиболее эффективные, и вместе с тем
основанные на строгом соблюдении закона, средства и способы
противодействия коррупции и организованной преступности, необходимым
«звеном» в которой является недобросовестный адвокат.

В рамках исследования последовательно решались следующие задачи:

– изучены статистические, социологические и иные эмпирические данные о
рассматриваемом виде правонарушений. В общей сложности по специальной
программе было изучено 180 уголовных дел, где участвовали
адвокаты-защитники. Запрашивались и изучались уголовные дела о
преступлениях, совершенных адвокатами в связи с осуществлением ими своих
полномочий в сфере уголовного судопроизводства (65 дел), а так же
дисциплинарная практика органов адвокатуры (82 дисциплинарных
производства из 12 территориальных коллегий адвокатов), проводилось
анкетирование и интервьюирование различных категорий практических
работников (42 адвоката, 210 прокуроров и их помощников, следователей).
В работе также использовались данные социологического
исследования факторов, влияющих на деятельность адвокатов
Московской городской коллегии адвокатов (МГКА), проведенного НИИ
судебной защиты коллегии.

– дана оценка пределам предусмотренных законом прав и полномочий
адвоката, выход за которые образует состав того или иного
правонарушения. Рассмотрена уголовно-правовая характеристика типичных
преступлений, совершаемых адвокатами, а так же характеристика типичных
нарушений УПК РФ;

– выделены криминалистически значимые признаки преступлений,
необходимые для противодействия незаконной деятельности адвокатов со
стороны различных заинтересованных субъектов: органов адвокатской
палаты, органов юстиции, правоохранительных органов,
граждан-доверителей;

– самостоятельной задачей в рамках поставленной цели рассматривалась
характеристика типичных особенностей личности конкретных категорий
правонарушителей, которые автором определены как «коррумпированный»
адвокат и «вовлеченный» адвокат» (См. глоссарий).

Одним из перспективных результатов разработки и внедрения спецкурса
автором видится формулировка рекомендаций комплексного, межотраслевого
характера по вопросам предупреждения, выявления и пресечения
преступлений и иных правонарушений в среде вновь создаваемых в России
адвокатских образований, уголовно-правовыми, криминологическими,
криминалистическими и иными средствами.

В нашем государстве идет процесс возрождения российской адвокатуры как
важнейшего института гражданского общества. Идет формирование нового
законодательства, новой организационной структуры профессионального
сообщества. На «волне перемен» в адвокатских образованиях, как и любой
профессиональной среде, появляются случайные люди, которые ради
сиюминутных интересов, легкой наживы готовы на любое нарушение закона и
этических норм. Поставить им заслон – жизненно важная задача даже не
столько для их процессуальных противников, сколько для самой
адвокатуры и для всего общества, для каждого, кто идет к адвокату в
надежде на праведную защиту, квалифицированную и честную юридическую
помощь.

Тематический план спецкурса

Тема 1. Пределы прав и полномочий адвоката в российском уголовном
судопроизводстве – нормативная модель профессиональной деятельности
адвоката-защитника.

Момент начала участия защитника. Требование закона об осуществлении
защиты только не запрещенными средствами и способами. Пределы полномочий
защитника по собиранию доказательств. Порядок и пределы доступа
защитника к материалам уголовного дела, к охраняемой законом тайне.
Пределы права адвоката на участие в допросе свидетеля. Что защитнику
прямо запрещено законом.

Недопустимость «обвинительного уклона» у должностных лиц –
представителей стороны обвинения.

Проведенное исследование показало, что в сознании многих
правоприменителей сформировалось стойкое заблуждение о том, что адвокат
в своей работе вообще не обременен какими-либо правовыми ограничениями.

Ошибочность такого мнения очевидна. В соответствии с ч. 2 ст. 1 УПК РФ
порядок уголовного судопроизводства, установленный настоящим Кодексом,
является обязательным не только для судов, органов прокуратуры, органов
предварительного следствия и органов дознания, но и для иных участников
уголовного судопроизводства.

Адвокат, как и любой участник судопроизводства, не вправе нарушать этот
порядок. То есть, в его прямые обязанности входит соблюдение
процессуальной дисциплины на протяжении всего производства по делу

Момент начала участия защитника в уголовном деле.

Важнейшим, определяющим аспектом защиты является момент начала участия
защитника в уголовном деле.

Согласно ч. 3 ст. 49 УПК РФ защитник участвует в деле:

1. С момента вынесения постановления о привлечении лица в качестве
обвиняемого, а не с момента предъявления обвинения, как это было по УПК
РСФСР (ч. 1 ст. 47 УПК РСФСР).

С момента возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица.

Это одна из наиболее существенных новаций уголовно-процессуального
закона. Следственная практика показывает, что момент появления защитника
в кабинете следователя, дознавателя, момент, с которого защитник
впервые имеет возможность побеседовать наедине и конфиденциально со
своим подзащитным, который, в данном случае не подвергнут задержанию,
имеет важнейшее, а иногда и решающее тактическое, психологическое
значение. Многие подозреваемые по только что возбужденному делу, еще не
встречавшиеся с адвокатом, которым (подозреваемым) это право еще не
разъяснено, дают следователю признательные показания. Весьма
распространены случаи, когда уже после первой конфиденциальной беседы с
адвокатом подозреваемый отказывается от ранее данных признательных
показаний.

Теперь, уже только при наличии факта возбуждения уголовного дела в
отношении конкретного лица следователь обязан обеспечить ему участие
защитника.

3. Новеллой следует признать положение УПК РФ, допускающее участие в
деле защитника с момента начала осуществления иных мер процессуального
принуждения или иных процессуальных действий, затрагивающих права и
свободы лица, подозреваемого в совершении преступления (п. 5 ч. 3 ст. 49
УПК РФ).

Точного перечня такого рода мер и процессуальных действий ни старый, ни
ныне действующий кодекс не содержит. Тем не менее, этот перечень можно
определить, отчасти, путем анализа статей раздела IV УПК РФ «Меры
процессуального принуждения».

Подробно содержание соответствующих мер и действий комментирует
Конституционный суд в своем Постановлении от 27.06.00

Представителям стороны обвинения следует уяснить, что фактически любые
процессуальные действия, направленные против конкретного лица, могут
стать основанием для участия защитника в следственных действиях.

Другие, предусмотренные ч. 3 ст. 49 УПК временные рамки начала участия
защитника в деле (п.п. 3 и 4), существенных затруднений в практике не
вызывают, а потому подробно нами рассматриваться не будут.

Право защищать не запрещенными средствами и способами.

Большая часть полномочий защитника в уголовном судопроизводстве
регламентирована ст. 53 УПК РФ. Эта статья содержит открытый перечень
прав защитника, единственным и весьма неопределенным ограничением
которого является указание на то, что защитник вправе использовать
только незапрещенные настоящим Кодексом средства и способы защиты (п. 11
ч. 1 ст. 53 УПК РФ).

Здесь законодатель, на наш взгляд, необоснованно установил ограничения в
выборе защитником средств и способов защиты только не запрещенными
действующим УПК РФ. Очевидно, что недопустимыми в уголовном
судопроизводстве являются и те средства защиты, которые нарушают нормы
уголовного законодательства, законодательства об адвокатской
деятельности и адвокатуре, административные и другие нормы. Этот вывод
подтверждают и положения Закона «Об адвокатской деятельности и
адвокатуре».

Так, в п.п. 1 п. 1 ст. 7 Закона закреплено важнейшее положение: «Адвокат
обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные
интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской
Федерации средствами». Именно этой нормой прежде всего обязаны
руководствоваться адвокаты, определяя границы правомерности своей
деятельности.

Новые полномочия защитника по собиранию доказательств.

В соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 53 УПК РФ защитник впервые в истории
российского уголовно-процессуального законодательства получил право не
только представлять, но и собирать доказательства, необходимые для
оказания юридической помощи, в порядке, установленном ч. 3 ст. 86 УПК
РФ.

В данной норме указано, что защитник вправе собирать доказательства
путем:

получения предметов, документов и иных сведений;

опроса лиц с их согласия;

истребования справок, характеристик, иных документов от органов
государственной власти, органов местного самоуправления, общественных
объединений и организаций, которые обязаны предоставлять запрашиваемые
документы или их копии.

Новеллы закона, связанные с различными аспектами собирания доказательств
защитниками, вызывают серьезные сложности на практике. В той или иной
мере неизбежны «перегибы», и в то же время недооценка этих важных и
эффективнейших инструментов защиты в руках адвокатов.

Прежде всего, необходимо отметить, что всей полнотой
государственно-властных, в том числе процессуальных полномочий по
собиранию доказательств, российский уголовно-процессуальный закон
традиционно наделил только участников уголовного судопроизводства,
ответственных за расследование уголовного дела. Собирание доказательств
они производят посредством проведения всех предусмотренных действующим
законом следственных действий, включая обыск, личный обыск, выемку,
осмотр, освидетельствование и др.

Для защитников УПК РФ предусмотрел полномочия по осуществлению только
трех вышеупомянутых мер, ни одно из которых следственным действием не
является. Защитник при проведении опроса лиц, получении предметов,
документов и иных сведений, истребовании справок и т.д. не вправе
реализовывать какие-либо властные полномочия. Так, по смыслу закона
адвокат обязан уже перед началом беседы сообщить опрашиваемому лицу для
чего нужны получаемые от него сведения. Граждане не обязаны, а лишь
вправе давать объяснения защитнику, если они на то согласны.

Защитник не вправе обязывать лиц явкой в адвокатский кабинет (бюро,
юридическую консультацию). Он не вправе официально предупреждать
опрашиваемое лицо об уголовной ответственности за дачу ложных показаний
и за отказ от дачи показаний (ст. ст. 307 и 308 УК РФ) в рамках данного
опроса и отбирать соответствующую подписку. В равной мере защитник не
имеет права изымать, либо даже просто требовать те или иные предметы и
документы у их владельца – физического лица, как то вправе делать
следователь (дознаватель) в рамках обыска или выемки.

Показания лиц, опрошенных защитниками, предметы, документы и иные
сведения могут по своему содержанию являться доказательствами (ч. 1 ст.
74 УПК РФ), но сами по себе, вне их процессуального оформления судом,
прокурором, следователем или дознавателем, не могут быть признаны
допустимыми доказательствами.

Это означает то, что, если защитник, в рамках проведенного им опроса,
получил сведения, интересующие сторону защиты, то эти сведения только
тогда станут допустимыми доказательствами, когда названные
уполномоченные субъекты допросят это лицо.

Аналогичным образом недопустимы и справки об исследовании, проведенном
по инициативе защитника. Допустимым доказательством является только
заключение эксперта (п. 3 ч. 2 ст. 74 и ст. 80 УПК РФ), а оно содержит
результаты исследования, которое проводится только на основании
постановления лица, ведущего производство по делу (ст. 195 УПК РФ).

Вещественными доказательствами признаются только те предметы, которые
проверены, оценены и признаны таковыми судом, прокурором, следователем
или дознавателем (ст. 81 УПК РФ), но никак не те предметы, которые
получены только защитником. Лишь тот, полученный адвокатом, предмет
(документ) будет процессуально легализован как вещественное
доказательство, который будет затем проверен, оценен и приобщен к делу
следователем, прокурором, судом.

Все собранные и представленные защитником в нарушении комментируемых
положений закона доказательства должны быть признаны недопустимыми,
согласно положениям ч. 1 и п. 3 ч. 2 ст. 75 УПК РФ.

Комментируемая нами ст. 53 УПК РФ так же предоставляет защитнику, помимо
уже известных по УПК РСФСР полномочия, бесспорно усиливающие его
потенциальные возможности. К их числу можно отнести:

– право на привлечение специалиста;

– обеспечение доступа к более широкому кругу документов в ходе
расследования;

– предоставление возможности по окончании расследования не только
выписывать из уголовного дела любые сведения в любом объеме, но и
снимать копии с материалов дела, в том числе с помощью технических
средств.

Другие нормы УПК РФ так же обеспечивают новые полномочия
адвоката-защитника и адвоката-представителя, в частности:

– право на участие в допросе свидетеля;

– право адвоката присутствовать при обыске, и другие.

Все эти дополнительные полномочия вызывают у практических работников
стороны обвинения определенные «опасения», а порой даже своеобразную
панику, которую они объясняют тем, что теперь противостоять
преступности, в особенности организованной и коррумпированной, будет,
мягко говоря, сложнее. Попробуем путем определения пределов некоторых из
этих полномочий, выяснить так ли это. Действительно ли закон,
обеспечивая сторону защиты более эффективными процессуальными
средствами, не снабдил сторону обвинения возможностями адекватного и
законного противостояния в рамках провозглашенного принципа
состязательности сторон.

Полномочие защитника по привлечению специалиста.

В соответствие с п. 3 ч. 1 ст. 53 УПК РФ защитник вправе привлекать
специалиста в соответствие со ст. 58 данного Кодекса. В части 1 данной
статьи указывается, что специалист привлекается к участию в
процессуальных действиях, в порядке, установленном настоящим Кодексом,
для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и
документов, применения технических средств в исследовании материалов
дела, для постановки вопросов эксперту и т.д.

Анализ этих положений позволил некоторым авторам предположить, что
теперь защитник, наряду со следователем, наделен правом привлекать
специалиста к участию в следственных действиях.

Вряд ли можно согласиться с такой позицией. В соответствии с ч. 1 ст.
168 УПК РФ к участию в следственном действии специалиста вправе привлечь
именно следователь. Защитник такими полномочиями ни в этой, ни в других
статьях кодекса не наделяется. Только в компетенцию следователя входит
удостоверение личности специалиста, разъяснение ему его прав и
обязанностей, порядка производства следственного действия,
предупреждение его об уголовной ответственности, предусмотренной ст. ст.
307 и 308 УК РФ и др. (часть 5 ст. 164 УПК РФ). Наконец, только
следователь наделен полномочиями убедиться в компетентности специалиста,
проверить его отношение к подозреваемому, обвиняемому и потерпевшему (ч.
2 ст. 168 УПК РФ).

Таким образом, исходя из смысла анализируемых норм, следователь не
только по своему усмотрению привлекает специалиста к участию в
процессуальных действиях, но и вправе не допустить того или иного
специалиста по мотивам недостаточной компетентности, невозможности
установить его личность, а так же при наличии оснований для отвода (ст.
ст. 61, 70 ч. 2 УПК РФ).

Очевидно, что во многих, хотя и далеко не во всех случаях, защитники
будут настаивать на привлечении в качестве специалиста лицо, лично
заинтересованное в исходе дела, которому, например, сторона защиты
заплатила или пообещала вознаграждение за «нужное защите участие», или
специалист является родственником, другом защитника, обвиняемого и т.д.

Полномочия защитника по изучению материалов дела, по доступу к
охраняемой законом тайне.

Доступ к более широкому кругу документов в ходе расследования,
представление возможности копировать материалы дела с помощью
технических средств (ст. 53 ч. 1 п. 6 и 7 УПК РФ и ст. 6 п. 3 п.п. 6
закона об адвокатуре) по единодушной оценке всех опрошенных работников
правоохранительных органов не только расширяет возможности законной
защиты, но и предоставляет уникальные возможности для всякого рода
противозаконных действий.

По сути, получается, что каждый адвокат вправе иметь в своем личном
архиве в полном и бессрочном распоряжении десятки и сотни томов копий
уголовных дел, в которых он участвовал в качестве защитника. Кроме
того, у недобросовестных адвокатов появляется серьезный соблазн
использовать полученные сведения (в громадном объеме), вопреки интересам
правосудия.

Некоторые адвокаты «не устоят» перед просьбами родственников
обвиняемого показать им дело, где есть адреса и личные данные о
потерпевших, и свидетелях обвинения, данные, часто составляющие их
личную и семейную тайну.

Кроме того, в откопированном деле могут содержаться и сведения,
составляющие государственную тайну. Право знакомиться с информацией,
содержащей государственную тайну и даже фиксировать ее с помощью
технических средств закреплено действующим законодательством (ч. 5 ст.
49 УПК РФ; п.п. 6 п. 3 ст. 6 Закона об адвокатуре; ст. 21.1. Закона «О
государственной тайне»).

Так может ли сторона обвинения правовыми средствами нейтрализовать
применение незаконных способов защиты со стороны адвокатов в связи с их
широкими правами и возможностями доступа к данным предварительного
расследования? Наше мнение ? не только может, но и обязана.

Во-первых, следователь, дознаватель, прокурор должны предупредить
защитника об уголовной ответственности за разглашение данных
предварительного расследования (ст. 161 УПК РФ). В современных условиях,
при нынешнем объеме прав и полномочий защитника полагаем уместным
настоятельно рекомендовать всем субъектам расследования по всем без
исключения уголовным делам брать у защитников соответствующую подписку
(ч. 2 ст. 161 УПК РФ).

Во-вторых, если в материалах уголовного дела имеются сведения,
составляющие государственную тайну с него необходимо взять подписку о
неразглашении таких сведений (ч. 5 ст. 49 УПК РФ).

В-третьих, в случае, если в деле имеются данные, составляющие другие
виды охраняемой законом тайны (коммерческая, личная и семейная,
врачебная и т.п.) следователь вправе получить подписку о неразглашении
и этих данных.

И, наконец, в-четвертых, особый механизм защиты сведений, составляющих
охраняемую законом тайну, заложен в ч. 2 ст. 217 УПК РФ. В этой норме
указано, что защитник хоть и вправе снимать копии документов уголовного
дела и делать выписки из него после окончания предварительного
расследования, но в случае, если в этом деле содержатся сведения,
составляющие государственную или иную охраняемую федеральным законом
тайну (выделено нами ? Ю.Г.), то все эти копии и выписки не могут быть
выданы, а хранятся при уголовном деле и представляются обвиняемому и его
защитнику во время судебного разбирательства.

Как же быть со сведениями, составляющими «иную охраняемую законом
тайну?». Речь идет, прежде всего, о тайне предварительного
расследования. Ни в УПК РФ, ни в другом федеральном законодательстве не
определено, какие именно данные необходимо понимать под этой тайной.
Анализируя положение ч. 3 ст. 161 УПК РФ, можно предположить, что
тайной предварительного расследования считаются любые его данные,
разглашение которых по субъективному мнению прокурора, следователя или
дознавателя, противоречит интересам предварительного расследования и
может нарушить права и законные интересы участников уголовного
судопроизводства. То есть, это могут быть любые данные, любой документ
из уголовного дела или даже все документы, все дело.

Однако следует быть объективными и признать, что подобная «крайняя
позиция» следователя, хотя и может быть признана правомерной, исходя из
положений ст. 217 УПК РФ, но во многом противоречит правам и законным
интересам стороны защиты. Требуются конкретные изменения в
законодательстве, которые дали бы более четкое представление о том,
выписки и копии каких материалов уголовного дела сторона обвинения
может выдать стороне защиты, а на выдачу каких может быть наложен
запрет.

Обстоятельства, исключающие участие в производстве по уголовному делу
защитника (представителя).

Статья 72 УПК РФ перечисляет следующие обстоятельства, исключающие
участие в производстве по уголовному делу защитника, представителя
потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика:

1) если он ранее участвовал в производстве по данному уголовному делу в
качестве судьи, прокурора, следователя, дознавателя, секретаря судебного
заседания, свидетеля, эксперта, специалиста, переводчика или понятого;

2) если он является близким родственником или родственником судьи,
прокурора, следователя, дознавателя, секретаря судебного заседания,
принимавшего, либо принимающего участие в производстве по данному
уголовному делу, или лица, интересы которого противоречат интересам
участника уголовного судопроизводства, заключившего с ним соглашение об
оказании защиты;

3) если он оказывает или ранее оказывал юридическую помощь лицу,
интересы которого противоречат интересам защищаемого им подозреваемого,
обвиняемого либо представляемого им потерпевшего, гражданского истца,
гражданского ответчика.

Те же запреты, только с некоторыми уточнениями и дополнениями,
устанавливает и Закон об адвокатуре (п.п. 2 п. 4 ст. 6).

Кроме изложенного, закон запрещает адвокату участвовать в деле, если он
имеет самостоятельный интерес по предмету соглашения с доверителем,
отличный от интереса данного лица, например, если адвокат претендует на
жилье, единственным собственником которого является его подзащитный.

В практике недобросовестные адвокаты умышленно используют, а иногда и
создают такого рода обстоятельства. Так, например, если недобросовестный
защитник вступает в «заволокиченное» дело, которое он ранее расследовал,
будучи следователем, он хорошо знает все обстоятельства дела,
тактические и организационные средства и приемы, использованные в ходе
расследования, все его преимущества и недостатки, всех лиц,
участвовавших в деле и т.д. Используя эти обширные знания, а также свои
связи в том органе, где расследуется дело, адвокат может предпринять
незаконные и неэтичные средства и методы защиты. Отчасти поэтому,
например, в московской городской коллегии адвокатов (МГКА), долгие годы
существовал запрет для выходцев из судов, прокуратур и следственных
органов в течение пяти лет практиковать по месту прежней работы.

