.

Ентин Л.М. 2003 – Право Европейского союза. Основные категории и понятия (книга)

Язык: украинский
Формат: книжка
Тип документа: Word Doc
0 8037
Скачать документ

Ентин Л.М. 2003 – Право Европейского союза. Основные категории и понятия

Содержание

HYPERLINK \l “bookmark0” Введение 5

HYPERLINK \l “bookmark1” 1. Становление права ЕС 8

HYPERLINK \l “bookmark2” Формирование права ЕС 8

HYPERLINK \l “bookmark4” Право ЕС как особая система права 10

HYPERLINK \l “bookmark12” 2. Сфера действия права ЕС 14

HYPERLINK \l “bookmark13” Предметная и территориальная юрисдикция 14

HYPERLINK \l “bookmark16” Действие права ЕС во времени и пространстве
21

HYPERLINK \l “bookmark17” 3. Право ЕС и национальное право
государств-членов ЕС 26

HYPERLINK \l “bookmark18” Принцип верховенства права ЕС 26

HYPERLINK \l “bookmark21” Принцип прямого действия 29

HYPERLINK \l “bookmark29” Принцип интегрированности 35

HYPERLINK \l “bookmark33” Юрисдикционная защищенность 37

HYPERLINK \l “bookmark45” Право ЕС и международное право 53

HYPERLINK \l “bookmark50” Структура и источники права ЕС 67

HYPERLINK \l “bookmark51” Структура права ЕС 67

HYPERLINK \l “bookmark52” Источники права ЕС 68

HYPERLINK \l “bookmark54” 6. Особенности правоотношений,

HYPERLINK \l “bookmark54” регулируемых правом ЕС 86

HYPERLINK \l “bookmark58” Рекомендуемые источники и литература 94

Введение

Автор учебного пособия Энтин Л.М., заслуженный деятель науки Российской
Федерации, доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой
европейского права Московского государственного института (университета)
международных отношений.

Учебное пособие предназначено для лиц, изучающих право Европейского
Союза (далее право ЕС) в целях повышения своей профессиональной
квалификации, и студентов высших учебных заведений, изучающих право и
проблемы европейского строительства.

Необходимость изучения права ЕС обусловлена многими причинами. 1)
Непрерывно расширяется сотрудничество РФ, Украины, других стран СНГ и
ЕС. 2) Это взаимодействие основывается на соглашениях о партнерстве и
сотрудничестве, которые предусматривают сближение национального
законодательства с правом ЕС. 3) На долю ЕС приходится большая или
весьма значительная часть внешнеторгового оборота РФ и Украины. Правовое
регулирование общей торговой политики – сфера исключительного ведения
Европейских сообществ. Эта сфера регулируется нормами права ЕС, без
знания которых соответствующее сотрудничество будет весьма затруднено.
4) С предстоящим расширением в состав ЕС войдут ещё 15 государств. Одно
из важнейших условий вхождения – приведение национальной правовой
системы в соответствие с правом ЕС. В своей совокупности оно образует
достояние ЕС (acquis communautaire) и подлежит безусловному принятию и
применению. 5) Предметная и пространственная юрисдикция ЕС непрерывно
расширяется. Это имеет прямые последствия и для стран, граничащих или
тесно сотрудничающих с ЕС. Таковы, например, последствия

Шенгенских соглашений, регулирующих визовую и

миграционную политику и право убежища. 6) Право ЕС – это

новая, оригинальная и автономная правовая система, которая

возникла в результате и в пределах суверенных прав и

правомочий, переданных государствами-членами

интеграционным образованиям. 7) Право ЕС формируется на стыке
национального и международного права. Однако по своим основным
квалификационным характеристикам оно радикально отличается от
национального права государств-членов и общего международного права. 8)
Знание права ЕС имеет как чисто прикладное значение (трудно строить и
развивать отношения, не зная правовых основ), так и служит ознакомлению
с новейшими правовыми концепциями и теориями. Без знания права ЕС быть
юристом высшей квалификации становится все более затруднительным.

В предлагаемом учебном пособии рассматриваются понятия, основные
категории и особенности права ЕС, его структура и квалификационные
характеристики, принципы, на которых основаны взаимоотношения права ЕС с
национальным правом государств-членов и международным правом, источники
права ЕС.

Более детальное изложение общих проблем права ЕС читатель может найти в
учебной литературе, минимальный список которой указан в конце работы.
Углубленному изучению предмета служит ознакомление с учредительными
договорами, актами вторичного права, решениями Суда ЕС. В приложении к
учебнику “Европейское право” под редакцией проф. Энтина Л.М. читатель
найдет консолидированные тексты Договора о Европейском Союзе и Договора,
учреждающего Европейское Сообщество (М., Норма, 2000). Последние
изменения в учредительные акты внесены Ниццским договором 2001 г. Его
текст опубликован в книге «Ниццский договор и Хартия основных прав
Европейского Союза» (М., Норма, 2003).

Нумерация статей договора приводится в пособии по консолидированному
тексту.

При ознакомлении с переводными текстами следует принять во внимание, что
переводы выполняются в основном с английского языка, хотя, например,
решения Суда ЕС, принимаемые в совещательной комнате, формулируются
только на французском языке. При переводах Суд рекомендует пользоваться
только аналогами, свойственными национальной системе права.

Аббревиатура применяется автором, порой, произвольно. Следует, однако,
иметь в виду, что сокращение «ЕС» используется и когда речь идет о
Европейском Сообществе и Европейском Союзе. В данном пособии оно
применяется лишь по отношению к Европейскому Союзу. К сожалению,
некоторые сокращения уже восприняты из текстов на латинице. Например,
КООПЕР – Комитет постоянных представителей. Поскольку эти сокращения
укоренились в русскоязычной литературе, они не подвергаются пересмотру.

Заключая введение, следует подчеркнуть, что право ЕС, применяемое на
территории Европейского Союза, распространяется не только на граждан
Союза, но и на все физические и юридические лица, находящиеся под
юрисдикцией государств-членов ЕС, на все государства-члены, институты и
органы ЕС.

1. Становление права ЕС

1.1 Формирование права ЕС

Формирование права Европейских сообществ, а в последующем и права
Европейского Союза, неразрывно связано с развитием интеграционных
процессов на континенте. В 1951 г. шесть западноевропейских государств:
Франция, Италия, Бельгия, Нидерланды, Люксембург и ФРГ, подписав
Парижский договор, образовали Европейское объединение угля и стали
(далее – ЕОУС). В 1957 г. те же шесть государств подписали Римские
договоры. На их основе были образованы Европейское экономическое
сообщество (далее – ЕЭС) HYPERLINK \l “bookmark3” 1 и Европейское
сообщество по атомной энергии (далее – Евратом). Одновременно с их
созданием формируется особая система правовых норм. Они должны были
юридически закрепить образование Сообществ, определить их цели и
принципы, круг ведения и порядок функционирования, структуру институтов.
Сложившаяся система правовых норм получила наименование «коммунитарное
право» (Droit communautaire, Community law). Позднее взамен этого
термина, хотя он и не исчез из употребления, в русскоязычной литературе
был введен в оборот термин «право Европейских сообществ».

По мере развития и углубления европейской интеграции происходит
расширение предметной и территориальной сферы применения права ЕС. В
1992 г. образуется Европейский Союз (далее – Союз). Его тремя главными
опорами стали, во-первых, Европейские сообщества, во-вторых, общая
внешняя политика и политика безопасности (далее – ОВППБ), в-третьих,
сотрудничество полиций и судов в уголовно-правовой сфере.

Изменяется состав ЕС и Союза. Они включают в настоящее время помимо
первоначальных участников: Англию, Данию, Ирландию, Грецию, Испанию,
Португалию, Австрию, Швецию и Финляндию. Всего – 15 государств.
Подписаны соглашения о присоединении десяти новых государств-членов. В
случае успешного завершения ратификационного процесса в мае 2004 г. в
состав Евросоюза войдут: Польша, Венгрия, Чехия, Словакия, Словения,
Литва, Латвия, Эстония, Мальта и Кипр.

С созданием Евросоюза формируется право Европейского Союза. Следует,
однако, иметь в виду, что правовой режим Сообществ и правовой режим
второй и третьей опор Европейского Союза неодинаковы. Соответственно не
вполне однородны и квалификационные характеристики права Сообществ и
права Союза. Тем не менее, оба термина вполне могут быть использованы
при анализе правового режима интеграционных образований. Необходимо
только иметь в виду, что право Сообществ и право Союза во многом
совпадающие, но не идентичные понятия. Составную часть европейского
права образуют также некоторые международно-правовые акты, которым
учредительные акты Союза придают статус источников интеграционного
права. Такова, прежде всего, Европейская Конвенция о защите прав
человека и основных свобод. Согласно ст. 6 Договора о Европейском Союзе
постановления Конвенции в части, закрепляющей права и свободы, отнесены
к числу общих принципов права ЕС. Право Европейских сообществ и право
Европейского Союза являются непосредственно действующими на территории
государств-членов. Европейское право в части, касающейся применения
Конвенции о защите прав человека и основных свобод, применяется на
территории всех государств-участников Конвенции. Таковых в настоящее
HYPERLINK \l “bookmark5” в ремя – 44 государства. В их число входят, в
частности, Российская Федерация и Украина. HYPERLINK \l “bookmark5”

1.2 Право ЕС как особая система права

Образование Европейских сообществ обусловлено согласием
государств-учредителей на передачу определенных суверенных прав и
полномочий в ведение создаваемых интеграционных объединений.
Складывающийся в рамках этих объединений правопорядок закрепляется в
особой системе правовых норм. Главным системообразующим фактором,
объединяющим эти правовые установления, становится то, что все они в той
или иной мере связаны с интеграционными процессами. В то же время на
формирование этой системы оказали влияние правовые концепции и принципы,
свойственные национальному праву государств-участников, а равно,
получившие распространение и признание в международно-правовой сфере.
Речь идет, главным образом, об использовании определенных правовых
подходов, которые трансформируются применительно к целям и задачам
интеграции. В результате формируется своеобразная и автономная правовая
система, которая не присуща национальным правовым системам
государств-членов, ни международному праву. Самобытному характеру
интеграционных образований напрямую соответствует оригинальная природа
правовой системы, действующей в рамках этих объединений.

Вопрос о самостоятельности права ЕС как особой правовой системы до сих
пор дискутируется в научной и учебной литературе. Нередко специалисты,
исследующие правовые проблемы европейской интеграции, придерживаются
мнения, что право ЕС – это лишь местная региональная или субрегиональная
разновидность международного права. Такая точка зрения имеет хождение и
в российской международно-правовой науке. HYPERLINK \l “bookmark6”
Один из главных доводов, который приводится обычно в поддержку этой
концепции, состоит в том, что Сообщества и Европейский Союз учреждены на
основе международных договоров. Действительно, конститутивные акты
Сообществ и Союза имеют форму международных договоров. Их предписания
образуют первичное право ЕС и Союза. Тем не менее, нельзя не видеть, что
по своему сущностному содержанию эти учредительные акты во многом
напоминают конституционное законодательство национальных государств. Они
определяют цели и задачи интеграции, круг ведения интеграционных
образований и их природу, порядок формирования и деятельности
институтов, принципы взаимоотношений интеграционных образований с
национальными государствами-членами и третьими государствами, равно как
и с международными организациями. Кроме того, необходимо принять во
внимание, что международный договор, необязательно является источником
образования международных организаций. Он может в определенных случаях
стать правовой основой создания и конфедеративных образований, и даже
федеративного государства. В этой связи можно напомнить, что
образованный в 1922 г. Союз ССР был создан на основе международного
договора об образовании Союза Советских Социалистических

Республик. Договор был подписан четырьмя формально независимыми
государствами – РСФСР, УССР, БССР и ЗСФСР. HYPERLINK \l “bookmark8”

2 Суд европейских Сообществ. Избранные решения. М., Норма. 2001. с. 15

Самобытный и автономный характер права ЕС изначально нашел свое
подтверждение в документах Европейских сообществ и, прежде всего, в
практике Суда ЕС. В решении Суда ЕС по делу Фламинио Коста от 15 июля
1964 г. (дело № 6/64) дана весьма четкая характеристика права ЕС как
особой правовой системы. «В отличие от обычных международных договоров,
договор ЕЭС создал свою собственную правовую систему, которая, со
вступлением договора ЕЭС в силу, стала неотъемлемой составной частью
правовых систем государств-членов, и положения которой обязаны применять
их суды». HYPERLINK \l “bookmark7” Эта позиция Суда была подтверждена
и развита в многочисленных других решениях. К их числу можно, в
частности, отнести дело Симменталь HYPERLINK \l “bookmark9” , дело
Франкович HYPERLINK \l “bookmark11” и многие другие дела. Той же
позиции, что и Суд, придерживаются и другие институты Сообществ и Союза.
Позиция и принципы, сформулированные Судом ЕС, нашли свое подтверждение
в учредительных актах. В частности, это записано в Протоколе о
применении принципов субсидиарности и пропорциональности, который был
принят в ходе Амстердамской межправительственной конференции в 1997 г. и
является приложением к Договору, учреждающему Европейское Сообщество. В
нем сказано, что «при применении принципа субсидиарности и
пропорциональности… не затрагиваются, развиваемые Судом принципы,
касающиеся соотношения национального права и права Сообщества»
HYPERLINK \l “bookmark10” .

Больше того, они классифицируются в качестве составной части acquis
communautaire (достояние Сообщества), которое включает в себя всю
совокупность нормативно-правовых положений, созданных в рамках
Европейских Сообществ и Союза. Соответственно, право Европейского Союза
может быть определено как система правовых норм, обеспечивающих развитие
европейской интеграции и регулирующих общественные отношения, связанные
с этим процессом.

2. Сфера действия права ЕС

2.1 Предметная и территориальная юрисдикция

Европейские Сообщества и Европейский Союз учреждены на основе передачи в
их ведение определенных суверенных прав и правомочий
государствами-участниками объединения. В решении Суда от 15 июля 1964 г.
записано: «Создав на неограниченный срок Сообщества, имеющие свои
собственные институты, статус юридического лица, собственную
правоспособность и международную правосубъектность и, в частности,
реальные полномочия, вытекающие из ограничения компетенции или передачи
полномочий Сообществу, государства-члены ограничили в строго
определенных областях свои суверенные права и, тем самым, создали
совокупность правовых норм, обязывающих как их граждан, так и их самих»
HYPERLINK \l “bookmark14” 1 .

В отличие от государств-членов национальные правовые системы, которые
носят в целом универсальный характер, за исключениями, связанными с
передачей полномочий и компетенции, сфера ведения Европейских сообществ
и Европейского Союза носит строго лимитированный характер. Согласно
принципу пропорциональности, закрепленному в учредительных договорах,
Сообщества и Союз осуществляют свои полномочия исключительно для
достижения тех целей, которые определены в учредительных договорах.
Точно так же в соответствии с этим принципом все институты и органы
Союза действуют в соответствии с полномочиями, которыми они наделены.
Для того чтобы разобраться в предметной юрисдикции права ЕС, необходимо,
следовательно, в первую очередь выяснить, что именно отнесено к ведению
Сообществ и Союза и какие задачи они призваны решать в ходе
осуществления интеграционного процесса. В самом общем виде они
определены в преамбулах к учредительным договорам и в статьях 2, 3 и,
отчасти, 4 Договора об учреждении Европейского сообщества и статье 2
Договора о создании Европейского Союза. В этой статье, в частности,
говорится, что «цели Союза достигаются таким образом, как это
предусмотрено настоящим договором и в соответствии с установленными им
условиями и сроками, при соблюдении принципа субсидиарности как он
определен в статье 5 Договора, учреждающего Европейское сообщество»
HYPERLINK \l “bookmark15” 1 . Опираясь на положения названных статей,
можно определить, что именно отнесено к ведению Сообществ и Союза и на
этом основании сделать вывод о предметной юрисдикции права ЕС. При этом
следует иметь в виду, что соответствующее постановление договора о
Европейском сообществе и договора о Европейском Союзе не идентичны, а
как бы взаимно дополняют друг друга.

Следует одновременно иметь в виду, что сфера ведения Сообществ и Союза
непрерывно расширяется. В первые десятилетия существования Сообществ в
этих целях был использован механизм статьи 235 (ныне 308). Она
предусматривала возможность создания Советом новых полномочий, если они
были необходимы для осуществления действий, обеспечивающих построение
общего рынка. В определенной мере тем же целям служила и разработанная
Судом ЕС концепция внешнего сопровождения, позволявшая Сообществу
участвовать в международных переговорах и заключать международные
соглашения, если они являлись как бы продолжением внутренних полномочий
Сообщества. В последующем, практически все новые учредительные акты
неуклонно расширяли круг ведения Сообществ, а с

образованием Союза и его полномочия. Важно также иметь в виду, что
сложная внутренняя структура Европейского Союза и различия в правовом
режиме Сообществ, а также правовые нормы, применяемые в рамках второй и
третьей опор Союза, оказывают определенное влияние на предметную
юрисдикцию, как интеграционных образований, так и действующей в их
рамках системы права. Наконец, нельзя не принять во внимание, что
учредительные акты, давая суммарное описание целей и задач, которые
ставят перед собой Сообщества и Союз, не содержат четкого определения
того, что именно относится к исключительному ведению интеграционных
образований, а что является предметом совместной или конкурирующей
компетенции. С учетом сказанного, можно выделить с определенной долей
условности те основные полномочия, которые переданы в ведение Сообществ
и Союза и образуют, собственно говоря, предметную сферу применения права
Европейского Союза.

