.

Сперанский М.М., Тургенев Н.И., Орлов М.Ф. 1998 – У истоков финансового права (книга)

Язык: украинский
Формат: книжка
Тип документа: Word Doc
0 43946
Скачать документ

Сперанский М.М., Тургенев Н.И., Орлов М.Ф. 1998 – У истоков финансового
права

СОДЕРЖАНИЕ

У истоков финансового права 5

Михаил Михайлович Сперанский. ПЛАН

ФИНАНСОВ 17

Вступительная статья 19

Введение 35

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ 37

ЧАСТЬ ВТОРАЯ 44

Комментарии 100

Николай Иванович Тургенев. ОПЫТ ТЕОРИИ

НАЛОГОВ 107

Вступительная статья 109

ПРЕДИСЛОВИЕ 121

ГЛАВА 1 125

ГЛАВА II 134

ГЛАВА Ш 142

ГЛАВА IV 210

ГЛАВА V 217

ГЛАВА VI 239

ГЛАВА VH 247

Комментарии 269

Михаил Федорович Орлов. О ГОСУДАРСТВЕННОМ

КРЕДИТЕ 275

Вступительная статья 277

ПРЕДИСЛОВИЕ 295

I. Теория государственного кредита 300

Франция 345

Англия 381

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 420

Комментарии 425

У ИСТОКОВ ФИНАНСОВОГО ПРАВА

В первом томе антологии объединены три работы, значение которых для
отечественной финансовой науки трудно переоценить. «План финансов»
М.М.Сперанского, «Опыт теории налогов» Н.И.Тургенева и «О
государственном кредите» М.Ф.Орлова составляют золотой фонд российской
экономической и финансово-правовой мысли.

По мере продвижения нашего общества по пути рыночных реформ и создания
экономических основ подлинно демократического общества возникает острая
потребность в более тщательном осмыслении эволюционного развития
основных финансовых институтов. О ценности исторического подхода к
изучению финансов предельно четко высказался профессор П.С.Климентов,
читавший на рубеже XIX-XX веков курс финансового права в Томском
университете: «Финансы, подобно всем фактам социальной жизни, есть
историческая категория. Цель финансовой науки – изучение
государственно-хозяйственной действительности в ее историческом
развитии, анализ причин возникновения и видоизменения финансовых
институтов, открытие эволюционных законов государственного хозяйства»1.
От себя добавим, что изучение эволюции финансовых институтов не является
единственной целью финансовой науки.

Конечно же, именами М. Ф. Орлова, Н. И. Тургенева, М. М. Сперанского не
исчерпывается перечень тех, кто стоял у истоков российской финансовой и
финансово-правовой науки. Но именно этим авторам впервые в наиболее
полной форме удалось разработать теоретические основы важнейших
направлений финансовой науки – учения о государственном кредите, о
налогах и о бюджете. Их работы мы можем по праву назвать первыми
российскими монографиями по финансовой проблематике.

1 Цит. по: Боголепов М.И. Государственный долг (К теории
государственного кредита). СПб., 1910 (титульный лист).

2 Теория Финансов. Сочинение Ивана Горлова, докт. философ., орд. проф.
политической экономии и статистики при Казанском университете. Казань,
1841. С. 339.

5

В обобщенном виде капитальное исследование о финансах появилось в России
только в 1841 году. Речь идет о книге профессора Казанского университета
И.Е.Горлова «Теория Финансов»*. В ней финансовая наука была представлена
тремя основными разделами: 1) о государственных доходах; 2) о
государственных «издержках»; 3) о государственном кредите. В одной из
рецензий на эту книгу читаем: «Доныне, только отдельные части науки о
финансах [выделено мною. – А.К.] были предметом разысканий отечественных
писателей; так напр., в 1818 г. издан Опыт теории налогов Никол.
Тургенева, в 1833 г. напечатано сочинение о Государственном кредите
(М.Ф.Орлова), а в 1840 г. вышла книга Г.Небольсина о Банках и других
кредитных установлениях. В полном же своем объеме наука о финансах
доселе не находила возделывателей в числе Русских ученых и Господину
Горлову принадлежит честь быть первым у нас писателем о финансах
вообще»1.

В XVII-XVIII веках в силу ряда социально-экономических факторов в
знаниях о финансах в России преобладала налоговая тематика. Финансовая
политика государства была нацелена на совершенствование налогообложения
в соответствии с растущими потребностями казны2. Даже в самих правовых
актах (например, в Новом торговом уставе 1667 года, Наказе Екатерины II
Комиссии для составления проекта Нового уложения и др.) содержались
рассуждения о доходах казны в обобщенном виде. В этот период происходило
активное накопление финансовых знаний, приведшее к появлению на свет
первого российского учебника по теории финансов в 1841 году.

Развитие товарно-денежных отношений в России сопровождается значительным
расширением сферы действия финансовых отношений. Свидетельством этого
является стремительный (почти в сто раз!) рост количества бумажных денег
в обращении – с 2,6 до 212 млн руб., за период с 1769 по 1800 год
государственный долг России достигает 133 млн

руб.3

В 1802 году в России появляется орган государственного управления
финансами – Министерство финансов. До этого единого органа, управляющего
финансами, не существовало. Традиционная система управления государством
до Петра I предполагала закрепление за отдельными приказами своих
доходных источников. Эта система не претерпела принципиальных изменений
и при Петре I, уделявшем много внимания реорганизации государственного
управления. Практически каждый налог предназначался для покрытия
определенного расхода: подушное обложение было источником содержания
армии, кабацкие сборы шли на нужды флота, соляные сборы – на дворцовые
расходы и т. д. В XIX век Россия шагнула, имея централизованный механизм
управления финансами.

Эти и другие обстоятельства стимулировали активизацию научных поисков в
финансовой сфере.

1 Разбор Сочинения г-на Горлова, под заглавием: Теория финансов,
составленный г. экстраординарным академиком П.Кеппеном (далее – Разбор
Сочинения г-на Горлова…). СПб., 1842. С. 4.

2 Очерки истории СССР. Период феодализма. XVII в. М., 1955; Очерки
истории СССР. Период феодализма. Россия во второй четверти XVIII в. М.,
1956; Троицкий СМ. Финансовая политика русского абсолютизма в XVIII в.
М., 1966; Каштанов СМ. Финансы средневековой Руси. М., 1988.

3 Бржеский Н.Б. Государственные долги России. СПб., 1884. С. 165.

6

…Немного об истории проникновения в русский язык самого термина
«финансы». Существует несколько версий происхождения этого слова. Одни
связывают его со средневековыми латинскими терминами «fоnatio, financia,
financia pecuniaria», употреблявшимися в XIII-XIV веках в значении
«обязательная уплата денег, денежно-долговое обязательство». По другой
версии, слово «финансы» происходит от «finare, finiri» (заключать счет).
Некоторые считают, что оно производно от «finis» (срок уплаты или
денежный штраф). Обращает на себя внимание и схожесть с английским
«fine» (денежная пеня, пошлина за привилегию).

В Германии в XVI и XVII веках слово «финансы» имело явно негативный
оттенок и обозначало лихоимство, вероломство. Вероятнее всего, это
произошло из-за фонетической близости со словами «fein» (хитрый) и
«erfinderisch» (от finder – изобретательный). Так, постановлением
Кельнского городского собрания воспрещалось маклерам способствовать
основанным на обмане покупкам, которые тогда назывались не иначе как
финансовыми.

Во Франции уже в XVI веке слово «финансы» использовалось в значении
«государственные доходы», «денежные суммы». Употребленное во
множественном числе, это слово (les finances) обозначало все
государственное достояние и состояние правительственного хозяйства. С
распространением в России французского языка слово «финансы» в таком
значении стало постепенно вытеснять из научного и официального оборота
слово «казна», пришедшего в русский язык из арабского (хазана).

Еще в XVIII веке финансы практически нигде, за исключением Франции, не
существовали как особая самостоятельная наука. Зачатки финансовых знаний
входили в состав особой категории так называемых камеральных наук.
Термин «камеральные науки» появился в XVIII веке в Германии. Им стали
обозначать совокупность знаний, необходимых для надлежащего и успешного
управления так называемой камерой1, или камеральными (государственными)
имуществами [Kammergьter]. Предмет камеральной науки, или камералистики
(Cameralia), состоял из двух основных частей: 1) экономии, под которой
понималось изучение ряда хозяйственных и практических дисциплин
(сельское хозяйство, лесоводство, горное дело, торговля и т. д.); 2)
учения о государственном управлении, включавшего в себя науку полиции,
изучавшую меры, направленные на поднятие общего благосостояния, и
камералистику в собственном смысле слова, то есть все то, что в
настоящее время составляет предмет финансовой науки.

1 Камера (Camera, Kammer) – так во времена франкских королей называлось
помещение (от лат. Camera – комната со сводами), в котором хранилось
частное имущество главы государства. Впоследствии этим термином стали
обозначать само учреждение (управление), заведовавшее государственным
имуществом.

7

Наибольших успехов в камералистике добились Зекендорф, Шредер, Горнек,
Юсти и Зонненфельс. Работа последнего «Grundsдtze der Polizei-Handlungs
– u. Finanzwissenschaft» выдержала 8 изданий и была переведена на
русский язык под названием «Начальные основания полиции, или
благочиния». Вплоть до 1850 года книга Иосифа Зонненфельса оставалась
основным источником по изучению политических наук. «Правилам, которые
служат к основанию и соблюдению внутренней безопасности, научает
Полиция, или Благочиние. Преумножению промыслов посредством выгодного
обмена того, что производят земля и искусство, учит наука о торговле.
Наука, до государственных доходов принадлежащая, показывает, каким
образом оные всем выгодные должны быть собираемы и управляемы»1.

1 Зонненфельс И. Начальные основания полиции, или благочиния. М., 1787.
С. 19.

2 Разбор Сочинения г-на Горлова… С. 8.

8

О том, какое влияние камералистика оказала на становление российской
финансовой науки, можно судить, в частности, по приведенной таблице,
отражающей господствовавшие в России в начале XIX века взгляды на место
науки о финансах в системе наук о «государственном благоустройстве»2.

сударственные учреждения Российской империи, законы о благоустройстве и
благочинии), политическую экономию и статистику, естественную историю,
технологию и агрономию. Цель обучения на отделении камералистики, по
мнению университетских властей, виделась «в приготовлении людей,
способных к службе хозяйственной или административной». Отделения
камералистики просуществовали на юридических факультетах российских
университетов до 1863 года.

Конечно же, российская финансовая мысль развивалась не в глухой изоляции
от европейской науки. Нельзя не заметить того влияния, которое оказали
европейские ученые на развитие финансовых идей в России. Но не следует
впадать в другую крайность и считать российскую финансовую науку
«русскоязычной версией» взглядов А.Смита, Д.Рикардо и других европейских
исследователей. Следует восстановить приоритет отечественной науки в
разработке теории финансов.

На этапе становления российской финансовой науки заметным явлением стали
работы И.С.Пересветова1, «Благохотящим царям правительница и землемерие»
Ермолая-Еразма2. Активизация в развитии финансовой науки приходится на
XVIII век: «Книга о скудости и богатстве» И.Т Посошкова3, «Изъявления,
прибыточные государству» Ф Салтыкова4, «Инструкция дворецкому Ивану
Немчинову о управлении дому и деревень» А.П.Волынского5 и «Краткая
российская география» В.Н Татищева6 (в ней глава XI посвящена
государственным доходам) К концу XVIII века (1781-1788) относится
завершение М.Д.Чул-ковым семитомного сочинения «Историческое описание
российской коммерции при всех портах и границах от древних времен до
ныне настоящего и всех преимущественных узаконений по оной государя
императора Петра Великого и ныне благополучно царствующей государыни
императрицы Екатерины Великия», в котором автор большое внимание уделяет
вопросам теории денег и кредита7.

1 Пересветов И Сочинения. М , Л 1956

2 Ржига В Ф Литературная деятельность Ермолая-Еразма // Летопись занятий
Археографической комиссии за 1923-1925 гг Л , 1926 Вып 33

3 Посошков И Т Книга о скудости и богатстве и другие сочинения М , 1951.

4 Павлов-Силъвинский Н П. Проекты реформ в записках современников Петра
Великого СПб ,1897 С 1-46

5 Текст «Инструкции » содержится в кн Памятники древней письменности СПб
, 1881

6 Татищев В Н Избранные труды по географии России М , 1950

7 Пучков МД Историческое описание российской коммерции СПб, 1785 Т 3 Кн
2

* Ягужинский Л И Записки о состоянии России ЧОИДР 1860 Кн 4

9

Значительное влияние на развитие финансовой мысли оказали проекты
генерал-прокурора Сената П И. Ягужинского8, идеи П.И. Шувалова, который
в 1740-1750 годах подал правительству более 20 записок по улучшению
финансов и управления1.

Ко второй половине XVIII века относится и появление сочинения
А.Я.Поленова «О крепостном состоянии крестьян в России»2, в котором
впервые был употреблен термин «налог».

Особое место в истории становления российской финансовой науки занимает
творческое наследие И.А.Третьякова. Закончив университет в Глазго по
юридической специальности и получив степень доктора права, он читает в
Московском университете лекции по кафедре римского права. За 4 года до
появления «Богатства народов» А.Смита, в 1772 году выходит в свет работа
Третьякова «О причинах изобилия и медлительного обогащения государств
как у древних, так и у нынешних народов». И.А.Третьяков признает труд
основой и источником всех общественных благ. От труда, по его мнению,
зависит и личное благосостояние человека, и обогащение государства.
«Человеческое трудолюбие, – заявляет И.А.Третьяков, – есть такое
средство, которое и имущество, и деньги усугубляет».3

Существенный вклад в становление отечественной финансовой и
финансово-правовой мысли внес ученик А.Смита, профессор Московского
университета С.В.Десницкий. В читаемом им курсе нравственной философии
он рассматривал такие проблемы, как выпуск денег, сбор налогов,
кредитные отношения4. Им в научный обиход введены понятия «кредит»,
«финансы», «бюджет». Десницким был разработан проект совершенствования
российского финансового законодательства и финансовой политики «О
узаконении финанском».

Финансовая проблематика присутствует и во многих работах А.Н.Радищева
(«Письмо о Китайском торге», «Описание моего владения», «Записка о
податях Петербургской губернии», неоконченная рукопись «Торговля»)5.
Одним из первых в русской науке он исследовал сущность налогов, их
природу, описал действовавшую тогда налоговую систему, выделяя в ней
налоги прямые и косвенные.

1 Шмидт СО. Проект П.И.Шувалова 1754 г. «О разных государственной пользы
способах» // Исторический архив. 1982. № 6. С. 100-103.

: Избранные произведения русских мыслителей второй половины XVIII в. Т.
2. М , 1952

1 Третьяков И.А Рассуждение о причинах изобилия и медлительного
обогащения государств как у древних, так и у нынешних народов. М., 1772.
С. 8. 4 Каратаев Н К Экономические науки в Московском университете
(1755-1955).

М , 1956. С 20

4 Радищев А Н. Сочинения. М., Л. 1952.

10

Финансовое право в России зародилось в недрах экономических и
политических наук. Еще Петр I, участвуя в составлении академического
устава, высказывал пожелание, чтобы в Академии наук России получила свое
развитие «Экономия учена». Шаг вперед в определении финансовой науки был
сделан В.Н.Татищевым, который при классификации современных ему наук
выделял домоводство – экономическую науку, изучавшую частные финансы, и
политику – «науку государственную», «мудрость гражданскую». Вопросы,
касающиеся публичных финансов, Татищев относил к политической науке, о
чем можно судить по посланной им в Сенат записке «О мудрости економии,
яко части политической»1.

По составленному М.В.Ломоносовым учебному плану Московского университета
предусматривалось включение в высшее образование курсов политики и
российской юриспруденции, в которых и должны были рассматриваться
финансовые вопросы2.

О преподавании финансовой науки в Царскосельском лицее можно судить хотя
бы по конспектам, принадлежащим однокашнику А.С.Пушкина А.М.Горчакову,
впоследствии министру иностранных дел и канцлеру3. Среди записей
Горчакова особое внимание привлекают лекции профессора нравственных и
политических наук А.П.Куницына. Он учился в Геттингенском университете
вместе с Н.И.Тургеневым, был его единомышленником, дружил и с другими
будущими декабристами. В лицее Куницын читал 12 различных курсов
общественных наук, которые включали, помимо прочего, несколько
юридических дисциплин, политическую экономию и финансы. На старших
курсах его учебный план выглядел следующим образом: «В 4-й год:
изложение системы наук нравственных, философское понятие о правах и
обязанностях и разделении их по различным отношениям на право
естественное, публичное, гражданское и др. […] В 5-й год: продолжение
тех же предметов и подробное изложение права публичного и экономии
политической с сравнением трех главных ее систем: коммерческой [теорий
меркантилистов. – А.К], экономической [теорий физиократов. – А К] и
Смита. В 6-й год: окончание предыдущего с присоединением собственных
сочинений воспитанников на темы политической экономии»4.

1 Татищев В Н. Напоминание на присланное расписание высоких и нижних
государственных и земских правительств // Избранные труды по географии
России С. 202.

“-Ломоносов М.В. Сочинения. М., Л. 1948. С. 173.

3 Аникин А.В. Муза и мамона. Социально-экономические мотивы у Пушкина М
, 1989 С. 40-41,47.

4 Селезнев И. Исторический опыт императорского Лицея: 1811-1861. СПб.,
1861

С 89.

11

С петровских времен исследователи, занимавшиеся в России проблемами
государственного хозяйства, испытывали сильное влияние идей
меркантилизма. Этим, в частности, обусловлено то обстоятельство, что
долгое время финансовая проблематика полностью или частично
рассматривалась в рамках науки о коммерции.

А.Д.Меншиков и другие государственные деятели определяли коммерцию как
«государственную жилу», приносящую государству «богатство и силу».
«Поправление купечества» рассматривалось ими как действенное подспорье
для лучшего содержания войска. Через десятилетия в «Оде на новый 1764 г.
е. в. императрице Екатерине» М В.Ломоносов «высоким штилем» скажет об
общественной пользе торговли:

Прольются новые потоки

Екатерининской рукой,

Дабы чрез сочетанны воды,

Друг другом пользуясь, народы

Размножили избыток свой. В записке от 18 октября 1726 года А.Д.Меншиков,
А.В.Макаров, А И.Остерман и А.Я. Волков выступили за передачу в ведение
Комиссии о коммерции части функций контроля над промышленностью:
«…иметь рассуждение о здешних фабриках и мануфактурах: которые из оных
к пользе государственной, а которые к тягости, и о размножении оных,
которые государству полезны…»1 В соответствии с указом от 24 февраля
1727 года Мануфактур-коллегия была включена в состав Коммерц-коллегии.

Таким образом, в первой четверти XVIII века в понятие «коммерция»
включался широкий круг вопросов: пошлины и подати, управление
промышленными предприятиями, снабжение мануфактур рабочей силой и др.2
Сообразно этому определялся и предмет науки о коммерции.

1 200-летие Кабинета Его императорского величества 1704-1904
Историческое исследование СПб , 1911 Приложение 10 С. 50

2 Тарловская В Р, Шанский ДНК вопросу о понятии «коммерция» в России
XVIII в //Торговля и предпринимательство в феодальной России. М , 1994 С
297

3 Новиков Н И О торговле вообще // Новиков Н И Избранные сочинения М , Л
1951 С 535

12

С развитием торговли связывалось не только укрепление государственного
хозяйства и общественного благополучия, но и надежды на политические
реформы в России. Великий русский просветитель Н И.Новиков приходит к
выводу о прямой связи между понятиями «коммерция» и «свобода»: «Влияния
торговли в государстве оказываются преимущественно в следующем: 1)
произведении кредита, 2) обращении денег, 3) относительного богатства,
4) в умножении процветания прилежания, 5) государственной экономии, 6) в
роскоши, 7) в нравственном просвещении и утончении народа […] и 10) в
свободе [выделено мною – А /С]»3. Неслучайно глас Вольности в известной
оде А Н Радищева славит процветающую торговлю:

Покрыл я море кораблями,

Устроил пристани в брегах,

Дабы сокровища торгами

Текли с избытком в городах. Вообще, тесная связь науки со свободомыслием
– одна из характерных особенностей становления финансовой и
финансово-правовой мысли в России. В начале XIX века политическая
экономия, которая включала в себя основы науки о финансах и которая, по
словам Н.И.Тургенева, «родилась вместе с конституционною свободою
народов Европы»1, имела ярко выраженную антифеодальную,
антикрепостническую направленность. В словосочетании «политическая
экономия» в России всегда ставили акцент на слове «политическая».

По причине низкого уровня развития капиталистических отношений
абстрактный анализ категорий «стоимость», «капитал», «финансы» и др.
интересовал российских исследователей гораздо меньше, чем их
современников – западных ученых, зато социальный и политический аспекты
экономической мысли приобретали особое значение. В книге немецкого
ученого Х.Ю.Серафима, работавшего на рубеже Х1Х-ХХ веков, читаем: «Это
свойственно для русского национального характера, что в политической
экономии, когда и поскольку она самостоятельно разрабатывается русскими,
на первый план выдвигается социальный момент»2.

Увлечение политическими науками, и в частности политической экономией,
было характерно для светского общества 1810-1820-х годов. Вспомним хотя
бы знаменитую «экономическую строфу» из «Евгения Онегина»:

Бранил Гомера, Феокрита;

Зато читал Адама Смита

И был глубокий эконом,

То есть умел судить о том,

Как государство богатеет

И чем живет, и почему

Не нужно золота ему,

Когда простой продукт имеет.

Отец понять его не мог

1 Архив братьев Тургеневых. Вып. 5. Дневники и письма Н.И.Тургенева. Т.
3 (1816-1824). Пг., 1921. С. 117.

2 Seraphim Н. Neure russische Wert – und Kapitalzinstheorien. Berlin und
Leipzig. 1925. S. 47.

13

И земли отдавал в залог. Особенно популярна политэкономия была в
декабристской среде. Поэтому не является случайностью то, что двое из
трех авторов публикуемых в этом томе работ, – декабристы.

«Вирус» свободомыслия проник даже в университетскую среду, столь
тщательно оберегаемую от вольнодумства политической цензурой.

…Впервые самостоятельный курс финансового права в Московском
университете был разработан и прочитан профессором Н.С.Васильевым1. По
учебному плану 1835 года была установлена новая дисциплина – «Законы о
государственных повинностях и финансия». Одно название этой дисциплины
могло ограничить обязанности преподавания сухим изложением существующих
законов. Однако курс лекций профессора Васильева отнюдь не носил
догматического характера. В них легко обнаруживается ряд положений,
близких к взглядам, изложенным Н.И.Тургеневым в «Опыте теории налогов».
По тем вопросам, по которым это было возможно, допускались и критические
суждения студентов в адрес существовавших тогда финансовых законов. В
экзаменационные требования Васильев включал критику косвенного
налогообложения, кадастрового способа уплаты налогов, существовавшей
практики взимания отдельных видов налогов (поимущественного и подушного
налогов, промысловой подати, питейных откупов и др.)2.

…Существенной особенностью генезиса финансово-правовой науки в России
является то обстоятельство, что на протяжении всего периода ее
становления отождествлялись понятия «финансы», «финансовая наука (наука
о финансах)» и «финансовое право». О господствовавших в XIX веке
взглядах по этому вопросу можно судить по высказыванию одного из
авторитетнейших специалистов в области финансового права, профессора
Московского университета И.Х.Озерова, который в статье «Финансы» в
Энциклопедическом словаре Ф .А.Брокгауза и ИА.Ефрона пишет: «Финансовая
наука принадлежит, с одной стороны, к циклу экономических наук, с другой
– к наукам правовым; она является наукой (в переносном смысле) о хлебе
насущном, о том, почему члены известного общественного союза имеют хлеб
или не имеют его и в чем заключаются наилучшие способы добыть хлеб или
нужные для хозяйства средства».

1 «Финансия. Ординарного профессора Васильева». Рукопись И.Аскарханова.
Отдел рукописей Рос. госуд. публичной б-ки, ф. музейный. № 4893/1.

2 Каратаев Н.К. Экономические науки в Московском университете. М., 1956.

С. 58-60.

3 Янжул И.И. Основные начала финансовой науки. Учение о государственных
доходах. СПб., 1899. С. 1.

14

У академика И.И.Янжула читаем: «Главное место в науках административных
отводится наукам хозяйственным, среди которых и наука государственного
хозяйства или, по установившейся терминологии, наука о финансах, или
финансовое право»3. По его мнению, наука о финансах и финансовое право –
близкие, но все же полностью не совпадающие отрасли знаний. Различие
между ними виделось в следующем. «Финансовая наука есть учение об
общественном хозяйстве, имеющее своею задачею изложение тех правил,
которые должны быть соблюдены при добывании материальных средств,
потребных для выполнения общественных целей. […] Финансовое право –
это совокупность законодательных постановлений о финансовом устройстве и
финансовом управлении государства»1. Финансовое право, считает И.И.
Янжул, изучает, как государство добывает в действительности свои
материальные средства, а финансовая наука, на основании данных
финансового права и законов народного хозяйства, вырабатывает общие
правила о том, как государство должно добывать их. Финансовое право
имеет преимущественно в виду прошедшее и настоящее время и стремится
создать такие нормы, которыми правительство могло бы руководствоваться в
будущей политике.

В более поздних работах по финансовому праву авторы разводили понятия
финансового права как отрасли законодательства и финансового права как
направления в юридической науке. Профессор Демидовского юридического
лицея (Ярославль) И.Т.Тарасов так высказывался по этому вопросу:
«Положительное финансовое право есть совокупность положений,
определяющих государственно-хозяйственную сферу у данного народа в
данную эпоху. Источниками этого права служат законы, административные
распоряжения и обычаи (последние – в той мере, в какой это допущено
законом). […] Наука финансового права есть наука о правовых нормах,
определяющих сферу государственного хозяйства. […] Наука финансового
права как теория должна представлять собою нечто постоянное, твердо
установившееся, хотя и не лишенное тех элементов развития, которые
необходимы каждой науке. Финансовое же право данного государства есть
только отражение действительности, реального применения начал науки
финансового права в данное время»2.

Первый учебник финансового права Ф.Б.Мильгаузена3 вряд ли можно отнести
к разряду юридических учебников, с точки зрения сегодняшнего понимания
предмета финансового права. Автор попытался в нем исследовать сущность
экономических категорий на базе действовавшего тогда
нормативно-правового материала. И наоборот, очень часто работы, в самом
своем названии нацеленные на изучение экономических проблем, вторгались
в сферу финансового права, в пределы науки юридической.

1 Янжул И.И. Основные начала финансовой науки. Учение о государственных
доходах. СПб., 1899. С. 13.

2 Тарасов И. Очерк науки финансового права. Вып. 1-й. Введение.
Ярославль, 1889. С. 6-7.

3 Мильгаузен Ф.Б. Финансовое право. Курс лекций. М., 1865.

15

Произошедшая во второй половине XIX века дифференциация финансовой и
финансово-правовой наук так и не смогла полностью освободить предмет
финансового права от проблем экономических и политических. «В науке
финансового права правовой, политический и экономический элементы
нераздельны, – пишет И.Т.Тарасов. – В ней анализ законов хозяйственных
явлений и анализ правовых норм, определяющих
государственно-хозяйственную сферу, идут рука об руку. Эта наука учит не
только тому, что есть и почему оно происходит, но тому, что в этой
области согласно с экономическими законами, с значением и целью
государства и с понятиями о правде и справедливости»1.

Именно такой комплексный подход к исследованию предмета финансового
права, творческое отношение ученых к разработке его доктрины и
предопределили последующее бурное развитие финансово-правовой мысли не
только в обеих столицах – Москве и Санкт-Петербурге, но и на периферии,
где сложились свои научные школы (Ярославль, Казань, Одесса и др.). О
них мы рассчитываем рассказать в следующих томах.

1 Тарасов И. Указ. соч. С. 7.

16

А.И. Козырин

М.М.СПЕРАНСКИЙ

ПЛАН ФИНАНСОВ

МИХАИЛ МИХАЙЛОВИЧ СПЕРАНСКИЙ

Имя Михаила Михайловича Сперанского, несмотря на огромное количество
публикаций о нем, по-прежнему окутано таинственностью и загадочностью.
До сих пор исследователи расходятся в оценке деятельности этого
выдающегося российского реформатора.

1 «Отец его (М.М. Сперанского. – А.Я.) не имел родовой фамилии.
Ревизские сказки, исповедные росписи и другие документы постоянно
означают священников Василия (деда) и Михаила (отца) только по отчеству,
не указывая фамилии. По крайней мере, достоверно то, что фамилию
Сперанский мальчик начал носить в семинарии с первых же дней пребывания
в ней. Еще в 1782 г., когда ему, следовательно, шел всего одиннадцатый
год, в ревизской сказке говорится: «Покровский округ, село Черкутино,
попов сын Михайло Сперанский». На эту фамилию записал его дядя Матвей
Богословский при поступлении во Владимирскую семинарию (от латинского
слова «сперанта» – надежда)». – Чибиряев С. А. Великий русский
реформатор. Жизнь, деятельность, политические взгляды М.М. Сперанского.
М., 1993. С. 9.

2 Читателям, интересующимся более подробно биографией М.М.Сперанского,
рекомендуются следующие работы, использованные при подготовке данной
биографической справки: Корф М.А. Жизнь графа Сперанского. Т. 1-11.
СПб., 1861; Дмитриев Ф.М. Сперанский. М., 1862; Письма графа
М.М.Сперанского к Х.И.Лазареву. СПб., 1864; Письма Сперанского из Сибири
к его дочери Елизавете Михайловне (в замужестве Фроловой-Багреевой). М.,
1869; Вагин В. Исторические сведения о деятельности графа
М.М.Сперанского в Сибири с 1819 по 1822 год. Т. 1—2. СПб., 1872; Попов
Е.А. М.М. Сперанский в Перми и Сибири. Пермь, 1879; Южаков С.Н. М.М.
Сперанский. Его жизнь и общественная деятельность. СПб., 1892; Якушкин
В.Е. Сперанский и Аракчеев. СПб., 1905; Середонин СМ. Граф М.М.
Сперанский. СПб., 1909; Уманец Ф.М. Александр и Сперанский. Ис-

19

Родился М.М. Сперанский1 1 января 1772 года в селе Черкутино
Владимирской губернии. Отец его, Михаил Васильевич, был бедным
приходским священником. Мать, Прасковья Федоровна, отличалась своей
набожностью и остротою ума. Односельчане особо почитали ее за
благочестивый образ жизни2.

В семилетнем возрасте отец устроил Михаила во Владимирскую епархиальную
семинарию. Учился он отлично. Изучал латинский и греческий языки,
риторику, математику, физику, философию и богословие. После объединения
в 1788 году Владимирской, Суздальской и Переяславской семинарий Михаил
перешел из философского класса в класс богословия. После успешного
завершения обучения М.Сперанский был отправлен в Петербургскую
(Александро-Невскую) духовную семинарию. Обучаясь в ней, он увлекался
чтением работ Ньютона, Вольтера, Дидро, Локка, Лейбница и других
философов-мыслителей. После окончания этой семинарии М.Сперанский как
один из самых лучших выпускников был оставлен работать преподавателем.
Читал он лекции по математике, физике, красноречию и философии. С первых
же дней проявил себя как превосходный лектор. В этот период жизни он
публикует свои первые стихи в журналах. Пишет «Правила высшего
красноречия», которые будут напечатаны лишь в 1844 году.

Продолжая преподавать в семинарии, он становится домашним секретарем
князя А.Б.Куракина, который, прежде чем допустить М.Сперанского к этой
должности, устроил ему испытание. По словам М.А. Корфа1, князь призвал
однажды Сперанского к восьми вечера домой и поручил ему написать
одиннадцать писем к разным лицам, потратив на составление каждого не
более часа. В шесть утра все письма лежали на столе у Куракина. Князь
сперва не хотел верить своим глазам, а потом, прочитав письма и видя,
как мастерски они составлены, еще более изумился и тотчас принял
М.Сперанского на службу. Ему было назначено жалованье в 400 рублей
ассигнациями2.

торическая монография. СПб., 1910; Фатеев А.Н. М.М. Сперанский
(1809-1909): библиографический очерк. Харьков, 1910; Томсшов В.А.
Светило Российской бюрократии. Исторический портрет М.М. Сперанского.
М., 1991; Чибиряев CA. Великий русский реформатор. Жизнь, деятельность,
политические взгляды М.М. Сперанского. М., 1993; Федоров В.А. М.М.
Сперанский и A.A. Аракчеев. М., 1997.

‘ Корф М.А. Указ. соч. Т. 1. С. 38. 2 Там же. С. 45.

20

С восшествием на престол Павла I князь Куракин был возведен в сенаторы,
а затем – в генерал-прокуроры. По его просьбе М.Сперанский увольняется
из духовной академии, получив замечательную характеристику-рекомендацию
от митрополита. В начале 1799 года он поступает в канцелярию
генерал-прокурора в чине титулярного советника, а через полтора года
становится коллежским советником и правителем канцелярии. Еще через
несколько месяцев М.Сперанский уже статский советник, а 9 июля 1801 года
он получает чин действительного статского советника.

За время службы Сперанского в канцелярии сменилось несколько
генерал-прокуроров: А.Б. Куракин, Лопухин, A.A. Беклешов, П.Х.
Обо-льянинов. В.А. Томсинов пишет, что среди чиновников
генерал-прокурорской канцелярии Сперанский сльт за человека гордого,
независимого в суждениях, однако его гордость переходила иногда в
некоторое высокомерие, а независимость – в излишнюю категоричность.
Вместе с тем Сперанский был склонен к насмешкам. Никто не мог лучше его
подметить в поведении человека какую-нибудь нелепость с тем, чтобы при
случае высмеять ее1.

Неприятности на службе у М.Сперанского часто сменялись приятными
событиями. Так, 31 декабря 1800 года по ходатайству генерал-прокурора
Обольянинова он получил 2000 десятин земли в Саратовской губернии и
одновременно орден святого Иоанна Иерусалимского, жаловавшийся лично
императором2.

Важным событием в личной жизни М. Сперанского стала его женитьба. Барон
Корф отмечал, что за непродолжительное время царствования Павла I
М.Сперанскому «суждено было пройти и через все фазы жизни семейной:
испытать сперва блаженство счастливого супружества и потом понести самую
горькую из человеческих утрат, сделаться отцом и – колыбель своего
младенца поставить подле гроба своей жены»3.

1 Томсинов В.А. Указ. соч. С. 76. г Корф М.А. Указ. соч. Т. 1. С. 55. 3
Там же. С. 67.

21

В 1798 году М.М.Сперанский женился на дочери вдовы Стивене, Елизавете.
Супруги снимали небольшую квартиру на Большой Морской, возле дома князя
Куракина. Вскоре у них родилась дочь. Однако счастье молодой четы было
недолгим. После родов у жены М.Сперанского началась скоротечная чахотка.
Вернувшись однажды домой после службы, он нашел ее мертвой. Они прожили
вместе всего одиннадцать месяцев. Сперанский тяжело пережил смерть
супруги. В эти горестные для него дни он отправил одному из наиболее
близких своих друзей письмо, как полагает М.А. Корф, написанное кровью:
«И время меня не утешает. Вот третья неделя наступает, как я проснулся,
и горести мои каждый день возрастают по мере того, как я обнимаю ужас
моего состояния…»1 Только любовь к дочери, малышке, нареченной в честь
матери Елизаветой, заставила его вернуться на службу и к прежней жизни.

Восхождение М.М. Сперанского по служебной лестнице не прекратилось и
после вступления на престол Александра I. Уже 19 марта 1801 года указом
императора он был назначен статс-секретарем при Д.Д. Трощинском,
получившем от Александра I пост государственного секретаря. В эти годы
судьба была явно благосклонна к Сперанскому. Вскоре он был определен
управляющим экспедицией гражданских и духовных дел в канцелярии вновь
созданного «непременного совета для рассмотрения важных государственных
дел». В обязанность этого совета входило, помимо прочего, рассмотрение
законопроектов. М.Сперанский занимался составлением проектов манифестов
и указов. Опыт работы в различных канцеляриях позволял ему заниматься
этой деятельностью особенно успешно. По меткому выражению В.А.
Томсинова, замерший было столбик его карьеры вновь пополз вверх2.

С изданием манифеста (1802) об учреждении министерств М.Сперанский
получает пост директора второго департамента министерства внутренних
дел. После разделения министерства на три экспедиции он возглавил вторую
– государственного благоустройства, – наиболее значимую среди всех.

В.А. Федоров отмечает, что Сперанским выполнялась вся наиболее сложная и
ответственная работа по министерству. В частности, он занимался
составлением указов, положений и правил по этому ведомству, распоряжений
и циркуляров для нижестоящих инстанций, годовых отчетов министра, его
докладов императору. Им были собраны многочисленные статистические
данные о состоянии полиции, местного управления, по вопросам
государственного хозяйства, благоустройства городов. Интересен тот факт,
что с 1802 года по инициативе Сперанского стал издаваться «Журнал
Министерства внутренних дел», в котором, кроме официальных материалов,
печатались литературные и исторические заметки3.

• Корф М.А. Указ. соч. Т. 1. С. 76.

2 Томсинов В.А. Указ. соч. С. 96.

3 Федоров В.А. Указ. соч. С. 45.

22

Во время работы в министерстве внутренних дел происходит сближение М.М.
Сперанского с Александром I. В 1803 году император поручает ему
составить обширную записку об устройстве судебных и правительственных
учреждений в России. В последующие годы Александр I, оценив
исполнительские достоинства Сперанского, приближает его к себе как
личного помощника.

В 1802-1804 годах М.М. Сперанский подготовил и опубликовал целую серию
записок, отражавших его многосторонние интересы. Среди них: «Записка об
устройстве судебных и правительственных учреждений в России», «О
коренных законах государства», «О постепенности усовершенствования
общественного», «О силе общего мнения», «Еще нечто о свободе и рабстве»
и другие.

В министерстве внутренних дел М.М. Сперанский проработал с 1802 по 1807
год. По мнению В.А. Томсинова, этот период его жизни был прелюдией
самого захватывающего, самого главного в его жизни, порогом славы и
несчастья. Именно эти годы были последним относительно ровным отрезком
его жизненного пути1.

В 1807 году М.М. Сперанский сопровождает Александра I во время его
поездки в Витебск. Некоторые исследователи 1808-1811 годы в жизни
Сперанского определяют как вершину могущества и славы, называют его
вторым человеком после императора и проводником всей внутренней
политики2.

М.М.Сперанский почти незаметно для окружения императора становится
фаворитом. Осенью 1808 года Александр I, отправляясь в Эр-фурт на
переговоры с Наполеоном, берет с собой и Сперанского, произведшего
большое впечатление на великого корсиканца.

Следует также отметить, что в эти годы (1808-1811) активизируется
законопроектная деятельность М.М. Сперанского. Он выступает инициатором
подготовки и принятия наиболее важных законов в сфере управления,
просвещения, финансов и т.д.

Преобразования в России Сперанскому виделись возможными только путем
проведения законодательных реформ. Он формировался как крупный
государственный деятель, воодушевляясь идеей принятия необходимых
законов, практическая реализация которых могла существенно улучшить
общественное и экономическое положение России.

1 Томсинов В.А. Указ. соч. С. 116.

2 См., например: Федоров В.А. Указ. соч. С. 50-51. В.А. Томсинов
апогеем, вершиной его судьбы называет 1809-1812 годы.

23

По указу Александра I от 8 августа 1808 года М.М. Сперанский был включен
в комиссию по выработке Уложения законов. Таких комиссий было несколько.
Наиболее известными из них являлись восьмая «Комиссия о сочинении нового
Уложения», созданная и распущенная указами Екатерины II, и девятая,
которая ограничилась только составлением оглавления будущего Уложения.

М.М. Сперанскому, назначенному одновременно товарищем министра юстиции,
удалось внести кардинальные изменения в структуру комиссии. По его
предложению создается специальный комитет для разработки проекта
Гражданского уложения. М.Сперанский, придавая большое значение развитию
гражданского законодательства, вплотную подключается к этой работе.
Особое внимание он уделял регулированию таких институтов, как право
собственности, обязательственное право, наследственное право.

1 января 1810 года комиссия по составлению Уложения преобразовывается в
комиссию при Государственном совете, а М.М. Сперанский назначается ее
директором.

Тяжелое состояние государственных финансов вынудило императора
Александра I заняться бюджетом. Он поручает Сперанскому составить
роспись на 1810 год и сформулировать основные принципы бюджетного
законодательства.

В 1809 году все государственные доходы равнялись 125 миллионам рублей, а
расходы – 230 миллионам, ассигнационный долг составил 577 миллионов
рублей. Отсутствовал запасной фонд, а управление кредитными операциями и
всем государственным хозяйством оставалось беспорядочным. Кризис в
финансовом ведомстве выражался также в неприятии ассигнаций как долговых
знаков государства. Ассигнационные бумажки считались просто деньгами. Со
свойственным ему жаром М.М. Сперанский принялся за реформирование
финансового управления, опираясь преимущественно на идеи Адама Смита,
содержавшиеся в его книге «О богатстве народов», и пригласив в
сотрудники одного из наиболее образованных экономистов того времени М.А.
Балугьянского. Через два месяца после получения поручения Сперанский уже
представил финансовый план, основные положения которого были почерпнуты
из только что составленного организационного плана политической реформы
в России1.

1 См.: Южаков С.Н. Указ. соч. С. 27.

24

Основное внимание в своей финансовой программе М.Сперанский уделял
налоговой системе. Он предлагал ликвидировать винные откупа, отказаться
от ненужных и непроизводительных государственных расходов и привести
расходную часть бюджета в строгое соответствие с доходами страны. В
феврале 1810 года «План финансов» Сперанского был утвержден манифестом
императора.

Следует отметить, что еще в конце 1808 года М.М. Сперанский получил от
Александра I поручение составить план государственного преобразования
России. Уже в октябре 1809 года этот план под названием «Введение к
Уложению государственных законов» был готов и представлен императору.
План государственного преобразования М.М. Сперанского явился самым
значительным и всеобъемлющим проектом политико-правовой реформы в
России1.

Когда Александр I своим манифестом учредил Государственный совет,
М.М.Сперанский получил в нем должность государственного секретаря. В его
функции входила работа с документами, проходившими через совет, а также
подготовка заседаний, составление докладов и отчетов для представления
императору – председателю совета.

В 1810-1811 годах М.М. Сперанский принимает активное участие в
преобразовании министерств и создании новых ведомств – главных
управлений. Он также готовит проект преобразования Сената, но, к
сожалению, им самим же осуществление этой реформы было отсрочено.

Тем временем в аристократических кругах России появилось много
противников проводимых Сперанским реформ. Это были могущественные силы,
предпринимавшие попытки дискредитировать реформы и самого реформатора в
глазах императора. Пытаясь опередить противников и упредить их удар,
Сперанский обращается к Александру I с просьбой отстранить его от
должности госсекретаря и от управления финляндскими делами, сохранив за
ним лишь пост директора комиссии по составлению законов. Он надеялся
преодолеть яростное сопротивление своих противников, заручившись
поддержкой императора, но тот не принял отставку своего госсекретаря.

Однако интриги не прекращались. Особо «отличились» шведский барон Густав
Мориц Армфельд и министр полиции А.Д.Балашов. Определенную лепту в дело
опалы Сперанского внесли граф Ростопчин и барон Розенкампф.

1 См.: План государственного преобразования графа М.М.Сперанского //
Введение к Уложению государственных законов 1809 г. М., 1905.

25

Большая доля вины в собственном падении была на самом Сперанском.
Известно, что в эти годы он очень резко отзывался о способностях
императора, используя при этом выражения язвительного Вольтера. Это было
вызвано нерешительностью Александра I в осуществлении реформ.

Вот как описывает М.А. Корф встречу М.М. Сперанского с императором
Александром I, за которой последовала отставка и ссылка. «17 числа [17
марта 1812 года], в воскресенье, Сперанский спокойно обедал у своей
приятельницы г-жи Вейкардт, как приехал туда фельдъегерь с приказанием
ему явиться к Государю в тот же вечер в 8 часов. Приглашение это,
которому подобные бывали очень часто, не представляло ничего
необыкновенного, и Сперанский, заехав домой за делами, явился во дворец
в назначенное время. В секретарской ожидал приехавший также с докладом
князь Александр Николаевич Голицын; но государственный секретарь был
позван прежде. Аудиенция продолжалась с лишком два часа. Сперанский
вышел из кабинета в большом смущении, с заплаканными глазами, и, подойдя
к столу, чтоб уложить в портфель свои бумаги, обернулся к Голицыну
спиною, вероятно, с намерением скрыть свое волнение. Замкнув портфель,
он скорыми шагами удалился из комнаты и, уже только выйдя в другую, как
бы вдруг опомнился, отворил опять до половины дверь и протяжно, с особым
ударением, выговорил: «Прощайте, ваше сиятельство!» Это прощание было
надолго. Более девяти лет предопределено было Сперанскому не видаться ни
с Голицыным, ни с самим Александром»1.

М.М. Сперанский по распоряжению Александра I был отправлен из столицы
ночью. До места ссылки – Нижнего Новгорода – его везли через Тверь,
Ярославль и Владимир. Вскоре (15 сентября 1812 года) он из Нижнего
Новгорода был увезен в Пермь. Причиной послужило донесение
нижегородского вице-губернатора Крюкова министру полиции Балашову о
резких высказываниях Сперанского при разговоре с архиереем Моисеем. В
1814 году император Александр удовлетворил просьбу опального министра
поселиться в имении Великополье, недалеко от Нижнего Новгорода. Здесь он
прожил два года.

Корф МЛ. Указ. соч. Т. 2. С. 14-15.

26

Указом императора Александра I от 30 августа 1816 года Сперанский был
назначен пензенским губернатором. На этой государственной службе он
снискал всеобщее уважение. С огромной энергией он принимается за реформу
губернских учреждений и успешно завершает ее к новому 1819 году. Он
мечтает вернуться в Петербург и ждет милости Александра I. Однако
обстоятельства складываются иначе. Неожиданно Сперанский назначается
сибирским генерал-губернатором. Указ и два письма императора с известием
о новой должности были доставлены в Пензу из Петербурга 31 марта
1819 года фельдъегерем. Уже 27 мая

М.Сперанский прибыл в Тобольск и приступил к выполнению своих
обязанностей. В письме, отправленном дочери через три дня после
прибытия, он писал: «….и здесь, любезная моя, тот же благотворный свет
солнечный, те же люди, смешение добра и зла…»1

Реформаторские способности М.М.Сперанского с особой силой проявились в
Сибири при подготовке и проведении им мероприятий по преобразованию
управления и улучшению экономического, социального и культурного
развития вверенного ему края.

Обустроив канцелярские дела, М.М. Сперанский приступает к ревизии и
совершает инспекционные поездки по Тобольской, Иркутской, Томской
губерниям, по Забайкалью. Посещает практически все важнейшие районы
Сибири.

Размах деятельности Сперанского в Сибири лишний раз подтверждает его
феноменальную работоспособность. Особо следует отметить деятельность,
связанную с подготовкой проектов законодательных актов,
предусматривавших новое административное устройство Сибири, а также
регулировавших вопросы судоустройства, земских и других повинностей.

Как отмечает В.Вагин, только 22 июля 1822 года, «при именном указе
сенату, издано было особенное учреждение для управления Сибирских
губерний и при нем уставы…»2. В дальнейшем десять основных актов были
объединены под общим названием «Уложение для управления Сибирью».

1 Письма Сперанского из Сибири к его дочери Елизавете Михайловне… С.
5.

2 Вагин В. Исторические сведения о деятельности графа М.М.Сперанского в
Сибири с 1819 по 1822 год. Т.2. СПб., 1872. С. 251.

3 См также: Законодательные акты Российской империи. «Устав об
инородцах» М.М. Сперанского и земельная политика Российской империи в
Сибири (XVII-XX вв.). Горно-Алтайск, 1994.

27

В соответствии с «Учреждением для управления Сибирских губерний»
осуществлялась губернаторская власть. Она должна была реализо-вываться в
строгих рамках закона. Вторым по значимости считается «Устав об
управлении сибирских инородцев», подготовленный на основе материалов по
обычному праву сибирских народов3. Внутреннее управление родами и
племенами передавалось их старейшинам, которые должны были осуществлять
его согласно нормам обычного права. Внешние «надзорные» функции
сохранялись за царской администрацией. Этот устав предусматривал также
деление коренного населения Сибири на различные категории по образу
жизни – на оседлых, кочевых и бродячих.

М.М. Сперанским были также составлены и внесены на утверждение «Устав об
управлении сибирских киргизов», «Уставы о ссыльных и об этапах», «Устав
о сибирских городовых казаках», «Устав о сухопутных сообщениях в
Сибири», «Положение о земских повинностях в Сибири», «Положение о
хлебных запасах в Сибири», «Положение о долговых обязательствах между
крестьянами и инородцами». Все эти проекты, как пишет М.А. Корф,
сопровождались подробными комментариями, ведомостями, табелями и в
совокупности составляли более трех тысяч параграфов1.

Следует также отметить, что М.М. Сперанским были подготовлены и другие
проекты законодательных актов (постановления, положения, уставы),
согласно которым должно было осуществляться правовое регулирование
отдельных жизненно важных проблем. К ним можно отнести «Правила для
соляного управления в трех Сибирских губерниях», «Правила для
переселения казенных крестьян по их желанию в Сибирь».

В.Вагин – один из немногих дореволюционных исследователей критически
проанализировавших законопроектную деятельность М.М.Сперанского в
Сибири. В частности он пишет, что «эти законы действительно вводили в
сибирскую жизнь много нового; но большею частою они были вызваны именно
требованиями этой жизни, основаны на явлениях, уже существовавших в ней,
и указывали только дальнейшее развитие и улучшение этих явлений. Они
отстраняли только то, что действовало на эту жизнь с очевидным вредом.
Вообще они имеют более характер учреждений, нежели законов. Они не
столько вводят новые элементы в самую сущность известного предмета,
сколько определяют формы и порядок выражения этих элементов.
Организационная сторона почти везде заслоняет в них законодательную»2.

> Корф М.А. Указ. соч. Т. 2. Ч. 3. С. 235. 2 Вагин В. Указ. соч. Т. 2.
С. 338.

28

В Петербург М.М. Сперанский возвратился 22 марта 1821 года и лишь 6 июня
был принят императором Александром I. Положение бывшего министра
оставалось непрочным. Он не получил никаких ключевых государственных
постов. Его назначили членом Государственного совета по департаменту
законов. В последующие годы государственная деятельность Сперанского
была в основном сосредоточена на кодификации российского
законодательства.

В 1821 году в Государственном Совете возобновились прения по
представленным еще в 1813 году проектам комиссии, в т.ч. по Гражданскому
уложению.

После восшествия на престол Николая I М.М.Сперанский обратился к нему с
предложением составить кодекс законов. Император одобрил инициативу
Сперанского и поручил ему эту важнейшую работу.

Был намечен план предстоящих работ, в соответствии с которым
предусматривалось составить три сборника законодательных актов. «Полное
собрание законов» должно было стать собранием важнейших памятников
права, «Свод законов» – собранием действующего законодательства, а
«Уложение» – новым систематическим сводом законодательства.

Началась интенсивная работа над составлением «Полного собрания законов»
и «Свода законов». «Полное собрание законов» было окончено в апреле 1830
года (15 томов и более 42 ООО статей), а «Свод законов» – к концу 1832
года. Идею составления «Уложения» Николай I отверг.

19 января 1833 года состоялось экстренное заседание Государственного
совета под председательством самого императора. На нем было принято
решение обнародовать Свод и ввести его в действие с 1 января 1835 года.
Как пишет М.А. Корф, в конце этого исторического заседания император
подозвал к себе М.М. Сперанского и в присутствии всех надел на него
снятую тут же с себя Андреевскую звезду1.

Все исследователи единодушно отмечают грандиозность проделанной работы.
Император Николай I назвал труд, выполненный под руководством
Сперанского, «монументальным».

Почти одновременно с составлением общего Свода велись другие
кодификационные работы, в которых М.М. Сперанский принимал самое
активное участие. Это составление Свода военных постановлений,
кодификация провинциальных законов прибалтийских губерний и законов
Великого княжества Финляндского2.

‘ Корф М.А. Указ. соч. Т. 2. С. 319.

2 Корф М.А. Указ. соч. Т. 2. С. 320-326; Романович-Славатинский A.B.
Государственная деятельность графа М.М.Сперанского. Киев, 1873. С. 196.

29

«Никто и никогда не оспаривал и не мог бы оспорить, – писал М.А. Корф, –
пользы «Полного Собрания Законов». Несмотря на некоторые в нем пропуски,
неизбежные при спешности работы и при малой еще, в то время, известности
материалов, это собрание составляет драгоценную сокровищницу как для
настоящего и будущего нашего законодательства, так и для нашей истории
за последние два века»1.

Умер Михаил Михайлович Сперанский 11 февраля 1839 года и похоронен на
кладбище Александро-Невской лавры.

* * *

Реформу государственного управления М.М. Сперанский связывал с
финансовыми преобразованиями денежной системы в стране. Он внимательно
изучал финансовую науку и был прекрасно осведомлен о состоянии финансов.

Публикуемый в настоящем томе «План финансов» представлял собой проект
кардинальных реформ в области денежного обращения, кредита, бюджета.
Красной нитью сквозь всю работу проходит идея реформирования всей
финансовой системы государства. Первостепенное значение М.М.Сперанский
уделял изменению законодательной базы. Он предлагал развивать бюджетное,
налоговое и кредитное законодательство. Одной из главных задач он считал
упорядочение российской бюджетной системы. В отличие от европейских
государств, в России государственный бюджет не имел силы закона и не
публиковался. Сохранявшиеся подушная подать и откупная система на вино
свидетельствовали об отсталости финансовой системы России.

В «Плане финансов» М.М. Сперанский четко выделил наиболее острые
финансово-правовые проблемы и представил план их решения. Он предлагал
провести следующие мероприятия:

обеспечить гласность в утверждении и исполнении бюджета;

предоставить бюджету силу закона;

‘ Корф М.А. Указ. соч. Т. 2. С. 320.

30

-установить принцип рационального расходования государственных средств и
учреждать расходы «по приходам»;

увеличить доходы путем упорядочения существовавших и установления новых
налогов;

провести реформу денежной системы государства, изъяв ассигнации из
обращения с одновременной ликвидацией ассигнационных банков, взамен
создав банки, выпускавшие бы только кредитные деньги.

М.М. Сперанский теоретически обосновывал предлагаемые им реформы в
области финансов. И, даже будучи в ссылке, не переставал думать о них.

В своем пермском письме1 к императору Александру I М.Сперанский
затрагивал и «План финансов». Он писал, что правительство, одобрив план,
вместе с тем начало «всемерно затруднять его, и тот, кто должен был
главным быть его исполнителем, министр финансов, не отрекаясь от него на
словах, стал первым его противником на деле»2. Данное противоречие
М.Сперанский объясняет нежеланием правительства проводить реформы. В
этом случае следовало «сократить и привести в порядок издержки…» и
«возвысить налоги». «План финансов» и все операции, на нем основанные,
напишет он, всегда выдержат «с честью самое строгое исследование всех
истинных государственных людей не только у нас, но и во всех
просвещенных государствах»3.

Предусматривая коренным образом изменить всю налоговую систему России,
М.М. Сперанский выступал за замену оброчной подати на поземельную. Он
предлагал все городские подати, кроме подушных, учреждать согласно
оценке недвижимого имущества. Важным, на его взгляд, являлось
законодательное регулирование пошлин. Сперанский различал пошлинную
торговлю внешнюю, портовую и внутреннюю; последнюю делил на оптовую и
лавочную4.

1 Н.Шильдер писал, что оправдательная записка М.Сперанского была
напечатана два раза и оба раза с очень неточных копий: в книге
«Дружеские письма графа М.М.Сперанского к П.Г.Масальскому». СПб., 1862 и
в приложениях к сочинению А.Н.Пыпина «Общественное движение в России при
Александре I». СПб., 1885 (второе издание). Подлинный текст впервые
напечатан в «Русском Архиве». 1892. № 1. Это письмо публиковали и в
других книгах, выходивших после 1892 года.

2 Пермское письмо Сперанского к императору Александру I. Цит. по кн.:
Чиби-ряев С. А. Указ. соч. С. 189.

3Там же. С. 193.

4 Сперанский М. Меры к устройству городских и казенных сельских
обывателей // В память графа Михаила Михайловича Сперанского. СПб.,
1872. С. 817-819. ! См.: Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России.
СПб., 1914.

31

Среди современников М.М. Сперанского ярым противником всех проектируемых
им преобразований являлся Н.М. Карамзин. В Записке5, подготовленной по
просьбе великой княгини Екатерины Павловны, младшей сестры Александра I,
Н.М.Карамзин резко высказывает свое неприятие проводимых финансовых
реформ. В феврале 1811 года он привозит эту Записку в Тверь к великой
княгине, жившей здесь со своим мужем, принцем Георгом Ольденбургским –
губернатором тверским, ярославским и новгородским. Н.М. Карамзин не
называет имя М.М.Сперанского, но из содержания Записки нетрудно
догадаться, что речь идет именно о нем. Отрицательно отзываясь о
реформах, он называет их неудачным творением «школьника-секретаря». Н.М.
Карамзин считал мероприятия, направленные на стабилизацию денежного
курса, вредными и опасными. Он протестовал против увеличения налогового
обложения, протекционистских тарифов, отмены ассигнаций. У Карамзина
читаем: «…вопреки Манифесту, ассигнации и теперь остаются у нас
деньгами, ибо иных не имеем…»1.

Многие либеральные юристы, историки, публицисты XIX и начала XX века
считали себя приверженцами идей М.М.Сперанского. В своих работах М.В.
Довнар-Запольский, A.A. Кизеветтер, А.Н. Фатеев, Г.Ф. Шершеневич, В.Г.
Щеглов, М.М. Южаков и другие в восторженных тонах отзывались о
Сперанском. А.Н. Пыпин, оценивая «План всеобщего государственного
преобразования», писал, что он «стоит, быть может, выше всего, что
только было сделано русской мыслью до тех времен»2.

1 Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России. С. 94.

2 Пыпин А.Н. Общественное движение в России при Александре I. СПб.,
1901. С. 179.

”Лященко П.И. История народного хозяйства СССР. Т.1. М., 1952. С. 459.

32

Советские исследователи также высоко оценивали труды М.М. Сперанского.
П.И. Лященко считал «План финансов» слишком радикальной реформой для
крепостнической России3. П.К. Бонташ писал, что финансовые мероприятия
Сперанского были проникнуты ярко выраженными буржуазными тенденциями. В
общем, по мнению П.К. Бонташа, финансовая и таможенная политика
Сперанского, а также некоторые отдельные мероприятия, проведенные в
жизнь в годы его «премьерства», вызывали недовольство и враждебное
отношение со стороны «крайних крепостников и реакционеров». Он также
отмечал, что введение твердой денежной единицы в виде серебряного рубля
и отказ от выпуска ассигнаций отвечали требованиям торгово-промышленной
буржуазии, терпевшей большие убытки от постоянных колебаний денежного
курса и не решавшейся пускать свои деньги в оборот в условиях
существовавшего хаоса в денежном обращении. Купечество, считал П.К.
Бонташ, несмот-

ря на увеличение его налогового обложения, отнеслось положительно к
финансовым мероприятиям Сперанского1.

А.П. Погребинский2 отмечал, что финансовая программа М.М. Сперанского
была построена на рациональных началах, обусловленных развитием
капиталистических отношений в стране. Финансовые проекты Сперанского, по
его мнению, совпадали с воззрениями прогрессивных экономистов и
общественных деятелей первой четверти XIX века. Он считал, что «План
финансов» оказал определенное влияние на взгляды крупного общественного
деятеля и экономиста того же периода Н.С. Мордвинова, уделявшего в своих
работах много внимания вопросам упорядочения налоговой системы и
ликвидации бюджетного дефицита3.

Авторы «Истории русской экономической мысли», рассматривая достоинства
проектов и записок М.М.Сперанского, замечали, что их автор стоял на
уровне современной ему передовой теории в вопросах денежного оборота,
кредита, бюджета и стремился практически применить эту теорию.
Обращалось внимание на своеобразие разработанного М.М.Сперанским плана
реформы денежного обращения, кредита и бюджета. Это рассматривалось как
свидетельство стремления реформатора учесть экономические и политические
условия России того времени. Вместе с тем отмечалось, что «План
финансов» заключает в себе некоторые элементы догматизма и утопизма, что
в своих проектах М.Сперанский иногда отвлекался от того, что в России
оставалась неприкосновенной крепостническая система хозяйства, а его
реформы могли базироваться лишь на совершенно иной – капиталистической –
системе хозяйства4.

1 Бонташ П.К. Государственно-правовые взгляды М.М.Сперанского. Дисс. на
соискание степ. канд. юр. наук. Киев, 1953. С. 392-395.

2 Погребинский А.П. Очерки истории финансов дореволюционной России. М.,
1954. С. 22.

3 См., например: Мордвинов Н.С. О мерах улучшения государственных
доходов. Избранные произведения. М., 1945.

4 История русской экономической мысли. М., 1958. С. 57-58.

33

2 Зак. 61

В своих работах М.М.Сперанский уделял много внимания вопросам денежного
обращения. Как уже отмечалось, он был убежден в том, что только
кредитные деньги могут содействовать развитию промышленности и торговли,
и отдавал предпочтение кредитным деньгам даже в сравнении с серебряными
деньгами. Основным способом оздоровления денежного обращения он считал
переход от ассигнации к кредитным деньгам, основанным на серебре1.

1 См.: Записка о монетном обращении графа Сперанского с замечаниями
графа Канкрина. СПб., 1895.

2 Законодательные проекты и записки раннего периода деятельности
М.Сперанского были включены в книгу: М.М. Сперанский. Проекты и записки.
М., Л., 1961.

Подготовленные М.М.Сперанским записки и проекты законодательных реформ
образуют богатейший пласт в российской правовой и экономической науке2.

ВВЕДЕНИЕ

Положение финансов к 1810 году

Всякое государство, коего расходы ежегодно возрастают, а приходы
уменьшаются, ввергается по необходимости в долги1.

Пространно и, может быть, бесполезно было бы восходить к началу наших
долгов и описывать в подробности постепенное их умножение Здесь
представлены будут одни их главные последствия и то положение, в коем
они теперь находятся.

Государство наше вступает в 1810 год с 577-ю миллионами внутреннего
долга, состоящего в ассигнациях. Присоединив к сему около 100 миллионов
долгу иностранного, масса долгов наших составляет около 677 милн.

Расходы наши на 1810 год составляют более 193 миллионов, а все доходы
простираются с предполагаемыми налогами до 127 миллионов. Недостаток
составляет более 65 милн.

С сим недостатком вступив в 1810 год и наполня его новым выпуском бумаг,
нельзя предполагать, чтоб по возвышению цен на все вещи в течение оного
можно было обойтись без нового дополнения разных непредвидимых нужд и,
следовательно, без нового выпуска. Судя по расходам прошедших лет, самое
умеренное дополнение сих недостатков может довести в течение сего года
весь выпуск бумаг до 100 милн., а посему в 1811 год вступим мы с
необъятною массою внутренних и внешних долгов, около 800 милн.
составляющею.

Между тем все части государственной экономии, вся торговля и
промышленность должны страдать от сего положения финансов.

Дороговизна вещей должна возрастать со всею быстротою и народным
отягощением: ибо всякой заем без верного платежа есть не что другое, как
прибавка к ценам на вещи.

Никаких контрактов, ни частных, ни казенных, кроме винного откупа,
сделать будет невозможно: ибо никто не может исчислить, чего будет
стоить рубль чрез два месяца.

1 В книге сохранены особенности написания текста и примечаний оригиналов
и исправлены замеченные редакционные погрешности и опечатки предыдущих
изданий. – Т.М.

35

Правительству не будет никакого способа исчислить своих расходов. И
теперь уже не может оно с основанием сказать, чего какая потребность
будет ему стоить. Самые сметы министров на 1810 год не имеют никакой
достоверности. В них исчисляется цена вещей, полагая рубль, по примеру
прошедшего года, в 250 коп.; но между тем, покуда сметы сии
составлялись, рубль несколько раз переменялся и возвышался уже до 280
коп.; от нового выпуска бумаг чрез два месяца может он дойти до 3-х
рублей, чрез четыре еще более, и меры сему падению до совершенного
уничтожения кредита ассигнаций назначить с точностию невозможно.
Следовательно, чрез два месяца необходимо потребуются новые прибавки,
чрез четыре еще разные дополнения и так далее.

Когда сей несчастный круг, в коем цены возвышаются от новых долгов, а
новые долги делаются необходимы от возвышения цен, раз заведется, то
выйти из него будет почти невозможно, если в средине или при конце его
обращения правительство его не остановит. Но остановить его нельзя без
сильных мер и без важных пожертвований.

Под именем сильных мер здесь разумеется та непреоборимая твердость, с
коею принятому раз плану должно следовать, отражая все мелкие уважения,
кои ему противополагаются. Препятствия сии всегда и везде бывают
многочисленны. Всякая система финансов поддерживается множеством
страстей, частных видов и привычек, и, следовательно, всякое
преобразование, всякой переход от смешения к порядку воздвигает тучу
страстей и своекорыстия. Сколько раз сии призраки, устрашая
правительство ропотом, слухами или злословием, отвращали внимание его от
самых спасительных видов ко благу их отечества.

Под именем пожертвований здесь разумеется тот дух умеренности и
экономии, с коим и самые полезные начинания предприемлются, а иногда и
предпринятые остановляются. Самые полезные предприятия, если они
делаются в долг или чрезмерным усилием и с расстройкою финансов,
обращаются в существенный вред государству. Одна строгая необходимость
войны делает из сего правила исключение, или, лучше сказать, тут один
вред перевешивается опасностию другого, несравненно большего.

Итак, потребны сильные меры и великие пожертования, чтоб вы-весть нас из
сего положения.

Все планы финансов, в коих предлагаемы будут способы легкие, не
предполагающие никакой умеренности в расходах, никакого прикосновения к
личным уважениям, суть явный обман, влекущий государство в погибель.
Тот, кто решится предлагать или защищать таковые планы, обличит только
свое неразумие или своекорыстие. Общее правило во всех делах
государственных: все великие предприятия совершаются трудом, твердостию
и терпением.

План финансов, здесь предлагаемый, содержит в себе две части:

I. Устройство финансов на 1810 год; И. Устройство их с 1810 года на
будущее время.

Первая часть заключает в себе два отделения: в первом постановляются
начала, на коих основаны меры предлагаемые; во втором – изложение самых
мер и образ их исполнения.

Вторая часть содержит четыре отделения: 1) расходы; 2) приходы; 3)
систему монетную и кредитную; 4) управление.

ПЛАН ФИНАНСОВ ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Временное устройство финансов на 1810 год

ОТДЕЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Начала общие

Главное расстройство в финансах есть несоразмерность расходов с
приходами.

Соразмерность восстановляется двумя способами: сокращением издержек и
приумножением доходов.

Сокращение издержек должно быть основано на том правиле, чтоб все
необходимые издержки сохранить, полезные отложить, а излишние вовсе
прекратить.

Необходимость, польза и излишество суть понятия относительные. Круг их
можно сократить и расширить по соразмерности способов.

В определении сих трех свойств издержек на 1810 год дблжно соображаться
с настоящим положением финансов. Чем настоятельнее нужда, тем сильнее
должны быть способы.

Под именем необходимых издержек в 1810 году дблжно разуметь: 1) те, кои
относятся к безопасности государства, как внешней, так и внутренней; 2)
те издержки, коих отсрочка могла бы причинить казне важный ущерб,
превышающий выгоды их отсрочки, или неустойку в ее обязательствах, или
же частным людям раззорение; 3) наконец, те издержки, без коих разные
части управления действовать не могут.

Под именем полезных издержек в 1810 году дблжно разуметь,: 1) все те,
кои, не имея выше исчисленных свойств необходимости, употребляются на
поощрение и удобрение разных ветвей промышленности, коих польза в прочем
очевидно доказана; 2) те, без коих разные часта управления хотя и могут
обойтись и не остановятся в своем действии, но без коих потерпят
некоторое временное затруднение и умножат заботу их начальства; 3) те,
коих отсрочка, не нарушая контрактов и не причиняя частным людям
раззорения, может уменьшить на время выгоды, доставляемые им
правительством.

37

Под именем излишних издержек в 1810 году дблжно разуметь все те, кои
служат к одному великолепию, к украшению, к оказанию щедрости, все те
издержки, коих польза подвержена сомнению и кои могут быть допущены
единственно среди обилия доходов и некоторой роскоши, свойственной
правительству большой Империи.

Приумножение доходов в постоянной системе финансов может быть
произведено: 1) лучшим распределением налогов; 2) удобрением разных
экономических источников, как то: лучшим устройством казенных имений,
винных и соляных сборов и проч. Но меры сии требуют времени и не могут
быть совместны с настоятельностию нужд наступающего года.

Новые источники неокладных налогов не могут быть также совместны с
положением 1810 года: 1) потому, что исчисление их по недостатку у нас
финансовой статистики весьма трудно; 2) что производство сборов их и
надзор требуют предварительного весьма подробного устройства; 3) что
источники сии вообще не могут доставить сумм, недостаткам нашим
соразмерных; по непривычке народа первый год они весьма будут тягостны и
разойдутся большею частою на злоупотребления; 5) вообще по нравам нашим
все мелкие сборы производят более тягости народу, нежели прибыли казне.

Посему в выборе податей, особливо на первый год, дблжно держаться тех
источников, кои привычкою уже утвердились и коих прибавку вперед можно
исчислить.

Настоящие наши подати и налоги при самом начале их установления были
весьма умеренны. Лучшее сему доказательство есть удобность вступления их
и ничтожность недоимок.

Впоследствии налоги сии, уменьшаясь с умножением ассигнаций и с
возвышением цен на все коренные произведения, от 1800 года, в ущерб
казне упали во всех частях более нежели вдвое.

Поелику важнейшие подати, подушная и оброчная, платятся казне по
ревизии, то чем более проходит времени от ревизии, тем более подати сии
отступают от прежней их меры, тем становятся они маловажнее.

Умножение ассигнаций и возвышение цен не могли иметь важного действия на
коренные потребности. Класс земледельцев, помещиков, в деревнях живущих,
купцов, внутреннюю торговлю отправляющих, и всех наемных работников не
только ничего не потерпел, но и мог сделать важные от сего приобретения.
Вся тяжесть их пала на казну и на те классы людей, кои стоят с нею в
обязательствах.

Из всей массы ассигнаций, без сомнения, самая важнейшая часть
употреблена на казенные внутренние закупки и, следовательно, осталась в
народном обращении.

38

Если бы ассигнации, взимаемые в податях, обращаемы были паки в народ,
без верных способов к уничтожению долгов, тогда умножение налогов и
податей могло бы быть тягостно; но если вместе с сим принята будет
твердая и обширная система к восстановлению кредита, тогда тяжесть
налогов сама по себе будет умеряема сложением тяжести долгов.

В первый раз, когда предстали чрезвычайные государственные нужды, самый
естественный способ удовлетворения их был бы тот, чтоб умножить подати и
налоги. Правительство всегда с основательностию может обратиться на тот
прямой путь, коего, может быть, никогда оставлять не надлежало.

Последнее и самое важнейшее правило есть то, что из двух зол должно
избирать кратчайшее и легчайшее; а между совершенным разрушением кредита
государственного и всех бедствий, от сего происходящих, и между
временным, хотя и сильным приумножением податей, нет, конечно, никакого
сравнения.

ОТДЕЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Способы соразмерности в приходах и расходах на 1810 год

В предположениях Казначейства назначаемо было недостаток с лишком 65
милн. наполнить на 1810 год: 1) налогами до 11 милн. рублей, 2)
остальные до 54 милн. рублей заменить выпуском ассигнаций, почерпая из
сего же источника и способы удовлетворения непредвидимых издержек, по
возвышению цен в течение года необходимо встретиться могущих.

Сей распорядок, очевидно вредный и бедственный, полагается здесь
заменить следующими мерами:

Остановить и совершенно прекратить новый выпуск ассигнаций.

Недостаток соразмерности в приходах и расходах восстановить следующим
образом:

Сократить издержки от 15 до 25-ти миллионов, так, чтоб весь недостаток
составлял не более 40 милн. рублей, или по большей мере 50 миллионов.

25. Возможность сокращения сего доказывается:

тем, что в числе издержек есть, без сомнения, весьма знатное количество
таких, коих строгая необходимость ничем доказана быть не

может;

сметы издержек на 1810 год большею частию составлены по исчислению цен
настоящего года, когда рубль полагался в 250 коп. Но

39 прекращением выпуска ассигнаций и самым сокращением расходов, без
сомнения, ассигнационный рубль возвысится, и, следовательно, на те же
предметы издержек менее потребуется денег. К сему присоединить должно
необходимое действие тех мер, кои приняты будут в течение сего года к
погашению долгов.

Образ сего сокращения может удобно быть произведен приложением правил
необходимости, пользы и излишества, выше постановленных; а посему

Пересмотрев вновь сметы министров, сделать из них следующие уменьшения:

По Департаменту Военному: отложить вновь предполагаемые здания и
инженерные работы, а начатые рассрочить в годы – переменить образ
продовольствия войск в Польских губерниях отпуском серебра и учредить
вместо того хлебный в сих провинциях сбор, несравненно де-шевейший и
удобнейший.

По Департаменту Морскому: остановить строение новых кораблей и цивильных
строений; год сроку не сделает в сем большой разности.

По Департаменту Внутренних Дел: остновить все вновь предполагаемые
строения, а начатые рассрочить; прекратить покупку новых земель и
заведение новых колоний, кроме тех, кои уже находятся в пути; счесть и
уменьшить издержку на содержание дорог, из коих на одну починку дорог
около столицы несколько уже лет сряду издерживается по 1 ООО ООО рублей;
уничтожить главное почтовое правление, яко установление совершенно и во
всех случаях бесполезное.

По Департаменту Коммерции: уничтожить Коммерц-Колле1 ию, яко
установление, давно уже признанное бесполезным, и суммы ее довольно
важные причислить к Казначейству.

По Департаменту Просвещения: остановить на год все новые заведения.

По Капитулу Орденов*: остановить все расходы, исключая пенсионов рядовым
и унтер-офицерам; вместе с сим остановить и даже вовсе прекратить все
расходы по Мальтийскому Ордену и самый дом обратить в казну.

7) Во внешних долгах приостановить долг Австрии более

1 900 ООО рублей;

Во внутренних долгах по Военным Департаментам с 1805 по 1807 год сделать
отсрочку – положением процентов и 10-й части капитала.

Пересмотреть штаты министерств. Нет сомнения, что некоторые из них
нарочито можно уменьшить.

Сделав таковое уменьшение в расходах, к умножению приходов принять
следующие правила:

Все роды податей и сборов, исключая те, кои основаны на контрактах,
восстановить или по крайней мере приблизить к тому исчисле-

40

нию, в коем им по первому их началу быть надлежало; и поелику по
исчислению сему надлежало бы за каждый рубль, в окладе означенный, брать
по сложности цен настоящего года по 250 коп., то не может быть
отяготительно, если общею мерою постановится возвысить подать в два
рубля ассигнационные с изъятиями, ниже сего означенными.

Все дробные исчисления от 1-й до 49-ко и от 50 до 99-ко1 оставить в
пользу платящих подати и в казну не собирать.

Все статьи, основанные на контрактах, как то: аренды, оброчные статьи,
поставку казенного вина и тому подобные – оставить без возвышения.

Продажные цены на вино с 1811 года положено уже возвысить 2-мя рублями.
Нет никакого неудобства возвышение сие начать с 1810

года.

В общем возвышении всех статей дохода переменить и таможенный сбор,
возвысив ефимок* до настоящей средней его цены в ассигнациях.

Сим образом без выпуска новых бумаг, уравнив на 1810-й год приходы с
расходами для составления некоторого остатка на издержки непредвидимые,
хотя и обыкновенные, можно принять следующие меры:

Возвысить пошлину на некоторые отпускные товары, как то: пеньку, лен,
сало и поташ**.

Все так называемые экономические суммы, по разным департаментам
состоящие и принадлежащие собственно Казначейству Остаточному,
возвратить в оное.

Возвратить в Казначейство все остаточные суммы из прежде ассигнованных,
но еще не употребленных и хранящихся в Банке на счет разных
департаментов.

1 Так в оригинале. – Т.М.

41

Учредив таким образом на 1810-й год приходы и расходы, остается
назначить источник для чрезвычайных расходов, в том году встретиться
могущих. Для сего нужно прежде всего определить точный разум сих
расходов.

Чрезвычайными расходами можно признавать одни только издержки войны,
пенсионы и аренды.

Что принадлежит до пенсионов и аренд, то не может быть важного
неудобства в течение одного года отложить новое их назначение, когда и
теперь часто аренд ожидают по полугоду. Можно в необходимых случаях
давать обещания (экспектативы) и помещать на открывающиеся ваканции
пенсионеров.

Остаются чрезвычайные издержки войны. В сметах вышеозначенных вмещены
все издержки военные, считая в том числе и чрезвычайные. Следовательно,
одно только возрождение новой войны может вынудить новые чрезвычайные
издержки. А как по всем соображениям предполагать сего нет, кажется,
никакой причины, то и нет основания готовить для сего источники
издержек. Но если бы сверх всякого чаяния таковая война представилась,
то два способа к сему постепенно могут быть употреблены: 1) военная
такса на имения в виде займа, 2) продажа казенных земель и лесов.

Вместе с таковым уравнением доходов с расходами нужно сделать и в
кредитной нашей настоящей системе некоторые поправления, не прикасаясь
еще к полному ее преобразованию.

Одна из важнейших мер к поддержанию настоящего кредита есть произвесть
удостоверение, что правительство переменяет свою финансовую систему и,
пресекая новый выпуск ассигнаций, все старые признает долгом
государственным, обеспеченным на всех его богатствах, и приемлет способы
к их уплате.

Меру сию, возвестив надлежащим образом в манифесте об устройстве
финансов, дблжно, сверх того, удостоверить ее положительным
доказательством, а именно: поручить купечеству знатнейших городов
С.-Петербурга, Москвы и Риги избрать по одному члену из их сословия и
определить их в число директоров Ассигнационного Банка.

В том же манифесте объявить, что если бы какая-либо чрезвычайная
государственная нужда и представила необходимым сделать новый выпуск
ассигнаций, то сие ни в каком случае допущено иначе быть не может и ни в
каком предположении Банк не может быть к сему уполномочен как
манифестом, изданным в Государственном Совете и обнародованным; и тогда
новый сей долг причислится к прежнему и войдет в общую систему
погашения. Сия мера сама по себе произведет уже весьма полезное действие
и сильно послужит к исправлению кредита.

Вслед за тем раздельные операции разных банков согласить между собою
так, чтобы все они соображаемы были вообще и в совокупности, дабы
действие одного из них не могло препятствовать общему плану погашения
бумаг, коих кредит во всех банках есть одинаков и основан вообще на
кредите государственном.

Уничтожить тягостный и странный промен с одной ассигнации на другую,
ныне существующий. Для сего, остановив делание 100 и 50 р. ассигнаций,
обратить всех чиновников на подпись мелких бумаг, кои и разослать по
губерниям для размена ветхих и больших на новые малые. Для сего нужно
только при каждой казенной палате и при казначействах открыть размен.
Сим снимется великая тяжесть с народа, и ассигнации поднимутся в кредите
по мере их удобности и расширения в таких местах, где ныне платят промен
с крупных на мелкие от 10% до 20%.

Платеж внешних долгов, ныне чрез придворных банкиров производящийся,
устроить на других удобнейших правилах, поручив его

42

производство Конторе Погашения Долгов, коей установление ниже сего
подробно будет описано.

44. Само собою, впрочем, разумеется, что существующий ныне тайный заем,
яко несовместный с публичными формами кредита, немедленно и прежде всего
дблжно закрыть.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ Постоянное устройство финансов на будущее время с 1810 года

ОТДЕЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

О расходах

НАЧАЛА ОБЩИЕ

Расходы должны быть учреждаемы по приходам.

Посему никакой новый расход не может быть назначаем прежде, нежели
приискан будет источник прихода, ему соразмерного.

Всякий расход, вновь назначаемый, если не удовлетворяется он или
отсечением других расходов, или удобрением хозяйственных источников,
правительству принадлежащих, в существе своем и в самом строгом смысле
есть новый налог, или явно, или скрытно на народ налагаемый. Налог
бывает явный, когда учреждается он публичным актом и взимается с труда
или его произведений прямо или косвенно. Налог скрытый – когда
учреждается он посредством выпуска ассигнаций или посредством займов,
коим не назначено особенных способов уплаты.

Расходы в правильном их учреждении должны иметь:

1) постоянное их разделение по степеням нужды, по пространству их
предметов и по движению их постоянному или чрезвычайному; 2) должны
иметь правильный образ назначения, каждому разделению свойственный.

I. О правильном разделении расходов

Пять есть источников разделения расходов:

Первое – по управлению, в коем расходы производятся, как то: по
министерствам, по двору и проч. Сие разделение есть наименее
существенное: ибо от того, что расходы будут росписаны по разным их
наименованиям, ни ясности, ни умеренности в них произойти не может. Оно
нужно единственно для движения и направления счетов там, где каждая
часть весь свой разряд считает.

Второе разделение есть по степени нужды. Расходы в сем отношении
разделяются на необходимые, полезные, избыточные и, наконец, совершенно
излишние и бесполезные. Необходимыми расходами дблжно

44

считать все те, без коих внутренняя и внешняя безопасность государств
стоять не может; полезными – те, кои принадлежат единственно к
гражданскому усовершению; избыточными – те, кои принадлежат к некоторой
роскоши и великолепию государства; наконец, излишние и бесполезные суть
те, кои употребляются противу разума истинной государственной экономии,
на предметы, для правительства посторонние и по существу своему
принадлежащие к частной промышленности.

Общее правило для всех расходов необходимых есть, чтобы они производимы
были из приходов общих и постоянных.

Напротив, расходы полезные должны быть производимы из приходов
особенных, менее постоянных и происходящих большею частью от тех самых
заведений, на кои издержки употребляются.

Расходы полезные тогда только истинно бывают полезны, когда совершаются
они по мере расширения промышленности и ее произведений. Все расходы
преждевременные суть вредны.

Расходы избыточные не иначе могут быть допускаемы, как из остатков не
прошедшего года, но по крайней мере по миновании двух лет, и то по
уплате долгов обременительных.

Наконец, расходы бесполезные никогда не должны быть допускаемы не только
в виде сбережения, но и потому особенному уважению, что в доброй
государственной экономии каждый раз, когда правительство делает
бесполезные издержки, оно, вредя себе, пресекает усилия частной
промышленности, сбивает ее с пути, дает ложное капиталам направление,
возвышает цены, вводит роскошь и повреждает народную нравственность.

Расходы излишние могут быть не только в издержках бесплодных, но и в
предметах самых полезных и даже необходимых, когда на какое-либо
предприятие употребляется более способов, нежели нужно, или по личным
уважениям не приемлются средства самые удобные ш расточают силы.

Напротив, полезные и даже самые излишние издержки могут войти в класс
необходимых, когда временем, знатностию капитала и пространства
заведения так они усилятся, что остановить их без большого расстройства
в других частях невозможно.

От сего в необходимых издержках рождается статья расходов, определяемая
на постепенное довершение заведений полезных и даже излишних.

Третий источник разделения расходов есть их пространство. В сем
отношении расходы разделяются на общие государственные, на губернские,
окружные и волостные. Предмет расхода определяет ему место в сих четырех
отделениях.

Расходы государственные должны быть удовлетворяемы из общих
государственных доходов, губернские – из губернских и так далее.

45

Но все вообще издержки, какое бы ни было их пространство, в рассуждении
назначения их, распределения и отчета должны быть подчинены общим
правилам с различием только местных постепенностей.

Не должен существовать никакой сбор, никакой расход без утверждения и
отчета.

В правильной системе финансов никак не можно допускать, чтобы одна
только часть сборов и издержек была исчисляема, а все прочие
располагаемы были по произволу. Правительство должно знать не то только,
что выходит из одного какого-либо казначейства, но то, что вообще
собирается с народа и обращается в расход. Без сего познания ни расходов
учредить, ни приходов расположить оно не может.

Четвертый источник разделения расходов состоит в том, что они могут быть
или обыкновенные, или чрезвычайные.

Сие разделение также необходимо, как и предыдущие: никакие обыкновенные
доходы не могут быть достаточны для расходов чрезвычайных, разве бы
правительство вздумало каждый год оставлять и хранить в казначействах
своих знатные запасы; система сама по себе в настоящих обстоятельствах
трудная и даже вредная. Для чрезвычайных расходов должны быть в запасе
не деньги, но способы получить их.

Наконец, пятый, и последний, источник разделения состоит в том, что
сумма издержек может быть или постоянная, или переменяемая; так
например, жалование есть всегда сумма постоянная, но подряды и поставки
переменяются.

Приняв сии разделения, дблжно все статьи расходов разместить по классам
их так, чтоб в каждой было определено главное место ее употребления,
степень ее нужды, пространство, время и постоянство ее или
переменяемость. Сей только один есть способ, учредив издержки, сохранить
в них порядок и при последующих назначениях.

II. О образе назначения

Назначение издержек есть первая и самая существенная операция в
финансах.

Никогда назначение не должно быть чинимо отрывками и в виде дел текущих,
ибо, как выше примечено, всякая новая издержка есть учреждение нового на
все государство налога.

Три рода могут быть назначения: 1) постоянное ежегодное, 2) временное
прибавочное на издержки обыкновенные, но непредвидимые, и 3)
чрезвычайное. Все они должны иметь свои правила, сроки и обряды.

Первая, и самая существенная, обязанность Министерства Финансов должна
состоять в том, чтобы не только самому никогда не выступать из правил
назначения, но и блюсти, чтобы во всех департаментах они были
сохраняемы.

46

Для сего оно дблжно иметь пред глазами и каждый месяц поверять движение
кредитов по всем департаментам. Без сего оно впадет или другими будет
вовлечено в непредвидимые издержки, а потом в беспорядок и смешение. При
поверке же ежемесячной оно всегда будет иметь возможность приостановить
издержки излишние или полезные, когда оказывается недостаток в
необходимых.

При всяком введении новой статьи расхода дблжно установлять класс ее по
вышеприведенному разделению.

СПОСОБЫ ПРИЛОЖЕНИЯ

Для правильного учреждения наших расходов с 1810 г. на будущее время в
начале сего года приступить к лучшему их разделению.

Для сего должно учредить при Министерстве Финансов особенный комитет,
коего обязанностию будет, приняв за основание два или три прошедшие года
и собрав самые подробные из всех департаментов об издержках их сведения,
разделить их по правилам вышеприведенным на следующие разряды:

I разряд. Расходы государственные обыкновенные:

Необходимые.

Полезные.

Избыточные.

Лишние.

Постоянные.

Переменяющиеся.

разряд. Расходы губернские. Те же разделения.

разряд. Расходы окружные. Те же разделения.

разряд. Волостные. Те же разделения.

Таким образом составится четыре разряда издержек обыкновенных и столько
же чрезвычайных. Сии восемь разрядов представят общую, так сказать,
раму, в которую вместятся все подробные статьи издержек.

Разделение сие дблжно произвести по всем департаментам, не исключая и
Финансов и причисляя к расходам сего Департамента все издержки, кои
употреблены не только на управление, но и на обработку и удобрение
разных источников доходов.

По каждому разряду при главных статьях дблжно показать кратко причины,
по коим они отнесены к сему разряду, особливо в статьях сомнительных и
спору подлежащих.

Сделав сие распределение, дблжно означить сумму каждой статьи на
серебряный рубль, приводя к оному ассигнации по среднему курсу тех лет,
кои взяты будут за основание.

47

Исчисление сие должно быть готово к маю или июню месяцу и внесено в
Государственный Совет.

По рассмотрении его в Совете оно должно быть представлено на Высочайшее
утверждение и потом обращено в закон для непременного образца всех
будущих смет.

Установив таким образом главную образцовую смету, все последующие дблжно
к ней прилагать и с нею приводить в соображение.

Для сего министры и начальники всех департаментов должны присылать в
Министерство Финансов не позже 1 сентября все сметы их на будущий год.

Министерство Финансов, рассмотрев сметы сии в Финансовом Совете и
расположив их по образцу общего закона, вносит в октябре месяце в
Государственный Совет окончательную общую смету всех расходов будущего
года с предварительным исчислением приходов. По Высочайшему утверждению
сей сметы составляется из сего финансовый закон всех приходов и расходов
будущего года.

Исчисление тех и других с 1811 года во всех счетах Казначейства ведется
на серебро, а ассигнации приемлются в приход и обращаются в расход по
среднему курсу минувшего года.

Назначение курса составляет существенную часть годичного финансового
закона до самого уравнения ассигнаций с серебром.

Учредив на сем основании порядок назначения как обыкновенных, так и
чрезвычайных ежегодных расходов, остается определить образ, коим
назначение сие в течение года должно быть охраняемо.

Все расходы постоянные, как-то: жалованье, пенсионы, контракты и проч.,
по утверждении годичной сметы назначаются Казначейством по сношению с
министерствами на все течение года по удобности. Сие составляет их
росписание.

Но все расходы переменяющиеся производятся из Казначейства не иначе как
по сообщениям министров, за их подписанием.

Никакое назначение не должно превышать кредита, министру в Казначействе
открытого, и преступать его сроки.

Для сего каждый месяц все министры вносят в Министерский Комитет
положение их кредитов и предварительную смету сумм, коих в течение
месяца потребовать они могут.

Министерство Финансов дает по оным свои заключения.

Если бы Министерство Финансов усмотрело в какой-либо части важную
передержку или суммы, остающиеся без употребления, то оно
приостанавливает дальнейшую выдачу, и дело вносится в Совет на уважение.

Если бы по обстоятельствам какой-либо поставки требовалась какая-либо
предварительная выдача в зачет, то и в сем случае дело вносится также в
Совет.

48

В обоих случаях отпуск чинится не иначе как по особенному Высочайшему
разрешению.

Но если бы, невзирая на все сии меры предупреждения, встретился
какой-либо непредвидимый и необходимый новый расход, тогда представление
об оном вносится в Совет и вместе с тем препровождается в Министерство
Финансов, на его заключение.

Заключение Министерства Финансов два имеет предмета: 1) определить
разряд, к коему, по главной смете, принадлежит новый расход; 2)
показать, есть ли возможность удовлетворить его без нового налога.

Совет, рассмотрев представление и заключение министров, постановляет
свое мнение и предает его Высочайшему усмотрению.

Министерство Финансов не может ввести, под собственною и личною его
ответственностию, никакого в течение года нового расхода, который не
будет учрежден и уполномочен на правилах, выше постановленных.

ОТДЕЛЕНИЕ ВТОРОЕ О доходах*

НАЧАЛА ОБЩИЕ

Доходы государственные по источникам их разделяются на три главные рода:

I. Подати и налоги.

Сюда принадлежат из сборов, ныне существующих:

Сбор подушный.

Пошлинный.

За гербовую бумагу.

Сбор поземельный в городах и некоторых губерниях.

Сбор с купцов и мещан.

Вычет из жалованья.

Сбор с паспортов.

Земские повинности.

9) Сборы волостные на отдачу рекрут, на содержание волостных

правлений и прочие внутренние издержки.

10) Сбор таможенный.

49

II. Доходы с казенных капиталов.

Сюда принадлежат:

1) Доходы с капиталов, кои казна употребляет на обработку произ-

ведений, как-то:

Руд.

Солей.

Рыбных ловель.

Звероловства.

2) Доходы с капиталов, кои казна употребляет в промышленности и

торговле, как-то:

Казенные фабрики.

Исключительная питейная продажа.

Почты.

3) Доходы с капиталов, кои казна употребляет на содержание раз-

ных общественных заведений, как-то:

Дорог.

Каналов.

Монеты.

Банков.

III. Доходы с казенной собственности.

Казенные земли.

Разные оброчные статьи.

Леса.

Разделив сим образом доходы государственные по источникам их, дблжно еще
разделить их по пространству их употребления. В сем отношении
разделяются они на общие и частные, обыкновенные и чрезвычайные.

Общими доходами называются те, кои установляются для общих
государственных издержек; таковы суть, например, подать подушная и проч.

Частными доходами называются те, кои присвоены особенным каким-либо
ветвям расходов; так например: на содержание каналов учреждается сбор с
судоходства; на разные издержки не всему государству но особенно каждой
губернии, уезду или волости свойственные учреждаются доходы, той
губернии особенно принадлежащие.

Обыкновенными доходами называются те, коих действие не прерывается
случайными какими-либо происшествиями и коих употребление относится к
нуждам постоянным. Такова суть большая часть доходов, ныне существующих.

100. Чрезвычайными доходами называются те, кои располагаются на

некоторое время и на случай нужды. Сих доходов у нас нет примера,

разве положить в числе их ассигнации, кои в самом деле составляют

чрезвычайный налог.

50

Все вообще доходы бывают правильны: 1) когда они не осушают источников
внутреннего богатства; 2) когда распределяются уравнительно; 3) когда не
прикасаются к капиталам, для произведения нужным, но отделяются от
чистых прибытков; 4) когда образ взимания их для правительства дешев, а
для частных людей непритеснителен.

СПОСОБЫ ПРИЛОЖЕНИЯ

Способы постоянного исправления настоящего состояния наших доходов не
могут приведены быть в действие, как с 1811 года. Весь будущий год
полагается употребить на подробное их соображение и приуготовление.

Способы сии разделяются на две главные части: 1) удобрение источников
настоящих доходов и 2) введение новых.

1. Удобрение настоящих источников Подати и налоги:

Сбор пошлинный. Пошлины ныне взимаются при совершении купчих и других
крепостных, судных и правительственных актов, под разными именованиями,
за приложение печати и прочее. Доход сей может быть весьма нарочито
увеличен следующими средствами:

Введением системы залогов. Во всех государствах и даже у нас в Польше,
Лифляндии, Эстляндии и Финляндии на недвижимые имения существует
известная оценка по инвентарям, вакенбухам* и закладным книгам;
приложением правил, какие в других местах употребляются, нетрудно будет
и у нас произвести таковую оценку. Каждый владелец имеет очевидную
пользу объявить цену имения своего, близкую к истине, когда раз будет
постановлено, что выше сей цены имение в залоги частные и казенные не
будет принимаемо. Из сего произойдут две весьма важные пользы: 1) что
при продаже имения пошлин утаить будет невозможно; по крайней мере,
всякая утайка может открыться, и, следовательно, пошлинный доход, ныне
обыкновенно на ложных показаниях основанный, нарочито увеличится; 2) что
в случае необходимости положить новый чрезвычайный налог на чистые
доходы оценка сия представит готовое и самое лучшее основание; 3)
наконец, в системе частных займов и частного кредита произойдет самое
спасительное преобразование; исчезнет существующее ныне действительно
странное и безобразное устройство вексельных займов без всякой надежды и
без всех способов когда-либо получить уплату.

Второй способ увеличить пошлинный сбор есть лучшее учреждение нотариата.
В настоящем положении множество есть актов не менее важных, как и
крепости на недвижимые имения, кои никакого дохода не приносят; таковы
суть: контракты и другие разные сделки, духовные завещания и проч.
Отделив нотариат от гражданских палат и составив из

51

оного особенную часть полиции, сообразно тому, как сие существует во
всех просвещенных государствах, статья сия может принести весьма знатные
доходы.

Гербовая бумага. Гербовая бумага, на контракты, векселя, закладные и
заемные письма употребляемая, ныне не имет никакого правильного
распределения. На том же листе в 30 к. пишется контракт в 100 ООО
рублей, как и на 50 рублей; то же дблжно применить о векселях и
закладных. Здесь не дблжно, впрочем, искать великого возвышения в
пошлине, но единственного правильного ее распределения; и тогда доход
сам собою может знатно усилиться.

Сбор с купцов и мещан. Настоящее распределение сих сборов основано на
правилах, весьма неудобных. Купец первой гильдии может торговать к порту
на 50 тыс. рублей и на миллион, и оба платят одина-кий налог. Мещанин в
Рожествине и Петербурге платит подать равную. Чтоб распределить сбор сей
с некоторою правильностию, дблжно, собрав вероятные сведения о торговых
движениях каждой губернии, расположить оный по губерниям, предоставив
купечеству самому чинить между собою раскладку. От сего сбор сей будет
несравненно уравни-тельнее, хотя во всех случаях никак не дблжно искать
в нем важного возвышения. Сбор с мещан дблжно расположить таким же
образом, соображаясь с промышленностию и способами их в каждом городе.
Введение сего распределения не может быть затруднительно, когда в первые
годы расположится та же самая сумма, которая и ныне собирается, с
некоторым только приумножением.

Сбор с плакатных паспортов* есть собственно сбор с рабочих людей. По
всей справедливости можно его вдвое увеличить, особливо дав способы
получать паспорты заочные.

Земские повинности – предмет, в десять раз превышающий все казенные
подати, – доселе не подлежали никакому исчислению и почти оставались в
произволе земской полиции. Сим казна теряет, по крайней мере, пять
частей того дохода, который с крестьян собирается. По правилам, принятым
с 1804-го года, в Министерстве Внутренних Дел есть возможность привести
сии сборы в известность и расположить по всем губерниям уравнительно.

Денежные земские повинности должны быть в Министерстве Финансов с тою же
точностию распределяемы, как и казенные сборы. Сим снимется самая
великая тягость с народа, пресечется способ всеобщего земского хищения,
и казна в сих самых сборах найдет способы к содержанию многих заведений,
кои теперь тяготят общие государственные расходы. Важный способ
облегчения в сей статье может открыться: 1) устройством содержания
почтовых лошадей на том же основании, как во всей Европе оне содержатся;
2) установлением земских воинских команд для провожания колодников,
рекрутских партий, для поимки бег-

52

лых и тому подобных полицейских должностей, коими ныне поселяне безмерно
тяготятся; 3) содержанием больших почтовых дорог из подорожного сбора, о
коем ниже сего будет упомянуто. Нет сомнения, что с каждой ревизской
души на сии три повинности сходит ныне, по крайней мере, вдвое против
сбора подушного. Доход сей будет чистою прибылью или для народа, или для
казны.

Сбор таможенный. Исправление и, с верностию можно сказать, удвоение сей
статьи доходов зависит от лучшего распорядка тарифа и устройства
таможен. Оба сии предмета имеют столько образцов и столько объяснены
изысканиями лучших писателей, что здесь нет причины входить в подробные
о них изъяснения.

Руды. Целию горных заведений доселе у нас было одно приобретение дорогих
металлов для монеты, причем никогда не были с точ-ностию исчисляемы
капиталы, на приобретение сие употребляемые. По древнему предрассудку
полагаемо было, что свое серебро и золото, чего бы оно ни стоило, все
обойдется дешевле, нежели чужое; правило совершенно ложное и противное
первым основаниям доброй экономии. Истинная цель горных заводов должна
быть: 1) приобретение с них дохода яко с собственности казенной; 2)
прибыль с капиталов, на них употребляемых. Посему в правильном
исчислении их произведения дблжно вычесть: 1) наемные деньги, платимые
не по истинной цене работы, но по принуждению; 2) доход, который казна
получала бы с тех же самых работников, когда бы труд их обратился на
другие предметы. Если по сему исчислению окажется, что рудники наши не
приносят ни дохода, какой бы можно было получить с крестьян, к ним
приписанных, ни процентов с капитала, на них полагаемого, тогда без
всякого сомнения дблжно оставить их, не заботясь о приобретении 2-х или
3-х миллионов серебра, которое всегда на тот же труд и на те же капиталы
дешевле можно купить на общем торжище Европы.

С о л ь. Истинный и самый лучший доход с соли есть пошлина, взимаемая
при источниках или главных магазейнах. Количество сей пошлины
составляется: 1) из дохода, который казна должна получать с источников и
соляных варниц яко с ее собственности, по примеру частных людей; 2) из
процентов на те капиталы, кои казна на разработку их употребляет.

Посему, исчислив, чего стоит работа приписных крестьян и доход
капиталов, дблжно взимать при источниках пошлину, сему соразмерную, а в
губерниях – с приложением к тому цен провозных и вместе с тем разрешить
соль на вольную продажу.

Фабрики. На тех же самых правилах должно быть основано содержание
казенных фабрик. Все те, кои не приносят дохода в виде собственности и в
виде капитала, на них употребляемого, должны быть оставлены. Из сего
исключаются фабрики совершенно необходимые, как-

53

то: литейные заводы для пушек и снарядов и тому подобные, к воинским
потребностям принадлежащие. Убыток сих фабрик должен быть помещаем в
числе расходов государственных необходимых.

Питейная продажа. Трудно решить вопрос о сравнительных выгодах откупа,
ныне существующего, и акциза, в других государствах употребляемого. Нет
сомнения, однако же, что мало-помалу дблж-но стараться акцизом заменить
откуп, а между тем ввести немедленно и не позже как с 1811-го года акциз
в тех губерниях, где вольная продажа питей существует. Сие одно составит
весьма важную статью доходов.

Почты. В устройстве почт дблжно иметь две цели: 1) снять тяжесть, ныне
народ обременяющую содержанием почтовых лошадей; 2) приобрести доход.
Лучшим устройством почтового сбора и сокращением издержек управления,
без сомнения, доход сей по крайней мере вдвое увеличится.

Банки и монета. Хотя ныне существующие банковые заведения и приносят
довольно важный доход, но поелику они основаны сами на ложном правиле
ассигнаций, то и доход их есть только мнимый. Учреждение банка на
истинных началах, хотя и не может и не должно составлять важной статьи
дохода, но оно принесет другие пользы несравненно высшего рода в
способах общего кредита как внутреннего, так и внешнего. Доход с монеты
должен быть самый умеренный, но так расположенный, чтобы каждый свое
серебро мог с удобностию превратить в монету.

Доход с казенных земель. Земли казенные разделяются на населенные и
ненаселенные. Доход с первых есть получаемый с крестьян оброк.

Оброк, ныне существующий, имеет два совершенно различные исчисления:
правительство считает его по ревизским душам, а в деревнях располагается
он по тяглам. Последнее из сих расположений, то есть то, которое на
самом деле существует, есть одно правильно. Следовательно, первый способ
исправлений в сей важной статье дохода есть сближение исчисления
правительства с действительным его расположением. Оброк есть следствие и
вид права помещичья. Следовательно, в казенных деревнях он должен быть
располагаем точно на тех же правилах, как у добрых помещиков. Посему
каждое казенное имение должно быть разделено на столько тягл, сколько по
населению его и пространству земли ныне их существует, и каждое тягло
должно быть обложено таким оброком, какой в том же уезде или губернии
взимается с земель помещичьих при самом умеренном их управлении. Оброк,
сим образом расположенный, без малейшего отягощения принесет вдвое
против дохода, ныне собираемого.

Земли ненаселенные суть или оброчные, или безоброчные. Те и другие
должны быть постепенно обращаемы в продажу: об-

54

рочные – для составления капитала погашения, выше изображенного, а
безоброчныя – для составления дохода и даже собственно для их удобрения.

Леса. По необъятному пространству наших лесов и по всеобщей их
потребности на обстройку и отопление доход 700 тыс. рублей, из коего
более половины употребляется на содержание самого лесного управления,
есть самая очевидная укоризна нашим финансам. При первом, так сказать,
прикосновении к сему делу можно увеличить впятеро сии доходы. Одно
возвращение казенным селениям лесов может принести до 5 милн. рублей,
ибо каждое селение скорее согласится платить за сие право по 1 рублю с
души, нежели издерживать по 3 на злоупотребления форстмейстеров и
земских исправников и, сверх того, терпеть ежедневное притеснение в
самой необходимой потребности.

Из всех сих предположений видно, что одним удобрением ныне существующих
источников доходы казенные в первые два года их устройства могут быть
увеличены по крайней мере вдвое.

2. Введение новых доходов

Первый источник нового дохода есть поземельная подать. Подушный сбор,
ныне существующий, не имеет никакого правильного основания. Лучшее сему
доказательство есть то, что простой добрый смысл помещиков и казенных
поселян и ныне нигде не допускает его на самом деле в том разуме, в
каком понимает его правительство. Нигде ни в каком селении раскладка
подушных не чинится по количеству душ ревизских, из коих многие уже не
существуют, а другие пришли на их место. Везде, напротив, раскладка его
чинится по количеству тягл; и сбор сей нечто другое есть в своем
основании, как прибавка к оброку. Следовательно, подушный сей сбор и
ныне существует только на бумаге и в счетах правительства, на самом же
деле он есть сбор поземельный, но учрежденный на правилах весьма
недостаточных и неверных.

Отменив сию подать, на место ее ввести сбор поземельный на следующих
простых основаниях:

Сравнив относительное количество земли и населения одной губернии с
другою, распределить всю сумму настоящего подушного сбора на губернии по
взаимному сложному их содержанию. Сим установится поземельная подать с
каждой губернии.

Потом в каждой губернии посредством депутатов в губернском городе
произведется раскладка ее по уездам, в уездах по волостям, в волостях по
селениям.

Земли усадебные не должны быть исключаемы из сего сбора, а посему и
города будут в нем участвовать.

В поземельном сборе не допускать никакого различия по ведомствам
крестьян; при равных выгодах все должны быть ему подвержены.

55

5. Вместе с установлением сего сбора учредить порядок, коим должны быть
исправляемы могущие быть в нем неправильности или недостатки.

Когда поземельный сбор на сих правилах учредится, то в первый год хотя и
не принесет он важного в подушном сборе приумножения, но впоследствии
соделается основанием раскладки самой верной и одним из главных
источников государственных доходов.

Второй источник нового дохода есть хозяйственное устройство казенных
селений. Разделив в каждой губернии селения сии на хозяйства, можно
приложить к ним большую часть тех правил, какие употребляются добрыми
помещиками в их деревнях. Отсюда произойдут разные статьи экономических
доходов, судя по различию местных выгод. В одних селениях заведутся
казенные запашки, в других винокуренные заводы, в иных фабрики и тому
подобные учреждения. Для устройства их нужно будет составить общее
положение о управлении казенных селений, пользуясь всеми теми опытами,
какие в сем могут представить благоустроенные селения: удельные и
помещичьи.

Доход с казенных селений в Польше и в Остзейских губерниях требует
особенного устройства.

Известно, с каким небрежением произведена была в первый раз опись
польских казенных имений. В 1804 г. положено вновь их описать и
переоброчить. Из разных сведений открывается, что важные части сих
имений казне совсем неизвестны. Таковы суть имения духовные,
принадлежащие монастырям и разным заведениям и расточаемые частными
управлениями без всякого надзора и с совершенным крестьян раззорени-ем.
Все сии имения должны быть соединены в одну массу, разделены на
хозяйства и устроены подобно лучшим помещичьим; а монастырям и учебным
заведениям должен быть определен из казны достаточный доход на серебро.

Казенные имения в Лифляндии, Эстляндии и Курляндии лучше описаны, но
доход их казенный крайне унижен небрежением.

Вообще известно, что правительство, отдавая или жалуя имения в аренду, в
самом деле не знает, что именно дает. Способ самый удобный – открыть
истинный доход – есть предъявление существующих на них контрактов. По
всей справедливости казна может назначить по сим контрактам содержателям
надлежащий и безобидный доход, а управление их принять в свое ведомство
и от себя отдавать их по вольным ценам в содержание.

Третий источник суть внутренние пошлины, или акцизы. Внутренние пошлины
у нас почти не существуют, и состояние нашей промышленности не дозволяет
еще нам присвоить все те образцы, кои в сем роде другие государства
представляют; но следующие пошлины можно установить с очевидною
удобностию и пользою:

56

1) Пошлина на домашних слуг, какие бы они ни были, крепостные

или вольные, в городах или в селениях.

Пошлина на лошадей в городах.

Пошлина подорожная на содержание дорог.

Пошлина с судоходства по рекам и каналам.

5) Пошлина с окон, расположенная постепенно на количество их,

превышающее известное число.

128. Четвертый важный источник нового дохода, или, лучше сказать, способ
предохранить доходы от случайного их падения, есть перемена в исчислении
доходов и расходов. Одна только привычка многолетняя утвердила счет на
ассигнации. Сим приведены финансы наши в крайнюю неизвестность, так что
правительство никогда не может с вер-ностию исчислить, чтб оно получит в
течение года и чтб употребить ему на издержки его следует.

В отвращение сего крайнего неудобства с 1811 г. ввести общий счет на
серебряный рубль и приводить к оному все расчеты как в податях, так и в
издержках, установляя в начале каждого года средний курс ассигнаций до
самого того времени, как оне сравняются с серебром или совершенно
погаснут. Само собою, впрочем, разумеется, что в исчислении податей не
должно возвышать вдруг именовательную цену ассигнаций до настоящего
количества серебряного рубля, но допускать постепенное уменьшение.
Пользы сей перемены ощутительны: 1) Одно серебро представить может
постоянную единицу и способ к верному исчислению приходов и расходов.
Без постоянной сей единицы не может быть никакой правильной ежегодной
сметы приходов и расходов, а без сметы сей не может устоять никакая
система финансов; где нельзя определить расходов, там нельзя назначить и
приходов. Противно было бы здравому смыслу, если бы какой-нибудь банкир
вздумал принимать деньги по именовательной их цене, а отпускать по
разнообразному и переменчивому курсу; чрез месяц он не мог бы свести
приходов с расходами. 2) Введя счет на серебряный рубль, тотчас можно
запретить и в Лифлян-дии, и в Польше всякий другой счет, и сие есть
единый способ присоединить финансовую систему сих провинций к системе
российской и изгладить наконец ущерб и укоризну, столь давно финансы
наши тяготящую.

ОТДЕЛЕНИЕ ВТОРОЕ’ Теория монетной и кредитной системы*

I. О свойстве монеты

Начало и основание монеты есть мена.

Каждая вещь, служащая средством мены другим вещам, может назваться в
отношении к ним монетою.

В сем бесчисленном множестве монет, без сомнения, совершеннейшая суть
те, коих обращение достовернее, удобнее и обширнее.

Достоверность монеты определяется: 1) внутренним ее независимым
достоинством, 2) печатаю правительства.

Удобность монеты определяется удобностию и дешевизною ее перемещения,
так, чтобы в обороте своем она сколь можно менее была зависима от места
и времени.

Обширность монеты определяется тем кругом, в коем она, обращаясь удобно
и с достоверностию, объемлет и сохраняет все капиталы без изъятия.

В сем состоят три главные свойства монеты.

Приложением сих свойств, начиная от простой земледельческой мены и
проходя чрез все способы, коими мена сия была изображаема, можно
назначить разные степени совершенства всем монетам, доселе
употребляемым.

Серебро и золото, соединяя свойства сии в высшей степени, долгое время
признаваемы были монетою совершеннейшею.

Но с расширением торговли найдены и в них следующие недостатки:

1 Так в оригинале. – Т.М.

3 Купец А может превратить наличный товар в серебро и купить другой
товар у купца В. Но доход, коего он ожидает от земли, он может только
заложить и, следовательно, дать кредитную бумагу.

58

Выгодам торговли предосудительно для одного оборота употреблять такой
капитал, который, сам по себе в виде товара мог бы составить предмет
обширной торговли.

Тяжесть серебра и золота и самое их достоинство делают перемещение их не
всегда и не везде удобным и безопасным и, следовательно, ставит их в
зависимость от места и времени.

Серебряная монета объемлет и представляет все капиталы наличные, но не
представляет капиталов ожидаемых, сколько бы, впрочем, они ни были
достоверны2.

Неудобства сии, в обширной торговле весьма ощутительные, были основанием
кредитных бумаг.

Кредитные бумаги суть способ мены, коему искусственными соображениями
даны все свойства монеты металлической. Оне суть монета для металлов,
так как металлы суть монета для товаров.

Некоторые из сих свойств принадлежат им в той же мере, как и самой
монете, другие же – и с великим превосходством.

Свойство первое: достоверность. На место внутреннего достоинства дано
кредитным бумагам достоинство, относительное к тому металлу, на коем оне
основаны, и достоинство сие удостоверено законом и печатию
правительства.

В государствах, где закон, поддерживаемый общим мнением, действует с
силою и единообразием, кредитная монета, основанная на твердых банковых
учреждениях, в наличной монете состоящих, имеет равную им достоверность.

Свойство второе: удобность оборота. Кредитная монета имеет свойство сие
в степени, несравненно превышающей все монеты металлические.

Свойство третье: обширность. Пространство обращения равно в обеих
монетах, но кредитная монета имеет еще то свойство, что она объ-емлет
капиталы не только наличные, но и ожидаемые.

Посему истинные кредитные бумаги суть не что другое, как та же самая
монета металлическая, которую оне представляют, но усовершен-ная в
степени и пространстве ее обращения.

Из сего происходит следующее весьма важное правило:

При равном достоинстве, утвержденном на законе и твердых банковых
установлениях, монета, самая совершеннейшая по удобности и пространству
оборота, есть монета кредитная.

При равном круге и быстроте обращения та монета выгоднее для
государства, которая менее требует обращения металлов.

Правило сие очевидно: металлы остаются тогда товаром и составляют сами
по себе важную ветвь торговли.

Собрание металлов в банк и замена их кредитными билетами, совершенно их
представляющими, не извлекают их из обращения, но, напротив, ускоряют
его и сообщают им большую степень монетного совершенства.

Правило сие также из предыдущих очевидно. Монета, обращенная в кредитные
бумаги, при равной достоверности приобретает больше независимости от
времени и места и объемлет более пространства.

Во всяком государстве, а особливо в государстве, где более капиталов в
товарах, нежели капиталов монетных, истинное государственное хозяйство
требует ускорять движение капиталов монетных, дабы с самым меньшим их
количеством производимы были самые быстрые и об-

59

ширные обороты; то есть истинная экономия требует представлять монету
металлическую кредитными бумагами.

П. О разных родах кредитных бумаг

Установив истинное понятие кредитных бумаг и отношение их к монете
металлической, дблжно различить и определить разные их роды.

Сколько есть капиталов, к мене и купле способных, столько есть кредитных
бумаг.

Все, что может быть трудом обращено в мену и куплю, есть капитал.

Посему, начиная от закладных писем, на землю даваемых, на всех родах
имуществ можно основать кредитные бумаги.

Можно вообще разделить бумаги кредитные на четыре класса.

В первом – поставляются бумаги кредитные, на серебре основанные.

Во втором – бумаги на меди.

В третьем – бумаги, основанные на товарах и недвижимых имуще-ствах:
векселя, закладные и бумаги заемные.

В четвертом, наконец, можно поместить те бумаги, кои основаны на
предположениях капиталов, а не на самых капиталах.

Общее правило для всех родов:

Свойства всех кредитных бумаг всегда бывают соразмерны тому капиталу, на
коем они основаны.

Как из четырех классов кредитных бумаг три первые основаны на
действительном капитале и, следовательно, имеют свое определительное
достоинство, а последний, быв основан на предположениях, кои могут иметь
более или менее вероятности, но не имеют достоверности, то и видно из
сего, что последний класс бумаг по существу своему различен от трех
первых.

III. О соразмерности кредитных бумаг трех первых классов и о взаимном их
влиянии

Круг обращения каждого класса кредитных бумаг определяется кругом того
капитала, на коем оне основаны.

