Самищенко С.С. 2002 – Современная дактилоскопия (книга)

Самищенко С.С. 2002 – Современная дактилоскопия

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение……………………………………………………….
…………………………………….. 3

Глава 1. Система современной
дактилоскопии…………………………………. 4

Глава 2. Дактилоскопическая
идентификация………………………………… 17

§ 1. Теория криминалистической идентификации и современная

дактилоскопия…………………………………………………..
………………………………… 17

§ 2. Криминалистические аспекты морфогенеза гребешковой кожи

человека…..’………………………………………………….
……………………………………… 31

§ 3. “Стандарт” установления тождества в дактилоскопической

идентификации…………………………………………………..
………………………………. 47

Глава 3. Место и роль диагностики в современной

дактилоскопии…………………………………………………..
……………………………… 61

§ 1. Понятие диагностики в дактилоскопических
исследованиях………….. 61

§ 2. Диагностика свойств человека по отображениям

папиллярных
узоров…………………………………………………………
…………………. 72

§ 3. Исследование дерматоглифики серийных
маньяков………………………. 81

Глава 4. Тенденции развития дактилоскопической

регистрации…………………………………………………….
………………………………… 89

§ 1. Дактилоскопический учет в системе криминалистической

регистрации…………………………………………………….
………………………………….. 89

§ 2. Стратегия развития дактилоскопической
регистрации…………………… 98

§ 3. Правовое регулирование дактилоскопической регистрации и

пути его
совершенствования……………………………………………….
………………106

Глава 5. Некоторые теоретические проблемы

дактилоскопической
экспертизы…………………………………………………….
118

ВВЕДЕНИЕ

Дактилоскопия как направление криминалистики начала развиваться в конце
XIX столетия. К началу XXI в. в этой области накоплен огромный объем
разнообразной информации. Особенно бурное развитие дактилоскопии в
России наблюдается с начала 90-х гг. XX в. Импульсом этому послужила
автоматизация дактилоскопической регистрации. Количество проверок по
учетам экспортно-криминалистической службы МВД возросло с нескольких
десятков тысяч в год в 80-х гг., до почти 8 млн в 2000 г.

Особой вехой в развитии современной отечественной дактилоскопии следует
считать принятие Федерального закона “О государственной
дактилоскопической регистрации в Российской Федерации” от 25 июля 1998
г. Закон не просто способствует увеличению массивов дактилоскопического
материала, но фактически открывает новое направление дактилоскопической
регистрации, не связанное с уголовными преступлениями.

Однако работы монографического уровня в области дактилоскопии крайне
немногочисленны и посвящены отдельным направлениям исследований
папиллярных узоров. Так В.Е. Корноуховым (с соавторами) в 1990 г.
выпущена коллективная монография “Дактилоскопическая экспертиза.
Современное состояние и перспективы развития”, которая затронула многие
из актуальных вопросов дактилоскопии, но в ней по вполне очевидным
причинам не нашли отражения проблемы последнего десятилетия развития
дактилоскопии. В.В. Яровенко и А.Н. Чистикиным издана работа
“Дерматоглифика в криминалистике и судебной медицине” (1995), в которой
в основном рассмотрены вопросы, связанные с дерамтоглифическими
исследованиями. Л.Г. Эджубов и другие в книге “Статистическая
дактилоскопия” (1999) представили методологические проблемы современной
дактилоскопии с позиций статистических методов работы с папиллярными
узорами человека. Т.Ф. Моисеева в монографии “Комплексное
криминалистическое исследование потожировых следов человека” (2000)
подвела итоги многолетним исследованиям вещества следов рук.

Таким образом, в современной дактилоскопии и смежных областях знаний
наблюдается значительное развитие некоторых направлений исследования и
использования папиллярных узоров, а в теоретической криминалистике
накоплены положения, которые могли бы придать новый импульс указанному
развитию практической дактилоскопии. Сложившаяся ситуация естественно
обуславливает постановку задачи проведения теоретической работы,
обобщающей и систематизирующей накопленные знания. Ее решению и
посвящена данная монография, в которой рассматриваются актуальные
теоретические и практические вопросы современной дактилоскопии,
оцениваются перспективы развития этого направления криминалистической
техники.

Глава 1. СИСТЕМА СОВРЕМЕННОЙ ДАКТИЛОСКОПИИ

История современного периода исследования папиллярных узоров начинается
в XIX столетии, с того времени, когда впервые было высказано научно
обоснованное предложение о возможности их использования для
идентификации человека.

Практически с первых шагов приоритетным в изучении строения гребневой
кожи стало идентификационное направление. Это обусловлено высоким
социальным значением дактилоскопической идентификации и регистрации.
Морфологические исследования папиллярных узоров того времени
преследовали в первую очередь цель формирования и совершенствования
принципов идентификации и регистрации.

Исследования папиллярных узоров в конце XIX в. – начале XX в.
осуществлялись в рамках судебной медицины и криминалистики и были
названы дактилоскопией. По информации из книги Э. Локара, современный
криминалистический термин “дактилоскопия” был предложен врачом и
публицистом Ф. Латциной в 1894 г1.

Несколько позднее, в 20-30-х гг. XX в., началось активное исследование
строения папиллярных узоров как генетического маркера в антропологии,
медицине и генетике. В 1926 г. Г. Камминзом (Н. Cummins) и Ч. Мидло (Ch.
Midlo) предложен термин дерматоглифика (“дерма” – кожа, “глифе” – узор),
которым они обозначали как совокупность методов исследования папиллярных
узоров человека и высших животных, так и “новую науку”, предметом
которой является исследование гребешковой кожи в целях расовой
дифференциации людей, медицинской и генетической диагностики2.

Дактилоскопия и дерматоглифика – два научных направления, в рамках
которых наиболее полно и всесторонне исследуются папиллярные узоры
человека.

В развитии любой области научных знаний раньше или позже наступает
момент, когда накопленные знания требуют систематизации, т. е.
упорядочения, распределения по разделам, дифференциации от других
областей знаний и иных обобщений, что позволяет более эффективно
развиваться данному направлению науки. Систематизация – обязательный
элемент развития любого научного направления. На наш взгляд, в
современной дактилоскопии назрела необходимость систематизировать
накопленные знания.

По мнению Р.С. Белкина, общими положениями систематизации являются
следующие: представление о целостности изучаемой системы; ка-

Локар Э. Руководство по криминалистике. М.: Юриздат, 1941. 2 Cummins Я,
Midlo Ch. Palmer And Plantar Epidermal Ridge Configurations
(Dermatoglyphics) In European-Americans/ Am. J. Phys. Anthrop., 1926,
Vol. IX, № 4.

ждая система выступает в качестве подсистемы структуры более высокого
уровня; в системе обязательно имеются и должны быть изучены
системообразующие связи; структура системы может быть горизонтальной,
вертикальной и смешанной .

До настоящего времени элементы систематизационной деятельности в
дактилоскопии наглядно проявлялись только через структурирование
монографических и диссертационных исследований. В современных
монографиях и диссертациях, как правило, рассматриваются отдельные части
дактилоскопии, смежные области дерматоглифики, уголовной регистрации,
теории экспертиз или произвольные их сочетания. Такой подход полностью
оправдан, так как только в рамках узко тематической работы возможно
глубоко представить проблему и пути ее решения.

Различными авторами в дактилоскопии традиционно выделяются разделы,
напрямую связанные с задачами решаемыми на практике. Но назвать это
систематизацией дактилоскопии в строгом научно-методическом понимании
вряд ли можно, потому, что в них не анализируются системообразующие
элементы. Фактически не проводиться тот научный анализ, который
трансформирует накопленные чисто эмпирические знания в научные.

Проведем краткий обзор разделов дактилоскопии, которые в том или ином
виде представлены в обобщающих работах. В своем большинстве авторы в
качестве первого выделяют раздел “понятие дактилоскопии”, в котором
излагают все теоретические представления – от трактовки самого термина
“дактилоскопия”, основ строения и развития гребешковой кожи до
криминалистических задач, решаемых дактилоскопией. Следующим обычно
выделяется раздел “классификация папиллярных узоров”, далее идет “теория
и практика идентификационного исследования узоров”, и, наконец,
“механизм следообразования в дактилоскопии”, “техника выявления,
фиксации и изъятия следов рук”. Вопросы дактилоскопической регистрации,
как правило, представлены отдельно – в соответствующем разделе
криминалистической техники. Обозначенный круг вопросов в том или ином
объеме (с некоторыми вариациями) рассматривался в работах: П.С.
Семеновского, Д.Е. Марианашвили, Г.П. Давыдова, Г.Л. Грановского, Г.А.
Цимакуридзе, Г. А. Самойлова, Ф.П. Совы, Х.Э. Линдмяэ, А.А. Фокиной,
В.Е. Корноухова, В.В. Яровенко и А.Н. Чистикина, Л.Г. Эджубова, В.А.
Ивашкова, Т.Ф. Моисеевой и некоторых других4.

3 Белкин Р.С. Курс криминалистики. М., 1997. Т.1. С. 379.

4 Семеновский П.С. Дактилоскопия как метод регистрации. – М.: Изд-во
“Розыск республики”. 1923; Мирианашвили Д.Е. Декадактилоскопический и
монодактилоскопический метод: Дис. … канд. юрид. наук. – Тбилиси,
1942; Давыдов Г.П. Дактилоскопическая экспертиза в советской
криминалистике: Дис. … канд. юрид. наук. – Москва,

Сходные проблемы освещались в работах зарубежных авторов В Wentworth, H
Wilder, В Bridges, J Cowger, D Ashbaugh, H Lee and R Gaensslen (editors)
и др5

Хорошо детализированная структура разделов дактилоскопии представлена в
подготовленном ФБР США в 1988 г пособии – “Наука об отпечатках пальцев
Классификация и использование ” В частности, в качестве основных в нем
выделены следующие разделы типы папиллярных узоров и их интерпретация,
классификации папиллярных узоров, распределение по файлам и работа с
дактилоскопическими картотеками, получение отпечатков пальцев, следы рук
и работа с ними, подготовка заключения эксперта для представления в суде
Однако в нем рассматриваются только сугубо практические аспекты
дактилоскопии, в связи с чем, на наш взгляд, пособие не представляет
системы дактилоскопии как таковой

Наиболее полное представление о структуре современной дактилоскопии (в
понимании зарубежных ученых) дает последняя из известных нам крупная
публикация – “Дактилоскопические технологии”6 В ней в качестве
самостоятельных освещаются следующие направления в работе с папиллярными
узорами и их отображениями

– история и развитие дактилоскопии (The history and development of
fingerprinting, авт – John Berry and David Stoney),

– идентификация невидимых отпечатков (Identification of latent

1952, Грановский Г Л Основные положения советской криминалистической
экспертизы следов папиллярных узоров Дис канд юрид наук -Харьков, 1955,
Цимакурид зе ГА Основные вопросы дактилоскопии в советской
криминалистике Дис канд юрид наук – Тбилиси, 1956, Самойлов ГА Методика
дактилоскопической экспертизы//Труды Высшей школы МВД СССР -М, 1957 Вып
1 , Сова ФП Дактилоскопия Лекция – М Высшая школа МВД СССР, 1959, Линдюи
ХЭ Идентификация личности по следам папиллярных узоров Дис канд юрид
наук -Тарту, 1968, Фо кипа А А Идентификация личности по следам
папиллярных узоров рук с применением вероятностно-статистических методов
исследования Дис канд юрид наук – Киев, 1970, Корноухое В Е Комплексное
судебно-экспертное исследование свойств человека – Красноярск КГУ, 1982,
Дактилоскопическая экспертиза современное состояние и перспективы
развития -Красноярск КГУ, 1990, Яровенко В В Чистикин А Н Дерматоглифика
в криминалистике и судебной медицине – Тюмень, 1995, Статистическая
дактилоскопия Методические проблемы / Под ред Л Г Эджубова – М , 1999,
Ивашков В А Особенности составления заключения эксперта при выполнении
дактилоскопиче ских экспертиз Учебное пособие – М , 1999, Моисеева Т Ф
Комплексное криминалистическое исследование потожировых следов человека
— М «Городец-издат», 2000

авт – Robert Olsen and Henry Lee),

– химический состав невидимых отпечатков (Chemistry of latent
fingerprints, авт – Robert Ramotowski),

– методы выявления невидимых отпечатков (Methods of latent
fingerprint development, авт – H Lee and R Gaensslen)

– выявление отпечатков с помощью нингидрина и его аналогов
(Fingerprint development by ninhydnn and its analogues, авт – Joseph
Almog),

– фотолюминисцентное выявление следов рук (Fingerprint detection with
photolummescent nanoparticles, авт – Roland Menzel),

– композиция физических выявляющих средств на основе серебра для
выявления невидимых отпечатков (Composition of silver physical
developers for latent print development, авт – Antonio Cantu),

– автоматизированные дактилоскопические идентификационные и
обрабатывающие системы (Automated fingerprint identification and imaging
systems, авт – Anil Jam and Sharath Pankanti),

– установление дактилоскопической индивидуальности (Measurement of
fingerprint individuality, авт – David Stoney),

– дактилоскопическая экспертиза (The expert fingerprint witness, авт
– Robert Hazen and Clarence Phillips)

Указанные проблемы освещаются в книге на высоком практическом и
теоретическом уровне, однако не рассматриваются с позиций
криминалистической систематики

В целом говоря о зарубежной литературе, следует отметить, что там
практически не встречаются крупные теоретические работы, в частности по
дактилоскопии Доступные нашему исследованию научные труды, как правило,
посвящены отдельным относительно узким вопросам, а крупные издания
представлены в основном практическими пособиями

Анализ отечественной литературы показывает, что наиболее всесторонне
вопросы дактилоскопии попытался осветить коллектив авторов во главе с В
Е Корноуховым в упоминавшейся работе о дактилоскопической экспертизе
Монография состоит из трех разделов 1 – Основы теории дактилоскопической
экспертизы, 2 – Основы дактилоскопических экспертных методик, 3 –
Состояние и перспективы развития медико-биологических исследований
потожирового вещества Во втором разделе выделены три части 1) Ситуации
расследования преступлений и комплексы экспертных методик, 2)
Теоретические основы диагностических экспертных методик, 3) Основы
идентификации человека по следам рук

В целом работа представляет значительный научно-практический шаг в
развитии дактилоскопии периода до 90-х гт XX в Однако во время

Дактилоскопическая экспертиза современное состояние и перспективы
развития -Красноярск КГУ, 1990

подготовки этой монографии в нашей стране еще не получили
распространения автоматизированные дактилоскопические системы и
соответственно не обобщен опыт их использования. Кроме того, в ней
практически отсутствуют обобщения, систематизирующие разделы
дактилоскопии в том понимании систематизации, которое присуще
современной теоретической криминалистике.

В 90-х гг. в России вышли еще две монографии по дактилоскопии. В.В.
Яровенко и А.Н. Чистикин в своей работе практически впервые на
монографическом уровне затронули проблему использования данных
дер-матоглифических исследований папиллярных узоров в процессе решения
проблем расследования преступлений. Ими был обобщен богатый материал,
накопленный в антропологии и медицине, проведены многочисленные
собственные исследования8. Однако вопросы систематизации не
рассматривались, так как фактически исследования ограничивались только
несколькими актуальными проблемами дактилоскопии.

В работе “Статистическая дактилоскопия”, подготовленной коллективом
автором под руководством Л.Г. Эджубова, представлен первый этап
исследований проблем дактилоскопии с применением статистических методов.
В ней показано и подчеркнуто значение математических расчетов при
решении задач идентичности узоров и выявлений связей свойств личности
человека со строением папиллярных узоров, возможности математизации и
компьютеризации некоторых других задач дактилоскопии9. В то же время
проблема системы дактилоскопии в целом не освещена, так как такая задача
авторами книги не ставилась.

Наконец в 2000 г. вышла в свет монография посвященная комплексному
криминалистическому исследованию потожировых следов рук. Акцент в работе
сделан на теоретических и практических вопросах разноас-пектного
изучения потожировых следов рук10. Остальные вопросы дактилоскопии
рассмотрены лишь во взаимосвязи с указанным направлением.

В связи со сказанным представляется обоснованным проведение
систематизационной работы в сфере дактилоскопии.

Исследование современного состояния дактилоскопии приводит к пониманию
того, что в современной дактилоскопии целесообразно выделить шесть
относительно самостоятельных структурных элементов, кото-

Яровенко В.В., Чистикин А.Н. Дерматоглифика в криминалистике и судебной
медицине. – Тюмень, 1995

9 Статистическая дактилоскопия: Методические проблемы / Под ред. Л.Г.
Эджубова -М, 1999

Моисеева Т.Ф. Комплексное криминалистическое исследование потожировых
следов человека. – М.: ООО «Городец-издат», 2000. – 224 С.

ые и составят ее систему. По нашему мнению таковыми являются: осно-ы
дактилоскопии; дактилоскопическая техника и технологии;
дактилоскопическая идентификация; дактилоскопическая диагностика;
дактилоскопическая регистрация; дактилоскопическая экспертиза.

В качестве аргумента в пользу такого деления представим наше видение
содержания выделенных частей дактилоскопии.

Основы дактилоскопии: информация о строения и свойствах гре-бешковой
кожи человека, ее эмбриональном развитии, ее функциях, возрастных и
патологических изменениях; теория формирования папиллярных узоров в
целом и их элементов (типов, видов, деталей строения линий, строения
краев и пор); основные понятия дактилоскопии (отпечаток, след,
следообразующий процесс и его составляющие, и др.); базовые
классификации папиллярных узоров; соотношение и связи дактилоскопии и
других научных направлений, исследующих папиллярные узоры человека;
история дактилоскопии в России и за рубежом; место и роль дактилоскопии
в криминалистике; некоторые другие вопросы.

Дактилоскопическая техника и технологии: технологии и оборудование,
методики и другие вопросы получения, сохранения и обработки отображений
(отпечатков) гребешковой кожи человека; методики работы непосредственно
с гребешковой кожей человека; информация о физико-химических аспектах
процесса следообразования в дактилоскопии; методы, технологии, тактика и
техника обнаружения и выявления невидимых, слабо видимых и иных следов
рук на различных типах поверхностей; методы фиксации, копирования,
изъятия и сохранения следов рук; некоторые другие вопросы.

Дактилоскопическая диагностика: теория криминалистической диагностики в
дактилоскопии; классификация диагностических задач в дактилоскопии;
методики диагностики свойств человека по папиллярным узорам; методики
диагностики условий следообразования и следосохране-ния; методики
диагностики характеристик технических средств и методов, использованных
в работе с отображениями папиллярных узоров; дактилоскопические
классификационные исследования; дактилоскопические ситуационные
исследования; некоторые другие вопросы.

Дактилоскопическая идентификация: положения теории криминалистической
идентификации применительно к дактилоскопии; описание системы
идентификационных признаков папиллярного узора и решаемых с их помощью
задач; понятие установления личности человека и идентификации личности
применительно к процедуре дактилоскопической идентификации человека;
математические критерии установления тождества папиллярных узоров;
методика идентификационного исследования папиллярных узоров; другие им
подобные вопросы.

Дактилоскопическая регистрация: роль и место дактилоскопической
регистрации в системе криминалистической регистрации; задачи решаемые в
рамках проведения дактилоскопической регистрации; принципы
дактилоскопической регистрации; дактилоскопические учеты следов;
уголовная дактилоскопическая регистрация и гражданская
дактилоскопическая регистрация; законодательная регламентация
дактилоскопической регистрации, автоматизация дактилоскопической
регистрации и другие вопросы.

Дактилоскопическая экспертиза: роль и место дактилоскопической
экспертизы в процессе доказывания; классификация дактилоскопических
экспертиз; предмет дактилоскопической экспертизы; объекты
дактилоскопической экспертизы; задачи решаемые дактилоскопической
экспертизой; методы проведения дактилоскопических экспертиз; субъекты
проведения дактилоскопических экспертиз; соотношение и связи
дактилоскопической регистрации и дактилоскопической экспертизы; тактика
использования результатов дактилоскопических экспертиз; другие подобные
вопросы.

Как видно из представленного выше деления дактилоскопии на составляющие
ее части, они в достаточной степени обособлены и в то же время связаны
между собой логикой использования папиллярных узоров для установления
личности человека и ее характеристик. Так, если рассмотреть технологию
решения наиболее важной для раскрытия и расследования преступлений
задачи, решаемой с помощью дактилоскопии, а именно идентификацию
личности человека по следам рук, изъятым с места происшествия,
проведенную посредством поиска по массивам дактило-карт, то эта
“технологическая цепочка” обязательно будет включать элементы из всех
подсистем дактилоскопии: постановка на дактилоскопический учет;
выявление следов рук на месте происшествия; диагностика свойств
папиллярного узора, отобразившегося в следе; проверка следа по массиву
дактилокарт; проведение дактилоскопической экспертизы; идентификация
папиллярных узоров в ходе автоматизированной проверки и

проведения экспертизы.

Таким образом, система дактилоскопии обеспечивает единый технологический
процесс, направленный на достижение такой цели, как идентификация
личности человека. В то же время выделение подсистем дактилоскопии
обеспечивает дифференциацию технологических элементов указанного единого
процесса в целях их научного, методического и технического
совершенствования.

Рассматривая наиболее полный технологический дактилоскопический процесс
с позиций установления иерархичности подсистем дактилоскопии
применительно к задаче доказывания по уголовному делу, мы вы-

деляем в качестве важнейшего элемента системы – экспертную технологию
идентификационного дактилоскопического исследования, заключенную в рамки
дактилоскопической экспертизы. Все остальные элементы подсистем
фактически обеспечивают решение указанной задачи. Таким образом, система
дактилоскопии иерархична, ее вершиной является экспертное
идентификационное исследование со всеми соответствующими

атрибутами.

Конечно, в ходе раскрытия, расследования и профилактики преступлений
возникают и другие задачи, которые могут быть решены путем исследования
папиллярных узоров человека, причем технология их решения может не
включать элементов дактилоскопии из всех ее подсистем. Однако, создавая
и обосновывая систему (в данном случае дактилоскопии) исследователь
обязан ориентироваться на максимально полный объем научно-практических
задач. Только в этом случае предлагаемая система будет

полной.

В круг вопросов, решаемых в рамках современной дактилоскопии, входят
такие разные по своей сути направления как: идентификация человека по
папиллярным узорам и диагностика его свойств по признакам
дерматоглифики; комплекс технических средств, методов и технологий
выявления следов рук, получения отпечатков, тактика и стратегия развития
дактилоскопической регистрации; правовое регулирование вопросов
дактилоскопической регистрации, морфогенетические основы
дактилоскопической диагностики и др. Обширность и разносторонность
названных вопросов позволяет рассматривать современную дактилоскопию как
крупное самостоятельное направление криминалистики, а с точки зрения
систематики отнести ее в целом к криминалистической технике.

С учетом вышеизложенного можно предложить следующее определение
современной дактилоскопии: дактилоскопия – раздел криминалистической
техники, изучающий папиллярные узоры человека с целью идентификации и
диагностики морфофизиологических свойств. Такое определение
дактилоскопии отвечает современному содержанию этой области знаний и
тенденциям ее развития.

Сравним данное определение с некоторыми из имеющихся в литературе.

В классическом учебном пособии “Криминалистическая экспертиза.
Трасология”, вышедшем в свет в 1968 г., дано следующее определение:
“Дактилоскопия – это отрасль криминалистики, изучающая строение кожных
узоров человека с целью использования их отображений для отождествления
личности, регистрации и розыска преступников”11. В нем акцен-

” Криминалистическая экспертиза. Выпуск VI. Раздел 8 Трасология. М.:
Высшая школа МВД СССР, 1968, С. 28.

И

10

тируется внимание на идентификационном использовании папиллярных узоров
и их предназначении для регистрации и розыска преступников, что отражает
область интересов дактилоскопии того времени. В нашем определении также
подчеркивается идентификационное значение исследования папиллярных
узоров, но одновременно отмечаются диагностические аспекты дактилоскопии
и исключено указание на регистрацию и розыск преступников. Два этих
принципиальных отличия отражают тенденцию современного развития
дактилоскопии, выражающуюся в возрастании внимания к диагностическим
дактилоскопическим исследованиям и появлении “гражданской”
дактилоскопической регистрации, появление которой обусловлено принятием
упоминавшегося Федерального закона “О дактилоскопической регистрации”.

Р.С. Белкин в 1997 г. дал следующее определение дактилоскопии:
“Дактилоскопия – раздел трасологии, изучающий свойства и характеристики
папиллярных узоров кожи человека, преимущественно пальцев рук, средства
и методы их обнаружения, фиксации, изъятия и исследования в целях
криминалистической регистрации и идентификации по следам, обнаруженным
на месте происшествия”12. В этом определении, на наш взгляд, сфера
интересов дактилоскопии необоснованно сужена до чисто трасологических
аспектов, а многие проблемы дактилоскопии оставлены вне рамок ее системы
или, относятся к другим разделам криминалистики. Видимо Р.С. Белкин не
учел или не посчитал нужным отражать в рамках энциклопедической работы
тенденции современного развития данного направления криминалистической
техники.

В “Энциклопедии судебной экспертизы” дактилоскопия определена как
“раздел криминалистической техники, в котором изложены научные основы,
приемы и средства использования отпечатков папиллярных узоров пальцев
рук в целях уголовной регистрации и идентификации по следам,
обнаруживаемым на местах происшествия”13. В этом определении, как и в
большинстве других, не подчеркнуты диагностические задачи дактилоскопии,
сфера последней ограничена только папиллярными узорами пальцев рук, а
идентификационное использование папиллярных узоров обозначено только в
отношении следов рук, изъятых с мест происшествия. Отметим, что в
современной дактилоскопии большой объем идентификационной работы
(миллионы запросов в год) выполняется в порядке установления личности
человека по отпечаткам пальцев, а не по следам изъятым с мест
происшествий.

12 Белкин Р.С. Криминалистическая энциклопедия. – М.: БЕК, 1997. С. 57.

13 Энциклопедия судебной экспертизы / Под ред. Т.В. Аверьяновой, Е.Р.
Российской. -М.: Юристь, 1999. С. 101.

В современной литературе встречаются определения дактилоскопии, которые,
на наш взгляд, неполно или даже искаженно характеризуют дактилоскопию.
Так, В.А. Ивашков предлагает следующее определение: “Дактилоскопия –
отрасль криминалистики, изучающая строение кожных узоров руки человека с
целью использования их отображений для идентификации личности в процессе
производства экспертиз и исследований”14. Здесь отсутствует
диагностическая составляющая дактилоскопии, а словосочетание “в процессе
производства экспертиз и исследований” ограничивает рамки использования
дактилоскопической информации.

В.В. Яровенко и А.Н. Чистикин определяют дактилоскопию как “раздел
криминалистики, изучающий строение кожных узоров внутренних (ладонных)
поверхностей ногтевых фаланг пальцев рук для идентификации личности,
уголовной регистрации и розыска преступника»15. Авторы безосновательно
относят к криминалистическому исследованию папиллярных узоров только
узоры ногтевых фаланг пальцев, и акцентируют внимание на уголовной
регистрации с использованием папиллярных узоров. То, что в определение
не включена дактилоскопическая диагностика, обусловлено, видимо, тем,
что авторы не считают диагностические исследования предметом
дактилоскопической экспертизы.

По Т.Ф. Моисеевой, “дактилоскопия – это раздел трасологии, основанный на
дерматоглифическом исследовании следов гребешковой кожи человека (рук и
ног), а также изучающий средства и методы их обнаружения, фиксации и
изъятия в целях криминалистической регистрации и идентификации человека
и решения диагностических задач по следам, обнаруженным на месте
происшествия”16. Здесь в качестве самостоятельных выделены
дактилоскопические диагностические задачи. Однако неудачной следует
признать попытку включения в определение указание на то, что
дактилоскопические исследования папиллярных узоров основаны на
дер-матоглифических. Большинство методов исследования в дактилоскопии
совершенно самостоятельны и исторически сложились раньше, чем было
сформировано дерматоглифическое направление в исследовании папиллярных
узоров. Кроме того, в приведенном определении, по нашему мнению, излишне
детализированы целевые и методические аспекты, что сужает представление
о дактилоскопии.

Таким образом, в предложенном нами определении: подчеркивается значение
диагностических исследований папиллярных узоров (в отличие

14 Ивашков В.А. Указ. раб. С. 3.

15 Яровенко В.В., Чистикин А.Н. Дерматоглифика в криминалистике и
судебной медицине. Тюмень, 1995. С. 6.

16 Моисеева Т.Ф. Комплексное криминалистическое исследование потожировых
следов человека. – М.: ООО «Городец-издат», 2000. С. 11.

12

13

от большинства имеющихся в литературе определений, где
дактилоскопическая диагностика не упоминается); дактилоскопия
определяется как раздел криминалистической техники, а не трасологии; нет
избыточной детализирующей информации о средствах, методах, задачах и
иных компонентах дактилоскопии, которые лучше представлять в описании
структуры разделов дактилоскопии.

Говоря о дактилоскопии, нельзя не остановиться на проблеме
дифференциации предмета исследований этого раздела криминалистической
техники от дерматоглифики – науки, изучающей папиллярные узоры в целях
диагностики расовых, анатомо-физиологических, генетических и иных
свойств человека, тем более, что некоторые ученые предлагают считать
дактилоскопию дерматоглификой или как минимум ее разделом.

Например, В.В. Яровенко и А.Н. Чистикин пишут: “И дактилоскопия, и
дерматоглифика изучают папиллярные узоры кистей рук. Если дактилоскопия
изучает внешнее строение, то дерматоглифика изучает как внешнее, так и
их связь с внутренними факторами (национальность, расовые,
географические особенности). Можно сделать вывод, что дактилоскопия
является частью науки дерматоглифики””.

К такому выводу авторы приходят на основе того, что “криминалистика пока
изучает незначительную часть папиллярных узоров кистей рук и в
специальных целях”. Что, по их мнению, объясняется тем, что на месте
происшествия отражается лишь незначительная часть узоров кистей рук, и
«не было повышенного интереса к папиллярным узорам ладонных поверхностей
и пальцев рук с целью выяснения полного объема информации, содержащейся
в них”. Авторы указывают, что необходимость в такого рода исследованиях
“может возникнуть при сложных следственных ситуациях, в частности, при
обнаружении неопознанного трупа”. Далее они утвер- ‘ ждают, что есть
более простой и надежный выход из такой “сложной следственной” ситуации
как обнаружение неопознанного трупа: “Между тем, существует еще наука,
занимающаяся изучением рисунков и других особенностей деталей рельефа
кожи ладоней и стоп – дерматоглифика…..которая содержит больше
информации о личности, чем дактилоскопия. Предметом изучения
дерматоглифики являются генетические особенности > состояния,
функциональные свойства организма человека: склонность к определенным
видам профессий; поведение человека в экстремальных си- | туациях;
предрасположенность к отдельным видам заболеваний; совместимость
супружеских пар и др., отраженные в папиллярных узорах кистей рук”18.

Вернемся, однако, к следственной ситуации с обнаружением трупа
неизвестного человека, на которую ссылаются В.В. Яровенко и А.Н.
Чистикин, и рассмотрим современные возможности дактилоскопического и
дерматоглифического путей ее разрешения.

При современном уровне развития дактилоскопических учетов, а тем более,
прогнозируя развитие ситуации в этой сфере в ближайшие 5-10 лет, можно
сказать, что, получив более или менее качественное отображение хотя бы
части папиллярного узора ногтевой фаланги любого пальца трупа
неизвестного человека (около 10-15 признаков), можно в течение часа
установить личность погибшего человека по автоматизированным
дактилоскопическим учетам. И только если данное лицо на учете не стояло,
нужно будет собирать разноплановую информацию о погибшем, которая
поможет выдвинуть предположение о личности этого человека. Но и при
таком развитии ситуации наиболее эффективной для установления личности
погибшего будет информация о признаках его внешности, а не о его
склонности к определенным видам профессий, характере поведения в
экстремальных ситуациях, предрасположенности к отдельным видам
заболеваний.

Дактилоскопия и дерматоглифика изучают один и тот же объект -гребешковую
кожу человека. Однако основные цели и задачи у них разны: |. ‘у
дактилоскопии – идентификация человека, а у дерматоглифики – диагно-|-
‘стика его биологических свойств.

В последние 20-30 лет в нашей стране и за рубежом появились работы, в
которых отражены результаты исследований взаимосвязи строения
папиллярных узоров и адаптационных, в том числе и
социально-адаптационных, возможностей человека. Некоторые положительные
наблюдения отмечены в вопросах дерматоглифической диагностики
применительно к задачам раскрытия, расследования и предупреждения
преступлений. Информация указанного плана представлена в упоминавшихся
работах В.Е. Корно>хова, В.В. Яровенко и А.Н. Чистикина, Л.Г. Эджубова,
а так же Н.Н. Богданова, С.С. Самищснко и А.И. Хвыли-Олинтера19 и
некоторых других авторов. Учитывая развитие такой тенденции, мы
предложили в раздел дактилоскопической диагностики включить направление
– диагностика нормальных и патологических свойств человека по
папиллярным узорам, в рамках которого можно накапливать
криминалистически значимые данные указанной направленности. Возможно в
будущем, после того как такого рода исследования папиллярных узоров
зарекомендуют себя эффективными в раскрытии, расследовании и
предупреждении престу-

17 Яровенко В.В., Чистикин А.Н. Указ. раб. С.9.

18 Там же. С. 9.

Н.Н. Богданов, С.С. Салшщенко, А.И. Хвыля-Олинтер. Дерматоглифика
серийных убийц// Вопросы психологии. № 4. 1998. С. 61-65.

14

15

плений, это направление можно будет выделить в качестве
самостоятельного.

Представляется, что такое выделение будет способствовать дель-нейшему
развитию теории криминалистической науки и использованию*
соответствующих данных в практической деятельности правоохранитель-! ных
органов, в частности в процессе предупреждения, раскрытия и рассле- [,
дования преступлений.
f,

Глава 2. ДАКТИЛОСКОПИЧЕСКАЯ ИДЕНТИФИКАЦИЯ

Главная цель исследования папиллярных узоров в криминалистике
-идентификация человека. Поэтому процесс установления идентичности
отображений папиллярных узоров – краеугольный камень дактилоскопии.
Собственно дактилоскопия началась после того, как был сделан первый
предположительный вывод о том, что узоры гребешковой кожи индивидуальны
и по ним можно отличить одного человека от всех остальных.

Эти обстоятельства определили постоянный интерес ученых и практиков к
дактилоскопической идентификации на протяжении более ста лет. Но до сих
пор существуют разные мнения по поводу оснований для вывода об
идентичности двух папиллярных узоров.

Если выразиться конкретнее, то неизвестна граница, которая отделяет
вывод с вероятностью ошибки, которой можно пренебречь при формировании
категорического положительного идентификационного вывода, от вывода с
вероятностью ошибки, которой пренебречь нельзя. Очевидно, что решение
проблемы в указанной формулировке включает в себя несколько
составляющих: математическую – расчет вероятности ошибок при неких
заданных заранее параметрах, методологическую – определение параметров
которые необходимо задать, чтобы получить указанные вероятности, и,
самое главное, практическую – как использовать на практике полученные
результаты математических расчетов.

§ 1. Теория криминалистической идентификации и современная дактилоскопия

К концу двадцатого столетия теория криминалистической идентификации
стала одной из самых разработанных частных криминалистических теорий. “С
момента формулирования С.М. Потаповым в 1940 г. ее основных положений и
до настоящего времени эта теория занимает одно из ведущих мест в
криминалистических научных исследованиях. Все видные отечественные
криминалисты прямо или косвенно занимались проблемами криминалистической
идентификации”20. Несмотря на это относительно многих положений теория
имеются разные точки зрения ученых, а в конкретных экспертных
направлениях теоретические идентификационные положения иногда даже
противоречат друг другу.

Поэтому целесообразно рассмотреть базовые понятия теории
криминалистической идентификации применительно к действующим на практике
и используемым в теории положениям дактилоскопической идентификации.

Предложенный С.М. Потаповым термин “криминалистическая идентификация”
обозначает процесс исследования, в результате которого дела-

0 Белкин Р.С. Курс криминалистики. – М., 1997. Т. 2. С. 244.

17

ется вывод о наличии или отсутствии тождества21. Это определение очень
точно подходит к процессу сравнительного изучения двух отображений
папиллярных узоров. Именно для установления тождества или его отсутствия
анализируются признаки папиллярных узоров начиная с более общих и кончая
(при необходимости) микропризнаками. Однако в специальной
дактилоскопической литературе авторы не дают определения словосочетанию
дактилоскопическая идентификация, хотя в большинстве работ оно Широко
используется.

В связи с этим считаем необходимым определить названный термин следующим
образом – дактилоскопическая идентификация – процесс сравнительного
исследования двух отображений папиллярных узоров с целью установления их
тождества (или его отсутствия).

В соответствии с предложением С.М. Потапова в теории криминалистической
идентификации принято выделять идентифицируемые и идентифицирующие
объекты22. В.Я. Колдин определяет их следующим образом: идентифицируемые
объекты – это те, “свойства которых исследуются в процессе идентификации
и в отношении которых решается вопрос о тождестве”; идентифицирующие
объекты – “отображающие свойства других объектов, но сами отождествлению
не подвергающиеся”. Далее он пишет: “… в случае идентификации орудия
взлома по следам с места кражи идентифицируемыми объектами будут:
орудие, которым совершен взлом, и ломик, обнаруженный при обыске у
подозреваемого, а идентифицирующими – следы орудия взлома на месте кражи
и экспериментальные следы”23. Такое или близкое к нему определение,
идентифицируемых и идентифицирующих объектов наиболее распространенно в
работах ученых, занимавшихся и занимающихся криминалистической
идентификацией. Примем его за основу применительно к исследованию
вопроса дактилоскопической идентификации.