С известной долей условности можно вычленить несколько важнейших блоков
предметной юрисдикции права ЕС. Во-первых, это область экономических
отношений. Центральное место здесь занимают построение общего рынка,
единого внутреннего рынка и создание экономического и валютного союза.

Во-вторых, это общие экономические политики. К ним относятся общая
сельскохозяйственная политика, общая торговая политика, общая политика в
области транспорта и другие, закрепляемые в Договоре о Европейском
сообществе. Сюда же примыкает совокупность правил, обеспечивающих
соблюдение условий добросовестной конкуренции, борьбы с демпингом, а
равно осуществление мер по охране окружающей среды.

В-третьих, политика в социальной области. Она охватывает довольно
широкий спектр проблем, включая вопросы занятости, социального
обеспечения, здравоохранения, просвещения и ряд других.

В-четвертых, осуществление общей внешней политики и политики
безопасности, детализация которой дается как в Маастрихтском, так и в
последующих Амстердамском и Ниццском договорах.

В-пятых, сотрудничество полиций и судов в уголовно-правовой сфере. Это
находит свое выражение в институализации сотрудничества и конкретизации
мер по борьбе с организованной преступностью, терроризмом и в ряде
других областей.

В-шестых, построение пространства свободы, демократии и законности.
Этому отвечает, в частности, создание института гражданства Европейского
Союза и возможность принятия ограничительных мер против
государств-членов, чьи действия и политика могут представлять угрозу для
сохранения и обеспечения общих целей и ценностей. К этой же сфере
примыкает и решение такой задачи, как утверждение самобытности и позиций
Европейского Союза на международной арене, сотрудничество с третьими
государствами, решение вопросов расширения и ассоциации.

В-седьмых, одно из важных направлений развития Европейских Сообществ –
совершенствование их структуры и институтов, осуществление политики
унификации и гармонизации национального права государств-членов. Это
одна из наиболее подвижных сфер, в рамках которой каждый новый
учредительный акт создает предпосылки для новых существенных изменений.
Особенно значительные перемены предусматривает в области
институционального строительства

Ниццский договор. Ещё более радикальные реформы предлагает осуществить
Конвент, которому поручено подготовить проект Конституции
(Конституционной Хартии) Европейского Союза.

Давая общую суммарную характеристику предметной сферы применения норм
права Европейского Союза, следует вместе с тем иметь в виду, что
учредительными актами предусмотрено существование как исключительной,
так и конкурирующей компетенции. Однако, непосредственно в самих текстах
договоров или в актах вторичного права конкретный перечень того, что
именно рассматривается как сфера исключительного ведения Европейских
Сообществ и Европейского Союза, не обозначено. На необходимость
соответствующего уточнения неоднократно обращалось внимание, но это, в
частности, указано и в документах Ниццского саммита, приведшего к
подписанию нового учредительного договора. Попытка детально проработать
эту проблему была предпринята Конвентом, однако пока никаких
обязательных решений в этой области нет. Между тем, точное вычленение
сферы исключительной юрисдикции Сообществ и Союза имеет весьма важные
правовые последствия. Именно в этой области безусловно доминирующими
являются нормативно-правовые акты, издаваемые институтами ЕС. В этой
области не подлежит применению принцип субсидиарности. Больше того,
согласно общепризнанному мнению национальный закон в сфере
исключительного ведения Сообществ и Союза применяется только в том
случае и в тех пределах, в которых они не урегулированы актами права ЕС.

По мнению многих исследователей при выяснении вопроса об исключительной
компетенции Сообществ необходим функциональный подход. В частности,
многие авторы отмечают, что решающим критерием может в настоящее время
служить указание на то, что сферу исключительного ведения образует всё,
что связано непосредственно с построением и функционированием общего
рынка и осуществлением общих политик Сообществ в экономической сфере.
Тем не менее, критерий остается довольно расплывчатым. Практически,
вопрос об исключительном ведении Сообщества и Союза решается Судом ЕС
каждый раз конкретно в связи с тем или иным спором. Это, в частности,
позволяет Суду не только утвердить исключительную силу собственных
решений в рамках своей юрисдикции, но и решать многие проблемы,
связанные с реальным функционированием Сообществ, Союза и их институтов.
Достаточно напомнить, что именно Суд ЕС определил, что все споры по
вопросам, отнесенным к ведению Суда, составляют его исключительную
юрисдикцию. Только ему принадлежит право толкования актов ЕС, а равно
вынесение решений по вопросу о действительности и законности такого рода
актов и действий.

Характеризуя предметную юрисдикцию, следует также обратить внимание на
два весьма существенных момента. Во-первых, во всех тех случаях, когда
речь идет о совместной или конкурирующей компетенции Сообществ и Союза,
с одной стороны, и государств-членов, с другой, подлежит применению
принцип субсидиарности. Он предусматривает условия и критерии решения
возникающих проблем на уровне ЕС или государств-членов. Если решение
возникшей перед интеграционным объединением проблемы возможно только
путем объединенных усилий, она подлежит разрешению на уровне ЕС. И,
напротив, если более эффективным является принятие решений и
осуществление мер на национальном уровне, то соответствующие проблемы
должны решаться самими государствами-членами. Вполне естественно, что в
зависимости от того, каким образом решается вопрос о применении принципа
субсидиарности, будет решаться и вопрос о нормативно-правовом
регулировании. В первом случае таковое осуществляется преимущественно на
уровне ЕС, во втором – путем выработки и применения национальных
правовых установлений.

Второе важнейшее положение, которое должно быть также принято во
внимание, связано с концепцией продвинутого развития. Во всех тех
случаях, когда определенная часть государств-членов предполагает
осуществление мер, охватывающих не все государства-члены Союза, а лишь
их часть, но которые необходимы, по мнению определенной группы
государств, для реализации поставленных учредительными актами целей и
задач, возможны соглашения по определенному конкретному вопросу между
группой стран, входящих в состав ЕС. Таким путем, например, была решена
проблема выработки Шенгенских соглашений и создание Шенгенской зоны.
Первоначально в Шенгенских соглашениях приняли участие только пять
государств-членов ЕС. В последующем к Шенгенским соглашениям,
регулирующим визовую и миграционную политику и право убежища,
присоединились и другие члены ЕС, за исключением Великобритании и
Ирландии. Однако к этим соглашениям присоединились также и два не члена
ЕС – Норвегия и Исландия. Концепция продвинутого развития была
практически применена и при построении экономического и валютного союза.
В состав зоны евро вошли 12 из 15 государств-членов Европейского Союза.
Сравнительно детальное регулирование продвинутого развития дано в
Амстердамском и, особенно, в Ниццском договорах. Правовые установления,
выработанные на основе и в рамках концепции продвинутого развития,
обязательны только для тех государств, которые участвуют в их
реализации.

2.2 Действие права ЕС во времени и пространстве

Вопрос о временных рамках действия права ЕС возник с выработкой и
подписанием Парижского договора 1951 г., учредившего ЕОУС. Этот договор
был заключен сроком на 50 лет. Никакой автоматической пролонгации сам
договор не предусматривал. Его авторы, в известной мере, исходили из
презумпции, что последующее развитие европейской интеграции не потребует
каких-то радикальных перемен в функционировании Сообществ и вопрос о
действии правовых норм, выработанных в рамках первого интеграционного
объединения, будет решен в ходе такого развития. Тем не менее, уже
вскоре стало очевидно, что такого рода посылка не может быть принята во
внимание правовыми документами и необходимо более конкретное решение
вопроса на уровне учредительных договоров. В результате уже Римские
договоры 1957 г., оформившие создание Евратома и ЕЭС, не содержат
указания на временные рамки действия. Они носят бессрочный характер, что
и дало основание Суду ЕС использовать это положение для аргументации об
особом характере, как интеграционных образований, так и созданной в их
рамках системы права. Договор о создании ЕОУС прекратил свое действие с
23 июля 2002 г. Однако, сколько-нибудь существенного ущерба ни
институциональной структуре, ни праву ЕС это не причинило. Связано это с
тем, что в рамках первоначально всех трех Сообществ, а затем и в рамках
ЕС была создана единая институциональная структура. Полномочия, которые
в прошлом принадлежали в ЕОУС Высшему руководящему органу перешли к
Европейской комиссии, которая их фактически сохраняет и после
исчезновения самого Европейского объединения угля и стали.

Акты вторичного права, которые издавались объединенными институтами,
практически, если это не оговорено непосредственно в самом тексте,
указание на временные рамки действия не содержат и, следовательно,
должны рассматриваться как действующее право и после формального
прекращения действия Парижского договора. Бессрочный характер всех
последующих учредительных актов непосредственно в них и закрепляется и,
практически, распространяется и на акты вторичного права, изданные на их
основе, если иное не оговорено непосредственно в нормативно-правовом
акте. Следует, однако, обратить внимание на то, что нередко
учредительные договоры содержат программные положения, указывающие на
этапы их реализации, например, построение общего рынка, экономического и
валютного союза и тому подобное. Совершенно очевидно, что конкретные
нормы, действующие в рамках осуществления того или иного этапа
реализации более обширной программы, оказывают воздействие и на нормы
права, и на институты, если они их касаются. Так, например, при создании
экономического и валютного союза был учрежден Европейский валютный
институт, устав которого был принят в форме отдельного протокола. Однако
в последующем с наступлением третьего этапа построения валютного союза и
созданием зоны евро этот институт прекратил свое существование и его
место занял Европейский центральный банк, статус которого определяется
специальным протоколом.

Нормативно-правовые акты, издаваемые в форме регламента, как правило,
вступают в силу на двадцатый день после их опубликования в Официальном
вестнике (Official Journal; Journal Officiel) Европейского Союза. В
целом, процедура вступления в силу директив, адресуемых всем или
большинству государств-членов, аналогична. В этом случае они также
публикуются в Официальном вестнике. Директива, адресуемая отдельным
странам или даже юридическим лицам, как правило, нотифицируется и
вступает в силу с момента нотификации. Оспорить законность директивы,
как и регламента, можно только в течение двухмесячного срока после их
вступления в силу. Очевидно, что в этом случае не следует смешивать
решения вопроса о вступлении в силу директивы и актов, которые
принимаются в целях её имплементации на национальном уровне. Решение
Суда вступает в силу с момента его принятия. Решение, вынесенное Судом
ЕС, является окончательным и обжалованию не подлежит. Решение,
вынесенное Судом первой инстанции, может быть обжаловано в кассационном
порядке в Суде ЕС.

Весьма большое значение имеет также определение пространственных
пределов действия права ЕС. По общему правилу право ЕС действует на всей
территории Европейского Союза. Территорию Союза – согласно Договору о ЕС
– образует совокупная территория государств-членов. Соответственно можно
полагать, что внешнюю границу Европейского Союза образуют границы
государств-членов с третьими государствами, не членами Европейского
Союза, или границы, отделяющие соответствующие территории от открытого
моря. Тем не менее, конкретное применение отдельных правовых
установлений Европейского Союза может знать определенные различия в
зависимости от статуса тех или иных территорий в составе Европейского
Союза. Связано это, прежде всего, с тем, что отдельные государства-члены
имеют довольно сложную внутреннюю структуру. Речь в данном случае идет
не о федеративной форме государственного устройства, а об особом статусе
территорий, которые являлись в недавнем прошлом колониями или имели
статус зависимых территорий. Так, Французская республика включает в себя
официально Францию-метрополию, заморские департаменты и заморские
территории. При выработке учредительных договоров было особо оговорено,
что по отношению к отдельным заморским территориям может применяться в
отдельных областях особый режим, отличный от того, который
применяется во всех государствах-членах. В частности, были установлены,
например, определенные привилегии по отношению к импорту товаров,
производимых в отдельных заморских территориях, что должно было
способствовать развитию сельского хозяйства и иных производств на бедных
и отсталых территориях. Особые условия применения общего правового
режима либо установление определенных изъятий из этого режима
установлены статьей 299 Договора о Европейском сообществе. В этой же
статье указывается, на какие именно территории, находящиеся под
юрисдикцией одного из государств-членов, действие учредительного
договора не распространяется. Кроме того, той же статьей Договора и
приложением 2 к нему определяется список заморских стран, с которыми
Европейское сообщество заключает специальные соглашения об ассоциации.
Это довольно большая группа стран третьего мира (страны Африки, Азии и
бассейна Тихого океана), которым ЕС оказывает содействие в их развитии и
предоставляет определенные льготы и преимущества в торговых отношениях.

Говоря о территориальной сфере применения права Европейского Союза,
следует также ещё раз вспомнить о концепции продвинутого развития. В
результате её применения соответствующие положения подписываемых
соглашений (например, Шенгенские соглашения, соглашения о создании зоны
евро и другие) действуют на территории только тех государств-членов ЕС,
которые стали участниками соглашений, реализуемых на основе этой
концепции. Все эти нюансы в раскрытии территориальной сферы действия
права ЕС должны быть учтены при общей характеристике сферы его
применения.

Общая характеристика права ЕС и его правового статуса предполагает
определение не только его материальных и процессуальных особенностей, но
также и принципов, определяющих отношения права ЕС с национальным правом
государств-членов и международным правом. Эти принципы рассматриваются
ниже.

3. Право ЕС и национальное право государств-членов ЕС

3.1 Принцип верховенства права ЕС

К числу важнейших квалификационных характеристик права ЕС принято
относить: 1) Верховенство по отношению к национальным системам права
государств-членов; 2) Прямое действие; 3) Интегрированность в
национальные системы права государств-членов; 4) Юрисдикционная
защищенность.

Рассмотрим каждую из них.

Вопрос о соотношении права ЕС и национального права государств-членов,
иерархии норм и их соподчиненности встал перед Судом ЕС буквально в
первые же годы его функционирования. Проблема имела не только
доктринальное, но и чисто практическое значение. Принцип верховенства
норм европейского права нередко выводят из того факта, что к числу
основных его источников относятся международные договоры.
Соответственно, примат договорной нормы по отношению к национальной
норме государства – стороны по договору выводится зачастую из принципов
международного права. Однако, как известно, далеко не во всех странах
национальное законодательство предусматривает прямую применимость норм
международного права и не содержит специальных оговорок относительно их
приоритета. Таковы, например, дуалистические системы, принятые в
Великобритании, Италии и ряде других государств. В случае если бы право
ЕС было признано разновидностью международного права, это означало бы,
что государства-члены вправе самостоятельно решать вопрос о месте и роли
соответствующих нормативно-правовых актов Сообществ в национальном
правопорядке. Подобное положение не просто не устраивало Суд ЕС, а
создавало совершенно очевидную угрозу единству и применимости права ЕС.
Оно оставляло за каждым из государств-членов решение проблемы о
верховенстве и иерархии норм права ЕС и национального права. О том, что
такая угроза являлась реальной, свидетельствовал целый ряд коллизий,
возникших уже в первые годы существования Сообществ. Они, в частности,
были связаны с попытками некоторых государств-членов и их высших
судебных учреждений закрепить за собой право решать вопрос о
преимущественной силе нормы европейского или национального права.

Отвечая на подобные притязания, Суд установил, что право ЕС
«проистекающее из автономных источников права, порожденное договором
ЕЭС, не может вследствие своей особой и изначальной природы быть
оспорено каким-либо внутренним правовым актом без того, чтобы не
ликвидировать статус права Сообщества и не поставить под сомнение
правовую основу самого Сообщества». HYPERLINK \l “bookmark19” 1

Таким образом, Суд определил, во-первых, что верховенство права ЕС
является жизненно важным условием существования Сообществ и развития
европейской интеграции. Во-вторых, что это вытекает из самой природы
права Сообществ и не определяется нормами национального, включая
конституционное, права. В-третьих, что правопорядок Сообществ является в
иерархическом отношении вышестоящим по отношению к национальному
правопорядку. В-четвертых, что верховенство права ЕС должно пронизывать
и национальный правопорядок, определяя позицию и отношение к праву ЕС со
стороны национальных судебных органов.

В дальнейшем, развивая концепцию верховенства, Суд ЕС, в частности, в
деле Симменталь, показал, что национальные судебные органы в случае
коллизии нормы национального и европейского права не просто обязаны
применять норму европейского права, но и, независимо от
внутринационального регулирования, принять меры к тому, чтобы
противоречащий праву ЕС национальный правовой акт не подлежал
применению. HYPERLINK \l “bookmark20” 1

В последующем, Суд ЕС в решении по делу «Комиссия

против Италии» от 13 июля 1972 г. прямо подтвердил, что

национальные власти в случае констатации противоречия

национальной нормы праву ЕС должны немедленно издать

предписание о прекращении действия такого рода нормы. В

какой форме это будет сделано, оставляется на усмотрение

национальных властей. Тем не менее, и в последующие годы

Суду ЕС пришлось сталкиваться с определенной оппозицией со

стороны некоторых национальных судебных учреждений в

государствах-членах. В частности, французская

административная юстиция в течение довольно длительного

периода отстаивала принцип, в соответствии с которым акты

административного права, не признанные

антиконституционными по национальному законодательству, не могут быть
подчинены напрямую принципу примата европейского права. Только после
довольно длительного сопротивления Государственный совет Франции
присоединился в целом к концепции верховенства права ЕС. Определенные
возражения против универсального применения этого принципа были
выдвинуты и в ФРГ. Речь шла в частности о том, что поскольку право ЕС не
содержит развернутых постановлений относительно основных прав и свобод,
то судебные органы ФРГ сохраняют за собой право неприменения актов
европейского права, если последние противоречат основным правам и
свободам, закрепленным в основном законе ФРГ. В данном случае
противоречие удалось снять главным образом за счет признания со стороны
Суда ЕС основных демократических прав и свобод, закрепленных
национальными конституциями государств-членов и Европейской Конвенцией о
защите прав человека и основных свобод в качестве общих принципов права
ЕС. В последующем это нашло отражение и закрепление в статье 6 Договора
о Европейском Союзе. Позиция, занятая Судом ЕС, позволила снять
возможность конфликта между европейскими и национальными юрисдикциями.