Каждый раз, когда кредитная бумага из своего класса переходит в другой,
установляется между ними ажио*, ибо капиталы разных классов не могут
иметь точного и непременяемого отношения.

Все кредитные бумаги могут быть тверды и постоянны, когда оне основаны,
каждая в своем классе, на наличном капитале и движутся в своем круге, не
переходя в высший.

Кредитные бумаги, обращающиеся в своем классе и основанные на
действительных капиталах, имея все благотворные действия усовершен-

60

ной металлической монеты, которую оне представляют, никогда не возвышают
сами собою цены вещей.

Первый род кредитных бумаг составляют те, кои основаны на серебре.
Бумаги сии суть совершеннейшие: ибо 1) круг их обращения несравненно
обширнее; 2) достоинство их в отношении ко всем другим неподвижнее1.

Посему первое место в попечениях правительства должно занимать введение
кредитных бумаг, на серебре основанных.

Кредитные бумаги, на серебре основанные, в количестве своем должны быть
ограничиваемы количеством серебряной монеты.

Второй род кредитных бумаг суть бумаги, на меди основанные. Круг их
обращения и степень достоверности несравненно ограниченнее и
непостояннее2.

Поелику бумаги сии не имеют постоянной достоверности, то ищут оне ее и
заимствуют от бумаг высшего класса. Отчего и установляется непрерывное
между ними ажио.

Если при равном количестве монеты серебряной увеличится выпуск монеты
медной, то цена ее в виде монеты унизится, а в виде товара возвысится,
отчего и последует: 1) перелив, 2) неумеренное ажио, 3) смешение в
расчетах.

Как медная монета в больших торговых оборотах неудобна, а бумаги ее не
имеют ни постоянной достоверности, ни большого круга, то истинное
употребление сей монеты как в металле, так и в кредитных ее бумагах
должно быть ограничено одним мелким разменом.

Постановив сию монету в надлежащую с серебром соразмерность, получатся
следующие выгоды: 1) В мелких расчетах она будет заменять монету
серебряную и, следовательно, сделает движение ее в больших оборотах
свободнее и обширнее. 2) Серебро появится и в виде товара, и в виде
монеты, и в виде кредитных бумаг на общем торжище, ибо нигде не будет
оно преследуемо променом медной монеты с великим ажио. 3) Цены на медь в
товарах подешевеют, и из продажи ее и употребления составится важная
ветвь торговли.

1 Неподвижность сего достоинства основана на том, что во всем торгующем
мире ежегодное приращение серебра ограничено известным и постоянным
количеством труда, для добывания его потребного, и не может
перемениться, разве открытием новых богатейших рудников.

2 Непостоянство медной монеты происходит от большего или меньшего
употребления меди в виде товара; и как обработка ее не имеет
определительной меры, то и цены ее в монете изменяются.

61

Пропорцию медной монеты к серебряной нельзя иначе определить, как по
опыту, но опыт сей нетрудно приобресть по следующему общему правилу:
когда в частных разменах медной монеты на серебряную ажио не превышает
процентов, при ссуде меди употребляемых, то обе монеты стоят в
надлежащей соразмерности.

По сему правилу, если проценты будут выше, то выпуск меди должно
уменьшить, а в противном случае дблжно его увеличить.

Третий род кредитных бумаг, основанный на товарах и недвижимых
имуществах, составляет существо векселей, закладных записей и тому
подобных займов.

Для сокращения здесь оне вообще назовутся облигациями*.

Достоверность облигаций зависит от верности залога.

Посредством передаточных надписей и купонов можно дать облигациям
нарочитую степень движения.

Облигации могут быть или срочные, или бессрочные.

В обоих случаях приемлются в них два главные правила за основание:

Поелику доход залога во все время займа оставляется во владении
должника, то и делается условие о разделе сего дохода или установ-ляются
проценты.

Если заем срочный, то постановляется условие о эпохах, количествах и
качестве платежей.

К сему роду облигаций можно отнести и разные кредитные системы, на
недвижимых имуществах основанные, где несколько владельцев, сложив в
одну массу свои имущества, занимают под залог их серебро и потом серебро
сие обращают в ссуду по оценке имения, выдавая вместо оного свои
кредитные бумаги за известные проценты. Выгода их состоит в том, что на
большую массу имущества можно занять большой капитал дешевле и удобнее,
нежели занимая его раздробительно для каждого.

Сверх процентов для уплаты облигаций установляется капитал погашения.

Облигации имеют также отношения к кредитным бумагам первогр и второго
класса, и от промена их рождается ажио.

Если при равном количестве серебра в монете облигации умножатся, то ажио
усилится и облигации упадут, и напротив.

Точная соразмерность их бывает тогда, как при превращении их на
кредитные бумаги, ажио не превышает обыкновенных их процентов.

На сих положениях основана теория государственных займов. Мало есть
понятий, кои бы столько делали чести разуму человеческому.

Сильный капиталист предприемлет обратить в металлическую или кредитную
монету разные недвижимые свои капиталы с тем, чтобы сохранить себе и
часть дохода сих недвижимых имений в их натуре и воспользоваться сверх
того доходом, свойственным капиталу в монете. Предприятие с первого
взгляда странное и, однако же, простое.

В самом деле, в большом недвижимом имении дблжно различать две части:
одну – которая производит ежегодный доход самый высший;

62

другую – которая или не производит его совсем, или не в полной мере. Тем
не менее, однако же, сия последняя часть может производить доход и,
следовательно, имеет свою цену. Следовательно, она может служить
залогом.

Что должен делать капиталист, чтоб извлечь всю возможную пользу из сей
части своего имения? 1) Он должен положить некоторый капитал на ее
удобрение, и тогда она будет приносить доход; 2) он может ее продать; 3)
может отдать внаймы для удобрения; 4) может обратить в залог.

Первый способ для него невозможен потому, что нет у него капиталов в
остатке. Два последующие способа также могут быть невозможны: продать
бесплодную часть имения может быть нельзя по разным причинам; отдать ее
внаймы невозможно, но связи ее с частию плодоносного, которая бы от сего
потерпела.

Остался последний способ: он должен ее заложить. Положим, что он
закладывает ее в 1000 рублей на 50 лет и платит по 5 процентов. Прилагая
к сему капитал погашения Уг %, он должен употреблять для уплаты сего
долга в течение 50 лет ежегодный капитал 55 рублей. В замен того он
имеет в своем распоряжении в течение того же времени капитал 1000
рублей, который в конце уплаты чистым в руках его уже остается.

Между тем в течение долговых лет три рода употребления может он сделать:
1) отдавать его от себя в проценты; 2) обратить его на удобрение
бесплодной части его имения и тем приобресть из него ежегодный доход; 3)
употребить его на временные чрезвычайные издержки.

Нужно рассмотреть сии различные употребления и определить их
последствия.

Польза первого употребления зависит от образа помещения капитала. Если
он будет употреблен на разные верные учеты, всегда возможные й удобные в
большом торговом государстве, – особливо когда место капиталиста
занимает само правительство, которое всегда с большею на-дежностию может
предвидеть ход собственных своих бумаг, нежели частные люди, – то нет
сомнения, что капитал принесет нарочитую прибыль. Но если он принесет и
не более шести процентов, то заемщик приобретает видимую пользу в Я% и в
приумножении оного интересами

ежегодно, так что в 50 лет сии X % составят уже сами капитал 250 рублей.
Следовательно, заемщик по истечении срока под залог бесплодной земли
выиграет чистой прибыли 1000+250 рублей.

Польза второго употребления зависит от образа удобрения, на недвижимое
имение полагаемого. В государстве, коего промышленность возрастает,
общее есть правило, что доходы с недвижимых имений удобряемых умножаются
ежегодно. И потому, употребив 1000 рублей на сие удобрение, ежели в
первый год и не принесут они своих процентов,

63

но с достоверностию можно ручаться, что впоследствии вознаградятся с
избытком, особливо ежели избытки сии ежегодно паки употребляемы будут на
удобрение; так что в конце срока капиталист вместо бесплодной земли
будет иметь капитал 1000 рублей и землю удобренную, т.е. приносящую
верный доход.

Польза третьего употребления состоит в следующем.

В то время, как представились капиталисту чрезвычайные необходимые
издержки, к удовлетворению их мог он употребить следующие средства: 1)
продать часть своего имения; 2) усилить доходы, с него собираемые; 3)
отдать в залог.

Первое средство неудобно. Оно временной нужде жертвует всегдашним
доходом, коего капитал, по существу своему, в течение времени
возрастает.

Второе средство до некоторой только степени возможно. Если доходы будут
единовременно и свыше меры усилены, то они сделают прикосновение к
самому достоинству имения и исчерпают его капитал.

Следовательно, остается третье средство – заем под залог. Оно есть самое
легчайшее; ибо чем жертвует капиталист, употребляя сие средство? Ему
нужны 1000 рублей. Чтоб иметь их, не продавая своего имущества, не
расстраивая своего состояния, ему надобно только прибавить к ежегодному
его доходу на 50 лет 5ХА процентов, то есть 55 рублей. Если сию
маловажную сумму разложит он прибавкою на обыкновенные его доходы, он,
конечно, не расстроит их, а между тем сею прибавкою получит он средство
удовлетворить чрезвычайным своим издержкам.

Следовательно, из всех возможных способов наполнить чрезвычайные
издержки заем с постоянною уплатою есть самый удобнейший.

Прилагая сии понятия к государству, следующие произойдут последствия.

Всякий труд, приносящий чистый ежегодный доход, может быть предметом
налога. Но не всегда налог может его постигнуть. Нельзя на всякий труд,
ежедневно в своих прибылях возрастающий, ежедневно же и полагать прямые
налоги. Таким образом, в государственном имуществе всегда могут быть
ветви, для доходов его бесплодные, хотя и имеют оне внутреннюю их цену.
Оне суть та бесплодная часть земли, с которой капиталист не получает
никакой прибыли. Сверх сего, в большом государстве, где капиталы еще
неизбыточны, есть сокровища, к коим труд не прикоснулся и кои, имея
внутреннюю цену, никому дохода не приносят.

Единый способ, с одной стороны, постйнуть ежедневно возрастающие доходы
соразмерными им налогами, с другой – из бесплодных источников извлечь
некоторый доход, есть заем.

Производя заем, правительство: 1) делает пользу заемщику, приемля на
себя обращение его капитала, коего он сам употребить с тою же верностию
не был бы в состоянии. Взамен того правительство, платя ему

64

известные проценты, остальное обращает в свою пользу. 2) Оно уравнивает
налог, постигая займом такие ветви доходов, кои в нем не участвовали по
их соразмерности1. 3) В большом стечении частных капиталов оно служит им
верным истоком и, следовательно, предупреждает пресыщение, то есть
предупреждает непомерную дороговизну изделий, которая неминуемо
последует, когда металлические капиталы, скопясь, превысят количество
ежедневных труда произведений. 4) Займом правительство ставит себя в
возможность непрестанно удобрять источники своих доходов и возвышать их
количество. 5) Займом правительство приобретает возможность уменьшать
непомерный рост частных людей, открывая свои учеты везде, где таковой
рост возникнет. 6) Займом и основанным на нем учетом ограждает оно
внешний наем капиталов, коего частные капиталисты, без сообщения и
связи, ни отразить, ни постигнуть не в состоянии. 7) Наконец, займом
правительство без потрясения частных имуществ на время войны приобретает
способы весьма простые в своем начале и почти неимоверные в
последствиях. Отсюда происходят сии два общие правила:

Правительство должно содержать всегда открытый умеренный заем и
употреблять его: 1) на учеты, 2) на удобрение своих источников.

В случаях чрезвычайных нет лучшего средства сделать большое
единовременное усилие как займом.

На сей же самой теории основаны и все векселя, и закладные бумаги, от
частных людей выдаваемые.

Две существенные пользы они приносят: 1) самим частным людям, их
выдающим; 2) государству, в коем бумаги сии обращаются.

? Заводчик А, занимая капитал у купца В, платил ему по 5% и выигрывал
чистого дохода 10%. Казне налога платил 5% – следовательно оставалось у
него чистого дохода 5%. Доход сей впоследствии казенными же или и
партикулярными потребностями увеличился, и вместо 10% он получает уже
15%; однако же купцу В, коего капиталы ничем не переменились и не имеют
другого, лучшего помещения, так, как и правительству, которое не может
ежегодно входить в расчеты частных прибытков и переменять свои налоги,
он продолжает платить по 5%. Следовательно в чистой прибыли остается у
него 10%. Каким образом правительству постигнуть и привести в общую
соразмерность сей возвысившийся доход? Оно предполагает купцу В открыть
заем и принимает его за те же 5%, а между тем само выручает на том же
капитале 6%. Заводчик А обращается к другим капиталистам, но они все в
том же положении. Следовательно, он должен обратиться или к
правительству и пожертвовать ему одним процентом, то есть от 10% своих
уделить один в его пользу и тем усилить свой налог; или же он должен
обратиться к частному капиталисту и заплатить ему 6%. В обоих случаях
займом своим правительство произвело то же действие, т.е.
нечувствительно привело налог фабрикаи I а в большую соразмерность и
вместо 5% наложило на него 6%.

3 Зак. 61 65

Польза частных людей состоит в том, что посредством сих бумаг капитал
ожидаемый превращается в капитал настоящий, и, следовательно,
представляются способы к таким предприятиям, кои не могли бы иметь места
без сего превращения.

Польза государства состоит в том, что частные векселя не только умножают
предприимчивость и, следовательно, открывают новые источники богатств и
государственных доходов, но и служат весьма важным дополнением
государственной монетной системы, заменяя собою в разных куплях и
продажах общественную металлическую монету и ее кредиты.

Таким образом, в государстве, где частный кредит основан на твердых
началах и огражден законом, он служит весьма важною подпорою кредиту
общему.

Из сего следует, что в доброй государственной экономии не менее дблжно
пещись об устройстве частных кредиторов, как и о государственной монете
и ее кредите, ибо, еще раз повторить можно, частный кредит есть ветвь
общественного.

IV. О соразмерности и влиянии кредитных бумаг последнего рода, или
ассигнаций*

Ассигнации суть бумаги, основанные на предположениях. Не имея никакой
собственной достоверности, оне суть не что другое, как сокрытые долги.

Не имея собственной достоверности, оне ищут и заимствуют ее в бумагах
высших классов: без сего не могли бы оне иметь обращения.

По мере сего займа достоверность высших классов бумаг уменьшается, ибо
оне не представляют уже с точностию своего наличного капитала.

Посему выпуск ассигнаций есть совершенный неопределительный налог,
потаенно налагаемый.

1 Неизлишне будет показать постепенную раскладку сего налога и влияние
его на все цены. Положим, что крестьянин А. имеет два капитала: 100 р.
ассигнациями и 10 четвертей хлеба. В 1803 г. 100 р. стоили 75 р.
серебром, а 10 четвертей хлеба приносили ему 50 р. серебром же. Таким
образом, капитал состоял из 125 р. серебром. На разные его городские
торговые издержки ему потребно было 25 р. сереб., оставалось 100 р. В
1804 г. сделан новый выпуск ассигнаций, оне потеряли от сего 10
процентов, и 100 р. прежних стоят уже на серебро вместо 75 только 65.
Таким образом, капитал крестьянина потерял в деньгах 10%. Он должен
искать вознаграждения в продаже хлеба. По счастью были большие закупы. К
прежней цене хлеба он прибавил 10% и вместо 50 взял 60 р. Сумма его та
же, что и в году предыдущем, т.е. 125 р. Но когда он приступил к покупке
вещей на свои издержки, то точно те же уважения заставили купца
приложить на все его

66

В государственных оборотах, чем более будет сей выпуск, тем налог на
капиталы будет тягостнее”.

Поелику налог сей не имеет никакой определительной меры, то и приводит
он все расчеты в неизвестность и смешение. По сокрытому его действию
нельзя никак определить, сколько уменьшит он на каждый год капиталы, и,
следовательно, нет способа с достоверностью заключать никаких
обязательств ни с казною, ни между частными людьми.

Объемля капиталы без разбору и приражаясь не только к чистым доходам, но
и к самому их произведению, он существенно вредит промышленности и более
еще тяготит бедных, нежели богатых.

Ассигнации суть не только налог, но и налог весьма неуравнитель–ный.
Доказательство сему есть следующее:

Правительство, платя за потребности, ему нужные, ассигнациями, платит в
самом деле такими векселями, кои не могут быть по именованию их
уплачены. Следовательно, платит дороже, то есть к цене вещей прилагает и
вознаграждение той потери, какая может быть при промене сих ассигнаций.
Получивший сии векселя купец или земледелец делает из них двоякое
употребление: 1) вносит подать в казну; 2) уплачивает свои предыдущие
долги и договоры. В обоих сих случаях он платит не так, как получил их
сам из казны с вознаграждением будущей потери, но по именовательной цене
ассигнаций. Следовательно, вознаграждение остается в его пользу, а
потеря обращается: 1) на казну, ибо она получила тот же самый вексель
без учета, который сама выдала с учетом; 2) потеря обращается на всех
тех, коим казна платит жалованье, пенсионы и доходы, ибо они платятся им
без вознаграждения и по именовательной цене такими векселями, коих они
не могут превратить в нужные им потребности без учета; 3) потеря падает
также и на договоры и долги частных людей, ибо условия, составленные по
именовательной цене с известным каким-либо учетом, платятся по той же
цене с учетом превышающим, и, следовательно, труд или произведения
платятся ниже, нежели во что при составлении условия они были оценены.

Из сего следует:

1) Что ассигнации составляют исключительный налог на следующие капиталы:
1) на всех людей, государству служащих и получающих жалованье, пенсионы
и доходы, то есть большею частью на класс людей

товары 10%, и, следовательно, вместо 25 р. крестьянин должен уже был
издержать 35. В остатке у него не 100, но 90, то есть 65 р. серебром; он
потерял те самые проценты, какие вообще потеряли бумаги, или, иначе
сказать, правительство на капитал его наложило налог. В следующем году
сделан новый выпуск ассигнаций, и деньги его еще потеряли 10%;
следовательно, он имеет уже 55 р. Он приложил сии 20% на хлеб, чтоб
выиграть и настоящий убыток, и потерю прошедшего года, и вместо 60 р.
хлеб продал он за 80 р. серебром; сумма его 135 р. серебром. Но купец
сделал на товары такую же накладку и вместо 35 требует от него 55, в
остатке у крестьянина 80 р. серебром. Таким образом, капитал его вновь
несет налог 10%.

67

недостаточных; 2) на всех тех, кои, не управляя сами имуществами, отдают
их в содержание по контрактам; 3) на разных поставщиков и подрядчиков по
контрактам.

Что с ежегодным преумножением ассигнаций все части земледелия и
промышленности, основанные на контрактах, теряют достоверность; и как
контракты сии составляют род монеты, или по крайней мере ее заменяют, то
потребность монеты умножается и наем капиталов делается дороже.
Контракты превращаются в комиссии. Капиталисты не хотят отваживать своих
капиталов, а потому предприимчивость труда ослабевает и некоторые ветви
ее совсем остаются без удобрения.

Налог сей не прикасается непосредственно к следующим классам: 1) к тем
земледельцам, кои обрабатывают свою собственную землю или казенную; 2) к
тем помещичьим крестьянам, коих подати не переменяются ежегодно; 3) к
тем помещикам, кои не обязаны контрактами в поставке вина, хлеба и тому
подобного; 4) ко всем откупщикам винным; 5) к тем купцам, кои торгуют
променом монеты. Сии пять классов терпят от ассигнаций потерю
единственно по возвышению цен. Следовательно, те из них, кои более своих
произведений продают, нежели покупают чужих, могут еще быть в некотором
прибытке.

Если налог сей продолжится долгое время без поправления, то он неминуемо
расстроит все части государственного устройства, ибо с продолжением его
никто не может знать, что он имеет сегодня и что будет иметь завтра.

По таковым зловредным свойствам ассигнаций неможно определить им никакой
соразмерности к прочим, ибо они никакой действительно не имеют; можно
только определить степень вреда их по количеству их выпуска.

Степень вреда их обнаруживается следующими признаками:

Безмерностью ажио, коего нельзя изъяснить обыкновенным движением и
наймом чужестранных капиталов.

Когда частные люди пустятся в непомерные закупки движимых и недвижимых
имений без видимой пользы.

Когда цены земель и прочих недвижимых имуществ возвысятся не по
соразмерности их доходов; покупщиков будет много, а продавцов мало.

Когда в частные и государственные банки будут вносить великие суммы
ассигнациями, ибо сие означает, что оне остаются без оборота.

Когда подряды, на год или более расположенные, для подрядчиков будут
разорительны, а для казны неверны.

6) Когда все цены непомерно возвысятся.

7) Когда в общем мнении родится беспокойство, а роскошь увели-

чится потому, что никто не дорожит дешевыми деньгами.

68

План финансов

VI. О кредитных бумагах наемных, или о курсе1

Кредитные бумаги, о коих доселе было рассуждаемо, суть бумаги
внутренние; но есть кредитные бумаги внешние, кои по связи своей с
первыми заслуживают особенное внимание.

На торжище Европы при беспрерывном и быстром движении предметов купля и
продажа должны по необходимости обращать разные монеты, ибо всякая мена
предполагает свое посредство2.

Поелику золото и серебро приняты всеобщим мерилом цен, то и казалось бы,
по первому воззрению, что один вес монеты и внутреннее ее: достоинство
должны были определять и цену.

Но есть разные обстоятельства, кои не допускают сего определения Сии
обстоятельства могут быть следующие.

Две нации, торгующие между собою, могут найтись в таком положении, что у
одной металлических и кредитных капиталов много, а у другой мало. Первая
приобрела их долговременною, пространною и непрерывною торговлею, коей
все уплаты приведены к одной точке и, следовательно, удовлетворяются
небольшим количеством металлической монеты. Вторая – и во времени, и в
пространстве, и в движениях ее торговли быв ограниченнее – не успела еще
наполнить капиталами всех протоков внутренних ее произведений и,
следовательно, малое их количество может отделить на внешнюю
промышленность.

В сем положении двух наций при закупке товаров должен, естественно,
встретиться недостаток с одной стороны и избыток с другой. Между тем
нужда или польза продажи с обеих сторон полагается одинакова.

Что должна делать нация, в капиталах слабейшая? – Она должна по
необходимости заимствовать металлическую и кредитную монету у сильнейшей
и платить ей за сей наем некоторый прибыток.

1 Глава эта означена цифрою VI согласно подлиннику.

2 При всякой купле и продаже к истинной цене товаров прилагается цена
тех металлов, кои служат им средством перехода из одних рук в другие.
Деньги сопровождают товар и встречают его во всех положениях. Посему к
точному определению цен товаров не довольно знать внутреннее их
достоинство, должно еще приложить цену или внутреннее достоинство того
металла, коим они перемещаются.

3 Что такое есть курс С.-Петербурга на Гамбург 27 штиверов? Он означает,
что товар или облигация, купленная в С.-Петербурге, куплена была на
гамбургские деньги.

Если бы в С.-Петербурге в минуту покупки было столько же капиталов и
кредитов своих, тогда российский рубль принимаем бы был в истинной его
цене

69

Сей наем иностранных кредитных капиталов есть то, что вообще называется
курсом3.

Таким образом, на общем торжище дблжно представить себе два непрестанно
льющиеся в противные стороны протока. Одним вливаются и изливаются
товары; другим так же втекают и истекают деньги. Иностранные товары,
например, в Россию входящие, встречаются равною им суммою денег или
кредитов; выходящие из России встречаются также иностранными деньгами.
Из сего установляются два противодействия, два, так сказать, взаимные
приражения: одно между товарами, другое между деньгами. Если внутренние
российские деньги или кредиты не встретят иностранных товаров на пути их
или на бирже, то товары сии тут остановятся. Чтоб могли они продолжать
свое движение, два только есть к сему средства:

Заменить их товарами российскими.

Поднять их наемными капиталами.

Если торговля свободна и товары российские в изобилии, то первый способ
имеет место, и, следовательно, наем бывает маловажен, то есть курс для
России выгоден. Если торговля стеснена или привоз товаров равен только
их отпуску, а не превосходит его, тогда товары, быв разменены, не могут
далее двигаться, и к движению их дблжно нанимать капиталы; то есть, курс
для России бывает уже невыгоден: из каждого рубля дблжно тогда
высчитать, чего стоит наем его. Сверх сего, место встречи денежных
капиталов с товарами определяет количество и цену их найма. Если
российские капиталы, быв все упражнены внутренними оборотами, не могут
столько иметь протяжения, чтобы досягнуть, по крайней мере, до биржи, то
движение иностранных товаров по необходимости дблжно производить наймом,
или, как называют, с рассрочками платежей. Если, напротив, иностранные
капиталы имеют столько протяжения, что встречают российские товары почти
на самом их корне, то очевидно, что ббльшая часть движения производится
наемными деньгами и, следовательно, с убытком для российских купцов и с
прибылью для иностранных.

Сим кратким понятием найма капиталов определяются все явления курса.

и стоил бы, например, 45 штиверов; но поелику ни капиталов, ни кредита
общественного в то время не было, то и дблжно было нанять капитал или
кредит иностранный и за сей наем заплатить 18, после чего и осталось в
рубле уже 27 штиверов. Российский товар, на своем корабле привезенный,
стоил бы, положим, в Лондоне 100 ООО р. Но он привезен был на наемном
корабле, и за фрахт заплачено купцу английскому 10 ООО р.;
следовательно, товар принес российскому купцу уже 90 ООО р.

Фабрикант обрабатывает свои изделия чужим капиталом. То, что платит он
за наем сих капиталов, составляет курс его изделий. Если бы капитал весь
принадлежал ему, то продавал бы он их в истинной цене и курс его был бы
аїрагі.

70

Курс упадает, когда внутренние капиталы и кредиты по каким-нибудь
причинам изнемогают и употребляются в большем количестве наемные,
например:

Когда по причинам войны отпуск товаров затрудняется, ибо товары заменяют
капиталы в серебре и кредите.

Когда платятся внешние долги, ибо для уплаты сей в недостатке своих
кредитных бумаг ищут чужих.

Когда истинные кредитные бумаги ослабляются в их достоинстве бумагами,
на предположениях основанными, ибо, как выше примечено, всякая бумага,
на одном предположении основанная, не имея своего достоинства, ищет и
уменьшает достоинство других бумаг и их капиталов.

Когда иностранные капиталисты обращают назад кредитные их бумаги, не
находя им в той стране верного употребления, или, слагая их в одно место
без движения, довольствуются обыкновенными, но верными процентами.

Курс возвышается от причин, тому противных.

Общим правилом постановить можно, что в данное время курс определяется
силою кредита внутреннего в отношении его к кредиту внешнему.

В наемном кредите дблжно различать количество его и протяжение;.

Количество наемных бумаг может быть очень велико в порте, но
нечувствительно во внутренней торговле, и в сем случае курс не имеет
сильного действия на внутренние цены.

Но когда наемный кредит внедрится во внутренних источниках, когда
движения внутренней торговли будут большею частью основаны на задатках
чужих капиталов, тогда он овладеет ценами и будет непрестанно переменять
их по своему движению.

Отсюда происходит, что отпуск товаров может быть весьма силен и видимый
баланс склоняться будет постоянно в пользу нации отпускающей; но
истинный прибыток и настоящий баланс будут в пользу нации приемлющей,
ибо одним наймом капиталов заплатит она часть сего баланса и получит еще
важную прибыль1.

VII. О превращении монет и кредитных бумаг из одного класса в другой

1 По балансам нашим Англия, например, должна бы была разориться.
Страннее еще то, что, сличая балансы разных наций, кажется, все в
выигрыше – кто же проиграл?

71

Все явления купли и продажи не что другое суть, как превращение одного
капитала в другой. Земледелец, продавая хлеб на медные деньги, купец,
торгующий медью на серебро, и, наконец банкир, торгующий серебром одного
государства на серебро другого, имеют одну и ту же цель – менять одни
капиталы на другие в виде нужды или прибытка.

Все сии разнообразные и многосложные мены соделались бы весьма просты,
если бы в государстве существовали исключительно одна только совершенная
монета – серебро – и основанные на ней кредитные бумаги; тогда все вещи
получали бы во внутреннем их обращении одну верную меру и переход их из
одних рук в другие не затруднялся бы многосложными и часто обманчивыми
расчетами.

Ни одно государство сей простоты доселе не могло достигнуть; но все
вообще чувствовали его цену и старались заменить ее установлением
твердой монетной единицы.

К установлению сей единицы избирается известное количество серебра или
золота и определяется одним весом его и чистотою. Единица сия иметь
может цену как товар, когда променивают ее на другие произведения или на
внешние монеты, но сама по себе монетной цены она не имеет; измеряя все
и полагая всему цену, она не может быть ни ценима, ни измеряема.

К сей таким образом избранной единице применяются и приводятся цены всех
других монет, и доброта правильной монетной системы в том состоит: 1)
чтобы сей общий меритель всегда удерживаем был в непременном его
достоинстве; 2) чтобы во всех сделках все прочие монеты могли быть к
нему приводимы и им измеряемы.

Правило сие весьма важно. Какое смешение могло бы произойти, если бы в
каком-либо государстве введено было множество разных мер и весов и если
бы притом весы сии и меры были такого свойства, чтоб от
нечувствительного влияния и перемен воздуха они переменялись? Один
потерял бы на них сегодня и старался бы вознаградить завтра, и таким
образом со всяким расчетом купли и продажи соединился бы другой
многотрудный и гадательный расчет, чтобы не быть обманутым в мере и
весе.

Беспорядок сей еще бы увеличился, если бы при разных мерах и весах не
существовало ни одной постоянной, к коей могли бы они быть приводимы и
ею исправляемы.

В первом положении находятся те государства, в коих хотя допускаются
разные разменные монеты, но существует притом одна монета банковая
непременяемая, с коею все другие сравниваются и ею измеряются.

Во втором положении находятся государства, в коих нет монеты банковой.

В том и другом положении, при всяком превращении монет и кредитов одного
класса в другой, необходимо рождается ажио.

72

Искусство правильной монетной системы в том состоит, чтобы, терпя сие
необходимое зло, правильными соображениями держать разные монеты в
надлежащем равновесии. Чтобы определить сие равновесие, нужно
рассмотреть законы, коими оно разрушается и восстановля-ется, нужно
рассмотреть главные обстоятельства превращения монет в разных их
классах.

1. О превращении бумаг первого класса в кредиты иностранные.

Сообразно нашему предмету здесь приемлются в рассуждение две торгующие
нации: одна обильная в произведениях, но слабая в денежных металлах;
другая менее обильная в произведениях, но сильная в металлах и кредите.

В торговле сих двух наций слабейшая непременно должна нанимать капиталы
свои у сильнейшей; капиталы сии мало-помалу приобретают весьма великое
протяжение и, внедриваясь в самую внутреннюю торговлю, возвышают цены
товаров внутри и унижают их вне’.

Чем умерить ажио, от сего найма происходящее? Один способ: представить
другой наем, выгоднейший первого.

Сей-то самый способ все правительства в таковых положениях всегда
употребляли.

Для сего известное число капиталистов, с участием правительства или и
без оного, совокупив часть своих серебряных капиталов, составляют
великую массу внутренних кредитов, всегда готовую за умеренную плату
ссужать ими под верные залоги.

Таково есть установление банков Английского, Амстердамского,
Гамбургского и Французского.

Ясно, что, чем сильнее будут банки сии в капиталах, тем движение
торговли будет неприступнее для внешних наймов.

Посему-то сим банкам с основанием приписывают важное свойство удерживать
курс в надлежащей мере.

Можно утвердительно сказать, что без сего умерения никакая торгующая
нация не могла бы удержать постоянно выгод своей торговли, особливо в
трудных обстоятельствах, столь часто разрушающих видимое равновесие,
одною меною товаров установляемое.

Имея точное понятие о существе установления сих банков, легко определить
все их принадлежности. Две из них особенно замечательны:

1 Берковец пеньки для русского купца стоит 70 р.; но для английского он
стоит в самом деле только 50 р., ибо 20 р. составляют прибыток капитала,
внаем им отдаваемого.

73

1) Поелику банки установляются для того, чтоб собственным наймом
отразить наем капиталов внешних и поелику не могут иначе сего сделать,
как имея всегда важную массу серебра в движении, то и получают они
обыкновенно право торговать серебром и золотом.

Но если бы банк сам начал торговать товарами, тогда он должен бы был сам
у себя делать наем капиталов, и, по естественному соревнованию, тогда в
видах его было бы сокращать как можно более торговлю других; а сие было
бы противно самому существу его установления. Отсюда происходит, что
банку самому торговля всегда должна быть воспрещаема.

Сверх сих двух главных и существенных правил банк, особенно вновь
учреждаемый, должен желать, чтоб кредиты его распространились сколь
можно более везде, то есть желать, чтоб нанимали его капиталы не только
внутри, но и вне, ибо, чем более наймов, тем более прибытка.
Следовательно, он должен скупать наемные капиталы других и выпускать
свои; иначе сказать – заводить в главных торговых местах свои конторы и
стараться учредить обратный курс.

2. О превращении медной монеты в серебро.

Выше было примечено, что каждый раз, когда медная монета и кредитные ее
бумаги превращаются в серебро, рождается ажио. Количество его соразмерно
тому содержанию, в коем находятся сии два класса монет.

Если количество медной монеты ограничено одною необходимостью размена,
то ажио будет нечувствительно.

Но если или серебряная монета и кредиты ее в достоинстве своем слишком
ослабеют, или медная слишком усилится, то ажио выйдет из меры.

Важный вопрос здесь состоит в том, каким образом привести его в
надлежащую меру.

1 Тщетно бы здесь стали возражать, что возвышение цены медной монеты
есть род неустойки и отказа в платежах частным людям со стороны
правительства. Сие замечание было бы справедливо, если бы предлагаемо
было возвышение в серебряной монете; предложение, впрочем, и
невозможное. Но медная монета постоянного своего достоинства не имеет.
Она заимствует его у серебра. Количество серебра войною, торговыми
оборотами всегда может умалиться, и, сле-

74

Если медная монета вышла из соразмерности потому, что серебряная
умалилась или сама по себе невыгодным балансом торговли, войною и проч.,
или быв подавлена в достоинстве своем сильным выпуском ассигнаций, то в
обоих случаях одно есть средство к возвращению соразмерности. Оно
состоит в том, чтоб извлечь избыток медной монеты из обращения и
превратить его в серебро посредством продажи. Для сего дблжно возвысить
цену меди в монете и унизить ее в товаре большою продажею. Перемену сию
можно произвесть двояким образом: или перепечатать медную монету новым
штемпелем с возвышением ее цены, или перелить ее вновь. Последний способ
выгоднее первого потому, что посредством сего можно извлечь старую
монету из обращения и, променяв ее на серебро, получить важную прибыль1.
Первый же способ представ-

ляет более удобности и скорости в исполнении. Приняв его, дблжно тотчас
прекратить новый чекан медной монеты и всю медь обратить в продажу.

Если, напротив, медная монета вышла из соразмерности потому, что число
серебряной монеты осталось то же, но выпуск меди и ее кредитов
увеличился, то последствия должны быть те же, то есть дблжно сократить
медную монету, а на счет ее избытка усилить серебряную.

Наконец, если соразмерность рушилась от обеих причин совокупно, то те же
самые средства единственно представиться могут к ее восстановлению.

Но, восстановив соразмерность, дблжно еще примыслить способы к
беспрерывному ее сохранению.

Первый и простой способ был бы тот, чтобы, приметив сию несоразмерность
по количеству ажио, тотчас или остановлять выпуск монеты медной, или
прибавлять выпуск серебряной. Но сей способ в исполнении был бы безмерно
заботлив, а иногда и невозможен.

Есть другой, несравненно вернейший и удобнейший.

Банк, управляющий медною монетою и кредитными ее бумагами, должен всегда
иметь в запасе некоторую сумму для покупки серебра в слитках, и, как
скоро ажио между ними увеличится, он должен пускать медь в продажу на
серебро, а выпуск монеты приостановить, доколе промен не придет в
прежнюю соразмерность. Скупленное серебро в слитках тотчас пускать в
обращение.

Здесь еще представляется важный вопрос к разрешению: может ли банк, на
медных капиталах основанный, выпускать свои кредитные бумаги под учет,
например, под залог имений?

довательно, промен его на медь усилится. В сем положении вещей
правительство, платя за свои потребности прежнею медною монетою,
по-видимому, платит то же количество, какое означено было в прежних его
контрактах; но в самом деле платит оно несравненно менее, и кто, однако,
же может на сие жаловаться с основанием? Впрочем, кто потерпит от
возвышения цены медной монеты? Тот, кто ее имеет в ассигнациях или в
металле, не выиграет ничего, ибо на тот же кусок меди не более он купит
серебра, хлеба и прочих потребностей, как бы он ни назывался. Тот, кому
его платить дблжно, также и по тем же самым причинам ничего не
проиграет; ибо хотя прежний рубль и более в себе содержал меди, но зато
он стоил дешевле, и, например, пуд меди содержал в себе 16 р., а по
вызвы-шении содержать будет, например, 32 р. Следовательно, весом
получил он менее, но ценою точно по контракту. Цена сия возвысится еще в
его пользу с той минуты, как правительство будет обращать медь в
серебро, ибо от сего серебра будет больше, а меди меньше и,
следовательно, медь будет дороже, а серебро дешевле, и таким образом
государство получит прибыль, превратив мертвый капитал в достоверный; а
частный человек вначале ничего не потерпит, а впоследствии разделит с
правительством пользу.

75

Выше было постановлено два правила о медной монете и ее кредитах: 1) что
они должны всегда сохранять точную соразмерность с серебром; 2) что они
должны служить только средством к размену.

Какую монету будет выпускать банк под залоги? Если ту, которая служит
для размена, то он разрушит соразмерность недостатком. Если он будет
выпускать сверх пропорции размена, то он разрушит соразмерность ее
избытком.

3. О превращении облигаций в медную и серебряную монету.

Поелику два рода монет обращается у частных людей, серебряная и
разменная, то казалось бы, что два рода могут быть и облигаций: одне,
выданные на заем серебра, другие – на заем разменной монеты.

Но здесь прежде всего дблжно разрешить вопрос: полезно ли правительству
занимать разменную монету?

Она может быть в трех положениях в отношении к серебряной: или в
недостатке, или в точной соразмерности, или в избытке.

Первый случай почти невозможен.

Во втором заем ее для правительства был бы бесполезен, ибо для чего
может оно желать сего размена? Для того, чтобы приобресть посредством
меди серебро; но если медь не избыточна в обращении, то она от займа
вздорожает; промен серебра на нее будет убыточен и даже невозможен, ибо
тогда серебро искало бы медь, что случиться почти не может.

Остается последний случай: избыток разменной монеты. Нет сомнения, что в
сем последнем случае из лучших способов исчерпать сей избыток есть –
променять ее на облигации.

В самом деле, избыток разменной монеты существенно вредит серебряной.
Она отнимает у нее часть ее достоинства и, сверх того, держа знатный
капитал меди без употребления, обращается в действительный ущерб
государству.

Самый краткий способ уменьшить ее был бы тот, чтобы выкупить ее на
серебро; но сей способ не всегда состоит во власти правительства, и,
следовательно, часто с великою пользою можно и дблжно прибегать к
облигациям.

Медная монета в избытке всегда есть монета дешевая. Чем более
уменьшается сей избыток, тем она становится дороже; следовательно, сама
по себе приносит она уже доход. Сверх сего, снимая тяжесть, серебро
давящую, правительство возвышает его достоинство и, следовательно, также
приобретает доход. Сии две части дохода заменят с избытком проценты, за
облигации платимые.

Впрочем, само по себе очевидно, что операция сия должна ограничиться
дешевизною медной монеты. Как скоро придет она в соразмерность, заем
дблжно прекратить.

76

Операция займов, несравненно выгоднейшая и постояннейшая, есть заем
серебра. Выше были доказаны все его пользы.

Сей заем всегда может быть открыт, доколе правительство будет находить
пользу в удобрении своих источников, в пособии торговле и пром ышл
енности.

Но какой будут иметь ход самые облигации; то есть будут ли оне
принимаемы в учет на серебро и подати?

Если частные закладные и самые векселя могут быть в учет допускаемы, то
кольми паче облигации правительства.

Может казаться трудным положить пределы такового учета. Если
правительство будет главным заемщиком в учете, то частным людям ничего
не достанется.

Здесь дблжно припомнить, что серебряный банк не иначе может располагать
своим учетом, как по количеству входящих к нему капиталов. Для него все
равно, частный ли человек представит облигацию правительства или само
Казначейство. Ни тому ни другому не должен он отказать в займе, когда
есть у него остальные капиталы, разумея под, именем остальных те, коими
за удовлетворением собственных своих платежей располагать он может.

Последний вопрос: полезно ли для государства допускать частные:
облигационные банки или земские системы?

Предмет сих систем есть тот же, как и общего банка. Все занимаю!’
серебро, чтоб ссужать им, получая некоторую прибыль; все они облегчают
бумагами обращение чистого серебра. И понеже частному банку с большею
точностью известны состояния залогов, то и нет сомнения, что ссуды его в
некоторых случаях выгоднее будут, нежели ссуды общего банка. От
заведения сих банков правительство лишится своих прибылей, уменьшит в
некоторых случаях удобность займа. Но взамен сего оно получит две важные
выгоды: 1) обращение бумаг частных банков уменьшит внутреннюю нужду в
серебре, сократит его круг и, следовательно, большую его массу можно
будет противоположить напряжениям внешнего кредита; 2) обращение сих
бумаг уменьшит также потребность и разменной монеты и, следовательно,
умножит медь в товаре. Сии выгоды столь уважительны, что в видах
истинного государственного хозяйства дблжно всемерно способствовать
учреждению частных банков.

Общее правило: чем операция серебра производится совокупнее и чем более
оно заменяется кредитными бумагами, тем круг его обширнее, обращение
удобнее и быстрее.

4. О превращении ассигнаций в другие кредитные бумаги.

Когда государство имело несчастие ввергнуть себя в ложную систему
ассигнаций и, сильным налогом обложив все капиталы без различия,
расстроило монетную и кредитную свою систему, то первый шаг пере-

77 хождения от сего хаоса к твердому порядку есть признать всю массу
ассигнаций государственным долгом.

Сей шаг весьма важен и сам по себе должен уже произвесть большую пользу,
ибо, как скоро признан долг, так скоро явится надежда к его уплате и,
следовательно, кредитная бумага, долг сей представляющая, возвысится в
цене.

Какие могут быть способы к уплате сего долга? Серебро, медь и облигации.

О первом в трудных обстоятельствах думать невозможно.

Второй способ мог бы с пользою быть употреблен, особливо при открытой
внешней торговле. Но в большей массе не может он быть чувствителен.

Следовательно, остается последнее средство – облигации.

Выше было примечено, что вся масса ассигнаций есть не что другое, как
сокрытый долг.

Следовательно, она сама по себе составляет уже большую облигацию,
выданную правительством с условием заплатить все ее купоны медью по
предъявлению. Проценты сей облигации не платятся предъявителям, но
обращаются в общий налог на капиталы.

Правительство не может заплатить сего долга по предъявлению.
Следовательно, по всей необходимости дблжно его рассрочить и учредить на
основании срочных платежей.

Подобно как в частных платежах, три только способа быть к сему могут:

1) Отлагая от доходов некоторую часть, ежегодно, по возможности

остатков, уплачивать часть долга.

2) Скупать ассигнации посредством займа на облигации.

3) Основать особенный капитал на платеж процентов и постепен-

ное погашение.

В первом способе полагается уплачивать по неравным частям один капитал
долга, а проценты оставлять в налоге, предполагая, что по мере уплаты
капитала налог сей сам собою будет уменьшаться.

Во втором способе полагается для уплаты долга составить другой новый
долг в сроки и с процентами.

Третий способ, не предполагая нового долга, самый настоящий долг
превращает в срочный с процентами и капиталом погашения.

Из сих трех способов тот должен, конечно, иметь предпочтение, в коем
следующие два условия соединены будут в высшей степени: 1) краткость
совершенного окончания уплаты; 2) постоянное и правильное движение
процентов. Выгода первого условия очевидна. Второе условие важно потому,
что если уменьшение процентов будет неравномерно, то ход остающихся без
выплаты бумаг будет подвержен непрерывному колебанию и составит предмет
частных предприятий, коих совме-

78 стничество может вредить успеху общего платежа. Так например, если в
первый год выплачено будет 10 милн., во второй – 6 милн., в третий – 11
милн., то в первый бумаги возвысятся, во второй паки упадут, в третий
паки возвысятся, и таким образом капиталы частных людей, до самой
совершенной выплаты, будут в непрерывном колебании.

По сим условиям, сравнивая предлагаемые способы между собою,
открывается:

Что первый способ в большой массе долгов весьма будет продолжителен, ибо
никак нельзя предполагать, чтоб из доходов государства, сильно
задолжавшего, можно было уделить знатную часть на уплату долгов; и
например, для уплаты 400 милн., отлагая по 10 милн. ежегодно, потребно
40 лет, чтоб окончить платеж.

В течении сего времени налог процентов будет продолжаться с уменьшением,
которое для народа будет нечувствительно; ибо в первый год он уменьшится
только Ую частью, во второй – Ую, или Ую, и так далее.

Если притом платежи будут неравны, как то и предполагать дблжно по
неравному количеству остатков, то ассигнации будут в непрерывном
колебании и расчеты в неизвестности. В первый год, когда заплачено будет
10 милн., оне возвысятся Ую, но в другой, при платеже 5 милн., оне
возвысятся уже Ум; и как количество платежей будет неопре-делительно и
неизвестно, то и перемены сии непрестанно будут озабочивать общее
доверие, тем более что от состояния торговли и при самом постоянном
платеже всегда должно быть в них некоторое колебание.

Второй и третий способы в существе своем одинаковы, ибо тот и другой
превращают долг, существующий по предъявлению и без процентов, в долг
срочный и с процентами с тем только различием, что во втором полагается
посредство облигаций, выданных по согласию с некоторыми кредиторами, а в
третьем самый долг сей считается одною большою облигациею.

Из сего открывается:

Что второй способ, равно как и третий, предполагает составление капитала
для процентов и для погашения.

Время уплаты во втором способе зависит от успеха займов; но в третьем,
быв раз исчислено, оно не может уже перемениться и с верно-стию придет к
концу.

Единообразие платежей и, следовательно, правильный ход ассигнаций более
может быть удостоверен в третьем способе, нежели во втором, ибо в
третьем не зависит он от различного успеха займов, но, быв раз
определен, ежегодно с достоверностию может быть исчислен. Когда известно
будет количество и образ его платежа, тогда не трудно

79 будет исчислить, чего будет стоить, например, сторублевая ассигнация
не только в будущем году, но и в десять лет. К сему надобно только
приложить проценты и часть капитала, который уплачивается ежегодно.

4) Второй способ тем предпочтительнее первого, что в первых сроках займа
он предполагает умеренный капитал на составление процентов и,
следовательно, дает правительству время собрать и приуготовить способы к
уплате1.

Впрочем, тот и другой способы могут быть употреблены или вместе, или
постепенно с тем различием, что третий.

Из соображения всех рассуждений, выше представленных, происходят
следующие общие заключения:

I. В благоустроенной монетной системе два рода монет допускают-

ся: серебряная банковая и разменная.

Разменная монета может быть с примесью серебра или медная.

Разменная монета должна быть в соразмерности с серебряною, то есть ажио
ее не должно превышать обыкновенных при займе серебра употребляемых
процентов.

Коль скоро соразмерность сия разрушится и ажио возвысится, то должно или
умножить серебряную банковую монету, или остановить выпуск разменной.

V. Кредитные бумаги, на банковом серебре основанные, составля-

ют монету усовершенную.

Посему серебро, в банке собранное и замененное кредитными бумагами, не
извлекает его из обращения, но усиливает его, сообщая ему более
движения.

Нет другого способа действовать на курс, как установлением банковой
монеты и ее кредита.

VIII. Те только государства могут иметь обратный курс, или курс

положительный, которые имеют банковую монету.

Самый лучший и единственный способ удовлетворить чрезвычайным расходам
есть открытый заем, основанный на серебре.

Заем сей с пользою употреблять всегда можно и на удобрение источников
доходов.

Ассигнации суть самый тягостный и неуравнительный налог -оне составляют
сокрытый и насильственный долг.

XII. Долг сей тягостнее и убыточнее всякого другого.

1 Так например: положив десятилетний заем 200 милн. руб. ассигнациями по
5%, нужно будет на платеж процентов в первые пять лет только 10 милн.,
или 5 милн. серебром. Напротив, для погашения 200 милн. в 10 лет третьим
способом нужно 10 милн. процентов и 6 милн. для погашения.

80

XIII. В государстве, где потеряна соразмерность монет, первое

средство к восстановлению ее есть исчерпать избытки ассигнаций или,

лучше сказать, их уничтожить.

XIV. Удобнейший способ к сему есть превращение сего долга в

срочный, т.е. заем на облигации.

Если бы заем оказался невозможным, тогда последний способ есть – принять
весь долг одною большою облигациею и платить с постепенным погашением.

Уничтожив ассигнации, дблжно приступить к приведению т соразмерность
разменной монеты, выкупая ее или на облигации, или на другую, лучшую
разменную монету.

Разменная монета может иметь свои кредитные бумаги; но количество их ни
в каком случае не должно превышать самого наличного ее количества.

В помощь государственному банку можно с пользою допустить частные
земские банки, основанные на облигациях.

В дополнение и усовершение монетной и кредитной государственной системы
дблжно поставить частный кредит на самых твердых законных основаниях.

ОТДЕЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Устройство постоянной монетной и кредитной системы

1351. Устройство постоянной монетной и кредитной системы заключает в
себе три главные предмета: 1) уплату кредита прежнего, или погашение
ассигнаций; 2) установление кредита нового, или учреждение банка на
серебре; 3) введение лучшей монетной системы.

I. Погашение ассигнаций

ПОЛОЖЕНИЯ ОБЩИЕ

136. Все способы, какие доселе были в других государствах употребляемы к
погашению бумаг, подобных нашим, состояли в следующем:

1 В подлиннике нумерация [параграфов] 129-134 пропущена.

81

Отказ платежей, или банкротство. Оно делается двояким образом: 1)
формальным отказом, и 2) безмерным выпуском бумаг, до того усиленным,
что оне сами собою теряют всякую цену и ход их прекращается.

Выкуп ассигнаций.

Возвышение их кредита.

Уменьшение ассигнаций до того, чтобы оне уравнялись с по-требностию
обращения.

Превращение ассигнаций в истинные кредитные бумаги, на серебре
основанные, займом и постепенным их погашением.

Первый способ

Излишним признается здесь рассуждать о банкротстве. Довольно приметить,
что неумеренный и ежегодный выпуск ассигнаций без постоянной уплаты есть
уже само по себе начало банкротства.

Второй способ

Выкуп ассигнаций на металлическую монету не может быть допущен по самой
невозможности его исполнения в настоящем положении финансов1.

1 Выкуп сей может иметь разные виды:

Выкуп ассигнаций по именовательной их цене, но где взять 577 миллионов
металлической монеты? Способ сей был бы, впрочем, и потому неудобен, что
577 миллионов в обращении возвысили бы все цены до чрезмерности.

Выкуп ассигнаций по именовательной их цене, но на монету, уменьшенную в

своем достоинстве X или Уг -ю. Способ сей во Франции был употреблен при
Людовике XIV. Он есть не что другое, как сокрытое банкротство. Сюда
принадлежат и те проекты, кои здесь были предлагаемы о переливе или о
перештемпелевании медной монеты с уменьшением ее цены.

Выкуп ассигнаций по курсу на металлическую монету. Положим, что на выкуп
577 миллионов потребно бы было только 300 миллионов. То же затруднение:
где взять ее? Можно бы было по мере выкупа умножать металлическую монету
в обращении. Сие было во многих государствах употребляемо, но без
успеха. В Австрии платили треть жалованья серебром; но в великой массе
ассигнаций серебро сие было поглощаемо, как капля в море.

2 I) В Дании предполагаемо было расширить круг их действия и усилить
земледельческие произведения установлением ссудной кассы для
земледельцев. Ассигнации в сем предположении казались основанными на
недвижимых имениях, подобно как и в штатах Американских; опыт доказал,
что нельзя никаких ходящих капиталов основывать на недвижимом имении.
Трудопоощрительный банк, здесь некогда предложенный, имел то же
основание и произвел бы те же последствия.

2) В Швеции принято было правилом возвысить ассигнации лучшим
учреждением биржевого курса. В течение 40 лет над сим трудились,
учредили в разных местах 7 купеческих контор, истратили до 36 милн.
талеров и не достигли, однако

82

Третий способ

К возвышению кредита ассигнаций употребляемы были также различные
способы, но всегда без успеха2.

же, цели. Общее правило: внешний курс может быть следствием внутреннего,
но никогда не может быть его причиною.

В Австрии и во Франции предполагаемо было возвысить бумаги введением
мелких ассигнаций в один и два рубля. Известны последствия сего
введения. Мелкие ассигнации, покружась некоторое время, пали так же, как
и большие. В России вред сего учреждения был бы еще ощутительнее. То,
что поддерживает еще наши пятирублевые ассигнации, есть именно медь,
употребляемая для их размена.

В Швеции при Густаве III в 1772 году положено было возвысить бумаги
иностранным займом; для сего занято было в Голландии до 3 милн.
гульденов, наделано шведских рейхсталеров и открыт промен; сначала
ассигнации вдруг и чрезмерно возвысились; но в течение 10-ти лет все
серебро утекло из обращения, ассигнации упали, настала война, и
впоследствии и король объявил банкротство в самый день несчастной его
кончины.

Во Франции и в Австрии полагаемо было также возвысить бумаги умножением
медной разменной монеты мелкого достоинства. Но если медь несоразмерна,
серебру, то она сама по себе не что другое есть, как ассигнации.

Во Франции также полагаемо было возвысить ассигнации допущением их в
покупке национальных имений. Имения сии были раскуплены, а ассигнации
тем не менее пали.

Во Франции же полагаемо было основать ассигнации на залоге недвижимых
имений или на коммерческих акциях. Первый способ употребляем был во
время революции, а второй – в известной системе Ло. Мандаты, коими
полагаемо было заменить ассигнации, теряли 40 процентов еще прежде,
нежели вышли (на них выдаваемы были обещания под именем mandats
promesses); в три недели они упали на 98% и таким образом исчезли прежде
их рождения. Последствия системы Ло не требуют объяснения.

83

Четвертый ипятый способы в начале своем одинаковы, но в последствиях
различны. В том и другом полагается уменьшить количество бумаг; но в
первом мерою уменьшения постановляется уравнение их с монетою
металлическою, а во втором – совершенное их уничтожение. В первом
способе полагается исправить кредит, а во втором -совершенно переменить
его и поставить на других, лучших основаниях. В первом – полагается
сохранить все ныне существующие банковые установления, а во втором –
учредить новый циркуляционный банк, на одном серебре основанный,
упразднив постепенно настоящие банки.

Сравнивая сии способы между собою, открывается, что твердость первого
основана на одном слове правительства, а твердость второго – на самом
существе его установления. Первое учреждение при встретившейся
чрезвычайной нужде всегда может быть нарушено, и даже при малейшей
перемене правил оно может возвратить те же затруднения; второе не может
быть нарушено, как разве испровержением всего установления. Первое
никогда не представит сильных способов действовать на курс торговый;
второе, восприняв свою силу, будет обладать не только внутренним, но и
внешним движением капиталов. Словом, первое учреждение есть исправление
временное, хотя и весьма полезное, но всегда переменою грозящее; второе
есть коренное и существенное преобразование кредитной системы1.

Впрочем, сколь способы сии ни различны в их последствиях, меры
исполнения их в начале своем одинаковы: в том и другом предположении
дблжно начать уменьшением ассигнаций. Происшествия и успехи других
политических внутренних установлений лучше показать могут, где дблжно
остановиться. Но как во всех публичных учреждениях дблжно целию действия
предполагать самую высшую степень совершенства, то здесь и приемлется
главным предметом последний способ преобразования, то есть совершенное
погашение настоящего кредита и установление нового.

СПОСОБЫ ИСПОЛНЕНИЯ

Для погашения ассигнаций прежде всего полагается уменьшить их
количество.

Для сего, прекратив совершенно их выпуск, полагается открыть внутренний
заем.

Заем должен быть основан на серебре по курсу2.

Заем должен быть разделен на разные степени и представлен в разных
видах, дабы неудачу одного можно было заменить другим.

Первый вид займа

Для первоначального опыта полагается открыть заем 25 милн. рублей
ассигнациями на 10 лет с уплатою процентов и капитала серебром по курсу
займа.

Курсом сего займа принять тот самый курс, какой при открытии его
ассигнации на серебро иметь будут, с нарочитым в пользу кредиторов
возвышением3.

1 Пример первого учреждения мы видели в прежней Франции, в Дании,
некогда в Швеции и ныне видим в Австрии. Пример второго видели в Англии,
в Голландии, в нынешней Франции и в Швеции. Россия обеим сим системам
следует совокупно. В провинциях ее Остзейских и Польских система
кредитная основана на серебре и золоте, а внутри – на ассигнациях.
Никогда правительство не будет действительно обладать доходами сих
провинций, если не учредит внутреннюю свою систему на других правилах.

2 Занимать ассигнации с тем, чтобы платить после ассигнациями, есть
пресекать зло на некоторое время, платя хорошую монету за худую.

3 Самое меньшее возвышение можно положить в 10%. Но если бумаги в то
время будут очень низки, то можно допустить 20 и даже 25%.

84

149. Платеж процентов удержать в законном его положении по 5%.

Заем открыть на облигации, не менее 500 руб. каждую, учредив для сего
конторы: в С.-Петербурге, в Москве, в Риге, в Нижнем и в Казани; в
первых двух – 15 милн., в третьем – 5 милн., а в двух последних -по 2
милн. с половиною.

Платеж процентов будет производиться каждые шесть месяцев серебром в
конторе, для погашения долгов учрежденной.

Уплата капитала начнется по истечении пяти лет, и каждый год уплачиваема
будет пятая часть по жеребью.

В поощрение сего займа, сверх выгод в курсе, постановляется следующее:

Облигации будут иметь передаточный ход между частными людьми с бланковою
надписью без всякого, однако же, принуждения.

Казна допустит их по именовательной их цене во всех залогах по
контрактам и поставкам.

Десятую их часть будет ежегодно выкупать не по курсу займа, но по курсу
настоящему, какой будет при их предъявлении.

Присылка денег на облигации в контору при открытии займа, так как и
пересылка облигаций до самой окончательной их уплаты будет принимаема на
почте без платежа страховых денег.

Первым участникам займа в течение шести месяцев назначаются премии.

С открытием сего займа банк заемный прекратит свои займы.

Все ассигнации, займом сим вырученные, предадутся публичному сожжению в
тех самых городах, где оне в заем поступят.

Второй вид займа

Если сей заем будет иметь успех, то вслед за оным открыть, второй на тех
же самых условиях с различием только в курсе ассигнаций, который должен
быть учрежден по тому, который будет тогда действовать, и с некоторым в
выгодах уменьшением.

Если же первый заем будет неудачен, то второй заем открыть в виде
лотереи.

Основанием сего займа постановятся следующие главные условия:

Каждый жребий будет не менее 500 рублей. Первый принесет 100 000 рублей
облигациями, второй – 80 000 рублей и так далее до 1000 рублей.

Ни один жребий не будет без некоторого выигрыша.

Облигации будут платить постоянный доход серебром и выплачены будут все
серебром в течение 10 лет на том же основании, как и в первом займе.

85

Курс ассигнаций на серебро по сим облигациям означится тот самый,
который будет при открытии лотереи.

Прочие подробности займа сего сообразятся с лучшими в сем роде
установлениями других государств.

Третий вид займа

Если второй заем под видом лотереи будет удачен, то учредить и третий на
тех же самых основаниях, но в большем количестве. И сей образ займа
продолжить до самого уравнения ассигнаций с серебром.

Если же заем с лотереею будет неудачен, то остается следующий способ, не
столь, может быть, скорый в своем действии, но взамен того не
подверженный никакому сомнению и всегда зависящий от самого
правительства.

Предполагается 100 милн. ассигнаций принять одною большою облигациею и
расположить уплату всех ее купонов по срокам на следующих правилах:

1 Способ сей по верности своей предпочтительнее обоих первых;
существенное их различие в том состоит, что действие первых оказывается
в самом их начале; а действие сего последнего может быть ощутительно
только при конце займа. За сим идут следующие зачеркнутые слова:
Впрочем, основания сего способа изъяс-

86

Приискать в доходах или в казенных имениях две статьи, из коих одна
должна приносить 5 милн. ассигнациями, а другая – 1 500 000 рублей
серебром; первая будет представлять проценты на 100 милн. облигацию, а
вторая – капитал погашения.

Платить ассигнации есть истреблять их. Платить проценты их есть
истреблять сумму, равную сим процентам. Следовательно, истреблением пяти
миллионов бумаг будут ежегодно уплачиваемы проценты 100 милн. облигации.

Сила и действие капитала погашения во всех займах в том состоит, что он
растет сам процентами и всем своим количеством и процентами на проценты
истребляет долг. Посему 1 500 000 серебром, быв обращены под учеты
векселей и металлов и даже на скуп самых ассигнаций по низкому их курсу,
легко дать могут 10% в год; то есть во втором году капитал сей составит
уже 1 650 000 и, следовательно, равняться будет по крайней мере 3 300
000 ассигнаций. Между тем к нему из ежегодного капитала прибавится еще 1
500 000 серебром и, следовательно, будет во второй год 3 150 000
серебром, или 6 300 000 ассигнациями; на третий год капитал погашения
будет уже составлять с прибавкою ежегодною 4 965 000, или 9 930 000
ассигнациями. Таким образом, в десять лет все 100 милн. рублей
ассигнаций будут совершенно заплачены и истреблены1.

нены были подробно в введении, где было показано, что два есть способа
привести в соразмерность всякие кредитные бумаги: уменьшить их число или
умножить металлический капитал, на коем оне основаны.

1 Количество меди, ныне обращающейся, слишком велико в сравнении с
серебром. Надлежит только лучше и удобнее ее разместить.

2 Большая масса меди обращается у нас в колокола. Сию церковную роскошь
нужно запретить столько же, как и всякую другую. Сие может быть учинено
весьма удобно одним постановлением, чтоб литье колоколов не иначе
производимо было, как под надзором правительства и с его дозволением.
Для сего губернаторы должны выдавать билеты и наряжать к надзору
особенного чиновника, а им предписать, чтоб билеты не выдавали без
разрешения высшего правительства. Таким образом литье не запретится
формально, но затруднится и остановится само собою.

87

Время и количество погашения зависеть будут от обилия тех источников, из
коих составляются проценты и капитал погашения. Следующая за сим часть
этого [параграфа] зачеркнута: На погашение в 10 лет 400 милн. нужно
приискать ежегодный доход 20 милн. ассигнациями и 4 500 000 серебром.

Учредив на сих правилах внутренние государственные займы, дблжно вместе
с тем найти и источники их уплаты.

Первый источник – таможенный доход – может принести по крайней мере до 6
000 000 серебром.

Второй источник – продажа меди. Для сего нужно принять следующий
распорядок: чекан и выпуск старых медных денег тотчас прекратить и всю
медь обратить в продажу на серебро1. Под предлогом запрещенного законами
перелива монеты стеснить литье больших масс меди2 и, скупая ее на
ассигнации, продавать на серебро.

Третий и важнейший источник есть продажа казенных оброчных статей. Если
бы государство и не имело долгов, то истинный разум доброй экономии
требует сей продажи. Количество настоящего дохода сих статей
простирается до 1 000 000 р. Нет сомнения, что не составляет он даже и
10-й части истинного дохода. Следовательно, со всею вероят-ностию сей
последний можно положить в 10 милн. р. Недвижимые имения обыкновенно
продаются по 20-летнему их доходу. Сие составило бы 200 милн. Но,
положив цену оброчных статей во 150 милн. и даже во 100 милн., сие
составит уже значительный капитал.

Четвертый источник – продажа казенных земель тем самым крестьянам, кои
на них живут. Многие из сего произойдут пользы: умножится число
владельцев собственности, земли лучше будут возделываемы, казна будет от
них в срок получать капитал и проценты, а обыкновенные оброчные доходы
заменит со временем общею поземельною податью. Земли сии дблжно
продавать целым деревням так, чтоб могли оне и продать ее, если купят
или найдут другую для своего поселения.

1 Воспитательный дом, поместив капиталы свои в новом займе и получая
ежегодные проценты, не потерпит существенно в своих оборотах никакой от
сего перемены. Следующая за сим часть примечания зачеркнута: особливо,
если сохранены будут его предположения, коих, впрочем, польза не может
стать в сравнение с высшими государственными нуждами. Здесь припомнить
дблжно, что воспитательный дом не имеет другого кредита, кроме общего
государственного. Следовательно, все меры, приемлемые к усовершению сего
последнего, существенно и к нему относятся.

88

С сею массою достоверного капитала с уверенностию пуститься можно на
заем 200 милн. ассигнаций, когда первые пять лет на уплату процентов,
полагая их со всеми издержками в 6%, не более потребно как 12 ООО ООО
ассигнациями и когда один таможенный доход, серебром взимаемый, может
почти равняться сей сумме, а капитал от продажи оброчных статей по мере
его вступления, быв обращен в займы и учеты, без сомнения, возрастет
весьма значащим образом, так что ко времени уплаты он, без сомнения,
будет в избытке.

Образ уплаты расположить на основании, введенном во всех государственных
займах, то есть вместе с назначением процентов определить и капитал
погашения. Следующая за сим часть этого [параграфа] зачеркнута: Известно
и математически доказано, что нет долга, который бы не мог быть уплачен
в течение 50 лет, считая по 5%, назначением в капитал погашения одного
только полупроцента. Следовательно, если назначится два, три или четыре,
то время погашения можно сократить по той же соразмерности.

Для управления всех оборотов, к погашению долгов относящихся, учредить
особенную эсконтную контору, коей и присвоить все источники означенных
выше капиталов в точное хозяйственное распоряжение.

Вместе с открытием займов прекратить прием и выдачу ассигнаций в банках
заемных, оставив одну ссуду под ручные залоги. Частные капиталы, в сих
банках обращающиеся, войдут в общий счет государственных долгов, если
вкладчики их не потребуют, чего, однако же, с вероятностию полагать
нельзя. Если же потребуют, то, выдав им оные, казна ничего не потерпит,
и долги ее не возрастут, ибо капиталы сии содержатся в числе 577 милн.,
на коих весь настоящий расчет основан1.

В расположение новой учетной конторы отдать все экономические капиталы,
банкам принадлежащие. К ней отнести все капиталы, в учетной конторе ныне
состоящие.

Таким образом, при самом основании своем контора сия получит уже в
управление свое знатные суммы и будет производить учет на лучших
основаниях, нежели доселе он производился.

Если бы правительству в течение времени встретились какие-либо
чрезвычайные нужды и представилась бы необходимость нового займа, то
заем сей производить не иначе как публично, в формах вышеозначенных; и
вместе с сим займом поручить учетной конторе его уплату, снабдив ее
надлежащим для сего капиталом из своего имущества, как-то: из продажи
земель или даже какой-либо части лесов. Капитал сей не может быть важен,
ибо на заем, например 20 милн. на 10 лет потребно будет не более одного
миллиона 200 ООО руб., чтобы доставить и проценты, и капитал погашения.
Какая бы ветвь доходов или казенного имущества ни была назначена на
уплату сих займов, они будут дешевле, нежели занимать без уплаты.

Действие сей учетной конторы продолжится до открытия нового банка.

П. Установление нового банка, на серебре основанного

1 Против установления банка на серебре в России возражаемы были:

1) Образ правления, не имеющий форм монархических. 2) Недостаток
капиталов и особенно настоящее стесненное положение финансов.

Возражения сии опровергаются следующими примерами: Англия во все
продолжение XVII века, борясь с разными препятствиями, силилась
усовершить свою конституцию. Ювелиры и золотых дел мастера одни
занимались оборотами капиталов. Карл II занимал у них деньги, платя по
20 и 30 процентов, и, не быв в состоянии заплатить долгов, сделал
банкротство на 1 328 526 ф.ст. В сие самое время начали помышлять об
учреждении банка. Министры и парламент противились сначала его
учреждению. Невзирая на сие, в 1694 г. банк учредился. Первое его
основание составляло не более как капитал 1 200 000 ф.ст., то есть около
7 200 000 руб. на наши деньги.

Известно, что банк во Франции учрежден тогда, как буря революции
угрожала еще имуществам. Первый капитал его составлял около 15 милн.
ливров, то есть не более 3 750 000 руб. на наши деньги.

В Голштейне в 1789 г. банк учрежден среди самого великого смешения
финансов и монетной системы. Все пришло в порядок чрез два года после
его учреждения.

89

НАЧАЛА ОБЩИЕ

Истинный государственный кредит нигде не может стоять без установлений,
его утверждающих.

Опытами всех государств доказано, что одно из самых необходимых к сему
установлений есть учреждение банка на серебре”.

Все банки циркуляционные утверждаются на одной следующей простой истине:
серебро, собранное в большей массе и представленное бумагами, имеет
несравненно высшую степень удобности и быстроты в обращении, нежели
серебро в раздроблении и в металлической монете.

Бумаги, основанные на серебре, имеют такое же отношение к металлической
монете, как монета к куску металла без чекана.

СПОСОБЫ ИСПОЛНЕНИЯ

178. В первый или по крайней мере во второй год после открытия

внутренних займов учредить новый банк на следующих основаниях:

1) Капитал банка состоять может от 10-ти до 20-ти миллионов руб-

лей в серебре.

2) Он составлен будет акциями по 1000 рублей каждая.

3) Часть сих акций, например Уз, будет составлена вкладом капи-

талов от правительства.

Можно дозволить вкладчикам вносить X часть серебром, и

часть сия составит оборотный капитал банка, а X – ассигнациями по курсу
или облигациями по займу.

Операции сего банка относиться будут:

К коммерции:

открытыми счетами,

учетом векселей,

сохранною казною в золоте, серебре и бриллиантах.

К правительству:

платеж процентов по займам из доходов, присвоенных банку,

производство займов на короткие сроки и с определенными источниками.

Примечание. Последняя сия операция не прежде может быть допущена, как по
расширении и оседлости банка.

179. Банк не будет ссужать под залоги недвижимых имений.

Он не будет производить другой торговли, кроме золота, серебра и меди.

К банку присоединится контора погашения долгов со всеми ее заведениями.

Управление банка будет составлено по преимуществу акций; правительство
не будет над ним иметь другого влияния, как только в качестве вкладчика.

Существующие ныне заемные банки, прекратив свое действие с открытием
займов, будут заниматься расплатою своего кредита и постепенно будут
упраздняемы.

Вместо них будет основана другая система займов под залоги недвижимых
имений, по примеру банка в Силезии.

Банк ассигнационный будет сокращаем по мере выкупа бумаг займом и
наконец вовсе исчезнет.

90

Ш. У совершение монетной системы

НАЧАЛА ОБЩИЕ

При установлении банка на серебре необходимо нужно усо-вершить и
монетную нашу систему.

Настоящая наша металлическая монета состоит в серебре и меди. Золото
есть товар, коего действие в монете по малому ее количеству не
заслуживает особенного внимания.

Сравнивая настоящую пробу нашей серебряной монеты с другими,
открывается, что наш рубль имеет преимущество над серебряною монетою
голландскою и австрийскою, но он ниже других.

Можно со всею удобностью удержать настоящую пробу рубля и основать на
ней банковый непременный рубль’.

Но вместе с сим нужно ввести мелкую разменную серебряную монету низшего
достоинства.

Истинное употребление медной монеты есть размен в придачу к серебру. По
переменчивой цене меди никогда металл сей не может служить истинною
монетного единицею.

Большое количество меди и в крупных слитках доказывает несовершенство
нашей монетной системы и ложные ее основания.

Но еще ложнее и вреднее бы было вздумать в настоящем положении
ассигнаций уменьшить достоинство медных денег переливом или переменою
именовательной их цены. Ассигнации сии лежат на меди, медь на серебре.
Следовательно, уменьшив, так сказать, средний слой, поддерживающий наши
бумаги, тем самым ускорится их падение; всею массою своею оне будут
тогда тяготеть на серебро1.

СПОСОБЫ ПРИЛОЖЕНИЯ

Монетная система должна состоять из трех родов монеты.

1 Никакая монета не может быть из чистого серебра. По опытам Гечета и
Кавен-диша, сделанным вследствие предложения г. Пита, найдено, что самая
лучшая пропорция серебра к примеси есть 1У\г-

2 Чтобы составить себе точное понятие о системе монетной, должно себе
представить, что она составляется из всей массы обращающегося серебра,
золота и меди, разделенной на всю массу ассигнаций. Положим например,
что мы имеем 100 милн. серебра и золота, 80 милн. меди и 500 милн.
ассигнаций, тогда рубль наш к серебряному рублю содержаться будет как
180-500, то есть как 9-25 или почти как 1-3. Что и близко подходит к
настоящему курсу.

91

1) Монета серебряная банковая. Она может быть настоящей или высшей
пробы, но всегда постоянной. Разделение ее не должно нисходить ниже X
рубля.

Монета серебряная разменная. Все низшие разделения рубля – от X рубля до
5 копеек – должны быть представляемы серебряною раз-менною монетою
низшего достоинства.

Монета медная должна служить единственно разменом серебряной, а посему
она должна составлять одни разделения низшие – от 5 копеек до Уг
копейки.

К перемене монетной системы не прежде можно приступить, как с
учреждением банка на серебре. Всякая операция в монете прежде сего
установления имела бы самые вредные последствия, но банк без правильной
монеты устоять не может. Следовательно, обе операции сии должны идти
совокупно.

Между тем дблжно всемерно стараться скупать медь на ассигнации и
переводить ее на серебро, а посему и нужно остановить при первых успехах
внутреннего займа выпуск медной монеты старого чекана, а, напротив,
вводить медную монету нового уменьшительного чекана, без всякого, однако
же, принуждения.

Ход медной монеты старого чекана должно запретить и всю старую медную
монету привлечь к переливу тогда, как уже ббльшая часть ассигнаций будет
истреблена займами.

Всю массу медной монеты, когда облегчится она от избытка ассигнаций,
стараться привести в самую меньшую соразмерность, и именно до того,
чтобы она могла служить единственно разменом серебряной монете в мелких
ее разделениях.

ОТДЕЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Об управлении финансов*

I. Постановления общие

Все источники государственных доходов и все расходы должны соединяться в
одном управлении.

Чтобы управление сие могло действовать с силою и успехом, все приходы и
расходы должны быть учреждаемы ежегодною сметою (бюджетом) в порядке,
особенно для сего установленном (отделение 1-е -о расходах).

Где нет сметы или годового финансового закона или где закон сей не
исполняется, там может быть казначейский счет (касса) приходов и
расходов, но быть не может истинного управления финансов.

92

Расходы непредвидимые и чрезвычайные должны быть учреждаемы также по
правилам единообразным и порядком установленным.

1 Причины сего разделения очевидны. Доход каждой статьи от
первоначального его источника, вливаясь в казначейство, должен пройти
три главные степени. Первая из них есть установление дохода (assiete),
вторая – его распределение (repartition) и, наконец, третья
(perception). Каждая из сих степеней сложена из множества дробных
операций, кои все требуют надзора. Учреждение расходов по нуждам и по
приходам также требует подробного соображения и сметы. Когда приходы
доведены до казначейства и расходы назначены, сим кончится первая часть
управления. После сего следует приходы разместить по общему назначению
расходов, учредить сроки отпусков по срокам вступления, заменить одне
суммы другими, распорядить, чтобы в бесчисленных их каналах оне
двигались без остановки, чтобы оборот их был сколь можно более независим
от места и времени, чтобы назначение, сделанное в Петербурге, было с
верностью исполнено в Сибири, чтоб доход, в июне поступить имеющий, мог
на случай нужды быть распределяем в январе или марте с точною и
безубыточною его заменою, чтоб в средоточии управления каждый день было
видимо и с точностью могло быть исчислено, где и какие на всем
пространстве России в данное время находятся суммы, казне принадлежащие.
Сие составляет вторую, и весьма обширную, часть управления финансов. В
непрерывном своем обороте часть сия оставляет по себе столько разных
счетов, сколько она имеет разных мест, где производятся расходы. Если бы
она была обязана производить на местах не только счет, но и поверку его,
она впала бы в медленность и смешение. Для сего они и должны по
необходимости ограничить себя тем, чтобы главные местные счеты были с
нею в непрерывной сообразности, а общую поверку счетов и свод их со
всеми частями предоставить особенному учреждению, которое и составляет
третью окончательную часть управления финансов.

93

П. Учреждения особенные

В управлении финансов различаются три главные части: 1) источники
доходов; 2) движение капиталов; 3) общая их поверка, или ревизия
счетов1.

Первая из сих частей принадлежит Министру Финансов, вторая – Министру
Казначейства, или Государственному Казначею, третья – Главному Директору
государственных счетов, или Государственному Контролеру; все сии части
вместе составляют Министерство Финансов.

I. Предметы Министра Финансов

205. Главные предметы Министра Финансов суть следующие:

Предположения, к законодательству финансов принадлежащие.

Сюда относятся: 1) Предположения к усовершенствованию управления
казенных имуществ и исключительных казенных прав, системы податей и
налогов, их установления, распределения и сбора. 2) Предположение
ежегодной сметы приходов и расходов.

Управление источниками доходов.

Сюда принадлежат: 1) Управление казенными селениями и лесами.

Горные и соляные заводы.

Доход питейный.

Управление податями и налогами, как-то: оброчным сбором, внутренними
пошлинами и проч.

Управление таможнями.

Управление источниками чрезвычайных доходов, как-то: системою кредитного
с принадлежащими к оной установлениями, капиталом погашения и проч1.

II. Предметы Министра Казначейства

206. Главные предметы Государственного Казначейства суть:

I. Прием и движение сумм, входящих из разных источников; сюда
принадлежат:

1 Сюда принадлежит управление банков, доколе они останутся в настоящем
их положении. Но по учреждении банка циркуляционного Министр Финансов не
иначе может входить в его управление, как в качестве главного вкладчика.
Капитал погашения и контора, им управляющая, останутся в его ведомстве,
яко установления, к государственному кредиту принадлежащие. Сюда также
относится управление горным департаментом, разными заводами, соляною
экспеди-циею и проч.

2 К сим трем отделениям принадлежать будут оба казначейства и экспедиция
о приходах и расходах.

94

Ежегодное их распределение по министерствам согласно утвержденным
сметам, и соображение сроков и мест вступления с сроками и местами
выдачи.

Состав и движение сумм, на платеж долгов определенных, и соображение их
отпуска с выгодами торговли и внешним частным кредитом.

Состав и движение сумм, определенных на расходы чрезвычайные2.

II. Управление монетное. Сюда принадлежат:

Установление монетной системы.

Передел монеты серебряной банковой, серебряной разменной и монеты
медной1.

Распределение монеты по местам и предохранение ее от всякого
корыстолюбивого роста.

III. Надзор над исправным вступлением доходов в свои места; вве-

дение лучшей методы в счетах и охранение их верности.

III. Предметы Главного Директора государственных счетов

Главный предмет сего управления состоит в том, чтобы получать и поверять
счеты приходов и расходов всех местных управлений.

Управление сие объемлет не только приходы и расходы общие
государственные, но и частные: губернские, уездные и волостные.

Общая цель сего управления есть обнаруживать пред правительством разные
злоупотребления в сборе доходов и в употреблении их в расход.

На сей конец управление сие обязано преследовать всех тех, кои или не
дают отчетов, или по отчетам сим окажутся под взысканием.

Особенная цель сего установления состоит в том, чтобы доставлять
правительству ежегодно примечания, из самых опытов извлеченные, о
движении его капиталов, представлять способы к облегчению их движения и
к лучшей их поверке2.

Состав Министерства Финансов.

Состав Министерства Финансов слагается:

из Министров и Главного Директора счетов,

из Совета Финансов,

1 К сему разряду относиться будут все ныне существующие монетные
заведения и те, кои впредь существовать могут.

2 Из сего видно, что установление сие должно быть независимо от Министра
Финансов и Государственного Казначейства. Ревизия счетов может наилучшим
образом обнаружить положение обоих сих управлений. Одна ревизия счетов
может показать, до какой степени финансовый закон в каждом году был
сохранен или нарушен.

95

3) из разных департаментов, к каждому управлению особенно при-

надлежащих.

I. О звании Министров и Главного Директора счетов.

Министры и Главный Директор управляют каждый вверенными им частями
особенно, сохраняя между собою по свойству их частей самые близкие
сношения.

Каждое управление ответствует за движение своей части независимо от
другой.

Предметы, требующие совокупного рассмотрения всех управлений, вносятся в
Совет Финансов.

И. Состав Совета Финансов.

Совет Финансов составляется: 1) из Министров Финансов и Казначейства и
из Главного Директора счетов; 2) из директоров тех департаментов, к коим
наиболее принадлежат дела, в оный поступающие, и кои приглашаются по
усмотрению министров.

Совет не имеет определенных дней присутствия, но собирается по
приглашениям его председателя.

Министр Финансов есть председатель сего Совета.

Он учреждает присутствие и охраняет порядок рассуждений.

Под его руководством составляются журналы сего Совета.

Предметы Совета:

1) Всякое новое постановление в учреждениях финансовых, допол-

нение их и распространение.

Рассмотрение ежегодной сметы приходов и расходов.

Назначение сумм на расходы непредвидимые.

Назначение сумм на издержки чрезвычайные.

Годовые отчеты.

Составление условий на откупы и подряды.

Производство откупов и подрядов, торги и заключение контрактов.

Охранение польз казенных по притязаниям частных людей, в судах
производящимся.

Важные финансовые меры, требующие тайны, рассматриваются в сем Совете,
но без приглашения директоров.

222. К Совету принадлежат два следующие установления:

1) Комиссия финансовых законов и учреждений.

Предмет сей комиссии есть рассмотрение и составление разных
предположений, к лучшему устройству и усовершению финансовой системы
служащих, на основании общего ее плана.

Министр Финансов поручает сей комиссии все соображения, к предмету сему
принадлежащие, и управляет ею непосредственно.

Министр Казначейства сообщает в сию комиссию виды его, к усовершению
части, ему вверенной, относящиеся.

96

Сия комиссия составляется из людей, в познаниях государственной
экономии особенно отличившихся.

2) Комиссия тяжебных казенных дел.

Предмет сей комиссии состоит в том, чтобы в делах спорных, возникающих в
губерниях или в Сенате по притязаниям частных людей к казне или по иску
казны на частных людях, охранять пользы казенные.

Для сего комиссия по делам, в губернии производящимся, состоит в
сношении с губернскими казенных дел стряпчими; а по делам сего рода в
Сенате Министр Юстиции сносится с Министром Финансов.

Если из донесений губернских казенных дел стряпчих комиссия усмотрит
какое-либо упущение во вред казны, она представляет о том Министру
Финансов, который, судя по положению дела, или дает губернскому
стряпчему нужные наставления, или предписывает перенесть оное
установленным порядком в Сенат.

В Сенате никакое спорное дело казенное не может быть решено, не
истребовав мнения Министра Финансов.

Министр Финансов предлагает оное на рассуждение комиссии и заключение
ее, если признает нужным, вносит в Финансовый Совет на общее уважение
или прямо представляет в Сенат.

Если решение Сената будет не согласно с мнением Финансового Совета,
тогда дело поступает в Совет Государственный и восходит на Высочайшее
решение.

Комиссия тяжебных казенных дел составляется из четырех членов, из коих
один председатель. Она имеет особенного секретаря и несколько
письмоводителей.

III. Департаменты Министерства Финансов.

В каждом управлении Министерства Финансов находится столько разных
департаментов, сколько разные рода дела и совокупность их при
подробнейшем образовании сего министерства потребовать могут.

Каждый департамент состоит в непосредственном управлении одного
директора.

Директор, управляющий департаментом, два главных имеет отношения к
министру: 1) представлять ему срочные сведения или табели о положении
части, 2) представлять на разрешение его все случаи, на кои нет точного
постановления или где требуются изъяснения и дополнения.

Исключая сих двух отношений, директор управляет вверенною ему частию
непосредственно и ответствует за ее исправность.

От каждого департамента находится при министре один секретарь и
несколько помощников, кои и составляют особенную канцелярию

4 Зак. 61

97

министра. Звание правителя канцелярии определится особенно при
подробном учреждении сего министерства.

Печатается по: Сборник императорского русского исторического общества.
Т. 45. СПб., 1885.

1.Генеральный годовой отчет о государственных доходах и расходах,
полагая расходы по новому предписанию декабря 20-го дня 1796 года

КОММЕНТАРИИ

«План финансов» М.М.Сперанского первый и единственный раз был
опубликован в 1885 году в Сборнике императорского русского исторического
общества (т.45). Этот сборник вышел в свет под названием «Финансовые
документы царствования императора Александра I». В предисловии к нему
А.Куломзин называл «План финансов» документом, «играющим столь важную
роль в наших финансах и представляющим столь любопытную картину
господствовавших тогда финансовых воззрений».

Появление «Плана финансов» было предопределено тяжелым финансовым
положением страны вследствие неумелого управления и хозяйствования,
огромных военных расходов и т.д. В 1808 году дефицит бюджета составил
124 млн руб., а в 1809 году – до 143 млн руб. против 26 млн руб. в 1807
году. Главным источником покрытия дефицита правительство считало выпуск
новых ассигнаций. Сумма ассигнаций к 1810 году составила 533,2 млн руб.
и курс ассигнационного рубля упал до 33 коп. Правительство пыталось
покрыть дефицит бюджета и за счет займов. Первый внутренний заем 1809
года, несмотря на его краткосрочность и выгодные для подписчиков условия
(6% и 1% премии и разные льготы), дал ничтожные поступления – всего 3,3
млн руб.

Россия оказалась на грани финансового краха, и в таких условиях
М.М.Сперанский был призван Александром I к реформаторской деятельности.

«План финансов» был подготовлен М.М.Сперанским в очень короткие сроки (в
этой работе, как уже отмечалось, ему помогал М.А.Балугьянский). В
отчете, представленном императору Александру I 11 февраля 1811 года,
М.М. Сперанский подводит предварительные итоги финансовой реформы,
анализирует процесс осуществления плана финансов, выделяет его
положительные моменты. Отчет состоял из четырех частей, затрагивавших
наиболее важные и насущные вопросы (по управлению государственной
канцелярией, комиссией законов, по плану финансов и финляндским займам).

В части, посвященной финансам, М.М. Сперанский вновь подчеркивает, что
для спасения финансов России следует выполнить два главных требования:
платить долги и уравнять доходы с расходами. Исходя из этого, он
выделяет две главные части плана финансов: кредитную систему и
равновесие доходов. Возвращаясь к анализу кредитной системы, Сперанский
кратко повторяет основные положения, выдвинутые им в «Плане финансов»
(1810), для уплаты долгов:

100

«I. Остановить выпуск ассигнаций.

Отделить из государственных имуществ особенный капитал для погашения.

Чтобы ускорить движение сего капитала, открыть на счет его заем».

Несмотря на обилие критики и возражений, направленных против этих
положений, М.М. Сперанский считал их в целом выполненными. Он
констатирует, что выпуск ассигнаций прекращен, имущества продаются выше
самой высокой их оценки, заем идет, падение курса денег остановилось, а
его рост должен начаться с 1 февраля 1811 года. Как и прежде
М.М.Сперанский подчеркивает важность «кредитных бумаг» и считает
необходимым «основать новый» кредит. Он замечает, что от кредита
«зависит жизнь и постоянное движение всех государственных богатств».
Касаясь вопросов равновесия доходов и расходов, он пишет: «В сей части
плана финансов сделаны следующие положения:

I. Установлена монетная система1.

Учрежден порядок, коим сметы расходов должны быть составлены,
рассматриваемы и охраняемы.

Экономическими суммами, прибавкою в налогах и другими пособиями
удовлетворены все издержки 1810 года и обеспечены расходы 1811 года.

Издано коммерческое положение на 1811 год».

1 Реформа денежной системы осуществлялась в рамках всеобщих финансовых
преобразований. В соответствии с манифестом от 20 июня 1810 года о новом
устройстве монетной системы, главной денежной единицей государства
объявлялся серебряный рубль достоинством в 4 золотника и 21 долю чистого
серебра. «Все прочие серебряные и золотые монеты оставлялись в свободном
обращении по курсу к этому рублю. Но чеканиться в дальнейшем должна была
лишь монета, определенная манифестом, а именно: банковая, или торговая,
– рубль и полтина, серебряная, разменная в 20, 10 и 5 коп., и медная,
разменная в 2, 1 коп. и в полкопейки, или в одну деньгу. […] Манифест
… повелевал с 1811 г. все акты, крепости, векселя, условия и сделки во
всех губерниях заключать в российской монете. Счет на иностранную монету
во всех внутренних сделках следовало прекратить, ас 1812 г. запрещались
хождение и ввоз иностранной мелкой разменной монеты» (Русский рубль. Два
века истории. Х1Х-ХХ вв. М., 1994. С. 22-23).

101

В то же время Сперанский в своем отчете указывает на
неудовлетворительное решение проблем, связанных с государственными
доходами, подчеркивая, что он не достиг уровня 1787 года, то есть
времени выпуска ассигнаций.

По мнению М.М. Сперанского, основными статьями дохода могли быть:

Личная подать.

Поземельная подать.

Сбор с винокурения.

Налог с промышленности и торговли (подати с купечества, таможенные
сборы, подати с медных и железных заводов).

Доход с казенных имуществ, лесов и заводов.

Все остальные подати он считал незначительными и предлагал их
упразднить. Надо отдать должное М.М. Сперанскому: делая некоторые выводы
по осуществлению финансовой реформы, говоря об их результатах, он
критически отнесся к своему плану финансов, возлагая при этом большую
часть ответственности за его неполное выполнение на правительство.
«Многие думают, что план финансов совершенно уже исполнен и все
операции, в нем предназначенные, приведены в действие, – писал он. –
Мнение сие никакого не имеет основания. Из всего выше изложенного видно,
что некоторые только его части обработаны и изданы, другие же по
стечению работ и теперь еще остаются без действия». {Сперанский М. Отчет
в делах 1810 года, представленный императору Александру I 11-го февраля
1811 года. (Сообщено А.Ф.Бычковым). Сборник императорского Русского
исторического общества. Т. 21. СПб., 1877. С. 447-462).

+ * *

С. 40.

Капитул российских Орденов – орденские советы или комиссии, где
сосредоточивались все дела по орденам.

С.41.

Ефимок – иностранная серебряная монета, в больших количествах
ввозившаяся на Русь в ХУ1-ХУП вв. Название происходит от .1оасЫт8та1ег –
первых талеров, чеканившихся в Йоахимстале (Сев.-Зап. Чехия). В 1655
году была сделана попытка ввести ефимки в обращение по узаконенной цене
в 64 коп. Законность ефимок как платежного средства удостоверялась
специальным русским клеймом, или «признаком» (изображение всадника на
коне). Такие ефимки получили наименование ефимок с «признаком». Они
выпускались всего один год. Вес ефимок (ок. 28 г.) был положен в основу
веса серебряного рубля, чеканившегося с начала XVIII в.

** Поташ – нейтральная углекалиевая соль, К2СО3, в состав которой в
безводном состоянии входит 56,5% калия, 8,7% углерода и 34,8% кислорода.
Используется в промышленных целях. В России и зарубежных

102 странах всегда пользовался большим спросом, и потому на отпуск этого
товара увеличивали пошлину. С.49.

Еще в 1809 году в «Записке об устройстве судебных и правительственных
учреждений в России» М.М.Сперанский писал: «Богатство государственное
есть всегда в сложном содержании способов естественных и труда, на них
употребленного. Поелику доходы не что другое суть, как часть
государственного богатства, уделяемая на содержание управления, то из
сего следует, что государственная экономия имеет два главные предмета:

приумножать вообще массу государственного богатства;

извлекать из нее доходы образом наименее отяготительным и распределять
их на содержание управления без недостатку и излишества.

Посему два главные отделения должно себе представлять в управлении
экономическом.

В одном ведаются источники народного богатства в отношении к их
приумножению. Сюда принадлежат разные способы к ободрению земледелия, к
управлению мануфактур, коммерции, промыслов и заводов.

В другом ведаются доходы, из общих источников извлекаемые,
распределяемые и сохраняемые. Сюда принадлежат подати, таможни, оброчные
и откупные статьи и проч.

Первое отделение имеет столько частей, сколько есть в государстве
значащих ветвей промышленности, отделение сие можно назвать
государственным хозяйством.

Второе отделение имеет две главные части:

извлечение доходов и распределение их по частям, требующим содержания;

счет и хранение остатков. Отделение сие можно назвать отделением
финансов».

(Сперанский ММ. Проекты и записки. М., Л., 1961. С. 102.). С. 51.

Термин вакенбух относится к остзейскому (прибалтийскому) крестьянскому
праву и происходит от эстонского слова «>Уак» – мера для зерна. В эпоху
господства ливонского ордена это слово употреблялось для обозначения
территориального понятия дворянской вотчины, а затем -отбываемых в
пользу вотчинника крестьянских повинностей. В XVII веке правительство
Швеции предписало выяснить размеры крестьянских участков и повинностей с
тем, чтобы они были занесены в особые книги. Эти книги были названы
«\\гаскепЬиспег» и послужили, отчасти, образ-

103

цом «уставных грамот» для бывших крепостных крестьян. Вакенбухи являлись
своего рода кадастровыми книгами. В этом смысле и был употреблен
М.М.Сперанским данный термин. С. 52.

Сбор с плакатных паспортов – впервые фискальное значение паспорт получил
в 1763 году как средство для сбора паспортных пошлин (за годовой паспорт
взимался 1 руб. 45 коп.).

С. 58.

Вопросы теории монетной и кредитной системы как основы оздоровления всей
финансовой системы оставались предметом пристального внимания
М.Сперанского. (См. также: СперанскийМ.М. Мысли о новых билетах
казначейства // Русская старина. Т.8. СПб., 1873. С. 585-588; Сперанский
М.М. Записка о монетном обращении с замечаниями графа Канкрина. СПб.,
1895).

С. 60.

* Ажио – превышение биржевого (рыночного) курса ценных бумаг, других
фондовых ценностей или денежных знаков по сравнению с их нарицательной
стоимостью. Обычно исчисляется в процентном отношении к номиналу.
Противоположностью ажио является дизажио.

С. 62.

Облигация (от лат. obligatio – обязательство) – ценная бумага,
представляющая собой долговое обязательство, по которому кредитор
ежегодно получает годовой доход в виде фиксированного процента. Доход
может выплачиваться в форме выигрышей, разыгрываемых в специальных
тиражах, или путем оплаты купонов. Облигации подлежат погашению (выкупу)
в течение определенного, заранее установленного при выпуске займа срока.

В дореволюционной России облигации назывались процентными бумагами. Они
выпускались частными, общественными или правительственными учреждениями.
Облигации представляли собой долговые обязательства этих учреждений.
Посредством выпуска облигаций привлекался ссудный капитал или совершался
заем. Долговой или заемный характер облигации являлся главным отличием
от акции.

Держатель облигации не имел права распоряжаться капиталом предприятия
пока оно нормально функционировало, но его право на капитал проявлялось
в случае конкурса. Спорным считался вопрос относительно государственных
процентных бумаг.

По характеру дохода, получаемого от процентных бумаг, последние делились
на две большие категории: фонды, т.е. бумаги, которые приносили
держателям постоянный, фиксированный ежегодный доход, и диви-

104

дендные бумаги, доход от которых колебался из года в год и зависел от
прибыльности предприятия.

Фонды, в свою очередь, делились на государственные, или гарантированные
государством, и частные. Различие между частными фондами и дивидендными
ценностями, кроме отличия по характеру дохода, выражалось еще и в том,
что первые пользовались преимущественным правом удовлетворения из того
капитала, который в них был представлен.

С. 66.

Профессор В.Н.Твердохлебов придерживался мнения, что «ошибки финансового
плана – изъятие ассигнаций путем займов и продажи государственных
имуществ – вполне понятны: эти мероприятия считались чуть ли не
аксиомами в капиталистических странах, в экономической литературе
классической школы». (Проф. В.Твердохлебов. Сперанский и его
деятельность в области финансов и денежного обращения // Советские
финансы. 1945. № 12. С. 28.) Между тем одним из немаловажных тезисов,
положенных в основу «Плана финансов», являлось осуждение бумажноденежной
инфляции, приводившей к тяжелым последствиям. Для оздоровления денежной
системы М.М.Сперанский предлагал не только прекратить выпуск ассигнаций,
но и приступить к их постепенному выкупу государством за счет продажи
государственных имуществ Он подробно останавливался на том ущербе,
который наносят государству бумажные деньги и требовал возврата к
нормальному металлическому обращению.

С. 92.

Теоретические выкладки по устройству и организации органов управления
содержались в законодательных проектах и записках М.М.Сперанского (См.,
например: «Записка об устройстве судебных и правительственных учреждений
в России» (1803), «Краткое начертание государственного образования»
(1809), «Общее обозрение всех преобразований и распределение их по
временам» (1809) // Сперанский М.М. Проекты и записки. М., Л., 1961).
Для наглядности приведем цитату из «Общего обозрения всех преобразований
и распределения их по временам»: «Положение наших финансов требует
непременно новых налогов и весьма нарочитых. Без сего никак и ни к чему
приступить невозможно. Налоги тягостны бывают особенно потому, что
кажутся произвольными. Нельзя каждому с очевидностью и подробно доказать
их необходимость. Следовательно, очевидность сию должно заменить
убеждением в том, что не действием одного произвола, но необходимостью,
признанного и представленного от Совета, полагаются налоги. Таким
образом, власть державная сохранит к себе всю целость народной любви,
нужной

105

ей для счастия самого народа; она оградит себя от всех неправых
нареканий, заградит уста злонамеренности и злословию, и самые налоги не
будут казаться тягостными с той минуты, как признаны будут
необходимыми».

Другая цитата из того же произведения М.М.Сперанского: «Скрывать
затруднения финансов есть верный способ умножать запутанность и питать
беспокойство; к тому же ежедневное падение бумаг преграждает всякую
возможность скрыть настоящее их положение. Первый шаг исправления есть
признать публично сии затруднения, но вместе с тем показать средства и
пути исправления. Кто чувствует свою силу, тот не боится угроз или
нареканий. Россия в отношении к ее финансам точно стоит в сем
отношении».

Н. И. ТУРГЕНЕВ

ОПЫТ ТЕОРИИ НАЛОГОВ

НИКОЛАЙ ИВАНОВИЧ ТУРГЕНЕВ

Первую биографию Н. И. Тургенева написал его дальний родственник,
известный русский писатель И. С. Тургенев. Он отмечал, что Николай
Иванович родился не в 1787 и не в 1790 году, как было ошибочно показано
в нескольких биографиях, а 11 (22) октября 1789 года. Его родители –
Иван Петрович Тургенев и Екатерина Александровна, урожденная Качалова1.

1 Тургенев И.С. Николай Иванович Тургенев // Декабристы в воспоминаниях
современников. М., 1988. С. 47-48.

Е.И. Тарасов писал, что время рождения Н.И. Тургенева определялось 10-11
октября, а это оказалось неверным. Он исправляет дату на 28 сентября на
основании собственных указаний Тургенева в его дневнике.

2 Тарасов Е.И. Из истории декабристов. Детство и юность Николая
Ивановича Тургенева. Пг., 1915. С. 8-32. Он же. Декабрист Николай
Иванович Тургенев в Александровскую эпоху. Очерк по истории либерального
движения. Самара, 1923. С. 47-91.

109

Раннее детство Н. И. Тургенев провел в Симбирске. Жил он главным образом
в родовых селах Тургеневе и Ахматове. В декабре 1796 года Тургеневы
переехали в Москву. Когда Николаю исполнилось девять лет, его поместили
в университетский благородный пансион. В 1803 году он был переведен в
старшее отделение пансиона и мог слушать лекции некоторых профессоров по
назначению и выбору начальства или родителей. В четырнадцатилетнем
возрасте он был записан на службу в архив коллегии иностранных дел. Н.
И. Тургенев закончил пансион 22 декабря 1806 года с золотой медалью. С
1807 по 1808 год был вольным студентом в Московском университете. Летом
1808 года он уехал из Москвы в Петербург, откуда, недолго погостив у
брата Александра, отправился за границу2. Свое образование Тургенев
продолжил в Гет-тингенском университете, где слушал лекции Шлецера,
Гефера, Геде и других ученых по политэкономии, философии, юридическим и
историческим наукам. Геттингенский университет являлся в то время
наиболее передовым центром науки и притягивал своими идеями многих
молодых людей со всей Европы1.

1811 год Н.И. Тургенев посвящает не только учебе, но и знакомству с
Европой. Много путешествует: он побывал в Лейпциге, Саксонской
Швейцарии, Дрездене, Гейдельберге, Париже, Женеве, Цюрихе, Милане, Риме,
Неаполе и других городах.

После завершения образования (1812) Н.И. Тургенев поступил в комиссию по
составлению законов, а в следующем, 1813 году, назначен русским
комиссаром Центрального административного департамента союзных
правительств, во главе которого стоял прусский барон Штейн. В качестве
комиссара этого департамента Тургенев сопровождал русские войска в
походах 1814-1815 годов2.

В конце 1816 года Н.И. Тургенев вернулся в Россию. По его словам, в
конце 1819 года он был принят князем СП. Трубецким в Союз Благоденствия,
устав которого («Зеленая Книга») в качестве основной цели определял
«общественное благо»3.

С 1816 по 1824 год главными занятиями Н.И. Тургенева являлись служба и
литературная деятельность. После возвращения из-за границы он был
назначен исполняющим должность статс-секретаря Государственного совета,
ас 1819 года еще и управлял 3 отделением канцелярии министерства
финансов. В эти годы Н.И. Тургенев знакомится со многими будущими
декабристами и поддерживает с некоторыми из них тесные дружеские
отношения4. В отечественной литературе сложилось устойчивое мнение, что
он являлся одним из создателей и руководителей Северного общества и
«Союза Благоденствия». Однако один из самых серьезных исследователей
жизни и деятельности Н.И. Тургенева, Е.И. Тарасов, считал, что в
деятельности Северного общества он принимал пассивное участие,
присутствуя лишь на немногих его собраниях, и действительно вступил в
«Союз благоденствия» в конце 1819 года.

1 Декабристы. 86 портретов. М., 1906. С. 242-244.

2 Там же.

3 Тургенев Н. Россия и русские. М., 1907. Ч. 1. Т. 1-2. С. 56-57.

4 Декабристы. 86 портретов. С. 244-245.

‘ Декабристы и их время. Т. 1. М., 1932. С. 109.

110

В 1824 году Н.И. Тургенев выехал за границу на лечение. Известие о
смерти Александра I и восстании 14 декабря 1825 года он получил в
Париже. После этого переехал в Лондон и весь следующий год путешествовал
по Англии. Здесь он узнал о своем привлечении к суду по делу о тайных
обществах, о ходе следствия, о приговоре и его вступлении в силу5.

Следственной комиссией Н.И. Тургенев обвинялся в том, что: 1)
принадлежал к тайному обществу; 2) участвовал в 1820 году в совещаниях
коренной думы, где выдвигалось целью введение республики; 3) занимал
место председателя в совещаниях в Москве в 1821 году, когда объявлено
было мнимое уничтожение общества; 4) по возвращении в С.-Петербург
намеревался опять составить общество, для чего избрал некоторых из
старых членов и принял новых; 5) в 1823 году участвовал в восстановлении
почти разрушившегося общества; 6) знал о решении Южного общества ввести
республику и сам был настроен в республиканском духе; 7) по вызову,
сделанному с высочайшего утверждения, к ответу из чужих краев не явился,
но прислал объяснение, которое, однако, не принято в уважение, как
потому, что оно основано на городских слухах, так и потому, что он
обязан был лично принести свои оправдания и в случае надобности очными
ставками опровергнуть сделанные на него показания.

По приговору Верховного уголовного суда Н.И. Тургенев был осужден к
ссылке в каторжную работу навечно1.

Николай Иванович остался за границей. В своих письмах, адресованных
брату, Сергею Ивановичу, он излагает взгляды на тайные общества и
касается своего в них участия. В письме, отправленном из Лондона 20 июля
1826 года, он пишет: «…будучи в обществе, я имел только одну цель:
освобождение крестьян, и … эту цель почитал и почитаю важнейшею для
меня в жизни… Из подробных объяснений подсудимых всякий
беспристрастный человек должен убедиться в незначительности бывших
обществ»2.

1 Алфавит членам бывших злоумышленных тайных обществ и лицам,
прикосновенным делу, произведенному высочайше учрежденною 17-го декабря
1825-го года Следственною Комиссиею, составлен 1827-го года //
Декабристы. Биографический справочник. М., 1988. С. 326.

– Декабрист Н.И. Тургенев. Письма к брату С. И. Тургеневу. С. 468.

111

Отвечая на доводы Следственной комиссии, Н.И. Тургенев пишет
оправдательную записку. Касаясь мотивировки своего осуждения, он
приводит целиком обвинительные пункты и опровергает их. В частности, он
отмечал: «…я не принимал участия ни в образовании общества, ни в его
восстановлении; я не привлекал новых членов; я не присутствовал, по
словам донесения, на других совещаниях, кроме тех, которые имели своим
предметом роспуск общества. Остается только установленным мое участие в
сообществе, цель которого была определена уставом, рассмотренным
следствием, не нашедшим в нем ничего, кроме банальностей»1.

Оставаясь за границей, Н. И. Тургенев не перестает думать о братьях.
Мысль о вечной разлуке с Родиной и с родными угнетает его. Он даже
думает о возвращении в Россию и явке на суд. Со временем он вновь
обращается к оправдательной записке и укоряет себя в малодушии,
объяснение свое считает недостойным человека честного и гордого.

Волею судьбы Н. И. Тургенев стал эмигрантом и жил сначала в Англии,
потом преимущественно в Париже. В 1833 году он женился, познакомившись
со своей будущей супругой, Кларой, урожденной де Виарис, в Швейцарии.

В своих воспоминаниях Д.Н. Свербеев писал, что впервые встретился с Н.И.
Тургеневым осенью 1833 года в Женеве. Он увидел в Николае Ивановиче
серьезного человека, глубокого ученого, редко веселого, чаще пасмурного
и задумчивого. Таким представился он в счастливую минуту своей жизни,
писал Свербеев, за несколько дней до его женитьбы на дочери пьемонтского
изгнанника, генерала Гастона Виариса2.

Николай Иванович и его жена воспитали троих детей: дочь Фанни (13. 2.
1835-5. 2. 1890); сыновей Альберта (Александра, 21. 7. 1843-13. 1.
1892), художника и историка искусства, и Петра (21. 4. 1853-21. 3.
1912), скульптора, с 29 декабря 1907 года почетного члена Академии
наук3.

В 1856 году Н. И. Тургенев был восстановлен во всех своих прежних правах
и в следующем же году прибыл в Россию. Тогда же он приступил к
устройству своих крестьян на условиях, очень выгодных для них и очень
неудобных для него.

1 Тургенев Н. Россия и русские. Ч. 1. Т. 1-2. С. 180-181.

2 Декабристы в воспоминаниях современников. М., 1988. С. 51-52.

3 Декабристы. Биографический справочник. С. 180.

4 Тургенев И. С. Николай Иванович Тургенев. С. 49-51.

112

Умер Н. И. Тургенев в 1871 году близ Парижа на своей вилле Vert Bois,
похоронен на кладбище Pere Lachaise. Иван Сергеевич писал, что Николай
Иванович скончался тихо, почти внезапно, без предварительной болезни. За
два дня перед кончиной, несмотря на свои восемьдесят два года, он еще
совершал прогулки верхом. Биография заканчивается словами: «Память его
останется навсегда драгоценной для всех, кто знал его; но и Россия не
забудет одного из лучших своих сынов»4.

* * *

“Опыт теории налогов” Н.И. Тургенева. Обзор критики.

В 1830 году в Санкт-Петербурге в типографии Н. Греча вышла небольшая
книжка под названием: «Некоторые замечания на «Опыт теории налогов»,
изданный г. Тургеневым. Сочинение Действительного Статского Советника
Николая Демидова».

Удивительным выглядит тот факт, что ни в одной из книг и статей,
посвященных творчеству Н. И. Тургенева, эта работа не упоминается. Более
чем странным кажется и то, что ни словом не обмолвился об этой работе
самый добросовестный и скрупулезный исследователь его творчества и
биографии Е. И. Тарасов. Сам же Н. Демидов так определил цели и задачи
своей работы: «Отдавая должную справедливость книге под заглавием: «Опыт
теории налогов», мы отваживаемся однако же сказать, что по прилежном
исследовании оказываются в ней как недостатки в самой теории налогов,
так равно и некоторые правила и заключения, основанные на одних
умозрениях, не согласующиеся с опытом времен прошедших и с настоящими
происшествиями, а потому и приняли мы намерение издать некоторые
замечания на сию книгу, заслуживающую особое уважение по той чистоте и
плавности слога, которым отмечается сие произведение…».

Приступая к анализу «Опыта теории налогов», Н. Демидов обращает внимание
на игнорирование исторических аспектов в развитии налоговых систем
европейских государств, указывает на отсутствие сведений относительно
налогов, существовавших в начале образования европейских государств и
России, в том числе вопросам их происхождения, а также
усовершенствования налоговых систем этих государств. Критик выражает
хвое несогласие с определением налога, которое даег Н. И. Тургенев. Н.
Демидов определяет, что «налог есть участок имущества и трудов частных
людей, уделяемый им на удовлетворение нужд и польз общественных, и
следовательно своих собственных». Он не согласен с утверждениями автора
о том «что всякий налог есть зло, ибо лишаг ет платящего части его
собственности», а также с применением к налогу слов И. Бентама, который
говорил о всяком законе как о зле, ибо всякий закон нарушает свободу.
Рассуждая на эту тему, Н. Демидов заключает, что «закон в общем смысле
не есть зло, не искореняет зло и назидает добро».

113

Демидов не согласен с тем, что налоги составляют единственный источник
государственных доходов, и пишет: «… государственные доходы, кроме
налогов, взимаются еще и с разных оброчных статей, с казенных доходов,
фабрик, коммерческих заведений…» Он точно подмечает спорные моменты:
«Пошлины за купчую или дарственную запись на землю не есть ли налог на
самую землю, тем более, что почасту пошлины сии превышают и самый доход
с таковой земли? Пошлины, взимаемые при межевании, и поземельные деньги,
нерасчисленные по доходам с земель, не суть ли налоги с самой земли, ибо
нередко часть таковых земель никакого не приносят дохода».

Н. Демидов предлагает и иной вариант классификации налогов. Он выделяет
налоги:

с земли,

с доходов от земли,

с капиталов,

с доходов от капитала,

с лиц или работы,

с доходов лиц или работы,

со всех трех источников дохода без различия.

Демидов подвергает критике позицию Н.И. Тургенева по вопросу о
таможенных и пограничных пошлинах, отмечая, что «Сочинитель вооружается
противу запретительной и распорядительной системы»; правила сбора
таможенных пошлин называет произвольными и считает, что умозаключения
автора построены на сомнительном принципе: «…в 1-м правиле Сочинитель
выставляет, что «пошлину с иностранных товаров следует тогда только
взимать, когда на таковой же товар собственного изделия наложен налог
внутри государства, дабы тем не дать преимущества в совместничестве
иностранному изданию пред своими». Он критикует и другие правила Н.
Тургенева: репрессалии, правило, по которому никогда нельзя запрещать
ввоза и вывоза товаров, обязанность поощрять иностранную промышленность,
допуск прибавки пошлины на иностранные товары, «когда случайное и
мгновенное изобилие ввозимого товара может сделать подрыв внутренним
произведением».

Заканчивая анализ третьей главы «Опыта теории налогов», Демидов пишет,
что не одобряет ее, и в особенности «подразделения разных отраслей
налогов и их источников».

В противовес Н. И. Тургеневу он считает основным источником пополнения
казны от налогов налоги на предметы роскоши, а не на необходимые для
жизни предметы (например, на хлеб, на соль и т. д.). Ины-

114 ми же важными источниками государственных доходов, по мнению
критика, являются казенные имущества, к коим он относит: земли, воды,
рудники, заводы, фабрики и другие заведения.

Рассматривая главу, посвященную сбору налогов, критик подчеркивает,
почему, по его мнению, трудно отдавать предпочтение форме сбора с
помощью откупщиков, а не взиманию налогов самим правительством. Н. И.
Тургенев объяснял пользу сбора налогов правительством притеснениями
налогоплательщиков со стороны откупщиков.

Всю шестую главу книги «Опыт теории налогов» Демидов определяет «как
последствие той ложной и несчастной мысли, что налог, подобно как и
закон, есть зло».

До выхода в свет книги Н. Демидова в прессе неоднократно появлялись
критические заметки на «Опыт теории налогов», например, в популярном в
то время «Духе Журналов» за 1820 год, № 4, 5 и 6. Анонимный автор
эмоционально по форме подверг критике работу Н. И. Тургенева1. Его
раздражало преклонение перед английской конституцией, агитация за
парламентский способ установления податей и налогов. Он обвинил Н. И.
Тургенева в компиляции. Во второй и третьей статьях критик Н. И.
Тургенева в корне отрицает возможность парламентариев выражать интересы
населения, в частности, в вопросах установления щадящих налогов. Н. И.
Тургенев упрекал критика за неосведомленность в исследуемых им
проблемах.

1 См. также: Пиксанов Н. Безвестные статьи Н.И. Тургенева. (К истории
русской публицистики.)//Декабристы и их время. Т. 2. М, 1932. С.
113-129.

115

Книга Н. И. Тургенева «Опыт теории налогов» не осталась незамеченной и в
более позднее время. Расцвет российской финансово-правовой науки
приходится на вторую половину XIX века. Ученые, жившие и творившие в тот
период, по-разному оценили «Опыт теории налогов». Так, И. И. Янжул о
достоинствах книги Н. И. Тургенева отзывался очень лестно: «Если бы это
сочинение было в свое время издано на языке более распространенном в
Западной Европе, оно заняло бы видное место между лучшими в начале XIX
в. трудами по теории налогов и осталось бы на них не без влияния. Автор
основательно изучил экономическую литературу Германии, Англии и Франции
и, в отличие от большинства, по своим воззрениям в некоторых отношениях
является даже оригинальным. Книга его подробно трактует все вопросы о
налогах, начиная от их происхождения и источника до описания различных
видов и общего действия, причем бумажные деньги рассматриваются как
особый вид налогов.

С обширными сведениями автор соединяет тонкий аналитический ум и дар
прекрасного изложения. Его критические замечания на некоторые воззрения
Юма, Канара сохраняют свою цену до сих пор. По условиям того времени и
состоянию самой финансовой науки на Западе, сочинение Тургенева долго
оставалось у нас своего рода оазисом в пустыне»1.

Другой известный специалист в области финансового права, профессор В.А.
Лебедев считал «Опыт теории налогов» замечательным явлением,
одновременно подчеркивая, что сочинение это, «составленное из
иностранных источников, не содержит в себе почти никаких указаний
относительно России»2.