В дактилоскопических идентификационных исследованиях сравнительное
исследование отображений папиллярных узоров проводится в трех основных
сочетаниях: отпечаток – отпечаток; след – отпечаток; след -след. При
этом в каждом из случаев решается вопрос о том, один человек или разные
люди оставили два сравниваемых отображения папиллярных узоров.

Следуя положениям теории криминалистической идентификации
идентифицируемым объектом в процессе дактилоскопической идентифи-

Потапов С.М. Принципы криминалистической идентификации // Сов. гос-во и
J

право. 1940. N 1.
\

22 Яотапов С.М Указ. раб. С. 23.
\

Колдин В.Я. Идентификация и ее роль в установлении истины по уголовным
\

делам. – М , Московский университет, 1969, С. 15.
|

s

18

кации является человек, а идентифицирующими – отображения папиллярных
узоров.

Однако такое мнение поддерживается не всеми исследователями. Так, В.Е.
Корноухов, в качестве идентифицируемого объекта называет папиллярный
узор пальца руки24. Такой подход, на наш взгляд, не вполне точен. Следуя
этой логике, любая из экспертиз, направленная на идентификацию человека
(по признакам внешности, генотипоскопическая, почсрко-ведческая и
другие), будет иметь в качестве идентифицируемого объекта какую-либо
морфофизиологическую часть человека, а не человека как единую
обособленную систему – представителя вида Homo sapiens.

Говоря не о человеке, а о папиллярном узоре как об идентифицируемом
объекте, В.Е. Корноухов совместил понятие идентифицируемого объекта и
понятие идентификационных признаков и их комплекса.

Термин “идентификационные признаки” был впервые обозначен Б.М.
Комаринцем25, а понятие идентификационного комплекса признаков впервые
прозвучало в работе А.И. Винберга26. Эти термины употреблялись их
авторами отнюдь не в качестве синонимов понятия “идентифицируемый
объект”. В литературе есть и другие понятия, близкие к указанным выше.
Например, А.А. Эйсман предложил выделять понятие “идентификационное
поле”. В него он включал систему свойств вещи, являющуюся
непосредственным объектом идентификации27. Применительно к дактилоскопии
– папиллярные узоры рук и ног.

Подводя итог сказанному, сформулируем, что дактилоскопической
идентификации как одного из экспертных направлений идентификации
человека целесообразно идентифицируемым объектом считать человека, а
папиллярные узоры ладонных поверхностей кистей и стоп (их отображения) –
идентифицирующим объектом, в котором выделяются идентификационные
признаки.

С предложением разделять идентифицируемые объекты на искомый и
проверяемые выступил в своих работах В.Я. Колдин28. Такое разделение
объектов представляется целесообразным для дактилоскопии, так как в

Дактилоскопическая экспертиза: современное состояние и перспективы
развития… С. 165.

25 Комаринец Б.М. Криминалистическая идентификация огнестрельного
оружия по стреляным гильзам: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. – М.,
1946.

26 Винберг А.И Криминалистическая экспертиза в советском уголовном
процессе.-М., 1956, С. 37.

27 Эйсман А.А. Заключение эксперта (структура и научное обоснование). –
М., 1967. С.45.

8 Колдин В.Я. Идентификация при производстве криминалистических
экспертиз. – М., Госюриздат, 1957. С. 11; Он же. Идентификация и ее роль
в установлении истины по уголовным делам. С. 24.

19

большинстве исследований специалисты имеют в качестве проверяемых
большое количество объектов (например, дактилокарты учета), а искомый
объект бывает только один и, как правило, выступает в экспертизе в
качестве объекта исследования.

М.Я. Сегай предложил и раскрыл понятие идентификационная связь. Под ним
он подразумевал объективную связь между объектами идентификации,
обусловленную “причастным к событию преступления взаимодействием людей и
вещей, в процессе, которого происходит отображение свойств
взаимодействующих объектов”29. В дактилоскопии отображение свойств
взаимодействующих объектов происходит при контакте гребеш-ковой кожи и
следовоспринимающей поверхности. Поэтому под идентификационной связью в
дактилоскопии следует понимать: во-первых, сле-дообразующий контакт
поверхности гребешковой кожи со следовоспринимающей поверхностью в ходе
каких-либо действий человека; во-вторых, контакт окрашенной кожи пальца
при получении отпечатков пальцев. В последние десять лет нашли
практическое применение методы получения отпечатков при помощи приборов
бескраскового дактилоскопирования -специальных сканеров. Этот метод, так
же как следообразование и получение отпечатков, представляет собой
технически сложную идентификационную связь. Таким образом, в
дактилоскопии под идентификационной связью объектов следует понимать
процессы следообразования и процессы получения отпечатков пальцев.

В следах и отпечатках происходит отображение разнообразных свойств
следообразющего объекта. От того, какие свойства отобразятся в них и
насколько качественно, зависит возможность идентификационного
исследования этого объекта. Свойства, отобразившиеся в следе, служащие
для характеристики искомого объекта и позволяющие отличить его от
другого, в том числе сходного, В.Я. Колдин назвал идентификационными
свойствами30. В комплекс идентификационных свойств папиллярных узоров,
которые потенциально могут отобразиться в следах и отпечатках, входят
все морфологические характеристики папиллярных линий от направления
потоков линий до строения краев линий и расположения и строения пор.

В работах М.В. Салтевского используется обобщающее понятие,
характеризующее самые разнообразные свойства и стороны объектов и про-

Сегай М.Я. Сущность судебной идентификации, как способа доказывания
тождества по взаимному отображению свойств // Криминалистика и судебная
экспертиза. – Киев, 1966. Вып.З. G. 104; Он же. Методология судебной
идентификации. – Киев, 1970. С 27.

Колдин В.Я. Судебная идентификация как доказывание тождества // Вопросы
криминалистики. – М., 1962. Вып. № 6-7. С. 26-27.

цесса идентификации – идентификационная информация*1. Это понятие
становиться особенно актуальным в последние двадцать лет в связи с
развитием информатики и распространением ее положений и языка, в том
числе и на криминалистику.

Развитие современной дактилоскопии и дерматоглифики связано с
детализацией исследований признаков папиллярных узоров и их
совокупностей. Ученые рекомендуют практикам учитывать не только
количество и качество деталей строения папиллярных линий, но и их
расположение на различных участках узора, корреляционные зависимости
морфологии деталей и другую идентификационную информацию. И если в
“ручных” вариантах исследований использование такой информации было
затруднительным из-за сложности “ручных” математических расчетов, то в
автоматизированных комплексах такая информация успешно используется. В
этом плане строение папиллярных узоров исследовалось: Г.Л. Грановским,
Л.Г. Эджубовым, А.И. Хвылей-Олинтером и др32.

При проведении идентификационных исследований важным обстоятельством
является временной интервал, в течение которого идентификационные
свойства объектов, участвующих в этом процессе, сохраняются в таком
виде, в каком они могут быть использованы для решения вопроса о
тождестве. В.П. Колмаков предложил называть этот отрезок времени
-идентификационным периодом33.

В дактилоскопии продолжительность идентификационного периода
определяется несколькими основными факторами.

Первый – устойчивость и неизменяемость строения самого папиллярного
узора человека. Устойчивость и неизменяемость во времени папиллярных
узоров рук и ног человека обусловлена морфо-функциональными свойствами
гребешковой кожи человека, которая пол-

31 Салтевский М.В. Идентификация и установление групповой
принадлежности. -Харьков, 1965. С. 32.

32 См., напр.: Грановский Г.Л. Свойства как объекты экспертного
исследования и их признаки // Новые разработки и дискуссионные проблемы
теории и практики судебной экспертизы. – М.„ 1983. Вып. 6.; Он же.
Классификация и оценка частных признаков папиллярных узоров //
Тезисы докладов на совещаниии по вопросам криминалистической
экспертизы. – М., 1954, С. 40-42; Он же. О частоте встречаемости и
идентификационной значимости признаков папиллярных узоров //
Актуальные вопросы судебной медицины и криминалистики: Труды
Ленинградского ГИДУВа. -Л., 1966. Вып. 49. С. 174-175; Статистическая
дактилоскопия: Методические проблемы / Под ред. Л.Г. Эджубова. – М.,
1999; Хвыля-Олинтер А.И. Математическая модель дактилоскопического
изображения // Информ. бюл. – М., 1990. Вып. 11. С. 29-49.

33 Колмаков В.П. О криминалистическом понятии идентификационного
периода // Проблемы социалистической законности на современном этапе
развития Советского государства. – Харьков, 1968.

20

21

ностью воспроизводит свое строение с течением времени. Некоторые
возрастные изменения кожи хотя и изменяют в худшую сторону качество
папиллярного узора, но не изменяют его идентификационных свойств. Кожа в
значительной мере устойчива к травмирующим воздействиям. Если
повреждение не захватывает ростковый слой кожи, то после его заживления
папиллярный узор полностью восстанавливается. После глубокого
травматического изменения остается рубец, который искажает папиллярный
узор в месте локализации повреждения, однако на остальных участках кожи
совокупность идентификационных признаков остается неизменной и може!
быть использована для отождествления.

Второй – сохранность следов. Сохранность следов во времени зависит от
многих факторов. Наиболее существенные из них – состав вещества следа,
характер следонесущей поверхности, условия сохранения следов и др. Нам
приходилось исследовать потожировые следы пальцев рук н^ стекле
сохранившие свои идентификационные свойства на протяжении во-»
семнадцати лет. В литературе имеются упоминания и о более длительной
сохранности следов. Естественно, что сохранность следов зависит и от
co-t хранности объекта носителя.

Третий – сохранность материалов, с использованием которых выполнены
отпечатки пальцев. В методических рекомендациях по ведению
дактилоскопических учетов указывается, что отпечатки пальцев надлежит
получать черной типографской краской на белой бумаге, имеющей
специальные синтетические добавки (дактилокартах). Такие дактилокарты
сохраняют отпечатки требуемого качества несколько десятков лет, даже в
случае их постоянного использования. Если дактилокарта не подвергается
каким либо механическим, химическим и иным воздействиям, срок
сохранности отпечатков практически не ограничен.

Четвертый – технические и программное состояние носителей математической
модели папиллярных узоров в автоматизированных системах.

В теории криминалистической идентификации одним из наиболее важных и
противоречиво решаемых вопросов является вопрос о правомерности
признания групповой (видовой) идентификации (отождествления) как
разновидности идентификации. На наш взгляд, расхождение мнений отчасти
обусловлено тем, что выводы строятся на анализе практических экспертиз,
в которых объектами исследований выступают очень разные по своей сути
материальные предметы. Например, Н.В. Терзиев, рассуждая об установлении
тождества и определении родовой (групповой) принадлежности говорит об
экспертизе пишущих машинок, В.Д. Арсеньев о работе с холодным оружием и
следами обуви34. B.C. Митричев анализирует в этом

плане возможности исследования веществ и материалов физическими и
химическими методами35.

Рассмотрим эту проблему на примере “классических” дактилоскопических
исследований. Именно в этой области накоплен наиболее богатый опыт
проведения идентификационных исследований, и именно в дактилоскопии
теоретические идентификационные положения появились раньше, чем были
сформулированы первые положения теории криминалистической идентификации.

Наиболее ценным для розыска и следствия является положительный
идентификационный вывод дактилоскопической экспертизы (исследования).
Поэтому в классическом дактилоскопическом исследовании выделяется
иерархия задач, решаемых последовательно: от предварительных
диагностических, до итоговой – установления тождества двух отображений
папиллярных узоров.

Рассмотрим несколько произвольно выделенных этапов дактилоскопического
исследования следа пальца, проводимого в целях его отождествления с
отпечатком пальца конкретного человека.

На первом этапе эксперт изучает след в поисках деталей строения
папиллярного узора, которые могут помочь ему диагностировать
характеристики группового и индивидуального уровня. Это чисто
диагностическая задача, имеющая своей целью собрать информацию для
решения классификационных задач отнесения узора к определенному типу,
виду. Параллельно выявляются признаки, по которым эксперт может
определить каким пальцем какой руки оставлен след.

Второй этап – этап логических размышлений, которые позволяют сделать
выводы о типе и виде папиллярного узора, руке и пальце, оставившем след.
При наличии достаточного объема информации, т.е. при отображении в следе
центра узора и дельт эксперт с той или иной степенью надежности делает
классификационные выводы. Допустим, он решил (с той или иной степенью
вероятности), что след оставлен большим пальцем правой руки и в нем
отобразился петлевой узор.

Третий этап – этап установления тождества исследуемого следа и отпечатка
на одной из дактилокарт в массиве. С этой целью последовательно
сравниваются отпечатки больших пальцев правых рук на дактилокартах
проверяемых лиц с исследуемым следом. При этом анализируются

34 См.: Р.С. Белкин. Курс криминалистики. – М, 1997, Т. 2, 463 С.

35 Митричев В С. Вопросы теории идентификации в свете использования
физических и химических методов исследования в криминалистической
экспертизе // Вопросы теории криминалистики и судебной экспертизы. – М.,
1969. Вып. 2. Он же Научные основы и общие положения криминалистических
идентификационных исследований физическими и химическими методами:
Автореф. дис. … докт. юрид. наук. – М., 1971.

22

23

признаки индивидуализирующего уровня – детали строения папиллярных
линий. При наличии совпадения всех признаков, имеющихся в следе, с
аналогичными признаками в отпечатке и при отсутствии различающихся
признаков эксперт делает вывод о тождестве.

Отметим, что с позиций современной криминалистики, а именно теорий
криминалистической идентификации и диагностики, проведенное исследование
включает:

комплекс диагностических исследований, направленных на решение
классификационных задач, имеющих практическое значение;

решение классификационных задач, являющихся этапом решения
идентификационной задачи;

решение классической идентификационной задачи, что в зависимости от
идентификационной значимости совокупности признаков позволяет выполнить
отождествление с той или иной степенью вероятности ошибки.

Таким образом, анализируя практические дактилоскопические исследования и
сообразуясь с положениями криминалистических теорий идентификации и
диагностики, можно сделать вывод, что в сфере дактилоскопических
идентификационных исследований нет необходимости говорить о групповой
или видовой идентификации (отождествлении); правильнее в этих случаях
использовать понятие установления групповой принадлежности
объектовдактилоскопических исследований.

В современной практической дактилоскопии возможны два варианта
положительного идентификационного вывода: вывод с вероятностью ошибки
меньшей, чем 1 на 6 миллиардов, и вывод с вероятность ошибки несколько
большей, чем указанная выше. Первый предполагает, что выявленная и
изученная совокупность идентификационных признаков позволяет выделить
одного человека из всех живущих на земле, а второй – дает основание
говорить о том, что выделенная совокупность признаков недостаточна для
выделения одного человека из всех живущих на земле, но позволяет
говорить о наличии некоей небольшой группы людей которые, теоретически
могут иметь такую же совокупность признаков, какая была выявлена в
изученных следе и отпечатке.

В этом и заключается, на взгляд большинства ученых (и мы полностью
солидарны с ними), наиболее актуальная практическая и теоретическая
проблема дактилоскопии, отражающаяся на экспертном заключении как
источнике доказательств по уголовному делу. Она состоит, в сущности, в
следующем: каково минимальное количество признаков в дактилоскопическом
объекте, на основании которого можно говорить о тождестве узоров и
соответственно об идентификации конкретного человека?

Прежде чем перейти к рассмотрению этого вопроса остановимся на еще одном
актуальном вопросе теории криминалистической идентификации, а именно на
формах и видах криминалистической идентификации. В этой области
фактически ведется дискуссия о возможности применения процесса
отождествления в отношении не только материальных следов, но и иных форм
информации, в частности информации отобразившейся в клетках головного
мозга человека после чувственного восприятия объективной реальности. В
частности, В.Я. Колдин предлагает выделять “две формы отождествления –
по материально фиксированным отображениям и по чувственно-конкретным
отображениям”36. К первой форме автор относит случаи идентификации
различных следов, ко второй – идентификацию с участием отображения
объектов в памяти человека.

М.Я. Сегай предложил выделять формы идентификации в зависимости от
способа отображения свойств отождествляемого объекта: 1) “на иных
предметах или в сознании людей” и 2) “взаимное отражение свойств
объектов в результате их разделения (расчленения)”37. В дальнейшем он
предложил разделять идентификацию на процессуальную и
непроцессуальную38.

В классификации В.А. Снеткова в качестве классифицирующего признака,
заложен субъект идентификационного исследования, он предлагает выделять
оперативную, экспертную и судебно-следственную формы идентификации39.

B.C. Митричев предложил классификацию основанную на характере
отображения признаков отождествляемого объекта. По его мнению, следует
дифференцировать следующие формы идентификации: “по мысленному образу;
по описанию составленному другим лицом; по материально зафиксированным
на других объектах следам и иным вещественным отображениям; по
особенностям деятельности, работы; путем сравнительного изучения свойств
материального объекта в его различных частях”40.

Таким образом, разными авторами в качестве классифицирующих признаков
предлагаются: характер отображения признаков; объект отображения
признаков; субъект идентификации; процессуальная регламентация;
некоторые другие.

36 Цит. по: Белкин Р.С. Курс криминалистики. – М., 1997. Т. 2. С. 252.

37 Сегай М Я. Предмет судебной идентификации // Использование научных
методов и технических средств в борьбе с преступностью. – Минск, 1965.
С.38.

8 Сегай М Я Методология судебной идентификации: Автореферат дис. …
докт. юрид. наук. – Киев, 1970. С. 13.

39 Снетков В А Портретная криминалистическая идентификация //
Криминалистика на службе следствия. – Вильнюс, 1967. С. 26.

40 Митричев B.C. Вопросы теории судебной идентификации // Труды ЦНИИСЭ.
-М., 1970. Вып. 2. С. 112-113.

24

25

Рассмотрим возможности использования указанных классификационных
признаков на примере дактилоскопической идентификации.

Понятие идентификации в криминалистике в настоящее время ограничивается,
в понимании большинства теоретиков и практиков, установлением
индивидуально обособленного объекта, в дактилоскопии – человека. При
этом идентификация подразумевает выделение единственного объекта из
какого-либо множества, так как выделение группы объектов яв-ляет;ся, по
существу, установлением групповой принадлежности Поэтому, по нашему
мнению, наиболее приемлемой формой идентификации следует признать такую,
которая позволит получать наиболее надежный, контролируемо обоснованный
вывод. Естественно, что такой формой разделения будет классификация,
основанная на принципе качества отображения идентификационных признаков
и возможности их детального дискретного исследования в процессе
идентификации.

Исходя из базовых положений теории криминалистической идентификации,
обоснованно принятых большинством ученых, и из наших собственных
исследований данного вопроса считаем целесообразным предложить для
использования, как в дактилоскопии, так и в других отраслях
криминалистической техники следующий вариант классификации форм
идентификации:

1. Идентификация по материальным объектам и отображениям.

2. Субъективна идентификация – идентификация с использованием
образов, фиксированных в центральной нервной системе человека (и
некоторых животных).

3. Модельная идентификация – идентификация в ходе которой один из
объектов сравнения является моделью (математической, вербальной и иной).

4. Смешанные формы идентификации – с использованием элементов
двух предыдущих форм.

Первая форма предусматривает обязательное использование при исследовании
в качестве идентифицирующих объектов только материальные отображения
идентифицируемого объекта либо непосредственно самого идентифицируемого
объекта или его части. Методика такого исследования, отбор и анализ
идентификационных признаков, оценка их совокупности и собственно
идентификационный вывод могут быть перепроверены другими специалистами.
Таким образом, при использовании этой формы идентификации вывод будет
максимально обоснован и полностью доступен для возможного обсуждения на
любом этапе предварительного и судебного следствия.

Большая часть дактилоскопических идентификационных исследований
проводится именно в этой форме.

Вторая форма предусматривает такого рода сравнительные исследования, в
которых один или оба идентифицирующих объекта представляют собой
мысленный образ, запечатленный в центральной нервной системе человека.
Обычно эта форма используется при проведении такого следственного
действия, как опознание; она же имеет место в одорологической
экспертизе.

Очевидно, что без идентификационного процесса этого рода фактически
невозможно осуществление предварительного и судебного следствия, а также
оперативно-розыскных мероприятий. Однако надежность и обоснованность
вывода при рассматриваемой форме идентификации значительно ниже, чем в
первом варианте. Выводы такого рода идентификационного исследования
могут быть намеренно или непреднамеренно ошибочными, а перепроверить их
не всегда возможно. Поэтому, на наш взгляд, целесообразно называть эту
форму идентификации субъективной идентификацией

Субъективная идентификация используется экспертами-дактилоскопистами на
стадии предварительного исследования объектов. Эксперт, запомнив общие и
некоторые частные особенности изучаемого следа осуществляет
предварительный отбор из некоторого объема дакти-локарт тех отображений
папиллярных узоров, которые необходимо детально сравнить со следом, и
“отбрасывает” заведомо неподходящие отпечатки. Например, запомнив, что в
следе “отобразился простой завитковый узор, справа от центра через три
папиллярных линии находится глазок”, эксперт способен по этому
мысленному образу провести отбор сходных отпечатков из довольно большого
массива, тем самым сокращая сроки работы с массивом дактилокарт. Если же
налицо ограниченный объем проверяемого массива дактилокарт (например,
проверяются в качестве подозреваемых только десять человек), то при
определенных обстоятельствах эксперт может “выйти” с этой информацией на
конкретный искомый отпечаток.

Третья форма идентификации связана с особенностями работы с разного рода
моделями идентифицирующих объектов. При этом в качестве модели могут
выступать как один, так и оба сравниваемых объекта. Методы моделирования
могут быть различными: вербальными, математическими, графическими,
смешанными. Методика создания модели по существу определяет качество
последующих идентификационных исследований. Например, “ручная”
описательная модель папиллярного узора из полуавтоматизированных систем
70-80-х гг. двадцатого столетия была в значительной степени
субъективной, что не позволяло этим системам эффективно работать. В тоже
время математические модели современных автоматизированных
дактилоскопических систем позволяют произвести вы-

26

27

борку из миллионных массивов дактилокарт с минимальным пропуском цели.

Наконец, четвертая форма идентификации (смешанная) она может эффективно
использоваться в тех случаях, когда часть идентификационных признаков
представлена, например, в объективно фиксированном виде, а часть – в
модельной или иной форме. Достаточно типичным примером может служить
идентификация человека по черепу и прижизненным фотографиям. Объективно
фиксированная информация сопоставляется путем видеосовмещения черепа и
прижизненных изображений человека, а дополняется это исследование
вербальной моделью (описанием) элементов внешности, которые не
проявляются в совмещаемых изображениях. Примером смешанной формы
идентификационного исследования в дактилоскопии могут служить случаи,
когда в дополнение к следу (объективная информация) используется
информация вербальная, например о том, что устанавливаемое лицо имеет
заболевание кожи, которое могло отобразиться в следах и отпечатках.

Предложенная нами классификация форм криминалистической идентификации не
исключает использование иных классификаций.

Наиболее полное обобщение всех предложений по поводу классификаций форм
идентификации было сделано Р.С. Белкиным.41 На основе проведенного
анализа он предлагает четыре основных принципа классификации:

1) По правовой природе – процессуальная и непроцессуальная. Такие формы
идентификации характерны для дактилоскопии: процессуальная форма –
идентификация осуществляемая в рамках проведения дактилоскопической
экспертизы, а непроцессуальная – осуществляемая специалистом в области
дактилоскопии при работе с дактилоскопическими учетами. Непроцессуальная
идентификация может послужить основанием для принятия решений в рамках
оперативно-розыскной деятельности, но для реализации идентификационного
вывода по уголовному делу необходимо провести идентификацию в рамках
экспертизы.

2) По субъекту идентификации – оперативная, следственная, судебная,
экспертная. Для дактилоскопии характерна экспертная идентификация в
форме проведения экспертизы. При работе с учетами реализуется
оперативная дактилоскопическая идентификация, однако субъектом ее
является не сам оперативный работник, а уполномоченный им специалист в
области дактилоскопии.

3) По виду идентифицируемых объектов – идентификация вещей (предметов),
живых существ, явлений и процессов.

Дактилоскопическая идентификация по этой классификации относить к
идентификации живых существ. Однако позволим себе не согласиться с Р.С.
Белкиным и предложить выделить в отдельную группу идентификацию
человека, отделив ее от идентификации других живых существ.

4) По характеру отображений, используемых для отождествления,
-идентификация по материально-фиксированным отображениям, по мысленному
образу, по описанию (во всех его видах, в том числе и по кодированному
описанию).

Последняя – прототип предложенной нами основной классификации форм
криминалистической идентификации. Однако между ними существует несколько
различий.

Во-первых, в нашу классификацию включена форма смешанной идентификации,
которая часто встречается на практике и имеет специфику в методике
проведения.

Во-вторых, Р.С. Белкин выделил отдельную классификацию: “по состоянию
отождествляемого объекта – идентификация нерасчлененного целого,
идентификация целого по его частям”. По нашему мнению, для решения
вопроса об идентичности такое классификационное деление не имеет
значения, поскольку практически всеми методиками экспертных исследований
такого рода объектов предусматривается преобразование идентификационной
информации в материально-фиксированное ее отображение и лишь затем
проводиться сравнительное исследование.

В-третьих, обоснованность, воспроизводимость и соответственно надежность
идентификационных выводов при работе с материальными объектами
значительно выше, чем при работе с мысленными образами и моделями.
Поэтому в отличие от Р.С. Белкина нами предложено отделить идентификацию
по материально-фиксированным отображениям от прочих видов, добавив к ним
соответствующие определения: субъективная, модельная, смешанная.

Кроме того, подытоживая обобщение взглядов различных авторов на
классификации форм криминалистической идентификации, Р.С. Белкин писал:
“Ни одна из этих классификаций не является “лучшей” или абсолютной,
исключающей использование других классификаций. Все они носят
функциональный характер и используются в зависимости от того, какая
сторона процесса идентификации классифицируется в данном конкретном
случае”42. Мы не можем полностью согласиться с этим высказыванием. Еще
раз подчеркнем, что основная цещ’?фоцесса идентификации, осуществляемого
в практической правоохранительной деятельности, – это

Белкин Р.С. Курс криминалистики. – М., 1997. Т. 2. С. 280.

г Белкин Р.С. Курс криминалистики. – М., Т. 2. 1997. С. 280.

28

29

однозначная идентификация объекта. Поэтому наиболее значимой для
практики, для доказывания по уголовному делу является та классификация,
которая позволяет дифференцировать различные виды идентификационных
исследований в зависимости от их надежности и соответственно
доказательственной значимости. Для практики, по нашему мнению, наиболее
важно деление идентификационных исследований на объективные (первый вид
идентификации по нашей классификации), субъективные и модельные. Это
позволяет всем участникам процесса адекватно воспринимать’
доказательства по делу, полученные с использованием идентификационных
исследований.

Вообще говоря, мы против использования термина “идентификация” для
оперативного, следственного и иных “узнаваний” предметов с
использованием мысленного образа. Дело в том, что знание
нейрофизиологического процесса запоминания, сохранения и воспроизведения
запомненного позволяет судить о том, сколь ненадежен этот процесс по
своей основе. А психология дает основание говорить еще и о том, что
большое значение на результаты такой идентификации будут оказывать
мотивационные, волевые и некоторые иные качества высшей нервной
деятельности субъекта идентификации.

Подводя итог рассмотрению основных положений теории криминалистической
идентификации применительно к современной дактилоскопии подчеркнем, что
анализ теоретических положений в таком контексте создает условия для
развития, как самой теории, так и основ конкретного направления
экспертных исследований.

§ 2. Криминалистические аспекты морфогенеза гребешковой кожи человека

Строение кожи на ладонных поверхностях кистей рук и подошвенных
поверхностях стоп ног человека отличается от такового на всех иных
участках тела. Особенности обусловлены наличием выраженных гребней
сосочкового слоя, на основе которого формируются папиллярные гребни
эпидермиса. Папиллярные гребни эпидермиса образуют узоры, называемые
папиллярными. На остальной поверхности кожи поверхностный рельеф
представлен разнообразными по форме полями, в основном многоугольной
формы.

Кожа на ладонных поверхностях рук более толстая за счет утолщенного
эпидермиса и наличия валиков и бороздок; совокупная толщина всех слоев
кожи на ладонях человека может достигать 4-5 мм. Функционально такое
устройство кожи позволяет лучше защищать подлежащие слои тканей от
механического и термического повреждений, опасность возникновения
которых постоянно проявляется при контактах рук с разного рода
предметами. При такой повышенной толщине кожи ее тактильная
чувствительность в целом не ниже, чем на других участках кожи тела
человека, а по некоторым показателям даже выше. Это обусловлено тем, что
валики кожи при контакте с поверхностями смещаются, а это отклонение
вершин валиков передается к их основанию, где расположены
соответствующие рецепторы. Кроме того, наличие валиков и бороздок
позволяет лучше удерживать предметы при их захватывании рукой Таким
образом, устройство кожи в виде папиллярных валиков и бороздок повышает
эффективность выполнения сразу нескольких функций рук человека.

Такое строение кожи сложилось в ходе филогенетического развития
человека, то есть в ходе формирования вида Homo sapiens и видов,
предстоящих человеку в эволюционном развитии.

Строение гребешковой кожи рук человека Строение гребешковой кожи
человека целесообразно рассмотреть в двух проекциях. Первая – поперечный
срез кожи, вторая – ее плоскостное отображение.

На поперечном срезе кожи выделяют три слоя: дермальный – в нем находятся
основные морфогенные структуры кожи; эпидермальный – слой ороговевающих
клеток, покрывающий дермальный слой кожи, повторяющий его форму и
предохраняющий дерму от внешнего воздействия; под-кожножировая
клетчатка, содержащая жировую ткань, сосуды, некоторые рецепторы и
железы.

Основным слоем, формирующим структуру кожи, является дермальный. Именно
в нем находятся ростковые клетки кожи, которые воспроизводят все
собственные элементы строения кожи, и вся основная масса внутрикожных
элементов, участвующих в выполнение функций кожи:

31

аналитический аппарат кожи – нервные окончания и соединяющие их нервные
сети; сосудистая сеть, обеспечивающая снабжение кожи; потовые железы.

По мнению большинства ученых, исследовавших гребешковую кожу человека,
“становление папиллярного рельефа кожи в филогенезе и формирование его в
онтогенезе человека осуществляется в общем русле становления и развития
гребешковой кожи как целостного тактильного органа”4 , при этом не
изолированного органа, а периферийного элемента строения нервной
системы. Именно такой подход к исследованию строения гребешковой кожи
дает возможность обоснованно объяснять результаты статистических
дрематоглифических и диагностических дактилоскопических исследований.

Поэтому остановимся подробнее на строении рецепторного и
нервно-проводникового аппарата кожи. В упрощенном виде задача
рецепторного аппарата состоит в том, чтобы преобразовать любое
воздействие на кожу в нервные импульсы, а задача проводников – собрать
эти множественные импульсы в комплексы и отправить в центральную нервную
систему, где они, будучи проанализированными, создадут адекватный образ
фактора, воздействовавшего на кожу ладоней. После обработки информации к
мышцам рук направляются комплексы импульсов, стимулирующих
скоординированное сокращение мышечных волокон и их комплексов, имеющее
целью выполнить необходимое действие. Для выполнения такого рода сложных
функций необходима функциональная и, следовательно, в определенной
степени морфологическая корреляция рецепторного и аналитического нервных
полей.

Взаимосвязь строения с функциями отчетливо прослеживается при изучении
насыщенности нервными окончаниями различных участков гребешковой кожи.
Насыщенность разными рецепторами выше в ногтевых фалангах пальцев в
сравнении со средними и основными, то же характерно и для более
функционально активных пальцев – первого, второго и третьего.
Насыщенность кожи чувствительными окончаниями повышается с увеличением
функциональной нагрузки (например, у людей с приобретенной слепотой).
Свойство живой материи, в том числе и кожи, реагировать на раздражение
включением в работу большего или меньшего количества составляющих
элементов принято называть функциональной мобильностью. Однако, говоря о
возможностях функциональной перестройки кожи, необходимо подчеркнуть,
что полная морфологическая тактильная готовность уже имеется у ребенка к
моменту рождения и, следовательно, рецепторная,

1986, С. 4.

Гусева И.С. Морфогенез и генетика гребешковой кожи человека. – Минск,

аналитическая и исполняющая структуры имеют генетически обусловленную
морфологическую скоординированность. Но ее степень не однозначна по
всему комплексу признаков и их качественному выражению.

Основным объектом исследования в криминалистике, антропологии и медицине
являются плоскостные отображения гребешковой кожи человека – отпечатки
папиллярных узоров. Строение их обычно изучается на отпечатках ладонных
поверхностей кистей рук, полученных с помощью черного красителя на белой
бумаге. Соответственно и описание узоров производится применительно к
таким объектам.

На отпечатке ладони выделяют следующие участки и элементы строения:
фаланги пальцев; область возвышения большого пальца; область возвышения
мизинца; подпальцевая зона; сгибательные (флексор-ные) складки ладони;
межфаланговые складки пальцев; папиллярные узоры концевых фаланг
пальцев.

Представленное деление ладони на участки и элементы строения является
упрощенным. Существуют и более сложные схемы топографии гребешковой кожи
ладоней кистей рук, но в данном случае они не представляют для нас
интереса.

Поскольку основная часть данной работы связана с исследованием
папиллярных узоров концевых фаланг пальцев, рассмотрим подробнее их
обычное строение и общепринятую классификацию.

На ладонной поверхности концевых (ногтевых) фаланг пальцев рук принято
выделять три основных типа узоров: петлевые (частота встречаемости
примерно 65%); завитковые (примерно 30%); дуговые (частота встречаемости
примерно 5%), а также несколько переходных форм узоров, промежуточных
между указанными типами.

Петлевой узор состоит из трех потоков папиллярных линий. Нижний поток
начинается у одного края узора и практически прямо пересекает узор до
противоположного его края. Средний поток папиллярных линий начинается у
одного из краев узора, образует петлю в центре и возвращается к тому же
краю папиллярного узора. Верхний поток, начинаясь у одного из краев,
выгибается вверх к ногтевому краю узора и затем заканчивается на
противоположной стороне узора, опустившись вниз. В петлевом узоре
выделяют центр и дельту. Центр узора – это точка поворота папиллярной
линии, образующей самую внутреннюю петлю среднего потока папиллярных
линий. Дельта – место, в котором сходятся три потока папиллярных линий
нижний верхний и средний.

Завитковый узор также состоит из трех потоков папиллярных линий. Нижний
и верхний потоки папиллярных линий располагаются в узоре аналогично
петлевому узору, а средний поток оказывается полностью замкнутым среди
первых двух (его еще называют внутренним потоком папилляр-

32

33

ных линий). Такое распределение потоков папиллярных линий сопровождается
наличием двух дельт – левой и правой. За центр завиткового узора
принимается точка, расположенная в центральной части внутреннего потока
папиллярных линий, однако ее точное расположение зависит от вида
завиткового узора (например, если завитковый узор – простой круговой, то
центр узора будет находиться в геометрическом центре самого центрального
круга узора).

Дуговой узор в наиболее простом своем варианте строения состоит из двух
потоков папиллярных линий – нижнего и верхнего.

Цетр и дельты папиллярных узоров называют интегральными точками. Они
очень важны при дактилоскопических исследованиях, так как их используют
при классифицировании узоров, а при идентификационном исследовании – в
качестве базовых, исходных точек.

Существует несколько переходных типов папиллярных узоров, которые в
полной мере не могут быть отнесены ни к одному из указанных выше типов,
они находятся как бы между ними: ложно дуговой петлевой; ложно
завитковый дуговой; ложно завитковый петлевой; завитковый узор особой
формы.

Каждый из трех основных типов узоров подразделяется на несколько видов.

Как уже отмечалось, каждый из типов папиллярных узоров имеет разную
частоту встречаемости (петлевые – 65%, завитковые – 30%, дуговые – 5%).
От этих средних показателей отклоняются показатели частоты встречаемости
тех или иных типов узоров на том или ином пальце руки. Так, по данным
В.А. Андриановой, дуговые узоры встречаются:

– на правой руке: на большом пальце – 1,7%; на указательном пальце – 1
8,7%; на среднем пальце – 9,2%; на безымянном пальце – 2,4%; на мизинце
– 1,9%;

– на левой руке: на большом пальце – 4,14%; на указательном пальце –
16,7%; на среднем пальце -10,2%; на безымянном пальце – 3%; на мизинце –
3,5%44.

Отмечается симметрия типов папиллярных узоров соответствующих пальцев
правой и левой руки. Например, одинаковые типы папиллярных узоров
встречаются на больших пальцах левой и правой рук – в 51,3%

Андрианова В.А. Исследование связей папиллярных узоров, расположенных на
одноименных пальцах правой и левой рук // Труды ВНИИОЛ при МООП РСФСР.
1965. N 9. С. 26-36. Она же. Исследование сочетаний папиллярных узоров
на пальцах рук // Труды ВНИИОП МООП СССР. 1967. N 10. С. 45-59.