В настоящее время принцип верховенства получил всеобщее признание со
стороны государств-членов ЕС. Не вызывает споров формула о том, что в
случае коллизии нормы национального права и права ЕС преимущественную
силу имеет последняя. Больше того, этот принцип приобрел универсальное
значение, то есть правопорядок, действующий в рамках Европейских
сообществ в пределах его ведения и в рамках, переданных ему суверенных
полномочий, обладает верховенством по отношению к национальному
правопорядку.

3.2 Принцип прямого действия

Под ним понимается непосредственное действие и обязательная применимость
норм права ЕС на всей территории Европейского Союза и относительно всех
субъектов европейского права. Это означает, что нормы права ЕС
обязательны во всей своей полноте для всех государств-членов, институтов
ЕС, а равно физических и юридических лиц, находящихся под юрисдикцией
государств-членов ЕС. Принцип прямого действия имеет два важнейших
аспекта. Во-первых, он обязывает государства-члены, национальную
администрацию и судебные учреждения непосредственно применять нормы
права ЕС независимо от того, каково отношение национальной

администрации к регулированию конкретных проблем, осуществляемому на
уровне ЕС. Неприменение обязательных норм права ЕС или их неполное или
ошибочное применение квалифицируется как нарушение действующего права и
влечет за собой ответственность. Во-вторых, принцип прямого действия
предполагает, что нормы права ЕС наделяют непосредственно правами и
налагают обязанности на частных физических и юридических лиц.
Соответствующие права, основанные на норме права ЕС, подлежат
обязательной защите со стороны национальных судебных органов. Любое
физическое или юридическое лицо, полагающее, что его права и интересы
нарушены в результате неприменения или не должного применения нормы
права ЕС, может обращаться за защитой в компетентные национальные
судебные органы. Эта защита должна быть оказана судом на тех же условиях
и основаниях, которые определяют действие суда при вчинении иска на
основе национального права.

HYPERLINK \l “bookmark22” Т олкование и внедрение принципа прямого
действия права ЕС – непосредственная заслуга Суда ЕС. Одним из первых
решений суда в этой области стало постановление по делу Ван Гент,
вынесенное 5 февраля 1963 г. HYPERLINK \l “bookmark22” 1 Суть дела
вкратце сводилась к следующему. Компания Ван Гент, импортер химикалиев,
оспорила в судебном порядке решение о повышении таможенных пошлин на
ввозимые ею продукты. Она ссылалась на ст.12 Договора о ЕЭС, которая
запретила такое повышение как противоречащее интересам построения общего
рынка. Правительство Нидерландов, поддерживаемое правительством Бельгии,
полагало, что из-за отсутствия акта имплементации национальный судебный
орган не вправе принять к своему рассмотрению предъявленный иск.
Рассмотрев дело в преюдициальном порядке, Суд ЕС не согласился с
позицией Нидерландов. Одновременно он сделал целый ряд исключительно
важных выводов, имевших принципиальное значение для последующего
развития права ЕС.

Во-первых, он установил, что Договор о ЕЭС «представляет собой не
простое соглашение, создающее только взаимные обязательства между
договаривающимися государствами». Во-вторых, Суд пришел к выводу, что
субъектами правоотношений, возникающих на основе учредительного
договора, выступают не только государства, его заключившие. В-третьих,
деятельность институтов ЕС по реализации суверенных полномочий, которыми
Сообщества наделяются «оказывает воздействие в равной степени, как на
государства-члены, так и на их граждан». Из сказанного был сделан
обобщающий вывод о том, что «Сообщества представляют собой новый
международный правопорядок, в пользу которого государства ограничили
свои суверенные права в определенных областях, и субъектами которого
являются не только государства-члены, но и их граждане. Право Сообщества
в независимости от законодательства государств-членов не только налагает
обязанности на частных лиц, но также наделяет их правами, которые
становятся частью их правового достояния. Эти права возникают не только
в том случае, когда они прямо выражены в Договоре, но также вследствие
обязательств, которые Договор строго определенным образом налагает на
частных лиц, равно как на государства-члены и институты Сообщества»
HYPERLINK \l “bookmark23” 1 .

По мнению Суда, сама природа ст. 12 Договора о ЕЭС идеально
приспособлена к прямому применению. Поскольку эта статья налагает
конкретное негативное обязательство на все государства-члены, то, это в
свою очередь, предполагает, что и граждане могут воспользоваться такого
рода обязательством. Окончательный вывод по этому вопросу, сделанный
судом, был совершенно категоричен. «В соответствии с духом, общим
смыслом и буквой Договора о ЕЭС, статья 12 должна быть истолкована как
оказывающая прямое действие и порождающая индивидуальные права, которые
подлежат защите национальными судами». HYPERLINK \l “bookmark24” 1

Конечно, постановление по делу Ван Гент не решало всю проблему в целом.
Речь шла о конкретном применении конкретной статьи, а сформулированное
Судом более или менее общее правило касалось так называемых негативных
обязательств. Следует также иметь в виду, что речь шла о статьях
Договора о ЕЭС и напрямую не затрагивала актов вторичного права. А между
тем их прямая применимость вызывала целый ряд вопросов.

Непосредственно в Договоре о ЕС в ст. 249 консолидированного текста
перечисляются и характеризуются юридически обязательные акты,
принимаемые институтами ЕС. В этой статье указывается на прямое действие
только одного вида актов – регламентов. Безусловно, эти последние имеют
особо большое значение. Они, как правило, носят общий характер,
регулируют наиболее важные сферы общественных отношений и являются
обязательными и применимыми во всех своих составных частях. Однако в
том, что касается других разновидностей нормативно-правовых актов ЕС,
какое либо указание на их прямое действие отсутствует. Соответственно,
перед Судом в ходе его практической деятельности неизбежно встал вопрос,
насколько принцип прямого действия применим к актам, издаваемым
институтами ЕС помимо регламентов. В ходе последующей судебной практики
Суд дал в целом расширительное толкование понятия и применения принципа
прямого действия. Суд в то же время в определенной степени ограничивает
применимость принципа прямого действия,

устанавливая определенные требования к возможному прямому применению
нормативно-правового акта.

В решении по делу № 39/72 Европейская Комиссия против Итальянской
республики, принятым 7 февраля 1973 г., Суд ЕС постановил, что все
методы имплементации, которые препятствуют прямому действию регламента
Сообщества и их одновременному и унифицированному применению во всем
Сообществе, противоречат Договору HYPERLINK \l “bookmark25” . Идя по
пути расширительного применения принципа прямого действия, Суд
определил, что необходимость принятия мер по имплементации
нормативно-правового акта ЕС, не лишает его прямого действия. Это имело
особо большое значение применительно к такому виду нормативно-правовых
актов как директива. Связано это с тем, что сама директива не
устанавливает непосредственно конкретные правила регулирования тех или
иных правоотношений. Она определяет лишь цели и задачи, оставляя за
национальным государством выбор методов и средств их реализации.
Директива также устанавливает срок, в течение которого она должна быть
реализована. Суд ЕС в целой серии своих решений уточнил особенности
прямого действия директивы. Главная особенность состоит в том, что
частные лица могут ссылаться на директиву в случае, если они полагают,
что она не была реализована в срок или реализована ненадлежащим образом.
Сама специфика директивы, которая адресуется государству-члену ЕС,
порождает лишь «вертикальное» действие принципа. Это означает, что
эффект прямого действия распространяется на взаимоотношения частного
лица и государства, но не на отношения между частными лицами
(горизонтальное применение).

Давая расширительное толкование применению принципа прямого действия,
Суд ЕС расширил как круг лиц, наделяемых правом оспаривания директивы,
так и круг ответчиков. В него, в частности, были включены наряду с
государством и публичные юридические лица. HYPERLINK \l “bookmark26”
Суд, рассмотрев дело Франкович и другие, сделал вывод о том, что
необходимость принятия мер по имплементации директивы неравнозначна
признанию обусловленности ее прямого действия HYPERLINK \l “bookmark28”
. Наконец, Суд дал также расширительное толкование применению принципа
прямого действия относительно положений учредительных договоров. Им была
сформулирована, в частности, концепция самодостаточности. Суд исходил из
того, что целый ряд норм учредительных актов мог применяться напрямую
при отсутствии изданных для их развития актов вторичного права. Это
касается, в частности, тех постановлений учредительных актов, которые
напрямую формулируют позитивное обязательство или запрет HYPERLINK \l
“bookmark27” . В конечном итоге обобщающая практика привела к признанию
на концептуальном уровне прямого действия за правом Европейских
сообществ в целом.

2 Андреа Франкович и другие против Итальянской республики. Решение Суда
ЕС от 19 ноября 1991 г. Суд Европейских сообществ. Избранные решения. С.
305-308

Однако подобного рода вывод нуждается в определенной корректировке. Дело
заключается в том, что нередко акты первичного, а иногда и акты
вторичного права содержат постановления, излагающие принципы, рамки
осуществляемых действий или содержат программные положения.
Соответственно, при решении вопроса о возможности применения такого рода
постановлений необходимо принять во внимание положение о том, что норма
права может иметь прямое действие только в том случае, если она может
быть реализована. Иначе говоря, правовая норма может быть
применена только при условии, если она устанавливает конкретные права и
обязанности, если она носит достаточно ясный и непротиворечивый
характер, или если её применение не обусловлено изданием другой нормы
права. Это, конечно, не значит, что иные правовые нормы, имеющие своим
источником акты Европейских Сообществ, не могут оказывать воздействия на
регулирование правоотношений. Такого рода нормы, принципы, рамочные
нормы и другие аналогичные нормы могут служить основанием, зачастую
используемым судом для толкования применяемой нормы права. В этом их
юридическая ценность и значимость. Однако по общему правилу прямое
действие имеют нормы позитивного права. Именно эти положения легли в
основу концепции, проводящей различие между прямым действием и прямым
применением. Прямое действие имеют все нормы права ЕС. Прямое применение
имеют лишь те, которые отвечают требованиям реализуемости.

3.3 Принцип интегрированное™

В соответствии с этим принципом нормы права ЕС рассматриваются как
автоматически интегрированные в национальные системы права. Принцип
интегрированности означает, что все нормы права ЕС автоматически
инкорпорируются в национальные правовые системы государств-членов. Они
подлежат применению национальной администрацией и судами в том же
порядке и в том же объеме, как и соответствующие нормы национального
права. Характеризуя содержание и свойства принципа интегрированности,
Суд ЕС в своем решении от 3 апреля 1968 г. записал, что «положение права
Сообщества проникают во внутренний национальный правопорядок без помощи
мер национального характера». Более развернутую характеристику
содержания и значения принципа интегрированности Суд дает в решении по
делу Франкович и других делах. В нем, в частности,записано: «необходимо,
прежде всего, напомнить, что Договор о ЕЭС создал собственную,
интегрированную в правовые системы государств-членов, правовую систему,
которая обязательна для их судебных учреждений, и субъектами которой
выступают не только государства-члены, но также и частные лица,
находящиеся под их юрисдикцией» HYPERLINK \l “bookmark31” . Следует
также напомнить, что, как это вытекает из неизменной практики Суда ЕС,
национальные судебные учреждения обязаны в пределах своей юрисдикции,
применяя право ЕС, обеспечивать его максимальную эффективность и
защищать права, которыми оно наделяет частных лиц HYPERLINK \l
“bookmark30” .

Принцип интегрированности норм права ЕС в национальные системы права
находит свое подтверждение также в учредительных актах. При подписании
Маастрихтского договора была принята специальная Декларация о применении
правовых актов Сообщества. Она подчеркивает необходимость инкорпорации
нормативно-правовых актов Сообществ в национальные системы права. Особое
значение придается при этом инкорпорации директив, прямое действие
которых не оговорено непосредственно в учредительном акте.
Соответственно требование инкорпорации директив в национальные системы
права в значительной мере дополняет судебную практику ЕС, поскольку
инкорпорация делает бесспорным прямое применение правовых норм, имеющих
своим источником директиву. В названной Декларации особо подчеркивается,
что «основным условием сплочения и единства в процессе европейского
строительства является полная и точная инкорпорация в национальное
законодательство адресованных ему директив Сообщества в пределах
установленных ими сроков» HYPERLINK \l “bookmark32” . Принцип
интегрированности призван обеспечить достаточно полное и
максимально

эффективное применение норм права ЕС непосредственно

национальной администрацией, судебными учреждениями и

всеми иными субъектами европейского права.

Все три принципа, рассмотренные выше, – верховенство права, прямое
действие, интегрированность – тесно взаимосвязаны. Они, как бы, взаимно
дополняют друг друга и одновременно дают общую характеристику
квалификационных особенностей, присущих праву ЕС.

3.4 Юриедикционная защищенноеть

Под юрисдикционной защищенностью понимается императивная обязательность
для всех национальных судов и приравненных к ним органов, а равно и
судебных инстанций Европейских сообществ обеспечивать судебную защиту
прав и интересов всех субъектов европейского права, основанных на его
предписаниях. Любой национальный судебный орган на территории
государств-членов ЕС, Суд ЕС и Суд первой инстанции в пределах своей
юрисдикции обеспечивают обязательность положений права ЕС и их
исполнение всеми национальными государствами, институтами ЕС, частными
физическими и юридическими лицами, находящимися под юрисдикцией
государств-членов ЕС. При этом любой судебный орган, применяющий право
ЕС, должен одновременно основывать свои действия на принципе
верховенства европейского права, прямого действия предписаний права ЕС и
интегрированности этой системы права и ее положений в национальные
правовые системы. Таким образом, обязанность обеспечения защиты норм
права ЕС возлагается не только и, даже может быть, не столько
непосредственно на судебные органы Европейских сообществ в пределах
осуществляемой имиюрисдикции, но и на национальные судебные органы
государств-членов.

Двухуровневая защита прав и интересов субъектов европейского права со
стороны судебных инстанций ЕС и государств-членов предопределяет
различия в юрисдикции и судопроизводстве. Суд ЕС в соответствии с
учредительными договорами призван обеспечить единообразное понимание и
применение европейского права. Это означает, прежде всего, осуществление
судебного контроля за соблюдением предписаний учредительных договоров и
актов вторичного права со стороны государств-членов и институтов ЕС. В
соответствии со статьей 10 Договора о ЕС «государства-члены должны
предпринимать все надлежащие меры общего или частного характера, чтобы
обеспечить выполнение обязательств, вытекающих из настоящего Договора
или из актов, принимаемых институтами Сообщества. Все государства-члены
должны содействовать выполнению задач Сообщества. Государства-члены
должны воздерживаться от принятия любых мер, способных поставить под
угрозу достижение целей настоящего Договора» HYPERLINK \l “bookmark34”
.

Общее предназначение Суда определяет его место и роль в системе
институтов ЕС, порядок формирования и функционирования, а равно и сферу
его юрисдикции. Характеризуя последнюю, необходимо обратить внимание на
то, что в 1988 г. в соответствии с решением Совета ЕС в качестве
вспомогательного судебного учреждения был создан Суд первой инстанции
(далее – СПИ). Создание СПИ должно было способствовать повышению
эффективности судопроизводства и в определенной мере разгрузить Суд ЕС.
В последующем статус СПИ претерпел изменения. В соответствии с Ниццским
договором 2001 г. и новым уставом Суда ЕС (он утвержден участниками
Ниццского договора в форме протокола), Суд первой инстанции приобрел
статус самостоятельного судебного органа ЕС. Соответственно, расширилась
его юрисдикция, изменилась структура и были внесены определенные
поправки в порядок судопроизводства (подробнее эти вопросы
рассматриваются в пособии, посвященном институциональной структуре ЕС).
По отношению к Суду первой инстанции Суд ЕС выступает как вышестоящий
судебный орган и выполняет функции кассационного суда. Более сложный
характер носят взаимоотношения между Судом ЕС и национальными судебными
учреждениями государств-членов. Суд ЕС не вправе пересматривать
вступившие в законную силу решения национальных судебных органов. Ему
также не принадлежит право оценки фактических обстоятельств
рассмотренного национальным судом дела. В свою очередь, национальные
судебные органы государств-членов не вправе давать толкования актам
права ЕС или оценивать их действительность и законность. Во всех тех
случаях, когда в национальном суде встает вопрос о применении акта
европейского права и у национального суда возникают сомнения
относительно его правильного понимания и толкования либо сомнения
относительно действительности подлежащего применению в деле акта ЕС,
национальный суд обязан приостановить производство по основному иску и
обратиться с преюдициальным запросом в Суд ЕС. Только после получения
ответа на свой запрос национальный суд возобновляет производство по
основному иску и выносит решение по рассматриваемому делу.