Восторженно отзывался о Н. И. Тургеневе и его книге «Опыт теории
налогов» В. В. Святловский3. Он называл автора новатором в области
финансов и первым человеком, давшим превосходное учение о налогах. В. В.
Святловский особое внимание обращает на вывод о невозможности
отождествления права требовать подати с правом налагать их, а также на
призывы к облегчению налогового бремени крестьянства и переложению его
на привилегированные сословия. Его также привлекает предложение о
реформировании способа взимания податей, по которому вместо обложения
налогом заработной платы предлагалось взимать его только с чистого
дохода.

1 Янжул И.И. Финансовая наука (Россия) // Энциклопедический словарь
Брокгауза и Ефрона. 1899. Т. 55. С. 855-856. гЛебедевВ.А. Финансовое
право. Т. 1. СПб., 1889. С. 191.

3 Святловский В.В. К истории политической экономии и статистики в
России. Сб. статей. СПб., 1906. С. 56-67.

116

Серьезный и детальный анализ работы Н. И. Тургенева был осуществлен
профессором Е. И. Тарасовым в выпущенной им в 1923 году книге «Декабрист
Николай Иванович Тургенев в Александровскую эпоху. Очерк по истории
либерального движения». Е.И. Тарасов подчеркивал особую ценность третьей
главы «Опыта…» – самой обширной, дающей классификацию источников и
способов налогообложения. По мнению Тарасова, автор довольно удачно для
своего времени определил налоги, но не понял мысли Адама Смита,
говорившего, что «государство для полезных предприятий должно не
сообразовываться с доходами и не стесняться расходами, раз надо ввести
какое-либо полезное усовершенствование»1. Он также отмечает, что вторая
глава – «Главные правила взимания налогов» – есть повторение и
разъяснение того, что имеется у Ад. Смита в его книге «Исследования о
природе и причинах богатства народов».

Скрупулезно исследуя «Опыт теории налогов», Е. И. Тарасов утверждает,
что «свою книгу Тургенев писал, широко пользуясь и во всем
руководствуясь неизданными лекциями о финансах проф. Сарториуса, отчасти
пятою книгою сочинения Ад. Смита»2. В доказательство своей догадки он
приводит несколько доводов и примеров. В частности, он пишет, что Н. И.
Тургенев использовал при работе над своей книгой 155 сочинений разных
ученых, которые вдохновляли его на написание книги, а конспектом и
руководящей нитью служили записи лекций Сарториуса о финансах. Е. И.
Тарасов отмечает, что поля страниц этих лекций испещрены разными
характерными значками, указывающими, что Н. И. Тургенев подолгу работал
над каждою страницею и над каждою фразою конспектов, брал из них
указания, справки и выдержки. Тщательное сопоставление лекций Сарториуса
с трудом Н. И. Тургенева позволило Тарасову прийти к выводу о том, что
автор, работая над своей книгой, постоянно руководствовался этими
лекциями. Это не удивило Е. И. Тарасова, поскольку у Н. И. Тургенева, по
его мнению, интерес к политической экономии и финансам появился только в
Геттингене и под влиянием Сарториуса. В то же время он отмечает, что при
написании двух первых глав («Происхождение налогов» и «Главные правила
взимания налогов») Н. И. Тургенев не мог использовать лекции Сарториуса,
так как в них ничего нет о происхождении налогов.

Е.И. Тарасов объясняет приводимые им доказательства не с целью
утверждения, что Н.И. Тургенев просто списал или перевел лекции своего
учителя, а для того, чтобы показать сколь велика была его зависимость от
Сарториуса и о роли лекций, облегчивших ему не только тщательное
изучение налогов, но и написание самой книги. Как полагает профессор
Тарасов, русские ученые позднейшего времени (Лебедев, Ян-жул, Ходский,
Исаев, Святловский и др. ) не изумлялись бы такому чуду., как «Опыт
теории налогов», если бы потрудились изучить источники написания книги
Тургенева.

1 Тарасов Е.И. Указ. соч. С. 234. Там же. С. 288.

117

Книга Тургенева имела шумный успех, в 1819 году автор выпустил второе ее
издание. Многие известные люди России отнеслись к этой работе весьма
доброжелательно. Среди них были граф Н.П. Румянцев, Н.С. Мордвинов, граф
СО. Потоцкий. Н.И. Тургенев стал популярным и в среде либеральной
молодежи.

Е.И. Тарасов считает, что среди современников не нашлось компетентного
критика, который смог бы всесторонне изучить и объяснить значение
«Опыта…». Он же указывает (это сделал и В.В Святловский), на небольшую
рецензию, напечатанную в «Сыне Отечества» в 1818 году (№ 50, 51). Ее
автор А.П. Куницын, по словам Е.И. Тарасова, дает пересказ содержания
книги без критического анализа. Кроме этого отзыва он упоминает еще
короткий отзыв Ф.Н. Глинки «Несколько мыслей о пользе политических наук»
(1819), не имевший научного значения.

Что касается иностранных откликов на «Опыт теории налогов», то до нас
дошла одна короткая заметка-рецензия, напечатанная в венском
«Gonversations-Welt» (1820).

В более поздних работах, посвященных научному наследию Н.И. Тургенева,
зримо ощущались идеологические оттенки. Однако данное обстоятельство не
служило препятствием к появлению глубоких аналитических исследований, в
т. ч. посвященных «Опыту теории налогов».

В предисловии к переизданному в 1937 году труду Н.И. Тургенева
рассматриваются наиболее интересные сюжеты. И.Г. Блюмин1, автор
вступительной статьи, считает, что книга привлекла к себе значительное
внимание благодаря своему общественно-политическому значению. По его
мнению, Н.И. Тургенев в своем «Опыте теории налогов» выступает не только
против крепостного права, но и против всяких форм внешнеэкономического
принуждения, в том числе против принудительных работ в пользу
правительства, против всевозможных личных повинностей. Одной из
важнейших идей тургеневского «Опыта…», отмечает И.Г. Блюмин, является
вывод о том, что эффективность налоговой системы непосредственно зависит
от политического состояния страны, от степени реализации буржуазных
политических свобод. Он приходит к выводу, что Н.И. Тургенев в своей
работе находится под исключительным влиянием Адама Смита, что выразилось
в полном поддержании фритредерских идей последнего.

1 См. также: Блюмин И.Г. Экономические взгляды Н.И. Тургенева //
Проблемы экономики. № 4. 1936. С. 105-124.

118

Н.И. Тургенев, по словам И.Г. Блюмина, заимствовал у А.Смита наивную
веру в капитализм как в безоблачное царство счастья и довольства, и эту
веру в совершенство капиталистического строя, в догмат о всеспасающей
благодетельной роли свободной конкуренции он сохранил до конца своей
жизни.

Завершая статью, И.Г. Блюмин отмечает, что «Опыт теории налогов» был
написан Н.И. Тургеневым в лучшую пору его творческой деятельности, эта
книга дает богатый материал для характеристики взглядов той эпохи, и,
наконец, сыграла прогрессивную роль для России.

В конце 60-х годов в одном из фундаментальных исследований по истории
русской экономической мысли ученые вновь возвращаются к теоретическим
обоснованиям Н.И. Тургеневым налоговой и денежной систем1. По их мнению,
рассматривая налоговую политику царского правительства, Н.И. Тургенев
имел возможность обсуждать и вопросы земледелия, промышленности,
положение различных классов общества; защищал принцип взимания налога
только с чистого дохода, не затрагивая самого капитала. Они также
обращают внимание на другие позиции, содержащиеся в «Опыте теории
налогов»:

решительное выступление против физиократов, против их проекта установить
единый налог с земли;

одобрение существования косвенных налогов;

поддержание государственного кредита и др.

Особо выделяется определение методологических основ теории финансов как
науки, основанной на «наблюдениях, замечаниях, сделанных на опыте в
течение нескольких лет». Авторы явно не одобряют отречение Н. И.
Тургенева от политических и экономических целей декабризма и переход на
позиции либерализма, вместе с тем признают, что его творческое наследие
занимает значительное место в прогрессивном развитии русской
экономической науки в России.

1 См.: История русской мысли. Т. 1. Часть вторая. 1800-1861 гг. / Под
ред. члена-корр. АН СССР А.И. Пашкова. М., 1958; Штейн В.М. Очерки
развития русской общественно-экономической мысли Х1Х-ХХ веков. Л., 1948.
Гл. 2.

119

Закончив работу над «Опытом…», Н.И. Тургенев посвящает себя
исследованиям по уголовному праву и уголовному судопроизводству. В его
архиве был найден черновой набросок, носящий заглавие: «Теория
политики», часть вторая «Управление государства». На первой странице
помещено предполагаемое содержание этой части. Намечались четыре главы:
в первой речь должна была пойти о разделении управления (право, полиция,
финансы), во второй – о законах, в третьей – о полиции, а в четвертой –
о финансах. Судя по дневнику, данную работу он начал

1 Дневники и письма Н.И. Тургенева за 1816-1824 годы. Т. 3 / Под ред. и
с примечаниями проф. Е.И. Тарасова. Пг., 1921. С. 386-387; Тарасов Е.И.
Декабрист Николай Иванович Тургенев в Александровскую эпоху… С. 258.

писать 2 апреля 1820 года1. В опубликованных дневниках (Т. 3. 1921)
упоминаются и другие сочинения Н. И. Тургенева: «Нечто о барщине»
-работа, написанная в 1818 году и сохранившаяся в черновом варианте, а
также «Записка 1819 года. Нечто о крепостном состоянии в России».

ПРЕДИСЛОВИЕ

По мере успехов образованности хозяйство государственное приобретало
более и более влияния на судьбу народов. Сие влияние, простирающееся на
благоденствие и даже на величие государств, есть отличительная черта
времен новейших в сравнении их с древними.

Утонченная образованность часто губила народы. Невежество, грубость
нравов бывали прежде, так сказать, необходимым условием их
независимости, могущества, славы. Напротив ныне образованность и
просвещение, утверждая независимость, сделались новым источником и славы
и могущества; самое благосостояние народов соделалось вместе орудием и
залогом их свободы.

После многих долговременных заблуждений успехи разума имели наконец
одним из блистательных и полезнейших следствий открытие тайны богатств
народных. Государства, подобно частным людям, всегда желали обогащения,
предполагая – и в сем случае с большею справедливостью, нежели люди
частные, – что богатство ведет к благоденствию; но средства, избираемые
для достижения сей важной цели, редко были верны. Еще и ныне
предрассудки, необходимое следствие или малораспространенной
образованности, или привычки, препятствуют государствам идти по
открытому пути твердыми шагами.

В таком положении вещей искоренение мнений ложных, следственно вредных,
и распространение справедливых неоспоримо должно споспешествовать благу
общему. Сие самое указывает на необходимость и пользу науки,
представляющей истинные правила, на коих зиждется, которыми сохраняется
благоденствие народов.

В нашем отечестве сведения по части политической экономии начали
распространяться с очевидным успехом. Даже иностранцы, занимающиеся сею
наукою, с удовольствием замечают, что во всех российских университетах
учреждены для политической экономии особенные кафедры и что она входила
в курс наук, которые были преподаваемы великим

121 князьям российским1. Дблжно также заметить, что успех новейших
финансовых учреждений в России, который еще более обнаружится
впоследствии, происходит единственно оттого, что они основаны более или
менее на справедливых началах государственного хозяйства, успех, какого
в подобных обстоятельствах тщетно искали многие другие правительства.
Все сие делает излишним доказательства общей пользы, происходящей от
изучения науки государственного хозяйства. Остается желать, чтобы
благодетельный свет ее более и более распространялся не только в нашем
отечестве, но и в государствах иностранных2.

Заметим, однако же, особенное влияние, более нравственное, которое сия
наука может иметь на человека.

1 Say. 3-me йd. Предисловие.

2 Тот же вышеприведенный автор говорит в предисловии, между прочим: «Que
les nations, qu’on dit civilisйes, sont encore ignorantes et barbares!
Parcourez des provinces entiиres de cette Europe si glorieuse,
questionnez cent personnes, mille, dix mille: а peine sur ce nombre en
trouverez vous deux, une peut-кtre, qui ait quelque teinture de ces
connoissances si relevйes, dont le siиcle se glorifie. On n’en ignore
pas seulement les hautes vйritйs, ce qui n’aurait rien d’йtonnant; mais
les йlйments les plus simples, les plus applicables а la position de
chacun». [«…Нации, которые называются цивилизованными, все еще
невежественны, все еще варвары. Объездите целые провинции этой
прославленной Европы, спросите сто человек, тысячу, десять тысяч – и на
это число вы, быть может, едва-едва найдете двух человек, кое-что
смыслящих в тех возвышенных знаниях, которыми гордится век. Не только не
знают о великих истинах (в этом не было бы ничего удивительного), но не
знают элементарнейших вещей, которые доступны для всякого. – Ред.]

122

Кроме существенных выгод, которые доставляет политическая экономия,
научая, например, не делать вреда, когда стремишься к пользе, она
благотворна в своих действиях на нравственность политическую.
Занимающийся политическою экономиею, рассматривая систему
меркантилистов, невольно привыкает ненавидеть всякое насилие,
самовольство и в особенности методы делать людей счастливыми вопреки им
самим. Проходя систему физиократов*, он приучается любить правоту,
свободу, уважать класс земледельцев, столь достойный уважения сограждан
и особенной попечительности правительства, и потом, видя пользу,
принесенную сею, впрочем неосновательною, системою, убеждается, что при
самых великих заблуждениях действия людей могут быть благодетельны,
когда имеют источником желание добра, чистоту намерений и благоволение к
ближнему. Система физиократов и происхождением, и духом своим
принадлежит XVIII веку. Тогда каждая идея о свободе принималась с
восхищением и быстро проникала в умы людей, особенно во Франции. К
несчастию, такой энтузиазм не допускал строгого разбора, и вредное редко
было различаемо от полезного. Физиократы одним из главных правил
представляли свободу совместничества в промышленности народной: система
их необходимо долженствовала пленить современников, утомленных игом
меркантилизма. Наконец, занимающийся политическою экономиею, проходя
систему, называемую Смитовою или критическою, научается верить одним
только исследованиям и соображениям рассудка, простому здравому смыслу и
всему, что естественно, непринужденно. Он и здесь увидит, что все благое
основывается на свободе, а злое происходит оттого, что некоторые из
людей, обманываясь в своем предназначении, берут на себя дерзкую
обязанность за других смотреть, думать, за других действовать и
прилагать о них самое мелочное и всегда тщетное попечение. Вместе с сим
изыскивающему причины и свойства богатств народных представится
неотрицаемый опыт времен протекших, и он удостоверится, что свобода
новейших народов рождалась и укреплялась вместе с их благоденствием и
основывалась на внутреннем устройстве, на финансах и что сии финансы,
служа основанием свободе, бывали также и орудием оной.

*

Скажем несколько слов о издаваемой нами книге.

Она писана за несколько лет перед сим. Только некоторые необходимые
перемены и дополнения внесены в оную впоследствии. Беспрестанно
занимаясь наукою государственного хозяйства, мы открыли много
недостатков в изложенной нами теории налогов, особливо в отношении к
общему свойству и действию оных. Заметно также, что о налогах, в России
существующих, почти совсем не упоминается в сей книге: сие происходит
оттого, что книга сия написана вне России. Известно, сколь неприятно и
даже неудобно переделывать оконченное однажды; потому я решился издать
мой первый опыт в первобытном его виде, надеясь, что он будет для меня
не последним в обширной области политики. Впрочем, я полагал, что
изложение теории налогов, служащих основанием финансов, как бы оно
недостаточно ни было, не может быть совершенно излишним в такое время,
когда у нас столь многие говорят о финансах и столь немногие о них
пишут.

123

В некоторых местах «Опыта теории налогов» приводятся сочинения
различных авторов по части государственного хозяйства и по другим
частям. Сие делается иногда для того, чтобы показать источники, откуда
заимствовано сказанное мною; иногда – дабы подтвердить мнение мое
мнением известных писателей; всегда же – для того, чтобы представить или
облегчить средства в выборе книг для занимающихся политическою
экономиею. Я почту мой труд вознагражденным, если он приведет кого-либо
из моих читателей к сей прекрасной науке!

С.-Петербург, 13 апреля, 1818 г.

ГЛАВА I

ПРОИСХОЖДЕНИЕ НАЛОГОВ

В естественном, или диком, состоянии человека потребности в налогах
существовать не может. Каждый печется, как может, о своем пропитании, о
своем сохранении. По мере составления общества сперва из одного, потом
из нескольких и многих семейств необходимость частных пожертвований для
пользы общественной утвердилась между людьми. Сии пожертвования, сначала
состоявшие в некоторых простых работах, в уде-лении части плодов, от
земли получаемых, умножались и совершенствовались более и более вместе с
усовершенствованием общества и дошли наконец до того состояния, в
каковом ныне нам являются.

1 Под сим названием разумеется наука образования и управления
государств.

125

Все системы налогов, существующие теперь в различных европейских
государствах, имеют свое начало в средних веках. Переселение народов
совершенно отделило новые народы от древнич. Нравы, обычаи, частные
постановления, устройство и управление государств – все различно в
древней и новой Европе. Если для законодательства, если для словесности,
для архитектуры существование древних народов оставило незабвенные и
драгоценные памятники, то для политики1, в особенности для финансов,
славное бытие египтян, греков, римлян и других остается без всякого
влияния, без всякой практической важности: все источники политики
заключаются в истории новых и в особенности новейших народов; занятия
политика ограничиваются исследованием варварства средних веков и успехов
образованности времен новейших; изыскания его не переносятся в великую
древность.

В начале политического существования народов средних веков ничтожность
их финансовых постановлений была неразлучна с ничтожностью их
нравственной и гражданской образованности. Верховная власть, основанная
по большей части не на положительных законах, но на праве сильного;
жестокое рабство, коим были угнетены бедные поселяне1; буйная
независимость сильных вассалов2 довольно свидетельствуют недостаток в
хорошем внутреннем устройстве и управлении. Потребности государственные,
или, лучше сказать, потребности самих государей, были удовлетворяемы или
из удельных имений, принадлежавших государям, или посредством
единовременного сбора податей с подданных. Дух феодального правления
грозно владычествовал тогда в Европе.

1 Discours sur l’abolition de la servitude par J. J. Leuliette. P. 100.

2 Putter. Entwicklung der heutigen Staats-Verfassung des Deutschen
Reichs. T. I S. 86.

3 Blackstone. Commentaries on the Laws of England. T. II. P. 50, h
Denina Storia delle Revoluzioni d’Italia. T. I. P. 288.

126

В новейшие времена многие порицатели восставали против системы
феодального правления; но сии строгие судии забывают, что она была
соответственна тогдашнему духу времени3, тогдашней образованности
народов. Вследствие сей соответственности надлежит, напротив того,
отдать всю справедливость благоразумию законодателей веков средних: они
умели смотреть на вещи с надлежащей точки зрения. Дблжно даже
признаться, что в сем отношении они заслуживают предпочтение пред
законодателями времен новейших, когда почти во всей Европе, с
исключением двух или трех государств, законодатели или не хотят идти
вместе с духом времени, придерживаясь старых и теперь неудобных правил,
и чрез то воспрещают народу наслаждаться плодами распространившейся
образованности; или же, напротив того, как сие было во Франции и в
Гишпании, упредив народ в просвещении, влекут его против воли за собою и
за призраком гражданского благополучия и, вознося народ не по его силам
слишком высоко, вместе с ним упадают в бездну старого мрака, из коего
вторичное освобождение делается тем труднее. В сем последнем случае
народ, сделавшийся жертвою таких происшествий, не только что сам
страждет от оных, но вместе своим примером чрезмерно устрашает других и
представляет новые, благовидные, хотя и несправедливые, доводы
защитникам неволи и врагам просвещения.

Феодальное правление, по-видимому долженствовавшее вначале утвердить
власть монархов, охранять независимость государств и способствовать к их
защите, впоследствии изменилось в своих действиях. Вассалы мало-помалу
превратили ленные свои владения в наследственные; меч решал споры их
между собою, часто и споры их с королями. Заметим, что сии междоусобные
распри произвели отчасти рыцарство (спеуаПепе), сие прекрасное явление
средних веков. – Но на что суровость феодального правления не могла
подействовать, на то имели сильное влияние происхождение городов,
сделавшихся убежищем независимости1, распространение торговли, заведение
фабрик и мануфактур, произведенное тем усовершенствование земледелия и,
наконец, образование среднего состояния граждан, сделавшегося весьма
важным в составе государственном: постепенные и мирные происшествия
имеют действие более благодетельное, нежели сильные мгновенные
перевороты.

Успехи образованности по мере их благодетельного влияния на нравы и
обычаи народов действовали и на усовершенствование системы налогов.
Граждане вследствие сих успехов начали освобождаться от угнетавшего их
рабства, пользоваться, в смысле более пространном, правом
собственности2; налоги начали быть распределяемы и собираемы с большею
справедли-востию и платимы с большею готовностию.

Таким образом, налоги, появившись вместе с образован- Налоги г служат
ностию, сделались и признаком успехов оной. Вследствие сего признаком

можно судить о состоянии образованности каждого особенного
образован-государства по состоянию налогов. Сей признак сделался в но-
ности вейшие времена тем вернее, что по мере того, как государственные
нужды требовали от каждого пожертвований необыкновенных, внимание целого
народа, весь народный ум, все сведения устремлялись к усовершенствованию
соразмерного распределения общественных повинностей и к улучшению
способов собирания оных. По способу назначения, распределения и
собирания налогов можно судить о сведениях, распространенных в народе;
по количеству собираемых налогов – о богатстве его: две главнейшие
черты, означающие образованность и просвещение.

1 Robertson. History of Charles V. T. I. P. 32, 38.

* Les Finances considиres dans le droit naturel et politique des hommes.
P. 65.

127

Многие политики и статистики искали признаков благосостояния народного в
других предметах. Но что лучше системы налогов может означить истинное
благосостояние народа, благосостояние, основанное на законах
ненарушаемых, на свободе гражданской? В тех государствах, где существуют
и такие законы, и такая свобода, налоги назначаются правительством с
согласия представителей народа. Нельзя не согласиться, что тот, кто
должен платить, лучше всех может избрать образ платежа более для него
приличный, более выгодный. Итак, если мы видим, что собирание налогов в
одном государстве более согласуется с выгодами народа, нежели в другом,
то мы смело можем сказать, что в сем первом государстве народ пользуется
лучшими законами, большею свободою и, следственно, большим
благосостоянием, нежели в последнем. Необходи- Следуя за постепенным
происхождением налогов, можно мость на- удостовериться в необходимости
оных. Несмотря на то, неко-

логов с-

торые, повинуясь более внушениям сердца, нежели разума, сомневались
иногда в сей необходимости. Иные желали даже доказать сие на опыте. По
изгнании королей из Рима Валерий Пуб-ликола уничтожил все подати, но
после надлежало их удвоить1. Нерон, не быв еще злодеем, хотел в начале
царствования своего также их уничтожить, но мудрый сенат удержал его от
принятия сей меры2. В последствии царствования сего чудовища подати были
чрезмерны; даже для удовлетворения потребностей государственных статуи
богов, золотые и серебряные, были превращены в деньги. Требовать ныне
уничтожения налогов значило бы требовать уничтожения самого общества.
Государство, или, точнее сказать, правительство, ничего не может делать
для граждан, если граждане ничего не делают для государства. Умирать и
платить подати надобно везде, сказал Франклин.

Мы находим, однако же, примеры в истории, что в некоторых государствах
граждане, платя налоги, вместе с тем пользовались доходом от
правительства. В древнем Риме гражданам доставалась часть добычи
военной. В Бернском кантоне правительство разделяло между гражданами
деньги, купленные кро-вию их соотечественников3. Сей последний пример
существовал даже в самые новейшиевремена. Что же касается до первого, то
хотя в наши времена грабежи французов и могли быть сравнены с грабежами
римлян, однако же новые грабители не рассуждали за благо разделять
добычу с своими согражданами, кои,

1 Histoire des Finances par Dйon de Beaumont. T. I. Предисловие.

2 Tac. Annal. Lib. XIII. Cap. 50.

3 Meiners. Briefe ьber die Schweiz. T. II. S. 128.

128

напротив, должны были платить новые налоги для того, чтобы
правительство их могло делать новые грабежи.

Положив за правило, что налоги необходимы, определение оных может быть
сделано следующим образом: налоги суть средства к достижению цели
общества или государства, т. е. той цели, которую люди себе предполагают
при соединении своем в общество или при составлении государств. На сем
основывается и право правительства требовать податей от народа. Люди,
соединившись в общество и вручив правительству власть верховную, вручили
ему вместе с сим и право требовать налогов. Но не должно смешивать права
требовать податей с правом налагать оные. Если первое везде неоспоримо
принадлежит правительству, то в последнем оно бывает иногда ограничено1.
Во многих государствах введение налога делается с согласия народных
представителей. Там польза сего согласия ощутительна не только для
народа, но и для самого правительства. Скажут, что есть государства, где
общая польза противится необходимости такого согласия; но где сии
государства? Согласие со стороны народа для введения налогов может быть
действительно и полезно только в тех государствах, которые пользуются
сущностию, а не одними только формами гражданской свободы. Англичане
давно уже гордятся сим преимуществом свободы и, конечно, имеют на то
право2. В некоторых других государствах, в особенности под французским
влиянием образованных, равно как и в самой Франции, граждане в последние
времена привыкали уже быть всегда одинакового мнения с правительствами3.

О количестве налогов в соразмерности с числом платящих оные можно
сказать весьма немного: тринадцать миллионов англичан платят более,
нежели 26 или 30 миллионов французов. Все зависит в сем случае от
богатства народного, от выбора и распределения налогов. Впрочем, можно
заметить, что правительство должно брать столько, сколько нужно для
удовлетворения истинных потребностей государственных, а не столько,

Определение налогов

Народное согласие на взимание налогов

Величина налогов

сколько народ дать в состоянии1. Но сие правило имеет свои

исключения, ибо нужды государственные могут иногда превос-

ходить возможность удовлетворять оным. В таком случае пра-

вительство может прибегать к другим средствам, как-то: к зай-

мам. Часто же правительства удовлетворяют необыкновенным

потребностям выпуском чрезмерного количества бумажных

денег: средство гораздо вреднейшее первого, но иногда необхо-

димое по причине недостатка в кредите. Во всяком случае пра-

вительство должно стараться не делать расходов, превышаю-

щих его доходы. Бережливость необходима для правительства

точно так же, как и для частного человека. Главные правила

экономии одинаковы в хозяйстве частном и государственном.

Общие Предложив определение налогов, упомянув о их происхо-

1 Многими сочинителями по части финансов принято правило, «что доходы
государства должны быть учреждаемы соразмерно расходам оного и что в сем
случае государственное хозяйство совершенно противно в свойстве своем
хозяйству частному; ибо каждый благоразумный человек должен издерживать
соразмерно доходу, им получаемому»*. Сие правило, принятое без
ограничения, конечно ведет к разорению подданных. В книге: De l’esprit
des йconomistes, pour le Prince de Golitzin. Brunswik, 1796, p. 106,
автор с большим остроумием опровергает сие правило, утверждая, что
расходы государственные должны неотменно сообразоваться с доходами.

Dйon de Beaumont, Hist., говорит: «Les impositions sont а l’Etat ce que
les voiles sont а un vaisseau: elles ne sont point faites pour le
charger et l’accabler, mais pour le conduire et l’assurer». [Налоги для
государства то же, что паруса для судна: они предназначаются не для
того, чтобы его нагружать и обременять, а для того, чтобы его вести и
обеспечить его плавание. – Ред. ]

Тиберий, хотя и тиран, умел ценить важность и выгоды соразмерности в
податях. Один из губернаторов провинций писал к нему, что он легко может
увеличить налоги в своей провинции. Он отвечал, что хороший пастырь
должен стричь овец своих, но не резать.

Montesquieu, в Esprit des loix, говорит: «Ce n’est pas а ce que le
peuple peut donner qu’il faut mesurer les revenus publics, mais а ce
qu’il doit donner; et si on le mesure а ce qu’il peut donner, il faut
que ce soit du moins а ce qu’il peut toujours donner». [Государственные
доходы надо измерять не тем, что народ может давать, а тем, что он
должен давать; если измерять их тем, что он может давать, то по крайней
мере пусть берут то, что он может давать всегда. – Ред. ] *Pretorius.
Versuch ьber das Besteurungswesen. S. 50.

130

замечания адении и необходимости, представим некоторые общие замечания.
Многие писатели брали на себя бесполезный труд дока

1 Chipman. Sketches of the principles of Government. P. 190.

2 Bentham. Traitй de Lйgislation. T. I. P. 79.

3 «Из всех людей, – говорит Юм, – самые вреднейшие суть сочинители
политических проектов, если они имеют власть в руках своих; они же и
самые жалкие и смешные, если не имеют сей власти». – «Of all mankind,
there are none so pernicious, as political projectors, if they have
power; nor so ridiculous, if they want it». Hume. Idea of a perfect
common wealth». Discourse XII. P. 28.

Обыкновенно сии сочинители проектов являются в то время, когда финансы
находятся в дурном состоянии. «В Испании (говорится в книге: Mйmoires et
Considйrations sur le commerce et les Finances d’Espagne, par
Forbonnois. T. II. P. 81) общественные несчастия родили множество
проектов, коих сочинители, известные под общим названием арбитристов,
умножились до такой степени, что название сие соде-лалось ненавистным;
наконец же, они служили посмешищем на театрах».

131

зывать несправедливость некоторых налогов1. Они, например, утверждали,
что подать с окон несправедлива, потому что правительство не имеет права
лишать подданных дневного света. Такими опровержениями можно доказать
несправедливость многих, если не всех, налогов. Каждый налог имеет свои
неудобства. Надлежит только при введении налогов избирать те из них, кои
сопряжены с меньшими неудобствами. К сему можно применить слова
Бентама*, сказанные о законах: «Правительству, как врачу, предстоит одно
дело: избирать меньшее зло. Всякий закон есть зло, ибо всякий закон есть
нарушение свободы»2. Так точно и каждый налог есть зло, ибо он лишает
платящего части его собственности: надлежит только с искусством избирать
сие зло, т. е. надлежит избирать легчайшее. – Другие писатели при
теперешнем расстройстве финансов во всех европейских государствах
посвятили себя бесполезному занятию – излагать различные проекты по
части финансов. Почти все такие проекты противоречат один другому в
предлагаемых средствах, между тем как все обещают одни и те же действия.
Заблуждения сих писателей происходят оттого, что они более имеют
доверенности к своему воображению, нежели к правилам той науки, в
область которой они насильственно вторгаются. Правила как политики
вообще, так народного хозяйства и финансов в особенности начертаны и
утверждены бессмертным Адамом Смитом и его последователями. Но пустое
воображение, самоуверенность, желание блеснуть новостию и охота писать
цифры легко отвлекают от истинных правил и заводят в бесконечные
заблуждения3. При всем том сии писате

«On a dit qu’en йconomie politique, il ne fallait s’en rapporter qu’aux
chiffres; quand je vois qu’il n’y a pas d’opйration dйtestable qu’on
n’ait soutenue et dйterminйe par des calculs arithmйtiques, je croirais
bien plutфt que ce sont les chiffres qui tuent les йtats». Say. Traitй
d’Economie politique. T. I. P. 248. 3-me йdit. [Высказывалось мнение,
что в политической экономии не надо полагаться только на цифры; но когда
я вижу, что нет таких отвратительных мероприятий, которых нельзя было бы
защитить и осуществить с помощью арифметических вычислений, то я скорее
готов поверить, что именно цифры и убивают государство. – Ред. ]

Смит для доказательства предлагаемых им истин никогда не прибегал к
выкладкам и вычислениям математическим, которыми в экономии политической
можно доказывать все возможные нелепости. 1 Necker. Dernier compte rendu
а l’Assemblйe nationale. P. 23.

132

ли негодуют, что проекты их остаются без действия, что правительства не
употребляют предлагаемых ими средств, ведущих, по уверению их, к
благоденствию и счастию народному. Благоразумный же человек находит для
себя некоторое утешение в том, что если правительства не всегда
принимают в рассуждение предложения полезные, то они не более обращают
внимания и на бесполезные и вредные. Конечно, есть случаи, когда
благомыслящие люди излагают желания некоторых перемен и улучшений в
системе образования и управления государственного и представляют
правительствам необходимость если не предшествовать духу времени, то по
крайней мере идти наравне с оным и не оставаться несколькими столетиями
назади против других народов, – что в особенности бывает при бесполезном
сохранении постановлений, основанных во времена варварства и совершенно
противных настоящему состоянию образованности; постановлений, кои, не
будучи сопряжены с выгодами государственными, полагают непреодолимую
преграду благосостоянию народному; постановлений, кои, будучи противны
доказательствам опыта, образу мыслей современников, даже здравому
рассудку, унижают достоинство человека. Но такими безделицами
вышеупомянутые сочинители проектов не занимаются: в новом налоге на
роскошь, в заведении новой фабрики, в выгодном торговом балансе видят
они спасение и благоденствие миллионов и наполняют журналы и общества
своими безрассудными восклицаниями! Заметим однажды навсегда, что в
области финансов открытия невозможны. «Новые великие идеи по части
финансов суть одна только пустая мечта», -сказал Неккер* после
долговременного опыта1.

Заключим сию главу замечанием о тех людях, кои судят о финансах только
по практике, не зная теорий сей науки. Суждения сих людей основываются
обыкновенно на одних последствиях. Но, обращаясь к последствиям и не
принимая в соображение истинных причин, они изобретают ложные, принимая
каждое прежде случившееся происшествие за причину последующего, или,
видя в последствиях одну только полезную сторону, они не исследуют и
вреда, часто смешанного с полезным и даже превосходящего оное. Находя,
например, что выгоднее делать свое сукно, нежели покупать его у
иностранцев, они требуют запрещения иностранных сукон; но притом и не
подозревают, что можно покупать сукно у иностранцев дешевле и лучшей
доброты в сравнении с своим, а деньги, употребляемые на выделывание
собственного сукна, употреблять другим, более выгодным й более приличным
образом для государства. Если правительство, зная истинную пользу
государства и позволив свободный ввоз чужих товаров, заставляет их чрез
то платить деньги иностранцам, то они жалуются на недоброжелательство
правительства к собственным подданным и таким образом едва ли не
уподобляют себя той старухе, которая жаловалась на грозу, попортившую в
ее огороде капусту, между тем как сия самая гроза оплодотворила
пространнейшие нивы и доставила целому краю богатую жатву. Мы увидим
впоследствии, что на таких несправедливых суждениях основана целая
система, известная под названием системы меркантилистов*. Теперь же
ограничимся вопросом: на чем основана теория финансов, против коей
восстают те, кои оной не знают и судят о финансах по одной их практике?
Ответ будет состоять в том, что теория финансов, как и всякой другой
науки, основана на наблюдениях, замечаниях, сделанных на опыте в течение
нескольких веков; что теория состоит не из чего более, как из сих
наблюдений, соображенных между собою в причинах и действиях и изложенных
в логическом порядке; что из расположенных таким образом наблюдений
выводятся правила, аксиомы, кои одни только могут служить верным
путеводителем в суждении и заключении о вещах. Не отвлеченные идеи, но
опыт веков сотворил науку финансов. Сколь же безрассудно поступают те,
кои, основываясь единственно на собственном своем суждении, осмеливаются
восставать против неотрицаемого опыта и против свидетельства времен,
против истории – сей великой наставницы людей!

ГЛАВА II

ГЛАВНЫЕ ПРАВИЛА ВЗИМАНИЯ НАЛОГОВ

Так как налоги, взимаемые правительством с подданных, сделались везде
единственным источником доходов государственных, то правительство
обязано стремиться к усовершенствованию сей части государственного
управления, обязано пе-щись об истинных выгодах государства, кои состоят
не в том, чтобы правительство получало сколь возможно более дохода, но в
том, чтобы доход сей был сколь возможно менее обременителен для народа1,
на коем основывается истинное величие и слава правительства. Для
достижения сей цели служат следующие правила.

РАВНОЕ РАСПРЕДЕЛЕНИЕ НАЛОГОВ

Налоги должны быть распределяемы между всеми гражданами в одинаковой
соразмерности; пожертвования каждого на пользу общую должны
соответствовать силам его, т. е. его доходу.

1 С сим согласно отчасти и правило, принятое некоторыми писателями,
поставляющими искусство правительства при взимании налогов в том, чтобы
народ, платя сколь можно более, думал притом, что платит сколь можно
менее. Thйorie de l’impфt, par l’auteur de l’ami des hommes (Marquis de
Mirabeau). P. 339. [«Ami des hommes», т. е. «Друг людей», -вышедшее в
1756 г. сочинение маркиза Мирабо* (отца знаменитого деятеля Великой
буржуазной революции), где проводились идеи, близкие к учению
физиократов. – Ред. ]

134

Все граждане пользуются выгодами общества, следственно, все должны
споспешествовать сохранению оного. Каждый из граждан, находясь под
защитою правительства и законов, обязан делать пожертвования,
соразмерные его состоянию, для поддержания сего правительства и сих
законов. Одним словом: все должны споспешествовать благу всех.
Исключения в пользу некоторых частных лиц всегда вредны для общества.
Между тем мы видим, что не только некоторые из граждан, но даже целые
классы народа бывали освобождаемы от налогов. Такая несправедливость
становилась тем ужаснее, что исключения были делаемы в пользу тех из
граждан и тех из классов народа, кои всех более были обязаны участвовать
в повинностях общественных, пользуясь важнейшими богатствами в
государстве. Во Франции духовенство1 и дворянство, равно как и имения
их, были освобождены от налогов, хотя и делали иногда добровольные
пожертвования; только в некоторых местах платили

они X , Уъ или Уг общих налогов2. Кроме сих коренных недостатков во
Франции существовали другие, в сем отношении равно пагубные. Чиновники
гражданской службы, жившие в городах, были освобождены от всех сельских
налогов и не платили с своего недвижимого имения вне города никаких
повинностей. Из сего злоупотребления произошло другое, состоявшее в том,
что богатые деревенские помещики, не имевшие никаких подобных
привилегий, делались на короткое время городскими жителями, платили
небольшие городские повинности, жили в городах в продолжение того
времени, когда налагались сельские подати, и чрез то освобождались от
оных.

1 Necker. Administration des Finances. T. II. P. 309.

2 Bonvallet Desbrosses. Ressources et Richesses de la France, в
предисловии.

3 [*

исходит и ненависть к самому правительству. Французская революция представляет ужасные примеры того и другого. Не нарушая сего должного равенства в распределении на- Отклонение логов, можно, однако же, согласиться в том, что правительство тяжести обязано стараться отклонять, сколь возможно, тяжесть налогов налогов от простого народа. Редко государства находятся в столь цве- простого тущем состоянии, чтобы простои народ имел довольно сил сам отклонять от себя налагаемые на него подати. Количество всех налогов в Англии было равно количеству налогов во Франции прежде революции; но простой народ платил несравненно менее в первом, нежели в последнем, государстве. Главная тяжесть налогов в Англии падает на тех, кои имеют более способов платить оные. Но и такое покровительство простому народу должно иметь свои пределы. Неккер требует слишком многого, говоря, что сия метода может служить хорошим средством для уменьшения неравенства имений1. Впрочем, сей почтенный министр делает прекрасное замечание, что бедные имеют нужду в покровительстве даже против самых законов и что если говорится: справедливость есть благодеяние государей, то можно также иногда сказать, что благодеяние есть справедливость государей. - Заметим наконец, что те люди, кои не в состоянии платить налогов, имеют полное право требовать освобождения от оных и получать его. ОПРЕДЕЛЕННОСТЬ НАЛОГОВ Количество налога, время и образ платежа должны быть определены, известны платящему и независимы от власти собирателей. - Выгоды наблюдения сего правила очевидны как для народа, так и для самого правительства. Напротив, неопределенность налога в отношении как к количеству оного, так и ко времени платежа отдает платящих на произвол собирателей. Сверх того, в сем случае обязанные платить, не зная ни количества налога, ни времени платежа, должны иметь всегда в готовности известную часть своего капитала, которая, находясь таким образом в бездействии, бывает отнята от обращения, чрез что терпит все общество. 1 HYPERLINK "file:///NeckerX" \NeckerX Аёгшшви-аНоп... Т. III. Р. 113. 137 Неопределенность в платеже налогов доходила до высочайшей степени в средних веках, была всегда неразлучна с существованием рабства и исчезала по большей части вместе с оным. В новейшие времена никакое правительство, более французского прежде революции, не отличалось недостатками сего рода. После Вервинского мира (в 1598) Сюлли старался прекратить сбор податей, своевольно налагаемых вельможами на беззащитный народ1. Во время министерства Лувуа ввелось в обыкновение собирать фураж для полков, назначать зимние квартиры вследствие одного только письма министра, что, однако ж, было уничтожено регентом2. Подать с имения, существовавшая до революции во Франции и известная под названием: taille personnelle, зависела, как мы увидим ниже, почти совершенно от воли собиравшего сию подать чиновника. Сей последний определял сумму платежа по наружному благосостоянию земледельца; для того земледелец старался казаться сколь можно беднее или подкупал собирателя подарками. СОБИРАНИЕ НАЛОГОВ В УДОБНЕЙШЕЕ ВРЕМЯ Подать с поземельного дохода или с дохода от домов, требуемая в то время, когда сии доходы обыкновенно получаются, есть подать, требуемая в самое удобное время для платящего. Пренебрежение сего правила не принесет никакой пользы правительству, для народа же может быть весьма пагубно. Если у земледельца потребуется подать тогда, когда его хлеб еще не продан, то он должен или отдать свой хлеб за бесценок, или занимать деньги и платить проценты. Напротив того, наблюдение сего правила облегчает подать для платящего: он платит в то время, когда важная часть его дохода находится в руках его, и таким образом налог делается для него менее тягостным. Все преимущество податей с потребления, как мы увидим ниже, состоит в том, что каждый платит их тогда, когда ему заблагорассудится. ДЕШЕВОЕ СОБИРАНИЕ НАЛОГОВ Количество пожертвований, делаемых народом, должно сколь возможно более равняться доходу, получаемому от того правительством. 1 Mйmoires de Sully, et Histoire gйnйrale des Finances de France par Arnould. P. 159. 2 Forbonnois. Recherches et considйrations sur les Finances de France. T.1I. P. 381. 138 Сие правило предписывает правительству старание пе-щись о том, чтобы собирание налогов становилось ему сколь возможно дешевле. От получаемых налогов правительство должно уделять сколь возможно менее на издержки собирания оных. Противное сему бывает: 1, когда для собирания налога потребно великое число чиновников, жалованье коих может заключать в себе важную часть дохода от налога; 2, когда налог вредит промышленности народной, отвращая людей от ре-месл, для них выгодных, и принуждая обращаться к другим, для них невыгодным. В таком случае терпят самые источники общественного дохода; 3, когда чрезмерная величина податей возбуждает желание избежать платежа оных, что производит запрещенный торг; обманывать же правительство многие даже и не почитают преступлением1; 4, когда с налогом соединены частые посещения или обыски в домах и различные исследования со стороны служителей правительства. От сего происходят излишние беспокойства, притеснения для граждан; и хотя сих беспокойств и притеснений нельзя назвать убытками, однако же, как справедливо замечает Адам Смит2, они совершенно соответствуют той сумме, которую бы каждый согласился заплатить для избежания подобных неприятностей. 1 Fichte. Der geschlossene Handels-Staat. S. 196. 2 Adam Smith. An inquiery into the nature and causes of the wealth of nations. B. V. P. 258. 3 Richesse de l'Etat. P. 106. 4 Von der Lьh. Neue vollstдndige Abhandlung von den Steuern u. s. w. S. 183. 5 Mйmoires de Sully. 6 Sinclair. The history of the public revenue of the British Empire. T. Ill; D. de Beaumont. T. II. P. 39. 139 История финансов ясно доказывает, сколь мало различные правительства следовали сему правилу. В одной провинции французского королевства издержки собирания превосходили даже все количество собираемых в оной налогов3. Полагают, что во Франции издержки собирания налога с соли вместе с выигрышем откупщиков равнялись доходу, который получало правительство от сего налога4. Сюлли говорит, что в начале его министерства казна государственная получала 30 миллионов дохода, между тем как народ платил 150 миллионов5. По смерти Людовика XIV многие утверждали, что Франция в последние годы царствования сего короля платила 750 миллионов ливров, из коих король получал только 250 миллионов6. Официальные известия представляют издержки собирания, конечно, в ином виде и почти всегда несправедливо. Вследствие оных в последние годы прошедшего столетия собирание 544 800 000 ливров дохода стоило во Франции 57 665 ООО ливров, следственно, более Хо . Некоторые полагают, что собирание налогов во Франции стоит ныне по крайней мере 15 со 100. В Испании в новейшие времена доходы государственные составляли 616 295 657 реалов, издержки собирания, по известиям, кои могут быть уподоблены официальным, простирались до 51 485 893 реалов; итак, более Хг • Издержки, нужные для собирания таможенных пошлин, простираются в Англии до 10 со 100', не считая случайных доходов собирателей, кои иногда превосходят вдвое или втрое их жалованье2. Вообще собирание всего государственного дохода в Англии стоит, по мнению английских писателей, 10 со 100. В сем государстве действительные издержки собирания, составляющие, может быть, более 10 со 100, при всем том несравненно менее подобных издержек в других государствах, если судить не по официальным известиям, но по соображениям опыта. Число служителей правительства, определяемых исключительно для собирания налогов, простиралось во Франции прежде революции до 25 000 человек3. В Англии и Шотландии число их простирается до 15 000. В Испании - до 30 000 человек4. В Магдебургской области число таких чиновников содержалось к числу жителей как 1 ко 100. В Галберштатской области - как 1 к 2745. В царствование Наполеона во Франции и в присоединенных к ней тогда землях число служителей правительства, определенных для собирания пошлин и воспрепятствования запрещенного торга, простиралось за 100 000 человек6. 1 Adam Smith. В. V. Р. 376. 2 Какие бы результаты сия последняя статья представила, если бы дело шло о русских таможнях? 3 Monthion. Quelle influence ont les diverses espиces d'impфts sur la moralitй, l'activitй et l'industrie des peuples? P.301. Лучшее в сей книге есть заглавие; но оно не принадлежит автору, а составляет вопрос, сделанный Геттингенским ученым обществом. Ответ был неудовлетворителен. 4 Borgoing. Tableau de l'Espagne moderne. T. II. P. 50. 5 Comte De Mirabeau. De la monarchie Prussienne. T. IV. P. 40. 6 В сии исчисления не входят те люди, которые вместе с должностию собирателей соединяют и другие, равно как и военные люди, для наблюдения за контрабандою употребляемые. 140 В одном немецком государстве приход от акциза нимало не превышал издержек собирания; и правительство, как говорит один в последние времена весьма известный писатель1, потому только не уничтожало сего налога, что некоторым инвалидам, определенным при собирании акциза, давался род пенсиона в виде жалованья по занимаемым ими местам. Кроме вышеизложенных четырех правил, коими надлежит руководствоваться при взимании налогов, есть еще одно общее правило, а именно: ОБЩЕЕ ПРАВИЛО ПРИ ВЗИМАНИИ НАЛОГОВ 1 Fichte. Der geschlossene Handels-Staat. S. 108. Автор разумеет здесь Пруссию. Налог должен всегда быть взимаем с дохода, и притом с чистого дохода, а не с самого капитала, дабы источники доходов государственных не истощались. Обстоятельства делают иногда нарушение сего правила необходимым, иногда извинительным: необходимым при чрезвычайных случаях, когда граждане должны жертвовать всем на пользу общую; извинительным при переходе собственности из одних рук в другие, о чем будет говорено ниже. ГЛАВА III ИСТОЧНИКИ И РАЗНЫЕ РОДЫ НАЛОГОВ Лучшее разделение налогов Разделение налогов на прямые и непрямые Все налоги вообще, какого бы рода они ни были, проистекают из трех источников дохода общественного, а именно: из дохода от земли. из дохода от капиталов. из дохода от работы. Вследствие сего налоги могут быть всего приличнее разде-леньРследующим образом: налоги с дохода от земли. налоги с дохода от капиталов. Так как существуют налоги, кои непосредственно должны падать на самый капитал, то для сего сии налоги причисляются к особенному классу; итак налоги с самых капиталов. налоги с дохода от работной платы. К сим четырем родам налогов надлежит присовокупить: налоги, падающие на все три вышеупомянутые источника доходов без различия. Положив основанием сие разделение, простое и соответствующее свойству вещи, упомянем о некоторых других разделениях, принятых более или менее в теории и в практике. Обыкновенно разделяют налоги на непосредственные, или прямые, и на посредственные, или непрямые. Под первыми разумеют те налоги, кои прямо, или непосредственно, налагаются на лицо или на недвижимый капитал. Сюда принадлежат поголовные или подушные подати, подати с патентов, с капиталов, поземельная подать, подать с домов, с дверей, окон, подать с слуг, с экипажей и т. д. Под последними разумеют те налоги, кои налагаются не прямо на того, кто оные платит, но на товары, в цене коих заключается вместе и налог, так что тот, кто покупает товар, платит вместе с ценою и подать. Сии налоги 142 называются также налогами с потребления. Физиократы, кои ввели в большое употребление сие разделение, разумели под прямыми налогами подати, налагаемые непосредственно на производящий класс народа, который, по их мнению, состоит единственно из тех, кои занимаются земледелием. Непрямыми, или посредственными, налогами они называли все прочие, утверждая, что все сии налоги падают наконец посредственным образом на обрабатывателей и владельцев земли. Стуарт1, занимающий одно из первейших мест между политическими писателями и столь счастливо предшествовавший Адаму Смиту, разделяет налоги на три класса: Налоги с продажи, или пропорциональные, соразмерные налоги. Налоги с владения, или произвольные налоги. 3. Налоги, состоящие в работе, или личные. Некоторые разделяют налоги: На обыкновенные и необыкновенные. На общие и особенные, смотря по тому, платят ли их все или некоторые. На главные и побочные, смотря по тому, более или менее они важны для государства. На вещественные и личные, т. е. с вещей и лиц. На налоги, платимые деньгами или натурою. На налоги для бедных, для войны, для долгов и пр., и пр., смотря по различным причинам, побуждающим ко введению оных2. НАЛОГИ С ДОХОДА ОТ ЗЕМЛИ ВООБЩЕ Сии налоги могут быть взимаемы как с чистого дохода, так и с грубого или целого дохода от земли, который назовем общим именем прихода. НАЛОГИ С ЧИСТОГО ДОХОДА ОТ ЗЕМЛИ 1 Steuart. An Enquiery into the principles of Political-Oeconomy. Т. I. P. 317. 2 Eschenmayer. Vorschlag zu einem einfachen Steuer-System. 143 Под названием чистого дохода от земли разумеется та часть прихода, которую получает владелец земли за вычетом всех издержек, нужных для обрабатывания оной и для собирания производимых растений или плодов. Подать с дохода от земли может быть или определена однажды навсегда, или увеличиваться и уменьшаться вследствие увеличения и уменьшения дохода. Назовем первую непременною, вторую переменяющеюся податью. Непремен- Великое преимущество непременной подати состоит в том, ная позе- что, не возрастая с увеличением дохода, она не препятствует мельная употреблению новых капиталов на земледелие, не полагает подать 1 г препон усовершенствованию оного и не подвергает владельца никакому другому неудобству, кроме неудобства платить подать1. Вследствие сего преимущества непременная подать соответствует второму, третьему и четвертому правилам взимания налогов, ибо она определена, известна для каждого и не зависит от произвола собирателя, может быть взимаема в то самое время, когда владелец земли получает свой доход, и, наконец, собирание сей подати требует весьма мало издержек в сравнении с другими2. Но сия непременная подать не соответствует первому из сих правил. Положим, что она была в начале своем разделена равным образом между владельцами земли; впоследствии доходы их должны необходимо измениться. Иногда доход от земли переменяется от влияний природы, иногда от действий человеческих. Между тем как один из сих владельцев усовершенствованием земледелия увеличивает свой доход вдвое, втрое и более, другой, не имея к тому средств, остается при прежнем доходе; несмотря же на сию разницу в доходах, тот и другой платят одинаковую подать. Однако ж сей недостаток сильно вознаграждается вышеупомянутым преимуществом. Если, с одной стороны, некоторые владельцы платят несоразмерную подать в сравнении с другими, то, с другой стороны, большая часть всех владельцев смело употребляет все средства к улучшению земледелия, зная, что увеличение дохода от земли не подвергнет их увеличению налога. Англия обязана усовершенствованием своего земледелия в особенности выгодам, происходящим от непременное™ поземельной подати3. В 1799 году английским парламентом было узаконено, что доход, происходящий от поземельной подати и простирающийся до 2 037 627 фунтов стерлингов, должен быть навсегда непремен- 1 Adam Smith. В. V. Р. 260. Von Struensee. Abhandlungen ьber wichtige Gegenstдnde der Staatswirtschaft. T. III. S. 93. 2 О пятом общем правиле упоминать не нужно, тем более что будет особенно говорено о податях с капиталов. 3 Sabatier. Tableau comparatif des dйpenses et des contributions de la France et de l'Angleterre. P. 55, 64. 144 ным; причем было предоставлено право откупаться от сей подати: даже было позволено постороннему человеку вносить откупную сумму налога и получать уплату с помещика земли, за которую была внесена в казну подать1. Впрочем, неравенства непременной подати прекращаются с продажею той земли, на которую оная наложена, или, лучше сказать, подать сия остается на том, кто продает землю. Покупщик при покупке земли исчисляет, сколько надлежит платить ежегодно из дохода с оной, и соразмерную сей плате сумму денег вычитает из покупной цены земли; так что если бы сей подати не было, то он заплатил бы за землю дороже. Посему-то поземельная подать, давно уже без перемены существующая в государстве, кроме общих выгод, свойственных всем давно введенным налогам, имеет и ту, что многие владельцы земель, платящие подать, заранее уже были вознаграждены за сию издержку в покупной цене оных. Итак, сия подать, если она не чрезмерна и не ослабляет сил, нужных для усовершенствования земледелия, впоследствии времени делается почти нечувствительною. Неудобства непременной подати могут быть весьма чувствительны только при упадающем состоянии государства, когда требование произведений земли уменьшится и когда усовершенствование земледелия сделается бесполезным или невыгодным. Что касается до переменяющейся подати с дохода от земли, то все преимущество оной состоит в том, что она более сообразуется с изменением дохода, увеличиваясь и уменьшаясь вместе с оным. Но неудобства переменяющейся подати делают сию выгоду весьма маловажною. Одно из сих неудобств состоит в том. что если подать должна увеличиваться вместе с доходом, то владелец земли редко будет стараться об усовершенствовании земледелия для увеличения дохода, зная наперед, что с умножением его прибыли увеличится и та часть дохода, которую он обязан платить правительству. Усовершенствование земледелия может даже иногда причинить владельцу земли один только убыток; ибо если он сделает важные издержки для сего усовершенствования, то умножение дохода в первые годы не доказывает еще истинной прибыли, но служит только к вознаграждению сделанных издержек; правительство же, не участвуя в сих издержках, хочет участвовать в увеличенном доходе. Итак, переменяющаяся поземельная подать не всегда соответ- Переменя-ющаяся поземельная подать ствует даже и первому правилу взимания налогов, ибо владелец земли, употребляющий капиталы на улучшение оной, платит иногда более, нежели тот, который не печется об умножении своего достояния. Второму правилу сия подать соответствует менее, нежели непременная, потому что количество налога, равно как и самое приращение дохода, не всегда может быть, по крайней мере наперед, в точности известно владельцу. Третьему из сих правил подать сия может соответствовать наравне с непременною податью, ибо собирание может быть определено в самое удобное время для платящего. Четвертому из сих правил переменяющаяся подать соответствует несравненно менее, нежели непременная, ибо при сей первой нужно большее число чиновников для исследования доходов, улучшений земли и т. д. Сверх того переменяющаяся подать может ввести злоупотребления; например, если помещик и тот, который нанимает его землю, согласятся несправедливо объявлять условия их договора: сие произведет новые изыскания со стороны правительства, которые вообще надлежит удалять от земледелия сколь возможно более. Если поземельная подать уменьшается, как было в Венецианской республике1, тогда, когда владелец земли, не отдавая внаем, сам обрабатывает оную, то сия перемена подати может иметь благодетельное влияние на земледелие, поощряя владельцев к собственному обрабатыванию земель своих; капитал же, ими на сие употребляемый, должен обыкновенно превосходить капитал наемщиков, который убавляется платою за землю. К тому же владелец земли, будучи совершенно и навсегда уверен в своей собственности, с большею охотою предпримет улучшение оной, будет с большею смелостию делать различные опыты, кои ему самому такого убытка причинить не могут, как наемщику, но могут быть весьма полезны для общества. Заметим мимоходом, что предлагаемая физиократами единственная подать с земли должна, вследствие их системы, увеличиваться и уменьшаться вместе с количеством произведений земли. 1 Mйmoires concernant les droits et impositions en Europe. T. I. P. 156. В сем большом творении заключаются сведения о всех налогах в Европе, касающиеся до Франции весьма полны. 146 Многие предлагают согласовать выгоды непременности и перемены поземельной подати определением оной на известное число лет (от 5 до 20). Такое определение подати, конечно, лучше ежегодного; но при всем том можно утвердительно сказать, что непременная подать или такая, которая остается непременною в течение долгого времени, например в течение ста лет - срок, не могущий препятствовать самым важным улучшениям земледелия, гораздо соответственнее выгодам и успехам общего благосостояния, особенно в тех государствах, где земледелие есть главнейшая отрасль промышленности народной. Адам Смит предлагает относительно сего следующее1: доход с земли, которую владелец ее намерен улучшить, должен быть предварительно исчислен соседними помещиками вместе с чиновником от правительства; и возвышенная подать вследствие увеличенного дохода должна быть определена на несколько лет, так, чтобы владелец мог быть уверен в вознаграждении всех своих издержек. Чрез сие, замечает означенный автор, выгоды правительства будут тесно соединены с усовершенствованием земледелия. Но заметим, что участие правительства в делах частных всегда более или менее вредно, в чем и сей автор вообще согласен. Подать с поземельного дохода налагается вследствие опи- Кадастр си всех земель в государстве; такая опись называется кадастром. При введении сей подати надлежит сообразоваться не только с пространством, но и с плодородием земли; также надлежит принимать в рассуждение и местоположение: выгодно ли оно для торговли или нет; дблжно различать свойство растений, смотря по тому, более или менее времени, труда и издержек требует произведение оных, и т. д. Можно также основываться при введении поземельной подати и на той цене, за которую земли в известном крае отдаются или могут быть отдаваемы внаем. Сверх того, закон должен определить содержание подати к доходу, и тогда свыше сего содержания подать не должна простираться. Во Франции после революции и в бывшем Вестфальском королевстве поземельная подать не могла превосходить Уз чистого дохода. 1 В. V. Р. 268. 2 МёпкжеБ сопс. Т. I. Р. 76. 147 По кадастру в Пруссии земли были разделены на несколько классов, смотря по их качеству и местоположению; от времени до времени сие разделение было рассматриваемо и исправляемо. Величина подати согласовалась также и с гражданским состоянием владельца. Полагали, что дворянство платило около 20 или 25 со ста чистого дохода, т. е. около четверти, духовенство же - около 40 или 45, т. е. около половины2. Кадастр Силезии отличается своею точностию. По окончании оного имения духовенства, как римско-католического, так и протестантского, были подвержены поземельной подати, состоявшей из 50 со 100; имения орденов Тевтонического и Мальтийского платили 40 со 100; имения дворянства - 35^ со 100; земли же, принадлежавшие простым людям, платили 25 Уг со 100 из ежегодного чистого дохода1. Надобно заметить, что оценка земель была сделана весьма выгодно для платящих поземельную подать и что улучшение земли и увеличение дохода, от того происходящее, не были подвержены увеличению налога2. В Баварии правительство занимается теперь составлением общего кадастра для всего королевства. Судя по прилагаемым к тому стараниям, можно думать, что сей кадастр будет совершеннейший из всех ныне существующих. 1 Mйmoires conc. T. I. Р. 65. 2 Vie de Frйdйric II. T. III. P. 17. 3 Lamerville. De l'impфt territorial, в предисловии. 4 Карл VII вместе с учреждением милиции наложил сию подать на простой народ и на среднее состояние народа, т. е. на тех, кои платили прежде такие налоги высшему состоянию граждан за защиту, и принял притом обязанность сей защиты на самого себя. Boulainvilliers. Histoire de l'ancien Gouvernement de France. T. III. P. 112. 5 Munier. Essay d'une mйthode gйnйrale propre а йtendre les connoissances d'un voyageur, ou Recueil d'observations, etc. 6 Доход от сей подати на 1815 год был определен в 172 132 000 франков. 7 Sabatier. Des recettes et des dйpenses publiques de France. P. 2. 148 Известная прежде во Франции подать под названием 1а taille3, которая была взимаема еще во время феодального правления, составляла впоследствии значительную часть доходов королей французских. Сия подать4 разделялась на два рода, из коих первый можно назвать поземельною податью в собственном значении сего слова (taille rйelle), второй же - податью с имения (taille personnelle); сюда принадлежит только первая5. Существующая ныне поземельная подать и приносящая дохода около 170 000 000 франков6 есть переменяющаяся поземельная подать. Многие сведущие в финансах люди давно уже предлагают правительству сделать сию подать непременною7. Подати с земель, определенных для садов, парков, зверинцев и т. п. и служащих более к удовольствию, нежели к пользе владельцев, должны быть налагаемы соразмерно другим налогам с предметов роскоши. Во всяком случае сии подати должны быть по крайней мере равны податям с самых плодоносных хлебных полей в государстве. Подать с вод, принадлежащих частным людям, должна сообразоваться с обыкновенною поземельною податью. Пошлины за позволение ловить рыбу в реках, озерах и морях можно всего приличнее отнести к налогам с употребления капиталов. 1 Не одни только металлы, но все вещи дблжно покупать там, где они дешевле. Почему меркантилисты не предлагают правилом иметь собственные рудокопные заводы, подобно собственным фабрикам и мануфактурам? Почему они не жалеют тех вещей, на которые они променивают деньги, жалея, однако ж, тех денег, за которые они получа- 149 К поземельным налогам относятся также подати с дохода Подать с от рудокопных заводов. Определение чистого дохода от оных рудников несравненно труднее, нежели определение чистого дохода от земли, ибо добываемое количество металлов не столько зависит от прилежания человеческого, сколько от удачи. Человек может здесь действовать только на уменьшение издержек, нужных для добывания металлов. К тому же доход от рудников подвержен гораздо большим переменам, нежели доход от хлебных полей. Сии последние, несмотря на самое великое различие в плодородии их, могут существовать в совместничестве между собою даже и тогда, когда менее плодородные поля находятся в самом близком расстоянии от более плодоносных, между тем как требование произведений каждого рудокопного завода зависит от большего или меньшего обилия всех рудников в свете. Из сего можно исключить только грубые металлы, коих перевозка, по тяжести их, дорого стоит. Драгоценные же металлы, заключающие в малом количестве великую ценность, легко могут быть доставляемы из одной части света в другую; оттого и цена их везде почти совершенно равна или беспрестанно стремится к сему равенству. Если добывание металлов из собственных рудников стоит дороже, нежели покупка оных у других народов, то такие рудники должны необходимо быть оставлены, потому что всякий будет покупать или выменивать металлы у того, кто их отдает дешевле. По открытии рудников в Америке, когда ценность золота и серебра вообще втрое уменьшилась, почти все рудники в Европе, в коих были добываемы сии металлы, дблжно было оставить1. Из сего следует, что в отношении к рудникам можно с большею пользою, нежели в отношении к хлебным полям, учредить переменяющуюся поземельную подать, которая бы увеличивалась и уменьшалась вместе с количеством произведений. Но дабы и в сем случае не препятствовать употреблению капиталов на усовершенствование рудокопных заводов, правительство может определять подать на несколько лет непременною. Иногда надлежит даже совершенно уничтожать оную, дабы не прекратить действия заводов. В некоторых государствах правительство обязывает владеющих рудниками вместо платежа подати продавать в казну известную часть добываемого металла. Но так как сия продажа определяется обыкновенно по казенным ценам, ниже рыночных или вольных, то подать, платимая таким образом, имеет те же действия, как и платимая деньгами. ПОДАТЬ СО ВСЕГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ, ИЛИ С ПРИХОДА, ОТ ЗЕМЛИ' ют товары? - Вместе с пороками деньги рождают и множество заблуждений. 1 Под словом «приход» разумеется здесь все количество плодов, денег и т. д., получаемое владельцем от употребления его капиталов, не исключая из сего количества части плодов или денег, потребных к вознаграждению сделанных издержек для получения оных. Остающееся за вознаграждением сих издержек есть чистый доход. 2 The tithe, la dоme, die Zehnte. - Сия подать состоит иногда в У$, У и т. д. части целого дохода, но везде известна под названием Хо • 150 Сия подать состоит в том, что земледелец во время жатвы должен отдавать известное количество собранного им с его полей хлеба. Так как обыкновенно сие отдаваемое количество состоит в десятой части, то и подать сия называется десятою долею, или десятиною2. Неудобства сей подати при всей ее наружной справедливости весьма ощутительны. Главное состоит в том, что она не сообразуется с чистым доходом, ибо количество прихода не доказывает истинной прибыли. Часть всего произведения земли должна быть определена на будущий посев и на вознаграждение всех вообще издержек землепашества; но сии издержки бывают весьма различны вследствие различного плодородия полей. Если владелец весьма плодородных полей платит такую же часть произведения, как владелец менее плодородных, то для сего последнего подать становится тягостнее. Сверх того, сей налог препятствует усовершенствованию земледелия, возрастая вместе с умножением произведений. Такое увеличение налога, как мы и выше видели, удерживает владельцев от употребления новых капиталов для улучшения землепашества. Сия подать делается еще тягостнее при нехороших жатвах: из 500 четвертей хлеба удобнее отдать 100, нежели из 50-10. Будучи несогласна по своей несоразмерности с первым из четырех правил взимания налогов, сия подать не совсем соответствует и второму, ибо, несмотря на то что содержание платимого количества ко всему произведению известно, сие количество меняется, смотря по урожаю. Третьему из сих правил она соответствует, ибо собирание определяется в самое удобное время для платящего. Что же касается до четвертого правила, то сия подать столь же мало с оным согласуется, как и переменная поземельная подать с дохода. Сей налог может быть собираем натурою или, по вычислению, деньгами. Для платящих собирание деньгами должно быть всегда выгоднее; разве только крайняя их бедность или недостаток в требовании произведений земли могут сделать собирание натурою более выгодным. Так же и для правительства собирание деньгами обыкновенно гораздо выгоднее. Подать деньгами может быть платима по оценке, меняющейся вместе с рыночного, или вольнопродажною, ценою, или по непременной оценке, когда, например, известная мера хлеба определена однажды навсегда по одинаковой цене. В сем последнем случае подать меняется только с переменами в действительном произведении земли; в первом же она меняется, сверх того, и при переменах, случающихся с вольными ценами хлебных растений. В Бернском кантоне сия подать собирается натурою и собранный хлеб продается правительством с публичного торга преимущественно тем, кои подвержены сей подати1. 1 Meiners. Briefe ьber die Schweiz. Т. I. S. 233. 151 Артур Юнг, путешествуя для исследования состояния хлебопашества, не находил в тех странах, где сия подать платилась натурою, ни значительных улучшений в земледелии, ни даже охоты к оным; напротив того, он заметил, что там, где земледелие находилось в цветущем положении, подати сии или совсем не существовали, или были превращены в денежные налоги. По большей части подати десятинные существуют в землях католических и доход от оных обыкновенно принадлежит духовенству. В протестантских землях сие гораздо реже. Сей причине приписывают отчасти лучшее состояние земледелия в сих последних в сравнении с первыми. Адам Смит, говоря о невыгодах, происходящих от десятинной подати для земледелия, упоминает, что марена, красильный корень, мог прежде расти только в Соединенных Нидерландах, где сия подать была уничтожена; чрез то сие государство пользовалось некоторою монополиею сего растения в отношении к прочим. Последние опыты ввести обрабатывание оного в Англии имели успех только вследствие постановления, что пять шиллингов с известного количества земли, производящей марену, должны быть платимы вместо подати десятинной1. В тех землях, где сия подать существует в отношении земледельцев к помещикам, правительство для пользы земледелия может предоставить обязанному платить десятину право откупаться от оной за известную, определенную законом цену, возложив на помещика обязанность соглашаться на принятие сей цены, как сие существовало в бывшем королевстве Вестфальском. Между тем как в Европе подать десятинная принадлежит по большей части духовенству, во многих государствах Азии она составляет главный доход самого правительства. В Китае важнейшая часть доходов государственных состоит из подати с прихода всех земель в государстве; но она во многих провинциях не превосходит даже и тридцатой части обыкновенных произведений. Поземельная подать, существовавшая в Бенгале прежде, нежели земля сия перешла во владение английской Ост-Индской компании, состояла, как утверждают, в пятой части прихода. Такова же была сия подать и в Древнем Египте. 1 Adam Smith. В. V. Р. 276. 2 Nitsch's Beschreibung des Zustandes der Rцmer. T II. S. 886. 152 Древние римляне собирали такую десятину с завоеванных провинций; некоторые из сих платили оную натурою (ггитепШт с!еситапит), другие, как например, Гишпания, по вычислению, деньгами (уес^а1 сегШт). Такая же десятина была собираема в провинциях с рудокопных и соляных заводов и приносила весьма важный доход, в особенности в Гишпании и Македонии2. Славный французский маршал Вобан предлагал королю превратить большую часть всех налогов в десятинную подать (dixme Royale)1. 1 Vauban. Projet d'une dixme Royale. - Лагарп замечает (в Eloge de Catinat), что сие сочинение произошло из переписки маршала Каганата с Вобаном и было составлено Буагильбертом; почитается, однако ж, сочинением Вобана, ибо в оном излагаются его правила. 2 Система физиократов, или экономистов, возникла во Франции. Изобретатель оной был Г. Кеней (Quesnay), доктор г-жи Помпадур. Число последователей сего подлинно глубокомысленного человека было весьма велико, и к оному принадлежат многие из славнейших писателей французских. Главное правило сей системы состоит в том, что одно только земледелие есть производительное занятие в государстве. Вследствие сей системы все граждане разделяются на три класса. Первый состоит из владельцев земли, или помещиков. Второй - из тех, кои занимаются обрабатыванием земли. Третий составляют те, кои занимаются перерабатыванием и продажею произведений земли. К сему последнему классу, называемому непроизводительным, принадлежат и все прочие граждане в государстве. Второй класс называется исключительно производительным по той причине, что земледельцы одни только доставляют ежегодно новый чистый доход государству. Первый класс владельцев земли, как полагают физиократы, участвует в произведении сего ежегодного дохода посредством употребления своих капиталов на усовершенствование земледелия (dйpenses fonciиres). Ремесленники и купцы, принадлежащие к третьему классу, не производят, по мнению физиократов, никакого чистого дохода: первые своими изделиями вознаграждают только ценность вещей, потребляемых ими во время работы; последние же способствуют только к обращению товаров. Как те, так и другие не могут увеличить народного богатства иначе, как посредством бережливости. Но при всем том сей класс почитается физиократами столь же полезным для общества, доставляя другим способ исключительно посвящать себя свойственным им занятиям. Вследствие сего физиократы полагали, что ни для которого из сих классов не может быть выгодно, если другие бывают угнетаемы правительством. То же самое заключали физиократы и о целых государствах во взаимном их между собою отношении, когда, например, одно государство занимается предпочтительно торговлею, другое же земледелием. Совершенно свободное совместничество в ремеслах и в торговле, общее и беспристрастное покровительство со стороны правительства по справедливости представляются в системе физиократов единственными средствами, ведущими к благосостоянию одного и всех государств. Всякое противное сему участие правительства в делах частных неминуемо должно уменьшать ежегодное произведение 153 Заключим статью о податях с дохода от земли рассмотрением единственного налога, предлагаемого физиократами2. О ЕДИНСТВЕННОМ НАЛОГЕ Несмотря на то что различие состояния граждан, их имений, средств промышленности и пр. делает различие налогов необходимым, физиократы, или экономисты, почитая землю единственным источником всех произведений и земледельцев единственным производительным классом народа, старались доказать, и притом с необыкновенным остроумием, что все налоги падают наконец на земледельца, потому что он один доставляет обществу новые произведения; другие же классы только что перерабатывают оные, потому не могут сами собою нести подати; и вследствие сего доказательства предлагали наложить все подати непосредственно на земледельцев, которые потом должны будут искать за сие вознаграждения в возвышении цен их товаров. Не входя в сущность сей системы, которая, несмотря на свою странность, заслуживает великое уважение, мы рассмотрим только невозможность единственного налога с земледельцев. Вследствие сей системы земледелец должен платить весьма большую подать. Но прежде всего спрашивается: откуда получит он способы платить оную? Если он, как думают некоторые, должен платить подать натурою, то, приняв в рассуждение, что сия подать составляет единственный доход правительства, он должен лишиться важнейшей части произведений земли чрез заплату налога, так что у него не может остаться нужного количества для содержания себя и вознаграждения издержек земледелия. Если подать должна быть платима деньгами, то невозможность платежа еще очевиднее. Когда же, напротив того, поземельный налог должен падать только на чистый доход, владельцем от его земли получаемый, то в таком случае доходы правительства не могут быть достаточны для удовлетворения потребностей государственных. земли, возвышать цены товаров и, следственно, вредить производительному классу граждан. Система физиократов заслуживает величайшую похвалу, полагая сущность народного богатства не в деньгах, но в потребляемых товарах и предлагая притом свободу ремесел и торговли главнейшим средством для умножения количества ежегодных произведений. Во Франции и по сие время некоторые политики держатся более или менее сей системы. Поспешим, однако же, заметить, что сия система существует только в теории и не может существовать на практике, почему некто сравнивал ее с великолепным домом - но без лестницы. Лучшие сведения о сей системе можно получить из книги: La Physiocratie, par Dupont; в ней собраны некоторые из славнейших сочинений, к сей системе принадлежащих. 154 Физиократы говорят далее, что земледелец, заплатив подать, будет искать вознаграждения за оную в цене своих произведений. Но сколь высока должна быть цена сия? Много ли останется у земледельца хлеба для продажи, если важнейшая часть оного нужна для заплаты подати? Впрочем, никто не имеет потребителей (как мы увидим ниже) менее в своей власти, как земледелец, выгоды которого не позволяют уменьшать количества его произведений и чрез то действовать на возвышение цены оных. Должно также вспомнить, что и совместничест-во иностранных произведений будет препятствовать такому возвышению цен, если физиократическая система не будет введена во всем свете. Некоторые думают1, что по введении сей системы сначала многие из земледельцев погибнут, но что впоследствии все придет в порядок, и равновесие установится между всеми классами граждан. Но какого равновесия можно ожидать до тех пор, пока один из сих классов должен нести все повинности общественные?2 Иные предлагают заменить все налоги одним подушным окладом, определяемым в соразмерности имению каждого; для сего, по их мнению, надлежит разделить народ на несколько классов и пр., и пр. - Невозможность исследовать имение каждого есть сильнейшее опровержение сего предложения. Система физиократов была столь распространена во Франции, что Бордоский парламент предлагал однажды королю ввести единственный налог во всем государстве3. Герцог Баденский Карл, дед ныне царствующего, известный, впрочем, своими сведениями и отличным характером, будучи усердным последователем системы физиократической, желал на опыте видеть благодетельные действия оной; и несколько городков и селений, подверженных сему несчастному опыту, сделались жертвою ученого любопытства герцога. НАЛОГИ С ДОМОВ 1 Canard. Principes d'Economie Politique. P. 189. 2 Minau de la Mistringue. Idйes sur les impфts publics. Richesse de l'Etat. P. 82. 3 L'Antifinancier. P. 33. 155 Дом служит человеку для укрытия себя от влияний воздуха или вместе с сим и для роскоши. Справедливость требует, чтобы жилища первого рода были освобождаемы от налога. На жилища второго рода подать должна быть налагаема, но только в таком случае, когда хозяин сам живет в доме или, отдавая внаймы, получает доход от оного. Дом, в котором никто не живет и коим никто не пользуется, вместо прибыли причиняет один только убыток хозяину и потому должен быть свободен от налога. Сей налог должен сообразоваться в величине своей с пространством земли, занимаемой домом, и с местоположением; или определительнее сказать: налог с дома должен быть назначаем в соразмерности той сумме, за которую оный отдается или может быть отдан внаймы. При соблюдении сего налог с домов будет соответствовать всем четырем правилам, ибо оный может быть определен в соразмерности доходу, получаемому от дома, или доходам того, кто живет в доме, предполагая, что каждый избирает для себя жилище, соразмерное его состоянию. Величина налога может быть установлена и известна; взимание может быть определено в то время, когда хозяин получает плату за наем или, если он сам живет в доме, когда он получает свои доходы. Издержки собирания сего налога не весьма значительны. Доход от Доход от дома разделяется на две части, из которых одна строения происходит от самого строения, а другая - от земли, на коей оное находится1. Доход от строения есть не что иное, как проценты употребленного на оное капитала. Сей доход должен не только что равняться количеству процентов с денежных капиталов, но превосходить оное тою частию дохода, которая нужна для содержания, поправок дома и для постепенного возвращения, в течение нескольких лет, употребленного на строение капитала. Между тем как отданный в проценты капитал остается в одном и том же положении, капитал, употребленный на строение, мало-помалу в течение нескольких лет уничтожается Доход от вместе с обветшанием дома. Доход от земли, на которой стоит земли ДОМ) зависит единственно от местоположения. Если сверх обыкновенных процентов и упомянутой суммы, нужной для поправок дома и постепенного возвращения капитала, строение приносит еще какую-нибудь прибыль, то сия прибыль относится к доходу от земли, а не к доходу от строения. Положим, как сие иногда бывает, что дом и земля принадлежат двум различным лицам; тогда вся сия прибыль будет принадлежать владельцу земли. 1 Ааат БтШг. В. V. Р. 280. 156 Означенное равновесие между доходом от домов и от употребления денежных капиталов не всегда существовать может вследствие различных обстоятельств. В то время когда требование домов беспрестанно умножается, капиталисты будут употреблять свои деньги на построение оных; в таком случае совместничество домов, действуя на понижение платы за оные, способствует к уравнению сей платы с процентами за ссуду денег. Но некоторые особенные обстоятельства могут удержать нарушение равновесия в пользу владеющих домами, препятствуя построению новых по недостатку места или по неуверенности в продолжении требования домов. Такая неуверенность была весьма очевидна в Касселе, когда сей город был резиден-циею короля вестфальского: плата за наем домов возвысилась несравненно выше платы за ссуду денежных капиталов; но никто не хотел строить новых домов, не зная, долго ли останется резиденция резиденциею и королевство королевством. Тогда же, когда требование домов уменьшается, равновесие между процентами с денежных капиталов и доходов от домов нарушается гораздо более. Если вследствие превосходной прибыли от домов денежные капиталисты могут употреблять свои капиталы на построение оных, то владельцы домов вследствие превосходной прибыли от денежных капиталов не могут с такою же удобностию превращать свои домы в деньги, ибо продажа домов в то время, когда требование оных уменьшится или совсем прекратится, трудна или невозможна без важных убытков. Оттого и случается, что, когда денежные капиталы продолжают приносить доход, домы не только что никакой прибыли не приносят, но причиняют даже убыток, и владельцы оных находят себя иногда принужденными отказываться от своей собственности, не будучи в состоянии нести всех повинностей, сопряженных с оною; сие в особенности бывает во время войны при сильном проходе войск1. 1 Во время существования голландского королевства во многих городах Голландии некоторые из жителей совершенно ломали свои домы, дабы чрез то избежать платы податей, на оные налагаемых; например, в Гааге в течение трех лет сломано таким образом 644 дома. 157 Сие равновесие нарушается иногда совсем особенным образом. Положим, что проценты за ссуду денег должны содержаться к плате за наем домов как 1 к 2, т. е. что если за сто рублей, отданных в проценты, получается ежегодно 10 рублей, то за сто рублей, употребленных на построение домов, дблжно получать двадцать, из коих десять служат процентами за употребленные сто рублей, другие же десять служат для поправок и для постепенного возвращения капитала. В государстве, где действительная ценность денег остается непременною, капиталисты денежные, получая 10 со ста, не будут употреблять своих денег на построение домов, если домы могут приносить только 15, а не 20 со ста, содержание, нужное к сохранению равновесия. Но в государстве, где действительная ценность денег переменяется вследствие упадка бумажных денег, расчетливые капиталисты будут и тогда употреблять свои деньги на постройку домов, когда, имея случай получать с денег 10 на сто, они могут получать от домов только 15, а не 20, следственно, ниже обыкновенного содержания. Такой расчет будет основываться на том, что отданный капитал в проценты вследствие уменьшения действительной ценности бумажных денег, например X , должен уменьшиться такою же частию, несмотря на то, что содержание процентов к капиталу не переменилось, между тем как капитал, употребленный на построение дома, не зависит от перемен, случающихся с деньгами: если действительная ценность оных уменьшается, то плата за наем увеличивается в соразмерности сему уменьшению. Таким образом, владельцы домов, получая менее процентов, более уверены в сохранении капитала, а следственно, и дохода с оного. 1 В. V. Р. 282. 2 О сем различии см. ниже, в главе V. 158 Смит говорит1, что налог с дохода от домов не может падать на доход со строения; в противном же случае хозяин строения, не получая должной прибыли, перестанет употреблять таким образом капитал свой, вследствие чего уменьшится совместничество и доход с домов возвысится; сия подать, продолжает Смит, разделяется между владельцем земли и тем, кто живет в доме. - Но мы видели, что совместничество владеющих домами не легко может уменьшиться. Все зависит в сем случае от различия трех состояний государства2. При успевающем состоянии, когда требование домов беспрестанно увеличивается, налог сей должен падать на того, кто живет в доме. Если же Смит говорит, что в сем случае наемщик дома, не сделавшись богатее от введения налога, не захочет платить за дом более той суммы, которую он платил тогда, когда не было налога, и из сего заключает, что наемщик дома не будет нести сего налога, то причина сия, конечно, неудовлетворительна; ибо если при таких обстоятельствах наемщик дома не захочет платить за дом более, то он обыкновенно нанимает другой дом, хуже прежнего, но за ту же цену, и в сей цене платит вместе и наложенную на дом подать. При непеременяющемся и упадающем состоянии государства, когда совместничество домов превосходит требование оных, жилец, конечно, не будет нести сего налога, который в таком случае разделится между хозяином дома и владельцем земли. Сказанное о налоге с домов относится равным образом к подати с земли, на которой дом построен, и к подати с самого строения. Но подать на землю и подать на строение налагаются независимо одна от другой. Первая сообразуется с одним только пространством и иногда с местоположением, вторая же, сверх того, и с качеством дома. В Англии подать с земли, находящейся под домами, полагается равною в содержании своем обыкновенной поземельной подати, о коей было говорено выше; оценка, по коей платится подать с земли под домами, в Англии также непременна. Первая подать со строения была собираема там по числу дымов1, с каждого по два шиллинга. Так как для взимания сей подати собиратели должны осматривать домы, что всегда сопряжено с беспокойством для граждан, то впоследствии сия подать была уничтожена как несовместная с народною свободою2. Вторая подать сего рода состояла в Англии в двух шиллингах с каждого дома. С дома, имеющего десять окон, надлежало, сверх того, платить 4 шиллинга; с дома с 20 окнами и более - 8 шиллингов. Впоследствии домы с 20 окнами и более, до 30, платили 10 шиллингов; имевшие 30 окон и более платили 20 шиллингов. Окна можно считать, не входя в дом, и, таким образом, подать не влекла за собою вышеупомянутого неудобства. Наконец и сия подать была уничтожена, и вместо оной введена собственно так называемая подать с окон: „ , , Подать с сия последняя, кроме обязанности платить 3 шиллинга с каждо- окон го дома в Англии и 1 в Шотландии, увеличивается в Англии от 2 пенсов с каждого окна, когда оных не более семи, постепенно до 2 шиллингов с каждого в домах, имеющих 25 и более окон. В последние годы сия подать была возвышена. 1 Campbell. Political Survey on Great Britain. Т. II. P. 513. 2 Smith. В. V. P. 290. 159 Во Франции сей налог распределен не весьма равным образом, ибо в городах с окна в доме бедного человека платится то же, что и с окна в доме богатого; в селениях сия подать также одинакова в отношении к домам поселян и к домам богатейших людей. Доход от оной предполагался на 1815 год в 14 181 ООО франков'. В Голландии со всех домов без исключения владельцы платили прежде2 2 Я со ста той суммы, которой домы стоили; но исчисление сей суммы бывало всегда ниже действительной ценности домов. Если дом был перестроен и увеличен и т. д., то в таком случае следовала новая оценка, по коей определялась подать. Учреждение податей с окон одинаковым образом во всем государстве несправедливо. Дом, приносящий мало дохода или стоящий недорого и находящийся в уездном городе, может иногда иметь более окон, нежели дом, находящийся в столице и приносящий важный доход. Один сочинитель предлагает взимать с каждого все налоги в соразмерности пространству занимаемого им дома или комнат3. Кроме неудобства, что в таком случае каждый будет стесняться в жилище своем, при упадающем состоянии государства не всегда можно судить о благосостоянии человека по обитаемому им дому, в особенности в землях, имеющих климат жаркий, где обширный дом не требует более издержек, как и обыкновенный. Во многих городах Италии, которая, к сожалению, конечно, не делает никаких успехов в благосостоянии, можно нанимать за безделицу самые обширные домы; небогатый человек может там жить почти в таком же доме, как и богатый. 1 Sabatier. Des recettes et des dйpenses publiques de la France. P. 12. 2 Mйm. conc. T. I. P. 145. 3 V. d. Lith. S. 208, где говорится о сем предложении, Г. Лоенем сделанном. 160 К статье о налогах с дохода от земли вообще можно отнести прибавочные подати, существующие во Франции (centimes additioneis). Сии подати платятся по департаментам Франции в соразмерности налогам с дохода от земли, налогам с движимого имения, с окон, дверей и патентов. Доход от сих прибавочных податей должен быть употребляем для местных потребностей в каждом департаменте, но часто бывает издерживаем иначе самим правительством. Прибавочные подати, как видно, касаются не только подати поземельной, но и других прямых налогов. Но так как первая из оных доставляет правительству несравненно более, нежели прочие, то приличнее упомянуть о прибавочных сантимах в статье о налогах с дохода от земли. Прибавочные сантимы долженствовали составлять в 1815 году 99 710 500 франков. В 1816 году сей налог был еще увеличен1. НАЛОГИ С ДОХОДА ОТ КАПИТАЛОВ Все богатства народные проистекают из двух главных источников, кои суть силы природы и силы человеческие. Но для извлечения богатств из сих источников нужны средства. Сии средства состоят в различных орудиях, строениях, деньгах и так далее. Ценность сих орудий, строений, денег называется капиталом. Таким образом, капитал состоит из произведенных искусством человека вещей и ценностей. Землю нельзя назвать капиталом, ибо она дана человеку природою и количество оной не может быть увеличиваемо посредством накоплений, как то бывает с капиталами2. Под названием общественного капитала разумеются все вещи и все ценности, произведенные искусством человеческим и находящиеся в целом обществе. Под названием недвижимого или постоянного капитала разумеются предметы, употребляемые владельцем оных в той отрасли промышленности, которою он занимается, и приносящие ему доход, не переходя от него к другому. Постоянный капитал земледельца состоит в скоте, употребляемом для земледелия; в его сохе и других орудиях; в строениях, способствующих его занятиям. Постоянный капитал мануфактуриста также состоит в машинах, орудиях, строениях, нужных для работы. Постоянный капитал портного состоит только в его игле, утюге и ножницах и т. д. К числу различных родов постоянного капитала можно также отнести приобретенные сведения в различных науках и искусствах, ибо приобретение сведений требует издержек, кои суть капитал. Примером сему может служить ученый, получающий плату за преподавание изученных им наук; лекарь, получающий плату за пользование больных; художник, получающий плату за свои картины, за играние на инструменте, за пение и т. д.3 Определение капиталов вообще Общественный капитал Постоянный капитал Обращаю- Под названием обращающегося капитала дблжно разу- Щпитала" меть те пРеДметы> кои приносят прибыль не иначе, как оставляя
владельца своего и возвращаясь к нему в ином виде. Посему обращающийся
капитал торгующего купца состоит в товарах, которые он продает и которые
возвращаются к нему в виде денег. Обращающийся капитал земледельца
состоит в хлебе, который он продает и который возвращается к нему в виде
денег. Капитал земледельца почти весь состоит в недвижимом, или
постоянном, капитале, капитал купца – почти весь в обращающемся.
Постоянный капитал сего последнего состоит только в его лавке или
магазине.

Ценность скота, употребляемого для земледелия, есть постоянный капитал,
равно как и орудия земледельческие. Содержание же сего скота есть
обращающийся капитал, так же как и плата работникам: хозяин получает
прибыль, разлучаясь с капиталом, нужным для сего содержания и для сей
платы. Ценность скота, купленного не для работы, но для продажи, есть
обращающийся капитал: хозяин получает свой доход посредством продажи
скота. Стадо коров или овец, купленное не для продажи, но для того,
чтобы доставлять молоко или шерсть, есть постоянный капитал: хозяин
получает доход, не разлучаясь с сим стадом. Содержание сего стада есть
обращающийся капитал. Ценность, заключающаяся в нужных для новых
произведений земли семенах, есть постоянный капитал, ибо, несмотря на то
что семена переходят от хозяина в землю и обратно, сей капитал остается
во владении одного и того же человека.

образом, плата за труд хорошего ученого, истинного поэта состоит по
большей части в сей плате уважения и славы, которую они приобретают.

В сих исследованиях надлежит также принимать в рассуждение и время, в
течение которого человек может получать плату за талант свой. Ученый
может долее употреблять его с прибылию и славою, нежели славный певец,
танцовщик. Что касается до поэтов, то мы имели случаи удостовериться,
что и их таланту природа поставила пределы и что за сими пределами
творения их не получают прежней платы ни славою, ни даже деньгами.

162

Большая часть обращающегося капитала всего общества бывает ежегодно и
иначе присоединяема к постоянному капиталу или назначаема для
непосредственного потребления. Все машины и орудия не принесут никакого
дохода, если не будет употреблен обращающийся капитал для доставления
материалов и содержания работников.

Часть обращающегося капитала, определяемая для непосредственного
потребления, состоит в товарах, припасах и во всех других предметах,
нужных для жизни. Сохранить и увеличить сие количество предметов,
определяемое для потребления, есть единственная цель как постоянного,
так и обращающегося капитала. Богатство или бедность народная состоят в
изобилии или недостатке сего количества1.

Так как вследствие вышесказанного важная часть беспрестанно отделяется
от капиталов для непосредственного потребления, то сии капиталы должны
быть дополняемы в свою очередь. Сии дополнения или вознаграждения
проистекают от земли и от сил человеческих как источников всех богатств
народных.

Капиталы могут быть употребляемы в земледелии, в торговле, в ремеслах.

Так как употребленные капиталы на земледелие имеют це-лию произведение
дохода от земли, то подати, налагаемые на таковые капиталы, суть не что
иное, как подати с дохода от земли, о коих было говорено выше.

Подати с употребленных капиталов в торговле налагаются на товары: в
таком случае они превращаются в налоги с потребления, о коих будет
говорено ниже. Но подати могут быть налагаемы на денежные капиталы.
Рассмотрим свойства сих последних налогов.

НАЛОГИ С ДЕНЕЖНЫХ КАПИТАЛОВ

1 АЛатЗтИИ. В. II. Р. 13.

163

Главнейшее их неудобство состоит в том, что величина денежных капиталов
никогда не может быть исследована с вер-ностию. Иногда даже сам владелец
не может с точностию знать употребляемых своих капиталов, ибо состояние
оных подвержено частым переменам. Подробное исследование состояния
капиталов со стороны правительства может иметь вредные следствия для
граждан, в особенности же для купцов, у коих сие часто должно оставаться
тайною. Такое исследование может даже причинять банкротства. Кроме сего,
налог с денежных капиталов действует иногда на перемещение оных из
одного государства в другое. На сем основывается положение, что
капиталы, употребленные на земледелие, служат более верною порукою
благосостояния государства, нежели капиталы, употребленные в торговле.
Помещик земли должен необходимо быть гражданином того государства, к
которому он принадлежит; владеющего денежными капиталами можно в сем
отношении назвать гражданином целого света: он всегда с большею
легкостию может перемещать свои деньги из одного места в другое.

Доход, происходящий от денежного капитала, разделяется на две части:
одною частию платится процент владельцу капитала, другая остается
употребляющему оный. Сия последняя часть дохода, говорит Смит, не будет
участвовать в плате налога. Но и в сем случае, как почти во всех других,
действие налога зависит от различия трех состояний государства. Если оно
находится в успевающем состоянии, то сей налог не будет несом ни
владельцем капитала, ни употребляющим оный, но упадет на потребителя.
Если же при непеременяющемся или упадающем состоянии государства
совместничество капиталов превзойдет требование оных и если притом
перемещение капиталов из одного государства в другое вследствие
особенных обстоятельств будет затруднительно, то налог должен необходимо
упасть как на владеющего капиталом, так и на употребляющего оный, хотя,
впрочем, сей последний будет платить меньшую часть налога. При состоянии
государств в течение последних годов и даже при настоящем перемещение
денежных капиталов затруднительно. В некоторых государствах великое
накопление денежных капиталов производит низкие проценты, делающие
перемещение новых капиталов невыгодным. В иных же перемещению
препятствуют находящиеся в обращении бумажные деньги, коих ценность
часто меняется и упадает; в иных препятствия находятся в самой системе
правления.

К числу налогов с денежных капиталов принадлежит введенная в Англии
подать с дохода от аннуитетов* и дивидендов, получаемых некоторыми
лицами или целыми обществами. Она состоит из 10 со ста. Такая же подать
существовала в Голландии и состояла из 190 гульденов с каждой акции
Индийской компании. Сия последняя была убыточнее первой.

Подати, налагаемые на доходы, происходящие от капиталов, частными людьми
правительству ссуженных, принадлежат также сюда. Они существовали иногда
во Франции, например, когда в 1763 году был установлен налог с дохода
(rente) от государственных обязательств, переходящих от одного лица к
другому посредством наследства, дара, продажи и т. д. Пожизненные
(rentes viagиres) и тонтинные доходы, равно как и все проценты, платимые
казной, были тогда подвержены подати,

состоявшей в Хо • Такие налоги, взимаемые правительством с сумм, которые
оно платить обязано, противны главным прави-

164

лам кредита государственного, и благоразумное правительство никогда не
прибегнет к сему средству получать доход1.

Подать с денежных капиталов не соответствует первому из четырех правил
взимания налогов по той причине, что не равно касается до всех капиталов
и что состояние оных вообще не может быть исследовано с точностию; может
соответствовать второму и третьему; но противна четвертому, требуя
большое число чиновников для собирания и будучи сопряжена с
неприятностями при исследовании капиталов.

1 Народное собрание во Франции (assemblйe constituante) в 1790 году
желало ввести налог с обязательств государственных. Мирабо противился
сему введению и защищал истинные начала государственного кредита и
нравственности государственной превосходною речью.

2 Издержки, сделанные правительством в 1813 году, составляли 112 391 000
фунтов стерлингов.

3 Gentz. Essai sur l’administration des Finances de la Grande Bretagne
P. 42, 244. Табели английского торгового баланса с начала XVIII столетия
представляют ежегодно большую или меньшую прибыль, получаемую Англиею
чистыми деньгами; сия прибыль составила бы ныне 347 миллионов ф.ст.
(более 8 миллиардов рублей). Прибавив к сей сумме те чистые деньги,
которые существовали в Англии до XVIII столетия, все сие составляет
около 400 миллионов ф.ст.; между тем мы видим, что ныне в Англии чистых
денег не более как на 18 миллионов. Say. Traitй dTxon. Pol. T. 1. P.
194. 3-me йd.

165

Заключим сию статью замечанием весьма простым и спра- Деньги ведливым,
но противным мнению многих, а именно: что деньги C^^,M ^бая составляют
весьма малую часть капитала общественного. ще_ Деньги суть не что иное,
как средство, коим различные части ственного общественного капитала
приводятся в движение и разделяются капитала между людьми. Деньги
составляют часть сего капитала только потому, что имеют внутреннюю
ценность, свойственную всем металлам. Полагают, что в Англии, богатейшем
государстве в Европе, количество чистых денег простирается только до 18
миллионов фунтов стерлингов, что не составляет даже 127-й части всего
общественного капитала, исчисляемого в 2 миллиарда 300 миллионов фунтов
стерлингов (более 55 миллиардов рублей). Издержки одного года
простираются иногда до 100 миллионов фунтов стерлингов и более2. Доход
общественный в Англии простирается, как полагают, далее 200 миллионов
фунтов стерлингов: доход же правительства, по бюджетам, – от 60 до 70
миллионов. Ценность произведений земли простирается ныне в Англии до 100
миллионов3. Неккер исчисляет, что около 1784 года вся сумма чистых денег
во Франции составляла

2 миллиарда 200 миллионов1, между тем как, по самым умеренным
исчислениям, сделанным около того же времени, капиталы, на одно
земледелие во Франции употребленные, составляли более одиннадцати
миллиардов. Приняв сие в рассуждение, можно удостовериться, что деньги
составляют весьма малую часть богатства народного. Как жалки после сего
все усилия меркантилистов обогащать государства чистыми деньгами! Какие
народы суть самые богатейшие, как не те, у коих всего менее чистых денег
и кои не имеют собственных рудников? И какие народы суть беднейшие, как
не те, кои обладают богатейшими золотыми рудниками в свете? Пусть
взглянут на Англию и Гишпанию!

НАЛОГ С КАПИТАЛОВ, УПОТРЕБЛЯЕМЫХ В РЕМЕСЛАХ К налогам с капиталов вообще
относится также налог, взимаемый с капиталов, употребляемых в ремеслах.
Сей налог взимается обыкновенно в виде платы за свидетельство, патент
или знак, выдаваемые ремесленникам.

Польза общественная требует свободного совместничества в ремеслах, так
чтобы всякий мог получать патент на то ремесло, коим он заниматься
желает. Между тем во многих государствах совместничество в ремеслах
ограничено. Иногда ремесленник должен пробыть несколько лет учеником,
несколько -подмастерьем; должен употребить несколько лет на путешествия
в других землях, дабы иметь право сделаться в своей мастером. Такие
ограничения совместничества, конечно полезные для цеховых мастеров, не
соответствуют выгодам публики, которая в таком случае должна покупать
вещи не у тех людей, кои могут делать оные всех лучше и дешевле, но у
тех, которые имеют исключительное право на изделие и продажу.

1 Сие исчисление справедливо почитается слишком высоким. Мы увидим ниже,
что в начале XVIII столетия всю сумму чистых денег во Франции полагали в
1 миллиард 300 миллионов.

166

Относящийся сюда налог с извозчиков, разносчиков и т. п. в действии
своем весьма сходен с податью, на простых работников налагаемою, с тою
только разницею, что как при успевающем, так и упадающем состоянии
совместничество простых извозчиков и разносчиков обыкновенно
увеличивается и уменьшается скорее, нежели пространное совместничество
простых работников, и потому прибыль сих первых при свободном
совместничестве почти никогда не может быть значительна. Если при
успевающем состоянии требование усилится, то и совместничество
ремесленников увеличится, тем более что для занятий такого рода не нужно
иметь в готовности важных капиталов. При упадающем состоянии уменьшение
требования уменьшит и совместничество. Таким образом, совместничество и
требование, всегда соответствуя одно другому, удерживают прибыль почти в
непеременном положении; и она редко будет превосходить то количество
дохода, которое нужно для поддержания ремесла и содержания ремесленников
с их семействами. Посему сей налог должен быть весьма умеренный, ибо
ремесленник обыкновенно разделяет, хотя и в малой мере, плату его с
потребителем. Налог с извозчиков, занимающихся своим ремеслом в большом
виде, должен сообразоваться с важностию капиталов, ими употребляемых.
Такие извозчики по большей части не будут нести налога, потому что
совместничество их не столь легко увеличиваться может, как
совместничество первых, и потому что они, служа нуждам или прихотям
людей роскошных, всегда без труда могут увеличить получаемую плату
соразмерно налогу. Но сие самое обстоятельство могло бы заставить их при
упадающем состоянии государства нести налог, если бы они не могли без
важных затруднений ограничиваться в своем совместничестве.

Подать с капиталов, в ремеслах употребляемых, легко может
соответствовать трем последним правилам взимания налогов. Старание
правительства может согласовать оную и с первым.

НАЛОГИ С ЖАЛОВАНЬЯ

1 Временная подать с жалованья приносит весьма значительный доход
французскому правительству. Сверх сего, во Франции берется известная
подать с некоторых чиновников, когда они дают присягу при вступлении в
должность. Известно, что подобная сей подать существует и в России; но
подать в России за чины составляет несравненно более, нежели во Франции
за должности, где по большей части платится в таком случае по три
франка.

167

Приняв в рассуждение, что приобретенные сведения составляют капитал
того, кто их имеет, можно отнести к податям с капиталов взимаемые в
некоторых государствах с жалованья как гражданских, так и военных
чиновников. Против податей сего рода возражают, что правительство берет
одною рукою то, что дает другою; но обстоятельства делают иногда сию
подать извинительною. Случается, что правительство, имея мгновенную
нужду в деньгах, как, например, теперь во Франции1, и не желая уменьшить
жалованье чиновников непосредственным образом, уменьшает оное
посредством налога. Иногда сии подата нравятся народу, как например, в
Англии, где они состоят из 10 со ста со всякого жалованья. Такие подати
существовали в Голландии и Дании. В некоторых малых государствах
Германии известные проценты вычитаются из жалованья чиновников, в
особенности военных, для поддержания придворных театров, которые иногда
преимущественно пред всеми полезными заведениями обращают на себя
внимание маленьких немецких деспотов. Заметим, к чести нашего
правительства, что в России вычет из жалованья делается для госпиталей,
а не для театров.

Подать с жалованья бывает несома тем, кто его получает. Конечно, может
случиться, что большая подать на небольшое жалованье заставит платящего
искать вознаграждения за оную у тех, кои до него имеют нужду.

НАЛОГИ С САМЫХ КАПИТАЛОВ

Хотя главнейшее правило при взимании налогов состоит в том, что они
должны быть налагаемы на доход, а не на самый капитал, – несмотря на
сие, существуют налоги, взимаемые с самых капиталов.

Сии налоги собираются при переходе собственности от одного лица к
другому.

Собирание сих налогов производится непосредственным образом, как-то: при
продаже имения, при разделах, при ссуде денег, при вступлении в брак
надлежит писать купчую, заемное письмо или договор на гербовой бумаге,
за которую платится в казну известная сумма, смотря по цене имения или
по величине ссужаемой суммы; иногда такие договоры должны быть вносимы в
публичные списки, причем платится подать. При переходе собственности от
умершего к живому подать берется с духовной или за введение в
наследство. Для удостоверения дохода от сей подати правительство
объявляет все таковые договоры, заключенные неузаконенным порядком,
недействительными или определяет за неисполнение существующих на сей
случай узаконений особенное взыскание. Что касается до подати с
наследства, то она должна сообразоваться не только с ценностию капитала,
но также и со степению родства наследников с умершим. Чем ближе родство
сие, тем менее должна быть подать, и напротив. Наследство, получаемое
детьми от отца, должно по многим причинам быть освобождено от сего
налога. Часто дети от смерти отца своего делаются не богатее, но беднее,
если, например, отец пользовался личными доходами, происходившими от
службы или от его частных занятий. Напротив того,

168

отдаленные родственники обыкновенно ничего не теряют от смерти
оставившего им имение и в сем смысле справедливо называются на немецком
языке смеющимися наследниками (Lachende Erben). Согласно сему, во многих
государствах, как например, во Франции, подать при переходе имения
вообще от одного лица к другому сообразуется со степению родства сих
лиц, так что чем ближе родство, тем менее бывает подать. Но при всем том
во Франции берется подать с имений, переходящих от отца к детям, и,
сверх того, платится подать даже и тогда, когда наследник отказывается
от наследства. В Голландии наследники в прямой линии не платили никакой
подати, между тем как прочие платили от 5 до 30 со ста, соразмерно
степени родства их с умершим.

Кроме того, сии налоги могут согласоваться с свойством перехода имения
от одного лица к другому, так что, например, на даровые имения можно
наложить большую подать, нежели на продаваемые. Конечно, в сем случае
подарки могут быть делаемы в виде продажи. С имений, даруемых
правительством частным людям, можно также при переходе оных к сим
последним взимать обыкновенную подать.

Если имения или капиталы вследствие пожертвований переходят во владение
общеполезных заведений, то таковой переход собственности не должен влещи
за собою налога; в противном случае налог, уменьшая ценность
пожертвования, отвращает более или менее упомянутые заведения от
предположенной цели их учреждения.

Справедливость требует, чтобы имения, продаваемые вследствие конкурса,
были также освобождаемы от сих налогов. При таких обстоятельствах
заимодавцы теряют обыкновенно часть своих требований; взимаемый с имения
налог очевидно платится не тем, кому принадлежит имение, но заимодавцами
и увеличивает их и без того уже более или менее важную потерю.

Наконец, закон должен освобождать от сего налога имения маловажные,
принадлежащие людям бедным.

Налог, взимаемый при продаже имения, должен падать, по всей вероятности,
на того, кто продает, ибо сей последний обыкновенно бывает принужден к
продаже, между тем как покупщик редко бывает принужден к покупке.
Впрочем, может случиться, что при успевающем состоянии государства,
когда требование желающих покупать превосходит совместничество желающих
продавать имения, покупщик будет нести все количество или часть сей
подати. Сие может случаться и тогда, ко-

169 гда со владением недвижимой собственности сопряжены важные права
политические, например, право быть представителем народным и т. д. По
мере как сей налог падает на продавца, оный причиняет убыток человеку,
обыкновенно находящемуся уже не в лучших обстоятельствах, и потому
бывает иногда весьма тягостным.

Так как при переходе капиталов и земель от одного лица к другому
объявление цены оных делается иногда несправедливо, то по сей причине
сей налог не всегда соответствует первому из четырех правил; согласен
же, напротив того, с тремя другими правилами.

Подати с наследства были известны в древние времена. Введенный в Риме
Августом налог под названием vicesima haereditatum состоял в двадцатой
части всего имения, переходившего от умершего к живому. Ближайшие
родственники и бедные были освобождены от оного.

Во время феодального правления подать с имений при переходе оных от
одного лица к другому была в большом обыкновении.

Налоги с гербовой бумаги изобретены в новейшие времена и вскоре после
изобретения были введены почти во всех государствах1. Ничего, замечает
Смит, одно правительство не перенимает так скоро у другого, как
искусства брать деньги с подданных.

В Голландии писали духовные завещания на гербовой бумаге, коей цена
простиралась от 3 копеек до 300 гульденов. Относительно гербовой бумаги
для заемных писем и коммерческих векселей в королевстве Нидерландском
вышло в феврале 1816 года новое постановление. В Северной Америке подать
с гербовой бумаги приносит весьма важный доход правительству: она
употребляется при всех договорах, духовных завещаниях и при вступлении в
брак2.

Во Франции сии подати (droits d’enregistrement) весьма велики и приносят
важный доход правительству.

1 Подать с гербовой бумаги была введена в Голландии в 1624 году.
Вероятно, изобретение оной дблжно приписать голландцам. Beckmann’s
Geschichte der Erfindungen. Т. I. В. II. S. 2.

2 Benjamin Franklin*. Political, Miscelanous and Philosophical Pieces.
P. 258.

170

Существенная и весьма важная невыгода налогов с капиталов вообще состоит
в том, что они платятся не из дохода, но из самого капитала. С другой
стороны, выгода сих налогов также очевидна и состоит в том, что каждый
платит их тогда, когда он имеет на то средства, уделяя часть из
получаемого или платимого им капитала.

Вследствие того что сей налог уменьшает самый капитал, некоторые люди,
охотники до исчислений, утверждают, что имения, уменьшающиеся при каждом
переходе от одного лица к другому, должны наконец исчезнуть совершенно;
что так как все имения в государстве необходимо должны переходить от
одних лиц к другим вследствие наследства и продажи, то налог сей должен
иметь неминуемым последствием уничтожение всех имений или капиталов в
государстве. Но, делая такие исчисления, они забывают, что, между тем
как одни члены общества терпят ущерб в своих капиталах, другие
вознаграждают оный своею бережливостию; забывают, что, если один
источник общественного дохода иссякает, изобилие других между тем
увеличивается. Общественное потребление не может превышать общественного
дохода; общество не может издерживать того, чего оно не имеет.
Правительство может брать от народа то, что он добывает из источников
своего богатства, но не может уничтожить сих источников, кои состоят в
земле и в силе человеческой.

Вышеупомянутое мнение столь же несправедливо, как и то, если бы кто
думал, что человек, имеющий 100 ООО рублей капитала и проживающий
ежегодно 10 ООО, необходимо должен в течение десяти лет лишиться своего
имения; забыв, что проживающий ежегодно 10 ООО получает ежегодно столько
же дохода.

Один из новейших политических писателей1 с справедли-востию замечает,
что по состоянию налогов с капиталов можно судить об успехах
правительства в науке финансов. Во Франции, говорит сей автор, сии
налоги составляют пятую часть всех доходов государственных, между тем
как в Англии они составляют восемнадцатую. Сие доказывает несовершенство
системы финансов во Франции в сравнении с Англиею.

1 Ganilh. Considйrations sur la situation financiиre de France en 1816.

171

Подать с гербовой бумаги, на коей во многих государствах должно писать
просьбы в присутственные места, к различным чиновникам государственным,
которая исключительно должна быть употребляема даже для производства
дел, не относится к налогам сего рода, но к налогам с потребления. Сия
подать платится без всякой соразмерности капиталу, но единственно
соразмерно нужде того, кто сию бумагу употребляет. В

Налог С отъезжающих за границу

России подать с такой гербовой бумаги велика, как в сравнении с прочими
налогами в России, так и с податями сего рода в других государствах.
Подати за клеймо на картах, газетах, на серебряной и золотой посуде и т.
п. принадлежат также к податям с потребления. Напротив того, относится к
налогам с капиталов подать, платимая отъезжающими из государства. Сия
подать не может приносить важного дохода правительству; тягостна для
тех, кои оной бывают подвержены; может быть в политическом отношении
противна выгодам государства, ибо препятствует иностранцам переселяться
в оное, угрожая им потерею части их капитала, если они захотят
возвратиться в свое отечество, и вообще не согласна с правилами
справедливости. Сюда же относится подать, взимаемая с имения умерших
людей, коих наследники, находясь в другом государстве, переводят имение
к себе. Сия подать, конечно, не столь вредна, как первая, но не составит
важного дохода для правительства.

НАЛОГИ С ДОХОДА ОТ РАБОТНОЙ ПЛАТЫ*

Цена работной платы простого работника зависит от требования и от
обыкновенной цены съестных припасов1, но в большей мере от сего первого,
нежели от последней. Если требование работников увеличивается, то и цена
работной платы возвышается, и обратно.

‘ Ad. Smith. В. I. Р. 38. Steuart. T. II. Р. 509.

2 Herenschwand. Discours fondamental sur la population. P. 114.

172

При успевающем состоянии государства, когда требование превосходит число
работников, подать, наложенная на работника, будет несома тем, кто
пользуется его работою, ибо работник вследствие налогов возвысит цену
платы за работу. При непеременяющемся и упадающем состоянии, когда
совме-стничество работников превосходит требование, работная плата
уменьшается до самой низкой цены2. Бывали примеры в Германии, что
работники иногда желали работать из одного только хлеба, без всякого
денежного вознаграждения. При продолжении такого состояния
совместничество работников должно необходимо уменьшаться: одна часть сих
несчастных погибнет, другие переселятся в иностранные земли; вообще же
класс простых работников ограничится тогда в возобновлении своем; и
таким образом оставшиеся работники удержат цену работной платы на той
степени, которая необходимо нужна для поддержания их бедственной жизни.
Если и при таком состоянии государства налог будет угнетать сей
несчастный класс народа, то совместничество работников должно
уменьшиться более, нежели сколько бы оно уменьшилось без сего налога, т.
е. большее число работников должно погибнуть, большее число должно
расстаться с своим отечеством, дабы оставшиеся получили новые силы для
заплаты налога; и при сем-то положении простых работников оправдаются
слова Реаля1, который говорит, что во многих государствах крестьянин не
может посредством труднейшей работы доставить себе нужного для его
существования, подобно Данаидам, наполнявшим водою бездонные сосуды; все
собираемое им течет в руки ненасытного правительства или тех, коим он
подчинен.

Правительства для вспоможения бедственному состоянию простых работников
предпринимают иногда построение различных зданий или доставляют другие
способы простому работнику получать плату. Таким образом Борис Годунов
во время голода построил в Москве славную Ивановскую колокольню; таким
образом французское правительство привело в лучшее состояние древние
памятники в Риме и т. д.

Что касается до влияния цены съестных припасов на работную плату, то
постоянная дороговизна оных не уменьшает дохода работника только при
успевающем состоянии государства. Мгновенная дороговизна и при сем
состоянии, конечно, будет чувствительна для работников, ибо на короткое
время они нелегко могут возвысить цену работной платы.

1 Ое Яеа1. Ьа Баепсе Ли Ооиуегпетепг.

2 Мёт. сопс. Т. III. Р. 129.

173

Весьма желательно, чтобы правительства никогда не налагали податей на
доход от работной платы. При успевающем состоянии государства, когда
налог падает на потребителя, сей последний может быть подвержен налогу
другим образом, не касающимся до простого работника; при
непеременяющемся и упадающем состоянии сей налог бывает более или менее
тягостным для простых работников, следственно, вреден и самому
государству. Но часто правительства не знают собственных своих выгод;
потому и налог сей существовал во Франции, в государстве, которое прежде
революции отличалось по части финансов самыми несправедливыми и
безрассудными постановлениями. Там та часть личных сборов, которая была
налагаема на промышленность деревенских работников, была не что иное,
как налог с дохода от работы2. Доход сих работников был определяем по
величине работной платы в том уезде, где они жили, и по числу рабочих
дней, которых полагалось 200 в году. Подать с каждого работника
переменялась ежегодно, сообразно обстоятельствам или, лучше сказать,
произволу тех, которые собирали оную. В Богемии все ремесленники
разделены на четыре класса; последний из сих классов заключает в себе
городских и деревенских работников, из коих каждый должен платить
ежегодно по 25 гульденов1. Исправле- К числу сего рода налогов можно
отнести обязанности ние работ крестьян исправлять различные работы в тех
государствах, где рабство не существует. Такие личные повинности в
пользу правительства или помещиков суть следы необразованности средних
веков, и правительство должно стараться по возможности уничтожать сии
повинности, превращая их в плату денежную2. В Англии они были уничтожены
еще в 1660 году; в Шотландии- вскоре по утишении последнего возмущения;
во Франции – в 1776 году. В Австрийских и Ганноверских землях сии
обязанности в отношении к правительству были также уничтожены, и
правительства подали сим благодетельный пример помещикам, имевшим право
на такие повинности со стороны поселян3. В последние времена они были
уничтожены почти во всех немецких государствах. Сии повинности иногда
более принадлежат к налогам с капиталов, нежели к налогам с доходов.

В Индии все подданные без исключения должны в продолжение известного
времени обрабатывать поля их государей4.

•Мет сопс.Т. III. Р. 119.