34

случаев, на указательных пальцах – в 58,8%, на средних пальцах – 75,5%,
на безымянных 56,1%, на мизинцах – 89,2%45.

Естественно, те или иные разновидности основных типов узоров встречаются
реже. Так, например, при исследовании имеющегося у нас материала
установлено, что: ложно завитковый петлевой узор встречается в 0,4%
случаев; ложно-петлевой дуговой в 0,8% случаев; ложно завитковый дуговой
– 0,2%; сложный завитковый однородный 0,1%.

На средних и основных фалангах пальцев рук папиллярные узоры не столь
разнообразны и сложны, как на ногтевых фалангах. Папиллярные линии
пересекают эти фаланги в поперечном направлении с наклоном к одной из
сторон ладони, часть линий носит дугообразную форму.

Детали строения папиллярных узоров. Детали строения папиллярных линий
возникают в процессе внутриутробного формирования кожи рук и гребешковых
узоров на ней. Среди них общепринято выделять следующие (терминология –
по Г.А. Самойлову46, в скобках даны некоторые наиболее употребимые
термины – синонимы): раздвоение папиллярной линии (вилка); слияние
папиллярных линий (вилка); окончание папиллярной линии; начало
папиллярной линии; соединение двух папиллярных линий (мостик); овал
(глазок); фрагмент папиллярной линии; точка; крючок; разрыв папиллярной
линии.

В литературе представлены и другие классификации деталей строения
папиллярных линий. Как правило, они создаются под конкретную задачу
исследования, например для подсчета частот встречаемости признаков,
определения их топографических характеристик и т.п.. Так, в
упоминавшейся книге “Статистическая дактилоскопия” авторы используют
“классификатор особенностей узора”, включающий 44 вида деталей и 9
дополнительных особенностей.

Папиллярные линии не одинаковы по своей ширине, на отдельных участках
они могут быть шире или уже, их края представляются извилистой линией.
Вдоль всей длины папиллярной линии обычно расположены разнообразные по
форме точечные образования (светлые на фоне темных папиллярных линий) –
это поры, представляющие собой устья выводных протоков потовых желез.
Строение краев папиллярных линий, строение, взаиморасположение и форма
пор – индивидуальны.

Общеизвестно, что все детали строения папиллярного узора полностью
восстанавливаются после повреждения в тех случаях, когда повреждение не
затрагивает дермального слоя кожи. При нарушении росткового слоя дермы
возникают повреждения в виде рубцов, в области руб-

Дактилоскопическая экспертиза: Современное состояние и перспективы
развития. С. 268.

Криминалистическая экспертиза. Вып. VI. С. 51.

35

цовых изменении детали строения папиллярного узора не восстанавливаются
в первоначальном виде. Выраженность рубцов зависит от степени и величины
повреждения, а так же от характера протекания процесса заживления.

В отпечатках папиллярных узоров кожи встречаются отображения складок
кожи в виде белых линий разных размеров и разной степени выраженности. В
отличие от указанных выше деталей строения папиллярных линий (окончания,
начала, мостики и т.п.), белые линии изменчивы во времени. В
определенные периоды времени они могут исчезать, а затем появляться
вновь. При этом часто они возникают вновь на том же самом месте и с той
же степенью выраженности, что и раньше.

Таким образом, гребешковая кожа концевых фаланг пальцев рук человека
образует узоры, сочетающие в себе три обязательных уровня признаков: 1)
признаки группового характера (типы, виды и разновидности узоров); 2)
признаки строения папиллярных линий (начала, окончания, глазки и
другие), которые в своей совокупности индивидуализируют устройство
гребешковой кожи конкретного человека; 3) микропризнаки, которые, как и
предыдущие, в совокупности индивидуальны.

Кроме того, в папиллярных узорах встречаются признаки, имеющие случайное
происхождение или непостоянные в своих проявлениях: рубцы, белые линии,
проявления заболеваний и др.

Групповой и индивидуальный характер рассмотренных групп признаков
установлен более чем столетней современной практикой использования
папиллярных узоров и соответствующими научными исследованиями.

Некоторые аспекты филогенеза гребешковой кожи человека. Филогенезом (от
греч. phylon — род, племя и genesis — происхождение, возникновение) в
биологии называют процесс исторического развития мира живых организмов,
как в целом, так и отдельных групп — видов, родов, семейств и т.д.

В антропологии считается, что папиллярный рельеф кожи человека
представляет собой результат филогенеза вида Homo Sapiens и отражает ход
его эволюции с учетом развития предшествующих видов (низших и
человекообразных обезьян). Папиллярный рельеф находится на ладонной
поверхности кистей рук – органе труда, который наряду с мозгом претерпел
наибольшие изменения в ходе эволюционного развития человека.

У видов животных, перешедших на стопохождение, на подошвенных
поверхностях появляются возвышенности – подушечки. Первичная функция
этих подушечек опорная. Эти подушечки принято называть волярны-ми. В
филогенезе на этих подушечках начала развиваться “трущаяся кожа”,
которая была толще остальной кожи этих животных. Это образование

сформировалось с целью защиты подушечек от повреждений. Впоследствии
трущаяся кожа стала приобретать тактильные функции.

В дальнейшем бородавчатые островки кожи на велярных подушечках стали
сливаться в папиллярные гребни. Наиболее заметен это процесс у тех видов
приматов, которым требовалось значительное усиление тактильного
компонента функционального спектра кожи ладоней и стоп. Так, “у низших
обезьян выявляются различные стадии становления кожных гребней: чистые
поля, отдельные островки, фрагментарные и полностью оформленные гребни;
у высших обезьян обнаруживается типичная гребешковая кожа на всей
велярной поверхности пальцев, ладоней и стоп”47.

На основании того, что у большинства полуобезьян папиллярные рисунки
представляют собой совокупность параллельных гребней, продольных
фалангам, предположительно считается, что этот рисунок более древний,
чем остальные папиллярные узоры. Атипичные узоры, отмечаемые примерно у
одного человека из трех миллионов, возможно, являются атавизмом, имеющим
корни именно в этом периоде филогенеза.

У высших обезьян встречаются такие же типы папиллярных узоров концевых
фаланг пальцев, как и у человека. Например, у шимпанзе не только типы,
но распределение узоров по частоте встречаемости такое же, как у
человека: “частота встречаемости дуг— 1,5 % (при вариациях в популяциях
человека от 0 до 16,4 %), частота радиальных петель — 8,8 % (при
вариациях у человека от 0 до 9,7 %), частота ульнарных петель — 20% (у
человека от 18,8 до 72,6 %), частота завитков—49,6% (у человека от 15,1
до 81,1%)”48.

У приматов тактильные функции гребешковой кожи постепенно возрастают,
что отражается в изменении соответствующих структур, формирующих
рефлексогенную тактильную зону. Увеличивается количество нервных
окончаний, совершенствуются имеющиеся нервные рецепторы, появляются
новые структурные образования. Таким образом, филогенетическое
становление гребешковой кожи направлено на развитие ее тактильных
свойств без потери способности механического удержания предметов и с
наименьшими потерями защитных функций. Гребешковое устройство кожи
позволяет увеличить площадь контакта рефлексогенной зоны с поверхностью
удерживаемого предмета, создать сложное многослойное взаиморасположение
разнообразных нервных окончаний и соответствующую этому систему нервных
проводников, отводящих нервные импульсы, и сеть сосудистых капилляров.

Рассматривая развитие гребешковой кожи, необходимо сказать о
параллельном нарастании массы коры головного мозга в зонах формирова-

47 Гусева И.С. Указ. раб. С. 28.

48 Гусева И.С. Указ. раб. С.29.

36

37

ния второй сигнальной системы. Этот процесс идет синхронно со
становлением функциональной асимметрии головного мозга и асимметрии
дер-матоглифических структур левой и правой половин тела. При
исследовании ископаемых гоминид ученые обратили внимание на интенсивное
развитие тех участков долей головного мозга, которые берут на себя
наибольшую функциональную нагрузку при работе с орудиями труда.

Зачатки функциональной асимметрии головного мозга выявляются уже у
высших млекопитающих, развиваются у обезьян и достигают максимума у
человека. Филогенетические зачатки асимметричности мозга получили у
человека выраженное развитие за счет асимметричности целенаправленного
труда.

Поэтому, учитывая филогенетическую вторичность папиллярных узоров к
этому свойству центральной нервной системы и совместное их
совершенствование в филогенезе, можно достоверно утверждать, что
существуют морфо-функциональные основания для корреляционных выводов при
исследовании указанных структур.

По мнению B.C. Ивановой, Л.И. Корнака, Н.С. Матюшенко49 наиболее
выраженно межполушарная асимметрия и функциональная асимметрия верхних
конечностей, особенно их дистальных отделов, отмечается при напряжении
высших психических функций – внимания, воли, мышления. Это необходимо
учитывать при проведении исследований в рамках дактилоскопической
диагностики.

Билатеральные узорные различия у приматов возрастают по мере их близости
к человеку. Так у тонкотелов и мартышек они выражены очень слабо, а у
шимпанзе уже значительно. Направленность асимметрий у шимпанзе такая же,
как у человека: “… дуги и ульнарные петли чаще встречаются на пальцах
левых рук, завитки и радиальные петли – на пальцах правых рук”50. Однако
относительная частота встречаемости асимметрий папиллярных узоров у
человека значительно выше.

Особенности работы с различными орудиями труда, разная степень участия в
трудовых процессах различных пальцев рук отразились на распределении
узоров по пальцам и их изменчивости, а также на степени симметрии по
отдельным пальцам.

У приматов активность пальцев выше на ульнарной (со стороны мизинца)
стороне кисти, у человека же эта активность сместилась на радиальную
сторону кисти. В соответствии с этим изменилось и распределение

49 Иванова B.C., Корнак Л.И., Матюшенко Н.С. и др. Показатели
функциональной асимметрии больших полушарий коры мозга и рук человека в
оценке сдвигов функционального состояния в “континууме” активации //
Функциональная асимметрия и адаптация человека. -М, 1976. С. 48—50.

50Гусева И.С. Указ. раб. С. 34.

38

типов узоров. Так, у шимпанзе дуги чаще встречаются на 4 и 5-м пальцах,
а у человека на 2 и 3-м.

Все особенности строения папиллярных узоров человека и их взаимосвязь со
строением мозга человека закрепились генетически и передаются из
поколения в поколение, а варианты строения папиллярных узоров отражают
генетическое многообразие морфо-функциональных характеристик указанных
структур.

Формирование криминалистически значилшх характеристик папиллярных узоров
в онтогенезе. Онтогенезом (от греч. ontos — сущее и genesis —
происхождение, возникновение) называют индивидуальное развитие
организма, то есть совокупность преобразований, претерпеваемых
организмом от зарождения до конца жизни. Термин предложен немецким
биологом Э. Геккелем в 1866 г.

Онтогенетическое развитие гребневой кожи в изучаемом нами аспекте
целесообразно разделить на два периода. Первый – формирование гребневой
кожи со всеми элементами ее строения, второй – рост и развитие уже
сформировавшейся кожи. Определяющим является первый, так как именно в
этот период происходит реализация генетической информации при активном
влиянии на процесс формирования морфологии факторов эмбриогенеза.

По мнению большинства исследователей, первый из периодов формирования
гребневой кожи продолжается с третьего по шестой месяцы внутриутробного
развития плода51.

Образование гребневой кожи происходит в тесной связи с формированием
всех структур тактильного рецептора в общем русле тканевой и органной
дифференцировки. С шестой по восьмую неделю развития зародыша происходит
дифференцировка пальцев рук. У двухмесячного плода отчетливо выделяются
сосуды глубоких слоев кожи. К этому же времени формируются глубоко
лежащие в коже нервные стволы. Однако врастания нервных окончаний в
верхние слои кожи еще не наблюдается. В два с половиной месяца
наблюдается повышенная активность тех клеточных групп в эпидермисе и
дерме, которые в дальнейшем вырастают в гребневые об-

Гусева И.С. Указ, раб.; Калантаевская К. А. Морфология и физиология кожи
человека. – Киев, 1972; Канаев И. И. Генетика и эмбриология папиллярных
рисунков человеческих пальцев // Природа. 1935. № 4. С. 37—48;
Низимбетова А. Н. Эмбриогенез кожи на различных участках тела человека
// Автореф. дис. … канд. мед. наук. – Алма-Ата, 1959; Bonnevie К. Was
lehrt die embryologie der papillarmuster uber ihre bedeutung als rassen-
und familiencharakter? // Z. ind Abst. und Vererb. 1929. N 2. P.
219—274. Pen-rose L. S., Ohara P. T. The development of the epidermal
ridges // J. Mod. Genet. 1973. N 3. ?• 201—208; Samandari F. Embryonale
bildung der hautleisten im bereich des proximalen handtellers // Z.
Morphol. und Anthropol. 1973. N 2. P. 218—229.

39

разования. При гистологическом исследовании это выглядит как очаговое
увеличение количества клеток. При этом наблюдается упорядочение этих
групп клеток по площади, напоминающее тот или иной тип папиллярного
узора.

Начало гребнеобразования наблюдается у плодов 10-13 недель. В этот
период увеличиваются выросты эпидермального слоя в дерму. Одновременно
зоны дермального слоя клеток, находящиеся между выростами эпидермиса,
формируют дермальные сосочки. Таким образом, одновременно идет
перемежающееся увеличение толщины дермального и эпидермального слоев во
встречном направлении, что и формирует валики и бороздки. При этом
отмечается система в их росте, возникает фигура, характерная для того
или иного типа и вида узора. Разрастающиеся группы клеток, образующие
валики, постепенно начинают соединяться между собой. Уже
сформировавшийся участок гребня прирастает в длину соседними группами
клеток. В зоне названных групп находятся закладки выводных протоков
потовых желез.

При изучении формирования гребневой кожи удалось установить, что
папиллярный рисунок начинает формироваться параллельно с центрального
фрагмента и боковых зон. В тех же участках, где сходятся формирующиеся
группы гребней, возникают дельты. Их образование происходит в последнюю
очередь. По данным И.С. Гусевой, полностью сформировавшийся рисунок
папиллярного узора с дельтой был обнаружен у плода 22-24 недельного
развития.

Формирование типа и вида папиллярного узора обусловлено “генетическим
планом” развития гребешковой кожи. Образование же деталей строения
папиллярных линий (минуций) происходит случайным образом. Например, если
растущие параллельно друг другу валики попадают в одну и ту же группу
размножающихся клеток, то образуется слияние папиллярных линий. Если для
растущего между двумя другими гребнями валика нет впереди зоны активного
роста клеток, то его движение останавливается -образуется окончание
папиллярной линии. Следуя такому представлению об образовании деталей
строения папиллярных линий, можно понять, почему сложные детали строения
папиллярных линий (глазки, мостики и им подобные) встречаются намного
реже, чем простые. Вероятнее всего, для их формирования необходимо
распространение валика по более сложному “маршруту”, а это противоречит
биологическим законам, по которым при равной эффективности закрепляется
более простой вариант строения ткани. При этом необходимо отметить, что
появление большего количества простых, часто встречающихся деталей
строения папиллярных линий (начала, окончания, слияния, разветвления) в
области дельт объясняется чисто “цитолого-геометрическими” проблемами,
т. е. тем, что очень сложно

40

последовательно соединить все центры активного роста клеток при
значительном расхождении направлений развития гребней. Сходные проблемы
возникают и в центрах сложных узоров, где тоже формируется повышенное
количество деталей.

На основании изучения процесса образования деталей строения папиллярных
линий (минуций) в период формирования гребневого рисунка можно сделать
следующие выводы, важные для криминалистического исследования
папиллярных узоров: 1) само возникновение тех или иных деталей – процесс
генетически не обусловленный, они возникают случайно при формировании
гребней, случайным образом определяется и место их возникновения; 2)
повышение количества деталей в области интегральных точек обусловлено
сложностями формирования рисунков в этих зонах; 3) в папиллярных
рисунках выше частота встречаемости “простых” деталей (начала и
окончания, слияния и разветвления), так как такие варианты развития
строения гребней более естественны для логики развития морфологии
папиллярных узоров; 4) теоретически не исключается генетическая
предрасположенность к количественному и качественному составу деталей
строения папиллярных линий. Эти выводы подводят естественнонаучное
обоснование под существующую практику использования деталей строения
папиллярных линий для отождествления узоров гребневой кожи. И являются
основанием для объяснения корреляционных зависимостей при
диагностическом исследовании деталей этих узоров.

Формирование строения краев валиков и положения пор в проекции валиков
зависит от интенсивности развития активных групп клеток, формирующих
валик. Естественно, что активность клеток не может быть одинаковой на
всех участках ткани, следовательно. В результате чего выраженность
валика будет неодинаковой на разных участках. Следовательно признаки,
которые в дактилоскопии называются признаками строения краев папиллярных
линий, их распределение по длине линий, а также расположение пор в
проекции папиллярной линии, возникают случайным образом в процессе
эмбриогенеза.

После того как папиллярный рисунок полностью сформировался, начинается
его рост и окончательное становление тактильного аппарата. В частности,
закладываются и развиваются нервные окончания. К моменту рождения
ребенка его гребешковая кожа и ее рецепторная составляющая полностью
готовы к функционированию.

Итак, в процессе эмбрионального развития индивидуума выделяются три
этапа, оказывающих влияние на строение его папиллярных узоров.

Первый этап – подготовка кожи к процессу формирования, в ходе которого
складываются условия для активации генетической программы по

41

формированию гребешковой кожи. Он длится с 8-й по 10-ю неделю развития
плода.

Второй этап продолжается с 10-й по 22-24-ю неделю развития плода. В ходе
этого этапа по генетическому плану формируются типы и виды папиллярных
узоров, случайным образом возникают детали строения папиллярных линий и
их местоположение. Случайно складываются детали строения краев линий,
положение и выраженность пор.

Третий этап – созревание гребешковой кожи как многофункционального
органа, и в первую очередь как тактильного. В этот период папиллярный
узор уже не изменяется ни на уровне типов и видов, ни на уровне деталей
строения папиллярных линий. Этот этап продолжается от 22-24-х недель
развития плода до рождения ребенка.

После рождения ребенка в процессе жизни человека папиллярные узоры
претерпевают изменения связанные с воздействием на них внешних (разного
рода травмы) и внутренних (старение и заболевания) факторов. Этот период
можно рассматривать как четвертый этап в развитии и старении папиллярных
узоров – в дополнение к трем, имеющим место в эмбриогенезе.

Если для процесса дактилоскопической идентификации большое значение
имеет случайность или закономерность происхождения тех или иных групп
признаков папиллярных узоров, то в дактилоскопической диагностике
свойств человека большое значение имеет степень филогенетической,
онтогенетической или генетической обусловленности тех или иных групп
признаков. Только в том случае, если признаки строения папиллярных
узоров и изучаемые во взаимосвязи с ними свойства человека каким-либо
образом связаны между собой (например, генетически, функционально,
общностью происхождения из одной зародышевой ткани или иным способом),
можно выдвинуть научно обоснованное предположение о происхождении
статистически выявленной зависимости и тем самым перевести наблюдение в
разряд научного (хотя бы гипотетического) знания.

Исследование папиллярных узоров человека близнецовым методом. Одним из
методов, позволяющих исследовать генетическую обусловленность
взаимосвязи папиллярных узоров и других свойств человека, является
близнецовый метод.

Этот метод использовался и используется для решения многих вопросов в
генетике. Первым в 1875 г. идею о возможностях использования
близнецового метода на современном этапе развития биологической науки
высказал Ф. Гальтон (F. Gallon)52, убежденный сторонник ведущей роли

наследственности среди всех факторов, оказывающих влияние на жизнь
человека. Сущность метода базируется на стопроцентном генотипическом
сходстве пары однояйцовых близнецов и возможности их сравнения с
раз-нояйцовыми близнецами, родственными и не родственными парами людей.
При этом разнояйцовые близнецы и иные родственные пары имеют некоторое
сходство генотипов, а посторонние пары в этом плане абсолютно различны.

Близнецами принято называть детей одной матери, появившихся на свет за
одни роды. Выделяют две категории близнецов, различающихся по способу
возникновения: однояйцовые близнецы (ОБ) и разнояйцовые или двуяйцовые
близнецы (РБ). Первые возникают из одного яйца оплодотворенного одним
сперматозоидом, вторые из двух яиц, оплодотворенных разными
сперматозоидами. Однояйцовые близнецы имеют полностью идентичный
генотип, являются естественным клоном. Разнояйцовые близнецы по генотипу
напоминают простых братьев и сестер, однако в среднем имеют большее
сходство в биохимических, психологических и некоторых других
показателях, так как процесс их внутриутробного развития протекает
совместно. Однояйцовые близнецы ввиду их происхождения всегда одного
пола, разнояйцовые могут быть и однополыми, и разнополыми.

Встречаются в природе и так называемые “соединенные близнецы”, которых
еще называют “двойные образования”, “сросшиеся близнецы” и другими
терминами. Это могут быть как не разошедшиеся однояйцовые, так и
соединившиеся в ходе внутриутробного развития разнояйцовые зародыши.

Для человека нормой является рождение одного ребенка, рождение двух и
более детей представляет собой исключение с частотой встречаемости около
1%. Среди всех родившихся близнецов число однояйцовых составляет от 21
до 33,4%53.

Папиллярные узоры близнецов хорошо изучены антропологами. Этими
исследованиями занимались В.В. Бунак, М.В. Волоцкой, Н. Cummins и Ch.
Midlo, H. Newman, L. Herrman и др. С помощью исследования папиллярных
узоров ученые пытались решить вопрос об однояйцовом или разнояйцевом
происхождении близнецов. В настоящее время этот вопрос решается с
помощью прямого генетического анализа.

Ставя перед собой задачу рассмотреть возможности исследования
папиллярных узоров близнецов применительно к проблемам современной
дактилоскопии, мы в первую очередь считаем необходимым решить такие
теоретические вопросы, как степень генетической обусловленности
элементов строения папиллярных узоров, генетические предпосылки корре-

52 Gallon F. The history of twins as a criterion of the relative powers
of nature and nurture//;. Anthrop. Inst. 1875. 5. P. 391-400.

53 Здесь и в дальнейшем большинство данных приводятся по: ИМ. Канаве.
Близнецы. Очерки по вопросам многоплодия. – М.-Л.: Изд-во Академии наук
СССР, 1959.

42

43

ляции признаков дерматоглифики и иных нормальных и патологических
морфо-функциональных характеристик человека и др. Основой для их решения
послужили результаты исследований по морфологии и физиологии близнецов,
обобщенные в указанной выше работе И.И. Канаева и некоторых других
публикациях.

На первом этапе были проанализированы материалы, характеризующие степень
сходства папиллярных узоров у однояйцовых близнецов в сравнении с
разнояйцевыми и не родственными парами людей. Основные сравнения
проводились по следующим характеристикам: тип узора (завит-ковый,
петлевой, дуговой); гребневой счет; дельтовый индекс (количественные
характеристики дельт); наличие узоров на тенарах и гипотенарах.

В работе М.В. Волоцкого описаны результаты сравнения внутрипар-ной
разности по числу дельт между ОБ и РБ (всего были обследованы 450 пар
близнецов). Выявилось значительное большее сходство ОБ в сравнении с РБ.
У однояйцовых близнецов не наблюдалось разницы более чем в 4 дельты, а
более половины пар имели разницу менее чем в 2 дельты, в то время как у
разнояйцевых близнецов разница могла достигать 10 дельт и более, а
половина из них имела разницу не менее 4 дельт. Таким образом, анализ
данных М.В. Волоцкого показал, что различия по типам узоров (именно они
характеризуются количеством дельт) были у разнояйцевых близнецов более
чем в два раза выраженнее чем у однояйцовых54.

Еще более выраженная разница была выявлена Н. Newman в гребневых счетах.
Более чем у 80% пар ОБ разница в гребневом счете не превышала 10 единиц,
тогда как более половины РБ имели разницу в 20 единиц и более55.

Для выявления разницы между типами и видами узоров у близнецов некоторые
авторы применили простую, но наглядную методику. Каждый из типов и
основных видов узоров обозначался цифрой от 0 до 10-20 (у каждого
исследователя no-разному). Цифры по десяти пальцам суммировались у
каждого из обследуемых и сравнивались. В результате были получены
следующие данные (G. Wendt, 1955): у ОБ разность в типах и видах
папиллярных узоров не превышала 5 единиц измерения, а у 19% из них
вообще была равна нулю; у РБ разность от 5 до 33 единиц была отмечена у
95% пар, а не имели различий лишь 5% из них56.

Полоцкой М.В. К вопросу о генетике папиллярных узоров // Труды
медико-биологического института. 1936. № 4. С. 404-439.; Он же.
Близнецовый метод и проблема изменчивости генов // Антропологический
журнал. 1937. № 2. С. 3-26. 55 Newman H. The finger prints of twins //
J. Genet. 1930. № 23. P. 415-446.

Wendt G. Der individuelle musterwert der fingerleisten und seine
vererbung // Acta gen. med. gemellolog. 1955. № 4. P. 330-337.

Интересные данные были получены Дж. В. Мак-Артуром (J.W. McArthur). Им
сравнивались папиллярные узоры однояйцовых и разнояй-цовых близнецов,
братьев и сестер не близнецов, супружеских пар, пар случайных людей. В
табл. № 1 представлены средние показатели разницы между измерениями
гомологичных рук указанных пар людей.

Таблица № 1

Сравнение некоторых характеристик папиллярных узоров у близнецов и
разных пар людей.

Сравниваемые группы Характеристики узора

Гребневой счет Типы узоров

Однояйцовые близнецы (ОБ) 5,88 1,88

Разнояйцевые близнецы (РБ) 22,94 4,38

Братья – сестры не близнецы 22,52 4,77

Супружеские пары – 26,30 5,01

Случайные пары 28,61 5,60

Эти данные наглядно показывают, что средняя разница гребневых счетов у
случайных пар людей достигает 28,61 единицы, тогда как у однояйцовых
близнецов она равна 5,88. Остальные группы исследованных приближаются к
результатам случайных пар. Та же картина наблюдается при оценке различий
типов папиллярных узоров57.

Результаты приведенных выше исследований дают основание сделать вывод о
высокой генетической обусловленности изученных характеристик папиллярных
узоров – гребневого счета и типажа папиллярных узоров на концевых
фалангах пальцев.

Нами проведено исследование аналогичных участков отпечатков папиллярных
узоров нескольких пар однояйцовых близнецов с целью обнаружения сходства
между ними, а возможно, и идентичности. При этом сравнительному анализу
последовательно подвергались участки с все меньшим и с меньшим
количеством признаков строения папиллярных линий. Проведенные несколько
десятков сравнений, позволили обнаружить идентичные по деталям участки
только в том случае, если этих деталей

57 McArthur J.W. Diagnosis of the dionne quintupletsas a munozygolic set
// J. Herod. 1938. № 29. P. 323—329; Iden. Reliability of
dermatologlyphics in twin diagnosis // Hum. Bio]. 1938. № 10. P. 12—35.

44

45

было не более трех, да и то только в зоне дельт. Не обнаружено сходство:
формы, расположения и других характеристик строения краев папиллярных
линий и пор.

Таким образом, анализ признаков строения папиллярных узоров у
однояйцовых близнецов в сравнении с разнояйцевыми и случайными парами
людей показал, что в папиллярных узорах концевых фаланг пальцев рук
генетически обусловлено строение следующих элементов: тип узора, вид
узора, распределение типов и видов по пальцам, гребневой счет. Некоторые
различия в проявлении этих признаков у однояйцовых близнецов
наблюдаются, что, возможно, свидетельствует об эмбриональном влиянии на
процесс формирования этих признаков. Однако проявление различий на этом
уровне незначительны по сравнению со степенью сходства.

Какого либо сходства по наличию и взаиморасположению признаков строения
папиллярных линий, включая микропризнаки, не наблюдается. Это
свидетельствует о возникновении таких признаков у каждого человека
индивидуально, что делает их полное повторение у двух разных людей
невозможным, а идентификационное использование – абсолютно обоснованным.

§ 3. “Стандарт” установления тождества в дактилоскопической
идентификации

При решении вопроса о тождестве объектов при производстве экспертиз
главным является вопрос о количестве признаков, достаточных для того,
чтобы сделать вывод о тождестве, естественно с учетом качества
последних.

Впервые в истории криминалистики попытки разрешения указанной проблемы
были предприняты в антропометрии в 60-х гг. 19 в. В начале 80-х гг. А.
Бертильон предложил производить и заносить в карточку 11 измерений,
считая, что этого достаточно для решения вопроса об установлении
личности конкретного человека. Другие криминалисты для однозначной
антропометрической идентификации человека предлагали значительно большее
количество измерений, некоторые – до 60.

В самых первых криминалистических исследованиях папиллярных узоров
исследователи и практики также столкнулись с проблемой количественной
оценки тождества, но особенно остро она дала о себе знать после
накопления некоторого опыта практического использования
дактилоскопической идентификации, которое породило большое количество
противников этого метода. Дактилоскопическая практика потребовала от
науки количественного обоснования тождества.

Разные ученые предпринимали попытки рассчитать число элементов строения
папиллярных линий, достаточное для однозначного положительного
идентификационного вывода. Остановимся здесь лишь на наиболее известном
исследовании, фактически оказавшем самое большое влияние на формирование
критериев тождества, используемых до настоящего времени. Этот
количественный критерий дактилоскопической идентификации был рассчитан
французским криминалистом В. Бальтазаром (V. Balthazard), который сейчас
принято называть дактилоскопическим стандартом.

Суть предположения В. Бальтазара состояла в том, что при сравнении двух
папиллярных узоров должно совпадать такое количество деталей строения
папиллярных линий, которое позволяет выделить только одного человека из
всех проживающих на Земле. В результате расчетов было установлено, что
для этого необходимо 17 деталей (в то время на Земле проживало примерно
2 млрд. человек). По мнению В. Бальтазара, в реально это число могло
быть меньшим, так как расследование ограничивалось конкретной
территорией. Поэтому он предложил принять за основу положительной
дактилоскопической идентификации совпадение 12-ти признаков
(естественно, при отсутствии несовпадений)58.

58 Balthazard V. De I’identification par les empreintes digitales //
Comptes rendus des seances de 1’Academic des Sciences. 1911. 152. P.
1862-1864.

47

За время развития дактилоскопии у стандарта в 12 признаков было и есть
большое число, как сторонников, так и противников. Однако в значительной
части стран мира он используется и сейчас. В некоторых странах, например
в Англии, принято использовать для положительного идентификационного
вывода 16 признаков. Более высокой “планки” практически не встречается.

Законодательное установление и использование такого стандарта в Англии
связано с любопытными событиями начала двадцатого века. Вот как они
описаны в книге “Статистическая дактилоскопия”:

“Хорошо известен вклад, который внес А. Бертильон в развитие научной
криминалистики. Но так же хорошо известно его негативное отношение к
дактилоскопии, которая остановила триумфальное шествие по миру
“бертильоновской” антропометрической системы регистрации преступников. В
результате Бертильон, желая дискредитировать дактилоскопию, прибегает к
грубой фальсификации и публикует два специально подобранных папиллярных
узора разных людей, вырезав из них различия и отметив 16 сомнительных
совпадений (сам по себе прием следует признать антинаучным) в попытке
доказать, что дактилоскопическая идентификация основывается не столько
на совпадениях деталей, сколько на отсутствии различий. Значит, сколько
бы совпадений не было отмечено экспертом, отождествление по папиллярным
узорам невозможно. Эти снимки в 1924 году случайно попадают английским
криминалистам. И хотя последующие публикации доказывают, что Бертильон
не увидел явные различия в подобранных им узорах, а сами снимки
содержали дорисовки, это число 16 положено в основу английского
национального стандарта дактилоскопической идентификации. Такой способ
установления национального стандарта вряд ли можно считать научным”59.

Из зарубежных авторов наиболее серьезные исследования проведены в этом
плане И. Эветом и Р. Вильямсом (I.W. Evett, R.L. Williams). В своем
докладе на всемирном симпозиуме по дактилоскопии в Академии полиции
Израиля в 1995 г. они изложили обоснованное мнение по поводу
дактилоскопического стандарта в 16 точек, это вызвало заинтересованную
дискуссию присутствующих специалистов. Обсуждение закончилось тем, что
двадцать восемь ведущих специалистов из одиннадцати стран приняли
совместное заявление, в котором была выражена их личная позиция (а не
позиция ведомств, в которых они работают, или их стран),
сформулированная следующим образом: “Не существует научных обоснований
для установления заранее определенного минимального количества деталей
строе-

ния папиллярных линий, которое должны содержать два сравниваемых
отображения папиллярных узоров в случае принятия положительного
идентификационного решения”.

Текст оригинала заявления на английском языке следующий: “No scientific
basis exists for requiring that a pre-determined minimum number of
friction ridge features must be present in two impressions in order to
establish a positive identification”60.

Позволим себе лишь частично согласиться с представленным выше мнением,
да и большинство исследователей в нашей стране, судя по публикациям, не
поддерживают его целиком.

Конечно, не может существовать чисто количественного критерия
идентичности как в дактилоскопии, так И в других идентификационных
криминалистических, судебно-медицинских и иных исследованиях.
Устанавливая тождество, необходимо обязательно учитывать и качественные
критерии. “Стандартом дактилоскопической идентификации должно быть не
число деталей, а объем информации, который содержится в папиллярном
следе”61.

Поэтому, прежде чем начать рассуждения о дактилоскопическом
идентификационном стандарте, рассмотрим все количественные и
качественные характеристики, заключенные в папиллярном узоре концевых
фаланг пальцев, в таком виде, в каком их изучают эксперты, производящие
идентификационные дактилоскопические исследования.

Все признаки, заключенные в папиллярных узорах концевых фаланг пальцев,
можно разделить на три большие группы. Эти деление основывается сразу на
нескольких классифицирующих признаках, хотя это и не совсем корректно с
точки зрения теории классификации. Однако мы предлагаем именно такое
деление признаков потому, что оно имеет устоявшиеся практические основы,
т.е. доказано более чем столетним практическим использованием.
Выделяются: общие, частные и микро признаки.

Общие признаки:

1. Тип узора. В самом простом варианте классификации узоры делятся на
три типа: петлевой, завитковый и дуговой.

2. Вид узора. В большинстве классификаций выделяются виды узоров,
например, дуговые делятся на простые, шатровые и с неопределенным
строением центра. Однако мы для удобства возьмем классификацию,
используемую в информационных центрах органов внутренних дел для вы-

59 Статистическая дактилоскопия: Методические проблемы / Под ред. Л.Г.
Эд-жубова. М. 1999. С. 28.

60 Fingerprint identification breakout meeting “Ne’urim declaration” //
Proceedings of the international Symposium on fingerprint detection and
identification. – Ne’urim, Israel. 1995. P. 21.

61 Статистическая дактилоскопия: Методические проблемы / Под ред. Л.Г.
Эд-жубова. М., 1999, С. 24.

48

49

ведения формулы дополнительной классификации. В ней узоры обозначаются
цифрами: дуговые – 1; радиальные петли – 2; ульнарные петли с гребневым
счетом до девяти – 3; ульнарные петли с гребневым счетом от десяти до
тринадцати – 4, ульнарные петли с гребневым счетом от четырнадцати до
шестнадцати – 5, ульнарные петли с гребневым счетом семнадцать и более –
6, завитковые узоры с внутренним расположением рукава левой дельты – 7,
завитковые узоры со средним расположение рукава левой дельты – 8,
завитковые узоры с внешним расположением рукава левой дельты – 9.

Выделение именно таких разновидностей папиллярных узоров удобно тем, что
для научных статистических исследований можно использовать массивы
дактилокарт информационных центров системы МВД.

3. Характеристики папиллярного узора: кривизна потоков папиллярных
линий; расширение, сужение или параллельность потоков папиллярных линий,
плотность потоков; некоторые другие.

Частные признаки – детали строения папиллярного узора: начала и
окончания линий, слияния и разветвления, глазки, крючки и им подобные.
Разные авторы выделяют разное количество деталей строения папиллярных
линий.

Микропризнаки – детали строения краев папиллярных линий и разнообразные
характеристики пор.

Представленные три группы признаков имеют принципиальные различия. Общие
признаки даже все вместе не могут обычно составить совокупности,
достаточной для отождествления сравниваемых узоров, но позволяют легко
разделить все узоры на группы. Частные признаки при определенных
количественных и качественных показателях составляют идентификационную
совокупность, что позволяет в практической работе экспертов перейти от
установления групповой принадлежности конкретного узора к его
отождествлению. Микропризнаки, имеющие высокую индивидуальность (не
меньшую, чем признаки второй группы), практически не могут быть
использованы для отбора единичного узора из труппы однотипных. По ним
очень сложно локализовать участок узора. К тому же они не всегда четко
отображаются в следах и отпечатках, что затрудняет работу с ними.

Таким образом, общие признаки самостоятельно не могут составить основу
для отождествления узоров, но являются незаменимыми для разделения
узоров на группы. Частные признаки не пригодны для ручной групповой
классификации папиллярных узоров, но позволяют осуществить
отождествление узоров. Микропризнаки, хотя и носят индивидуальный
характер, могут быть использованы для отождествления только в
совокупности, в дополнение к общим и частным признакам.