Посредством преюдициальной процедуры обеспечивается сотрудничество Суда
ЕС и национальных судебных органов государств-членов в условиях
отсутствия прямой субординации и подчиненности национальных судов Суду
ЕС. Несмотря на то, что преюдициальная процедура вызывает порой весьма
критические замечания со стороны отдельных исследователей, она сыграла
очень важную роль в формировании основных начал и принципов права
Европейских сообществ. Почти все важнейшие решения, в которых дается
толкование основных положений учредительных актов, и формулируются
принципы взаимоотношений права ЕС с национальным и международным правом,
даны именно в решениях, вынесенных в преюдициальном порядке. К делам
косвенной юрисдикции относятся также выносимые судом заключения и
определения по запросам со стороны институтов ЕС, связанных с пониманием
и применением европейского права, а равно с установлением соответствия
заключаемых международных договоров и соглашений с третьими
государствами нормам права ЕС. В этом своем качестве Суд ЕС в известной
мере выполняет функцию, традиционно свойственную конституционному суду.

Рассмотрение дел прямой юрисдикции Судом ЕС имеет место в строго
определенных случаях, которые установлены непосредственно в
учредительных договорах. Главными разновидностями исков, рассматриваемых
Судом ЕС, являются иски о неисполнении обязательств, иски о бездействии,
иски о законности и иски о причинении вреда. Иски о неисполнении
обязательств могут быть предъявлены Комиссией или
государством(ами)-членом(ами) ЕС в случае, если они полагают, что то или
иное государство-член ЕС не исполняет свои обязанности или недостаточно
полно или недостаточно добросовестно исполняет свои обязанности,
налагаемые на нее учредительными актами и нормативно-правовыми актами
вторичного права. Правом вчинения иска пользуются только
привилегированные истцы, к которым относятся государства-члены и
институты ЕС. Судебному рассмотрению предшествует административная
стадия, цели и назначение которой – найти урегулирование спора, не
доводя дело до судебного разбирательства. В случае, однако, если
подготовленное Комиссией заключение не принимается во
вниманиесоответствующим государством, Комиссия может передать дело в
Суд. А в случае, если Комиссия этого не делает, подобное право за собой
сохраняет государство-член, возбудившее соответствующий иск. Статистика
подтверждает, что примерно от 40 до 50 процентов исков, рассматриваемых
Судом по делам прямой юрисдикции, составляют иски о неисполнении
обязательств HYPERLINK \l “bookmark35” . Если Суд ЕС устанавливает, что
государство-член не выполнило его решение, он может принять решение о
наложении штрафных санкций.

Иски о бездействии, предусмотренные статьей 232 Договора о ЕС, имеют в
виду возможность предъявления соответствующих исковых притязаний
Европейскому парламенту, Совету или Комиссии, а равно Европейскому
Центральному Банку в случае, если они не принимают решений,
непосредственно требуемых учредительным актом или актами вторичного
права. Такого рода иски могут быть предъявлены не только
привилегированными истцами, но также частными физическими и юридическими
лицами. В этом случае, однако, последние должны подтвердить, что
непринятие такого решения наносит им индивидуально и непосредственно
прямой ущерб. Число такого рода исков относительно не велико и в
практике за 2001 г. они вообще отсутствовали.

К числу дел прямой юрисдикции, рассматриваемых Судом, относятся также
дела, связанные с предъявлением исков о причинении вреда. Речь в данном
случае может идти как о договорной, так и внедоговорной ответственности.
Процессуальной правоспособностью обладают в этом случае, прежде всего,
физические и юридические лица. Рассмотрение такого рода дел в Суде ЕС
относительно невелико. Связано это, прежде всего с тем, что иски о
причинении вреда в связи с неприменением, не должным или неправильным
применением нормы европейского права рассматриваются, главным образом,
не на уровне судебных инстанций ЕС, а национальными судебными органами.
В тех же случаях, когда имеет место предъявление иска в связи с наличием
арбитражной оговорки в контракте, заключенном между спорящими сторонами,
такого рода иски рассматриваются, как правило, на уровне Суда первой
инстанции. Условия предъявления иска о причинении вреда и вынесения
соответствующего решения определены непосредственно в практике Суда ЕС.
В частности, они были сформулированы в деле Франкович и в других делах
HYPERLINK \l “bookmark36” 1 .

HYPERLINK \l “bookmark37” Ос обую категорию составляют иски, связанные
с осуществлением надзора за законностью. Согласно статье 230 Договора о
ЕС «Суд ЕС контролирует законность актов, принятых совместно с
Европейским парламентом и Советом, актов Совета, Комиссии и ЕЦБ, иных
нежели рекомендации и заключения, и актов Европейского парламента,
порождающих правовые последствия для третьих лиц» HYPERLINK \l
“bookmark37” . Такого рода иски могут учиняться государствами-членами,
институтами ЕС, а равно любыми физическими и юридическими лицами при
условии, что оспариваемое решение принято персонально в отношении
данного лица и наносит ущерб непосредственно данному лицу персонально.
Суд ЕС, правда, в своих решениях отметил, что понятие «решение,
наносящее ущерб конкретному лицу», не сводится к форме индивидуальных
актов, принимаемых институтами ЕС, и дал им более широкое толкование.
Однако, необходимость доказывания того, что это решение наносит ущерб
персонально и именно данному индивидууму, намного затрудняет
предъявление исков со стороны частных лиц. Это тем более сложно, что
срок исковойдавности по делам об оспаривании законности весьма краток и
составляет всего два месяца со дня вступления акта в силу.
Соответственно и число дел по статье 230 относительно невелико. В 2001
году таковых было рассмотрено всего 25 из 256 HYPERLINK \l “bookmark39”
рассмотренных Судом дел. Значительно большее количество дел рассмотрено
Судом первой инстанции. Так, в 1999 г. таких дел рассмотрено 215, в 2000
г. – 219 ив 2001 г. –

132 HYPERLINK \l “bookmark38” .

К делам прямой юрисдикции относятся также иски, связанные с обжалованием
решений институтов ЕС, постановлений Комиссии, связанных с наложением
штрафных санкций в связи с нарушениями в области права конкуренции или в
связи с принятием антидемпинговых мер. Значительное место занимает
разрешение трудовых споров между Сообществами и их служащими HYPERLINK
\l “bookmark40” .

С созданием Суда первой инстанции происходит постепенное
перераспределение компетенции между Судом ЕС и СПИ. Суд ЕС сохранял в
своих руках рассмотрение дел на основе преюдициальной процедуры, а также
по искам прямой юрисдикции в тех случаях, когда сторонами в споре
выступали привилегированные истцы. Иски, предъявляемые частными лицами,
рассматривались, как правило, Судом первой инстанции, который также
разрешал споры, связанные с нарушением добросовестной конкуренции и
вызванные борьбой с демпингом, как равно трудовые споры. Судебная
реформа, осуществленная на основе Ниццского договора, существенно меняет
статус СПИ. Он приобретает характер самостоятельного судебного органа
(новая редакция статьи 224) и одновременно заметно расширяется его
юрисдикция (новая редакция статьи 225) HYPERLINK \l “bookmark41” .
Важной новеллой является также предусмотренная Договором передача Суду
первой инстанции на рассмотрение определенной категории дел в
преюдициальном порядке.

Реформа судебной системы на уровне ЕС в значительной мере продиктована
необходимостью подготовить ее к расширению, предстоящему в 2004 г.
Увеличение числа государств-членов с 15 до 25 неизбежно приведет к
возрастанию количества дел, рассматриваемых судебными органами на уровне
ЕС. Учитывая то, что в настоящее время по общему правилу число
предъявляемых и принимаемых к рассмотрению исков, как правило, ежегодно
превышает число законченных производством дел и вынесенных решений,
необходимо было принять меры по резкому повышению эффективности
деятельности судебных учреждений. В какой-то мере этому отвечают реформа
судебной системы и изменения.

Защита прав и интересов, основанных на праве ЕС (их иногда называют
коммунитарные права), осуществляется также национальными судебными
органами государств-членов. Применимость нормы права ЕС всеми
государствами-членами является безусловным императивом. Исключения,
которые могут устанавливаться из этого общего правила, связаны с
осуществлением довольно сложной процедуры, и само такого рода исключение
из правила может касаться только конкретных и специфичных вопросов, а
равно иметь место на основе решения, принятого компетентными институтами
ЕС. Такого рода отступления от общего правила должны носить
исключительно временный характер и способствовать восстановлению общих
начал и принципов. В любом случае, в том, что касается деятельности
национальных судебных органов, для них остается, безусловно,
обязательным соблюдение принципа верховенства права ЕС, его
интегрированности в национальные системы права и прямое действие норм
права ЕС.

Национальный суд обязан применить норму права ЕС даже, если ей
противостоит национальный источник права. Это требование напрямую
вытекает из принципа верховенства права Сообщества. Европейская правовая
норма, применяемая национальным судом, является составной частью
национальной правовой системы. Из этого вытекает требование применения
нормы права ЕС на тех же условиях, что и нормы национального права, но с
соблюдением верховенства права. Право ЕС подлежит не только безусловному
и обязательному применению, но и должно отвечать требованиям реализации
принципа прямого действия. В этом случае применение данной правовой
нормы не может быть обусловлено решениями, принимаемыми на национальном
уровне. Оно требует, чтобы его соблюдали все национальные органы, и была
бы исключена монополизация этого применения только высшими или
специализированными судебными инстанциями.

В том, что касается подлежащего применению права ЕС, его материальное
содержание определяется учредительными актами или актами вторично права.
В случае если национальный суд сомневается в содержании данной нормы
права или действительности акта вторичного права ЕС, он разрешает
проблему, обращаясь с соответствующим запросом к Суду ЕС. Дело
рассматривается в преюдициальном порядке. Иначе решаются проблемы,
связанные с применением процессуальных правил и требований. По общему
правилу, подлежащие применению национальным судом процессуальные правила
устанавливаются национальным законом. Иначе говоря, в том, что касается
применяемого процессуального права, оно носит сугубо национальный
характер и устанавливается национальными источниками права.
Соответственно, процессуальное право не обязательно является идентичным
во

всех государствах-членах ЕС. Ни Суд ЕС, ни какие-либо иные институты не
вправе устанавливать и предписывать правила осуществления национального
судопроизводства. Единый процессуальный порядок рассмотрения дел,
возникающих на основе или в связи с применением права ЕС, не существует.
Однако на уровне ЕС могут быть установлены и на практике сформулированы
некоторые общие начала и принципы, которые связаны с обеспечением
процессуальной защищенности субъектов европейского права в тех случаях,
когда они обращаются за защитой в национальные судебные учреждения.
Протокол о применении принципов субсидиарности и пропорциональности,
приложенный к Договору об учреждении Европейского Сообщества и принятый
при заключении Амстердамского договора, содержит на этот счет конкретные
указания. В частности, пункт 7 устанавливает, что «уважая право
Сообщества, следует поддерживать уважение к устоявшимся национальным
правилам, к организации и к функционированию правовых систем
государств-членов» HYPERLINK \l “bookmark42″ 1 .

Требование уважения национальных правовых систем и, соответственно,
судебной организации напрямую предусматривает, прежде всего, соблюдение
процессуальных правил, применяемых в данном государстве-члене. Вместе с
тем, это не исключает формулирования на уровне ЕС некоторых общих
принципов, которым должно соответствовать судопроизводство в
национальных государствах, когда речь идет о применении в конкретном
рассматриваемом деле того или иного акта ЕС. Речь в данном случае идет
не столько о чисто процессуальных или, тем более, технических нормах,
сколько, скорее, о положениях, основанных на общих принципах права и, в
частности, защите прав и свобод человека и его праве на эффективную
правовую защиту.

В отличие от норм материального права ЕС, на основе которых возникают
подлежащие защите права и интересы и которые регулируют возникающие
правоотношения по существу, процессуальные нормы, применяемые в ходе
рассмотрения дела в национальных судебных органах, имеют своим
источником только национальное законодательство. Порядок рассмотрения
дела, вынесение решений и обеспечение исполнения – всё это находится в
исключительном ведении государств-членов. Право ЕС не знает каких-либо
общих постановлений, направленных на гармонизацию или, тем более,
унификацию норм процессуального права. Правда, соответствующие пожелания
высказываются представителями юридической науки, но они не получили
сколько-нибудь реального закрепления ни в учредительных актах, ни в
актах вторичного права ЕС. Это, однако, не означает, что европейское
право полностью безразлично к тому, как решаются в процессуальном плане
проблемы защиты прав и интересов субъектов европейского права на
национальном уровне. Соответственно, Судом ЕС были сформулированы
некоторые принципы, которые призваны обеспечить максимальную
эффективность применения права Сообществ и исключить какую-либо
дискриминацию при применении права ЕС в силу действия норм национального
процессуального права. Этому способствуют два важнейших принципа.
Во-первых, максимальная эффективность применения права ЕС. Во-вторых,
его должная защищенность и недопустимость дискриминации при защите прав
и интересов, основанных на праве ЕС. Они призваны придать национальному
процессуальному праву направленность, обеспечивающую должную защиту
прав, основанных на праве ЕС. Каждый из этих принципов получил
сравнительно подробную аргументацию и детализацию в решениях Суда ЕС.

Прежде всего, это требование, в соответствии с которым национальное
право должно обеспечить тяжущимся сторонам при применении права
Сообществ тот же объем процессуальных гарантий, который предоставляется
при возбуждении дела на основе национального права. Соблюдение этого
правила должно предупредить какую бы то ни было дискриминацию, как в
отношении права Сообществ, так и в отношении прав сторон по делу.
Правило эквивалентности судебной защиты рассматривается Судом ЕС как
необходимое условие эффективной гарантии прав всех участников процесса.
Оно распространяется как на граждан Евросоюза, так и на бипатридов,
апатридов и граждан третьих государств. Это правило подлежит также
применению при определении и применении санкций, инкримировании виновных
действий и определении наказания.

Концепция, сформулированная Судом в деле Симменталь, подтверждающая
необходимость эффективных мер для реализации предписаний права
Сообществ, послужила основанием для признания за национальным судом
компетенции по принятию мер по обеспечению иска (превентивных или
предварительных мер по терминологии актов ЕС) в целях предупреждения
непоправимого ущерба интересам, основанным на праве Сообществ. В связи с
запросом Британской Палаты лордов относительно возможности применения
подобных мер, не предусмотренных общим правом, Суд ЕС в деле Факторейм
(БасГогат) дал весьма обстоятельный, развернутый ответ. «Национальный
суд, который при таких обстоятельствах предоставил бы промежуточное
средство правовой защиты, если бы не норма национального права, имеет
право не применять эту норму. Как неприменяемое квалифицируется любое
установление национальной правовой системы и любой административной или
судебной практики, имеющее следствием снижение или умаление
эффективности права Сообществ в силу отказа компетентного судьи
применить полномочия по осуществлению всех необходимых действий для
устранения законодательного положения, создающегопотенциальное
препятствие, пусть даже временное, для обеспечения полной эффективности
норм права Сообществ”.

К этому следует добавить, что полная эффективность права Сообществ,
согласно Суду, будет умалена, если норма национального права способна
помешать судье, рассматривающему спор, к которому применимо право
Сообществ, установить временные меры в целях обеспечения полной
эффективности эвентуального судебного решения, основанного на правах,
порождаемых правом Сообществ HYPERLINK \l “bookmark43” .

В данном конкретном случае Суд ЕС расширил пределы своей компетенции,
вторгшись в сферу национального процессуального права, автономность
которого считалась до этого почти аксиомой. Но зато Суд ЕС, следуя
логике требования единообразия, вынужден был признать и возможность
временного приостановления национальных мер по применению того или иного
акта вторичного права, действительность которого оспаривается. Правда,
последнее сопряжено с целым рядом условий, поскольку национальный суд
должен принять во внимание требование единообразия применения права
Сообществ и обеспечить защиту интересов Сообществ.

Во всех тех случаях, когда норма права Сообществ наделяет правами и
накладывает обязанности на всех субъектов права, она подлежит полному и
неограниченному применению. Ограничение по кругу субъектов, обладающих
процессуальной правоспособностью, зависит от того, кому данная норма
адресована. Если адресатом является только государство-член, возможно
рассмотрение спора только «вертикального» характера, сторонами в котором
выступают, с одной стороны, государство (в расширительной трактовке
публичные юридические лица), и с другой, частные физические и
юридические лица.

Наделение правами частных лиц открывает дорогу рассмотрению споров о
предполагаемом нарушении права Сообществ горизонтального характера,
сторонами в котором могут выступать частные лица. Не вполне однозначно
решен вопрос о том, должен ли национальный суд поднимать єх-о/^ісіо
вопрос о применении нормы права ЕС, если это требование не заявлено
одной из тяжущихся сторон. Современная позиция Суда ЕС сводится к тому,
что национальное процессуальное право не должно создавать тому
препятствий. Нюансируя свою позицию, Суд ЕС пришел к выводу, что в тех
случаях, когда национальное процессуальное право требует єх-о/^ісіо
вмешательства суда во внутреннем праве, то есть, предполагает
обязательность собственной инициативы суда, то это правило должно быть
применено и к праву Сообществ. Но зато, когда национальное право не
регулирует эту проблему или запрещает судье использовать соответствующую
процедуру, право Сообществ не может предписывать национальному суду иное
решение.