2 Обязанность иметь в своем доме военный постой может быть отнесена к
личным повинностям тех, кои имеют домы. Сию повинность надлежит также,
смотря по возможности, удобности и выгодам, стараться превращать в
денежные сборы и на собираемые деньги строить казармы для помещения
военных людей.

3 Beckmann’s Beitrдge zur Oeconomie. Т. I. S. 115.

4 Meiners. Ueber Asien. Т. II. S. 290.

174

Работы такого рода причиняют всегда более убытка тому, на кого
возлагаются, нежели сколько приносят пользы правительству или господину.
Часто работник должен терять много времени для того, чтобы прийти на
место работы; сверх того, сии повинности отвлекают земледельца от
главнейших его занятий. Наконец, какого прилежания можно ожидать от
того, кто работает, не получая вознаграждения, и каких плодов можно
ожидать от такой работы? Земледелец, так, как и всякий другой человек,
работает охотно и прилежно только тогда, когда он работает для себя, –
самая простая, но важная истина.

Один немецкий сочинитель и эконом замечает, что в Германии поместья,
подверженные таким повинностям, не находят при продаже столько
охотников, как те, кои свободны от оных1.

К числу сих повинностей принадлежат обязанности поселян исправлять
дороги, провожать колодников, ловить беглецов и т. п. обязанности, кои
везде могут быть предоставлены местной или земской полиции.

Все такие повинности, как налог, не соответствуют ни одному из четырех
правил взимания налогов; первому правилу, потому что они не равно падают
на сильного и слабого работника, на прилежного и ленивого, на богатого и
бедного: первый из сих последних может за себя нанимать других, второй
должен всегда сам работать; сверх того, различная отдаленность места
работы от жилища поселян делает сии повинности неравными; не
соответствуют второму правилу, потому что не всегда может быть
определено время и количество работы; третьему, потому что часто
поселянин должен производить сии работы в самое неудобное для него
время; и наконец, в особенности четвертому, потому что такие повинности,
как сказано выше, причиняют гораздо более убытка исполняющему оные,
нежели сколько приносят выгоды правительству или господину.

Несмотря на все сии неудобства личных обязанностей исполнять работу,
есть люди, кои находят их хорошим учреждением. Граф Соден2 одобряет
оные, потому что многие из бедных, говорит он, скорее согласятся
работать, нежели платить; потому что работы сии могут быть легко
уравнены; потому что тот, кто не хочет работать, нанимает за себя
другого; и наконец, потому что они должны быть исполняемы там, где живет
работник.

1 Westfeld. Ueber die Abstellung des Herrendienstes. S. 64.

2 Graf von Soden. Ueber die National-Oeconomie.

175

Первая из сих причин может быть справедлива при упадающем состоянии
государства, при котором предполагается, что бедность поселянина должна
быть весьма велика и что он не может найти для себя никакого выгодного
занятия. Такое состояние государства, расстраивающее хорошую систему
налогов, не может служить доказательством в пользу личных повинностей.
При успевающем или даже и при непеременяющемся состоянии государства
всегда выгоднее платить за сии повинности деньгами. Опровержение прочих
причин сего автора следует из сказанного выше.

Есть случаи, когда такие повинности могут быть необходимы, как например,
в военное время при проходе войск, когда требуются от поселян подводы
или когда сами поселяне употребляются другим образом. Так как вообще в
военное время жители тех мест, где проходят войска, несут более
тягостей, нежели прочие, то правительство может выдавать сим жителям
свидетельства за поставляемые ими вещи для армии и за другие
пожертвования такого рода с обещанием принимать сии свидетельства впредь
в уплату налогов или платить по оным чистыми деньгами. Кроме сего,
правительство может дать таким свидетельствам меновую ценность, дабы
оные могли вступать в обращение подобно государственным ассигнациям.

1 Что касается до крепостного состояния крестьян в России, то о сем в
последние времена довольно много говорили и даже иногда писали, но, к
сожалению, без пользы; ибо против крепостного состояния говорили и
писали по большей части такие люди, в особенности иностранцы, кои,
находя с справедливостию самую вещь нехорошею, не имели, однако же,
надлежащих сведений ни о России вообще, ни о состоянии русских крестьян
в особенности; в пользу же крепостного состояния говорили такие люди,
которые воображают, что крестьянин не может приносить дохода помещику
иначе, как составляя его собственность. Противники не понимали друг
друга. Первые в неведении своем сравнивали русских крестьян с
африканскими невольниками; другие, напротив того, сравнивали господина в
управлении крестьян его с отцом семейства и власть первого с властию
сего последнего.

J’ose dire portant, qu’ils n’ont point mйritй

Ni cet excиs d’honneur, ni cette indignitй!!! [Я все же осмелюсь
сказать, что они не заслужили ни таких чрезмерных почестей, ни такого
оскорбления!!! – Ред. ]

Беспристрастные люди могли, однако же, чаще вразумлять и исправлять
суждение первых, нежели последних. Если последним гово-рено было о
необходимости постепенного дарования крестьянам некоторых личных прав,
если говорено было о необходимости постепенного ограничения власти
помещиков, которая в действиях своих часто бывает противна религии и
человечеству, то они делали восклицания против царства разума во
Франции, как будто права собственности и личной свободы, на коих
созидается благосостояние государств, должны влещи за собою уничтожение
религии и законов! Пусть сии

176

В России личные повинности в отношении к правительству иногда необходимы
при теперешнем положении вещей; в отношении же к частным людям они
неразлучны с крепостным состоянием крестьян1.

НАЛОГИ СО ВСЕХ ТРЕХ ИСТОЧНИКОВ ДОХОДА БЕЗ РАЗЛИЧИЯ

К сему роду налогов принадлежат:

Поголовные налоги.

Налоги с имения или с дохода вообще.

Налоги с потребления и

Чрезвычайные налоги.

ПОГОЛОВНЫЕ НАЛОГИ

Поголовные налоги собираются с каждого поровну, иногда же сообразуются с
званием или чином.

В сем последнем случае неравенство очевидно: звание и чин не доказывают
дохода, с которого налог должен быть взимаем; бедный человек может иметь
важный чин, и напротив.

Подушные налоги, собираемые с каждого поровну, суть следы
необразованности предшествовавших времен, когда нужды общественные были
малозначущи и когда правительства, не зная утонченных способов
разделения налогов, брали с каждого поровну.

Главное неудобство поголовных, или подушных, налогов состоит в том, что
они не сообразуются с доходом каждого; но оно обыкновенно
вознаграждается маловажностию подати. При настоящем состоянии налогов
суммы, получаемые правительствами от подушных окладов, могут быть
собираемы другим образом, более справедливым и выгодным как для народа,
так и для самого правительства.

люди взглянут в историю. Где найдут они, чтобы народ, которому
правительство даровало священные права человечества и гражданства,
восставал против виновников своего благополучия? Всегда и везде народ
платил любовию, признательностию и повиновением за делаемые ему
благодеяния. Возмущения народные всегда происходили от противного. – Но
таковы люди! Введение доброго везде легче, нежели искоренение злого. В
России, с тех пор как в народе показалось сильное стремление к
нравственному усовершенствованию в соразмерности с большими успехами в
хорошем, мы гораздо менее отстали от дурного. Будем, однако же, питать
сладостную надежду, что Россия, имеющая много других преимуществ пред
прочими государствами, станет наряду с ними и в сем отношении. Дух
времени, выгоды самих помещиков служат основанием сей надежде. –
Благоустроенное государство не должно созидать своего благоденствия на
несправедливости; угнетение одного класса граждан другим не может быть
залогом благосостояния великого и нравственно доброго народа.

177

Сии налоги вследствие несоразмерности имению платящего, не соответствуя
первому правилу взимания, могут согласоваться с тремя последними.

Подушные налоги существовали прежде в Англии и во Франции. Собирание
оных в первом из сих государств было сопровождаемо меньшею строгостию,
нежели в последнем. В Голландии городские жители были освобождены от
поголовных налогов; также и малолетние не платили оных. В Дании по
узаконению о налогах сего рода, сделанному в 1767 году, каждый должен
платить 1 талер ежегодно, и сие как в самой Дании, так в Норвегии и
Голстейнском владении. Солдаты и имеющие от роду не более 12 лет были
освобождены от платы сего налога1. В Польше поголовная подать была
платима людьми всякого состояния, возраста и пола; дворянство в сем
государстве платило втрое более, нежели простой народ; чиновники
государственные кроме подати с чинов своих платили и налог поголовный.

В начале существования Древнего Рима поголовные налоги (ех сар^ае) были
в большом употреблении и составляли почти единственный доход
правительства. В числе причин падения Римской империи замечают также и
поголовный налог, введенный Константином в замену многих других. Народ,
угнетаемый неравенством и величиною оного, охотно покорялся
завоевателям, коих правление, так как они имели менее потребностей,
казалось народу лучше утонченного тиранства римлян2. Поголов-
Поголовная подать, налагаемая на негров в южных про-

ныи налог винциях Северной Америки и в островах Западной Индии, есть с
негров

в собственном значении не что иное, как налог с капитала, употребляемого
на земледелие, ибо негры в сем отношении совершенно равны скотам и
орудиям, употребляемым, подобно им, для обрабатывания земли3.

1 Authentische Acten-Stьcke, als Beitrдge zur Geschichte der Dдnischen
Staaten. S. 33. Сия подать была в первый раз введена Христианом V, коему
нужны были деньги для войны со шведами в 1679 году. John Andrews. The
History of the Revolutions of Denmark. Т. I. P. 382.

2 Hume’s Essays. Т. II. Essay VIII. P. 107.

3 Adam Smith. В. V. P. 39. При сем Смит делает следующее замечание:
«Поголовные подати с рабов, употребляемых при обрабатывании земли, были
в старину известны во всей Европе. Такого рода подать существует теперь
в России. Вероятно, вследствие сего обыкновения поголовные налоги
всякого рода были почитаемы признаком рабства. Но надлежит отличать
поголовный налог, платимый свободными людьми, от того, который
налагается на людей, не пользующихся сво-

178

НАЛОГИ С ДОХОДА ВООБЩЕ

Подать с дохода, проистекающего от имения как движимого, так и
недвижимого, налагается по оценке, которая делается или ежегодно, или на
несколько лет; иногда же все граждане бывают разделяемы на несколько
классов, смотря по доходу каждого; для первого класса определяется
сумма, свыше которой налог не должен простираться, для последнего –
сумма, ниже коей все капиталы освобождаются от налога: таким образом
налог не касается до бедных.

Подати с доходов вообще всегда бывают более или менее тягостны для
народа и были вводимы по большей части только при необыкновенных
обстоятельствах. В Англии вскоре по заключении последнего мира общее
мнение народа начало требовать уничтожения сего налога (income-tax); из
всех частей королевства приходили представления парламенту, изъявлявшие
сие требование. После сильных споров между оппозициею и министерством,
которое показало себя в сем случае весьма с невыгодной стороны, сия
подать была наконец уничтожена. Она состояла из 10 процентов с дохода,
объявляемого владельцами и в случае нужды поверяемого чиновниками со
стороны правительства, и приносила от 10 до 15 миллионов фунтов
стерлингов. Доходы ниже 60 фунтов стерлингов были освобождены от сей
подати.

бодою. Первый бывает платим тем, на кого оный налагается, и означает,
что платящий имеет собственность, следственно, не может быть
собственностью другого; потому и налог сей нельзя почитать признаком
рабства, последний же платится помещиком». Из сих слов явствует, что
подушный оклад, существующий в России, принадлежит более к первому роду
сего налога, собираемому с людей свободных, нежели к последнему, ибо в
России крестьяне сами платят подушный оклад, но не помещики их, кроме
разве тех, кои, лишая крестьян всякой собственности, принимают на себя
обязанность платежа налогов. Бывают примеры, что добрые помещики платят
за крестьян своих государственные подати в случае неурожая для
облегчения их или в случае хорошего урожая для изъявления им
признательности за работу. Случается также, что помещики для отвращения
хлопот от крестьян своих принимают на себя взнос податей и
рассчитываются потом с крестьянами; но все сие служит доказательством
добродушия некоторых помещиков, более или менее пекущихся о благе
подвластных им земледельцев. Итак, подушный оклад в России не есть
подать с капитала, употребляемого в земледелии, но личный налог с
земледельцев. Сверх того, и свободные крестьяне в России подвержены сему
налогу.

179

Во Франции1 прежде существовала такого рода подать под названием taille
personnelle. Она собиралась в тех провинциях, где не была введена
поземельная подать (taille rйelle). Сия первая налагалась на деревенских
жителей вследствие оценки их имения. Никакой общий закон не означал
содержания сей подати к предметам, кои были подвержены оной2, и она
обыкновенно определялась, смотря по наружному благосостоянию плативших;
иногда же определение подати сообразовалось с исправностию или скоростию
платы, так что те, кои лучше исполняли сию обязанность, вместо того,
чтобы получить одобрение за свою исправность, должны были платить еще
более. Сей подати во Франции были также подвержены некоторые городские
ремесленники3. К сему роду налогов относится известная прежде во Франции
подать под названием maltфte, коей первоначальное введение прицисывают
святому Людовику. Так как впоследствии она сделалась весьма тягостною,
то и была называема maie tфlta, т. е. дурно собираемая (mal tollue), от
чего произошло название maltфte4. Под сим же названием была платима во
Франции королям третьего поколения подать каждые три года за то, чтобы
они не переменяли ценности монет5.

1 При рассмотрении бюджета на 1816 год, внесенного французским
правительством в собрание народных представителей, один из сих
последних, Ганиль, коего сочинения приводятся в сей книге, предлагал
ввести подать с доходов во Франции в замену некоторых других налогов.
Сие предложение не имело никакого последствия. Принимая в рассуждение
теперешнее плохое состояние финансов во Франции и необходимость
отклонить, сколь возможно, от бедных людей тяжесть налогов, можно
думать, что введение подати с доходов в замену некоторых других было бы
не бесполезно, тем более что от сей подати можно было бы освободить как
более потерпевших от войны, так и вообще всех людей недостаточных.

2 Monthion. Р. 97.

3 Munier. T. II. Р. 172.

4 Dйon de Beaumont. Histoire des Finances. T. I. P. 56. Maltфtes были
известны и в Англии. Sinclair. Hist.

5 Сие называлось: Consvetudo et relevatio monetae. Dйon de Beaum. Hist,
des Finances. T. II. P. 66.

180

Существующая ныне во Франции подать с движимого имения (contribution
mobiliиre) взимается соразмерно плате за наем дома. Сия подать была
введена в начале революции вместо существовавших дотоле поголовных
налогов (capitation). Взимание ее сопряжено с бесчисленными
неудобствами, почему правительство позволяет местным городским
начальствам, отменяя оную, возвышать взимаемую пошлину с некоторых
предметов потребления при ввозе оных в город (octroi).

В небольших государствах, особливо в вольных городах, сия подать может
быть собираема таким образом, что каждый из граждан, исчислив сам
величину своего дохода, платит определенное число процентов, обязавшись
присягою жертвовать соразмерно своему достатку. В Гамбурге существовало
сие обыкновение, и подать приносила всегда более, нежели сколько ожидать
было можно. Вообще надлежит, однако же, избегать определения налогов по
собственному объявлению платящего, в особенности сопровождать сие
присягою, ибо при таком, в некотором отношении произвольном, платеже
человек имеет побуждение и выгоду объявлять несправедливо1.

Подать с имения, бывшая в обыкновении в Нюренберге (losung), была
соединена с большими затруднениями для граждан, нежели в Гамбурге.
Каждый должен был вычислять количество своего имения на бумаге и
доказывать справедливость сего вычисления. Если оно было ложно, то
начальство брало штраф с имения даже и по смерти того, кто сделал такое
исчисление2.

Подать с имения существует и в швейцарских кантонах. При случае
необыкновенных издержек граждане должны объявлять под клятвою состояние
своего имения, и тогда в соразмерности оному налагается подать3. В
голландской истории видны примеры, что подати с имения были также
платимы по собственному объявлению. С особенною верностию была там
платима подать, состоявшая из 2 со ста всего имения, вскоре по
возведении в звание штатгалтера последнего принца Оранского. В больших
государствах, в особенности там, где целые классы граждан освобождены от
налогов, подать с имения, или с дохода вообще, не может быть с верностию
собираема по собственному объявлению граждан количества их достатка4.

1 Beccaria. Dei delitti е delle репе. Р. 52.

2 Nicolay’s Reisebeschreibung. Т. I. S. 23. Bergius. Polizei und
Cameral-Magazin. Т. VI. S. 207.

ЗМёт. cone. Т. I. P. 149.

4 Forster’s Ansichten. Т. I. S. 359.

181

В начале 1812 года в России введен налог, коего содержание к доходу было
определено правительством, но объявление дохода предоставлено платящим.

НАЛОГИ С ПОТРЕБЛЕНИЯ

Третий род налогов со всех трех источников дохода без различия состоит в
налогах с потребления. Что есть потребление?

Потребление есть действие, противное произведению; оно есть разрушение
произведенных ценностей. Нельзя уничтожить составного вещества
предметов, так же как и сотворить оного; но можно разрушить пользу,
данную сему веществу, и, разрушая пользу, разрушить вместе и ценность:
сие разрушение называется потреблением^.

| Say. Catйchisme. P. 22.

2 Le superflu – chose trиs nйcessaire. Volt. [Излишек – вещь, весьма
необходимая. Вольтер. – Ред. ]

182

Потребление касается двоякого рода предметов: одни служат для
необходимых потребностей жизни, другие – для роскоши. Сделать общее
точное разделение между сими двумя родами предметов трудно или даже
невозможно. Определить различие сих в одном известном государстве легче.
При сем надлежит однажды навсегда согласиться, что к предметам,
потребным для жизни, принадлежат не только те, кои необходимо нужны для
сохранения существования человека, но также и те, без коих человек не
может обойтись, не нарушая правил пристойности. Льняная рубашка не
принадлежит в точности к предметам, необходимо потребным для жизни:
греки и римляне не имели таких рубашек и притом, кажется, не менее нас
наслаждались жизнию. Но при теперешнем состоянии народов простой
поденщик постыдится ходить без рубашки, неимение которой может служить
знаком той величайшей степени бедности, до которой едва ли кто
достигнуть может без собственной вины. Правила сей пристойности не
одинаковы в различных государствах. Обыкновение сделало в Англии,
говорит Смит, кожаные башмаки предметом необходимой потребности. Самый
бедный работник поставит себе за стыд показаться людям, не имея оных. В
Шотландии, продолжает сей автор, обыкновение сделало башмаки предметом
необходимой потребности для мужчин, но не для женщин, которые без
всякого стыда ходят босиком. Во Франции кожаные башмаки не принадлежат к
предметам необходимой потребности ни того, ни другого пола: простые люди
ходят там в деревянных башмаках. – С большею справедливостию можно,
однако, отнести все предметы, употребляемые для простой пищи и пития,
для простой одежды и обуви, к предметам первых потребностей для
человека2.

Между предметами роскоши надлежит различать те, кои приносят пользу
употребляющему оные, и те, кои служат единственно для тщеславия и
посредством коих один желает отличиться пред другим.

Желательно, чтобы предметы, необходимые для жизни, были всегда свободны
от налогов; но сего никогда не бывает, потому что сии предметы
потребляемы всеми гражданами государства и подать с оных должна
приносить важный доход правительству. Самые большие налоги с предметов
роскоши не принесут правительству такого дохода, как умеренный налог с
предметов, необходимых для жизни, потому что первые служат для
потребления более ограниченного числа людей.

Подать с предметов, необходимых для жизни, возвышая цену оных,
действует, как мы видели выше, на возвышение работной платы. При
успевающем состоянии государства сие возвышение легко производится в
действо; при упадающем состоянии влияние сей подати весьма вредно, ибо
она, возвышая работную плату, делает совместничество работников более
ограниченным, нежели каково оно было бы тогда, когда бы подать не
производила сего возвышения; совместничество же простых работников может
уменьшиться не иначе как их гибелию. Кроме сего, несмотря на
необходимость, дороговизна предметов первейшей потребности, как-то:
хлеба, соли, – уменьшает потребление оных между бедным классом народа.
Бюш, говоря о большой подати с хлеба в Гамбурге, замечает, что бедные
жители сего города распространяют бережливость сей пищи даже и на
малолетних детей, отчего их телесные силы не могут достигать должного
совершенства. Сие замечание автор оправдывает тем, что в Гамбурге дети
простых людей почти всегда имеют вид слабости, малы ростом.

Что касается до подати с предметов роскоши, то происходящее от того
возвышение цен сих предметов не действует на возвышение работной платы.
Например: подать с табака, который можно почитать предметом роскоши
вообще для всех классов народа, не возвысит работной платы. Смит
замечает, что возвышение цены портера в Англии вследствие увеличения
подати тремя шиллингами с бочки сего напитка не возвысило цены работной
платы в Лондоне1.

1 [Ас^атБтИк] В. V. Р. 334.

183

Подать с потребления предметов, необходимых для жизни, совсем не
соответствует первому правилу взимания налогов, ибо никак не
сообразуется с доходом платящего: богатый платит, например, за соль одну
и ту же подать. Второму правилу сия подать соответствует, ибо каждому
известны количество подати или цена того предмета, на который наложена
оная. Что касается до третьего правила, то хотя в некотором отношении и
можно сказать, что сия подать, платимая вместе с покупною ценою
предмета, платится в самое удобное время, однако надлежит заметить, что
платящий не может отложить потребление соли или хлеба на несколько
времени и потому всегда должен покупать сии предметы и, следственно,
платить подать, несмотря на то, удобно ли для него время платежа или
нет. Наконец, с четвертым правилом подать сия весьма несообразна,
требуя, как и все другие налоги с потребления, много издержек собирания.

Подать с предметов, служащих для роскоши, и в особенности для тщеславия,
согласна более или менее с тремя первыми правилами по той единственно
причине, что от каждого зависит покупать или не покупать сии предметы и,
следственно, платить или не платить подать. С четвертым правилом по
причине дороговизны собирания она не согласуется.

Заметим, что налоги с роскоши должны иметь единственною целию получение
от оных дохода1. Учреждать сии налоги для уменьшения самой роскоши не
только что бесполезно, но и вредно. Предметы, служащие для роскоши,
могут весьма часто меняться, и если правительство захочет уменьшать
роскошь налогами, то оно должно вместе с переменами моды переменять и
налоги. Кроме того что перемены моды вредят тем, кои занимаются изделием
и даже продажею модных предметов, они делают их тем дороже. Надлежит
преобразовывать посредством законов то, что основано законами, и
переменять посредством обычаев то, что введено обычаями, сказал
Монтескье.

1 Boesnier de l’Orme. De l’esprit du Gouvernement йconomique. P. 387.

184

Вообще надобно стараться налагать подать с потребления сколь возможно
ближе к тому, кто, наконец, должен нести оную. Предмет, на который
наложена подать, переходя из одних рук в другие, беспрестанно
увеличивается в цене своей, ибо каждый, заплатив вместе с ценою за
предмет и подать, наложенную на оный, получает при новой продаже
предмета не только что цену оного и заплаченную им подать, но и
некоторое вознаграждение за его, так сказать, предварительную заплату
подати; так что тот, кто наконец потребляет предмет сей, платит в цене
оного не только за подать, но и за все упомянутые вознаграждения,
полученные теми, чрез руки коих предмет постепенно переходил. Итак, чем
далее от потребителя наложена подать, тем более он платить должен, и
напротив.

Изъяснив различие предметов, необходимых для жизни, и тех, кои служат
для роскоши, упомянув о действии налога как на те, так и на другие,
приступим к общему изложению налогов с потребления.

НАЛОГИ С ПРЕДМЕТОВ, СЛУЖАЩИХ ДЛЯ ВНУТРЕННЕГО ПОТРЕБЛЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА
Налогам с потребления бывают подвержены:

Предметы, служащие для внутреннего потребления человека или для пищи и
питания.

Предметы, служащие для внешнего или наружного потребления человека.

К предметам первого рода в особенности принадлежат Акциз соль, горячие
напитки, мясо1, мука, хлеб и т. п.; пошлина с сих предметов обыкновенно
называется акцизом. Для умножения доходов государственных правительства
иногда присваивают себе исключительное право произведения и продажи
некоторых из сих предметов. Сие обыкновенно делается с солью, горячими
напитками и с табаком. Конечно, такие монополии, равно как и все прочие,
не согласны с выгодами общества; но правительство, привыкнув к получению
некоторых доходов посредством монополий, иногда не хочет, а иногда и не
может отказаться от прав своих.

Нигде подать с соли не была более разорительна, как во Франции прежде
революции, а отчасти даже и ныне. – Нельзя без горестного ощущения
видеть бедного поселянина, у которого правительство отнимает последнюю
копейку, и сие за то, что он пользуется произведением, данным природою в
величайшем изобилии, необходимым для его здоровья и жизни, сей жизни,
которая для него, может быть, не так нужна, как для самого
правительства.

1 В некоторых землях акциз со скота, определенного для боя, различен от
подати с мяса: первый должен быть заплачен прежде, нежели скот бывает
убит, вторая платится с мяса по количеству веса.

185

Кроме неравенств сей подати во Франции, происходивших от различия
провинций, в коих была введена большая соляная подать; тех, где
платилась малая соляная подать; тех, которые имели соляные заводы, и
освобожденных провинций (pays de grandes gabelles, pays de petites
gabelles, pays de salines, pays redimйs et exempts), в каждой из оных
существовали различия цен, основанные на обыкновении и привилегиях1.
Норманская провинция казалась быть избранною, дабы служить зрелищем всех
угнетений и несправедливостей, кои влекла за собою сия подать2. Сверх
того, правительство, предполагая, сколько каждый потребляет ежегодно
соли, взимало с него по сему предполагаемому количеству известную
подать; но сие предположение никогда верно не было. По деланным
исчислениям выходило, что человек, имевший 60 ООО ливров дохода, платил
за потребление соли Уг со ста сего дохода, имевший же 600 ливров дохода
– 10 со ста3.

Сие содержание в отношении к поселянам было еще несправедливее и
тягостнее. Введение подати с соли во Франции полагают в 1345 году, когда
государственные чины позволили Филиппу VI, первому из дома Валуа,
наложить подать как на соль, так на вино и водку4. Президент Гено
приписывает введение сей подати также Филиппу Валуа, многие же – Филиппу
Прекрасному, а другие – Филиппу Длинному5. Подать с соли была уничтожена
во Франции в 1789 году по предложению Неккера, и для замены никакой
другой подати тогда определено не было6. Впоследствии сия подать была
введена в новом виде, но при всем том остается довольно тягостною для
простого народа, который должен покупать соль вчетверо дороже в
сравнении с ценами соли в соседних землях, а именно в Швейцарии и
некоторых немецких государствах.

1 Gruber de Grubenthal. Thйorie de l’administration des Finances. T. II.
P. 20, и Necker. Compte rendu. P. 82.

2 Forbonnois*. Recherches et considйrations sur les Finances de France.
T. I. P. 509.

3 De Guer. Considйrations sur les Finances. P. 150.

4 Dйon de Beaumont. Hist. des Finances. P. 64. Вследствие сего Эдуард
III называл в шутку Филиппа: l’auteur de la loi salique.

5 Arnould. Histoire. P. 84 и Dйon de Beaumont. Histoire des Finances.

6 Heinrich. Geschichte Frankreichs. T. III. S. 417.

186

Доход от подати с соли во Франции простирается ныне до 30 и до 40
миллионов, доход от табака – до 40 миллионов. Подати с различных
напитков приносят до 60 и более миллионов. Образ собирания сих последних
податей делает оные весьма ненавистными для народа.

Акциз был введен в Англии так называемым долгим парламентом1. В 1729
году акциз с соли был уничтожен, но вскоре был вновь введен Вальполем
для уменьшения поземельной подати2. Подать с кожи, мыла, свечей,
состоящая в 8, 25 и 15 со ста, гораздо тягостнее в Англии, нежели подать
с соли, несмотря на то, что налог втрое увеличивает цену сей последней3.

Подать с соли была известна и древним. По изгнании королей из Рима сенат
присвоил себе монополию соли – поступок, казавшийся тогда благодеянием
народу. Впоследствии соль была подвержена налогу в Римской империи;
город Рим был освобожден от оного4.

Акциз с муки введен также почти во всех государствах; сверх сего, в иных
землях берется в городах подать с испеченного хлеба. В Голландии цена
хлеба, потребляемого в городах, увеличивается более нежели вдвое
вследствие сего последнего налога.

Акциз с хлеба в Папской области был замечателен своею странностию. Всем
владельцам земли, исключая привилегированных, было запрещено продавать
собираемый ими хлеб как иностранным купцам, так и внутри государства5.
Все количество хлеба надлежало продавать папскому правительству, которое
платило за хлеб вдвое менее настоящей цены оного. Скупленный таким
образом хлеб правительство продавало всем хлебникам в папских владениях,
и никто, кроме сих хлебников, не имел права печь хлеба, даже и для
собственного потребления. Каждому хлебнику было предписано покупать
определенное количество хлеба из папских магазинов. Мера, которою

правительство мерило продаваемый хлеб, была У менее той, которою хлеб
измерялся при покупке. Если у хлебника оставался хлеб по прошествии
года, то правительство покупало оный по половинной цене и продавало
вновь как обыкновенно. Несмотря на сей излишек, в следующий год хлебник
должен был покупать такое же количество хлеба, как и в прошедший.

1 Sinclair. History. T. I. P. 172. 2Id.T. III P. 27.

3 Ad. Smith. B. V. P. 337.

4 Hegewisch. S. 59.

5 Gomari. Mйmoires des cours d’Italie. T. II. P. 94.

187

В Республике женевской правительство содержало всегда в магазинах хлеба
на два года. Хлебникам было запрещено покупать хлеб на рынке: они были
обязаны покупать оный из казенных магазинов. Прочие граждане покупали
где хотели. От сего налог, взимаемый с хлеба при продаже оного из
магазина, падал только на тех, кои не могли печь хлеба у себя дома,
следственно, по большей части на бедных. Впрочем, магазинный хлеб был
только немногим дороже обыкновенного1. В Генуе правительство принимало
на себя труд печь хлеб в казенных печах, и хлебники только что продавали
оный2. Луккское правительство имело магазины для всех предметов,
служащих к обыкновенному потреблению, желая чрез то содержать съестные
припасы в одинаковой цене и помогать иногда бедным3.

При сем случае пожалеем о различных усилиях правительств, стремящихся к
понижению цен хлебных и обеспечению насильственным образом
продовольствия народного. Восходя к началам, коими правительства в сих
случаях руководствуются, они долженствовали бы равномерно и даже
предпочтительно принять в свое распоряжение и самое произведение хлеба,
обрабатывание полей, посев хлебных растений и т. д. Если же сие
последнее занятие не прилично обязанностям правительства, то
насильственная и тщетная попечительность о продовольствии точно так же
не соответствует оным.

Странный способ собирания акциза был введен Кольбером в Париже. Сей
министр определил известное число людей, торговавших в Париже курами,
гусями, яйцами, дичью и т. п., для покупки сих предметов у деревенских
жителей и для продажи оных в городе с вычетом одной копейки с ливра. Сей
акциз, замечает Форбоне4, приносил правительству 500 ООО ливров дохода
ежегодно. – Но если бы сия подать была платима при ввозе сих предметов в
город, то, вероятно, правительство получило бы не менее дохода;
совместничество же городских продавцов было бы свободно.

1 Von der Lith. S. 96.

2 Patiй. Aperзu historique et politique d’Italie. T. II. P. 278.

3 Gomari. T. III. P. 35.

4 Forbonnois. Rech. et Cons. sur les Fin. de France. T. I. P. 477.

188

Фридерик Великий употреблял для собирания акциза тех из заслуженных
солдат своих, коим не удалось получить патента или дозволения на
прошение милостыни, или места собирателя пошлин с дорог, или места
учителя в народных школах; и те люди, которые жертвовали жизнию для
короля, должны были ходить по домам и обонянием узнавать1, не жарит ли
кто гусей или не жжет ли кто кофе!

Голландцы прежде всех усовершенствовали собирание акциза. Впрочем,
подать с хлеба, мяса и т. п. была известна еще в XIII столетии2. Один
достойный уважения писатель3 говорит, что во Франции акциз был известен
прежде царствования Хильперика и был в самом начале весьма тягостен для
народа. Юсти производит слово акциз от агаёеге (отрезывать). Сей автор,
великий враг акциза, говорит, что он ограничивает разумную свободу
человеческих поступков, подвергая их беспрестанным исследованиям со
стороны собирателей. Но заметим, что если сия подать ограничивает
разумную свободу, о которой упоминает сей автор, то и все прочие налоги
имеют то же следствие, уменьшая способность действовать соразмерно сей
свободе, посредством ограничения дохода каждого. Фон дер Лит, противник
Юсти, уверяет, что акциз приглашает иностранцев селиться в той земле,
где оный введен! Некоторые из новейших писателей предлагали уничтожить
акциз и взимать собираемые посредством оного суммы прямыми налогами4.
Один французский писатель5 предлагает ввести акциз вместо многих других
налогов. – Давно уже замечено, что нет нелепости, которой бы
когда-нибудь не утверждал кто-либо из философов и политиков.

НАЛОГИ С ПРЕДМЕТОВ, СЛУЖАЩИХ ДЛЯ ВНЕШНЕГО ПОТРЕБЛЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА

К предметам второго рода, кои бывают подвержены налогам с потребления,
принадлежат все произведения ремесл, фабрик и мануфактур.

Подати с сих предметов бывают собираемы внутри государства или на
границах.

Собирание пошлин внутри государства

1 Отчего они и назывались Schnьffler. 2Praetorius. S. 210.

3 См.: Works of Davenant. T. III. P. 67.

4 Krдnke. Das Steuerwesen, nach seiner Natur und Wirkungen. S. 432.

5 В книге под заглавием: Le Reformateur. P. 92.

189

Собирание внутри государства производится различным образом: иногда
правительство налагает подати на самые фабрики и мануфактуры, смотря по
количеству и ценности вырабатываемых на оных товаров; иногда оно
обязывает платить за дозволение продавать сии товары. Сверх сего,
правительство обыкновенно взимает подати с товаров при перевозе оных на
дорогах, каналах и реках. Пошлины Дороги и каналы могут
принадлежать правительству или с дорог и частным людям. Первые с большею
пользою будут находиться каналов в руках правительства; ибо частный
человек может пренебрегать содержанием дорог в исправном состоянии,
между тем как доход его от оных не уменьшится: люди будут продолжать
ездить и по дурным дорогам, платя притом определенную пошлину. Что
касается до каналов, то сии удобно могут находиться в руках людей
частных: владелец, получающий пошлину, будет всегда содержать канал в
исправном состоянии; нера-? дение сделает канал неспособным для
судоходства, и тогда исчезнет доход от пошлины. Таким образом,
собственные выгоды принуждают частного человека содержать канал в
исправности.

Пошлины с дорог и каналов должны иметь единственною целию вознаграждение
издержек, нужных для содержания оных в исправном положении. Исключение
из сего правила может с справедливостию существовать тогда только, когда
дороги или каналы были сделаны иждивением частного человека: в сем
случае правительство должно ему дозволить получать в доходе от пошлин с
дороги или канала не только вознаграждение издержек, потребных для
содержания оных, но также и нужные суммы для постепенного возвращения
всего употребленного капитала. Если же дороги и каналы сделаны
правительством, то не согласно было бы с выгодами оного возвращать
издержанные миллионы копейками1. Сии выгоды требуют, чтобы употребленные
капиталы приносили пользу облегчением средств сообщения между различными
частями государства и ободрением промышленности народной.

Пошлина с дорог должна сообразоваться с числом лошадей или с тяжестию
повозок; таким образом каждый будет платить соразмерно вреду,
причиняемому дороге проездом его2. Сия пошлина никогда не должна
сообразоваться с ценностию товаров, ибо сие причинило бы беспрестанные
исследования и несправедливости. Пошлина с каналов должна также для
избежания всех затруднений сообразоваться с величиною барок,

1 J. Mauvillon. Physiocratische Briefe. S. 80.

2 Во Франции запрещено иметь узкие шины у повозок, служащих для перевоза
товаров; сии шины должны быть тем шире, чем тяжелее повозка; в противном
случае берется с возчиков штраф.

190

стругов и лодок или с названием сих судов. Судоходство по рекам должно
быть совершенно свободно от всех пошлин, выключая платы за издержки,
нужные иногда для содержания шлюзов, и т. п.

Желательно, чтобы пошлины с дорог вовсе не существовали и чтобы
правительства принимали исключительно на себя исправное содержание оных.
Кроме всех неприятностей, сопряженных с платою сих пошлин, собирание
оных весьма дорого стоит. Во Франции в новейшие времена сии пошлины были
совершенно уничтожены1. В Германии пошлины, собираемые с дорог, почти
везде представляют правительствам случай награждать заслуженных солдат,
определяя их для собирания. Но хорошее устройство в финансах и
справедливость правительств могут доставить средства награждать
инвалидов другим образом, более приличным их заслугам и более выгодным
для государства.

1 Bosc. Sur l’accumulation des capitaux.

2 Forbonnois. Rech. et Cons. sur les Fin. de France. T. I. P. 305.

191

Если совершенная свобода сообщения и вообще торговли внутри государства
самым действительным образом споспешествует благосостоянию народному, то
ограничение сей свободы имеет совсем противные последствия. Такое
ограничение действует непосредственно на уменьшение количества
произведений, лишает народ средств добывания себе дохода; с уменьшением
же справедливого дохода одного члена общества уменьшается доход
общественный. Сверх того, все препятствия, делаемые внутренней торговле,
имеют вредное влияние и на иностранную, которая, несмотря на пустые
доводы меркантилистов, есть не что иное, как следствие первой, и не
может существовать без оной. Но правительства и в сем отношении, как во
многих других, действовали вопреки выгодам народа и, следственно, своим
собственным. Во Франции Лоара, сия прекрасная река, соединяющая течением
своим несколько провинций, была подвержена 28 пошлинам от Сен-Рамберта
до Нанта. Сии пошлины имели столь вредное действие, что товары, которые
можно было сплавливать по сей реке, были отправляемы сухим путем2. Во
Франции таможенные пошлины внутри государства разделяли прежде все
провинции на три части: провинции, подверженные тарифу 1664 года, кои
назывались провинциями пяти больших откупов; подверженные тарифу 1667
года, и провинции, кои почитались иностранными.

Разделение Германии на несколько особенных государств, причина великой
образованности и бедствий сей земли, между прочими препятствиями
торговле внутренней подает также повод к умножению пошлин с рек
судоходных. Случается, что одна река протекает чрез владения нескольких
мелкопоместных князьков немецких; каждый из сих ныне самодержавных
владетелей хочет на свою часть воспользоваться местоположением своего
государства и собирает на нескольких верстах несколько различных пошлин.
К сему присоединяются в Германии другие вредные постановления,
вследствие коих некоторые прибрежные города имеют право заставлять
проезжающих по реке купцов с товарами оставлять их барки и брать другие
от граждан сих городов1. В Испании почти все товары, перевозимые из
одной провинции в другую, были подвержены пошлинам на границах оных2.
Кроме сего существовала в Испании подать, известная под названием
алкавала и состоявшая сначала из 10, потом из 14 со ста ценности не
только всех продаваемых, но также всех перевозимых товаров из одной
провинции в другую и даже из одной лавки в другую. Купцы, откупщики,
мануфактуристы, лавочники равно были подвержены оной. С справед-ливостию
приписывают упадок земледелия и мануфактур в Испании отчасти сему
налогу.

Иногда учреждение пошлин внутри государства происходит от
злоупотреблений, кои время сделало законом.

В средние века часто вассалы получали в награждение от королей
привилегии собирать такие пошлины3; и так как для королей сии
награждения ничего не стоили, то они умножали их до бесконечности. Даже
добрый Генрих IV давал позволение своим придворным и любовницам собирать
различные пошлины, думая, что такие сборы ничего казне не стоят.

1 Runde. Deutsches Privatrecht. S. 383. 2У. Blanc, de Voix. Etat
Commercial de la France. T. III. P. 54. 3 Альман упоминает об одной
грамоте, находящейся в Дофине, из коей видно, что Бертранд, граф
Фольнарквирский и Амбрунский, дал монахам клузским право пыли
(pulverage) в деревнях Коншской провинции, т. е. право брать пошлину с
овец, которых гоняют из одной деревни в другую и которые чрез то пыль
причиняют. *Arnould. Р. 210. s Allemand. P. 23.

192

Таможенные пошлины внутри государства были наконец уничтожены как во
Франции4, так в Испании и в папских областях5.

У древних римлян еще в самом начале были известны таможенные пошлины
внутри государства (роггопа). По изгнании королей они были уничтожены,
но впоследствии опять введены1. Юлий Цезарь возобновил собирание
уничтоженных во время консульства Метелла Непота таможенных пошлин
касательно иностранных товаров2. Август ввел новые таможенные пошлины во
всех провинциях со всех товаров без исключения, кои были вывозимы или
привозимы для продажи; величина сих пошлин была неодинакова и
переменялась, смотря по государственным потребностям или по воле
императора. Обыкновенно сии пошлины состояли из 5 со ста3.

Римлянам приписывают изобретение сих пошлин, введенных вначале для
известных награждений, впоследствии же распространенных под предлогом
обезопасения судоходства4.

Собирание пошлин на границах государств

1 Henry. History of England. P. 396, в древней истории Англии.

2 Jul. Caes. Comm.

3 Cicer. in Verr. Lib. II. Cap. 75.

4 Allemand. Traitй des pйages. P. 6.

Казалось бы, что при введении налогов цель правительств должна
ограничиваться получением от того дохода. Между тем, собирая деньги,
правительства соединяют иногда с сим и цель направления народной
промышленности. Нигде сия цель так не заметна, нигде она не является
столь важною для правительств, как при учреждении пошлин на границах.
Системы пошлин во всех государствах основываются более или менее на
ложных правилах системы меркантильной. Чего не ожидают меркантилисты от
сих пошлин? Посредством пошлин на иностранные товары они хотят привести
в самое цветущее состояние собственные фабрики и мануфактуры, возвышая
цену привозимых товаров и таким образом доставляя преимущество своим
фабрикантам и мануфактуристам против иностранных и заставляя притом
своих потребителей платить большие деньги за дурные домашние изделия;
посредством пошлин, как при ввозе так и вывозе налагая на одни товары
более, на другие менее и чрез то доставляя преимущество первым в
сравнении с последними, они заставляют народ обращаться к таким
изделиям, которых обрабатывание, по мнению министров, для него

1 Чего ни делали властолюбивые министры для направления промышленности!
Прославившийся деспотическими поступками португальский министр Помбаль
думал, между прочим, что полезнее для португальцев пахать землю, нежели
заниматься деланием вина; для сего во многих местах было поведено
разорить виноградники, но земля осталась пустою; произведение хлеба
осталось то же, между тем как произведение вина значительно уменьшилось;
а число нищих, воров и разбойников увеличивалось тем более, чем точнее
была исполняема воля деспота. Сей же министр, находя, что в Португалии
мало городов, захотел умножить число оных и построил для сего Villa Real
de S. Antonio и Villa Pomball. Для населения же сих городов велел он
сжечь все домы в Monte Gordo. Он же учредил общество торгующих вином,
назвал себя президентом оного и дал обществу право покупать вино у всех
жителей королевства за известную низкую цену; наконец, он велел жителям
Лиссабона и всей провинции Эстремадуры не отдавать денег взаймы за
проценты никому, кроме сего общества.

Помбалю вздумалось также выписать людей искусных в делании шелка;
исполнив сие, он запретил всем тем, кои у них не учились, заниматься сим
ремеслом. Народ с досады рубил свои шелковичные деревья. Luder. Ueber
die Industrie der Portugiesen. S. 37 и сл.

Так же и во Франции было однажды запрещено разводить виноград там, где
может расти хлеб. Некоторые от того разорились, и последствия доказали,
сколь вредно было сие узаконение.

Иногда такие поступки влекут за собою скорые последствия, столь же
явные, как и бедственные. Например, когда в 1594 году Филипп II запретил
голландцам ездить в Португалию для покупки товаров Восточной Индии, то
голландцы начали сами ездить в Восточную Индию и выгнали оттуда
португальцев.

Можно привести множество таковых примеров, ясно доказывающих
несправедливость и вред меркантильной системы относительно направления
народной промышленности правительством.

2 Bentham. Traitй de Legislation. T. II. P. 103.

3 Один из самых неутомимых новейших писателей политических, Прадт,
сочинения коего, заключая много неосновательного, представляют также
много важных истин, в книге своей: Congrиs de Vienne. T. II, между
прочим, говорит: Pour rendre un peuple heureux, il ne faut

194

всего выгоднее1. Тщетная заботливость! Гораздо лучше предоставить
произволу частных людей выбор их занятий и употребление их капиталов,
когда они чрез то никому, кроме себя, вредить не могут, ибо они всегда
лучше министров разумеют собственные свои выгоды2. Все влияние
правительства на частных людей должно ограничиваться в сем отношении
позволением каждому искать своих выгод и употреблять свои капиталы, как
ему заблагорассудится. Потому-то замечено с некоторою справедливостью,
что в сем отношении правительство делает для подданных все, если оно
ничего не делает3.

Кроме сего, министры, следующие меркантильной системе, хотят посредством
пошлин сохранить торговый баланс -великое, но пустое слово в устах
меркантилистов – всегда в выгодном состоянии для своего государства; и
потому случалось, что если, например, государство А имело невыгодный
баланс в торговле с государством В и между тем покупало от сего
государства известные товары за дешевую цену, то министры государства А
налагали на ввоз сих дешевых товаров пошлину, которая возвышала цену
оных до такой степени, что для подданных становилось выгоднее покупать
сии товары от государства С за гораздо большую цену в сравнении с
прежнею, дешевою, не возвышенною налогом ценою; и сие потому, что товары
государства С не были подвержены таким пошлинам, как товары государства
В. Причина сей меры состояла в том, что государство А имело выгодный
баланс против государства С и что, несмотря на дорогую цену, платимую за
известные товары сему последнему, перемена почиталась весьма полезною,
уменьшая сумму чистых денег, ежегодно платимых государству В. Увеличение
сей суммы в платеже государству С, по мнению министров, было не вредно
по причине выгодного торгового баланса. Вследствие таковых правил
торговые договоры были заключаемы, нарушаемы и уничтожаемы, смотря по
торговым балансам. Заметим мимоходом, что договоры торговые не нужны,
когда есть хороший тариф.

Вследствие той важности, которую имеют таможенные пошлины в глазах
меркантилистов, они служат для них мерою счастия и несчастия народов.
Имея перед глазами таможенные списки, в неверности коих никто никогда не
сомневался, они восхищаются, что отечество их обогащается чистыми
деньгами, и даже не подозревают ничтожности такого богатства.

que dйpenser peu, et administrer le moins possible. Laisser faire et
laisser passer, c’est а peu prиs а quoi se rйduit tout l’art de
gouverner. [Чтобы сделать народ счастливым, надо только поменьше тратить
и возможно меньше администрировать. Laissez faire и laissez passer – к
этому почти что сводится все искусство управления. – Ред. ]

195

Для достижения выгодного баланса правительства особенно стараются, чтобы
их подданные как можно менее покупали от иностранцев и чтобы как можно
более им продавали. Вследствие сего правительства бывают гораздо
снисходительнее при пошлинах с вывоза своих, нежели при пошлинах со
ввоза иностранных товаров. Сия снисходительность простирается часто
столь далеко, что правительства определяют даже награждения за вывоз,
забыв притом, что таким образом дают одному то, что берут у другого.

Несмотря на то что Адам Смит самым блистательным образом доказал
ложность меркантильной системы; несмотря на то что почти все
политические писатели следуют теперь Смиту, система меркантильная и ныне
еще по большей части управляет действиями правительств. Если
справедливые мнения распространяются нескоро, то искоренение ложных
требует еще более времени1. Можно наполнить целые томы исчислением
нелепостей сей системы, которой конечная цель состоит в том, чтобы
собрать деньги всего света в одно известное государство: верх
заблуждения разума человеческого!

1 Добрый Лафонтен сказал:

L’homme est de glace aux vйritйs;

Il est de feu pour le mensonge. [К истинам человек холоден, как лед, а
ложь схватывает с быстротой пламени. – Ред. ]

2 Последователи меркантильной системы в доказательство превосходства
оной ссылаются, между прочим, на выгоды, происшедшие для Англии от
славного навигационного акта, узаконенного Кромвелем, -и это главная
опора меркантилистов. Конечно, навигационный акт имел последствия
благодетельные для Англии, хотя и не столь важные, как многие думают; но
сей акт был полезен для сего государства не потому, что ограничивал
свободу торговли, но потому, что сие ограничение могло способствовать к
усовершенствованию мореходства английского, на коем основано могущество
Великобритании. Итак, навигационный акт хотя и способствовал
благосостоянию Англии, но способствовал как пожертвование, которое
Англия принесла и приносит в пользу независимости и силы государства.
Пожертвование же остается пожертвованием, то есть невыгодным само по
себе. Ограничение свободы торговой в Англии имело свою особенную
благоразумную цель, было само по себе невыгодно, но имело действия,
превосходившие пользою невыгоды. Можно ли из сего заключить, что и все
другие государства должны для увеличения благосостояния народного
следовать тем же правилам системы запретительной? Надлежит прежде знать:
требуют ли запрещений политические выгоды государства; может ли система
запретительная споспешествовать силе и политиче-

196

Пределы сего сочинения не позволяют пространно говорить о сей системе,
которая в течение трех последних столетий не переставала быть одною из
важнейших причин пролития крови человеческой. В продолжение сего периода
времени не было ни одной войны, к предприятию которой не подали бы хотя
некоторого повода торговые выгоды государств, выгоды, ложно разумеемые
правительствами и основанные на безрассудных правилах сей системы2.

Правила собирания таможенных пошлин на границах

Настоящее состояние Европы и взаимные отношения государств делают
таможенные пошлины почти необходимыми. При учреждении их можно с пользою
и справедливостию следовать только следующим правилам.

ской независимости государства? Все поступки правительства должны иметь
известную постоянную цель, даже и запрещения. Мы видим, что в Англии они
отчасти имели цель сию. Едва ли можно полагать, чтобы такая же цель
могла существовать для других государств. История показывает, что
полезное одному государству редко может быть полезно другому, что
причины и средства возвышения и падения государств различны в каждом из
них. Каждый народ идет или, по крайней мере, должен идти своею особенною
стезею к величию, славе и гражданскому счастию. Подражания в сем случае
едва ли могут быть удачны.

Сверх сего, полезное, как и все вообще, имеет свое время. Характер
времени независим от характера вещей. Одна и та же вещь может быть
полезна в одно время и бесполезна и вредна в другое. Северная Америка
несравненно более других государств сходствует с Англиею в политическом
бытии своем, в выгодах и правилах государственных. Но и для Америки
слепое подражание Англии не может быть обильно в полезных последствиях.
Американское правительство недавно ввело у себя нечто весьма подобное
навигационному акту; но можно ли ожидать от сего узаконения тех же
действий для Америки, какие оно произвело для Англии? Кромвелев
навигационный акт был полезен не потому только, что соответствовал
выгодам Великобритании, но и потому, что был издан в Кромвелево время.
Если бы Европа находилась ныне в том же положении, в каком она была при
Кромвеле, то, вероятно, навигационный акт был бы благодетельным
учреждением для Америки. Но в том ли отношении находится ныне Америка к
другим государствам, в каком находилась тогда Англия к прочим народам
европейским? Таких ли имеет ныне Америка совместников в могуществе,
богатстве и в торговле, каковых имела Англия при Кромвеле? Те же ли
средства, те ли препятствия, наконец, те же ли выгоды запретительная
система обещает ныне, каковые она обещала в половине XVII столетия?

Конечно, есть правила неизменные и основанные на опыте веков, коими
должны для пользы народов руководствоваться все правительства. Но сии
правила другого рода с правилами системы меркантильной! Они основаны в
натуре человеческой; их рождает природное чувство в душах возвышенных:
святое чувство любви к отечеству – драгоценный дар неба для
нравственного человека – делает их действительными.

197

1. Ежели один товар был подвержен налогу внутри государства и если сего
же рода товар привозится из чужой земли, то при ввозе должно взимать с
оного пошлину, дабы не дать преимущества в совместничестве иностранному
купцу пред своим1.

1 Galiani. Dialogues sur le commerce des bleds. T. II. P. 514. С
необыкновенным остроумием представлены в сей книге многие истины
политические, хотя автор часто ошибается, держась меркантильной системы.

2 Запретительные предосторожности бывают нужны только при чрезвычайных
обстоятельствах, например во время чумы. Запрещения во времена
обыкновенные почти всегда вредны и никогда не соответствуют цели, для
коей установляются правительством. В Турции запрещено вывозить из
государства все предметы, нужные для внутреннего потребления человека; в
столице постановление сие исполняется весьма строго; но опыт доказывает,
что сие запрещение, введенное для сохранения изобилия, есть единственная
причина случающихся там великих недостатков в съестных припасах.
Впрочем, торговля в Турции свободна, хотя и подвержена известным
налогам.

198

Если иностранное государство наложило пошлину на привоз одного из наших
товаров, то в таком случае, конечно, позволительно отмщать за сие таким
же образом, или, как говорится, употреблять репрессалии; но сие тогда
только полезно, когда мы можем надеяться, что вследствие наших
репрессалий иностранное государство уничтожит наложенную на наш товар
пошлину; в противном случае мы только что наложением пошлины возвысим
цену товара ко вреду наших покупщиков и без вреда иностранцам.

Совершенных запрещений ввоза и вывоза товаров никогда делать не дблжно,
разве требует того безопасность государства или граждан2.

Ежели государство не достигло еще той степени образованности, на коей
находятся прочие; если народонаселение еще не соответствует пространству
земли и если вследствие сих причин народ мало занимается
перерабатыванием грубых произведений, – то в таком случае следует
налагать на вывоз сих грубых произведений весьма малые пошлины или
совсем никаких, дабы чрез то не препятствовать усовершенствованию
внутренней промышленности. При таком положении государства не дблжно
также ограничивать ввоза иностранных произведений, не дблжно в замену
оных ободрять перерабатывание собственных и для того заводить фабрики и
мануфактуры. Североамериканское правительство поступило весьма
благоразумно, положив за правило никогда не брать пошлин с вывоза
товаров; если же с вывозимого товара пошлина была заплачена прежде, то
при вывозе она возвращается1.

1 Albert Gallatin. A sketch of the Finances United States. P. 10.

2 Один из весьма сведущих людей по части финансов, которого сочинения
приводятся в сей книге, сказывал мне, что прежде начатия последней войны
между Англиею и Франциею, когда торговля была еще свободною, в Германии
был закупаем хлеб по 80 талеров за известную меру для отправления в
Англию. Можно легко себе представить, что в Англии сей самый хлеб
продавался за гораздо большую цену, ибо, кроме перевоза, каждый из
купцов, находившихся между первым производителем в Германии и последним
покупщиком в Англии, имел некоторую прибыль. Когда сообщение Англии с
Германиею пресеклось, англичане, употреблявшие прежде капиталы свои на
торговлю с сею последнею землею и не имея более средств употреблять оные
тем же образом, умножили собственное произведение хлеба, и от того
последовало, что наконец та же самая мера, которая продавалась в
Германии, на месте, по 80 талеров, стоила менее 70 в самом Лондоне.

199

Если государство находится на одинаковой степени образованности с
другими, то пошлины с вывоза грубых произведений могут быть несколько
возвышены, но так, чтобы чрез то не ограничился вывоз и подданные сего
государства не были бы принуждены перерабатывать грубые произведения
сами, между тем как для них выгоднее предоставлять сие иностранцам.

Величина пошлин при вывозе из государства, в особенности переработанных
произведений, должна также сообразоваться с совместничеством, в коем
находятся купцы сего государства с другими на иностранном рынке. Если
купцы сего государства пользуются некоторою монополиею на иностранном
рынке, то пошлина может быть увеличена более обыкновенного. Если же
пошлина с вывоза некоторых предметов будет увеличена чрезмерно, то в
таком случае иностранцы могут уменьшить потребление свое или иногда даже
начинать сами производить сии предметы2; и в таком случае сбудутся слова
Свифта, что в финансовой арифметике два и два часто делают не четыре, но
один.

Пошлина со ввоза иностранных грубых произведений никогда не должна быть
столь велика, чтобы чрез то могло уменьшиться потребление сих товаров
внутри государства. Если сии товары должны быть далее перерабатываемы в
государстве, то пошлина должна быть еще менее.

Пошлина с переработанных иностранных товаров никогда не должна быть так
велика, чтобы могла затруднить или даже уничтожить совместничество
иностранных товаров с собственными того же рода; иначе сии последние
будут изделы-ваемы хуже, и внутренняя промышленность придет в упадок
-истина, не известная меркантилистам, которые желают все занятия
предоставить исключительно жителям одного государства, отдаляя от них
совместничество иностранцев.

9. Ежели вследствие случайного и мгновенного изобилия ввозимых
иностранных товаров можно предполагать, что посредством сего потерпят
внутренние производители, хотя внутренние потребители от того и
выиграют, то в таком случае кратковременные выгоды потребителей должны
уступить продолжительным выгодам производителей, и правительство
поступит весьма благоразумно, наложив или возвысив пошлину со ввозимого
товара, соделывающую выгодное совместничество внутренних производителей
с иностранцами возможным1.

Если иностранные товары бывают ввозимы в государство с тем, чтобы их
посылать далее, то в таком случае, не брав с оных никаких пошлин, можно
позволить купцам при ввозе складывать товары в таможенные магазины, кои
должны находиться под присмотром чиновников таможенных; и когда купец
будет посылать сии товары далее, то надлежит брать с него только, так
сказать, за постой. Если пошлина с таких товаров взимается при ввозе в
государство, то оная или по крайней мере часть оной должна быть
возвращаема при вывозе товаров из государства. Предлагаемый первый
способ удобнее второго, ибо при сем последнем может случаться более
обманов. Правительство, учреждая так называемые свободные пристани,
следует первому способу. Во всяком случае надлежит предоставить на
произвол купца платить пошлину или складывать свои товары в магазин.

Пошлины могут быть возвращаемы и в таком случае, когда грубые товары,
ввезенные в государство, были в оном переработаны и вновь вывозятся.

1 Поводом к помещению здесь сего правила послужил случай, описываемый
Сеем (Traitй. T. I. Р. 261. 3-me йd. ), когда в 1815 году английское
правительство опасалось слишком великой дешевизны хлеба от ввоза
иностранного. Такая дешевизна могла бы много повредить английским
производителям, потому что произведение хлеба, так, как и многих других
предметов, стоит в Англии дороже, нежели в других государствах по
причине великих налогов и пр.

200

При вывозе за границу можно предоставить купцу заплатить пошлину на
месте, откуда вывозятся товары, или на границе.

Пошлины, взимаемые с иностранных товаров, проходящих чрез государство,
или транзитные пошлины, могут иногда быть налагаемы на сии иностранные
товары без вреда собственной торговле и промышленности. Сие бывает
тогда, когда товары не могут переменить пути, по коему посылаются.
Важнейший из налогов сего рода есть пошлина, платимая купеческими
кораблями, проходящими чрез Зунд, которая приносила в последние времена
750 ООО талеров дохода1.

При введении пошлин надлежит смотреть и на положение границ. Если сии
последние суть произвольные, т. е. означенные властью или согласием
соседей, то в таком случае собирание пошлин будет труднее, требуя более
надсмотра. При так называемых природных границах (моря, реки, горы)
взимание податей будет легче. Смотря по сей легкости или трудности,
надлежит учреждать некоторые пошлины или нет, ибо иногда никак
невозможно предупредить запрещенного торга.

Вообще при учреждении таможенных пошлин правительство должно иметь в
виду неограниченную свободу торговли и стремиться к сей цели сколь
возможно. Польза, могущая от того произойти, гораздо важнее собираемых
таможенных пошлин2.

1 Authentische Aktenctьcke, als Beitrдge zur Statistik der Dдnischen
Staaten. S. 73.

2 «If raw silk could be imported from China and Indostan dutyfree, the
silkmanufacturers in England could greatly undersell those of both
France and Italy». (Ad. Smith. В. V. P. 357). [Если бы шелк-сырец
ввозился из Китая и Индостана беспошлинно, то английские владельцы
шелковых мануфактур могли бы с большим успехом побивать владельцев
шелковых мануфактур как Франции, так и Италии (Ад. Смит. Богатство
народов, т. II, кн. 5, стр. 395 русск. перевода. Соцэкгиз). – Ред. ]

201

Налоги с потребления вообще собираются непосредствен- Собирание ным или
посредственным образом. В первом случае потреби- jjjj^g’g0 тель платит
подать ежегодно, или, иначе, за потребление из- ния вестных предметов,
которое продолжается обыкновенно довольно долго. Так собираются подати с
карет, посуды и т. п. Во втором случае подать платится единовременно и
налагается на предметы, когда они находятся еще в руках продавца,
который получает заплаченную им подать от потребителя в покупной цене.
Отличительный знак сих предметов состоит в том, что потребление оных
продолжается не столь долго. Таким образом собирается большая часть
таможенных пошлин, акциз и т.п.

Сии два рода взимания податей согласны с нуждами потребителя: карета
служит несколько лет, и подать с оной платится по частям ежегодно;
конечно, подать с кареты может быть взята однажды навсегда, когда она
находится еще у каретника; но для потребителя кареты выгоднее платить
подать по частям ежегодно, нежели заплатить оную всю вдруг в покупной
цене. В отношении к серебряной и золотой посуде невыгода посредственного
собирания еще очевиднее. Такая посуда может служить сто лет и более;
если бы подать, платимая ежегодно за потребление оной, была заплачена
вся вдруг с самого начала, когда посуда находилась еще у мастера, то
цена оной возвысилась бы до такой степени, что едва ли нашлись бы
охотники покупать сию посуду1. Напротив, для предметов скорого
потребления прилично собирание посредственное, ибо в таком случае каждый
платит соразмерно своим издержкам. Если бы и с сих предметов подати были
собираемы непосредственным образом, т. е. если бы каждый платил
известную подать за дозволение потреблять такие предметы, то тогда
расточительные люди платили бы менее в сравнении с бережливыми. Сверх
сего, непосредственное собирание лишило бы налоги с потребления
главнейшей выгоды оных, а именно выгоды платежа налога вместе с ценою
предмета. Несмотря на сие, было предлагаемо собирать налоги с
потребления непосредственным образом, так, чтобы купец не платил вперед
ничего, но чтобы каждый платил ежегодно за дозволение потреблять
известные предметы. В некоторых государствах подати с различных
предметов скорого потребления были подлинно налагаемы непосредственным
образом, как-то: вместо акциза с муки была налагаема подать на каждого
из подданных свыше пятнадцати лет, вследствие которой каждый мог молоть
столько хлеба, сколько ему было угодно2. Таким же непосредственным
образом взималась иногда и подать с соли, чему мы видели пример выше,
говоря о сей подати во Франции. В некоторых землях Германии
непосредственное собирание подати с соли существовало и теперь еще
существует, как например, в герцогстве Дар-мштатском.

1 Айат 5/ийЛ. В. V. Р. 342.

2 Уоп Уг«П”. Б. 89.

202

Главнейшая выгода податей с потребления, как выше упомянуто, состоит в
том, что они платятся неприметным образом вместе с ценою товаров: тот,
кто покупает товар, платит вместе с ценою и наложенную подать на оный.

Главнейшее неудобство сих податей состоит в том, что собирание оных
требует великого числа чиновников, следственно, дорого стоит.

Другое неудобство сих податей состоит в том, что с одного и того же
предмета обыкновенно собирается несколько различных податей, например:
сколько раз заплатится подать с шерсти, покуда наконец сделанное из нее
сукно превратится в кафтан? Во Франции с привозимого вина в Париж
платилось прежде в самом Париже 32 или 33 различные пошлины; но кто бы
подумал, что за сие самое вино должно было заплатить почти столько же
пошлин, прежде нежели оно доходило до сего города?1 В Голландии, прежде
нежели можно было сварить рыбу с обыкновенною приправою, надлежало
заплатить более 30 пошлин2.

1 L’antifinancier. Р. 52. Автор замечает, между прочим, что в иных
городах собиратели податей приходили в домы простых людей и,
предполагая, что они потребляют вина более, нежели за сколько платят
подать, брали с них новую пошлину с лишнего питья, которая называлась
tropbu.

2 Temple. Etat des Provinces Unies. P. 325.

3 Первый министр Консини открыл тогда, между прочим, новый источник
дохода, дозволив преступникам откупаться деньгами от наказаний, к коим
они приговорены были, не исключая даже и осужденных на галеры.

4 Каких средств не употребляют правительства для получения денег! Чины,
места*, ордена часто продают за деньги. Папы собирали величайшие суммы
за канонизацию даже в новейшие времена, унижая таким образом то, что
должно быть для них всего важнее, всего священнее… ‘Министр
Поншартрень сказал однажды Людовику XIV: «Toutes les lois qu’il plait а
votre majestй de crйer une charge, dieu crйe un sot pour l’acheter».
[Всякий раз, как вашему величеству угодно бывает создать какую-нибудь
должность, бог создает глупца, готового ее купить. – Ред.]

203

Различные злоупотребления, производимые умножением сих податей, подали
повод к заключению, что они имеют еще недостаток, состоящий в
возможности со стороны правительства без затруднения умножать разные их
роды. Подлинно иногда правительства до невероятности пользовались сею
возможностью. В течение одного года царствования Екатерины Меди-цис было
изобретено 57 различных податей, по большей части с потребления;
трудность состояла только в том, какие дать им названия, и для того,
говорит Бомон, сии налоги получали имена чудовищ, кои их выдумывали3.
Вообще мало таких предметов, кои не были бы подвержены налогам4. У
римлян, как говорят древние писатели, подати были наложены на смолу
древесную, на каждую черепицу на крышах. Калигула1 наложил подать на тех
несчастных, которые торгуют своими прелестями2.

В числе различных средств приумножения доходов государственных не должно
забывать прибыли, которую различные правительства, уважающие более
деньги, нежели нравственность граждан, получают от лотерей, равно как и
прибыли, которую разделяют с правительством игроки карточные за
позволение законным образом и публично разорять своих сограждан.
Лотереи, учрежденные правительством, существуют почти во всех
европейских государствах; они бывают тем вреднее, чем дешевле стоят
лотерейные билеты. Во Франции лотереи приносят теперь от 6 до 7
миллионов дохода правительству; во время императорского правления сей
доход простирался до 12 миллионов; прежде революции, как видно из счетов
Неккера, оный составлял более 9 миллионов. Публичные игрецкие домы
(maisons de jeu) приносят французскому правительству около 6 миллионов и
более; сии деньги издерживаются столь же неблагородным и безнравственным
образом, как и получаются, будучи употребляемы на содержание секретной,
или так называемой высшей, полиции, которую Шатобриан в негодовании
своем называет un monstre nй dans le sang rйvolutionnaire de
l’accouplement de l’anarchie et du despotisme. [Чудовище, рожденное в
революционной крови от совокупления анархии и деспотизма. – Ред.]
*Министр Поншартрень сказал однажды Людовику XIV: «Toutes les lois qu’il
plait а votre majestй de crйer une charge, dieu crйe un sot pour
l’acheter». [Всякий раз, как вашему величеству угодно бывает создать
какую-нибудь должность, бог создает глупца, готового ее купить. – Ред.]

1 Hegewisch. S. 213 и Nitsch’s Beschreibung. .. S. 889.

2 В новейшие времена сие ремесло получило в некоторых государствах
равные права со всеми другими ремеслами, и, выдав патент, правительства
принимают под свою защиту занимающихся оным. Замечательно, что даже
некоторые из пап, например Сикст IV, позволяли существование развратных
домов за заплату некоторой подати. Spittler. Kirchen-Geschichte. S. 236.

204

Император Никифор и Михаил Пафлагонянин наложили подати на дым и на
воздух, говорят современные писатели в метафорическом смысле, исчисляя
бедствия народные. Запрещен- Кроме показанных доселе неудобств подати с
потребления ныиторг имеют особенное, весьма важное неудобство, рождая
запрещенный торг. Запрещенный торг равно вреден правительству, купцу и
потребителю: первому, лишая оное доходов от пошлин и причиняя издержки
для воспрепятствования непозволенному торгу; второму, подвергая его
различным опасностям; третий же должен платить за товар дороже по
причине сих опасностей. Тяжкие и часто безрассудные налоги побуждают к
запрещенному торгу1, а сей последний влечет за собою наказания. Таким
образом правительство рождает прежде побуждение, а потом подвергает
наказанию тех, кои следуют сему побуждению; и притом часто увеличивает
наказание соразмерно тому самому обстоятельству, которое должно бы
облегчить его, т. е. соразмерно побуждению преступить закон2.

Сверх сего надобно вспомнить, что правительство наказывает в сем случае
за такие поступки, которые, если бы ему не вздумалось сделать их
преступлениями, были бы совсем не противны законам.

Запрещенный торг происходит и тогда, когда правительство определяет цены
на рынках различным предметам. В таком случае по определенным ценам
продаются на рынках одни только дурные товары, хорошие же продаются
скрытым образом по цене возвышенной. В Римской империи во время
Диоклетиана, во Франции во время Робеспьера были определены цены для
всех продаваемых предметов. Нынешний дей алжирский также употребил сие
истинно алжирское средство для обеспечения продовольствия своих
подданных, которые – заметим мимоходом – и остались без хлеба. Легко
можно себе представить ужасные последствия таких постановлений при
малейшей строгости в исполнении.

1 An Enquiry into the principles of taxation, chiefly applicable to
articles of immediate consumption. P. 123.

2 Kaime. Sketches of the History of man. P. 477.

3 Питт уменьшением пошлин с чаю значительно увеличил доход правительства
от оных.

205

Для предупреждения или прекращения запрещенного торга правительство
имеет два способа; первый состоит в уменьшении побуждения посредством
уменьшения налога; второй – в затруднении торга посредством строжайшего
надсмотра. Первый из сих способов гораздо легче, вернее и прибыльнее для
самого правительства. Если оно для отвращения запрещенного торга
уменьшит подать до известной степени, то торгующие согласятся скорее
платить умеренную подать, нежели подвергаться опасностям непозволенного
торга; и тогда доход правительства, несмотря на меньшую подать,
увеличится3. Второй способ не столь верен в отношении к доходу,
угнетателей для частных людей и часто бывает сопряжен с жестокостию,
чему свет видел новый ужасный пример в узаконении бывшего французского
императора о контрабанде1. Несмотря на самый строгий присмотр и на самые
жестокие постановления, запрещенный торг всегда будет продолжаться, если
он представляет значительные выгоды. Узаконения французского
правительства против запрещенного торга были жестоки до невероятности2;
но, несмотря на то, колониальные товары всегда входили во Францию и
принадлежавшие ей иностранные земли3. Известно, что на границах тех
государств, где запрещен ввоз некоторых товаров, иностранные купцы имеют
своих корреспондентов, которые берутся ввозить запрещенные товары,
получая за то известные проценты, смотря по большей или меньшей
опасности ввоза.

К числу налогов со всех трех источников дохода без различия можно
некоторым образом отнести суммы, получаемые правительством от почт.
Правительство, предоставляя себе исключительное право содержания почт,
посредством коих частные люди посылают письма, деньги и пр., определяет
за таковые отправления известную плату. Заметим только, что возвышение
сей платы почти никогда не увеличивает дохода государственного. Чем
менее стоит отправление писем, денег и пр., тем более оных отправляют, и
напротив. Во Франции почтовые доходы имеют весьма хорошее назначение:
они употребляются комиссиею погашения государственных долгов на выкуп
казенных обязательств.

Здесь же можно упомянуть о подати, вычитаемой правительством из
действительной ценности металлических денег; сия подать должна
вознаграждать правительство за издержки, нужные для чекана монет.

ЧРЕЗВЫЧАЙНЫЕ НАЛОГИ

1 Между прочим, вследствие сего узаконения множество людей были
заклеймены как самые величайшие преступники за то, что они, вопреки
вкусу правительства, предпочитали сахар свекле.

2 В 1811 году мне случилось быть однажды в Palais de justice в Париже,
когда в одно утро главный суд (Cour de cassation) подтвердил смертные
приговоры двадцати голландцев, осужденных за контрабанду.

3 Прежде революции полагали, что во Франции 3500 человек были ежегодно
вовлекаемы в процессы от запрещенного торга, и тот год, в который
посылалось за контрабанду только 300 человек на галеры, почитался
счастливым годом. Schlцzers Staats-Anzeigen. Heft 41.

206

К числу податей, налагаемых на все три источника дохода без различия,
принадлежат наконец чрезвычайные налоги. Они собираются при
необыкновенных случаях, в особенности при военных обстоятельствах. Сим
налогам бывают подвержены или все без изъятия, или только некоторые
классы граждан.

В прежние времена, когда кредит не возвысился еще до той степени
совершенства, на которой он находится ныне, правительства часто
прибегали к сим налогам. В новейшие времена долги заступили место сих
последних. Случалось, однако же, что и ныне те государства, которые не
имеют кредита, употребляли для удовлетворения нужд правительства и
правителей1 так называемые принужденные займы (emprunts forces,
gezwungene Anleihen), кои суть не что иное, как чрезвычайные налоги.

Что касается до государственных долгов, то мнения об оных различны; одни
представляют долги вернейшим средством довести государство до величайшей
степени благоденствия, другие – до разорения и нищеты. Первые приводят в
пример Англию. Но они принимают действие за причину: Англия не оттого
богата, что имеет много долгов, но оттого имеет долги, что она весьма
богата. Ко второму заключению подали повод пагубные последствия
злоупотребления кредита государственного. Не обращая внимания ни на то,
ни на другое мнение, должно согласиться, что обыкновение делать долги
государственные есть необходимое, отчасти весьма благодетельное
следствие образованности народов, в особенности если правительство,
делающее или имеющее долги, умеет воспользоваться системою погашения,
умеряющею в столь сильной степени вредные действия оных2.

1 Так например, последний заем в 1810 году в Вестфалии был сделан для
путешествия короля в Париж.

2 Изобретение системы погашения долгов, говорит один из лучших нынешних
писателей по части финансов*, может во многих случаях быть уподоблено
изобретению пороха. Сие последнее совершенно переменило тактику или
искусство вести войну, первое может совершенно преобразовать науку
финансов, и в особенности умножить средства для предприятия и
продолжения войн.

* St. Aubin. L’industrie littйraire et scientifique liguйe avec
l’industrie commerciale et manufacturiиre ou opinions sur les finances,
ets.

207

Прежнее французское правительство до революции, истощив тогдашние
источники кредита, часто прибегало к чрезвычайным налогам, которые
иногда были весьма тягостны, в особенности по причине неравного
распределения: обыкновенно сии налоги были платимы только некоторыми
состояниями народа. Императорское правительство употребляло оные, потому
что никогда не имело кредита. Нынешнее французское правительство также
прибегло к сему средству в 1815 году, учредив принужденный заем 100
миллионов фр.; около Ко сей суммы было уступлено частными людьми
правительству в виде пожертвований.

В средние века, как выше упомянуто, чрезвычайные налоги были в большом
обыкновении. Например, во время крестовых походов была введена почти во
всей Европе так называемая саладинская подать, состоявшая в Хо с имения
тех, кои не брали в них участия. Чрезвычайные налоги в средних веках
платились также королям при рождении их детей, при замужестве дочерей
или при делании рыцарем старшего сына королевского1. Юм с
справедливостию замечает, что короли тогдашнего времени подражали в сем
случае восточным государям, к которым никто не смеет приблизиться без
подарка.

В Англии во время последней междоусобной войны правительство для
содержания армии приказало, чтобы каждый из подданных раз в неделю не
обедал и чтобы заплатил деньги, от того сбереженные, казне. Сия подать
принесла 608 400 фунтов стерлингов дохода в продолжение шести лет2.

Последние римские императоры часто налагали на богатых чрезвычайные
подати. При различных случаях должны были города, декурионы и т. д.
посылать императорам золотые короны и т. п.3

Чрезвычайные налоги бывают обыкновенно несомы тем, кто их платит.

Добро- При необыкновенных обстоятельствах граждане делают

вольные иногда добровольные пожертвования на пользу общую; вели-

пожерт- чина оных зависит частию от богатства народного, частию от

вования „ с

‘ Sinclair. Hist. T. I. P. 19. 2 Ibid. P. 172. iHegewisch. S. 315.

4 George Rose. A Brief examination into the increase of the revenue,
commerce and manufactures of Great-Britain. P. 46.

208

важности цели, для которой определяются, а всего более от народной любви
к отечеству. Нигде такие пожертвования по сие время не бывали столь
важны, как в России. В Англии они бывали иногда значительны, во Франции
почти всегда маловажны. Один английский сочинитель4 замечает, что
добровольные пожертвования во Франции в 1797 и 1798 годах для
поддержания важных издержек, потребных тогда частию для предполагаемой
высадки в Англию, простирались до 273 607 ливров, немного более
добровольного приношения одного английского

мануфактуриста, сделанного почти в то же время и состоявшего из 10 ООО
фунтов стерлингов. В России частные люди делали пожертвования, гораздо
превосходившие обе сии суммы вместе, не говоря уже о пожертвованиях,
которые деланы были целыми губерниями в различные времена и которые даже
исчислить едва ли возможно. Немцам до новейших времен едва ли известны
были такие пожертвования, хотя и ныне они являлись только в Северной
Германии и были малозначащи. Причину сего надлежит искать в политическом
устройстве Германии.

ГЛАВА IV СОБИРАНИЕ НАЛОГОВ

Правительство может собирать доход от налогов посредством определенных
на то чиновников или отдавая собирание налогов на откуп*.

При сем последнем способе правительство имеет ту выгоду, что оно
получает известные суммы в определенное время и избавляется от труда,
сопряженного с собственным собиранием. Но сей способ, с другой стороны,
гораздо тягостнее для народа, нежели первый. Откупщик ни на что более не
смотрит, как только бы выручить должную сумму денег, не заботясь о том,
может ли человек, отдающий ему последнее сегодня, быть в состоянии
платить налог впоследствии: разорение тысячи семейств не причинит ему
никакого убытка. Откупщикам всегда казались не довольно строгими
узаконения против неисправных плательщиков. Вследствие сего при тех
обстоятельствах, когда правительства имели особенную нужду в исправном
платеже со стороны откупщиков, они всегда требовали новых, строжайших
узаконений, и нужда заставляла правительства исполнять сии требования.
Самые строгие постановления относительно неисправных плательщиков
существовали в тех землях, где главная часть налогов была на откупе.

Если правительство собирает доход от налогов посредством своих
чиновников, то оно для собственных своих выгод должно поступать с
неисправными плательщиками гораздо человеколюбивее, нежели откупщики,
зная, что если подданный разорится от налога сегодня, то завтра он
ничего ему не заплатит. Впрочем, самое дурное правительство чувствует
более сострадания к народу, нежели сколько можно ожидать от откупщика.

210

Вследствие сего собирание налогов посредством откупа гораздо неприятнее
для народа, который, видя роскошь откупщиков, думает, что они
обогатились от угнетения бедных; в их золотых экипажах и ливреях народ
узнает кровь свою. Оттого рождается в нем ненависть к откупщикам,
могущая соделаться весьма пагубною для государства. Можно быть уверену,
что собирание налогов самим правительством, хотя с некоторым порядком
устроенное, никогда не принесет менее дохода, нежели откуп оных; ибо
кроме нужных издержек собирания как в том, так и в другом случае
откупщики должны иметь прибыль, которая иногда превосходит суммы,
платимые ими правительству. Дон Мигель Забола в донесении своем Филиппу
V в 1734 году доказывал, что провинциальные доходы, отданные на откуп за
7 миллионов пиастров, должны, по умеренному и согласному с общим
желанием исчислению, приносить 70 миллионов1. Во времена Сюлли стоило
только погрозить рассмотрением дел откупщиков, дабы собрать с них важные
суммы.

1 Sonnenfels. Grundsдtze der Polizei-Handlung- und Finanz-Wissenschaft.
T. III. S. 136.

2 Ныне собирание налогов во Франции устроено таким образом, что
правительство всегда может иметь в определенное время известные суммы
своих доходов. Каждый из главных собирателей налогов (Receveurs
Gйnйraux) обязывается заплатить в течение нескольких месяцев сумму всех
налогов одного года, которые собираются с жителей одного департамента,
ему вверенного. Представляя о сем министру финансов, каждый из главных
собирателей объявляет условия, на коих он соглашается предприять сие
дело; условия, состоящие в определении времени, в течение которого будут
вносимы им деньги, количество оных, и в назначении ему за сие процентов.
(Это называется soumission. ) Вследствие сего главный собиратель дает от
себя министру финансов векселя на различные суммы и сроки,
соответствующие приходу каждого месяца. По сим векселям всегда
производится уплата немедленно по представлении оных. Время, в течение
коего главный собиратель должен получить все годовые налоги, полагается
обыкновенно в 16 месяцев (exercice). В течение первых месяцев, начиная с
января, он получает весьма мало, потом приход увеличивается постепенно
до декабря; в четырех первых месяцах следующего года приход опять
постепенно уменьшается, и в марте поступает последняя часть годовых
доходов департамента. Главный собиратель имеет две причи-

211

Способ собирания посредством откупа был в обыкновении весьма долгое
время во Франции2; и народ ни на что так не жаловался, как на строгость
откупщиков; ненависть народная к сим последним часто причиняла
возмущения1.

В Испании большая часть налогов была на откупе2. В 1742 году сия система
была почти совершенно отменена3.

В Голландии часть государственных доходов была также на откупе.
Угнетения откупщиков произвели в 1748 году возмущение. Правительство
уничтожило тогда откупы, и, хотя налоги совсем не уменьшились, однако же
народ платил их впоследствии без роптания4.

ны заботиться о скорейшей плате налогов: 1, дабы быть с своей стороны
всегда в состоянии уплачивать по выданным векселям; 2, потому что если в
течение месяца, на который он выдал векселей на 100 ООО франков, он
соберет 120 ООО, то он может излишние 20 ООО употребить выгодным для
себя образом. С некоторого времени таковые излишние суммы отдаются
главными собирателями правительству, которое платит за оные проценты.
Для правительства сие учреждение представляет различные выгоды: доходы
поступают в казну скорее и в определенное время; казна может даже
распоряжать доходами прежде получения оных, употребляя векселя главных
собирателей.

Распределение налогов предоставляется во Франции в каждом департаменте
совету, составленному из выбираемых в департаменте жителей (Conseil
gйnйral). Жалобы на несправедливость распределения налогов
рассматриваются в совете префектуры (Conseil de prйfecture), который по
сему сносится с министром финансов. Кроме сего подлежит суждению совета
департамента все касающееся до полезных учреждений в департаменте, до
одобрения земледелия, торговли, промышленности; также касающееся до
больших дорог и т. п. совет представляет правительству. Если
представления его бывают одобрены, то префекту поручается исполнение; и
сие исполнение также предлагается на рассмотрение совета. Таковой,
по-видимому весьма хороший, порядок имеет то важное неудобство, что
члены совета департамента находятся в слишком большой зависимости от
префекта.

1 Heinrich. Geschicte Frankreichs. T. I. S. 335.

2 Mйm. et Cons, sur les Finances de l’Espagne (par Forbonnois). T. II.
P. 43.

3 Bourgoing: T. II. P. 4.

4 Luder. Ueber National-Industrie und Staats-Wirtschaft. T. III. S. 688.

212

Иногда доход от известных налогов был не только что отдаваем на откуп;
но откупщики имели даже монополию тех предметов, кои были подвержены сим
налогам. В таком случае откупщик пользовался на счет народа не только
прибылью откупщика, но еще большим выигрышем монополиста.

Во Франции подати с табака и с соли таким образом прежде собираемы были.

Древняя история представляет также примеры собирания налогов посредством
откупа. В Афинах большая часть налогов была на откупе1; и вообще
полагают, что все налоги с потребления, в особенности пошлины,
отдавались на откуп во всей Древней Греции2. Во времена республиканского
правления у римлян важнейшие налоги были на откупе. Целые общества
предпринимали сии откупы в провинциях, и откупщики были известны под
названием Publicani3. Они имели в Риме своего начальника (Magister
Societatis). Сие обыкновение кончилось при императорах; только
таможенные пошлины были тогда отдаваемы на откуп, прочие доходы были
собираемы казенными чиновниками’». Цицерон называет откупщиков столпами
государства. Во Франции также было употребляемо сие выражение; но только
в сем последнем случае замечено, что сии столпы сделаны из золота и
заключают в себе богатства всего здания.

Для собирания налогов самим правительством определя- Собирание

ются в городах и на границах особенные чиновники; в селениях налогов

r г г -» правитель-

собирание налогов часто предоставляется местному начальст- ством

1 Voyage du jeune Anacharsis.

2 Heeren. Ideen iiber die Politik, den Verkehr und den Handel der alten
Welt. T. III. S. 315. Из сего превосходного сочинения видно, что в
древней Греции существовала неограниченная свобода касательно ремесл и
торговли и что в сем отношении греки были гораздо счастливее новейших
европейцев, где ложные правила и различные злоупотребления, приведенные
в системы, угнетают промышленность и останавливают успехи благосостояния
и образованности.

3 Cic. pro Plane. 9 Cic. in Verr. Lib. III. Cap. 6.

4 Hegewisch. S. 355.

5 Неккер в Compte rendu 1781 года говорит, между прочим: «On а remarquй
parmi les receveurs-gйnйraux des domaines supprimйs un ancien sellier de
V. M., un Commissaire de quartier, etc.». [Заметили, что среди главных
сборщиков налогов находился один бывший шорник вашего величества, один
участковый комиссар и т. д. – Ред. ]

213

ву. Иногда собирание некоторых налогов возлагается на присутственные
места. Чиновники, в особенности на высшие места правительством
определяемые, должны, без сомнения, быть такие люди, кои бы имели право
на общую доверенность5. В некоторых государствах выбор чиновников для
собирания так

О

неисправных плательщиках

называемых прямых налогов можно иногда предоставить жителям городов и
селений и подчинить их одному главному чиновнику в губернии, который
может быть определяем правительством. В таком случае исчезло бы отчасти
то недоброхотство, которое граждане обыкновенно питают к собирающим с
них налоги. Избранные чиновники из благодарности за доверенность
сограждан старались бы поступать при исполнении своей должности сколь
можно осторожнее, в особенности относительно к неисправным плательщикам.
В Англии все налоги, исключая таможенные пошлины, акциз, подати с
клейма, собираются и даже отчасти распределяются людьми, избранными от
народа, почти без всякого участия со стороны правительства. В акте,
определяющем налог, парламент вместе назначает известное число
достаточных людей в каждом графстве, коим поручается, по существующим
узаконениям, произвести раскладку между гражданами и сбор с них
определенной подати. Большая часть употребляемых для сего людей не
получает никакой платы; те только, кои действительно получают податные
суммы от платящих, и писцы получают при сем случае известные проценты1.

У римлян также существовало обыкновение предоставлять гражданам выбор
известных чиновников для местного управления; но обязанности некоторых
из них были совсем особенного рода. Например, обязанности, возлагаемые у
римлян на декурионов, по справедливости почитались весьма
обременительными. В должность декурионов были всегда избираемы
богатейшие люди. Они должны были иногда платить за все издержки их
округа, содержать на свой счет в исправном состоянии городские стены,
дороги, мосты, каналы и пр. За сии пожертвования они пользовались
некоторыми выгодами и по исполнении должности в продолжение нескольких
лет получали известное титло. Случалось, что богатые, желая избежать
выбора, оставляли город, в коем они жили; но правительство отыскивало их
и принуждало к исполнению возложенной на них должности2.

С неисправными плательщиками поступают неодинаковым образом в различных
государствах. Во всяком случае телесные наказания никогда не должны быть
употребляемы: сие противно не токмо достоинству человека вообще, но и
свойству

самой вещи в особенности: налоги берутся не с лица подданного, а с его
имения; итак, в самой величайшей крайности правительство может лишить
его имения, но никогда не должно касаться его особы. По сей причине
должно стараться избегать наказаний, состоящих в лишении свободы и
тюремном заключении. Сии наказания не только что не соразмерны с
преступлением, но и противны предполагаемой цели оных, совершенно лишая
виновного всех средств исправления, т. е. всех средств заплатить должный
налог. Скажут, что такая строгость иногда необходима; но по крайней мере
должно согласиться, что необходимость сия не так часто встречается, как
можно было бы заключить по количеству неисправных плательщиков,
содержащихся в тюрьмах. Наказание в сем случае, как и во всех других,
должно быть соразмерно преступлению и как можно менее препятствовать
достижению той цели, к коей оно должно стремиться. Если кто не может
заплатить налога по бедности, в коей он находится не по собственной
вине; то тогда несчастие такого человека, само по себе тягостное, не
должно влещи за собою наказаний, но, напротив, требует помощи от
сограждан и от самого правительства. Если же бедность происходит от
нерадения или от других пороков, то в таком случае неисправный
плательщик может быть отдан под надзор местного начальства и употреблен
выгодным образом для общества. Во всех государствах законы определяют
наказания за неисправный платеж налогов несоответственно проступку; но
нигде сия несоответственность не вознаграждается в такой степени
правительством, как в нашем отечестве. Доказательством сему служит
манифест от 30 августа 1814 года. Благополучие не чуждо тем
государствам, где недостатки законодательства таким образом
вознаграждаются личными качествами государей!

У римлян были в обыкновении телесные наказания за неплатеж налогов, но
Константин уничтожил оные.

1 Monthion. Р. 295.

215

Во Франции принудительные средства состояли в умножении должной суммы
несколькими процентами, в продаже домашней посуды или скота, в тюремном
заключении или в том, что к неисправному плательщику ставили военный
постой1. Сие последнее средство, состоящее в военном постое,
употреблялось во Франции также и во время республиканского правления и
было сопровождаемо еще большею строгостью, нежели прежде. Тот, к
которому ставили в дом солдат, должен был давать им не только что пищу,
но, сверх того, и деньги, по одному

1 D’Ivernois. Histoire des finances Franзaises en 1796. P. 148.

2 К принудительным средствам можно отнести употребленное английским
королем Иоанном. Один жид бристольский не хотел заплатить 10 ООО марок,
на него наложенных; король велел вырывать ему каждый день по одному
зубу, пока сия важная сумма не будет заплачена. Несчастный еврей,
терпевший в продолжение семи дней и, следственно, потерявши семь зубов,
согласился наконец заплатить требуемую сумму.

франку и более в день. Таким образом военные экзекуции были введены во
внутреннем управлении государства! Если через 10 дней подати не были
заплачены, тогда у неисправного плательщика все находящееся в доме было
продаваемо с публичного торга и даже еще не собранный с полей хлеб его1.
Известный своими странностями республиканец Дюбуа Крансе и другие
оправдывали сии строгие меры примером Китая! Все сии средства, принуждая
к платежу, уменьшают способность платить2.

ГЛАВА V УРАВНЕНИЕ НАЛОГОВ

Введенный налог не всегда бывает несом тем, на кого оный налагается.
Налог, взимаемый с производителя и продавца товаров, бывает иногда несом
ими, иногда же тем, кто товары покупает. Падение налога на того или
другого зависит от совместничества производителей или продавцов и
требования потребителей. Если сие требование превосходит
совместниче-ство продавцов или производителей, то сии последние будут
всегда иметь возможность возвысить цену произведений и таким образом
заставить платить и подать, наложенную на оные. Если требование
потребителей менее, нежели совместничество производителей или продавцов,
то сии последние сей возможности иметь не будут и найдутся в
необходимости платить налог, взимаемый с них, не возвышая оным покупной
цены, или ограничиться в своем совместничестве. Итак, уравнение налога
зависит от совместничества капиталистов и требования потребителей.
Взаимное же отношение совместничества и требования зависит от трех
различных состояний государства. Таким образом, желая при учреждении
налога знать, каково будет уравнение оного, надлежит определить, в каком
отношении будет совместничество тех, кои будут подвержены налогу, к
требованию потребителей. Для определения сего отношения надлежит
исследовать, в каком состоянии находится государство: в успевающем, в
непеременяющемся или в упадающем. Не исследовав сего состояния и не
определив по оному совместничества и требования, нельзя предузнать
уравнения налога.

От недостатка сего предварительного исследования выбор налогов бывает
часто невыгоден для правительства. Не пред-

217

видя уравнения и желая наложить подать на одного, прави-

тельство налагает оную в самом деле на другого. Желая введе-

нием подати ограничить прибыль купца, оно вместо того толь-

ко заставляет потребителя платить за покупаемые товары до-

роже; выигрыш же купца не уменьшается. Иногда правительст-

во, налагая большие подати на предметы роскоши, думает, что

сии подати не причинят вреда никому, кроме богатых и рос-

кошных людей; но сии богатые люди без труда отказываются

от потребления таких предметов; те же, кои занимались пере-

рабатыванием и продажею оных, вследствие уничтоженного

требования должны оставлять свои занятия, приниматься за

другие или приходить в разорение. Таким образом наложенные

подати на роскошь могут вредить не богатому, но ремесленни-

кам и купцам. Во всех государствах существуют налоги, от ко-

их доход мог бы быть собираем другим образом, более выгод-

ным для народа, если бы правительства вникнули в свойства

уравнения налогов.

Положения Исследования одного из новейших французских писате-

Канара лед, 0^ уравнении налогов отличаются остроумием, хотя мнения и
заключения сочинителя не всегда согласны с справедли-востию. Рассмотрим
некоторые положения сего сочинителя.

«Каждая подать, – говорит он, – разделяется по частям, начиная от
первого производителя до последнего потребителя, несмотря на то, на кого
она была наложена. Следственно, подати с дохода и с потребления не имеют
между собою никакой разницы».

Мы видели сию разницу, состоящую в том, что сии налоги соответствуют
одни более, другие менее главным правилам взимания; видели также, что
одни из них легче могут падать на потребителя, другие труднее.

«Первое общее действие налога есть уменьшение числа потребителей тех
предметов, на кои наложена подать. Но действие налога сим еще не
прекращается. Сначала та отрасль промышленности, на которую наложена
подать, сокращается, и конечности, или крайности, оной исчезают2. Те,
кои составляли сии последние, переходят потом к другим отраслям, более
при-

1 Canard-. Principes d’Economie politique. – О том, что каждый налог сам
собою стремится к уравнению и разделению между всеми, см. в книге:
Browne Dignan. Essai sur les principes de l’Economie publique. P. 146.

2 Под сими выражениями автор разумеет во всяком ремесле тех работников,
кои находятся в худом состоянии и кои при угнетении их ремесла налогом
прежде всех оставляют оное.

218

быльным, увеличивают в оных совместничество и чрез то уменьшают выигрыш
сих отраслей до такой степени, пока убыток первой отрасли, подверженной
налогу, не разделится также и между другими. Итак, – заключает
сочинитель, – тяжесть налога разделится равным образом между всеми
отраслями промышленности». Автор сравнивает в сем отношении налог с
кровопусканием. «Жила, – говорит он, – из которой пущена кровь, потеряла
оной не более, как и все прочие части тела».

Сие мнение справедливо в том отношении, что все отрасли промышленности
должны приносить равный или почти равный доход, соразмерный
употребляемому капиталу. Если одна отрасль приносит более прочих дохода,
то совместничество в оной увеличивается, и выигрыш равняется с выигрышем
в прочих отраслях, и обратно. Но бывают исключения из сего правила: мы
видели, что перемещение капиталов из одной отрасли промышленности в
другую более или менее трудно, смотря по свойству оных. Уменьшит ли
налог выигрыш в подверженной оному отрасли, зависит от различия трех
состояний государства: при успевающем состоянии выигрыш платящего налог
предварительно не уменьшается, ибо он соразмерно налогу увеличивает и
свою прибыль.

«Если подать наложена на один известный предмет, то потребление
уменьшается не только в отношении к сему предмету, но в отношении почти
ко всем прочим. Если я плачу за один товар дороже прежнего, то я
ограничиваю себя в потреблении другого, и притом самого излишнего.
Посему, – заключает автор, – возвышение цены одного предмета вследствие
налога уменьшает токмо самые излишние издержки».

1 Frottement et fluctuations. Автор разумеет под сим стремление налога к
равновесию.

219

Справедливо в сем мнении то, что налоги вообще ограничивают способность
делать издержки. Но если в отношении к некоторым сие действие налогов
касается только до излишних издержек, то не дблжно забывать, что есть
такие люди, коих издержки ограничиваются необходимым, и что,
следственно, в отношении к сим людям налог уменьшает потребление не
излишних, но необходимых предметов.

«Введение каждого нового налога подвержено двум невыгодам, кои суть:
трение и приливы\ происходящие от нарушенного равновесия в прибыли
различных отраслей промышленности и продолжающиеся до тех пор, пока сие
равновесие восстановится. Тогда тяжесть налога делается нечувствитель

1 Effort politique. Автор изъясняет сие выражение следующим образом:
«Усилие государства происходит от усилий каждого из граждан. Вследствие
сего каждый должен жертвовать частию своей деятельности не только для
сохранения порядка и законов, но также и для произведения той силы,
которая нужна для отечества, дабы противодействовать государствам,
окружающим его». И сию силу автор называет политическим усилием. Р. 153.

2 Замечание остроумное, но, к сожалению, слишком сообразное с
политическою системою французского правительства в то время, когда автор
издал свою книгу.

3 Р. 180. Автор разумеет здесь, что ограничение наслаждений делается
нечувствительным тогда, когда оно делается общим для всех.

220

ною, и в строгом смысле можно сказать, что она уничтожается, и налог
впоследствии не бывает несом никем. Конечно, налог уменьшает конечности,
или крайности, в каждой отрасли, но в то же время он наполняет
пространную отрасль работы для политического усилия1. Все те, коих
слишком большое совмест-ничество вытесняет из различных отраслей
промышленности, употребляют свои силы и способности в сей пространной
отрасли. Все количество работы в государстве остается то же после
налога, как было и прежде оного, с тем только различием, что государство
будет иметь менее игрушек и других безделок, но вместо того более
солдат, пушек и т. п.2 Каждый с равным количеством работы, конечно,
пользуется в таком случае меньшим количеством наслаждений, но сие
ограничение нечувствительно, ибо все люди вообще распространяют или
ограничивают свои нужды соразмерно легкости или трудности удовлетворять
оным3. Итак, – заключает автор, – налог прежде всего распространяется от
того, кто его платит, на всех производителей, продавцов и потребителей
той же отрасли; потом он простирается на другие отрасли вследствие
увеличения совме-стничества, производимого теми, кои оставляют отрасль,
подверженную налогу, и переходят к тем, кои от оного свободны.
Производимый сим избыток в совместничестве всех отраслей наполняет
пространную отрасль политического усилия, польза которой вознаграждает
все прочие отрасли за уменьшение излишнего потребления, от налога
происшедшего. Тогда тяжесть налога приходит в равновесие и делается для
всех нечувствительною».

В опровержение сего заключения заметим, что, пока люди находятся в
различных отраслях промышленности, они употребляют свои силы и
способности, доставляя доход себе и обществу; но, переходя к отрасли так
называемого политического усилия, они не только что обществу никакого
дохода не приносят, но требуют даже пожертвований от оного для своего
содержания. Сия последняя отрасль причиняет обществу издержки, между тем
как все прочие доход ему приносят.

«Налог не может падать на простого работника, по крайней мере в течение
долгого времени, потому что он вырабатывает только то, что нужно для его
существования. Плата его есть крайняя цена всякой работы; не налог, но
совместниче-ство работников, большее или меньшее народонаселение
увеличивают и уменьшают плату работную».

Мы видели, что налог не может падать на простого работника в течение
долгого времени; но притом мы видели, что налог, возвышая работную
плату, не перестает быть вредным всему классу работников при упадающем
состоянии государства. При таком состоянии работник вырабатывает только
то, что необходимо нужно для его бедного существования и для заплаты
налога, если оный существует; но при успевающем он вырабатывает более,
нежели сколько для сего нужно. Если налог не падает на работника, то он
падает на того, кто пользуется его работою; следственно, автор
противоречит сам себе, говоря, что налог не возвышает работной платы.
Налог, совмест-ничество работников, требование их работы, цена съестных
припасов – все сие вместе определяет количество работной платы.

«Единовременные налоги, – говорит автор, – всегда дурны».

Совершенная правда, ибо они обыкновенно бывают несомы тем, кто их
сначала платит.

«Налог тогда только вреден, когда он находится в трении, т. е. когда
разделяется между производителями, продавцами и потребителями. Итак,
видно, что вред происходит не от налога, но от нарушения равновесия, им
причиняемого, между различными отраслями промышленности. Из сего следует
великая истина, что каждый старый налог хорош, а новый дурен».

Действия каждого налога различны как по свойству оного, так и по
различию трех состояний государства. Заключение же автора справедливо:
давно введенные налоги, к коим народ привык, несравненно менее вредны в
действиях своих, нежели

221 нововводимые; хотя, впрочем, существуют и такие, которые всегда
остаются весьма вредными. Следуя сему правилу, надлежит лучше стараться
увеличивать старые налоги, нежели вводить новые. Некоторые кажутся
иногда весьма невыгодными, но имеют в пользу свою, так сказать, право
давности. Мы заметили выгоду давно введенных налогов, говоря о податях с
дохода от земли.

Из приведенных положений сего автора можно заключить,

что если бы он обратил должное внимание на различие трех

состояний государства, то система его была бы гораздо совер-

шеннее. Да послужит сие доказательством, что ни остроумие,

ни глубокомысленность не могут охранить от ложных заклю-

чений, если правила, на коих основываются суждения, неопре-

деленны или несправедливы.

Различие Видя во всем касающемся до налогов важность различия

трех со- состоянии государства, постараемся определить оное

1 Вообще различие трех состояний государства приметнее в торговых
государствах.

222

госу- сколь возможно яснее, дарства Никто никогда не сомневался, что
состояние каждого государства может переменяться. В одном периоде
времени оно находится в благоденствии, потом приходит в упадок. Бросим
взгляд на историю народов. Государства рождались, цвели и разрушались.
До какой степени совершенства доходили некоторые из древних народов в
образованности, богатстве, в могуществе и славе! Теперь одни только
развалины славного их бытия существуют. Какой народ носила на себе
благословенная земля Италии или Греции! Ныне отечества Леонидов,
Феми-стоклов, Аристидов, Брутов, Катонов, Гракхов и других героев
древности и человечества окованы цепями иноплеменного владычества!
Священный прах великих мужей раздражен политикою государств новейших. –
Но обратимся к истории сих последних. Возьмем в пример Голландию1;
сравним нынешнее ее состояние с прежним. Где та торговля, которою
трудолюбивые, бережливые голландцы соединяли между собою все страны
света, которая занимала значительнейшую часть народа, посредством
которой они владели важнейшими колониями и которая, наконец, довела сие
государство до такой степени богатства, на какой ни одно государство в
Европе никогда не находилось? Сверх сего, сравним прежнее политическое
состояние сего государства с настоящим. Богатство голландцев давало им
прежде важное место между державами европейскими. Иногда даже

1 Людовика XIV.

2 Людовика XIV.

3 Трудно описать состояние Голландии во время французского владычества.
Нигде действия так называемой системы твердой земли, или
континентальной, не были столь ужасны, как в голландских провинциях,
присоединенных ко Франции. Города, некогда богатейшие в свете,
доказывали прежнее благосостояние государства огромными, но пустыми
домами. Прежде в некоторых из сих зданий занимались до 500 человек и
более одними торговыми делами; в последние времена жил в таком доме
какой-нибудь французский комиссар. Корабли купеческие гнили в гаванях;
жители, привыкнув к беспрестанным занятиям торговым, по пресечении оных
жили в праздности; самая бережливость их, сделавшись бесполезною,
начинала исчезать. В присутственных местах беспрестанно слышно было о
процессах против контрабандистов. Король голландский чувствовал, сколь
трудно его подданным существовать без торговли, и для того не
предпринимал строгих мер для уничтожения оной, которых требовал брат
его, император французский. Голландцы, видя, что король заступался за их
выгоды у своего брата, точно возымели некоторую привязанность, более
личную, нежели, так сказать, патриотическую, к королю своему и в
особенности весьма сожалели о нем во время присоединения Голландии ко
Франции, потеряв вместе с королем всю надежду торговли. Что касается до
уменьшения народонаселения в Голландии, то сему может служить примером,
что в Амстердаме вскоре по прекращении торговли число жителей
уменьшилось от 220 ООО до 190 ООО.

223

Голландия делалась средоточием всей европейской политики; и еще в
половине XVII века голландское правительство полагало пределы дерзким
замыслам честолюбивого завоевателя1. Взглянем на тогдашний образ
правления республики и на нравственное состояние граждан; свобода была
для них драгоценнее их богатств; благоразумная бережливость, строгая
честность были их добродетелями. Правительство их отличалось
умеренно-стию, благоразумием, терпимостию. Несчастные, угнетенные
суеверием монарха-деспота2 и изгнанные из своего отечества, спешили в
объятия республики, дабы там дышать свободно и без препятствия
оставаться верными своему исповеданию. -Что видим мы теперь в Голландии?
Одни печальные остатки минувшего благоденствия. Торговля и вместе с нею
богатства исчезли; политическое существование и свобода Голландии были в
последние времена совершенно уничтожены3. Если же теперь Голландия
составляет часть значительного государства, то самое сие государство
едва не сделалось было в политическом отношении английскою колониею.

Выведем из сего только для нас нужное заключение, а именно что Голландия
прежде находилась в цветущем или успевающем состоянии, а после в
упадающем. Количество налогов не могло быть одинаково в том и другом
случае. В сем последнем Голландия могла платить несравненно менее
налогов, нежели в первом. Уравнение налогов также различно при каждом из
сих двух состояний. При первом капиталы и работа могли всегда иметь
выгодное употребление; следственно, требование превосходило
совместничество капиталистов и работников или по крайней мере требование
соответствовало совме-стничеству. Если при сем успевающем состоянии
подать была наложена на простого работника, то чрез сие доход его не
уменьшался; он возвышал в сем случае свою работную плату и мог сие
делать, потому что действительное требование работы при успевающем
состоянии всегда превосходит совместничество работников, и таким образом
сии последние имеют потребителей или пользующихся их работою, так
сказать, в своей власти. Если подать была наложена на помещика земли,
или на землевладельца, то и они таким же образом не несли оной, но,
возвышая цену произведений земли, заставляли потребителей нести подать;
они могли сие делать, потому что требование желающих покупать
произведения земли при успевающем состоянии государства превосходит
совместничество тех, кои производят или продают оные. Мануфактурист по
сей же причине не нес подати, но, возвышая цену мануфактурных изделий,
заставлял покупщика или потребителя нести оную. Купец также заставлял
платить наложенную на его товары подать тех, коим он продавал оные, ибо
совместничество торгующих было всегда менее совместничества
требователей: голландцы торговали с целым светом.

Превраще- Такое уравнение налогов доказывает, что при успевающем

ниє всєх -ч ^

налогов состоянии государства все налоги, на какой бы из трех
источни-при успе- ков дохода они наложены ни были, превращаются наконец
в по-^стоткив’^атис потребления. Тогда все налоги разделяются между
всеми подати с потребителями, т. е. между всеми гражданами государства:
ка-потребле- ждый из них платит соразмерно своим издержкам, и по сей ния
причине налоги всех родов при успевающем состоянии государства ни
для кого не обременительны или по крайней мере не

224

разорительны’. – Вот причина, позволявшая правительствам при цветущем
состоянии государства умножать налоги без вреда благосостоянию
народному; все налоги падали тогда на потребителей и платились почти
неприметным образом, между тем как беспрестанно умножавшиеся богатства
давали народу новые силы и новые способы для заплаты возраставших
налогов.

Из вышесказанного следует, что превращение всех налогов в подати с
потребления возможно только при успевающем состоянии государства, не
может существовать при непереме-няющемся и еще менее при упадающем
состоянии.

Сие превращение при успевающем состоянии случается с некоторыми из
налогов скорее, с другими – не так скоро. Например, налог с дохода от
земли требует более времени, дабы упасть на потребителя, нежели подать с
мануфактурных изделий или пошлины с привозимых товаров.

Итак, государство находится в успевающем состоянии тогда, когда
требование превосходит совместничество капиталистов и работников, когда
капиталы и работа всякого рода мо-

1 Автор of the inquiry into the principles of taxation, p. 180, говоря о
мнении Смита, что подать с монеты не бывает несома никем, ибо всякий
покупает оную с намерением, дабы опять продать, замечает, что если в
хорошем состоянии общества каждый может отклонить от себя подать, то
оной никто не платит, так как подати с монеты – замечание остроумное, но
сравнение не совсем справедливое. Подати с монеты подлинно никто не
несет, когда она находится в обращении; но подать бывает платима или
тем, который захочет дать монете другой вид, т. е. перелить оную, или,
что всего вероятнее, тем, кому правительство в первый раз выдает монету,
потому что если бы правительство выдавало ему известное количество
чистых денег, не вычитая чеканной подати с оных, то он получал бы тогда,
очевидно, более, нежели сколько он получает за вычетом сей подати, и мог
бы вследствие того увеличить свое действительное требование товаров.
Итак, если вычитается подать, он получает менее, или, что все равно, он
несет сию подать. Чеканную подать может иногда нести само правительство.
Что же касается до налогов вообще, то они должны быть наконец платимы
даже и в успевающем состоянии государства; потребитель не может их
отклонить от себя. Если бы налогов не было, то он, без сомнения, платил
бы менее за товары, им потребляемые; а платя более, он несет наложенную
на оные подать.

8 Зак. 61 225

гут быть употребляемы с прибылью, и, сверх сего, когда иностранные
капиталисты и работники находят такое же выгодное употребление своим
капиталам и работе в сем государстве, и, наконец, когда народонаселение
сильно увеличивается.

Если же в государстве сов местничество капиталистов и работников
превосходит требование капиталов и работы; если употребление капиталов и
работы не представляет должных выгод; если промышленность народная
уменьшается; если внутренние силы государства слабеют; если внешнее
влияние его более и более лишается своего веса; если народонаселение
уменьшается, то такое государство находится в состоянии упадающем.

F0J3/4

: R ‚ ? ? ?a*EE1/2©–?p @

@

@

F0J3/4

F0J?

F0JE

F0JA

F0JA

F0JA

F0J?

F0JA

F0JA@?Z

F0JA

F0JA

F0JE

F0JAH*

F0J3/4

F0JE

c:cOcOecuoioaeussussussussuOaeOaeoioaeOaeNoioaeOaeoioaeussussussuNoioaeN
oioaeoioaeussussussussussuNoioaeNoioaeOaeoaeO

F0JAH*

F0J3/4H*

„†

FCJ aJ

e

&

F

&

F

&

F

&

&

&

&

„O

¤x1$^„O

„O

y1$^„O

&

&

&

F

&

F

„a

1$^„a

&

F

&

F

„E1$`„Egd’/e

&

F0J3/4

???gRk?linjq~uOwth{o|o|u|ue|?}o~??eUUUUUUUIAA???‘

„U

¤x1$^„U

„U

y1$^„U

&

&

&

&

&

„A

¤01$^„A

„A

y1$^„A

&

&

&

`„Egd’/e

&

&

&

F

&

F*

gd’/e

^„

&

F)

&

F)

„a ¤x1$`„agd’/e

&

F(

„U

1$^„U

&

F’

®

&

F-

&

F-

„a

¤n1$^„a

&

F,

&

F,

„o

d#y1$^„o

&

F+

uououoiouoaeoaoaoaeoioaeoaeoaeoaeoaeoaeoaeoaeoaeoaeoaeoioaeoUuouoOoiouou
oaouoIouououououoAa

&

F4

&

F3

&

F2

&

F2

&

F1

F0JI

F0JA

F0J3/4

&

F8

&

F8

„¦

^„¦

o

FCJ aJ

F0J3/4

F0JI

&

F>

iaOC???›?†xk

„O

^„O

0

?

®

?

3/4

Ae

AE

F0J3/4

FCJ aJ

„v

a

&

FC

??????$?????????y?????????y?????AE

®

?

F0J?

F0J3/4

&

FF

&

FM

&

FN

&

FQ

&

FP

FCJaJ

F0J3/4

&

FY

&

F]

&

F_

+D]

&

Fa

F0JE

F0J3/4

&

Fb

&

Fb

&

Fd

&

Fc

„I

&

Fp

&

Fp

&

Fo

&

Fo

„E

^„E

4

&

Fq

&

Fq

&

Fp

&

Fp

1$`„agd’/e

D

F

J

X

?

AE

F0J3/4

F0JA

0

F0JU

F0J1/2

&

F?

&

F?

&

F‹

&

?«?‰?‰?¤e?‰??

F0J3/4

F0JAH*

/

d

* * `- b- z- ’- ?. ?. ‚8 „8 3/4: A: |; ~; ¤? ¦? 3/4? ?@ c@ u@ ue@
uouououiaeauouououUOIaeiaeiaeUOaeauAuAuou1/2µuµuaeuµauauououIuauououou®I
uIu®

F0JA

F0J3/4

d

d

F0JA

F0J1/2

F0J3/4

d

d

d

d

oaOC1/2·¤??o /

F0JAE

/

b

d

?

?

ae

ue

F0JA

F0J3/4

FCJ aJ

`

d

?

?

ae

e

e

i

i

?

o

o

oe

o

u

ue

`„3/4 ue

F0JA

F0J3/4

F0JO

F0JA

F0JI

F0J3/4

J

J

?TH?w?p

oaeOeaeCoae?ae?aeOe?aeCoae?aeOeae?Co??ae?Oe??o??Oe?ae?zszszsz

F0J?

a$

F0JA

&

F?

F0JY

FCJ aJ

J

„/

J

„/

F0JA

F0J3/4

F0J3/4H*

F0J3/4

J

& #$+Doe/„&1$ M

1$`„A

FCJ aJ

F0JAE

F0JA

D

L

I?I?

F0JI

F0J?H*

F0JA

F0JAE

H*

F0JAE

J

& #$+D^

J

????????????????????????}???CJ aJ

F0JA

F0JA

F0J3/4

~

E

J

?

¬

~

?

?

?

?

®

E

I

U

Ue

a

o

\

p

0-

2-

4-

x-

~-

?-

–-

?-

?-

¬-

F0JAE

F0JY

F0JE

F0JA9?

?

?

?

?

?

?

?

?

??????????&??$?¬-

Ae-

E-

O-

ae-

i-

O$

U$

Oe-

O-

-0

0

60

–0

?0

?0

oe0

th0

¦:

?:

DA

ueA

OB

aB

`G

hG

OH

UH

THH

DI

oI

oeI

LJ

NJ

HQ

LQ

LY

TY

?\

u\

4]

(?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

????????????&?????

?

?

?

?

?

?

?

?

?

???y???†I

¬I

oeI

$J

NJ

rJ

,K

?L

`N

HQ

JQ

LQ

LY

TY

lZ

&

F™

4]

8]

^

&^

z^

|^

oc

oc

–d

¤d

e

e

®f

°f

?f

¶f

?f

?f

Zg

h

Zh

®h

?h

Ah

Ih

?h

ih

oh

i

$i

&i

(i

>i

@i

Di

Pi

°l

?l

^r

zr

`v

fv

?

-?

2?

4?

??

AE?

Ae‚

AE‚

?…

1/4…

^†

F0JA

FCJ aJ

F0J?H*

F0J3/47lZ

^`

‚d

-e

?f

¶f

Ih

$i

°l

?l

ael

\p

?V?????y?????????????y????????