Но самым опасным проявлением нарушения данных норм являются факты
коррупции адвокатов с должностными лицами суда и правоохранительных
органов. Так, недобросовестный адвокат, будучи родственником судьи того
суда, в котором будет рассматриваться дело, заключает соглашение по делу
с подозреваемым и заранее обещает ему «хороший результат», ссылаясь на
силу родственных связей. В результате, дело рассматривается в составе
суда, где судят и защищают подсудимого его родственники. Правда, в
большинстве случаев коррупционеры пытаются всячески скрыть свои связи.
Например, в деле участвуют два или несколько адвокатов, только один из
которых, не является родственником судьи, подписывается в документах
дела.

Недопустимость отказа от принятой на себя защиты подозреваемого
(обвиняемого).

В ч. 7 ст. 49 УПК РФ закреплена важная запретительная норма: адвокат не
вправе отказаться от принятой на себя защиты подозреваемого,
обвиняемого. Этот же запрет продублирован и в п.п. 6. п. 4 ст. 6
Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ».

В соответствии с этим запретом, адвокат не имеет права на отказ, какие
бы действия не предпринимал подзащитный, или иные лица.

Полагаем, что неправомерным отказом является не только выраженное мнение
о полном неучастии в деле в качестве защитника (полный отказ), но и
отказ от участия в отдельных следственных и иных процессуальных
действиях: с конкретным следователем, в определенном месте, в
определенное время и т.п. (частичный, эпизодический отказ).

Исключение составляют только случаи, когда отказ определяется
объективными, уважительными причинами, например, болезнь адвоката,
участие в следственных действиях по другому делу и т.п. Но и в этих
случаях защитник, в соответствии с требованиями профессиональной этики,
обязан предпринять все возможные усилия для того, чтобы не срывать
процессуальные действия, проводимые с его участием, тщательно
планировать свое рабочее время, не брать поручений (в таком количестве,
такого свойства), которые он заведомо не может выполнить или имеется
риск частых срывов планируемых мероприятий и т.п.

Вариантами как полного, так и частичного отказа могут быть следующие
случаи:

Отказ по мотиву неоплаты подзащитным услуг защитника;

Отказ по мотиву глубокого и непримиримого конфликта со следователем,
дознавателем, прокурором, как протест имеющимся, по мнению адвоката,
грубым и систематическим нарушениям закона.

Отказ от защиты в связи с подкупом со стороны заинтересованных лиц.

Отказ по мотиву личной неприязни к подзащитному, отказ как вид нарушения
принципа равноправия

Все названные обстоятельства не могут являться правомерным основанием к
отказу от защиты. Так, на нарушения со стороны субъекта расследования
(п.2) адвокат вправе и обязан реагировать указанными в законе
средствами: жалобами, ходатайствами, отводами, замечаниями в протокол
следственного действия и т.д., но не отказом от защиты.

Весьма распространены факты отказа защитника подписать протокол допроса
или иного следственного действия, протокол ознакомления с материалами
уголовного дела в порядке ст.ст. 217 и 218 УПК РФ и другие документы,
именно по мотиву действительных или мнимых нарушений со стороны
следователя. Между, тем по смыслу закона, а так же исходя из положения
ч. 1 ст. 167 УПК РФ, защитник не вправе отказаться от подписания
протокола следственного действия. Более того, в этой статье защитник
назван в числе тех лиц, которые обязаны своей подписью удостоверять факт
отказа другого участника следственного действия от подписания протокола
или факт невозможности его подписания.

Выявив любое из вышеописанных видов неправомерного отказа от защиты,
следователь, дознаватель, прокурор, суд, а так же орган юстиции вправе
собрать все необходимые сведения об обстоятельствах правонарушения и
обратится в адвокатскую палату субъекта Федерации с предложением
рассмотреть вопрос об ответственности адвоката.

Недопустимость принятия заведомо незаконного поручения.

Подпункт 1 п. 4 ст. 6 закона об адвокатуре гласит: «адвокат не вправе
принимать от лица, обратившегося к нему за оказанием юридической
помощи, поручение в случае, если оно имеет заведомо незаконный
характер». Данная норма запрещает адвокату, выполняющему функцию
защитника или представителя в уголовном судопроизводстве, принимать
поручения от подозреваемого, обвиняемого и других доверителей, если при
этом адвокат осознает, что при выполнении поручения неизбежно совершение
правонарушений: уголовно-наказуемых, административных, гражданских и
т.п.

Все незаконные поручения весьма условно можно разделить на общие и
частные (незаконные в целом и частично незаконные). Очень часто
представители преступных формирований предъявляют к адвокатам незаконные
требования и готовы платить огромные деньги, но только за один
гарантированный результат ? полное освобождение преступника от уголовной
ответственности. Если адвокат осознает, что именно от него хотят
преступники, понимает, что в силу обстоятельств совершенного
преступления полностью освободить обвиняемого от ответственности
законными средствами практически невозможно, он, на наш взгляд, не
вправе принимать подобное поручение по двум причинам: оно заведомо ? в
целом незаконное; от него требуют предоставления необоснованных
гарантий, что является грубым нарушением профессиональной этики.

Опрос практикующих адвокатов показывает, что по большинству поручений о
защите обвиняемые, их родственники и близкие, по меньшей мере,
интересуются, нельзя ли помочь подзащитному теми или иными конкретными
незаконными средствами (взятка следователю, пронос в СИЗО запрещенных
предметов и др.). Адвокат обязан сразу внести ясность по этому вопросу,
дать понять доверителю, что он ни за какие блага не пойдет на нарушения
закона.

При этом, как самостоятельное правонарушение ? принятие адвокатом
незаконного поручения, будет оконченным уже с момента, когда адвокат
однозначно и уверенно выразил свое согласие выполнить его.

Недопустимость выражения позиции вопреки воле доверителя.

Подпункт 3 п. 4 ст. 6 закона об адвокатуре гласит: «Адвокат не вправе
занимать по делу позицию вопреки воле доверителя, за исключением
случаев, когда адвокат убежден в наличии самооговора доверителя». Данное
положение является одним из первичных постулатов, основой основ
защитительной деятельности адвоката. Защитник не может содействовать
следователю в установлении всех обстоятельств дела, он действует только
в одном направлении, в направлении защиты прав и законных интересов
обвиняемого.

Можно назвать следующие типичные мотивы избрания адвокатом позиции
вопреки воле доверителя:

стремление помочь расследованию, государственному обвинению. Реализуются
часто адвокатами, имеющими «предшествующий опыт» работы в
правоохранительных органах, так и не «перестроившимися» с мировозрения
обвинителей;

стремление помочь другому соучастнику преступления в ущерб доверителю;

стремление содействовать организованной преступной группировке,
специально нанявшей такого адвоката для контроля над «засветившимся» ее
членом;

стремление навредить, отомстить субъектам расследования, прокурору,
судье, желание конфликтовать с ними, не взирая на то, что это может
навредить подзащитному, доверителю;

ошибочное понимание интересов подзащитного, доверителя. Адвокат
сознательно идет против его воли, но думает при этом, что это доверитель
ошибается в выборе линии защиты;

просто ошибки, неосторожные действия (бездействие), совершенные вопреки
воли доверителя.

Например, «коррумпированный» адвокат «за глаза», в разговоре со
следователем осуждает позицию непризнания вины, занятую его подзащитным
и советует следователю, какие тактические средства и приемы использовать
для того, чтобы склонить обвиняемого к признательным показаниям.

Коротко о том, что не вправе допускать защитник.

Мы рассмотрели лишь некоторые из наиболее значимых для практики норм,
определяющих пределы прав и полномочий адвоката.

Теперь, для формирования у обучаемых наиболее полного представления о
пределах этих полномочий, рассмотрим тезисно то, что запрещено
защитнику, со ссылкой на конкретные нормы, обеспечивающие комментируемый
запрет.

Защитник не вправе:

Нарушать требования не только уголовно-процессуального, но и любого
другого действующего законодательства при осуществлении защиты (п.п. 1
п. 1 ст. 7, п.п. 7 п. 3 ст. 6 Закона «Об адвокатской деятельности и
адвокатуре»);

принимать от подзащитного, иных заинтересованных в исходе дела лиц
поручение в случае, если оно носит заведомо незаконный характер (п.п. 1
п. 4 ст. 6 Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре»).
Соответственно защитник не имеет права давать консультации, советы о
решении того или иного вопроса средствами и методами, противоречащими
законодательству РФ;

принимать от лица, обратившегося к нему за оказанием юридической помощи,
поручение, в случае, если он:

имеет самостоятельный интерес по предмету соглашения с доверителем,
отличный от интереса данного лица;

участвовал в деле в качестве судьи, третейского судьи или арбитра,
присяжного заседателя, посредника, прокурора, следователя, дознавателя,
эксперта, специалиста, переводчика, понятого, секретаря судебного
заседания, был или является по данному делу потерпевшим или свидетелем,
а так же, если он являлся по делу должностным лицом, в компетенции
которого находилось принятие решения в интересах данного лица;

состоит в родственных или семейных отношениях с должностным лицом,
которое принимало или принимает участие в расследовании или
рассмотрении дела данного лица;

оказывает или ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого
противоречат интересам доверителя.;

занимать по делу позицию, вопреки воле подзащитного, за исключением
случаев, когда защитник убежден в наличии самооговора своего клиента.
(п.п. 3 п. 4 ст. 6 Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре»);

делать публичные заявления о доказанности вины своего подзащитного, если
тот ее отрицает (п.п. 4 п. 4 ст. 6 Закона «Об адвокатской деятельности и
адвокатуре»);

разглашать сведения, сообщенные ему подзащитным в связи с выполнением
адвокатом своих профессиональных функций, без согласия самого
подзащитного (п.п. 5 п. 4 ст. 6 Закона «Об адвокатской деятельности и
адвокатуре» и др.).

отказаться полностью или частично от принятой на себя защиты (п.п. 6
п. 4 ст. 6 Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре», ч. 7 ст.
49 УПК РФ);

разглашать данные предварительного расследования, ставшие ему известными
в связи с осуществлением защиты, но только, если он был об этом заранее
предупрежден в порядке, установленном ст. 161 УПК РФ (ч. 2 ст. 53 УПК
РФ, п.п. 6 п. 3 ст. 6 Закона об адвокатуре);

осуществлять негласное сотрудничество с органами, осуществляющими
оперативно-розыскную деятельность (п. 5 ст. 6 Закона «Об адвокатской
деятельности и адвокатуре», ст. 17 ч. 3 закона «Об ОРД»);

нарушать Кодекс профессиональной этики адвоката (п.п. 4 п. 1 ст. 7
Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре»);

игнорировать требования закона об обязательном участии защитника по
назначению органов предварительного расследования, прокурора или суда
(п.п. 2 п. 1 ст. 7 Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре»);

умышленно срывать, затягивать следственные действия, нарушать порядок
проведения следственных и иных процессуальных мероприятий, в которых он
участвует, отказываться от участия в них, от подписания процессуальных
документов, от ознакомления с материалами дела и т.д. в случаях, когда
закон предусматривает обязанность защитника производить указанные
действия (ч. 2 ст. 1, ст. 117, 118, 258 УПК РФ);

совершать поступки, порочащие честь и достоинство адвоката или умаляющие
авторитет адвокатуры (п.п. 5 п. 1 ст. 17 Закона «Об адвокатской
деятельности и адвокатуре»);

не исполнять или ненадлежаще исполнять свои профессиональные обязанности
перед доверителем, не исполнять решения органов адвокатской палаты,
принятых в пределах их компетенции (п.п. 6 п. 1 ст. 17 Закона «Об
адвокатской деятельности и адвокатуре»);

получать вознаграждение от доверителя без внесения соответствующих
денежных средств в кассу адвокатского образования либо перечисления на
расчетный счет адвокатского образования в порядке и сроки, которые
предусмотрены соглашением (п. 6 ст. 25 Закона «Об адвокатской
деятельности и адвокатуре»).

Участвовать в деле без представления надлежащим образом оформленного
ордера и удостоверения адвоката (ч. 4 ст. 49 УПК РФ).

Данный перечень является открытым и может быть дополнен и
конкретизирован, исходя из положений действующего законодательства.
Необходимо иметь ввиду, что за неисполнение, либо ненадлежащее
исполнение своих профессиональных обязанностей, адвокат несет
ответственность, предусмотренную Федеральным законом «Об адвокатской
деятельности и адвокатуре» (п. 2 ст. 7 закона). Как и любой другой
гражданин, адвокат за совершаемые правонарушения несет уголовную,
гражданскую и административную ответственность.

В то же время, адвокат не может быть привлечен к какой-либо
ответственности (в том числе после приостановления или прекращения
статуса адвоката) за выраженное им при осуществлении адвокатской
деятельности мнение, если только вступившим в законную силу приговором
суда не будет установлена виновность адвоката в преступном действии (п.
2 ст. 18 Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре»).

Перечень запретов и ограничений, предусмотренных законодательством в
отношении адвоката, участвующего в уголовном судопроизводстве, может
использоваться для подготовки документов прокурорского реагирования на
незаконные действия адвокатов (представления, информационные письма,
материалы для средств массовой информации, постановления о привлечении в
качестве обвиняемого и др.)

* * * * * *

Хотелось бы вновь отметить, что ничто из изложенного по предыдущей теме
не должно оцениваться, как попытка урезать, ограничить права и
возможности стороны защиты. Нельзя допустить, чтобы изложенные тезисы
вопреки элементарным законам логики, кем-то необоснованно раздувались.

Предугадывая такого рода выпады, хотелось бы отметить, что мы не
выступаем за насаждение в стране полицейского государства. Ни один
трезво мыслящий юрист не будет отрицать необходимость оставления за
стороной защиты определенных привилегий по отношению к стороне
обвинения, составляющих favor defensionis (благоприятствование защите).
Цель настоящего спецкурса заключалась в определении только
предусмотренных законодательством границ правомерной деятельности
адвокатов.

Не секрет, что после вступления в силу нового УПК РФ, среди работников
правоохранительных органов широкое распространение получает ошибочное
мнение о том, что новое уголовно-процессуальное законодательство создало
все условия для того, чтобы следователь, дознаватель и прокурор ощущали
себя исключительно органами уголовного преследования, в том значении,
что «обвинительный уклон» в их деятельности теперь, якобы, официально
легализован и «криминалом» более не является. Ошибка заключается в том,
что производится подмена понятий. Реализация функции обвинения и
обвинительный уклон ? вещи совершенно различные. Обязанность доказывания
виновности обвиняемого включает в себя и обязанность органа
расследования собирать и исследовать все доказательства, опровергающие
версию обвинения (ч. 2 ст. 14 УПК РФ). Обвинительный же уклон ? это
игнорирование сведений, свидетельствующих о невиновности, либо о меньшей
степени ответственности обвиняемого, неадекватная оценка собранных
доказательств и т.п. Другими словами, обвинительный уклон является
проявлением ненадлежащего выполнения функции обвинения соответствующими
участниками процесса.

Проведенный анализ показал, что, с одной стороны, профессиональная
защита по уголовному делу уже далеко не бесправна.

С другой стороны, следует констатировать, что деятельность адвоката в
уголовном процессе находится в достаточно жестких правовых рамках.
Работники правоохранительных органов должны помнить, что работа
защитника имеет правовые границы, выход за которые противозаконен, а
правовых и этически допустимых средств нейтрализации незаконной
деятельности адвокатов вполне достаточно. Задача заключается только в
том, чтобы довести до практических работников сущность, содержание и
порядок применения этих средств, на основе четкого представления о
пределах полномочий адвоката в уголовном судопроизводстве.

Тема 2. Гарантии независимости адвоката.

Гарантии адвокатской тайны. Гарантии независимости адвоката и
оперативно-розыскная деятельность. Особый порядок привлечения к
уголовной ответственности адвоката.

Новым Законом «Об адвокатской деятельности и адвокатуре»,
уголовно-процессуальным законодательством по существу впервые введены
нормы, обеспечивающие гарантии независимости адвоката при осуществлении
адвокатской деятельности.

Специфика труда адвокатов, в особенности осуществляющих профессиональную
защиту в уголовном судопроизводстве, неизбежные конфликты с иными
участниками в состязательном процессе делают представителей корпорации,
в определенном смысле, весьма уязвимыми.

Недобросовестные представители стороны обвинения – следователи,
прокуроры, оперуполномоченные, предпринимают попытки незаконными и
аморальными средствами и способами ограничить полномочия, реальные
возможности адвокатов, «отомстить» им за их деятельность, которая
приносит стороне обвинения, мягко говоря, неудобства. Часто адвокат
становиться и мишенью для собственных клиентов – лиц, совершивших
общественно опасные деяния, а так же для преступников, не являющихся
клиентами, для которых деятельность адвоката стала помехой в
осуществлении криминальных планов.

Поэтому вступивший в силу закон об адвокатуре предал адвокату статус
независимого советника по правовым вопросам (п. 1 ст. 2), а адвокатуру
признал профессиональным сообществом, не входящим в систему органов
государственной власти и органов местного самоуправления (п. 1 ст. 3). В
целях обеспечения доступности для населения юридической помощи и
содействия адвокатской деятельности органы государственной власти
должны обеспечить гарантии независимости адвокатуры (п. 3 ст.
3).

К таким гарантиям следует отнести гарантии адвокатской тайны. В
частности, адвокат не может быть вызван и допрошен в качестве свидетеля
об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с обращением к
нему за юридической помощью или в связи с ее оказанием (п. 2 ст. 8).
Закон запрещает проведение ОРМ и следственных действий в отношении
адвоката (в том числе в жилых и служебных помещениях,
используемых им для осуществления адвокатской деятельности). Такие
мероприятия и следственные действия допускается только на основании
судебного решения. Полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий
или следственных действий (в том числе после приостановления или
прекращения статуса адвоката) сведения, предметы и документы могут
быть использованы в качестве доказательств обвинения только в тех
случаях, когда они не входят в производство адвоката по делам
его доверителей. Эти ограничения не распространяются только на
орудия преступления, а также на предметы, которые запрещены к
обращению или оборот которых ограничен (п. 3 и 4 ст. 8 Закона). Кроме
того, оперативно-розыскные подразделения не вправе привлекать адвокатов
в негласное сотрудничество даже с их согласия (п. 5 ст. 6 закона об
адвокатуре, ч. 3 ст. 7 Закона «Об ОРД).

Обеспечивая тайну взаимоотношений адвоката с доверителем, закон
запрещает кому-либо требовать от них предъявления соглашения об
оказании юридической помощи для вступления адвоката в дело. Таким
образом, ни субъекты расследования, ни суд не вправе требовать
информации о содержании соглашения, его существенных условиях, таких как
размер вознаграждения, условия его выплаты и т.п. (ст. 25 Закона об
адвокатуре).

Однако наиболее существенные гарантии адвокатской деятельности
закреплены в специальной статье закона об адвокатуре. Это статья 18
«Гарантии независимости адвоката». Пункт 1 статьи декларирует, что
вмешательство в адвокатскую деятельность, осуществляемую в
соответствии с законодательством, либо препятствование этой
деятельности каким бы то ни было образом запрещаются. Истребование от
адвокатов, а также от работников адвокатских образований,
адвокатских палат или Федеральной палаты адвокатов сведений, связанных
с оказанием юридической помощи по конкретным делам, не
допускается (п. 3 ст. 18).

Адвокат, члены его семьи и их имущество находятся под защитой
государства. Органы внутренних дел обязаны принимать необходимые меры
по обеспечению безопасности адвоката, членов его семьи,
сохранности принадлежащего им имущества (п. 4 ст. 18).

Раскрывая это положение, уголовно-процессуальный кодекс в части 2
ст. 11, устанавливает, что при наличии достаточных данных о том, что
участникам уголовного судопроизводства, к которым относится и защитник,
а так же их родственникам угрожают убийством, насилием, уничтожением или
повреждением имущества, иными опасными противоправными деяниями, суд,
прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель принимают
перечисленые в законе меры безопасности в отношении указанных лиц.
Законодательство, направленное на обеспечение безопасности
адвоката, равно как и потерпевшего, свидетеля, других участников
уголовного процесса, пока еще не сформировано полностью. Это дело
ближайшего будущего.

Уголовное преследование адвоката осуществляется с соблюдением
гарантий адвокату, предусмотренных
уголовно-процессуальным законодательством. Эти гарантии закреплены в
главе 52 УПК РФ, положения которой являются новеллой
уголовно-процессуального законодательства. В статье 447 УПК РФ адвокат
отнесен к категории лиц, в отношении которых применяется особый порядок
производства по уголовным делам (п. 8 ч. 1 ст. 447).