Одним из центральных вопросов обеспечения юрисдикционной защиты является
установление ответственности государства за нарушение права ЕС. Лица,
пострадавшие в результате такого нарушения, обладают правом на
возмещение ущерба, причиненного незаконными действиями. Это особенно
очевидно в тех случаях, когда имеет место констатация невыполнения
обязательств государством-членом, установленная Судом ЕС. Этот принцип
ответственности был безоговорочно подтвержден Судом ЕС в деле Франкович
и других делах. “Государства-члены обязаны возместить вменяемый им в
вину ущерб, причиненный частным лицам врезультате нарушения права
Сообществ” HYPERLINK \l “bookmark44” . Таким образом, право на
возмещение ущерба основано непосредственно на праве Сообществ. Подобная
ответственность государства наступает при наличии трех условий:

Норма права ЕС, применимая в данном случае, должна предполагать
наделение правами частных лиц;

Соответствующее право поддается идентификации на основе права Сообществ;

Существует причинная связь между нарушением обязательства государством и
ущербом, понесенным лицом, пострадавшим в результате противоправного
деяния.

К трем названным условиям, добавляется также указание на то, что право
на возмещение со стороны государства не зависит от того, по вине какого
именно государственного органа (законодательного, судебного или иного)
этот ущерб причинен.

Тем не менее, возможность реального возмещения ущерба в силу
постановлений, содержащихся в национальном, прежде всего
конституционном, праве ряда государств-членов, натолкнулась на серьезные
препятствия, связанные с ограничением ответственности государства за
действия отдельных государственных институтов. Суд ЕС ответил на это
указанием на то, что право на возмещение ущерба, причиненного нарушением
права Сообществ, не зависит от того, по вине какого государственного
органа оно причинено. Подобное заключение напрямую вытекает из
учредительных договоров, требующих единообразного применения права
Сообществ. Правила процессуального порядка, относящиеся к
ответственности государства за причиненный ущерб, вызванный нарушением
права Сообществ, сохраняют свое “национальное происхождение”. Однако
запрет или ограничение возможности заявлять такое требование сами по
себе носят противоправный характер и могут служить основанием для
предъявления к государству-нарушителю иска о неисполнении обязательств
по договору в Суде ЕС. В соответствии с положениями учредительных
договоров решение Суда ЕС может сопровождаться соответствующими
финансовыми санкциями (ст. 228 и 229 Договора о ЕС).

H

J

L

N

?