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

???????????y???????y???????^†

p†

x‡

3/4‡

U‡

?

?

“?

$?

@‰

B‰

F‰

H‰

’?

”?

–?

??

??

??

??

1/4?

I?

??

e?

i?

i?

ue?

0‘

:’

X’

i?

F0JA

F0J3/4

F0J3/4H*

7?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?i?

??

Z™

l™

°›

?›

!

!

!

-!

!

4!

J!

N!

Z!

v!

x!

z!

?!

?!

3/4!

Ae!

I!

I!

a!

c

-c

,c

Bc

Nc

Tc

`c

lc

nc

‚c

?c

?c

?c

¶c

3/4c

¤§

¦§

F0JA

F0J?

F0J?H*/¶c

3/4c

aF

¤

¤§

n?

v?

??????????&????¦§

3/4§

ue§

`?

n?

v?

EA

IA

?A

OA

OA

eA

iA

AE

AE

h?

j?

¬O

®O

OO

,O

😯

@O

AEU

IU

Ue

Ue

Tss

Vss

3/4ae

Aae

AEae

oae

Hc

zc

Ic

e

th

FCJ aJ

F0JA

F0J3/4

F0J?

F0JI@?oey

F0JA

!6!?!Vcdcfc?¬?¬U?Ue?a?@°EA?A AcA
oeioeiaessaeiaeiUaessaessaessaeOIOIOIOaeOIOIOIOIO?µ?µ?µ«YO?Ossae?µ«ssaeY
O?OIaeYaess

F0JAE

&

F›

&

F›

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

F0JE

F0JA

?

?

?

?

?

?

??????????&??????y???????…?????????

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

F0JA

3?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

??????????&??$?????y????????

?

?

?

?

?

?

?

?

?

??????????&???????}??y???????…?????????

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

???????

?

?

?

?

?

?

?

?

?

??????????&??$????j??y???????…??????????y??????

?

?

?

?

?

?

?

?

??

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

F0Jae

F0Je

F0JI@?oey

+?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

??????????&???????????…???????????}??y???????…?????????

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

F0J3/4

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

??????????????????y?????????y?????????????????????&??????y???????…??????
??????y???????…???????????

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?????y?????????????????

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

?

F0JA

F0J3/4

? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ??????????&??$?? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? F0JA F0J3/4 -? ? ? ? ? ? ? ? ? ?? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? dNy1$ ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? F0JO FCJ aJ 0? ? ? ? ? ? & F? & `„Ugd’/e J d y1$ ° F0JA FCJ aJ Z & FF F0JAE F0J? d#y1$ [ F0J3/4 FCJ aJ ????????y???????y?????????y?????ребителей нести всю тяжесть или часть налога иначе, как по уменьшенном совместничестве в каждой из сих отраслей промышленности: возможность сего уменьшения различна в сих отраслях, и от сей возможности уменьшения совместничества зависит и уравнение налога. При упадающем состоянии работная плата должна неотменно уменьшиться вместе с уменьшением требования работы, неразлучно соединенным с упадком государства, и дойти до такой цены, которая необходимо нужна работнику для поддержания его жизни и заплаты налога. Но для получения сей цены надлежит, чтобы вместе с уменьшением требования работы и совместничество работников ограничилось. Мы видели выше, каким образом совместничество простых работников ограничивается. Денежный капиталист при упадающем состоянии вначале получает весьма мало процентов; но мало-помалу совместничество денежных капиталистов ограничивается, и оставшиеся находят себя в возможности возвысить проценты до известной выгодной степени и соразмерно налогу. Денежный капиталист всех менее терпит при упадающем состоянии, потому что он всех легче может переменить употребление своего капитала, перенести оный в другие государства и т. д. Чем долее такое состояние государства продолжается, тем более совместничество капиталистов ограничивается, так что остающиеся капиталисты возвышают иногда проценты выше той степени, на которой они находятся в государствах успевающих. На сем основываются в упадающих государствах жалобы на всеобщий недостаток в деньгах, нг. ^ем основываются безрассудные исчис- 226 ления, определяющие, когда последний грош выйдет из государства1. Совместничество купцов, занимающихся иностранною торговлею, уменьшается с большею трудностию, нежели совместничество денежных капиталистов, но гораздо легче, нежели совместничество работников, земледельцев и помещиков. Сии купцы могут без значительного ущерба превращать свои капиталы единственно в денежные, перемещать сии последние в другие государства или, оставляя прямую2 торговлю, заниматься перевозною3. Заметим, что при упадающем состоянии государства прямая торговля сего государства с другими и обратно бывает весьма незначительна, ибо заграничная торговля основывается на внутреннем благосостоянии государства и упадает вместе с оным. Для купцов, занимающихся внутреннею торговлею, перемещение капиталов, следственно, и ограничение их совместни-чества будет труднее; но при всем том и они могут при продолжении упадающего состояния, ограничившись в совместниче-стве, заставлять потребителя нести если не весь налог, то по крайней мере часть оного. Мануфактуристы при упадающем состоянии должны нести всю тяжесть налога, пока совместничество их не ограничится, в особенности когда их изделия служат для роскоши. Если оные служат для первейших потребностей жизни, то они могут с большею удобностию заставить потребителей нести часть налога. Совместничество мануфактуристов ограничивается не иначе как с пожертвованием значительной части их собственности. Если изделия мануфактур посылаются в чужие земли, то возвышение цены изделий вследствие налога будет зависеть от совместничества сих мануфактуристов с другими на иностранном рынке. 1 Во многих местах Германии были делаемы такие исчисления. Некоторые практические политики во Франции исчислили, что вследствие наложенной на сие государство контрибуции и невыгодного торгового баланса в течение двух лет все чистые деньги выйдут из Франции!! 2 От своего к иностранному и от иностранного к своему государству. 3 От одного иностранного государства к другому, также иностранному. 227 Помещик и земледелец весьма много терпят при упадающем состоянии государства. Никакие бедствия общественные не могут значительно уменьшить их совместничества. Они обыкновенно не могут быть доведены до такой крайности, чтобы многие из них погибли, как то случается с работниками при упадающем состоянии. Оставить отечество, продав свою землю, для них весьма трудно, ибо при таком состоянии мало бывает желающих покупать оную. Итак, они должны окончательно нести налог, ими платимый, и могут искать вознаграждения за заплату оного только в ограничении своих издержек и в бережливости. Люди, употребившие свои капиталы на построение домов, будут находиться еще в худшем положении: требование домов при упадающем состоянии может почти совсем прекратиться, между тем как требование произведений земли никогда пресечься не может. Сие доказывает, что выгоды владельцев земли всегда тесно соединены с выгодами всего государства; почему правительства при введении перемен, касающихся до благосостояния всего народа, должны более всего сообразоваться с выгодами помещиков и земледельцев; но вместо того кажется, что правительства в таких случаях более сообразуются с выгодами купцов1, которые не только что не всегда соединены с пользою государственною, но могут даже иногда быть совершенно ей противны. Непеременяющееся состояние государства есть средина между успевающим и упадающим. При непеременяющемся состоянии государства простые работники для получения работной платы, нужной для их существования и для заплаты налога, должны также ограничиться в их совместничестве, которое, впрочем, при сем состоянии уменьшается не столь жестоким образом, как при упадающем. 1 Однажды Кольбер, желая сделать некоторые преобразования по части финансов, просил в рассуждение сего совета у одного из знатнейших купцов парижских. Сей благоразумный человек отвечал министру: «Лучший совет, который я могу вам дать, состоит в том, чтобы вы никогда не спрашивали у купцов совета касательно финансов». Некоторые министры, не похожие, впрочем, на Кольбера, много вредили государству и самим себе, следуя советам купцов. 228 Земледельцы и помещики будут при непеременяющемся состоянии нести большую часть налога. Владеющие домами будут обыкновенно нести всю тяжесть оного. Мануфактуристы будут нести меньшую часть налога при непеременяющемся состоянии государства, нежели при упадающем. Так как совместничество денежных капиталистов и купцов может легко ограничиться, то они при продолжении непереме-няющегося состояния не будут нести налога, но возвысят выигрыш свой от употребления их капиталов. При успевающем состоянии государства успехи бывают различны. Если успевающее государство находится еще в начале своего политического существования, то успехи бывают обыкновенно сильнее, нежели тогда, когда государство давно уже наслаждается бытием политическим. Россия и Англия находятся в успевающем состоянии; но успехи России сильнее, нежели успехи Англии, ибо Англия не переставала процветать и обогащаться в течение нескольких столетий. С продолжением цветущего состояния государства успехи оного, по естественному ходу вещей, делаются мало-помалу слабее. Успехи России при таком духе народа и правительства, каковой существует в отечестве нашем, были бы еще совершеннее, если бы общей деятельности, общему стремлению к образованности и к благосостоянию не препятствовало существование рабства. Относительно Англии надлежит заметить, что, несмотря на беспрерывные успехи сего государства, благосостояние народное оным не соответствует. С приобретением новых богатств беспрестанно увеличивались и повинности общественные. Великие, почти невероятные издержки правительства, делаемые посредством займов и беспрестанного умножения налогов, наносили сильный ущерб благосостоянию народному; так что, несмотря на успехи Англии, кои, впрочем, доказываются самыми издержками правительства, часто представляются в сей земле явления, свойственные только упадающим государствам. Величина налогов делала по сие время успехи Англии почти недействительными для умножения богатства народного: они служили только для умножения доходов правительства. Вследствие сего принужденного положения Англии надлежит судить о настоящем благосостоянии и богатстве английского народа с большею осторожностию1. Различие успехов при успевающем состоянии государства Успехи России Успехи Северной Америки сильнее, нежели успехи России. Сие происходит кроме различных причин, весьма ясных для всякого рассудительного человека, частию и от большого переселения европейцев в сию часть света. Большая часть других государств европейских находится в непеременяющемся состоянии, как-то: Германия1, Швейцария, Швеция, Дания. неимоверного государственного долга; иные думают, что тарифы держав твердой земли разорят Англию; иные опасаются даже, чтобы последние стечения народные в Спафильд и повторение оных не привели всего государства в великое замешательство, и т. д. Все такие рассуждения неосновательны и тщетны. Благоденствие Великобритании утверждено на самых твердых основаниях, а именно: на внутренней силе государства, на внутренней торговле, внутренней промышленности народной, на характере и еще более на свободе народной. Одним из сильнейших доказательств великого богатства Англии служит то, что правительство всегда может делать добровольные займы у частных людей. Относительно богатства Англии можно также заметить, что там в 1806 году тысяча двадцать один человек объявили свои доходы для заплаты подати, каждый более 10 ООО ф. стерлингов. 1 Некоторые части Германии находятся теперь неоспоримо в упадающем состоянии, как например, Рейнские области, столь долго страдавшие под так называемым провизорным, или временным, правлением: целые селения в сем краю готовы и желают переселиться в Россию, не требуя от русского правительства ничего, кроме паспортов. Многие земледельцы из сего края изъявили свою охоту переселиться в Польшу и в Россию по прочтении в газетах объявления наместника Царства Польского, приглашающего иностранцев селиться в польских владениях. 230 Франция и Испания находятся теперь неоспоримо в упадающем состоянии. Если в первом из сих государств существующий порядок вещей утвердится; если Франция еще долго будет находиться в мирном положении, то сие государство с помощию конституции вновь оживотворится; народная промышленность и заграничная торговля воскреснут; упадающее состояние Франции прекратится, и она вследствие богатств природных может прийти в успевающее. Что касается до Испании, то нельзя теперь предвидеть, чтобы сие государство могло прийти в цветущее состояние. Голландия, находившись долгое время в упадающем состоянии, может теперь поправить свое положение, оживить внутреннюю промышленность и заграничную торговлю, но никогда не может достигнуть прежнего благоденствия. Выгоды жителей Бельгии и Голландии часто оказываются в совершенной противоположности между собою; как например, касательно иностранной торговли первые желают ограничения оной, потому что имеют фабрики и мануфактуры, кои от свободной иностранной торговли приходят в упадок; выгоды же голландцев требуют величайшей свободы для торговли заграничной. Неоспоримо также, что и естественные свойства бельгийцев и голландцев, противоположность их национальных характеров, различие вероисповедания должны, препятствовать общему их благоденствию. Что касается до Италии, то иностранная торговля может теперь оживить внутреннюю промышленность, и в особенности привести в лучшее состояние города приморские. Но что значат все богатства мира, когда нет главного, неоцененного богатства - независимости государственной? Провидение обогатило сию землю в избытке всем, что может способствовать к благоденствию народному; но политика, которая часто поступает вопреки намерениям провидения, лишила Италию главнейших средств для достижения сего благоденствия. Для распознания трех различных состояний государств Признаки существуют некоторые признаки; но сии последние надлежит трех состо-исследовать весьма осторожно, ибо иногда один и тот же при- "дарст^Г знак означает совершенно противное. Сии признаки существуют в прибыли, получаемой от употребления капиталов в земледелии, в торговле, и в прибыли от простой работы. Действия большой прибыли от употребления капиталов суть большой доход и высокие проценты. Действие большой прибыли от работы есть высокая работная плата. Малая прибыль от дохода сих источников имеет противные действия. Итак, вот три главнейших признака различных состояний государства. Начнем рассмотрением признака процентов. Высокие проценты могут существовать не только при успевающем, но также и при упадающем состоянии государства. Итак, дабы справедливо судить о состоянии государства по высоким процентам, надлежит прежде исследовать, отчего сие происходит. Если высокие проценты имеют причиною уменьшенное совместничество денежных капиталистов, то сие есть 231 вернейший признак упадающего состояния государства. Если же высокие проценты происходят от того, что требование капиталов всегда еще превосходит совместничество капиталистов, то сие есть признак состояния успевающего. 1 Здесь разумеется во всем государстве, а не в отношении к особенным лицам. 2 В средние века проценты с ссужаемых капиталов были весьма высоки; но это происходило, конечно, не от успехов государств в благосостоянии. Напротив того, сии проценты свидетельствуют варварство и, следственно, бедность тех времен, когда капиталы были весьма редки и занимались более для расточительности, нежели для выгодного употребления; когда законы не ограждали достаточным образом прав заимодавца и когда ремесло ростовщиков почиталось презрительным и во всей Европе было предоставлено почти исключительно угнетенным евреям. В нашем древнем отечестве проценты были также весьма высоки; причина во многих отношениях та же: тогдашнее нравственное состояние России, хотя, может быть, выгодный торг, ведомый нашими предками с чужеземцами, имел некоторое влияние на возвышение процентов при тогдашнем недостатке в капиталах. Что же касается до древнего русского законодательства по сей части, то оно, может быть, было не хуже теперешнего. Высокие проценты могут также быть следствием опасностей, сопряженных с торговыми предприятиями, для которых капиталы занимают. Так, в Афинах существовало два рода 232 Кроме сего отношения требования к совместничеству, высокие проценты имеют иногда причиною неверность в возвратном получении ссуженного капитала1. Сия неверность обыкновенно происходит от недостатков законодательства. Иногда по причине дурных банкротских уставов заимодавец может лишь с большим трудом или совсем не может принудить своего должника к заплате; иногда тяжбы требуют для выгодного окончания не только одного права, но и денег. Иногда привилегии высших классов граждан не позволяют заимодавцу взыскать удовлетворения с имения должника; сие последнее неудобство существует в высочайшей степени в Венгрии относительно тамошнего дворянства. Кроме сего, запрещение не брать выше поставленных законом процентов имеет непосредственное влияние на возвышение оных. Все сии недостатки законодательства, полагая препятствия промышленности народной, действуют на возвышение процентов. В Америке, несмотря на сильнейшие успехи сей земли в сравнении с Россиею, состояние процентов не выше, чем у нас2. Для выгод как народа, так и правительства надлежит отвращать такие препятствия или совсем не вводить оных. Сие не стоило бы правительствам ни малейшего труда; напротив того, избавило бы их от излишних забот и принесло бы государству несравненно более пользы, нежели все запрещения ввоза и вывоза, нежели все некстати заводимые фабрики и мануфактуры и вообще всякое направление народной промышленности. процентов: одни внутренние, другие заграничные или морские; сии последние были вдвое выше первых, потому что в сем случае капиталы употреблялись на торговлю отдаленную с народами малообразованными. 1 Сие подало повод некоторым сочинителям утверждать, что, «чем сильнее успехи государств, тем ниже в оных проценты, и напротив». С большим остроумием старается доказать сие положение вышеприведенный сочинитель Гереншванд (в Discours fondamental sur la population. P. 116). Северная Америка представляет совершенно противное сему правилу; но автор говорит, что если сие государство делает исключение из его правил, то это происходит от чрезвычайных и единственных обстоятельств, в коих оно находится. - Если бы автор сказал: чем долее продолжаются успехи государства, тем ниже делаются в оном проценты, то сие было бы справедливо. Беспрестанное накопление капиталов понижает проценты, так как всякое умножение совместничества уменьшает всякого рода прибыль. В Голландии низкие проценты доказывали, что после сильного возрастания успехов сии успехи продолжались с меньшею быстротою; в Америке высокие проценты доказывают, что в сей земле успехи начинаются; вначале же успехи государств бывают всегда сильнее, нежели впоследствии. 233 Если высокие проценты бывают иногда признаком успевающего состояния государств, то надлежит заметить, что и низкие, или малые, проценты могут иногда служить признаком самого цветущего состояния. Сие бывает тогда, когда государство после великих успехов в благосостоянии начинает вследствие естественной необходимости идти далее тихими шагами; в таком случае богатство народное сделает совместничество капиталов равным требованию, несмотря на обширность или величину сего последнего, ибо великое богатство умножает капиталы1; и тогда проценты, без сомнения, должны уменьшиться. Пример и доказательство сему представляла Голландия: при самом цветущем состоянии сего государства проценты не превосходили 3, несмотря на обширную торговлю, которая допускала выгодное употребление капиталов. - Тюрго с справедливостию приписывает понижение процентов в Европе вообще духу экономии или бережливости, который более распространился, нежели дух роскоши1; но надобно при сем заметить, что и умножение капиталов имело на сие понижение сильное влияние; бережливость же произошла вместе с усовершенствованием промышленности и с размножением способов выгодного употребления капиталов. В таком государстве, где великие богатства действуют на сильное понижение процентов, займы могут быть делаемы с легкостью как частными людьми, так и правительствами, своим и иностранными. Напротив, в государстве, коего успехи еще начинаются, несмотря на быстроту оных, правительство не находит довольно сумм для выгодного займа; частные люди на то же жалуются, и оттого иногда в успевающих государствах входит в обыкновение думать, что деньги редки: те же жалобы, как и при упадающем состоянии. Сии суждения происходят оттого, что люди, видя действие, не видят причин: при упадающем состоянии денег становится в государстве подлинно менее, ибо когда государство делается беднее, то уменьшение всех производимых и продаваемых предметов должно, без сомнения, влечь за собою уменьшение знаков, представляющих сии предметы и служащих для обращения оных. При успевающем состоянии мнимый недостаток в деньгах не оттого происходит, что оных становится менее: сумма оных, напротив того, умножается; но беспрестанно усиливающееся требование денег всегда превосходит совместничество капиталистов и производит то, что денег все еще мало в сравнении с возможностию употреблять оные. В государствах, кои еще недавно находятся в успевающем состоянии, накопление капиталов невозможно, как сие бывает в тех, кои уже несколько столетий наслаждаются успевающим состоянием. Рассмотрим признаки трех различных состояний, заключающиеся в доходе от земли и от работной платы. 1 Turgot. Sur la formation et la distribution des richesses. P. 109. 234 Состояние дохода от земли легко знать можно. Если сей доход велик; если помещики и в особенности земледельцы, на коих созидается благоденствие народное, находятся в хорошем положении; то можно заключить, что и государство находится в цветущем или успевающем состоянии. Если доход от земли незначителен; если помещики живут не в изобилии; если земледельцы отказываются от приятностей жизни, то государство находится в непеременяющемся состоянии. Если же помещики с трудом могут содержать себя своими доходами; если земледельцы находятся в нищете и не имеют довольно способов работать столько, сколько бы они могли; если они ограничивают себя в потреблении предметов первейшей потребности, то в таком случае государство, конечно, находится в упадающем состоянии. Что касается до работной платы, то она также может служить верным признаком трех различных состояний государства, тем более что величина ее везде может быть без труда исследована. Работная плата возвышается вместе с умножением народного богатства и понижается вместе с уменьшением оного. Однако же в сем правиле мы видели исключение. Во Франции во время императорского правления работная плата была высока; но сие, конечно, не доказывало благоденствия народного. Работная плата возвышалась по обыкновенному порядку оттого, что требование превосходило совместничество работников. Причиною сего превосходства было не большое число требователей, но весьма малое число работников: все наиболее способные люди к работе находились в армиях, и сильно ограниченное чрез то совместничество работников позволяло остающимся, даже и мало способным людям к работе, требовать и получать высокую плату. Беспрестанные войны необходимо долженствовали возвысить работную плату более или менее во всех государствах. Итак, желая судить о состоянии государства по работной плате, не надобно забывать и сей причины, действующей на ее возвышение. Об успехах Англии нельзя судить по величине работной платы, ибо плата, получаемая в Англии простыми работниками, в особенности на фабриках и мануфактурах, весьма мала. Они не могут жить вырабатываемыми деньгами, но получают вспомоществование из сумм, собираемых для бедных. Сия невозможность в богатой земле существовать трудами рук своих происходит оттого, что в Англии, несмотря на беспрестанно увеличивающийся доход общественный, великие расходы государственные весьма обременительны для народа. Почти половина годового общественного дохода издерживается ежегодно правительством. Великие налоги необходимо должны действовать на возвышение цен всех вообще товаров. Дороговизна, приводя народную промышленность в некоторое принужденное положение, не позволяет простым работникам, не имеющим никаких капиталов, кроме сил природных, возвысить ра- 235 ботную плату до такой степени, чтобы она могла им доставлять все способы к существованию, тем более что сии способы облегчаются вспоможениями, которые работники получают из сумм для бедных. Дабы определить, велика или мала работная плата независимо от различия действительной и нарицательной ценности оной, надлежит исследовать, сколько времени простой работник или поденщик с своим семейством может прожить вырабатываемыми деньгами в один день. Если платою работы одного дня от может прожить три, четыре и более дней, то работная плата высока и доказывает, что государство находится в успевающем состоянии. Если вырабатываемыми деньгами в один день работник может прожить только один или два дня, и притом скудным образом, то государство находится в непереме-няющемся состоянии. В упадающем состоянии работная плата едва только доставляет работнику хлеб несущный. В Америке поденщик работного платою одного дня живет 4, 5 дней и более. В Германии в бедственном ее положении работники иногда соглашались, как мы видели выше, работать из одного хлеба. Мы не говорим здесь о возвышении работной платы, происходящем от неприятностей, опасностей и вреда, сопряженных с некоторыми родами работы. Дабы судить об успевающем состоянии России по величине работной платы, надлежит принять в рассуждение, что на возвышение оной крепостное состояние части работников неоспоримо имеет важное влияние: совместничество работников, конечно, ограничивается, когда одна часть простых людей не может располагать собою по своей воле. Часто один взгляд на работника, на земледельца может дать некоторое понятие о состоянии государства: в тех землях, где получаемая ими от их занятий прибыль велика, они лучше едят, лучше пьют, лучше одеваются, прилежнее работают, и напротив. Заметим, что они употребляют более прилежания и охоты не тогда, когда они менее получают за свою работу, но тогда, когда они более за оную получают. Сие доказано опытом вопреки безрассудному мнению, что налоги и недостаток побуждают к прилежанию. - По одному взгляду на простого человека можно судить о степени благосостояния государства, между тем как множество фабрик, мануфактур, поселений, ко- 236 лоний, заводимых правительствами, не дадут никому ясного понятия о богатстве народном. Мы видели выше, что успехи государства доказываются также и умножением народонаселения. Там, где средства к существованию изобильнее, там и число жителей умножается более, нежели в земле бедной или там, где благосостояние уменьшается. В Северной Америке народонаселение удвояется в течение двадцати лет. В некоторых городах Англии число жителей беспрестанно и сильно увеличивается. Гласков, имевший в 1791 году 66 ООО жителей, имеет теперь ПО ООО; Ливерпуль, имевший в 1801 году 77 ООО, имеет теперь 94 ООО. В Бристоле в такое же время число жителей увеличилось от 63 ООО до 76 ООО1. В России число жителей в Одессе и в некоторых других городах умножилось в содержании еще более сильном. Напротив того, в Италии, которая находится в непеременяющемся или даже в упадающем состоянии, число жителей во многих городах уменьшилось вдвое или более против прежнего, так же как и в некоторых городах Германии, например, в Кельне. Что касается до искусственного многолюдства столиц, то оно, конечно, не доказывает благосостояния народного, подобно как произрастания оранжерейные не доказывают благорастворенности климата. Столицы всегда были гробом государств как в физическом, так и в нравственном смысле. 1 Say: De l'Angleterre et des Anglais. 2 См. о сем в бессмертном творении Гиббона*: Gibbon. History of the increase and fall of the Roman Empire. 237 По благосостоянию или, лучше сказать, по роскоши выс- Роскошь ших классов граждан нельзя судить о благосостоянии государ- богать1Х ства. Роскошь, будучи доведена до высокой степени, служит более доказательством упадающего, нежели успевающего, состояния. В те времена, когда Римская империя быстро стремилась к падению, роскошь знатных людей была на высочайшей, почти невероятной степени2. Даже и бережливые голландцы при упадающем состоянии своего отечества сделались роскошными и расточительными. Роскошь дворян в России часто доказывает только то, что они имеют крепостных крестьян, коих силами и способностями, а равно и капиталами они по своему произволению располагать могут. И потому роскошь в России более печалит внимательного наблюдателя, нежели в иностранных государствах. В пространном государстве, какова, например, Россия, некоторые части оного могут находиться в различных состояниях, и сие местное различие должно, конечно, быть принимаемо в рассуждение при исследовании способов уравнения налогов. ГЛАВА VI ОБЩЕЕ ДЕЙСТВИЕ НАЛОГОВ Налоги, важные для общества в существе своем, важны и в действиях. Налоги имеют непосредственное влияние на уменьшение богатства народного, ибо часть дохода общественного, получаемая чрез налоги правительством, издерживается, не умножая сего дохода. Налоги причиняют препятствия промышленности народной, отъемля часть капиталов, употребляемых подданными, от ее назначения и предоставляя оную правительству. Кроме сего, налоги имеют вредное влияние на народонаселение, образованность и нравственность народную. Налоги, угнетающие простого работника, имеют самое непосредственное влияние на народонаселение. Трудность доставления средств пропитания ограничивает бракосочетание между простыми людьми. Трудность воспитывать детей производит то, что они умирают в нежнейшем младенчестве. Налоги, делая трудным прокормление самих работников, имеют действием увеличение смертности между ними. Налоги могут также ограничивать способы граждан давать детям своим приличное воспитание, и сие не только между простыми людьми, но также и между людьми среднего состояния. Таким образом налоги будут препятствовать распространению образованности. Замечено, что в Англии великие налоги, заставляя людей более всего думать о своих денежных выгодах, отвращают их от занятий умственных. Утверждают, что теперь в Англии читают гораздо менее, нежели прежде. Один из 239 Ложные мнения о действии налогов лучших писателей по части политической экономии1 опасается, чтобы отечество Баконов, Невтонов и Локков не начало идти в просвещении назад быстрыми шагами. На нравственность налоги имеют самое вредное влияние. Дабы в сем удостовериться, надлежит только вспомнить о тех несчастных, которые от налогов делаются преступниками, не говоря уже о других примерах, доказывающих вредное действие некоторых налогов2. Приметно, что в Англии число преступлений увеличивается вместе с увеличением общественных повинностей. 1813 год представляет в Англии пятнадцать тысяч приговоров по различным преступлениям; целая Европа такого числа преступлений в течение одного года не имела3. Налоги с потребления при всех своих выгодах более прочих побуждают к нарушению закона и делают людей, часто не совсем испорченных, преступниками. Многие честные люди знакомятся, так сказать, с обманом при плате налогов. Некоторые утверждают, что люди, способные обманывать правительство, не всегда способны обманывать своих сограждан, но и обманывать правительство не есть добродетель. Некоторые писатели думали, что налоги могут побуждать к трезвости, бережливости, прилежанию; что они отвращают от какого-то нравственного зла4. Иные даже утверждали, что каждый новый налог производит в гражданах новую способность нести оный, отчего произошло и то безрассудное мнение, что каждое увеличение общественных повинностей увеличивает промышленность народную. Другие говорили, что самые великие налоги причиняют народу более пользы, нежели вреда, что малые налоги разрушают торговлю и пр.; для доказательства же такой бессмыслицы приводили в пример подать с пшеницы, наложенную Юлианом в Антиохии!!5 - Вопреки истории сии люди хотят доказать, что там, где налоги велики, бывает против правительства менее бунтов, и, где налоги незначительны, бунты сии чаще случаются как, например, в Швеции и некото- рых других государствах. Но если бы и можно было согласиться, что налоги побуждают к трудолюбию, то дблжно вспомнить, что для нового произведения не довольно одного трудолюбия: для сего нужны также и капиталы, составленные из произведенных предметов, а сии-то предметы и отъемлются налогом. К тому же ценность предметов, которая производится для того только, чтобы служить для заплаты налога, не обогащает ни платящего, ни государства, потому что потребляется безвозвратно. Некоторые также утверждают, что налоги ободряют промышленность не потому, что подданные платят оные, но потому, что правительство оные получает, выпускает в обращение и чрез то усиливает и распространяет сие последнее1. На сие заметим, что деньги, платимые подданными правительству, суть следствие труда или промышленности платящих, которые, заплатив налог, безвозвратно лишаются ценности оного. Когда же правительство вновь выпускает деньги в обращение, то оно не отдает их даром, а покупает для себя или труд, или изделия подданных. Итак, правительство издерживает ценность пожертвований, делаемых людьми двух различных родов. Последним оно платит за их пожертвования; первые остаются без всякого возмездия, и пожертвования их, потребленные правительством, остаются потерянными для общества. Впрочем, для увеличения обращения не нужно, чтобы подданные отдавали свои деньги правительству: они с большею выгодою для себя могут издерживать свои доходы и чрез то распространять промышленность и обращение. Те, кои говорят, что налоги способствуют усовершенствованию промышленности и обогащению государства, ссылаются на все богатые народы, платящие великие налоги. Но такое заключение в отношении к налогам столь же несправедливо, как в отношении к долгам, о чем было упомянуто выше, и здесь действие принимается за причину: богатые народы приобрели свои богатства не оттого, что платили великие налоги; но оттого платят сии налоги, что они прежде приобрели сии богатства. Юм почитает сие последнее заключение тем более опасным, что оно имеет, по его мнению, некоторую справедливость. Сей автор, принимая в рассуждение, что все древние и новые государства, обогатившиеся торговлею, не были облагодетельствованы природою ни в отношении к климату, ни в отноше- \ Бгешп. Т. II. Р. 557. 241 нии к плодородию, говорит: итак, если природные неудобства могут иметь некоторое благодетельное влияние на промышленность, то почему не могут неудобства искусственные иметь такого же влияния? Мы ответствуем, что природные неудобства не могут иметь никакого влияния, кроме вредного, на промышленность народную. На направление же сей промышленности, конечно, может иметь влияние местоположение земли, заставляющее, например, приморских жителей предпочтительно заниматься торговлею; но сие влияние независимо от неудобств природных, ибо мы видим, что страны, облагодетельствованные дарами природы в отношении к климату и плодородию земли, так же обогащались торговлею, как и страны, лишенные таковых выгод; мы видим, что Карфаген с соседст-венными странами и города Италии так же прославились торговлею, как Тир и Голландия. Следственно, не природные неудобства, но одно только природное местоположение земли может иметь влияние на промышленность, и притом только на направление оной. Если бы природные неудобства имели влияние на усовершенствование промышленности или если бы они побуждали к промышленности, то сие действие должно бы оказываться во всех тех землях, кои имеют сии неудобства; между тем как мы видим, что гораздо большая часть таких земель не имеет значительной промышленности. Можно даже сказать, что если бы природные неудобства имели непосредственное действие на усовершенствование промышленности, то действие сие должно бы увеличиваться вместе с сими неудобствами, и, следственно, самоеды должны бы быть самым промышленным народом. Государства, о коих говорит Юм, долженствовали вследствие местоположения, или, как он разумеет, вследствие природных неудобств, предпочтительно избрать промышленность торговую. Торговля обыкновенно возвышает государства на известную степень благосостояния скорее, нежели какая-либо другая отрасль промышленности; но из сего еще не следует, чтобы такое направление промышленности к торговле было полезнее других направлений: что скоро возрастает, должно необходимо скоро и погибнуть. Все торговые государства древних и новых времен никогда не могли противостоять сильным политическим переворотам, внутренним или внешним; между тем как государства, коих величие утверждено на дру- 242 гом, более прочном основании, могут переносить самые ужасные перемены. Чего ни претерпела Франция в конце прошедшего века? Торговля сего государства уничтожилась, промышленность уменьшилась; но народ не только что сохранил политическую силу свою, но даже увеличил ее в важной степени и подтвердил сказанное славным Монтескье: что никогда народ не бывает столь силен и опасен для других, как после внутренних революций. В последнее время политическая сила французов была уничтожена, Франция была два раза завоевана - какое торговое государство могло бы перенести такие бедствия, не разрушившись в основании своем? Между тем как Франция, если один только внутренний мир в сем государстве утвердится, может вновь прийти в цветущее состояние. Впрочем, если бы кто и думал, что природные неудобства имеют влияние на усовершенствование промышленности народной, то сие не позволяет еще заключать, что и искусственные неудобства должны или могут иметь то же действие. Иначе все правительства с охотою воспользовались бы таким превосходным и прибыльным способом умножать богатства народные! Налоги всякого рода, при каком бы из трех состояний государства взимаемы ни были, всегда более или менее вредны для богатства народного; и вследствие умножения налогов народ делается не богатее, не прилежнее, не промышленнее, но только беднее1. 1 В доказательство действия налогов на благосостояние народное можно здесь привести замечание, сделанное в Ирландии. Там исчислено, что некоторые из предметов, подверженных налогам, уменьшились в количестве своем следующим образом: из количества повозок, карет и т. п., за которые платятся подати, убыло в 1816 году против прежних лет 2955, из числа лошадей - 1785, из числа слуг - 624, из количества дымов - 5563, из числа окон (которые закладывают, дабы не платить подати) - 21 004. 243 Заметив общее влияние налогов, упомянем о частном Влияние влиянии, которое они имели в различных государствах. Надо-ги, или, определительнее сказать, дурные системы налогов, бы- налогов ли одною из причин, как видно из истории, что нидерландцы сделались независимыми от Испании, швейцарцы от Австрии, фрисландцы от Дании и, наконец, козаки от Польши1. На возмущение североамериканских колоний против Англии дурная система финансового управления относительно иностранной торговли имела решительное влияние. Нельзя также оспаривать, что неискусное собирание денег с народа подало повод к лютеровой реформации. Расстройство финансов, конечно, не произвело французской революции, но много споспешествовало оной и имело особенное влияние на ход ее. Царствование Людовика XIV, столь блистательное в течение некоторого времени, было весьма пагубно для Франции, особливо в отношении к финансам. При Людовике XV беспорядок во всех частях государственного управления, особливо по части финансов, дошел до такой степени, что история просвещенных народов до тех пор ничего подобного не представляла. В то время мнение о революции было весьма распространено во Франции, даже сам король разделял его. Все в течение ста лет правительством накопленные бедствия обрушились наконец на невинной главе Людовика XVI. Важность Такое влияние финансов на судьбу государств делает министра весьма важными системы финансовые, принимаемые для финансов 1 Martin Hassen. Die wahre Staats-Klugheit. S. 79. Книга сия посвящена императрице Анне Иоанновне. Автор был секретарем российского посланника в Берлине в 1707 году. 2 Здесь не разумеется общее мнение народа, которое редко ошибается, если существуют средства, чрез кои оно может сделаться гласным. 244 управления; вместе с сим представляется также и важность министров, управляющих финансами. Трудность исполнения сей должности увеличивается вместе с уменьшением возможности исполнять оную с успехом. Чем невыгоднее обстоятельства, в коих государство находится, и, следственно, чем менее средств оно представляет к удовлетворению общественных потребностей, тем более требуется от министра. Какие бы меры он ни предпринимал, всегда должен быть готов слышать ропот и негодование народа, но никогда не должен презирать оных: неуважение общего мнения, хотя и неосновательного, свойственно только неспособности и невежеству; хороший министр финансов старается исправлять общее мнение хорошим исполнением своих обязанностей. Невыгоды такого положения тем более бывают чувствительны, что публика2 ни о чем так неосновательно и несправедливо не судит, как о предметах, касающихся до финансов; между тем как сии суждения всегда имеют некоторый вид справедливости, ибо судящие ссылаются на делаемые ими пожертвования. Трудность, сопряженная с должностью министра финансов, увеличивается в тех государствах, где налоги назначаются самим правительством без согласия представителей народных. Французская история, столь обильная неистовствами всякого рода, представляет пример различных несчастий, которые постигли чиновников, управлявших финансами. Считая с Энгеранда де Мариньи, жившего в царствование Филиппа Прекрасного, до барона Самблансе, который погиб жестоким образом вследствие ненависти герцогини Ангулем-ской, матери короля Франца I, история упоминает о двенадцати главных правителях финансов. Из сего числа восемь умерли насильственною смертию1, трое были изгнаны из государства, и только один Флоримонд Роберт, живший в царствование Карла VIII и Людовика XII, умер спокойно, оставя свою должность2. 1 Многие из них были жертвою придворных интриг или даже ненависти самих королей. Главнейшею причиною казни Энгеранда де Мариньи была, конечно, личная к нему ненависть короля. Монтегю, казненный в 1413 году, во время существования Арманьякской и Бур-гиньйонской партий, был совершенно оправдан впоследствии общим мнением. Память Жака-Кера, осужденного также за несправедливо приписанные ему хищения, была оправдана историею, которая свидетельствует, что король пожертвовал судьбою сего чиновника ненависти его неприятелей или, справедливее сказать, жадности придворных, которые разделили между собою его имущество и давали сами себе расписки в суммах, которыми он их ссужал, и что, вероятно, осуждение его имело также некоторою причиною приверженность его к дофину. Заточенный в тюрьму при Людовике XIV главный правитель финансов Фуке, конечно, во многих отношениях был виновен; но наказание его имело, может быть, главнейшею причиною нескромную страсть к особе, пользовавшейся милостями и любовью короля. 2 Arnould. Hist. gйn. des Finances de France. P. 108. 245 Правительство поступает сообразно с собственными вы- О публи-годами, если оно сообщает подданным известия о количестве иитете доходов и расходов государственных. Такая гласность полезна правительству, увеличивая к нему доверенность народа. Английское правительство много обязано сохранением кредита публицитету. Введение гласности там, где она неизвестна, должно быть произведено в действо мало-помалу и с осторож-ностию. Первому отчету (compte rendu) Неккера иные приписывают большой вред, потому что посредством сего отчета публицитет был введен весьма скоро. Может статься, что в сем поступке Неккера была какая-нибудь неосторожность; но вред происходил не от введенной гласности, но оттого, что отчет показал состояние финансов в невыгодном виде; сие же невыгодное состояние каждый чувствовал и без отчета по мере обременявших его налогов. В заключение сего приведем слова Сея1, что политическая экономия не есть наука просто умозрительная и не принадлежит к числу тех наук, которые можно почесть роскошию в системе знаний человеческих. Основательное знание экономии политической есть обязанность управляющих государством; и можно смело сказать, что всякое правительство, которое не будет понимать правил сей науки или будет презирать оные, необходимо должно погибнуть от финансов. Окончив статью о действии налогов, заметим, что на самые налоги имеет влияние, кроме богатства народного, образ правления государства и дух народный, и сие влияние особенно показывается в охоте или готовности народа платить налоги. Сия готовность всего более видна в республиках; отвращение к налогам - в государствах деспотических. Неккер приводит в пример, что в Англии была наложена подать на кости для игры (йег). Все возможные надзирания не могли бы предупредить тайной работы и ввоза такой безделки; несмотря на то, сия подать подлинно приносит доход правительству. Но во Франции, продолжает Неккер, где налог есть неприятель, которого ненавидят и над которым смеются попеременно, такая подать вместо дохода причинила бы одни только издержки правительству2. 1 De l'Angleterre... P. 30. 2 Admin. T. I. P. 54. В чистых монархических государствах, конечно, нигде налоги не платятся с большею доверенностию, как в России. ГЛАВА VII О БУМАЖНЫХ ДЕНЬГАХ КАК О НАЛОГЕ Если сумма бумажных денег*, находящихся в обращении, соразмерна требованию; если ассигнации равны в ценности своей чистым деньгам, то в таком случае бумажные деньги суть не что иное, как средство обращения, равное в действии своем металлической монете. Если же бумажные деньги несоответственно первоначальной цели оных будут умножены свыше потребности обращения и если вследствие сего ценность оных унизится против ценности чистых денег, то в таком случае убыток, претерпеваемый чрез то народом и равняющийся потере ассигнаций против чистых денег, есть не что иное, как налог, и притом налог, весьма неравно разделенный между гражданами. Каждый из сих последних несет оный соразмерно сумме бумажных денег, ему принадлежащих или им употребляемых. Для исследования свойств бумажных денег нужно войти в некоторые подробности и означить первоначальное происхождение и усовершенствование сего способа, служащего к обращению товаров и вместе с сим к удовлетворению потребностей государственных. Когда крестовые походы пробудили Европу от мрачного варварства, в коем она была погружена дотоле, все между европейскими народами приняло тогда новый вид. Несправедливо, если только с худой стороны будут смотреть на сие явление, единственное в истории; благодетельные следствия крестовых походов едва ли не превышают вред, причиненный ими. Крестовые походы были одною из главнейших причин истребления рабства в тогдашней Европе; они дали новую важность средне- 247 му состоянию граждан в государствах европейских; новые понятия, новые идеи родились в народах1. Крестовые походы возвысили торговлю до такой степени, на какой новая Европа еще никогда оной не видела. Тогда в первый раз увидели народы, сколь важный перевес имеют морские державы в политическом свете. Слава венецианцев и генуэзцев по большей части была основана на крестовых походах2. Средиземное море, сия колыбель образованности рода человеческого, снова вступило тогда в права свои и гордилось исполинскими успехами своих республик, овладевших торговлею мира. Сильное распространение торговли заставляет почувствовать затруднения, сопряженные в делах коммерческих с употреблением драгоценных металлов: серебра и золота. Сии затруднения состоят в том, что деньги от перехода из одних рук в другие теряют часть своей внутренней ценности; плата чистыми деньгами требует много труда и издержек; сохранение наличных денег соединено с неудобствами всякого рода. О банках Для отвращения сих затруднений были учреждены прежде в Генуе (в 1407 году), а потом в Венеции (в 1582) два различные заведения под названием банков. 1 Кажется, говорит Робертсон, что крестовые походы суть первое происшествие, которое исторгло Европу из ее бездействия и дремоты. Hist, of Charles V. Т. LP. 22. 2 Heeren's kleine Schriften: Ueber die Kreuzzьge. 3 По-английски - Standart. Такая мера денег особоливо нужна в тех государствах, кои терпят вред по торговым сношениям от дурной монеты соседних земель. Напрасно в сем случае Мирабо (De la Monarchie Prussienne. T. IV. P. 40) старается опровергнуть вред, говоря, что никто не отдает денег своих даром. Опыт доказывает, что часто, в особенно- 248 Учреждение Венецианского банка было в главных частях своих следующее: купцы для отвращения упомянутых затруднений отдавали свои чистые деньги в особое, для того определенное место; суммы, вносимые каждым, были записываемы в общую книгу; для каждого вносившего деньги был определяем особенный лист. Вследствие сего взаимные платы между купцами производились перепискою сумм с одного листа на другой. Такие заведения воспоследовали в 1609 году в Амстердаме, в 1619 году в Гамбурге и называются сохранными банками. Сии банки, кроме всех других выгод, представляют и ту, что вносимые в оные деньги, оставаясь непеременными в своей внутренней ценности, служат мерою3, по коей определяется ценность всех находящихся в обращении денег, как своих, так и иностранных. Сохраняемые в банках деньги бывают всегда несколькими процентами дороже денег, находящихся в обращении. Заемные дела, не быв вначале предметом заведения сохранных банков, сделались мало-помалу одним из их важнейших занятий: правительства не преминули воспользоваться представлявшимися случаями делать займы, которые вредили сохранным банкам и часто были причиною их падения. Ссуды частным людям делаются под залоги, следственно, не могут иметь вредных последствий для банков. Учреждение Генуэзского банка было следующее: купцы, вносившие деньги в банк, получали от оного в замену денег обязательства или расписки. Вносимые деньги были предоставляемы банку; обязательства же вступали в обращение, подобно чистым деньгам. Таким образом были введены в употребление настоящие бумажные деньги1. сти на границах, дурные и хорошие деньги, имеющие одинаковую нарицательную ценность, принимаются одинаковым образом. Прусские деньги подлинно заставляли саксонское правительство бить столь же дурную монету. Никакое государство не отличается столь дурною монетою, как Пруссия. Во время семилетней войны Фридерик II унизил действительную ценность мелкой монеты до такой степени, что прусские гроши были втрое хуже так называемых конвенционных, о достоинстве коих можно судить по тому, что из Англии были присылаемы фальшивые конвенционные деньги целыми бочками и были притом лучшей пробы, нежели настоящие. В Германии и в старые времена деньги были весьма дурны, оттого что разные князья, епископы и города имели право бить каждый свою монету*. * Risbeck. Geschichte der Deutschen. Т. II. S. 36. 1 В Китае еще в конце XIII столетия были изобретены бумажные деньги; они часто теряли свою ценность и часто были вновь вводимы. 249 Мало-помалу ассигнационные банки начали быть учреждаемы во многих государствах, в особенности по открытии Америки и пути в Восточную Индию чрез мыс Доброй Надежды, когда торговля столь сильно распространилась. Все сии банки были основаны по примеру Генуэзского и принадлежали вначале частным людям, кои, соединяясь в общества, составляли известный капитал и выдавали в обращение на место внесенных в банк чистых денег обязательства банковые различных ценностей. Составляемый таким образом капитал бывает употребляем в торговле, и барыш разделяется между теми, кои участвовали в составлении. Выдаваемые же ассигнации банк обязывается платить чистыми деньгами по представлении сих первых. 1 Здесь надлежит заметить, что при увеличивающемся требовании чистых денег по банковым ассигнациям уменьшение сих последних иногда не может быть средством помочь сему неудобству. Банк должен всегда в точности исследовать причины усилившегося требования: например, если сие происходит от потребности платить чистыми деньгами чужим государствам, то уменьшение бумажных денег в сем случае только что увеличит общее затруднение и недостаток в средствах размена. В последние времена Английский банк при увеличившемся однажды требовании чистых денег по ассигнациям (причина коего была неизвестна) начал уменьшать последние. Вместо сих отнятых от обращения ассигнаций дблжно было иметь серебро или золото, и потому требование денег еще более увеличилось. Банк, думая, что сие требование происходит от платы золотом иностранным государствам, вновь усилил выдачу ассигнаций. После сего золото начало возвращаться в банк; следовательно, оно не было употребляемо для иностранных уплат и возвращалось в банк, потому что ассигнации способнее к обращению, нежели золото. Замечание и пример сей приводит г. Торнтон, который в сочинении своем о кредите английских бумажных денег представил некоторые новые разительные явления, случающиеся с бумажными деньгами вообще, и глубокие его сведения видны, как по теории, так в особенности по практике. Торнтон сим 250 При учреждении Ассигнационного банка правительством оно, выпуская в обращение ассигнации, обыкновенно также обязывается платить по оным чистыми деньгами. Соразмер- Дабы всегда быть в состоянии платить по представляемым ность вы- ассигнацИям, банк должен соразмерять выдачи с требованием сигнаций сассигнаЧии- О сем требовании банк может судить как по тому, требо- в каком количестве и как скоро выданные ассигнации возвра-ванием щаются назад в банк для заплаты по оным, так и по тому, сколь свободно ассигнации образуются, т. е. с охотою ли их принимают или нет. Если ассигнации превосходят потребность обращения и, следственно, возвращаются в банк вскоре после выпуска, то в таком случае банк должен для поддержания кредита немедленно уничтожать вступающие ассигнации, дабы чрез то уменьшить сумму всех выданных им бумажных денег и привести оные в соразмерность требованию1. Если, напротив того, примером старается опровергнуть вышеупомянутое правило, предложенное Адамом Смитом, что уменьшение ассигнаций есть лучшее средство удержать или возвысить ценность оных при упадке кредита банка. Но сей случай, который может быть справедливым, совсем не опровергает истины правила Адама Смита, но показывает только, что оно, как и другие, имеет свои исключения. 1 Менее опасны следствия непредвидимых случаев другого рода, не влекуших за собою общего замешательства, [они] могут иногда быть отвращаемы посредством искусства и умного поведения правителей банков. Примером сему может служить Лондонский банк: в 1715 году, когда партия Стюартов угрожала взятием Лондона, требования чистых денег по банковым ассигнациям чрезвычайно увеличились. Банк в сию решительную минуту изобрел невинное средство платить по представляемым ассигнациям мелкою монетою, считание которой требовало много времени. Сверх того, правители банка представляли для заплаты важные свидетельства, получали чистыми деньгами и вскоре потом приносили их назад в банк, требуя промена оных на ассигнации; им платили прежде прочих под тем предлогом, что суммы их были важнее; многие же, наскучив долгим ожиданием, возвращались домой с своими ассигнациями. Между тем неприятель отступил, и 251 выпущенные ассигнации не удовлетворяют в полной мере требования и ценность бумажных денег начинает превышать ценность металлических, то банк может тогда усилить выпуск ассигнаций, дабы сделать сумму оных соразмерною потребностям обращения. Величина суммы чистых денег, которую банк должен всегда иметь в готовности для платы по представляемым ассигнациям и которая должна быть вновь дополняема по мере ее уменьшения, не может быть определенна и зависит совершенно от обстоятельств и доверенности, которою банк пользуется. Иногда кредит Ассигнационного банка может возвыситься до такой степени, что весьма маловажная, незначащая сумма чистых денег может служить основою выдачи величайших сумм ассигнациями. Конечно, непредвидимые обстоятельства без всякой вины со стороны банка могут иногда уничтожить кредит его, как например, случилось в Пруссии в 1806 году, когда вследствие Енского сражения так называемые казенные свидетельства (Тгевогзспете) вдруг потеряли три четверти прежней своей ценности. Против такого рода случаев необыкновенных, приводящих в замешательство все дела государственные, никакая осторожность, никакая сила человеческая вообще не может предохранить кредита бумажных денег1. Учет, покупка имений, ссуды ассигнационных банков Общая польза государства требует, чтобы банки не выдавали ассигнаций на слишком мелкие суммы. При наблюдении сего правила употребление ассигнаций не распространится между людьми бедными, и в маловажных торгах чистые деньги останутся в употреблении. Частные банки обыкновенно занимаются учетом, или дисконтированием, векселей; иногда они употребляют капиталы свои даже на покупку недвижимых имений, как например, в Швеции Ассигнационному банку принадлежали железные заводы. Частные ассигнационные банки делают также ссуды под залоги частным людям. Ссуды, делаемые сими банками правительству, несравненно опаснее в своих последствиях, нежели ссуды сохранных банков. В сем последнем случае вред ограничивается разорением Сохранного банка; между тем как в первом случае, соединив выгоды Ассигнационного банка посредством займа с системою управления государственного, правительство принимает более и более участия в делах банка и, употребляя во зло власть свою, причиняет вред кредиту выпущенных в обращение банковых ассигнаций. Монархические и республиканские правительства поступали в сем случае одинаковым образом. Генуэзский банк делал важнейшие ссуды правительству под залог государственных доходов, так что впоследствии большая часть оных принадлежала банку. Сии ссуды были одною из главнейших причин падения Генуэзского банка. Английский банк при самом учреждении своем отдал правительству почти весь первобытный капитал свой1. Ссуды Английского банка правительству привели оный в невозможность променивать представляемые банковые ассигнации на чистые деньги; и правительство, не будучи с своей стороны в состоянии платить банку, дало ему в 1797 году позволение остановить плату чистыми деньгами по представляемым ассигнациям. Сие позволение было впоследствии несколько раз возобновляемо, и таким образом банковые ассигнации в сущности своей сделались государственными. Сверх сего, Английский банк по поручению правительства и за известное вознаграждение 1 Дабы представить вредные следствия участия правительства в делах частных банков, упомянем о банке славного Ло (Law), заведенном во Франции в начале прошедшего столетия. Сие явление, единственное в истории финансов, по большей части известно не в истинной своей сущности. Многие, не будучи порядочно знакомы с наукою о финансах, состоящею не в рассуждениях о торговом балансе, о средствах заводить фабрики, мануфактуры и чрез то удерживать чистые деньги в государстве и не в подобных сим нелепостях системы меркантильной; многие, не понимая или не желая понимать истинных правил кредита, почитают систему Ло основанною на обмане. Нельзя причислить Нек-кера ни к тому, ни к другому числу сих людей; но пристрастие или самолюбие не позволяло ему справедливо судить о сей системе. Известно, что по смерти Людовика XIV финансы французского государства находились в дурном состоянии; долг, оставленный сим расточительным королем, простирался до 2000 миллионов ливров. Несмотря на важные, по большей части своевольные, уменьшения сего долга, уплата процентов стоила ежегодно около 100 миллионов. Но потребности правительства и затруднительные обстоятельства королевства препятствовали уплате даже сих процентов. В сие время шотландец г. Ло представил регенту герцогу Орлеанскому план учреждения Ассигнационного банка. Вследствие сего представления был основан банк (в 1716 году) и зависел единственно от г. Ло, употребившего на сие заведение все свое имение. Первобытный капитал сего банка простирался до 1200 акций или частей, из коих каждая состояла из 5000 ливров банковыми ассигнациями, так что все сие составляло шесть миллионов ливров. На самых ассигнациях было напечатано, что банк обещается платить немедленно по представлении оных чистыми деньгами того веса и той доброты, кои имела монета во время выдачи ассигнаций. Посредством сего последнего обещания все бравшие банковые ассигнации были обеспечены относительно своевольных мер, часто предпринимаемых правительством для возвышения нарицательной ценности монет; банк же был с своей стороны чрез то обеспечен в рассуждении унижения сей ценности, и доверенность народа имела такое действие, что в скором времени ассигнации были предпочитаемы чистым деньгам и стоили оттого одним процентом дороже. Таким образом банк удержался в самом исправном состоянии до 1719 года, когда регент, заплатив всем бравшим участие в основании банка взнесенные ими деньги, преобразовал оный в банк Королевский. Цель сего преобразования состояла в следующем: регент, 253 (commission) производит уплату процентов (rentes) заимодавцам государственным. В Швеции Ассигнационный банк ссужал также важными суммами правительство. Вследствие таких ссуд частные банки не могут существовать без помощи и влияния правительства, приходят обыкновенно в расстройство, и тогда правительство переименовывает частные банки в государственные1. видя с какою охотою публика принимает банковые ассигнации вместо чистых денег, вознамерился сим способом привлечь все чистые деньги, находившиеся тогда во Франции, в государственную казну, выдав вместо оных столько же ассигнаций; полученными же наличными деньгами он хотел погашать долги государственные и платить по представляемым ассигнациям для поддержания кредита. Чистые деньги, думал он, будут возвращаться в казну посредством заплаты налогов и т. п. Намерение регента было честно и похвально, но вряд ли ему были известны правила государственного кредита. Вместе с сею переменою банк отступил от правил частного кредита, на коем он был основан г. Ло, и начал сообразоваться с правилами кредита государственного, который зависел тогда во Франции только от справедливости и честности правительства. С сею переменою соединена была другая, состоявшая в том, что на ассигнациях было обещано платить означенную сумму просто чистыми деньгами, не упоминая, какого веса и какой доброты. Таким образом ассигнации были сравнены с чистыми деньгами, и своевольные перемены, с ценою сих последних делаемые, должны были иметь равное влияние и на цену первых. Ло противился сему преобразованию, но, несмотря на то, оно было исполнено; и сей совершенно невинный человек был впоследствии проклинаем всем народом, когда злоупотребление власти правительства было доведено до высочайшей степени. Несмотря на сию перемену, кредит банковых ассигнаций совсем не упал: сие происходило частию от твердости кредита, данного банку г. Ло при начальном учреждении оного. Народ после, как и прежде сей перемены, продолжал с доверенностию принимать ассигнации; и сия доверенность явствует всего более из сочинений тогдашних писателей французских по части финансов, славных в свое время, но теперь имеющих одно только историческое достоинство: они простирают пользу банка до бесконечности, и рассказы их касаются до пределов чудесного. Но недолго продолжалось сие заблуждение, и вторая главная перемена, случившаяся с банком, показала французам, сколь несовершенны были их понятия об оном. Сия перемена состояла в том, что узаконением от 22 февраля 1720 [года] повелено было соединить Королевский банк с Компаниею Западной Индии, с которою была соединена и Компания Восточной Индии. Невзирая на сие преобразование, королю оставлено было важное влияние на дела банка. Компания должна была ручаться за хорошее управление как собственных своих, так и дел банка и в залог сей обязанности должна была дать правительству в заем 1600 миллионов ливров. С сего-то времени начались все замешательства в банке: сия ссуда была одною из непосредственных причин падения всей так тогда называемой системы. Главная цель, которую имел регент при сей перемене, состояла в том, что он хотел обратить все государственны долги в акции сего торгового общества. Для сего герцог имел намерение покупать акции сей компании, потом занимать заплаченные им за оные ассигнации для дополнения ссуды, обещанной компаниею. После того он хотел платить сими ассигнациями всем государственным заи- 254 Кроме главных ассигнационных банков существуют во многих государствах так называемые провинциальные банки. В Англии и Северной Америке сии последние находятся в большом количестве. Кредит провинциальных банков зависит частою от кредита Главного банка. Все честолюбие сих первых стремится к тому, чтобы увеличить кредит свой в Главном банке. Провинциальные банки, коих выигрыш ограничивается вследствие увеличения их совместничества, часто стараются вредить один другому. модавцам, и когда бы посредством сей платы вышедшее в свет количество ассигнаций слишком умножилось, то он преднамеревался продавать акции и уничтожать имеющие вступать вследствие сего ассигнации. Сумма акций компании была увеличена до чрезвычайной степени, но только десятая часть оных была выдана в свет. Для удобнейшего произведения в действо всех сих планов нужно было иметь в государственной казне как можно более чистых денег, и для того решением Государственного совета (от 27 февраля 1720 года) запрещено было каждому из подданных иметь у себя более 500 ливров чистыми деньгами и все свыше сей суммы отдавать правительству взаймы. Французы смиренно повиновались, хотя и можно было предполагать, что такое повеление совершенно уничтожит кредит банка. Собрав таким образом чистые деньги, французское правительство возвысило нарицательную ценность оных и, употребив возвышенную монету в уплату долгов, выиграло около 35 со ста. Кредит же ассигнаций не претерпел еще и от сего никакого вреда. Как скоро чистые деньги были выданы в свет, то явилось новое повеление, которым нарицательная ценность чистых денег была вновь унижена и приведена почти в первое состояние. Все ожидали вскоре нового дальнейшего уменьшения сей ценности и для того, дабы не потерять еще более, спешили променивать чистые деньги на ассигнации. Вследствие всех сих средств, употребленных для заплаты долгов государственных, выданные в свет акции и ассигнации простирались более нежели до 2600 миллионов ливров, между тем как всю сумму чистых денег во Франции полагали около 1300 миллионов. Пагубные следствия такого богатства, в особенности возвышение цен всех товаров, обратили на себя особенное внимание правительства; и мнения членов совета были различны только в том, что одна сторона предлагала вспомогательным средством удвоить нарицательную ценность чистых денег и чрез то иметь 2600 вместо 1300 миллионов; другая же сторона предлагала лучшим новое средство уменьшить вдвое ценность бумажек, чрез что вместо 2600 осталось бы только 1300 миллионов. Наконец было повелено уменьшить вдвое ценность всех бумажных денег во Франции, как акций, так и банковых обязательств. Лишь только (21 мая) сие повеление было обнародовано, то все бумажные деньги совершенно потеряли свою ценность и вышли из обращения. 255 Сумма ассигнаций, выпущенных в обращение провинциальными банками в Англии, почитается равною сумме ассигнаций Главного банка. Все же количество бумажных денег в Англии составляет более 60 миллионов фунтов стерлингов. Вследствие введения бумажных денег в государстве сумма всех денег будет превосходить потребность внутреннего обращения. Для восстановления соразмерности между количеством всех денег и потребностию внутреннего обращения чистые деньги будут выходить за границу до тех пор, пока сия соразмерность восстановится. Не надобно думать, чтобы из сего выхода монеты происходило для государства что-либо другое, как польза: никто не посылает своих денег в чужие края даром; и государство получает за выходящие чистые деньги равное ценности оных количество товаров различного рода. В сем только отношении бумажные деньги подлинно умножают богатство народное, сами же по себе они сего богатства увеличить не могут1. 1 «The gold and silver money, which circulates in any country, may very properly be compared to a highway, which, while it circulates and carries to market all the grass and corn of the country, produces itself not a single pile of either. The judicious operations of banking, by providing, if I may be allowed so violent a metaphore, a sort of waggon-way through the air, enable the country to convert, as it were, a great part of its highways into good pastures and cornfields, and thereby to increase very considerably the annual produce of its land and labor». Adam Smith. В. II. P. 115. [«Золотые и серебряные деньги, обращающиеся в государстве, могут весьма справедливо быть уподоблены большой дороге, которая, доставляя на рынок сено и хлеб, не производит сама ни малейшего количества ни того, ни другого. Дела банковые, производимые с благоразумием, представляя, так сказать, род воздушного пути, позволяют преобратить главнейшую часть большой дороги в хорошие паствы и хлебные поля и посредством сего в важной степени увеличить ежегодное произведение земли и работы». Адам Смит. Исследование свойства и причин богатств народных. Книга II, глава 2.] 256 Причина выхода чистых денег состоит в том, что деньги стремятся туда, где они дороже. Введение бумажных денег, делая чистые деньги внутри государства дешевле, представляет удобность за равное количество чистых денег покупать в чужих краях более товаров, нежели внутри государства. Не надобно также думать, чтобы посредством беспрестанного умножения бумажных денег можно было наличные деньги совершенно выгнать из государства; чистые деньги тогда только выходят за границу, когда количество их превышает потребность внутреннего обращения, т. е. когда они делаются дешевле своей обыкновенной ценности, которую имеют почти во всем свете. Коль скоро сумма бумажных денег достигнет до той известной точки, когда оные будут, не теряя своей ценности, заступать место чистых денег, то сии, уменьшившись посредством выхода за границу до известного количества, нужного для сравнения их с ценностию чистых денег во всем свете, будут оставаться внутри государства; если же выпуск в обращение бумажных денег будет продолжаться и после достижения вышеупомянутой известной точки, то сие несоразмерное умножение бумажных денег не будет действовать на уменьшение количества чистых, но только на уменьшение ценности самых бумажных денег. Когда ценность чистых денег внутри государства сделается равною с ценностию чистых денег во всем свете, тогда не будет никакой особенной прибыли посылать их за границу. Итак, чистые деньги, вследствие введения бумажных, могут только до тех пор выходить за границу, пока действительная ценность звонкой монеты, уменьшенная введением бумажных денег, сравняется с действительною ценностию чистых денег в других государствах; и если после сего сравнения выпуск бумажных денег не прекратится, то тогда они будут уменьшаться в своей ценности без всякого влияния ни на количество, ни на ценность чистых денег. Если же в государствах, имеющих пагубное изобилие в бумажных деньгах, чувствуется недостаток звонкой монеты, то сие происходит как оттого, что народ от других причин сделался подлинно беднее, т. е. имеет менее товаров всякого рода и, следственно, менее средств промена и обращения оных, так и оттого, что люди, видя беспрестанное понижение курса бумажных денег, происходящее от беспрестанного умножения количества оных, неохотно отдают за оные свои чистые деньги и стараются хранить сии последние у себя, не выпуская в обращение. 9 Зак. 61 257 Многие1, однако же, утверждают, что посредством беспрестанного умножения бумажных денег можно наконец выгнать все чистые деньги из государства. Мы повторяем, что чрезмерное умножение бумажных денег может только иметь влияние на уменьшение их ценности, может даже совершенно уничтожить сию ценность; но тогда-то и появляются чистые деньги, ибо известно, что если где бумажные деньги вследствие уничтожения кредита оных или от других причин выйдут из употребления, то немедленно появляются в обращении чистые деньги. Никогда не можно опасаться недостатка в чистых деньгах там, где обращение имеет в оных нужду. Где есть товары, там всегда должны существовать и существуют знаки, могущие служить для обращения оных. Каждый народ, имеющий товары, всегда может получить за оные посредством промена или торговли чистые деньги. Чрезмерное умножение бумажных денег, конечно, вредно для государства, но совсем в других отношениях, независимых от количества чистых денег. Когда по введении бумажных денег чистые деньги должны выходить за границу, то тщетны будут все старания правительства удержать серебро и золото внутри государства: от умножения знаков, представляющих товары всякого рода, не увеличится требование сих товаров; излишние знаки, не нужные для представления товаров, должны неотменно исчезнуть из обращения или сделаться дешевле. Так как чистые деньги могут исчезнуть из внутреннего обращения употреблением оных в чужих краях, то оные и исчезают таким образом. Так как бумажные деньги не могут исчезнуть из внутреннего обращения с прибылью, потому что они не имеют никакой действительной ценности и не могут быть потребляемы в чужих краях и там оставаться, то посему бумажные деньги от чрезмерного умножения оных делаются дешевле. Следствия чрезмерного выпуска в обращение ассигнаций Вредные различны относительно к частным и государственным банкам. следствия с бумажных Если ассигнации частного банка начнут приходить в упадок, то денег и кредит его поколеблется, и банк должен при продолжении сих обстоятельств наконец рушиться, и таким образом вредные последствия чрезмерного количества бумажных денег прекращаются, хотя с разорением многих людей. 1 В числе коих Бюш*, сделавшийся известным в Германии своими сочинениями о торговле и подлинно заслуживающий уважение за свои большие, не скажу исполненные ума и приятности, творения. 258 Но что может удержать правительство от беспрестанного выпуска в обращение ассигнаций, даже и тогда, когда они теряют часть своей ценности? Сколько каналов имеет правительство, посредством коих оно может, так сказать, наводнять государство своими банковыми ассигнациями! Оно может, например, выдавать чиновникам жалованье своими ассигнациями; может приказать платить налоги не иначе как ассигнациями. Мы видели даже, что правительство может запретить частным людям иметь у себя более известной суммы чистых денег. Французская революция показывает, что правительство может даже угрозами смертной казни способствовать распространению ассигнаций1. Следствия чрезмерно великого количества бумажных денег, выданных в обращение, пагубны и ужасны. Беспрестанный упадок курса ассигнаций производит в каждом неуверенность в истинном состоянии своего имения. Между тем как большая часть граждан от упадка ассигнаций разоряется, некоторые из них, например, должники, выигрывают. Неуверенность в имении, случающиеся убытки в оном и незаслуженные прибыли -все сие побуждает к расточительности; благоразумное хозяйство, сей важный источник благосостояния народного, делается трудным или даже невозможным. 1 Различие действий, которые имеет падение кредитных заведений, частных и государственных, было замечено в начале XVIII столетия. Обворожительные надежды, сделавшиеся тогда столь пагубными для Франции, о чем было говорено выше, перешли к голландцам и англичанам. В Англии Зюдзейская компания приняла на себя часть долгов государственных вследствие выгодного для нее договора с правительством. В то же время составилось в Англии несколько других торговых обществ, которые обещанием великих барышей старались привлечь к себе деньги от капиталистов. Многие из сих последних обманулись в своих ожиданиях, но правительство не употребляло само никаких средств для обольщения народа. Компании разорились и исчезли; но кредит правительства, кредит государственный, сохранился. 259 Сверх сего, перемены в ценности бумажных денег рождают известный торг оными (agiotage). Сей торг имеет весьма вредное влияние на нравственность, представляя людям способ получать выигрыш вредным образом для государства, поощряя их употреблять непозволительные средства, дабы подействовать на перемену курса бумажных денег, как то: распространение ложных слухов, известий и пр.1 Примеры совершенного уничтожения кредита государственных ассигнаций столь же часты, как и ужасны следствия оного. Франция кроме вышеупомянутого претерпела несколько подобных банкротств. В начале республиканского правления в сем государстве были введены ассигнации единственно для вспомоществования потребностям государственным; кредит не сопровождал сей меры, и ассигнации спустя около двух лет упали почти до половины своей ценности и произвели великие замешательства во всех отраслях промышленности, несмотря на то что правительство, ручаясь за кредит ассигнаций, определило для выручки оных продажу национальных имений (принадлежавших прежде дворянству и духовенству), обещало (чего никогда не случалось ни с какими банковыми ассигнациями) уничтожать их немедленно по возвращении оных в государственную казну и, что всего важнее, сдержало сие обещание. Главные причины сей неудачи состояли в том, что не было учреждено никакой казны, которая бы хотя сначала платила по представляемым ассигнациям; в том, что платеж за покупаемые имения был разделен на 12 лет, и потому вначале только двенадцатая часть ассигнаций, следующих за проданные имения, могла быть уничтожена. Правительство старалось всеми способами распространить обращение ассигнаций не только внутри Франции, но даже и в завоеванных ею тогда государствах; но при всем том за один луидор платили наконец 20 ООО ливров ассигнациями2. 1 В 1814 году в Англии даже один из знатнейших лордов (Кохран) не постыдился заниматься сим неблагородным ремеслом и был за то осужден к постыдному наказанию. 2 Полагают, что количество всех бумажных денег во Франции простиралось до 45 миллиардов. 260 Во время войны Северной Америки с Англиею в американских областях были выпущены в обращение бумажные деньги, которые вскоре начали упадать по той причине, что не могли быть промениваемы на чистые деньги. В 1775 году американский конгресс определил выпуск ассигнаций на два миллиона долларов, которые долженствовали постепенно быть изъемлемы из обращения посредством налогов. Первое изъятие сего рода было назначено 31 ноября 1779 года. За сим выпуском 'ассигнаций последовали другие, и в начале 1776 года было уже в обращении всего 20 миллионов долларов ассигнациями; в сие время они состояли в равном курсе с чистыми деньгами. Но конгресс продолжал делать новые выпуски, и вскоре вся сумма ассигнаций составляла 200 миллионов долларов. Кроме сих ассигнаций, общих всему государству, различные области выдавали свои особенные. В 1779 году ассигнации теряли около 30 со ста. Тогда конгресс вознамерился выпустить новые ассигнации вместо старых. Сии последние долженствовали быть уничтожаемы; новые же выдаваемы в содержании ко старым как 1:20; так что 200 миллионов старых были бы выкуплены 10 миллионами новых ассигнаций. Сие средство осталось без успеха. Тогда конгресс начал употреблять для поддержания кредита ассигнаций революционные средства, как-то: он определил цены всех товаров и цену работной платы; долги, сделанные займами в звонкой монете, долженствовали быть платимы ассигнациями. Вредные последствия таких мер были ощутительны, и конгресс нашелся в необходимости уничтожить сии постановления; ассигнации же, теряя 400 против 1, в 1781 году вышли совершенно из обращения1. В последние годы примеры сильного упадка ассигнаций представлялись и теперь еще представляются в Австрии и Дании, из коих в первой в 1811 году за сто гульденов серебром платили более тысячи ассигнациями; в Дании же один серебряный талер стоил в 1812 году двенадцать бумажных. Российские государственные ассигнации имеют некоторое О русских различие с иностранными, состоящее в том, что наши могут без ассигна-потери быть промениваемы на медные деньги. 1 Chateaubriand. Essai sur les revolutions. Т. II. P. 163. 261 Состояние курса российских ассигнаций в одинаковом виде в течение последних годов и при весьма трудных обстоятельствах весьма замечательно. Так как нет действия без причины, то и сие явление должно на чем-либо основываться. Главною причиною оного можно почитать то, что ассигнации, сделавшись равными в ценности своей четвертой части ценности серебряной монеты, упали более, нежели сколько должно им упасть было вследствие тогдашней соразмерности между звонкою монетою и бумажными деньгами, которая всегда определяет ценность сих последних. Таким образом, причина, вследствие коей бумажные деньги долженствовали бы неотменно упасть в последующих годах, не имела сего действия, потому что упадок бумажных денег предшествовал сей причине; действие сей причины ограничилось только тем, что предшествовавший ей упадок бумажных денег, происходивший не столько от перемены соразмерности бумажных денег к чистым, т. е. от умножения сих первых, сколько от принятых финансовых мер, - что сей упадок был, так сказать, утвержден, консолиди- рован и основывается теперь на сих обеих причинах. с Происходящий от чрезмерного умножения государствен- поправле- ных ассигнаций упадок курса оных, заставляет правительства ниякреди- думать о возвышении сего курса. Но средства, в сем случае, табумаж- употребляемые ими, состоят обыкновенно в единовременных ных денег пособиях, кои не только что зла не искореняют, но делают оное даже более чувствительным впоследствии. Дблжно наконец согласиться, что все такие единовременные вспоможения совершенно бесполезны, чему опыт непрестанно представляет доказательства. К числу вспомогательных средств сего рода принадлежит в особенности то, что правительства при великом упадке банковых ассигнаций выдают новые бумажные деньги, кои должны быть употребляемы на выкуп старых. Свойство сих новых бумажных денег бывает различно, смотря по обстоятельствам. Во Франции в конце 1796 года при великом упадке курса ассигнаций были введены новые бумажные деньги под названием мандатов*. Сии мандаты, подобно ассигнациям, долженствовали быть употребляемы в заплате налогов и в покупке национальных имений; и в сем последнем случае с тою только разницею, что, имея мандаты, можно было выбрать какое-либо из национальных имений, заплатить ценность оного мандатами и вступить во владение без дальнейших околичностей. Цена каждого имения долженствовала равняться двадцати- или двадцатидвухлетней сложности дохода. Содержание ассигнаций к мандатам было сначала определено как 30:1, потом как 100:1. Невзирая на все старания правительства поддержать курс мандатов, он беспрестанно упадал более и более1. Средства, кои по сие время были употребляемы в Австрии для поправления кредита бумажных денег, состояли также в единовременных пособиях, а именно: в уничтожении старых бумажных денег посредством новых. При обнародовании манифеста австрийским правительством, вследствие коего так называемые погашающие свидетельства (Ammortisations-Scheine, billets d'ammortissement) долженствовали заступить место банковых ассигнаций, все сведущие по сей части люди 1 Правительство платило тогда чиновникам жалованье отчасти хлебом, мясом, свечами и даже лесом. D'Ivernois. Histoire des finances Franзaises, en 1796. P. 71. 262 предвидели, что сей способ поправить кредит бумажных денег останется безуспешным; и опыт оправдал сие мнение. Последняя финансовая операция в Австрии, обнародованная в 1816 году, могла бы принести существенную пользу, если бы правительство точнее определило сумму чистых денег, посредством коих оно намерено выводить из обращения ассигнации, и если бы оно ограничило свои действия выкупом ассигнаций посредством получаемых им контрибуционных денег из Франции и Италии; с сею операциею могло бы быть соединено и учреждение банка, но на лучшем основании, нежели то, которое принято австрийским правительством. Судя по обнародованному о сей операции манифесту, никак нельзя ручаться за успех принимаемых мер, и вероятно, что добрая воля правительства не увенчается удачею1. Средство уменьшить сумму бумажных денег посредством возвышения нарицательной ценности чистых денег равно бесполезно и несправедливо2. Единственное средство для поправления курса государственных ассигнаций состоит в уменьшении количества оных. 1 Сделанные австрийским правительством перемены в погашении долгов по издании сего манифеста нам неизвестны. 2 Иногда правительства возвышают нарицательную ценность чистых денег для уменьшения грсударственных долгов: мы видели пример сему выше, говоря о финансовых операциях регента во Франции. Такой же пример показывает история Швеции, когда в 1685 году в сем государстве нарицательная ценность денег была возвышена вдвое. Оттого казенные заимодавцы потеряли 9 миллионов талеров. Puffendorff. Histoire de Suйde. T. II. P. 66. - Древняя история также представляет примеры перемен ценности чистых денег. Heeren's Ideen. T. III. S. 319. 263 Такое уменьшение всего лучше и выгоднее может быть произведено посредством продажи за ассигнации недвижимых имений государственных, если таковые существуют. Получаемые за имения ассигнации должны быть немедленно уничтожаемы. Система погашения может быть и в сем случае употреблена с великою пользою. При продаже государственных иму-ществ вместе с крестьянами в тех землях, где сии последние не пользуются еще совершенною свободою, правительство может законом определить права и обязанности как сих крестьян, так и новых их помещиков. Сим даст оно прекрасный и благодетельный пример всем помещикам вообще, сотворив новый класс граждан в государстве, класс, в состав коего со временем вошли бы все крестьяне, принадлежащие помещикам, и который рано или поздно должен произойти вследствие успехов образованности и просвещения. При продаже имений правительство не должно определять сроков, в течение коих известная часть имений должна необходимо быть продана, дабы при конце сих сроков не быть принужденным отдавать имения ниже действительной ценности оных. Если правительство не имеет ни таких имений, ни чистых денег для выпуска ассигнаций по курсу, ни кредита, то в сем случае нет другого способа к поправлению государственных финансов, как, оставляя все количество ассигнаций в обращении, определить нарицательную ценность оных по курсу и заставить подданных платить налоги по сей униженной ценности. В сем случае правительство должно только стараться, чтобы ассигнации еще более не упали. Кроме сих средств одно только совершенное уничтожение бумажных денег может поправить состояние государственных финансов. Какую пользу принесли все другие средства, употребляемые для поправления финансов в различных государствах? Какую пользу принесли в Австрии все не надлежащим образом учрежденные комиссии погашения долгов? Никакой, но между тем, может быть, подали невыгодный пример другим правительствам, кои без успеха, но с убытком учреждали вскоре после того такие комиссии. Покупка^ Если правительство покупает бумажные деньги на чистые ассигнаций по курсу, то сие согласно с справедливостию. Скажут, что пра- по курсу вительство обещало платить по ассигнациям сполна; но мы заметим, что сие обещание, не быв исполняемо прежде, не может и не должно быть исполняемо после. Те, у которых правительство покупает ассигнации по курсу, получили оные за такую же цену, какую им дает правительство; все же количество потери, претерпенной ассигнациями, несли прежние владельцы оных, когда ассигнации, постепенно упадая, переходили из одних рук в другие. Если бы правительство при покупке ассигнаций начало платить не по курсу, но в полной определенной ценности оных, то сие было бы весьма несправедливо, ибо последние владельцы бумажных денег, которые продают оные правительству, получили бы чрез то незаслуженный важный барыш на счет как прежних владельцев ассигнаций, так и на счет всего народа, который доставляет чистые деньги правительству. 264 Впрочем, такого рода несправедливости нельзя ожидать ни от какого правительства. Многие представляют уменьшение ценности бумажных денег и определение оной по курсу со стороны правительства чрезвычайно вредным для кредита государственного и противным политике. Но мы заметим, что при таких обстоятельствах вред от бумажных денег уже существует и сии меры не могут увеличить вреда сами собою, но могут только воспрепятствовать еще большему распространению оного. Что касается до кредита, то сии меры не только что его уменьшить не могут, но приводят в лучшее состояние: опыт доказывает, что если государство, не имея кредита, объявляет себя банкротом, т. е. унижает или совсем уничтожает ценность бумажных денег, то сия мера, избавляя государство от обязанностей, требующих денег, возвышает кредит государственный, и правительство по объявлении себя банкротом находит более сумм для займа, нежели прежде. Как при постепенном упадке курса бумажных денег, так и при совершенном уничтожении оных правительство должно пещись о наблюдении справедливости относительно взаимных договоров подданных между собою. Такое попечение тем легче, что оно ничего не стоит; но иногда правительства и даром не могут быть справедливыми! В сем случае важные соображения не позволяют иногда правительству вмешиваться в подробное уравнение тяжести между подданными. Для сего правительство должно определить содержание бумажных денег к чистым во все время упадка ассигнаций, дабы все платы, основанные на договорах, заключенных в продолжение сего упадка, были делаемы, следуя сему содержанию1. Уменьшение ценности бумажных денег Определение содержания бумажных денег к чистым во все время упадка сих первых. 8са1а Вступле- По уничтожении бумажных денег чистые вступают в об-ние чистых ращение. Сие вступление чистых денег делается несколько мед- денег в 00~ ращение леннее в тех государствах, кои небогаты собственными произ-по уничто- ведениями, где промышленность состоит более в перерабаты-жении бу- вании чужестранных, нежели в продаже своих грубых произве-мажных дений, или в коих заграничная торговля состоит более в перевозной торговле. Напротив того, в тех государствах, кои богаты собственными своими произведениями, кои продают оные иностранным государствам, бумажные деньги скорее заменяются чистыми. ценности звонкой монеты, хотя и нельзя отрицать, что упадок бумажных денег выводит иногда цены товаров из той соразмерности, которая должна существовать и действительно существует между ценами на серебро и на ассигнации и определяется отношением количества последних к количеству первых. При сильном упадке бумажных денег в Австрии правительство сделало постановление, чтобы долги по обязательствам между частными людьми уплачивались по тому курсу, какой бумажные деньги имели при заключении или составлении обязательства; вместе с сим правительство означило постепенный упадок курса ассигнаций. Французские короли, переменяя ценность монет, препятствовали иногда подданным употреблять сии беззаконные действия в свою пользу в отношении к их частным обязанностям. Само правительство всегда пользовалось сими переменами монеты, но обязывало иногда подданных платить и получать в таких случаях старою монетою или новою по сравнительному курсу с прежнею. 1 Когда в 1770 году известный французский генерал-контролер аббат Террей остановил уплату по ассигнациям, то вдруг случилось множество самоубийств. В 1771 году считали 2350 объявленных банкротов и 200 самоубийств. В течение одного января месяца 1772 года вновь случилось уже 12 самоубийств. 266 Заключе- Важные действия имело изобретение бумажных денег, ние изобретение простое, введенное для облегчения торговли и само собою следовавшее из порядка вещей. В руках человеческих все может быть употреблено во зло. Неисчислимые бедствия сопровождали распространение и усовершенствование сего изобретения: миллионы людей были погружаемы в нищету падением кредита бумажных денег; происходившее оттого уничтожение взаимной доверенности граждан сильно потрясало общество в его основании; хищения, самоубийства1, буйство пороков и, наконец, ниспровержение престолов частию от того происходили. Следствия ужасные! Но весьма несправедливо принимать в рассуждение одни только пагубные, не обращая внимания и на благодетельные, чудесные действия бумажных денег... Франция во время революции много потерпела от своих бумажных денег, но чем вела она войну в продолжение неколь-ких лет? Чем содержала она бесчисленные полки, защищавшие отечество и делавшие завоевания? Большое участие имели в сем бумажные деньги; следственно, они способствовали к последовавшему возвышению сего государства. Если мы взглянем на Северную Америку, другое много пострадавшее от бумажных денег государство, то увидим, что во время упадка ассигнаций американцы дрались за свободу и делали великие пожертвования в пользу нового отечества - рождающейся республики. Свобода была для них дороже кредита. Новейший пример чудес, производимых бумажными деньгами, видел свет отчасти в последнюю войну австрийцев против Франции, но в особенности во время войны 1809 года. Тогда Австрия выставила в поле 400 ООО воинов, и сие по большей части посредством бумажных денег. Австрия весьма много пострадала от упадка ассигнаций; но сие происходит в особенности оттого, что предпринятая тогда война имела успех несчастный1. 1 Когда войска Филиппа II осаждали Лейден для покорения оного вновь испанскому игу, то правление сего города, не имея денег, выдало в обращение ассигнации с надписью на оных: за свободу. По прекращении войны ассигнации были выкуплены чистыми деньгами. После компании 1812 года можно было бы в России выпустить в обращение на несколько миллионов новых бумажных денег, определив оные единственно для вспоможения наиболее потерпевшим от войны губерниям. Учреждение сих новых бумажных денег могло бы быть сделано таким образом, чтобы они не повредили кредиту существующих ассигнаций, но принесли бы великую пользу разоренным губерниям, следственно, всему государству и самому правительству. 267 Сие показывает сильные действия бумажных денег, но не извиняет правительств, которые употребляют во зло доверенность подданных. В нынешнем состоянии Европы все правительства должны устремить свое внимание на поддержание и сохранение кредита государственного. Действия кредита еще чудеснее, но не ведут народ к разорению; напротив того, сохраняют и утверждают собственность граждан. - Век бумажных денег прошел для теории, и прошел безвозвратно. Век кредита наступает для всей Европы. Усовершенствование системы кредитной пойдет наряду с усовершенствованием политического законодательства, в особенности с усовершенствованием системы представительства народного. Да благословит небо благие подвиги мудрых правительств и преданных отечеству граждан! Печатается по: Тургенев Н.И. Опыт теории налогов. Третье издание. — М.: Государственно-экономическое издательство, 1937. КОММЕНТАРИИ Сочинение Н.И.Тургенева «Опыт теории налогов», изданное в 1818 году и переизданное в 1819 году, является одной из самых значительных отечественных работ в области теории финансов С. 122. * Физиократы (physiocrates) - французская школа экономистов второй половины XVIII века, основанная около 1750 года Франсуа Кенэ (Quesnay, 1694-1774) и получившая название «физиократия» (physiocratie, т. е. господство природы), данное ей первым издателем сочинений Ф.Кенэ Дюпон де Немуром ввиду того, что единственным самостоятельным фактором производства эта школа считала почву, природу. Полагая, что прибавочная стоимость создается только в земледелии, единственной ее формой физиократы признавали земельную ренту. Излишек произведенных потребительских стоимостей физиократы называли «чистым продуктом». В практических выводах физиократы добивались осуществления экономической политики, направленной главным образом на развитие крупного земледелия. Для привлечения капиталов в земледелие они требовали введения свободы торговли, ничем не ограниченной свободы конкуренции, гарантии частной собственности, замены всех видов прямого и косвенного обложения населения налогами единым налогом, взимаемым с «чистого продукта», достающегося землевладельцам. Более поздние последователи физиократов (например, американский экономист Генри Джордж) предлагали заменить все налоги единым налогом с ценности земли. В России его идеи поддержал Л.Н.Толстой. Физиократы были сторонниками «естественного порядка» (ordre naturel) в экономической жизни общества - идеи, родственной понятию естественного права. Они первыми стали считать, что в экономической жизни общества господствует известный естественный порядок и что наука может и должна его открыть и сформулировать. Вопрос стоял, по их мнению, в том, чтобы узнать, какие законы управляют явлениями экономической жизни - и этого будет вполне достаточно для создания полной теории производства и распределения богатств. В России «чистых» представителей физиократической теории не было. Идеи физиократов распространялись в России при помощи французской просветительской литературы, но не имели сколько-нибудь заметного влияния. 269 С.131. Бентам (Bentham) Иеремия (1748-1832) - английский социолог, философ и юрист, родоначальник одного из направлений в английской философии - утилитаризма. В 1776 году опубликовал (анонимно) свою первую работу - «Отрывок об управлении» («Fragment on government))). Свои воззрения на вопросы нравственности и законодательства Бентам впервые изложил в сочинении «Introduction to the principles of morals and lйgislation» (Введение в основу нравственности и законодательства), которое было бы напечатано в 1780 году, но явные недостатки, указанные друзьями и признанные самим автором, побудили Бентама приостановить выход в свет этого трактата. Он появился только в 1789 году в обработке Дюмона под заглавием: «Principes de lйgislation». И.Бентам писал сочинения по вопросам уголовного права, законодательного процесса, судебной реформы. С. 132. Неккер (Necker) Жак (1732-1804) - французский государственный деятель, родился в Женеве, отец его был профессором права. В 1776 году он был назначен директором финансов. До поступления на государственную службу имел собственную банковскую контору. Неккер фактически руководил министерством финансов. Пользуясь неограниченным доверием в биржевом мире, Неккер умел добывать деньги на сравнительно выгодных условиях и за 5 лет своего управления сделал новых долгов на 500 млн ливров. Осознав, что без коренных преобразований государство ждет неминуемое банкротство, он решился на смелый шаг ив 1781 году опубликовал бюджет, при этом раскрыв для общественности безграничную расточительность двора как главную причину дефицитов. В мае 1781 года ушел в отставку. В 1788 году вновь получил пост управляющего финансами. 11 июля 1789 года Неккер получил отставку с приказанием покинуть Париж. Последние годы своей жизни провел в Швейцарии. С. 133. Меркантилизм (фр. mercantilisme от итал. mercante - торговец, купец) - целая система экономической политики, господствовавшей в Европе до второй половины XVIII века. В период раннего меркантилизма (последняя треть XV - середина XVI века) господствовала теория денежного баланса, обосновывавшая политику, направленную на увеличение денежного богатства чисто законодательным путем. В целях удержания денег в стране запрещался их вывоз за границу, все вырученные суммы от продажи иностранцы были обязаны тратить на покупку местных изделий. 270 Для позднего меркантилизма (вторая половина XVI века - и расцвет XVII века) характерна система активного торгового баланса, который должен был обеспечиваться через вывоз готовых отечественных изделий, а также при помощи посреднической торговли. Вывоз денег за границу разрешался. При этом выдвигался принцип: покупать дешевле в одной стране и продавать дороже в другой. Политика меркантилизма в целях увеличения производства товаров для экспорта предполагала поощрение развития промышленности, активного протекционизма, поддержку экспансии торгового капитала (в частности, поощрение создания монопольных торговых компаний), развитие мореплавания и флота, захват колоний, резкое повышение налогового обложения для финансирования всех этих мероприятий. С развитием капитализма основные направления политики меркантилизма перестали соответствовать новым экономическим условиям. На смену меркантилизму пришла политическая экономия, теоретически обосновывающая свободу хозяйственной деятельности. С. 134. Мирабо (Mirabeau) Виктор Рикетти (1715-1789) - маркиз, физиократ. Служил в армии; уйдя в отставку, написал свое первое сочинение «Testament politique» (1747). В 1750 году Мирабо издал «L'utilitй des Etats provinciaux», в 1756 году - «Ami des hommes ou traitй de la population», труд, проникнутый идеями физиократов, но написанный автором еще до знакомства с Кенэ, восторженным почитателем которого он стал впоследствии. В 1760 году Мирабо опубликовал «Thйorie de l'Impфt», где резко выступил против откупщиков (fermiers gйnйraux). Кроме названных работ, Мирабо опубликовал множество научных статей в духе учения физиократов. С. 161. Сей, Сэй (Say) Жан Батист (1767-1832) - французский экономист, сторонник свободной торговли и невмешательства государства в экономическую жизнь. Профессор политической экономии (с 1819 года). Главное произведение - «Катехизис политической экономии, или Краткое учение о составлении, распределении и потреблении богатств в обществе». СПб., 1833 (перевод). С. 164. Аннуитет (аннюитет - annuity) - так обычно называли сумму, вносимую ежегодно по предварительному условию для погашения долга или процентов. Аннуитет противопоставлялся постоянной и пожизненной ренте как рента срочная, а именно под аннуитетом понимали определенный взнос на определенное количество лет, который 271 совокупно с процентами заключал в себе и часть капитала, так, чтобы к концу назначенного срока погашен был весь долг. Такой способ применялся и к государственным займам, преимущественно в Англии, где заключенные на 49 (краткосрочные аннуитеты) или на 99 лет (долгосрочные аннуитеты) займы погашались таким же образом. С. 170. Затрагивая налоги Северной Америки, автор ссылается на одну из работ Вениамина Франклина. Франклин Бенджамин (Benjamin Franklin) (1706-1790) - американский политический деятель, ученый. В 1727 году основал в Филадельфии собственную типографию, в 1743 году - научное философское общество, председателем которого оставался до конца своей жизни. В 1757-1761 и 1766-1775 годах представлял северо-американские колонии в Лондоне по вопросам финансового управления. После начала войны за независимость в Северной Америке вернулся на родину. В основе политических воззрений Франклина лежит концепция естественных и неотъемлемых прав человека, к которым он относил жизнь, свободу, собственность. В области политэкономии Франклин выступил против доминировавшей меркантилистской теории, отстаивал экономические воззрения физиократов. С. 172. В данной части главы III автор высказывается о нежелательности взимания налогов с дохода от заработной платы. Более справедливым ему представляется переложить налоговое бремя на потребителя. С. 186. Форбоне, Форбонне (de Forbonnais) Francis-Vйron Duverger (1722-1800) - французский финансист. Наиболее известными трудами его являются «Considйrations sur les finances de l'Espagne» (1753) и работа, на которую ссылается Н.И.Тургенев, «Recherches et considйrations sur les finances de la France depuis 1595 jusqu'en 1721» (1758). Форбоне был хорошо знаком с финансовым положением Франции, неоднократно предлагал меры к его улучшению. В 1790 году принял участие в денежной реформе. С. 210. Система откупов (откупная система) имела широкое распространение в средневековой Европе (Франции, Италии, Испании, Голландии и др. государствах). Она была известна еще в античном мире (Греции, Риме). В Древней Руси получила незначительное развитие. Откупная система распространялась в основном на косвенные налоги: таможенный, соляной, винный. Откупщиками являлись обычно крупные торговцы. Поскольку откупа требовали больших денежных средств, 272 откупщики иногда объединялись в компании. Для сбора налогов и доходов создавался специальный аппарат. Различались два вида откупов: генеральный и специальный. В России развитие откупной системы относится к XVI-XVII вв. Наибольшее распространение имели таможенные и особенно винные откупа. В середине XIX века доходы откупщиков составляли свыше 200 млн руб. в год. В 1863 года винные откупа заменили акцизами. С. 237. Гиббон Эдуард (1737-1794) - английский историк, автор «History of the decline [в книге Н.И.Тургенева вместо слова «dйcline» стоит слово «increase» - третье издание, 1937] and fall of the Roman empire». С. 247. Анализ взглядов Н.И.Тургенева на бумажные деньги и денежное обращение содержится во многих публикациях, появившихся после выхода в свет «Опыта теории налогов». См., например: Демидов Н.И. Указ. соч.; Тарасов Е.И. Декабрист Николай Иванович Тургенев в Александровскую эпоху. Очерк истории либерального движения в России. Самара. 1923; Тарасова В.М. О ранней работе Н.И.Тургенева «Рассуждение о банках и бумажных деньгах» // Ученые записки (Марийский пед. Ин-т). Т. 10, 1956. С. 56-82); Евсеев М.П. Н.И.Тургенев о денежном обращении и кредите // Труды Томского ун-та. Т. 136, 1957. С. 63-74. С. 258. Отмечая, что «многие однако же утверждают, что посредством беспрестанного умножения бумажных денег можно наконец выгнать все чистые деньги из государства», автор называет имя Бюша, который также учился в Геттингенском университете. Н.И.Тургенев, видимо, был хорошо знаком с его работами. Бюш (Bьsch) Joahann Georg (1728-1800) - немецкий финансист. В 1766 году основал в Гамбурге коммерческую академию. Из многочисленных сочинений Бюша (преимущественно по коммерческим наукам) наиболее известны: «Abhandlungen von dem wahren Grunde des Wechselrechts» (Гамбург, 1770); «Encyclopдdie der historischen, philosophischen und mathematischen Wissenschaften» (Гамбург, 1795, в 2 т.); «Das Vцlkerrecht» (Гамбург, 1801) и др. С. 262. * Их еще называли территориальными мандатами (mandats territoriaux). Курс мандатов, выпущенных на 2 400 млн ливров, объявленный принудительным, стал очень быстро падать, и в 1797 году мандаты принимались в правительственных кассах по курсу 1:4000 их 273 номинальной стоимости, что привело к их изъятию из обращения. Ассигнации (ассигнанты - фр. assignats), заменившие мандаты, находились в обращении семь лет. М. Ф. ОРЛОВ О ГОСУДАРСТВЕННОМ КРЕДИТЕ Сочинение, писанное в начале 1832 года МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ ОРЛОВ Михаил Федорович Орлов был всесторонне образованным и высокоодаренным человеком. Он сделал головокружительную карьеру, в 26 лет став генерал-майором. По поручению императора Александра I Орлов принимал капитуляцию Парижа, когда ему было всего двадцать четыре года1. Современникам М.Ф. Орлов запомнился как блестящий офицер, тонкий ценитель литературы, публицист, общественный деятель, писатель. Его перу принадлежат работы по истории России и теории финансов. Нынешнему поколению он больше известен как герой Отечественной войны 1812 года и декабрист. Друзьями М.Ф. Орлова были П.Я. Чаадаев, A.C. Пушкин, В.А. Жуковский, П.А. Вяземский, Д.В. Давыдов, А.И. Герцен. 1 При составлении биографической справки использовались преимущественно следующие работы: Довнар-Запольский М.В. Мемуары декабристов (записки, письма, показания, проекты конституций, извлеченные из следственного дела, с вводной статьей). Вып. 1. Киев, 1906; Он же. Идеалы декабристов. М., 1907; Тайное общество декабристов. Исторический очерк, М., 1906; Семевский В.И. Политические и общественные идеи декабристов. СПб., 1909; Гершензон М.О. История молодой России. М., Пг., 1923; Базанов В.Г. Декабристы в Кишиневе (М.Ф. Орлов и В.Ф. Раевский). Кишинев, 1951; Декабристы. Сб. статей. М., 1951; Нечкина М.В. Движение декабристов. Т. I—II. М., 1955; Она же. Декабристы. М., 1975; Орлов М.Ф. Капитуляция Парижа. Политические сочинения. Письма. М., 1963; Павлова ЛЯ. Декабрист М.Ф. Орлов. М., 1964; Иовва И.Ф. Декабристы в Молдавии. Кишинев, 1975. 277 М.Ф. Орлов родился 25 марта 1788 года в Москве. Отец его - Федор Григорьевич (1741-1796) - был четвертым из пятерых братьев Орловых, которых события 1762 года, приведшие к воцарению Екатерины II, выдвинули на авансцену политической жизни. Отец Орлова не сделал такой блестящей карьеры, как прославленные братья Григорий и Алексей, но он получил графский титул и доступ к высшим государственным должностям. Михаил Федорович был внебрачным сыном графа Орлова, и только после его смерти (1796) указом от 27 апреля 1796 года Екатерина II признала за его детьми (их было семь) дворянские права и позволила им принять фамилию и герб Орловых. М.Ф. Орлов получил в наследство имение Милятино Масальского уезда Калужской губернии. С 1796 года Михаил Орлов воспитывался в Петербурге в пансионе французского эмигранта аббата Николя. По воспоминаниям однокашника и товарища М.Ф. Орлова, С.Г. Волконского, он был одним из самых способных учеников, тяготел к знаниям, к чтению книг, отличался любознательностью1. По окончании пансиона (1801) он был определен юнкером в Коллегию иностранных дел, «в службу вступил эстандарт-юнкером в л.-гв. Кавалергардский п. - 15.7.1805»2. Именно в этот период начинает складываться мировоззрение М. Орлова. Он рано вступает в самостоятельную жизнь, полную бурных событий, связанных с оживлением общественно-политической мысли после смерти Павла I3. Попав на службу в Кавалергардский полк, М.Ф. Орлов оказался в среде, в которой тогда царило всеобщее воодушевление и о которой один из современников писал: «Трудно представить, какой дух одушевлял тогда всех нас, русских воинов, и какая странная и смешная самонадеянность была спутницей такого благородного чувства. Нам казалось, что мы идем прямо в Париж»4. Не только юнкера мечтали померяться силой с французами, но именно они жаждали этого с особым нетерпением. Мечта М.Ф. Орлова вскоре сбылась. Он вместе со своим полком отправляется в заграничный поход, участвует в Аустерлицком сражении и за проявленную храбрость по возвращении домой производится в корнеты (1807), а позже (27 апреля 1808 года) - в поручики. В 1807 году М.Ф. Орлов в составе Кавалергардского полка выступил во второй боевой поход в Пруссию, где участвовал в сражении при Фридланде5. 1 Волконский С.Г. Записки. СПб., 1901. 1 Декабристы и лица, привлеченные к следствию по делу о тайных обществах // Декабристы. Биографический справочник. М., 1988. С. 135. 3 Павлова Л.Я. Декабрист М.Ф. Орлов. М., 1964. С. 7. 4 Жиркевич И.С. Записки // Русская старина. 1874. № 2. С. 218. Цит. по: Павлова Л.Я. Указ. соч. С. 8. ' Декабристы. Биографический справочник. С. 135; ПавловаЛ.Я. Указ. соч. С. 9. 278 Победа неприятельских войск при Аустерлице и Фридланде тяжело воспринималась в обществе, а офицерская молодежь считала это личным поражением. Видимо, эти события сыграли определенную роль в становлении М.Ф. Орлова как общественного деятеля, патриота, жаждавшего отомстить Франции за военные неудачи. Вскоре ему представилась такая возможность. В начале 1812 года никто уже не сомневался в надвигающейся войне между Францией и Россией. М. Орлов оказался в гуще событий, будучи участником и Отечественной войны, и заграничных походов 1813-1814 годов. Еще в 1810 году он стал адъютантом князя П.М. Волконского, а в апреле 1812 года, сопровождая своего генерала в составе царской свиты, прибыл в г. Вильно, где, как пишет Л.Я. Павлова, стал очевидцем и участником многих важнейших исторических событий. В самом начале войны М.Ф. Орлов побывал с делегацией у Наполеона, беседовал с его адъютантом Жирарденом, встречался с маршалом Бер-тье. Одновременно он выполнял ряд поручений разведывательного характера1, за что был пожалован во флигель-адъютанты2. М.Ф. Орлов участвовал в обороне Смоленска, новым главнокомандующим русской армией М.И. Кутузовым был назначен начальником штаба отдельного отряда генерал-лейтенанта Дорохова, принимал самое активное участие в Бородинском сражении и, по словам очевидцев, проявил чудеса храбрости и бесстрашия3. Он также отличился в операции по взятию г. Вереи, за что был пожалован «в 16-й день ноября 1812 года кавалером ордена святого Георгия четвертого класса»4. После сражения под Березиной Кутузов отправил М.Ф. Орлова к императору с докладом, и он был принят Александром I сразу по прибытии в Петербург5. 1 Павлова Л.Я. Указ. соч. С. 13. 2 Тартаковский А.Г. Бюллетень М.Ф. Орлова о поездке во французскую армию во время войны 1812 г. Археографический ежегодник за 1961 г. М., 1962. С. 416-438. 3 Муравьев H.H. Записки // Русский архив. 1885. № 10. С. 259. > Кутузов МЛ. Сборник документов. Т. IV. Ч. 2. М., 1955. С. 344. 5Там
же. С 416.

6 Орлов М.Ф. Капитуляция Парижа. Политические сочинения. Письма. М.,
1963.

С. 24-25. Павлова Л.Я Указ. соч. С. 16-20.

279

Незаурядные военные и дипломатические способности М.Ф. Орлова проявились
и во время заграничных походов русской армии. Он принимал участие в
сражении при Мерзебурге, в битве под Лейпцигом, командовал партизанским
отрядом, был в свите российского императора. Им был написан текст акта о
капитуляции Парижа, врученный маршалу Мармону и подписанный обеими
сторонами6. За боевые заслуги М.Ф. Орлов был награжден орденом Анны
второй степени, прусским правительством • орденом «Большого Орла 2-ой
степени». 25 марта 1813 года он получил звание полковника, а 4 апреля
1814 года был произведен в генерал-майоры7. Таковы вкратце вехи славного
боевого пути русского офицера М.Ф. Орлова. После окончания заграничных
походов он выполнял дипломатическое поручение Александра I по
урегулированию конфликта между Норвегией и Швецией.

В советской исторической литературе развитие революционной1 идеологии
декабристов рассматривалось как находившееся под непосредственным
влиянием передовой русской общественно-политической мысли второй
половины XVIII и начала XIX века. Считалось, что большую роль в
формировании взглядов декабристов сыграли освободительные идеи великих
русских просветителей того времени -Н.И. Новикова и А.И. Радищева.
Иногда незаслуженно умалялась роль Отечественной войны 1812 года и
заграничных походов русской армии 1813-1814 годов в формировании
передовых взглядов будущих декабристов. В действительности пребывание за
границей позволило русским офицерам увидеть воочию конституционное
развитие европейских государств, свободное общество, высокую культуру и
уровень жизни, а также познакомиться с принципами демократии.
Возвращались на Родину они с мыслями о необходимости поисков путей
преобразования России. Причину отсталости своей страны видели в
крепостном праве и самодержавии. Через годы поисков они пришли к
необходимости свержения существующего строя и назвали себя детьми 1812
года.

Прибыв из-за границы, Орлов сразу же приступает к активной служебной
деятельности. Он становится флигель-адъютантом царя и одним из его
любимцев, а «с 3 июня 1820 года назначен командовать 16-й пехотной
дивизией, пройдя предварительно через должность начальника штаба 4-го
пехотного корпуса»2. Но после войны Орлов был уже совсем другим
человеком. В 1814 году он начинает активную общественную деятельность и
практически до 1817 года работает над созданием тайного общества «Орден
Русских Рыцарей». В помощь себе он привлекает близкого друга М.А.
Дмитриева-Мамонова. Организованное ими общество имело
конспиративно-заговорщический характер и делилось на две части –
«Внутренний» Орден и «Внешний» Орден. Все вступающие в общество должны
были беспрекословно подчиняться его руководителям3. В этот же период
своей жизни Орлов увлекается масонством. Н.И. Тургенев, бывший в курсе
его планов, писал, что он стремился к восстановлению масонства, придавая
ему политическую окраску4.

1 На наш взгляд, правильнее было бы говорить об их
радикально-реформистских взглядах, т.к. большинство будущих декабристов
стояли скорее на умеренных позициях, чем на революционных.

2 Довнар-Запольский М.В. Мемуары… С. 15.

3 Павлова Л.Я. Указ. соч., С. 26-33.

4 Довнар-Запольский М.В. Тайное общество декабристов. Исторический очерк
М., 1906. С. 2-3 (тяж Довнар-Запольский М.В. Тайное общество …).

280

Отношение к общественной деятельности М.Ф. Орлова в столичной среде было
неоднозначным. Люди старшего поколения называли его общественную
деятельность «ветреностью» и «легкомыслием», потому что он «язычок
проклятый не может удержать»1. С пониманием отнеслись к деятельности
Орлова Н.Тургенев и князь Волконский2. М.В. Довнар-Запольский писал, что
«Орлов, человек умеренный и осторожный»3.

Оказавшись во Франции (1815) в должности начальника штаба 7-го
оккупационного полка, М.Ф. Орлов «не переставал размышлять над планами
тайного общества»4. В 1816 году он возвращается в Москву, а в конце
января 1817 года едет в Петербург, где/весной того же года вступает в
литературное общество «Арзамас», возникшее еще в 1815 году. Члены этого
общества проповедовали идею торжества новой литературы над засильем
старой, реакционной5.

Участие М.Ф. Орлова в «Арзамасе» ознаменовалось его кипучей
деятельностью. Он обращается к арзамасцам с предложением определить цель
общества, готовит несколько выступлений, его речи производят огромное
впечатление на слушателей6.

1 Довнар-Запольский М.В. Мемуары … С. 15.

2 Там же. С. 16.

3 Довнар-Запольский М.В. Идеалы декабристов. М., 1907. С. 212.

4 Павлова Л.Я. Указ. соч. С. 37.

5 Там же. С. 36-49.

6 Там. же. Указ соч. С. 49-56.

7 Довнар-Запольский М.В. Мемуары … С. 17.

8 Там же.

9 Довнар-Запольский М.В. Идеалы декабристов. С. 212. |° Щеголев П.Е.
Декабристы. М., Л., 1926. С. 72.

11 Павлова Л.Я. Указ. соч. С. 58.

281

В сентябре 1817 года М.Ф Орлов приезжает в Киев, где становится душою
либеральной части общества7. Среди исследователей декабристского
движения в России нет единства во взглядах по вопросу об участии и
активной деятельности Орлова в «Союзе Благоденствия» (1818-1821), однако
неоспоримый факт, что киевский и кишиневский периоды его общественной
жизни в основном и были связаны с этим обществом. Так, М.В.
Довнар-Запольский отмечал, что деятельность Орлова в «Союзе» нельзя
признавать интенсивной8, что Орлов «имел слабое отношение к Союзу
Благоденствия»’. П.Е. Щеголев, напротив, относил Орлова к ревностным
членам общества10. Подробно об участии Орлова в «Союзе» рассказывает на
страницах своей книги Л.Я. Павлова, которая предполагает, что он мог
вступить в «Союз Благоденствия» в августе-сентябре 1818 года, находясь в
отпуске в Москве. Принял его в тайную организацию А. Муравьев. После
возвращения в Киев Орлов скорее всего организовал там местное отделение
общества, поскольку под его руководством «в его доме реально действовала
ячейка «Союза Благоденствия»11.

Наиболее ярким событием в скучной, по признанию самого Орлова, жизни в
Киеве стала его поездка в Петербург на совещание «Союза Благоденствия».
На нем Пестель сделал доклад, в котором доказывал преимущество
республиканской формы правления перед конституционно-монархической. В
ходе следующего совещания обсуждался вопрос о насильственном свержении
монархии и цареубийстве как необходимых мерах для установления
республики1.

Летом 1820 года Орлов получает место командира 16-й пехотной дивизии в
Молдавии и уезжает в Кишинев2. В это время там уже существовала группа
членов «Союза Благоденствия», возглавлявшаяся полковником А.Г.
Непениным3. М.Ф. Орлов как член коренной управы в соответствии с уставом
«Союза Благоденствия» берется за создание местной управы общества”.

В Кишиневе М.Ф. Орлов ведет активную общественную и служебную
деятельность. В своей дивизии он решает навсегда покончить с
рукоприкладством и грубым отношением офицеров к рядовым. В первом же
приказе всю вину за частые побеги солдат за кордон он возлагает на
офицеров. Он обещает строго наказывать офицеров, вплоть до предания
суду, за избиения солдат. Всю свою энергию Орлов тратит на нравственное
воспитание своих подчиненных, на реформирование вверенной ему дивизии.
Видимо, его не покидала мечта о реформе всей русской армии, которая
изнывала от аракчеевщины5.

Завсегдатаем дома Орлова в Кишиневе становится A.C. Пушкин, приехавший
туда 21 сентября 1820 года. В круг его друзей входили В.Ф. Раевский,
И.П. Липранди, К.А. Охотников, П.С. Пущин6. Все свободное время они
проводили в спорах и размышлениях о будущем своей Родины. Путь к
республиканской России им виделся тернистым, но их непосредственное
участие – делом благородным.

1 Павлова Л.Я. Указ. соч. С. 67.

1 Иовва И.Ф. Декабристы в Молдавии. С. 67-68.

3 Базанов В.Г. Декабристы в Кишиневе; Иовва И.Ф. Указ. соч.

* Иовва И.Ф. Указ. соч. С. 68, 71.

5 Приказы и инструкции по 16-й Пехотной дивизии // Орлов М.Ф.
Капитуляция Парижа. С. 68-77.

6 Иовва И.Ф. Указ. соч. С. 75-79; ПавловаЛ.Я. Указ. соч. С. 73-77.

282

Жизнь М.Ф. Орлова оказалась особенно насыщенной и богатой событиями в
период с 1820 года по 18 апреля 1823 года, до его отстранения от
командования дивизией. Он продолжает поддерживать через Раевского связь
Кишиневской управы с Тульчинской, возглавляемой Пестелем, мечтает о
революции в России, с энтузиазмом приветствует революционные события в
Испании, Неаполе, Португалии. С присущей ему энергией оказывает
содействие грекам в подготовке восстания против Османской Турции, с
организатором которого, Александром Ипсиланти, был-дружен.

Однако главным вопросом для М.Ф. Орлова остается организация военного
переворота. Он был убежден, что солдаты всех четырех полков дивизии
поддержат его и потому был настроен решительно. В июне 1820 года в
письме А.Н. Раевскому он напишет: «…16 тысяч под ружьем (…). С этим
можно пошутить»1.

Политические идеи Орлова не совпадали с взглядами других членов «Союза
Благоденствия», а само общество переживало тяжелый кризис. Именно в
связи с этим появляется необходимость разработки новой программы,
изменения тактики и критерия отбора членов, выработки общего плана
открытого выступления2. После восстания Семеновского полка открытая
деятельность членов «Союза Благоденствия» становилась очень опасной,
т.к. о существовании тайных организаций стало известно правительству,
следившему за их деятельностью.

Кишиневскую управу на съезде «Союза Благоденствия», который состоялся в
начале января 1812 года в Москве, представлял М.Ф. Орлов. По словам И.Д.
Якушкина, Орлов на съезде предлагал самые крайние меры. Его товарищи по
«Союзу» объясняли это тем, что «Орлов, собиравшийся тогда жениться на
дочери Раевского – Екатерине Николаевне, ставил Обществу условия, на
которые оно согласиться не могло, и тем открывал себе возможность выхода
из Общества»3. М.В. Довнар-Запольский опровергает это предположение,
отмечая, что Орлов был человеком «практических действий и вполне
вероятно, что он серьезно предлагал те меры, о которых сообщает
Якушкин»4.

1 Боровой С.Я. М.Ф. Орлов и его литературное наследие // Орлов М.Ф.
Капитуляция Парижа. С. 295.

2 См.: Нечкина М.В. Декабристы; Павлова Л.Я. Указ. соч.; Иовва И.Ф.
Указ. соч.

3 Довнар-Запольский М.В. Мемуары … С. 18.

4 Там же.

5 Павлова Л.Я. Указ. соч. С. 86.

6 Нечкина М.В. Декабристы. С. 54.

7 Записки, статьи, письма декабриста И.Д. Якушкина. М., 1951. С. 45.

283

Л.Я. Павлова считает, что Орлов показал себя на съезде решительным,
искренним и никоим образом не собирался выходить из общества в случае,
если бы его члены поддержали план быстрых действий5. Однако этого не
случилось. Умеренные члены «Союза» решили «провести фиктивную ликвидацию
общества» и под видом его самороспуска отсеять ненадежных членов,
«организовать новое тайное общество»6. В итоге «Союз Благоденствия» был
ликвидирован, о чем официально объявил Н.Тургенев («как …
президент»)7, и образовано другое общество с новой программой и уставом.

М. Орлов не признал ликвидации «Союза» и продолжал готовить мероприятия,
нацеленные на установление республиканского правления путем
осуществления военного переворота1. В своих мемуарах он весьма нелестно
отзывается о работе московского съезда и деятельности общества. В
частности, он писал: «Общество сие было самое слабое и ничего
предпринять не могло. Члены оного, рассеянные по всей империи, без
связи, без способов сношения, без положительной цели, собираясь изредка,
чтобы обменять пару свободных слов, не имея другого действия, кроме
распространения своего числа членов; но и тут, не находя людей, их
понимающих, после трехлетнего труда едва могли дойти до 70 или 80
человек, из коих более половины носили только одно имя члена2. Я же в
сем Обществе был не более 5-ти месяцев, и выход сей был довольно
счастливым, ибо за оным воспоследовало разрушение общества»3.

К сожалению, в Записке М.Ф. Орлова нет сведений о его активной
общественной деятельности после возвращения из Москвы.

После съезда Орлов возвращается в Кишинев, в феврале 1-821 года едет в
Киев и делает предложение E.H. Раевской, а с началом греческого
восстания в Дунайских княжествах возвращается в Кишинев.