В практической деятельности и научных исследованиях выделяется четвертая
группа – не постоянно встречающихся признаков. Они могут быть разными:
врожденные нарушения (например, дисплазии); рубцовые изменения узора;
заболевания кожи. При рассмотрении идентификационного стандарта эта
группа признаков нами не анализируется.

Представленная описательная модель дает достаточно полное представление
о системе идентификационной информации, заключенной в папиллярном узоре.

Наличие тех или иных общих и частных признаков в папиллярном узоре – это
лишь частичная информация о нем. Общеизвестно, что индивидуальность
узора определяется не только количеством и качеством признаков, но и
частотой их встречаемости. Это важнейший компонент идентификационного
комплекса информации.

Частота встречаемости общих и частных признаков папиллярного узора была
и остается предметом пристального научного внимания многих
исследователей у нас в стране и за рубежом. В частности, в России одним
из первых такие исследования провел П.С. Семеновский, создавая систему
дактилоскопической регистрации62. Статистическое исследование
распределения и частоты встречаемости, общих и частных признаков в
папиллярных узорах отражены работах Г.Л. Грановского63. В дальнейшем
такого рода исследования проводились А.Я. Палиашвили, П.Г. Орловым, А.А.
Гусевым, В.А. Андриановой, А.А. Фокиной, Л.Г. Эджубовым, Б.С.
Брудов-ским, В.П. Сычем, В.Е. Корноуховым, Ю.Ю. Ярославом, А.И.
Хвылей-Олинтером и др64. К.Г. Балаяном65 изучались
вероятностно-статистические характеристики микропризнаков папиллярных
узоров.

62 Семеновский П.С. Дактилоскопия как метод регистрации. – М.: Изд-во
“Розыск республики”, 1923; Он же. Распределение главных типов
тактильных узоров на пальцах рук человека // Русский антропологический
журнал. – М., 1927. Т.16. Вып.1-2. С. 7-26.

63 Грановский Г.Л. Классификация и оценка частных признаков папиллярных
узоров // Тезисы докладов на совещаниии по вопросам
криминалистической экспертизы. -М., 1954. С. 40-42.; Он
же. О частоте встречаемости и идентификационной
значимости признаков папиллярных узоров // Актуальные вопросы
судебной медицины и криминалистики: Труды Ленинградского ГИДУВа. – Л.,
1966. Вып. 49., С. 174-175.; Он же. О частоте встречаемости родовых и
видовых признаков папиллярных узоров пальцев рук // Материалы научных
заседаний (1-е и 2-е полугодия 1963 г.) ХНМО. – Киев, 1966. С. 447-448.

64 Палиашвили А.Я. К вопросу о статистическом методе
определения идентификационной ценности деталей папиллярных узоров в
дактилоскопической экспертизе // Вопросы криминалистики. – М.:
Юридическая литература. 1963. №8-9. С. 201-207.; Он же
Идентификационное значение деталей папиллярных узоров в
дактилоскопической экспертизе // Вопросы судебной экспертизы.
– Л.: ЛГУ, Ленинградская НИЛСЭ, 1960. С. 42-44; Орлов П.Г.
Статистический метод оценки

50

51

Проблемы статистической дактилоскопии нашли свое отражение в работах
ряда зарубежных исследователей: В. Santamaria, С. Kingston, S.

идентификационных признаков в дактилоскопической экспертизе //
Применение теории вероятностей и математической статистики в судебной
экспертизе. – М., 1964. С. 28-35; Гусев А.А. Идентификационное значение
типа и разновидностей папиллярных узоров // Практика криминалистической
экспертизы. Сб. 1-2. – М.: Госюриздат, 1961. С. 198-204; Андрианова В.А.
Исследование связей папиллярных узоров, расположенных на одноименных
пальцах правой и левой рук // Труды ВНИИОП. 1965. № 9. С. 26-36.; Она
же. Исследование сочетаний папиллярных узоров на пальцах рук // Труды
ВНИИОП. 1967. N 10. С. 45-59; Фокина А.А. Идентификация личности по
следам папиллярных узоров рук с применением вероятностно-статистических
методов исследования. Автореф. дис. ..канд. юрид. наук. – Киев, 1970;
Она же. К вопросу о системе идентификационных признаков папиллярных
узоров рук человека // Криминалистика и судебная экспертиза. – Киев,
1971. Вып. 8. С. 216-219.; Она же. Методика применения количественных
характеристик признаков папиллярных узоров в дактилоскопической
экспертизе // Криминалистика и судебная экспертиза. – Киев, 1977. Вып.
15. С. 93-98; Эджубов Л.Г. Структурный анализ папиллярного узора и пути
определения объема дактилоскопической информации // Проблемы правовой
кибернетики (материалы симпозиума). – М., 1968. С. 220-224.; Он же.
Разработка критериев дактилоскопического тождества и компьютеризация
дактилоскопической экспертизы // Научные сообщения на теоретическом
семинаре – криминалистических чтениях. – М., 1994. Вып. 1. С. 1-10.;
Эджубов Л.Г., Брудовский Б.С. Количественный метод определения
пригодности следов папиллярных узоров для идентификации
(экспресс-информация). – М.: ВНИИСЭ, 1974; Эджубов Л.Г., Брудовский Б.С.
О критерии дактилоскопического тождества // Правовая кибернетика. – М.:
Наука. 1973. С. 219-237.; Эджубов Л.Г., Брудовский Б.С. Количественный
метод определения пригодности папиллярных следов для идентификации //
Применение ЭВМ в судебно-экспертных исследованиях и поиск правовой
информации. – М.: ВНИИСЭ, 1975. С. 121-143; Сыч В.П. О математической
модели тождества в дактилоскопической экспертизе // Вопросы
криминалистики и судебной экспертизы. – Минск: Белорусский НИИСЭ, 1976.
Вып. 3. С. 141-154.; Он же. К вопросу о математической модели
папиллярного узора // Вопросы криминалистики и судебной экспертизы. –
Минск: НИИСЭ, 1978, Вып. IV. С. 135-149; Корноухое В.Е. Комплексное
судебно-экспертное исследование свойств человека. Красноярск: КРУ, 1982;
Дактилоскопическая экспертиза: современное состояние и перспективы
развития. – Красноярск: КГУ, 1990; Ярослав Ю.Ю. К вопросу об
установлении пригодности следов папиллярных узоров для идентификации //
Криминалистика и судебная экспертиза. – Киев, 1989. Вып. 38. С. 69-73;
Хвыля-Олинтер А.И. Математическая модель дактилоскопического изображения
// Информационный бюллетень. – М., 1990. Вып. 11. С. 29-49.

65 Балаян К.Г. О вероятностно-статистической оценке идентификационной
значимости микропризнаков папиллярных узоров // Проблемы информационного
и математического обеспечения экспертных исследований в целях решения
задач судебной экспертизы. – М., 1983. С. 36-38.

Gupta, J. Osterburg (с соавторами), D. Stoney (с соавтором), С. Champod
and A. Margot и др66.

Не останавливаясь на содержании перечисленных работ, обобщим изложенные
в них результаты исследований применительно к оценке идентификационной
значимости папиллярных узоров в целом и их отдельных составляющих.

Обязательной и ведущей составляющей, по мнению всех авторов, является
количество признаков, выявляемых в сравниваемых папиллярных узорах.
Естественно, чем больше признаков выделяется экспертом, тем надежнее
идентификационный вывод. В экспертной практике количественная
признаковая характеристика отождествляемых папиллярных узоров у нас в
стране и зарубежом является, как правило, основной, а иногда и
единственной при формировании и обосновании идентификационного вывода.

Вторая по значению характеристика – это морфология деталей строения
папиллярных линий. На практике опытные эксперты обязательно оценивают
строение обнаруживаемых признаков. Одно дело, если в следах обнаружены
только начала и окончания линий, другое, когда среди анализируемых
деталей есть глазки, мостики и им подобные детали. Морфологическое
разнообразие признаков, появление среди них редких вариантов “усиливают”
идентификационную значимость их совокупности.

Третьей составляющей является частота встречаемости изучаемых
морфологических признаков. Разброс частот встречаемости отдельных
признаков значителен, поэтому их идентификационное значение различно.

66 Santamaria В. Une nouvelle methode devaluation des points
caracteristiques des cretes papillaires//Assemblee generate de la
commission intemationale de police criminelle. -Oslo. 1953; Kingston C.
Probabilistic Analysis of Partial Fingerprint Patterns: D. Crim.
Dissertation, Berkeley: University of California, 1964; Gupta S. Etude
statistique des caracteristiques papillaires. Revue Internationale de
Police Criminelle. 1968. 5. P. 130-134; Osterburg J., Parthasarathy Т.,
Raghavan T. and Sclove S. Development of a Mathematical Formula for the
Calculation of Fingerprint Probabilities Based on Individual
Characteristics//Journal of the American Statistical Association. 1977.
72. P. 772-778; Stoney D., Thornton J. Critical Analysis of Quantitative
Fingerprint Individuality Models // Journal of Forensic Sciences. 1986.
31. P. 1187-1216.; Stoney D. A Quantitative Assessment of Fingerprint
Individuality: PhD Dissertation. – Berkeley: University of California,
1985; Champod C. Locard, Numerical Standards and “Probable”
Identification // Journal of Forensic Identification. 1995. 45 (2). P.
132-159; Iden. Reconnaissance automatique et analyse statistique des
minuties sur les empreintes digitales. These de doctoral. – Lausanne:
Universite de Lausanne; Institut de Police Scienti-fique et de
Criminologie. 1995; Champod C., Margot A.. Computer assisted analysis of
minutiae occurrences on fingerprints// Proceedings of the international
Symposium on fingerprint detection and identifi?????????????????????????

Например, по данным Г.Л. Грановского67, частота встречаемости начал и
окончаний папиллярных линий составляет 40,9%, а глазков – 2,3%. Конечно
же, значение этих признаков в идентификационной совокупности будет
различным. Некоторые из исследователей определили разную частоту
встречаемости одних и тех же признаков в разных зонах папиллярного узора
и предлагают учитывать этот фактор.

Еще одной из составляющих является топография деталей строения
папиллярных линий, т.е. их расположение на изучаемой площади
папиллярного узора. В понятие топографии входят взаиморасположение
деталей, определяемое гребневым счетом, и угловые отношения изучаемых
точек, а также расположение деталей узора относительно центра и дельты,
называемых интегральными точками.

Рассматривая топографию следов, и в частности взаиморасположение точек,
многие из исследователей обращают внимание на то, что наличие или
отсутствие в следе папиллярных линий, не имеющих деталей строения
(“пустых”), также имеет определенное значение. Присутствие такого рода
отличий в сравниваемых узорах исключает тождество, а в случае
положительного вывода – дает дополнительные основания для него.

Таким образом, “пустые” папиллярные линии также влияют на
идентификационную ценность фрагмента папиллярного узора. Наиболее
обосновано и конкретно эта позиция представлена в приводившейся ранее
работе “Статистическая дактилоскопия”. Ее авторы приводят конкретные
цифры, показывающие, что с уменьшением количества признаков, но с
увеличением при этом числа эталонных участков (они характеризуют размеры
следа с учетом “пустых” линий) можно формулировать надежный
идентификационный вывод. Например, по их данным, идентификационный вывод
можно сформулировать при 7 деталях и наличии 30 эталонных участков и при
9 деталях и 20 эталонных участках.

Почти каждый из авторов, исследовавших представленную выше проблему,
предлагает свою методику использования полученных данных, которая, как
правило, выражается в том, что в совокупную оценку идентификационной
значимости следа должны включаться прелагаемое им морфологическое
деление признаков, вычисленные им коэффициенты, величины эталонных
отрезков, суммарные пороговые коэффициенты и тому подобные
характеристики. В принципе, если предлагаемые методы подсчета
идентификационной значимости следа основаны на методике исследования, не
содержащей серьезных логических и математических ошибок, то ее можно
было бы использовать. Однако для этого есть серьезные пре-

67 Данные приводятся по: Статистическая дактилоскопия: Методические
проблемы / Под ред. Л.Г. Эджубова. М., 1999.

пятствия. Первое из них – необходимость точного однотипного понимания и
применения классификации морфологии деталей строения папиллярных линий.
Если не выделять детали строения папиллярных линий точно – так, как
автор методики, – то невозможно использовать предлагаемые им
математические расчеты. Классифицирование деталей – дело достаточно
субъективное, а поэтому однотипности достигнуть практически невозможно.
Известно, что автоматизированные дактилоскопические системы с ручным
кодированием признаков давали очень большие ошибки как раз потому, что в
кодировании была значительна доля субъективизма.

Очевидно, что приведенные выше методики подсчета идентификационной
значимости следов могут использоваться на практике только сами авторами
или их ближайшими соратниками. В книге “Статистическая дактилоскопия” об
это сказано так: “… никакие даже уточненные “числа Бальтазара” не
могут оценить действительный объем информации в следе и отпечатке. Для
этой цели нужны математические методы. Однако практика показала, что
эксперты-дактилоскописты такими методами пользоваться не желают” (курсив
наш – С.С.)68, потому, что они сложны и трудоемки.

Совсем другое дело, когда такие подходы закладываются в программы
современных автоматизированных дактилоскопических систем. В этом случае
они могут служить любому пользователю системы, а однозначность
обеспечивается программными решениями.

Учитывая необходимость иметь простой, доступный любому эксперту без
специального обучения, метод (способ) ориентирующего подсчета
идентификационной значимости следа, мы предлагаем изложенный ниже подход
к решению указанной проблемы. Подчеркнем, что именно подход, а не уже
готовый метод, так как не имеем возможности в рамках данной работы
провести корректные математические расчеты.

Способ ориентировочного расчета идентификационной значимости следа в
“условных точках”. Для любого эксперта-практика наиболее привычно
осознавать объем идентификационной информации в следе в количестве
признаков. Поэтому мы предлагаем трансформировать всю информацию
оцениваемого следа именно в количество признаков или, лучше сказать, в
количество “условных точек”.

Рассмотрим модель следа, в которой четко определяются шесть деталей
строения папиллярных линий: одно окончание линии; три слияния; один
глазок; один мостик. Если рассмотреть только количество признаков, то их
недостаточно для формирования такого положительного идентифи-

68 Статистическая дактилоскопия: Методические проблемы / Под ред. Л.Г.
Эджубова. М., 1999. С. 63.

54

55

кационного вывода, который будет безоговорочно принят любым экспертом,
любым специалистом в области дактилоскопии.

Применив какую-либо методику подсчета, использующую информацию о частоте
встречаемости признаков и идентификационном значении безпризнаковых
отрезков папиллярных линий, например методику Л.Г. Эджубова с
соавторами, мы определенно получим такую оценку совокупности этих
признаков, на основании которой можно сделать положительный
идентификационный вывод. Исходя из собственной многолетней экспертной
практики, могу сказать, что имеющейся в описанной модели следа
совокупности информации достаточно для однозначного вывода о тождестве.

Так как же научно обосновать достаточно высокую идентификационную
значимость представленного модельного следа, не прибегая к сложным
авторским методикам ее оценки?

Предлагаем следующий подход. Каждый часто встречающийся признак строения
папиллярных линий (начало и окончание, слияние и разветвление)
обозначается как одна точка в идентификационной совокупности, т. е. как
один признак. Редко встречающиеся признаки, такие как глазок, мостик,
фрагмент и другие, имеющие частоту встречаемости как минимум в три раза
меньшую, чем часто встречающиеся признаки, принимаются за три точки
каждый (это минимальная оценка их преимущественной идентификационной
ценности перед распространенными признаками).

В следе, кроме указанной информации, имеются линии, не несущие
признаков, – пустые. Об их значении говорилось выше. Мы предлагаем, не
производя оценку в эталонных фрагментах, ограничится только подсчетом их
количества. Это, конечно, приведет к некоторому занижению их
идентификационного значения по сравнению с подсчетом суммарной длины
эталонных отрезков, зато упростит методику. “Пустые” линии, как уже
говорилось выше, имеют меньшее идентификационное значение, чем линии с
распространенными признаками, поэтому мы предлагаем принять каждые 3
линии, вне зависимости от их длины, за одну условную точку или, по
другому говоря, за один признак. Если при делении количества “пустых”
линий на три остается единица, то ее просто отбрасывают. Если остается
двойка, то по своему усмотрению (в зависимости от достоверности
определения характеристик) эксперт может добавить еще одну “условную
точку” или не делать этого.

Применяя эти правила расчета, получим суммарную идентификационную оценку
представленного модельного следа, в “условных точках”. Она составит 12.
Таким образом, оценив след как фрагментарное отображение папиллярный
узора, содержащие 12 идентификационных признаков, можно в соответствии с
воззрениями большинства отечественных и зару-

бежных экспертов-практиков и исследователей-теоретиков уверенно
констатировать, что он пригоден для отождествления.

Предлагаемый подход к оценке следов применим для работы как с
качественными, так и с некачественными следами. Если в “плохом” следе
невозможно дифференцированно оценить деталь строения, или вообще
наблюдается только уменьшение или увеличение потока, то эксперт отмечает
этот признак одной “условной точкой”. Четко выделив какой-либо редкий
признак, даже в плохом следе, можно внести в идентификационную
совокупность три “условные точки”. Все достоверно устанавливаемые
“пустые” линии эксперт подсчитывает и принимает каждые три из них за
одну “условную точку”.

Предложенный метод имеет заведомый запас “прочности”, так как не
учитывает некоторые характеристики, имеющие идентификационное значение,
например угловые топографические. Кроме того, почти все редкие признаки
имеют частоты встречаемости, отличающиеся более чем в три раза от частот
распространенных признаков, иногда даже больше чем на порядок. Поэтому,
принимая редкий признак за три “условные точки”, исследователь создает
хороший запас “прочности”. Кроме того, некоторые сочетания
распространенных признаков, таких как слияния и разветвления, окончания
и начала, имеют идентификационные качества значительно более высокие,
чем просто два распространенных признака. Например, известно, что начало
линии, следующее за окончанием через незначительный, но выраженный
промежуток, допустим в 7-8 мм, представляет собой значительно более
информативную комбинацию, чем просто два этих признака, лежащие друг от
друга через пару линий.

Предлагаемый нами подход учитывает как количественные, так и основные
качественные характеристики следа, что соответствует мнению большинства
ученых, работающих в этой области, и в то же время позволяет дать следу
однозначную количественную оценку в принятых у практиков единицах.

Какое же количество “условных точек” может служить границей, отделяющей
вывод об идентичности папиллярных узоров с вероятностью ошибки, которой
можно пренебречь, от идентификационного вывода с вероятностью ошибки,
которую надо учитывать при оценке заключения эксперта. Другими словами
каким должен быть стандарт дактилоскопический идентификации?

Как уже говорилось выше, В. Бальтазаром был рассчитан стандарт в 17
признаков для выделения одного человека из 2 млрд. При этом он учитывал
количество признаков и некоторые их качественные характеристики. Приняв
во внимание условие, по которому расследование проводится на
ограниченной территории, он произвольно снизил свой стандарт до 12

56

57

точек. Такой количественный критерий, как уже говорилось, и используют
эксперты большинства стран, в которых законодательно утвержден
национальный стандарт дактилоскопической идентификации. В результате
исторического казуса с “узорами” Бертильона в законодательстве Англии
закреплен стандарт в 16 точек. Однако для оперативно-розыскных целей,
(не в качестве доказательства в суде) могут использоваться следы с 10-15
точками (в Лондоне) и 8-15 точками на других территориях Англии. Во
Франции префектура Парижа требует от экспертов использовать для
обоснования положительной идентификации 17 точек, на остальной
территории Франции действует стандарт в 12 точек. В неоднократно
цитируемой нами книге “Статистическая дактилоскопия” после
разностороннего анализа исследуемой проблемы сказано следующее: “…
даже в самых неблагоприятных ситуациях (малоинформативные признаки,
небольшой след и пр.) для идентификации достаточно совпадения в следе и
отпечатке 9 деталей узора. Вообще это число “9” вполне могло бы заменить
“число Бальтазара” (12 деталей) и быть ориентиром для практических
работников”69.

Как справедливо отмечается большинством авторов, количество признаков,
необходимых для идентификации человека, тесно связано с понятием
совокупности объектов (в нашем случае – людей) среди которых необходимо
выделить один. В этом плане предложено несколько вариантов: выделять
одного человека из всех живущих на Земле (6 миллиардов); выделять одного
человека из совокупности людей проживающих на конкретной территории
(страны, города и т.п.) и некоторые другие.

Рассмотрим эту проблему с позиций расследования преступления на
территории Москвы. Совершить преступление, происшедшее в определенный
день года, мог только кто-то из граждан Москвы и приезжих. В Москве
проживает около 8 млн. человек и в 1 млн. человек официально оценивается
ежедневный миграционный поток. Добавим еще 1 млн. неофициальных “гостей”
столицы и будем отталкиваться от цифры в 10 млн. человек (100 млн.
пальцев). Только кто-то из этих 10 млн. человек мог совершить
преступление. Поэтому ориентироваться на совокупность людей, проживающих
во всей стране или на всей Земле нет необходимости.

Мы разделяем мнение тех исследователей, которые в качестве множества, из
которого следует выделять одного человека, предлагают ориентироваться на
количество населения, проживающего на конкретной территории, где
совершено преступление, с учетом миграционной активности населения на
данной территории. В связи с этим, считаем возможным, преложить принять
в качестве стандарта дактилоскопической идентификации 9 (девять)
признаков, рассчитанных по предложенной нами

‘ Статистическая дактилоскопия. С. 62.

системе “условных точек”, и использовать этот стандарт для выделения
одного человека из 10 млн.

Стандарт должен служить научно-обоснованным ориентирующим критерием для
экспертов, а не закрепленным законодательно критерием тождества, который
обязательно должен быть достигнут при проведении дактилоскопических
экспертиз.

Логически будет обосновано предложить более низкие критерии для
территорий, которые меньше Москвы. Для городов с населением до двух
миллионов жителей критерий может быть снижен до 8 условных точек, а для
сельских местностей – до 7.

Предложенный критерий, имеет потенциальный запас прочности,
обусловленный рядом факторов. Рассмотрим некоторые из них.

Работая со следами, эксперт может диагностировать отдельные
характеристики папиллярного узора, которые названы выше как общие
признаки папиллярного узора, а также определить руку и палец, которыми
оставлен след, некоторые свойства человека, оставившего след. Это
позволит заведомо “убрать” из возможных объектов большие группы
сравниваемого материала. Обнаружив, к примеру, что след пальца (по
размерам) исключает его происхождение от ребенка, эксперт может
уменьшить группу проверяемых объектов примерно на 30% (остается 7 млн
человек). Определив, что след оставлен мизинцем правой руки, он уменьшит
проверяемую совокупность еще в десять раз (700 тыс. человек). Установив
что узор представляет собой радиальную петлю, эксперт уменьшит
проверяемый массив еще в тысячу раз. В проверяемой группе останется семь
тысяч человек имеющих радиальные петли на мизинцах правой руки.

Таким образом, исключая из проверяемого массива те или иные группы
объектов, мы создаем избыточный запас прочности у принятого критерия и
даже можем снижать его в конкретном случае.

Теперь о значении микропризнаков. После того как проведена идентификация
двух папиллярных узоров по деталям строения папиллярных линий, в случае
необходимости можно использовать микропризнаки, т.е. признаки строения
краев линий и пор. Если в следе отобразились хотя бы некоторые признаки
из этой многочисленной группы, то каждый из них (при достоверном
установлении) привнесет в идентификационную совокупность не меньшую
информацию, чем частные признаки.

Подводя итоги нашего видения проблемы разработки идентификационного
стандарта в дактилоскопии, хотим предложить использовать накопленные в
автоматизированных дактилоскопических системах массивы дактилокарт для
поиска совпадающих по идентификационной значимости участков папиллярных
узоров у разных людей. То есть, провести специальную проверку фрагментов
папиллярных узоров, содержащих от 3 до 6-7

58

59

признаков, по миллионному массиву дактилокарт. Затем из
рекомендательного списка специалист должен отобрать наиболее сходные
между собой, но “чужие” отображения и проанализировать их по полной
идентификационной технологии с учетом всех групп признаков.

Если в “посторонних” отпечатках будут обнаружены идентичные фрагменты
папиллярных узоров, например с пятью признаками, то можно будет сделать
вывод о том, что по миллионному массиву могут быть сделаны ошибочные
выводы при проверке следа, содержащего такое количество деталей. Если же
“идентичных” посторонних участков обнаружено не будет, то
экспериментально подтвердится вывод о наличии в таких следах (с пятью
признаками) неповторимой совокупности идентификационной информации.

Многократно повторенные эксперименты позволят, на наш взгляд,
экспериментально установить “стандарт” дактилоскопического тождества.
Думается, что полученный результат, каков бы он ни был (4,5,6,7 или
больше совпадающих признаков в посторонних отображениях папиллярных
узоров), представит очень большой интерес и для теоретиков и для
практиков. При соответствующем его оформлении он может служить наглядным
“стандартом дактилоскопической идентификации”.

Глава 3. МЕСТО И РОЛЬ ДИАГНОСТИКИ В СОВРЕМЕННОЙ ДАКТИЛОСКОПИИ

Наряду с идентификационными в дактилоскопии большое место занимают
диагностические исследования папиллярных узоров. К таковым относятся:
установление характеристик папиллярного узора; определение руки и
пальца, которыми оставлены следы; определение времени образования следов
и др. Несмотря на распространенность и важность таких исследований,
систематизированных теоретических исследований этой проблемы до
настоящего времени не проводилось.

§ 1. Понятие диагностики в дактилоскопических исследованиях

Частная теория криминалистической диагностики заняла уже довольно
прочное место в общей теории криминалистики. Наиболее существенную роль
в ее развитии сыграли работы Р.С. Белкина, А.И. Винберга, С.В.
Дубровина, З.И. Кирсанова, Ю.Г. Корухова, Н.П. Майлис, В.А. Снет-кова и
др70. Одним из первых термин “диагностика” в криминалистике предложил
применять в отношении не идентификационных задач В.А. Снетков в 1972
г71.

Однако основополагающие принципы использования диагностики как
методологического подхода к решению научных и практических задач
заложены философами и медиками, которые обосновали и стали использовать
этот подход раньше чем криминалисты (И.Н. Осипов и П.В. Копнин, К.Е.
Тарасов, Н.К. Авилов, К.Е. Тарасов, Е.А. Кротков и др72.).

Белкин Р.С. Курс криминалистики. – М., 1997. Т. 2; Он же. Курс
криминалистики: Учебное пособие для вузов. 3-е изд., доп. – М.:
ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право, 2001; Белкин Р.С., Винберг А.И.
Криминалистика (общетеоретические проблемы). – М., 1973; Винберг А.И.
Идентификационная, диагностическая и ситуационная криминалистические
экспертизы // Сов. гос-во и право. 1978; Дубровин С.В.
Криминалистическая диагностика. – М., 1989; Кирсанов З.И.
Криминалистическое распознавание и диагностика // Современные проблемы
судебной экспертизы и пути повышения эффективности деятельности СЭУ в
борьбе с преступностью. – Киев, 1983; Корухов Ю.Г. Трасоло-гическая
диагностика. – М., 1983.; Он же. Криминалистическая диагностика при
расследовании преступлений. Научно-практическое пособие. – М.,
НОРМА-ИНФРА-М, 1998; Майлис Н.П. Диагностика: система понятий // Новые
разработки и дискуссионные проблемы теории и практики судебной
экспертизы. – М., 1985. Вып. 3; Снетков В.А. Диагностика при
производстве криминалистических экспертиз // Следственные действия
(криминалистические и процессуальные аспекты). – Свердловск, 1989.

71 Снетков В.А. Проблемы криминалистической диагностики // Труды ВНИИ
МВД СССР. М., 1972, №23.

72 Осипов И.Н., Копнин П.В. Основные вопросы теории диагноза. Томск,
1962; Тарасов К.Е. Общая методология процесса диагностики как
специфического вида познания: Автореф. дис. … докт. филос. наук. –
М.,1969. Авилов Н.К. Гносиологические проблемы диагностического
мышления. Автореф. дис. … канд. филос. наук. – Омск, 1973; Тарасов
К.Е. Логика и семиотика диагноза. -М., 1989; Кротков Е.А. Философско-

61

Применительно к проблемам трасологии вообще теоретические вопросы
диагностики разрабатывались Г.Л. Грановским, Ю.К. Орловым, Ю.Г.
Коруховым и В.Ф. Орловой, Н.П. Майлис и некоторыми другими
исследователями73.

Большинство основных понятий частной криминалистической теории
диагностики к настоящему времени в основном сформировались, что дает
возможность использовать их в прикладных целях при исследовании тех или
иных вопросов теории и практики криминалистики, и в частности
дактилоскопии.

В работах Н.П. Майлис даны определения предмета диагностики, ее объектов
и системы. По ее мнению, предметом диагностики являются “закономерности
отображения свойств людей, предметов, явлений, позволяющих определять их
состояние и характер изменений, внесенных в них в процессе совершения
преступлений”. Объект конкретной диагностической экспертизы определен ею
как “совокупность свойств объекта (предмета, человека, явления) и его
отображений, исследования которых осуществляются с учетом механизма
взаимодействия и соотношения различных связей, возникающих в процессе
события преступления”. Система диагностики “складывается из общих
положений теории диагностики и ряда автономных структур знаний,
относящихся к предметным судебным наукам и находящихся в определенном
отношении друг к другу и к теории судебной экспертизы”74.

Развитие общетеоретических знаний того или иного иерархического уровня
стимулируется потребностями практики, а затем само начинает
“подталкивать” практические отрасли к реализации теоретических
наработок. В связи с этим прав Р.С. Белкина, отмечая, что “специфические
при-

методологические и логические основы общей теории врачебной диагностики.
– М., 1993.

73 Грановский Г.Л. Неидентификационные исследования следов человека
// Проблемы криминалистики и судебной экспертизы. – Алма-Ата, 1965, С.
66-69; Орлов Ю.К. Классификация экспертных исследований по их задачам //
Новые разработки и дискуссионные проблемы теории и практики судебной
экспертизы. – М., 1985, Вып. 1; Корухов Ю.Г. Трасологическая
диагностика: Методические рекомендации. – М., 1983.; Корухов Ю.Г.,
Орлова В.Ф. О проблеме криминалистической экспертной диагностики //
Проблемы совершенствования судебных экспертиз. – М., 1994; Майлис Н.П.
Трасологическая диагностика — современное состояние и перспективы
совершенствования // Современное состояние и перспективы развития
традиционных видов криминалистических экспертиз. М., 1987.; Она же.
Современная трактовка трасологии и использование ее теоретических
положений и методов исследования в различных родах судебных экспертиз //
Актуальные вопросы судебной экспертизы. – М., 1992.

74 Майлис Н.П. Диагностика: система понятий // Новые разработки и
дискуссионные проблемы теории и практики судебной экспертизы. – М.,
1985. Вып. 3.

62

знаки, задачи и методы составляют предмет рассмотрения теории конкретных
классов и родов экспертиз”75.

На основании изложенных выше положений теории криминалистической
диагностики рассмотрим систему диагностических задач, решаемых при
проведении дактилоскопических исследований.

Система, объекты и задачи диагностических исследований в дактилоскопии.
Все многообразие диагностических исследований в дактилоскопии можно
разделить, положив в основу различные классифицирующие признаки. В
качестве таковых могут быть использованы: объекты дактилоскопического
исследования; процессы и процедуры, являющиеся составляющими частями
дактилоскопических исследований; диагностические задачи, решаемые в ходе
работы с объектами исследований; некоторые другие. Теоретически возможно
в качестве классифицирующих признаков при создании классификационных
систем использовать одновременно несколько признаков. С одной стороны,
это позволяет более гибко провести разделение на группы, но с другой –
оставляет возможность для неоднозначного подхода к классификационной
работе. Классифицирование на основании нескольких основополагающих
признаков более подходит для создания сложных многофункциональных
систем, условия использование которых изменчивы. Именно такими они
являются в дактилоскопии, хотя и не в такой степени, как в некоторых
других отраслях криминалистической техники.

В дактилоскопических исследованиях можно встретить различные варианты
классификации диагностических задач.

Так, в пособии В.А. Ивашкова выделены следующие диагностические задачи,
решаемые экспертами в процессе работы со следами рук: диагностика
характеристик папиллярного узора; определение руки и пальца, оставивших
след; локализация отобразившегося участка; определение пола; определение
возраста; определение роста; определение особенностей следообразующих
частей руки; ориентировочное определение профессии лица, оставившего
следы76.

Очевидно, что в этой классификации, а фактически в простом перечислении
диагностических задач, представлены только те из них, которые решаются
или предположительно могут решаться на практике в настоящее время.
Возможно, автор и не ставил задачи создания классификации
диагностических задач в дактилоскопии с перспективой развития новых
направлений исследований.

75 Белкин Р.С. Курс криминалистики. – М., Юристь. 1997. Т. 2. С. 288.

76 Ивашков ВЛ. Работа со следами рук на месте происшествия: Учебное
посо-

бие. – М., 1992.77 С.

63

В монографии Т.Ф. Моисеевой предпринята попытка классифицировать
диагностические задачи в дактилоскопии на основе современных
теоретических воззрений на криминалистическую диагностику. В частности
она пишет, ссылаясь на работы Ю.Г. Корухова и В.Ф. Орловой: “В настоящее
время существует более широкая интерпретация диагностических задач,
сближающая их объем с объемом неидентификационных задач и выделяющая
четыре подкласса: классификационно-диагностические, собственно
диагностические, обстановочные и причинно-динамические”.

Далее Т.Ф. Моисеева делает вывод, что при “исследовании потожи-рового
вещества человека могут решаться диагностические задачи первых трех
подклассов:

– установление вида, пола, возраста (это отнесение объекта к ранее
определенной выделенной и классифицированной группе);

– установление некоторых патологических состояний (сходно с
медицинской диагностикой);

– установление давности образования потожировых следов”. Затем она
развивает свои мысли по поводу дактилоскопической диагностики и на рис.
8 под названием “Общая схема диагностического исследования ПЖС человека”
выделяет в качестве самостоятельных задач диагностирование следующих
характеристик: вид; пол; возраст; давность следов; патологические
особенности и состояния человека; внешние признаки человека;
наследственность77.

Хотя автор цитируемой работы и обратила внимание на многие из
дактилоскопических диагностических задач, однако эти задачи ею не
систематизированы, а их перечисление носит выборочный характер. К тому
же некоторые из диагностических исследований, проводимых и
разрабатываемых в рамках дактилоскопии, не вошли в представленную схему.

В работе “Статистическая дактилоскопия”, представлена классификация
диагностических задач, применительно к статистическим исследованиям в
дактилоскопии, однако ее использование в более широком плане
представляется затруднительным в связи со специфичностью.

Учитывая сказанное, для решения систематизационных задач в рамках всей
дактилоскопии мы разработали классификацию диагностических задач, как
решаемых при исследовании папиллярных узоров в настоящее время, так и
тех, которые находятся в стадии разработки.

Анализ практики показывает, что в подавляющем большинстве случаев
характер проводимых экспертом диагностических исследований связан с
решением конкретных задач, возникающих в ходе работы над проблемой
установления личности человека по папиллярным узорам. Зачас-

77 Моисеева Т.Ф. Комплексное криминалистическое исследование потожировых
следов человека. -М.: Городец-издат, 2000. С. 139-140.

64

тую цели диагностических задач, решаемых экспертом, достигаются
опосредованно, через решение других диагностических вопросов. Например,
определив строение папиллярного узора в следе, эксперт в совокупности с
другой информацией может предположить, каким пальцем и какой руки этот
след оставлен. С учетом сказанного основную классификационную систему
дактилоскопической диагностики, по нашему мнению, целесообразно стоить в
первую очередь на основе самостоятельных, а не вспомогательных
диагностических направлений. Такая система, на наш взгляд, должна
выглядеть следующим образом: 1) диагностика свойств следооб-разующего
объекта; 2) диагностика свойств человека; 3) диагностика обстоятельств
отображения папиллярных узоров и работы с ними.

Охарактеризуем указанные диагностические направления.

Диагностика свойств следообразующего объекта. В понятие “свойств
следообразующего объекта” мы предлагаем включить те свойства человека,
которые непосредственно участвуют в процессе следообразова-ния и
соответственно могут в той или иной степени напрямую отображаться в
следах и отпечатках: морфологические свойства кожи, в первую очередь
непосредственно папиллярные валики и бороздки; некоторые элементы
строения кисти в целом и ее отдельные части. К числу конкретных задач,
входящих в это диагностическое направление, относятся установление
характеристик папиллярного узора (тип, вид, количество, качество и
топография деталей строения и т.п.); обнаружение и диагностика
особенностей строения папиллярных узоров (рубцы, заболевания, и т.п.);
установление руки и пальца, которыми оставлен след и др.

Диагностика свойств человека. Под диагностикой свойств человека мы
предлагаем понимать диагностику тех свойств, которые характеризуют его
как представителя вида: антропологические характеристики (расовые,
популяционные и некоторые др.); нормальные анатомо-физиологические
характеристики человека (пол, возраст, рост, пропорции, функциональные
свойства и другие); патологические анатомо-физиологические свойства и
заболевания. Из этого перечня исключаются те свойства человека, которые
непосредственно участвуют в процессе следообразования.

Диагностика обстоятельств отображения папиллярных узоров и работы с
ними. В этот раздел мы предлагаем относить все те направления
дактилоскопической диагностики, которые связаны с исследованиями
процессов образования и сохранения отображений папиллярных узоров, их
преобразования в ходе выявления, фиксации и изъятия и тому подобные
обстоятельства. Типичным для этого направления диагностики, по нашему
мнению, будет, например, решение вопроса о давности образования следов,
подделке следов рук и т.п.