a

a

ae

ae

t

v

x

z

¬

®

ae

e

????th??????F?e

e

i

5N5&9(9X9Z9\9^98 статуса данных международных соглашений была дана первоначально Судом ЕС и затем подтверждена в учредительных договорах. Так, характеризуя в своем решении статус Греции в период, предшествующий её вступлению в ЕС и при заключении соглашений об ассоциации, Суд в своем решении постановил, что «положения этого соглашения образуют интегральную составную часть правопорядка Сообществ с момента вступления этого соглашения в силу» HYPERLINK \l "bookmark46" 1 . Положения договоров, заключаемых Сообществом в соответствии с порядком, предусмотренным статьей 300 Договора о ЕС, практически обладают теми же правовыми характеристиками, что и иные нормы права ЕС. Несколько иначе обстоит дело, когда речь идет о соглашениях, заключаемых в рамках второй и третьей опор. Различия касаются в данном случае не только процессуальных аспектов. По общему правилу, положения, действующие в рамках второй и третьей опор, не имеют прямого действия и, по общему правилу, на них не распространяется обязательная юрисдикция Суда ЕС. Это положение привело к тому, что, по мнению ряда исследователей, такого рода соглашения, заключаемые в рамках Европейского Союза, следует рассматривать, прежде всего, как соглашения, заключаемые государствами-членами Союза. Соответственно, именно государства-члены Европейского Союза выступают стороной в договоре и субъектами порождаемых этим договором правоотношений. По их мнению, государства-члены действуют коллективно в рамках ОВППБ или в рамках третьей опоры, оставаясь единственными подлинными собеседниками в международном праве, исключающими Союз, как таковой, в качестве автономного субъекта. Тем не менее, несмотря на определенные различия процедурного характера, соглашения с третьими государствами или международными организациями, заключаемые Европейскими Сообществами в рамках второй или третьей опор, по своим сущностным характеристикам не очень отличаются друг от друга. Они налагают обязательства и на институты Европейского Союза, то есть, фактически на Союз и Сообщества в целом, и на государства-члены. С точки зрения международного права положение об отсутствии прямого действия или юрисдикционной защиты со стороны Суда ЕС существенного значения не имеет. Наличие или отсутствие правосубъектности имеет существенное значение с точки зрения внутреннего, а не международного права. Учредительные договора наделяют Европейские Сообщества статусом юридических лиц. Этим статусом они должны пользоваться во всех государствах-членах в максимально полном объеме, предоставляемом национальным правом и международной правосубъектностью. Эта последняя означает, в частности, что ообщества вправе вести переговоры и заключать международные договоры и соглашения с третьими государствами как двустороннего, так и многостороннего характера; сотрудничать с международными организациями и даже входить в их состав; поддерживать, по сути дела, дипломатические (или квазидипломатические) отношения с третьими государствами и международными организациями. Европейский Союз не обладает формально статусом юридического лица. Ни Маастрихтский, ни Амстердамский, ни Ниццский договоры об этом напрямую ничего не говорят. Договоры, учреждающие Союз, институциализировав общую внешнюю политику и политику безопасности, обошли молчанием вопрос о международной правосубъектности Союза. На практике, однако, Союз фактически этой правосубъектностью обладает. Это явно вытекает из постановлений ст. 24 Договора о Союзе, которая наделяет Совет правом принимать решение о заключении договоров с третьими государствами и международными организациями, которые относятся к сфере ОВППБ. Надо также учитывать, что органы политического руководства и институты являются общими для Сообществ и Союза. Эти последние, участвуя в международных переговорах или обладая членством в международных организациях, представляют Союз в целом. Постоянные представительства (делегации) формально выступают как представительства Европейской комиссии, то есть, института единого для Сообществ и Союза. В рамках Союза создан специализированный аппарат внешнеполитического сотрудничества. Руководитель государства-члена, осуществляющего председательствование в Союзе (ротация происходит каждые 6 месяцев), выступает в роли верховного представителя Союза в сфере международных отношений. В соответствии с Амстердамским договором (ст. 26 консолидированного текста) Генеральный секретарь Совета обрел одновременно новый статус Высокого представителя по вопросам общей внешней политики и политики безопасности. Он, в частности, оказывает содействие Совету в формулировании, подготовке и осуществлении политических решений и по уполномочию председательствующего в Союзе участвует «в политическом диалоге с третьей стороной». Ниццский договор предусмотрел дальнейшее усиление роли Совета в рамках первой опоры. Согласно новой редакции ст. 25 Договора о Европейском Союзе, наряду с Комитетом постоянных представителей, будет действовать Комитет по вопросам политики и безопасности. Он призван следить за ситуацией в соответствующих областях и посредством своих заключений, направляемых Совету, содействовать формированию позиции и деятельности Совета. На основе делегирования полномочий Советом он осуществляет«политический контроль и стратегическое руководство операциями по урегулированию кризисов» HYPERLINK \l "bookmark47" . Формирование права Сообществ поставило целый ряд проблем, связанных с определением принципов взаимоотношений права Сообществ и международного права. Как соотносится, например, принцип верховенства права Сообществ с принципами и нормами международного права, какое место занимают международные договоры в системе источников права Сообществ и ряд других. На уровне общих принципов ответ был дан учредительными договорами и уточнен Судом ЕС. Он признал международный договор, обязывающий Сообщества, интегральной составной частью права Сообществ. Речь в данном случае идет не об актах, вырабатываемых и заключаемых внутри Сообществ. В отличие от них, международные договоры с третьими государствами и международными организациями полностью подпадают под действие режима международных договоров, установленного соответствующими международными конвенциями. Вместе с тем, порядок заключения договора и статус договоров, налагающих обязательства на Сообщества, зависит одновременно от нормативных предписаний европейского права, изложенных в учредительных договорах, актах вторичного права и решениях Суда ЕС. В самом общем виде положение, подтверждающее право Сообществ заключать международные соглашения, сформулировано в ст. 300 Договора о ЕС, первоначальная редакция которой подверглась в последующем существенным изменениям (смотри, в частности, изменения, внесенные Маастрихтским, Амстердамским и Ниццским договорами). Согласно п.1 данной статьи «во всех случаях, когда положения Договора о ЕС предусматривают заключение соглашения между Сообществом и одним или несколькими государствами или международной организацией, Комиссия направляет рекомендацию Совету, который уполномочивает ее на открытие переговоров. Эти переговоры проводятся Комиссией, консультирующейся со специальными комитетами, назначенными Советом в целях оказания ей помощи в выполнении этой задачи, и в рамках директив, направленных ей Советом». Приведенное положение вызвало довольно острую дискуссию и породило различные точки зрения. Государства-члены ЕС отстаивали ограничительное толкование статьи. Они считали, что международные переговоры и заключение соглашений Сообществом могут иметь место лишь в тех случаях, когда на это содержится прямое указание в учредительном договоре (например, подписание торговых соглашений по ст. 113 или соглашений об ассоциации по ст. 310). В противовес этому, Комиссия настаивала на расширительном понимании ст. 300, ссылаясь на концепцию параллельных полномочий. Согласно этой статье передача в ведение Сообществ суверенных прав и наличие исключительной компетенции предполагают осуществление Сообществом своих прерогатив не только внутри ЕС, но и в сфере внешних сношений. Дискуссии, продолжавшейся, без малого, двадцать лет, подвел, своего рода, итог Суд ЕС. В решении по делу Комиссия против Совета (ЕЛТЛ) от 31 марта 1971 г. Суд ЕС, используя доктрину подразумеваемых полномочий, пришел к выводу, что институты Сообществ обладают всеми полномочиями, необходимыми для осуществления миссии, возложенной на них учредительными договорами. Соответственно, по общему правилу, всякий раз, когда соглашение с третьими государствами представляется необходимым для реализации «внутренней» компетенции ЕС, институты Сообщества наделяются полномочиями по заключению таких соглашений. Больше того, с момента вступления в силу этих общих норм, а они могут регулировать практически все сферы, отнесенные к исключительному ведению Сообществ, только Сообщество может принимать на себя и выполнять договорные обязательства в отношении третьих государств, затрагивающие сферу применения права Сообществ. Два вывода, имевших особенно большое значение для определения основ и пределов международной правосубъектности Сообществ, следовали из этого решения. Во-первых, Сообщества обладают в сфере внешних сношений полномочиями на заключение международных договоров, если они являются как бы продолжением внутренней компетенции Сообществ (концепция параллелизма). Во-вторых, исключение из этой сферы государств-членов обуславливается не самим фактом подписания договора, а введением в действие общей нормы, регулирующей соответствующие правоотношения. До создания последней сохраняется, как бы, смешанная компетенция. На уровне учредительных договоров был решен и другой, принципиально важный для определения взаимоотношений европейского и международного права вопрос - о международных обязательствах государств-членов, взятых до их вступления в Сообщества и Союз. Ст. 307 определила, что «права и обязанности, вытекающие из соглашений, заключенных до 1 января 1958 г., а для вновь вступающих государств - до даты их вступления, одним или несколькими государствами-членами, с одной стороны, с одним или несколькими третьими государствами, с другой, не затрагиваются положениями настоящего договора». Из приведенного текста и схожей по юридической значимости ст. 306 явствует, что международные обязательства, принятые государствами до их вступления в Сообщества и Союз, сохраняют свою силу и после их вступления. Такое положение полностью соответствует одному из ведущих принципов общего международного права. Проблема возникает, собственно говоря, лишь в том случае, если постановление ранее заключенного соглашения вступает в противоречие с положениями права Сообществ. В соответствии с той же статьей Договора о ЕС в этом случае соответствующее государство-член должно прибегнуть ко всем необходимым мерам для устранения коллизии. Оно может в этом случае рассчитывать на поддержку других членов ЕС, которые вырабатывают общую позицию. В третьем абзаце той же статьи дается обоснование необходимости соответствующих действий. Тем не менее, общие принципы договора должны соблюдаться и не должны ставиться под сомнение. Решения Суда ЕС подтверждают обязательность для Сообществ не только должным образом заключенных и введенных в действие международных договоров, но и необходимость соблюдения обычного международного права. Суд ЕС подтвердил также обязательность для Сообществ постановлений, вынесенных институтами, созданными на основе договоров об ассоциации, в которых Сообщества являются одной из сторон, и учредительных актов, которые открыто или молчаливо предусматривают такую обязательность. Теория и практика применения европейского права проводят различие между тремя категориями договоров, оказывающих воздействие на формирование и эволюцию права Сообществ. Во-первых, это договоры, заключаемые Сообществами с третьими государствами и/или международными организациями. Такого рода договоры подписываются Сообществами по вопросам, полностью относящимся к их сфере ведения. Предложения о заключении таких договоров вносятся Комиссией на рассмотрение Совета. Последний выносит решение об открытии переговоров квалифицированным большинством голосов. Единогласие требуется в том случае, если оно необходимо при издании по аналогичному вопросу внутреннего акта. Решение о подписании соглашения принимается Советом по рекомендации Комиссии. Применяется та же процедура голосования, что и при вынесении решения о начале переговоров. Однако, соглашения об ассоциации, предусмотренные ст. 310 Договора о ЕС, подлежат подписанию только на основе единогласного решения. Одобрению договора и его вступлению в силу предшествуют консультации с Европарламентом. На начальных стадиях функционирования Сообществ речь шла действительно о консультативной процедуре, причем, заключение Парламента не имело обязательной силы. Практика и последующие Маастрихтский и Амстердамский договоры внесли существенные изменения в эту процедуру. Так, при заключении договоров, относящихся к областям, в рамках которых внутренние акты принимаются на основе процедуры совместного решения или процедуры сотрудничества, одобрение не ограничивается только консультацией. Особо важные соглашения, например, по ст. 310 об ассоциации, затрагивающие создание совместных институтов и организацию сотрудничества, а также соглашения, имеющие серьезные бюджетные последствия, одобряются только при наличии совпадающего положительного заключения со стороны Парламента. Для принятия такого заключения достаточно большинства голосов парламентариев. Однако при принятии новых членов соглашение о присоединении должно быть одобрено абсолютным большинством голосов всего состава Парламента, а при наложении санкций на государство-член требуется большинство в 2/3 голосов, представляющих большинство списочного состава парламентариев. Отказ в даче положительного заключения делает невозможным введение соглашения в действие. Вторую категорию международных договоров образуют так называемые «смешанные соглашения», которые охватывают отношения, относящиеся как к сфере ведения Сообщества, так и государств-членов. Таковы, например, все соглашения о партнерстве и сотрудничестве, включая и соглашение, подписанное с Российской Федерацией, Украиной и др. странами. Основное их отличие состоит в том, что стороной в соглашениях с третьими государствами или международной организацией являются совместно Сообщества и государства-члены. Общая процедура их инициации и проведения переговоров совпадает с рассмотренной выше. Однако подписание и последующее введение в действие зависят в данном случае не только от институтов Сообществ, но и от государств-членов. Наиболее отчетливо это находит свое выражение в том, что соглашение подлежит одобрению не только Советом, но и ратификации всеми государствами-членами в соответствии с их конституционными правилами. Учитывая сложность и длительность такой процедуры, предусмотрена возможность досрочного введения в действие соглашения на основе решения Совета, во всяком случае, в той части, которая относится к исключительной компетенции Сообществ. Решение выносится Советом, квалифицированным большинством голосов, по рекомендации Комиссии. Если речь идет о соглашениях об ассоциации, предусмотренных ст. 310 или если внутренние акты, относящиеся к той же сфере, принимаются на основе единогласия, аналогичный принцип применяется в Совете. Соглашения первой и второй группы, заключаемые в пределах ведения Сообществ, образуют неотъемлемую составную часть права Сообществ. На них полностью распространяются основные характеристики, относящиеся к месту и роли международного договора в государствах с монистической системой. То есть, для инкорпорации в правовую систему Сообществ соглашений, вступивших в силу, не требуется каких-либо специальных актов имплементации. В рамках этой системы они занимают место, непосредственно следующее за учредительными договорами. Положения этих соглашений имеют, по общему правилу, прямое действие. Реальное его достижение обусловлено не сущностными параметрами, а соответствием таким критериям, как: применимость судом (порождают права и обязанности для частных лиц), ясность, непротиворечивость и безусловность. Для их реализации и применения судом не требуется каких-либо дополнительных актов. Третью группу образуют договоры, которые заключаются государствами-членами, но правовые последствия которых могут затрагивать непосредственно Сообщества. Общее требование, сформулированное, в частности, в ст. 10 Договора о ЕС, состоит в том, что государства-члены обязаны обеспечивать реализацию целей и принципов интеграции и не создавать препятствий для их осуществления. Тем самым определяются общие рамки, в пределах которых возможно заключение международных соглашений, затрагивающих интересы Сообществ и Союза. Возможность отнесения таких актов к источникам европейского права предопределяется наличием прямого уполномочия со стороны Сообществ в том, что касается их юрисдикции, или в признании юридической значимости таких актов для Сообществ со стороны Суда ЕС. Особенно это касается таких многосторонних международных актов, в которых ЕС не может участвовать в силу формальных препятствий, но, как бы, поручает представительство государствам-членам. Согласно ст. 12 и ст. 13 Договора о Европейском Союзе защита общей позиции Союза в сфере внешних сношений возлагается на государства-члены. В случае если лишь часть членов ЕС участвует в международной организации или конференции, они обязаны представлять и защищать общие интересы членов Евросоюза. Общая позиция государств-членов в международной организации излагается представителем страны, осуществляющей председательствование в Союзе. Общая позиция, сформированная и одобренная в рамках Совета, предопределяет и единую позицию при голосовании. Специально этому аспекту проблемы - применительно к Совету Безопасности ООН -посвящен второй абзац п.2 ст. 19 Договора о Евросоюзе. Радикально отличается правовой режим международных договоров и соглашений, заключаемых в рамках второй и третьей опор Европейского Союза. Если иное не оговорено специально в таком договоре, они обязывают только государства-члены и институты. Они не имеют прямого действия и, следовательно, не порождают напрямую права и обязанности для частных лиц. Применяемый правовой режим в значительной мере напоминает дуалистическую систему, принятую во многих национальных государствах. Характеризуя международную правосубъектность Сообществ и Союза, следует отметить возрастающее участие Сообществ в работе международных организаций. Причем, если в прошлом Сообщества участвовали в некоторых узкоспециализированных организациях (или их инициировали), то теперь ситуация начинает меняться. Об этом говорит, в частности, факт вхождения в ФАО и ВТО, а также статус наблюдателя при ООН и многих международных организациях (МОТ, ВОЗ и др.). Последние годы свидетельствуют о возрастающей дипломатической активности Европейского Союза, активизации его посреднических и миротворческих усилий. Все это потенциально создает предпосылки для нарастающего заимствования норм и концепций международного права со стороны права Сообществ и усиления их воздействия на эволюцию европейского права. Следует, однако, отметить, что никакого автоматизма в решении вопросов, связанных с заключением соглашений или вхождением в состав международных организаций, не существует. Статья 300 Договора о ЕС в редакции Ниццского договора предусматривает возможность на стадии, предшествующей заключению любого международного соглашения со стороны Сообществ и Союза, применить процедуру своеобразного конституционного контроля. Европейский парламент, Совет, Комиссия и государства-члены ЕС могут запросить Суд ЕС о соответствии намечаемого к подписанию соглашения договорам, учреждающим Европейские сообщества и Европейский Союз. В случае если Суд ЕС констатирует несоответствие такого соглашения учредительным актам, они не могут быть одобрены и введены в действие впредь до внесения соответствующих изменений в сами учредительные акты. Учитывая сложности такого пересмотра, определяемые ст. 48 Договора о ЕС, можно полагать, что соответствующее отрицательное заключение Суда практически делает почти 2 Там же. невозможным введение в действие такого рода соглашения. Показательно в этом отношении заключение Суда, вынесенное в 1999 г. по вопросу о возможности присоединения Европейских сообществ к Конвенции по защите прав человека и основных свобод. Суд в своем заключении записал, что учредительные акты не содержат никаких постановлений, открывающих путь к такого рода присоединению. В результате, несмотря на иную позицию, занятую Европейским парламентом и Комиссией, проблему так и не удалось решить. Некоторые возможности применения Конвенции без вхождения в Совет Европы открывает пункт 3 статьи 52 Хартии основных прав Европейского Союза HYPERLINK \l "bookmark49" . В ней записано, что «в той мере, в которой настоящая Хартия содержит права, соответствующие правам, гарантируемым Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, их смысл и применение совпадает со смыслом и применением прав, установленных названной Конвенцией» HYPERLINK \l "bookmark48" . Приведенное положение дает основание считать, что оно поможет снять возможную коллизию между юрисдикциями двух высших европейских судебных учреждений, которыми является Суд Европейских Сообществ и Европейский Суд по правам человека. Следует, однако, принять во внимание, что Хартия в настоящее время не является юридически обязательным документом. Дискутируется вопрос о возможности ее инкорпорации в учредительные акты и, соответственно, придании ей обязательного характера. Однако этот вопрос может быть решен не ранее 2004 г., когда предполагается вынести его на рассмотрение очередной межправительственной конференции. 5. Структура и источники права ЕС 5.1 Структура права ЕС Правовые нормы, образующие в своей совокупности право ЕС, различаются по процедуре принятия, источникам, порядку применения и действия. Соответственно, в рамках Европейских сообществ все действующие нормы права ЕС подразделяются на первичное или - иначе - конститутивное право, вторичное или производное право и третичное или дополняющее право. Речь в данном случае идет о вертикальной структуре права Европейских сообществ. В силу гетерогенности Европейского Союза правовой режим Европейских сообществ и режим, действующий в рамках второй и третьей опор, по ряду важнейших квалификационных характеристик не совпадают. Это относится к таким важнейшим положениям, как прямое действие, интегрированность в национальные системы права государств-членов и юрисдикционная защищенность. Соответственно, характеризуя горизонтальную структуру европейского права, можно выделить, с одной стороны, правовые нормы, регулирующие отношения в рамках Европейских Сообществ и, с другой, правовые нормы, применяемые в рамках общей внешней политики и политики безопасности, а также сотрудничества полиций и судов в уголовно-правовой сфере. Проводя эту классификацию, надо, вместе с тем, иметь в виду, что изменение в правовом режиме отдельных установлений в рамках второй и третьей опор могут быть весьма существенны и сближать соответствующие положения с правом Европейских сообществ. Один из наиболее наглядных тому примеров Шенгенские соглашения, относящиеся к регулированию визовой и миграционной политики, а также предоставлению права убежища. Это один из наиболее наглядных примеров комунитаризации правовых норм, применяемых в рамках третьей опоры. Характеризуя горизонтальную структуру европейского права, следует также обратить внимание на то, что, практически, составную часть его образуют положения, закрепляющие и гарантирующие основные права и свободы человека в том виде, как они сформулированы в Европейской Конвенции. Эти последние, согласно ст. 6 Договора о Европейском Союзе, отнесены к числу общих принципов права ЕС. Это дает основание многим исследователям рассматривать эти постановления как составную часть европейского права, хотя их источником является формально не акт Союза, а международно-правовой акт, членами которого по состоянию на 2003 г. было уже 44 государства, включая все государства-члены ЕС и все государства - кандидаты на вступление в состав Европейского Союза. 