Видимо, греческие события вновь убеждают М.Ф. Орлова в необходимости и
правильности принимаемых им мер по подготовке военного переворота. Этому
не могла помешать и его свадьба с E.H. Раевской, состоявшаяся 15 мая
1821 года. Сначала все было прекрасно. «В Кишиневе молодые зажили на
широкую ногу, заняв два смежных дома и держа свой стол открытым для всей
военной молодежи»4. Тем временем над М.Ф. Орловым начали сгущаться тучи,
высшему командованию стали поступать многочисленные жалобы, самой
серьезной из которых является донос Грибовского «о тайном обществе,
отправленный им Александру I»5.

1 Павлова Л.Я. Указ. соч. С. 87.

2 С.Я. Боровой и М.И. Гиллельсон полагают, что Орлов явно преуменьшает
количественный состав «Союза Благоденствия». При невозможности точного
установления общего количества членов тайного общества авторы, ссылаясь
на свидетельства Н.И. Тургенева, М.К. Грибовского, И.Д. Якушкина,
называют не менее 200 человек. См.: Примечания к «Показаниям
генерал-майора Орлова 1-го» // Орлов М.Ф. Капитуляция Парижа. С. 330.

3 Записка о тайном обществе генерал-майора М.Ф. Орлова. Ч. I //
Довнар-Запольский. М.В. Мемуары … С. 7.

* Гершензон М.О. Указ. соч. С. 33. 5 См.: Базанов В,Г. Указ. соч. С.
19-51.

284

Военное начальство учреждает в 16-й дивизии тайную полицию. Недовольство
вызывает организация службы в вверенной Орлову дивизии. Вследствие этого
главнокомандующий 2-й армией П.Х. Витгенштейн в июле 1821 года
осуществил осмотр 16-й дивизии1.

Между тем М.Ф. Орлов, по-видимому, продолжал руководить Кишиневской
управой (1821-1822) и после ликвидации «Союза Благоденствия»2. Основным
направлением ее деятельности считается агитация среди военных.

1 Иовва И.Ф. Указ. соч. С. 142-153.

2 Павлова Л.Я. Указ. соч. С. 88.

5 Павлова Л.Я. Указ. соч. С. 96-102; Декабристы. Биографический
справочник. С. 135-137, 295-296.

4 П.Д. Киселев – начальник штаба 2-ой армии.

285

К этому же времени относится и создание генералом П.С. Пущиным, с
согласия Орлова, кишиневской масонской ложи «Овидий», в которую вступили
также Раевский и Пушкин. Александр I узнает о существовании тайной
организации и масонской ложи в Кишиневе. Последовал его немедленный
приказ о закрытии ложи. Видимо, император ждал новых доносов о тайной
организации, чтобы одним махом уничтожить ее и наказать ее членов. Весь
1821 год Орлов и его друзья по обществу продолжали подготовку 16-й
дивизии к вооруженному выступлению. В начале 1822 года Орлов
отправляется в отпуск в Киев, а командир корпуса, генерал-адъютант
Сабанеев, принимает серьезные меры по раскрытию тайной организации и
причин «бунта» в Камчатском полку3, по сути лично приступив к следствию.
Он вызывает на допрос Раевского, а в одном из своих писем обвиняет A.C.
Пушкина в тесных связях с будущими кишиневскими декабристами. Со
временем Сабанееву удается собрать много фактов, уличающих в
неблагонадежности служащих 16-й дивизии и ее командира. Первый этап
расследования Сабанеева заканчивается рапортом от 3 февраля 1822 года на
имя П.Д. Киселева4 «О причинах, ослабивших дисциплину и возродивших
якобы совершенное уничтожение власти всех частных начальников», а также
донесением на имя П.Х. Витгенштейна, на основании которых было начато
предварительное следствие над майором Раевским. 6 февраля у него был
произведен обыск и в тот же день он был арестован в Кишиневе. Орлов в
это время находился в Киеве и там узнал о происходивших событиях.
Осознав всю их серьезность, он отправляется в Тульчин, в Главную
квартиру армии. Здесь он получает официальное сообщение об аресте
Раевского. Наверняка Орлов понимал, что после ареста Раевского вплотную
займутся им. Он возвращается в Киев, продумывает план защиты а затем
едет к главнокомандующему П.Х. Витгенштейну в Тульчин. Цель его визита –
отстоять свои преобразовательные действия в вверенной ему дивизии.

Через некоторое время Сабанеев открыто обвиняет Орлова в попустительстве
нижним чинам, однако ему не удается обличить его в антиправительственных
замыслах. В итоге все обвинения против Орлова были сведены к его
недостаточному рвению в служебной деятельности. Теперь многое зависело
от показаний Раевского, которого подбивали к признаниям о деятельности
последнего в тайной организации, а взамен обещали свободу и прощение.
Раевский повел себя достойно и не выдал друга.

Вскоре М.Ф. Орлов был отстранен от командования дивизией (18 апреля 1823
года), что в первую очередь было связано с изменением отношения к нему
со стороны Александра I. Хотя Сабанееву не удалось доказать причастность
Орлова к тайной организации и следствие было прекращено, подозрения
остались. Так печально завершилась военная карьера блестящего русского
офицера М.Ф. Орлова. В 1823-1825 годах Орлов проводит время в постоянных
разъездах, посещает имение тестя в Киеве, бывает в Крыму, Одессе, в
своем калужском имении Милятино, в Москве. При этом активно занимается
историей, литературой, политэкономией. Продолжает встречаться с
друзьями, с будущими декабристами, его по-прежнему волнует судьба
России, ее народа1.

Во время восстания 14 декабря 1825 года на Сенатской площади Орлов
находился в Москве. По-видимому, его «хотели привлечь для руководства
войсками уже после того, как самодержавие будет свергнуто»2. Как видно
из «Записок» М.Ф. Орлова и исследований ряда историков, такое решение
было принято без его ведома. Орлова хотели поставить перед фактом, о чем
свидетельствует и письмо, направленное адресату накануне выступления.
Послание начиналось словами: когда «вы получите письмо, все будет
решено». «Из сего, – вспоминает Орлов, – я заключаю, что уже 12 числа
они были готовы к действию и более извещали о том, что предпринимают,
чем просили содействия»3.

1 См. подробнее об этом периоде жизни и деятельности М.Ф. Орлова в кн.:
Довнар-Запольский М.В. Тайное общество… ; Щеголев П.Е. Декабристы. М.,
Л., 1926; Базанов В.Г. Указ соч.; Восстание декабристов. Документы. Т.
XI. М., 1954; Очерки из истории движения декабристов. М., 1954; Павлова
Л.Я. Указ. соч.; Иовва И.Ф. Указ. соч.; Нечкина М.В. Декабристы.

2 Павлова. Л.Я. Указ. соч. С. 114.

3 Записки о тайном обществе генерал-майора М.Ф. Орлова. С. 16.

4 Графиня Нина Александровна Орлова-Чесменская, двоюродная сестра М Ф.
Орлова, у которой он проживал, будучи в Москве.’

286

О подавлении восстания Михаил Федорович Орлов узнал на обеде у своей
сестры, графини H.A. Орловой4. Как вспоминает он сам, данное известие
подтвердилось приездом генерал-адъютанта Комаровского. Предполагая, что
его могут арестовать, Орлов уничтожает многие свои бумаги, сказав своим
близким: «Вы увидите, что тут замешаны кто-нибудь из моих старых
знакомых, и я от сего пострадаю»1. Он не ошибся. В конце декабря М.Ф.
Орлов был арестован в Москве и препровожден в Петербург. Здесь
состоялась его встреча с Николаем I, вернее первый допрос.

«Позвав Орлова в свой кабинет, Николай сказал ему:

В этот момент с тобой говорит не император, но Николай Павлович.

Они уселись.

Ты любил моего покойного брата; ты знаешь, что он тебя любил также; ты
ему обещал оставить это сообщество. Что же ты сделал? Вот письмо,
которое ты писал после своего обещания. Что ты можешь ответить? Честный
человек сдерживает свое слово, и т.д. Говори, что можешь сказать!

Орлов не дал никакого ответа, несмотря на дружественные увещания
императора, который, наконец, поднялся и сказал ему:

Теперь император приказывает тебе: иди прочь!

При этом государь показал Орлову дверь. Сконфуженный Орлов хотел что-то
пробормотать, но император, показывая дверь, сказал ему:

Император не повторяет; теперь ты станешь отвечать в крепости на вопросы
комиссии»2.

Император пытался узнать от Орлова новые подробности об арестованных
заговорщиках, но, ничего не добившись, приказал доставить арестованного
в Петропавловскую крепость. За него заступается брат, Алексей Орлов,
который был очень близок к Николаю I. В день восстания он командовал
конной гвардией и участвовал в его подавлении. Именно благодаря
заступничеству Алексея, Михаил Орлов будет освобожден из крепости 17
июня 1826 года. До этого дня судьба арестованного находилась в руках
Николая I и Следственного комитета, представившего в мае 1826 года
заключение о степени виновности Орлова.

Сразу после освобождения М.Ф. Орлова отправили в Москву, а затем в
имение Милятино с инструкцией и приказом калужскому генерал-губернатору
осуществлять постоянный секретный надзор. Живя в деревне, он старается
быть в курсе общественной жизни, ведет переписку с друзьями.

1 Записки о тайном обществе генерал-майора М.Ф. Орлова. С. 16.

2 Цит. по кн.: Гершензон М.О. Указ. соч. С. 57-58.

287

Через несколько лет М.Ф. Орлов просит разрешения поселиться в Полтаве и
29 октября 1829 года с семьей переезжает туда. В этом городе Орлов
прожил до лета 1830 года Вскоре Алексею Орлову удается выхлопотать у
Николая I разрешение на переезд брата в Москву. В начале мая 1831 года
М.Ф. Орлов получает письмо от Бенкендорфа с сообщением, что ему
разрешено проживание в Москве. По переезде и до 1834 года Орлов жил на
Дмитровке, в доме Шубиной (М. Дмитровка, 12), а затем переехал на
Садовую, в дом Цициановых (Садовая-Кудринская, 13). М.Ф. Орлов жил
скромно, но от светской жизни не отказывался. Посещал собрания, театры.
У него в гостях бывали граф В.А. Бобринский, Я.Н. Свербеев, П.Я.
Чаадаев, В.П. Зубков, граф Мусин-Пушкин, А.И. Герцен, A.C. Пушкин. Более
всего он был дружен с Чаадаевым1.

А.И. Герцен посвятил М.Ф.Орлову в «Былом и думах» несколько страниц и
дал следующую характеристику его положения в Москве: «Бедный Орлов был
похож на льва в клетке. Везде стукался он в решетку, нигде не было ему
ни простора, ни дела, а жажда деятельности его снедала … Лев был
осужден праздно бродить между Арбатом и Бассман-ной, не смея даже давать
воли своему языку»2. Несмотря на это, он по-прежнему много работает,
пишет научные труды. Надзор с него не был снят, и зимой 1811 года на
просьбу посетить Петербург он получает отказ.

Умер М.Ф. Орлов 19 марта 1842 года и похоронен на Новодевичьем кладбище.

О работе М.Ф. Орлова «О государственном кредите»

Из научного наследия М.Ф. Орлова следует выделить работы, посвященные
финансовым вопросам, которые стали интересовать его после Отечественной
войны 1812 года.

В одном из писем Д.П. Бутурлину, написанному 20 декабря 1820 года, М.Ф.
Орлов замечает: «… мы не можем сделать шагу, чтоб наши денежные
средства не пришли в изнеможение … насильственное собрание податей
питает также и увеличивает непримиримую ненависть»3. Вплотную
кредитно-финансовыми проблемами он начал заниматься после своей
отставки. Косвенным подтверждением этого служат слова самого Орлова:
приехав «в Москву около сентября, я вел жизнь уединенную и занимался
сочинением, которое намерен был представить правительству»4.

1 Чужое Н. Указ. соч. С. 317-318.

2 Герцен А.И. Полное собрание сочинений и писем / Под ред. М.К. Лемке.
T. XII. С. 198, 199. Цит. по: Чулков H. М. Указ. соч. С. 318.

3 Декабристы и их время. Т. 1. С. 203.

4 Записки о тайном обществе генерал-майора М.Ф. Орлова. С. 14. s Павлова
Л.Я. Указ. соч. С. 128.

288

Исследование, посвященное вопросам государственного кредита и
кредитно-финансовым проблемам России, было закончено М.Ф. Орловым в 1832
году5. За содействием в издании книги Орлов обращается к своему другу
П.А. Вяземскому, который советует ему опубликовать только первую часть
труда – «О государственном кредите», но не может своими силами решить
вопрос об издании рукописи.

М.Ф. Орлов вынужден обращаться к высокопоставленным чиновникам –
министру юстиции Д.В. Дашкову, шефу жандармов и начальнику III отделения
А.Х. Бенкендорфу, министру народного просвещения и президенту Академии
наук С.С. Уварову. Последний ставит в известность Николая I, который
приказывает послать рукопись на экспертизу в Академию наук. Рецензент
Шторх раскритиковал работу, но М.Ф. Орлов решил продолжить борьбу за ее
издание1. Вновь неоценимую помощь ему оказал брат Алексей. В декабре
1832 года М. Ф. Орлов получает разрешение на издание книги после
предварительной цензуры. Цензор заметил, что в работе рассматриваются не
только финансовые, но и политические вопросы. Мытарства продолжались.
Рукопись была направлена С.С. Уварову, затем, по его распоряжению –
члену Главного цензурного управления барону Ф.И. Брунову. Было принято
решение, что работу можно будет издать только после изъятия из рукописи
текста, касающегося социально-политических проблем. Цензор счел
вызывающими идеи о связи государственного кредита с общественным
прогрессом и состоянием политических свобод, о политическом и
социологическом значении учения о государственном кредите, об
отрицательном влиянии налогов2. Автор оказался в безвыходной ситуации и
вынужден был согласиться. Книга была опубликована анонимно осенью 1833
года, а на ее титульном листе значилось: «Сочинение, писанное в начале
1832 года».

Книга «О государственном кредите» – самое крупное произведение М.Ф.
Орлова и по сути первая работа в мире по теории государственного
кредита. Без цензурных купюр книга была издана в Лейпциге в 1840 году
под заглавием «О государственном кредите. Сочинение русского
государственного деятеля»3.

‘ См.. ПаелоеаЛ.Я.. Указ. соч. С. 127-128.

2 Новые материалы о книге декабриста М.Ф. Орлова «О государственном
кредите». Приложение. Зап. отд. рукописей Российской Государственной
б-ки, вып. 17. М„ 1955. С. 222-223.

3 Ueber den Staatskredit. Von einem russischen Staatsmanne. Leipzig,
1840. Впервые полный текст напечатан в кн.: Орлов М.Ф. Капитуляция
Парижа. Политические сочинения. Письма. С. 98-216.

289

10 Зак. 61

Книга М.Ф. Орлова «О государственном кредите» вышла в свет в период
финансовой реформы в России, осуществлявшейся Е.Ф. Канкри-ным. Сущность
этой реформы сводилась к попытке восстановления металлического денежного
обращения путем девальвации. Она была принята доброжелательно как
отвечающая потребностям казны, нуждам развивавшейся промышленности и
торговли1.

В отличие от министра финансов Е.Ф. Канкрина М.Ф. Орлов видел
возможность коренных преобразований только в совокупности политических,
социально-экономических и финансовых преобразований. Он придавал большое
значение развитию банковского дела.

После издания книги М.Ф. Орлов с нетерпением ожидал общественного
мнения, о чем писал в письме H.H. Раевскому (младшему): «Вызвал ли он
(труд) некоторую сенсацию в обществе? Похвалы, которые я получаю, ни в
коей мере меня не удовлетворяют. Они почти все относятся к первым
страницам моей работы, доказывая мне, что немногие дочитали до конца. Я
хотел бы знать правду, как бы сурова она ни была»2. К сожалению, книга
не вызвала широкого интереса общественности. Автор был задет и очень
расстроен.

Одним из первых получил в подарок от автора книгу с рукописными
вставками A.C. Пушкин. Известно, что, читая ее, поэт сделал несколько
критических замечаний на полях, однако публично он никак не
откликнулся3.

Другой известный современник М.Ф. Орлова, H.A. Бестужев, прочитав его
книгу, оценил ее очень резко, заметив, что «долг составляет все
благополучие народов и индивидуев»4.

Первая и единственная при жизни М.Ф. Орлова анонимная критическая
публикация на его книгу появилась в самом распространенном тогда русском
журнале «Библиотека для чтения». Она оказалась по сути легкомысленной,
критика – поверхностной, тон – снисходительно-поучительным. Правда,
завершая заметку, ее автор писал, что книга достойна «всего внимания
публики … в особенности может просветить многих за счет финансового
положения Англии

1 Рожков H.A. Финансовая реформа Канкрина // История России в XIX веке.
СПб., 1907. Т. 1. Ч. 1.С. 231-235.

2 Письмо М.Ф. Орлова H.H. Раевскому (сыну) от 22 января 1934 г. // Орлов
М.Ф. Капитуляция Парижа. С. 254.

3 Критические заметки A.C. Пушкина о книге Орлова подробно рассмотрены
С.Я. Боровым в статье: «Об экономических воззрениях Пушкина в начале
1830-х гг.» // Пушкин и его время. Вып. 1. Л., 1962. С. 246-264.

4 Бестужев H.A. Статьи и письма. М., 1933. С. 258.

5 Библиотека для чтения. 1834. Т. 1. Отд. «Литературная летопись». С.
47-51.

6 Горлов И. Теория финансов. Казань, 1841.

290

Работа осталась незамеченной и среди русских ученых. Только в 1841 году
И. Горлов в своей книге, посвященной теории финансов, отнес сочинение
Орлова к значительным работам в области государственного кредита и
впервые назвал имя автора анонимно вышедшей книги6.

Во второй половине XIX и в начале XX века специалисты в области
финансового права в исследованиях, посвященных госкредиту, не упоминают
книгу М.Ф. Орлова”. Так, A.A. Исаев2 ссылается только на работу
немецкого автора Дитцеля, вышедшую намного позже сочинения М.Ф. Орлова.
По-видимому, они были незнакомы с книгой последнего или же считали ее
недостаточно серьезной.

К работе М.Ф. Орлова через сто с лишним лет после ее издания обратились
советские ученые. Интерес экономистов, финансистов, историков к этой
книге был вызван возрождением в СССР государственного кредита, а также
связан с продолжавшимися исследованиями о деятельности декабристов и их
роли в общественной жизни России.

Профессор М. Боголепов в статье «Первая русская книга о государственном
кредите»3 рассматривает основные положения работы Орлова с позиции
учения К. Маркса по данному вопросу, подробно изложенных им в двадцать
четвертой главе первого тома «Капитала».

1 См., например: Алексеенко М.М. Государственный кредит … Харьков,
1872; Ходский Л.В. Поземельный кредит в России и отношение его к
крестьянскому землевладению. М., 1882; Озеров И.X. Государственный
кредит. Конспект лекций по финансовому праву. М., 1901; Он же. Основы
финансовой науки. Вып. 1-2. Учение об обыкновенных доходах. М., 1911.

2 Исаев A.A. Государственный кредит. Ярославль, 1886.

3 Советские финансы. 1945. № 5. С. 35-39.

291

Как считает профессор М. Боголепов, ко времени написания «Капитала» в
библиотеках были две книги, особенно ярко выражавшие апологетическую
точку зрения на государственный кредит – сочинения М. Орлова и К.
Дитцеля. Все авторы, писавшие о работе Орлова, обращают внимание на
Дитцеля, книга которого «Система государственных займов, рассматриваемая
в связи с народным хозяйством» была написана, по мнению М. Боголепова,
под несомненным влиянием исследования российского автора. По его
утверждению, это можно заметить при чтении обеих книг, о чем писал и
знаток литературы о государственном кредите Георг Шану. Перевод работы
Орлова на немецкий язык оказал существенное влияние на развитие немецкой
экономической мысли. И напрасно немецкая литература впоследствии
уверяла, что книга Дитцеля «сделала эпоху» в развитии учения о
государственном кредите. Эта «эпоха», по мнению М. Боголепова, была
сделана гораздо ранее, а именно с выходом в свет книги М.Ф. Орлова.
Многие доводы Орлова М. Боголепов находит интересными и требующими более
детального изучения, указывает и на недостатки: в частности, на
непонимание связи кредита с социальной структурой общества. М. Боголепов
пишет также, что книга Орлова не только стояла на уровне тогдашней
европейской науки, но повела за собой европейскую научную мысль и
послужила основой «современной доктрины» государственного кредита,
дожившей до наших дней. В то же время он замечает, что от экзальтации
книги Орлова и его подражателя Дитцеля осталось, конечно, не так много,
но суть теории государственного кредита в буржуазной ее трактовке
сохранилась неприкосновенной.

В советской научной литературе исследование М.Ф. Орлова справедливо
характеризовалось как выдающееся произведение русской
общественно-политической и экономической мысли. Его актуальность С.Я.
Боровой1, например, рассматривает в тесной связи со сложившейся
социально-политической ситуацией в начале XIX века в России. А это и
полное расстройство денежного обращения, и резкое падение курса бумажных
ассигнаций, и рост бюджетного дефицита, и увеличение внешнего
государственного долга. Естественно, что пристальное общественное
внимание было обращено на финансово-экономические вопросы, среди которых
значительное место занимали вопросы кредита – государственного и
частного. Однако во взглядах С.Я. Борового иногда доминирует
идеологизированный подход, впрочем, характерный для большинства
советских исследователей. В частности, он определяет книгу Орлова как
яркую апологию кредита, автора называет последовательным апологетом
кредита, отмечая все же, «что эта апология кредита имела в условиях
России того времени объективно прогрессивное значение»2.

Подвергая беспощадной критике министра финансов Е.Ф. Канкрина как
«антипатриота», С.Я. Боровой противопоставляет ему М.Ф. Орлова,
занимавшего прямо противоположную позицию и видевшего в кредите чудесную
панацею, способную разрешить самостоятельно основные задачи
народнохозяйственного развития. Основным недостатком М.Ф. Орлова, как
полагает С.Я. Боровой, стало непонимание того, что кредит при всей его
важности не может стать ведущим фактором экономического развития.

1 Боровой С.Я. Декабрист М.Ф. Орлов и его книга «О государственном
кредите» // Известия Академии наук СССР. Серия истории и философии. Т.
VIII. № 1 (1951). С. 46-60.

2 Там же. С. 53.

3 Морозов Ф. О книге декабриста М.Ф. Орлова «О государственном кредите»
(Письмо в редакцию) // Вопросы экономики. 1954. № 10. С. 122-127.

292

Ф. Морозов, автор другой научной статьи3, посвященной анализу книги М.Ф.
Орлова, также рассматривает работу с марксистских позиций. Он считает,
что к теории М.Ф. Орлова вполне применимо положение Маркса о том, что
«государственный кредит становится символом веры капитала». Как пишет Ф.
Морозов, Орлов обстоятельно и всесторонне обосновал эти положения и
изложил их в виде определенной доктрины. К заслугам исследователя он
относит и решение всех основных спорных вопросов того времени в области
государственного кредита, причисляя к ним ряд ключевых положений его
теории. Их Ф.Морозов сформулировал в другой своей работе как принципы
кредита, установленные Орловым: 1) государственные бюджетные расходы
должны быть разделены на обыкновенные и чрезвычайные; 2) первые должны
оплачиваться налогами, вторые – займами, проценты по займам тоже должны
оплачиваться налогами и для каждого долга нужно предназначить
определенный налог; 3) займы должны быть свободными, а иностранные
капиталы в России должны привлекаться наравне с отечественными; 4) все
государственные долги должны быть безвозвратными, по долгам следует
оплачивать только вечные проценты; 5) для поддержания курса займов
следует учредить кассу погашения, которая должна покупать и продавать
займы и таким образом регулировать проценты по займам. При соблюдении
этих правил государственный долг может, по мнению Орлова, возрастать
почти безгранично. Как отмечает Ф. Морозов, эти правила Орлов считал
основой новой системы государственного кредита.

Авторы многотомной «Истории русской экономической мысли» пытаются
выяснить сильные и слабые стороны книги М.Ф. Орлова, который предлагал
перейти от увеличения податей (налогов) к развитию государственного
кредита1. Понятно, что проект Орлова не мог обойтись без налогов(они
нужны были хотя бы для оплаты процентов по займам). М.Ф. Орлов считал
возможным добиться умеренных налогов путем экономного расходования
государственных средств. По мнению исследователей, М.Ф. Орлов полагал,
что уплата только процентов по займам и установление системы
безвозвратности самого займа позволит уменьшить размеры налогов.
Умеренность налогов он считал первым условием хорошей финансовой системы
и правильной налоговой политики.

Почти все исследователи отмечают, что, по цензурным соображениям, М.Ф.
Орлов не подвергал открытой критике налоговую политику царского
правительства и чрезмерно высокие налоги в России того времени, а делал
это намеками. Они обращают внимание на рекомендации Орлова широко
использовать государственный кредит, сочетая его с умеренной системой
налогов.

1 История русской экономической мысли. Т. 1. Ч. 2. 1800-1861 гг. / Под
ред. чл.-корр. АН СССР А.И. Пашкова. М, 1958. С. 198-199.

293

В «Истории русской экономической мысли» можно прочитать о том, что М.Ф.
Орлов решительно возражал против накопления запасных капиталов в мирное
время для целей войны, считал эти меры обрекающими капиталы на
бездействие, препятствием на пути развития предприимчивости и причиной
роста налогов.

Другим спорным вопросом, по мнению исследователей, был вопрос о
погашении государственных долгов. В практике того времени было обычным
явлением погашение долгов, если финансовая политика и состояние
экономики не приводили к государственному банкротству. Однако М.Ф. Орлов
считал пользование государственными займами без погашения суммы долгов
первым важнейшим правилом государственного кредита.

Формулируя принцип безвозвратности капитальной суммы долга, М.Ф. Орлов
по существу обобщил опыт новейшего времени и правильно понял тенденцию
развития государственного кредита. Он не соглашался с господствовавшей
тогда концепцией, приверженцы которой исходили из необходимости полного
погашения государственного долга, и полагал, что такая практика
соответствовала лишь начальной ступени развития государственного
кредита. В его концепции консолидация долгов и учреждение кассы
погашения неотделимы друг от друга.

С развитием системы государственного кредита М.Ф. Орлов связывал наличие
обширной сети банков, кредитной системы, присущей развитому капитализму.

С.Я. Боровой, ссылаясь на А. Дурьяна1, пишет, что известна еще одна
работа М.Ф. Орлова по финансовому вопросу: неопубликованная записка «О
курсовых явлениях на российских рынках», связанная с обсуждавшимися в то
время планами упорядочения бумажно-денежного обращения. Записка, по их
мнению, была подготовлена в 1839 году, т.е. непосредственно перед тем,
как была проведена денежная реформа Канкрина, и в ней определялись
причины образования лажа на серебро2.

1 Дурьян А. О некоторых особенностях бумажно-денежного обращения в
России накануне реформы 1839-1843 гг. // Уч. зап. Ростовского Н/Д
финансово-экономического ин-та. Т. 1. 1941. С. 168.

2 Боровой С.Я. М.Ф. Орлов и его литературное наследие // Орлов М.Ф.
Капитуляция Парижа. С. 308.

Основные теоретические позиции М.Ф. Орлова по государственному кредиту
наложили определенный отпечаток на всю последующую литературу по этой
проблеме. Авторы последующих работ о государственном кредите соглашались
с Орловым или спорили с ним, но все без исключения признавали его
основоположником учения о государственном кредите.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Жизнь новейших народов не представляется наблюдателю с той
величественною простотою, которая отличает рассказы древних историков.
Успехи просвещения насильственно ввели в нынешние политические общества
огромное количество новых учреждений, из коих каждое есть последствие
новой необходимости. Быстрое обозрение нравов, острый очерк действующих
лиц, красноречивое изложение происшествий не достаточны нынче для
историка. Ему прежде всего принадлежит труд критический и, следственно,
сложный. Ему дблжно глубже вникнуть в начала, чтобы объяснить
последствия, обнять теории быта народного во всей их обширности и во
всем их различии, системы правления во всех их подробностях, оценить
существование политических обществ, так сказать, метафизическое,
составленное из могущества не самобытного, но проистекающего от союзов,
из богатства не вещественного, но искусственного, основанного на
отвлеченных правилах государственного кредита. Кредит в особенности есть
главная черта, определяющая разительное различие между нынешними и
древними обществами. Коль скоро история касается до финансов, то все
мысли современны, все принадлежат той эпохе, в которой мы сами живем.
Явление государственного кредита в политическом мире потрясло все
прежние понятия о преспея-нии1 народов и основало новые начала, бросив
на рынки европейские несметные богатства, далеко превышающие и
баснословные сокровища древних царей, и произведения неистощимых
рудников Америки.

1 В книге не воспроизводятся примечания, помещенные за текстом
предыдущего издания, т.к. они не отвечают задаче настоящего издания. –
Т.М. 1 знатоков (лат.). – Ред.

295

Все писатели единогласно провозглашают важность государственного кредита
в политическом быту народов; но, однако же, мы не нашли ни одного
сочинения, дающего полного и удовлетворительного понятия о сем предмете.
По крайней мере все сочинения ех ргоГевво2, которые имели мы в руках, не
заключают в себе, по мнению нашему, тех условий, кои нужны для
распространения здравых понятий о кредите; и мы принуждены были искать
оснований науки не только в трудах авторов, старавшихся собрать их в
нечто целое и однообразное, но предпочтительно в разбросанных речах и
мнениях государственных людей, говоривших о кредите мимоходом и
занимавшихся более применением, чем исследованием его правил.

Но и тут сколько разных суждений, сколько ложных понятий о кредите и о
его действиях! Не входя в подробное исчисление заблуждений авторов и
самих государственных людей по сему предмету, возьмем в Англии
рассуждения «Эдинбургского обозрения»*, во Франции – речи почти всех
членов оппозиции и даже некоторых других ораторов. Везде мы находим или
пристрастное, или превратное понятие о кредите, и, что больше всего
должно удивлять наблюдателя, часто в одной и той же речи, в одном и том
же сочинении все мысли, касающиеся собственно до управления финансами,
здравы, точны, исполнены отчетливости и высоких видов, а мысли о кредите
или ложны, или недостаточны. Что сие доказывает, ежели не то, что
правила кредитной науки не имеют еще твердого рационального основания,
что всякий кабинетный мыслитель, всякий государственный человек,
увлеченный обстоятельствами, блуждающим общемыслием или собственными
своими предрассудками, видит кредит не в целости его сущности, но в
отдельных частях и выводит из оных теорию местную, а не общую, согласную
с выгодами временными, а не с вечными определениями рассудка и истины?

Пораженные сею зыбкостью правил кредитных в том виде, в котором они
теперь везде приняты, мы старались вникнуть более в самую сущность
кредита и извлечь его настоящие начала не из вымышленных соображений, но
из самого естества вещей; мы рассматривали кредит менее как науку,
нежели как факт, подверженный философскому исследованию; мы хотели
приложить к изучению кредита ту самую методу, которая со времен славного
Бакона** употреблена была для определения правил и законов всех
положительных наук. Сей образ изысканий дал нам несколько выводов,
совершенно отличных от прежде принятых оснований, и мы не без опасения
решаемся подвергнуть мысли наши строгому и беспристрастному суждению
публики. Сии мысли суть следующие:

Все писатели полагали, что государственный кредит имеет одно и то же
происхождение, как и кредит частный. Они основывали и частный, и
государственный кредит на доверенности. Мы доказываем, что отверждение
долгов*** (consolidation de la dette) произошло от несостоятельности
правительств, а несостоятельность никогда и ни в каком случае породить
доверенности не может.

Обязательства правительств были всегда, по мнению писателей, одного
достоинства с заемными письмами частных людей. Мы доказываем, что бумаги
срочные не имеют никакого тождества с бумагами бессрочными. Скорее можно
сравнять выпуск государственных обяза-

296 тельств с торговыми оборотами, с покупкою и продажею изменяющихся
ценностей, словом сказать, с спекуляциею, чем с спокойным помещением
капиталов по известным ростам.

Из сих двух соображений мы вывели, во-первых, изъяснение странного
обстоятельства, по которому неоплатимый долг имеет и должен иметь в
глазах капиталистов преимущество над частными векселями, предполагающими
всегда возвращение капитала; и во-вторых, необходимость для правительств
занимать не иначе как на условии безвозвратного капитала, ибо с сим
только условием они могут владеть огромными капиталами за умеренные
проценты.

Никто до сих пор не упоминал о естественном достоинстве обязательств
государственных. Все публицисты согласны были, что сие достоинство
зависит от общего положения дел, от системы правительства, от успехов
его соображений. Мы первые стараемся доказать, что сии обязательства по
естеству своему клонятся к падению и, следственно, требуют искусственных
средств для их поддержания.

Писатели вообще налагают проклятие на биржевую игру и видят в ней одно
только пагубное и безнравственное развитие алчности к стяжанию богатств.
Мы осмелились утверждать, что биржевая игра есть необходимость, против
которой не должно вооружаться; что она есть источник всех движений
капиталов и жизнь кредитных оборотов.

Публичные фонды разделяются на постоянную и переходную часть оных
(partie fixe et partie flottante de la rente). Писатели уважают одну
первую и стараются доказать, что сия только постоянная часть фондов
полезна для государства. Как же они не видят, что, напротив того,
переходная часть гораздо важнее, во-первых, потому, что по курсу оной
определяется достоинство всей массы государственного долга; во-вторых,
потому, что без нее никакие выкупы совершены быть не могут и долг
делается вечным во всей строгости сего слова?

Из естественной наклонности обязательств к падению, из нового
определения биржевой игры, из важности переходной части фондов мы
выводим достоинство самой кассы погашения. Другие прежде нас говорили о
полезности сего учреждения. Мы доказываем необходимость оного; мы
утверждаем, что без кассы погашения никакой отвержденный долг
существовать не может. В нашей системе отверждение долга и учреждение
кассы погашения нераздельны.

Представляя кассу погашения в виде биржевого спекулятора, играющего
постоянно на возвышение (а la hausse), мы хотели определить настоящее
назначение сего учреждения. Доказывая, что усилия сего игрока рано или
поздно должны восторжествовать над усилиями всех частных спекуляторов,
мы достаточно показываем всю политическую важность кассы погашения. Из
сего сравнения между кассой погашения и биржевыми игроками выводится
последствие весьма замечательное. При

297 первом взгляде каждый может видеть, с какой осторожностью должно
приступать к уничтожению или к продаже билетов кассы погашения, ибо и
то, и другое, а особенно продажа переменяет совершенно действие
погашения и из игрока на возвышение образует игрока на упадок (а la
baisse).

1 не в действительности, а как возможность (лат. ). – Ред.

298

Возвратное действие усиленного погашения, употребление разницы в пользу
уменьшения податей, наконец, касса погашения, представленная в виде
огромного народного сокровища, суть мысли, принадлежащие не нам, но
публицистам и государственным людям Англии. Здесь наш труд состоял в
том, чтоб объяснить сии предложения, скрытые самими их сочинителями под
некоторою туманною таинственностью, и чтоб довести последствия нашей
теории до самых возможных границ ее действий. Впрочем, мы не без
внутреннего удовольствия нашли, что сии последствия отнюдь не
противоречат принятым нами основаниям.

Почти все писатели полагают, что кредит есть достояние исключительно
одних только конституционных правлений. Но государственные люди в
монархических правлениях доказали опытом противное. Здесь мы предпочли
факты положительные всем отвлеченностям теории и убедились, что кредит
доступен также и самодержавию, покровительствующему просвещению и
образованию богатств.

Мы просим также обратить внимание на различие, поставленное нами между
случайным и обдуманным преспеянием, на четыре вывода европейского
просвещения нынешних времен, на взаимность, существующую между
образованием богатств и распространением просвещения. Мы, конечно, едва
только коснулись предмета огромного, требующего пространного развития;
но мы смеем надеяться, что в сем кратком объеме заключаются все главные
черты полной и стройной системы.

Наконец, мы предаем разбору и суждению людей, более нас опытных и
просвещенных, окончательный наш вывод, представляющий кредит как
единственное средство, могущее закрыть навсегда ужасную эпоху
политических переворотов и начать счастливую эру постепенных гражданских
преобразований. Как ни важно сие предложение само по себе, мы не могли
входить в подробные доказательства оного, ибо они увлекли бы нас в
рассуждения, совсем разнородные с целью сего сочинения. Мы не могли
также опереться на историю, ибо никакой народ не имел еще случая
применить сие начало к своей политической системе. Вопрос – может ли
преобразование хозяйственное опередить преобразование внутреннее –
остается до некоторой степени вопросом, и мы охотно сознаемся, что
благоденствие народов содержится в нем non factu sed potentia1. Не менее
того мы не можем не желать, чтобы благонамеренные правительства
убедились полезностью нашего предложения, ибо мы глубоко уверены, что
практическое развитие сей мысли во всех ее последствиях при нынешнем
состоянии политических обществ может иметь благодетельное влияние на
участь всего рода человеческого.

Желая обратить предпочтительно внимание общества на чистое и ясное
изложение кредитной системы, мы не без намерения исключили из нашего
плана многие предметы, входящие обыкновенно в состав сочинений о
кредите, как-то: разбор пожизненных, лотерейных и других займов и даже
мысли, касающиеся до временного требовательного долга (dette flottante)
и пр. Все сии подробности объяснены весьма удовлетворительно в тысяче
разных сочинений, более или менее искусно писанных. Они составляют, так
сказать, мелкую монету науки (la petite monnaie de la science), по
выражению одного публициста. Впрочем, многие из сих самых предметов,
пропущенные в теоретической главе, помещены в истории финансов Франции и
Англии, которая служит практическим пояснением и необходимым дополнением
всей нашей системы.

I

ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВЕННОГО КРЕДИТА’

Кредит вообще есть способ удобнейшего обмена ценностей

Он разделяется па кредит чаї тиый и кредит государственный

КреОит частный основан на доверенности

Кредит* вообще есть не что иное, как изобретенный способ для удобнейшего
обмена ценностей. Тот, кто первый успел посредством договора приобресть
какой-либо предмет, отсрочивая плату на самое короткое время, сделался
без всякого намерения истинным изобретателем кредита. В сем общем и
первоначальном его смысле, вероятно, кредит был современником первого
торгового оборота, и следы его скрываются в глубочайшей древности. Но
сии слабые начала не требуют пространного разбора. В наши времена, когда
ускоренный ход просвещения придал столько многосложности всем частям
образованных обществ, кредит не есть то, чем он был при первом опыте
гражданского устройства и торговых сношений. Ныне круг действия его так
обширен и влияние его на все части благосостояния народов так велико,
что полное понятие о нем составляет одну из отвлеченней-ших отраслей
наших познаний и государственных наук.

Кредит разделяется на кредит частный и кредит публичный, или
государственный. Сие разделение весьма важно, ибо, кроме имени и цели,
кредит частный имеет мало подобия с кредитом государственным.

Кредит частный есть доверенность, существующая между заимодавцем и
занимателем, из коих последний по общему вольному согласию обоих
приобретает право за условленную плату и на известное время употреблять
имущество или капиталы первого для собственных своих видов.

СИЯ ДОВереННОСТЬ или, Лучше Сказать, СТепеНЬ СеЙ Степень сей
дове-ДОВереННОСТИ Зависит ОТ раЗНЫХ Обстоятельств, ИЗ КОТО-
^””тСдостоинства

РЫХ Главные Суть: 1) законы Государственные, более ИЛИ
заш10в,2)отсредапв

-1 ‘ гF и свойств занима-

Менее ОХраНЯЮЩИе собственность. Там, Где права ЗаИМО- теля, 3) отпредпо-

давца поддержаны твердыми законами, займы соверша- ™а^капиталаС’б~ ются
легче и с меньшими убытками; 2) мнение заимодавца на счет занимателя или
уверение, что заниматель может и хочет возвратить занимаемый капитал;
ибо желание без возможности или возможность без желания недостаточны для
возбуждения доверенности; 3) предполагаемое употребление капитала. Ежели
заимодавец знает, что капитал будет употреблен на полезное предприятие,
долженствующее богато вознаградить труды занимателя, то он более
надеется на возвращение своего достояния, и тем самым условия делаются
снисходительнее и доверенность усиливается.

ИЗ СеГО ВИДНО, ЧТО В ЧаСТНОМ Кредите При СОВерШе- В условиях, М1КЛЮ-НИИ
УСЛОВИЙ ГОСПОДСТВуЮЩаЯ МЫСЛЬ еСТЬ Возвращение стньшилшдьш%-

капитала (как бы, впрочем, сие возвращение ни было июдствующая ‘

Определено – ПОСреДСТВОМ ли ПОЛНОГО еДИНОВременНОГО щение^аттала”‘

платежа или частями чрез усиленные проценты), мысль, без подразумения
коей никакое условие сего рода между частными людьми состояться не
может, ибо в противном случае заем обратился бы в дар, то есть в такое
употребление капитала, которое до кредита отнюдь не касается.

Важность частного кредита в государственном смысле состоит в том, что он
распространением своим поощряет народную промышленность, делая все
неупот-ребленные капиталы доступными для людей предприимчивых, честных и
благоразумных.

Сии простые понятия о частном кредите с усовер-^о^б^”,1;^”^.
шенствованием политических обществ и с
распростране-г)е'”‘ь’ев>”°'”/’еб-‘е-

„ ние частного креди-

НИеМ ТОрГОВЛИ ВО ВСе Края ВСелеННОИ Не ИЗМеНИЛИСЬ В та. не изменили ос-

своих основаниях, но получили некоторую сложность”0″”0™ его”оч’/ла
изобретением векселей, открытых счетов, закладных обязательств, заемных,
взносных и оборотных банков. Все сии изобретения пустили в общее
обращение множество разнородных бумаг, заменяющих в торговле звонкую
монету. Но все частные торговые обязательства имеют одно и то же
торговое достоинство, без коего ни которое из них нигде принято не
будет, а именно: необходимость быть уплаченным или при самой явке, или
по крайней мере в означенный, весьма короткий срок, что

301

Государственный креоит основан на опугих началах. Здесь чистая
доверенность не может иметь никакого влияния на условия займов

И в самом деле: 1. Законы теряют всю свою ату, когда несостоятельный
тательщик есть само правительство

2. История полна примеров не только вынужденных, но даже и добровольных
банкрутств правительств

3. Употребление капиталов, занимаемых правительст-вами, обречено почти
всегда на безвозвратный расход

еще более доказывает, что весь частный кредит основан на уверенности в
скором и полном возвращении капитала.

При первом взгляде кажется, что правительство, приступающее к займу,
должно пользоваться тою же и еще большею доверенностью, нежели каковою
пользуется каждый частный заниматель; но подробное исследование сего
вопроса дает совсем противное решение. Припомнив вышеизложенные
обстоятельства, основывающие и утверждающие доверенность в частном
кредите, мы находим:

Законы, сколь бы они ни были строги против безответных частных
занимателей, теряют всю свою силу в отношении к правительству; и тогда
как вексель частного человека в руках заимодавца есть истинный залог на
его имущество и даже на его свободу, обязательство несостоятельного
правительства есть не что иное, как простой клочок бумаги.

Мнение заимодавца, уже потрясенное сим недостатком законного
удовлетворения, еще более делается недоверчивым, когда оно обратится к
истории. Тут открывается обширное поле опасностей и сомнений. Заимодавец
почти на каждой странице находит несоблюденные выгоды и нарушенные права
своих предшественников; и сюда принадлежат не только явные и истинные
банкрутства, кои некогда почти периодически бесчестили некоторые
государства, но также все перемены в ценности монет, понижение и падение
курса ассигнаций, род несостоятельности, испытанный самыми
благонамереннейшими правительствами, имеющими искреннее желание, но
находящимися в невозможности исполнить свои обязанности.

Наконец, употребление капиталов, занимаемых правительством, также
неодобрительно для заимодавца. Известно, что сии займы редко делаются
для какого-либо предприятия, вознаграждающего издержки: они обыкновенно
назначены или для войны, или для бесприбыточной постройки, или для
удовлетворения пышности и великолепия таким образом, что заемный капитал
при самом заключении условия всегда уже определен на безвозвратный
расход. Следственно, все три обстоятельства, кои в частных займах столь
сильно подкрепляют доверенность, в займах государственных суть не только
не-

302

достаточны, но и вредны для правительства. Ежели же к сему прибавим
огромность капиталов, занимаемых

Обыкновенно Правительствами, В Сравнении С умеренно- 4. Наконец,
капита-СТИЮ ССуД, ТребуеМЫХ ЧаСТНЫМИ ЛЮДЬМИ, НеобхОДИМОСТЬ
пЬр\ште^ствами,

ДЛЯ СТОЛЬ обшИрНЫХ ОборОТОВ СОСТаВЛЯТЬ Общества Ц кроме огромности

г своей и неудооства

ПОСВЯЩаТЬ Себя МНОГОТРУДНОМУ И СЛОЖНОМУ управлению расчетов, подвер-

ДелаМИ И, наконец, ЗаВИСИМОСТЬ, В КОТОРУЮ Себя ПОСТав- ^с^01ис1тус^а-‘

ляет заимодавец от превратности счастия, от неудачи стъя и
предна-политических соображений, от перемены министерства –
чеРттииполитики

СЛОВОМ, ОТ раЗНЫХ обСТОЯТеЛЬСТВ, КОИ Никакая ЧеЛОВече- Следственно. СКаЯ
МУДРОСТЬ СОВершеННО Предугадать Не МОЖеТ, ТО Лег- ?ювмшгоС}д7рап-

КО уверИМСЯ, ЧТО В Займах Государственных ПОбуДИТеЛЬ- венного кредита не

в доверенности, а «

НаЯ ПрИЧИНа Не еСТЬ ДОВереННОСТЬ И ГОСПОДСТВуЮЩаЯ каком-либо другом

мысль не есть возвращение капитала. Посему мы вправе “ачале заключить,
что государственный кредит основан на началах, совершенно отличных от
тех, кои служат основанием кредиту частному.

Постараемся ИССЛеДОВатЬ СИИ начала. ГоСударСТ- Государственный ВеННЫИ
КреДИТ В ТОМ ВИДе, В КОТОрОМ ОН НЫНе ИЗВеСТеН тематическое
изо-обраЗОВаННОМу СВету, Не Обязан Существованием СВОИМ О°н^%акт°подле-

ГЛубоКОМЫСЛеННОМу Соображению КаКОГО-Либо ИЗОбре- жащий исследованию
историка

тателя, постигшего вдруг все его правила и последствия и представившего
его удивленному свету в полном зрелом совершенстве. Как многие другие
изобретения, особливо практические, он родился от необходимости и
случая, подвержен был ошибкам и неудачам и не прежде достиг до того
состояния, в коем теперь мы его видим, как после многих опытов и усилий.
Система публичного кредита – система сложная, касающаяся до важнейших
вопросов управления и до всех отраслей народного благосостояния. Чтобы
изложить ее в должном порядке и полной ясности, мы коснемся некоторых
предметов, без определения коих нельзя получить о ней точного понятия.

т, с _ Государствепиые

Рассмотрим сперва, как образуются и откуда про- тПита.ш проис.хо-исходят
государственные капиталы. От двух источников, дят от 0вУх ис~

^ г ‘ точников: от нало-

КОИ Суть НаЛОГИ И ЗаИМЫ. гов и займов

ВСЯКИЙ НаЛОГ еСТЬ ПОЖерТВОВаНИе СобСТВеННОСТИ, Свойство налога
Принесенное ГраЖДаНИНОМ ДЛЯ ПОЛЬЗЫ И беЗОПаСНОСТИ есть насилие

всего общества; сим пожертвованием он теряет часть своего имущества, но
приобретает уверенность в бесприкосновенном обладании остального. Налоги
более или менее истощают капиталы, им подверженные, и тем са-

303

мым препятствуют полному развитию народного богат-

ства. Сверх того, определение и собирание оных слиш-

ком часто исполнены недоумений и злоупотреблений.

Сам по себе налог слеп; он падает без разбора на все дос-

тояния, исторгает часто последнюю опору у земледелия,

останавливает последний оборот торговли и не щадит

даже последней надежды бедности. Он не рассматривает,

полезно ли или вредно перемещение капиталов, нередко

заставляет правительство прибегать к понудительным

мерам и склоняет подданных к ропоту и неповиновению.

Свойство займа Заем, напротив того, не влечет за собой никоторого

есть свобода _ „

из сих пагубных последствии. Он заключается по договору и тем самым
более утверждает, чем нарушает священное право собственности. Неся на
себе отпечаток добровольного условия, он соблюдает взаимные выгоды
заимодавца и занимателя. Он не лишает земледелия и торговли тех сумм,
которые полезно в оных образуются, не расстраивает никаких соображений,
не похищает у одного последнего его достояния и пользуется только
избыточными и праздными капиталами, не имеющими лучшего употребления.

Из сего дблжно заключить, что свойство налога есть насилие, а свойство
займа – свобода.

Но без налогов правительство не имело бы ни спо-Ноналогестьнеиз- соба,
ни обязанности охранять политическое существо-

бежное послед- ‘ г ,, ‘

ствие существова- вание своих подданных. «Умирать и платить налоги, –

ним обществ сказал Франклин, – есть дело общее и неизбежное». На-

логи необходимы в первобытном состоянии обществ, ко-

гда кредитные обороты еще малоизвестны; они не менее

_ ч нужны и тогда, когда заемная государственная система

Он необходим с- г-

также и для заем- НЭХОДИТСЯ В ПОЛНОМ раЗВИТИИ, ибо без НИХ неЛЬЗЯ НИ
Пре-

ной системы дупредить, ни обеспечить никакого займа. Вся наука
фи-Главныеусилия при- Нансов состоит в том, чтоб оба сии средства – т.е.
налоги

«ительства долж- ‘ г

оолегчал налоги

ны быть устремле- и кредит – поставить в совершенное равновесие таким
‘1!алКогм0неУврЧе”дши образом, чтоб налоги не вредили кредиту, а кредит
об-кЯе?и.™У: “*ре.дит легчал налоги.

Для достижения сей двоякой цели первое условие есть умеренность в
налогах. Налоги могут тогда только назваться умеренными, когда общество,
платящее оные, приобретает более через водворение спокойствия и
безопасности, чем оно теряет от своего пожертвования. Итак, все, что
принадлежит к благосостоянию общества в обыкновенном быту народов,
как-то: содержание доста-

304

ТОЧНОЙ армии на МИРНОМ ПОЛОЖеНИИ, устроение СуДО- Итак, первое усло-

производства и благочиния, поощрение просвещения им^1Н^ог^ТестьПе’

промышленности, благодетельные Заведения ВСЯКОГО РО- умеренность оных.

_ _ г Назначение их есть

да, сохранение ЗДОРОВЬЯ Общественного, ВООбще все Ну- удовлетворение

ЖДЫ Государственные, еЖеГОДНО ВОЗОбнОВЛЯЮЩИеСЯ и ПО н^ужТправитель-КОИМ
раСХОДЫ ОСТаЮТСЯ В Отечестве, СуТЬ Предметы ИЗ- ства

держек, подлежащие одним налогам. И в самом деле, как вообразить
существование и процветание общества, которое не может уделить умеренной
части от избытков своих, дабы оградить внутреннюю безопасность и
оплатить обыкновенные свои потребности? Таковое общество клонилось бы
непременно к падению, и сие падение сделалось бы неминуемым при первой
опасности, при малейшей превратности счастия. Следственно, одно из
первых условий существования людей в обществе есть то, чтоб обыкновенные
расходы были удовлетворены умеренными налогами.

Но времена обыкновенных расходов, времена спо- Но, кроме обыкно-

КОЙСТВИЯ, МИра НаДОЛГО ЛИ бывают удеЛОМ рода ЧеЛОВе- „раН^е^ьствачас-

ческого? Народы по самому естеству своей независимо- то подвержены сти
живут между собою в враждебном праве сильного. д%ж%ам”ьши3 Вооруженное
состояние есть для них правило общее, а мир – одно только редкое и
кратковременное исключение. Везде в истории мы видим, как происки и
замыслы политики, порывы честолюбия и превратности счастья потрясают
существование обществ в самых его глубоких основаниях. Государство,
вступившее в тесные сношения с другими государствами, при самых
миролюбивых намерениях, при счастливейших обстоятельствах не может
ручаться, что долго сохранит свое спокойствие. Не нам, современникам
Наполеона, нужно пространно доказывать сию истину; честь, слава,
свобода, независимость основаны на могуществе и политике; но
беззащитному нет безопасности и слабому нет союзников. Сия внешняя
жизнь, столь отличная от внутренней жизни народов, подверженная влиянию
разрушительных причин, не подлежащих часто ни воле, ни расчетам нашим,
требует от правительств новых усилий и от подданных новых пожертвований.
Здесь верх мудрости будет состоять в том, чтобы усилия были как можно
огромны и решительны, а пожертвования – как можно менее обременительны
для народа.

305

Для удовлетворения сих чрезвычайных нужд правительства могут или
собирать сокровища, или усилить налоги, или прибегнуть к займам

Сокровища приобретаются или насилием, или бережливостью

Первый способ – насилие – ненавистен и опасен

Второй способ – бережливость – останавливает развитие народных богатств

Оба они недостаточны и слабы

Решение сей противуположной задачи принадлежит государственному кредиту,
и ему одному.

Правительства в чрезвычайных и непредвидимых обстоятельствах для
удовлетворения необходимых своих расходов имеют три средства, кои суть:
сокровища, новые налоги и займы. Рассмотрим внутреннее достоинство и
силу всех сих средств особенно.

Сокровища приобретаются или насилием, или строгою бережливостию. Первый
способ приобретать был некогда в большом употреблении, да и в наши
времена, к стыду просвещения, он не совсем еще оставлен. Он был
источником обогащения правительств в средних веках, изгнал некогда
евреев из большой части Европы и ограбил их достояние, истребил огнем и
мечом туземный род американцев и присудил Монтезюму к жестокой пытке,
был поводом долгих и кровопролитных войн и разорил вместе побежденных и
победителей. Во Франции он подвел под гильотину более жертв, чем сам
фанатизм свободы, и кровью начертал ужасные законы о продаже иму-ществ
церкви и эмигрантов. Вообще сей способ принадлежит временам варварства,
или похищения короны, или переворотов. Ныне он предан ненависти и
проклятию народов. Второй способ – приобретать сокровища посредством
строгой бережливости – не заключает в себе ничего противного совести и
добродетели; желательно бы, чтоб он был столь же удовлетворителен в
своих последствиях, сколь он невинен в своих началах. Собирать сокровища
в наше время есть для правительства не что иное, как бесполезное и часто
гибельное предубеждение. Или налоги умеренны, и тогда сбереженные суммы
будут весьма маловажны; или налоги обременительны, и тогда лучшая
экономия есть облегчение налогов. С другой стороны, все золото, которым
правительство обогащает свою сохранную казну, похищено из общего оборота
и погребено до случая без действия и без пользы; и чем успешнее будет в
сем смысле ход правительства, тем более народ будет страдать от сих
успехов. Странное и удивительное средство приготовляться к чрезвычайным
обстоятельствам систематическим изнурением всех сил общественных! По
крайней мере, ежели б сокровища были во время нужды достаточным
источником сил и сопротивления! Но и сия надежда обманчива. Огромность
наших ополчений и упорная продолжительность наших

306

войн требуют не однократного вспомоществования, но пособий, ежеминутно
обновляющихся и возрастающих с опасностями. Сокровище, как бы оно велико
ни было, по самой ограниченности своей не имеет сих свойств. Англия
кредитом своим пять раз вооружила Европу против Франции; а сокровища,
собранные Фридрихом II в Берлине и Наполеоном в Тюлерийском дворце, не
могли спасти ни Пруссию от Базельского мира, вынужденного не силой
оружия, но истощением казны, ниже Францию от покорения после сокрушения
сил ее в походе на Москву1.

Прибавим еще к сему, что излишняя бережливость легко может перейти в
пагубную страсть к обогащению, в страсть, которая препятствует развитию
предприимчивости и уничтожает стойкость в союзах политических, которая
склоняет правительства к скупости в награждениях, к алчности в
определении и взимании налогов и внушает предосудительное небрежение ко
всем предприятиям, касающимся до общественной пользы, но требующим
больших издержек.

Новые ИЛИ усиленные наЛОГИ СУТЬ СреДСТВО, КОТО- Новые или усилен-

?’ _ „ ные налоги суть не

рое гораздо чаще употребляется в чрезвычайных случаях что иное, как
при-правительствами; но сие частое употребление не есть до- ^в2иемлньш«

казателЬСТВО, ЧТО СреДСТВО СИЄ ВЫГОДНее И Вернее. Оно часто насилъствен-

~ ным образом: след-

доказывает только то, что легче выдумать новый налог, ствеНно,
ониразде-чем посвятить постоянно несколько лет на собрание со-ляют ке
»еуЬоб-

г _ ства сокровищ

1 Известно, что Фридерик II посвятил последние двадцать лет своей жизни
на собрание огромного сокровища, и успех его был столь велик, что сии
накопленные богатства составляли, в общем мнении, немалую часть
могущества Пруссии и собственной его славы. Однако же война 1792 года
поглотила в одну осень все сии сокровища, а прусская армия не дошла еще
до роковых полей Вальми, как истощение казны было ощутительно во всех
частях правления. В 1811 году Тюлерийские погреба были также наполнены
сокровищами; а после двух несчастных кампаний 1812 и 1813 годов все сие
богатство, плод пятнадцатилетних трудов и шестидесяти побед, исчезло,
как дым, и Наполеон оставил Франции 759 ООО ООО требовательного долга.
-Прим. Орлова.

307

кровища. Нет предмета, над которым люди столь бы много трудились, как
над приисканием новых налогов, и можно почти уверительно сказать, что в
сем роде все мысли были предложены, все средства были испытаны. Время
еще недалеко от нас, в котором изобретатель но-

Сверх того, налоги нарушают единодушие между правительством и народом
тогда, когда сие единодушие бывает часто единственным средством к
спасению

вой подати был почитаем везде за полезного сына отечества и почти за
великого человека. От крещения до погребения, от десятины со всех
произведений, то есть десятого процента с доходов, до отобрания самых
капиталов чрез насильственные займы, от всех способов пропитания до всех
предметов одежды и помещения – все подвержено было взысканию налога.
Здесь земледелец платит за право припречь лишнюю лошадь к своему плугу;
там умирающий видит пред собою комиссара, еще заживо описывающего его
имение. В иных местах правительства переступали за черту нравственности
откупами га-зардных игр и лотереями, в других личными повинностями дошли
до границ жестокости. Везде почти система налогов доведена до возможных
пределов, и люди не прежде отказались от сих пагубных изобретений, как
тогда только, когда увидели из опыта, что всякий новый налог приносил
менее пользы, чем наносил ущерба в доходах, получаемых с какого-либо
старого налога. Но сии налоги, изнуряющие силы народные, могут ли быть
для правительства достаточным средством в чрезвычайных обстоятельствах?
Конечно, нет. С какой бы точки зрения мы ни смотрели на новые налоги,
дблжно сознаться, что взимание оных есть не что иное, как приобретение
сокровищ внезапным и часто насильственным образом; и ежели сокровища,
заблаговременно приготовленные умеренностью, тщанием, бережливостью, не
могут, как мы видели, сего исполнить, то можно ли ожидать успеха от
новых налогов, как бы они ни были искусно придуманы и разложены?
Сокровища по крайней мере имеют то достоинство, что они сохраняют в
целости средство налогов на время опасности. Но новые налоги, разделяя
все неудобства и недостатки сокровищ, имеют еще пред сими то гибельное
преимущество, что нарушают единодушие между правительством и народом
именно тогда, когда сие единодушие бывает часто единственным средством к
спасению1.

Итак, В Нынешнем ПОЛОЖеНИИ боЛЬШИХ европейских ^^заимов^ото-

ГОСуДарСТВ ОГрОМНЫе раСХОДЫ, ВЫНуЖДеННЫе ЧреЗВЫЧаЙ- рая может быть

НЫМИ Обстоятельствами, Не МОГуТ быть удовлетворены в чремычай-

НИ сокровищами, ни усиленными налогами. Налогиных обстоятель-

царствовании налоги были доведены от 75 ООО до 375 ООО ООО фр., и сии
усиленные в пять раз подати так были малозначащи в сравнении с
чрезвычайными расходами, что сбор большой части всех налогов был на
десять лет вперед предоставлен заимодавцам. При Людовике XVI
американская война стоила 1 576 ООО ООО. Конвент и Директория издержали
в течение семи лет не только все суммы, происшедшие от ограбления
эмигрантов, духовенства, Голландии, Италии и самой Франции, но еще
выпустили ассигнаций на ужасную сумму 48 ООО ООО ООО фр. Наконец, при
Людовике XVIII Франция, платившая уже 900 ООО ООО фр. податей,
принуждена была еще уплатить союзникам в течение трех лет 1 300 ООО ООО
фр., приняла на себя 600 000 000 запоздалого долга и определила целый 1
000 000 000 фр. на вознаграждение эмигрантов. Ежели перейдем к
английской истории, то числа не менее убедительны. Война испанского
наследства стоила Англии 88 307 907, а долг государственный не превышал
еще тогда 52 145 361 ф. ст. В 1763 году, после Семилетней войны, сей
долг возрос до 139 501 602 ф. ст. В течение 28 лет при объявлении
независимости Северной Америки сей самый долг доходил до 268 100 379 ф.
ст. С 1793 года до 1800-го английское правительство заняло для войны еще
225 605 872 ф. ст.; и, наконец, в 1815 году, при окончательном замирении
в Париже, государственный долг в’ Англии, то есть число, изображающее
заемные капиталы, приобретенные правительством для поддержания разных
войн с 1715 по 1815 год, простиралось до 961 000 000 ф. ст., или 23 064
000 000 руб.; а ежели отделить последнюю эпоху сих войн с 1793 года и
исключить кратковременный Амиенский мир, то найдем, что в течение 20
лет, кроме податей обыкновенных, усиленных, старых и вновь введенных,
Англия издерживала на военные расходы ежегодно около 900 000 000 руб.
Осмеливаемся спросить, какие сокровища и какие налоги могут представить
возможность подобных выводов, и сии неоспоримые числа не суть
лучшие доказательства слабости сих средств и могущества кредита? – Прим.
Орлова.

309

_ ствах имеют свое назначение: они определены для обыкновенных издержек.
Сокровищ собирать не дблжно; а единственное настоящее и неистощимое
сокровище мудрых правителей есть система займов, основанная на правилах
государственного кредита. Все вышесказанное ясно доказывает, что кредит
в самом высоком его смысле есть одна из главнейших необходимостей нашего
времени.

В прежние времена все займы правительств были основаны на началах
частного кредита, то есть с предположением возвращения капитала

Сие ложное основание влекло за собою неминуемое банкрутство

Остановимся здесь и рассмотрим странное происхождение, непременные
правила и удивительное могущество государственного кредита.

Государственный кредит родился от несостоятельности правительств. В
прежние времена все займы государственные заключались на правилах
частного кредита, то есть с условием о возвращении капитала. Премии,
тонтины*, лотереи, пожизненные уплаты – все сии изобретения нимало не
переменяли настоящего существа заключенных займов. Иногда условия были
совершаемы с меньшею невыгодою для правительств; ббльшая же часть
договоров была решительно в пользу одних заимодавцев. Сии последние
пользовались всяким благоприятным для них случаем, и, чем труднее были
обстоятельства для правительств, тем более ростовщики возвышали свои
требования. С своей стороны, некоторые правительства достигли до такой
степени разврата, что у них банкрут-ство почиталось лучшим финансовым
оборотом. Впрочем, алчность заимодавцев, позорная безнравственность
правительств были непременными последствиями дурной системы займов. Во
всех оборотах, во всех сделках государственный долг оставался всегда
требовательным, ибо всегда возвращение капитала было первым и неизбежным
условием всякого займа. При наступлении рокового платежного срока какое
средство оставалось правительствам? Налоги? Но мы видели их бессилие для
приобретения одних капиталов; как предполагать, чтоб они уплатили и
капитал, и проценты? Экономия? Но события не повинуются нашим
соображениям, и часто время отдыха не дает. Новые займы? Но ежели они
заключались на тех же правилах, то подвергали тем же последствиям. – Что
ж делать и к чему прибегнуть? Ответ нелегок. С необходимостью бороться
невозможно. Займы с возвращением капитала влекут за собою неминуемое
банкрут-ство. Что бы правительство ни предпринимало, какие бы финансовые
хитрости ни употребляло, рано или поздно оно подвергнется
несостоятельности и, чем далее будет отклонять объявление оной, тем
более собирает вокруг себя опасностей и бедствий. Главное дело не в том,
чтоб отклонить на время сие объявление; оно неизбежно, как определение
судьбы; но в том, чтоб успеть из несчастья извлечь пользу, из бедности –
богатство, из несостоятельности – государственный кредит.

310

ЕжеЛИ неСОСТОЯТеЛЬНОСТЬ будет ПОЛНаЯ, Совершен- От угрожающего

ная, лишающая заимодавцев и капиталов, и процентов,лмьРсш№ююсу-удел
народа будет бесчестье, и кредит его надолго поте- д^^венного кре~ рян.
Но ежели, остановясь на крае бездны, правительство устрашится гибельных
последствий полной несостоятельности, ежели оно, объявляя о
невозможности возвратить капиталы, призовет к себе на помощь самих своих
заимодавцев и, собрав последние свои силы, чрез вольное и непринужденное
условие успеет заменить свои требовательные векселя обязательствами на
уплату вечных процентов, в то же самое мгновение вся опасность, все
бедствия исчезают, и на место ужасного банкрутства во- „

г— Неуплатимость ДВОряеТСЯ Государственный Кредит. Так, Первое И ГЛаВ-
займов, илиот-

нейшее правило государственного кредита есть заключе- верждение долга,

„г_ г г есть главное прави-

ние займов без возвращения капитала с платежом веч- ло
государственно-то. и беспрерывных процентов. Сие-то самое обращение
гокРеоита срочных долгов в долг бессрочный называется отвер-дить
государственный долг, а вся масса новых обязательств правительства
известна под именем публичных фондов, или беспрерывных процентов.

Когда заимодавцы, видев невозможность возвра- ^’л^осьТоб^

ЩеНИЯ СВОИХ Капиталов, реШИЛИСЬ ПрОМеНЯТЬ ОНЫе На го согласия и к
об-Вечные Проценты, ТО Первое ИХ Старание, КОНеЧНО, при- д^цаи^аним^теля

ложено было к тому, чтоб по крайней мере обеспечить навсегда получение
сего дохода и таким образом сравнять до некоторой степени новые
обязательства с достоинством недвижимого имения. Усилия их для
достижения сей цели согласны совершенно с выгодами самих правительств. И
в самом деле, правительства, избавившись от последствий банкрутства и
получив, так сказать, новую жизнь чрез отверждение требовательного
своего долга, должны были предвидеть, что они отвратили только

ОПаСНОСТИ Прошедшие, НО Не ОСВОбОДИЛИСЬ ОТ будущих Первое последствие

затруднений и что возрождающиеся нужды непременно д’^”се^^^апл^^ы
заставят их прибегнуть к новым займам. В сем положе- процентов нии
необходимость кредита и надежда занимать большие суммы без возвращения
капитала дали им почувствовать, сколь важна для них всевозможная
точность в уплате процентов. Итак, заимодавец и заниматель, одушевленные
одним чувством и одними выгодами, приступили к достижению одной и той же
цели; и первым последствием отверждения государственного долга было
единодушное старание обеспечить уплату процентов.

311

Но самое сие обеспечение недостаточно для полного развития
государственного кредита

Для развития кредита необходимо дать векселям правительства такую силу,
чтоб они могли отвечать в некоторых отношениях за наличные оеньги

Сие может исполниться временем, разными постановлениями, из коих
важнейшее есть касса погашения

Отверждение требовательного долга было бы еще слабым преимуществом для
правительства, ежели б не найдено было средство распространить действие
кредита и на будущие времена. Капиталист, согласившийся поневоле
получать вечные проценты, сим одним условием не может быть приохочен к
новым подобным пожертвованиям. По справедливости он находится в том же
положении, как и заимодавец частного человека, взявший под залог имение
и принужденный за неплатеж занятой суммы вступить сам во владение. Тут
он также получает вечные доходы с своего капитала; но надобно еще знать:
расположен ли он был променять свою наличность на приобретенную
недвижимость? Не нашел ли бы он лучшего средства употребить данные взаем
суммы? Не имел ли он в виду каких-либо выгоднейших оборотов? Все сии
обстоятельства действуют на расположение людей, владеющих денежным
торгом, и могут поколебать в них охоту променивать капиталы на вечные
проценты. В сем положении вещей произойдет одно из двух: или выгоды,
предлагаемые от правительства при новых займах, будут слишком малы, и
тогда никто не поддастся на его вызов; или сии выгоды будут весьма
велики, и тогда дблжно ожидать двух бедственных последствий: 1)
правительство обременится сверх сил своих уплатою тяжких процентов и 2)
капиталы, кои оживляли все отрасли народной промышленности, не находя в
сем помещении тех выгод, коими правительство старается их склонить к
своему предложению при заключении новых займов, перейдут от
благодетельного употребления в бесприбыльный оборот, то есть или кредита
совсем не будет, или система кредита будет нехороша. Следственно, самая
верная и точная уплата вечных процентов недостаточна еще для учреждения
хорошей системы государственного кредита.

Что ж нужно еще для достижения желаемой цели? Надобно, чтоб
обязательства правительства при отверждении старого долга и заключении
новых займов были не мертвыми изображениями утраченного капитала, но
истинным и живым заменением оного во всех больших оборотах торговых и
финансовых, то есть чтоб векселя* правительства не только приносили
условленные проценты, но чтобы они отвечали в некоторых отношениях за
настоящие деньги. Сие не может исполниться иначе, как посредством
времени, искусственного приноровле-

312

ния векселей государственных к новому их употреблению и особливого
постановления, известного под именем кассы погашения.

Под словом время я разумею здесь опыт и привычку народа к действию
государственного кредита. Нельзя требовать, чтоб все те, кои призваны к
употреблению векселей вместо денег, понимали отвлеченности кредита;
следственно, нельзя и надеяться, чтоб новая система кредита была всеми
принята с жадностью при самом ее появлении. Достаточно только, чтоб
влияние оной мало-помалу распространялось, а сие распространение
неминуемо, ибо оно проистекает от сущности предмета.

И В СаМОМ Деле, ПОЛОЖИМ, ЧТО ПО Старой ПрИВЫЧКе, Время и опыт да-

с- дут векселям пра-

ПО ЗаКОСНеЛОМу Предубеждению К Так называемым ПОЛО- вительства способ

жительным расчетам, общество предпочитает наличный щс^иб^определят
капитал кредитному. Не менее того вечные проценты неминуемо их цен-имеют
свою какую-либо цену, и сия цена, как все ценно- “%;™ь ” достои”-сти на
свете, будет стремиться к достижению настоящего своего достоинства.
Обладатели векселей государственных будут стараться употреблять их или
при покупке недвижимости, или при уплате долгов, вообще при всех
расчетах с частными людьми, а особливо с правительством. С другой
стороны, самые враги кредита могут сделаться владельцами кредитных денег
по наследству, по приданому, по уплате долга – словом, по таким
обстоятельствам, которые насильственно победят их предубеждение. Все сии
обстоятельства должны непременно определить курс государственных
обязательств. Сверх того, люди, занимающиеся денежным торгом и пускающие
свои капиталы в торговый оборот, то есть спекуляторы, скоро увидят, что
им выгоднее ожидать удобного случая, имея в распоряжении своем сумму,
приносящую проценты, чем мертвое сокровище. Под влиянием сей уверенности
они будут скупать и приобретать государственные векселя, и коль скоро
сие действие обнаружится, то ценность бумаг возвысится и обращение их
сделается общим. – Все сии обстоятельства показывают, что рано или
поздно векселя государственные должны непременно и по существу самой
вещи взойти в общее обращение.

СИЯ цель Тем скорее будет ДОСТИГНута, Чем более Действие времени

правительство приложит старания для уничтожения всех осо^енньшипоша-

ПреПЯТСТВИЙ введением ВСПОМОГатеЛЬНЫХ СреДСТВ. Между новлениями

сими последними главнейшие суть следующие: 1) векселя

313 должны быть так соображены, чтоб они могли переходить из рук в руки
по одному словесному договору, без надписи, а особливо без всякого
судопроизводства; 2) для лучшего и удобнейшего соображения продавцов и
покупателей векселей должны быть устроены особые помещения, называемые
биржами, где торг обязательств мог бы производиться в известное время и
на известных правилах; 3) для присмотра за сим торгом и отвращением
обманов нужен особенный класс, не чиновников, а присяжных и
ответственных людей, класс, известный под именем нотариев*, маклеров** и
курсовых агентов***, коих занятия должны быть без жалованья, но
прибыльные от числа самих оборотов и отдаваться не иначе как с
представлением достаточного залога; 4) отнюдь не налагать никакой подати
на торг векселями, дабы в сем смысле он имел явное преимущество над
всеми другими торговыми оборотами, и сию выгоду распространить на
перевод сумм из города в город посредством почтовой пересылки; 5) расчет
процентам делать не только за год или за полгода, но за каждый месяц, за
каждый день, и для сего определить несколько платежных сроков, в кои
уплата процентов производилась бы в открытом заседании, дабы все те, кои
покупают государственные векселя, знали, что капиталы их не остаются ни
одного дня без приращения; и, наконец, 6) учреждение кассы погашения –
мера столь важная сама по себе и по своим последствиям, что требует
особенного и подробного изложения. ^^И^^^”0 Положим, что правительство
посредством выше-действия требует сказанных мер получило способность
занимать большие давания г° “ССЛе капиталы без возвращения оных и что
векселя его изобилуют на бирже и в торговых оборотах; от сего не следует
еще, что сии векселя ходят наравне с наличными Курс векселей госу-
Деньгами. Как все другие предметы продажи, их цен-

дарственных под- ность определяется не только внутренним или условным
вержен возвышению _

и падению, как все их достоинством, но также и количеством оных в
прода-прочие ценности же> т0 есть: чем более будет продажных векселей
на бирже, тем дешевле за них будут давать, и наоборот. А так как сии
торги производятся ежедневно, то и курс вексе-От непостоянства лей будет
ежедневный. От сего непостоянства вексельно-б^жеваяшраПСЯ го
государственного курса рождается так называемая биржевая игра, которая
есть не что иное, как расчет спе-куляторов в покупке или продаже
обязательств правительства. Сия игра весьма важна сама по себе, ибо
ника-

314

кое другое соображение при счастии или несчастии не может дать подобных
выводов. Заимодавец, употребляющий свои деньги вернейшим образом, может
в несколько лет удвоить свои капиталы, но биржевой игрок, получая со
своих ежедневно дробный процент, может в то же время их удесятерить, и
сие обогащение тем более будет вероподобно, чем более курс
государственных обязательств будет низок и шаток. Посему-то все
покупате- Биржевая игра по

ЛИ государственных векселей будут СТараТЬСЯ СКОЛЬ ВОЗ- вле^тзасоШУпа-

МОЖНО ПОНИЗИТЬ Цену СИХ Обязательств, а ВСе продавцы – дение
государственных векселей

искать средства продавать их выгоднее; но в числе сих последних будут
люди, имеющие крайнюю нужду продавать, тогда как в числе первых ни один
покупатель до крайности приведен быть не может. Следственно, покупатели
будут непременно иметь верх на бирже, и векселя государственные по
естеству своему должны клониться к упадку.

Однако Же не все Обладатели Государственных век- Биржевая игра

Селей решатся на биржевую ИГРУ, ибо СИЯ игра СТОЛЬ Же столь же опасна,

Г ,. сколь она привлека-

опасна, сколь она приманчива. – Успех и неудача зависят телша, почему не

ЧаСТО Не ТОЛЬКО ОТ Соображений, реШИТеЛЬНОСТИ и Твер- фарстве^н^век-

дости игрока, но также от множества непредвиденных селей ею зани-

с т, „ маются

обстоятельств. Курс векселей не всегда во власти капиталистов; и для
спекуляторов дело состоит не в одной простой покупке на упадок, но также
и в продаже при возвышении. Капиталист, употребивший свои деньги на
государственные векселя, переходит сам в число продавцов и подвергается
всем неудобствам продажи; и ежели многие любимцы фортуны умели сею
опасною игрою составить себе огромное состояние, не менее несчастных,
кои чрез нее дошли до нищеты. Итак, неудивительно, что находятся
благоразумные люди, которые предпочитают верный и постоянный доход с
своих векселей беспрестанной продаже и покупке оных.

От СеГО разделения Государственных Кредиторов На Заимодавцы прави-

_ тельства разоеле-

два класса сами векселя разделяются на два разряда. шем своим на два

ПерВЫЙ, ОСТаЮЩИЙСЯ ПОЧТИ без Перемены в руках ВЛа- класса, на бирже-

г г„ г-” вых игроков и на

ДеЛЬЦеВ, реДКО Подвергается биржевой Игре и называется простых
владельцев

постоянною частью фондов. Другой, напротив того, ^ред^т также

ежедневно Покупается и продается И ЧаСТО в ОДИН и ТОТ два разряда фондов

же день с прибылью или убылью переходит через руки нескольких
владельцев. Сей разряд называется переходной частью фондов. Само собою
разумеется, что одна

315

Постоянная часть фондов не имеет никакого влияния на курс, который
зависит от переходной части оных (parties fixes etflotantes de la rente)

Всякий новый заем прибавляет переходную часть фондов и тем самым
понижает курс

Сие понижение может произойти не только от заключенного займа, но даже
от одного объявления, от самого подозрения о новом займе

Итак, в системе отвержденных долгов векселя правительства стремятся к
падению тем более, чем более долг увеличивается, а употребление кредита
делается опасным. Сей опасности должно противопоставить кассу погашения

сия последняя часть определяет курс всего государственного долга, и,
следственно, полагая, что вся сумма обязательств остается одинаковою,
чем более умножается переходная часть фондов, тем более приносится на
биржу государственных обязательств и тем более можно предвидеть упадок
оных. Из сего ясно, что всякий новый заем, прибавляя переходную часть
фондов, должен необходимо действовать на понижение курса всей массы
государственных векселей.

Но сего еще не довольно. Посмотрим, как заключаются новые займы. Коль
скоро политические обстоятельства дают причину предвидеть, что
правительство принуждено будет прибегнуть к новому займу, то все люди,
намеревающиеся взять участие в сем обороте, заблаговременно начинают
принимать свои меры. Те, кои располагают капиталами, перестают покупать
государственные обязательства, надеясь, что скоро представится им случай
выгоднейшего помещения своих денег; те же, кои уже владеют частью
обязательств правительства, стараются их скорее сбыть, дабы можно было
им также явиться на новые торги. Отсюда происходит двоякая причина к
упадку государственных векселей: первая оттого, что мало оных
покупается; вторая оттого, что много их продается. Итак, всякий новый
заем, не только при объявлении оного, но по одному вероятию и по одной
возможности, должен непременно понижать курс и достоинство
государственных бумаг.

Из всего сего мы вправе заключить, что по естеству своему
государственные векселя должны непременно клониться к упадку без всякой
другой причины, как через одно только употребление кредита. Сия
неприятная истина должна была сильно поразить тех, коим поручено
управление народами. Располагая огромными способами кредита, они не
могли без опасения приметить, что сии способы день ото дня делаются
слабее и что всякий новый заем возвратным своим действием потрясает все
здание государственного долга в самых его основаниях. С другой стороны,
не менее ужасало их постепенное прибавление сего долга, ибо сей долг,
будучи по естеству своему вечным и возрастая не иначе как посредством
платежа вечных же процентов, угрожал народам в продолжение времени
неминуемым банкрутством. В сем положении дела, соображая необходимость
займов с не-

316

пременным падением курса векселей и возрастающим цифром долга,
правительства искали средства оградить себя от предвидимых пагубных
последствий и после долгих и часто вредных опытов, коих изложение было
бы здесь излишним, нашли один верный и самостоятельный способ: в
учреждении кассы погашения.

В мнении изобретателей, касса погашения должна

_ унрШИСО&Ии ОЫЛС1 в

была В ИЗВеСТНОе время ПОГаСИТЬ ВеСЬ Государственный предположении
га-ДОЛГ. ДЛЯ ДОСТИЖеНИЯ СеЙ ЦеЛИ ПреДПОЛОЖеНО было УСТ-
иияШго”су°да0рствем-‘

роить особенную комиссию, обязанную выкупать вексе-,юго оолга ля по
существующему курсу. Сия комиссия получает особенное учреждение и
поставляется в независимость от всех посторонних влияний таким образом,
что неприкосновенное существование и вольное действие оной почитаются
коренными законами правительства. Часть государственных доходов
определяется для составления капитала кассы, и сей доход поступает в
вечное и неотъемлемое достояние погашения с тем, чтоб капитал и проценты
употребляемы были не на что другое, как на покупку государственных
векселей, кои в свою очередь, принося условленные росты, могли бы также
обращены быть на подобное употребление.

В Сем КОРОТКОМ ИЗЛОЖеНИИ ЗаКЛЮЧаеТСЯ ВСЯ ПерВО- ^„^^р^чтено

начальная мысль учреждения кассы погашения. Франк- на свойствеусилен-лин
в своем завещании и доктор Прейс в своих предло- ных пРоиентов жениях
руководствуются одним и тем же правилом. Все могущество погашения
основано на простом арифметическом расчете и на усиленном действии
процентов. В сем смысле можно утвердительно сказать, что малейшая капля
погашения должна рано или поздно проточить огромную скалу
государственного долга.

Итак, ПОСреДСТВОМ КасСЫ погашения ОТВерЖдеННЫЙ Чрез погашение от-

безуплатный долг государственный обращается в долг 0^ра%ае”тся дв°долг

ВЫКУПНОЙ. Сие Преобразование еСТЬ Первое ПОСЛеДСТВИе выкупной

нового учреждения. Но как должны производиться выкупы государственных
векселей? Сей вопрос разрешен был более опытом, чем теориею. Сначала
действие погашения было неправильно. Выкупы векселей происходили или
ежегодно, или в несколько довольно отдаленных сроков и большими суммами.
Но вскоре приметили, что сии выкупы одним разом и на большие суммы
производили сильные потрясения в частных имуществах; что при приближении
срока цена государственных векселей

317

Выкуп векселей правительства должен производиться ежедневно равными
частями и по известным правила.»

Ежедневный выкуп векселей уничтожает до некоторой степени самовластие
капиталистов на бирже

Погашение действует, как капиталист, играющий всегда на возвышение. Оно
увеличивает постоянную часть фондов

Продолжительное его действие должно непременно победить все усилия
капиталистов, играющих на падение

возрастала и обращение оных останавливалось, а после выкупа определенной
части остальные векселя подвергались новому упадку и суммы, выпущенные
кассою погашения, оставались часто без употребления. Сие насильственное
возвышение курса и необходимый упадок оного вообще наносили кредиту на
место помощи большой вред; но, к счастию, врачебный способ был близок от
самой болезни. Комиссии было предписано разделить получаемые ею капиталы
таким образом, чтоб она могла ежедневно и на равную сумму покупать
государственные векселя, а дабы остальные ее капиталы не оставались без
приращения, приказано было пускать их в банковое обращение.

Таким образом все неудобства были отстранены, и ищущие сбыта
государственных обязательств получили уверение, что они ежедневно найдут
на бирже случай на известную сумму и непременно продать свои векселя.
Сие распоряжение уничтожило до некоторой степени влияние капиталистов на
курс, и нуждающиеся продавцы были несколько освобождены от ига
покупщиков. Из сего следует: 1) что касса погашения действует на курс
государственных кредитных бумаг точно так, как капиталист, играющий
всегда на повышение, и 2) что, покупая ежедневно публичные фонды и не
продавая их никогда, погашение стремится к умножению постоянных фондов и
к уменьшению переходной части оных, чем оно деятельно предупреждает
упадок векселей и поддерживает все соображения государственного кредита.

В сей борьбе между частными капиталами, стремящимися почти всегда к
понижению бумаг государственных, и между кассою погашения победа должна
остаться на стороне сей последней. И в самом деле, все частные капиталы,
какого бы рода они ни были, более или менее клонятся к раздроблению; они
имеют разные средства употребления и подвержены разным опасностям и
неудачам; но капитал кассы погашения не должен иметь никакой другой
цели, кроме покупки государственных векселей. Векселя, поступая в
распоряжение погашения, не истребляются, но приносят проценты для новой
покупки, и сие усиленное действие сперва неприметным, а потом быстрым
своим ходом возвышает наконец кассу погашения на степень первого
покупателя во всем государстве, коего силы и богатство, увеличиваясь
ежеднев-

318

но, должны со временем уничтожить соперничество всех частных биржевых
игроков. Следственно, касса погашения не есть только капиталист,
играющий на повышение, но еще богатейший из всех капиталистов и биржевых
спекуляторов1.

Действие КаССЫ Погашения, СТОЛЬ благодетельное В Влияние кассы
пога-ОТНОШеНИИ К Старому ОТВерЖДеННОМу Государственному
^ы”не’жнеТблаго-‘

ДОЛГу, не Менее удаЧНО МОЖеТ Примениться И К НОВЫМ оетелыю. Для dot-

„ тт J тижения желаемой

Займам. НО ДЛЯ СеГО НуЖНЫ ОСОбеННЫе распоряжения, цели достаточно

Всякий новый заем, заключенный на правилах государ- к”°о капитал™” с°

СТВеННОГО Кредита, ВЛечеТ За СОбоЮ ДВе Необходимости: чтоб дать всякому
1) Определение ежеГОДНОГО ДОХОДа ДЛЯ уплаты ВеЧНЫХ, Ттоинство’старого
беСПрерЫВНЫХ ПрОЦеНТОВ И 2) ВЫПуСК НОВЫХ Обяза- отвержденного

1 Все сии соображения были оправданы успехом везде, где они были
приведены в исполнение. Во Франции касса погашения получила постоянное и
систематическое образование только в 1817 году, и капитал оной
составился из 40 ООО ООО фр., определенных единовременно. Он ежегодно
усиливался 16 000 000, происходящими от почтовых сборов, и 6 000 000,
отделяемыми из государственной казны. В 1821 году погашение приобрело уж
с лишком 70 000 000 дохода, и французские 5%, кои продавались сперва за
54 фр., возвысились до 108 и ПО капитала. В Англии славный Питт, собрав
в одну массу четыре суммы, отделенные на погашение лордом Стангопом, и
присоединив к ним некоторые малозначащие экономии правительства и
пожизненные уплаты, уничтожающиеся смертностью, дал кассе погашения
столь сильное направление, что в 1825 году она имела 7 500 000 ф. ст.
ежегодного дохода, то есть выкупила около пятой части всего английского
долга. Здесь опыт совершенно согласен с теориею. – Прим. Орлова.

319

тельств правительства на сумму, соразмерную с количеством займа. По
всему тому, что выше изложено о достоинстве государственных
обязательств, мы удостоверились, что сии векселя без принятия особенных
мер для поддержания их курса клонятся к упадку, и сей упадок тем более
будет неминуем и стремителен, чем значительнее занимаемый капитал.
Следственно, все неудобства и опасности старого отвержденного долга,
лишенного достаточного погашения, возрождаются при каждом новом займе.
Для отвращения оных система погашения представляет самое простое и
удобное средство. При нынешнем понятии о государственном кредите всякий
новый заем не заключается иначе, как с принятием мер для поддержания
курса новых обязательств. Сии меры со-

Сии простые основания государственного кредита требуют некоторого
развития

Уплатный и выкупной долги весьма различны между собою

Уплатный долг наводняет рынки ог-ромными капиталами, не имеющими
никакого определенного употребления

стоят в том, чтоб всякий заем имел свое собственное погашение. Для сего
правительство обязано не только обеспечить беспрепятственную уплату
вечных процентов посредством налога или экономии, но уделить еще
некоторую сумму для кассы погашения, дабы сия сумма, обращаясь на
известных правилах и пользуясь равною неприкосновенностью с другими
капиталами погашения, была залогом усиленного выкупа новых обязательств.
Основываясь на математических расчетах, нашли, что при назначении 5
процентов один процент со всего капитала достаточен для успешного
действия кассы погашения без излишнего обременения казны или народа. Сие
распоряжение, изобретенное славным Питтом, довело систему кредита до
возможного совершенства, представляя всем займам заранее все выгоды и
преимущества от-вержденного государственного долга.

Таковы суть простые основания государственного кредита. Они заключаются
в нескольких непременных правилах, а именно: 1) употреблять умеренные
налоги не иначе как на обыкновенные издержки; 2) удовлетворять
чрезвычайные нужды посредством займов; 3) совершать займы с уплатою
вечных процентов без возвращения капитала; 4) стараться давать векселям
правительства вольное и удобное обращение и, наконец, 5) учредить кассу
погашения с достаточным капиталом для уплаты процентов, для постепенного
выкупа части векселей и поддержания курса всей массы государственных
обязательств. Но изложение сих простых начал недостаточно для
совершенного познания всей системы. Нам должно вникнуть подробнее во
внутренний смысл сего важного предмета, ибо тогда только можем оценить в
полной мере достоинство и могущество государственного кредита.

В частном кредите долг уплачивается, в государственном кредите долг
выкупается. Какая разница между уплатным и выкупным долгом? Весьма
важная. В уплатном долге каждый срок уплаты капитала влечет за собою
сильное волнение. Или сия уплата действительно исполняется, и тогда
огромные капиталы, вторгаясь в обращение, переменяют внезапно ценность
всех вещей и дают насильственное направление всем торговым оборотам, что
никогда не может случиться без опасного воздейст-

320

вия; или сия уплата не совершается, и тогда все обороты промышленности
останавливаются, и все ужасы несостоятельности МГНОВеННО потрясают
Общество. В ВЫКуп- Выкупной долг, на-

с против того, пус-

ном долге, напротив того, суммы, употребляемые на вы- кает в обращение
куп, переходят в руки людей, кои наперед знают, какм^ы^потр™’ оные
употребить; сии суммы не наводняют внезапно все лвее”тноаранее “3~
общественные рынки, но поступают в обращение постепенно, ежедневно,
дробными частями и разделяются непринужденно на столько капиталов,
сколько их требуют земледелие, промышленность и торговля. Уплата
капитала в срок слепа, как налог, и часто падает на того заимодавца,
который не желает и не ищет оной. Выкуп, напротив того, разборчив, как
заем, выменивает только те

Т1 Из всего следует.

Векселя, КОТОрые Сами ищут Капиталов. Из СеГО Следует, что уплата долга

что уплата может исполниться, не возвышая курса кре- с^^иа^рсг^-дитных
бумаг, ибо часто не касается нуждающихся заи- телытв’а’вьжуп0′ модавцев;
но выкуп, напротив того, всегда поддерживает ^ет^креонтпр^ав-курс, ибо
он предупреждает предложения продавцов. пения

Система государственного кредита влечет за Собою Система отверж-

– , денных долгов

НеобХОДИМОСТЬ ПОрЯДКа ВО ВСеХ ЧаСТЯХ фИНаНСОВОГО ведет к
устрой-

управления. Когда все надежды правительства во време-
св’оо^и^!’сиеуст-на опасности зависят от заемных капиталов, когда спо-
ри]^етсегоаотнеоб-

СобнОСТЬ занимать ОСНОВана На Обязанности ПЛаТИТЬ ходимости для
правительства быть

беспрерывные проценты, когда самая малейшая несо- точным в уплате

г г г беспрерывных про-

СТОЯТеЛЬНОСТЬ В уплате СИХ Процентов МОЖеТ ПОТрЯСТИ центов

все здание кредита, уничтожить все средства преспеяния народного и
поколебать все могущество целого государства, то устройство финансов
делается первым предметом всех усилий и всей попечительное™ правления.
Финансы соединены с кредитом самыми узкими связями. Вечные, беспрерывные
проценты требуют определения и неприкосновенности некоторой части
государственных доходов. Получение сих доходов не может быть верным
иначе, как посредством хорошо обдуманного налога. Всякий налог более или
менее зависит от всей системы налогов, а сия последняя – от богатства
народа, от успехов ппомышленности, от благосостояния всего общест-11
Зак. 6] 221 ва. Таким образом, от необходимости займов и обязанности
платить вечные проценты рождаются отчетливость в средствах, умеренность
в требованиях, правота в сношениях и порядок во всех частях финансового
управг ления. Не входя в дальнейшие исследования сего предмета, можно
утвердительно сказать, что ежели хорошая система налогов есть первое
основание кредита, то употребление кредита есть побудительная причина к
устройству системы налогов. крШш^ес^ьТгром- Государственный
кредит не может ни под каким ви-“жрми^ноисо- дом исто1Цить средств
народных. В самом деле, суммы, кровищ?, неостаю- занимаемые
правительством, не остаются в бездействии.

щееся без пользы в _ г ‘

погребах правы- Они разными путями переходят опять и очень скоро в

тельства, а состав- –

ляющее богатство руки народа таким образом, что правительство служит

1стр°ешщеесяек при- только посредником денежного оборота между теми, кои

ращению поверяют ему свои капиталы, и теми, кои за сии самые

капиталы продают свои услуги. Из сего следует, что занимаемые суммы
всегда остаются в обращении или выходят из оного только на короткое
время и что источник займов никогда иссохнуть не может. Государственный
кредит есть в полном смысле неистощимое сокровище, всегда готовое для
всех чрезвычайных издержек, с тою, однако же, разницею, что сие
сокровище на место бесприбыльного накопления в погребах правительства
всегда остается в руках народа и беспрестанно умножается, удовлетворяя
попеременно необходимые нужды государственные посредством займов и
переходя опять через государственные издержки к полезному удовлетворению
требований искусственности, земледелия и торговли1.

1 Многие писатели и даже некоторые государственные люди различают долг
внутренний от долга внешнего, полагая, что первый может быть столь же
полезным, сколь второй вреден и опасен. Они основываются на следующих
причинах: 1) расчет заимодавцев всегда бывает таков, что проценты более
выберут денег, чем капиталы внесут оных. Отсюда убыль и истощение
средств народных. – Это несправедливо. Капитал порождает проценты сам
собою; следственно, те деньги, кои уплатою процентов переходят в руки
иностранного заимодавца, суть не что иное, как избыточное произведение
его собственного достояния. Не земля ваша, а капитал, положенный им в
землю, приносит ему доход; 2) занимать на вечные проценты у иностранцев
есть обременять отечество вечною данью. – Несправедли-

322

Но кредит не ТОЛЬКО не уменьшает, НО еще увеЛИЧИ- Государственньш

вает денежные капиталы. Сие умножение капиталов ^апиталыТобра^”
происходит от выпущения векселей государственных, иа- Сет)сF}ве”~

ЗамеНЯЮЩИХ ДО Некоторой Степени ВО Всех боЛЬШИХ обо- гапктвотродное

ротах звонкую монету. Ежели капиталы заемные издержаны правительством в
чужих краях, то они только заменены векселями во внутреннем обращении;
но ежели сии суммы, так как это почти всегда случается, издержаны в
самом государстве, то масса денежного народного капитала действительно
увеличена на все количество выпущенных облигаций. При умножении
капиталов все займы делаются удобнее и проценты клонятся к понижению;
следственно, и само правительство, находя средство занимать с меньшими
издержками и с меньшим трудом, действительно обогащается употреблением
кредита. От сего мы и видим, что везде, где правила кредита укоре-

во, во-первых, потому, что вечных процентов нет, ибо касса погашения
рано или поздно должна выкупить ббльшую часть займа; во-вторых, потому,
что капитал, внесенный иностранцем, поставляет его в ббльшую зависимость
от занимателя, чем заниматель в зависимости у него; 3) правительство
тогда только может назваться сильным, когда народ, ему подвластный,
богат и счастлив, а в сем последнем предположении нет нужды занимать у
иностранцев, когда капиталы изобилуют в отечестве. – Справедливо, но не
совсем. Могут быть обстоятельства, в коих заем капиталов при самом
избытке оных невозможен, а именно: ежели сии капиталы находят внутреннее
употребление, доставляющее более выгод, чем предложения правительства. В
таком случае заем у иностранцев есть не только не вредный, но даже
весьма полезный оборот. Впрочем, весь сей вопрос заключает, кажется, в
себе мало важности. Или долг государственный подвержен падению, или курс
его выгоден. В первом случае, какой бы он ни был, внутренний или
внешний, опасность всё одна. Во втором случае, ежели курс фондов
выгоден, то, конечно, часть иностранного долга перейдет в руки туземных
капиталистов, а часть внутреннего – во владение иностранцев, из чего
следует, что должно пещись не столько о том, в чьих руках находятся
обязательства правительства, но более, чтоб сии обязательства имели
полное свое достоинство. Внешний и внутренний долги влекут за собою те
же последствия, ибо и тот, и другой равно всякий день подвержены
биржевой игре и всем случайностям неудачи или счастия. По мнению нашему,
в нынешнем положении просвещенных европейских народов всякий
государственный долг должен образовать, так сказать, общую европейскую
кредитивную монету. – Прим. Орлова.

323

Государственный кредит дает правительству средство располагать
огромнейшими капиталами, принуждая общество к самым умеренным
пожертвованиям

нились, возвышение доходов государственных и свободнейшее взимание оных,
развитие торговли и промышленности, преспеяние народное и могущество
правительства возрастают почти наравне с долгом государственным, ибо при
точном соблюдении правил сей долг не есть бремя, но богатство и для
народа, и для правительства.

Сие замечание весьма важно, ибо оно показывает, что государственный
кредит заключает в себе некоторую жизненную силу, собственно ему
принадлежащую и развивающуюся от одного своего употребления. Войдем
подробнее в исследование сего предмета. Положим, что чрезвычайные
обстоятельства поставляют какое-нибудь правительство в необходимость
издерживать ежегодно лишние 100 ООО ООО руб. в течение пяти лет. В сем
предположении употребление системы налогов лишает обращение 500 ООО ООО
руб.; кредит, напротив того, ежели займы заключены будут по шести
процентов, из коих один назначен для погашения, распоряжая тем же
огромным капиталом, выбирает из обращения в течение пяти лет не более 90
000 000 руб., то есть менее, нежели налог в первый год своего
определения. Правда, остается уплата беспрерывных процентов, но сколько
причин соединяются, чтобы облегчить сию тягость? 1) По принятому окладу
один процент погашает весь долг в течение 36 лет; 2) беспрерывные
проценты уплачиваются из 400 000 000 руб., которые остаются в обращении;
3) лишать народ разом больших капиталов – значит умертвить всю
промышленность, а взимать налоги процентные, соразмерные с капиталами,
служит часто к поощрению деятельности; 4) возрастающая цена всех
произведений может легко вознаградить убыток, происходящий от легкого
налога, так что обязанность уплачивать 6 ООО 000 за проценты первого
займа будет по истечении пяти лет почти нечувствительной для народа; 5)
наконец, займы не всегда платятся налогами; одна бережливость в
управлении государственными доходами часто достаточна, чтоб
удовлетворить требование заимодавцев без определения новой подати, тогда
как в системе налогов капитал необходимо должен быть похищен из рук
народа. Оценив достоинство всех сих причин, нетрудно согласиться, что
государственный кредит разрешает удовлетворительно затруднительнейшую из
всех экономиче-

324

ских задач, а именно: он дает действительно правительству средство
располагать огромнейшими капиталами, принуждая общество к самым
умеренным пожертвованиям.

Сие Самое рассуждение Ведет нас К другому, не МЄ- В системе государям
важному заключению. Капитальный цифр государст- ттт^ьныЛцифр

ВеННОГО ОТВерЖДеННОГО ДОЛГа Сам ПО Себе ЄСТЬ ОТВЛечеН- “аког^вні^нш”””

НОЄ КОЛИЧеСТВО, Необходимое ДЛЯ расчетов, НО НЄ ЗаКЛЮ- все же старания

_ „ „ тт , правительства

чающее в себе никакой существенной силы. Но цифр уп- должны быть об-

ЛаЧИВаеМОГО беСПрерЫВНОГО Процента ЄСТЬ ПОЛОЖИТеЛЬ- женЄиеци^)ра”про-НОЄ
ЧИСЛО, ДОЛЖеНСТВуЮЩее обраТИТЬ На Себя ВСе ВНИМа- Центного

1 Самый разительный пример в доказательство сей истины мы выбираем из
английской истории. В 1716 году государственный долг Англии заключался в
тесных пределах 52 145 361, за кои платилось процентов 3 351 357 ф. ст.,
то есть около 6,5%. В 1763 году отвержденный долг увеличился почти в три
раза и простирался до 139 501 602, но беспрерывные проценты старанием
правительства были убавлены до 3,5%, и народ платил не более 4 681 146
ф. ст. Итак, Англия пожертвованием 1 329 789 ежегодной подати приобрела
87 356 241 ф. ст., посредством коих она привела к окончанию три войны,
утвердила попеременно падающие троны Марии Терезии и Фридерика II,
основала свое владычество в Индии, завоевала Канаду и заняла место
первой морской державы в свете. Таковы суть последствия хорошо
обдуманной системы финансов и постоянного стремления к понижению
процентного цифра. – Прим. Орлова.

325

ние государственных людей, потому что на сем цифре основываются
обязанности правительства, соответствующий оным налог и самое действие
кассы погашения. И в самом деле, при первом взгляде кажется, что в
отношении старого отвержденного долга 200 ООО ООО капитала, платящие по
3%, совершенно равны 100 ООО ООО, платящим 6%, ибо один и тот же налог
достаточен для удовлетворения заимодавцев; но для употребления кредита в
будущности разница весьма велика, ибо правительство, получающее двойной
капитал за одинаковые проценты, вдвое богаче правительства, получающего
за те же проценты половинную только сумму. Вот почему все усилия
государственных людей должны стремиться к понижению цифра процентов,
хотя бы с сим понижением сопряжено было повышение капитального цифра1.

Государственный кредит имеет, однако же, свои границы. Злоупотребление
кредита оказывается, когда уплата процентов делается невозможною или
обременительною для народа

Касса погашения, учрежденная для совершенного уничтожения
государственного отвер-жденного долга, не в состоянии исполнить
предначертание ее изобретателей, но, не менее того, польза, ею
приносимая, несомненна

До сих пор мы представляли кредит в виде некоторой неограниченной силы,
коей развитие не знает ни меры, ни преград. Пора сказать, что так, как
все соображения человеческие, система кредита имеет свои пределы, и сии
пределы означены точно и резко. Долг государств венный должен быть
соразмерен с силами государства, и при одной только сей соразмерности он
может быть для народа источником могущества и богатства; но ежели от
легкости займов родятся роскошь и беспечие, ежели расточительность
возьмет место бережливости, ежели в мирное время и на обыкновенные
расходы будут издерживать средства, предназначаемые для одних
чрезвычайных случаев, то скоро участь кредитной системы будет подобна
участи системы налогов, с тою разницей, что злоупотребление в налогах
можно поправить употреблением кредита, злоупотребление кредита ничем
исправиться не может. Сие несчастие постигает народ тогда, когда уплата
процентов государственного долга сделается обременительною и
невозможною, и сим самым определяются естественные границы
государственного кредита.

Что касается до кассы погашения, то сие учреждение, невзирая на все свои
выгоды, имело и имеет еще много противников. Изобретатели погашения,
увлеченные пристрастием к своему открытию, представили его как некое
общецелительное средство против всех припадков государственной
расточительности; и так как их выводы основаны были на чистых
математических выкладках, то все те, кои не знают различия между
простыми отвлеченными расчетами и политической прикладной арифметикою,
приняли за неоспоримую истину, что касса погашения должна непременно
погасить государственный долг. Время, однако же, не доказало
справедливости их мечтания. Касса погашения при всей своей деятельности
нигде не погасила еще государственного долга, и всякий раз, что
правительства хотели приступать к погашению, они находили или
препятствия, или способ выгоднейшего употребления капиталов. От сего
противники системы погашения начали торжествовать, называя ее пустым
вымыслом, фантасмагориею, средством, изобретенным единственно для того,
чтоб ослепить народ и скрыть пред ним ошибки и гибельную роскошь
правительства. И те и другие равно несправедливы. Точно,

326

касса погашения не в состоянии при нынешнем положении политических
сношений погасить долга государственного; точно, она не достигает цели
своего названия и своего первоначального учреждения; но тем не менее
того благое влияние кассы погашения огромно; деятельность ее выкупов
способствует неограниченно благосостоянию народов, и предмет, вполне ею
выполняемый, не только не уступает важностью своею самому погашению
долга, но превышает его и положительностью и полезностью своих
последствий.

СаМО Собою разумеется, ЧТО СИЛа КаССЫ ПОГашеНИЯ Касса погашения

ЗаВИСИТ, ВО-ПерВЫХ, ОТ ОКЛада процентов И, ВО-ВТОРЫХ, действует согласно

-со всеми изменения-ОТ Существующего курса Государственных обязательств.
Ми курса государ-

С ОДНОЙ СТОРОНЫ, чем ВЫШе ОКЛаД Процентов, Тем более СтеТьствХПриб’ла

КаССа Имеет ДОХОДОВ И, СЛеДСТВеННО, СПОСОбОВ ДЛЯ ВЫКу- гоприятных об-

па. С ДРУГОЙ – Чем НИЖе Курс Обязательств, Тем Дешевле де^ств^есиеукро-

ОНИ Приобретаются КаССОЮ, Тем В большем КОЛИЧеСТВе шается. При упадке

Т1 курса, напротив

они поступают в ее владение, итак, частные выгоды кас- того, сила
погашены ПОГашеНИЯ Совершенно ПрОТИВНЫ ВЫГОДаМ ГОСударСТ- ния
Увеличивается

ва, которого кредит тогда только процветает, когда займы его совершаются
без лишних пожертвований и обязательства его пользуются общим доверием.
Но сия проти-вуположность не только не служит ко вреду кассы погашения,
но доказывает, какое удивительное согласие существует между системою
погашения и системою кредита. И в самом деле, чем тверже основан
государственный кредит, чем выгоднее заключаются займы, чем слабее оклад
процентов, чем возвышеннее курс народных обязательств, тем скромнее
действие погашения; но коль скоро сей курс начинает понижаться, коль
скоро займы заключаются с убытком, действие погашения приобретает новые
силы и стремится к восстановлению равновесия, подавая кредиту не слепую
и грубую помощь, но согласуясь всегда с настоящими его нуждами и
соразмеряя подкрепление со всеми изменениями и переворотами курса, так
что погашение делается необходимым и неразрывным дополнением самого
кредита.

СИЯ Тесная СВЯЗЬ МеЖДУ КреДИТОМ И Погашением Пе- Касса погашения не

– может и не долж-

ременяет весь ВОПрОС Об уНИЧТОЖеНИИ ДОЛГа ГОСударСТ- т совершить впол-

венного. Касса погашения, возвышая курс обязательств, “1™*?”*°$!??’
действует непосредственно против своих собственных выгод. Когда она
довела сей курс до именовательной своей ценности, так что за 100 руб.
вексельных будут

327

Настоящее назначение кассы погашения есть 1) поддержание кредита, 2)
уменьшение процентного цифра, 3) облегчение налогов Сии два последние
предложения требуют пояснения

платить 100 руб. наличности, то она очевидно исполнила все, что должна
была исполнить. Продолжая далее свое действие, она может возвысить сию
ценность векселей сверх их именовательного достоинства; но тогда всякий
выкуп есть не что иное, как ложный расчет и вредное употребление
капиталов погашения. Сего недовольно: не только расчет будет ложен, но и
самое действие кассы погашения будет слабее и продолжительнее. Положим,
что 100 руб. вексельного капитала будут продаваться за 200 руб. монетою.
Не ясно ли, что таковое повышение государственных обязательств отвечает
совершенно уменьшению наполовину капиталов погашения? Не ясно ли, что
при уменьшении наполовину капиталов кассы погашения сия последняя будет
действовать вдвое медленнее и слабее; так что тот же долг, который мог
бы по-гаситься в 30 лет, требует уже 60-летнего времени для своего
уничтожения? Но где искать в истории 60 лет беспрерывного мира и
спокойствия, 60 лет неизменяемой мудрости в управлении, 60 лет
умеренности и постоянно счастливых обстоятельств? Таковое утопическое
предположение было бы несогласно с опытом всех времен и показанием всех
событий. Погашение, требующее столь долгой отсрочки, исполниться не
может, ибо прежде, нежели протечет половина необходимого времени для
освобождения народа от долга, внезапные обстоятельства принудят сей
народ к новым пожертвованиям и к новым займам, отсрочивая погашение до
будущих времен, которые принесут с собой те же препятствия и ту же
невозможность. Итак, невзирая на всю точность математических расчетов, в
нынешнем положении политических сношений касса погашения не может
погасить государственного долга, потому что по мере погашения старых
долгов новые родятся от необходимости употребления кредита.

Правда, увеличив капиталы погашения, можно сократить время выкупа. Но
где полезность сего соображения? Сие умножение не требует ли новых
пожертвований от народа? И для чего? Для того, чтоб погасить долг
государственный, который, будучи заключен в границах умеренности, есть
не бремя, а богатство? Для того, чтоб насильственно выбрать из обращения
вексельные капиталы, которые все имели свое полезное употребление? Для
того, чтоб частные капиталы, находившие выгодное

328

помещение в государственных фондах, лежали без роста или перешли в
чужие края и тем разрушили на будущие времена все пособия и средства?
Нет; уничтожение государственного долга посредством погашения может быть
предметом размышлений для людей, занимающихся от-влеченностями
политической экономии; но те, которые, упражняясь в государственных
делах, привыкли подчинять все расчеты теоретические существенным пользам
народа, будут уметь лучше оценить настоящее достоинство кассы погашения.
В их мыслях, она предназначена не для того, чтоб умертвить кредит, но
для поддержания и отверждения оного, что нами довольно ясно было уже
доказано, и, сверх того, для понижения процентного цифра и для
облегчения налогов, что нам остается доказать.

Понижение процентов еСТЬ Оборот, ВеСЬМа ВЫГОД- Понижение процен-НЫЙ для
общества. Когда усиленным действием погаше-ния курс государственных
обязательств сравняется и да- долга новьш займом же начинает превышать
именовательную ценность оных, то сие явление есть очевидное
доказательство, что оклад процентов вообще понизился и что новый заем
может совершиться с меньшими для казны убытками. Правительство не должно
упускать сего благоприятного случая для облегчения народа и поддержания
собственного своего кредита. Положим, что долг простирается до 100 000
000, занятых в трудные времена по 7%. Народ для уплаты процентов и для
погашения должен взносить 8 000 000 ежегодно. Но ежели правительство
может занять по 4% и обнародует, что оно намерено сполна заплатить свой
прежний долг, то налоги, необходимые на уплату процентов и на погашение,
не будут превышать 5 000 000; следственно, одним сим оборотом
правительство может снять 3 000 000 ежегодных податей, и столь
значительное облегчение немало будет полезно всем отраслям
промышленности. Сей оборот не соединен обыкновенно ни с какими
затруднениями. Во всех местах, где правительства были в состоянии
предложить уплату старого долга посредством нового выгоднейшего займа,
нигде заимодавцы не допускали до совершения сего займа и не требовали
уплаты, а сами соглашались на понижение процента и сохраняли свои
прежние обязательства. Таким образом, первым истоком для преизобилующих
сил кассы погашения определяется понижение процентов- оборот, равно
полезный для народа, для прави-

329

Касса погашения возвратный своим действием дает правительству чрез так
называемую разницу погашения средство убавлять налоги и время обдумывать
сие убавление

тельства и для самих заимодавцев, ибо все, что поддерживает кредит,
выгодно кредиторам.

Но сие употребление избытков кассы погашений имеет также свои границы.
Когда проценты доведены до 3, то есть до той степени, ниже которой и
трудно вообразить займы капиталов, когда новые сии 3% постоянным выкупом
доходят до равенства с именовательною своею ценностью, то снова
рождается избыток в капиталах погашения, и снова надобно искать сему
избытку полезнейшего употребления. При первом взгляде казалось бы, что
справедливость требует уничтожения тех самых налогов, которые были
учреждены для уплаты вечных процентов. Но в государственных делах сама
справедливость иногда подчинена пользе народной. Всякий налог порождает
некоторый круг деятельности и делается средоточием разных частных
расчетов и предприятий, искусственных и торговых. Уничтожить налог,
возымевший все свое действие на промышленность, может быть не только
средством малооблегчительным, но часто разорительным для народа. От сего
принято правилом не уничтожать налогов, введенных уже в употребление,
иначе, как с величайшею осмотрительностью, и в сем уничтожении
руководствоваться избранием не тех податей, которые следовало бы снять
по одному слепому соотношению времени и давности, но тех, кои истинно
обременительны для народа. На сем рассуждении основано второе, и
важнейшее, употребление избытков кассы погашения. Коль скоро проценты
всего государственного долга доведены до возможного понижения, то
правительство может определить, какой капитал нужен погашению для
поддержания курса своих обязательств. Ежели, по определению сего
капитала, касса погашения владеет еще значительными доходами, то сии
избыточные доходы, называющиеся разницею погашения, поступают на
облегчение налогов. В сем положении кредита касса погашения действует не
только на возвышение курса, но непосредственно на все первые источники
богатства и преспеяния народного, возвращая постепенно обществу те
суммы, коими оно некогда жертвовало для утверждения своей славы, силы и
независимости1.

Излагая систему государственного Кредита, МЫ Ста- Государственный

рались всеми силами отстранить вопросы, касающиеся тище переворотов,

НЄ СТОЛЬКО ДО Кредита, СКОЛЬКО ДО ПОЛИТИКИ Внешней И но, напротив того,

„ _ г _ он друг мира и спо-

внутреннеи. По нашему мнению, сии вопросы более за- койствш тмевают, чем
поясняют настоящее понятие о кредите. Но противники кредита не преминут
употребить в свою пользу сие воздержание. Они давно уже называют кредит
детищем переворотов и присоединяют его к числу тех мыслей, на которые
без разбора стараются наложить печать проклятия и отвержения. Мы
полагаем, напротив того, что сие мнение о кредите совершенно ошибочно,
что он не только не потрясает общественного порядка, но утверждает все
государственные постановления и служит залогом как внешней безопасности,
так и внутреннего спокойствия. Оттого, что кредит утвердился в
Голландии, Англии и Франции после ужаснейших переворотов, не следует
еще, что он без переворотов существовать не может. Оттого, что он был
изобретен там, где вольность прений дает более игры воображению и более
смелости слову, не следует еще, что после его изобретения другие
правительства не могли воспользоваться

тельством всех наших рассуждений. Показав, как кредит посредством займов
ограждает внешнюю безопасность и развивает внутреннее благосостояние
народов, нам следовало также показать, как чрез разницу погашения
заемные капиталы могут возвратиться к своему источнику и облегчить
систему налогов. До сих пор опыт всех времен согласен с нашею теориею, и
Англия, которая с 1815 по 1824 год потребила разницу своего погашения на
уничтожение около 100 ООО ООО руб. ежегодных податей, доказала всему
свету, что и сие возвратное действие кредита не есть одна только
умозрительная догадка. Но мы не смеем утверждать с некоторыми
государственными людьми, что касса погашения есть огромное народное
сокровище, готовое средство для оживления всех патриотических усилий в
опасностях отечества. Сколь сия мысль ни утешительна, сколь она ни
кажется естественной, сколь она ни согласна вообще с тем высоким
мнением, которое мы имеем о государственном кредите вообще и о кассе
погашения, мы не хотим, однако, утверждать того, что не доказано на
самом деле, и выдавать за неоспоримую истину такое предположение,
которое нигде и никогда еще испытано не было. Время и опыт нам докажут,
могут ли когда-нибудь капиталы кассы погашения быть употреблены без
потрясения самого кредита как огромное сокровище на место новых займов?
До сих пор сей важный вопрос остается еще нерешенным. – Прим. Орлова.