Решение о возбуждении уголовного дела в отношении адвоката,
либо о привлечении его в качестве обвиняемого, если уголовное дело
было возбуждено в отношении других лиц или по факту совершения деяния,
содержащего признаки преступления, принимается прокурором на
основании заключения судьи районного суда (ст. 448 ч. 1 п. 10 УПК РФ).

Обратим особое внимание на положение п. 2 ст. 18 закона об адвокатуре. В
нем говориться, что адвокат не может быть привлечен к какой-либо
ответственности (в том числе после приостановления или прекращения
статуса адвоката) за выраженное им при осуществлении адвокатской
деятельности мнение, если только вступившим в законную силу приговором
суда не будет установлена виновность адвоката в преступном действии
(бездействии). Единственно на что не распространяются указанные
ограничения – это на гражданско-правовую ответственность адвоката перед
доверителем.

Эта правовая норма, как нам представляется, сформулирована неудачно, не
соответствует целям законодательства и противоречит его смыслу.
Буквальное толкование данного правоустановления приводит к выводу о том,
что если адвокат в своей устной и/или письменной речи при осуществлении
адвокатской деятельности допустит какие-либо незаконные и аморальные
высказывания в форме мнения, то он не может быть привлечен ни к
административной, ни к дисциплинарной ответственности, если только его
действия не будут подпадать одновременно под признаки преступления,
предусмотренного статьей Особенной части УК РФ, в совершении которого
этот адвокат будет признан виновным приговором суда, вступившим в
законную силу.

Складывается весьма парадоксальная ситуация. Предположим, что адвокат
нарушил профессиональную тайну, отказался от принятой на себя защиты,
оскорбил участников процесса, разгласил данные предварительного
расследования и т.п. Заинтересованный орган (суд, прокуратура,
территориальный орган юстиции) или гражданин направляет представление
(жалобу) в адвокатскую палату субъекта Российской Федерации с
предложением о привлечении адвоката к ответственности, вплоть до
прекращения его статуса.

Но теперь, с учетом комментируемого положения, адвокатская палата, на
основании заключения своей квалификационной комиссии (п. 2 ст. 17
закона) может отказать в рассмотрении любого такого обращения со ссылкой
на то, что допущенные адвокатом нарушения, какими бы грубыми они ни
были, являются «мнением, выраженным при осуществлении адвокатской
деятельности». Субъекту внесения представления (жалобы) в таком случае
будет предложено подождать до вступления в силу приговора суда.

Сказанное означает, что положение п. 2 ст. 18 закона в действующей
редакции на деле может привести к полной безнаказанности
недобросовестных адвокатов за большинство совершаемых ими нарушений
закона и профессиональной этики. Действующую редакцию нормы, на наш
взгляд, необходимо менять.

Тема 3. Общая характеристика и классификация правонарушений,
совершаемых недобросовестными адвокатами

Краткая характеристика правонарушений и состояние мер борьбы с ними.
Классификация правонарушений по нормативно-правовому критерию:
преступления адвокатов; нарушения уголовно-процессуального закона;
нарушения законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре;
нарушения иного законодательства; нарушение кодекса профессиональной
адвокатской этики. Правонарушения адвокатов в интересах подзащитного и
против него. Правонарушения адвокатов как средства противодействия
правосудию и предварительному расследованию и как незаконные средства
содействия им. «Явные» и «скрытые» правонарушения.

Как уже отмечалось, тактика и методика уголовной защиты в значительно
части имеют ненормативную основу и сами по себе нормами права не
регулируются. Это обстоятельство, а так же многообразие форм
противоправной деятельности, допускаемой недобросовестными защитниками,
создает серьезные сложности не только в описании конкретных незаконных
средств и способов, но даже в их классификации. Тем не менее, без
распределения известных нам правонарушений по определенным группам на
основе выделения сходных признаков (оснований классификации), их
изучение и использование для применения мер нейтрализации было бы
слишком затруднительным.

Поэтому все незаконные средства и способы деятельности адвокатов в
уголовном процессе мы классифицируем по различным основаниям.

1. Прежде всего, по нормативно-правовому критерию классификации все
допускаемые адвокатами нарушения можно разделить на:

Преступления;

Нарушения уголовно-процессуального закона;

Нарушения закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»;

Иные нарушения федерального законодательства;

нарушения норм профессиональной этики (кодекса профессиональной этики
адвоката) (См. Приложение 1).

Здесь основанием классификации служит нормативно-правовой акт (отрасль,
институт законодательства) который нарушает своими действиями
недобросовестный адвокат. Эта классификация весьма условна, поскольку,
например, все преступления, совершаемые недобросовестными адвокатами в
связи с осуществлением своей профессиональной деятельности, всегда в той
или иной мере являются нарушениями закона об адвокатуре, иного
законодательства, и, конечно же, норм адвокатской этики. Так, если
адвокат, предупрежденный в установленном законом порядке (ст. 161 ч. 2
УПК РФ), разглашает посторонним заинтересованным лицам данные
предварительного расследования, в том числе показания подзащитного без
его согласия, то он тем самым совершает преступление, предусмотренное
ст. 310 УК РФ. Этими же действиями защитник нарушает названное
требование УПК РФ, а так же положение п.п. 5 п. 4 ст. 6 закона об
адвокатуре (разглашение сведений, составляющих адвокатскую тайну). Эти
же действия запрещают и общепризнанные нормы адвокатской этики.

Помимо нормативно-правовой хотелось бы привести ряд других
классификаций по иным, не менее значимым основаниям.

2. Важнейшим основанием классификации являются интересы подозреваемого
(обвиняемого) по делу. Предвидим некоторое удивление слушателей.
Действительно, как деятельность защитника, пусть даже противозаконная,
может быть направлена не на пользу клиента? Однако практика показывает,
что такое не просто может быть – это весьма распространенная практика,
одно из самых негативных, безнравственных явлений в адвокатской среде.

Итак, по этому основанию все незаконные средства и способы можно
разделить на:

реализуемые в интересах подзащитного;

реализуемые из ложно понятых его интересов, но на самом деле вопреки
им;

реализуемые сознательно вопреки интересам подзащитного (См. Приложение
3).

Безусловно, важнейшими интересами подозреваемых, обвиняемых по делу
чаще всего является:

а) Освобождение от уголовной ответственности и от наказания (полное или
хотя бы частичное, по реабилитирующему либо хотя бы по
нереабилитирующему основанию;

б) Смягчение наказания (уменьшение размера наказания, замена более
строго наказания менее строгим и т.д.);

в) Освобождение от имущественных требований, заявленных в рамках
гражданского иска в уголовном деле;

г) Реабилитация, то есть возмещение имущественного вреда, устранение
последствий морального вреда, восстановление в трудовых, пенсионных,
жилищных и иных правах, в случае возникновения права на реабилитацию
(см. гл. 18 УПК РФ). Сюда же входит и стремление подзащитного затратить
как можно меньшие средства на оказание юридической помощи;

д) Иные интересы (сохранение доброго имени, стремление в рамках закона
«воздать по заслугам» заявителю о преступлении и т.п.).

Разумеется, подавляющее большинство средств и способов защиты, в том
числе и незаконных, используются адвокатами исключительно исходя из
вышеназванных интересов своих клиентов. Порочный принцип «защитить
клиента любыми средствами» является в настоящее время основным для
многих недобросовестных представителей профессии. Однако в практике
весьма распространены случаи, когда адвокаты, в основном с низкой
квалификацией и без большого опыта работы, стремясь помочь клиенту,
наносят ему серьезный вред.

Так, по одному делу о групповом разбойном нападении защитник в процессе
попытался всю вину за организацию нападения перевести со своего
подзащитного на другого подсудимого (сообщника), что не соответствовало
действительности. Возмущенный вероломством своего бывшего товарища,
последний дал новые показания против «обидчика», существенно усугубив
его вину. Такие виды незаконных способов бывают как скрытыми, так и
явными. Но вероятно, чаще всего они явные.

Вместе с тем, все большее распространение получают факты, когда адвокат
сознательно действует против своего подзащитного. Так, не редки случаи,
когда защитник идет на сговор со следователем, которого в связи с этим
иначе как предателем своей системы и преступником не назовешь, о том,
что последний даже без достаточных оснований задержит подозреваемого в
порядке ст. 91 УПК РФ, «попугает» его, с тем, чтобы адвокат мог
продемонстрировать способность эффектно освободить подзащитного и
получить высокий гонорар. Этими «грязными» деньгами адвокат, как
правило, делиться с коррумпированным следователем. Подобные
противоправные и аморальные действия, выявляются в практике крайне
редко, имеют очень высокий коэффициент латентности.

Наиболее часто незаконные способы, направленные против своих
подзащитных реализуют именно «коррумпированные» адвокаты. Их жертвами
чаще всего становятся люди следующих типов («группа жертв»):

«приезжие» доверители, то есть жители не того региона (государства), где
было совершено преступление и/или возбуждено уголовное дело;

лица, не владеющие языком уголовного судопроизводства (ст. 18 УПК РФ, в
ред. ФЗ от 29.05.02 № 58-ФЗ);

лица, впервые привлекаемые к уголовной ответственности, не имеющие
специального юридического образования, знаний и навыков участия в
уголовном судопроизводстве, «нужных» знакомств, сторонних консультантов
и т.п.;

Напротив – к доверителям, в отношении которых недобросовестные
адвокаты чаще всего опасаются применять незаконные способы,
противоречащие интересам доверителей, относятся следующие типы
личностей («группа риска»):

представители организованных преступных формирований (ОПГ, ОПС);

бывшие и действующие работники правоохранительных органов, их близкие
родственники, и другие лица, имеющие опыт общения с адвокатами в
уголовном судопроизводстве;

местные жители, имеющие обширные связи, прежде всего среди работников
суда, органов юстиции, правоохранительных органов;

рецидивисты (прежде всего опасные и особо опасные), другие лица,
имеющие преступный опыт, отбывавшие наказания в виде лишения свободы и
пользующиеся авторитетом в криминальных кругах и т.п.; (См.
Приложение 4).

3. С предшествующей классификацией имеет много общего следующая. Здесь
основанием деления всех незаконных средств и методов защиты являются
интересы правосудия и предварительного расследования (см. например, ст.
6 УПК РФ). По этому критерию все незаконные средства и методы следует
разделить на:

незаконное противодействие правосудию и предварительному расследованию;

незаконное содействие правосудию и предварительному расследованию;

незаконные средства и методы, нейтральные по отношению к интересам
правосудия и предварительного расследования.

Незаконное противодействие правосудию и предварительному расследованию
со стороны недобросовестных адвокатов всегда направлено против
процессуальных противников (следователей, прокуроров, дознавателей,
судей) и может выражаться в разнообразных формах преступной и иной
противоправной деятельности (подкуп свидетелей, фальсификация
доказательств, умышленный срыв, затягивание процессуальных действий и
т.п.).

Но отметим, что не всегда незаконное противодействие расследованию – это
деятельность в интересах подзащитного. Так, «скандальный» адвокат,
оскорбляя участников судебного заседания, чаще вредит своему клиенту.
Тем не менее, незаконное противодействие расследованию обобщает большую
часть всех незаконных средств и методов профессиональной защиты.

Однако следует особо подчеркнуть, что противодействие правосудию и
предварительному расследованию со стороны адвокатов далеко не всегда
является незаконным. Не все виды противодействия противоправны, далеко
не все они общественно опасны и антисоциальны. Так, закон предоставляет
право подозреваемым, обвиняемым право на защиту всеми законными
способами и тем самым позволяет прибегать, в том числе и к
противодействию.

Но не все незаконные средства и способы деятельности адвокатов
можно отнести к противодействию задачам правосудия и предварительного
расследования. Многие из них содействуют этим задачам и при этом
являются незаконными. В их числе можно назвать публичные заявления
адвоката о доказанности вины подзащитного, если тот ее отрицает,
разнообразные уловки «коррумпированного» адвоката, сотрудничающего с
недобросовестным следователем в целях изобличения подозреваемого и т.п.

Некоторые незаконные средства и методы реализуются защитником таким
образом, что они остаются нейтральными по отношению интересам
правосудия и предварительного расследования. К таким нарушениям
следует отнести такие действия адвоката, когда он незаконными
средствами и методами добивается законного интереса доверителя.
Например: понуждение свидетеля к даче правдивых показаний и т.п.

Из трех этих видов нарушений наиболее распространены и общественно
опасны первые два. Причем первый вид – незаконное противодействие
расследованию, как правило, сопровождается острыми конфликтами между
сторонами в процессе. Отчасти поэтому незаконное противодействие со
стороны адвокатов чаще выявляется и пресекается, поскольку в этом весьма
заинтересованы правоохранительные органы (суд).

Что же касается незаконного содействия, то такие нарушения выявляются
значительно реже. Сторона обвинения часто идет на сомнительные с
позиции закона и этики сделки с адвокатами, недобросовестные следователи
не заинтересованы в изобличении таких действий адвоката. То есть эти
нарушения реализуются чаще в бесконфликтной обстановке. Но именно они
чаще всего, хотя и не всегда, противоречат интересам доверителей,
которые остро реагируют на предательство со стороны своего адвоката.

4. Кроме названных классификаций, хотелось бы предложить деление всех
незаконных средств и методов на:

явные (очевидные);

и скрытые (замаскированные, латентные).

Для первых характерно то, что все признаки их совершения, как
говориться, на лицо, например, оскорбление судьи в процессе. Забегая
вперед, отметим, что основные задачи преодоления таких нарушений
сводятся:

к надлежащей фиксации этих нарушений;

к их правильной правовой оценке;

к правильному выбору организационно-тактических средств нейтрализации.

Нейтрализация второго вида – скрытых нарушений, представляет
значительно более сложную задачу. Речь идет, например, об оказании в
тайне давления на потерпевшего, с целью его отказа от обвинительных
показаний и др. Скрытые нарушения, как правило, и более опасны чем
явные. В дополнении к вышеназванным задачам, для противодействия скрытым
нарушениям необходимо в первую очередь их надлежащим образом выявить,
распознать.

5. Кроме изложенного, исходя из того, на кого или на что направлены
незаконные средства и методы, все они подразделяются на следующие виды:

направленные на лицо, производящее расследование или на суд, их родных и
близких;

направленные на других участников процесса: свидетелей, потерпевших,
экспертов, специалистов и др., их родных, близких, друзей;

направленные на другие источники доказательственной информации:
вещественные доказательства, протоколы следственных и судебных действий,
иные документы и предметы (см. ст.ст. 81, 83 и 84 УПК РФ);

направленные на процесс расследования, решение его задач, условия его
производства.

К первому виду относятся, в частности, оскорбления, препирательства с
участниками судебного заседания, разглашение адвокатом сведений о мерах
безопасности, применяемых в отношении участников уголовного процесса
(ст. 311 УК РФ) и проч. Большинство видов этих нарушений относятся к
явным. К скрытым относятся собирание компрометирующих материалов на
следователя (судью), попытка подкупа следователя (судьи) и др.

Ко второму виду относятся: подкуп свидетелей, потерпевших, экспертов,
специалистов, понуждение их к даче ложных показаний, заведомо ложное
заявление о низкой квалификации эксперта и т.п.).

К третьему виду относятся: уничтожение доказательств обвинения, их
фальсификация, хищение документов из уголовного дела при ознакомлении с
его материалами в порядке ст. 217 УПК РФ и др.;

К четвертому виду относятся: умышленное затягивание расследования, срыв
следственных и судебных действий, «шантаж» следователя по принципу:
«подписание адвокатом следственных документов в обмен на свободу его
клиента» и т.п.

6. По мотиву совершения все незаконные средства и методы можно весьма
условно разделить на:

совершаемые адвокатом из корыстных побуждений;

совершаемые им не только и не столько ради получения имущественной
выгоды, а из иных побуждений. (См. Приложение 3. п. 6.1 – 6.2)

Эта классификация, впрочем, как и остальные, носит очень условный
характер. Нельзя забывать, что основной, доминирующей мотивацией в
работе подавляющего большинства адвокатов выступает стремление к
справедливости и осознание высокого назначения для защиты прав личности,
творческий характер труда и самостоятельность, позволяющая проявить
инициативу и активность…… возможность с чистой совестью сказать, что все
указанные в законе средства и способы защиты действительно были
использованы.

В то же время любой адвокат своей практикой зарабатывает себе на жизнь,
и нет ничего недостойного в том, что он рассчитывает получить
вознаграждение, адекватное сложности дела, затраченным усилиям,
понесенным расходам и т.д.

Поэтому оговоримся, что, выделяя незаконные методы профессиональной
защиты, совершаемые из корыстных побуждений, мы в данном контексте имеем
ввиду противоречащие закону и адвокатской этике действия, где основным
мотивом адвоката является получение незаслуженного, либо не разумного по
своим размерам гонорара.

Например, по одному делу адвокат вымогал у своего клиента крупную сумму
денег, мотивируя это тем, что поделит их между «нужными» судьями
районного суда и тем самым добьется прекращения дела. После получения
денег адвокат их присвоил и сразу же уехал в длительный отпуск за
границу, а подзащитный был осужден к лишению свободы.

Данному типу незаконных действий присущи следующие признаки:

– адвокат запрашивает явно неразумную, несправедливую сумму гонорара,
не обусловленную характеристикой оказываемой помощи. Подзащитный и его
родственники ищут взаймы крупные суммы, интересуются, что адвокат
конкретно сможет сделать за эти деньги и т.п.;

– распространяется слух, или недобросовестных адвокат прямо заявляет,
что часть значительной суммы гонорара якобы идет на взятки следователю
(прокурору, судье), угощения, рестораны, а так же финансирование
судебных издержек (транспорт для органов расследования,
ксерокопирование документов и проч.);

– адвокат постоянно жалуется подзащитному на материальные проблемы,
неплатежеспособных, недобросовестных клиентов и т.д.;

– адвокат теряет интерес к защите, когда клиент прекращает вносить
регулярные суммы оплаты, пытается уклониться от оказания помощи,
провоцирует подзащитного добровольно отказаться от него и т.д.

Незаконными методами, применяемыми защитником из иных побуждений могут
быть действия, совершаемые адвокатом по мотиву личной неприязни к
следователю, иным участникам процесса, из мести за обиду,
«несговорчивость» по данному и другим делам. Среди адвокатов редко, но
встречаются и такие, которые вообще не могут работать иначе как
посредством ругани, оскорблений, скандалов, попыток дискредитации.
Мотивами такого «деятеля» часто бывает чувство профессиональной
неудовлетворенности, ненависть ко всем работникам правоохранительных
органов, желание произвести о себе выгодное впечатление на подзащитного,
всех присутствующих в суде, как о непримиримом правозащитнике,
бескомпромиссном юристе, неудовлетворенное самолюбие и жажда власти и
т.п.

Распространенным мотивом является и стремление недобросовестного
адвоката скрыть свою некомпетентность. Многие «коррумпированные»
адвокаты, «прикормленные» к конкретному следственному подразделению
(подразделению дознания) идут на аморальные сделки со стороной обвинения
по следующим мотивам. Работу они получают в основном «по рекомендации»
самих следователей и дознавателей (а точнее благодаря «навязыванию»
этого адвоката подозреваемому). Такие псевдозащитники в тайне осознают,
что в силу своей низкой квалификации не смогут обеспечить себя работой
самостоятельно, в условиях свободной конкуренции с квалифицированными
адвокатами, а потому идут на любые сделки с представителями
правоохранительных органов, лишь бы не потерять их «дружеского
расположения», а значит и клиентуру.

Для следователя, прокурора, судьи не участвующего в описанной «круговой
поруке», а так же для доверителя, признаки таких нарушений могут
проявиться в следующем:

у адвоката самые добрые, дружеские отношения с соответствующими
сотрудниками. Вместе отдыхают, встречают праздники, обедают, подолгу
остаются наедине с ними в кабинетах и т.д.;

адвокат редко критикует сотрудников, отзывается о них весьма
положительно, постоянно намекает своему клиенту на это, а так же на то,
что все вопросы он может решить, лишь бы клиент платил;

адвокат редко заявляет ходатайства, жалобы, отводы следователям
подразделения и т.д. Даже когда подзащитный настаивает на этом,
адвокат под разными предлогами уклоняется от этих обязанностей;

часто позиция адвоката по делу «совпадает» с задачами следствия. Он
уговаривает подзащитного признать вину, выдать соучастников и т.д.,
мотивируя это его же интересами, советует линию защиты, направленную не
на противодействие, а на компромисс со следствием и т.д.;

по делам такого защитника редко вступают в законную силу правовые
решения, которые не устраивали бы сторону обвинения (оправдательный
приговор, возвращение дела прокурором для дополнительного
расследования и др.).

Но далеко не всегда эти признаки свидетельствуют именно о «круговой
поруке». Часто доверительные, бесконфликтные отношения между защитником
и следователем объясняются взаимным уважением, порядочностью,
дисциплиной и ответственностью с каждой стороны и т.п.