65

Объектами дактилоскопических диагностических исследований могут быть как
сама гребешковая кожа человека в различном ее состоянии, так и
разнообразные отображения папиллярных узоров в неизмененном виде либо
преобразованные теми или иными способами.

1. Гребешковая кожа рук живого человека. Ее непосредственное
диагностическое дактилоскопическое исследование проводиться редко и в
основном преследует цель: оценка состояния кожного покрова применительно
к процессу получения его отпечатков; обнаружение повреждений и
заболеваний; установление наличия рубцовых изменений и т.п. Такие
исследования носят, как правило, вспомогательный характер.

2. Гребешковая кожа рук мертвого человека. Как и в случае с предыдущим
объектом, основной целью непосредственного исследования гре-бешковой
кожи рук мертвого человека является оценка состояния кожного покрова,
обнаружение травм, заболеваний, последствий заболеваний. Отличительной
задачей для этого объекта является диагностика состояния кожи в целях
применения той или иной методики восстановления кожного покрова в
случаях, когда он изменен посмертным или травматическим воздействием.

3. Гребешковая кожа отчлененных рук человека. Цели и задачи ее
дактилоскопического диагностического исследования практически те же, что
и в предыдущем случае.

4. Полные отпечатки ладоней рук человека. Отпечатки являются основным
объектом диагностического исследования в целях оценки
дерма-тоглифических свойств человека. Подавляющая часть исследований,
направленных на изучение антропологических, медико-гинетических,
анато-мо-физиологических свойств человека осуществляется именно по
полным отпечаткам ладоней рук человека. Кроме того, по ним могут быть
установлены заболевания и травмы кожи, последствия травм (рубцы),
некоторые другие данные. Именно по полным отпечаткам пальцев и ладоней
проводятся самые разнообразные диагностические исследования самих
папиллярных узоров (типы и виды узоров, строение центров и дельт,
направления потоков линий, наличие и распределение мелких особенностей
папиллярных линий и др.). Применительно к полным отпечаткам ладоней
разработаны все стандартные дерматоглифические и дактилоскопические
методики.

5. Отпечатки части ладонных поверхностей кистей рук (чаще всего это
отпечатки концевых фаланг пальцев). По отпечаткам концевых фаланг
пальцев рук проводятся диагностические исследования в тех же
направлениях, что и в предыдущем случае, но, естественно, они ограничены
рамками имеющегося дактилоскопического материала.

66

.

0

?

‚

o

u

0

‚

u

t

?

r

t

i

?

Практически при каждом из изъятий осуществляется диагностика
характеристик папиллярного узора, по возможности устанавливаются рука и
палец, оставившие след, особенности следообразующего участка кожи и т.д.
Диагностирование свойства человека осуществляется редко из-за
ограниченности объема дактилоскопической информации. Кроме того,
специалисты отдают предпочтение идентификационному исследованию
папиллярных узоров так как оно позволяет прямо устанавливать личность
человека.

По природе происхождения следы рук отличаются от отпечатков тем, что
образуются в результате произвольного следового контакта рук человека и
следовоспринимающего объекта в ходе совершения разнообразных действий.
Фактически следы рук – “побочный продукт” указанного взаимодействия и
поэтому заключают в себе ограниченную по качеству и количеству
информацию о папиллярных узорах. По нашим расчетам, сделанным на основе
оценки 993 следов пальцев рук (концевых фаланг), находящихся в
следотеке, следы содержат в себе только от 5% до 60% потенциально
возможной информации.

Типичными объектами учета территориальных органов внутренних дел
являются следы, в которых отобразилась примерно четверть того узора,
который обычно отображается в контрольном отпечатке на дактилокар-те.
Качество отображения узора значительно ниже, чем в типичных отпечатках,
а поэтому большинство следов в следотеках оценено нами по критерию
качества в интервале от 10% до 25%.

Мы провели также анализ 114 следов ладоней, изъятых с мест происшествия.
Принцип их оценки был примерно таким же, как и для следов пальцев. В
результате установлено, что большая часть следов ладоней (по принципу
площадь-качество) можно оценить в интервале от 5% до 30%.

Таким образом, в практической деятельности для проведения
дактилоскопической диагностики специалист-криминалист располагает очень
ограниченной информацией о папиллярных узорах. В отдельно взятом следе,
как правило, отображается 10-30% информации о папиллярном узоре того
следообразующего участка ладонной поверхности кисти человека, который
участвовал в следовом контакте, или не более 2-3% информации о
гребешковой коже одной из ладоней человека. Поэтому при проведении
диагностических исследований специалист объективно лишен возможности
применить весь арсенал методик и статистических данных, обычно ис-

67

пользуемых в диагностических исследованиях полных отпечатков ладонных
поверхностей кистей рук.

Тем не менее непосредственном изучении следа на следонесущей поверхности
можно решать ряд диагностических задач, относящихся к пониманию
механизма следообразования, в частности об отношении силы и направления
взаимодействия следообразующей и следовоспринимающей поверхностей, о
физических характеристиках процесса следообразования и следосохранения
на следонесущей поверхности, о давности процесса следообразования и др.
Решение этих диагностических задач в комплексе с другими данными иногда
позволяет оценить некоторые условия следообразования и соответственно
установить объективные характеристики события преступления и лица, его
совершившего.

7. Следы рук на объекте-носителе, обработанные выявляющими средствами.
В этом случае комплекс задач, решаемых при диагностическом
исследовании, будет практически тем же, что и перечисленные в предыдущем
пункте. Однако необходимо учитывать, что взаимодействие выявляющего
средства и вещества следа вносит свои коррективы в характер комплекса
“след – выявляющее вещество”.

8. Перекопированные и предварительно обработанные следы рук.
Морфологические характеристики таких следов значительно изменены в
сравнении с их первоначальным состоянием. Искажения образуются в
процессе обработки следа и, главное, его копирования. При изучении
морфологических характеристик перекопированных следов в целях
диагностики необходимо учитывать влияние на них механизма копирования
следов в сочетании с механизмом их предварительной обработки. В качестве
самостоятельной группы диагностических задач при работе с указанными
объектами могут исследоваться вопросы техники выявления и копирования
следов.

9. Фото копии следов рук. Морфология фотографического отображения следа
папиллярного узора во многом зависит от технологии выполнения
фотоснимка. Соответственно при качественной и полной передаче свойств
отображения, которые будут использоваться в процессе диагностики,
возможно решение таких диагностических задач, как диагностика
характеристик папиллярного узора; установление руки и пальца, оставивших
след; определение признаков заболеваний, травм, рубцовых изменений кожи.

При изучении в целях диагностики фотоснимков следов, обработанных
каким-либо выявляющим средством, необходимо учитывать физико-химические
характеристики процесса взаимодействия этого средства с веществом следа.
Они характеристики могут влиять на характер фотоотображения деталей
строения узора и тем самым затруднять диагностику.

68

10. Видеоотображения следов папиллярных узоров. Возможности их
исследования примерно те же, что и в предыдущем случае. При решении
диагностических задач необходимо учитывать условия видеосъемки, в
частности тех параметров, которые могут повлиять на характер передачи
диагностических признаков.

11. Копии следов рук, полученные с использованием цифровых методов
преобразования изображений. Возможности и проблемы диагностирования по
изображениям папиллярных узоров, полученным с использованием цифровых
технологий, сходны с таковыми для фото- и видеокопий, полученных
обычными аналоговыми средствами, с той лишь разницей, что учитывать
необходимо особенности именно цифровой технологии.

Анализ показывает, что подавляющее большинство экспертиз, заключения по
которым выступают в качестве доказательств по уголовному делу, являются
идентификационными (по нашим расчетам, более 99%). Однако в материалах
уголовных дел, кроме идентификационных, находятся и материалы экспертиз,
выполненных для установления “пригодности” следов рук, изъятых с мест
происшествия, для проведения идентификационных исследований. По своей
сути экспертиза “пригодности” следов является диагностической. И если
учесть все выполненные по уголовным делам дактилоскопические экспертизы,
то соотношение идентификационных и диагностических будет примерно
равным. Если же оценивать количественные показатели всех проводимых
дактилоскопических исследований, а не только оформленных в виде
экспертиз, то количество идентификационных исследований будет
значительно меньше по сравнению с диагностическими, так как к последним
относятся исследования с целью выявления следов рук, установления
характеристик следообразующего объекта и др.

Таким образом, в практической дактилоскопии диагностические исследования
проводятся не реже идентификационных, а поэтому требуют к себе
необходимого научного внимания.

Классификационные исследования в дактилоскопической практике занимали и
занимают существенное место. Фактически только после разработки
классификации папиллярных узоров возникла и смогла развиваться
дактилоскопическая регистрация. На основе классификации узоров
формируются массивы дактилокарт в ручных и автоматизированных
картотеках.

В специальной литературе можно встретить массу классификаций папиллярных
узоров. Например, уже в 1942 году Бриджес (В. Bridges) опи-

69

сал несколько десятков десятипальцевых и монопальцевых классификаций78.

Множественность дактилоскопических классификационных систем вполне
понятна, ибо каждый исследователь стремился создать более совершенную
классификацию, удобную и эффективную в работе. Однако, как правило,
усложнение системы вызывало увеличение доли субъективизма и,
следовательно, разночтений в ее использовании. Лишь некоторые из систем
нашли свое постоянное применение в учетах, например, модифицированная
система П.С. Семеновского в России.

Если рассматривать технологию дактилоскопических классификационных
исследований в деталях, то можно заметить, что процесс классифицирования
состоит из совокупности диагностических исследований. В частности,
прежде чем отнести узор к тому или иному типу или виду специалист
определяет в нем интегральные (центр, дельта) точки, их
взаиморасположение и некоторые другие параметры.

В автоматизированных системах процесс машинной или смешанной
классификации еще более насыщен диагностированием. Практически большая
часть математического распознавания, если рассматривать его с позиций
криминалистики, в качестве одного из основных компонентов включает
диагностирование элементов строения папиллярного узора.

В большинстве следов объем информации, которую можно использовать для
классифицирования, значительно меньше, чем в отпечатках, а поэтому, как
правило, изучение следов заканчивается на этапе диагностирования
интегральных точек и направления потоков папиллярных линий, так как
недостаток информации не позволяет преобразовать полученную информацию в
однозначный классификационный вывод.

Таким образом, сущность процесса классификации в дактилоскопии во многом
определяется предварительными диагностическими исследованиями
папиллярного узора. Поэтому классификационное исследование в
дактилоскопии, конечно, с определенной долей условности можно отнести к
диагностическим и соответственно включить это направление исследований в
раздел дактилоскопической диагностики.

Большинство исследователей относят ситуационные экспертные исследования
к диагностическим, подразумевая, что решение ситуационной задачи в
большинстве случаев представляет собой совокупную оценку нескольких
диагностических исследований. Дактилоскопические исследования в этом
плане – не исключение. Как правило, ситуационные выводы, сделанные по
следам рук, являются интеграционными, т.е. строятся на основании анализа
совокупности диагностических выводов, сформулирован-

78 Bridges В. Practical fingerprinting. – New York, 1942.

70

ных экспертом по результатам изучения различных характеристик следов.
Например, к ситуационным задачам в дактилоскопии (с определенным
допущением) можно отнести установление механизма взаимодействия руки с
предметом (захват, упор и др.), однако их решение напрямую зависит от
возможностей диагностирования руки и пальцев, которыми оставлены следы,
с учетом характера предмета. Экспертные исследования только следов рук
(без другой следовой информации) в целях решения ситуационной задачи
крайне редки и носят чаще всего лишь ориентирующий, промежуточный
характер. Поэтому решение ситуационных задач в дактилоскопии, как и
классификационные исследования, с долей условности можно отнести к
диагностическим исследованиям.

§ 2. Диагностика свойств человека по отображениям папиллярных узоров

Папиллярные узоры могут быть использованы для получения разного рода
информации о человеке. В плане раскрытия и расследования преступлений
наибольший интерес представляют случаи, когда диагностические
исследования отображений папиллярных узоров позволяют ускорить процесс
установления личности человека или выявить наличие у него каких-либо
качеств, для использования при проведении оперативно-розыскных
мероприятий и следственных действий.

Все свойства человека, которые хотя бы предположительно можно
охарактеризовать по его папиллярным узорам, целесообразно разделить на
две большие группы. Первая – свойства тех частей тела, которые напрямую
участвуют в процессе следообразования (в основном это пальцы и кисть),
вторая – свойства человека, прямо не проявляющиеся в процессе
следообразования. Такое деление представляется целесообразным с точки
зрения задач дактилоскопии, решаемых в процессе раскрытия и
расследования преступлений. Учитывая сказанное, мы назвали
диагностические задачи, решаемые в отношении первой из названных групп,
диагностикой свойств следообразующего объекта, в отношении второй –
диагностикой свойств человека.

Диагностика свойств следообразующего объекта. Характеристику развития
этого направления дактилоскопической диагностики целесообразно начать с
перечня диагностических задач, решаемых в практической работе. Среди них
наиболее распространены следующие: определение пригодности следов для
идентификационного исследования; локализация участка, которым оставлен
след; определение по следам руки и пальца, которыми оставлен след;
определение особенностей строения слсдообра-зующей поверхности;
установление механизма следообразования.

Для их решения, в частности, изучаются характеристики папиллярных
узоров, отобразившиеся в следе: общие признаки; частные признаки;
топография всех диагностированных элементов папиллярного узора; форма,
размеры и взаиморасположение следов или отдельных частей одного следа;
плотность папиллярных линий в потоках, их угловые характеристики и др.

Информация о папиллярном узоре, отобразившемся в следе, сравнивается с
характеристиками дактилоскопического материала, полученными ранее в ходе
научных исследований. Такие материалы для сравнения, как правило,
накапливаются в виде статистических данных (например, частоты
встречаемости признаков), схематических моделей, в форме вербальных
описаний. Лишь отдельные признаки папиллярных узоров в учебно-

72

методических пособиях демонстрируются в виде фотографий или фотографий с
разметкой “информирующих” элементов.

На наш взгляд, последний вариант накопления сравнительного
диагностического материала пока не находит должного развития, хотя
именно сейчас появились значительные технические возможности для
реализации данной формы диагностических исследований. Например, с
использованием компьютерной техники и компьютерных программ (Adobe
Photoshop, Power Point и др.) возможно создание больших массивов
сравнительной дактилоскопической диагностической информации по типу
криминалистических коллекций, которые после их размножения могут
использоваться экспертами, не имеющими большого личного опыта.

Рассмотрим принципы проведения некоторых исследований для решения задач
диагностики свойств следообразующего объекта.

1. Определение пригодности следов для идентификационного исследования.
Среди диагностических эта задача стоит несколько особняком, так как
тесно связана с проблемой оценки идентификационной значимости следов.
Как известно, возможность отождествления папиллярных узоров определяется
объемом идентификационной информации заключенной в сравниваемых
отображениях. Как правило, ограничение объема информации наблюдается в
следах. Если в следе содержится объем информации, достаточный для
установления тождества, то след признается пригодным для идентификации.

Задача определения пригодности следов для идентификационного
исследования может быть разделена на две подзадачи: первая
(диагностическая) заключается в обнаружении общих и частных признаков
строения папиллярного узора; вторая (идентификационно-прогностическая)
состоит в оценке диагностированного объема информации.

Первую подзадачу эксперт решает, оценивая составные части
морфологических характеристик папиллярного узора. Например, обнаруживая
дельту, он однозначно исключает дуговые узоры из диагностируемой группы,
а установив наличие, например, нескольких концентрических колец в центре
узора может утверждать, что отобразился завитковый узор. Наиболее важной
составляющей первой подзадачи являются обнаружение и морфологическая
оценка деталей строения папиллярных линий, совокупность которых
собственно и определяет пригодность следа для идентификации.
Диагностические возможности в этом плане дифференцируются от
установления наличия детали в какой-то зоне следа, что определяется по
увеличению или уменьшению потока папиллярных линий, до установления
морфологической характеристики детали.

2. Локализация участка, которым оставлен след. Определение по следам
руки и пальца, которыми оставлен след. Эти две диагностические

73

задачи близки по своему характеру и тесно взаимосвязаны. В принципе в
понятие локализации участка папиллярного узора можно включить и
определение руки и пальца, которыми оставлен след. Если установлено, что
след оставлен ногтевой фалангой указательного пальца правой руки, то он
локализируется, т. е. устанавливается каким локальным участком
гребеш-ковой кожи он оставлен. Однако, установив, что след оставлен
ногтевой фалангой пальца (допустим, верхним потоком линий), далеко не
всегда можно обоенованно определить какой рукой и каким пальцем он
оставлен.

При локализации следа и определении руки и пальца, которыми он оставлен,
задача эксперта делится на две подзадачи. Первая состоит в выявлении
признаков строения папиллярного узора, отобразившихся в следе, оценке
формы, размеров и взаиморасположения элементов следа.

Вторая подзадача заключается в том, чтобы сопоставить полученные при
исследовании конкретного следа данные с усредненной информацией,
характеризующей принадлежность фрагмента папиллярного узора к тому или
иному локальному участку гребешковой кожи, расположенному на том или
ином пальце одной из рук. Сопоставление информации осуществляется по
статистическим и морфологическим характеристикам. При наличии достаточно
полной совокупности признаков эксперт может сделать категорический вывод
о локализации исследуемого участка папиллярного узора. Вывод же о руке и
пальце, оставивших след, категорически однозначно можно сделать лишь в
тех случаях, когда в следе четко отобразилась морфология кисти или хотя
бы пальцев руки. Если же анализируются только статистические и
морфологические признаки узора, то сделать такой вывод в категорической
форме очень сложно; почти всегда он будет в той или иной степени
вероятностным. Чаще всего достоверно устанавливается факт оставления
следа большим пальцем правой или левой руки. Для однозначного вывода по
другим пальцам требуется, чтобы в следе отобразилась морфология и
взаиморасположение этих пальцев.

3. Установление механизма следообразования. Решение этой диагностической
задачи тесно увязано с решением предыдущей. Причем решение одной из них
создает условия для решения другой и наоборот. Основными признаками,
позволяющими высказаться о механизме оставления следов, являются:
взаиморасположение пальцев относительно друг друга и расположение их по
отношению к предмету-носителю следа; форма и размеры следов; некоторые
другие. Кроме того, значение имеет предположение о действиях,
совершенных с предметом. Наиболее общая классификация следов рук по
механизму образования включает деление следов на следующие группы: следы
захвата, следы нажима и смешанные следы.

4. Определение особенностей строения следообразующей поверхности. Под
следообразующей поверхностью в дактилоскопии (как и в трасо-

74

логии вообще) принято понимать ту поверхность следообразующего объекта,
которая непосредственно контактирует со следовоспринимающей
поверхностью, т.е. участвует в следовом контакте. В дактилоскопии это
гре-бешковая кожа человека. Строение гребешковой кожи ладонных
поверхностей кистей рук человека – основной элемент следообразующей
системы. Поэтому разносторонние исследования гребешковой кожи не только
позволяют развивать традиционные возможности дактилоскопических
исследований, но и предоставляют возможность находить новые направления
использования папиллярных узоров в решении проблем, возникающих в ходе
раскрытия, расследования и профилактики преступлений.

Рассмотрим отдельно диагностику особенностей строения гребешковой кожи.
Нами в течении более чем двадцати лет проводилась работа по сбору,
обработке, систематизации и оценке отображений папиллярных узоров,
имеющих те или иные особенности строения. С этой целью было изучено
примерно 21000 дактилокарт и 4500 следов пальцев рук. Кроме того, мы
использовали результаты выборки дактилокарт примерно из 15-миллионного
массива, выполненной специалистами в области дактилоскопии в ГИЦ МВД РФ,
и экспертно-криминалистических подразделениях МВД России, а также
материалы из некоторых частных коллекций дактилокарт. Проделанная работа
позволила сделать некоторые обобщения и на их основе представить
наиболее интересный материал в виде криминалистической коллекции,
названной “Атласом необычных папиллярных узо-ров”79.

Особенности папиллярных узоров можно разделить на две большие группы:
врожденные, т.е. возникшие в момент внутриутробного формирования
папиллярных узоров; приобретенные – появившиеся после того как
папиллярные узоры сформировались.

Врожденные нарушения строения папиллярных узоров могут проявляться как
совместно с другими нарушениями, возникшими во время внутриутробного
развития человека (например, совместно с нарушениями строения пальцев
или кистей рук в целом), так и самостоятельно. Их причинами могут быть
такие факторы, как генетические особенности семьи, из которой происходит
носитель особенных папиллярных узоров; хромосомные болезни; вредные
внешние воздействия на плод; гормональные отклонения в организме матери;
некоторые другие. Нами в первую очередь изучены те врожденные изменения
папиллярных узоров, которые могут проявиться в криминалистической
практике при получении отпечатков пальцев или в следах рук. Выделяются
четыре подгруппы таких врожденных изменений папиллярных узоров:
дисплазии папиллярных узоров

ция, 2001.

Самищенко С.С. Атлас необычных папиллярных узоров. – М.: Юриспруден-

75

(фрагментация папиллярных линий различной степени выраженности);
атипичные папиллярные узоры; атипичные узоры в сочетании с дисплази-ей;
изменения папиллярных узоров в сочетании с врожденными уродствами
пальцев.

Приобретенные особенности строения папиллярных узоров. Для целей
дактилоскопической диагностики мы разработали несложную классификацию
приобретенных особенностей папиллярных узоров, которая отражает те
^случаи, которые реально могут быть встречены экспертами в практической
работе, и в то же время научно корректна.

Приобретенные особенности папиллярных узоров можно разделить на пять
подгрупп: последствия механической травмы; последствия термического
воздействия; последствия химического воздействия; заболевания кожи;
сочетанные особенности. Кроме того, на коже могут наблюдаться и
соответственно проявляться в следах различные временные изменения и
наслоения, которые не могут быть отнесены к выделенным выше пяти
группам.

Как уже указывалось, наиболее эффективным методом диагностики
особенностей строения гребешковой кожи как следообразующего объекта
является сравнение диагностируемого объекта (отпечатка или следа) с
диагностирующим – отпечатком (отпечатками), содержащимися в специально
созданной коллекции, коей и является, в частности, указанный “Атлас”.

Диагностика нормальных и патологических анатомо-физиологических свойств
человека. Под диагностикой свойств человека мы предлагаем понимать
выявление свойств человека как представителя вида. В частности, это его
характеристики:

– антропологические (расовые, популяционные и некоторые другие);

– нормальные анатомо-физиологические (пол, возраст, рост, пропорции,
функциональные свойства и другие);

– патологические анатомо-физиологические и заболевания. Взаимосвязь
строения папиллярных узоров с различными морфо-

физиологическими характеристиками человека изучает дерматоглифика. Ее
возможности используются в антропологии, медицине и генетике.

Дерматоглифика обосновала возможность использования папиллярных узоров в
качестве генетического маркера некоторых свойств человека, что может
быть использовано в криминалистике и судебной медицине. Различные
аспекты такого рода возможностей освещены в уже называвшихся работах
Т.Д. Гладковой, В.Е. Корноухова, А.Н. Чистикина, В.В. Яровенко; Н.Н.
Богданова, С.С. Самищенко, А.И. Хвыли-Олинтера, И.А. Апполоновой, Т.Ф.
Моисеевой, Л.Г. Эджубова и других исследователей.

Исследование многообразного спектра нормальных анатомо-физиологических
характеристик человека во взаимосвязи с особенностями

76

дерматоглифики (за исключением половой дифференциации) началось
значительно позже аналогичных исследований патологии. Это было
обусловлено, по нашему мнению, естественной логикой исследователей,
которые предполагали, что патология человека обязательно будет связана с
патологией папиллярных узоров и что эту взаимосвязь можно будет
достаточно легко установить. Нормальная анатомия и физиология человека
представляла, в этом аспекте значительно меньший интерес.

Однако выявленное к настоящему времени разнообразие нормальных
анатомических и физиологических характеристик человека предполагает их
корреляцию с вариантами строения папиллярных узоров. В первую очередь
это касается строения центральной нервной системы, так как папиллярные
узоры являются периферическим отделом нервной системы -рецептором, а их
закладка происходит в одно и тоже время развития эмбриона и из одной той
же зародышевой ткани.

Прямая связь строения папиллярных узоров со строением центральной
нервной системы уже объективно доказана, например, корреляционными
исследованиями морфо-функциональной асимметрии полушарий мозга и
асимметрии папиллярных узоров. Из литературы известно, что узоры большей
сложности чаще располагаются на пальцах правой руки . Обратный вариант
встречается много реже – примерно у 10% населения и в большей степени
присущ моторным левшам81. Кроме того, отмечаются случаи, когда более
сложные узоры расположены на пальцах левой руки, а человек является
моторным правшой; такой вариант, по разным данным, наблюдается у 4-5%
населения. Н.Н. Богданов называет это скрытым лев-шеством82.

Имеются отдельные работы, указывающие на наличие особенностей
дерматоглифики у лиц разной профессиональной принадлежности, и даже
предложены соответствующие методические рекомендации по определению
профессиональной пригодности, например, для работы продавцом,
бухгалтером, банковским работником, учителем, водителем транспорта и др.
Так, В.В. Яровенко и А.Н. Чистикин прямо отмечают: “… считаем
правомерным использовать метод дерматоглифики для определения генетиче-

80 Гладкова Т.Д. Кожные узоры кисти и стопы обезьян и человека. – М.,
1966; Гусева И.С. Указ, раб; Грановский Г.П. Локализация отобразившегося
в следе участка папиллярного узора и оценка идентификационной значимости
его признаков. – Киев, 1967; Дактилоскопическая экспертиза. Современное
состояние и перспективы развития. – Красноярск, 1990.

Богданов Н.Н. Дерматоглифика пишущих левой // Вопросы психологии. 1997,
№ 2, С. 76—87.

82 Богданов Н.Н. Указ. раб.

77

ской склонности человека к конкретной профессиональной деятельно-

сти

,8.5

Представляется, что поиск корреляций признаков дерматоглифики с
какими-то массовыми социально-профессиональными характеристиками групп
населения (продавцы, сельские жители, водители, бухгалтеры, строители и
т.п.) – это не тот путь, следуя которому можно получить научно
обоснованные, достоверные результаты. При проведении диагностических
дактилоскопических исследований, по нашему мнению, в качестве одной из
сравниваемых категорий должны выбираться не социальные характеристики, а
анатомо-физиологические, например характеристики высшей нервной
деятельности. Если все-таки в качестве сравниваемых выбираются
социальные или криминологические характеристики, то целесообразно
исследовать те из них, которые в своей основе имеют объединяющие
анатомо-физиологические принципы.

Большое количество исследований в медицине посвящено изучению
дерматоглифики при различных патологиях и заболеваниях. На основании
анализа соответствующих данных можно выделить три основные группы
патологий, которые проявляют статистически выявляемую корреляцию с
особенностями дерматоглифики:

1) генетические нарушения (Синдром Дауна, синдром Эдвардса, синдром
Рубинштейна-Тейби и др.);

2) психические и психогенные заболевания (эпилепсия, олигофрения,
шизофрения, язвенная болезнь желудка и др.);

3. иные заболевания.

При этом первая группа патологий проявляет наиболее выраженную связь с
особенностями дерматоглифики, для второй группы это свойственно в
меньшей степени, для третьей – характерны слабо выраженные
корреляционные проявления.

На наш взгляд, накапливание диагностических данных указанного профиля в
дактилоскопии можно проводить с учетом представленного выше разделения
патологий человека на три группы. Это позволит обоснованнее
систематизировать материал и тем самым усилит его теоретическое и
практическое значение.

Установление корреляции строения папиллярных узоров с нормальными и
патологическими анатомо-физиологическими характеристиками человека –
важное направление развития представлений о человеке и возможностях его
поведения в различных условиях, в том числе в сфере криминальной
деятельности, а также один из путей к раскрытию и расследованию
преступлений. Целесообразно не только проводить исследования,

5 Яровенко В.В., Чистикин А.Н. Указ. раб. С. 141.

78

направленные на установление таких корреляционных связей, находить им
научное объяснение, но и разрабатывать методики их использования в
практической работе по раскрытию, расследованию и профилактике
преступлений. Очевидно, что такого рода научные исследования должны
осуществляться совместно антропологами, медиками, специализирующимися в
области дерматоглифики, и криминалистами – специалистами в области
дактилоскопии, имеющими хорошие познания в области методики
расследования преступлений.

В литературе имеются предложения о выделении новых видов экспертиз на
основе дерматоглифических исследований. Например, в монографии В.В.
Яровенко и А.Н. Чистикина предлагается назначать дерматог-лифическую
экспертизу. Л. Г. Эджубов и др. выдвинули и обосновали предложение
организоввывать производство комплексной генно-дактилоскопической
экспертизы84. Эти предложения не противоречат нашему мнению выделить
дактилоскопическую диагностику в самостоятельное направление
дактилоскопии и в его рамках развивать научные и практические
исследования, связанные с диагностическим исследованием папиллярных
узоров человека.

Наконец, о третьем направлении дактилоскопической диагностики
-диагностике обстоятельств отображения папиллярных узоров и работы с
ними. Как уже отмечалось, к этому направлению диагностики мы предлагаем
относить все то, что связано с исследованием процессов образования,
сохранения, выявления, обработки и других преобразований отображений
папиллярных узоров. Например, исследования физико-химических процессов
следообразования, процессов изменения следов во времени и другие им
подобные. Типичным для этого вида диагностики, по нашему мнению, будет
решение вопроса о давности образования нативного (неизмененного
вследствие воздействия выявляющих средств) следа.

В процессе работы с потожировыми следами рук вопрос о давности их
образования возникает в двух основных аспектах: первый – взаимоотношение
времени возникновения следов рук и времени совершения расследуемого
преступления; второй – временная характеристика образования следа как
основа для выбора технических средств и методов для качественного
выявления и изъятия следов рук.

Первое направление – имеет прямое значение для предварительного
расследования. Задачи давности оставления следов в этом случае решаются
для установления обстоятельств времени, составляющих предмет
доказывания. Поэтому методика их решения требует тщательной проработки,
достоверного научного обоснования.

84 Статистическая дактилоскопия: Методические проблемы / Под ред. Л.Г.
Эд-жубова. – М., 1999. 183с.

79

Второй аспект непосредственно связан с работой специалиста (эксперта).
Квалифицированное решение вопроса давности возникновения следа позволяет
получить качественное изображения отобразившегося в следе узора, что
усиливает позиции следа как доказательства по делу и повышает
возможности эффективного поиска идентичных узоров в автоматизированных
базах данных. Исследованию проблем давности образования следов рук
посвящены ряд работ отечественных и зарубежных авторов: Г.Л.
Грановского, К. Банюк (К. Baniuk), Б. Холиста (В. Holyst), Т.Ф.
Моисеевой85. ‘

Еще одна практическая диагностическая задача, относящаяся к третьему
выделенному нами направлению, – это задача установления подделки или
подлога папиллярных узоров, следов рук или отпечатков. Такие случаи
редки, однако ввиду их важности для уголовных дел они требует к себе
внимания. Не останавливаясь на деталях, отметим лишь, что исследованию
этой проблемы посвящены работы: Г.Л. Грановского, X. Гроенен-дала (Н.
Groenendal), П. Вертейма (P. Wertheim), С. С. Самищенко86.

Таким образом, в соответствии с развитием теории криминалистической
диагностики и проведенным нами анализом современных дактилоскопических
исследований считаем возможным предложить выделить в качестве
самостоятельного раздела современной дактилоскопии дактилоскопическую
диагностику. Все диагностические исследования в дактилоскопии
целесообразно разделить на три направления: диагностика свойств
следообразующего объекта; диагностика свойств человека; диагностика
обстоятельств отображения папиллярных узоров и работы с ними. Такой
подход позволит адекватнее планировать и осуществлять научные и
практические исследования в указанной области дактилоскопии.

85 Грановский Г.Л. О сроках сохранения потожировых следов и
возможности установления их давности // Научная конференция, посвященная
проблемам криминалистической экспертизы. – М.: ЦКЛ ВИЮН, 1957. С. 38-
40; Baniuk К. Kryminaiistyczna problematyke oceny wicku sladow Inii
papilornyck (slady b przestrzeni obwartey)//Zeszyty metodyczne. 1981. №
28; Holyst B. Kriminalistische absehatzung des spurenalters bei finger
papillar linien // Archiv fur kriminologie. 1987. T. 179. № 3,4;Моисеева
Т.Ф. Комплексное криминалистическое исследование потожировых следов
человека, – М.: Городец-издат, 2000.

86 Грановский Г.Л. Случай установления поддельных следов папиллярных
узоров // Практика криминалистической экспертизы. – Харьков: ХНИИСЭ.
1957. Вып. 9. С. 34-38. Groenendal H. Fingerprint forgeries //
Proceedings of the International symposium of fingerprint detection and
identification. Israel, 1995. P. 373-379; Wertheim P. Integrity
assurance: policies and procedures to prevent fabrication of latent
print evidence // Proceedings of the International symposium of
fingerprint detection and identification. Israel, 1995. P. 385-392;
Самищенко C.C. Forged latent prints // Proceedings of the International
simposium of fingerprint detection and identification. Israel, 1995. PP.
381-383.

80

§ 3. Исследование дерматоглифики серийных маньяков

Лица, совершающие жестокие сексуально мотивированные преступления,
обосновано считаются “ненормальными”, т.е. обладающими качествами,
отличающимися от качеств большинства людей. Все они подвергаются
судебно-психиатрической экспертизе, которая, как правило, признает их
вменяемыми, т.е. на момент совершения преступления осознававшими
фактический характер и общественную опасность своих действий и
способными руководить этими действиями. Однако, большинству из них в
процессе экспертного исследования ставиться диагноз “психопатия”.
Современный термин, обозначающий эту группу психических расстройств,
применяемый в ныне действующей классификации болезней (МКБ-10)
-“расстройство личности”. В своей работе мы будем использовать оба
указанных термина.

Для установления диагноза психопатии большое значение имеет обнаружение
так называемой “триады” П.Б. Ганнушкина: тотальное проявление
характерологических нарушений, т.е. нарушения различных сфер характера
человека; устойчивое их проявление в течение всей жизни; изменение
социальной адаптации87.

Большинство исследователей этой психической патологии считают, что в ее
возникновении играют ведущую роль два фактора: 1) врожденная или
приобретенная в раннем детстве недостаточность нервной системы и 2)
неблагополучие социальной среды в которой растет и развивается
ребе-нок.88

Принимая во внимание мнение о том, что среди причин возникновения
расстройств личности определенную роль играет врожденный фактор
недостаточности центральной нервной системы, мы решили исследовать
имеющийся в нашем распоряжении материал — дактилокарты лиц, совершивших
так называемые серийные убийства по сексуальным и сопряженными с ними
мотивам.

В этом плане дерматоглифические исследования подставляют значительный
интерес, так как позволяют охарактеризовать особенности организации и
функционирования центральной нервной системы посредством изучения
картины велярного рельефа (гребневой кожи, покрывающей, в частности,
внутреннюю поверхность кистей человека). Известно, что кожа происходит
из тех же самых эмбриональных зачатков, что и структуры нервной системы,
благодаря чему дерматоглифические узоры могут быть

87 Ганнушкин П.Б. Избранные труды. – М., 1964.

88 Сухарева Г.Е. Клинические лекции по психиатрии детского возраста. –
М., 1959,1.2.

81

использованы в качестве оригинального маркера организации центральной
нервной системы.89

На первом этапе научного исследования была проанализирована дактилокарта
убийцы-маньяка А.Р. Чикатило. В качестве характеристики отобранной для
исследования группы преступников кратко охарактеризуем преступления
совершенные А.Р. Чикатило. С 1978 г. по 1990 г. им на территории
Ростовской и нескольких других областей СССР были совершены 52 убийства
мальчиков, девочек и женщин по сексуальным мотивам (52 вошли в приговор
суда). При этом он причинял своим жертвам множественные ранения ножами и
другими орудиями, совершал сексуальные действия как с еще живыми
жертвами, так и с трупами.

Другие преступники, вошедшие в группу исследуемых, совершили не менее
жестокие преступления примерно такой же направленности, но с меньшим
количеством эпизодов.

Каких-либо патологических изменений узоров ладонных поверхностей кистей
рук у А.Р. Чикатило не обнаружено. Не были выявлены у него редкие типы и
виды узоров. Была установлена, однако, редко встречающаяся асимметрия в
распределении папиллярных узоров.

Из литературы известно, что узоры большей сложности чаще располагаются
на пальцах правой руки.90 Обратный вариант встречается много реже –
примерно у 10% населения91. У А.Р. Чикатило была выявлена редкая
разновидность асимметрии. На большом пальце правой руки папиллярный узор
представлен ульнарной петлей, а на большом пальце левой руки – завитком,
т.е. узор большей сложности имеется на большом пальце левой руки в
сравнении с большим пальцем правой. Частота встречаемости этого признака
в популяции по Н.Н. Богданову – 2,5%92.