331

Преспеяние народа может быть случайный или обдуманный

Случайное преспеяние есть последствие счастливых обстоятельств,
независимых от наших соображений

вполне его благодетельными последствиями. Мы охотно признаем, что
некоторая степень вольности дает кредитным постановлениям много
постоянства и твердости; но мы уверены также, что самодержавие,
соединенное с просвещением, не есть препятствие для учреждения сих
постановлений, и сия истина так неоспорима, что часто в истории мы
видим, как народы, пользующиеся всеми законными вольностями, страдают и
погибают от расточения своих богатств и как самодержавные правительства
приобретают доверие, честь и славу постоянным соблюдением кредитных
правил. Друг мира и рассудка, кредит равно ненавидит необузданность
своеволия и капризы тиранов, равно исчезает пред бессмысленным законом
вольных римлян о разделении полей и пред ужасным обычаем, уничтожающим
право наследства в деспотической Турецкой империи. Везде, где
собственность ограждена законами, где порождаются богатства и находят
неприкосновенность и покров, везде кредит может основаться и процветать
в соразмерности с самыми сими богатствами. Что Бентам сказал о законах
вообще, может быть удачно применено к постановлениям кредита. Правила
его, как хорошие уложения, не зависят непосредственно от образа
правления и могут с некоторыми изменениями приняты быть всеми народами,
под каким бы правительством они ни существовали, с тем только условием,
чтоб сие правительство умело оценить всю важность народного просвещения
и чтоб оно уверено было, что сие просвещение отнюдь не вредит его
собственным выгодам, могуществу и славе.

Все народы, известные в истории, имели свою отличительную эпоху
преспеяния. Сие преспеяние было иногда плодом мудрых соображений
правительства; чаще оно было только последствием счастливых
обстоятельств. Отсюда проистекает необходимость различать в истории
случайное преспеяние народов от преспеяния обдуманного.

Преспеяние случайное происходит от стечения непредвидимых обстоятельств,
часто маловажных при первом взгляде и всегда независимых от нашей воли и
наших соображений. Действие его иногда столь сильно, что оно торжествует
над всеми преградами, положенными или предрассудками самого народа, или
невежеством правителей. Так, появление великого мужа, что есть не

332

что иное, как счастливый случай, обязанность принять отчаянные меры для
сохранения независимости и самого существования, что есть истинное
несчастие, вступление й теснейшие сношения с народом более просвещенным,
открытие неизвестной земли заблудившимся кораблем, деятельность
торговая, вдруг возбужденная требованиями и воздействием чужестранцев,
наконец, открытие, часто самое пустое, по мнению современников,
например, соление сельдей в Голландии, – все может сделаться для народа
началом случайного преспеяния. Таковые причины могут долго скрываться от
всех взоров и не менее того действовать на успехи общего просвещения и
благосостояния. Но когда действие оных начнет обнаруживаться на всей
массе народа, то вдруг какая-то необычайная сила проникает общество,
дает ему новую жизнь. К чему бы ни обратилась сия рождающаяся
деятельность, к предприятиям ли воинским или к мирным занятиям торговли,
искусств и наук, всегда и почти без усилий успех следует за нею, и часто
все пути богатства, славы и могущества вместе открываются пред юным
народом. Счастливая эпоха, в которой все перемены легки, все улучшения
возможны!

К несчастию НарОДОВ И правительств, время успехов Время случайного

г. Г преспеяния есть

И СЛаВЫ реДКО бывает временем ПредуСМОТрИТеЛЬНОСТИ И время ошибок и за-

МудрОСТИ. Чем Менее МЫ ПрИГОТОВЛеНЫ К СЧаСТИЮ, Тем блуждений

менее умеем пользоваться им без злоупотребления. Сии блестящие эпохи
заключают обыкновенно в себе зародыш будущих злополучий, когда по
быстрому ходу случайного преспеяния частные неудачи исправляются почти
сами собой, ошибки правителей остаются ненаказанными и влекут за собою
новые ошибки. Таким образом, подати, легко взимаемые, налагаются без
разбора и без меры. Займы заключаются без соображения и без системы. Все
расчеты внутренней и внешней политики подчинены внушениям честолюбивых
страстей. Надобно утвердиться на той степени, на которую счастие
возвысило; надобно, чтобы величие народа отражалось в великолепии
наружности; надобно сохранить влияние над другими державами и поддержать
свое достоинство. Под сими и подобными им предлогами предприятие следует
за предприятием, расход за расходом, пожертвование за пожертвованием, и
до тех пор, пока счастливые обстоятельства довольно сильны, чтоб
бороться с увлечениями

333 расточительности и ошибками политики, успех также следует за успехом
и ложный блеск преходящей славы ослепляет и народ, и правителей.
Случайное преспея- Но наконец приходит время, где счастие отводит
нт не может быть свою могущую руку, и тогда является нам новое зрели-

постоянным, ибо _ ?’ ^ г^ ?’ _ „ _

оно основано на ще. После долгих злоупотреблении источники богатства
лрмчииа-х преходя- обедняли и иссохли. Всеобщее негодование заняло место
всеобщего упоения. Всякий новый налог приносит убыток в прежних податях.
Народ платит дурно; скоро он совсем платить не будет: усилия истощили
силу. Напрасно правительство будет прибегать к односторонним мерам и
принудительным средствам. И те, и другие бессильны против изнеможения
общества; они должны сокрушиться пред ропотом или нищетою подданных. По
мере как счастливые обстоятельства отклоняются, здание народного
величия, на них одних основанное, со всех сторон угрожает падением, и
старая система правления, без соображения, без предусмотрительности,
становится жертвою своего собственного беспечия. Следуя обыкновенному
влечению событий, несчастие постигает народ, лишенный всякой защиты и
которому не остается другой участи, как погибнуть смертию древних
народов или впасть в политическое ничтожество, как Испания, или
возродиться в ужасах судорожного переворота, наподобие Англии и Франции.
Такова участь случайного пре-спеяния всегда и везде, где одно только
счастие призывает народы к исторической известности1.

1 Весьма ошибаются те, кои думают, что случайное преспеяние может
продолжительностью своею заменить недостаток правил и обдуманной системы
правления. Откройте историю, и самое простое сравнение эпох и чисел
выведет вас из заблуждения. Вы ужаснетесь, когда увидите, что сии
блестящие времена жизни целых народов едва равняются жизни одного
поколения. Слава персов начинается и кончается Киром. Преспеяние Афин
простирается от Саламин до Эгос-Потамос, Спарты – от Фермопил до
Левктры. Жизнь Эпаминонда и Пелопида составляет весь златой век Фивов.
Блистательная эпоха Македонии продолжается только от Херонейского
сражения до пожара Персеполиса. Царствования Селевка в Сирии, трех
Птолемеев в Египте, Мифридата в Понте заключают в себе каждое едва
полвека благоденствия. Ежели истории Карфагена и особливо Древнего Рима
кажутся изменениями сего общего правила, то сие зависело для первого от
обладания всеобщею торговлею, а для второго – от сильных учреждений, им
управлявших, и той же торговли, похищенной у его соперницы, то есть от
обстоятельств, кои по существу своему

334

Но преспеяние, обдуманное И ОСНОВаННОе на СООб- Обдуманное пре-ражеНИЯХ,
Имеет ДРУГОЙ ХОД И Другие ПОСЛеДСТВИЯ. ЕДИН- просвещении

ственное и непременное условие сего преспеяния есть просвещение. В сем
одном слове, принятом в самом об-щирном его значении, заключается вся
разность между двумя преспеяниями и, следственно, вся судьба
правительств и народов.

принадлежат более к обдуманному преспеянию, чем к случайному. Переходя к
средним векам, мы погружаемся в хаос событий, коими вполне управляет
слепой случай и где шаткость последствий отвечает совершенно
непостоянству начал. В сем длинном историческом периоде одно только
существование Венеции и духовное владычество Рима достойны примечания;
но Венеция, в строгом смысле слова, наследовала торговлю Карфагена, а
духовный Рим основал свое величие на глубокой своей полигике и на
закоснелых предрассудках народов. Преспеяние сих двух государств должно
было продлиться до тех пор, пока Венеция не нашла соперников на торжищах
вселенной и пока постепенное просвещение не разогнало в Европе тьму
невежества. Что же касается до турков, то их история составляет истинное
исключение. Их успехи принадлежат, без всякого сомнения, к преспеянию
случайному, и не менее того они были весьма продолжительны. Но счастие
сделало для них более, нежели для какого-либо другого народа. Трон
Оттоманов в течение 250 лет украшен был 13 султанами, из коих каждый
может быть признан за великого человека; и однако же до какого
варварства, до какого уничижения они достигли в наши времена? Впрочем,
сей пример, единственный в истории, доказывает, что, ежели счастие
иногда отступает от обыкновенного своего хода и дает некоторое
постоянство случайному преспеянию, самые богатые его дары недостаточны,
чтоб воздвигнуть на твердом основании благоденствие народов. В новые
времена ра-зительнейший из всех примеров находится в истории Испании.
Случай подарил Испании целую полвселенную в то самое время, когда она
уже владела третьею частию просвещенной Европы, когда армия ее была
первою в мире, когда флоты ее господствовали на всех морях, когда
торговля ее обнимала весь известный свет, когда литература ее и язык
были всеобщим языком и всеобщею литературою. Какое собрание
благоприятных обстоятельств! Однако же блистательная эпоха испанской
истории непродолжительна. Она начинается победою при Павии и кончается
сражением при Снт Кентине, заключая в себе не более 32 лет. После
Вестфальского мира участь всей Европы переменяется. Здесь случайность
начинает уступать действию соображений, и определение начал требует
долгих изысканий и строгой критики. В следующей части мы постараемся
подробным разбором финансов Франции и Англии доказать, что и теперь одни
и те же причины влекут за собою одинаковые последствия. – Прим. Орлова.

335

Просвещение древ- Истинное просвещение принадлежит новейшим

них народов было тт – с Вся задача нового просвещения разрешается четырьмя окончательными выводами 1) Преобразование умственное, или переход от фанатизма к терпимости (Rйvolution intellectuelle) дневное сообщение всех людей между собою. Пред ним все предрассудки исчезают один за другим; все науки, все искусства процветают или стремятся к процветанию; всякое новое открытие делается всеобщим достоянием рода человеческого; всякая новая истина проницает до глубины нашего политического быта, входит в наши обычаи и нравы и составляет после некоторого времени особенный род нравственной необходимости. На поприще словесности, наук, художеств и торговли является дух сообщничества, соединяющий усилия частные в силу общую. Здесь союзные капиталы роют под Темзою подземельное сообщение или разрабатывают мексиканские рудники, или основывают кредит правительств посреди ужаснейших несчастий, как во Франции. Там в виде страховых обществ борются с громом и градом, сохраняют богатства народные на суше от пожаров, на море от бурь и непогод. Везде наместо того, чтоб воздвигать стену разделения между людьми, новое просвещение стремится беспрерывно к умножению массы общего довольства посредством быстрого обмена всех мыслей и всех произведений, взаимного воздействия народов и беспрестанного развития их естественных способов, или богатства, и их умственных сил, или образования. История просвещения европейских народов различна для каждого из них; политические отношения, закоснелость народных предрассудков, мудрость или беспечие правителей, благоприятность случая или непредвидимые несчастия - все сии разные обстоятельства имели, конечно, разное влияние на общий ход событий во всякой местности; но окончательные выводы должны быть везде одинаковы, и ежели некоторые из сих народов в сравнении с прочими стоят на высшей степени образованности, все другие, следуя по одной и той же стезе, должны рано или поздно достигнуть одной и той же цели. Сии окончательные выводы, коими разрешается вся задача нового просвещения, в главных их отделениях суть следующие: Первый вывод. Преобразование умственное, или переход народов от фанатизма и суеверия к терпимости. Сие определение касается столько же до религии, сколько и до всех философических изысканий. В религии терпимость нужна, дабы никогда и в никакой случае не угнетать в человеке расположения к благочестию. В философических изысканиях она необходима для постижения 338 истины. Без терпимости ни совесть, ни рассудок, ни чувства, ни мысли не могут иметь полного развития. В религии, как в науках и философии, признак варварства есть односторонний взгляд на предметы и пристрастие, происходящее от невежества, а признак просвещения есть полный объем предмета, подробный разбор оного и убеждение, основанное на совершенном понятии. Итак, борьба убеждения с пристрастием, терпимости с фанатизмом есть то же, что борьба просвещения с варварством. Терпимость в сем общем и важном смысле есть независимость совести и возмужалость рассудка. Второй ВЫВОД. Преобразование ПОЛИТИЧеСКОе 2) Преобразование ~ дипломатическое, Внешнее, ИЛИ ПереХОД НарОДОВ ОТ ЧеСТОЛЮбИВЫХ ЗаМЫ- или переход от на- СЛОВ К МИРНОЙ ОСеДЛОСТИ, ОТ СОСТОЯНИЯ НаСТупатеЛЬНОГО F™4"^аТобо^о-"~ ОДИНОЧеСТВа К СИСТеме оборОНИТеЛЬНЫХ СОЮЗОВ. РаВНОВе- нителъным союзам сие политическое делает для целых народов то, что хо- iы)uejlul'°" d,Ploma~ рошие законы делают для частных людей. Оно соединяет их в общество и во всех их взаимных сношениях стремится силу заменить справедливостью. Здесь основание общего права и начало постоянных отечеств, сих необходимых центров человеческой деятельности. Изобретение политического равновесия ведет народы к спокойствию и миру - чрез вооруженное соперничество, к богатству и образованию - чрез дружественное соревнование; а про-тивуположная ему мысль беспредельных завоеваний и всеобщей монархии со всею ее блестящею славою, со всеми ее упоительными торжествами есть не что иное, как остаток варварства и обращение к оному. Третий ВЫВОД. Преобразование ПОЛИТИЧеСКОе в1у%7н%7,и"ипе- ВНутреННее, ИЛИ ПереХОД НарОДОВ ОТ недостаточных уч- реход от н'едоста- „ точных учрежде- реЖДеНИИ К усовершенствованному ПОрЯДКу. Сюда При- ний к усовершенст- надлежат два рода истин, первые, как-то: сила кротости, e°$Јvolutпonп0"гР>а-ку вера в науки, развитие промышленности и торговли,
не- nique) обходимость личной свободы, стремление к гражданскому
равенству, одинаковое для всех покровительство законов, независимость
судопроизводства, неприкосновенность собственности в линии прямого и
косвенного наследства, постепенное уничтожение монополий и привилегий не
только для частных людей, но и для целых провинций, польза народного
воспитания, распространенного от самых высших до самых последних
сословий, – все сии истины приняты почти совершенно всеми образованными
и благонамеренными правительствами.

339

4) Преобразование хозяйственное, или переход от усиленных податей к сис
-теме государственного кредита ( Rйvolution financiиre )

Последние два вывода непосредственно касаются до предмета сею сочинения

Просвещение и образование богатств соединены меж ду собой столь сильными
узами, что одно без другого существовать не может

Второй ряд истин, состоящий из так называемых либеральных мыслей,
заключает в себе начала, более подлежащие сомнению и возражениям, и хотя
просвещение, кажется, и сии вопросы решает в пользу свободы, принятие
оных требует большой осмотрительности, ибо по естеству своему они
постигают общества во всех их составных частях, уложения во всех их
подробностях, людей вообще во всех их личных и политических выгодах.

Четвертый вывод. Наконец, преобразование хозяйственное, или переход от
простой системы усиленных податей к системе умеренных налогов и займов
на правилах государственного кредита. К сему выводу принадлежат все
мысли, пространно объясненные нами в начале сего сочинения, и все истины
государственного кредита вообще.

Таковы суть признаки, последствия и окончательные выводы нового
европейского просвещения. Из всего вышесказанного мы можем заключить,
что случайное преспеяние, зависящее от одного счастия, с ним и исчезает,
а преспеяние обдуманное, основанное на положительных правилах, должно
быть непоколебимо, как сама истина. Все искусство правителей состоит в
том, чтоб уметь воспользоваться случайным преспеянием для водворения
преспеяния обдуманного.

Первые два вывода мало касаются до нашего предмета. Преобразование
терпимости ежедневно распространяется во всей вселенной, а
преобразование внешней политики давно уже совершилось, и все европейские
народы подчинены без изъятия закону равновесия. Но два последние вывода,
то есть преобразование внутренней политики и преобразование
хозяйственное, тесно соединены с общею целию сего сочинения и со всеми
событиями современной истории. В сих двух отношениях они равно требуют
тщательного и основательного разбора.

Человек имеет два рода нужд: первые – естественные, вторые –
искусственные. Нужды естественные принадлежат наравне диким и
просвещенным народам. Нужды искусственные суть принадлежность человека
образованного. Вообще можно определительно сказать, что чем более народ
имеет искусственных нужд, тем более он близок к просвещению. Первые
удовлетворяются трудами. Вторые – трудами и богатством. Из сего следует,
что

340

просвещение, распространяя круг наших желании и нашей деятельности,
поощряет образование общего богатства, а образование богатств, умножая
число людей просвещенных, дает самому просвещению новые силы к его
собственному распространению. Сии два начала суть как душа и тело общего
преспеяния, и союз их столь тесен, что всякий ущерб в богатстве
неминуемо останавливает ход просвещения, а всякое препятствие
просвещению влечет за собою ущерб в обогащении народном.
Покровительствуя земледелию, промышленности, торговле и ограждая
собственность граждан, правительства действительно водворяют
просвещение, а умножая учебные способы, воздвигая университеты, академии
и школы, покровительствуя наукам и художествам, они истинно обогащают
своих подданных. Взаимная зависимость сих двух начал так полна, что
косвенные последствия совершенно равны прямому действию.

Однако же из сих двух начал одно, то есть образо- однако же из сих вание
народных богатств, необходимо нужно для прави- двух начал образо-

ТеЛЬСТВ, Ибо Собственное ИХ МОГущеСТВО Непосредственно
0абТо%имгоатСбьи:т’

зависит от оного. Другое начало, напротив того, или Р°еразвитие про-

свещения может

просвещение В ПОЛНОМ СВОеМ раЗВИТИИ, КасаеТСЯ, Как МЫ сделаться опасным
ВИДеЛИ, ДО ТаКИХ ВОПРОСОВ, КОТОрые, ВОЗбуЖДаЯ ВСе СТра- для правительств

сти человеческие, могут потрясти до основания весь общественный порядок,
и, следственно, правительства должны часто чувствовать желание и нужду
обуздывать его действия для утверждения собственной своей безо-
?1^1^„’Т.?^1?0′

^ 4 ЛОЭ/СНОСгТШ приви’

ПаСНОСТИ. От СеЙ НеобхОДИМОСТИ бОГаТСТВ И ОТ ОПаСНОСТИ тельства прихо-

ПрОСВещеНИЯ ПОЛОЖеНИе ПраВИТеЛЬСТВ ДелаеТСЯ Весьма тмьное^оложёние

затруднительным. И в самом деле, к какому соображению прибегнуть, чтоб
согласить основную противупо-ложность сих двух начал? Одной рукой
останавливать просвещение, а другой поощрять обогащение народа есть пред
рассудком мысль без смысла, пред опытом -предприятие без возможного
успеха, ибо просвещение, стесненное как начало, является как последствие
образования богатств и тем самым делает тщетными все преграды, все
усилия правительств. Стараться угнетать вместе и просвещение, и
богатство народа более согласно с грубым определением рассудка; но какое
правительство в нынешнем образованном веке решится на столь пагубное
действие, которое во всей силе слова можно назвать политическим
самоубийством? Наконец, покровительст-

341

Но правительства как источник порядка и просвещение как источник
преспеяния не могут быть между собою враждебными началами

вовать безусловно развитию просвещения и богатства есть не что иное, как
ускорять время всех государственных преобразований и, может быть,
ввергаться добровольно во все бедствия политических переворотов. Со всех
сторон или бессмыслица, или совершенный упадок, или угрожающая
опасность.

Но неужели сие странное заключение есть общий закон природы, неминуемое
последствие соединения людей в политические общества? Неужели все
правительства искони приговорены судьбою останавливать просвещение своих
подданных или подвергать опасности свое существование? Конечно, нет. Сей
закон природы, сей приговор судьбы касаются одних только правительств
слабых и нуждающихся, которые равно бы погибли от всякой другой причины;
сильные же, напротив того, и мудрые правительства разрешают сию трудную
задачу в пользу самого просвещения, счастия народного и своего
собственного могущества. Существование правительства столь же нужно для
преспеяния народного, как и просвещение. Между сими двумя общественными
необходи-мостями не может и не должно быть никаких враждебных отношений.
Благонамеренное правительство никогда не восстанет против просвещения,
которое изливает на род человеческий так много благодеяний. Истинное
просвещение никогда не вооружится против благонамеренного правительства,
которого значение в мире есть порядок и устройство. Без просвещения
никакое правительство процветать не будет. Без правительства просвещение
существовать не может. Правда, преждевременное просвещение вопреки всем
защитникам свободомыслия может сделаться опасным. Правда, просвещение
есть огромная и всеобщая сила, против коей никакие частные усилия
бороться не могут. Но зачем бороться с началом, коего торжество
несомненно? Зачем искать вне просвещения укротительных мер, когда
просвещение может само себя умерять и обуздывать? Наместо того, чтоб
поставлять образованию своих подданных бесполезные преграды,
правительство должно с высоты собственного своего просвещения наблюдать
за просвещением своего народа, стараться овладеть его действием,
направлять его стремление и, облекаясь в формы свободомыслия, идти
впереди своего века. Настоящий государственный вопрос состоит не в том,
чтоб определить, до

342

какой степени просвещение может быть допущено и какими способами можно
удержать дальнейшее распространение оного, но в том, чтоб при полном
развитии просвещения найти средство отклонить все его опасности и
воспользоваться всеми его дарами. – Ответ незатруднителен. Он согласен с
опытом и удовлетворителен для рассудка.

Ежели стремление К преобразованию внутреннему Решение сей задачи

предупреждает введение преобразования хозяйственного нивиЕжел™пре^ра-или
смешивается с оным, ужасные несчастия угрожают зование внутреннее
правительствам и народам. Ежели же, напротив того,
“мешиваетсяес”пре-внутреннее преобразование начинает распространяться
образованием хо-

~Г Г \ „ ^ зяиственным, дол-

тогда только, когда хозяйственное преобразование вполне жно ожидать
исполнено, вся опасность исчезает, и порядок, постепен- у^^Ежет’жеЯсе’

НОСть и спокойствие Сопутствуют всем НОвЫМ учрежде- преобразование
хо-НиЯМ и всем успехам Просвещения и Свободы. Ту^р1дилТпреобра-

ТаК, употребление Государственного Кредита еСТЬ зование внутреннее,

„„_ _ ^ то самый быстрый

ВернеИШИИ СПОСОб ДЛЯ Обуздания Духа ПОЛИТИЧеСКИХ Пе- ход просвещения не

реВОрОТОВ. НарОД, СОВерШИВШИЙ ВПОЛНе Преобразование ]ыкак!& опасности

хозяйственное, не может страшиться преобразования внутреннего. Все, что
для правительства слабого и нуждающегося затруднительно и опасно, для
правительства сильного и богатого легко и надежно. С одной стороны, все
причины неудовольствия и ропота пресечены. Умеренность налогов, обилие
капиталов, поощрения, оказанные промышленности и торговле,
покровительство и помощь, данные наукам и художествам, и всегдашняя
готовность защищать права и честь народа против обид надменности и
замыслов честолюбия – все сии последствия государственного богатства и
введения кредита разливают везде довольство и удовлетворяют не только
необходимым нуждам общества, но и самой гордости народной. С другой
стороны, приобретенная возможность достойно оплачивать службу и щедро
награждать заслуги, предпринимать большие работы, постройки и заведения
и, следственно, употреблять с пользою праздные руки народа, отменять или
облегчать безнравственные и тяжелые подати, распространять воспитание
народное и, что всего более, облагородить судопроизводство привлекает
все сердца подданных к благодетельному правительству. Пред сими
очевидными успехами общественного порядка, пред столь ясными
доказательствами нежного и отеческого попечения какой дерзновенный голос

343 осмелится отозваться упреками и обвинениями и не будет ли он
мгновенно заглушён всеобщими восклицаниями любви и благодарности
народных? Прибавим к сему, что правительство введением государственного
кредита само себя принуждает к умеренности и осторожности; так как
всякий заем совершается посредством вольного договора, правительство
старается более и более ограждать собственность частных людей, в коей
содержится вся тайна его богатства и могущества, а частные люди всеми
силами поддерживают правительство, располагающее их капиталами. От сего
обоюдного благорасположения все отношения подданных к власти и власти к
подданным получают некоторую взаимность, новую степень кротости и
свободы. Народ, довольный своим жребием, не столь быстро стремится к
переменам и преобразованиям. Правительство, не подстрекаемое нетерпением
народа, имеет более времени обдумывать предлагаемые изменения и,
испытавши в хозяйственном преобразовании все выгоды вольного сообщения с
своими подданными, сохраняет менее предубеждений против свободы и
примиряется с просвещением. В таковых обстоятельствах усовершенствование
общественного порядка поспешно подвигается вперед не в виде гибельного
переворота, возбуждающего все страсти и низвергающего все учреждения, но
как полная и стройная система, обдуманная мудрым правительством и
принимаемая с признательно-Следствеино один стию зрелым просвещением
народа. Все писатели едино-росударстве’нный гласно утверждают, что
большие политические перево-к^рыт^швсегда’эт- роты начинаются
расстройством финансов. К сей несо-ху судорожных по- мненной истине мы
осмелимся прибавить, что устройст-

литйческих перево- ,

ротов и заменить во финансов и, следственно, благоразумное введение
го-преображ”ании’ШХ сУДаРственного кредита есть настоящий способ закрыть
навсегда эпоху политических переворотов и заменить ее эпохою полезных
преобразований.

Теперь мы обратимся к подробному обозрению финансов Франции и Англии.
История оных обильна важными событиями и сильными уроками. Мы надеемся,
что показание опыта согласно будет во всех отношениях с изложенными нами
правилами.

II

ФРАНЦИЯ

Пример отрицательный

Эпоха, избранная нами ДЛЯ Сравнительного Очерка Прежде Вестфаль-

государственного кредита в Англии и во Франции, на-
п^та*вл)шРзрми-чинается Вестфальским миром и оканчивается вскоре по- щ«>
более похожее

Царствование Людовика XIV было для Франции эпохой случайного преспея-ния Качества сего государя были именно те, кои более других склоняют нас употреблять во зло дары счастия До времен Людовика XIV Англия и Франция имели почти равный вес в политической системе Европы. Около середины царствования сего государя превосходство Франции над ее соперницею во всех отношениях было замечательно. Но она недолго пользовалась сим преимуществом. Между тем как слабый Карл II, едва воссевший на престол своих предков после ужасного переворота, порабощал свою робкую политику видам версальского кабинета и продавал за скудные денежные пособия честь и выгоды своего народа, высокомерный Людовик, прельщенный всеми родами славы и величия, предавался без меры и преград порывам честолюбия и гордым мечтам, сопровождающим почти всегда времени случайного преспеяния. Ослепленные великолепием событий, блеском оружия, успехами наук и художеств, развитием торговли и промышленности, современники Людовика назвали его Великим и приписали исключительно его гению все, что счастие сделало для Франции в конце 17 века. Но беспристрастная история не увлекается восторгами современников. Потомство, строгим разбором воздавая кесарю, что подобает кесареви, возвращает и случаю, что ему одному принадлежит. Достойно примечания, что почти все великие люди, коих слава отразилась в общей славе Людовика XIV, были уже известны или при его малолетстве, или даже прежде вступления его на престол, а собственные его выборы не показывают не только гениального объема людей и обстоятельств, но и самой обыкновенной проницательности1. Впрочем, он был трудолюбив, любил порядок, умел обуздывать стра- сти народные и строптивость парламентов, был величав и царь от головы до ног, оказал в несчастии и в глубокой старости похвальную твердость, сделал несколько учреждений, кои до сих пор могут служить примером по части гражданского устройства, имел высокое понятие о достоинстве помазанника божия и гордо верил, что в чрезвычайных обстоятельствах венценосец не имеет нужды в советах и получает внушения свои свыше. Отличительная черта его характера была полная и совершенная самонадеянность, качество, часто обращающееся в порок, но которое никогда не доходит до высокой степени без обширного ума и сознания собственных своих сил. Но, ежели от сего изображения короля мы обратимся к системе его управления, а особенно управления финан- „ . _,„,^ r - J г с Людовик XIVбыл СаМИ, МЫ НеВОЛЬНО УДИВИМСЯ НебреЖНОСТИ, беЗНраВСТ- расточителен по 1 Faire rendre gorge aux fermiers. Выражение того времени, которое не может быть переведено на наш язык без чувства отвращения. - Прим. Орлова. 1 Полный каталог сего продажного разночинства составляет длинный ряд самых забавных и часто гнусных названий. Он находится в разных сочинениях и останется навсегда постыдным памятником того времени. - Прим. Орлова. 347 венности и самоправию оной. Доходы правительства в ду^Гупраягшии долгое сие царствование были весьма переменчивы. При финансами начале они простирались не более как до 84 222 096 фр., а расходы - до 112 459 361 фр., что давало недочету, или дефициту, 28 237 265 фр. Кольберт успел довести доходы до 96 138 885 фр. и убавить расходы до 101 ООО ООО фр.; таким образом, недочету было только 4 861 115 фр. После смерти Кольберта доходы понизились до 75 ООО ООО, а расходы возросли до 219 028 740 фр., что определяет ужасный ежегодный недочет, простирающийся до 144 028 740 фр. Для определения сих выводов мы разделили все царствование Людовика на три эпохи и взяли средние числа каждой. Сии эпохи суть: управление Ма-зарина*, Кольберта** и самого Людовика. Последнее управление есть худшее из всех не только по несоразмерному недочету, но также и по средствам, употребленным для добывания доходов. Тогда введены были по большей части все налоги, которые в разных видах истощили богатство и силу Франции, насильственные займы, или средство выжимать откупщиков1, продажа дворянства и чинов, нарочно для продажи выдуманных2, самоправное уничтожение прежних векселей правительства, уплата их по цене приобретения, уменьшение достоинства монет и вообще меры, противные и совести, и нравственности, и здравому рассудку1. Во все царствование Людовика одно Во все продолжение ТОдько финансовое заведение согласно до некоторой его царствования т г одно только учре- степени с правилами государственного кредита, а имен- га дбатаК3Тс%жи^' н0 банк, учрежденный Кольбертом в 1662 году. Сей банк вает одобрение; но в короткое время своего существования доставил прави- банкабьию'кратко- тельству 385 738 493 фр. и вскоре после смерти Кольбер- временно та был уничтожен невежеством и алчностью царедвор- цев. Но сей единственный и слабый опыт кредитных учреждений мог ли противустоять разорительной расточительности сего монарха? Казна его, как ненасытная бочка Данаид, поглотила все труды Кольберта, все усилия и пожертвования предприимчивого народа, все сокровища и доходы Голландии, кои после, при лучшем управлении, поколебали его собственный трон, и со всем тем осталась пустой. Войны его стоили более 4 ООО ООО ООО фр. одними только чрезвычайными сделками, займами и сборами, не считая обыкновенных податей государственных. При смерти его долг простирался до 3 110 994 ООО фр., из коего 710 994 ООО требовательного капитала, а 1 Чтобы дать некоторое понятие о способах, употребленных тогда французским правительством для поддержания финансов, мы приведем здесь несколько примеров, достойных замечания. Под управлением маршала Ля Мельере (1а МеШега1е) откупщики были обложены огромным налогом, а ассигновки, данные им и другим заимодавцам, уничтожены, отчего все они принуждены были объявить себя несостоятельными. «Сия мера, - говорит без всякой околичности указ королевский, - благонадежна и полезна, ибо она касается до людей низкого происхождения и слишком богатых». Маршал Данжо, один из самых подобострастных приверженцев Людовика, записывая ежедневные происшествия дворцовые, упоминает: «Нынче король приказал продать тяжбу казны с некоторыми частными людьми, и сею продажею казна приобрела до 400 ООО фр.». Подобные известия с разными изменениями повторяются несколько раз в его журнале. Наконец, сам Кольберт издал закон столь безрассудный, что подобного ему нигде и в никакое время найти невозможно. Сей закон приговаривал к площадной смерти всех тех, кои осмелятся когда-либо давать денег взаймы правительству. На другой день он сам трактовал о новом займе. Однако ж закон не был отменен и существовал до 1789 года, в котором был уничтожен. - Прим. Орлова 348 2 400 ООО ООО - рассроченного и платящего 86 009 310 фр. одних процентов, то есть более, чем все государственные доходы; а средств к уплате очистилось от сличения доходов с расходами только 9 016 314 фр. Что ж осталось от всех его честолюбивых замыслов, от успехов, побед, пожертвований и усилий Франции? Дым славы сомнительной, огромные версальские постройки и неминуемое банкрутство. История Людовика XIV содержит в се6еЛюдовикХ1Уоста- „ тт вил по смерти своей ВЫСОКИЙ урок ДЛЯ Тех, КОИ умеЮТ ЧИТаТЬ ИСТОРИЮ. НИКО- « наследство Фран- гда случай не открывал никакому народу более путей к ^н^т^т^0юе преспеянию, как Франции в конце 17 столетия. Но никогда не было монарха более способного, чем Людовик, употребить во зло все дары счастия. Сама слава его была для потомства причиною величайших бедствий, ибо наследники его престола сделались также наследниками его системы управления. Он царствовал и разорял Францию 71 год, а 75 лет после его смерти разразилась гроза французского переворота, и трон Бурбонов пал пред дефицитом, не превышающим осьмой части недочета, оставленного Людовиком. Итак, когда за малолетством Людовика XV принц ГеРЧ°г Орлеанский _ Г принимает бразды Орлеанский принял бразды правления, банкрутство пра- правления вительства было почти неизбежно. Долго приписывали СИЮ НеСОСТОЯТеЛЬНОСТЬ ИЗВеСТНОМу Лау. Но СеЙ упрек не- Регентство проти-СПравеДЛИВ. БаНКруТСТВО регеНТСТВа еСТЬ ТВОреНИе Лю- с^ятл^носгтТ довика XIV. Лау предложил свои услуги принцу Орлеан- правительства , /г систему известного скому в то время, когда финансы Франции были в самом Лау отчаянном положении. Вся его система состояла, в следующем. Он учредил ЧаСТНЫЙ банк В 6 000 000 фр. ИМе- Первая мера Лау новательного капитала; но как при начале банковые ^а у^^^ан%1 обязательства, или, как их называли, государственные билеты (billets d'Etat), теряли 30%, настоящий капитал состоял из 1 500 000 фр. наличности и 1 800 000 банковыми билетами. Сие слабое начало имело самое полезнейшее влияние на торговые обороты. Вскоре потом частный банк Лау получил привилегию западной торговли И ИЗДаЛ 200 000 акций ПО 500 фр. каждая С предложением Действие банка сое- динено было с уч- продавать их на государственные векселя; правительство реждением Запад-обязалось с своей стороны платить банку по 4% вечных н^^^у1ж30дее.сь процентов. СИИ западные аКЦИИ ВСКОре ВОЗВЫСИЛИСЬ в ний и, следственно, цене, и большое количество векселей государственных,бедствий происходящих от прежнего запоздалого долга, получили выгодное употребление. Сие помещение части долга не 349 Вскоре потом частный банк Лау преобразовал в королевский банк. Здесь начало преступных обольщении и гибельных об- Акции Индийской компании доходят до неимоверной цены Они стремятся к падению и теряют всю доверенность в народе могло совершиться без полезного воздействия на остальную часть государственных обязательств. Кредит правительства поддержался, и векселя его получили некоторую ценность. До сих пор полный успех увенчал все соображения Лау. Но нетерпеливое правительство захотело ускорить полное освобождение свое от неотступных заимодавцев. Оно решилось преобразовать частный банк Лау в королевский банк; западная компания осталась, однако же, независимою и получила еще новую привилегию торговли с Африкою и Восточною Индиею, отчего и была названа Индийскою компаниею. Тогда начались огромные обороты для уплаты государственного долга. Акции компании дошли числом до 624 ООО, а ценность их возвысилась от 500 и 550 до 5000-10 000 и даже 20 000 фр. Сие возвышение было последствием самого гнусного обмана, посредством которого правительство успело уверить народ, что оно открыло в Луизиане большие золотые руды, и с самого первого года обещало на каждую акцию по 200 фр. чистого барыша, или дивиденда. В то же время банковых билетов изготовлено было на 2 696 400 000 фр. Акции достались в руки правительства покупкою за банковые билеты, а сии последние отданы взаймы ему же за 48 000 000 фр. беспрерывного дохода. Посредством всех сих оборотов Лау успел пустить в обращение банковых билетов на сумму 2 400 000 000 фр. Тайное намерение правительства было выкупить банковые билеты посредством акций, но когда оно приступило к сему выкупу, то нашло большие затруднения. Наместо того, чтоб покупать акции, владетели банковых билетов требовали уплаты оных и, не получая сей уплаты, меняли на товары, на частные векселя, теряя на них от половины до двух третей капитала. Вотще правительство, возведя Лау в достоинство генерал-контролера, старалось остановить сие стремление народа к сбыту билетов посредством принудительных мер. Все было бесполезно, и сам Лау тайным бегством едва мог спастись от ярости народа1. Таким образом рушилась славная система Лау, сис- тема дерзкая, но искусная, которая одна могла спасти правительство от неминуемого банкрутства, ежели б Не была искажена неопытностью, нетерпением и бессовестностью. Главная ошибка Лау состояла в том, что он соединил банковые с торговыми оборотами, полагая, что выгоды сих последних могут послужить к погашению государственного долга, - ошибка, конечно, важная, но извинительная для того времени. Упадок банка сделал необходимой общую ликвидацию, в течение которой правительство Франции имело новый случай показать всю т\мы^аудфращуз- СВОЮ беЗНраВСТВеННОСТЬ. В Продолжение СеЙ ЛИКВИДаЦИИ скре правительство « плл г- - - обнаруживает всю 511 900 Человек, ПО бОЛЬШеИ ЧаСТИ ВСе ОТЦЫ СемеиСТВ, свою>безнравствен-

подверглись розыскам и потеряли большую часть своего ность достояния.
Окончательный вывод оной определил весь государственный долг капиталом
до 1 700 733 ООО фр., а процентами – до 65 ООО ООО, из коих около 8 ООО
ООО пожизненных. «Несостоятельность государства, – говорит Канард, –
есть политическая бессмыслица. Все бы равно сказать, что долг слишком
велик, чтоб государство могло его уплатить; надобно, ЧТОб ОН Заплачен
был Не- Не менее того сис-

с _ тема Лау успела об-

СКОЛЬКИМИ ЧаСТНЫМИ ЛЮДЬМИ». СИЯ беССМЫСЛИЦа, ОДНакО ратить весь требо-

же, была исполнена на самом деле. Несколько граждан
^ика^)к«°дакот-понесли все бремя расточительности Людовика XIV и
вержденный ветрености принца Орлеанского, а правительство избавилось от
своего требовательного долга. Не менее того разрушение системы Лау
сделало Франции чрезмерный вред, ибо оно обесславило на долгое время
употребление кредита и откинуло за пятьдесят лет назад
усовершенствование ее финансов.

Во все время царствования Людовика XV прави- правление Людовика

ТеЛЬСТВО ПереХОДИЛО ОТ ОШИбкИ К ЧаСТОМу баНКруТСТВу, заблуждениямигю-

от банкрутства к новым ошибкам. Изредка приметны, срамляетсебя еще

v} r г – большею безнравстве/

ОДНаКО Же, Некоторые ПОрЫВЫ К улучшению, КОИМИ ОбЯ- ностию

к гению Лау, но вместе с сим и глубокое презрение к его бесчестности и
правилам управления. Впрочем, никто не выразил лучше самого
принца-регента сего последнего чувства. Когда строгий Трюден, глава
парижского купечества, отказался тайно выпустить в обращение билеты,
определенные на сожжение, он внезапно был отставлен. Пришедши к принцу
Орлеанскому, Трюден просил объявить ему, за что он получил отставку.
«Чего вы от меня требуете? – сказал принц. – Вы отставлены потому, что
вы слишком честны для нас». – Прим. Орлова.

351

Контролер Силюет есть феномен того времени. Он управлял финансами только
восемь месяцев и получил отставку

Аббат Тере с наглостью обращает несостоятельность правительства в
систему

Таковые правила должны были непременно уничтожить всякую доверенность, и
правительство, лишенное средства занимать, прибегло к усилению налогов,
кои упятерились в течение царствования Людовика XV

зана была, вероятно, Франция сочинениям Тюрго* и секты экономистов
вообще. Между прочим, можно поставить в число сих похвальных опытов
кассу уплат (caisse de remboursement), учрежденую под управлением г-на
Машо, и большую часть соображений контролера Си-люета. Сей последний
старался согласить парламент на определение особенного налога для уплаты
государственного долга. Он предугадывал пользу кассы погашения, но все
его усилия были тщетны против закоснелых предрассудков двора,
присутственных мест и всего общества. Силюета обвиняли в том, что он
лучше знал финансы Англии, чем финансы Франции, как будто бы познание
подробностей было важнее, чем полный объем настоящих правил и начал. Он
управлял финансами только восемь месяцев и боролся напрасно с
расточительностью наложниц королевских и царедворцев. В течение
царствования Людовика XV главные средства к уплате всех недочетов были
частые банкрутства, которые сделались обычаем и почти правилом
государственным. По крайней мере аббат Тере торжественно утверждал, что
всякое правительство должно непременно один раз в столетие объявить себя
несостоятельным и что оно всегда вправе уничтожать долг, коего проценты
были уплачиваемы несколько лет исправно. Сия бесстыдная система,
объявленная министром финансов Людовика XV, дает меру нравственности и
рассудительности тогдашнего правления. Впрочем, невзирая на частые
банкрутства, правительство находило всегда возможность занимать у тех же
самых откупщиков, коих оно потом старалось обирать, потому что при
каждом новом займе они вознаграждали прежние свои убытки. Таким образом,
частыми несостоятельностями своими правительство разоряло не тех людей,
против которых сие гибельное средство было направлено, но тех из своих
подданных, коих имущество более или менее было в зависимости от
откупщиков. Другое постоянное злоупотребление состояло в безразмерном
умножении налогов. От 75 ООО ООО фр. сии налоги дошли до 375 ООО ООО,
так что в течение сорока лет подати почти упятерились. Сия наклонность
правительства умножать подати есть одно из самых вредных последствий
пренебрежения кредитной системы, ибо заем часто удивляет, а налог всегда
раздражает народ. Со всем тем правительство все было бедно посреди самой

352

нелепой роскоши. Когда в течение семилетней войны англичане сделали
высадку на северные берега Франции, казна государственная столь была
истощена, что король из собственной своей шкатулки дал 2000 луидоров для
первых приготовлений к защите. Многие налоги, и в числе оных подать на
ввоз товаров в Париж, были проданы на пятнадцать лет вперед, а капитал
оных издержан. При смерти Людовика XV правительство платило

ежеГОДНЫХ Процентов 190 ООО ООО фр., а Государственные Он оставил после

издержки доходили до 210 000 000, всего 400 000 000 фр., смерти своей
оо-из коих, вычитая доходы, состоящие из 375 000 000, оста-
„1а™дочет”еЛЬ~ валось ежегодного недочету 25 000 000 фр.

В сем положении Людовик XVI застал финансы восшествие Людо-Франции при
вступлении своем на престол. Воцарение вика XVI на прес-

_ Г г тол было для Фран-

юного монарха, исполненного добродетели и самых бла- цш временем упои-

1 Людовик XVI говорил часто: «Тюрго и я, одни мы в целой Франции истинно
любим народ». Сии трогательные слова, произнесенные несчастным монархом,
согласны с суждением славного Мальзерба, товарища Тюрго в управлении.
«Тюрго и я, – говорил он, – мы были люди честные, очень ученые,
страстные к добродетели. Кто бы мог осудить выбор таковых министров?
Однако же, зная людей из одних только книг, не имея точного понятия и
опытности в делах государственных, мы дурно управляли… и мы также,
против воли нашей, способствовали ужасному перевороту!» – Прим. Орлова.

353

городных намерений, возбудило во всей Франции ра-тельнь1Х надежд дость и
надежду. Тюрго, назначенный генерал-контролером, был человек строгой
нравственности и обширного ума1. Первые его действия были: уничтожение
личной повинности (corvйe) и разрешение вольного торга хлебными
припасами. Некоторый порядок водворился в управлении государственными
доходами, и все, что зависело от честности и благонамеренности министра,
было исполнено. К несчастию, правила Тюрго были основаны на
исключительных теориях секты экономистов. Увлеченный Пристрастием СВОИМ
К сей ЛОЖНОЙ СИС- Экономист Тюрго теме, он хотел насильно преклонить к
оной и людей, КО- ^ра’щ^ци™0 пользы их не понимал, и обстоятельства, кои
вскоре оказались сильнее его. Он управлял финансами невступно два года и
сделал мало пользы своему отечеству. Вскоре после него был призван
славный Неккер, и выбор сей получил всеобщее одобрение.

^°мтштраефтан- Управление финансами большого государства раз-сое две
способно- деляется на две весьма отличные отрасли: первая из
Ср™ми°пыеиПе^вая оных, соответствующая обыкновенному быту народов,
относится к хозяй- касается до определения или уничтожения налогов, до

ственномууправле- „ г . ”

нию и требует сбора податей, до соблюдения выгод правительства без

^у^ютр^блению*’ отягчения подданных, до введения экономии во всех час-

кредита и требует тях государственных заведений, до точности счетов и
во-

тмюсат7янно°й обще до употребления уже существующих средств; дру-

системы Гая относится к удовлетворению чрезвычайных государ-

ственных нужд и заключает в себе познание и употребление кредита.
Управление сими двумя различными отраслями требует совсем различных
качеств, и нередко видим мы, что люди, исполненные, впрочем, ума,
положительных сведений, ловкости, твердости и деятельности, не заключают
еще в себе условий, нужных для совершенного объема всех разнородных
предметов, входящих в состав занятий министра финансов. История Неккера
и вскоре потом история самого Наполеона послужат нам доказательством сей
истины. По хозяйственному Беспристрастное потомство различит в лице
Некке-управлению Неккер ра двух людей: отличного правителя финансов и
слабого

оказал великие ус- , т. , .

дуги министра финансов. Как правитель финансов Франции

Неккер оказал великие услуги. В течение четырех лет он успел привести в
порядок государственные доходы, ввести строгую отчетливость во всех
департаментах своего министерства, уменьшить обычную расточительность
двора, привести в большую соразмерность необъятные выгоды
государственных откупщиков, уничтожить множество мест и чинов не только
бесполезных, но достойных посмеяния и презрения1, определить постоянные
правила на поголовную подать, основать на лучших правилах косвенные
сборы, учредить провинциальные собрания для разложения прямых налогов,
истребить остатки феодального рабства, улучшить состояние тюрем и
госпиталей и приготовить разные другие полезные преобразования. Все сие
было исполнено в короткое время вопреки усилиям тысячи противников,
пользовавшихся доверием правительства и извлекавших из злоупотреб-

1 О сих-то самых разночинцах один царедворец сказал Людовику XVI:
«Всякий раз, когда в в угодно изобрести новое
продажное место, по особенному благословению божию родится дурак,
готовый оное купить». – Прим. Орлова.

354 лений огромные личные выгоды, не оставляя в нужде ни одной отрасли
государственных потребностей, вооружая огромные флоты и поддерживая
морскую и сухопутную войну в Индии и в Америке, уплачивая часть
требовательного долга и не налагая на народ ни одной новой подати. Успех
чрезвычайный и достойный удивления, тем более что посреди всех сих
затруднений, препятствий, нововведений в первый раз государственный
недочет был пополнен и сумма доходов превысила 40 миллионами огромную
сумму расходов!

Вот в чем состоят заслуги и слава Неккера. Но еже- Неккер не постиг

ЛИ МЫ обраТИМСЯ ОТ Перечня ВремеННЫХ ЄГО уСПеХОВ К г^фарственного
ИЗЫСКаНИЮ уПОТреблеННЫХ СреДСТВ, МЫ ДОЛЖНЫ будем кредита

невольно перейти от удивления к строгому осуждению. И в самом деле,
Неккер для достижения своей цели употребил кредит; но все доказывает,
что он не постиг истинных его правил. Из 530 ООО ООО, занятых им в
течение четырех лет, 300 ООО ООО приобретены займами, основанными или на
лотереях, или на пожизненных доходах, 97 ООО ООО собраны посредством
провинциальных штатов, совершавших свои займы на 16 лет с уплатой
капитала, 40 000 000 происходят от государственных доходов, вперед
заложенных, а остальные от ссудов города Парижа, ордена Святого духа или
от временного пособия, оказанного правительству содержателями податных
сборов и откупов. Нет ни одного франка, занятого на правилах кредита.
Нет ни одного займа, обеспеченного погашением. Нет ни одного правила,
постоянного и верного. Напрасно приверженцы Неккера возражают, что
правила государственного кредита не были еще известны, что общемыслие и
привычки народные противились введению отвержденного долга, что займы
лотерейные менее обременяют будущий жребий народов, чем займы вечные.
Все сии возражения несправедливы. Во-первых, министру Франции
непростительно не знать того, что известно уже было в целой Англии, где
государственный кредит был в полном развитии. Во-вторых, Паншод
(Рапспаисї) предлагал ему ввести во Франции систему погашения еще
прежде, нежели она была предложена в Англии, а Неккер отверг его
предложение. В-третьих, привычки народа и общемыслие не противились
вечным займам, и сему служат доказательством займы, совершенные в то же
время городом Парижем на условии бес-

355 прерывных процентов. В-четвертых, тогда, как и ныне, известно было,
что вечные займы по 5% с 1% погашения уплачиваются в 36 лет, а
пожизненные доходы по 11%, размещенные на несколько годов, прекращаются
чрез 47 лет и 8 месяцев. Итак, мы вправе заключить, что славный Неккер,
оказавший во внутреннем управлении государственными доходами так много
заслуг, не постиг самых начальных правил кредита, и при выходе его из
министерства почти все экономические средства были истощены, а
требовательный долг увеличился. Сим самым Неккер, утвердив временно
настоящее состояние Франции, подверг ее будущность неминуемой
опасности1. Защитники Неккера поставляют на вид, что он для Франции
истощил свой собственный кредит. Это справедливо, но это самое его и
обвиняет. Министр, правящий достоянием 24 ООО ООО людей и не находящий к
спасению народа другого средства, как пожертвование своей собственности,
может почесться великодушным человеком, но останется всегда на счету
дурных министров. Франция от него требовала не личных жертв, но хорошей
кредитной системы.

Калон испортил все, После Неккера управление финансами досталось что
сделал Неккер, Калону. Он обратился к кредиту не столько потому, что

и не исправил ни од- ?’ г г ?> ?”

ной из его ошибок ПОСТИГ ВЫГОДЫ ОНОГО, НО еДИНСТВеННО Чтобы ОТКрЫТЬ

новые пути, не исследованные его предместниками. Он учредил нечто
похожее на кассу погашения; но расточительность его была так велика, что
под его правлением в четыре мирных года Франция издержала 1 052 ООО ООО
фр., то есть столько же, сколько Неккер употребил для

1 Для людей, обнявших систему государственного кредита, кажется весьма
странно, что министр, оказавший, впрочем, так много сведений и
проницательности в разных частях управления, не понял или не хотел
понять кредита; но сие мнимое про-тивуречие оказывается во многих других
частях человеческих познаний. Сколько мы видим полководцев, отличных и
заслугами, и твердостью, и сведениями по всем дробным частям военного
искусства, которые не понимают самых простых правил стратегии? Причину
сего дблжно искать в особенном свойстве ума человеческого, который часто
так устроен от природы, что люди, способные обнять все подробности
предмета, превзойти все мелочные затруднения, исследовать все частные
обстоятельства, не могут постигнуть трансцендентальной простоты
стратегических или кредитных правил. – Прим. Орлова.

356 поддержания и окончания славной Американской войны.

Наследник его, БрИеНН, УНИЧТОЖИЛ Кассу ПОГаше- Брие^ша^’превшшет НИЯ,
ВЗЯЛСЯ СНОВа за ПОЖИЗНеННЫе ЗаЙМЫ, учредил НОВЫе всякое ожидание

налоги и в 1788 году представил отчет, который привел в отчаяние и двор,
и всю Францию. Близорукая политика сего министра превзошла все меры
явной неспособности. Недочет сего 1788 года доходил до 160 737 492 фр.,
а средств уже не оставалось никаких. «В августе 1788 года, – говорит
Ганиль, – правительство отказалось уплачивать должникам определенные
учеты. Сей отказ лишил его всякого кредита и всякой надежды на пособие.
Правда, что едва ли оставалось тогда какое-либо неистощенное средство.
Займы посредством казначейства, духовенства, провинциальных штатов,
военных орденов, городов, откупщиков, банкиров, нотариусов были
невозможны. Частный кредит правителей государственных имуществ,
генеральных сборщиков податей, откупщиков, казначеев и кассиров пал
вместе с кредитом правительства. Все министерства имели запоздалые
долги. Все доходы государства были вперед заложены, а вырученные суммы
издержаны. Все надежды были истощены; все средства пожраны, и неминуемое
банкрутство рассеяло везде страх и уныние». Несостоятельность не была
тогда уже для правительства простым и покойным средством к платежу своих
долгов. При Людовике XV банкрутство касалось одних только откупщиков,
которые привыкли или разорять правительство, или от него быть
разоренными. Но в 1788 году государственные векселя разошлись по всей
Франции. Значительная часть оных была в руках людей, посвятивших себя на
промышленность и обширную торговлю. Несостоятельность правительства
могла тогда увлечь за собой несостоятельность всего среднего состояния,
упадок всех мануфактур, остановку во всех работах, голод и нищету для
всех промышленников. Впрочем, сам Людовик XVI был слишком добродетелен,
чтоб прибегнуть к столь гибельному средству. Обратив ВСе НадеЖДЫ на
СОДеЙСТВИе СВОеГО Народа, ОН ре- Правительство

шился собрать и собрал генеральные штаты. Наконец мы прибегло к созванию
достигли до изъяснения правил, объясненных нами в товралшь1х шта
предыдущей главе. Правительство, не умевшее совершить финансового своего
преобразования, сзывает представителей народа, уже готового к
внутреннему преобра-

357 зованию. Все ужасы французского переворота заключены в сем кратком
определении.

Положение Франции в 1789 году может выразиться следующими словами:
правительство от беспечия своего и слабости впало во всеобщее презрение.
Дворянство, продолжавшее называть себя единственною подпорою престола,
было в самом деле первым его врагом. Утопая в роскоши и
безнравственности, оно посредством незаслуженных пенсий и подарков
грабило казну и истощало все жизненные силы государства. Духовенство,
подверженное ежедневным нападениям почти всех искусных писателей того
времени, алчно стяжало и скупо берегло богатства как единственное
средство для удержания своих привилегий. Среднее состояние, владеющее
без соперничества науками, искусственностью и всею торговлею,
обогащалось, просвещалось и начинало вместе доверять своим силам и
чувствовать первые порывы честолюбия. Парламенты, принужденные свидетели
всех злоупотреблений правительства, почитали за долг противиться всем
нововведениям, отвергать в особенности всякий новый налог и вести со
всеми министрами, каковы бы они ни были, непримиримую войну. Народ
вообще стенал в угнетении и тайно кипел ненавистью к виновникам своего
угнетения, не имея никакого законного средства не только дабы улучшить
свою судьбу, но даже чтоб выразить свое несчастие. Вся Франция была
наполнена людьми более или менее просвещенными, чувствующими
превосходство своих положительных познаний над блестящей ветреностью
дворянского сословия, людьми, которым все пути к возвышению были
прекращены. Приглашенные к новой деятельности, они вдруг почувствовали
всю важность своего назначения, все выгоды своего положения, все
достоинство их будущности. Между тем как правительство, стараясь
единственно об удовлетворении нужд своих, ежедневно возрастающих, ставит
цифры и униженно просит пособия, члены генеральных штатов изыскивают
начала и гордо требуют прав. Преобразование финансов, первая причина их
собрания, сделалось внезапно последним предметом их занятий. Никто из
них не знает и не хочет знать подробностей государственных нужд и
точности отчетов. Все их определения по части финансов показывают или
беспечность, или неведение. Они стремятся к другой цели, к
преобразованию внут-

358 реннему. Всякое исключительное право, всякое злоупотребление
оглашаются в свою очередь и предаются строгому суждению. Страсти
возжигаются; слово гремит; Франция рукоплещет; депутаты провинций
преобразуются в представителей народа и генеральные штаты – в народное
собрание. Так совершилась участь Франции, участь, тем более достойная
сожаления, что сама по себе она не была неизбежна. Сколько бедствий,
сколько ужасов были бы отвращены от Франции и от Европы, ежели б
государственный кредит был заранее известен и оценен правительством? Он
один мог погасить недочет, предупредить созвание генеральных штатов или
усмирить умы и укротить страсти в народном собрании.

К НеСЧаСТИЮ, НИ правительство, НИ ЧЛенЫ НарОДНО- Франция npuзmy-

– т. пает к преооразова-

ГО СОбраНИЯ Не ИМеЛИ ТОЧНОГО ПОНЯТИЯ О Кредите. Когда нию финансов
со-после МНОГИХ ПОСТаНОВЛеНИЙ, СООТВеТСТВуЮЩИХ СОВер-
*Soir™iiW/l^If-ШеННОМу Перевороту ВО ВСеХ ЧаСТЯХ Правления, внимание лам
кредита

представителей обратилось наконец к финансам, все принятые меры были или
вредны, или ошибочны. Недочет в 160 000 000 фр., обнародованный
Бриенном, убавлен был очищением счетов до 118 000 000 фр., но в то же
почти время чрезвычайные нужды государства были

Оценены В 170 000 000, ПО ДОНеСеНИЮ Представителя Первый
способ со-

ы 1С поп 1т с – стоит в заказне-

Монтескию от 15 марта 1789 года. Чтоб пополнить сеи пии (confiscation)
огромный недостаток, народное собрание не нашло дру- имений того
средства, как описать или заказнить (confisquer) достояние духовенства и
часть имуществ королевских. Сия мера, столь противная рассудку и
справедливости, была согласна с господствующими страстями в собрании.
Вскоре ПОТОМ Предложено было учреждение аССИГ- Второй – « учреж-

наций, коим заказненные имения служили залогом, и со- дети ассиР1шиии
ставление особенного комитета финансов из членов собрания, чем самым
управление всеми государственными доходами перешло в полную зависимость
сих членов. Ассигнации сделались в скором времени единственным предметом
финансовых оборотов для законодательного собрания и для народного
конвента. Сей образ кредит- Сей опасный образ ных постановлений всегда
опасен, ибо он склоняет к зло- ^овжтйаоведеи”‘

употреблению; НО При Общем ВОЛНеНИИ УМОВ, При раЗЛИ- был до неимоверно-

„ ^ го злоупотребления

тии страстей, при переменчивости правителей, при недостатке познаний и
самого времени опасность сия делается почти неизбежною. Оценение
заказненных имений никогда не превышало 3 309 269 000 фр., а число
ассиг-

359

Такса ценностей (loi du maximum) увеличивает еще бедствия парода

Директория обращается к насильственный займам и к явной
несостоятельности

Учреждение новых обязательств под именем mandais есть не что иное, как
новое баикрут-ство

наций, сперва ограниченное 2 ООО ООО ООО, вскоре возросло до 6 ООО ООО
ООО, а потом увеличилось до неимоверной суммы 48 ООО ООО ООО фр. Во
время владычества конвента, столь справедливо названного временем ужаса,
ассигнации потеряли почти всю свою ценность. За чашку кофе платили
тысячефранковым билетом; пара сапог стоила 30 ООО фр.; а правительство
дошло до такой степени нищеты, что ежедневные его издержки не иначе
оплачивались, как свежими ассигнациями, сохраняющими еще всю влажность
тиснения. Сие неслыханное положение целого народа побудило правительство
изыскивать все средства для отстранения неминуемой погибели; но
изобретенные средства были еще пагубнее отвращаемого бедствия. Такса
всех ценностей Франции (la loi du maximum), поддержанная всей строгостью
зверского правления, перенесла разорение от капиталистов, уже
разоренных, в города и даже в села, где сохранились еще остатки
промышленности и земледелия. Хлебопашцы и фабриканты под опасением
смертной казни обязаны были отдавать последние плоды своих трудов за
пустой клочок бумаги, не имеющий почти никакого достоинства. Директория,
наследовав от конвента верховную власть, приступила к решительной мере
несостоятельности, но, чтоб скрыть оную перед народом, она прибегла к
средству насильственного займа в 600 ООО ООО звонкой монеты. Распоряжая
сею суммою, она успела выкупить большую часть выпущенных ассигнаций,
платя по одному франку монетой за 100 фр. ассигнациями. Сей финансовый
оборот, ежели можно назвать оборотом наглое насилие и явное банкрутство,
уменьшил число ассигнаций до 10 000 000 000. Но и сия сумма превышала
еще нужды народа. Под видом новых обязательств (mandats) правительство
подвергло Францию новому банкрутству, коим все обладатели ассигнаций
потеряли 30 капиталов за один. Разница между ассигнациями и новыми
обязательствами была следующая: на ассигнации можно было покупать так
называемые народные имения только с публичного торга; но как ценность
ассигнаций чрезмерно упала и еще стремилась к падению, то торги никогда
не заключались, ибо курс ежедневно изменялся. Новым обязательствам,
напротив того, предоставлено было право покупать сии имения на подписку
по определенной цене. На сии-то облигации, каких сделано было на

360

2 400 ООО ООО фр., Обменены были ВСе Старые ассигнации. Новые
обязатель-^

Сии новые государственные бумаги в день выпуска их ж№нщий°и~к

СТОИЛИ Не более 36 За 100. Но Народ Вообще рад был Сей продаже заказнен-

^ – пых имении

перемене, и все народные имения были разобраны подписками еще прежде
полного выпущения облигаций. Те из них, кои остались в обращении,
потеряли всякую доверенность, продавались публично по 5 фр. монетою за
сто и упали ценой до 1 фр. с половиною. Сей бесценности директория
противупоставила новое насильство. Приказано было покупателям народных
имений вносить три четверти покупной суммы облигациями и одну четверть
звонкою монетою. Но сей закон не был исполнен и нашел самое сильное
сопротивление в народе. Тогда Но и сия мера не правительство решилось
еще на банкрутство. Оно из- вполне была удов-

Г 1 Г летворителъна.

ВеСТНО ПОД Названием ДВуХТреТНОИ НеСОСТОЯТеЛЬНОСТИ И Правительство

еСТЬ ПОСЛеДНИЙ Оборот СеГО рОДа, КОИМ ОбесчеСТИЛОСЬ ^явл^ниюнесос-

французское правительство. Здесь начало отвержденной тоятельности.

0

. ? 1 • л /\ с Здесь начало от-

е 11еГв СОПвОПае) И Обращение К Настоящему ОСНО- вержденной трети

ванию государственного кредита.

Однако Же Злоупотребления были СТОЛЬ веЛИКИ И Беспорядки так

СТОЛЬ ПрОДОЛЖИТеЛЬНЫ, ЧТО Не ТОЛЬКО В управлении Не усилились, что в

Г народе исчезли са-

было порядка, но не существовало даже, так сказать, и мые предания о

ПредаНИЯ О ПОрЯДКе И Лучшем устройстве. По чаСТИ фи- лучшем устройстве

нансов в особенности не знали, как налагается подать и как совершаются
сборы налогов. Долг государственный был отвержден, но правила
отвержденного долга не были никому известны. Со всех сторон, во всех
сборах денежных оказывались недочеты, и запоздалые доходы наполняли
огромными статьями обманчивый бюджет. Правительство было богато цифрами
и бедно наличностью до такой степени, что в десятом месяце 1798 года
половина определенных доходов не была еще собрана. И могло ли быть
иначе, когда внутренние обороты были так маловажны, что косвенные налоги
составляли только третью часть прямых, когда для собрания сих последних
после трехлетнего управления директория не имела еще списка всех
граждан, обложенных оными? Решительно можно сказать, что, ежели конвент,
по выражению одного из собственных его членов, чеканил монету на
гильотине, директория взимала вернейшую часть своих штыковых доходов
силою оружия с завоеванных земель. Во все течение французской революции,
от народного собрания до возвышения первого консула, все фи-

361 нансовые обороты представляют длинный ряд обманов, ошибок и
злодейств. Похищать попеременно имущества духовенства и собственность
эмигрантов, уделы королевской фамилии и наследие подозреваемых граждан,
вести за границей кровопролитную войну, чтоб собирать обильные дани с
соседственных народов, водворять внутри ужас и убийство, чтоб разорять
трепещущих и грабить убиенных, – вот источники тогдашних доходов.
Наводнять государство ассигнациями, платить долги ежегодными
банкрутствами, доставить деньги насильственными займами – вот кредитная
система революции. Чему же удивляться, когда мы видим, что все
правительства Франции – и конституционный король, который не был
достаточнее короля самодержавного, и конвент с грудой ассигнаций и
массою заказненных имений, и директория со своими облигациями и
сокровищами Голландии и Италии – падали и исчезали друг за другом? Все
они таили в себе одну и ту же причину гибели: недостаток в кредите,
происходящий от совершенного незнания кредитных правил. Пример
разителен, ибо тогда, при лучшем управлении финансами Франции,
открывалось обширное поприще славы, величия и могущества. И в самом
деле, чего недоставало Франции? Успехи обдуманные, плоды мудрости и
соображений; успехи внезапные, дар счастия и случайности; красноречие в
народных думах; великие полководцы пред храбрыми войсками;
изобретательность в искусствах; гений в науках; глубокомыслие в
законоведении; ловкость в политических сношениях; приверженцы, пламенные
и преданные; враги, робкие и утомленные; все постановления, погнетаю-щие
развитие общественных сил, уничтоженные; целый народ, кипящий к новым
учреждениям любовью и даже пристрастием, – словом сказать, Франция имела
все, что обыкновенно почитается нужным, чтоб упрочить порядок и власть
посреди внутреннего преобразования. Недоставало кредита, и от сего
недостатка все усилия, все труды человеков остались тщетными. Беспорядок
финансовый увлек за собой всеобщий беспорядок, и Франция обречена была
судьбою на новые перевороты, на новые испытания.

Бонапарт Когда Бонапарт принял бразды правления, состоя-

ние финансов было следующее. Директория оставила ему 598 260 972 фр.
невзысканными податями, недоплатой за

362 купленные народные имения и другими запоздалыми доходами; но
беспорядок был доведен до такой степени, что все сии законные претензии
правительства считались „

с- л. т- – Положение Фран-

вообще пустыми цифрами. Государственный долг после цш было ужасно

всех банкрутств состоял только из 63 ООО ООО беспрерывных процентов,
соответствующих 1 260 ООО ООО капиталом. Но и сие легкое бремя было
слишком тяжело для директории, ибо французские фонды отвержденной трети
продавались с потерею 90 фр. на 100. Вся наличность, находящаяся в
казначействе, не превышала 179 ООО фр., и сия слабая сумма была занята
накануне таким образом, что новое правительство едва нашло возможность
разослать курьеров для извещения армий и департаментов о перевороте 18
Брюмера. Счетные дела находились в такой запутанности, что министр
финансов объявил невозможность составить бюджет на 1800 год и отложил
оный до 1801 года. Войска были без платы; государственные чиновники от
самой высшей до низшей степени 10 месяцев не получали своего жалованья;
множество ассигновок правительства оставались без всякого действия и
продавались за ничто на публичных рынках. Дороги были запущены, каналы
разорены, подвозы почти невозможны. Промышленность и торговля
остановились почти совершенно. В сем ужасном положении Франции нужен был
человек, сильный умом, деятельностью и счастием; она нашла его в
Бонапарте.

При самом начале своего правления Бонапарт об- даешт^^емёи-

ратИЛ Особое внимание на финансы. На МеСТО НаСИЛЬСТ- ньш налог, продает

венного займа, предписанного директорией, он учредил мюеннюслес^Ти*

НОВЫЙ Временный НаЛОГ на Все имущества, ДВИЖИМЫе И получает уплату

г ‘ государственными

недвижимые, И ПОЗВОЛИЛ ВНОСИТЬ ОТЧаСТИ ЗВОНКОЮ МОНе- бумагами

тою, отчасти государственными бумагами и ассигновками. Сие последнее
распоряжение дало некоторую ценность французским фондам, которые с того
самого времени начали постепенно возвышаться. Уступка некоторых
солеваров, части лесов и имуществ казенных по той же самой системе
довершила восстановление доверенности народа к состоятельности
правительства. Вскоре потом воспоследовала большая перемена в системе
налогов. Продажа народных имений раздробила на мелкие части огромные
владения, дурно управляемые, и дала право собственности множеству
небольших помещиков, готовых употребить все их способы на улучшение
своих

363

Он упрочивает состояние покупщиков народных имений и убавляет налог на
недвижимость

Он собирает запоздалые подати

Он учреждает банк

Он водворяет мир и спокойствие

Он вводит строгую исполнительность в дела финансовые

Разделяет дела на министерство финансов и министерство государственной
казны

Сам присутствует при распределении издержек

участков посредством земледелия, промышленности и торговли. Со
свойственною ему прозорливостию Бонапарт понял, что спокойное владение
сими имениями и лучшее обрабатывание сих земель суть настоящие источники
богатства и возрождения Франции; он твердо удержал святость всех
заключенных торгов, убавил налог на недвижимость и заменил оный налогом
на соль. Между тем он деятельно занимался устройством других частей.
Прежде истечения первого года его правления каждый департамент имел
своего финансового чиновника с помощниками, обязанного строгою
ответственностью и облеченного в обширную власть. Все запоздалые доходы,
недоступные слабости директории, начали постепенно собираться, и по
истечении некоторого времени из 500 ООО ООО осталось едва 48 ООО ООО фр.
недоплаченных податей. Торговля, в свою очередь, не осталась без
покровительства, и учреждение французского банка на правах банка
коммерческого дало новую жизнь всем торговым оборотам. Все сии первые
меры, принятые Бонапартом, поддержаны были успехами оружия, примирением
Вандеи и, наконец, заключением общего Амиен-ского трактата.

Но ежели что-нибудь в действиях Бонапарта заслуживает удивления
потомства – это строгая отчетливость и быстрая исполнительность,
введенные им в управление финансами. Одно из первых его действий было
разделение всех государственных денежных дел на две части: первая,
касающаяся до распределения налогов и собирания оных, осталась в
ведомстве министра финансов. Другая, касающаяся до употребления
собранных сумм, перешла к министру государственный казны. Оба они
обязаны были при истечении каждого месяца в положенный день подавать
самому Наполеону в полном собрании министров краткие отчеты, в коих
показано было все движение дел и капиталов, все доходы, все издержки и
все недоимки. Рассмотрев основательно все части сего краткого месячного
отчета, он вступал лично в переговоры со своими министрами и каждому
определял месячный его бюджет согласно с потребностями управления и со
средствами казны. Таким образом, порядок свыше сошел во все части
финансового управления. Чиновники сего министерства, подверженные
личному надзору человека, умеющего и награждать, и наказывать,

364

исполняя должность свою почти в глазах своего государя, следующего За
ВСеМИ ИХ деЙСТВИЯМИ, ПОДДерЖИВае- Учреждает премии

МЫе еГО МОГущеСТВеННЫМ ПОКрОВИТеЛЬСТВОМ, ПОЛЬЗУЮ- для скорейшего взно-

г са налогов

щиеся выгодным жалованьем и подстрекаемые хорошо обдуманною системою
премий, дошли до такой исправности, что часто вносили вперед по третям
из собственных своих капиталов всю сумму предполагаемых сборов и
соединяли таким образом все выгоды прежних откупов с выгодами казенного
присмотра и управления. Впрочем, и собственные попечения Наполеона были
неусыпны. Он делал, так сказать, смотры цифрам с тою же подробностью, с
которою осматривал свои войска1. Устройство армии и финансов было
главной целию всей его заботливости, и он так глубоко чувствовал, что
вся власть, вся его будущность зависят от сих двух предметов, что в мире
или на войне, в палатке или во дворце своем, всегда бюджет финансов
лежал у него на столе подле рапортов

О СОСТОЯНИИ ВОЙК. Он был ПО Обеим СИМ чаСТЯМ не ТОЛЬКО пан1%в™Сщ\\ш~бьш

правитель, но и законодатель. Всем известно, что при со- не только
правитель, но и законо-

СТаВЛенИИ ГраЖДаНСКОГО уЛОЖеНИЯ ВСе, ЧТО В Сем кодексе Оатель

касается до сбора денег и людей, до ополчения и налогов, было почти
вполне им одним сочинено. Сии

упорные ТРУДЫ ВеЛИКОГО Человека не МОГЛИ Остаться без в 1803 году
состоя-

?’ Г ,оп-1 тт г- ние Франции начало

вознаграждения, и уже в начале 1803 года Наполеон был очевидно
поправ-так доволен отчетом, представленным ему от министра ляться
финансов, что он приказал Талейрану взять 40 списков с оного и тайным
образом отправить их в Англию. Впоследствии порядок утвердился, сборы
увеличились и доходы государственные дошли бездоимочно до 900 000 000. В
начале 1812 года дела Франции вообще

ЩеНЫ, ВСе СУММЫ На ИЗДерЖКИ, Обыкновенные И ЧреЗВЫ- кровищ

была Наполеоном

быЛИ Так устроены, ЧТО ВСе СЧеТЫ За 1811 ГОД были ОЧИ- жеманамгов^со-

доведена

_ _ ш наполеоном

ЧаИНЬШ, быЛИ аССИГНОВаНЫ, ВСе Прежние требовательные до возможного со-

ДОЛГИ уплачены, Кроме 30 000 000 фр., ИЗ КОИХ 20 000 000 вершенства

1 Однажды, рассматривая месячные отчеты, он усомнился в двух миллионах.
Ошибка отыскана в счетах какого-то поставщика, и два миллиона немедленно
были внесены. В другой раз он нашел в счетах Парижского гарнизона 60 000
фр., употребленные на продовольствие какой-то команды, никогда не
бывавшей в Париже. И тут он был прав. Поверка доказала, что помянутая
команда никогда не входила в состав Парижского гарнизона, и деньги были
возвращены. – Прим. Орлова.

365

были уже рассмотрены и определены к уплате; а в погре-

бах Тюлерийского дворца хранилось золотом и серебром до 300 ООО ООО
наличности. Следственно, можно утвердительно сказать, что при Наполеоне
система налогов и система государственных сокровищ доведены были до
возможного совершенства1. Наполеон не хотел Но тут Бонапарт теряет свое
превосходство. Изго-То”тоинств°оЦкр%™ь товивши все для удобного введения
кредита во Франции, диттй системы он остановился и к самой кредитной
системе не хотел или не умел приступить. Странно видеть в истории, как
обширный, глубокий ум Наполеона мало походит сам на себя, коль скоро
дело касается до кредита. Он не только не хочет употреблять средства
займов, но систематически оным противится и питает ко всем соображениям
кредитным, ко всем людям, занимающимся оными, как будто личную
ненависть. Секретарь его Бурьен удален отчасти потому, что обращал свои
капиталы в публичных фондах. Уврар* им два раза был разорен. «Человек, –
сказал он, – располагающий 30 ООО ООО, опасен для правительства. Никто
из подданных моих не должен иметь более 3 ООО ООО фр. вольного
капитала». Он так твердо был уверен, что употребление кредита ведет
государство к неминуемой погибели, что при всяком новом займе,
заключаемом в Англии, чувствовал внутреннее удовольствие, хотя знал, что
заемные капиталы будут непременно употреблены против видов и намерений
его политики. Министр его финансов2 в отчете своем за 1804

1 Наполеон умел не только собрать без отягощения народа огромные налоги,
не только сберегать сокровища для чрезвычайных обстоятельств, но также и
обращать с пользою собранные суммы в общую массу народных богатств. В
течение своего царствования он издержал: на мосты 30 000 000, на каналы
50 000 000, на осушение болот 14 000 000, на дороги 277 000 000, на
устройство и безопасность портов 100 000 000 фр.; украшения Парижа
превзошли 100 000 000, Лувр и Версаль – 90 000 000; бриллиантов куплено
на 60 000 000. Все эти последние издержки сделаны на экономии его
собственных доходов. Шельда и Антверпен стоили 40 000 000, а вся
Бельгия, сверх того, еще 22 000 000; Александрийская крепость -26 000
000, Симплон и Генуэзская дорога – 30 000 000, Майнц, Мец, Франкфурт и
Везель – более 25 000 000 и пр., и пр. Чудные цифры, заставляющие
невольно удивляться почти необъятному превосходству сего великого гения!
– Прим. Орлова.

2 Годин, впоследствии герцог Гаэтский, пользовавшийся полной
доверенностью Наполеона, так же, как и он сам, был по

366

ГОД ГОВОРИТ! «Время ВОеННОе Требует еще бОЛЬШИХ Он
торжественно

~ – объявляет себя вра-

СреДСТВ, И Ваше ВеЛИЧеСТВО реШИЛИСЬ ИХ НаиТИ В Лучшей гом кредита

системе налогов, отвергая навсегда в государственных издержках неверное
и разорительное средство займов. Мнение ваше нам всем известно. Вы
справедливо полагаете, что кредитная система, столь удобная для
расточительности, неоплатимыми долгами пожирает все надежды будущих
времен, приготовляет расстройство финансов и тем самым ведет к разорению
государства. Может быть, мы не весьма отдалены от эпохи, предназначенной
судьбою, чтоб сделаться для всех европейских держав великим и
поучительным примером». Таковы были правила Наполеона по сему важному
предмету; ибо все знают, что министры его, особливо в обнародываемых
актах, подвергались его личной цензуре, мыслили его понятиями и говорили
его языком. Впрочем, сии правилы видны не только в словах, но и в самих
действиях его. В 1806 году он устроил кассу погашения; сия касса была не
что УаУоста’на’себе”0′ иное, как новый департамент казначейства. Она
выпус- одно только имя тила билетов на 60 ООО ООО по разным процентам;
но на- погашения

части налогов превосходный министр, а по части кредита разделял все его
предрассудки. Он вступил в свое звание в 1800 году и оставил оное в
1814-м. Он был один из всех министров Наполеона, который остался на
своем месте во все время его царствования. В 1816 году, будучи приглашен
в тайный совет для изыскания средств к поправлению финансов Франции, он
подал проект, основанный на насильственном займе, и тем самым показал и
недоверчивость свою к кредиту, и незнание самых первоначальных оного
правил. Впрочем, Наполеон создал во Франции целую школу противников
кредита. Между прочими барон Фен (le Baron Fain), писатель остроумный во
многих отношениях, говорит в одном из своих сочинений (manuscrit de
1813): «Ежели нужды правительства увеличатся, нет необходимости
прибегать к кредиту, к новым налогам, к разорительному средству займов.
Государственная казна очищена от всякого мытарства денежных торговцев.
Достаточно прибавить тариф и пр., и пр.» Вот какое понятие окружавшие
Наполеона имели о сем важном предмете. По их мнению, прибавить тариф –
это не новый налог; употреблять кредит – значит разорять государство;
заемный оборот есть не что иное, как денежное мытарство. Здесь видно
вполне воспитание и влияние Наполеона на всех его сподвижников. Слово
мытарство (tripotage) лучше всякого рассуждения показывает, с какой
точки зрения он и все его последователи смотрели на кредит. -Прим.
Орлова.

367 место того, чтоб учредить постепенный выкуп оных, На-

полеон назначил сроки платежа и приписал к ней неко-

торую часть государственных имуществ, долженствую-

щих поступить в продажу. Впоследствии он часто зани-

мал сии билеты погашения, но всегда на короткое и оп-

ределенное время. В 1813 году ему нужно было сверх

несчастьим^шког- обыкновенных доходов собрать 300 ООО ООО фр.; он велел

да не прибегал к продать общественные городские земли, наложил новые

кредиту подати, умножил старые, но о кредите и мысли не имел.

Наконец, в 1814 году, когда неприятель был в недрах Франции, когда по
распущении законодательной думы он решился без ее содействия составить
новый бюджет, -и тут нет ни малейшего следа кредитной системы во всех
его соображениях. Употребляя последние свои сокровища на защиту своей
столицы, он не прибегнул к займам и даже отвергнул некоторые предложения
усердных капиталистов и граждан. Таковое упорство ясно доказывает,
Предубеждение На- что он решительно разделял все народные предрассудки
полеона против кре- против государственных займов, и здесь видна десница
о^пор^бо%ения0″У провидения, которое, давши ему совершенно превратное
понятие о кредите, хотело, конечно, сим самым положить предел его
честолюбию и бедствиям Европы; ибо, ежели б инстинкт собственных его
выгод в сем случае ему не изменил, ежели б гений его умел оценить силу
кредита, ежели б его могущественная рука могла завладеть сим ужасным
рычагом, вероятно, все гигантские его предприятия были бы увенчаны
успехом и все покорилось бы его власти. Может быть, народы европейские
обязаны нынешнею своею независимостью отчасти предубеждениям Наполеона
против истин государственного кредита.

Но как же Наполеон, коего царствование все составлено было из
чрезвычайных обстоятельств, умел так долго управлять, сражаться,
торжествовать без кредита, и сие не доказывает ли до некоторой степени,
что займы могут быть заменены налогами и сокровищами? Нимало. Наполеон
заменяет Напротив того, пример Наполеона более еще утверждает
коС1тр^Убуцшмив основательность изложенных нами правил. Искусная

военное время и воз- система налогов в руках его дала все, что дать
могла. награждениями за

издержки при за- Она служила ему для первоначального устроения его
ог-ключенш мира ромной армии и для поддержания оной; но после все
ущербы заменялись данями побежденных. Сии дани, получаемые или в виде
контрибуции в военное время, или

368 под именем вознаграждения за издержки при заключении мира,
составляли сокровища, ежедневно возрождающиеся и питающие войну самою
войною. Некоторые писатели считают, что он таким образом обогатил
Францию 2 ООО ООО ООО фр. В продолжение чудесных его успехов все войны
были ведены быстро и кончались обыкновенно совершенным истреблением
армий неприятельских. Он полагал справедливо, что земля, которая могла
содержать побежденное войско, может также содержать равное число
победителей. С начала почти беспрерывных войн империи более 250 ООО
французов питались, одевались и получали жалованье и помещение на счет
занятых земель. Казна обогатилась сверх того 400 ООО ООО фр. наличности,
а военное министерство за отсутствием половины армии не издерживало
половины ассигнованных для него сумм, так что после Прусской кампании и
Тильзитского мира Бонапарт возвратился в Париж, имея в казначействе
своем доходы целого года вперед и огромные сокровища в погребах
Тюлерийского

ДВОрца. Но Сего ему было еще не ДОВОЛЬНО. Он ВЫУЧИЛ ^оюзн^ко^вкупо^

СВОИХ СОЮЗНИКОВ ИЗВЛекаТЬ ВСеВОЗМОЖНЫе ВЫГОДЫ ИЗ На- треблению тех же

средств

логов, и та же самая система оплатила ему вспомогательные войска. Вот
средства, употребленные Наполеоном для заменения кредитной системы; но
чтоб вывести из сего пример против необходимости займов и общее
поучительное правило для всех народов, надобно сперва доказать, что
всякий честолюбец может быть Наполео- ^»т«ж^и полном, ЧТО СЧаСТЬе
НеИЗМеНЧИВО, ЧТО ВСе Сражения ДОЛЖНЫ ных и совершенных

непременно кончиться победою, все войны завоеванием, Успехов все
предприятия быстрым и совершенным истреблением неприятельских сил. Самая
история Наполеона есть живое возражение против таковых утверждений. Все
держалось таким образом до тех пор, пока обстоятельства
благоприятствовали Франции. Но когда с развитием огромных видов ее
политики препятствия умножились и скрытые причины случайного преспеяния
стали ослабевать, когда надобно было сражаться не только с вызванными ею
врагами, но и счастием, тогда недостатки ее финансовой системы скоро
обнаружились. Уже в 1809 году после первых неудач в Испании прилежный
наблю- Сла^остьСоноиУдол-

ДатеЛЬ МОЖеТ заметить Первые ПОСЛеДСТВИЯ усиленных жна обнаружиться

налогов в глухом ропоте союзников и самого народа. Тогда уже начали
сетовать на ненасытное честолюбие

369

13 Зак. 61

Бедствия совершенно разрушают здание величия, основанного на столь
зыбких началах

Падение Наполеона служит доказательством изложенных нами правил

Наполеона, на несоблюдение денежных договоров. Вскоре потом открылась
война 1812 года, и хотя при начале сей роковой эпохи финансы его, по
обнародованным отчетам, были еще в блестящем состоянии, но следы
расстройства открываются постепенно в преждевременном заборе податей, в
затруднениях и остановке министерских ликвидации, в своевольном
уничтожении некоторых долгов правительства, в частых банкрутствах
откупщиков и сборщиков налогов. В Испании армия остается без платы, без
содержания. В Германии и Польше французские войска не защищают, а грабят
сии государства. Пруссия жалуется, что Наполеон не платит, по условию,
84 ООО ООО, им должных за продовольствие войск. Союзники вообще с
негодованием истощают последние свои средства, не вознаграждаются за их
пожертвования и начинают помышлять о перемене политики. Не прошло шести
месяцев, и блестящее состояние финансов Наполеоновых исчезло, как дым.
После истребления его армии министры признают, что огромный 900 ООО ООО
бюджет недостаточен, хотя 550 ООО ООО назначены единственно для войны.
Наполеон налагает новые подати: на прямые подати 30%, на соль вдвое, на
другие предметы 10%. Он отдает половину своих Тюлерийских сокровищ и
продает на 300 000 000 городских земель. Всеми сими пожертвованиями он
успевает в четыре месяца выставить в поле новую армию, но едва она
явилась на театр войны, как мы видим, что снова ключи Тюлерийских
погребов отправлены в Париж для употребления остальной половины
государственных сокровищ. «Это была, – говорит Фен, – после храбрости
войск лучшая наша надежда». Он мог бы прибавить: «и последнее наше
средство». В самом деле, армия, разбитая под Лейпцигом, не была уже
заменена. Наполеон собрал все гарнизоны крепостей и оставил их почти без
защиты; он вызвал все войска из Испании, сосредоточил все способы свои в
действующей армии, сразился с 60 000 человек против бесчисленных
неприятелей и должен был погибнуть. К 1 апреля 1814 года все сокровища
его были расточены, и требовательный долг, сделанный посредством
переборов (anticipations), доходил до 759 000 000 фр.

Прежние правительства Франции пали оттого, что не умели владеть ни
системою налогов, ни кредитом. Во время империи налоги были доведены до
совершенства,

370

но кредит был отвержен. Что ж случилось? Наполеон, невзирая на его
гений, на его счастие, на возрастающее преспеяние своего народа, на
налоги, удвоенные против налогов директории, на богатство завоеванных
Голландии и Италии, ограбленной Пруссии, обложенной данью Австрии,
истребил в 14 лет все способы своего отечества и остался без защиты
против первых ударов судьбы.

После первого восстановления Бурбонов министр ^тапр^жрым*’

финаНСОВ, барОН Луи, ПреДПрИНЯЛ Введение Кредита ДЛЯ восстановлении
уплаты Требовательного ДОЛГа, Оставленного Свержен- прежде полного”0 НЫМ
Правительством. Он Нашел МНОГО Затруднений. С развития системы

самого начала предположено было выпустить новых облигаций с непрерывными
пятью процентами на 300 ООО ООО фр. Но едва первые явились на
общественном рынке, как фонды начали упадать столь стремительно, что
министр принужден был для удержания их ценности усилить выкупы. Из 300
ООО ООО всего выпущено было на 36 ООО ООО, из коих 22 ООО ООО были
выкуплены. Появление Наполеона в пределах Франции положило конец сему
финансовому обороту.

„ J „В течение стоднев-

В течение стодневного своего владычества Бона- ногосвоего правле-парт не
изменил прежней своей системы. Все надежды его WW^eвсех’правил0′
обратились к налогам; однако же вынужденный обстоя- т^кассы^пмаше-‘
тельствами, он решился также и на заем. Г-н Уврар ссу- ны\и%дЧержкиай~
дил его 50 000 000 фр. за 5 000 000 беспрерывных доходов, ибо тогда
фонды теряли 47 на 100. Наполеон против всех правил на удовлетворение
г-на Уврара взял сии доходы из капитала кассы погашения и сею последнею
своею ошибкою доказал, что действительно он не понимал ни системы
кредита вообще, ниже важного определения кассы погашения в сей системе.

При втором восстановлении Бурбонов финансы При втором вос-

_ _ J_ д становлении Бур-

Франции были в ужасном положении. Палата депутатов бонов система
кре-1815 года, которую сначала сам король назвал находкою
в^р^еннКо^оспод’-‘ (la chambre introuvable), а после принужден был
распус- ствующая партия тить, восстала против всех рассудительных
распоряже- т^ства “обязан-ний министерства. Господствующая страсть
большой ностъ исполнять по

– г- заключенным им ус-

ПОЛОВИНЫ ее ЧЛеНОВ была ПОЛНОе И ЧИСТОе Обращение К ловиям

образу правления 1788 года со всеми его гражданскими, политическими и
финансовыми заблуждениями. С таковыми представителями народа никакое
благоразумное предложение не могло иметь успеха. Напрасно граф Корветто,
министр финансов, соображая доходы с рас-

371

ходами, указывал на обязанность платить долги и на святость заключенных
условий. «Положение наше трудно, – говорил он, – но, ежели б оно было
еще обременительнее, и тогда было бы великодушно, нравственно, достойно
короля и Франции провозглашение посреди развалин отечества ненарушимости
данных обетов». Сии благородные слова не нашли отголоска в сердцах
представителей. Докладчик палаты, г-н Корбиер, предлагая уничтожение
прежде принятых мер для уплаты требовательного долга, поддерживает свое
мнение следующим образом. «Неужели, – говорит он, – закон, определяющий
образ уплаты прежних долгов, составляет документ в пользу
государственного заимодавца? Мы сего никак принять не можем… Все, что
уплачено по сему закону, конечно, невозвратно; но то, что еще предлежит
к уплате, может быть остановлено, и законодатель никогда не лишается
права изменить по своей воле образ уплаты». Другой член высказывает
мысль свою еще яснее. «Не в первый раз, – говорит он, – представители
народа уничтожили обещания королевские, исторгнутые необходимостью».
Читая сии слова, мы не знаем, чему дблжно более удивляться, или
бессовестности г-на Бональда, славящегося своей приверженностью к вере и
престолу, или непостижимой недальновидности сего государственного
человека. С подобными правилами дблжно было отказаться от кредита. Это
из всех соображений самое безнравственное! Это несостоятельность,
обращенная в систему с высоты народной кафедры; ибо какой закон может
почитаться ненарушимым, ежели закон, предложенный правительством и
принятый представителями народа для уплаты государственным заимодавцам,
ежегодно будет изменяться без согласия сих последних? Впрочем, действия
палаты депутатов были оценены по их достоинству в палате пэров. «Есть
истины, – говорит граф Гар-нье, – которые столь ясны для всех, столь
естественно согласны с первоначальными правилами нравственности и
справедливости, что самая их очевидность не допускает никакого
доказательства. И в самом деле, как и чем доказывать, что мы должны не
нарушать святости договоров, держать данное слово, исполнять то, что
обещали, сохранять заключенные условия?» Не менее того правила палаты
депутатов восторжествовали, и заимодавцы правительства лишены были своих
залогов и части своих

372

ДОХОДОВ. К СЧаСТИЮ ФраНЦИИ, СИе ТОржеСТВО не ДОЛГО Вследствие таких

продолжалось. Людвиг XVIII, принужденный избирать предприятий про-

Г г ?’ г тив собственности

Между креДИТОМ И палаТОЮ Депутатов, раСПусТИЛ СИЮ ПО- заимодавцев кредит

следнюю, и после сего распущения все силы правительст- ФРаниии гибнет ва
и министерства устремились к одной цели – к восстановлению финансов
Франции чрез водворение кредита. Сие важное событие совершилось,
наконец, следующим образом.

В 1816 ГОДУ ГЛаВОЮ МИНИСТерСТВа был ГерЦОГ Рише- „р^одушлемищет

лье. Он не имел тех качеств, кои обыкновенно ослепляют Франции спасению
людей, ни пылкого воображения, ни увлекательного красноречия, ни
блестящего ума. Чистый рассудок, постоянство, заменяющее твердость,
совесть, честь и трудолюбие составляли его гений. Политикою его была
правда, целью – польза, главным средством – свободные и откровенные
совещания со всеми отличными людьми, к какой бы партии они ни
принадлежали. Приступая к преобразованию финансовой системы, он окружил
себя всеми предосторожностями, хотел узнать все мнения народа и все
оттенки общемыслия, созвал чрезвычайную комиссию1, которой препоручено
было приготовить материалы для бюджета 1817 года и представить средства,
финансовые и кредитные, для водворения порядка в государственных доходах
и обеспечения казначейств. Сия комиссия, и в особенности член оной,
Лаффит*, исполнили наложенную на них обязанность с неожиданным успехом.
Герцог Ришелье, созвавший оную, и Лаффит,

Герцог Ришелье и

КОеГО Смелое И решительное Мнение ВОСТОрЖеСТВОВалО И господин Лаффит

могут назваться

В КОМИССИИ, И В Министерстве, И В Палатах ПРОТИВ ВСеХ спасителями оте-

предубеждений, истинно могут назваться спасителями чества

своего отечества. г, А

Положение Фран-

1 Сия комиссия составлена была из следующих лиц: президент -герцог
Левис; члены: герцог Гаэтский, маркиз Гарнье, Яков Лаффит, Дювержье де
Горан, барон Порталь, Терно старший, Морган дю Белау, Оливье. Секретарем
комиссии назначен был Бертин де Во. – Прим. Орлова.

373

И в самом деле, Франция находилась в ужасном по-
^яп\ьраззат%Ьни-ложении. Правительство Людовика XVIII имело малое
ш^ереволДш

Франция находит вносить почти двойные подати помесячно, в 12 сроков, и взимание сего займа должно было производиться на основании мер, принятых для взыскания прямых налогов. Сей заем приносил 5 процентов. Кроме сего, принимались также вольные взносы, кои приносили вкладчикам по 6, 7 и 8 процентов, судя по важности вносимого капитала. К сему займу приноровлена была и система погашения, по которой каждые пять лет выкупалось и уничтожалось известное число государственных обязательств. Сочинитель плана предполагал еще отверждение займов в 1821 году по курсу 80 за 100 капитала, стараясь доказать, что сей курс представляет настоящую ценность обязательств неуплатного долга. Из всего вышесказанного следует, что герцог Гаэтский против всех правил кредита предлагал заем принудительный, кассу погашения временную, проценты высокие, отверждение долга с такими предположениями, которые ясно показывают, что он не доверяет кредиту и даже не понимает причин, по коим ценность государственных бумаг понижается или возвышается. Проект был рассмотрен и отвержен. Маркиз Гарнье, рассматривая систему налогов, находил, что доходы правительства превышают расходы 100 000 000 фр., что в четыре года
даст 400 000 000. Он предлагал продать часть казенных лесов на 100 000
000 и сделать еще заем на 600 000 000 фр. Сими 1 100 000 000 он надеялся
оплатить все чрезвычайные нужды государства, вывести казну из
затруднения и Францию из опасности. Заем, им предлагаемый, по
собственному его сознанию, принадлежал к разряду займов принудительных.
Он хотел, чтоб всякий владелец имения был обязан внести сумму,
равняющуюся трем с половиною капиталам платимых им прямых налогов,
оставляя в распоряжении каждого свободу уплатить свою часть или
наличными деньгами, или заемным письмом на два года, или обязаться
письменно вносить ежегодно по 6 процентов с определенного участка. По
сему плану внос-чики наличностью получали от казны 6 процентов, заемные
письма поступали в вольную продажу и после приносили тот же процент, а
обязательства на уплату процентов делались новым родом публичных фондов.
Долг должен был оплатиться в течение 10 лет без содействия погашения
одною только усиленною бережливо-стию. Сей проект был также отвержен,
ибо комиссия

План маркиза Гарнье основан на огромной подати, скрытой под
изыс-каностыо средств и замысловатостью изложения

375

Проект Лаффита основан на чистых правилах государственного кредита, на
признании и обеспечении запоздалого долга, на вольном займе, на
устроении кассы погашения

Он поддерживает свое мнение с красноречием, с полным познанием предмета,
с твердостию и успехом

вскоре усмотрела, что требовать насильно деньги или заемные письма равно
противно правилам кредита и что сей план не что иное, как огромная
подать, скрытая под изысканностью средств и замысловатостью изложения.

Проект Лаффита, как все мысли истинно гениальные, отличается от всех
прочих проектов своею простотою. Он состоит из правил верных и общих, из
исчислений подробных и точных, из выводов важных и неожиданных,
обратившихся впоследствии в настоящие пророчества. Прежде всего он
старается утвердить начала, на коих основано его предложение. Сии начала
суть не что иное, как начало самого кредита. Переходя потом к могуществу
сего средства, он спрашивает, каким образом Франция затрудняется
собранием такой суммы, которая в несколько дней пополнена бы была в
Англии? Ответ легок. Франция никогда не пеклась о успокоении своих
заимодавцев и еще в 1815 году нарушила свои обещания по запоздалому
долгу. Англия, напротив того, всегда берегла права своих кредиторов и
дорожила своим кредитом. Отсюда он извлекает необходимость прежде
всякого предложения о новом займе удовлетворить законные требования
заимодавцев по запоздалому долгу, отдав им и обещанные залоги, и
назначенные проценты. «Исполните, – говорит Лаффит, – ваши обязанности,
ибо они святы и ненарушимы. Оставьте мелкие расчеты временных выгод и
оснуйте ваше будущее величие на правоте и справедливости. Покоритесь
самовластию срочных уплат; я ручаюсь вам за успех и честью моею, и
имением; я первый участвую во всех мерах, мной предлагаемых, и не
поставлю других пределов сему участию, как те только, кои будут
предписаны мне от самого правительства». Весь план Лаффита заключался в
трех предложениях: 1) обеспечение заимодавцев прежнего запоздалого
долга; 2) открытие нового займа на свободных правилах государственного
кредита и 3) учреждение кассы погашения с усиленным капиталом,
соответствующим не только увеличению долга, но также и недоверчивости
капиталистов. Он поддержал мнение свое с таким искусством и в комиссии,
и в палате депутатов, что рассеял наконец все недоумения, уничтожил все
возражения, убедил всех своих противников и основал навсегда во Франции
государственный кредит, принудив общемыслие понять его правила и ис-

376

пытать его действия1. Ришелье и Лаффит водворением кредита воскресили,
так сказать, свое отечество и успокоили его успешнее, чем союзная армия,
коей пребывание во Франции послужило единственно к большему затруднению
финансов, и сие предложение так справедливо, что немедленно после
введения кредита сия армия была распущена. Сам Людовик XVIII тогда
только утвердился на престоле, когда проект Лаффита, принятый в обеих
палатах, обратился в государственный закон.

Итак, 1817 год ознаменован был принятием в первый раз со времени
существования Франции чистых на- го^ ознамено. чал государственного
кредита. Полный оборот финансо-ва««0 Франции

„ Л принятием систе-

1 Некто из противников Лаффита возражал ему, что, разделяя заем на
несколько частей и лет, он ставит правительство в затруднительное
положение. «Чем более долг увеличивается, -говорит он, – тем займы
делаются затруднительнее. Правительство, принужденное занимать в 1817
году, теряя 47 на 100, в 1818 году понесет еще сильнейший ущерб; так что
в 1820 году фонды его, вероятно, не будут иметь никакой ценности». Ответ
Лаффита превосходен. Он доказывает, что частое употребление кредита не
только не роняет достоинства фондов, но должно еще оное возвысить; что
ежели первый заем будет сделан с соблюдением всех правил и
предосторожностей, то при открытии второго капиталы явятся с излишеством
и фонды непременно поднимутся. Он так тверд в своих началах, и
обстоятельства так ясно и живо представляются его воображению, что все
его слова кажутся исполнены духом пророчества, все его гипотезы
совершились на самом деле и каждый расчет обратился в событие. Вот ход
займов в течение нескольких лет.

В 1817 г. 11 заем 18 600 000 беспрерывного дохода по 55 за 100 фр.

JII» 9 000 000 » » » 64 » » »

В 1818г. 1III » 14600 000 » » » 66» 50 »

JIV » 17 800 000 » » » 67» » »

HYPERLINK “http://B1821r.lV%c2%bb” B1821r.lV» 12 512 220 » » » 85»
55 »

В 1823г. JVI » 23 114516 » » » 89» 65 »

Вскоре потом ценность фондов перешла за именовательное достоинство оных
и доходила до 115 фр. за 100 капитала. -Прим. Орлова.

2 Вот приближенный расчет сего отвержденного долга.

Старого долга 65 000 000 доходы равняются 1 300 000 000

Запоздалого, обращенного в беспрерывные доходы …. 400 000 000

377

выи, по предложению Лаффита, продолжался шесть лет.дГы кредита в пер-от
1817 до 1823 года, на который срок Франция освобо-^^/2в«1^ч”с-дилась от
всего своего требовательного долга и записала все свои займы в большую
книгу отвержденного долга, который возвысился на 1823 год до 4 013 334
720 фр.2

Устроение кассы погашения соответствует вполне ее назначению

Франция понимает все главные правила государственного кредита

Для сего значительного долга должно было усилить кассу погашения.
Законом 25 марта 1817 года налоги на гербовую бумагу, на записи частных
сделок, на государственные имущества, сборы почт и лотереи до 40 ООО ООО
ежегодного дохода определены для составления постоянного дохода
погашения. Министру финансов предоставлено сделать договор с французским
банком для обеспечения своевременного вноса сих сумм. Отчеты погашения
отделены от общего бюджета и должны представляться особенно на поверку
палатам. Все государственные леса, с некоторым только исключением,
служат залогом погашения и делаются его собственностью; но продажа оных
не может производиться иначе, как посредством закона, определяющего
достоинство и количество лесного участка, назначаемого в продажу. Сей
участок, определенный на 1818 год, состоит из 150 ООО гектаров, и
выручка сумм составляет часть капитала кассы. Касса погашения должна
действовать усиленными процентами, назначая ежедневно известную сумму на
выкуп государственных обязательств.

Все сии частные меры поддержаны были еще некоторыми общими правилами, из
коих главные суть: 1) издержки государственные разделены на расходы
обыкновенные и чрезвычайные; 2) налоги удовлетворяют первые, а займы
пополняют вторые; 3) займы должны быть свободны; принужденные займы
навсегда воспрещаются; 4) все займы отверждены; 5) погашение отделено от
казначейства и надзор за действием оного поручен выборным членам палат;
6) иностранные капиталы принимаются без различия с туземными. Сие
последнее распоряжение сделало из Парижа один из важнейших европейских
денежных рынков. Оно принято вопреки усилий мелкого патриотизма
некоторых людей, не понимающих важности вольного перелива капиталов и
денежного равновесия.

По требованию некоторых государств за прежние заборы или пе-

реборы французских войск 320 080 000

Временно собранных сумм с департаментов при втором восста-

новлении Бурбонов 100 000 000

По новым займам I 892 534 720

Итого 4 012 614 720

Прим. Орлова

378

ТаКОВОе финансовое СОСТОЯНИе существовало ВО ^аВ^ёзк^едит Франции ДО
Министерства ВилеЛЯ, КОТОРЫЙ, быВШИ не- Франции процве-

когда самым пылким противником кредита, сделался потом одним из
приверженцев оного. В сем государственном человеке дблжно различать
президента совета министров, коего действия были часто предосудительны,
от министра финансов, коего искусство несомненно для беспристрастных
людей. Касса погашения выкупила до 77 ООО ООО беспрерывного дохода.
Фонды публичные продавались по 115 фр. за 100 капитала, так что прави-
Проценты пот-

жаются, но пони-

теЛЬСТВО Принуждено было ОСТаНОВИТЬ Действие ПОГаше- жение оных
сдела-НИЯ ИЛИ ПреДЛОЖИТЬ уменьшение ПрОЦеНТОВ. Сие ПОСЛеД-
р^тепъностиМибез Нее СреДСТВО было ПреДПОЧТеНО. К НеСЧаСТИЮ, ОНО Не бы-
искусства

ло исполнено согласно с правилами. Наместо того, чтоб сделать новый заем
по 3% и вырученными суммами уплатить старые долги по 5%, министерство
хотело просто переменить свои обязательства и тем самым дало сей
справедливой мере вид несправедливости и принуждения. Впрочем, кредит
уже так усилился, что ни ошибка сия, ни 400 ООО ООО, издержанных
противозаконно для войны в Испании, ни 1 ООО ООО ООО с лишком,
опрометчиво определенный для возмездия эмигрантов, – ничто не могло его
поколебать. Можно утвердительно сказать, что система кредита ныне
глубоко укоренилась во Франции и что финансовое преобразование сего
госу- „

* Правила кредита,

дарства вполне совершилось. Главные начала признаны, вероятно, навсегда

оценены, испытаны народом и правительством. ОстаетсяУьрващииаютсЯ”°

развить все последствия оных, и тогда откроется перед

Франциею обширное поприще успехов и преспеяния, к

которым предназначена она от природы, давшей ей все

выгоды климата, положения, физических и нравственных

сил.

Но сия цель не так легко достигается. Многие предрассудки господствуют
во Франции и, вероятно, долго господствовать будут. Между прочими можно
указать на существующие еще и теперь предубеждения против кредитной
системы, невзирая на все услуги, ею оказанные; на пристрастие к
раздроблению недвижимых наследств, с коим никакое образование богатств и
вольных капиталов согласоваться не может; и, наконец, на некоторое

379

стремление к республиканскому правлению, для которого, кажется, Франция
не создана. Подробное исследование финансовой истории в Англии покажет
нам яснее, что еще остается совершить Франции, чтоб достигнуть высшей
степени счастия, величия, богатства, могущества и славы.

III

АНГЛИЯ

Пример положительный

Обратимся к Англии и рассмотрим финансовую ее Ан^тпр^жде00*

ИСТОрИЮ С ТЄХ ЖЄ самых времен, С КОТОРЫХ МЫ Начали Вестфальского ми-

Обозрение финансов французских, ТО ЄСТЬ ОКОЛО ПОЛОВИ- ется’отсобытий^

НЫ 17-ГО Столетия. других государст-

1 Надобно, однако же, объяснять, что сии упреки касаются более до общего
хода финансовых дел, чем до личной честности английских королей.
Достойно примечания, что верность и стойкость в уплате долгов были
всегда отличительною чертою сих владельцев. «Генрих III, – говорит
Ганиль, – первый оставил после себя значительный долг. Сын его, Эдуард
I, уплатил оный и в свою очередь оставил долг, который уплачен был
Эдуардом II. Эдуард III объявил парламенту, что, ежели народ не уплатит
его долгов, он уедет в Брюссель, где останется залогом у своих
заимодавцев. Запутанное дело Генриха VI было причиною переворота,
лишившего его престола. Генрих VII много занимал, но всегда уплачивал;
он говаривал часто, что лучше поспешить займом, чем опоздать уплатою.
Генрих VIII оказался два раза несостоятельным с согласия парламента, но
зато царствование его считается временем гибели и позора. Парламент
уплатил новым налогом долги Эдуарда VI. Елйса-вета оставила 400 000 ф.
ст. долга и 330000 наличности. Иаков I все уплатил, а его долг был
уплачен Карлом I. Наконец, при возвращении Стюартов парламент назначил
особые суммы

381

При Карле I, во время управления долгого парламента и Кромвеля, история
английских финансов представляет нам длинный ряд ложных или
притеснительных мер, налогов, силой исторженных у законодательной
власти, грабительств, приведенных в систематический порядок и
исполняемых своевольною рукою солдатов, конфискации доходов,
принадлежащих роялистам, и чрезвычайных податей, налагаемых
исключительно на одних католиков. Все, что по сей части управления
происходило тогда в Англии, было так сходно с тем, что делалось во
Франции и в других землях, что нет надобности более распространяться об
этом предмете1. Первые

Первые улучшения« финансах начинаются с восстановлением Стюартов
Разделение расходов на постоянные и чрезвычайные

Очередная уплата билетов казначейства

опыты лучшего финансового устройства показываются только со времени
восстановления Карла П. После жестокого переворота, поколебавшего все
основания гражданского быта в государстве, Англия долговременною борьбою
и ужасными несчастиями не приобрела почти ничего, кроме беспрекословного
утверждения права собственности и некоторого уважения к мнениям и
суждениям граждан, соединенных общим духом народным. Но это было очень
важно, ибо на сих двух обстоятельствах государственный кредит основался
как бы сам собою.

Едва Карл II вступил на престол, как явилось первое, весьма важное
финансовое начало – разделение государственных доходов на постоянные и
чрезвычайные издержки. Скоро потом приступлено было к преобразованию
билетов казначейства. Новое устройство оных ввело законную очередь
уплаты по порядку займов и тем самым отклонило всякое пристрастие. Это
второе финансовое начало, принятое правительством, имело полезнейшие
последствия. Коль скоро закон был обнародован, банкиры начали ссужать
взаймы на билеты казначейства по умеренным процентам на короткие сроки.
От сих часто возобновляемых и всегда уплачиваемых займов родилась
некоторая взаимность между капитали-

для уплаты долгов революции». Из всего сего можно заключить: 1) что, как
частные лица, почти все короли Англии исполняли свято свои денежные
обязанности; 2) что все сии займы совершились как займы срочные, то есть
с условием уплаты капитала, чем самым и доказывается, что тогда о
государственном кредите и помышления не было; 3) что, не постигая
средств и не понимая важности государственного кредита, сии владельцы
основывали всю свою финансовую систему на одних только налогах и
прибегали часто к притеснительным и ненавистным мерам. Для них займы
были дело частное, а налоги – дело государственное и общее. Они были
исправные плательщики и остались честны пред лицом своих заимодавцев, но
были также ненасытные собиратели податей и часто доводили народ до
отчаяния. В сем обстоятельстве дблжно искать причины английского
переворота, который совершился без всякого явного недочета, без всякой
несостоятельности правительства. Противуположность странная между
французскою и английскою революциями, но ведущая к одному заключению!
Там, во Франции, переворот произошел от дурной системы кредита; здесь, в
Англии, – от совершенного недостатка в кредитной системе. – Прим.
Орлова.

382

стами и правительством, которое приобрело возможность при самом выпуске
своих билетов употреблять свои доходы и оценять будущие взносы налогов
до 2% на процент разницы. Третий финансовый оборот еще более
юйсумгшдля°ут!а-достоин внимания. Парламент назначил особенную сум- ты
долгов между-

?’ царствия

му для уплаты долгов, сделанных во время междуцарствия, и обратил
требовательный долг казначейства в долг

ОТВерЖДеННЫЙ. СеЙ ОПЫТ Тем Замечателен, ЧТО ОН был Обращение
требо-ПерВЫЙ В СВОеМ роде; НО ХОТЯ ВПОСЛеДСТВИИ ОН ОКазаЛСЯ И
^го^ержо^нньш

полезным для государства, начав эпоху новой кредитной системы, надобно
сознаться, что частные меры, принятые для отверждения долга, были весьма
притеснительны и обратили на себя всеобщее негодование. Не менее того в
1672 году требовательный долг казначейства был превращен в отвержденный
по 6% вечных процентов, коих уплата продолжалась беспрерывно до кончины
Карла II. Конечно, царствование сего короля не есть одно из блестящих
царствований английской истории, но оно довольно важно по части
управления финансов, которое приняло тогда многие начала, истинно
полезные, и, невзирая на личную склонность Карла к расточительности,
посеяло в Англии, по настоянию парламента, семена бережливости,
благоустройства, порядка и, что еще важнее, государственного кредита.

При вступлении на престол Иакова II одно из пер- и^^п**ошибки вых его
действий было прекращение уплаты вечных процентов. Все заимодавцы
правительства подали прошения в судебные места и положили начало сей
великой тяжбы, которая кончилась изгнанием Стюартов. Достойно замечания,
что перемена династии совершилась без всяких судорожных явлений и почти
без пролития крови, потому что, согласно с правилами, нами показанными,
преобразование внутреннее сделалось необходимым тогда, когда
преобразование хозяйственное находилось в полном и успешном развитии.

В царствование Вильгельма III правило разделения п^нятТш^равша

ГОСударСТВеННЫХ Издержек На Обыкновенные, ПОПОЛНЯе- получили строгое

мые также обыкновенными налогами, и чрезвычайные,мь™закл™чалисъне

оплачиваемые займами, было Приведено В действие, согласное систе-

_ г мою кредита. Мыс-

Первые займы, однако же, показывают недостаток зре- ли и понятия не
со-лости в кредитных оборотах. Теория вечных беспрерыв- 3Рели ^8 наР°де
ных процентов, примененная к прежним долгам, не была принята для новых
займов. Все они заключены были на

383

Вильгельм определяет систему займов для чрезвычайных издержек. Он хочет
образовать капиталы и понизить проценты

ложных соображениях, с срочными взносами, с представлением залогов, с
распределением уплаты в 96 лет по 7% (annuitйs de 96 ans), с
пожизненными доходами по 14% на одну, по 12% на две и по 10% на три
головы. Невзирая на сии огромные проценты, выгоды государственные были
соблюдены тем, что, по принятому правилу, изобретательный ум министров
принужден был трудиться не над выдумкой новых податей, но над формою
займов. Налоги же оставались прежние или прибавлялись почти
нечувствительно, а неизменчивость налогов так важна, что многие
государственные люди не без причины предпочитают постоянство в системе
податей лучшему устройству оных1. Приняв за правило употребление кредита
на пополнение чрезвычайных издержек, Вильгельм III обратил свое внимание
на понижение процентов. Для сего нужно было образовать капиталы и
одушевить торговлю. И то, и другое исполнено учреждением Ост-Индской
компании и Английского банка по образцу таковых же заведений, давно
учрежденных в

Голландии, ГДе КОрОЛЬ имел Случай узнать все Подробно- Учреждает
Ост-СТИ Внутреннего ИХ управления И ОЦеНИТЬ ВЫГОДЫ, ИМИ иА^ий^киТбанки
ПрИНОСИМЫе государству. Ост-ЙнДСКаЯ КОМПаНИЯ Дала тем достигает

1 Изобилие денег вообще и изобилие капиталов суть два обстоятельства,
совершенно различные. Ежели капиталы раздроблены и дух сотоварищества не
существует, то сии раздробленные суммы нимало не способствуют к
совершению займов. Один отличный военный писатель справедливо говорит,
что не присутствующие, но действующие войска выигрывают сражения (ce ne
sont pas les masses prйsentes, mais les masses agissantes qui gagnent
les batailles). Сия истина применяется также и к кредитным правилам. И
тут можно утвердительно сказать, что государственный кредит пользуется
не рассеянными деньгами, но сосредоточенными капиталами. Сии последние
одни только доступны для займов правительства. Они одни представляют в
кредите то, что военный писатель называет действующими массами. Здесь мы
должны заметить, что, говоря о банке и об Ост-Индской компании, мы
отнюдь не имеем намерения превозносить монополии учетов и торговли,
представленной им в Англии. Напротив того, мы весьма согласны с теми,
кои полагают, что всякая монополия вредна для развития богатств. Но мы
смотрим на сии учреждения как на средства, употребляемые для водворения
государственного кредита, а в сем смысле они способствовали к достижению
сей цели и тем самым с избытком заплатили Англии за данную им
привилегию. Сие еще более объяснится, когда мы приступим к подробному
изложению Английского банка и его преимуществ. – Прим. Орлова.