Изложенное уже в самом общем виде показывает, насколько важно для
организации противодействия незаконным методам знание их основных видов
и групп, умение распознавать, диагностировать те или иные нарушения,
исходя из признаков, присущих тому или иному выделенному виду.

Для этих же целей необходимо рассмотреть типичные данные о личности
адвокатов в их связи с характеристикой типичных незаконных средств и
методов профессиональной деятельности.

Тема 4. Типичные данные о личности адвокатов-правонарушителей.

Криминологические исследования типов личности
адвокатов-правонарушителей. Основания классификации типов личности.
Адвокат – член организованного преступного формирования («вовлеченный»
адвокат). Адвокат как участник коррупционных преступлений и
правонарушений в правоохранительных и судебных органах
(«коррумпированный» адвокат). Уровень профессиональной квалификации
адвоката и его влияние на совершаемые правонарушения.

Знание представителями стороны обвинения, судьями, а так же
доверителями обобщенных данных о личности адвокатов,
допускающих незаконные методы профессиональной деятельности в
уголовном судопроизводстве, имеет важное значение для реализации мер
борьбы с этими правонарушениями.

Например, имея хотя бы самое общее представление о типичных
личностных качествах таких адвокатов, следователь может достаточно
оперативно и с высокой степенью вероятности распознавать
конкретные способы их противоправной деятельности, выявлять
следы преступлений и иных правонарушений и т.д. и далее –
планировать и реализовывать следственные и иные действия, а также
их комплексы (тактические операции), направленные на
профилактику, нейтрализацию, расследование преступлений.

В то же время обобщенные данные о личности профессиональных
защитников, допускающих нарушения могут рассматриваться
только как вероятностная модель и соответственно использоваться
следователями, другими правоприменителями лишь в качестве
ориентирующей информации. То есть не следует переоценивать
значение этих данных, пытаться сформировать однозначные связи
между тем или иным профессиональным, личностным качеством и
приведенными здесь способами совершения преступлений и иных
правонарушений.

Нижеприведенные данные стали результатом проведенных опросов
как адвокатов (42 чел.) так и их процессуальных противников –
следователей, прокуроров и их помощников (210 чел.). В работе также
использовались данные социологического исследования
факторов, влияющих на деятельность адвокатов Московской
городской коллегии адвокатов (МГКА), проведенного НИИ судебной
защиты коллегии.

В рамках настоящего спецкурса речь идет, прежде всего, о двух типах
правонарушителей. Первый из них – «коррумпированные» адвокаты. Все
большее распространение этого «типа» защитников – есть не только
незаконное, но и крайне безнравственное явление, феномен сращивания
сторон защиты и обвинения, где жертвами становятся подозреваемые,
обвиняемые, другие участники процесса. То есть такие всевдозащитники
используют методы, противоречащие интересам их подзащитных. Среди
«коррумпированных» адвокатов большая часть – некомпетентные,
низкоквалифицированные, осознающие, что без постоянных «подачек»,
«рекомендаций» со стороны следователей, им не удастся получить
платежеспособную клиентуру.

«Свои», привязанные к конкретному следственному подразделению
(подразделению дознания и т.п.) адвокаты получают работу в основном «по
рекомендации» самих следователей и дознавателей, а точнее, благодаря
«навязыванию» этого адвоката подозреваемому. В благодарность они идут на
любые сделки с представителями правоохранительных органов, лишь бы не
потерять их «дружеского расположения», а значит и клиентуру.

«Коррумпированные» адвокаты состоят в самых добрых, дружеских отношения
с соответствующими сотрудниками. Очень часто это бывшие работники,
пенсионеры этого самого «кормящего» подразделения (бывшие следователи,
дознаватели, оперативники, руководители данного подразделения). Они
вместе отдыхают со своими бывшими коллегами, встречают праздники,
обедают, подолгу сидят наедине с ними в кабинетах и т.д.

Анализ дисциплинарной практики адвокатских образований показывает, что
профессиональное сообщество всегда резко отрицательно относилось к
проявлениям недопустимо близких, личных контактов своих представителей с
должностными лицами стороны обвинения. Так, Ю.Ф. Лубшев отмечает, что
Президиумы считают недопустимым отход адвоката от официальных позиций во
взаимоотношениях с должностными лицами. Одного из адвокатов, указывает
автор, подвергли дисциплинарному взысканию за то, что он по просьбе
следователя участвовал в деле без получения ордера юридической
консультации.

«…В 60-е годы в МГКА было проведено обобщение о взяточничестве в
правоохранительной системе, показавшее, что замешанными в коррупции
оказываются почти исключительно адвокаты из бывших судей, прокуроров и
следователей. С тех пор в МГКА введен категорический запрет для
выходцев из судов, прокуратур и следственных органов в течении пяти лет
практиковать по месту прежней работы. … А в так называемых
«альтернативных» коллегиях вчерашние следователи ФСБ и МВД ведут прием
клиентов чуть ли не в своих прежних кабинетах, дела им подбрасывают
бывшие сослуживцы. ….Возникают связки «судья-адвокат»,
«следователь-адвокат». Согласитесь, тянет запахом коррупции!».

«Коррумпированный» адвокат редко критикует сотрудников, намекает своему
клиенту на личные контакты, а так же на то, что все вопросы он может
решить, лишь бы клиент платил. Часто «коррумпированные» адвокаты
становятся постоянно действующими посредниками во взяточничестве между
коррумпированными представителями стороны обвинения и доверителями.
Организованная преступная группа – именно так следует квалифицировать
такой «тандем» – в составе следователя (дознавателя, оперативника,
прокурора, судьи) и «коррумпированного» адвоката вымогает у
подозреваемых, обвиняемых, их родных и близких, представителей
криминальных структур, крупные денежные суммы за принятие правовых
решений в пользу привлекаемых к ответственности. Причем речь может идти
как о законных, так и о незаконных решениях.

В преступной среде некоторых регионов и населенных пунктов
ходят слухи даже о “фиксированных ставках, расценках” на услуги
представителей стороны обвинения, в зависимости от тяжести статьи
обвинения, личности привлекаемого и т.д. Людская молва указывает
заинтересованным лицам и на конкретных адвокатов, кто постоянно
осуществляет посредничество во взяточничестве. Многие
“коррумпированные” адвокаты дают взятки должностным лицам уже
только за приглашение (иногда и навязывание) конкретного защитника
к участию в “платном” деле. Речь идет, как правило, о процентной
ставке (5%, 10%, 20% и более) от первичной суммы гонорара.

Именно поэтому опрос адвокатов – членов МГКА по вопросу о
наиболее серьезных проблемах современной адвокатуры показал, что
сами члены корпорации считают необходимым запретить адвокатам
– бывшим работникам органов следствия, прокуратуры и судов
вести дела по прежнему месту работы. Связки “следователь – свой
адвокат” из числа бывших следственных работников ведут к
злоупотреблениям.

Как уже ранее отмечалось, по своей сути «коррумпированные» адвокаты
являются своеобразным «антиподом» другого типа недобросовестных
защитников – вовлеченных в организованные преступные формирования
(«вовлеченные» защитники). Адвокат, вовлеченный в организованную
преступную группу (сообщество), как правило, оказывает им свои услуги
на постоянной основе, «курирует» дела ОПГ (ОПС), консультирует о
способах подготовки, совершения и сокрытия преступлений, средствах и
методах выявления, раскрытия и расследования, применяемых
правоохранительными органами.

Как отмечает В.Е. Корноухов, нередки случаи внепроцессуальной
заинтересованности адвокатов. Более того, имеют место факты
“содержания” защитников, поэтому они выполняют не только
процессуальные функции, но и передают подозреваемым заранее
подготовленное алиби, служат каналом передачи информации между
преступной группой и задержанным.

В случае если член ОПГ (ОПС) попал в поле зрения
правоохранительных органов, такой адвокат мгновенно прибудет,
чтобы приступить к защите с как можно более ранней стадии
расследования, а при необходимости станет адвокатом свидетеля,
чтобы по меньшей мере информировать организованное преступное
формирование о ходе расследования по делу. По делу с участием
такого защитника подозреваемый (обвиняемый) вряд ли будет
признавать вину и содействовать расследованию, разве что если это
по какой-то причине будет выгодно самому преступному формированию.

Так, защитник иногда “сдает” следователю эпизоды дела, которые
изначально проиграны. Практике известны случаи, когда преступные
группы “сдают” через защитника не только проигранный эпизод, но
самого исполнителя. Иногда преступные группы “сдают” такого
второстепенного члена для “расчетов” с оперативными
правоохранительными службами для создания видимой активности
раскрытия. По тюремной классификации этих людей называют
“громоотводами”, которые нередко сознательно берут на себя чужую
вину, чтобы создать иллюзию раскрытия преступления, а после
полугода расследования через адвокатов представляют неоспоримое
алиби… что для следователя является ловушкой.

Особенно безнадежно дело, если верхушка преступного
формирования имеет прямые или опосредованные коррумпированные
связи с руководством правоохранительного подразделения. В этом
случае следствие превращается в фарс, а следователь из
процессуально самостоятельного лица превращается в заложника,
“ложась между молотом и наковальней”, где “молот” – собственное
коррумпированное руководство, а “наковальня” – сторона защиты по
делу.

Свидетелей по делу, где участвует вовлеченный защитник ОПГ
(ОПС), может не быть вообще, или они в дальнейшем изменят свои
показания. Криминальные структуры в своем регионе, как правило,
знают лучших, наиболее квалифицированных и популярных адвокатов,
имеющих наиболее обширные связи в правоохранительных органах.
Именно они больше всего подвержены риску быть “вовлеченными” в
организованную преступную деятельность. Соблазн весьма велик, и
очень жаль, что ему часто ничто не противостоит, кроме
профессиональной чести и совести адвоката.

Итак, если первые – «коррумпированные» адвокаты, работают в основном в
интересах стороны обвинения, то вторые, «вовлеченные» – в интересах
организованной преступности. При всех различиях в подходах к
защитительной деятельности, у этих антиподов есть и общие незаконные
средства и способы. И те и другие делают все возможное для развития
коррупции в правоохранительных органах, вывода из их рядов честных,
принципиальных и грамотных специалистов, они являются активными членами
коррумпированных преступных групп и сообществ. И те и другие уверены,
что никакие законные приемы защиты не сравнятся по эффективности с
подкупом «нужных» должностных лиц правоохранительных органов.

Так обобщенный образ пресловутого героя романа Марко Незе «Спрут» (и
одноименного сериала) – адвоката Терразини, давно стал реальностью
российской действительности. Высокая степень общественной опасности
обоих этих типов заключается еще и в том, что честные, порядочные
адвокаты, для которых закон и профессиональная этика далеко не пустой
звук, глядя на сомнительные «успехи» «коррумпированных» и «вовлеченных»,
бесчестных и некомпетентных соратников по корпорации, без труда находят
повод разувериться в необходимости соблюдать закон, совершенствовать
профессиональное мастерство “Зачем быть честным профессионалом” – с
горечью заметил один из проинтервьюированных нами адвокатов – “…. если
большие деньги, известность и авторитет могут заработать совершенно
некомпетентные лица, особенно если они имеют коррумпированные связи в
суде, правоохранительных органах или знакомства в криминальном мире?”.

t

Ue

3/4@

&

gdc2„

&

&

gdc2„

gd®uW

Z

r

t

A

U

Ue

¦1/48

>

hNf

hB

h„

&

&

gd?

–

ue

d f ?

‚

”

?

hY+

F

&

&

&

&

h

&

&

&

&

&

&

&

То есть следует особо отметить, что в основе детерминации
незаконной деятельности профессиональных защитников лежат противоправные
и аморальные действия недобросовестных работников правоохранительных
органов. Коэффициент латентности коррупционных преступлений, связанных с
незаконной деятельностью «карманных» и «вовлеченных» защитников, весьма
и весьма высок.

Для целей настоящего спецкурса существенное значение имеют и другие
обобщенные данных о личности адвокатов. Помимо рассмотренной типологии
можно выделить следующие.

По наличию наличия или отсутствия предшествующего адвокатуре опыта
работы в правоохранительных и судебных органах всех адвокатов можно
условно разделить на:

– имеющих предшествующий опыт работы в суде, в следственных
органах, в органах дознания, в прокуратуре, а также в оперативно –
розыскных подразделениях (далее – “опытные” защитники или
защитники с предшествующим опытом);

– не имеющих такого опыта.

Адвокаты с предшествующим опытом. Адвокаты, относящиеся к
первой категории, как правило, имеют опыт и знания в тактике и
методике расследования, личный авторитет, авторитет предыдущей
должности, связи в правоохранительных и судебных органах. Такие
адвокаты обычно весьма уважаемы в правоохранительных органах и
судах. В своей работе они лучше находят язык со своими бывшими
коллегами, хорошо знают их психологию и проблемы, условия и
специфику их работы, типичные ошибки и нарушения, допускаемые ими,
и то, как и где их можно найти и использовать в интересах защиты.

Эти же качества позволяют некоторым из них вступать в
коррупционные связи с недобросовестными работниками
правоохранительных органов, действуя не в интересах клиента. Они имеют
реальные возможности для незаконного воздействия на субъектов
расследования и на суд. Незабытые профессиональные качества и
опыт общения с людьми позволяют им весьма умело воздействовать на
свидетелей, потерпевших и других участников процесса.

То есть в целом они являются, с одной стороны, цветом
адвокатского сообщества, но, с другой стороны, при невысоком
уровне моральной чистоплотности и порядочности они – опасные
нарушители закона и этики.

Важным обстоятельством является и то, каким образом “ушел из
системы” тот или иной бывший ее сотрудник. Так, во многом своеобразно
поведение лиц, уволенных из органов по отрицательным мотивам и
далее пришедших в адвокатуру. Именно такие лица, будучи
адвокатами, часто бывают особо беспринципны, обладают иногда
низким уровнем квалификации и самодисциплины, что влечет
соответствующие виды нарушений. Еще в 1987 году профессор В.
Савицкий писал, что в ряде мест коллегии адвокатов превратились
в своего рода убежища для скомпрометировавших себя служителей
правосудия. В этом он видел один из основных факторов недоверия
как юристов, так и населения к адвокатскому сообществу. С тех
давних времен ситуация вряд ли улучшилась.

Между тем именно среди таких адвокатов часто встречаются
и настоящие профессионалы, глубоко знающие соответствующую
(как правило, следственную или оперативно – розыскную) работу.
Ведь ни для кого не секрет, что в нашей стране далеко не всегда
увольняли или вынуждали уволиться по собственному желанию из органов
тех, кто действительно этого заслуживает. Такие адвокаты часто глубоко
переживают свое увольнение из Системы, во многих случаях
сознательно или подсознательно мстят ей за свой уход. Особенно
негативными тенденциями характеризуется утечка лучших кадров из
правоохранительных органов в период конца 80-х – до середины 90-х
годов прошлого века. Многие из юристов этого периода уходили (и, к
сожалению, и сейчас уходят) из-за низкой заработной платы, отсутствия
перспектив получения жилья, конфликтов с руководством и т.п.
Зачастую эти, часто еще молодые, полные сил, высококвалифицированные
юристы сейчас стали одними из наиболее сильных и квалифицированных
адвокатов. Именно из них теперь чаще всего набирают целые
“бригады” личных адвокатов лидеры организованных преступных
формирований.

Адвокаты, ушедшие в свое время из органов с
почестями на “заслуженный отдых”, например по возрасту, как правило,
проявляют несколько иные качества. На их деятельность оказывают
влияние богатый опыт, часто длительная служба на руководящих
постах, сохранившиеся связи, а также возраст, состояние здоровья и
т.д. Вместе с тем среди опрошенных адвокатов распространено мнение о
том, что длительная работа в правоохранительной системе часто
накладывает неизгладимый отпечаток на личность специалиста.
Человеку, много лет проработавшему “по другую сторону баррикады”,
иногда бывает очень сложно “перестроиться” с позиции обвинения людей
к их защите.

Адвокаты без предшествующего опыта. Ни в коем случае нельзя
утверждать, что адвокаты второй группы – не имеющие
предшествующего профессионального опыта, обладают меньшей
профессиональной квалификацией. Напротив – многие из известнейших
адвокатов России всю или большую часть своей жизни посвятили
только этой профессии .

Правда в последние годы и до вступления в силу закона
«Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» кадровый состав
адвокатуры характеризуется наплывом молодежи, лиц, только
закончивших юридические вузы и почти сразу приступивших к
адвокатской деятельности. Молодые специалисты, выпускники вузов, а
также лица, ранее работавшие не по юридической специальности или по
профессии, не связанной с уголовным судопроизводством, сейчас
составляют значительную часть адвокатского корпуса. Очень часто
(хоть и не всегда) такие адвокаты лучше других разбираются в
нормах материального и процессуального права, быстрее ориентируются
в постоянных изменениях законодательства, в специальной литературе,
знают компьютерную технику, используют информационные базы данных
(реже – данные криминалистических учетов) и т.д. Но не всегда им
сопутствует успех в выборе тактических приемов и стратегии защиты, и что
очень важно – в вопросах установления необходимого контакта с
субъектами расследования.

Не побывав “в шкуре” следователя, оперативника, не познав всей
тяжести их труда, не видя изнутри всех детерминант, тех или иных
закономерностей в их работе, они часто крайне резко, эмоционально
и бескомпромиссно реагируют на нарушения закона со стороны
процессуальных противников. Нельзя осуждать или даже иронизировать
над такой реакцией. Правоохранительная система действительно
изобилует нарушителями законности и примерами систематических,
грубых правонарушений и преступлений со стороны ее представителей.

Именно у категории адвокатов – “молодых специалистов” в этой
связи чаще чем у других возникает стойкая “протестная”,
непримиримая позиция к процессуальным противникам, негативное
отношение ко всем следователям, дознавателям, прокурорам, а в
особенности – к оперуполномоченным, возникает уверенность, что
даже законный интерес доверителя можно защитить только
незаконными средствами. Очень часто такая “классовая ненависть”
находит свое выражение в применении незаконных методов
защиты. Принципом “око за око”, то есть “нарушение за
нарушение”, такой адвокат морально оправдывает свои действия перед
самим собой, своими коллегами и близкими.

К слову сказать, приведенная позиция, принцип “нарушение на
нарушение”, характерен в той или иной мере для адвокатов всех
анализируемых групп. Если следователи отвечают защитникам тем же,
мстя им, а в результате прежде всего их клиентам за действительные
и мнимые недозволенные методы, – налицо самый худший для интересов
правосудия сценарий конфликтного расследования. Досудебная стадия
судопроизводства превращается в необъявленную жестокую войну, где
“все средства хороши”, а людские судьбы, интересы законности
становятся разменной монетой. Думается, что эти опасные
закономерности во взаимоотношениях сторон процесса должны стать
темой специального исследования.

Вернемся же к адвокатам – “молодым специалистам”. Итак,
допускаемые молодыми, не имеющими специального опыта защитниками
нарушения, часто носят явный характер, направлены на процесс
расследования и реже – на его участников. Реже среди них
встречаются адвокаты, допускающие незаконные приемы против интересов
клиента. Но они чаще могут добросовестно заблуждаться в оценке
последствий своих действий. Однако они по сравнению с предыдущей
группой (имеющих предшествующий опыт) значительно реже становятся
“вовлеченными” адвокатами (о них ниже), в том числе и потому, что
преступные формирования больше предпочитают нанимать защитников,
имеющих “предшествующий опыт”. Среди “неопытных”
меньше и “коррумпированных” защитников, поскольку “корпус”
последних формируется, в основном, из бывших работников,
пенсионеров соответствующих правоохранительных ведомств.

Уровень квалификации адвокатов. Говоря о типичных свойствах
личности адвокатов – нарушителей, нельзя не упомянуть о самой
“скользкой”, оценочной категории – об уровне квалификации
адвоката. Как бы ни были условны границы этого понятия, его учет
слишком важен для целей настоящего исследования, чтобы умолчать о
нем.

Как правильно отметил В.Н. Карагодин, среди интеллектуальных
свойств личности субъекта противодействия расследованию,
детерминирующих эту деятельность, одним из важнейших является
знание уголовного и уголовно – процессуального законодательства,
тактических приемов и методов ведения расследования .

Соответственно адвокат, решивший встать
на путь противодействия расследованию, избирает конкретные
незаконные действия, исходя в том числе из уровня своей
профессиональной квалификации.

Понимая всю уязвимость нашей позиции, тем не менее, позволим
себе выделить:

1) высококвалифицированных адвокатов;

2) не обладающих таким качеством.

По данным упомянутого исследования МГКА показатели качества
работы выше у адвокатов, имеющих стаж работы до 15 лет. Самая
сильная в этом отношении группа – адвокаты со стажем работы от
6 до 10 лет. Показатели работы у адвокатов – мужчин выше, чем у
адвокатов – женщин. Однако разница незначительная . Основная
нагрузка приходится на адвокатов в возрасте от 31 до 50 лет (58,9%
уголовных дел). Вместе с тем высока активность адвокатов в
возрасте свыше 60 лет (9,1% от всех уголовных дел).