Было выдвинуто предположение о возможном наличии подобных особенностей
папиллярных узоров и у других преступников, совершивших аналогичные
преступления. Всего нами были изучены отпечатки ногтевых фаланг пальцев
и ладонные отпечатки (часть обследованных) у 17 лиц, совершивших
преступления указанной направленности (все мужчины). Анализировались
различные характеристики папиллярных узоров: типы и

89 Богданов Н.Н., Самищенко С.С., Хвыля-Олинтер А.И. Дерматоглифика
серийных убийц // Вопросы психологии. 1998. №4. С. 62.

90 Гладкова Т.Д. Кожные узоры кисти и стопы обезьян и человека. – М.:
Нау-ка,1966; Андрианова В.А. Исследование сочетаний папиллярных узоров
на пальцах рук // Труды ВНИИОП МООП СССР. 1967. N 10. С. 45-59;
Дактилоскопическая экспертиза: современное состояние и перспективы
развития. Красноярск, КГУ. 1990.

91 Богданов Н.Н. Дерматоглифика пишущих левой // Вопросы психологии.
1997. № 2. С. 76—87.

92 Богданов Н.Н. Там же.

82

виды; распределение по пальцам; симметричность; подсчитывался
гребневой счет и т.д.

Полученные результаты сравнивались со средними для популяции,
подсчитанными на контрольной группе, состоящей из учеников обычной школы
(мальчики), а также сравнивались с результатами исследования папиллярных
узоров у лиц, совершивших экономические преступления (с этой группой
сравнение проводилось по одному из показателей).

Основной характеристикой папиллярных узоров, которая показала
существенные отличия между исследуемой и контрольной группами, оказалась
величина гребневого счета. Методика его подсчета была следующей. В
завитковых узорах считали количество линий, лежащих между центром узора
и правой и левой дельтами (количество линий вправо и влево от центра до
дельт суммировали). В петлевых узорах учитывалось количество линий между
дельтой и центром. В дуговых узорах гребневой счет принимали равным
нулю.

Полученные результаты сведены в табл. 2. В первом столбце таблицы
указана локализация узоров с большим гребневым счетом на пальцах
исследуемых лиц. Во втором – число серийных убийц, имеющих больший
гребневой счет на пальцах в абсолютных цифрах и в процентах к общему
числу обследованных. В третьем и четвертом столбцах те же самые
показатели приведены для лиц, осужденных за экономические преступления
(рассчитан только один показатель – по большому пальцу), и контрольной
группы школьников.

По всем строкам, т.е. по всем пальцам, отмечаются увеличенные показатели
у серийных убийц по сравнению с контрольными группами. Так, по большому
пальцу у семи серийных убийц отмечается асимметрия гребневого счета в
пользу левой руки, что составило 41,2%. Среди осужденных за
экономические преступления – 9,6%, а в группе школьников – 4,2%. В
группе серийных убийц у шестнадцати из семнадцати человек отмечался
какой-либо из признаков “левшества”, что составило 94,1%, у школьников
этот показатель был на уровне 22,9%.

Результаты исследований позволяют сделать ряд выводов.

1. С учетом исходной предпосылки о корреляции асимметрии папиллярных
узоров и организации головного мозга девиантное поведение сексуальных
маньяков-убийц отчасти может быть связано с наличием у них редкого
врожденного конституционального типа организации центральной нервной
системы, сводящегося к определенному типу левшества. Другими словами
врожденная компонента их психопатии определяется редкой
организационно-функциональной асимметрией мозга. Ряд исследователей,
например Н.Н. Богданов, такую асимметрию предложили рассматривать как
признак скрытого “левшества” (левшества, которое не дает

83

выраженного моторного проявления)93. Дерматоглифика обследованных
маньяков не относится к числу патологических, а является редко
встречающимся вариантом нормы. Такого рода проявления асимметрии
встречены и в контрольной группе, однако в значительно меньшем числе
случаев.

Таблица 2.

Локализация узоров с большим гребневым счетом на левой руке в группе
серийных убийц по сравнению с популяционной нормой

Локализация узоров Серийные убийцы и =17 Лица, осужденные за
экономические преступления п=48 Норма (школьники) в = 48

и % п % п %

Большой палец 7 41,1 5 9,6 2 4,2

Указательный 8 47,1 Не исследован 6 12,5

палец

Средний палец 11 64,7 Не исследован 6 12,5

Безымянный 7 41,2 Не исследован 7 14,6

палец

Мизинец 6 35,3 Не исследован 7 14,6

Суммарный гребневой счет по всем пальцам 8 47,1 Не исследован 2 4,2

Любые 16 94,1 Не исследован 11 22,9

признаки левшества

2. Каких либо патологических изменений папиллярных узоров на руках
сексуальных убийц маньяков не обнаружено.

3. Тип асимметрии в изученной группе определяется распределением
петлевых и завитковых узоров. Практически полностью в исследованной
группе отсутствовали дуговые узоры.

93 Богданов Н.Н. Указ. раб. С. 78.

84

По нашему мнению, можно дать следующее предположительное объяснение
полученным результатам. Общеизвестно, что большая часть высших функций
мозга – асимметричны. Для некоторых функций левое полушарие является
доминирующим (например, речь в большей степени связана именно с левым
полушарием). Однако несимметричность не означает того, что функции,
присущие одному полушарию, не представлены в другом; вероятно, в
процессе выполнения тех или иных функций, соответствующие центры в левом
и правом полушариях дополняют друг друга. Предположительно левое и
правое полушария различаются степенью и качеством участия в выполнении
той или иной высшей функции. Например, считается, что интуитивное
мышление более связано с деятельностью правого полушария, однако
осознанную (проанализированную) информацию для интуитивной обработки, в
том числе и вербальную, “поставляет” левое, т.е. “командиром” по
выполнению одних функций центральной нервной системы является левое
полушарие головного мозга, а по другим – правое.

Установлено, что межполушарные различия закладываются уже при
формировании мозга зародыша. А так как закладка кожи (периферического
органа чувств) происходит в одно время с закладкой мозга, то асимметрии
последнего могут в какой-то мере быть связаны с асимметриями папиллярных
узоров. При этом коррелируют, по всей видимости, не какие-то конкретные
психические проявления и элементы строения узоров, а базовые
морфо-функциональные комплексы.

Таким образом, имеющаяся у сексуальных убийц-маньяков нетипичная
асимметричность папиллярных узоров, вероятнее всего, связана с
нетипичной врожденной функциональной асимметрией мозга. В группе
контроля такой вид асимметрии узоров тоже наблюдался, но намного реже.

В чем же причина того, что некоторые носители описанных
анато-мо-физиологических особенностей совершают жесточайшие
преступления, а другие нет? На наш взгляд, на становление личности
маньяка большое влияние оказывают еще две группы факторов (и это вполне
сочетается с воззрениями психиатров на природу психопатий).

Первая из них – функциональное состояние других анатомо-физиологических
систем. То есть, если в организме людей с врожденной нетипичной
функциональной асимметрией центральной нервной системы имеются еще
какие-либо свойства, ослабляющие их адаптационные возможности, то
вероятность асоциальных эксцессов со стороны носителя такой совокупности
свойств значительно возрастает. Если обратится к делу того же А.Р.
Чикатило, то у него наряду с врожденной нетипичной

85

функциональной асимметрией центральной нервной системы отмечаются
выраженные половые нарушения.

Значительную роль играет еще и такая группа факторов, как условия
психического, полового, общественного становления личности на всем
протяжении жизни. В зрелом возрасте на поведение такого индивидуума
влияют и результаты реализации “себя” как личности в той социальной
среде, в которой он оказался. Конечно же, эта группа факторов во многом
связана и, даже отчасти базируется на первых двух, но иногда именно она
играет ведущую роль в том, что человек встал на путь совершения тяжких
преступлений конкретного вида.

Получив столь неординарные выводы, считаем необходимым подчеркнуть, что
далеко не каждый человек, имеющий нетипичную асимметрию папиллярных
узоров (и соответственно функций головного мозга), становиться маньяком;
маньяками становятся лишь некоторые. Человек с нетипичной асимметрией
узоров (функций головного мозга), вероятно, может стать убийцей-маньяком
только в том случае, если он имеет значительные патофизиологические
отклонения в других важных функциях, например в половой, и при этом
условия его социального развития и становления будут достаточно
неблагоприятными. Возможно, что люди, обладающие различными формами
скрытого левшества, составляют группу риска формирования различных форм
девиантного поведения в зависимости от социальных условий развития и
становления их личностных характеристик.

Конечно же, проведенные дерматоглифические исследования и сделанные на
их основе выводы не окончательные, а предварительные, но, по нашему
мнению, на их основе уже сейчас можно сформулировать некоторые
положения.

Во-первых, названные выводы позволяют попытаться использовать полученную
информацию в практической оперативно-розыскной работе, что даст
возможность, как минимум, провести проверку достоверности и практической
пригодности полученных результатов, а при положительном результате, как
максимум, вооружить практиков новым средством работы. Во-вторых,
полученные результаты, как и любые научные исследования на начальном
этапе, ставят больше вопросов, чем дают ответов, и поэтому требуют
дальнейшей разработки. В частности, необходимо увеличить количество
материала как в исследуемой, так и в контрольной группах. Следует
дифференцировать обследуемых маньяков с учетом характера и мотивации их
действий, патофизиологических характеристик и социальных условий их
развития и становления. Кроме того, нужно исследовать и другие признаки
дерматоглифики, а не только изученные нами.

86

Каким же образом можно реализовывать на практике представленные выше
результаты исследований?

Как уже указывалось, выявленные дерматоглифические признаки так
называемого скрытого левшества или нетипичной врожденной функциональной
асимметрии центральной нервной системы позволяют путем изучения
отпечатков папиллярных узоров ладонных поверхностей кистей рук отбирать
из контингента лиц, подозреваемых в совершении серии жестоких
сексуальных преступлений, тех, кто кроме каких-либо других оснований для
подозрений имеет еще и врожденные признаки “риска” стать
маньяком-убийцей.

Практически это может быть организовано следующим образом. У лиц,
подозреваемых в совершении указанных преступлений или проверяемых на
предмет причастности к ним, берут отпечатки пальцев и ладоней по
стандартной методике. Качество получаемых отпечатков должно быть
примерно таким же, как и для постановки на учет в картотеки ИЦ. Далее
специалисты анализируют папиллярные узоры и выделяют три группы
объектов.

Первая, наиболее многочисленная, будет включать дактилокарты лиц у
которых признаки “скрытого левшества” и какие-либо другие негативные
дерматоглифические проявления отсутствуют. Вторая – группа дактилокарт,
папиллярные узоры в которых имеют признаки “скрытого левшества”, но они
или недостаточно явно выражены, или сопровождаются другими
дерматоглифическими проявлениями нивелирующими первые. Третью группу
составят дактилокарты с папиллярными узорами, имеющими ярко выраженные
признаки, свидетельствующими о наличии у индивидуума нетипичной
функциональной асимметрии центральной нервной системы. Скорее всего, в
третью группу войдет крайне малое количество дактилокарт,
предположительно не более двух – пяти из ста представленных. В отношении
этих лиц следует проводить оперативно-следственную работу в первую
очередь.

Если при работе с контингентом третьей группы будут выявлены факты того,
что у этих людей имели место те или иные сексопатологические эксцессы (в
первую очередь, педофилия, садизм, гомосексуализм, ге-рантофилия и др.),
то вероятность их причастности к совершенным преступления следует
считать высокой. Соответственно, они требуют к себе повышенного
оперативно-следственного внимания.

Естественно, наличие у лиц, проверяемых на причастность к совершению
особо тяжких серийных половых преступлений, дерматоглифиче-ских
признаков скрытого левшества не является доказательством их вины. И
вообще, по нашему мнению, дерматоглифические признаки не могут служить
доказательством по делу и использоваться в пользу обвинения

87

или защиты. Подчеркнем еще раз, эти признаки имеют лишь
ориентирующее значение.

При определенных обстоятельствах дерматоглифические особенности могут
быть использованы для профилактической работы с лицами, совершившими
преступления сексуального характера небольшой и средней тяжести (ст. 133
УК РФ “Понуждение к действиям сексуального характера”, ст. 134 УК РФ
“Половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не
достигшим шестнадцатилетнего возраста”, ст. 135 УК РФ “Развратные
действия”). Особенно следует обращать внимание на те случаи, когда
действия сексуального характера сопровождались причинением телесных
повреждений, даже легких. Отпечатки папиллярных узоров лиц, совершивших
указанные преступления, должны анализироваться на предмет наличия
признаков скрытого левшества. И если таковые обнаружатся, то необходимо
в учетных документах делать соответствующие записи. При совершении
тяжких сексуальных преступлений именно таким лицам следует уделять
первоочередное внимание в плане установления их причастности к этим
преступлениям.

Подводя краткий итог изложенному, необходимо отметить следующее:

– проведенные исследования показали наличие дерматоглифиче-ских
особенностей у лиц, совершающих особо тяжкие серийные преступления
сексуально-садистской направленности;

– обнаруженная корреляция преступного поведения и дерматогли-фических
признаков имеет гипотетическое научное объяснение, что переводит ее из
области статистического наблюдения в область естественнонаучной
закономерности;

– полученные результаты позволяют использовать их в розыскной и
профилактической работе по линии борьбы с особо тяжкими преступлениями
сексуально-садистской направленности;

– установленные факты требуют дальнейшего углубленного исследования и
подтверждения на более обширном материале.

Глава 4. ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ДАКТИЛОСКОПИЧЕСКОЙ РЕГИСТРАЦИИ

Регистрация информации, значимой для раскрытия, расследования и
профилактики преступлений – один из наиболее эффективных подходов к
информационному обеспечению борьбы с преступностью. Именно поэтому
криминалистическая регистрация как отрасль криминалистики постоянно
совершенствуется.

Среди всех криминалистических учетов наибольшее значение придается учету
людей, субъектов преступной деятельности. Фактически с таких учетов и
зародилась уголовная регистрация.

Дактилоскопический учет в настоящее время особо выделяется своей
эффективностью благодаря тому, что созданы и повсеместно внедряются
автоматизированные дактилоскопические идентификационные системы,
способные осуществлять десятки миллионов проверок дактилоскопических
материалов в год.

§ 1. Дактилоскопический учет в системе криминалистической регистрации

Уголовная регистрации как практическая деятельность возникла значительно
раньше самой науки криминалистики. Это вполне естественно, так как
криминалистика как наука консолидировалась из все возрастающего объема
эмпирических знаний о процессе раскрытия и расследования преступлений. С
рождением и становлением криминалистики уголовная регистрация, по мнению
большинства ученых, обосновано и органично стала называться
криминалистической регистрацией. В развитие учения о криминалистической
регистрации в целом, и его составляющих в частности, внесли большой
вклад российские ученые: В.А. Андрианова, Р.С. Белкин, А.И. Винберг и
Б.М. Шавер, И.А. Возгрин, Г.Л. Грановский, И.Н. Евсюнин, Г.Г. Зуйков,
Б.М. Комаринец, Н.А. Корниенко, Д.П. Рассейкин, П.С. Семеновский, В.Ю.
Федорович А.И. Хвыля-Олинтер, Л.Г. Эджубов, И.Н. Якимов, С.А. Ялышев и
др.94

94 Андрианова В.А., Соболев Г.А. К вопросу о возможности использования
принципов голографии в дактилоскопической регистрации // Проблемы
правовой кибернетики (материалы симпозиума).- М., 1968, С. 214-216.;
Андрианова В.А. Корреляционные связи некоторых общих признаков
папиллярных узоров и их использование для совершенствования
дактилоскопического учета // Труды ВНИИ МВД СССР. 1972, № 23. С. 111-
117; Белкин Р.С. Курс криминалистики. – М., Юристъ, 1997. Т. 2; Винберг
А.И., Шавер Б.М. Криминалистика. 4-е. изд. – М. 1950; Возгрин И. А.
Некоторые вопросы теории и практики криминалистического учета. //
Вопросы теории и практики борьбы с преступностью. – Л., 1972; Грановский
Г.Л. Моделирование и дактилоскопическая регистрация // Вопросы
моделирования в экспертных исследованиях. – М., 1973; Евсюнин И.Н. К
вопросу о понятии и сущности криминалистических учетов
оперативно-технических аппаратов МВД СССР // Сборник статей адъюнктов и
соискате-

89

f

По мнению Р.С. Белкина и ряда других ученых, криминалистическая
регистрация – это система криминалистических учетов определенных
объектов, используемая для раскрытия, расследования и предупреждения
преступлений. В систему криминалистической регистрации входят виды
криминалистической регистрации, которые отличаются друг от друга
“учитываемыми данными, способами и формами их сосредоточения и
систематизации”95.

В современных условиях есть полное основание считать криминалистические
учеты своеобразными информационными системами, т.е. системами, в рамках
которых происходит сбор, накопление, обработка и анализ информации. Еще
в период неоднозначного отношения к понятию информации в повседневной
жизни в криминалистике сложился именно информационный подход к
регистрационным системам. Например, это нашло отражение в работах Г.Г.
Зуйкова, И.А. Возгрина и некоторых других исследователей 6. Этот подход
разделяется и теперь, когда информационные системы находят широкое
применения во всех областях науки и практики, в том числе и в
правоохранительной деятельности. Поэтому, мы в дальнейшем будем
использовать, в дополнение к традиционным криминали-

лей. ВШ МВД СССР. 1971. Вып.З; Он же Научные основы криминалистических
учетов оперативно-технических аппаратов // Вопросы теории и практики
борьбы с преступностью. – Л., 1972, С. 21-22; Зуйков Г.Г. “Модус
операнди”, кибернетика, поиск // Кибернетика и право. – М., 1970;
Комаринец Б.М. Дактилоскопическая идентификация на расстоянии.
Практическое руководство. – М., 1937; Корниенко П.А. Учеты и учетная
документация, используемые при расследовании уголовных дел: Учебное
пособие. 2-е изд. – СПб, 1998; Рассейкин Д.П. Очерк истории уголовной
регистрации. – Саратов, 1976; Семеновский П.С. Дактилоскопия как метод
регистрации. – М.: Розыск республики, 1923; Федорович В.Ю.
Организационные и научно-технические основы использования
автоматизированных дактилоскопических идентификационных систем в
раскрытии н расследовании преступлений: Автореф. дис. … канд. юрид.
наук. – М., 2000; Хвыля-Олинтер А.И. Использование криминалистической
характеристики преступлений в автоматизированных информационно-поисковых
системах технико-криминалистического назначения: Автореф. дис. … канд.
юрид. наук. — М., 1995; ЭджубовЛ.Г. Кодовая монодактилоскопическая
регистрация и дактилоскопический автомат // Рефераты докладов
объединенной научной конференции. – Харьков, 1959.; Он же. Сущность
зонально-точечного метода кодовой дактилоскопической регистрации //
Судебная экспертиза. -Минск, 1964; Якимов И. Н. Практическое руководство
к расследованию преступлений. – М., 1924; Он же. Криминалистика. – М.,
1925; Ялышев С.А. Криминалистическая регистрация: проблемы, тенденции,
перспективы. – М., 1998.

95 Белкин Р.С. Курс криминалистики. С. 182.

96 Зуйков Г.Г. “Модус операнди”, кибернетика, поиск // Кибернетика и
право. -М., 1970; Возгрин И. А. Некоторые вопросы теории и практики
криминалистического учета. // Вопросы теории и практики борьбы с
преступностью. – Л.,1972.

90

стическим понятиям, основные понятия современной информатики в пределах,
необходимых для решения задач исследования.

По Р.С. Белкину в учении о криминалистической регистрации следует
выделять три структурных части: понятийная часть учения;
классификационная часть учения; функциональная часть учения97. Одним из
учетов, входящих в систему криминалистической регистрации, является
дактило-

98

скопичсскии учет . Рассмотрим содержание указанных выше составляющих
учения о криминалистической регистрации применительно к
дактилоскопической регистрации, хотя совершенно очевидно, что все
элементы структуры учения в целом, конечно же, не могут найти отражения
в понятиях одной из его подсистем.

Объект регистрации. Одним из основных понятий в теории и практике
криминалистического учения о регистрации, фактически определяющим вид
криминалистического учета, является понятие объекта регистрации. В
литературе существует несколько подходов к теоретическому понятию
объекта криминалистической регистрации. Это происходит из-за того, что в
практической регистрации существует огромное количество самых разных по
своей природе объектов, которые составляют основу тех или иных учетов.
Наиболее обобщенное определение объекта регистрации дано С.А. Ялышевым:
“Главный объект регистрации, на наш взгляд, – криминалистически значимая
информация, выраженная в определенной совокупности идентификационных
признаков регистрируемых объектов, необходимая для правильного
раскрытия, расследования и предупреждения преступлений, а не тот или
иной материальный или идеальный ее носи-

м99

тель .

Дискутируя с несколькими авторами (И.Н. Евсюниным, В.П. Абросимовым,
И.В. Макаровым, В.М. Шванковым, А.Ю. Пересушенным) по поводу
общетеоретического понятия объекта регистрации, Р.С. Белкин написал: “Мы
представляем себе понятие объекта регистрации как сложное, объединяющее
в себе две категории объектов: носителей регистрационной информации и
источников этой информации. Эти объекты могут сливаться в один …, а
могут выступать порознь …”10°. Тем самым он, на наш взгляд, представил
практическую возможность создавать самые разные кримина-

97 Белкин Р.С. Курс криминалистики. Т.2. С. 180.

98 Мы считаем термины “дактилоскопический учет” и “дактилоскопическая
регистрация” синонимами. Принципиальных и обоснованных возражений против
такого подхода к этим терминам в литературе не встречается.

99 Ялышев С.А. Криминалистическая регистрация: проблемы, тенденции,
перспективы. М.: Академия управления МВД России, 1998. С. 71.

100 Белкин Р.С. Курс криминалистики: Учебное пособие для вузов. 3-е изд.
– М.: ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право, 2001. С. 383.

91

диетические учеты не входя в противоречие с теоретическими положениями.

Учитывая представленные выше мнения, рассмотрим понятие объекта
дактилоскопического учета.

Отличительной характеристикой дактилоскопического учета является то, что
в нем основным информационным элементом являются папиллярные узоры
гребешковой кожи человека. Как уже было сказано, они являются
морфологической структурой с высокой степенью индивидуальности, что
позволяет даже по небольшой части этой структуры идентифицировать
человека с максимально возможной степенью надежности вывода.

Рассмотрим процессы трансформации дактилоскопической информации
применительно к автоматизированному дактилоскопическому учету.

Гребешковая кожа как часть строения человека,

образующая своими гребнями папиллярные рисунки.

Процесс копирования папиллярных узоров:

а) преднамеренное получение отображений

с использованием различных методов (отпечатки);

б) случайное образование отображений (следы). Отпечатки папиллярных
узоров (пальцев), следы папиллярных узоров. (Копии этих объектов.)

Создание математической т модели папиллярного узора.
Математическая модель папиллярного узора.

Из представленной схемы трансформации дактилоскопической информации
видно, что в качестве объекта учета (при разных принципах
методологического подхода) могут выступать: человек, папиллярные узоры
кожи человека, отображения папиллярных узоров, математические модели
папиллярных узоров.

Если принять в качестве объекта учета человека, то теряется
специфичность учетов, которая зависит от характера учитываемого объекта;
возникают правовые проблемы постановки и снятия с учета; возникает ряд
других проблем. Как справедливо отмечено Р. С. Белкиным и другими
авторами, в этом случае лучше принять человека как объект-источник
регистрационной информации, а не как объект учета.

Признание в качестве объектов учета математических моделей вызывает
проблемы, связанные с методологией моделирования. В такой ситуации
объект учета будет зависеть от параметров моделирования узора, а
создание разнообразных автоматизированных систем приведет к “нестыковке”
учетов.

92

Сами узоры, как элемент строения гребешковой кожи человека, как
физический объект, выступают в качестве отличительной морфологической
характеристики конкретного представителя вида “Homo sapiens”, однако по
очевидным причинам объектом регистрации являться не могут.

Большинство авторов учебной литературы, в которой освещаются проблемы
дактилоскопических учетов, прямо указывают, что объектами таковых
являются отпечатки пальцев рук, с помощью которых учитывают
преступников, и следы пальцев и ладоней, изымаемые с мест нераскрытых
преступлений. Криминалистически значимой информацией, как сказано в
определении, данном С.А. Ялышевым, и в том и в другом случаях являются
папиллярные узоры, но не сами, а их отображения. Поэтому фактически
существующим и криминалистически значимым объектом дактилоскопического
учета выступают отображения папиллярных узоров, полученные в результате
нормативно регулируемой процедуры (получение отпечатков) или случайным
образом в ходе следового контакта. Отображения папиллярных узоров
человека в виде отпечатков или копий следов с мест преступлений и
являются объектом дактилоскопического учета.

При таком подходе источником учетной информации будет являться
конкретный человек, носитель папиллярных узоров, что четко увязывается с
целями ведения дактилоскопических учетов.

Однако здесь следует учитывать вопрос о соотношении понятий
“идентификация человека” и “установление личности человека”.

Обнаружив в каком-то массиве дактилоскопической информации идентичные
узоры, мы вправе сделать вывод, что исследованные папиллярные узоры
произошли от одного и того же человека, как представителя вида “Homo
sapiens”. Эта информация, конечно, интересна, а в одном случае, когда
идентичны два следа с разных мест происшествия, она имеет розыскное и
доказательственное значение, но важнее другое – установить такие
социальные характеристики человека, как фамилия, имя, отчество, год и
место рождения и им подобные. Только через эти характеристики возможно
“выйти” на иные виды информации о человеке, интересующие розыск и
следствие. Однако для того, что бы сделать вывод о том, что этот
представитель есть имярек такого-то года рождения, и так далее, т.е.
установить личность человека, необходимо обязательное условие – одно из
сравниваемых отображений папиллярного узора должно быть получено в таких
условиях, которые подтверждают соответствие этих установочных данных
откопированному биомаркеру – папиллярному узору.

Фактически при обращении к дактилоскопическому учету нас интересует не
сама по себе идентичность папиллярных узоров, находящихся в учете и
проверяемых по нему, а информация об установочных данных владельца
одного из сравниваемых папиллярных узоров. Таким образом, ис-

93

комая по учету информация, необходимая для раскрытия, расследования,
профилактики преступлений или для решения вопроса о личности человека,
вне рамок уголовного процесса и розыскных мероприятий, в
дактилоскопическом учете не является объектом учета.

Казалось бы, парадоксальное на первый взгляд положение характерно для
всех видов учетов, связанных с регистрацией свойств человека; сходные
проблемы мы видим и в генотипоскопии, и в учетах по признакам внешности,
и^ почерковедческих учетах, и во всех иных.

Представленные выше рассуждения позволяют сделать вывод, что в
дактилоскопическом учете (и сходных с ним учетах) естественным образом
выделяются два вида информации:

– учетная информация (в нашем случае дактилоскопическая);

– искомая информация (информация о личности человека). Теоретические
положения о разделении двух видов информации при

ведении дактилоскопических учетов несколько расходятся с практическими
документами, регламентирующими ведение дактилоскопической
регистрации101. В них в качестве объекта регистрации однозначно
фигурирует человек (осужденные лица, обвиняемые, и т.д.). На наш взгляд,
это расхождение не принципиально. Как утверждается в нормативных
документах и наших теоретических рассуждениях цель ведения учетов –
установление личности человека и обстоятельств, связанных с ним, а
поэтому в практическом плане целесообразно принимать расширительную
трактовку объекта дактилоскопической регистрации. Но при разработке
теоретических, методических, технических и правовых аспектов
дактилоскопической регистрации и других подобных учетов следует выделять
в качестве объекта идентифицирующие характеристики человека, точнее их
отображения.

Подводя итог вышеизложенному, можно сформулировать современное
определение дактилоскопической регистрации (учета) : дактилоскопическая
регистрация – это регистрация людей на основе папиллярных узоров в целях
установления личности.

В данном определении нет непосредственного указания на то, что
дактилоскопическая регистрация осуществляется только в целях раскры-

101 См.: Федеральный закон от 25 июля 1998 г. №128 – ФЗ “О
государственной дактилоскопической регистрации в Российской Федерации”;
приказ МВД России от 17 ноября 1999 г. № 463 “Об утверждении положения о
порядке формирования и ведения информационного массива, создаваемого, в
процессе проведения государственной дактилоскопической регистрации”.

102 В настоящее время, по нашему мнению, говоря о дактилоскопическом
учете следует отдавать предпочтение термину “регистрация” в сравнении с
термином “учет” так как этот термин употребляется в качестве основного в
законе “О государственной дактилоскопической регистрации в Российской
Федерации”.

94

тия, расследования и предупреждения преступлений. Это сделано
преднамеренно, так как в настоящее время в связи с принятием закона “О
дактилоскопической регистрации” использование папиллярных узоров выходит
за рамки уголовной сферы. В связи с эти можно говорить как о современной
тенденции в российской дактилоскопии о появлении наряду с уголовной
дактилоскопической регистрацией, дактилоскопической регистрации, условно
названной нами “гражданской”, т.е. регистрации людей с использованием их
папиллярных узоров вне связи с уголовными преступлениями.

При использовании термина гражданская дактилоскопическая регистрация,
хотя бы в качестве рабочего аргумента “за”, может быть принят факт
появления в ГК РФ статьи 19 “Имя гражданина”. В частности, п.З этой
статьи гласит: “Имя, полученное гражданином при рождении, а также
перемена имени подлежат регистрации в порядке, установленном для
регистрации актов гражданского состояния”. В п. 4 декларируется, что
“приобретение прав и обязанностей под именем другого лица не
допускается”. Если выполнение данного закона контролировать с
использованием дактилоскопической регистрации, то его нарушение
фактически станет трудновыполнимой задачей. Это, несомненно, явиться
самой действенной мерой профилактики преступной деятельности,
сопряженной с сокрытием преступником своего настоящего имени.

Структура современных дактилоскопических учетов. Учеты, составляющие
систему криминалистической регистрации, группируются в три подсистемы:
оперативно-справочные учеты, криминалистические учеты,
справочно-вспомогательные учеты. Дактилоскопические учеты входят в две
первых подсистемы. Информации о регламентированном ведении
справочно-вспомогательных учетов дактилоскопической информации нами не
обнаружено, хотя теоретически они, может быть, и встречаются в виде
коллекций дактилоскопического материала.

В оперативно-справочных учетах информационных центров органов внутренних
дел согласно Федеральному закону “О государственной дактилоскопической
регистрации в Российской Федерации” накапливается, сохраняется и
используется дактилоскопическая информация:

– о гражданах Российской Федерации, иностранных гражданах и лицах без
гражданства, подозреваемых в совершении преступлений, обвиняемых в
совершении преступлений либо осужденных за совершение преступлений,
подвергнутых административному аресту, совершивших административные
правонарушения, если установить их личность иным способом невозможно;

– о гражданах Российской Федерации, иностранных гражданах и лицах без
гражданства, не способных по состоянию здоровья или возрасту

95

сообщить данные о своей личности (если установить указанные данные иным
способом невозможно);

– о гражданах, прошедших добровольную дактилоскопическую регистрацию;

– о гражданах Российской Федерации, призываемых на военную службу;

– о гражданах Российской Федерации, проходящих военную службу в
федеральных органах исполнительной власти, в которых законодательством
Российской Федерации предусмотрена военная служба;

– о гражданах, проходящих службу в органах внутренних дел; органах по
делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации
последствий стихийных бедствий; органах и подразделениях службы судебных
приставов органов юстиции; таможенных органах;

– о спасателях профессиональных аварийно-спасательных служб и
профессиональных аварийно-спасательных формирований Российской
Федерации;

– о членах экипажей воздушных судов государственной, гражданской и
экспериментальной авиации Российской Федерации;

– об иностранных гражданах и лицах без гражданства, подлежащих
выдворению (депортации) за пределы территории Российской Федерации;

об иностранных гражданах и лицах без гражданства, прибывших в Российскую
Федерацию в поисках убежища и подавших ходатайства о предоставлении
политического или иного убежища либо о признании их беженцами на
территории Российской Федерации;

– о всех неопознанных трупах.

Предварительный анализ данных о количестве накапливаемой
дактилоскопической информации свидетельствует, что массивы
дактилокар-тотек информационных центров МВД России должны возрасти
примерно вдвое. В целом по стране количество сохраняемых дактилокарт в
основных массивах может достигнуть 30-40 млн. По оценкам специалистов,
проведение работы по таким массивам вручную практически невозможно. При
возрастающей нагрузке наблюдается значительное падение качества работы
(многократно увеличивается пропуск цели), возрастает износ материальных
носителей, которые выходят из строя раньше предназначенного срока.
Единственным выходом из создавшегося положения является автоматизация
ведения этих учетов. Работа, направленная на решение этой проблемы в той
или иной степени проводится в большинстве УВД, МВД и в ГИЦ МВД России.

С дактилоскопическим учетом ИЦ напрямую связан пофамильный
оперативно-справочный учет, который позволяет получить установочные
данные и иную информацию о поставленных на учет лицах. По пофамиль-

96

ному справочному учету можно получать информацию как в связи с проверкой
дактилоскопического материала, так и без этого.

Криминалистические учеты дактилоскопической информации в системе
экспертно-криминалистических подразделений органов внутренних дел
представляют собой массивы двух типов: первый – это следотеки,
содержащие следы с мест нераскрытых преступлений; второй – ограниченные
по количеству массивы дактилокарт лиц, которые могут совершать
преступления на данной территории. Массивы первого типа создаются на
уровнях горрайорганов внутренних дел и МВД, УВД регионов, массивы
второго типа характерны для горрайорганов внутренних дел.

Основной тенденцией в развитии дактилоскопической регистрации последних
двадцати лет явилась практическая автоматизация учетов. Стремление к
автоматизации и научная проработка этой проблемы наблюдались и раньше,
но первые практические успехи появились именно в начале 80-х гг. XX
столетия. Объемы и масштабы автоматизации на сегодняшний день таковы,
что ручные дактилоскопические картотеки и следотеки уже не следует
принимать во внимание, планируя работу в этом секторе деятельности
органов внутренних дел.

Таким образом, развитие дактилоскопической регистрации, связанное в
первую очередь с техническим прогрессом, породило необходимость решения
ряда проблем: методологических, технических, организационных,
математических103. К ним следует добавить и ряд правовых вопросов, без
решения которых практическая реализация современных возможностей
организации дактилоскопических учетов будет невозможна.

Статистическая дактилоскопия. С. 141-142.

§ 2. Стратегия развития дактилоскопической регистрации

В 1957 г. Л.Г. Эджубовым и С.А. Литинским были разработаны и воплощены в
первом опытном образце идеи способа и устройства сравнительного
исследования дактилоскопических отпечатков104. В связи с созданием этого
устройства был предложен новый принцип обработки дактилоскопической
информации, который в большей степени, чем прежние подходил для процесса
автоматизации учетов. Л.Г. Эджубов назвал его кодовым в отличие,от
прежнего, который был обозначен как формульный105.

60-е и 70-е гг. за рубежом характеризуются развитием и попытками
практического использования полуавтоматических дактилоскопических систем
с ручным вариантом кодирования и автоматизированным поиском по массивам
информации с использованием ЭВМ. Аналогичные попытки практического
использования систем с ручным кодированием осуществлялись и в нашей
стране, особенно во второй половине 70-х – начале 80-х гг.106 Так,
приказом МВД СССР в 1977 г. было предписано повсеместно внедрять систему
“След”. Однако практическая эксплуатация этой и подобных систем выявила
их основной недостаток – недопустимо высокий уровень пропуска цели, что
было обусловлено несовершенством и субъективностью кодирования
дактилоскопической информации. Поэтому почти параллельно с попытками
практического использования систем с ручным кодированием разрабатывались
принципы автоматического считывания и кодирования папиллярных узоров.
Наиболее активно в этом направлении работали сотрудники ГИЦ МВД СССР и
некоторых других подразделений, министерств и ведомств: В.И. Лебедев,
В.А. Лунев, В.В. Денисов, А.И. Хвыля-Олинтер, Б.И. Ершов, Е.В. Апушкин,
В.Н. Никитин, В.К. Ковшов, Л.Г. Эджубов, В.Л. Шмаков и другие. Однако
силами сотрудников органов внутренних дел и других правоохранительных
ведомств создать такую техническую систему оказалось невозможно. Поэтому
на указанном этапе вся деятельность сводилась в основном к разработке
теоретических вопросов и их обсуждению. Проведенная работа не осталась
невостребованной,

Эджубов Л.Г., Латинский С.А. Способ сравнительного исследования
(идентификации) дактилоскопических отпечатков и устройство для
осуществления способа: Авт. свид. №114460, приоритет от 19 августа 1957
г.

05 Эджубов Л.Г. Кодовая монодактилоскопическая регистрация и
дактилоскопический автомат // Рефераты докладов объединенной научной
конференции. – Харьков, 1959.; Он же. Сущность зонально-точечного метода
кодовой дактилоскопической регистрации // Судебная экспертиза. Минск,
1964.; Статистическая дактилоскопия. С. 126.

106 Основные исторические даты и факты приводятся по: Статистическая
дактилоскопия; Разработка автоматизированной дактилоскопической
информационной системы для органов внутренних дел (Из опыта Главного
информационного центра МВД России). – М., ГИЦ МВД СССР, 1994; Шмаков
В.Л. Система. – Челябинск, 1995.

98

некоторые из положений, выдвинутых на этом этапе, нашли свое воплощение
в дальнейших разработках.

Важнейшим стимулом развития данного направления деятельности
правоохранительных органов явилось, конечно, развитие вычислительной
техники. Например, сложные системы математического описания папиллярного
узора просто не на чем было обрабатывать. Поэтому развитие систем шло
следом за развитием программно-технических средств.