5.2 Источники права ЕС Система источников права ЕС отличается большим своеобразием. Она обусловлена особенностями формирования европейского права и структурой самого Европейского Союза. Это, в частности, находит свое выражение в том, что роль формально однопорядковых юридических источников оказывается неодинаковой, в зависимости от того, идет ли речь о нормах права Сообществ или правовых нормах, применяемых в рамках второй и третьей опор Европейского Союза. Тем не менее, условно можно выделить в качестве основных групп источников Европейского права следующие: нормативно-правовые акты, общие принципы права, решения Суда ЕС и международные договоры. Среди нормативно-правовых актов принято выделять учредительные договоры и акты вторичного права, принимаемые на их основе. Учредительные договоры образуют важнейшую группу источников европейского права. По способу выработки, заключения и введения в действие они воспроизводят соответствующий порядок и процедуры, принятые при заключении международных договоров и соглашений. Выработка всех учредительных договоров имеет место в результате переговоров между заинтересованными сторонами, проводимых в рамках межправительственных конференций. Согласованный текст скрепляется подписями уполномоченных на то официальных представителей государств. Учредительные договоры вводятся в действие при условии единогласной ратификации этих актов всеми государствами-участниками. Но если с точки зрения процедуры заключения и введения в действие учредительные акты напоминают обычный международный договор, то в том, что касается их направленности и круга субъектов, которым эти правовые предписания адресованы с точки зрения их содержания и значимости, они во многом близки к такому юридическому источнику национального права как конституция. Оценивая значение учредительных актов, Суд ЕС в известном заключении от 14 декабря 1991 г. № 1/91 по проекту договора между ЕЭС и ЕАСТ о создании Европейского экономического пространства дал весьма интересную правовую характеристику Договора о ЕЭС: «Договор о ЕЭС, хотя и заключен в форме международного соглашения, образует, тем не менее, конституционную хартию правового Сообщества». Использовать термин "конституция" применительно к учредительным актам можно, однако, с определенной долей условности. По своему происхождению - это международно-правовые акты. Все иные нормы европейского права должны соответствовать предписаниям учредительных договоров, а институты Сообществ и Союза, наделенные соответствующими полномочиями, призваны следить за тем, чтобы все иные нормативно-правовые акты не противоречили учредительным актам. Наличие такого противоречия служит безусловным основанием для возбуждения в Суде ЕС иска об аннулировании. В силу своей юридической природы учредительные акты занимают высшую ступеньку в иерархии источников европейского права. К числу учредительных актов относятся Римские договоры 1957 г. HYPERLINK \l "bookmark53" , положившие начало существованию Евроатома и Европейского экономического сообщества (ЕЭС), а равно акты, которые дополняют и изменяют названные договоры, и которым государства-члены Сообщества и Союза придают характер учредительных актов. К их числу принадлежат Единый европейский акт 1986 г., Маастрихтский договор о создании Европейского Союза 1992 г., Амстердамский договор 1997 г., вступивший в силу с мая 1999 г., и Ниццский договор 2001 г., вступивший в силу с 2003 г. К числу учредительных актов принято было относить Конвенцию об общих институтах и Соглашение о слиянии, в результате которых для всех трех Сообществ была установлена единая система институтов. Поскольку постановления этих актов интегрированы в договоры, учредившие Европейский Союз, названные соглашения прекратили свое действие (ст.9 Амстердамского договора). К числу учредительных актов относят все соглашения о присоединении к Сообществам и Союзу. Каждое новое государство, вступая в состав членов Сообществ и Европейского Союза, подписывает соглашение о присоединении. Одновременно вносятся определенные изменения в формирование институтов Союза, распределение мест в Совете, Комиссии, Суде и других органах, а равно в распределение взвешенных голосов в Совете и определение кворума для принятия решений квалифицированным большинством, необходимым в ряде случаев при принятии решений в Совете. Кроме того, важность этих актов о присоединении заключается в том, что каждое, вновь вступающее в Союз государство, принимает на себя не только все обязательства, вытекающие из учредительных договоров, но в равной степени распространяет на свою территорию действие нормативно-правовых актов Европейских Сообществ, которые были разработаны, приняты и введены в действие не с момента вступления, а с момента образования Сообществ, то есть, до вхождения данного государства в состав Европейского Союза. Это последнее обстоятельство является особенно важным, так как нередко в отдельных национальных государствах действуют принципы или доктрины, которые по своему характеру способны были бы воспрепятствовать автоматическому введению в действие нормативно-правовых актов, принятых вне рамок этого государства наднациональными органами и, тем более, в период предшествующий вступлению этих государств в Союз. Так, в Великобритании, где в качестве основополагающего принципа действует принцип верховенства парламента и, соответственно, принимаемых им законодательных актов, и где не признается прямое применение международно-правовых актов, создалась бы ситуация, при которой национальные суды практически отказывались бы применять нормы европейского права, как противоречащие принципам и установлениям английского общего права. В этих условиях потребовалось принятие Соединенным королевством специального Европейского акта 1972 г., в котором Великобритания подтвердила признание прямого действия норм европейского права, в том числе, принятых до вступления страны в Сообщества, а также верховенство норм европейского права по отношению к нормам национального права, равно как и неизменность правовых установлений, которые не вправе отменять и видоизменять в одностороннем порядке национальный парламент. К основополагающим учредительным договорам приложено, как правило, большое число различного рода приложений, протоколов и деклараций. Их насчитывается зачастую несколько десятков. Причем, они затрагивают очень важные и существенные вопросы. Таковы, например, приложения к Маастрихтскому договору, регулирующие практический порядок создания экономического и валютного союза и функционирование его институтов, или, например, Протокол об Уставе Суда, принятый при подписании Ниццского договора. По общему правилу, такого рода акты образуют неотъемлемую составную часть самих учредительных договоров. Несколько сложнее обстоит дело с различного рода декларациями, которые также зачастую прилагаются к учредительным актам. Декларации многостороннего характера, особенно те из них, которые разъясняют или даже толкуют норму учредительного договора, могут рассматриваться как его составная часть. Что же касается деклараций односторонних, кои содержат различного рода оговорки или излагают национальную позицию или понимание того или иного пункта учредительных актов тем или иным национальным государством или отдельной группой государств, то вопрос об их правовом режиме остается открытым. Значительная часть авторов считает, что неотъемлемой составной частью учредительных договоров такого рода декларации не являются. За учредительными договорами признается характер конститутивных актов, образующих первооснову Европейских сообществ и Европейского Союза. По многим своим характеристикам, сущностным и процессуальным, такого рода акты вполне сравнимы с национальными конституциями государств-членов. Именно это предопределило и постановку вопроса о необходимости выработки и принятия Конституции Европейского Союза. В соответствии с решением Европейского Совета в 2001 г. был созван в качестве органа Союза ad hoc Конвент, призванный разработать проект Конституции или Конституционной хартии Европейского Союза и внести его на рассмотрение межправительственной конференции 2004 г. В ходе этой работы были разработаны структура нового основополагающего акта, а также основные положения, характеризующие природу Европейского Союза, принципы его построения, цели и задачи, которые он перед собой ставит, и определяемый ими круг ведения. В этом акте также получили свое отражение новые подходы к формированию институциональной структуры Союза и сформулированы основные принципы его взаимоотношений с третьими государствами. Конвенту пришлось столкнуться с необходимостью решить целый ряд важных и существенных для конституционно-правового развития задач. С одной стороны, при формировании Конвента было сравнительно четко определено, что он не ставит своей целью создание новых компетенций и полномочий для Европейских сообществ и Европейского Союза. Таким образом, разрабатываемый Конвентом документ, не должен был вносить сколько-нибудь существенных корректив в действующие учредительные акты. С другой стороны, необходимо было включить положения, которые традиционны для конституционного законодательства, в частности, закрепить основные права и свободы человека, придав обязательный характер Хартии основных прав Европейского Союза. Среди наиболее существенных рекомендаций Конвента: распространить единый правовой режим на Союз в целом, ликвидировав систему трех опор; учредить институт единоличного главы Союза и пост Министра иностранных дел; изменить порядок формирования Комиссии и ее взаимоотношения с Парламентом; усилить обязательность решений в сфере общей внешней политики. Работу над проектом намечалось закончить к июню 2003 г. Однако нерешенных проблем остается ещё много. Да и то, что предложено уже сегодня, вызывает довольно резкую критику. Удастся ли преодолеть разногласия, покажет ближайшее будущее. Какова бы ни была, однако, судьба проекта, сама его разработка - свидетельство стремления к дальнейшему углублению интеграции. Акты вторичного права. Важнейшую группу источников европейского права образуют акты, издаваемые институтами Европейского Союза. Номенклатура этих актов и их краткая характеристика даны в ст. 249 Договора о ЕС. К их числу отнесены регламенты, директивы и решения. Регламент является нормативно-правовым актом общего характера, который во всех своих элементах обязателен для всех субъектов европейского права и является актом прямого действия, т. е. он подлежит применению властями и судебными учреждениями всех государств-членов независимо от того, выступало ли данное государство за их принятие или нет. Все регламенты, которые нередко в литературе, а иногда и в официальных документах именуются законодательными актами Сообществ или Союза, подлежат обязательной публикации в официальном Вестнике Европейского Союза (ранее -Сообществ), и вступают по общему правилу в силу, если иное не установлено в самом акте, на 20-ый день после их опубликования. Прямое действие регламента непосредственно оговорено в учредительных актах. Второй вид нормативно-правовых актов, издаваемых институтами Союза - это директивы. Их главное отличие от регламента заключается в том, что в директиве, как правило, указываются цели и результаты, которые должны быть достигнуты, однако, национальным властям предоставляется право самим определять, в какой форме или посредством каких процедур и механизмов эти цели могут быть достигнуты. Директивы, таким образом, связывают государство только в том, что касается достижения определенных результатов и сроков их достижения. Однако директива никакой детальной регламентации содержать не должна. Наметившаяся было тенденция к детализации директив не получила поддержки в ходе подготовки Амстердамского договора. Восторжествовал прямо противоположный подход, который и должен определять правовой режим директив. Соответственно, отныне вводится новая квалификационная разновидность этих актов: а) рамочные директивы и б) обычные директивы. Первые образуют самостоятельную группу актов, иерархически не подчиненных регламенту. Вторые могут содержать более детальную регламентацию, особенно если они принимаются на основе и во исполнение регламента. В этом случае имеет место иерархическая соподчиненность. Одной из сфер, в которой директивы используются особенно широко, является осуществление мероприятий по гармонизации национального права. В этом случае указывается, какие именно цели и результаты должны быть достигнуты с тем, чтобы устранить столкновение (коллизию) норм национального права различных государств-членов в той или иной области, но при этом не указывается, каким образом эта цель должна быть достигнута национальными властями. Директивы могут быть адресованы как всем государствам -членам Союза - в этом случае они обязательно публикуются в Официальном Вестнике, так и отдельным государствам - членам Союза. В этом случае может быть достаточна их нотификация. Директивы вступают в силу с даты их опубликования или нотификации, а не с момента истечения срока, установленного для их осуществления. Это особенно важно иметь в виду в связи с краткостью сроков исковой давности по искам об аннулировании. Третью группу нормативно-правовых актов Сообществ образуют решения. Их отличительная особенность заключается в том, что это акты индивидуального, а не общего характера. Будучи обязательными для своих адресатов во всех своих составных частях, они, как правило, касаются специальных, узких, нередко технических вопросов и обязательны только для тех субъектов европейского права, которым они адресованы. Причем, адресатом не обязательно должно выступать государство. Это могут быть определенные категории юридических лиц, либо даже отдельные юридические лица. По общему правилу, решения нотифицируются (сообщаются) тем субъектам европейского права, которых они непосредственно касаются и которые выступают в качестве исполнителей соответствующих предписаний. Правом издания нормативно-правовых актов ЕС пользуются Совет, действующий совместно с Европейским Парламентом, Комиссия, а также Европейский Центральный Банк (ЕЦБ) в пределах своей специальной компетенции. Статья 249 Договора о ЕС предусматривает возможность принятия еще двух видов актов Сообществ - это рекомендации и заключения. Однако эти последние не являются нормативно-правовыми актами, т. е. не имеют обязательной юридической силы. Вместе с тем, следует иметь в виду, что сама процедура принятия решений в рамках Европейского Союза построена таким образом, что нередко для принятия нормативно-правового акта, особенно общего характера, требуется предварительное получение заключения со стороны консультативно-вспомогательных органов. Так, при издании регламентов, относящихся к сфере экономического и социального сотрудничества, соответствующие институты Европейского Союза должны в обязательном порядке запрашивать заключение Экономического и Социального Комитета, а при принятии нормативно-правовых актов, относящихся к осуществлению региональной политики, необходимо запросить мнение Комитета Регионов. Сами по себе заключения этих консультативных органов обязательными для институтов, принимающих регламент или директиву, не являются. Однако если такое заключение не будет запрошено, то это может служить основанием для аннулирования принятого нормативно-правового акта в связи с существенным пороком формы. Помимо названных актов следует также отметить некоторые новые категории, специфичные для определенной сферы. Так, в рамках третьей опоры появились рамочные решения. В преамбуле нормативного правового акта должно быть обязательно указано, запрашивалось ли заключение консультативных органов и насколько оно учтено. Среди различных документов, принимаемых институтами ЕС, можно отметить такие, как: Заявления, Коммюнике, Зеленые и Белые книги и другие. Обязательной силы они не имеют. Эти документы позволяют, однако, судить о позиции и намерениях издавшего их органа. Нормативно-правовые акты Сообществ образуют основную и наиболее многочисленную часть источников европейского права. За годы существования сообществ их уже принято многие и многие тысячи. Показательно, что критики деятельности Европейского Союза в отдельных странах зачастую обращают внимание на то, что число нормативно-правовых актов, издаваемых в Брюсселе, заметно превосходит число нормативно-правовых актов, издаваемых национальными государственными органами. Это, порой, служит основанием для утверждения о том, что при их помощи Европейский Союз подчиняет себе национальные суверенные государства и определяет их законодательную и правовую политику. В действительности, утверждения такого рода заметно преувеличены. Дело заключается в том, что если даже по числу издаваемых актов институты Европейского Союза превосходят национальные государственные органы, то в то же время нельзя не обратить внимания на то, что очень многие регламенты и директивы касаются чисто технических вопросов и никак не затрагивают основы регулирования общественных отношений в национальных суверенных государствах - членах Европейского Союза. Общие принципы права. К числу источников европейского права, активно используемых Судом Европейских Сообществ, относятся общие принципы права. Общие принципы права представляют собой концентрированное выражение самых важных сущностных черт и ценностей, свойственных данной системе права. В них находят свое выражение наиболее важные демократические ценности, свойственные правовому государству и разделяемые демократическими государствами или их сообществами. Первоначальные договоры о создании Сообществ довольно туманно говорили об общих принципах права. Последующие учредительные акты, особенно Маастрихтский договор, а затем и последующие вносят несколько большую ясность в понимание того, что представляют собой общие принципы права, во всяком случае, применительно к праву ЕС. В доктринальном плане необходимость вычленения общих принципов права связывают обычно с тем, что суд не может отказать в праве на правосудие, даже если отсутствует соответствующая правовая норма, регулирующая возникнувшее отношение или спорную ситуацию. Этот подход особенно характерен для англосаксонского права. В ряде континентальньгх стран принято проводить различия между принципами права и фундаментальными основами права. Причем во Франции, например, принципы права - это, по сути дела, принципы судопроизводства, а фундаментальные основы права - это, прежде всего, права и свободы, которые лежат в основе существования любого демократического общества. Суд Европейских Сообществ в решениях по различным конкретным делам неоднократно указывал на то, что он опирается на общепризнанные принципы права, например, такие как, принцип недискриминации, принцип пропорциональности или адекватности и целый ряд других. Однако, пожалуй, наибольшее значение имеет то обстоятельство, что само понятие общих принципов права раскрывается теперь в учредительных договорах, которые не только проясняют понимание общих принципов права, но указывают и на некоторые конкретные правовые акты, в которых эти принципы формулируются. Согласно ст. 6 Договора о Евросоюзе - он основан на принципах свободы, демократии, уважения прав человека и основных свобод, а равно на принципах правового государства, которые являются общими для всех государств-членов Европейского Союза. Пункт 2 той же статьи уточняет, что под общими принципами права ЕС понимаются основные права и свободы в том виде, как они закреплены в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, подписанной в Риме 4 ноября 1950 г., и как они вытекают из общих конституционных традиций государств-членов. Конечно, определенностью отличается в данном случае только первая часть названного п. 2 приведенной статьи, в которой говорится о Европейской конвенции 1950 г. Эта последняя представляет собой весьма конкретный нормативно-правовой акт. Конвенция содержит в разделе 1 постатейное изложение основных прав и свобод, дополненных в ряде протоколов к Конвенции и получивших развитие и толкование в решениях Европейского суда по правам человека. Что касается принципов правового государства и общих демократических традиций, то речь может идти, очевидно, об общепринятых и общепризнанных положениях, многие из которых выступают скорее как обычай. В данном случае учредительный договор практически оставляет их выяснение на усмотрение непосредственно Суда. Тем не менее, чрезвычайно важно, что при посредстве писаного акта, которым является учредительный договор, отсылающий к Европейской конвенции 1950 г., определяется весьма конкретно, что именно понимается под общими принципами права. Ими обязаны руководствоваться Суд Европейских Сообществ и Суд первой инстанции при рассмотрении конкретных споров и вынесении судебных решений. Правда, не совсем ясным остается решение вопроса о месте общих принципов права в общей иерархии источников европейского права. Однако действительность нормативно-правовых актов Сообществ в решающей степени определяется тем, соответствуют ли эти акты по своему содержанию не только учредительным договорам, но и общим принципам права. Наличие такого несоответствия в случае возбуждения дела об аннулировании в суде ЕС будет служить бесспорным основанием для отмены соответствующих нормативно-правовых актов, принятых институтами Европейского Союза. Решения Суда Европейских сообществ. Суду ЕС принадлежит исключительно важная роль в процессе интеграции, в формировании и эволюции европейского права. Суд ЕС играет решающую роль в уточнении содержания общих принципов европейского права, которые он сам порой формулирует. Протокол о пропорциональности и субсидиарности, приложенный к Договору о ЕС, особо оговаривает, что его применение "не должно наносить ущерб достижениям Сообществ в том, что касается принципов взаимоотношений национального права и права Сообществ". Суд наделен правом толкования учредительных актов, он осуществляет преюдициональную юрисдикцию, а равно разрешает споры, связанные с осуществлением учредительных актов и иных нормативно-правовых актов государствами-членами и с деятельностью институтов Европейского Союза, разрешает в пределах своей юрисдикции конкретные споры, возникающие в связи с договорной и внедоговорной ответственностью. Частично выполнение этих задач возлагается на Суд первой инстанции (СПИ). По Ниццскому договору СПИ приобрел характер самостоятельной судебной инстанции. По общему правилу, решения, выносимые Судом ЕС, рассматриваются как обязательные для всех субъектов права ЕС. Это особенно важно в тех случаях, когда речь идет о толковании учредительных актов, даваемых Судом ЕС, и при вынесении решений по запросам национальных судебных учреждений, рассматриваемым на основе преюдициальной процедуры. Практически, решения Суда имеют прецедентный характер, поскольку при аналогичных обстоятельствах Суд ЕС по общему правилу выносит решение адекватное уже состоявшемуся. Правда, практика деятельности Суда ЕС знает отдельные случаи пересмотра позиций, занятых Судом. Причем Суд сам указывает на изменения своей позиции по отдельным вопросам. Однако такого рода пересмотры имеют место сравнительно редко и достаточно четко фиксируются Судом, который тем самым наделяет себя правом пересматривать создаваемые им прецеденты. Практика показывает, что нередко решения Суда ЕС кладутся в последующем в основу нормативно-правовых актов (например, большинства директив в области интеллектуального права) или даже предопределяют отдельные положения учредительных договоров. Правовой режим решений, выносимых Судом ЕС, позволяет говорить о том, что эти решения образуют один из важнейших источников права ЕС. Это подтверждается в равной степени тем, что решения Суда ЕС носят окончательный характер и обязательны для всех субъектов европейского права. Неисполнение решений Суда влечет за собой применение санкций, предусмотренных учредительными договорами. Международные договоры образуют особую группу источников права ЕС. Регламенты, директивы, решения, предусмотренные ст. 249 Договора о ЕС, решения Суда ЕС являются внутренними актами Сообществ. Соглашения, заключенные Сообществами с третьими государствами и международными организациями, выступают в качестве внешних источников, правовой режим которых определяется в значительной мере нормами общего международного права. На них полностью распространяются такие принципы права международных договоров как обязательность соблюдения (pacta sunt servanda), неизменяемость в одностороннем порядке, верховенство по отношению к внутренним источникам права и другие. Специфика международных договоров, заключаемых Сообществами, состоит в том, что их постановления не должны противоречить учредительным договорам. Соответствующий контроль осуществляется a priori, то есть в предварительном порядке Судом ЕС по запросу государств-членов и институтов Союза. Так, в 1999 г. Суд ЕС дал отрицательное заключение по запросу о возможности присоединения ЕС к Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Суд, в частности, указал, что действующие учредительные договоры не создают такой возможности. Практически вывод Суда исключил возможность решения о присоединении, хотя в его поддержку выступали Европейский парламент и Комиссия. Договоры, заключаемые Сообществами или одним из Сообществ, а равно совместно Сообществами и государствами-членами, образуют интегральную составную часть европейского права и их статус как источников этого права не вызывает сомнений. Различия в составе участников договора Сообщества (самостоятельно или совместно с государствами-членами) не влияют на обязательность этих актов и на их место в иерархии источников европейского права. Все они, в силу органически присущих им свойств, следуют в этой иерархии непосредственно за учредительными актами. Некоторые различия имеют место на уровне правовых последствий. При участии в договоре Сообществ и государств-членов каждый из участников несет ответственность за выполнение возложенных на них обязательств в пределах своей юрисдикции. Это, однако, не означает, что данный договор обязателен в какой-то части для одних и в какой-то - для других. Будучи источником права, он в равной мере обязателен для всех субъектов права ЕС. Несколько иначе решается вопрос о статусе международных договоров, заключаемых государствами-членами с третьими странами или международными организациями и затрагивающих юрисдикцию Сообществ. По общему правилу, они являются источниками европейского права лишь в том случае, если, налагая обязательства на Сообщества, они заключаются в силу прямого уполномочия, содержащегося в учредительном акте, либо по полномочию институтов Сообществ, либо если их подобный статус подтвержден Судом ЕС. Существуют еще некоторые разновидности соглашений, которые близки по своему статусу к международным договорам. Это закрытые конвенции, заключаемые между государствами-членами в развитие предписаний учредительных договоров в целях детализации сотрудничества в отдельных областях. Например, Брюссельская Конвенция о разграничении юрисдикции и оказании помощи по гражданским делам. Заключение соответствующих конвенций используется в качестве основного метода правового регулирования в рамках второй и третьей опор, предусмотренных Договором о ЕС. Все такого рода конвенции, затрагивающие юрисдикцию Сообществ и Союза, даже если формально они не являются стороной по договору, остаются источниками европейского права, и, следовательно, обязательны для его субъектов. Близки по своему статусу к рассмотренным выше акты, издаваемые органами ассоциаций, учрежденных на основе договоров с участием Сообществ, предусмотренных ст. 310 Договора о Европейском Сообществе. К этой же категории близки акты, принимаемые международными организациями, членами которых являются Сообщества (ФАО, ВТО и др.). Однако прямого действия по общему правилу они не имеют. Иные правовые документы. Помимо формализованных источников права ЕС, содержащих императивные нормы и предписания, определенное влияние на развитие права ЕС оказывают и иные акты, издаваемые институтами и органами ЕС. Особо большое значение имеют документы, принимаемые Европейским Советом. Высший орган политического руководства ЕС формулирует в своих документах общие принципы, стратегические направления и главные этапы осуществления политики Союза. Его решения дают политический импульс деятельности Союза. Зачастую они оформляются в последующем в нормативные правовые акты, принимаемые институтами ЕС. О принятых Европейским Советом решениях сообщается в итоговом коммюнике и заявлениях, которые публикуются председательствующим государством. Среди документов, которые могут иметь определенные правовые последствия, следует выделить рекомендации и заключения консультативных органов, создаваемых на основе предписаний учредительных договоров. Это, прежде всего, рекомендации и заключения, принимаемые Комитетом по экономическим и социальным вопросам и Комитетом регионов по запросу институтов или по собственной инициативе. Среди многочисленных документов, публикуемых преимущественно Комиссией, фигурируют Хартии и заявления, Зеленые и Белые книги, сообщения и другие документы, многие их которых имеют существенное значение для жизнедеятельности Союза. Такова, например, Хартия основных прав Европейского Союза, торжественно провозглашенная совместно Европейским парламентом, Советом и Комиссией в декабре 2000 г. Хартия не имеет пока обязательной юридической силы. Однако, и Суд ЕС, и Комиссия уже объявили, что будут рассматривать ее положения в качестве основных принципов права ЕС. Документы, публикуемые институтами и органами Союза, позволяют судить о позиции различных инстанций ЕС по проблемам развития Союза и конкретным вопросам, возникающим в ходе их решения. Пожалуй, одно из их главных достоинств - ознакомление общественности с планами и деятельностью Сообществ и Союза. 