Никоим образом не желая кого-то обидеть или задеть, выскажем
лишь некоторые наблюдения, которые носят весьма и весьма
субъективный характер.

Неквалифицированный адвокат. В наиболее общем плане нельзя
сказать, что первый тип совершает меньше нарушений, чем второй.
Как уже отмечалось, в большей степени этот вопрос зависит от
морально – этических качеств юриста, от уровня его правосознания,
честности и порядочности. Прежде всего, уже само проявление
защитником в своей работе низкой квалификации, при определенных
условиях, следует признать грубым нарушением адвокатской этики.
Принятие защитником поручения, которое он заведомо не может
выполнить в силу ненадлежащей квалификации, порочит честь и
достоинство не только его самого как адвоката, но и умаляет
авторитет всей адвокатуры .

На наш взгляд, если защитник участвовал в деле, по которому,
как выяснится впоследствии, лицо было необоснованно осуждено –
данные обстоятельства уже сами по себе могут быть поводом для
квалификационной коллегии адвокатской палаты к рассмотрению
вопроса об ответственности адвоката .

Кроме того, именно неквалифицированная часть адвокатского
сословия идет на незаконные, а порой и преступные компромиссы с
органами следствия (“коррумпированные” адвокаты). Часто они боятся
напрямую конфликтовать со следствием, действуют вопреки интересам
своих подзащитных, подводят их, стараясь помочь. Чаще других
неквалифицированные адвокаты дают необоснованные гарантии,
допускают недобросовестную саморекламу, осуществляют
“посредничество” между арестованным и его соучастниками,
находящимися на свободе, и т.д.

И, кроме того, поскольку они обычно не пользуются
популярностью у клиентов, то за любую хорошо оплачиваемую,
связанную с чем угодно работу они чаще всего готовы идти на любые
нарушения, по принципу “Все что угодно за Ваши деньги!” Им
больше присущи явные, наглые, не всегда даже разумно
мотивированные средства незаконной защиты.

Высококвалифицированный адвокат. Категория
высококвалифицированных адвокатов, разумеется, выглядит совершенно
иначе, чем их слабо квалифицированные коллеги.
Характеристики противоположные. В крайне редких случаях такой
адвокат пойдет на действия против своего клиента. Репутация для
него намного дороже сиюминутных выгод. Поэтому такие специалисты
редко бывают коррумпированы представителями стороны обвинения.
Как правило, они не идут на противозаконный компромисс со
следствием. Только если этот компромисс будет действительно
выгоден подзащитным. Да и то соглашение с таким адвокатом и его
подзащитным может “высосать много крови” у следователя, хотя и
должно вызвать искреннее уважение к профессиональной хватке
защитника.

Адвокат такого рода хотя и легко при необходимости идет на
конфликт, но выдерживает в нем чаще корректную позицию.
Квалифицированный адвокат не нуждается в таких методах, как
препирательства с судьей, унижение и ложная компрометация
участников процесса, заявление надуманных и беспредметных жалоб и
т.п. Его арсенал средств и приемов достаточно богат, чтобы не
опускаться до действий, унижающих собственное профессиональное и
личное достоинство.

Зато им будут использованы все ошибки и нарушения, допущенные
следствием. Не только прямое нарушение, но и любой недочет,
недоработка, упущение расследования могут мгновенно стать козырем
защиты. Но такого рода действия в целом не нарушают адвокатской
этики. Поймать следователя на ошибке и использовать ее для защиты чаще
можно отнести к заслугам адвоката. Хотя следственный опыт показывает,
что квалифицированный и опытный адвокат чаще всего не будет тратить
время и нервы на многочисленные мелкие, несущественные нарушения,
не влияющие на правовые решения по делу. Он скорее корректно
укажет на эти ошибки следствию и подчеркнуто “закроет на них
глаза”, налаживая тем самым психологический контакт с
процессуальным противником. И надо признать, что он тем самым, как
правило, добьется большего, чем тот адвокат, кто будет строчить
жалобы на каждую “помарку” в процессуальных действиях и
документах.

Наибольшая опасность безнравственно части
высококвалифицированных адвокатов заключается в том, что именно
таких специалистов берут на службу организованные преступные
формирования. Они часто становятся “вовлеченными” адвокатами,
бывает, что консультируют преступников не только после, но и до, и
во время совершения преступления, то есть становятся его
соучастниками. И тогда раскрыть такое преступление – задача весьма
сложная. Разумеется, такие адвокаты высокооплачиваемы. Часто их
гонорары имеют свое происхождение из пресловутого “общака”, иное
“грязное” происхождение.

В рамках проведения конкретных следственных и судебных
действий такие защитники проявляют особый профессионализм, прежде
всего при допросе. Выявление заведомо ложной недопустимости и
недостоверности показаний свидетеля (потерпевшего), доведение их
до абсурда, понуждение к изменению свидетелями своих показаний
посредством незаконных и неэтичных приемов, подстрекательство к даче
заведомо ложных показаний, фальсификация вещественных
доказательств, посредничество во взяточничестве – вот далеко не
исчерпывающий перечень основных незаконных средств и методов их
профессиональной защиты. Причем практически все эти действия будут
скрытыми, трудно изобличаемыми.

Мы рассмотрели наиболее обобщенные данные об адвокатах,
допускающих незаконные методы и средства профессиональной защиты.
В нашу задачу входило продемонстрировать некоторые закономерности,
связывающие наиболее общие личностные, профессиональные свойства
защитников с соответствующими видами незаконных методов защиты.
Отметим, что эти закономерности имеют весьма условный,
неоднозначный характер, высокий коэффициент “погрешности”. Однако, на
наш взгляд, при нынешнем состоянии практики противодействия
незаконным методам защиты, крайне незначительной,
нерепрезентативной практики расследования уголовных дел о
преступлениях адвокатов, более точные связи и зависимости
“вычислить” невозможно. Развитие соответствующей
правоприменительной практики, связанные с этим дальнейшие
исследования позволят прийти к результатам более высокой степени
достоверности.

Приведенные обобщенные данные, и в целом ничто из того, что
изложено в этой работе, не может рассматриваться как
намерение автора подорвать авторитет членов адвокатского сообщества и
адвокатуры в целом. В каждой организации есть «случайные»
люди. Выявить таких лиц, “вывести на чистую воду” – в большей
степени задача уже самой организации. Научные рекомендации, учебные
курсы призваны лишь содействовать в этом.

Тема 5. Характеристика типичных преступлений, совершаемых
«коррумпированными» и «вовлеченными» адвокатами.

Основания классификации преступлений, совершаемых недобросовестными
адвокатами. Виды преступлений. Особенности объективных признаков
«адвокатских» преступлений. Особенности субъективных признаков
«адвокатских» преступлений.

В рамках настоящей темы речь идет только о преступлениях, совершаемых
адвокатами в связи с их профессиональной деятельностью в уголовном
судопроизводстве. Мы не рассматриваем преступления, совершаемые
адвокатами как и любыми другими лицами, то есть посягательства, не
связанные с их профессиональной деятельностью.

Преступления адвокатов являются лишь частью незаконных средств и
способов защиты в уголовном судопроизводстве. Однако значение выявления,
раскрытия и расследования этих посягательств, вступление в законную силу
приговора, имеет особо важное значение для борьбы с любыми проявления
незаконных средств и методов профессиональной защиты.

Вместе с тем надо иметь ввиду, что в целом выявляемость незаконных
действий со стороны защитников весьма низкая, а факты привлечения
адвокатов к юридической ответственности носят единичный характер, то
коэффициент латентности преступлений, совершаемых адвокатами
предположительно один из самых высоких в структуре преступности.
Предположительно, поскольку мы не нашли соответствующей статистики ни в
криминологических исследованиях, ни в ведомственных документах.

Причиной тому и «ведомственная» незаинтересованность руководства
адвокатских образований и коллегий (ныне – органов адвокатских палат
субъектов Федерации) в выявлении и изобличении преступлений своих
коллег, корпоративность, юридическая квалификация адвокатов,
позволяющая им скрывать совершаемые преступления и др.

Своеобразной причиной высокой латентности анализируемых преступлений
является правовой нигилизм, ненадлежащая профессиональная квалификация
части работников правоохранительных органов, не желающих вникать в
характеристику преступной деятельности адвокатов, вопросы квалификации,
выявления и расследования этих преступлений.

Каких-либо научных и методических рекомендаций по уголовно-правовой
квалификации, криминалистической методике расследования уголовных дел
против адвокатов не существовало.

При этом изучение уголовных дел данной категории показало, что
практически по всем им нарушались сроки следствия, сроки продлевались
до 6 и более месяцев. Дела часто возвращаются на доследование,
приостанавливаются. Очень часто следственные органы по делам этой
категории идут на так называемый «компромисс с преступностью». То есть
дела прекращаются за изменением обстановки (ст. 26 УПК РФ), за
деятельным раскаянием (ст. 28 УПК РФ) и т.п. Не лучше обстоит дело и со
сроками судебной стадии производства по таким делам. В общем, объективно
и субъективно дела этой категории представляют для практиков серьезную
сложность.

Рассмотрим с позиции уголовно-правовой, криминологической и
криминалистической характеристики некоторые, наиболее распространенные
преступления, совершаемые «коррумпированными» и «вовлеченными»
адвокатами.

Взяточничество и коммерческий подкуп (ст. 290-290 и 201 УК РФ). Наиболее
распространенными и в тоже время общественно опасными адвокатскими
преступлениями является взяточничество и коммерческий подкуп (ст.
290-290 и 201 УК РФ). Из рассматриваемых типов адвокатов в этих
преступлениях чаще принимают участие «коррумпированные» адвокаты.

По данным МВД России, из общего числа привлеченных к ответственности
коррумпированных лиц, сотрудники правоохранительных органов составляют
25,8 %.2 По данным специального исследования, проведенного Л.А.
Зашляпиным, около 90% изученных им уголовных дел в отношении бывший
следователей и дознавателей расследовались по фактам получения взяток.
3

Однако ни ведомственные статистические данные, ни научные исследования
пока не обращают должного внимания на феномен активного участия
недобросовестных адвокатов в коррупции. Способы взяточничества,
совершаемого при участии адвокатов, настолько разнообразны, что все их
даже перечислить в рамках спецкурса вряд ли возможно. Поэтому мы далее
приведем классификацию проявлений взяточничества, участниками которого
являются адвокаты.

По среде распространения взяточничество можно условно разделить на:

совершаемое в среде правоохранительных и судебных органов, органов
юстиции;

совершаемое в среде иных государственных органов, органов местного
самоуправления, государственных и муниципальных учреждений.

Особо распространенным и опасным проявлением взяточничества является
совершение преступлений в правоохранительных и судебных органах. Речь
идет о даче адвокатами взяток следователям, дознавателям, прокурорам,
оперуполномоченным, судьям, работникам исправительно-трудовых
учреждений, следственных изоляторов и др.

В зависимости от того, за что передается взятка, преступления можно
разделить на:

взяточничество за общее покровительство, попустительство по службе со
стороны должностных лиц в отношении интересов конкретного адвоката и
его доверителей;

Взяточничество за конкретные услуги, связанные с осуществлением
адвокатом полномочий защитника в уголовном деле.

В первом случае речь идет о регулярных фактах дачи взяток, поборах, так
называемой «спонсорской помощи», которой не брезгуют некоторые работники
правоохранительных органов. Эти преступления не связаны на прямую с
расследованием конкретного уголовного дела. Деньги и иные материальные
блага передаются как бы «впрок», за общее доброжелательное отношение к
конкретному адвокату со стороны следователей, судей, прокуроров и т.д.
или со стороны целых коллективов, подразделений правоохранительных
органов.

Такая форма взяточничества выражается в угощениях в ресторанах, помощи
в организации индивидуального и коллективного отдыха, профессиональных
праздников, в мелких подарках и услугах и т.д. Иногда адвокаты оказывают
«спонсорскую помощь» в приобретении бензина для личных и служебных
автомашин сотрудников, в обеспечении их офисной и иной техникой для
кабинетов.5 Такие факты часто носят открытый, или почти не скрываемый
характер. Часто сами участники коррупционных отношений не видят здесь
«ничего зазорного», оправдывают себя тем, что получают мзду не за
конкретные услуги. Не все правоприменители понимают, что взятка является
таковой если она передана и за общее покровительство или попустительство
по службе.

Во втором случае взятки передаются за конкретные услуги, за действия
должностного лица, в чьей компетенции находится принятие правовых и
организационных решений по конкретному делу, в отношении конкретного
клиента адвоката. Это может быть дача взяток за то, чтобы уголовное
дело в отношении доверителя не возбуждалось, а возбужденное было
прекращено, за изменение меры пресечения и т.д.

Замечено, что члены организованных преступных групп заранее планируют
израсходовать значительные суммы денег на подкуп работников
контролирующих и правоохранительных органов. Предложение о передаче
взятки может иметь достаточно замаскированный вид. Нередко подобные
действия носят провокационный характер (чтобы в последствии обвинить
должностное лицо в вымогательстве).6

В определенных кругах, способность адвоката нарушать закон, умело давать
взятки «нужным людям» в интересах доверителя считается чуть ли не
важнейшим критерием профессионализма, похвальной “ловкостью и
изворотливостью”, гарантией широкой известности и популярности.
Адвокаты-взяткодатели порой имеют самую широкую клиентуру, их работа
хорошо оплачивается.

Так, по данным того же исследования МГКА, опрошенные адвокаты отмечают,
что до 99% заявленных ими ходатайств судьи отклоняют «слету»,
безмотивно. За судьями, нарушающими закон, отсутствует действенный
контроль, большинство из них крайне агрессивно настроены к адвокатам и
неоправданно грубы. Отсутствие правовой этики и низкий профессионализм
многих судей и работников правоохранительных органов не дает адвокатам
полноценно защищать интересы граждан.7 Как бы ни были субъективны
эти мнения, они реально отражают те мотивы, которые толкают многих
защитников добиваться своих целей посредством дачи взяток.

Взятки за конкретные услуги по уголовным делам так же условно можно
разделить на те, что:

даются только за приглашение конкретного адвоката участвовать в деле;

даются за решение мелких правовых и организационных решений и поблажек;

за важные правовые решения по делу;

за ключевые решения по делу.

1) В первом случае адвокаты, в основном неквалифицированные, «штатные»
отдают часть суммы вознаграждения уже за сам факт приглашения к участию
в деле. Вернее здесь речь идет чаще о том, что следователь навязывает
подозреваемому конкретного адвоката ультимативным путем, пользуясь тем,
что привлекаемый во многом находится от него в зависимости. Анонимный
опрос адвокатов показал, что коррумпированным должностным лицам,
содействовавшим в выборе подозреваемым конкретных адвокатов, последние
предлагают от 5% и более суммы полученного по соглашению гонорара.

2) Под решением мелких правовых и организационных вопросов понимается
предоставление следователем или иным должностным лицом частых и
продолжительных свиданий задержанному и арестованному с родственниками
и близкими, разрешение передач, в том числе и записок «на волю», решение
вопросов о размерах имущества, на которое накладывается арест, о сумме
гражданского иска в уголовном деле и т.п.

Так, во многих регионах распространена коррупция между адвокатами и
сотрудниками изоляторов временного содержания (ИВС), следственных
изоляторов (СИЗО) (с оперуполномоченными оперативных подразделений,
контролерами, дежурными и др.). За взятки недобросовестные адвокаты
проносят арестованным запрещенные предметы, в том числе наркотики,
спиртное, записки от сообщников и т.п. За те же взятки, только, как
правило, в больших размерах, между арестованными сообщниками прямо в
изоляторах организуются встречи с участием всех заинтересованных лиц и
их защитников, в ходе которых обсуждается общая линия защиты, меры
незаконного противодействия расследованию и т.п. Эти действия адвокатов
и коррумпированных сотрудников ИВС и СИЗО наносят колоссальный ущерб
интересам правосудия и предварительного расследования. В таких
преступлениях чаще всего задействованы адвокаты – бывшие сотрудники
правоохранительных органов, даже бывшие работники тех же изоляторов.

3) Под важными правовыми решениями по делу понимаются:

А – освобождение задержанного, арестованного из под стражи, домашнего
ареста на более мягкую меру пресечения, не связанную с лишением
(ограничением) свободы (подписка о невыезде, залог и т.п.);

Б – предъявление обвинения подзащитному по статьям о менее тяжких
преступлениях, например, переквалификация разбоя с отягчающими
обстоятельствами (ч.ч. 2 и 3 ст. 162 УК РФ) на основной состав грабежа
(ч. 1 ст. 161 УК РФ);

В – непредъявление обвинения по дополнительным эпизодам (составам)
преступлений, совершенных обвиняемым в совокупности или
неоднократности, например, исключение из объема обвинения нескольких
эпизодов краж и т.п.;

Г – приостановление уголовного дела, продление срока следствия, когда
это выгодно стороне защиты;

Д – обеспечение возвращения дела прокурором для дополнительного
расследования (ст. 221 ч. 1 п. 3 УПК РФ), если это опять-таки выгодно
защите, и другие важные правовые решения.

4) Под ключевыми решениями по делу понимается прекращение уголовного
дела и уголовного преследования в отношении одного или нескольких
обвиняемых по основаниям ст.ст. 24-28 УПК РФ. Особенно важным является
то обстоятельство, является ли основание прекращения уголовного
преследования реабилитирующим (п. 1 и 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ и др.) или
нереабилитирующим (ст. 25, 26, 28, п. 3 ч. 1 ст. 27 УПК РФ и др.).

Разумеется, суммы взяток при прочих равных условиях сильно различаются
от того, какого из перечисленных уровней услуги выполняются
коррупционерами за взятку. Если за приглашение в дело
следователь-взяточник получает сумму, как правило, не значительную, то в
случае, например, изменения обвиняемому меры пресечения с заключения
под стражу на подписку о невыезде (важные решения – п. А), суммы взяток
достигают, как правило, значительно больших размеров.

Прекращение уголовного дела или уголовного преследования по
реабилитирующему основанию, а так же связанное с этим возникновение
права на реабилитацию (глава 18 УПК РФ) – это не только наилучший
результат защитительной деятельности, но иногда и повод для
взяточничества в наиболее значительных размерах, для проявления самых
общественно опасных и безнравственных форм коррупции в
правоохранительных органах.

Но не только от уровня услуги зависят размеры и иные характеристики
взяточничества. Важны и другие обстоятельства. Например, принимается ли
по делу: 1) законное и обоснованное решение; 2) напротив, незаконное и
необоснованное решение; 3) правоприменитель может воспользоваться
различными вариантами решений.

Бывает так, что адвокат передает взятку за то, чтобы должностное лицо
приняло законное решение. Оба юриста понимают, что, скорее всего,
необходимое стороне защиты правовое решение будет так или иначе принято.
Но весь вопрос в том, сколько времени, ценой скольких усилий и средств
будет достигнута эта цель.

Очень распространены факты взяточничества за принятие решений, различные
варианты которых: и выгодные защите и невыгодные, могут быть признаны
законными, и обосновать которые для опытного и квалифицированного юриста
не составляет труда. Чаще всего это решения об избрании, изменении или
отмене меры пресечения, о назначении вида и размера наказания в пределах
санкции статьи УК РФ, о применении условной меры наказания (ст. 73 УК
РФ), о назначении более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное
преступление (64 УК РФ) и т.п.

Широко известно, что уголовный и уголовно-процессуальный закон позволяет
правоприменителям широко варьировать и меры наказания и иные меры
уголовной репрессии, процессуального принуждения, применяя
разнообразные оценочные признаки, формально ни как не определенные.
Иначе и быть не может. Но при некоторых условиях это создает почву для
самых опасных проявлений коррупции. Например, по меньшей мере
неоправданный либерализм судей демонстрируют следующие данные официально
опубликованной судебной статистики. В 1997 году из 790 лиц осужденных
за получение взятки (ст. 290 УК РФ) к реальному лишению свободы было
приговорено всего 165 мздоимцев (то есть 20%), 343 человека (43%)
осуждены условно и 44 лица – к другим мерам наказания, не связанным с
лишением свободы.

Характерно, что практически во всех случаях дачи адвокатами взяток
защитник является, как правило, лишь посредником между должностным
лицом и доверителем. То есть «коррумпированный» и «вовлеченный» адвокат
для того, чтобы дать взятку следователю, прокурору, судье и др. всегда
берет необходимые средства у заинтересованного лица.

Законодатель в действующем УК РФ отказался от квалификаций действий
посредника по отдельной статье, как то было в УК РСФСР 1960 года (ст.
174-1). Его действия теперь оцениваются с позиции соучастия
соответственно в даче и/или получении взятки.