385

внешней торговле новую жизнь. Английский банк имелс оеи цем то же
влияние на внутренние обороты; и оба сии учреждения были первым опытом в
обширном виде духа сотоварищества, который впоследствии был источником
всей славы и всего мужества Англии1. При скромных своих началах они
учреждены были преимущественно для пользы правительства. Привилегия была
им продана за новый, по тогдашнему времени весьма выгодный заем, по 8%.
Акционеры, действуя соединенными капиталами и принадлежащие по большей
части к числу людей, имеющих голос и вес в государственных делах, не
устрашились войти с правительством в сношения, коих частные люди нередко
избегали. Располагая огромными средствами, они предпочли дробному
употреблению сумм помещение оных большими частями за уменьшенные росты,
тем более что прибыли товарищества и обладание векселями правительства
вознаграждали их с избытком за умеренность процентов. Заем совершен был

Ежесрочное возобновление банкового долга породило в народе мысль о
беспрерывных процентах и, следственно, об отверждении новозаключенных
займов

Королева Анна следует системе Вильгельма до 1710 года

В 1710 году учреждение Южной компании дает случай сделать в первый раз
отвержденный заем

на определенный срок привилегии, но в самом деле сеи срочный долг
сделался долгом отвержденным, ибо привилегия время от времени была
возобновляема, и долг не только не уплачивался, но еще постепенно
возрастал. Существование сего долга, никогда не уплачиваемого и всегда
отсрочиваемого, в глазах целой Англии, с общего согласия и к взаимной
пользе заимодавцев и занимателя, есть обстоятельство, весьма важное в
истории английских финансов. Оно приготовило умы народа к мысли о
возможности заключать денежные договоры на новых, прежде сего не
известных условиях. Мало-помалу мысль сия начала распространяться и
наконец столь сильно укоренилась, что в конце царствования Вильгельма
III теория бессрочных займов и беспрерывных процентов была предметом
соображений всех капиталистов и мало находила противников в обществе.
Англия тогда созрела для принятия всех правил публичного кредита, кои
вскоре потом и начали постепенно развиваться. Вильгельм оставил после
себя 14 949 926 ф.ст. государственного долга1.

При вступлении королевы Анны на великобританский престол министры ее
следовали в управлении финансами направлению, данному Вильгельмом.
Европа была тогда во всем пылу упорной войны за наследство Испании. В
сих чрезвычайных обстоятельствах займы были единственным средством для
поддержания усилий Англии, и сии займы все совершались по-прежнему на
сроки с уплатою капитала и процентов; но в 1710 году вся система вдруг
переменилась, и финансы Англии сделали огромный шаг к совершенству. Сие
исполнилось посредством нового общества, устроивавшегося тогда в Англии.
Несколько кредиторов правительства, имеющих в руках довольно
значительное количество государственных срочных обязательств,
соединились в компанию

и предложили министерству отверждение сего долга по 6% за право
торговли на юге. Предложение их было принято. Южная компания
составилась, а 9 870 325 ф.ст., составлявшие срочный долг правительства,
были переименованы в отвержденный долг с уплатою 592 219 ф.ст. ежегодных
вечных процентов. Сей финансовый оборот сделался предметом жарких прений
и в обществе, и в обеих палатах парламента. Правительство, отверждая
долг Южной компании, имело, по договору, право дать 8 процентов за
каждые 100 полных ф.ст., или 6 процентов за 133 ф.ст.; ибо тогда бумаги
государственные теряли ^озаим^собенное

около 40 на 100 капиталу. Оно решилось на последнее, и внимание
правительства обратите РЄШЄНИЄ ОКазаЛОСЬ ВСКОре Совершенно СОГЛаСНЫМ С
лось на понижение

настоящими правилами кредита. Не менее того против- р^^евзи^аянавоз-

НИКИ министерства СИЛЬНО ВОССТаЛИ ПРОТИВ Меры, ИСТО- вышение цифра ка-

щая для защиты своего мнения все возможные возраже- питального ния.
После продолжительной борьбы правительство наконец восторжествовало, и
тогда же парламент и все просвещенные люди в Англии решительно
согласились, что в системе отвержденных долгов должно всегда
предпочитать увеличение капитала с уменьшением процентов всякому
понижению капитального цифра с возвышением

процентного. Итак, СИЯ финансовая ОТВЛечеННОСТЬ, КО- Прения в обеих па-

торая только в 1825 году начала занимать умы во Фран- м^удокаї^їают’

ЦИИ И Теперь ЄЩЄ имеет Там И ВО ВСеЙ Европе мало за- что Англия опере-

щитников, была раскрыта, обсуждена и принята в Анг- Льш столетием ш’ лии
за несколько лет до заключения Утрехтского тракта- поприще государст-

_, г г венного хозяйства.

та. Все Преимущество СеГО последнего Государства, ВСЯ Здесь источник ее

тайна его величия, силы и богатства состоит в том, что пРвспеяния оно
опередило все народы на поприще государственного хозяйства и целым
столетием прежде других европейских держав пользовалось монополиею
устройства и здравых мыслей в управлении финансовыми и кредитными
силами. «Народы, – говорит Ганиль, – ищите ключа вашего преспеяния и
могущества в истории ваших финансов!»

Другие События СЄГО Царствования НЄ Менее приме- Оборот с Южною

чательны. Вслед за договором с Южною компаниею при да^етбанки^ст^

возобновлении СВОИХ Привилегий банк И Ост-Индская Индскую компанию

_Г _ понизить еще про-

компания дали заимообразно правительству без процен- центы тов первый
400 000, а вторая 3 200 000 ф.ст. Сей беспроцентный Заем Отвечает
Совершенно ПОНИЖенИЮ ПрОЦеН- Война за наследст-тов на весь капитал
долга. Война за испанское наследст- б1ыаСс^имер^ною во, которая имела
для Англии столь великие последствия бережливостью

387

Сравнение между Франциею и Англией) обращается, без сомнения, в пользу
последней из сих двух держав

Наука владеть кредитом родилась от необходимости заключать займы

и основала все ее могущество, ознаменовала также бережливость
правительства. Она стоила Англии не более 2 060 617 ф.ст. ежегодных
процентов, тогда как усилия Франции обошлись этой последней не менее 2
577 873 863 фр. требовательного долга. При смерти королевы Анны весь
долг Англии состоял из 52 145 361 капиталом, а процентами из 3 351 357
ф.ст. Почти весь долг сей был уже отвержден.

Дошедши до сего периода, мы заметим, что при смерти королевы Анны,
которая случилась незадолго перед смертью Людовика XIV, финансовое
состояние Англии отделяется уже резкою чертою от положения Франции.
Здесь мы видим пышного короля, окруженного толпою умов всякого рода,
отличных министров и славных полководцев, увлекающего Францию к ужасной
пропасти по дороге, усеянной цветами утонченного, но ложного
просвещения, украшенной роскошными памятниками гордости и честолюбия.
Там, в Англии, находим народ, менее способный предаваться
прельстительным обольщениям бесплодной славы; народ, вникающий глубоко в
самую сущность своей жизненности, повинующийся не столько порывам
страстей своих, чем дознанным и постоянным выгодам; народ, полагающий
силу не в наружном блеске, но в развитии богатств, а богатства -в
устройстве финансов. Во Франции правительство занимает обеими руками,
без всякого разбора, и притом грабит своих заимодавцев, презренных и
презрительных, лишенных всякой защиты закона, всякого политического
веса. В Англии, напротив того, правительство призывает к себе на помощь
граждан именитых, почтенных и свободных, входит с ними в сношение,
излагает свои нужды, основанные на общих выгодах государства, рассуждает
с ними и, наконец, соображает средства к уплате по силе заключенных
договоров. От необходимости заключать займы рождается наука уплачивать
долги. От стойкости в условиях происходит готовность заимодавцев,
легкость займов и понижение процентов. Сие различие в системе должно
было непременно произвести разность в жребии сих двух держав, и
беспристрастный историк сих времен, сравнивая великолепные торжества
Версальского двора и громкую надменность французской политики среди
самых несчастий войны и пред неминуемым банкротством с умеренностью
Англии при устройстве ее финансов

388

и победах Марльборука, ясно предвидит, что Франция гордо и быстро
неслась к погибели, а Англия скромно, но верно подвигалась к прочному
величию и к постоянной славе.

Начало царствования Георга I примечательно пер- ПР” Георге I Валь-

Г „Г Г ноль делает первый

ВЫМИ Мерами, ПРИНЯТЫМИ ДЛЯ ВОЗДеИСТВИЯ ПРОТИВ ГОСу- опыт погашения

дарственного долга. Роберт Вальполь* предложил парламенту употребление
излишка доходов на уплату срочных займов. Конечно, между сим простым
предложением и учреждением кассы погашения расстояние велико; конечно,
сия мера, еще мало обработанная, была сначала и дурно понимаема, и слабо
исполняема; конечно, суммы, определенные на уплату долгов, были часто
отвращаемы от их назначения; но не менее того мысль о воздействии против
накопления государственного долга была торжественно принята, и эта мысль
получила вскоре полезное развитие. Другое предприятие правительства
заслуживает также полное одобрение. Министерство,
удостове-^реж^^Тсвоего’об-

рИВШИСЬ, ЧТО ЧаСТНЫе Проценты В ТОРГОВЫХ Оборотах т ременительного

превышают 5%, открыло и пополнило на сих условиях н^ыйза^шшш-

НОВЫЙ Заем, КОТОРЫЙ употреблен был На уплату ВСеГО годнейшихуслови-

_ г _ „ _ ‘ ‘ ях. Оборот сеи при-

требовательного долга. Сеи оборот признан впоследст- знан примерным в
вии примерным и основал новое практическое кредитное се01^мРоде правило,
которое с тех пор принято было всеми последующими министерствами. Сие
правило есть следующее: «Невыгодный государственный заем не может быть
иначе уплачен, как посредством нового, выгоднейшего займа». Сколь при
первом взгляде сие правило ни кажется простым, однако же дблжно
сознаться, что, кроме Англии, никто еще в Европе до наших времен не
приводил

еГО В ДеЙСТВИе. Впрочем, Существующее уже УСТРОЙСТВО В
0бщFйГвыгодеЯправи-

финансах весьма МНОГО Способствовало К успешному тельства и капита-

т „ _ тг ?’ ?’ листов, и всего на-

окончанию сего дела. Банк и Ост-Индская компания са- рода ми собою
предложили понижение процентов. Все капиталисты понимали уже так твердо
теорию кредита и чувствовали так глубоко выгоду владеть векселями
правительства, заменяющими во всех отношениях их наличность и, сверх
того, приносящими им достаточные рос-ты, что банк взялся уплатить сполна
всем заимодавцам, кои не соглашались на понижение процентов. Сие новое
предложение породило соревнование во всех других компаниях, и в то же
самое время, когда во Франции акции Лау и банковые билеты не имели почти
никакой

389

Падение акций Южной компании дает правительству новый случай доказать
свое благоразумие

Взяв на себя почти все убыли и убытки, правительство раскладывает оные
на всю массу народа

Учреждение четырех фондов лорда Стангопа развивает мысль Вальполя о
погашении

ценности, в Англии Южная компания за новые преимущества в торговле
обязывалась через 7 лет понизить свои процентные доходы от 6 до 4%. Сей
последний оборот продолжался 10 лет, до 1727 года, в котором последняя
часть пожизненных доходов была или уплачена, или обращена в 4-процентный
доход. Однако же сие исполнилось не без потрясений. Англичане
пристрастились к акциям Южной компании почти с таким же бешенством, как
французы к билетам Лау. Но развязка была совсем другая. Правительство
почувствовало, что в общей беде оно должно ббльшую часть убытков взять
на себя. Оно много потерпело, но вскоре потом понижение процентов
вознаградило его за добровольное и мудрое его пожертвование. Нельзя не
остановиться еще раз на сем различии между казенною, или фисковою,
системою Франции и вольною, или кредитного, принятою в Англии. Сия
последняя, едва еще введенная, принесла уже свой драгоценный плод. Она
приучила правительство дорожить достоянием граждан и видеть в нем свое
огромное, неисчерпаемое, беспрестанно увеличивающееся сокровище, между
тем как во Франции министерство едва умело прикрывать свои ошибки и
оплачивать безрассудные издержки преступными банкрутствами1.

Царствование Георга I, столь обильное мудрыми распоряжениями по части
финансов, замечательно еще учреждением погашения. Первая мысль, как мы
выше видели, неотъемлемо принадлежит Роберту Вальполю, но развитие оной
и приведение в некоторый порядок есть дело лорда Стангопа. Сей последний
разделил долг на четыре разряда и назначил для постепенной уплаты

оного особенные суммы, которые известны были с тех пор под именем
четырех фондов Стангопа и состояли из прибылей уменьшенных ростов, из
перевеса доходов над расходами и из разных других источников. Суммы сии
по недостатку положительных познаний о системе погашения, которого и имя
тогда еще не было известно, долго оставались без употребления или были
отвращаемы от их назначения; но не менее того они оказали в разных
случаях услуги и существовали до 1786 года, в которое время славный
Питт* соединил их в одну массу, привел в порядок, увеличил и дал новой
кассе погашения действие постоянное, однообразное, верное и правильное.

В начале царствования Георга II капитал погаше- ^апр^^тсвои°’

НИЯ ДОХОДИЛ уже ДО 11 374 942 ф. СТ., ТО еСТЬ составлял плоды в начале
цар-

более пятой части всего государственного долга. Воздей- ствования Георга
и ствие сего сильного капитала на все финансовые обороты сделалось
заметным при заключении первых займов необыкновенным понижением
процентов. В 1739 году заем совершился по 3%. Затруднения внешней
торговли и опасность, коей подвержены были тогда капиталы, употребляемые
на море, покрытом французскими и испанскими корсарами, имели некоторое
влияние на понижение процентов. Сие насильственное скопление капиталов
не может само по себе считаться выгодою для государства; но
правительство успело воспользоваться сим случаем и обратить в пользу
общественную то, что грозило опасностью народу. Парламент принял закон,
по

КОТОРОМУ Все Проценты Государственного ДОЛГа ПОНИЖе- Проценты всего

ны были на 3,5 до 1757 года, а с того времени должны^^””^^^а35 были
считаться по 3%. Банк и касса погашения, первый” 3% по своему согласию,
вторая по распоряжению правительства, получили повеление уплачивать
сполна всем должникам, не соглашавшимся на понижение ростов.

Сия уплата не простерлась выше 3 290 041 ф.СТ. 16 ШИЛ- Объявление уплаты

лингов 1 пенса. Правительство почло тогда за нужное противящийся

г заимодавцам не

раЗЛИЧИТЬ Начало И ОПредеЛИТЬ ДОСТОИНСТВО ГОСударСТ- причиняет никако-

венных долгов. Оно объявило с согласия парламента, что го затРУднения
уменьшение процентов дошло до последней степени возможного понижения, и
сие объявление послужило также к поддержанию кредита. С тех пор кажется,
что в Англии Правительство оп-

3% ПрИНЯТЫ ВООбще За ПОСЛеДНЮЮ СТепеНЬ, ИЛИ За н^юю^тепень,
или

minimum, ростов. Сие мнение перешло там почти в госу- minimum, пониже-

r „ _ J ния процентов

дарственное кредитное правило. Долг разделен был на

391

Дол? Англии разделен на три части: на трехпроцентный простой,
отверж-денный и уменьшенный

Курс для сих частей долга неодинаков, и правительство находит выгоду в
сохранении сего неравенства

Действие погашения не было еще совершенно хорошо определено, и система
выкупов была ошибочная

Но сие не мешало водворению всех других правил государственного кредита

три главные разряда: на трехпроцентный простой (3% simples), на
трехпроцентный отвержденный (3% consolidйs), на трехпроцентный
уменьшенный (3% rйduits). Первый разряд составился из обязательств
правительства банку, Южной и Ост-Индской компаниям; второй – из долгов,
заключенных первоначально по 3% с другими заимодавцами; а третий – из
тех сумм, кои подвержены были понижению ростов вышесказанным актом
парламента. Сей последний долг, который приносил до 1757 года лишний
полупроцент, получил на рынке перевес против прочих долгов и пользуется
еще поныне некоторой, хотя весьма маловажной, премией без всякой
удовлетворительной на то причины. Впрочем, правительство, кажется,
находит некоторую удобность в сем различном достоинстве долгов при
заключении новых займов и тщательно оную сохраняет. Но сие
обстоятельство касается более до местных соображений, чем до основных и
общих правил государственного кредита.

Однако же не все финансовые обороты сего царствования достойны
одобрения. Займы в виде лотерей и другие соображения, коих запутанность
составляла все мнимое достоинство, препятствовали полному развитию
кредита и останавливали действие погашения. Сие последнее еще не было
тогда совершенно устроено и часто повиновалось побуждениям личных выгод.
Парламенту препоручено было определить качество и количество долга,
назначенного к выкупу. Сие определение делалось втайне; но тайна сия
редко сохранялась. Члены парламента и даже министры участвовали сами в
кредитных делах или имели друзей и родных, участвовавших в оных. Всякий
старался обратить действие погашения на те самые обязательства, которыми
он обладал, ибо каждый был уверен, что сие действие погашения возвысит
их достоинство. С другой стороны, определение количественной суммы
выкупа оставляло часто погашение без употребления, ибо после быстрого,
но кратковременного действия назначенные капиталы истощались, а курс
обязательств государственных оставался без поддержания. Таким образом,
погашение было мало полезно для государства, и сей недостаток в частных
мерах управления оным существовал до министерства известного Питта. Не
менее того теория государственного кредита постепенно возрастала и
укоренялась во всех умах не только

392

посредством печатных сочинений о сем важном предмете, коих вышло более
700 в продолжение нескольких лет, но также и чрез свободные прения в
парламенте, в коих участвовали все государственные люди и все глубокие
умы Англии; таким образом, что, невзирая на ошибки правительства, на
слабое образование и слабейшее еще действие погашения, наука о кредите и
с ней вместе многие истины общественного хозяйства созревали постепенно
и вносились одна после другой в гражданские постановления Англии. Три
большие компании: банк, Юж- К совершенному

НаЯ И ОсТ-ИнДСКаЯ – ВСеМИ СИЛаМИ СВОИМИ ПОДДерЖИваЛИ с^юс^твоваш, ваше
движение УМОВ, Ибо ВСЄ ОНИ, ПО СЧаСТЛИВОМу Стече- первых, содействие

– •’ _ _ ?’ трех торговых

НИЮ Обстоятельств, быЛИ Как буДТО Посредниками Между компаний

обществом и правительством, завися от сего последнего своими отданными
капиталами и не менее того действуя

на НЄГО ВЛИЯНИеМ СВОИМ На ХОД ДенеЖНЫХ ДЄЛ И КреДИТОМ Во-вторых, твер-

в новых займах. Кроме сего, два особенные обстоятель- дЯстШ^^>^ы^

%. ‘ постановлении во

СТВа весьма СПОСОбСТВОВаЛИ К утверждению КОНеЧНОГО время успехов пре-

преобразования финансов: во-первых, неудача претен- тендента дента,
твердость и народственность кредитных постановлений посреди его успехов,
за коими вскоре последовало решительное уничтожение остатков Стюартовых
приверженцев; во-вторых, счастливая Семилетняя война, в-третьих, успехи

В продолжение КОТОРОЙ АНГЛИЯ показала В первый раз ту Семилетней войны

политическую самостоятельность, которую сохранила она потом во всех
других европейских континентальных войнах. Итак, в течение царствования
Георга II все условия для введения государственного кредита были
исполнены, теория оного была обработана, внутреннее спокойствие упрочено
и преспеяние народное в полном развитии.

Семилетняя война кончилась при Георге III. Она стоила дорого, но Англия
получила огромное возмездие за свои пожертвования. Величие сей державы,
основанное Утрехтским трактатом, утвердилось миром, заключенным в
Фонтенебло. Сравнивая сии две эпохи, разделенные между собою одною
только половиною столетия, мы невольно удивляемся краткости времени,
употребленного на достижение столь великого могущества. Сия почти
непостижимая задача решается, однако же, самыми простыми цифрами. При
королеве Анне государственный долг состоял из 52 145 361 ф. ст.
капиталом и платил 3 351 357 ф. ст. процентами. В 1763 году долг

393

Искусное употребление кредита возводит Англию в 48 лет до высокой
степени славы, могущества и величия

Правительство при всей своей осторожности делает важные ошибки, из коих
главная состоит в неосмотрительном возвышении налогов

простирался до 139 501 602 ф. ст., а платил процентами только 4 681 146
ф. ст., следовательно, долг капиталом увеличился втрое, а проценты
прибавились одной только третью. Между тем сколько подвигов совершенных?
Сколько областей завоеванных? Сколько колоний основанных? Сколько славы,
сколько влияния приобретенных? Какое необъятное развитие внешнего и
внутреннего богатства, всех сил торговых и военных на твердой земле, а
особенно на море? И все сие исполнено не более как в 48 лет! И все сие
стоило Англии только 1 329 789 ф.ст. прибавления к ежегодным ее
издержкам! Которая из держав европейских может стать наравне с Англиею и
предложить удивлению потомства подобный вывод из своих бюджетов? Вот что
такое кредит. Для него нет предприятия невозможного; нет успеха
сомнительного; нет потери безвозвратной; нет войны разорительной; нет
вынужденного мира. Царствование Георга III еще более ознакомит нас с
чудесами государственного кредита в двояком отношении: простоты принятых
правил, кои тогда получили почти всевозможное совершенство, и огромности
цели, к коей устремится Англия. Но прежде изложения успехов Англии на
сем новом поприще хронологический порядок требует, чтоб мы показали, как
сия держава временно отклонилась от путей кредитных и как она строго за
то была наказана. Несчастия, вскоре последовавшие за сим отступлением от
настоящих правил кредита, послужат новым доказательством предлагаемых
нами истин и покажут правительствам, что для кредита, как для всех
существенных народных потребностей, нужно не только, чтоб начала его
были введены и приняты, но чтоб они были всегда и строго соблюдаемы.

Без всякого сомнения, эпоха, нами описанная, от 1714 до 1762 года, была
для Англии временем случайного и отчасти обдуманного преспеяния. До
заключения мира самые благоприятные обстоятельства, поддержанные
хорошими учреждениями и рассудительным употреблением кредита, вознесли
Англию до высокой степени могущества и славы. Но сие совершилось не без
напряжения народных сил, не без смешения с мудрыми распоряжениями грубых
ошибок со стороны правительства. Между сими последними можно заметить
совокупное употребление тяжелых налогов с системою займов. До тех пор
пока война, предав все моря владычеству Анг-

394

лии, поддерживала ее усилия огромною торговлею, состояние народа было
сносно, и подати уплачивались без

РОПОТУ И без НеДОИМОК. Но КОГДа ЗаКЛЮЧеННЫЙ МИР ОТ- Сии ошибки суть

с главные причины за-

КрЫЛ всем народам СВОбОДНЫИ путь ПО Океану, КОГДа труднительного по-

Франция, Испания и другие народы стали состязаться с л^3е^^^1иими
Англиею на всемирных рынках, все неизбежные послед- ра ствия
обременительных налогов внезапно сказались. К

НеСЧаСТИЮ, РОПОТ И НеГОДОВаНИе Общества обраТИЛИСЬ Не Ропот народа пана
настоящую причину бедствия, но на единственное крв§итЛог”‘ средство,
могущее исцелить страдания Англии. Народное обвинение пало на кредит.
Общественное мнение вооружилось против огромности отвержденного,
безуплатного долга и под влиянием нескольких писателей потрясло доверие
к системе займов. В течение двух лет

НеСОСТОЯТеЛЬНОСТЬ АНГЛИИ была предсказана 23 раза В Правительство пе-

неосновательных, но красноречивых сочинениях. Пере- ^онсовую систе^ мена
сделалась вскоре ощутительная не только в народе, но в самом
правительстве. Сие последнее отказалось от займов, начало обрабатывать
преимущественно систему налогов и даже осмелилось занести неосторожную
руку на капиталы погашения. Глубокое мирное состояние продолжалось 18
лет, и в течение сего времени, которое достаточно было для выкупа
большой части государственного долга, ежели б суммы погашения не были
отстранены от их назначения, сей долг остался почти в том

Же ПОЛОЖеНИИ, В КОТОрОМ ОН был ПрИ ОКОНЧаНИИ СеМИ- Оно усиливает на-

летней войны. Кроме сего, министерство, полагая на ^^-^шр^втмущ^-

Тему НаЛОГОВ ВСе СВОИ НадеЖДЫ И Не СМеЯ ОбремеНЯТЬ ется

Англию новыми податями, обратило на колонии свою пагубную деятельность.
Отсюда обложение Америки, начатое с такою неосторожностью, поддержанное
с таким упрямством, наказанное общим возмущением и доведшее Англию до
края погибели. Сие возмущение принудило правительство к тому, чего оно
столь долго избегало. Начались новые займы, но займы не отвержденные,
соединенные с лотереями, разделенные на долгие пожизненные доходы,
уничтожающиеся в 1808 и 1860 годах. Сии меры имели и должны были иметь
вредные по- ^аимами^ноазак^ю-

СЛеДСТВИЯ. В 1781 ГОДУ Проценты уже ВОЗрОСЛИ ДО 5,5 И ДО чает их против

6 на сто. Неудачи военных действий, безуспешность уси- “Равил кРе
лий усугубили еще ропот народа и возвысили цену денег. Правительство
заняло более 100 миллионов ф.ст., из коих оно получило едва только 75
ООО ООО. Новые 5%, вы-

395

Оно доводит Англию до края погибели

Новое министерство под начальством Питта обращается к кредитной системе
ив 10 лет поправляет состояние Англии

Питт поддерживает мореплавание, торговлю и промышленность

пущенные по 117 и по 111%, проданы были по 85 капиталистам, а в подрядах
были взяты только за 70 ф. ст. Таково было управление средствами кредита
в Англии во все почти продолжение войны о независимости Америки, до тех
пор пока молодой Питт на 23-м году своей жизни принял бразды правления.
Тогда слава Англии была помрачена, влияние ее на Европу уничтожено,
постыдный мир был неизбежен, целое почти полушарие потеряно, кредит
убит, долг удвоен без пользы. При очищении счетов 1786 года
государственный долг доходил до 268 100 379 и платил процентами 9 512
232 ф. ст.

Но каждое событие в английской истории как бы нарочно служит
доказательством нашей системы. Весь свет знал несчастное положение
Англии; весь свет верил скорому ее падению, и многие державы готовились
овладеть ее наследством и владычеством морей. Никто не подозревал в 1783
году, при заключении мира с Америкой, что еще в 1781 году она опять
обратилась к истинным правилам кредита. И в самом деле, кто бы мог тогда
подумать, что сия изнуренная усилиями Англия, не могшая покорить десятую
часть возмущенных своих колоний, согбенная под бременем неуплатимого
долга, явится чрез 10 лет на театре политики более, чем когда-либо,
могучая, сильная, богатая, деятельная и достигнет до высочайшей степени
славы и преспеяния, невзирая на все усилия, на все счастье, на весь
гений Наполеона, играя, так сказать, и ненавистью опаснейшего врага, и
внутренними своими беспокойствами, и ужасами истребительной
двадцатилетней войны.

Сия эпоха, от 1783 до 1793 года, славна в истории Англии. Здесь мы не
будем следовать хронологическому порядку, показывая шаг за шагом
отдельные факты, представляющие постепенные успехи науки; но мы
постараемся соединить в нечто целое всю систему государственного
кредита, как ее обнял, обработал и утвердил молодой Питт, признанный
отныне главою английской политики.

Мы не намерены распространяться о мерах, принятых Питтом для поддержания
торговли, промышленности и земледелия. Мореплавание и торговля нашли
свои выгоды в учреждении портофранков и транзита, сей дани, наложенной
на произведения целого света, в присуждении вывозных премий (les primes
d’exportation) и в за-

396

ключении торговых трактатов. Признание независимо- Независимость

“А I- Америки делается

СТИ СеверНОИ Америки Весьма ПОСЛУЖИЛО К ВОЗбуЖДеНИЮ для Англии новым

промышленности. По мере как сей новый народ трудами исс^ни^ком пре~
своими извлекал несметные богатства из недр плодоносных своих полей, он
более и более нуждался в произведениях английских фабрик. Вскоре
свободные сношения между двумя враждебными племенами обратились в самую
выгодную торговлю, и Англия взамен утраченной бедной колонии приобрела
богатого потребителя своих изделий. Таким образом самые бедствия
несчастной войны обратились в пользу и сделались источником нового
преспеяния. Другое внутреннее зло, укоренившееся в „

Аг а /I » j \ Налог для бедных

1 Нам известно, как сильно ныне восстают в Англии и везде в Европе
против сего закона о бедных, которому мы приписываем здесь столь
выгодные последствия. Все или почти все, что в сем случае было сказано
Мальтусом, Дюшателем и другими отличными писателями, совершенно
справедливо. Закон сей решительно вреден и теперь еще более, нежели
когда-либо. Но из сего еще не следует, что он не мог сперва иметь
никакого полезного влияния на богатство Англии. Не Питт его выдумал, и
не он его предложил парламенту. Закон сей существовал еще во время
Елисаветы. Он долго почитался не только не вредным, но даже одним из
самых мудрых постановлений сей королевы. Общее мнение тогда только
переменилось на счет его, когда бедствие сделалось очевидным непомерным
распространением нищеты и тунеядства. Питт же предупредил суждение
потомства. Все его усилия клонились единственно к тому, чтоб из зла
извлечь добро и ободрение, данное праздности, обратить в ободрение
промышленности и торговле. Чтоб судить о действиях правительства в
Англии, должно прежде всего вспомнить, что, как бы оно там сильно ни
было, оно всегда подчинено об-щемыслию и действует в глазах целого
народа, имеющего господствующие свои страсти и предрассудки. – Прим.
Орлова.

397

Англии, налог для бедных (la taxe des pauvres), получило обращен в
премию также новое направление. Не имея способов приступить
д™стриомышлт~ к уничтожению оного, Питт решился извлечь из него по
крайней мере временную выгоду. По новым его распоряжениям сей закон
обратился в премию для промышленности, сбавил плату наемных работников,
дал способ Англии предлагать на всех рынках изящные свои произведения за
умеренную цену и, улучшив состояние самих фабричных, возвысил их также
на степень потребителей1.

Земледелие усовершенствуется введением севооборота и системы больших

Поземельный доход в 8 лет увеличивается значительно

Налоги уменьшаются

По части финансов Питт соединяет тесными узами банк с правительством и
преобразовывает кассу погашения

Питт превращает оборотный Английский банк в орудие государственное

В свою очередь земледелие сделалось предметом особенного ободрения.
Приглашенные правительством ученые агрономы развили теорию севооборотов
и всего домашнего хозяйства; богатые помещики, удостоверившись в истине
новых теорий, занялись приведением их в исполнение и не пощадили своих
капиталов. Тогда земледелие обновилось и родилась система больших мыз
(le systиme des grandes fermes), которая так много способствовала к
выгоднейшему возделыванию полей и улучшению скотоводства. Все сии
причины и многие другие, коих исчисление было бы здесь неуместно, успели
скоро изгладить все следы долгой и несчастной войны, и влияние их на
богатство народное было столь быстро, что общий поземельный доход,
который, по исчислению Сенклера (St. Clair), не простирался в 1783 году
выше 72 ООО ООО ф. ст., дошел в 1791 году до 78 182 600, по самым
умеренным расчетам, и, следовательно, прибавился 6 182 600 ф. ст. В то
же самое время налоги, которые в 1783 году приносили 20 000 000,
убавлены были в 1791-м до 16 500 000, что еще обогатило народ 3 500 000
ф. ст. Итак, сравнивая подати и средства Англии при конце Американской
войны с средствами и податями при начале Французской, мы находим, что в
1783 году подати были к доходам как 27:100, а в 1791-м – как 21:100.
Таковы были законодательные и хозяйственные соображения, от коих Питт
ожидал, и вправе был ожидать, возрождения сил и богатства изнуренного
своего отечества. Обращаясь к мерам собственно финансовым, он паче всего
старался возобновить прежние тесные связи между правительством и
заимодавцами таким образом, чтоб кредит государства на будущее время не
зависел уже от степени дарований министров, но чтоб он основан был на
ясной, полной и для всех открытой системе. Для достижения сей цели он
употребил два способа, из коих каждый есть образцовый в своем роде. Он
соединил почти неразрывными узами банк со всеми оборотами казначейства и
дал кассе погашения твердые начала, обширное действие и независимую
жизнь.

Английский банк, учрежденный в 1694 году на известных правах оборотных
банков, долго существовал в сем виде, оказывая при случае важные услуги
правительству, но мало отходя от своего обыкновенного действия,
заключающегося в учете векселей, в принятии сохранных

398

1 Сия привилегия существует только в Англии, но не имеет никакой силы в
Шотландии и других странах, подвластных Великобритании, где право
учреждать банки совершенно неограниченно. Некоторые писатели, и надобно
сознаться, что их мнение весьма правдоподобно, приписывают сей монополии
многие бедственные последствия. Сравнивая состояние земледелия в Англии
и Шотландии, они доказывают, что все преимущество шотландского
домостроительства основано единственно на великом числе частных банков,
существующих беспрепятственно в том краю и рассеянных по всей обширности
Шотландии. «Там, – говорят они, – как и в Англии, все помещики,
фабриканты и мызники имеют обычай отдавать свои доходы банкирам на
сохранение и пользуются открытым кредитом в ближайшем заведении сего
рода. Банкиры за сохранение не берут никакого возмездия! Но находят свои
выгоды в употреблении сих капиталов по их собственным оборотам. От сего
происходит: 1) что все капиталы, сколько их ни есть, обращаются в
ростах, и, следственно, общее богатство умножается; 2) банки знают очень
верно состояние каждого помещика, фабриканта или мызника и имеют
средство следовать за успехами их промышленности и за точностью их
соображения; 3) каждый из сих последних, пользующийся некоторою
доверенностию, может найти в знакомом банке все капиталы, кои ему нужны
для его предприятий. В Англии же, напротив того, привилегия главного
банка уничтожает размножение частных банкирских домов; все предприятия
затрудняются необходимостью иметь дело с учреждением, занятым обширными
оборотами, управляемым не местными познаниями и соображениями, но общею
непреклонною системою, от которой оно без опасности отступить не может.
В Англии невозможность составить банк посредством небольших акций
делает, что многие капиталисты обращают свое богатство в чужеземных
предприятиях. Здесь надобно искать причину вывоза денег из Англии и
поглощения великобританского богатства в займах австрийских,
неаполитанских, французских, колумбийских, греческих и прочих, в
сомнительном разрабатывании мексиканских рудников и других предприятиях,
не менее опасных». Кажется, что сии возражения ежедневно приобретают в
Англии все более и более при-

399

сумм и в оборотах своих капиталов. Мало-помалу круг его деятельности
распространился, и он сделался ныне, во всей силе слова, орудием
государственным, заменяющим для правительства место всеобщего банкира.
Важнейшая привилегия банка, коею он пользуется со времени его
учреждения, дана ему законом, по которому воспрещается частным людям
всякое сотоварищество по банкирским делам свыше шести акционеров1. Эта
совер

шенная монополия, которая вносилась посюда в хартию

банка при каждом срочном возобновлении его прав. Она

была первым источником его огромных оборотов и за-

служила почти всеобщее порицание в сии последние вре-

мена. Но ежели сия выгода, ему предоставленная, вредна

развитию богатства при нынешнем просвещенном со-

стоянии общества, зато как много услуг банк оказал

Англии со времени своего учреждения и каким орудием

народного преспеяния он сделался в руках Питта после

его преобразования? Чтоб оценить всю важность банка,

достаточно одного беглого взгляда на обширный круг

его занятий и обязанностей.

Он дает ему уча- 1. Чрез его содействие совершаются все займы госу-

финансам°ивЛе”ии дарственные, отчего переговоры делаются с
откровенностью, условия заключаются без недоверчивости и без
затруднений, а банк остается посредником между правительством и
заимодавцами. Сие последнее обстоятельство весьма замечательно, ибо
акционеры банка, кои суть и богатейшие капиталисты Англии, почти всегда
имеют с правительством собственно им принадлежащие денежные дела и
невозможно, чтоб участие, принимаемое ими как акционерами в правлении
банка, не имело полезного влияния на их действия в качестве частных
заимодавцев. Таким образом, всякий заем представляет что-то похожее на
дружелюбный переговор и на семейное распоря-

верженцев и что наступающее время возобновления привилегий банка дает
правительству случай улучшить сию часть хозяйственных его учреждений.
Что же касается до того, что оно не будет в состоянии уплатить своего
долга банку, сие опасение напрасно. Вольные капиталы в Англии столь
велики, что при первом оглашении намерения правительства многочисленные
компании для составления банков по акциям соединятся и вступят с ним в
переговоры об уплате его долга, что самое принудит главный банк оставить
за собой принадлежащие ему государственные обязательства. Истинное
затруднение будет состоять в следующем вопросе: захочет ли банк
продолжать свои услуги правительству и брать на учет билеты казначейства
или нет? В последнем предположении сии билеты могут потерять большую
часть своего достоинства. Но, по всем вероятиям, сие дело кончится, как
все важные дела обыкновенно кончаются в Англии, то есть свободным
рассуждением, осторожными взаимными уступками и решением на новое
положение для банка, более согласное с настоящим духом времени и
требованиями общества. – Прим. Орлова.

400 жение. 2. Банк сам кредитор правительства и находит свои собственные
выгоды в поддержании государственных обязательств. От сего рождается для
них обоих взаимная необходимость сохранять между собою согласие, ибо
кредит правительства столько же почти зависит от банка, сколько
существование сего последнего – от покровительства правительства. 3.
Банк принимает на учет билеты казначейства и выменивает их на свои
собственные билеты. Чрез сие правительство избегает затруднения
подвергать свои временные обязательства биржевым оборотам, и ценность
билетов казначейства определяется уже не случайным излишеством или
недостатком наличных денег в обращении, но посредством предварительных
сношений и свободного согласия между лицами, привыкшими с давнего
времени иметь дело между собою и основывающими свои расчеты на длинном
ряду ежегодных примеров и древних обычаев. Ежели б банк захотел
когда-либо отказаться от учетов, что бы из сего произошло? Все
государственные обязательства упали бы вместе с билетами казначейства, а
с ними и ценность всех капиталов банка, отданных в заем правительству.
4. Банк по мере нужд выдает правительству пособие под залог налогов на
недвижимое имение и на пивоварение (ёгёспе). Здесь банк получает право
надзора за взиманием сих налогов и тем самым делается как будто членом
самого правления. 5. Банк открывает свои книги и предлагает свой кредит
разным частям правительства. Здесь основание контроля над сими частями и
начало полезной осмотрительности в издержках. 6. Он управляет лотереєю.
7. Он присутственное место и в сем качестве надсматривает за
поддельщиками своих билетов и предает их законному взысканию. 8. Он
получает и уплачивает ббльшую часть пожизненных доходов и пенсий.
Вообразите себе, какую доверенность заимодавцы должны иметь к
обязательствам правительства, когда уплата следуемых им сумм лежит на
ответственности Английского банка, столь известного своим богатством,
столь богатого своим огромным кредитом?

СИЄ СЧаСТЛИВОе Сплетение раЗНЫХ Преимуществ И Банк соединен с

обязанностей, сия взаимная зависимость министерства и “шмии^емыми банка,
имеющих между собою столь тесные сношения, но узами управляемых совсем
различными постановлениями, сие государственное казначейство, ежедневно
дышащее кре-

14 Зак. 61

401

Посредством сего соединения несостоятельность Англии делается почти
невозможною

Сия невозможность доказывается a posteriori событиями, случившимися в
наших глазах

Прежде Питта правительство не умело владеть кассою погашения

дитом банка, сей банк, вступивший в состав правления, но, однако же,
управляемый обществом частных и независимых людей, и, сверх всего,
парламент, имеющий беспрестанное и беспредельное право поверять дела
банка и тем самым все распоряжения министерства, надзирающий именем
народа за общественным богатством, олицетворенным, так сказать, в
казначействе и в банке, -все сие, приготовленное временем, было
обдумано, обработано и приведено в систематический порядок соображениями
Питта, который силою своего гения из сложности средств, видов, образов и
действий вывел единство цели и дал Английскому банку то значение,
которое он надолго сохранит во внутренней политике Великобритании.
Теперь несостоятельность Англии или банка есть само по себе событие
почти невозможное. Банк не может обанкрутиться иначе, как тогда только,
когда правительство и все богатые капиталисты Англии придут в разорение;
а правительство не лишится своего кредита до тех пор, пока банк будет
состоятельным. Сие удивительное соображение, сплавившее, так сказать,
все частные выгоды в одну массу выгоды общественной, дает всем частям
правления столь неизъяснимую силу действия, что мы сами, в наше время,
были свидетелями самых невероятных событий. Мы видели в последних годах
прошедшего столетия, как банк мог отказаться от уплаты своих билетов, не
уничтожив доверенности; как парламент осмелился вполне утвердить сей
отказ, не опасаясь последствий сего утверждения, и как вся Англия, столь
опытная, столь щекотливая насчет кредита, приняла сии необыкновенные
меры с лишком на 15 лет без ропота, без страха, без потрясения народного
преспеяния. Во всех других странах банки подлежат арифметическому
расчету и некоторому отношению выпущенных билетов к сохраняющейся
наличности; но в Англии банк пустил свои корни в самые недра народного
существования; он сделался предметом всех взоров, оплотом всех торговых
оборотов, орудием государственным и почти главою кредита.

Обратимся к другому средству, употребленному Питтом для достижения своей
цели, – к устройству кассы погашения. Роберт Вальполь и после лорд
Стангоп, как мы видели выше, первые провозгласили необходимость
воздействия на долги государственные. Но их мысли ка-

402

сались одной только стороны обширного вопроса о погашении и не имели
дальновидности и общности. Учреждение четырех фондов Стангопа имело
слабое и неопределенное действие и не заключало в себе никакой жизни,
никакой будущности. Это так справедливо, что когда около половины 18
столетия правительство вознамерилось приступить к новым займам, оно без
дальних соображений обратило действие погашения к сим последним и
оставило прежние долги без поддержания. При таком ложном понятии о
погашении учреждение сие оставалось в некотором небрежении и не
приносило никакой пользы правительству и народу. Положение вредное не
столько еще своим бездействием, сколько тем, что обманывало всех
поверхностных наблюдателей и не допускало извлечь из кассы погашения
всех выгод, всей силы, в ней заключающихся. Это была открытая,
известная, но необработанная и праздная руда.

В 1783 году доктор Прейс (le docteur Price), обра- ^^ескогТ’

ТИВШИЙ особенное СВОе внимание на Действие усиленных устройства
пога-РОСТОВ, ПреДСТаВИЛ ПИТТУ Три Проекта ДЛЯ уплаты ГОСу- ж^дТмору*’

1 Кроме сих проектов доктор Прейс издал много сочинений о том же
предмете. Все сии сочинения основаны на действии усиленных процентов.
Они отличаются вместе строгими арифметическими доказательствами и как
будто какою-то недоверчивостью автора к своим собственным выкладкам.
Между средствами убеждения, им с избытком употребленными, Прейс
рассчитывает, что английский су (около 10 копеек), помещенный в займах
по 5% и действующий усиленными процентами от Рождества Христова до 1772
года, представил бы золотом сумму, превышающую кубическое содержание 150
миллионов шаров земных. Читатели, конечно, заключат вместе с нами, что
сочинение, содержащее в себе такие странные изыскания, могло иметь
некоторое достоинство кабинетное, но должно было подвергнуться переделке
другого ума, чтоб приобресть достоинство государственное. – Прим.
Орлова.

403

дарственного долга1. Из сих трех проектов Питт соста- Прейсу вил один,
который был предложен парламенту и в 1786 году утвержден законом.
Огромность государственного долга при окончании Американской войны была
тогда главным предметом соображений и опасений всех людей, занимающихся
внутреннею политикою. Сам Питт посвящал ему свои глубочайшие
размышления. Он скоро усмотрел разницу, существующую между уплатным и
выкупным долгом, между совершенною невозможностью

Питт извлек из сей основной мысли положительные последствия и образовал,
так сказать, теорию погашения

Питт обращает часть доходов погашения на облегчение налогов

Он приписывает к погашению новые доходы и дает капиталам сим постоянное
направление

для правительства возвратить заимодавцам их капиталы и соразмерною
легкостью уплачивать процентные суммы. Он увидел, что никакие финансовые
вымыслы не могут уничтожить пагубных следствий уплатного долга, что
лучшая система малых ежегодных взносов (longues annuitйs) должна
непременно уступить системе погашения, действующей вернее и быстрее всех
прочих; что заимодавцы, имеющие в своем владении прочные обязательства
правительства, в самом деле не лишаются своих капиталов и могут снова их
употреблять на все требования земледелия, промышленности и торговли; что
правительство, занимая одной рукой большие суммы и отдавая их другою в
обращение посредством подрядов, вооружений и предприятий всякого рода,
действительно почти удваивает на рынках все народные капиталы и,
следственно, более поощряет своими займами, чем останавливает развитие
народного богатства, и, наконец, что в системе отвержденных долгов
капитальный цифр долга, как бы он велик ни был, есть не что иное, как
пуга-лище для умов слабых, а цифр процентный один заслуживает внимание
твердого министра, ибо один он уплачивается посредством налогов и,
следственно, тяготит общественное богатство. Утвердившись в сих истинах,
Питт обратил все свои виды, все свои труды на совершенное обеспечение
уплаты процентов всех долгов Англии, не только настоящих, но и будущих,
и на сем главном соображении основал всю систему своего министерства.
Так действует гений. Для него одна счастливая мысль порождает целый ряд
блестящих изобретений и открывает обширное поприще полезных подвигов.

Питт соединил четыре фонда Стангопа в одну кассу погашения. Доходы сих
фондов состояли тогда из 3 ООО ООО ф. ст. Жертвуя тайными своими мыслями
предубеждениям общества, он прежде всего назначил большую часть сих
доходов на обеспечение издержек королевских, или так называемого
гражданского листа (liste civile). Сим самым он приобрел доверенность и
одобрение всех людей, предпочитающих бережливость самым высоким
финансовым соображениям. Число сих слепых обожателей экономии всегда
велико, но оно возрастает неопределенно во времена бедствий и несчастий.
После сего назначения оставалось еще для кассы погашения 919 291 ф.ст.
ежегодного дохода, который разными сред-

404

ствами доведен был до 1 ООО ООО и был определен законом единственно на
воздействие против государственного долга. К сему постоянному доходу,
долженствующему действовать усиленными ростами, Питт прибавил еще
уничтожающиеся годовые уплаты и разницу при всяком понижении процентов
всех долгов Англии. Сие последнее распоряжение продолжалось до 1802
года. Закон определил постепенное приращение капитала погашения

ДО 4 ООО ООО ф. СТ.; НО При ДОСТИЖеНИИ СеГО ЧИСЛа ДеЙСТ-
дов^гаштияопр’е-ВИе уСИЛеННЫХ процентов Останавливалось И ВЫКупае-
деляется суммою

г- г тт 4 ООО ООО ф.ст.

мые части долга должны были быть уничтожаемы. На ‘

место старинного определения долгов к выкупу посред-

ством тайного совещания в парламенте суммы пога-

шения разделены были На равные ЧаСТИ, ОТ 180 ДО 186, ПО Питт учреждает

F „ „ ежедневные част-

ЧИСЛУ биржевых ДНеИ В ГОДУ, И КаЖДЫИ День ОДНа ЧаСТЬ ные выкупы погаше-

сих сумм выкупала соразмерную часть государственного пия долга, а между
тем другие части обращались в банке, которому препоручена была выдача
всех сумм, следуемых по срокам кассе погашения1. Сим самым все
недостатки прежнего образа действия были отстранены, капиталы погашения
не оставались праздными и продавцы государственных обязательств
освобождены были от

Притеснения ПОКУПЩИКОВ. Вскоре ПОТОМ ПИТТ, ЧУЖДЫЙ Он дает кассе
погашения независи-

ВСеХ меЛКИХ расчетов И СВОИХ ЛИЧНЫХ ВЫГОД, ОТДеЛИЛ СО- мое существование

1 Кроме сего, Питт предложил парламенту перенесение всех расходов по
долгу государственному из чрезвычайного бюджета в бюджет обыкновенных
издержек и назначение для каждого долга особенного налога, до которого
правительство не имело уже никакого права касаться, что и названо было
отказными налогами (dйlйgation de l’impфt). Впрочем, сие постановление
не есть изобретение Питта, и оно давно известно было в Англии. Таким
образом, налог на винокурение и на пивоварение со времен Вильгельма III,
уплатив несколько долгов, помещен был лордом Стангопом в его четыре
фонда и наконец перешел в состав доходов кассы погашения. Питт дал
только сей системе более законности, чем самым ее утвердил и улучшил.
-Прим. Орлова.

405

вершенно кассу погашения от зависимости казначейства и дал ей особое
правление, составленное из оратора, или президента, нижней палаты, из
канцлера казначейства, из начальника контроля (accomptant gйnйral ou
maоtre des rфles), из главноуправляющего и из вице-управляющего
Английским банком, таким образом, что министерство

Он учреждает погашение для каждого нового займа и тем самым доводит
систему погашения до совершенства

Система управления финансами, принятая Питтом, заключает в себе все
начала государственного кредита

имело там только двух постоянных, а общество трех переменных
представителей. В 1792 году он прибавил еще 200 ООО ф. ст. дохода кассе
и наконец довел систему до совершенства, издав закон, по которому при
заключении каждого нового займа новый доход – 1 процент – должен
непременно причитаться к доходам погашения. Сие учреждение, столь полное
во всех своих частях, столь новое в своих соображениях, столь выгодное и
для кредита правительства, и для спокойствия частных заимодавцев,
заключающее в себе не только возвратное попечение о старом долге, но
также предусмотрительность на счет будущих нужд правления, возбудило
торжественную признательность всего народа, и все партии соединились в
одно чувство благодарности и удивления. Здесь должно искать основания
огромной славы Питта и доверенности Англии к сему великому министру,
который с тех пор до последнего времени своей жизни располагал почти
самопроизвольно всеми частными и общественными капиталами
Великобритании.

Не входя в подробности управления Питта финансами вообще, мы постараемся
в нескольких словах изобразить всю его систему так, как она
представляется рассудку при чтении его речей в парламенте и при
соображении его действий в истории. Сии начала тем более занимательны,
что они заключают в себе все основания кредита: издержки правительства
должны быть разделены на издержки обыкновенные и чрезвычайные. Первые
оплачиваются налогами, вторые кредитом. Проценты заемных сумм
пополняются также налогами. Для каждого долга должно отделить налог,
который и получает имя отказного. Все долги государственные должны быть
от-вержденные. Отверждение долгов должно быть произведено по самым
низким процентам. Понижение процентов есть последствие хорошего
управления в спокойном времени; но в трудных обстоятельствах оно
приобретается не иначе как посредством премии и возвышения капитального
цифра. Всякий отвержденный долг должен иметь соответствующую ему кассу
погашения. Погашение дает нуждающимся заимодавцам ежедневное средство
продавать свои обязательства и тем самым их обеспечивает. С хорошо
устроенною кассою погашения государственный долг может возрастать почти
неопределенно, и огромность его тогда только выходит из границ, когда
уплата про-

406

1 Может быть, читателям не покажется излишним, ежели мы здесь опишем
вкратце, как заключаются займы в Англии. Мы видели, что еще в 1781 году
Англия обратилась к отвержден-ным займам. С тех пор все займы
заключались на тех же началах. Проценты изменялись по обстоятельствам,
но система оставалась неизменною. Единственное улучшение, введенное
впоследствии Питтом, состояло в произведении торгов на понижение цен, то
есть присуждение займа тому, кто после объявления правительства сделает
большую уступку. И сия уступка касалась не до самого займа, но до
пожизненных доходов, предлагаемых министром в виде премии. Тогда же
ввелся другой обычай, состоящий в заключении займов по всем разнородным
обязательствам, существующим в Англии, таким образом, что предложение
министерства разделяло капиталы на разные части и давало за иные 3%, а
за другие 4% и так далее. Сие распоряжение имело в виду: 1) приглашение
к торгам всех капиталистов, часто предпочитавших один разряд фондов
другому, и тем самым поощрение соревнования; 2) удобность передачи
обязательств из рук в руки не только по целому займу, но и по частям
оного. Это называется продажа скрипа (от слова scrip, уменьшенное
souscription); уступка же целого участка называется продавать omnium; 3)
уверение, что действие погашения будет распространяться на все части
долга государственного и что поддержание всех отделений оного равно
драгоценно для правительства. Вот несколько примеров о совершении займов
в Англии. Они все имеют одно и то же основание. -Прим. Орлова.

[Далее Орлов приводит в качестве примера таблицу, в которой показано, по
какому курсу размещались английские займы. Мы не сочли целесообразным
перепечатывать эту громоздкую таблицу, ничего не дающую для понимания
экономических воззрений Орлова. – Ред.]

407

центов делается обременительною для народа. Вот система Питта; мы увидим
впоследствии, что он хотел потом усилить ее военными налогами; но сие
отступление от начертанного им плана, вынужденное до некоторой степени
обстоятельствами и ропотом оппозиции, была выдумка бедственная и не
принесла Англии ожидаемых выгод. Посмотрим теперь систему Питта в
действии и во всех ее последствиях как на внешнюю, так и на внутреннюю
политику Англии. При первом взгляде сие действие, сии последствия
огромностью своей удивляют воображение и кажутся почти невероятными, но
величие Англии престает быть непостижимым чудом для того, кто умел
вникнуть в историю ее финансов1.

Все улучшения, введенные Питтом в управление финансами Англии, были
военные приготовления

Питт стяжал для своего отечества владычество морей

При начале революции один человек во Франции следовал за политикой
Англии и подозревал неприязненные ее виды, невзирая на дружелюбные
уверения и на смиренные сношения Сент-Жемского кабинета. Сей человек был
Мирабо. Он называл Питта министром при-уготовлений (le ministre des
prйparatifs). И в самом деле, Питт готовился к долгой борьбе. В течение
десятилетнего своего министерства он исполнил желание одного знаменитого
полководца, который для войны не требовал ничего другого, кроме денег,
денег и денег. Питт восстановил кредит. Он не скрывал себе все опасности
и затруднения его намерений. Он старался огромностью своих усилий
возвыситься до огромности своей цели. Ежели союзные державы одержат
поверхность в ужасной борьбе, Франция, по его плану, надолго исключалась
из числа соперниц Англии. Ежели же, напротив, успех должен увенчать
оружие Франции, он хотел, чтоб по крайней мере торжество ее не
распространилось далее твердой земли. Во всяком случае он стяжал для
Англии владычество морей. Время ему благоприятствовало. Все европейские
державы истощали на суше свои силы и богатства; одна Англия покрывала
море своими кораблями. Никакое пожертвование не могло остановить Питта
для достижения его предначертаний, для достижения сего превосходства на
море, которое и сделалось наконец неотъемлемым достоянием Англии. Следуя
шаг за шагом за постепенным развитием займов государственных, нельзя не
удивляться необъятному количеству богатства, которым располагало
министерство посредством кредита для поддержания своих ополчений1.

Вскоре потом Испания заключила тесный союз с Питт. вооружен-Франциею, и
непоколебимый Питт объявил войну Испа- п%к*олРеби^в°своих

НИИ. В Сем Обстоятельстве ОН ВИДеЛ, Так Сказать, ОДИН планах и неустра-

_ „ ‘ шим в опасностях

только удобный случаи для уничтожения соединенных

флотов сих двух держав. Уверенный в могуществе своего отечества, он с
равным бесстрашием получил известие о заключении северного неутралитета.
Едва сей новый союз был объявлен, как эскадры Англии с быстротою
попутных ветров явились вооруженными на водах Балтийских. Амиенский мир
был для Англии одним только перемирием. Она, по выражению нашего поэта,
с беспечно-стию силы взялась снова за оружие без союзников и вопреки
славе и могуществу Наполеона. Когда начала раз- Англия кредитом дора,
неповиновения и бунта показались в экипажах ее св”ноим ™^^езд”0 флотов,
она удвоила жалованье матросов и прервала мя- ры, вооружает все теж.
Когда огромная армия угрожала вторжением на еени^иоп^ачшает’ берега, она
вооружила весь свой народ и издержала на пять европейских

и и* с г” союзов

сеи предмет несчетные суммы. Когда надобно было искать союзников в
Европе, она наводнила ее своими вспомогательными капиталами. В течение
сей 20-летней войны кредит Англии, устроив ее морские силы, возвысив до
400 ООО число ее сухопутных войск, завоевав все колонии Франции и
Голландии и часть колоний испанских, Содержал На ВОеННОЙ НОГе ДО 1 ООО
ООО Чужестран- Англия находит в НЫХ СОЛДаТОВ И Оплачивал УСИЛИЯ ПЯТИ
еВрОПеЙСКИХ СОЮ- вест^войну^Фран-ЗОВ. И При ВСеМ ТОМ КреДИТ бЫЛ Так МаЛО
ИСТОЩеН, ЧТО циею 20лет сряОу

один из великобританских министров, сир Генри Петти (после маркиз
Ландовн), предложил в парламенте новый план, по которому, полагая
чрезвычайные военные издержки в 38 ООО ООО ф. ст., Англия могла
продолжать войну еще 20 лет сряду. Проект был принят и вероподобие оного
доказано, но после оставлен потому только, что он мог лишить палату
права давать ежегодно свое согласие на взимание налогов. Какому
могуществу принадлежат подобные усилия? И не точно ли Англия нашла в
кредите тот рычаг, коим Архимед хотел поколебать

Вселенную? Кредит имел равное

Таковы были для Англии последствия кредита ^^благо^оТто^ниё

Внешней ее ПОЛИТИКе. ДеЙСТВИЯ его На Внутреннее пре- Англии, и по мере

возрастания Оолга

действие погашения

Хотя сия таблица во многих частях неудовлетворительна и ма-
увеличивалось по представляет точности в расчетах, не менее того она нам
показалась довольно характеристическою, чтоб предложить ее любопытству
читателей. – Прим. Орлова.

409

В 1815 году долг Англии утвердился

Проценты на долг упятерились

Зато касса погашения выкупила третью часть всего долга

Усиленное употребление кредита оправдывается необходимостью защищать
независимость народа

спеяние не менее замечательны. Посреди переменных событий военных, то
счастливых, то неуспешных, народонаселение удвоивалось, земледелие
усовершенствовалось, торговля быстро распространялась; промышленность с
помощию машин производила во сто раз более, чем в прежние времена; со
всех сторон копались каналы, прокладывались чугунные дороги; единство
империи утверждалось присоединением ирландского парламента к
английскому; капиталы были так изобильны, что довольствовали ссудами не
только Англию, но и Австрию; дух сотоварищества, распространяя круг
своего действия, от займов государственных обратился к пособиям частной
промышленности и поддерживал огромнейшие предприятия; словом сказать,
внутреннее преспеяние было в полном развитии, невзирая ни на упорную
войну, ни на огромность долга, ни даже на увеличение налогов. Все сии
последствия должны быть приписаны единственно системе Питта, принятой
неотступно почти всеми последовавшими министерствами. При заключении
мира в Париже в 1815 году долг Англии превосходил всю сумму, добытую из
американских рудников со времени их открытия, то есть все капиталы
наличные, сколько их ни есть в целом свете, употреблены были по очереди
на удовлетворение нужд и образование богатств Англии. И сей долг при
всей своей огромности не был обременителен, ибо с ним вместе возрастало
погашение, которое в то же самое время выкупило уже почти четвертую
часть оного. Сравнительный баланс государственных кредитных
постановлений в течение сего периода, заключающего в себе около 22 лет,
был следующий:

В 1793 году долг простирался до 269 019 175 ф. ст.; в 1815 году он
возрос до 961 ООО ООО.

В 1793 году проценты состояли по всему долгу из 9 476 417 ф. ст.; а в
1815 году они возвысились до 48 352 557 ф. ст.

В 1793 году касса погашения выкупила 78 376 459 ф.ст.; а в 1815 году
выкупы ее доходили до 300 000 000 ф.ст., то есть до числа, превышающего
весь прежний долг Великобритании.

Не должно, однако же, ожидать, что столь усиленное употребление
кредитных сил не влекло за собою никаких вредных следствий и могло быть
приведено в действие без ошибок и без опасности. Кредит, как все другие

410

постановления, имеет свои границы, и министерство английское, расточая
силы и богатства народа, подвергалось строгому суждению своих
противников. Оно искало извинения и убежища в законности сего
расточения, в необходимости вести войну, от коей зависели честь, слава,
будущность отечества и, может быть, самое его существование. В сем
смысле оно оправдалось в глазах всех беспристрастных людей; но все ли
финансовые меры правительства в сем долгом периоде времени не
заслуживают НИКаКОГО ПОрИЦаНИЯ? И Сам ПИТТ Всегда ЛИ ОКа- Питт не всегОа
по-

зался твердым в исполнении предначертанных им пла- бя^н^ко^к^раз

НОВ? Нет; При всем его геНИИ, ОН НеСКОЛЬКО раз Сам УСТ- огромность капи-

г „ J шального цифра по-

рашалСЯ СВОеИ СИСТеМЫ, И ТВерДОСТЬ еГО КОЛебалаСЬ Пред колебала его
твер-

возрастающим цифрой именовательного долга. Сие яв- достъ ствует из
придуманного им средства военных податей, коими он хотел обуздать
излишнее употребление кредита. Это была важная ошибка, которая
впоследствии, при заключении мира, была для Англии источником многих
бедствий, опаснейших самой войны. Военные подати, по Он старался заме-

ПриблИЖеННОМу ВЫЧИСЛеНИЮ, ПРИНОСИЛИ Правительству степениНупо°тр0еб°л”-

ОКОЛО 20 ООО ООО ф. СТ. ежеГОДНО, ЧТО делает В течение 20 те кредита
воен-

.„„ ллг. „лл ными податями.

лет 400 ООО ООО капитала, да процентами столько же, все- Это была важная
то около 800 ООО 000 ф. ст. Все сии суммы похищены у оши6ка
промышленности и у торговли. Ежели б на место похищения посредством
налогов они были собраны кредитом, ежегодные расходы за каждые 20 000
000 не превышали бы 1 200 000 ф. ст., считая здесь проценты по 5% и
погашение по 1% всего капитала. Но погашение при заключении мира
выкупило бы уже около половины сего долга, а образование богатств в
Англии не потерпело бы никакого ущерба. «Налоги военные, – говорят
противники кредита, – суть бремя временное, а отвержденный долг – бремя
вечное». Неправда; война кончилась уже с лишком 15 лет, а военные подати
еще ежегодно вносятся

В бюджет АНГЛИИ. Английское прави-

К0ГДа ТОржеСТВО ПЯТОГО еврОПеЙСКОГО СОЮЗа Над ^ит%п^сноапи ии-

НаПОЛеОНОМ СДелаЛОСЬ НеСОМНеННЫМ, аНГЛИЙСКОе ПраВИ- ра и ищет средств

теЛЬСТВО обраТИЛО ВСе СВОе ВНИМаНИе На СЛеДСТВИЯ Все- ме^сТедствие^’

Общего МИра И На ВЫГОДНеЙШИе УСЛОВИЯ ОНОГО ДЛЯ АНГ- усиленных чрез ме-

г г- РУ налогов

лии. Соображения министерства особенно основались на

новом начале, недавно открытом одним из известнейших 0но оа10вывает

политических писателей нашего времени. Мальтус дока- свои планы на пра-

~ вилах, изложенных

ЗЫВаЛ, ЧТО ПО Неизбежному Закону ПрирОДЫ НарОДОНасе- Мальтусом

411

1 Сочинение Мальтуса есть одно из тех сочинений, которые при первом
чтении невольно возбуждают против себя негодование читателя, но потом
принуждают его согласиться с истинами, заключающимися в оном.
Филантропические писатели нынешнего времени наводнили общество столь
большим количеством безотчетных утопий об общем благоденствии, о
равенстве, о золотом веке, приготовляемом вселенной постепенным
усовершенствованием рода человеческого, что всякая строгая истина,
несогласная с возбужденными страстями и надеждами, находит в глубине
сердца нашего недоверчивость и сопротивление. А сочинение Мальтуса
исполнено самых грубых приговоров, самых строгих истин. Как?
Народонаселение, о котором все правительства до сих пор так пеклись,
есть причина всех бедствий наших? Читайте Мальтуса; не его вина, что
природа не согласила закон пропитания с законом населения. Как?
Экономисты утверждают, что все наши труды должны быть обращены к одному
только произведению ценностей, а Мальтус смеет доказывать, что излишнее
произведение есть также зло и может сделаться разорительным для
производителей? Не его вина, ежели по приговору судьбы потребители столь
же нужны, как и производители, и что без них никакое произведение не
будет иметь ценности. Как? Все благомыслящие писатели проповедуют общее
благосостояние всех и каждого, а Мальтус противится сим филантропическим
видам и утверждает, что богатство должно сосредоточиваться в нескольких
руках, а бедность быть уделом остального множества? Не его вина, ежели
по естественным законам неравенство состояний есть неизбежное
последствие наших образованных обществ. Как? Мы привыкли с самого
младенчества думать, что чем более состояния уравнены в государстве, тем
более оно благоденствует, а Мальтус уверяет, что такое уравнение
состояний должно непременно привести государство в упадок? Еще раз не
его вина, ежели общества наши так составлены, что при равном разделении
богатств все были бы не равно богаты, а равно бедны. Как? Все древние,
все новые философы соглас-

412

ление и пропитание возрастают несогласно, что первое исполняется по
прогрессии геометрической, а последнее едва ли может достигнуть простого
прибавления арифметического. Из сего следовало, что при некоторых
обстоятельствах, почитаемых обыкновенно благоприятными, должно
непременно родиться неравенство между средствами пропитания и
количеством народонаселения, что сие неравенство тем скорее окажется,
чем более мы будем пещись о народонаселении, и, следственно, что все
законы, поощряющие оное, суть законы не только бесполезные, но вредные.
Он изыскивал все обстоятельства, рассматривал судьбу человека в диком
состоянии и в просвещенном обществе и нашел, что везде, где люди не
поставляли преград народонаселению, природа сама брала на себя
обязанность сравнивать его с средствами пропитания и уравнивала его
косою истребления. Он ясно доказывал, что все бедствия, голод, повальные
болезни, нищета суть последствия избыточного народонаселения, которое и
названо им не без причины главным бичом всего рода человеческого1.
Наконец, он извлек последствием своих правил необходимость ДЛЯ МНОГОЛЮД-

НОГО государства владеть обширными землями, на кои

оно могло бы от времени до времени извергать излише-

ство своего народонаселения. Мы не можем утверди-

тельно сказать, правительство ли воспользовалось тео-

рией Мальтуса или сам Мальтус почерпнул свои теории

из действий правительства, но очевидно, что слова пи-

сателя и меры министерства основаны на одних и тех же

правилах. Ими руководствовалась Англия при заключе- ^отам^мирЛаоПг-

нии Парижского трактата, при определении своих при- ромные земли, спо-

ет -с т собные к принятию

обретении и вознаграждении за убытки воины. Теперь излишнего англий-она
владеет тремя неизмеримыми пространствами: Ка-ского шродонасе-

ны в том, что земледельцы составляют самое благородное и полезное
сословие граждан, а Мальтус смеет сравнивать с ними
тунеядцев-капиталистов и гордых аристократов? Оставьте ваши школьные
предубеждения, отложите на время вашу политическую чувствительность и
скажите искренно: много ли из сих полезных и благородных граждан покинут
свою соху и землю для защиты отечества без влияния гордых аристократов и
долго ли они останутся под знаменем без тунеядцев-капиталистов? Скажите:
какое государство может не только процветать, но существовать без
образования богатств? Как сии богатства будут образоваться, ежели они
должны всегда рассыпаться на мелкие части? Что сбудется с науками, с
художествами, с промышленностью, с торговлею, ежели всякий обязан искать
себе пропитание в поту своего лица? Какие большие предприятия могут
исполниться без капиталов и какие капиталы могут образоваться при
беспрестанном уравнении богатств? Нет, Мальтус прав, защищая свои
правила, проповедуя вредность излишнего народонаселения и всех законов,
его усиливающих, неизбежность неравенства состояний, полезность
капиталов, сосредоточенных в нескольких руках, из коих правительства
могут ими пользоваться для всех своих предприятий и нужд, необходимость
аристократии как одного из самых важных элементов общества и выгоды
майоратов, или права наследства для перворожденного, как закона, без
коего никакая аристократия удержаться не может. Мальтус прав, как бы сии
положения ни были противны демократическому направлению наших мыслей,
как бы они ни резко сопротивлялись и мудрствованию древности, и страстям
нашего времени. Впрочем, все хорошо тогда только, когда всем владеет
умеренность. Правила Мальтуса были приняты в Англии партиею тори; но так
как она тогда управляла Англией, то применение сих правил доведено было
до вредного излишества. Вот краткий очерк, как поземельные владения
сосредоточивались в Англии. В 1762 году все земли были, по свидетельству
Юма, во владении мелкопоместного дворянства и крестьян. В 1786 году не
было уже в Англии более 250 ООО помещиков. В 1816 году все сии поместья
соединены были в руках 32 ООО владельцев, из числа коих должно исключить
6000 земель, принадлежащих разным обществам, и 6000 -духовенству. Здесь
очевидное злоупотребление, происшедшее не от закона первородства, но от
закона передачи (substitutions). Впрочем, должно также сознаться, что
могущество Англии как будто бы следовало за сими переменами. В 1762 году
Англия была бедна, ибо все богатства были рассеяны. В 1786 году она
богатела вместе с образованием богатой аристократии. В 1816 году, когда
богатства сосредоточились еще более, почти с излишеством, она достигла
до высочайшей степени преспеяния. – Прим. Орлова.

413

надою, мысом Доброй Надежды и Новою Голландиею. Ей представлено
население сих пространств; ей предлежит, после населения, продовольствие
оных произведениями ее фабрик с тем преимуществом, что все потребности и
самая роскошь сих племен будут состоять из английской роскоши, из
английских потребностей. Министерство, обращая таким образом свои
взгляды на отдаленную будущность, не упускало также из виду и ближайших
выгод. Сии последние соображения были тайные, но можно без
опрометчивости предполагать, что даже тогда они были целью его политики.
Прежде всего От старается пре- должно упомянуть о трудах английского
правительства

образовать древние ?> ?’ _ т1

обычаи Индии и еде- для преобразования древних обычаев Индии и его
дру-натод%н1>въ1хпо^ гих восточных колоний. Сие преобразование,
которое, требителей англий- по свидетельству многих писателей, и в
особенности ских произведении карла дюпена) уже приводится в
исполнение и доказы-ваетея ежегодным прибавлением вывозов Англии в
Индию, состоит в том, чтоб сделать 100 000 000 жителей Индии
потребителями великобританских изделий. Оно приуготовляет ДрУгое
соображение касалось до независимости испан-признате незави- ских
колоний в Америке. Она существовала в самом де-

симости испанских „

колоний в Америке ле; но английское министерство долго медлило в
признании сей независимости. Во все время своей нерешимости Англия
ободряла только вывоз своих произведений в сии страны и употребила на
сие столько капиталов, ввела в сии предприятия такое количество своих
богатых купеческих домов, что, когда независимость Америки была
признана, все европейские державы и самая почти Испания были принуждены
сознаться, что сие признание было для Англии и для ее торгового
благосостояния истинной необходимостию. Итак, Англия нынче исключительно
продовольствует своими изделиями половину нового света и имеет в виду
продовольствие всей Индии, Канады, мыса Доброй Надежды и Новой
Голландии. Конечно, с подобными предосторожностями дальновидное ее
министерство могло решиться на общее примирение с такою же свободою и
легкостью, как оно решилось прежде на ужасную истребительную войну1.

1 Все сии политические соображения должны, по всей вероятности, быть
приписаны графу Ливерпулю*. Он и г. Ванситарт были, конечно, до Каннинга
самые сильные и твердые умы Англии из всех тех, кои приняли наследие
Питта, не исключая из сего приговора и Фокса, и Гренвиля, к управлению
коих

414

Однако Же ВСе СИИ ВИДЫ МИНИСТерСТВа, Обращенные Не менее того по-К
ПОСЛеДСТВИЯМ, ОЖИДаеМЫМ более ИЛИ Менее ОТ Времени, весьма затрудни-НЪ
могли с самого начала отвратить затруднительных тельно: она немо-

_ _ г г’ жет ни распус-

обсТОЯТеЛЬСТВ Всеобщего примирения, КОТОрОе ДОЛЖНО титъ армии, ни

было уменьшить требования на произведения Англии, Уменьшить налогов
стеснить ее мореплавание и торговлю. Правительство, торжествуя над
внешними врагами, должно было начать новую борьбу с внутренними
бедствиями, с нищетою своих собственных граждан, лишенных занятия и
работы, с гибельными последствиями военных податей. Положение его весьма
было опасно. Приступить ли к внезапному уменьшению армии? Но сие
уменьшение издержек влекло за собою умножение праздной и бесприютной
части народонаселения. Уничтожить ли военные подати? Но тогда чем
содержать войска, находящиеся еще на военной ноге? Не оставалось другого
средства, как стараться выиграть время до тех пор, пока меры, принятые
при заключении мира, принесут свой неминуемый плод, как противупоставить
умеренность, терпение и политику бунтующим страстям народа. Европа,
свидетельница несчастных приключений, сопровождавших в Англии водворение
всеобщего мира, мятежей работников, сожжения машин, бешенства народных
собраний, дерзости писателей и публичных ораторов, подобных Коббе-там и
Гунтам, должна была почесть Англию близкой к ее погибели. Но тогда уже
первые меры спасения были приняты, и сии меры суть еще новое
доказательство могущества кредита. В 1817 году общие издержки определены
были В 86 ООО ООО, НО наСТОЯЩИЙ сбор Не ПрОСТИ- ^ужасныТне^о-

рался далее 58 ООО ООО ф. ст. Сей ужасный недочет, четом в2хоооооо 28
ООО ООО, превышающий годовые доходы целой Авст-Другие меры правительства, соединенные с экономией), отвращают опасность Система разницы погашения приемлет свое начало Разница погашения употребляется на уничтожение определенных налогов Правительство понижает проценты долга и сим понижением находит средство еще уменьшить налоги ние колонии успокоили на некоторое время страсти народные. Между тем правительство не нежило и своих собственных членов. Прошло время военного расточительства, настала эпоха мирной бережливости. Издержки были значительно убавлены, и, когда влияние всех сих усиленных средств сделалось ощутительным и приходы сравнялись с расходами, сколь сильно подати еще ни тяготили Англию, опасность миновалась, и отечество было спасено. С тех пор Англия устремилась снова к развитию сил и своего преспеяния. Погашение, не останавливая своего действия, дошло до такого могущества, что капиталы его признаны были превышающими нужды государственного кредита. Правительство рассчитало, что 5 ООО ООО ф. ст. достаточны для воздействия на долг и что доходы погашения, простирающиеся до 7 500 ООО, представляют удобность убавить в 2 500 ООО ф. ст. подати народные. Сие уменьшение исполнено было с похвальною и примерною осторожностью. Министерство и парламент соединили чистосердечно свои силы и определили с общего согласия, на какие налоги должно было пасть уменьшение. Государственные люди Англии поняли, что существует большая разница между наложением новой подати, коей последствия еще никому не известны, и сложением оной же тогда, когда она исполнила весь круг своего действия. Разбор плана министерства долго продолжался, и уничтожение налогов было совершено с такою же осмотрительностью, как и само введение нового налога. Сие возвратное действие погашения возбудило во всех надежду и прекратило волнение народа. Оно дало почувствовать всю пользу сего учреждения, позволило предвидеть время, где чрезвычайные расходы могут не только оплатить сами себя, но убавить еще и обыкновенные подати. Вскоре потом министерство при возрождающейся к нему доверенности усмотрело способ уменьшить от 5 до 4% проценты новозаключенных займов. Оно приступило к сему делу со строгою честностью. Во Франции Вилель предлагал уплату по 100 за 100, тогда как цена государственных обязательств превышала гораздо настоящее их достоинство. В Англии, напротив того, предложение уплаты сделано было при возвышающемся курсе. Все спекуляторы приняли предложение правительства с охотою, и другие заимодавцы последовали их примеру. 416 Сие уменьшение процентов дало способ сбавить податей еще на 1 500 ООО ф. ст. Некоторое время курс колебался и даже падал, но, когда виды правительства открылись для всех во всей их благонамеренности, курс опять возвысился, и министерство могло надеяться на новое понижение процентов и передать сию надежду народу. Наконец, не 0.оойрашаетв0. отступая ни на шаг от истинных правил кредита, сохра- енные пенсии в дол- НЯЯ ДОЛГ, убаВЛЯЯ НаЛОГИ, ПраВИТеЛЬСТВО СОВерШИЛО еще ^у^атыитем ДРУГОЙ ВЫГОДНЫЙ Оборот. Военные ПОЖИЗНеННЫе ПеНСИИ самым дает народу составляли огромную сумму - 5 000 000 ф. ст. По щ^ешеновУюльготУ ложению министра компания банкиров взяла на себя уплату сих пенсий за 2 000 000 ф. ст. ежегодного дохода в течение 45 лет, чем самым народ был облегчен еще 3 000 000 ф. СТ. ПОДатеЙ. ТаКИМ Образом, В Течение 4 ИЛИ Правительствоус-5 Лет ОДНО Мудрое употребление Кредита УНИЧТОЖИЛО В "р^ства^шсло^" Англии податей на 7 000 000 ф. ст., в то самое время, ко- жить до 7 ООО ООО ГДа ПОСТОЯННОе ДеЙСТВИе Погашения ВЫКуПИЛО уже С СВО- шиТлет^амежду ей СТОРОНЫ Целую ТреТЬ ВСеГО ГОСударСТВеННОГО ДОЛГа. тем погашение вы- купает почти це- Т0ГДа-т0 МИНИСТрЫ, Ободренные СВОИМИ успехами, ОСМе- /ую треть отвер- лились объявить парламенту, что касса погашения не жден"°го долга еСТЬ уже В ИХ Глазах ПрОСТОе Средство ДЛЯ ВОЗДеЙСТВИЯ на Касса погашения ДОЛГ, НО ОГрОМНОе НарОДНОе КаЗНОХраНИЛИЩе, верное И провозглашается „ народным сокрови- драгоценное сокровище для всех чрезвычайных случаев, щем для отвращения всех непредвидимых бедствий, для уравнения и улучшения всей финансовой системы, и торжественно подвергли сие полезное учреждение под защиту всего отечества. Нам неизвестно, до каких пор сии выражения министров справедливы, ибо опыт не оправдал еще предсказаний; но, ежели б они точно оказались истинными, вообразите себе, какое должно быть могущество Англии, когда по истечении нескольких мирных лет касса погашения выкупит половину всего долга и когда правительство увидит себя в состоянии располагать около 1 000 000 000 рублей ежегодного дохода и 12 000 000 000 рублей запасного капитала! Система графа Ливерпуля и господина Ванситарта, Система графа Ли-основанная, очевидно, на правилах, принятых Питтом, у^о7д%^р°ите^на есть в самом деле система возвратная. Она может выра- для мирного време- s , ни, сколь Питтова зиться следующими словами: надобно стараться, сколь способна для воен-возможно, оплачивать годовые расходы без введения но- ной предприимчиво- г сти. Обе основаны вых податей. В случае неизбежного недочета лучше со- на одних и тех же вершить заем, чем употреблять принудительные меры. "Равилах Чем недочет сей значительнее, тем заем более необходим. 417 Экономия состоит, с одной стороны, в улучшении системы сборов, с другой - в убавлении процентов долга. Погашение должно оставаться в определенной силе, и действие его капиталов не должно ни под каким видом отвращаться на другие предметы. Ежели, по усмотрению, окажется излишество доходов, разница может быть употреблена на уничтожение тех старых или новых налогов, которые более вредят развитию народного богатства. Сия система так же выгодна для мирного времени, как Питтова - для военного действия. Здесь умеренность и мудрое сбережение общественных богатств; там предприимчивость и дерзкое развитие всех сил народных. Система Ливерпу- Новое министерство, которое под графом Ливерпу- ля, Каннинга и Гюс- тг т- кинсона подвигает лем составилось из Каннинга и Гюскинсона, подвинуло еЩеТнглии"ресПеЯ' еше впеРед преспеяние Англии. Ныне заботливость правительства должна обращаться не к произведению, но к помещению произведенного. Признание независимости Испанской Америки исполнило отчасти предполагаемую цель, но сего недовольно. Англия почувствовала, что одни только народы промышленные могут быть постоянными потребителями изделий промышленности. Все планы Гюскинсона отличаются благонамеренным свободомыслием по части торговли, и сам Каннинг объявил в собрании знаменитейших купцов Лондона, что «благоденствие Англии не противится благоденствию никакой другой державы и что ему совершенно известно, что торговля может процветать только между богатыми народами». Действие сего министерства нанесло последний удар славному мореплавательному акту Кромвеля и может почесться первым шагом к преобразованию торговых отношений между европейскими государствами. Остается только Англии поддержать сие счастливое направление, данное ее торговой политике с тою же твердостью, с какою она поддерживала уничтожение продажи негров и разные другие истины. Она имеет все нужное для сего. Богатства ее несметны. Капиталы ищут употребления на всех рынках Европы. Одни уменьшают проценты французского долга; другие основывают кредит Коломбии; некоторые помещаются даже в Греции или раскрывают сообщение двух океанов чрез Панамский перешеек, или разрабатывают мексиканские рудники. Что же касается до тех, кои обращаются в самой Англии, они довели ее преспеяние почти до возможного 418 совершенства. Ныне затруднение для Англии состоит не в том, чтобы найти средство к исполнению какого-либо полезного предприятия, но в том, чтоб изобресть что-либо полезное к исполнению. После ВСеГО ТОГО, ЧТО МЫ объЯСНИЛИ В СЄМ КраТКОМ Употребление кре- очерке, нам позволено, кажется, отказаться от всякого ве^шчш'лнг-' ОПрОВерЖенИЯ МНеНИЯ ТЄХ Писателей, КОИ ПОЛагаЮТ, ЧТО лии. Правительст-НЫНеШНее время ЄСТЬ Время ОПаСНОСТИ И бедСТВИЙ ДЛЯ титут^тойже' Англии и что она должна непременно погибнуть от ее Нели- должно овла- Г „ ?' деть теми же огромного государственного долга. Пусть, кто хочет, ис- средствами числяет, какая часть поверхности земли укроется суммами английского долга, обращенного в шиллинги, или рассчитывает, сколько нужно лет и столетий, чтобы уплатить сей долг пенсами. Все сии невинные игры воображения неуместны в столь важном государственном деле. Мы заключим наше рассуждение одним только размышлением. Сравнивая с нами ход финансовой политики во Франции и Англии, кто будет удивляться, что сия последняя держава могла восторжествовать над первою во всех трех больших войнах новейших времен, в войнах испанского наследства, Семилетней войне и Французской революции? Причина сего торжества ясно выводится из истории. Англия вступила в бой возмужавшая, совершившая свое внутреннее и хозяйственное преобразование, - Франция, напротив того, начала сии войны прежде всякого опыта хозяйственного преобразования и продолжала последнюю во всех ужасах внутреннего переворота. Она поддерживалась одним только приходящим и отходящим случайным преспеянием, тогда как Англия пользовалась полным развитием преспеяния обдуманного. Нынче, когда Франция приняла для управления своими финансами систему Англии, ежели война снова возгорится между сими двумя народами, успех Англии более сомнителен, хотя бы Франция и не нашла в своих полководцах и министрах столь отличных людей, каковы были те, кои ею некогда управляли. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Итак, государственный кредит есть наука, имеющая свою самобытность, как все прочие положительные отрасли человеческих познаний, наука, основанная не на одних отвлеченных умозрениях, но на правилах строгих, извлеченных из законов природы, испытанных судьбою правительств, доверявших или не доверявших ее началам. Кредит есть также залог благоденствия народов и измеритель оного, сила общая, движущая все частные силы государств, развивающая их богатство и просвещение, начало обдуманного и, следственно, твердого преспеяния обществ. Мы следовали за теоретическим образованием кредитной системы; мы видели также кредит в действии; мы замечали, что везде и всегда соблюдение правил сопровождаемо было успехом, а нарушение оных наказано бедствиями. Сие совершенное согласие между логикою науки и историею оной есть отличительная черта всех теорий, основанных на истине. Не менее того, наблюдая за движением общемыслия в Европе, мы должны признаться, что с некоторого времени система кредита находит много противников не только в толпе невежд, не понимающих ее правил, но также и в кругу людей, имеющих образование и вес в делах государственных. Сие неприязненное расположение умов равно приметно и во Франции, и в Англии. Во Франции народ, кажется, совершенно позабыл, что за 12 лет пред сим кредит спас его от ужаснейших бедствий. В Англии целое столетие славы, могущества, изобилия и успехов всякого рода, доставленных кредитом, и кредитом одним, не могло спасти его от порицания и преследования некоторых публицистов. Что же касается до Франции, то сии нападения не могут возбуждать никакого удивления. Нынешняя оппозиция приняла во всех отраслях политики такое странное направление, что вражда ее к кредиту делается как будто необходимым последствием всех других ее заблуждений. С некоторых пор воображение французов заразилось идеалом Северной Америки. Америка уплачивает свой отвержденный долг; следственно, и Франция не имеет никакой нужды в долге отвержденном. Америка возлагает свою защиту на милицию и на вольные приношения; следственно, и Франция должна опираться на национальную гвардию и оплачивать свои чрезвычайные издержки не займами, но свободными пожертвованиями граждан. Но Америка отделена морями от своих врагов; она населена людьми единодушными в своей любви к отечественным законам, к свободе, к посильным трудам промышленности и торговли. Там все ча- 420 стные страсти военного честолюбия, наследственной гордости, роскоши и пышности порабощены главному и общему стремлению к полезным учреждениям. Там земля новая, плодовитая, обширная, требующая еще, может быть, на целое столетие одних только трудящихся рук. Там, наконец, дух товарищества проник столь глубоко в нравы и обычаи народа, что он заменяет совершенно многочисленные войска еще многочисленнейшею милициею, а систему займов - обильными народными приношениями. 1 Господин Тьер (Thiers), докладчик комиссии, рассматривавшей бюджет расходов на 1832 год, доказал палате депутатов, что между экономиею американскою и пышностью Наполеонова управления разница не превышает 3 ООО ООО фр., или, другими словами, что все дробные экономии, добываемые из жалованья префектов и других чиновников администрации, совершенно ничтожны. Доклад г-на Тьера (смотри «Journal des Dйbats» du 31 Dйcembre 1831) весьма замечателен по части, касающейся собственно до финансов, но по части кредитной он мало удовлетворителен. Прочитав со вниманием речь его, вы увидите, что «биржевая игра есть страсть пагубная, язва нашего времени; что должно всеми средствами 421 Но оппозиция не обращает своего внимания на все сии обстоятельства. Она ставит наравне своих пылких демагогов, свое упрямое дворянство, свое фанатизированное духовенство с гражданами Америки, обыкшими жертвовать общему благу всеми своими частными предрассудками, не понимающими даже возможности аристократических постановлений и неравенства состояний, с ее бесстрастными квакерами, с ее терпимостью исповеданий. Она не принимает никакого различия между блестящими качествами ума французского и постоянством американского рассудка, между промышленностью, основанною на роскоши, и распространением искусного земледелия, между соседями сильными и соседями слабыми, между воинственною Германиею и тенью Мексиканской империи, между старой Европою, колеблемою древними предрассудками и новыми теориями, и юною Америкою, живущею еще жизнию своих предков. Она не заботится ни о правах, ни об обычаях, ни о нравах, ниже о страстях человеческих; но ищет одних отвлеченных, метафизических выводов. Лафайет* объявил, что он воспитанник американской школы, а все члены оппозиции называют сами себя воспитанниками Лафайета. Они хотят непременно из Франции сделать Америку. Уже сам г-н Лаф-фит во время своего краткого министерства отказался от своей собственной системы и предпочел для уплаты недочета продажу государственных лесов употреблению кредита. Ныне все мысли во Франции устремлены на бережливость; а как новой значительной экономии сделать почти невозможно иначе, как уменьшением доходов кассы погашения, то, вероятно, все усилия оппозиции обратятся к сему уменьшению1. Ежели оно исполнится и исполнится неосторожно, то должно ожидать упадка кредита во Франции, а за сим упадком - новых потрясений и нового переворота. В Англии также многие публицисты и государственные люди объявили себя противниками кредита. Они стараются помрачить славу Питта и доказать, что твердость сего великого человека и непреклонность его к миру с Франциею довели отечество до края погибели; что Англия страждет еще теперь под бременем его ошибок и упрямства; что скромность лондонского кабинета в спорных политических делах со времени всеобщего замирения, согласие, данное им вопреки настоящего духа народного и выгод Великобритании на все соображения Веронского конгресса*, молчание его и неподвижность сил английских при занятии Испании, Морей и Алжира французами, при переходе русских чрез Балканы суть очевидные признаки слабости Англии; что сия слабость происходит непосредственно от запутанности финансовых дел и огромности государственного долга. Сии мнения, всегда опровергаемые и беспрестанно возобновляемые, имеют своих постоянных представителей в обеих палатах парламента и находят отголосок в народе. Главный распространитель оных есть «Эдинбургское обозрение», журнал, посвятивший почти все свои финансовые статьи на опровержение кредитной системы; в издании оного участвуют все отличные писатели и ораторы партии вигов, враги искусные и опасные, умеющие владеть попеременно орудием увлекательного красноречия и колкой насмешки. По следам сих первостепен- стараться ее обуздывать и даже уничтожать; что погашение именно может и должно стремиться к сей цели; что капиталы, меняемые кассою погашения на обязательства правительства, поступают в руки людей, отказывающихся от дальнейших биржевых оборотов; что истинное назначение погашения есть не поддержание курса, но совершенный выкуп государственного долга; что, однако же, полный выкуп не выгоден ни для народа, ни для правительства; что правительство обязано уплачивать свой долг наравне с каждым частным занимателем; что, ежели до сих пор ни один долг государственный не был нигде уплачен погашением, из сего не дблжно заключать, что сия уплата невозможна, но только, что погашение слишком слабо» и пр., и пр. Конечно, читатели, пробежавшие сие сочинение и убедившиеся нашими исследованиями, не потребуют от нас новых доказательств против ложных предложений, заключенных в сем кратком изложении системы господина Тьера. Намерение его похвально. Он честный и благомыслящий гражданин. Он искренно ищет благоденствия своего отечества не в задачных утопиях оппозиции, но в постоянстве нынешнего порядка вещей. Он страшится, чтоб палата депутатов, увлеченная искушением ложной бережливости, не посягнула на капиталы погашения; но теория его, по мнению нашему, так слаба, что лучше бы было не касаться до системы кредита, чем защищать оную столь неосновательными рассуждениями. - Прим. Орлова. 422 ных неприятелей кредита, отличающихся некоторою благоразумною и тем более обманчивою умеренностью, идет толпа необузданных утопистов, известных под именем радикалов (les radicaux), бентамистов (les utilitaires) и других. Каждая из сих партий имеет свой журнал, назначенный со дня его появления для распространения их образа мыслей. Неутомимой деятельности сих ежедневных порицателей кредита Англия обязана всеми ложными понятиями, рассеянными в народе, о системе от-вержденных долгов и недоверчивостью к силе и могуществу кассы погашения; ибо должно заметить, что до сих пор самые искусные антикреди-тисты успели только распространить в обществе некоторое суетное беспокойство и недоверчивость к испытанной теории, но не предложили еще никакой системы, могущей хотя отчасти заменить то, что стремятся уничтожить. Все их возражения касаются одного только злоупотребления в займах; но в сем смысле сами защитники кредита с ними совершенно согласны. Вся их тактика состоит в том, чтоб сие злоупотребление займов смешать с самим употреблением кредита и представить сей последний в виде системы, опасной увлекательностью своею и последствиями, системы, приносящей мало пользы современникам и угрожающей потомству неминуемым разорением. Но усилия их, вероятно, останутся безуспешными. Рассуждения их могут обмануть и прельстить часть неопытных читателей, но общество английское слишком просвещено, чтоб отвергнуть систему, несколько опасную, но верную и испытанную, прежде, нежели враги оной представят ему другую, заключающую в себе более безопасности и те же самые условия могущества и силы. До тех пор государственные люди Англии, к которой бы партии они ни принадлежали, останутся, конечно, твердыми в их правилах и не оставят системы государственного кредита, которая, без сомнения, была одною из главных причин, возвысивших Великобританию на ту степень величия, на которой мы ее теперь видим. Но не кроется ли под сим всеобщим почти восстанием некоторых людей против кредита какой-нибудь тайной мысли, каких-либо скрытых политических намерений? Чем пристальнее мы рассматриваем сие явление, тем более мы уверяемся, что точно враги кредита суть не кто другие, как враги властей вообще. До тех пор пока кредит не был принят и оценен правительствами, все так называемые свободные писатели были усердными поборниками кредита. Они видели в нем спасение, славу, силу народов, залог всех полезных учреждений и преобразований - словом сказать, все то, что мы старались подробно доказать в сем сочинении. Но коль скоро правительства приняли кредитную систему и овладели сим могущественным орудием, враги правительства ополчились против 423 кредита и преследуют в нем правила, ими же самими некогда превозносимые, единственно для того только, чтоб ослабить своего неприятеля и потрясти в общемыслии самое твердое основание властей и порядка, предоставляя себе в будущие времена переменить еще раз свое мнение, когда бразды правления перейдут из рук их врагов в их собственные руки. Ежели сия догадка столь же справедлива, сколь она правдоподобна, то все нападения на систему кредита суть не что иное, как происки властолюбия, а сам кредит более, нежели когда-либо, пребывает для правительства залогом силы и могущества, для народов - источником беспредельного преспеяния. Печатается по: Орлов М.Ф. Капитуляция Парижа. Политические сочинения. Письма. — М., 1963. КОММЕНТАРИИ Работа «Государственный кредит» М.Ф. Орлова печатается по полному изданию этой книги (с внесенными рукописными вставками). Оно было подготовлено С.Я. Боровым и М.И. Гиллельсоном и вышло в свет в серии «Литературные памятники». Ответственным редактором выступал Ю.Г. Оксман. С. 296. «Эдинбургское обозрение» («Edinburgh Review») - старейший английский журнал, основанный в 1802 году; является печатным органом вигов. ** Бакон - М.Ф.Орлов имеет в виду Николаса Бэкона (1510-1579). Бэкон (Bacon) - хранитель большой печати в царствование английской королевы Елизаветы. Учился в Кембриджском университете, известность получил, занимаясь правом. Отличался глубокими знаниями законов своей страны. Королева Елизавета ценила его как выдающегося государственного деятеля. Имел титул «лорд-канцлер». *** «Отвержденный долг», или консолидированный долг - утвержденные долгосрочные государственные долги в противоположность текущим. Консолидация - обращение текущих государственных долгов в долгосрочные. С. 300. Государственный кредит мог быть краткосрочным и долгосрочным. При несовпадении поступлений доходов с производством расходов временные затруднения казначейства устранялись при помощи краткосрочных займов, составлявших область краткосрочного финансового кредита. С. 310. Тонтина - вид страховой сделки, в которой определенная группа лиц связана между собой таким образом, что сделанный одним лицом взнос распределяется между теми из участвующих в сделке лицами, которые ко дню смерти этого лица останутся в живых. Наиболее известная форма тонтины, к которой большею частью и применялось это название, - та, при которой взамен единовременно внесенного капитала ежегодно выплачивается участникам определенная сумма до тех пор, пока все они живы. Эта сумма распределяется между отдельными членами пропорционально их первоначальным взносам, так что рента остающихся в живых увеличивается после смерти любого из них. В этом случае внесенные участниками тонтинной сделки капиталы постепенно исчезают по мере выплаты ее участникам отдельных сумм. Тонтины отличаются от пожизненной ренты и от страхования жизни. Сделка получила название от имени неаполитанского банкира Лоренцо Тонти, по предложению которого во Франции в 1653 году 425 тонтины были использованы как средство пополнения государственной казны. В настоящее время такие сделки не заключаются. С. 312. Вексель - письменное долговое обязательство строго установленной формы, дающее его владельцу (векселедержателю) бесспорное право по истечении срока обязательства требовать с должника уплаты обозначенной в векселе денежной суммы. Правовое регулирование вексельного обращения в России в то время осуществлялось Уставом о векселях от 25 июня 1832 года, вошедшим в Свод Законов 1857 года, в 1887 году вновь изданным в виде отдельного Устава с самостоятельной нумерацией статей. В названных актах говорится преимущественно о переводном векселе, а о простом векселе упоминается мимоходом. С. 314. Нотариус - лицо, уполномоченное государством совершать и свидетельствовать юридические акты, придавая им силу актов публичных. В России первые упоминания о специально занимавшихся составлением актов площадных подьячих относятся ко второй половине XVI столетия, причем некоторые акты для большей верности и сохранности вносились в книги определенных присутственных мест (холопий приказ, земский приказ). Нормы, регулировавшие деятельность нотариусов, содержались в Соборном уложении царя Алексея Михайловича и с внесенными при Петре Великом и Екатерине II изменениями сохранились до судебной реформы Александра II. Структурные изменения в организации нотариального дела предусматривались в Своде Законов, принятых при Николае I. Разработанное впоследствии Положение о нотариальной части, получившее силу закона 14 апреля 1866 года, вошло в состав Судебных Уставов императора Александра II. ** Маклер - лицо, занимающееся посредничеством при заключении сделок. В России институт маклеров впервые появляется в 1717 году, когда в ведении коммерц-коллегии учрежден был гофмаклер для покупки и продажи казенных товаров. Их функции закреплялись в регламенте главного магистра 1721 года, Указе о маклерах 1729 года, Уставе купеческого водоходства 1781 года, Своде Законов, изданном в 1887 году (п. 90 - 110 прилож. к ст.708. T. X. Ч. 1). *** Агент - лицо, действующее по поручению или полномочию другого. Агенты частные - посредники по коммерческим делам. Под курсовыми агентами М.Ф.Орлов понимает лиц (агентов, маклеров), играющих на разнице ценных бумаг, или лиц, официально устанавливающих курс каждой бумаги, имеющей обращение или котируемой на бирже. 426 С. 347. Мазарини (Mazarini) Жюль (Джулио) (1602-1661) - французский министр, родился в сицилийской дворянской семье. Университетское образование получил в Испании, перейдя в духовное звание (1632), получил назначение на должность папского нунция в Париже. В 1640 году он перешел на французскую службу, а уже в 1641 году стал кардиналом. Пользовался доверием Людовика XIII, а затем и Анны Австрийской. Известен своими внешнеполитическими успехами. ** Кольбер (Colbert) Жан Батист (1619-1683) - министр Людовика XIV, один из самых ярких представителей практического меркантилизма. Известен своими реформами в финансовой системе Франции. Принял ряд жестких мер по уменьшению государственного долга, аннулировав некоторые прежние займы. В налоговой системе Кольбер стремился переместить центр тяжести с прямого обложения на косвенное. С. 352. Тюрго (Turgor) Анн Робер Жак (1727-1781) - французский экономист и государственный деятель, родился в Париже в старинной дворянской семье. Придерживался либерально-экономических воззрений, был близок с Кенэ. Уже будучи на административной работе, сблизился с физиократами, продолжая сохранять независимость собственных взглядов. Заняв пост генерального контролера финансов, представил королю краткую финансовую программу, сформулированную в трех положениях: никакого банкротства, никакого увеличения налогов, никаких займов. Финансовые преобразования пытался подкрепить соответствующими законодательными мерами. В 1776 году он представил ряд декретов, два из которых в особенности встретили особенно жесткое сопротивление: о замене натуральной дорожной повинности поземельным денежным налогом с распространением его и на привилегированные сословия (вводился принцип податного равенства) и об уничтожении цехов. С. 366. Уврар Габриэль Юлиан (1770-1846) - французский промышленник; нажил себе огромное состояние во время французской революции на поставках бумаги. С 1797 года - поставщик флота. Он мог свободно предложить государству 10 млн. франков займа; но после 18 брюмера отказал правительству в ссудах, чем навлек на себя гнев Наполеона. С Бурбонами у Уврара складывались хорошие отношения, он давал правительству Ришелье советы относительно переустройства финансовой системы Франции и этим позволил государству расплатиться с кредиторами за военные издержки. С. 373. Лаффит Яков (Laffitte Jacques) (1767-1844) - французский банкир и политический деятель. С 1814 года до самой смерти (с небольшими пере- 427 рывами) был членом Палаты депутатов. В кабинете министров, организованном Людовиком-Филиппом 1 августа 1830 года, Лаффит был министром без портфеля. Впоследствии ему было поручено сформировать кабинет, в котором он возглавил министерство финансов. 13 марта 1831 года он ушел в отставку, а 1843 году был избран президентом Палаты депутатов. С. 389. Валъполь Роберт, граф Орфорд (1676-1745) - английский государственный деятель, учился в Кембридже. При Георге I в 1715 году стал первым лордом казначейства. В заслугу ему ставят бережливость в государственных расходах и то, что сумел уменьшить государственный долг на 7 млн ф. ст. Ему удалось сохранить благорасположение двора и при Георге II. От государственных дел отошел в 1742 году. Наиболее известный труд его - «Политическое завещание», изданное в Париже и Амстердаме (1767). С. 391. Питт Уильям Младший (1759 - 1806) - английский государственный деятель, премьер-министр с 1783 по 1801 год и с 1804 года до самой смерти. К заслугам Питта следует отнести поднятие значения государственного кредита, при нем происходит бурное развитие промышленности, рост торговли. Занимался и проблемами государственного устройства. Проводил активную политику, направленную на приращение территории государства. С. 414. Ливерпуль Роберт Бэнкс Дженкинсон (1770-1828) - граф, английский государственный деятель, в 1812-1827 годах возглавлял консервативное правительство, сумел затормозить все радикальные реформы, направленные на изменение торговой политики, системы парламентских выборов и эмансипации католиков. С. 421. Лафайет (La Fayette) Мари Жозеф (1757-1834) - маркиз, французский политический деятель, воспитывался, как многие дворяне, на произведениях просветительской философии. Принимал участие в восстании против Англии на стороне северо-американских колоний. С. 422. Веронский конгресс 1822 года - последний конгресс Священного союза, в ходе которого обсуждались планы интервенции в Испанию, итальянские дела, восстание в Греции и другие международные вопросы. Дело о росписи 1797 года; архив Департамента Казначейства Министерства 1 Фин[ансов]. «У истоков финансового права» «У истоков финансового права» «У истоков финансового права» «У истоков финансового права» План финансов Михаил Михайлович Сперанский План фшютов План фшютов План (риіюнсов Михаил Михайлович Сперанский План финансов План финансов План финансов Михаил Михайлович Сперанский План (/шнаисоп План (/шнаисоп План финансов Михаил Михайлович Сперанский План финансов План финансов План финансов Михаил Михайлович Сперанский План (jniHmicoe Михаил Михайлович Сперанский План (jniHmicoe Михаил Михайлович Сперанский План (jniHmicoe Михаил Михайлович Сперанский План финансов Михаил Михайлович Сперанский Опыт теории налогов Николай Иванович Тургенев Опыт теории налогов Николай Иванович Тургенев Опыт теории налогов Николай Иванович Тургенев Опыт теории налогов Опыт теории налогов Опыт теории налогов Николай Иванович Тургенев Николай Иванович Тургенев Николай Иванович Тургенев Николай Иванович Тургенев Опыт теории налогов Опыт теории налогов Опыт теории налогов Николай Иванович Тургенев Опыт теории налогов Николай Иванович Тургенев Николай Иванович Тургенев Николай Иванович Тургенев Николай Иванович Тургенев Николай Иванович Тургенев Опыт теории налогов Николай Иванович Тургенев Опыт теории налогов Опыт теории налогов Опыт теории налогов Николай Иванович Тургенев Опыт теории налогов Николай Иванович Тургенев Опыт теории налогов Николай Иванович Тургенев Николай Иванович Тургенев Николай Иванович Тургенев Опыт теории налогов Николай Иванович Тургенев Опыт теории налогов Николай Иванович Тургенев Опыт теории налогов Николай Иванович Тургенев Николай Иванович Тургенев Николай Иванович Тургенев Опыт теории налогов Опыт теории налогов Николай Иванович Тургенев Николай Иванович Тургенев Николай Иванович Тургенев Николай Иванович Тургенев Опыт теории налогов Николай Иванович Тургенев О государственном кредите Михаил Федорович Орлов О государственном кредите Михаил Федорович Орлов Михаил Федорович Орлр( Михаил Федорович Орлр( О государственном кредите Михаил Федорович Орлов О государственном кредите Михаил Федорович Орлов О государственном кредите Михаил Федорович Орлов О государственном кредите Михаил Федорович Орлов О государственном кредите Михаил Федорович Орлов О государственном кредите Михаил Федорович Орлов О государственном кредите Михаил Федорович Орлов О государственном кредите Михаил Федорович Орлов О государственном кредите Михаил Федорович Орлов О государственном кредите Михаил Федорович Орлов О государственном кредите Михаил Федорович Орлов В ряде российских университетов (в Санкт-Петербургском, Казанском и Харьковском) камеральные науки преподавались на особых отделениях юридических факультетов. Учебный план камерального отделения включал ряд юридических дисциплин (государственное право, го- Приходов государственных состоит: На подлинном собственною Его Императорского Величества рукою написано тако: «Мною утверждена 20-го Декабря 1796 года. Павел» 1 Hegewisch. Historischer Versuch ьber die Rцmischen Finanzen, замечает, что римляне не оспаривали права правительства налагать подати, но что народы германского поколения о сем всегда много спорили. S. 47. 2 Algernon Sidney. Discourses, concerning Government. P. 288. Автор умер на эшафоте при Карле II жертвою свободы и своего твердого духа. 3 В 1810 году мне случилось спросить одного из народных депутатов в Касселе: зачем их собирают? Um dem Kцnig Ja zu sagen, отвечал он. [Чтобы сказать королю «да». - Ред. ] 129 1 Яаитег. ЭаБ ЬгіПізспе Везіеиегиг^-Зувіет. Б. 107. 145 ' Budget de 1816. Р. 37. 2 Say*. Catйchisme d'Economie Politique. P. 28. 3 Не должно удивляться неравенству прибылей, получаемых каждым из сих, так сказать, капиталистов. Различные причины действуют на количество их дохода, как-то: большее или меньшее просвещение, вкус публики, большее или меньшее уважение, сопряженное с каждым занятием. Труд платится не только деньгами, но и уважением. Таким 6 Зак. 61 1 Darstellung der inneren Verwaltung Grossbrittaniens, von L. Fr. von Vincke, Kцnig!. Preuss. Oberprдsidenten. S. 129. 2 Mйmoires de TAcadйmie des inscriptions. 214 1 Настоящее положение Англии, конечно, весьма невыгодно; но сие положение не оправдывает опасений и предсказаний, которыми различные политики стараются устрашать или утешать, смотря по обстоятельствам, людей легковерных и несведущих. Иные из сих политиков предсказывают, что Англия должна разрушиться под тяжестию 229 1 Say. De TAngleterre. .. P. 22. 2 Синклер говорит, что вследствие акциза на солод в Шотландии цена пива увеличилась третьего частик», оттого простой народ начал пить более вина, нежели прежде, и сия перемена имела множество дурных следствий, неразлучных с большим употреблением сего напитка. 3 Say. De l'Angleterre... P. 27. 4 Между многими приведем только: Achenwael's Staats-Klugheit. S. 225. 5 См.: Principes de tout gouvernement. T. II. P. 79. 240 опасность прошла. Таким образом банк выиграл много времени, не отказывая никому в удовлетворении. 1 Первобытный капитал Английского банка, состоявший при учреждении оного в 1694 году из 1 200 ООО ф. ст. , почти весь тогда же был отдан правительству по 8 со ста. Кроме 96 ООО ф. ст. процентов правительство тогда платило банку ежегодно 4 ООО ф. ст. на издержки управления. 252 1 Если, например, а ссудил б 1 ООО руб. ассигнациями тогда, когда серебряный рубль стоил 2 руб. ассигнациями, и если б отдает сии 1000 руб. ассигнациями тогда, когда 1 руб. серебром стоит четыре ассигнациями, то очевидно, что а отдал взаймы 500 руб. серебром, а получил назад только 250 руб. серебром. Если бы было определено содержание, о котором говорится, то б заплатил бы а 2000 руб. ассигнациями, т. е. 500 серебром, ибо во время займа занятые им 1 000 руб. ассигнациями стоили 500 руб. ; таким образом, б не имел бы незаслуженной прибыли, а не имел бы незаслуженного убытка. При упадке бумажных денег только сии последние переменяются в ценности своей; серебряные и золотые деньги остаются в своей действительной ценности, которую имели и прежде. Упадок ценности ассигнаций не может возвысить 265 1 Для объяснения сущности государственного кредита мы предпочли систематическому выводу начал некоторое сцепление мыслей, рождающихся постепенно одна от другой. Таким образом изложение правил теряет несколько со стороны точности и порядка; но зато истины политической экономии получают более самостоятельности и жизнь, им собственно принадлежащую. Они представляются читателям в виде последствий, непременно происходящих от положительных и доказанных начал. - Прим. Орлова. 300 1 В сем деле доказательства исторические говорят громче всех теорических рассуждений. При Людовике XIV доходы Франции едва ли простирались до 75 ООО ООО фр., а одна война за испанское наследство стоила 2 577 873 863 фр. При Людовике XV, по исчислению Ганиля, откупщики и заимодавцы получили чистого барыша 1 182 582 617 фр. Каковы же должны были быть суммы, издержанные правительством? В том же самом 308 1 Все, что нами изложено, подтверждается событиями и примерами. Истории Англии, Франции, Голландии и Соединенных Американских Штатов могут попеременно служить доказа- 330 находили разность в документах и не имели никакого способа поверить, мы брали средние числа. - Прим. Орлова. 1 Декарт и Маршал Гебриан принадлежат царствованию Людовика XIII; Тюррен, Конде и Вобан, Корнель, Паскаль и Мольер были уже славны во время правления вдовствующей королевы Анны Австрийской. Кольберт был воспитан и образован Мазарином. Фенелон, Арнольт и Расин потеряли милости Людовика XIV и были или им гонимы, или оставлены в опале; Виляр, который потом спас Францию, был долго ему ненавистен. Выборы же его по части военной суть: Вилеруа, Марсан и Таляр; по части управления: Лувуа, Шамильяр и Де-маре; по литературе: Шапелен и Кино. Кроме Лувуа, который, впрочем, сделал много зла, и Таляра, который, будучи уже в плену, оказал большие дипломатические способности, все прочие были люди весьма обыкновенные. - Прим. Орлова. 346 1 Система Лау дала повод к бесчисленным сочинениям, открывающим совершенное незнание французов того времени по вопросам, касающимся до государственного кредита, и невероятную безнравственность правительства. Прилежное чтение всех сих сочинений оставляет, однако же, в уме некоторое уважение 350 1 Всякий налог вводится по каким-либо соображениям, но редко опыт оказывается согласным с сими соображениями. Иногда правительство налагает подать на производителя, а в самом деле она платится потребителями, отчего против всех предложений прямой налог превращается в косвенный. В другой раз правительство возвышает косвенную подать, как например, во Франции по случаю ввоза вин в города, и тем самым приводит в расстройство земледелие, которое желало поддержать. Всегда почти воздействие совершенно противно действию, и беспристрастный наблюдатель должен сознаться, что никто не может решительно утвердить при учреждении новой подати, на кого именно она падет. Но по истечении некоторого времени действие налога делается очевидным. Подать, давно учрежденная, исполнила полное свое кругообращение, произвела все зло, которое могла произвести, разорила всех людей, коих должна была разорить, изменила все ценности и привела их опять в равновесие, вошла в общий обычай и потеряла все свои зловредные качества. Таковая подать, испытанная временем, не должна быть переменена, разве только в таком случае, когда она точно оказалась или вредною, как например, личная повинность, или безнравственною, как подать, собираемая с лотерей или с игроцких домов. Во всяком другом отношении старый налог всегда лучше нового потому только, что он стар, а тот нов. Сия истина, плод долговременного опыта, недавно принята только в Европе, а Англия более ста лет неотступно руководствуется сим правилом. - Прим. Орлова. 384 1 Всем известно, что наследница его, королева Анна, вопреки открытому направлению своей политики, сохраняла в тайне сердца своего привязанность к изгнанным Стюартам и не любила памяти Вильгельма. Она приказала строго рассмотреть и поверить счеты прежнего правления, и парламент в заседании 1702 года нашел в оных ошибку, не превышающую четверти пенса. Сия ошибка поправлена была торжественно, особенным законом. Какая почесть, отданная правителю и его правлению! - Прим. Орлова. 386 1 По исчислению Монверана, падение Лау обогатило казну и уничтожило 38 ООО ООО фр. ежегодных процентов; а падение акций Южной компании увеличило долг Англии до 5 ООО ООО ф. ст. При первом взгляде выгода в пользу Франции кажется несомненною. Но последствия показали, чей расчет был вернее, того ли правительства, которое искало одного временного облегчения и, подобно варварам, рубило дерево для овладения плодами оного, или того, которое предпочло всем мелким соображениям и видам сохранение своего кредита? Впрочем, здесь рассудок совершенно согласен с мерами, принятыми в Англии. Что значит для правительства взять на себя в общем бедствии убыли и убытки? Не что иное, как разложить оные на всю массу народа. - Прим. Орлова. 390 Года Полученные Именователь- Долги Пога- Про- Ежегодны капиталы ные долги пожизненные шения центы е платежи 1793 4 500 ООО 6 250 000 62 791 62 500 189 682 252 812 1794 12 907 452 15 706 525 » 166 445 514085 773 324 1795 19 499 647 25 609 897 85 500 268 983 873 703 1 227 415 1796 29 726 727 40 707 899 79 082 434 421 1 346 866 1 850 373 1797 45 527 399 70 012 668 43 989 886 045 3 167 284 4 097 318 1798 17 000 000 34 000 000 41 791 182 280 1 038 769 1 259 840 1799 15 500 000 33 318 803 26 000 155 000 510 000 691 000 7 лет 144 661 525 225 605 872 339 143 2 225 624 7 638 379 10 152 082 Вот итог займов Англии в течение семи лет, по исчислению Ганиля. К сему расчету должно еще прибавить часть доходов, поступивших на расход войны.

Нашли опечатку? Выделите и нажмите CTRL+Enter

Похожие документы
Обсуждение

Ответить

Курсовые, Дипломы, Рефераты на заказ в кратчайшие сроки
Заказать реферат!
UkrReferat.com. Всі права захищені. 2000-2020