Практическое использование APIS (Automatic fingerprint identification
system), или автоматизированных дактилоскопических идентификационных
(информационных) систем (АДИС), за рубежом началось в самом конце 70-х
гг. и получило заметное распространение в начале 80-х. Их создание стало
возможным благодаря участию в таких проектах крупных частных компаний,
заинтересованных в получении государственных заказов. В нашей стране в
тот период экономических условий для подобной работы не было.

Реализовать теоретические наработки в области автоматизации
дактилоскопических учетов в СССР стало возможным только во второй
половине 80-х гг., когда многие из оборонных предприятий оказались перед
необходимостью самостоятельно искать заказы на разработку и производство
техники. Некоторые из них обратили свое внимание на правоохранительную
деятельность, и в частности на создание автоматизированных
дактилоскопических и иных систем. Сложилась ситуация когда:

– за рубежом работали первые автоматизированные дактилоскопические
системы и давали сравнительно неплохие практические результаты;

– в отечественных правоохранительных органах усилилось желание
развивать это направление деятельности;

– появились научно-производственные коллективы, которые могли и имели
желание производить соотвествующую технику.

Создание автоматизированных дактилоскопических систем фактически
началось в нашей стране с 1989-1990 гг., когда был проведен ряд
совещаний, семинаров и иных организационных мероприятий с участием
представителей различных заинтересованных ведомств,
научно-производственных объединений, инициативных групп и т.д. К 1992 г.
большинство из привлеченных разработчиков представили опытные образцы
систем, которые были тестированы. Зарубежные системы в России еще не
использовались.

Первое практическое тестирование зарубежных AFIS было проведено нами в
1991 г. По приглашению американских коллег автору удалось принять
участие в работе ежегодной конференции Международной ассоциации по
идентификации в г. Сент-Луисе в США. На конференции действовала
выставка, где были представлены образцы некоторых зарубежных

99

систем. Я договорился с представителями фирмы “Morpho” и “Атрех”, что
они введут привезенные мною дактилокарты (тридцать штук) в свои массивы
дактилокарт (у них было введено около 1000 дактилокарт), после чего
будет проведена проверка следов по массивам дактилокарт.

Необходимо отметить, что к тому времени автором был накоплен опыт
тестирования экспертов-дактилоскопистов. Тестирование заключалось в
следующем: эксперты получали десять следов различной сложности (от самых
простых до максимально сложных – с Рубцовыми изменениями узора), которые
они должны были проверить по массиву из тридцати дактилокарт. В массив
включались также следы, для которых не было тождественных отпечатков на
дактилокартах. При оценке теста учитывались время и правильность
выполнения задания.

Для тестирования систем “Morpho” и “Атрех” были отобраны три сложных
следа:

– первый след представлял собой отображение части завиткового узора
имитировавшей петлевой узор;

– второй – содержал рубцовые изменения части узора, в то время как
отпечаток на дактилокарте был сделан до повреждения пальца;

– третий представлял собой неполный отпечаток дермалыюго слоя кожи
(валики в таком отпечатке представляют собой двойные параллельные
линии), то есть имитировался случай проверки по картотеке отпечатка,
полученного от гнилого неопознанного трупа.

Конечно, в этом случае не ставилась задача с помощью теста определить
все возможности изучаемых систем. Очевидно, что в такой ситуации это
невозможно. Однако хотелось оценить дактилоскопическую “грамотность”
разработчиков, так как данный фактор имеет большое значение при создании
систем.

В результате работы APIS “Morpho” и ее оператора (вся работа со следами
осуществлялась в моем присутствии) были быстро “идентифицированы” два
первых следа, а третий отождествлен не был. Система “Атрех” не смогла
идентифицировать ни одного следа. Результаты теста говорили сами за
себя. А ведь годом раньше систему “Атрех” с громкими заверениями в ее
совершенстве демонстрировали в МВД СССР при большом стечении
руководителей министерства и специалистов. Правда, в ходе этой
демонстрации тестировать систему не разрешили. Первый опыт подобной
работы показал, что на международном рынке представлены для продажи
очень разные по качеству системы, с которыми необходимо очень детально
знакомиться, прежде чем говорить об их возможной покупке.

Вернемся к тестированию отечественных АДИС. В 1992-1993 г. был проведен
ряд стендовых испытаний. Они позволяли проверить работу систем на
тестовых массивах в различных режимах: дактилокарта – дактило-

100

карта; след – дактилокарта; дактилокарта – след; след – след. По
результатам тестирования была организована опытная эксплуатация четырех
АДИС в соответствии с приказом МВД России от 3 августа 1993 г. №365 “Об
организации опытной эксплуатации автоматизированных дактилоскопических
информационных систем”. В число систем, поставленных на опытную
эксплуатацию, вошли: “Поиск” (разработчик ТОО “Оверлей”, г. Москва);
“ДактоПро” (разработчик НТП “КАППА”, г. Москва); “Папилон” (разработчик
ТОО “Системы Папилон”, г. Миасс); “Сонда-Фрес” (разработчик СП
“Совиндейта”, г. Миасс).

Оценивая состояние отечественных АДИС на 1994 г., лучше всего обратиться
к выводам, сделанным в аналитической справке составленной на основании
результатов выполнения указанного выше приказа.

1. Практическое использование АДИС отечественного производства стало
реальностью и принесло положительные результаты, в ЭКП разного уровня
установлено около 80 систем.

2. АДИС используются в экспертно-криминалистических подразделениях
органов внутренних дел и пока не внедрены в ИЦ МВД, УВД.

3. Удовлетворительные результаты показали в ходе опытной эксплуатации
системы “Сонда-Фрес” и “Папилон”.

4. Массивы дактилокарт и следов были небольшими: дактилокарт до 10 тыс.
следов до 1,5 тыс. Такие объемы информации характерны для уровня
горрайорганов.

5. Проявились разнообразные недостатки в деятельности АДИС и служб,
обеспечивающих ее функционирование, в частности: системы способны
работать только с небольшими массивами информации; отсутствует
возможность обмена информацией между системами; должным образом не
отлажен механизм пополнения массивов информации.

6. Необходимо создать ведомственные технические требования к АДИС для
ведения дактилоскопических картотек ЭКП и дактилоскопических учетов ИЦ
МВД, УВД.

7. Намечены пути устранения недостатков и препятствий к внедрению АДИС
в ЭКП и ИЦ МВД.

К 1994 г. в ряде стран уже функционировали разнообразные по величине
дактилоскопические системы. Наиболее распространены были системы трех
основных фирм: Printrak (39% рынка); NEC (35%); Morpho (21%)’° . Около
41% систем функционировали на уровне небольших тер-

07 Здесь и далее цифры характеризующие развитие AFIS на 1994 г.
приводятся по: Peterson J.L. The status of AFIS systems Worldwide:
issues of organization, performance and impact // Proceedings of the
international symposium on fingerprint detection and identification June
26-30, 1995. Neurim, Israel. P. 233-253.

101

риторий (типа наших районов), 59% – на уровне регионов, межрегиональном
и государственном уровнях. Наибольшие базы дактилокарт в одной AFIS
достигали 8,5 млн, следов рук -1,4 млн.

Таким образом, в 1994 г. российские системы только начали свое развитие,
а за рубежом они уже функционировали на всех уровнях организации
правоохранительной деятельности – от городского до государственного.
Основной причиной сложившегося положения являлось отсутствие
соответствующей вычислительной техники в стране. Для ведения
дактилоскопической’регистрации на тот период времени не возможно было
использовать серийную вычислительную технику, поскольку она была
маломощной. Специализированная же техника создавалась или покупалась
фирмами производителями систем под свои заказы и была недоступна
российским производителям АДИС.

Вместе с ростом уровня доступной техники росли и возможности
отечественных АДИС. В 1998-1999 гг. в России функционировало в
подразделениях экспертно-криминалистической службы более 220
программно-технических комплексов, в основном на уровне районного звена
органов внутренних дел, однако уже обозначилась иная тенденция – стало
уменьшаться количество установок на уровне горрайорганов и увеличиваться
на уровне УВД, МВД108. По итогам 1999 года в стране работало уже 325
комплексов. Начала формироваться многоуровневая система АДИС, постепенно
вытесняя ручные учеты на всех уровнях.

Первый уровень сформировался на базе горрайорганов; это в основном
одномашинные комплексы с базами данных до 5-15 тыс. дактилокарт и 0,5-2
тыс. следов рук. Второй уровень представляет собой многомашинные
комплексы областного – краевого звена с базами данных до 150-200 тыс.
дактилокарт и до 50 тыс. следов.

В 2000 г. четко обозначились еще два уровня накопления
дактилоскопической информации: межрегиональный (третий) и центральный
(четвертый).

На межрегиональном уровне запущена в эксплуатацию АДИС иностранного
производства (фирма “Cogent”) “Дельта-С” в ГУВД Москвы и

08 Основные статистические данные, использованные здесь, приведены в
следующих работах: Шаволов И.Ф. О внедрении автоматизированных
дактилоскопических идентификационных систем в ЭКП ОВД России //
Материалы международной конференции “Информатизация правоохранительных
систем”. – М. 1999, С. 266-268; Он же. Об использовании
автоматизированных дактилоскопических систем в работе органов внутренних
дел российской федерации // Материалы международной конференции
“Информатизация правоохранительных систем”. – М. 2000, С. 419-423; Он
же. О практике использования автоматизированных дактилоскопических
идентификационных систем в ЭКП ОВД России // Материалы международной
конференции “Информатизация правоохранительных систем”. – М. 2001, С.
290-291.

102

Московской области, объем базы дактилокарт которой составил на 01
февраля 2001 года 1923 тыс. дактилокарт. В соответствии с положением о
формировании этой базы данных “в состав массива включены отпечатки
пальцев лиц оперативно-справочного учета ИЦ ГУВД Московской области,
дактилоскопических учетов ЭКУ ГУВД г. Москвы, ЭКУ ГУВД Московской
области, а также дактилоскопические массивы УВД Ярославской, Тульской,
Калужской, Владимирской областей”109.

В ГИЦ МВД России проведена опытная эксплуатация АДИС “Папи-лон” с
массивом в 3,5 млн. дактилокарт, которая показала работоспособность этой
системы.

Таким образом, к 2001 г. в России сложился прообраз структурированной
четырехуровневой системы автоматизированных дактилоскопических учетов.
На ее первом и втором уровнях успешно используются отечественные АДИС, в
основном системы “Папилон”. На третьем уровне работает система
иностранной разработки – межрегиональная, а на четвертом идет создание
отечественной системы (“Папилон”).

Развитие базовой для АДИС вычислительной техники показывает тенденцию
постоянного роста ее мощностей. Первый и второй уровни
дактилоскопических учетов прошли путь от нулевой обеспеченности
системами (1991 г.) до потенциально полного технического обеспечения
(2001 г.). Постоянное совершенствование отечественных систем позволяет
эффективно работать с практическими массивами второго уровня и
готовиться к решению более объемных задач.

Сравнительный анализ результативности работы российских и зарубежных
систем показывает, что между системами одного уровня
программно-технической реализации заметной разницы в показателях работы
не отмечается. Опережающий рост возможностей работы с большими объемами
информации за счет применения специализированной техники со временем
уменьшается, а по достижению предельно желаемых объемов информации и
совсем исчезнет.

Сохранение тенденций развития вычислительной техники позволяет
предположить, что не позднее чем через пять-шесть лет комплексы серийной
вычислительной техники позволят обрабатывать базы данных до 5-10 млн.
дактилокарт, используя программное обеспечение отечественных
разработчиков. Таким образом, допустимо предположить, что второй уровень
дактилоскопических учетов (уровень республик – краев — областей) к
2004-2005 гг. может быть полностью автоматизирован на базе отечественных
систем.

09 Шаволов И.Ф. О практике использования автоматизированных
дактилоскопических идентификационных систем в ЭКП ОВД России. С. 291.

103

Развитие межрегионального уровня дактилоскопических систем показало, что
базы данных регионального уровня соединяются в едином электронном
пространстве на межрегиональном уровне и в то же время они “остаются в
работе” на уровне своего региона. Организация межрегионального
взаимодействия вещь в принципе нужная и полезная, но ее реализация
указанным способом ведет к дублированию процесса сохранения баз данных и
процесса проверок по одним и тем же базам данных. Соответственно
значительно возрастают материальные и временные затраты, а эффективность
не повышается адекватно росту затрат.

Анализ указанных тенденций развития дактилоскопических учетов дает
возможность сформулировать ряд соображений методологического характера
по проблемам развития автоматизации системы дактилоскопической
регистрации в России.

1. Нет необходимости привлекать для автоматизации дактилоскопических
учетов в России зарубежные фирмы, так как с ростом мощностей серийной
вычислительной техники до уровня, необходимого для работы с
региональными массивами, их преимущества перед системами полностью
исчезнут.

2. Следует создать четко разделенную по уровням систему
дактилоскопической регистрации, что позволит избежать излишнего
дублирования массивов и соответственно дублирования проводимых по ним
проверок.

3. Для полного и всестороннего охвата дактилоскопической информации и
предотвращения излишнего дублирования целесообразно создать
трехуровневую систему дактилоскопической регистрации.

3.1. На уровне районов и городов (где позволяют каналы связи) должны
быть станции удаленного доступа к региональным массивам дак-тилокарт и
следов. При отсутствии каналов связи необходимо создавать местные
следотеки и оперативные картотеки на лиц, представляющих оперативный
интерес на данной территории. По этим массивам проводятся проверки
местной дактилоскопической информации, а при наличии обоснованных
предположений о возможной дактилоскопической идентичности – информации
соседних территорий. При создании изолированных систем районного
масштаба их следотека будет дублирована на региональном уровне.

3.2. На уровне регионов целесообразно создавать полные единые массивы
дактилокарт на лиц, которые прошли обязательную или добровольную
дактилоскопическую регистрацию на данной территории, и региональные
следотеки, полностью дублирующие районные и городские. По возможности
районы и города конкретного региона подключаются к такой системе в
качестве станций удаленного доступа. Региональная система должна стать
основным звеном в системе автоматизированной дакти-

лоскопической регистрации населения и быть напрямую связана с
учреждениями, получающими дактилоскопическую информацию на территории.

3.3. Высшим уровнем системы дактилоскопической регистрации должен быть
общегосударственный уровень. На этом уровне накопление
дактилоскопической информации должно преследовать две основных цели:
дублировать региональные фонды накопления дактилоскопической информации
на случай их утраты и осуществлять межрегиональные проверки
дактилоскопической информации. Организация центрального
дактилоскопического учета должна строиться по региональному принципу,
т.е. вся находящаяся в центральном учете информация распределяется по
регионам поступления.

Если в регионах в России будут распространены системы разных фирм (по
нашему мнению, стратегически это правильно, так как исключит все
негативные явления связанные с монополизмом), то в центральную картотеку
информация должна поступать на оптических носителях. Систему записи на
оптические носители следует стандартизировать для всех систем,
работающих в стране. Степень обработки (сжатия) изображения при записи
на оптические диски должна позволять восстанавливать изображение без
потерь.

Если даже в регионах страны будет установлена система одной фирмы, то
все равно в центральный учет наряду с математическими моделями
дактилоскопической информации должны поступать оптические носители с
полностью восстанавливаемым изображением папиллярных узоров, что
необходимо для контроля работы систем нижестоящего уровня.

4. Учитывая необходимость постоянного совершенствования систем всех
уровней, целесообразно создавать как региональные, так и центральную
системы на отечественных программно-технических комплексах.

5. Постоянно изменять массивы дактилоскопической информации,
сформированные на оптических дисках, невозможно. Поэтому целесообразно
формировать их безымянно на основе возрастного и полового критериев с
приданием постоянного номера, на основе которого эти массивы будут
связаны с пофамильными картотеками, а все изменения статуса
дактилоскопированного лица можно вносить именно в пофамильный учет.

Указанные положения могут служить одним из оснований для создания
стратегии развития автоматизированной дактилоскопической регистрации в
нашей стране.

104

§ 3. Правовое регулирование дактилоскопической регистрации и пути его
совершенствования

Проблемы развития дактилоскопической регистрации тесно связаны с самым
широким кругом правовых вопросов – от основополагающих, таких как
понятие права и свобода личности, до конкретных, регулирующих процедуры
получения, обработки, сохранения и прочие действия с дактилоскопической
информацией.

В данном случае мы в первую очередь обратимся к естественным,
историческим и социальным аспектам правовых проблем в области
дактилоскопической регистрации, а вопросы формы и содержания правовых
актов (естественно, не менее важные, чем первые) рассмотрим лишь по
необходимости в связи с первыми.

В правовом регулировании дактилоскопической регистрации органично
выделяются три основных уровня правовых проблем:

1. Общепризнанные нормы и принципы международного права и российское
право.

2. Государственное законодательство о дактилоскопической регистрации.

3. Ведомственное регулирование процесса работы с дактилоскопической
информацией.

1. Общепризнанные нормы и принципы международного права и российское
право. Основной целью выделения “верхнего” уровня правового
регулированияв дактилоскопической регистрации является решение проблемы
социальной целесообразности накопления персональной информации о
человеке вообще и дактилоскопических данных в частности, определение
взаимоотношений этих видов информации с проблемами правового
регулирования социальных отношений.

Процесс накопления разного рода информации естественен для природы и
общества. Филогенетическое закрепление информации о взаимодействии
организмов с окружающей средой – одна из движущих сил развития живой
материи. В обществе в связи с высоким развитием мозга человека, языка и
техническим прогрессом появилась возможность накапливать любую
информацию в любом объеме в дополнение к филогенетическим возможностям.

Среди разнообразных видов накапливаемой информации одну из важнейших
групп образует персональная информация о людях. Использование такого
рода информации существенно влияет на возможности реализации прав,
свобод и обязанностей как отдельной личности по отношению к сообществу
людей, так и сообщества людей по отношению к конкретной личности.
Негативная и потенциально негативная информация о личности индивида,
имеющаяся в распоряжении других людей, может существенно

106

ограничить его возможности, но при этом будут соблюдены права многих
личностей и общества в целом.

По поводу соотношения прав личности и общества в одном из
основополагающих документов современности – Всеобщей декларации прав
человека 1948 г. говориться (ст. 29):

1. Каждый человек имеет обязанности перед обществом, в котором только и
возможно свободное и полное развитие его личности.

2. При осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен
подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом
исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения
прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали,
общественного порядка и общего благосостояния в
демократическом обществе.

О том же говориться и в ст. 55 Конституции Российской Федерации: “Права
и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным
законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ
конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных
интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности
государства”.

Одними из наиболее авторитетных в области защиты прав граждан и
персональных данных являются документы Европейских международных
организаций. В соответствии с Директивой Европейского парламента и
Совета Европейского Союза “О защите прав частных лиц применительно к
обработке персональных данных и о свободном движении таких данных”
(95/46 от 24 октября 1995 г.) под “персональными данными” понимается
любая информация, связанная с идентифицированным или идентифицируемым
физическим лицом (“субъектом данных”). Идентифицируемым лицом является
лицо, которое может быть установлено, т.е. названо по имени (в широком
понимании этого слова) путем сравнительного изучения каких-либо его
характеристик: физических, психологических, ментальных, экономических,
культурных или социальных. Другими словами, если конкретные данные,
хранящиеся в том или ином банке данных, позволяют говорить о том, что
имеющаяся информация относиться к имярек, то такие данные считаются
персональными и для работы с ними должны быть установлены специальные
законодательные правила.

Поднимая вопрос о персональных данных на межгосударственный европейский
уровень законодатели исходили в основном из того, что системы сбора и
обработки персональных и иных данных созданы в интересах человека,
уважения его прав и свобод, для способствования экономическому и
социальному прогрессу. Особо отмечается, что развитие более тесных
международных отношений вызывает необходимость обмена пер-

107

сональными данными и соответственно требует регламентации этого
процесса.

Обязательными принципами в работе с персональными данными являются
следующие: законность получения, накопления и обработки; соответствие
данных целям их использования; сохранение в форме, позволяющей
идентификацию субъектов, только в целях, декларированных при получении
информации.

При создании автоматизированных дактилоскопических идентификационных
систем держателей и пользователей информации интересует в первую очередь
дактилоскопическая информация, позволяющая идентифицировать субъект
данных. Поэтому представленные выше принципы, положенные в основу
названной выше Директивы, в полной мере относятся к дактилоскопическим
учетам и должны быть реализованы при формировании системы
дактилоскопической регистрации.

Как уже отмечалось, одним из наиболее дискутируемых вопросов
дактилоскопической регистрации является вопрос о нарушении прав
человека, зарегистрированного на основании папиллярного биомаркера.
Анализ высказываний противников дактилоскопической регистрации граждан
показывает, что ими осуждается не сама регистрация как таковая, а лишь
ее способ, использующий папиллярные узоры в качестве отличительной
характеристики человека. Однако очевидно, что предложение о внедрении
гражданской дактилоскопической регистрации является, по существу, лишь
предложением дополнить уже существующую систему более надежным методом
установления тождества информации и не требует широкой научной
дискуссии. Необходимо лишь разъяснить это обстоятельство в обществе.

Регистрация людей, как один из способов регулирования социальных
взаимоотношений, является необходимым элементом любого человеческого
общества. В своем развитии она прошла путь от варварских способов типа
клеймения, до цивилизованных – в виде удостоверений личности, в которые
помещены биомаркеры (в основном это фотография признаков внешности, но
бывают и иные) для установления соответствия документа, субъекту –
предъявителю документа.

Однако использование в качестве идентификационного биомаркера признаков
внешности удобно при визуальном установлении соответствия документа и
мало пригодно для автоматизации этого процесса. Поэтому для более
жесткого контроля за этим процессом, используется автоматизированный
контроль за номерами проверяемых документов. Номера документов,
владельцы которых разыскиваются правоохранительными органами, вносятся в
базу данных и при проведении соответствующего контроля выявляются.
Система успешно работает в тех случаях, когда в правоохра-

108

нительных органах имеется информация о документе разыскиваемого лица, а
это лицо при передвижении и прохождении контроля пользуется таким
документом. Учитывая современные технические возможности, каждый,
разыскиваемый человек может обзавестись подделанным или даже натуральным
документом (паспортом), позволяющим ему свободно передвигаться не только
в стране, но и за рубежом.

Одним из постоянно встречающихся элементов механизма совершения тяжких
преступлений является сокрытие преступником информации о своей
личности110. Этот способ противодействия расследованию или заранее
предусматривается преступником до совершения преступления или
используется им незапланированно, после преступления. Основные же
способы сокрытия информации о личности – непредъявление документов или
предъявление поддельных документов. Поэтому в случаях повышенной
важности установление личности человека по документам не является
надежным способом.

С открытием идентификационных свойств папиллярных узоров в конце XIX в.
ведущим способом установления личности преступников, скрывающих
информацию о себе, стала дактилоскопическая идентификация. Столетнее
использование дактилоскопической регистрации в качестве уголовной
создало предвзятое к ней отношение со стороны правопослуш-ных граждан.
Это затрудняет ее распространение на гражданские правовые отношения в
обществе в настоящее время.

Исследование проблемы установления личности людей показывает, что
развитие и усложнение экономической жизни, повышение миграционной
активности населения, т.е. интенсификация социальных отношений, требуют
внедрения более надежных и быстрых способов установления личности
человека и распространения их на многие социально значимые сферы
деятельности человека за рамками уголовной сферы. И наиболее пригоден
для этого метод дактилоскопической идентификации, надежность которого
доказана более чем вековым использованием в практической работе.

Основываясь на изложенных выше позициях и международных документах,
отражающих тенденции развития информационной политики по работе с
персональной информацией о человеке, сформулируем принципы
дактилоскопической регистрации, которые следует использовать для ее
дальнейшего развития. Дактилоскопическая регистрация населения может
осуществляться:

1 Кустов A.M. Теоретические основы криминалистического учения о
механизме преступления. – М., 1997. Кустов A.M. Механизм преступления и
противодействие расследованию: Учебное пособие. — М., 1997.

109

т

– в целях регулирования гражданских и уголовно-правовых отношений;

– только на основании законов и созданных на их основе подзаконных
актов;

– в гражданско-правовой сфере – при соблюдении следующих условий: с
согласия субъекта; для осуществления контроля за выполнением юридических
обязательств по отношению к субъекту или с его стороны; для защиты
жизненных интересов субъекта информации, иных физических лиц или
государства.

Таким образом, в дактилоскопической регистрации предлагается выделять
две составляющие: гражданскую дактилоскопическую регистрацию и уголовную
дактилоскопическую регистрацию. Они отличаются целями, практическими
задачами и субъектами данных и должны иметь под собой соответствующую
законодательную базу. Но их сущность одинакова – установление
идентичности отображений папиллярных узоров и решение на этой основе
вопроса о личности субъекта дактилоскопической информации.

Разделение гражданской и уголовной регистрации устраняет как минимум
одну из причин предвзятого негативного отношения людей к
дактилоскопической регистрации и распространению ее на гражданские
правоотношения. Кроме того упрощаются подходы к нормативному
регулированию того и другого вида регистрации как на государственном,
так и ведомственном уровне.

Развивая гражданскую дактилоскопическую регистрацию, необходимо
популяризировать эту идею в средствах массовой информации. Следует
создать условия, которые бы привлекли людей к процедуре регулирования
гражданских прав и свобод с использованием дактилоскопической
информации. Это, например, могли бы быть некоторые льготы при оформлении
разного рода юридических обязательств, которые действительно могут быть
обусловлены возможностями быстрой проверки персональных данных человека
по автоматизированным банкам данных. Такого же типа льготы, видимо,
можно распространить и на некоторые элементы международных отношений
после решения вопроса об использовании национальных баз
дактилоскопической информации в международных отношениях.

2. Государственное законодательство Российской Федерации о
дактилоскопической регистрации. Естественно-правовые основы и принципы
регистрации персональных данных вообще и дактилоскопической информации в
частности при их реализации, разумеется, должны реализовываться в
национальном законодательстве и далее – в территориальных и
ведомственных нормативных актах.

ПО

До 1998 г. в законодательстве Российской Федерации к ведению
дактилоскопической регистрации имели отношение лишь отдельные положения
законов. Рассмотрим основные из них.

Статья 11 Закона “О милиции” (Закон РСФСР от 18 апреля 1991 г. с
последующими изм. и доп.) устанавливает, что милиция имеет право: “14)
осуществлять предусмотренные законодательством учеты физических и
юридических лиц, предметов и фактов и использовать данные этих учетов;
использовать для документирования своей деятельности информационные
системы, видео- и аудиотехнику, кино- и фотоаппаратуру, а также другие
технические и специальные средства, не причиняющие вреда жизни, здоровью
человека и окружающей среде; (в ред. Федерального закона от 31 марта
1999 N 68-ФЗ)”, а также: “15) производить регистрацию, фотографирование,
звукозапись, кино- и видеосъемку, дактилоскопирование лиц, заключенных
под стражу, задержанных по подозрению в совершении преступления или
занятии бродяжничеством, обвиняемых в совершении преступлений,
подвергнутых административному аресту, а также лиц, подозреваемых в
совершении административного правонарушения при невозможности
установления их личности; (в ред. Федерального закона от 31 марта 1999 N
68-ФЗ).

Закон дает милиции право вести учеты граждан (в том числе и
дактилоскопические с применением информационных систем) и
дактилоскопировать определенные категории граждан. Однако дальнейшей
регламентации использования дактилоскопической информации он не
содержит.

Статьи 14 и 16 Закона “О содержании под стражей подозреваемых и
обвиняемых в совершении преступлений” (Закон Российской Федерации от 21
июля 1995 г.) содержат указания на то, что подозреваемые и обвиняемые
дактилоскопируются (без конкретизации назначения этих действий и порядка
дальнейшего использования дактилоскопической информации).

Наиболее полный и всесторонний нормативный акт указанной направленности
– Федеральный закон “О государственной дактилоскопической регистрации в
Российской Федерации” (от 25 июля 1998 г. №128 — ФЗ), вступивший в силу
с 1 января 1999 г. Это, несомненно, очень важный и прогрессивный акт,
поскольку развитие демократических принципов построения государства
неразрывно связано с обеспечением законных оснований для любых действий,
хотя бы частично ограничивающих права и свободы граждан. По существу,
правовые нормы, введенные данным законодательным актом, ограничивают
только право людей приобретать права и обязанности под чужим именем.

Одновременно ответим, что предполагаемое увеличение массива дактилокарт,
как следствие выполнения закона, в сочетании с автоматизацией
дактилоскопических учетов позволит улучшить работу по раскры-

111

тию, расследованию и профилактике преступлений путем расширения
возможностей установления личности жертв преступлений и преступников,
причем именно с использованием возможностей криминалистики.

С учетом сказанного позволим себе не согласиться с мнением Р.С. Белкина,
который в своем фундаментальном труде “Курс криминалистики” написал по
поводу правовых основ криминалистической регистрации следующее:
“Положение в этом плане не изменилось с изданием в 1998 г. Федерального
закона “О государственной дактилоскопической регистрации в Российской
Федерации”. Введенный этим законом учет ни по кругу подлежащих
дактилоскопированию лиц, ни по целям их дактилоскопирования не является
криминалистическим и к криминалистической регистрации и ее правовым
основам отношения не имеет”111. По нашему мнению наоборот, закон
значительно расширяет круг учитываемых лиц, которые потенциально могут
быть как субъектами, так и объектами преступлений, а цель установления
личности путем ее идентификации по папиллярным узорам -истинно
криминалистическая и может быть достигнута только с использованием чисто
криминалистических методик.

Закон “О государственной дактилоскопической регистрации в Российской
Федерации”, будучи первым подобным законодательным актом в России имеет
ряд пробелов и неточностей. Рассмотрим наиболее существенные из них.

В ст. 1 “Основные понятия” дактилоскопическая информация определяется
как “информация об особенностях строения папиллярных узоров пальцев рук
человека и о его личности”. Дактилоскопическая информация – это
действительно информация о папиллярных узорах человека и, как следствие
этого, часть информации о его личности. Но эти два понятия следует
дифференцировать, так как второе намного шире и глубже, чем первое.
Поэтому в законе следовало бы оставить только фразу “дактилоскопическая
информация – информация об особенностях строения папиллярных узоров
человека”.

В ст. 9. “Обязательная государственная дактилоскопическая регистрация”
содержится перечень категорий граждан, подлежащих обязательной
регистрации. По нашему мнению, его следует расширить за счет категорий
граждан, получающих право на занятие деятельностью, которая представляет
повышенную опасность для них самих и окружающих (получающие право на
владение нарезным и гладкоствольным оружием, на вождение транспорта и
некоторые другие).

В законе совместно, без какого либо разделения в качестве обязательно
дактилоскопируемых лиц, указываются как граждане, чей род заня-

111 Белкин Р.С. Курс криминалистики: учебное пособие для вузов. – 3-е
изд. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право, 2001. С. 387.

112

тий сопряжен с опасностью для жизни, так и граждане привлекаемые к
уголовной ответственности. Думается, что по морально-этическим
соображениям и декларируемым самим законом целям дактилоскопирования
необходимо разделить две эти категории. В дальнейшем так или иначе
потребуется развивать законодательство, регламентирующее
дактилоскопическую регистрацию, раздельно для двух этих категорий
подучетных лиц.

Законом предусмотрено отдельное ведение баз данных на граждан проходящих
службу в органах внешней разведки, ФСБ и им подобных, связанных с особой
секретностью. Аналогичные требования секретности должны соблюдаться и в
отношении оперативного состава других правоохранительных органов. Это в
принципе предусмотрено законом, на основании которого материальные
носители информации (дактилокарты и др.) должны перемещаться из более
открытых баз в более закрытые при соответствующем изменении статуса и
места службы человека.

Однако это положение закона не сочетается с технологией и политикой
развития автоматизированных дактилоскопических учетов. Так, лица,
призываемые на службу в армию, заносятся в общие базы данных; их
папиллярные узоры и личные данные фиксируются на оптических носителях.
Затем некоторые из них попадут на службу в оперативные подразделения
разведки, контрразведки или правоохранительных органов. Их дактилокарты
будут перемещены в засекреченные базы данных, а данные на оптических
дисках – останутся. Личность таких людей может быть легко “рассекречена”
при проведении проверки по электронным базам данных органов внутренних
дел.

Кроме того, к созданию автоматизированных систем и соответствующих баз
данных привлекаются зарубежные специалисты, в распоряжение которых
попадают массивы дактилокарт. В дальнейшем они могут использоваться для
установления личности российских граждан без санкции отечественных
правоохранительных органов и в условиях, когда это невыгодно для
российской стороны.

Для решения проблемы сохранения конфиденциальности информации о личности
людей, чьи папиллярные узоры попадают в массивы дактилокарт, создающиеся
в соответствии с законом “О государственной дактилоскопической
регистрации в Российской Федерации”, целесообразно предусмотреть в
законе и соответственно в технологии формирования массивов дактилокарт
раздельное хранение собственно дактилоскопической информации и
информации о личности человека, месте и времени получения проверяемой
информации. Такой подход позволит проводить любые проверки
“безымянного”, имеющего только регистрационный номер,
дактилоскопического материала в единых массивах. При этом вся указанная
информация о личности человека или информация по идентифицирующе-

113

му материалу может быть получена инициатором проверки только после
дополнительного запроса в специальную группу, имеющую доступ к
личностной и ситуационной информации. Тогда искомая информация о
личности граждан и обстоятельствах получения отображений папиллярных
узоров, широкое распространение которой нежелательно с точки зрения
сохранения нужного уровня секретности, будет находиться под контролем
небольшой группы людей.

Безымялность проведения проверок дактилоскопического материала по
массивам безымянного материала снимет необходимость в каждом случае
проверки выполнять процедуры, касающиеся работы с персональным
материалом. Фактически можно будет без всяких специальных разрешений
проводить те семь с лишнем миллионов проверок, которые осуществляются с
использованием автоматизированных дактилоскопических систем. При этом в
случае “положительного” результата проверки обеспечивается соблюдение
законодательных норм, регулирующих возможность получения тем или иным
инициатором личностной информации о людях, стоящих на учете в АДИС.
Поскольку такие результаты составляют только 2,5% от общего числа
проверок, то трудозатраты на соблюдение всех нормативно устанавливаемых
ограничений такого рода деятельности могут быть снижены примерно в сорок
раз.

Таким образом, предлагаемый подход позволяет: сохранить в секрете
персональные данные о людях, чьи отпечатки пальцев находятся в массивах;
получать специальное разрешение на проведение проверки и получение ее
результатов только в случае положительных идентификаций; значительно
сократить затраты времени на организацию проверок по массивам
дактилоскопического материала.

3. Ведомственное регулирование процесса работы с дактилоскопической
информацией. Ведомственные акты призваны конкретизировать и
детализировать процесс работы с дактилоскопической информацией в
пределах установленных законом. Наиболее существенные нормативные
документы были разработаны и приняты в указанном плане после вступления
в силу закона “О государственной дактилоскопической регистрации в
Российской Федерации”. Этими действиями ведомственная нормативная база
была приведена в соответствие с федеральным законом.

По хронологии первым был приказ МВД России от 11 февраля 1999 г. № 102
“О проведении добровольной государственной дактилоскопической
регистрации”, которым утверждено “Наставление по порядку проведения
добровольной государственной дактилоскопической регистрации граждан
Российской Федерации в органах внутренних дел Российской Федерации”.
Этим приказом получение дактилоскопической информации при добровольной
регистрации возложено на подразделения паспортно-

114

визовой службы органов внутренних дел, а учет, хранение, классификация и
выдача этой информации – на информационные центры. Приказ предписал
наладить организационно-штатное и материальное обеспечение
соответствующих работ и, что необходимо особо подчеркнуть, обязал
Управления информации МВД России организовать пропаганду и разъяснение в
средствах массовой информации основных задач добровольной
государственной дактилоскопической регистрации.

В Наставлении на основе закона о дактилоскопической регистрации
приводятся цели и основные понятия добровольной дактилоскопической
регистрации и полностью регламентируется порядок и документирование всей
процедуры – от заявления гражданина о регистрации до изъятия из массива
в связи со смертью лица или на основе заявления данного гражданина.

Сходные задачи, только в отношении сотрудников органов внутренних дел,
решает приказ МВД России от 19 мая 1999 г. № 417 “О проведении
обязательной государственной дактилоскопической регистрации сотрудников
внутренних дел и военнослужащих внутренних войск МВД России”.

Наиболее полно механизм работы с дактилоскопической информацией при
проведении обязательной и добровольной дактилоскопической регистрации
представлен в “Положении” утвержденном совместным приказе всех ведомств,
задействованных в исполнении закона о дактилоскопической регистрации, от
17 ноября 1999 г. “Об утверждении положения о порядке формирования и
ведения информационного массива, создаваемого, в процессе проведения
государственной дактилоскопической регистрации”.

Положение состоит из десяти разделов, названия которых отражают
содержание этого документа, поэтому приведем их полностью: 1) Общие
положения; 2) Структура информационного массива, создаваемого в процессе
проведения государственной дактилоскопической регистрации; 3) Объекты
учета информационного массива, создаваемого в процессе проведения
государственной дактилоскопической регистрации; 4) Формы материальных
носителей, содержащих дактилоскопическую информацию; 5) Получение
дактилоскопической информации и направление материальных носителей для
постановки на учет; 6) Способы формирования и ведения дактилоскопических
массивов; 7) Обращение к информационному массиву, создаваемому в
процессе проведения государственной дактилоскопической регистрации; 8)
Исполнение запросов; 9) Контроль за формированием и ведением
информационного массива, создаваемого в процессе проведения
государственной дактилоскопической регистрации; 10) Сроки хранения
материальных носителей.