В результате уголовно-правовая квалификация преступлений адвокатов может
быть весьма сложной. Так, когда защитник берет у взяткодателя предмет
взятки для передачи должностному лицу, он совершает соучастие в даче
взятки (ст. 33 и 291 УК РФ). Вручая эту же взятку коррупционеру, адвокат
совершает соучастие в получении взятки (ст. 33 и 290 УК РФ). В случае
передачи взятки за незаконные действия (ст.ст. 33 и ч. 2 ст. 290 УК
РФ), деяния адвоката, как правило, образуют идеальную совокупность
с соучастием в должностном злоупотреблении (ст. 33 и 285 УК РФ) или
превышении полномочий (ст. 33 и 286 УК РФ). Встречаются и другие
совокупности преступлений.

Специфика участия во взяточничестве адвокатов заключается и в том, что
последние практически всегда информируют взяткодателей (доверителей,
подзащитных) о том, за что будет передана взятка, но далеко не всегда
сообщают им кому конкретно она будет дана. Недобросовестный адвокат
всегда заинтересован преувеличить размер необходимой к передаче суммы в
глазах взяткодателя и преуменьшить материальные возможности
последнего в глазах взяткополучателя. То есть размеров «комиссионных»,
которые оставляет себе такой защитник, чаще всего не знает ни
взяткодатель, ни взяткополучатель.

Широко распространены и факты мошенничества (ст. 159 УК РФ) со стороны
недобросовестных адвокатов, ложно подстрекающих своих клиентов к даче
взяток и затем присваивающие их.

Так, по делу о незаконном обороте крупных партий героина, было
установлено, что адвокат одной из арестованных обвиняемых, требовал от
ее матери, помимо оплаты по соглашению, крупную сумму денег, якобы, для
дачи взятки следователю. Адвокат убедил своего клиента в том, что
находится со следователем в дружеских отношениях и договорился о
передаче взятки. Иначе, как он утверждал, освободить задержанную будет
невозможно. Реально же он лишь подал ходатайство на имя следователя и
прокурора с просьбой об освобождении, не выходя за рамки закона.
Подозреваемая была освобождена из-под стражи даже без учета ходатайства.
Адвокат полученные деньги присвоил.

Его действия подпадают под признаки совокупности преступлений:
мошенничество – ст. 159 УК РФ; ст. ст. 33 ч. 4 и 291 ч. 1 УК РФ –
подстрекательство к даче взятки; ч. 3 ст. 298 УК РФ – клевета в
отношении следователя, соединенная с обвинением его в совершении особо
тяжкого преступления (вымогательство взятки – ст. 290 ч. 4 п. «в» УК
РФ).

Интересы профессиональной защиты направлены не только на принятие
решений должностными лицами органов правосудия и предварительного
расследования. Во многом судьба подзащитного зависит от тех сведений,
документов, предметов и т.д., в том числе и доказательств, которые
представят адвокатам должностные лица и управленцы иных организаций и
предприятий.

Так, распространены факты подкупа руководителей организаций за дачу
положительных характеристик на своих работников, привлекаемых к
уголовной ответственности, факты подкупа врачей за выдачу справок о
состоянии здоровья пациентов – подозреваемых и обвиняемых и т.п.
Рассказы проинтервьюированных нами опытных адвокатов изобилуют
примерами, когда и иные документы, необходимые для защиты обвиняемых,
удавалось добиваться в организациях только посредством подкупа.

Есть все основания прогнозировать рост реальных показателей
преступности, связанной с дачей взяток адвокатами, в связи с наделением
защитников полномочиями по сбору доказательств (ч. 3 ст. 86 УПК РФ).
Не случайно их процессуальные противники – следователи, дознаватели,
прокуроры, для сбора доказательств «вооружены» властными полномочиями
(ст. 21 ч. 4 УПК РФ). Защитники, не имеют таких полномочий, авторитета
власти, а потому часто идут на различные нарушения для достижения своих
задач. Причем, адвокату нужны не любые доказательства, а только
оправдывающие подзащитного, либо иным образом облегчающие его
положение. Недобросовестная часть адвокатов не обойдет искушения
подкупать должностных лиц и управленцев. Ими могут быть руководители
органов и организаций по месту работы подзащитного, предприятий
жилищно-коммунального хозяйства (ЖЭУ и др.), участковые милиционеры,
работники справочных служб, должностные лица и управленцы
государственных и негосударственных экспертных учреждений и др.

В случаях подкупа не должностных лиц и управленцев (Примечания к статьям
285 и 201 УК РФ), в услугах которых заинтересован недобросовестный
защитник, его действия могут быть признаны преступными, если эти лица
являются по уголовному делу свидетелями, потерпевшими, переводчиками или
экспертами (ст. 309 ч. 1 УК РФ). Но по этой статье УК преступным
признается только подкуп с целью дачи этими лицами заведомо ложной
информации (показаний, заключения, перевода). То есть не является
преступным, к примеру, подкуп тех же лиц с целью дачи ими правдивых
показаний.

Фальсификация доказательств по уголовному делу защитником (ст. 303 ч. 2
УК РФ). К сожалению, фальсификация доказательств защитником
подозреваемого, обвиняемого – явление распространенное, хотя факты
выявления и пресечения этих преступлений крайне редки.

Полагаем, что в значительной доле совершаемых по уголовным делам
фальсификаций доказательств, кем бы эти преступления не совершались, эти
недобросовестные адвокаты играют роль соучастников, как правило,
пособников, то есть консультируют обвиняемых, других заинтересованных
лиц, дают советы о том, как создать для фальсифицируемого доказательства
видимость относимости, допустимости, достоверности, рекомендуют способы
сокрытия преступления, и одновременно разъясняют, каковыми будут
правовые последствия введения в процесс тех или иных фальсифицированных
сведений и т.д.

Вместе с тем, распространены и случаи, когда адвокат лично занимается
фальсификацией доказательств, лишь сверяя, координируя свои действия с
подзащитным, с иными заинтересованными лицами. Безусловно, наиболее
опасными «фальсификаторами» являются «вовлеченные» адвокаты.

Целями фальсификации доказательств могут быть:

создание ложного алиби подзащитному, обвинение в совершении
преступления другое лицо, которое его не совершало;

направление следствия по ложному пути, затягивание расследования,
стремление добиться его приостановления и т.п.;

желание добиться смягчения уголовной ответственности и наказания
подзащитного;

и другие.

Способами фальсификации могут быть:

создание заведомо ложных следов совершения преступления и иных
вещественных доказательств;

полная или частичная подделка документов-доказательств;

подмена, дублирование объектов;

частичное уничтожение объекта, его подделка с целью изменить внешний
вид, фальсифицировать назначение и т.п. и т.п.

В связи с наделением защитника полномочиями по сбору доказательств, в
частности, по получению предметов, документов и иных сведений (п. 1 ч. 3
ст. 86 УК РФ) есть основания прогнозировать рост числа реально
совершаемых преступлений, связанных с фальсификацией «немых»
доказательств защитником. Практике известны многочисленные варианты
способов фальсификации, совершаемые «вовлеченными» защитниками.

В ходе расследования уголовного дела по обвинению работников милиции в
разбойных нападениях на иностранцев в поездах, один из обвиняемых в
первоначальных показаниях и собственноручных объяснениях полностью
признал вину и в том числе указал, что в двух эпизодах нападений
применял нож, угрожая им потерпевшим.

Вступивший в дело адвокат после конфиденциальной беседы с задержанным
потребовал представить ему для ознакомления, в том числе и все протоколы
допросов и опросов его подзащитного. Во время их изучения совместно с
подзащитным следователь отвлекся и не заметил, что адвокат и подзащитный
что-то исправляют в протоколах. Далее подозреваемый потребовал, чтобы
его передопросили. На повторном допросе он заявил, что не использовал
нож в нападениях. То есть им и его защитником в качестве элемента
стратегии защиты была избрана цель – переквалификация разбойного
нападения с применением оружия (ст. 162 ч. 2 п.п. «б» и «г» УК РФ –
особо тяжкое преступление), на неквалифицированный грабеж (ст. 161 ч. 1
УК РФ – преступление средней тяжести).

Только после повторного изучения протокола первоначального допроса и
собственноручных объяснений подозреваемого, следователь заметил, что в
тексте документов, во фрагментах: «…на это дело я взял с собой нож…» и
«… я требовал у нее (потерпевшей) деньги и угрожал ей ножом…», были
внесены исправления, вставлена частица «не». В результате после
фальсификации соответствующие фрагменты протоколов выглядели так: «…
на дело я НЕ взял с собой нож…» и «…. Я требовал у нее деньги и НЕ
угрожал ей ножом…». Только в результате тщательно проведенной
экспертизы по одному из фрагментов удалось доказать факт фальсификации –
дописки текста. Из объяснений следователя: «Я полагаю, что только сам
защитник мог дописать буквы «НЕ» в протоколе допроса. У него была
шариковая ручка с красителем похожего цвета. Он держал в одной руке
протокол, в другой ручку….». Однако факт фальсификации адвокатом
протокола следственного действия по данному делу доказать не удалось.

Подстрекательство и пособничество в незаконном задержании, заключении
под стражу или содержании под стражей (ст.ст. 33 ч. 4 и 5 и ст. 301 УК
РФ).

Соучастие адвоката, в форме подстрекательства к этим преступлениям –
это незаконная деятельность против интересов подзащитного и чаще всего
совершается «коррумпированными» адвокатами. Такой защитник, к примеру,
просит своего друга следователя задержать или арестовать собственного
подзащитного на несколько дней. Мотив, как это чаще всего бывает,
корыстный. Клиент не платит обещанный гонорар или адвокат хочет получить
дополнительное вознаграждение, но для этого ему надо продемонстрировать
эффективную работу. Возникает сговор: следователь «закрывает» человека,
а адвокат имитирует активность, то что он, якобы, обивает пороги
высоких кабинетов, строчит ходатайства и т.д. Через несколько дней, как
правило, через два дня, в результате «неимоверных усилий» в конец
запуганный подзащитный освобождается следователем из-под стражи и с
рыданиями бросается на грудь к своему адвокату-«спасителю». Разумеется,
даже последние деньги обманутый подзащитный и его близкие отдадут
такому защитнику-мошеннику (совокупность со ст. 159 УК РФ), да еще будут
благодарны. Полученными деньгами коррумпированные адвокат и следователь
делятся.

Соучастие со стороны адвоката в незаконном задержании и аресте (равно
как и в преступлении, предусмотренном ст. 299 УК РФ) может быть
результатом и более сложных преступных операций. Так, «вовлеченный»
адвокат, с целью выгородить своего клиента, имеющего вес в преступном
мире, предлагает следователю сделку, суть которой заключается в том,
чтобы «подставить» вместо виновного, другое, заведомо невиновное лицо. В
одном из вариантов это может быть совершенно непричастное лицо, жертва
(бомж, умственно отсталый, беспомощный человек и т.п.). В другом
варианте это может быть лицо, специально «нанятое», которое сознательно
берет на себя вину другого за деньги, за поддержку своей семьи на воле,
за обещание специфических благ на зоне и т.п. Часто это люди ранее
судимые, много лет проведшие в колониях, привыкшие к ним и в общем-то не
представляющие для себя иной жизни. Они не могут прижиться «на воле»,
найти работу, создать семью. Так что после освобождение они все равно
очень скоро вернуться обратно. Так почему бы не сделать это за деньги,
иные услуги?

В обоих вариантах «вовлеченный» адвокат сначала подбирает такое лицо,
готовит его к «отсидке» за своего клиента, затем решается вопрос о
поводах и основаниях задержания (ст. 91 УПК РФ), фальсифицируются
доказательства вины невиновного (с т. 303 ч. 2 УК РФ), предъявляется
незаконное обвинение (ст. 299 УК РФ) и т.д. Отметим, что все эти деяния,
на наш взгляд, должны квалифицироваться по реальной совокупности,
правило поглощения одного состава другим не действует.

Особая специфика имеется и у соучастия адвоката, как правило, только в
форме пособничества, в незаконном содержании под стражей. Приведем
типичный пример. В отношении обвиняемого истекает срок содержания под
стражей (ст. 109 УПК РФ). К этому моменту отпадают основания применения
меры пресечения или, что бывает гораздо чаще, преступник по-прежнему
заслуживает данной меры пресечения, вина его в совершении преступления
доказана, однако следователь просто допустил преступную, на наш взгляд,
халатность, разгильдяйство и своевременно не представил необходимые
материалы для продления срока содержания под стражей (был в отпуске,
«ушел в запой» и т.п.), либо была допущена ошибка в подсчетах совокупных
сроков содержания под стражей (ст. 109 ч. 10 и 11 УПК РФ).

Так или иначе сторона обвинения ни в коем случае, даже путем нарушения
закона, не хочет допустить, чтобы арестованный был выпущен на свободу.
В этой ситуации дознаватели, следователи, прокуроры иногда идут на
подлог, то есть на оформление необходимых документов задним числом,
датой не позднее истечения срока содержания под стражей. Следует найти
в себе мужество и признать тот факт, что в период действия УПК РСФСР
1960 года, когда арест санкционировали прокуроры, некоторые из них
время от времени шли на такого рода нарушения.

В приведенном примере в действиях следователя и прокурора
усматриваются признаки состава преступления, предусмотренного ст. 301 ч.
2 УК РФ – незаконное содержание под стражей, а при наличии корыстной
или иной личной заинтересованности – еще и служебного подлога – ст. 292
УК РФ.

В случае если защитник этого арестованного («коррумпированный», редко
«вовлеченный») знает об истечении срока ареста, понимает, что его
подзащитный содержится под стражей незаконно, но по просьбе следователя,
прокурора, судьи, оперуполномоченных, не принимает никаких мер к
освобождению подзащитного из-под стражи, скрывает от него это
обстоятельство, в его действиях усматриваются признаки пассивного
соучастия, в форме пособничества, в вышеназванных преступлениях против
правосудия.

Подстрекательство к заведомо ложному доносу, заведомо ложному показанию,
заключению эксперта или неправильному переводу, отказу свидетеля или
потерпевшего от дачи показаний (ст. 33 ч. 4 и ст. 306 УК РФ; ст. 33 ч.
4 и ст. 307 УК РФ; ст. 33 ч. 4 и ст. 308 УК РФ)

Специфика данных преступлений заключается, в том числе, и в том, что
они являются оконченными только с момента подписания соответствующего
документа: свидетелем и потерпевшим – протокола допроса, экспертом –
заключения, переводчиком – любого переводимого им документа или
протокола допроса.

Соответственно соучастие адвоката в данных преступлениях может быть
совершенно:

до проведения соответствующего следственного действия;

во время его проведения, но до подписания документов.

Если же свидетель, потерпевший, эксперт или переводчик, несмотря на
действия недобросовестного адвоката, дали в ходе следственного действия
правдивые показания, то действия последнего могут быть квалифицированы
как покушение на соучастие в преступлениях, предусмотренных ст.ст. 307 и
308 УК РФ. (см. ч. 5 ст. 34 УК РФ).

Как и во многих других, в анализируемых преступлениях адвокат принимает
участие как подстрекатель. Чаще всего им становится «вовлеченный»
адвокат. Типичные способы подстрекательства, совершаемого «вовлеченным»
адвокатом до соответствующего следственного действия, выражаются в
следующем:

уговоры: просьбы, убеждение свидетеля, потерпевшего и др. в том, что
давать правдивые показания в данном конкретном случае было бы
несправедливо, бессмысленно, жестоко, безнравственно. Приводятся доводы,
типа: «Сделанного уже не исправишь, зачем же теперь ворошить прошлое?!»,
«Мой клиент уже раскаялся и сам себя наказал, готов извиниться,
возместить ущерб и моральный вред и т.п.», «..зачем выносить сор из
избы, жаловаться, «стучать» – это неэтично, недостойно…», «…Вы
обрекаете моего подзащитного на страшное наказание, которого он не
заслуживает…. «…он не исправится в тюрьме, а только еще более
обозлится…» и т.п.

Обещания: чаще всего имеют место в отношении потерпевших. Последние,
особенно по делам о корыстных преступлениях (кражах, грабежах и др.),
преступлениях в сфере экономической деятельности (гл. 22 УК РФ) более
всего заинтересованы в возмещении причиненного ущерба и ради этого часто
готовы пойти на лжесвидетельство. Адвокат обещает, что в случае дачи
ложных показаний в пользу клиента, или если потерпевший «заберет
заявление», «напишет встречное заявление», то его подзащитный в
благодарность полностью возместит ущерб. «Адвокат может, например,
пояснить потерпевшему что вынесение лицу, причинившему ему вред,
наказания в виде лишения свободы для пострадавшего невыгодно, так как,
оставаясь на свободе, причинитель вреда будет этот вред возмещать, а
будучи лишенным свободы не сможет это сделать». В подобных случаях,
думается, не всегда можно говорить о подкупе потерпевшего (ст. 309 УК
РФ), ведь речь идет возвращении ему того, на что он имеет полное право.
Такого рода переговоры часто превращаются в скрытый от следствия торг
между потерпевшим и обвиняемым. Очень часто адвокаты и обвиняемые
обманывают потерпевших, то есть после дачи ими заведомо ложных показаний
не возмещают ущерб.

Обман: широко используется для подстрекательства к даче ложных
показаний. «Вовлеченный» адвокат вводит в заблуждение свидетеля,
потерпевшего и др. относительно личности подзащитного, последствий
преступления, относительно позиции следователя, результатов и хода
расследования и т.п. Например, защитник рассказывает свидетелю,
потерпевшему небылицы про то, насколько хороший человек его подзащитный,
преступление совершил случайно, вследствие стечения тяжелых жизненных
обстоятельств и т.п. Делается это с целью вызвать в человеке острую
жалость, стремление простить, помочь. Это эффективный прием для
адвоката, хорошо знающего «загадочную душу» российского человека. Мы не
простим даже за мелкую ошибку богатого и благополучного, но готовы
заступится за вора и убийцу, потому что у него несчастная судьба…; Обман
в отношении последствий преступления: например, адвокат до допроса
встречается с очевидцем убийства и убеждает его не давать показаний. При
этом лжет, что потерпевший жив и здоров; Обман по поводу обстоятельств
и хода расследования: например, адвокат по делу о злоупотреблении
полномочиями должностного лица лжет свидетелю, подчиненному
обвиняемого, о том, что дело не имеет судебной перспективы, вот-вот
будет прекращено, обвиняемый останется на своем посту и «припомнит»
всем, кто давал показания против него и т.д. и т.п.

Во время проведения следственного действия адвокат может совершить
подстрекательство к даче ложных показаний в следующих ситуациях:

во время допроса свидетеля, в случае если адвокат участвует в нем в
порядке ч. 5 ст. 189 УПК РФ;

по время допроса потерпевшего, в случае если адвокат допущен в качестве
его представителя;

во время очной ставки;

во время допроса свидетеля, потерпевшего, эксперта на судебном
следствии.

Во время проведения следственного (судебного) действия, если следователь
(судья) неопытный, а адвокат «вовлеченный», последний позволяет себе
вмешиваться в допрос, задавать вопросы, в том числе наводящие,
запутывать свидетеля и даже делать попытки отвечать за него,
подсказывать то, какие показания ему выгоднее давать, а какие лучше не
давать. При наличии вышеперечисленных условий это может быть
квалифицировано как подстрекательство или пособничество к даче заведомо
ложных показаний. Так, часто недобросовестный свидетель для того и
приглашает адвоката, чтобы тот не сколько оказал ему юридическую помощь
или защитил от возможно незаконных методов допроса (ч. 5 ст. 189 УПК
РФ), сколько для того чтобы тот подсказал ему, свидетелю, какие
показания давать. Не важно правдивые или заведомо ложные, лишь бы это
было выгоднее свидетелю.

Во время очной ставки адвокат, как защитник или представитель одного из
допрашиваемых, так же может подстрекать одного из них к даче ложных
показаний. Это может выразиться в формулировке наводящих, провокационных
вопросов, предвзятом комментировании ответов, различных формах
психологического давления на допрашиваемого и т.п.

Развивающаяся в настоящее время состязательность сторон в процессе может
спровоцировать стремление многих недобросовестных адвокатов применить в
ходе судебного следствия незаконные методы допроса. Особенно это
касается ситуаций, когда защитник допрашивает потерпевшего или свидетеля
стороны обвинения. И если председательствующий судья, государственный
обвинитель вовремя не примут соответствующих мер, зарвавшийся адвокат
может использовать подстрекательство и пособничество к даче ложных
показаний.

Очень часто «вовлеченные» адвокаты в ходе разработки преступных
операций своего криминального формирования заранее предусматривают
участие в деле лжесвидетелей, например, для создания ложного алиби,
инсценировок и т.п. Недобросовестные адвокаты готовят лжесвидетелей,
«репетируют» их показания, инструктируют их как вести себя на допросах.