6. Особенности правоотношений, регулируемых правом ЕС Под правоотношением принято понимать общественные отношения в той их части, которая урегулирована нормами права HYPERLINK \l "bookmark55" . Применительно к праву ЕС особенности возникающих на их основе и регулируемых им правоотношений порождаются спецификой самой правовой системы ЕС. К числу его особенностей относится своеобразный характер происхождения юридических норм, образующих в своей совокупности право ЕС. Одни из них имеют своим источником международно-правовые акты, отличающиеся, тем не менее, порядком принятия и действия. Те из них, которые содержатся в Договоре о Сообществе, имеют прямое действие и интегрированы в национальные системы права. То же самое относится к нормативно-правовым актам вторичного права, принимаемым в одностороннем порядке институтами ЕС. Возникающие на их основе правоотношения обеспечены юрисдикционной защитой. Акты, принимаемые в рамках второй и третьей опор Евросоюза, не имеют по общему правилу прямого действия, и на них не распространяется юрисдикция Суда ЕС. В результате, правоотношения, основанные на праве ЕС, в полном объеме возникают как прямой результат действия нормы права ЕС только в рамках права Сообществ. Во всех иных случаях субъектами правоотношений выступают только государства-члены ЕС и институты ЕС. Возможность возникновения правоотношений с участием частных лиц носит опосредованный характер. Они регулируются, за исключением коммунитаризированных областей, актами имплементации, принимаемыми на национальном уровне. Весьма специфично и само содержание правоотношений, основанных на праве ЕС. В самом общем виде речь идет о правоотношениях, вызванных к жизни развитием и углублением интеграционных процессов. Однако возникшие на их основе интеграционные образования обладают строго лимитированным кругом ведения. Степень и полнота осуществления переданных им государствами-членами суверенных прав и полномочий определяется учредительными актами, принятыми на их основе актами вторичного права, уточняемые и толкуемые Судом ЕС. Все это, вполне естественно, влияет на содержание и характер регулируемых правом ЕС отношений. Не менее существенно и то, что компетенция ЕС может носить как исключительный, так и смешанный или конкурирующий характер. В двух последних случаях возможно применение принципа субсидиарности. В результате, правоотношения, порождаемые необходимостью достижения целей ЕС, могут возникать на различной правовой основе. Они могут регулироваться как правом ЕС, так и национальным правом государств-членов. Своеобразие правоотношений, порождаемых правом ЕС, обусловлено не только объемом полномочий интеграционных образований, определяющих предметную юрисдикцию права ЕС, но и сферой его применения во времени и пространстве. Парижский договор 1951 г. о создании ЕОУС был заключен сроком на 50 лет. Вполне естественно, что это ставит вопрос о сохранении или же прекращении правоотношений, которые возникли на его основе. При решении этой проблемы необходимо принять во внимание, что в силу определенного правопреемства произошел переход полномочий ЕОУС в руки функционирующих институтов HYPERLINK \l "bookmark56" . Длящиеся правоотношения, связанные с функционированием общего рынка угля и стали, сохраняют свою легитимность. Большая стабильность присуща отношениям, которые регулируются последующими учредительными актами, действие которых не лимитировано во времени. Опыт применения права ЕС подтверждает, что правоотношения, возникшие в процессе интеграции, могут носить как временный (срочный) характер, так и постоянный (бессрочный) характер. Это связано с содержанием самой правовой нормы. Хартия носит зачастую программный и лимитированный по срокам действия характер. Тому имеется множество примеров. Так, учредительными актами были определены этапы и сроки построения общего рынка, единого внутреннего рынка, экономического и валютного союза, создание зоны евро и введение евро в безналичное, затем и наличное обращение в 12 государствах-членах ЕС. Соответственно, и акты вторичного права, изданные во исполнение этих предписаний, также существенно различаются. Они могут носить лимитированный во времени характер (например, прекращение действия Европейского валютного института с наступлением третьего этапа ЭВС) либо сохраняют свое действие и в последующий период (например, регламенты, детализирующие критерии участия в валютном союзе). Показательно также, что Договор о ЕС в части предусматривающей возможность наложения санкций на государства-члены, нарушающие принципы, закрепленные в п. 1 ст. 6 Договора, особо оговаривает возможные последствия такого решения, единогласно принятого Советом. Согласно ст. 7 в редакции Ниццского договора, Совет, принимая решение о санкциях, должен одновременно принять во внимание их возможные последствия «для прав и обязательств физических и юридических лиц» HYPERLINK \l "bookmark57" 7 , то есть для тех правоотношений, которые проистекают из участия в Договоре. Кроме того, решение о наложении санкций и, соответственно, ограничение пользования определенными правами данного государства не прекращает действие юридических обязательств, проистекающих из Договора. На характер и содержание конкретных правоотношений оказывает также воздействие особый статус отдельных территорий в рамках территории Европейского Союза. Эта последняя охватывает всю совокупность территорий государств-членов. Однако отдельные территории в силу особых причин могут наделяться определенными льготами и привилегиями (например, в сфере торговли), которые преимущественно призваны содействовать экономическому развитию сравнительно отсталых заморских территорий. Перечень таких изъятий и список территорий, на которые они распространяются, приводятся в Договоре, учреждающем Сообщество, и приложении к нему. В общей теории права существующие правоотношения принято подразделять на общие и конкретные. Применительно к праву ЕС первые основываются преимущественно на постановлениях учредительных актов. Вторые в большинстве случаев на предписаниях вторичного права. В зависимости от предмета регулирования они служат основой возникновения правоотношений, связанных с предметной дифференциацией норм права ЕС (например, таможенное право, налоговое право, предпринимательское право, право конкуренции и другие). К праву ЕС вполне применимо принятое в конституционном праве деление возникающих правоотношений на учредительные, правоустановительные и правоохранительные. Учредительные отношения определяются как их содержанием, так и характером порождающего их источника права. В праве ЕС большинство такого рода норм, определяющих цели и принципы интеграционного образования, круг его ведения, институциональную структуру содержатся непосредственно в учредительных договорах. Именно их рассматривают как институциональные. В перспективе им на смену должна прийти Конституция (Конституционная Хартия) Европейского Союза. Соответствующий проект выработан Конвентом, созванным в этих целях. Постановления учредительных договоров носят, как правило, рамочный или программный характер. Их реализация осуществляется посредством актов вторичного права и решений Суда ЕС. Нормативные правовые акты общего характера, такие как регламент, служат основанием для правоустановительных отношений. Сторонами в этих отношениях могут быть и государства-члены, и институты ЕС, а равно частные физические и юридические лица. При наличии регламента права и обязанности сторон прослеживаются сравнительно отчетливо. Сложнее обстоят дела при применении директив. Эти последние не содержат детальной регламентации возникающих правоотношений. Они указывают лишь цели, которые необходимо достичь, и сроки, в течение которых государства-члены должны осуществлять их имплементацию. Такие директивы адресуются, как правило, государствам, за которыми сохраняется свобода выбора средств (но не сроков) имплементации. В течение двух месяцев с момента вступления директивы в силу субъекты права ЕС обладают правом оспаривания легитимности директивы в Суде ЕС. Правоустановительные отношения в полном объеме устанавливаются и регулируются национальными актами имплементации. Эти отношения носят, однако, только «вертикальный» характер. Отношения имеют место (а, соответственно, и возможность судебного оспаривания) только по вертикали - государство, издавшее акт, и частные лица, но не по горизонтали - отношения между частными лицами. Соответственно, круг прав и обязанностей сторон в возникающем правоотношении носит строго направленный характер. Возможность предъявления иска частным лицом иному частному лицу исключается. К числу правоохранительных относят правоотношения, возникающие в связи с необходимостью исполнения обязательств, вытекающих из предписаний права ЕС. Эта разновидность правоотношений также весьма специфична. Договор об учреждении Европейского сообщества содержит специальное постановление (ст. 10), обязывающее все государства-члены неукоснительно соблюдать и обеспечивать осуществление предписаний Договора. В последующем, за счет решений Суда это правило было распространено и на акты вторичного права, изданные на их основе. На Европейскую Комиссию возложено наблюдение за исполнением этих обязательств. Их нарушение может стать основанием для принятия Комиссией рекомендаций по исправлению положения. Отсутствие должной и адекватной реакции может послужить основанием для возбуждения иска о неисполнении обязательства. Правом возбуждения иска пользуются только привилегированные истцы (государства-члены и институты ЕС). Решение Суда ЕС носит обязательный и окончательный характер. Правоохранительные отношения возникают при решении о наложении санкций, предусмотренных ст. 7 Договора о ЕС в связи с нарушением принципов ЕС (о последствиях такого решения сказано выше). Правом наложения санкций в некоторых специальных областях наделена Европейская комиссия. К ним относятся, в частности, меры по пресечению нарушения правил конкуренции, по борьбе с демпингом и другие. Решение Комиссии о штрафных санкциях может быть обжаловано в судебном порядке. Институтом ЕС, обеспечивающим единообразное понимание и применение права ЕС, является Суд ЕС. Статус самостоятельной судебной инстанции ЕС с вступлением в силу Ниццского договора приобретает также Суд первой инстанции. Преобладающей тенденцией в сфере применения права ЕС остается в целом расширение правоохранительных отношений. Это, однако, не привело к созданию собственного аппарата принуждения. В сфере отношений внутри ЕС исполнение соответствующих функций резервировано за государствами-членами ЕС. Правоотношения, порождаемые правом ЕС, можно, в зависимости от их содержания, подразделить на материальные и процессуальные. Основной массив норм права ЕС образуют нормы материального права. Они регулируют самые разнообразные отношения, связанные с жизнедеятельностью интеграционных образований. Условия и порядок принятия решений, способы и методы их реализации закрепляются в процессуальных нормах и порождают соответствующие правоотношения. Они могут содержаться в различных по своей юридической природе актах. Так, порядок формирования институтов ЕС, способы принятия решений закрепляются в учредительных актах. Условия деятельности институтов детализируются в актах вторичного права, принятых в их развитие. Таковы, в частности, Внутренний регламент Совета, Внутренний регламент Комиссии, весьма подробный Регламент Европейского парламента, Устав и Процессуальный регламент Суда ЕС. Изучая процессуальные отношения, следует обратить внимание на то, что осуществление, например, судебных решений подчинено процессуальному праву государств. Однако общие принципы осуществления этих правил при реализации права ЕС устанавливаются ЕС. Помимо приведенной выше существуют и другие схемы классификации правоотношений. Однако в любом случае необходимо определить их правовое основание, права и обязанности сторон в правоотношении, способ и порядок их защиты. При этом важно иметь в виду разноуровневый порядок построения этих отношений и участвующих в них субъектов. Процессуальное положение последних зависит в решающей степени от их статуса. Процессуальная правосубъектность государств-членов и институтов ЕС (привилегированные истцы) является максимально полной. Процессуальная правосубъектность частных лиц более ограничена, а осуществление ими определенных действий, например, при обращении в Суд, подчинено дополнительным правилам и требованиям. Наконец, следует иметь в виду, что учредительные акты ЕС не содержат развернутых правил о защите прав человека, а Суду ЕС не известна специальная процедура защиты этих прав. Пробел должна восполнить Хартия основных прав Европейского Союза. Торжественно провозглашенная в декабре 2000 г., она, однако, не имеет в настоящее время обязательной юридической силы. Проблема ещё ожидает своего решения. Рекомендуемые источники и литература Договоры об учреждении Европейских Сообществ: Договор об учреждении Европейского Объединения Угля и Стали. Договор об учреждении Европейского Экономического Сообщества. Договор об учреждении Европейского Сообщества по Атомной Энергии, Москва, 1994. Единый Европейский Акт. Договор о Европейском Союзе, Москва, 1994. Амстердамский договор, изменяющий Договор о Европейском Союзе, Договоры, учреждающие Европейские Сообщества, и некоторые относящиеся к ним акты, Москва, 1999. 5. Консолидированные тексты Договора о Европейском Союзе и Договора об учреждении Европейского сообщества, - Европейское право. отв. ред. Л.М. Энтин. М. «Норма», 2000. с. 523-699. Ниццский договор и Хартия основных прав Европейского Союза. М. 2003. Суд Европейских Сообществ. Избранные решения. Отв. ред. Энтин Л.М. М. 2001. Право Европейского Союза. Документы и комментарии, Под ред. Кашкина С.Ю., Москва, 1999. XXX Решения Суда ЕС по делу: НВ Всеобщая транспортная и экспедиторская компания «Ван Генд энд Лоос» против Администрации внутренних доходов Нидерландов от 5 февраля 1963 г., - Суд ЕС. Избранные решения. М. 2001.С. 1-10; Фламино Коста против ЭНЕЛ от 15 июля 1964 г., -Избранные решения. с. 11-23; Финансовая администрация Италии против Компании «Симменталь СПА» от 6 марта 1978 г., - Избранные решения. С. 111-119; Андреа Франкович и другие против Итальянской Республики от 19 ноября 1991 г., - Избранные решения. С. 305-308. Заключение Суда ЕС № 2/94 «Присоединение Сообщества к Европейской Конвенции о защите прав и основных свобод» от 28 марта 1996. Комиссия Европейского сообщества против Королевства Бельгии от 26 сентября 2000. XXX Европейское право. Учебник для вузов, Отв. ред. и руководитель авторского коллектива Энтин Л.М., Москва, 2000. Право Европейского Союза. Отв. ред. Кашкин С.Ю., Москва, 2002. Право Европейского Союза: правовое регулирование торгового оборота. Учебное пособие, Под ред. Безбах В.В., Капустина А.Я., Пучинского В.К., Москва, 1999. 4. Топорнин Б.Н., Европейское право. Учебник, Москва, 1998. Энтин М.Л., Суд Европейских Сообществ: правовые формы обеспечения западноевропейской интеграции, Москва, 1987. Хартли Т.К., Основы Права Европейского Сообщества. Введение в конституционное и административное право Европейского Сообщества. Москва, 1998. Россия и Европейское право. Материалы международной научно-практической конференции 11-12 мая 2000 г., г. Москва, 2001. Craig P., de Burca G. EC Law. Text, Cases and materials. Oxford, 1997 Gui Isaac, Marc Blanquet. Droit communautaire general. 8 ed. P., 2001. x x x Электронные адреса: Service Commun Relex des relations exterieures HYPERLINK "http://europa.eu.int/comm/scr/index_en.htm" http://europa.eu.int/comm/scr/index_en.htm Secretariat General of the Commission - A Guide to Grants and Loans HYPERLINK "http://europa.eu.int/comm/secretariat_general/sgc/aides/index_en" http://europa.eu.int/comm/secretariat_general/sgc/aides/index_en . htm External Relations HYPERLINK "http://europa.eu.int/comm/external_relations/index.htm" http://europa.eu.int/comm/external_relations/index.htm Development policy HYPERLINK "http://europa.eu.int/comm/development/index_en.htm" http://europa.eu.int/comm/development/index_en.htm Enlargement HYPERLINK "http://europa.eu.int/comm/enlargement/index.htm" http://europa.eu.int/comm/enlargement/index.htm Justice and Home Affairs HYPERLINK "http://europa.eu.int/comm/justice_home/index_en.htm" http://europa.eu.int/comm/justice_home/index_en.htm Employment and social affairs HYPERLINK "http://europa.eu.int/comm/employment_social/index_en.htm" http://europa.eu.int/comm/employment_social/index_en.htm European Parliament: HYPERLINK "http://www.europarl.eu.int/" http://www.europarl.eu.int EU Council: HYPERLINK "http://ue.eu.int/" http://ue.eu.int European Court of Justice HYPERLINK "http://curia.eu.int/index.htm" http://curia.eu.int/index.htm Л. М. Ентін Право Європейського Союзу: основні категорії та поняття Навчальний посібник Видання російською мовою Програма Тасіє Європейського Союзу, Проект "Правничі студії в Україні: Київ та окремі регіони ". Серія "Право ЄС". Книга друга. Підписано до друку 24.09.2003. Формат 144x204 Тираж 100 екз. Видавництво ЛНУ імені Івана Франка, Київ В научной литературе для обозначения системы правовых норм, связанных с интеграцией, используются и некоторые другие термины. В частности, предлагается использовать наименование - европейское интеграционное право. В этом случае под ним понимаются как установления и предписания, издаваемые на уровне Сообществ и Союза, так и национальные правовые установления, обеспечивающие их реализацию и детальную регламентацию соответствующих правоотношений. См., например, А.Я Капустин Европейский Союз: интеграция и право. Москва, УДН, 2001. Закавказская Советская Федеративная Социалистическая Республика в последующем прекратила свое существование. Соответственно, когда в 1991 г. государства-участники Договора приняли решение о его денонсации, соответствующий акт подписали представители трех государств-учредителей -России, Украины, Белоруссии. Там же, с. 111-119 5 Там же, с. 305-308 См. Амстердамский договор. Москва. Интердиалект. 1999. стр. 147. (1973) БСЯ 101. Смотри, например, дело № С-188/89 от 12 июля 1990 г. СР-33/13 и дело № С-91/92 от 14 июля 1994 г. ЕСЯ 1-33/25. Смотри, например, дело Габриель Дефрен против Бельгийской авиакомпании «Сабена» № 43/75. Решение Суда ЕС от 8 апреля 1976 г. Суд Европейских Сообществ. Избранные решения. С. 83-97. Суд Европейских сообществ. Избранные решения. С. 306. 3 Там же. С. 306-307. Единый европейский акт и Договор о Европейском Союза. Москва. 1994. С. 240. Консолидированный текст Договора о ЕС. Европейское право, с. 558. Согласно годовому отчету Суда ЕС за 2001 г. Судом было вынесено 80 постановлений по статье 226 Договора о ЕС о неисполнении обязательств. Больше вынесено решений по делам, рассмотренным в преюдициальном порядке - 112. Court de justice de Communautй europйenne. Rapport annuel 2001. Luxembourg, 2002, с.245 Rapport annuel 2001, p. 245 Ibid. p. 298. Трудовые споры составили в 1999 г. 82, в 2000 г - 110, в 2001 г. - 110. ибит паж. 298 Ниццский договор и Хартия основных прав Европейского Союза. С. 43-45. Решение Суда ЕС от 19 июля 1990 г. Дело №213/89. Суд Европейских сообществ. Избранные решения. С. 273 Решение Суда ЕС от 19 ноября 1991 г. Дело 6/90 и 9/90. Суд Европейских Сообществ. Избранные решения. С. 307. Ниццский договор и Хартия основных прав Европейского Союза, с. 17. Ниццский договор и Хартия основных прав Европейского Союза. С. 158. Парижский договор 1951 г., положивший начало ЕОУС утратил силу с 23 июля 2002 г. 1 Существует и более узкое понимание правоотношения как отношения между субъективными правами и обязанностями, установленными нормами права. 1 Согласно Протоколу, дополняющему Договор о Европейском Сообществе, принятому с подписанием Ниццского договора, «все активы и обязательства ЕОУС по состоянию на 23 июля 2002 г., начиная с 24 июля 2002 г., передаются Европейскому сообществу» (Ниццский договор и Хартия основных прав Европейского Союза, с. 111) Право вропейского Союза: основные категории и понятия Право вропейского Союза: основные категории и понятия 1 Суд Европейских сообществ. Избранные решения. С. 15. PAGE 12 1 Суд Европейских сообществ. Избранные решения. С. 15. PAGE 11 Право Европейского Союза: основные категории и понятия Право Европейского Союза: основные категории и понятия PAGE 22 PAGE 21 Право Европейского Союза: основные категории и понятия Право Европейского Союза: основные категории и понятия 1 Там же, с. 111-119 PAGE 24 1 Там же, с. 111-119 PAGE 23 Право вропейского Союза: основные категории и понятия Право вропейского Союза: основные категории и понятия 1 Суд Европейских сообществ. Избранные решения. С. 1-10. PAGE 26 1 Суд Европейских сообществ. Избранные решения. С. 1-10. PAGE 27 Право вропейского Союза: основные категории и понятия PAGE 38 PAGE 37 Право Европейского Союза: основные категории и понятия Право Европейского Союза: основные категории и понятия 1 Амстердамский договор. С. 149. PAGE 46 1 Амстердамский договор. С. 149. PAGE 45 Право вропейского Союза: основные категории и понятия 1 Решение от 30 апреля 1974 г. Дело №131/73. гее 459. PAGE 62 PAGE 63 PAGE 88 1 Ниццский договор и Хартия основных прав, с. 13 PAGE 87 1 Ниццский договор и Хартия основных прав, с. 13

Нашли опечатку? Выделите и нажмите CTRL+Enter

Похожие документы
Обсуждение

Ответить

Курсовые, Дипломы, Рефераты на заказ в кратчайшие сроки
Заказать реферат!
UkrReferat.com. Всі права захищені. 2000-2020