115

Важным ведомственным документом регламентирующим ведение
централизованных дактилоскопических учетов является Наставление по
формированию и ведению централизованных оперативно-справочных,
криминалистических, розыскных учетов, экспертно-криминалистических
коллекций и картотек органов внутренних дел Российской Федерации
утвержденное приказом МВД России от 12 июля 2000 г. Наставление
разработано с учетом положений закона “О государственной
дактилоскопической регистрации в Российской Федерации”.

В наставлении применительно ко всем видам оперативно-справочных учетов,
и к дактилоскопическим в частности, определены: назначение, объекты и
формы, основания для постановки на учет, порядок составления и
направления учетных документов, контроль за формированием учетов, право
и порядок обращения к учету, порядок исполнения запросов; сроки хранения
учетных документов. Кроме того, определены подразделения органов
внутренних дел, ответственные за ведение учетов в центре (ГИЦ МВД
России) и в регионах.

Главный информационный центр МВД России утвержден в качестве головной
организации (как в определении стратегии, так и в практическим плане –
по ведению оперативно-справочных учетов, в том числе и
дактилоскопических) приказом МВД России от 25 октября 2001 г. № 940 “Об
утверждении Положения о главном информационном центре Министерства
внутренних дел Российской Федерации”. Среди прочих основных задач на ГИЦ
возложены обеспечение МВД России и его подразделений статистической,
оперативно-справочной, криминалистической и иной информацией,
формирование в органах внутренних дел единой системы учетов и др.

В экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел
регламентировано ведение дактилоскопических следотек и дакти-локартотек.
Основным документом, регулирующим эту работу, служит Инструкция по
формированию, ведению и использованию экспертно-криминалистических
учетов, картотек, коллекций и справочно-информационных фондов органов
внутренних дел”, утвержденная приказом МВД России от 1 июня 1993 г. №
261. Инструкция устанавливает цели ведения дактилоскопических учетов
ЭКП, порядок, объекты, субъекты такой работы и др. Однако инструкция
была создана до принятия закона “О государственной дактилоскопической
регистрации в Российской Федерации” и поэтому нуждается в серьезной
переработке.

Не вдаваясь в детали нормативного регулирования упомянутыми
ведомственными актами, отметим лишь принципиальные моменты, которые
требуют незамедлительного решения. Во-первых ни одним из документов не
регламентируется проверка следов по массивам дактилокарт информационных
центров. А ведь с расширением массивов за счет категорий граж-

116

дан, не имеющих криминального прошлого, проверка по ним следов с мест
происшествия требует точного регулирования всего процесса – от задания
на проверку до использования положительных результатов. Во-вторых
необходимо определить порядок взаимодействия в этой сфере основных
подразделений органов внутренних дел: экспертно-криминалистических
(осуществляют работу со следами рук); информационных (являются
держателями основных массивов дактилокарт); оперативно-розыскных
(используют результаты проверок дактилоскопической информации в
оперативно-розыскных целях); следственных (используют результаты
проверок в доказывании).

Подводя итог, подчеркнем, что в настоящее время в стране имеются все
предпосылки к созданию единой эффективной системы дактилоскопической
регистрации: это и законодательная база в совокупности с ведомственными
норматинными актами; и технические предпосылки для создания
государственной автоматизированной системы проверки дактилоскопического
материала, и научно обоснованные принципы построения такой регистрации.

Глава 5. НЕКОТОРЫЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ДАКТИЛОСКОПИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ

Знания о папиллярных узорах человека позволяют устанавливать некоторые
фактические обстоятельства на предварительном и судебном следствии, в
ходе доследственных проверок и оперативно-розыскной деятельности, а
также в некоторых иных условиях, связанных с регулированием социальных
отношений. Важнейшим из таких обстоятельств является личность челдвека.

История практического использования дактилоскопических экспертиз для
установления личности насчитывает уже более ста лет. За это время
произошло развитие и становление науки криминалистики, возникла общая
теория экспертизы. Достижения этих наук в той или иной степени
отражаются на процессе экспертного исследования папиллярных узоров, что
требует исследования и уточнения основных понятий современной
дактилоскопической экспертизы в свете теоретических положений указанных
наук.

Выше нами уже рассмотрены наиболее важные положения теорий
криминалистической идентификации, диагностики и регистрации
применительно к современной дактилоскопии, поэтому здесь остановимся на
основных положениях общей теории экспертизы.

Формирование общей теории судебной экспертизы стало естественным
продолжением процесса формирования теоретических основ различных родов
видов экспертиз и теоретических попыток упорядочить это явление. Свой
вклад в ее развитие внесли: Т.В. Аверьянова, И.А. Алиев, Л.Е. Ароцкер,
В.Д. Арсеньев, Р.С. Белкин, С.Ф. Бычкова, А.И. Винберг, Н.Т.
Малаховская, А.В. Дулов, Ю.Г. Корухов, Ю.М. Кубицкий, В.К. Лисиченко,
С.П. Митричев, Ю.К. Орлов, Е.Р. Российская, П.И. Тарасов-Родионов, А.Р.
Шляхов, и др

112

12 Аверьянова Т.В. Содержание и характеристика методов
судебно-экспертных исследований. – Алма-Ата, 1991; Алиев И.А. Проблемы
экспертной профилактики. – Баку, 1991.; Алиев И.А., Аверьянова Т.В.
Концептуальные основы общей теории судебной экспертизы. – Баку, 1992;
Ароцкер Л.Е. Сущность криминалистической экспертизы //
Криминалистическая экспертиза. – М., 1966. Вып. 1. С. 53-54; Арсеньев
В.Д. Теория судебной экспертизы и теория судебных доказательств //
Некоторые вопросы судебной экспертизы: Тезисы науч. сообщений. – М.,
1975. С. 10; Белкин Р.С. Курс криминалистики. – М., “Юристь”, 1997. Т.2;
Он же. Курс криминалистики. 3-е изд. – М., ЮНИТИ-ДАНА; Закон и право,
2001; Бычкова С.Ф. Становление и тенденции развития науки о судебной
экспертизе. – Алматы, 1994; Винберг А.И. Насущные вопросы теории и
практики судебной экспертизы // Сов. гос-во и право. 1961. № 6. С. 82.;
Винберг А.И., Малаховская Н.Т. Судебная экспертология – новая отрасль
науки // Соц. законность. 1973. №11. С. 49; Дулов А.В. Вопросы теории
судебной экспертизы. – Минск, 1959; Корухов Ю.Г. Формирование общей
теории судебной экспертизы/Материалы для Ученого совета ВНИИСЭ. – М.,
1989; Кубицкий ЮМ. Пограничные вопросы судебной медицины и

118

Не вступая в дискуссию по основным положениям общей теории судебной
экспертизы, рассмотрим лишь те из них, которые прямо связаны с
современной дактилоскопической экспертизой и существенны для ее
понимания.

Анализ работ авторов, признанных наиболее авторитетными в области общей
теории экспертизы (А.И. Винберг, Н.Т. Малаховская, Ю.Г. Корухов, Т.В.
Аверьянова, И.А. Алиев, С.Ф. Бычкова) показывает, что основными
категориями общей теории, требующими рассмотрения применительно к
конкретным видам экспертиз, являются: объекты экспертизы; задачи
экспертизы; методы исследований; предмет экспертизы; классификационное
положение в системе судебных экспертиз.

Объекты экспертизы. Объект любого вида экспертизы (не составляет
исключение и дактилоскопическая экспертиза) становится таковым при
сочетании ряда факторов. Основными из них являются два: 1) в
практической следственной и оперативной работе появляется необходимость
исследования того или иного объекта с целью получения существенной
информации, 2) возникает научно обоснованная возможность исследования
указанного объекта.

Применительно к дактилоскопии первичным “пусковым моментом”
использования папиллярных узоров в качестве средства идентификации
человека стало появление научных знаний о гребневых рисунках пальцев и
ладоней рук человека. После того как были сформулированы первичные
представления об идентификационных свойствах папиллярных узоров,
открылась возможность использования этих свойств в процессе раскрытия и
расследования преступлений путем установления их тождества. Практический
случай не заставил себя долго ждать. Считается, что первое исследование
отпечатка пальца, как объекта дактилоскопической экспертизы, состоялось
в 1892 г. Инспектор аргентинской полиции Альварес используя

криминалистической экспертизы // Вопросы криминалистики и судебной
экспертизы. -Алма-Ата, 1959; Лисиченко В.К. К вопросу о предмете и
системе криминалистической экспертизы // Материалы 4-й научной
конференции. – Киев, 1959. С. 329; Митричев С.П. Криминалистика и
криминалистическая экспертиза // Соц. законность. 1966. № 5. С. 14;
Орлов Ю.К. Объект экспертного исследования // Труды ВНИИСЭ. – М., 1974.
Вып. № 8. С. 39; Россинская Е.Р. Судебная экспертиза в уголовном,
гражданском, арбитражном процессе. – М., 1996; Тарасов-Родионов П.И.
Советская криминалистика // Соц. законность. 1951. №7; Шляхов А.Р. О
предмете судебной экспертизы // Вопросы судебной экспертизы. – Тбилиси,
1962.; Он же. Сущность криминалистической техники, ее структура и
соотношение с криминалистической экспертизой // Вопросы теории
криминалистики и судебной экспертизы. – М., 1969. Вып. 1; Он же.
Современные проблемы теории и практики криминалистической экспертизы в
СССР: Автореф. дис. … докт. юрид. наук. – Л., 1971.

119

знания, полученные им от Жуана Вучетича, обнаружил на месте происшествия
отпечаток большого пальца убийцы, оставленный кровью, и установил его
происхождение от Франциски Ройас путем сравнительного исследования с
отпечатком ее пальца. Затем он предъявил свое доказательство
подозреваемой, и она созналась в совершенном убийстве двоих своих
детей113. В дальнейшем объектами дактилоскопических экспертиз и
исследований выступали как следы рук, так и отпечатки пальцев живых
людей и трупов. Таким образом, первоначально объектом дактилоскопической
экспертизы стали отображения папиллярных узоров в следах и отпечатках.

Такое положение сохранялось достаточно длительное время, до тех пор,
пока не появились научно обоснованные возможности исследования не только
папиллярных узоров, но и потожирового вещества следов рук. Как пишет
Т.Ф. Моисеева “произошло некоторое разделение единого объекта
криминалистической идентификации – ПЖС (потожировые следы -С.С.)
человека – на объект внешнего строения и объект внутренней структуры.
Такое деление основано на том, что в экспертной практике ПЖС встречаются
с выраженной морфологией – узором папиллярных линий и без четких
морфологических особенностей – в виде пятен” .

Потожировое вещество следа, оставленное руками человека, можно
эффективно исследовать разными методами: серологические исследования
позволяют устанавливать группы крови по различным системам и в первую
очередь по системе АВО, биохимические – исследовать состав вещества;
физические – устанавливать некоторые физические параметры,
одорологический метод – идентифицировать человека по запаху или
диагностировать некоторые его свойства, определенные возможности
открывает и микробиологическое исследование следов.

Перечисленные методы позволяют в той или иной степени, решать
идентификационные и диагностические задачи по биологическим, химическим
и физическим характеристикам потожирового вещества следа, в то время как
дактилоскопические исследования строятся на изучении морфологии
папиллярных узоров кожи человека, проявляющейся в отображениях.

Из представленной выше цитаты Т.Ф. Моисеевой видно, что она четко
представляет границу дактилоскопических и иных исследований по-тожировых
следов рук. Однако ее дальнейшие рассуждения несколько расходятся со
сделанными выше выводами. В частности она пишет: “Представляется
целесообразным рассматривать ПЖС человека как целостный объект, в
котором внешние и внутренние свойства взаимосвязаны. Так, качество
выявленных следов папиллярного узора зависит от состава

13 Торвальд Ю. Сто лет криминалистики. – М.: Прогресс, 1975. С. 60.
114Моисеева Т.Ф. Указ. раб. С. 14.

120

потовых и сальных желез человека, т.е., с одной стороны, состав
потожирового вещества определяет морфологию следа, а с другой – характер
морфологии следа отражает состав ПЖВ, которым след образован. Кроме
того, индивидуальные особенности человека, отображаемые и в морфологии
отпечатков рук, и в составе ПЖВ, обусловлены генетически и, вполне
возможно, взаимосвязаны”115. И далее, ссылаясь на предложенное Ю.К.
Орловым понятие “непосредственный объект экспертного исследования” , она
делает вывод, что “потожировой след на конкретной поверхности,
представленный на исследование, является конкретным объектом экспертного
исследования”117.

Разночтения в понимании объекта дактилоскопической экспертизы
встречаются и в других работах. Так, В.А. Ивашков не дает однозначного
определения объекта дактилоскопической экспертизы, а включает сюда
разнообразные предметы и материалы, которые несут на себе или
предположительно могут нести, следы рук или их изображения118. Е.Р.
Российская дает следующее определение объекта дактилоскопической
экспертизы: “Объектами дактилоскопической экспертизы являются предметы
со следами рук или следы рук, выявленные с помощью дактилоскопических
порошков и откопированные на специальную дактилоскопическую пленку”119.

Представляется, что авторы представленных выше определений объекта
дактилоскопической экспертизы не правы. Дело в том, что они включают в
понятие объекта дактилоскопической экспертизы носители следов и вещество
следа. И то и другое, конечно, имеет отношение к процессу
следообразования, но экспертами-дактилоскопистами не исследуется в целях
решения идентификационных задач.

По нашему мнению, определение объекта дактилоскопической экспертизы
необходимо увязывать с существом именно дактилоскопических, а не иных
исследований. Попытки включить в понятие объекта экспертизы
предметы-носители следов, а также ограничить понятие объекта только
следами папиллярных узоров не дают полноценного представления как о
самом объекте, так и об иных существенных сторонах дактилоскопической
экспертизы.

Вып. 8.

Моисеева Т.Ф. Указ. раб. С. 15-16. 5 Орлов Ю.К. Объекты судебной
экспертизы // Труды ВНИИСЭ. – М., 1974.

117 Моисеева Т.Ф. Указ. раб. С. 16.

Ивашков В.А. Особенности составления заключения эксперта при выполнении
дактилоскопических экспертиз: Учебное пособие. – М.: ЭКЦ МВД России,
1999.

Российская Е.Р. Судебная экспертиза в уголовном, гражданском,
арбитражном процессе. – М., 1996. С. 83.

121

Поэтому мы предлагаем считать объектом дактилоскопической экспертизы то,
что в основной массе случаев эксперты-дактилоскописты исследуют для
решения подавляющего большинства вопросов, возникающих в процессе
раскрытия расследования и профилактики преступлений, а также в ходе
решения вопроса о идентичности папиллярных узоров применительно к иным
условиям социального регулирования, а именно, – строение папиллярных
узоров, проявившееся в их отображениях. Другими словами, мы предлагаем
считать объектом дактилоскопической экспертизы отображения папиллярных
узоров человека.

Отображения папиллярных узоров могут возникнуть при разных
обстоятельствах и механизмах образования. Наиболее распространенные из
них – потожировые следы рук на различных предметах-носителях, но это
могут быть и объемные следы, и аналоговые и цифровые отображения.
Например, при необходимости установления человека, который приложил
палец к дактилоскопическому сканеру (“Живой сканер” – прибор для
оптического считывания отпечатков пальцев) объектом экспертизы будет
отображение папиллярного узора, прошедшее преобразование от процедуры
оптического считывания до печати на современном принтере.

Конечно, в некоторых единичных экспертизах и исследованиях в качестве
объектов могут выступать и сама кожа человека, и технические средства
работы со следами рук, и вещество следа, и некоторые другие материальные
объекты, однако вероятнее всего, в этом случае задачи, средства и методы
работы с объектами выйдут за рамки дактилоскопических исследований в
традиционном их понимании; налицо будет уже комплексная экспертиза с
соответствующим определением объекта исследования или вообще иная – не
дактилоскопическая – экспертиза. Например, нет необходимости считать
единым объектом экспертизы потожировое вещество как источник запаха
человека в одорологической экспертизе и потожировой след пальца как
источник информации о морфологии папиллярного узора человека.

Мы считаем возможным исключить из понимания объекта дактилоскопической
экспертизы объект-носитель следов рук, выделив последний как
самостоятельное понятие. В первую очередь это связано с многообразием
названных, а также с тем, что после их технической обработки в целях
выявления следов рук их свойства перестают иметь какое либо значение для
решения основных вопросов, стоящих перед экспертом-дактилоскопистом.
Выделив же понятие “объект-носитель отображений папиллярных узоров”
(подчеркнем – не только следов но и иных отображений), мы выделяем
самостоятельное направление научно-практического исследования, которое
по своим базовым знаниям является преимущественно техническим, с
элементами физических, химических и иных знаний.

122

Понятие объекта-носителя следов принято как учеными так и практиками,
поэтому наше предложение не противоречит существующему порядку вещей, а
лишь уточняет его применительно к дактилоскопической экспертизе.

Еще одним понятием, близко примыкающим к предыдущим, является понятие
образца для сравнения в дактилоскопической экспертизе, которое широко
используется в научной и практической криминалистике. По своей сути, это
объект, совершенно аналогичный объекту экспертизы. Его отличие состоит в
процедуре получения, а именно в том, что отображения папиллярных узоров,
выступающих в качестве образца, получают в условиях очевидности их
происхождения от конкретного человека. Поэтому такое отображение
папиллярных узоров (полученное в условиях очевидности происхождения и
предназначенное для сравнительного исследования) мы предлагаем называть
“объектом-образцом”, что подчеркнет обстоятельства его происхождения и
значение для вывода о личности человека.

Таким образом, под объектом дактилоскопической экспертизы, по нашему
мнению, следует понимать отображения папиллярных узоров, при этом
отделив его от понятий “объект-носитель” отображений и “объект-образец”.

Задачи дактилоскопических экспертных исследований. Наряду с объектом
экспертизы и в прямой взаимосвязи с ним задачи экспертного исследования
определяют классификационное положение рода, вида, подвида судебных
экспертиз. Поэтому четкое определение основных задач того или иного вида
экспертиз является важным элементом теории и значимым фактором практики
их развития.

Наиболее значимой для практики является классификация экспертных задач
на основании конечной цели экспертного исследования. Такая классификация
хорошо увязывается с вопросами, которые интересуют следствие и ставятся
на разрешение экспертизы.

Применительно к дактилоскопии целесообразно разделить весь спектр
решаемых задач на две большие группы: 1) идентификационные; 2)
диагностические.

Идентификационные задачи, точнее говоря задача, является основной,
главной задачей, решаемой дактилоскопической экспертизой. Эта
“главность” определяется в первую очередь практической значимостью и
количественными характеристиками дактилоскопических исследований,
проводимых правоохранительными органами.

Все диагностические задачи можно разделить на две группы: диагностику
свойств человека и диагностику обстоятельств процесса образования
отображений. В дактилоскопических экспертных исследованиях теоретически
выделяются еще две группы задач – классификационные и си-

123

туационные. По своему значению и технологии решения они отнесены нами к
диагностическим.

Как и в других видах экспертиз, в дактилоскопических следует четко
выделять понятия задач данного вида экспертиз и конкретных задач
экспертного исследования.

Среди задач конкретного дактилоскопического исследования, как правило,
следует выделять конечную задачу, которая в той или иной степени
коррелированна с вопросом, поставленным следствием (судом), и
промежуточные задачи, которые эксперту необходимо решить для выполнения
конечной. Промежуточные задачи эксперт ставит перед собой сам -в
соответствии с поставленной перед ним конечной задачей, состоянием
объекта исследования и возможными методами и технологиями исследования,
своими личными познаниями и некоторыми другими обстоятельствами.

Например, для того, чтобы решить вопрос “Не оставлены ли следы рук на
бутылке гражданином Ивановым?” необходимо: предварительно установить их
наличие на бутылке; оценить возможность использования того или иного
метода выявления следов рук; с помощью тех или иных технических средств
выявить след; сфотографировать его; изъять след на липкую пленку;
сфотографировать изъятый след; провести диагностическое исследование с
целью локализации следообразующего участка; провести сравнительное
исследование двух отображений папиллярных узоров.

Как видно из представленной модели экспертного исследования, а оно может
быть и более сложным, по ходу работы эксперт последовательно решает
конкретные диагностические задачи, которые имеют самостоятельное
значение или дают основания для решения ситуационных задач. В итоге на
основании сравнительного исследования отображений папиллярных узоров
формулируется вывод об их идентичности, и дается ответ на поставленный
вопрос.

Практическим выражением основных задач, решаемых при выполнении того или
иного вида экспертиз, являются вопросы, которые могут быть решены при их
проведении.

С небольшими стилистическими интерпретациями вопросы, решаемые
дактилоскопической экспертизой, можно встретить в большинстве
практических пособий и других работах, поэтому не будем на них подробно
останавливаться.

Один из традиционных практических вопросов, а именно вопрос о
пригодности следов рук для идентификационного исследования, является
предметом постоянной дискуссии практиков и ученых. По его поводу
высказываются диаметрально противоположные мнения. Одним полюсом
дискуссии служит мнение о том, что решение этого вопроса должно пред-

124

варять любое идентификационное исследование, другим – то, что его вообще
не следует ставить перед экспертами.

Если рассматривать эту проблему по существу, то следы действительно
необходимо делить на несколько категорий, потому что в зависимости от
полноты отображения в них идентификационной информации с ними можно
проводить различную работу. Рассмотрим вопрос с учетом возможностей
современных АДИС (автоматизированных дактилоскопических
идентификационных систем).

В алгоритм кодировки и поиска информации в системе заложен минимальный
критерий по количеству, топографии и качеству признаков. Как правило, в
российских АДИС это 5-6 достоверно установленных точек, располагающихся
не в ближайшей зоне интегральных особенностей -центра или дельт. Следы,
отвечающие перечисленным требованиям, пригодны для поиска по массивам, а
следовательно должны быть пригодны и при их оценке экспертами.

Суть машинной работы состоит в том, что она из огромных площадей
отобразившихся папиллярных узоров разных людей выбирает участки,
наиболее похожие на проверяемый, т.е. локализует участок. Далее эксперт,
используя свойства признаков, в том числе и такие, которые недоступны
формализации, а так же микро признаки, способен отождествить изображения
или исключить тождество.

Если машина не может работать со следом, то локализовать участок узора
по базе данных человек неспособен. Однако при наличии в ограниченном по
площади следе от 3 до 5 точек, с качественным отображением
микропризнаков, идентификация вполне возможна. Поэтому при наличии
одного-двух подозреваемых и возможности установить следообразующий
участок пальца по механизму следообразования указанный след с
тремя-пятью деталями строения узора и микропризнаками будет пригоден для
идентификации.

Например, следы пальцев на стреляных гильзах редко бывают большими по
площади, но они, как правило, образуются от определенных участков
папиллярной кожи большого и указательного пальцев. Если рисунок
отобразился в них качественно и выявлен адекватными средствами, то такие
следы будут иметь большое значение при установлении стрелявшего.

И еще один важный момент: достоверность проявления микропризнаков в
следах лучше всего устанавливается при сравнительном исследовании двух
отображений папиллярных узоров, т.е. часто до сравнительного
исследования невозможно определить наличие и качество отображения
микропризнаков в следе. Поэтому предварительное (до сравнения) решение о
пригодности или непригодности следа может и не соответствовать
действительности.

125

Поэтому мы придерживаемся мнения, что все следы, в которых отобразились
от трех до пяти признаков строения папиллярных линий и в которых можно
выявить необходимое для идентификации количество микропризнаков, следует
сохранять в деле на случай появления подозреваемого лица, участие
которого в преступлении подтверждается другими доказательствами по делу.
При таких обстоятельствах можно пытаться провести идентификационную
экспертизу по следу с тремя-пятью признаками.

Таким образом, современное понимание пригодности следа для идентификации
характеризуется возможностями автоматизированных дактилоскопических
систем. При невозможности автоматической проверки следа по массивам
дактилокарт его следует сохранять в деле и пытаться использовать для
установления идентичности при наличии реальной возможности локализовать
следообразующий участок.

Методы дактилоскопии. Вопрос о методах дактилоскопических исследований
целесообразно рассматривать с классических обще криминалистических
позиций, характеризующих методологию науки вообще и криминалистики в
частности. Р. С. Белкин неоднократно подчеркивал в своих работах, что
криминалистика как наука не отличается по своей гносеологической
сущности от других наук и поэтому для нее характерно общенаучное
понимание метода исследования. В частности он писал: “Метод – в широком
смысле – это способ подхода к действительности, способ познания,
изучения, исследования явлений природы и общественной жизни, способ
достижения какой либо цели, решения задачи”120.

Применительно к задачам экспертных исследований (включая отдельные роды
и виды экспертиз) понятием методов исследования лучше всего
рассматривать с позиций общей теории судебных экспертиз.

Наиболее разработанной и обоснованной, по нашему мнению, является
система методов экспертного исследования представленная Т.В.
Аверьяновой, включающая: всеобщий метод (материалистическая диалектика);
общие методы (наблюдение, сравнение и т.д.); частнонаучные методы;
специальные методы ш.

Естественно, что специфическими для дактилоскопии являются методы
третьей и четвертой группы. Рассмотрим наиболее значимые из них в связи
с решаемыми дактилоскопией задачами.

В дактилоскопии в научном плане и на практике решаются, как уже
говорилось, две большие группы задач – идентификационные и
диагностические. Рассмотрим главную, по мнению большинства специалистов,
из

120 Белкин Р.С. Курс криминалистики. – 3-е изд., – М.: ЮНИТИ-ДАНА; Закон
и право, 2001.С. 221.

121 Алиев И.А., Аверьянова Т.В. Концептуальные основы общей теории
судебной экспертизы. – Баку, 1992, С. 133; Энциклопедия судебной
экспертизы. С. 225.

126

них – идентификационную задачу на примере обнаружения потожирового следа
пальца руки, например на бутылке, изъятой с места происшествия.

На первом этапе с помощью косопадающего света эксперт выявляет
слабовидимые следы рук. На втором – с использованием технических средств
(например, дактилоскопического порошка и кисти) и приемов исследования
(например, напыления порошка) обрабатывает выявленный след, усиливает
его контрастность по отношению к следонесущей поверхности. На третьем
этапе с использование фототехники и соответствующих приемов
фотографирует след непосредственно на объекте. Затем копирует его на
липкую пленку, еще раз фотографирует и в конечном итоге получаем
фотоснимки потожирового отображения папиллярного узора, прошедшего
несколько стадий обработки различными техническими средствами, с
использованием разных приемов и их сочетаний. Описанные этапы работы со
следами рук можно охарактеризовать как комплекс
технико-дактилоскопических методов работы с отображениями папиллярных
узоров.

Далее эксперт выполняет диагностические дактилоскопические исследования,
имеющие вспомогательный характер. В частности, на этом этапе он
устанавливает признаки папиллярного узора, отобразившиеся в следе,
диагностирует по возможности другие свойства непосредственно
следообразующего объекта (гребешковой кожи человека) и, наконец,
пытается диагностировать свойства человека (пол, рост, и другие).
Эксперт выполняет диагностические исследования с использованием
общенаучных и специальных криминалистических методов и методик,
приспособленных для решения дактилоскопических диагностических задач.

На наш взгляд, при анализе методов, используемых в той или иной
экспертизе, следует выделять основные методы, которые непосредственно
приводят к решению задачи, и методы, которые имеют вспомогательный
характер и подготавливают использование основных методов.

При решении диагностических дактилоскопических задач основным является
метод сравнения морфологических характеристик отображения
диагностируемого папиллярного узора с отображениями, имеющими научно
обоснованное описание характеристик, специфичных для тех или иных
диагностируемых свойств. Например, известны общепринятые характеристики
завиткового папиллярного узора, и если такие же свойства обнаружены у
объекта диагностики, то делается вывод о том, что выявлен след, в
котором отобразился завитковый узор.

Для осуществления процесса сравнения необходима соответствующая
подготовленность субъекта диагностирования. Он должен или знать, т.е.
держать в своей памяти признаки, характерные для того или иного
диагностируемого свойства, или иметь образцы для сравнения.

127

Для практического решения проблемы диагностической подготовленности
экспертов нами проведена специальная работа по сбору, накоплению,
систематизации и наглядному представлению объектов для сравнительных
дактилоскопических исследований. Работа оформлена в виде
дактилоскопического атласа, содержащего почти тысячу необычных
отображений папиллярных узоров, отобранных автором и другими
специалистами из примерно пятнадцатимиллионного массива дактилокарт, а
так же полученных в ходе экспериментов.1

Большое значение в решении диагностических задач как в практической
работе, так и на этапе подготовки диагностических критериев имеют методы
статистического анализа.

Вернемся к приведенному выше модельному практическому случаю. После того
как на втором этапе были установлены определенные характеристики узора
(например, было определено, что след оставлен большим пальцем правой
руки и в следе отобразился завитковый узор) эксперт переходит к третьему
этапу. На этом этапе он устанавливает (диагностирует) признаки
исследуемого узора, необходимые для решения вопроса о тождественности
данного узора и другого, полученного от конкретного человека.

В названном случае эксперт методом сравнения решает идентификационную
задачу, однако в основе такого сравнения лежит анализ идентификационных
свойств признаков, заключенных в сравниваемых отображениях папиллярных
узоров.

Анализ практики работы экспертов-дактилоскопистов, проиллюстрированный
примером, дает основание выделить в дактилоскопии три основные группы
методов, которые приводят к решению конкретных задач:

– технико-дактилоскопические методы работы с отображениями
папиллярных узоров;

– сравнительные диагностические методы исследования;

– сравнительные идентификационные методы. Представленные группы
методов естественным образом сочетаются

с позициями частных криминалистических теорий идентификации и
диагностики, а также с общей теорией судебных экспертиз и в то же время
отображают специфику дактилоскопических исследований.

Так, если говорить о криминалистической диагностике, использование
специфических для дактилоскопии методов сравнительной диагностики
(сравнение элементов папиллярных узоров, имеющих диагностическое
значение) позволяет решать диагностические задачи. Сравнительное
исследование идентификационных характеристик папиллярных узоров при-

водит к решению вопроса о тождестве сравниваемых отображений. В основе
этих методов, специфических для дактилоскопии, лежат общие методы
(вторая классификационная группа методов по Т.В. Аверьяновой), в
частности, такие как сравнение, описание и им подобные.

Выделенная группа технико-дактилоскопических методов исследования
призвана объединить материальные средства, действия, приемы, операции,
научно обоснованно используемые при работе с дактилоскопическими
объектами.

Предмет дактилоскопических экспертиз. Теоретическое и практическое
значение понятия предмета экспертизы определяется в первую очередь тем,
что оно является одним из детерминирующих факторов классификационного
положения экспертизы, а также характеризует пределы специальных познаний
субъекта экспертизы, что в совокупности с другими теоретическими
понятиями и практическими подходами составляет суть как самого понятия
экспертизы в целом, так и ее видов в частности.

Представляется, что понятие предмета конкретного вида экспертизы
формируется из совокупности общего представления о предмете судебной
экспертизы и представления о предмете познания конкретной области
знаний.

Что касается определения предмета судебной экспертизы, то сформулировать
его пытались многие ученые. Наиболее удачным определением, вобравшим в
себя наиболее сильные стороны предыдущих, по нашему мнению, является
определение, данное в Энциклопедии судебной экспертизы: “… фактические
данные (факты, обстоятельства), устанавливаемые на основе специальных
познаний и исследования материалов уголовного либо гражданского
дела”123.

Применительно к задачам криминалистики философское понятие предмета
познания дано (со ссылкой на философский словарь) в учебнике под
редакцией Р.С. Белкина: “Предмет познания – это зафиксированные в опыте
и включенные в процесс практической деятельности человека стороны,
свойства и отношения объекта, исследуемые с определенной целью в данных
условиях и обстоятельствах”124.

В доступной литературе нам не удалось обнаружить определения предмета
дактилоскопической экспертизы, соответствующего современным
представлениям криминалистики и общей теории экспертизы. Поэтому для
формулирования понятия предмета дактилоскопической экспертизы следует
использовать определения объектов и задач дактилоскопических экспертиз,
предмета судебных экспертиз и предмета познания. На

122 Самищенко С.С. Атлас необычных папиллярных узоров. – М.:
Юриспруденция, 2001.

128

‘ Энциклопедия судебной экспертизы. С. 225.

Аверьянова Т.В., Белкин Р.С., Корухов Ю.Г., Российская Е.Р.
Криминалистика. Учебник для вузов / Под ред. Р.С. Белкина. – М.:
Норма-Инфра. – М, 1999. С. 432.

129

наш взгляд, предметом дактилоскопической экспертизы является
идентификация человека и диагностика его свойств по отображениям
папиллярных узоров в целях установления фактических обстоятельств по
уголовному (гражданскому) делу.

Мы сочли возможным не перегружать определение перечислением методов и
методик дактилоскопии, а также другой информацией, поскольку
предложенное определение, на наш взгляд, полностью отграничивает понятие
предмета дактилоскопической экспертизы как самостоятельного вида
экспертных исследований.

Дактилоскопические экспертизы в системе судебных экспертиз.
Представленные выше соображения относительно объекта, задач, методов и
предмета дактилоскопических экспертиз во многом предопределяют и
облегчают задачу определения систематизационных параметров
дактилоскопических экспертиз.

По мнению большинства исследователей теоретических и практических
проблем судебной экспертизы, в качестве основной системы классификации
судебных экспертиз целесообразно использовать систему, построенную на
характере специальных познаний, используемых в качестве основы при
проведении экспертизы и напрямую связанных с понятиями предмета,
объектов, задач и другими. Этот подход естественным образом вытекает из
самой сути экспертизы.

В настоящее время существует устоявшаяся классификация,
предусматривающая десять классов судеюных экспертиз, однако она не носит
окончательного характера и может меняться как по количеству классов, так
и по содержанию большей части из них. При этом необходимо отметить, что
при классифицировании ученые принимают во внимание не только и не
столько экспертизы в их процессуальном понимании, сколько сами
направления экспертных исследований, определяемых по “материнским”
наукам. При характеристике места дактилоскопических экспертиз в
современной классификации мы также будем принимать во внимание все
количественные и качественные характеристики направлений работы с
папиллярными узорами, что в общем справедливо, так как собственно
дактилоскопическая экспертиза является лишь процессуальной формой той
работы, которая проводится с папиллярными узорами.

Криминалистические экспертизы составляют самостоятельный класс,
разделенный на роды. В учебнике криминалистики под редакцией Р.С.
Белкина выделяется три рода криминалистических экспертиз.
Дактилоскопическая экспертиза рассматривается как подвид трасологической
экспертизы, которая, в свою очередь, является самостоятельным видом,

130

входящим в род традиционных криминалистических экспертиз . По мнению
других авторов (Л.Г. Эджубов, В.А. Ивашков и др.) уровень, объем и
научно-практическое значение современной дактилоскопии выводят ее за
рамки разновидности трасологической экспертизы и дают основание считать
самостоятельным видом традиционных криминалистических экспертиз. Этого
мнения придерживаемся и мы. Приведем основные аргументы в поддержку
такого подхода.

1. Очень высокие количественные характеристики дактилоскопических
исследований, экспертиз, действий и процедур (в 2000 г. с мест
происшествий изъято 425 557 следов рук, выполнено 420 603
дактилоскопических экспертиз, проведено 7 742 349 проверок по
дактилоскопическим учетам).

2. Важность результата дактилоскопических исследований – идентификация
личности человека.

3. Наличие в структуре современной дактилоскопии самостоятельных
направлений, исследование которых выходит далеко за рамки представлений
о трасологических исследованиях. Это, в частности, развитие
дактилоскопических учетов путем их автоматизации; диагностика свойств
человека по папиллярным узорам; развитие дактилоскопической техники и
технологий.

Имеются и иные мнения по поводу места дактилоскопии в системе научных
знаний и соответственно судебных экспертиз. Так, В.В. Яровенко и А.Н.
Чистикин126 на основании того, что дактилоскопия изучает только внешнее
строение папиллярных узоров, а дерматоглифика – их связь с внутренними
факторами (национальность, расовые, географические особенности), делают
вывод, что дактилоскопия является частью науки дерматоглифики и
предлагают заменить название “дактилоскопия” названием “дерматоглифика”.
Здесь проявляется типичный ошибочный, на наш взгляд, подход, который
критикуется криминалистами – растаскивание экспортно-криминалистических
направлений по “базовым” естественным наукам. Если принять это
предложение, то дактилоскопия фактически будет перенесена в класс
медицинских и психофизиологических экспертиз.

Основываясь на приведенных выше соображениях, мы считаем, что
дактилоскопические экспертизы представляют собой самостоятельный вид
экспертиз, относящихся к роду “традиционные криминалистические
экспертизы”.

125 Аверьянова Т.В., Белкин Р.С., Корухов Ю.Г., Российская Е.Р.
Криминалистика: Учебник для вузов. С. 415.

126 В.В. Яровенко, А.Н. Чистикин. Дерматоглифика в криминалистике и
судебной медицине. – Тюмень, 1995.

131

Нашли опечатку? Выделите и нажмите CTRL+Enter