Изложенное свидетельствует, насколько опасны адвокатские преступления,
связанные с соучастием в лжесвидетельстве, заведомо ложном доносе,
отказе от дачи показаний. Разумеется, такие преступления совершаются и
другими лицами. Но именно в руках адвокатов, компетентных и опытных
юристов, часто имеющих «предшествующий» опыт, эти посягательства
становятся опаснейшим оружием против интересов правосудия.

* * * * *

На этом мы заканчиваем тему о некоторых типичных преступлениях
«коррумпированных» и «вовлеченных» адвокатов, совершаемых ими в
уголовном судопроизводстве. Дать характеристику всем распространенным в
практике преступлениям в рамках спецкурса не представляется возможным.

Кроме того, необходимо отметить, что, несмотря на многочисленность
видов и разновидностей этих преступлений, они являются далеко не
единственными проявлениями незаконной деятельности «коррумпированных»
и «вовлеченных» адвокатов в уголовном судопроизводстве. Как уже
отмечалось в раках темы № 3, в качестве иных правонарушений следует
выделять:

– нарушения УПК РФ;

– нарушения ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»;

– нарушения иного федерального законодательства;

– нарушение Кодекса профессиональной этики адвоката.

Рамки настоящего спецкурса не позволили нам остановиться на этих
правонарушениях более подробно. Тем больше перспектив для дальнейших
исследований.

Заключение

На этом мы завершаем спецкурс, посвященный характеристике участия
недобросовестных адвокатов в организованной преступности и коррупции.
Было рассмотрено правовое положение защитника по действующему
законодательству РФ, пределы его полномочий по участию в процессе, не
позволяющие выходить за определенные рамки поведения. То есть, прежде
всего, была изучена нормативная модель профессиональной деятельности
адвоката в уголовном судопроизводстве.

Далее была рассмотрена характеристика личности «коррумпированных» и
«вовлеченных» адвокатов, классификация преступлений и правонарушений,
наиболее часто совершаемых ими.

Мы стремились к тому, чтобы данная характеристика имела комплексный
характер, то есть содержала в себе элементы:

уголовно-правовой характеристики;

криминологической характеристики;

и криминалистической характеристики допускаемых недобросовестными
адвокатами правонарушений.

Вновь отметим, что исследование в данном объеме имеет незаконченный
характер. Преступая к разработке спецкурса, автор не предполагал, что
избранная тема, исследуемая сфера правоотношений, окажется столь
насыщенной материалом, актуальной и востребованной со стороны
практических работников. Выяснилось, что в рамках заявленного предмета
исследования не следует поверхностно и кратко рассматривать конкретные
задачи. Это не соответствовало бы запросам правоприменительной практики
и интересам науки.

Предметами дальнейших, более глубоких исследования должны стать:

– характеристика иных правонарушений, совершаемых «коррумпированными» и
«вовлеченными» защитниками;

– необходимо подробно рассмотреть характеристику незаконных средств и
методов противодействия профессиональной защите со стороны
недобросовестных работников правоохранительных органов, представителей
противоборствующей стороны – стороны обвинения;

– следует дать научно обоснованные рекомендации о том, как защита
может преодолевать такое противодействие, как нейтрализовать незаконные
и аморальные действия следователей, дознавателей, оперуполномоченных и
прокуроров;

– далее необходимо рассмотреть средства нейтрализации незаконной
деятельности адвокатов, вопросы методики расследования адвокатских
преступлений.

Работы более чем достаточно. Постоянные изменения законодательства и
интенсивно формируемая правоприменительная практика как основные
источники предлагаемых рекомендации вновь дадут автору бесценный
материал. Каждый следователь, расследовавший хотя бы одно уголовное
дело, каждый адвокат, вступающий в трудный поединок с процессуальными
противниками в защиту своего доверителя, может своими впечатлениями,
советами, критикой помочь в разработке более полных, объективных и
полезных рекомендаций.

Этой просьбой ко всем читателям и слушателям спецкурса и хотелось бы
завершить первую часть исследования, посвященного характеристике участия
недобросовестных адвокатов в организованной преступности и коррупции.

Тематический план спецкурса

Тема 1. Пределы прав и полномочий адвоката в российском уголовном
судопроизводстве – нормативная модель профессиональной деятельности
адвоката-защитника.

Момент начала участия защитника. Требование закона об осуществлении
защиты только не запрещенными средствами и способами. Пределы полномочий
защитника по собиранию доказательств. Порядок и пределы доступа
защитника к материалам уголовного дела, к охраняемой законом тайне.
Пределы права адвоката на участие в допросе свидетеля. Что защитнику
прямо запрещено законом. Недопустимость «обвинительного уклона» у
должностных лиц – представителей стороны обвинения.

Тема 2. Гарантии независимости адвоката.

Гарантии адвокатской тайны. Гарантии независимости адвоката и
оперативно-розыскная деятельность. Особый порядок привлечения к
уголовной ответственности адвоката.

Тема 3. Общая характеристика и классификация правонарушений,
совершаемых недобросовестными адвокатами

Краткая криминологическая характеристика правонарушений и состояние мер
борьбы с ними. Классификация правонарушений по нормативно-правовому
критерию: преступления адвокатов; нарушения уголовно-процессуального
закона; нарушения законодательства об адвокатской деятельности и
адвокатуре; нарушения иного законодательства; нарушение кодекса
профессиональной адвокатской этики. Правонарушения адвокатов в интересах
подзащитного и против него. Правонарушения адвокатов как средства
противодействия правосудию и предварительному расследованию и как
незаконные средства содействия им. «Явные» и «скрытые» правонарушения.

Тема 4. Типичные данные о личности адвокатов-правонарушителей

Криминологические исследования типов личности
адвокатов-правонарушителей. Основания классификации типов личности.
Адвокат – член организованного преступного формирования («вовлеченный»
адвокат). Адвокат как участник коррупционных преступлений и
правонарушений в правоохранительных и судебных органах
(«коррумпированный» адвокат). Уровень профессиональной квалификации
адвоката и его влияние на совершаемые правонарушения.

Тема 5. Характеристика типичных преступлений, совершаемых
«коррумпированными» и «вовлеченными» адвокатами.

Взяточничество и коммерческий подкуп (ст. 290-291, 204 УК РФ).
Фальсификация доказательств по уголовному делу защитником (ст. 303 ч. 2
УК РФ). Подкуп и понуждение к даче показаний, подстрекательство к даче
ложных показаний участниками процесса, к отказу от дачи показаний
(ст. 309, 33 ч. 4 и 307, 33 ч. 4 и 308 УК РФ и др.).

Рабочий план спецкурса

Название темы Количество часов Форма проведения занятий

Пределы прав и полномочий адвоката в российском уголовном
судопроизводстве 2 Лекция

Гарантии независимости адвоката 2 Семинар. Решение задач

3. Общая характеристика и классификация правонарушений, совершаемых
недобросовестными адвокатами 4 Лекция

4.Типичные данные о личности адвокатов-правонарушителей 2 / 1 Лекция /
Круглый стол (для действующих прокурорских работников)

Типичные преступления, совершаемые «вовлеченными» адвокатами.
Уголовно-правовая и криминалистическая характеристика,
правоприменительная практика 2 час- лекция

2 час – деловая игра

2 часа – семинар

Всего: 6 часов Вводная лекция. Деловая игра.

Семинар – работа с документами правоприменительной практики
(представления, жалобы, материалы дисциплинарных дел в отношении
адвокатов и др.)

6. Заключительное занятие:

Обмен опытом, тестирование 2 часа Обмен опытом, тестирование

Итого часов – 19

Литература и источники

1. Нормативно-правовые акты:

(Представлены по состоянию на 1.06.03)

Конституция РФ: принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г.

Минимальные стандартные правила обращения с заключенными. Приняты I
Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с
правонарушителями 30 августа 1955 г. и одобрены Экономическим и
Социальным Советом ООН резолюциями 663 C(XXIV) от 31 июля 1957 г., 2076
(XII) от 13 мая 1977 г. и 1984/47 от 25 мая 1984.

Свод принципов для защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или
заключению в какой бы то ни было форме. Утвержден резолюцией Генеральной
Ассамблеи ООН 43/173 от 9 декабря 1988 г.

Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ в ред. от
25.07.2002.

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 №
174-ФЗ, в ред. от 25.07.2002.

Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от
30.12.2001 № 195-ФЗ, в ред. от 25.07.2002.

Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в
Российской Федерации», от 31.05.2002 N 63-ФЗ.

Федеральный закон «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых
в совершении преступлений» от 15.07.95 N 103-ФЗ в ред. от 09.03.2001, с
изм. от 25.10.2001).

Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12.08.95 №
144-ФЗ (в ред. от 20.03.01 № 26-ФЗ).

Федеральный закон «О противодействии легализации (отмыванию) доходов,
полученных преступным путем» от 7.08.01 № 115-ФЗ.

Федеральный закон «О частной детективной и охранной деятельности в РФ»
от 11.03.1992 N 2487-1.

Федеральный закон «О милиции» от 18.04.91 № 1026, в ред. ФЗ от 30.12.01
№ 194-ФЗ.

Федеральный закон «О государственной тайне» от 21.07.93 № 5485-1, в
ред. ФЗ от 6.10.97 № 131-ФЗ.

Федеральный закон «Об органах федеральной службы безопасности в
Российской Федерации» от 03.04.1995 N 40-ФЗ, в ред. от 25.07.2002.

Закон «Об адвокатуре в СССР» от 30.11.79 (утратил силу).

Закон РСФСР «Об утверждении положения об адвокатуре РСФСР” от 20.11.80
(утратил силу).

Федеральный закон «О статусе судей в РФ» от 26.06.1992 N 3132-1, в ред.
ФЗ от 15.12.2001 № 169-ФЗ.

Указ Президента РФ «О борьбе с коррупцией в системе государственной
службы» от 4.04.92 № 361.

Приказ Генерального прокурора РФ «Об организации работы прокуроров в
судебных стадиях уголовного судопроизводства» от 3.08.02 № 28.

Приказ Генерального прокурора РФ «Об организации прокурорского надзора
за законностью уголовного преследования в стадии досудебного
производства» от 5.07.02 № 39.

Инструкция «О порядке предоставления результатов ОРД органу дознания,
следователю, прокурору или в суд» (утверждена совместным приказом ФСБ,
ФСНП, МВД, ФСО, ФПС, ГТК и СВР России от 13.05.98).

Приказ Минюста РФ от 12.05.00 N 148 в ред. от 21.02.2002 «Об
утверждении правил внутреннего распорядка следственных изоляторов
уголовно-исполнительной системы министерства юстиции РФ».

2. Судебная практика:

Постановление Конституционного суда РФ № 11-П «По делу о проверке
конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи
51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина
В.И. Маслова» // СЗ РФ.- 2000.- № 27.- Ст. 2882.

Постановление Конституционного Суда от 25.10.01 № 14-П «По делу о
проверке конституционности положений, содержащихся в ст. 47 и 51 УПК
РСФСР и п. 15 ч. 2 ст. 16 Федерального закона «О содержании под стражей
подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», в связи с
жалобами граждан А.П. Голомидова, В.Г. Кислицина и И.В. Москвичева».

Постановление Конституционного суда от 27.03.1996 N 8-П “По делу о
проверке конституционности статей 1 и 21 закона РФ от 21.07.93 «О
государственной тайне» в связи с жалобами граждан В.М. Гуджиянца, В.Н.
Синцова, В.Н. Бугрова и А.К. Никитина».

Определение Конституционного суда РФ от 6.07.00 № 128-О «По жалобе
гражданина Паршуткина В.В. на нарушение его конституционных прав и
свобод пунктом 1 ч. 2 ст. 72 УПК РСФСР и статьями 15 и 16 Положения «Об
адвокатуре РСФСР».

Определение Конституционного Суда РФ от 14 июля 1998 г. № 86-О по делу о
проверке конституционности отдельных положений Федерального закона «Об
оперативно-розыскной деятельности» по жалобе гражданки И.Г. Черновой.

Постановление Конституционного суда РФ «По делу о проверке
конституционности части 4 статьи 47 УПК РСФСР в связи с жалобами Б.В.
Антипова и др.» № 2-п от 28.01. 97.

Постановление Пленума Верховного суда РФ № 6 от 10.02.2000 «О судебной
практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе»

3. Литература

Абушахмин Б.Ф. Коллизионная защита. – М., 1990.

Актуальные проблемы прокурорского надзора. Вып. № 4. Компромисс как
эффективное средство в борьбе с преступностью. Проблемы
совершенствования системы повышения квалификации
прокурорско-следственных работников. Сборник статей. – М., 2000.

Аликперов Х.Д. Актуальные проблемы допустимости компромисса в борьбе с
преступностью // Актуальные проблемы прокурорского надзора. Выпуск № 4.

Ария С.Л. Мозаика: Записки адвоката; Речи. – М., 2002.

Бабаева Э.У. Противодействие предварительному расследованию и пути его
преодоления. – М., 2001.

Багаутдинов Ф. Закон об адвокатуре: взгляд с другой стороны //
Российская юстиция. № 5, 2001.

Баев М.О., Баев О.Я. Защита от обвинения в уголовном процессе. Воронеж,
1995.

Барщевский М.Ю. Адвокатская этика. – М., 2000.

Белкин Р.С. Курс криминалистики: Учеб. пособие для вузов. – 3 изд.,
дополненное. – М., 2001.

Бойков А.Д. Третья власть. – М., 1997.

Бойков А.Д. Этика профессиональной защиты по уголовным делам. – М.,
1978.

Брусницын Л.В. Ограничение права на свидание защитника с подзащитным в
национальном и международном праве // Государство и право, 2002. № 11.
С. 105-109.

Васильев В.Л. Психологические аспекты преступных формирований и
расследование совершаемых ими преступлений: Учебное пособие. – СПб.,
1994.

Ватман Д.П. Адвокатская этика. – М., 1977.

Волженкин Б.В. Служебные преступления. – М., 2000.

Волков В., Подольный А. Как гарантировать квалифицированную юридическую
помощь? // Российская юстиция, 2000, N 9.

Волобуев А.Ф. Противодействие расследованию экономических преступлений и
его преодоление // Государство и право. 2000, № 4.

Вопросы защиты от обвинения с точки зрения профессиональных участников
уголовного судопроизводства // Защита прав и свобод граждан. –
Воронеж, 1998.

Воронов А. Может ли академик быть адвокатом? // Российская юстиция. №
12, 2001.

Гавло В.К. Теоретические проблемы и практика применения методики
расследования отдельных видов преступлений. – Томск, 1985.

Гаррис Р. Школа адвокатуры. – Тула, 2001.

Головко Л.В. Новый УПК РФ Российской Федерации в контексте
сравнительного уголовно-процессуального права // Государство и право.
2002, № 5.

Гончаров Д.Ю. Официальные документы: проблемы квалификации по уголовному
кодексу РФ // Право и экономика. 2000, № 12.

Горя Н. Принципы состязательности и функции защиты в уголовном процессе
// Советская юстиция. – 1990, № 7.

Гричанин И., Щиголев Ю. Квалификация подделки и использования подложных
документов // Российская юстиция, 1997, N 11.

Громов Н., Макаров Л. Процессуальное положение защитника обвиняемого на
стадии предварительного расследования преступлений // Уголовное право.
2001, № 1.

Джатиев В.С. Общая методология и современные проблемы обвинения и
защиты по уголовным делам: Автореф. дисс. … д-ра юрид. наук. –
Владикавказ, 1995.

Драпкин Л.Я. Основы теории следственных ситуаций. – Свердловск, 1987.

Жамиева Р.М. Тактика профессиональной защиты по уголовным делам. –
Екатеринбург, 2001.

Зашляпин Л.А. Криминалистика как основа разработки теоретических
аспектов профессиональной защитительной деятельности //
Криминалистические аспекты профессиональной защиты по уголовным делам:
Сб. статей. – Екатеринбург, 2001.

Зашляпин Л.А. Основы методики расследования.

Защита по уголовному делу: Пособие для адвокатов / Под ред. Е.Ю.
Львовой. – М., 2000.

Зорин Г.А. Криминалистическая методология. – Мн., 2000.

Игнатьев М.Е. К вопросу о нейтрализации противодействия расследованию со
стороны защитника // Адвокатская практика, 2001.- № 1.- С. 25.

История русской адвокатуры. – М., 1916. Т. 2;

Карагодин В.Н. Преодоление противодействия предварительному
расследованию. – Свердловск, 1992.

Кипнис Н.М. Допустимость доказательств в уголовном судопроизводстве. –
М., 1995.

Кисилев Я.С. Этика адвоката. – Л., 1974.

Клепицкий И.А. Документ как предмет подлога в уголовном праве //
Государство и право, 1998, № 5.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Ю.И.
Скуратова, В.М. Лебедева. – М., 2000.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации:
Научно-практический комментарий / Отв. ред. В.М. Лебедев. – М. 2001.

Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации. /
Под общ. ред. В.В. Мозякова. – М., 2002.

Компромисс как эффективное средство в борьбе с преступностью: Сборник
статей. – М., 2000.

Кони А.Ф. На жизненном пути. – СПб., 1912.

Кореневский Ю.В., Токарева М.Е. Использование результатов
оперативно-розыскной деятельности в доказывании по уголовным делам. –
М., 2000.

Корнелюк О.В. «Смута» в уголовном судопроизводстве /
Уголовно-процессуальная деятельность. Теория. Методология. Практика: Сб.
науч. статей / Под ред. А.Ф. Лубина. – Н. Новгород. 2001.

Краснова Н.В. Тактические особенности производства следственных действий
с участием защитника. Автореф. дисс…. канд. юрид. наук. – Владивосток,
2002.

Криминалистика: Учебник / отв. ред. Н.П. Яблоков. М., 2001. С. 487-494.

Криминалистические аспекты профессиональной защиты по уголовным делам:
Сб. статей. – Екатеринбург, 2001.

Криминология: учебник для вузов / Под ред. А.И. Долговой. – М., 2001.

Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. – М., 1999.

Кузнецов Н., Дадонов С. Право защитника собирать доказательства:
сущность и пределы // Российская юстиция. 2002, № 8.

Курс криминалистики. Особенная часть. Т.1. Методики расследования
насильственных и корыстно-насильственных преступлений / Отв. Ред. В.Е.
Корноухов. – М., 2001.

Курс уголовного права. Общая часть. Том 1. Под. Ред. Н.Ф. Кузнецовой и
И.М. Тяжковой. – М., 1999.

Курс уголовного права. Особенная часть. Том 5. Учебник для вузов. Под
ред. Борзенкова Г.И. и Комиссарова В.С. – М., 2002.

Ларин А.М. Доказывание и предпроцессуальная деятельность защитника. /
«Адвокатура и современность». – М. 1987.

Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономической деятельности
(Комментарий к главе 22 УК РФ). Ростов-на-Дону, 1999.

Лубин А.Ф. Механизм преступной деятельности: Методология
криминалистического исследования. – Н. Новгород, 1997.

Лубшев Ю.Ф. Адвокат в уголовном деле: Учебник / под ред. И.Б.
Мартковича. – М., 1999.

Лупинская П.А. Доказательства и доказывание в новом уголовном процессе
// Российская юстиция. 2002, № 7.

Михайловская И. Права личности – новый приоритет
Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации // Российская
юстиция. 2002, № 7.

Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу
Российской Федерации / под общ. ред. В.М. Лебедева; Науч. ред. В.П.
Божьев. – М., 2002.

Николаев М. Привлечение к уголовной ответственности за заведомо ложный
донос // Законность. – 2000, № 2.

Образцов В.А. Выявление и изобличение преступника. – М., 1997.

Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. 4-е изд. –
М., 1999.

Основы борьбы с организованной преступностью / Под ред. В.С.
Овчинского, В.Е. Эминова, Н.П. Яблокова. – М., 1996.

Падва Г. Этика и тактика допроса потерпевшего защитником обвиняемого //
Советская юстиция, 1987, № 7.

Перлов И.Д. Право на защиту. – М., 1969.

Петрухин И.Л. Отчет о социологическом исследовании факторов, влияющих на
деятельность адвокатов Московской городской коллегии адвокатов /
Рассказывают адвокаты /Отв. Ред. Резник Г.М. М., 2000.

Питулько К.В., Коряковцев В.В. Постатейный комментарий к ФЗ «Об
адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ». – СПб., 2002.

Постатейный Комментарий к Уголовному кодексу РФ / под ред. Наумова А.В.
– М., 1996.

Работа квалификационных коллегий судей судов общей юрисдикции //
Российская юстиция. – 2002, № 5.

Работа коллегий адвокатов РФ в 2001 году // Российская юстиция. 2002, №
8.

Рассказывают адвокаты /Отв. Ред. Резник Г.М. – М., 2000.

Расследование преступлений против правосудия, совершаемых работниками
правоохранительных органов. Методическое пособие / коллектив авторов под
рук. А.А. Эйсмана – М., 1991.

Резник В.Ю. Общие вопросы тактики защиты на предварительном следствии /
Криминалистические аспекты профессиональной защиты по уголовным делам:
Сб. статей. – Екатеринбург, 2001.

Резниченко И. Защита клиента, не признающего своей вины // Российская
юстиция. 2001, № 9.

Рогачев Н.Д. 135–летие Российской адвокатуры // Нижегородский юрист. –
2000. – Вып. 2.

Сильнов М.А. Вопросы обеспечения допустимости доказательств в уголовном
процессе. – М., 2001.

Смолькова И.В. Тайна и уголовно-процессуальный закон. – М., 1997.

Соловьев А.Б., Токарева М.Е., Воронцова Н.С. Проблемы законности и
качества расследования в свете требований УПК РФ // Уголовное право.
2002, № 2.

Соркин В.С. Стратегия и тактика защиты по уголовным делам. – Гродно,
1995.

Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. – М., 1968.

Тактика, методика и стратегия профессиональной защиты: Сб. статей. –
Екатеринбург, 2002.

Уголовное право России. Особенная часть: Учебник / Отв. Ред. Б.В.
Здравомыслов. – М., 1996.

Филиппов В. Корпоративный интерес не должен ущемлять права на защиту //
Российская юстиция. 2002, № 3.

Францифоров Ю.В. Участие защитника в уголовном судопроизводстве //
Проблемы реализации судебной реформы России. Сб. научных статей. Вып.
1. – Саратов. 1998.

Яблоков Н.П. Расследование организованной преступной деятельности. –
М., 2002.

Терминологический словарь

Адвокатские преступления (преступления адвокатов) – преступления,
совершаемые адвокатами в связи с осуществлением ими профессиональной
деятельности в уголовном судопроизводстве.

«Основные» адвокатские преступления (преступления адвоката-исполнителя)
– ограниченный перечень преступлений адвокатов, совершаемых, как
правило, ими лично в качестве исполнителей или соисполнителей (в том
числе и в качестве специальных субъектов) преступления.

«Сопутствующие» преступления адвокатов (преступления
адвоката-соучастника) – фактически любые посягательства, предусмотренные
Особенной частью УК РФ, в совершении которых адвокат принимает участие
как пособник, а равно как подстрекатель и организатор.

Адвокатское образование – существует в следующих формах: адвокатский
кабинет, коллегия адвокатов, адвокатское бюро, юридическая консультация
(п. 1 ст. 20 Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»)

Адвокат «с предшествующим опытом работы» – адвокат, ранее, до получения
статуса, работавший в правоохранительных органах или в суде.

Адвокат «без предшествующего опыта» – адвокат, ранее, до получения
статуса, не работавший в правоохранительных органах или в суде.

«Вовлеченный» адвокат – адвокат – член ОПГ (ОПС) «на постоянной
основе», то есть выступающий не только в качестве защитника по уголовным
делам против членов преступной группы (сообщества), но и как соучастник
преступлений, совершаемых преступным формированием, и в ином качестве.

«Коррумпированный» адвокат – адвокат, состоящий в коррупционных связях с
должностными лицами суда и/или правоохранительных органов –
представителей стороны обвинения.

Коллегия адвокатов – добровольное объединение лиц, занимающихся
адвокатской деятельностью. Основное адвокатское образование по закону
«Об адвокатуре в СССР», действовавшему до 1.07.02, т.е. до вступления в
силу действующего ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ».

Президиум коллегии адвокатов – исполнительный орган коллегии адвокатов
по закону «Об адвокатуре в СССР», действовавшему до вступления в силу ФЗ
«Об адвокатской деятельности и адвокатуре».

Сведения об авторе:

Гармаев Юрий Петрович – заведующий кафедрой уголовного права и
уголовного процесса Иркутского юридического института Генеральной
прокуратуры РФ, советник юстиции, кандидат юридических наук, доцент.

С 1993 по 2002 г.г. работал в органах прокуратуры на должностях
следователя и заместителя прокурора по надзору за следствием и
дознанием, совмещая эту работу с педагогической и научной деятельностью.

За период работы неоднократно поощрялся Генеральной прокуратурой РФ,
опыт его работы освещался в Бюллетене Генеральной прокуратуры, журнале
«Следственная практика» и др. В 1996 году Указом Президента Республики
Бурятия был награжден дипломом первой степени «Лучший следователь
республики».

Ю.П. Гармаев – автор около 100 научных работ, в том числе четырех
монографий и четырех методических пособий. Область научных интересов:
общая теория криминалистики, методика расследования отдельных видов и
групп преступлений, криминологическая характеристика, уголовно-правовая
квалификация и методика расследования служебных и экономических
преступлений, стратегия и тактика обвинения и защиты в уголовном
судопроизводстве.

Автор с искренней благодарностью примет и ответит на любые замечания и
предложения по вопросам, рассмотренным в монографии. Контакты: 664035.
г. Иркутск, ул. Шевцова, 1, Иркутский юридический институт Генеральной
прокуратуры РФ, р.т. (8-3952) 24-27-56, 24-27-81, E-male: HYPERLINK
“mailto:[email protected]” [email protected]

СХЕМА 1 «НОРМАТИВНАЯ МОДЕЛЬ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ АДВОКАТА».
(Чем обязан руководствоваться адвокат).К гл. 1.1.

ПРИЛОЖЕНИЕ 3 «КЛАССИФИКАЦИЯ НЕЗАКОННЫХ СРЕДСТВ И СПОСОБОВ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
АДВОКАТОВ» ( к гл. 3.1 и др.)

А Н К Е Т А

(примерный образец)

анализ потребностей слушателей по вопросам участия недобросовестных
адвокатов в организованной преступности и коррупции

Уважаемый коллега! Просим Вас ответить на вопросы прилагаемой анкеты.
Ваши ответы помогут узнать Ваши профессиональные потребности и с их
учетом совершенствовать учебный процесс

Фамилия, имя, отчество
________________________________

город_(район) _______________________________

регион
______________________________________

По какому проценту расследованных Вами дел (примерно) Вы сталкивались с
незаконными средствами и способами защиты со стороны адвокатов?
__________________________________%

По делам какой категории чаще всего недобросовестные адвокаты применяют
такого рода средства и методы?
___________________________________________________________________

3. Какие противоправные средства и способы профессиональной защиты Вам
встречаются чаще всего: преступные (__%), нарушения УПК (___%),
нарушения закона об адвокатуре (__%), нарушения профессиональной этики
(___%), нарушения иного законодательства (___%), иное
________________________________________________________________________
____________.

Какие правонарушения со стороны адвокатов, на Ваш взгляд, встречаются
чаще всего (чаще всего встречали Вы)
________________________________________________________________________
________________________________________________________________________
___________________

Как Вы сами оцениваете свои знания и навыки по нейтрализации
(противодействию) незаконным средствам и способам профессиональной
защиты: (укажите в процентах) ______%

Каковы, на Ваш взгляд, наиболее эффективные средства и методы
нейтрализации: возбуждение уголовного дела против адвоката (___%);
внесение представление в адвокатскую палату с целью лишить адвоката его
статуса (___%); убеждение в неправомерности и нецелесообразности
действий (___%); предупреждение об уголовной и иной ответственности
(___%), уступка, компромисс с интересами защиты (___%); иные средства
и способы
(назовите):_____________________________________________________________
____________
________________________________________________________________________
________________________________________________________________________
____________________

Какие типы личности адвокатов, на Ваш взгляд, более всего склонны к
совершению правонарушений:

«бывшие наши»(__%), в том числе «плохо ушедшие» (___%); – «не бывавшие
нашими» (___%)

«вовлеченные» (___%) – «коррумпированные» (__%)

опытные (__%) – неопытные (___%)

квалифицированные (___%) – неквалифицированные (___%)

женщины (__%) – мужчины (___%)

иные типы адвокатов (укажите какого типа)
________________________________________________________________________
________________________________________________________________________
_________________________

Какие вопросы темы в практике наиболее интересны для Вас: пределы
полномочий адвоката (___%); типичные правонарушения и их правовая оценка
(___%); средства и методы нейтрализации (___%), иное
________________________________________________________________________
________________________________________________________________________
____________________

Стоит ли проводить занятия по данной теме в регионах и если «да», то как
часто
________________________________________________________________________
________

Благодарим Вас за участие в опросе!

Примерный проект анкеты прилагается. См. Приложение 5.

Диски можно заказать, записать и раздать заранее, если у слушателей
есть техническая возможность изучать материалы в перерывах между
занятиями.

Петрухин И.Л. Отчет о социологическом исследовании факторов, влияющих
на деятельность адвокатов Московской городской коллегии адвокатов:
Рассказывают адвокаты /Отв. ред. Резник Г.М. М., 2000. -С. 113-114.

Зорин Г.А. Криминалистическая методология. Мн., 2000. -С. 542.

Далее для краткости – исследование МГКА. См.: Петрухин И.Л.
Отчет о социологическом исследовании факторов, влияющих на
деятельность адвокатов Московской городской коллегии адвокатов/
Рассказывают адвокаты / Отв. ред. Резник Г.М. М., 2000. С. 93 -112.

См. п. 1 ст. 3 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ».

А не момент его допуска, как это было сформулировано в редакции ст. 49
УПК РФ до введения в нее изменений Федеральным законом № 58-ФЗ от
29.05.02.

П. 2 ч. 3 ст. 49 УПК РФ в ред. Федерального закона № 58-ФЗ от 29.05.02.

Постановление № 11-П «По делу о проверке конституционности положений
части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального
кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И. Маслова», СЗ РФ,
03.07.2000, № 27, ст. 2882; «Российская газета», № 128, 04.07.2000.

Эту позицию разделяют разработчики авторитетного Научно-практического
комментария к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации /
Под общ. ред. В.М. Лебедева. – М., 2002. ? С. 202.

Данное право закреплено так же в п.п. 4 п.3 ст. 6 закона «Об
адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ».

Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации. /
Под общ. ред. В.В. Мозякова. ? М., 2002. ? С. 151.

Резник Г.М. Спасите адвокатуру / Рассказывают адвокаты / Отв. ред.
Резник Г.М. ? М., 2000. ? С. 169.

См, напр.: Правила профессиональной этики Российского адвоката:
приложение к Уставу Гильдии российских адвокатов // Барщевский М.Ю.
Адвокатская этика. – М., 2000. ? С. 290-292.

Речь идет о полномочиях этого органа по выявлению нарушений закона со
стороны адвокатов и внесению представлений в адвокатскую палату или в
суд. См. п. 5 ст. 17 Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в
РФ».

По этим вопросам отдельно было опрошено 42 практикующих адвоката из
адвокатских образований Республики Бурятия и Саха, Иркутской области,
Красноярского, Приморского и Хабаровского края.

Более подробно об обстоятельствах, исключающих участие в производстве
по уголовному делу защитника см. п.п. 2 п. 4 ст. 6 Закона «Об
адвокатской деятельности и адвокатуре»; ст. 72 УПК РФ.

Эту тенденцию в качестве прогнозируемой отмечает Головко Л.В. См.:
Новый УПК РФ Российской Федерации в контексте сравнительного
уголовно-процессуального права // Государство и право. – 2002. – № 5. –
С. 55.

Михайловская И. Права личности ? новый приоритет
Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации // Российская
юстиция.- 2002.- № 7. – С. 4.

Федеральных законов «О содержании под стражей подозреваемых и
обвиняемых в совершении преступлений»; «Об оперативно-розыскной
деятельности» и др.

Последнее далеко не всегда бывает в интересах клиента.

Бойков А.Д. Этика профессиональной защиты по уголовным делам. – М.,
1978. – С. 80-81.

Далее для краткости – исследование МГКА. См.: Петрухин И.Л.
Отчет о социологическом исследовании факторов, влияющих на
деятельность адвокатов Московской городской коллегии адвокатов/
Рассказывают адвокаты / Отв. ред. Резник Г.М. М., 2000. С. 93 -112.

Лубшев Ю.Ф. Адвокатура в России: Учебник. – М., 2001. С. 251.

Резник Г.М. Спасите адвокатуру // Рассказывают адвокаты /Отв. Ред.
Резник Г.М. М., 2000. С. 169.

Петрухин И.Л. Отчет о социологическом исследовании факторов,
влияющих на деятельность адвокатов Московской городской коллегии
адвокатов / Рассказывают адвокаты / Отв. ред. Резник Г.М. М., 2000. С.
114 – 115.

Курс криминалистики. Особенная часть. Т. 1. Методики
расследования насильственных и корыстно – насильственных
преступлений / Отв. ред. В.Е. Корноухов. М., 2001. С. 170.

Зорин Г.А. Указ. соч. С. 547 – 548.

Подробно о противодействии расследованию со стороны работников
правоохранительных органов см. Карагодин В.Н. Преодоление
противодействия предварительному расследованию. Свердловск, 1992. С.
155 – 169.

Савицкий В. Престиж адвокатуры // Газета “Правда” от 22 марта
1987 года.

В этом легко убедиться, изучив, например, справочник: Современные
российские юристы: Кто есть кто в юридической науке и практике / Под
ред. С.П. Щербы, В.Е. Крутских, 2-е изд. М., 2001. 400 с. В этом
уникальном и полезном издании вкратце излагается трудовая биография
самых известных и квалифицированных юристов России. Среди них много
адвокатов с многолетним стажем работы.

Впервые в новейшей истории закон требует у претендента на статус
адвоката стажа работы по юридической специальности не менее двух лет
либо прохождение стажировки в адвокатском образовании в сроки,
установленные настоящим Федеральным законом (ч. 1 ст. 9).

Карагодин В.Н. Преодоление противодействия
предварительному расследованию. Свердловск, 1992. С. 86 – 87.

При оценке качества работы принималась во внимание доля
прекращенных дел, дел, возвращенных для дополнительного
расследования, число оправдательных приговоров как результаты
работы защитника.

По количеству постановлений о прекращении дела,
оправдательных приговоров и возвращений дел на доследование:
адвокаты – мужчины – 56,5%, адвокаты – женщины – 42,6%. В этой части
мы, при всем уважении к автору, более всего склонны критически
оценивать результаты проведенного МГКА исследования. Прим. автора.

Петрухин И.Л. Отчет о социологическом исследовании факторов,
влияющих на деятельность адвокатов Московской городской коллегии
адвокатов / Рассказывают адвокаты / Отв. ред. Резник Г.М. М., 2000. С.
93 – 112.

См.: пп. 5 п. 1 ст. 17 Закона “Об адвокатской деятельности и адвокатуре
в РФ».

Конечно же, только поводом, а не безусловным основанием привлечения к
ответственности.

Эти закономерности были выявлены в рамках анкетирования и
интервьюирования практических работников – следователей, прокуроров,
судей и др., в рамках проведения круглых столов и «обмена опытом» в
среди слушателей повышения квалификации Иркутского юридического
института ГП РФ.

Далее, для краткости, будем называть их «преступления адвокатов» или
«адвокатские преступления.

О правовых основах, сущности и значении законного компромисса с
преступностью см., например, Компромисс как эффективное средство в
борьбе с преступностью / Актуальные проблемы прокурорского надзора.
Сборник статей. Выпуск № 4. – М., 2000. – 116 с.

2 См., Российская газета. 1997. 21 февраля.

3 Зашляпин Л.А. Основы методики расследования должностной преступной
деятельности следователей и дознавателей. Автореф. дисс….. канд. юрид.
наук. – Екатеринбург, 1993. С. 3.

5 В приводимых примерах не всегда речь идет о наличии всех признаков
состава преступления. Дача и получение взятки сложные составы. Мы
лишь указываем на отдельные признаки, присущие взяточничеству. Точная
квалификация преступлений может быть произведена только по конкретным
обстоятельствам.

6 Волобуев А.Ф. Противодействие расследованию экономических
преступлений и его преодоление // Государство и право. 2000. № 4, С.
46.

7 Петрухин И.Л. Указ. соч. С. 114-115.

Более подробно см., например, Аверьянова Т.В., Белкин Р.С., Корухов
Ю.Г., Россинская Е.Р. Криминалистика. Учебник для вузов. Под. Ред. Р.С.
Белкина. – М., 2000. – С. 695.

Игнатьев М.Е. К вопросу о нейтрализации противодействия расследованию
со стороны защитника // Адвокатская практика, 2001, № 1, С. 25.

PAGE 108

1) Конституционные и международные нормы о правах человека и
деятельности в сфере правосудия

1 Запрет на вмешательство либо препятствование деятельности адвоката,
соответствующей законодательству (п.1 ст. 18 Закона

об адвокатуре)

2 Проведение ОРМ и следственных действий в отношении адвоката только на
основании судебного решения (п.3 ст. 8 Закона

об адвокатуре )

3 Запрет на использование полученных доказательств как доказательств
обвинения по делам доверителей адвоката,

за исключением орудий преступления и предметов, запрещенных или
ограниченных в обороте (п.3 ст. 8 Закона

об адвокатуре)

4 Запрет негласного сотрудничества адвоката с органами, осуществляющими
оперативно-розыскную деятельность обороте (п.5

ст. 6 Закона об адвокатуре)

5 Запрет на требование к адвокату представления соглашения об оказании
юридической помощи обороте (п.2 ст. 6 Закона

об адвокатуре)

6 Запрет допроса в качестве свидетеля, а также иного истребования
сведений (в том числе и с работников адвокатских образований)

об обстоятельствах в связи с обращением за юридической помощью или в
связи с её оказанием (п.2 ст. 8, п.3 ст.18 Закона

об адвокатуре)

7 Право на защиту государства, обеспечение безопасности адвоката и
членов его семьи, а также сохранности имущества (п.4

ст. 18 Закона об адвокатуре)

8 Иммунитет от юридической ответственности за мнение, выраженное при
осуществлении профессиональной деятельности, за

исключением случаев преступного действия (бездействия), установленного
вступившим в законную силу приговором суда

(п.2 ст. 18 Закона об адвокатуре)

9 Особый порядок возбуждения уголовного дела в отношении адвоката (п.8
ч.1 ст.447, п.10, ч.1 ст.448 УПК РФ )

ТАБЛИЦА 2 «ГАРАНТИИ НЕЗАВИСИМОСТИ АДВОКАТА» К гл. 2.

НОРМАТИВНАЯ МОДЕЛЬ

2) Уголовно-процессуальный кодекс РФ

3) Закон об адвокатуре и иные законодательные акты об адвокатуре (ст. 4
Закона об адвокатуре)

5) Правила профессиональной этики адвокатов

4) Иное законодательство РФ (Закон об ОРД, «О содержании под стражей…» и
др.)

НЕЗАКОННЫЕ СРЕДСТВА И СПОСОБЫ

1.1. Преступления

1.2. Нарушения УПК РФ

1.3. Нарушения Закона об адвокатуре

1.4. Нарушения иного федерального законодательства

1.5. Нарушения Кодекса профессиональной этики адвоката

2.1. Реализуемые в интересах подзащитного

2.2. Реализуемые в ложно понятых интересах подзащитного

2.3. Реализуемые сознательно вопреки интересам

подзащитного

3.1. Противодействующие правосудию и предварительному расследованию

3.2. Содействующие правосудию и предварительному расследованию

3.3. Нейтральные к интересам правосудия и предварительного расследования

4.1. Явные

4.2. Скрытые

6.1. Из корыстных побуждений

6.2. Из иных побуждений

5.1. Направленные на лицо, производящего расследование, судью,
заседателя, их родных и близких

5.2. Направленные на иных участников процесса (свидетелей, экспертов,
специалистов, потерпевших, переводчиков), их родных и близких

5.3. Направленные на другие источники доказательственной информации:
вещественные доказательства, протоколы следственных и судебных действий
и т.п.

5.4. Направленные на процесс расследования и судебного разбирательства,
решения их задач, условия их производства

7.1. В форме мнения

7.2. В иной форме

1) Члены организованных преступных формирований, рецидивисты, иные лица,
ранее привлекавшиеся к уголовной ответственности

3) Местные жители, имеющие необходимые знакомства и связи

2) Бывшие работники правоохранительных органов, судов, их близкие
родственники

3) Не имеющие специального образования, опыта, знаний, навыков,
знакомств, а также впервые привлекаемые к уголовной ответственности

2) Не владеющие языком судопроизводства

1) Приезжие: иногородние и иностранцы

«ГРУППА РИСКА»

« ЖЕРТВЫ»

ПРИЛОЖЕНИЕ 4 «ТИПЫ ЛИЧНОСТИ ДОВЕРИТЕЛЕЙ, УЧИТЫВАЕМЫЕ НЕДОБРОСОВЕСТНЫМИ
АДВОКАТАМИ ПРИ ВЫБОРЕ НЕЗАКОННЫХ СРЕДСТВ И СПОСОБОВ ЗАЩИТЫ» (к гл. 5.4.1
и др.)

ДОВЕРИТЕЛИ

Нашли опечатку? Выделите и нажмите CTRL+Enter