Нефтяные мучения воды
Элизабет Браво описывает воздействие нефтяной индустрии на важные
экосистемы тропиков.
Море предоставляет широчайший спектр естественных богатств для тысяч
локальных общин тропиков. Уже само наличие нефтяной промышленности
оказывает значительное воздействие на социальную сферу и на окружающую
среду, и то и другое – как последствия аварий и каждодневной
деятельности (сейсмической разведки, бурения и порождения экологически
опасных для окружающей среды отходов).
Когда происходит авария, сессильная жизнь (т.е. «сидящие» живые
организмы, прикрепившиеся к различным поверхностям, к скалам или
морскому дну) поражается первой. Животные гибнут все больше по мере
увеличения присутствия нефти, хотя некоторые организмы, например,
брюхоногие моллюски лучше переносят такую ситуацию. Отдельные виды
восстанавливаются за год, в то время как у других (таких как
иглокожие) период полного восстановления популяции может затянуться на
более чем четыре года.
Также серьезно страдают и коралловые рифы. Богатые различными формами
жизни и являясь жизненно важными для местного рыболовства, они
задерживают эрозию и штормы, укрепляют побережья, в особенности, в
низменных тропических районах. Но им требуются десятки лет, чтобы
восстановиться после разлива нефти. Темпы фотосинтеза растений
сокращаются, и это становится хронической проблемой для рифов,
подвергнутых воздействию масштабного загрязнения. Атрофия репродуктивных
клеток и изменения в развитии здоровых репродуктивных тканей – вот
эффекты, которые могут продолжаться в течение нескольких лет после
контакта с сырой нефтью, сокращая темпы воспроизводства и, тем самым,
плотность популяций. Нефть также изменяет состав видов, обитающих на
рифе. Например, крупные территории, занятые ветвистыми «оленьими»
кораллами, поглощают больше нефти, что приводит к относительно более
высокому уровню гибели обитателей, чем в других местах.
Мангровы, будучи местом обитания многих видов рыб и моллюсков, а также
источником сырья для окружающих общностей, также являются очень важными
для общества, экономики и экологии. И они подвержены воздействию
нефтяной индустрии, чья деятельность прерывает приток пресной и
морской воды к мангровым зарослям, сокращая возможности обновления
воды, поражая растительную жизнь и грунты, и приводит в общей потере
равновесия в экосистеме. Дноуглубление – углубление или расширение
существующих каналов – может полностью уничтожить район работ: чем
глубже и шире канал, тем больше поражение. Среди последствий такой
деятельности фигурируют крупномасштабная эрозия, гибель растительной
жизни, задержка роста молодой поросли, истощение и заболевание
удерживающих корней и сокращение числа питающих корней. Верхний полог
поврежденных взрослых деревьев дает меньше листьев и побегов. Мангровам
может потребоваться десятки лет для восстановления. Более того, нам
неизвестен иной способ очистки загрязненных наносов на ложе леса нежели
уничтожение самого леса.
Поля водорослей на мелководье и, в особенности, вдоль побережья в
тропических зонах также могут страдать вследствие значительного
воздействия, поражающего их непосредственно и через окружающую среду.
Водоросли укрепляют ложе дна, задерживают заносимость, улучшают состав
воды и непосредственно служат прибежищем более 340 видам морской фауны,
которые страдают, когда разрывается пищевое звено. Некоторые виды
водорослей чрезвычайно хрупки, они умирают, едва вступив в контракт с
сырой нефтью, и возрождаются очень длительно и сложно. Другие, с
ограниченной способностью разростаться и низкой способностью к
воспроизводству, особенно долго возраждаются, а виды с более высокими
уровнями воспроизводства восстанавливаются быстрее.
В заключение отметим, что наличие нефти в экосистемах побережья тропиков
может иметь серьезные последствия для животных, откладывающих яйца в
песок. Яйца абсорбируют влагу из окружающей среды, а с ней и
содержащиеся там углеводороды. Таким образом, катастрофические
последствия для воспроизводство будет иметь загрязнение мест кладки яиц,
которое задерживает вылупление черепах и поражает панцири черепах,
особенно, если яйца подверглись загрязнению на ранних стадиях развития
(подобное воздействие на поздних стадиях тоже опасно). Эмбрионы черепах
очень чувствительны к токсичным эффектам воздействия нефти. Яйца диких
уток также восприимчивы к загрязнению. Эмбрионам требуется увеличивать
потребление кислорода по мере своего развития, однако нефть может
задержать их рост, закупуревая поры скорлупы, что нередко приводит к
смерти зародыша.
Вот таким образом нефтяная индустрия угрожает многим наиболее важным
экосистемам тропиков.
Элизабет Браво – хххххххххххх Секретариата по нефтяному контролю в
Кито, Эквадор.
ЗАГЛЯДЫВАЯ В ЗАЗЕРКАЛЬЕ
Артур Кларк рассказывает, как он вновь открыл для себя море и призывает
к новым взаимоотношениям с Океаном
Если вы посмотрите на карту Индии, вы увидите остров Шри-Ланка, похожий
или на капельку чая, готовую сорваться с южной части полуострова, или на
чуть вытянутый драгоценный кулон. Это последний форпост северного
полушария, за ним, пересекая экватор и широкие просторы до студеных вод
Антарктики простирается величайший неизведанный регион мира – Индийский
океан.
Хотя люди и бороздили его по крайней мере последние 3000 лет, древние
моряки редко отходили далеко от земли. Даже сегодня единственные суда,
которых вы сможете найти в южной половине этого огромного белого пятна
на карте – это научно-исследовательские корабли (к счастью, не китобои,
которых оттуда убрали). Глубины Индийского океана продолжают хранить
тайны по прошествии длительного времени и после того, как мы далеко ушли
по пути к другим планетам.
Море и космос – вот два звена одной и той же цепи. Оглянувшись на пять
десятилетий назад, скажу, что мой интерес к астронавтике привел меня к
океану. Похоже, процесс был необратим и меня стали раздражать те, кто
спрашивал: «Что вы делаете под водой, когда написали столько книг об
освоении космоса?»
Да, и то и другое предполагает исследования, но это не единственная
причина. Когда первое легководолазное оборудование начало появляться в
конце 1940х годов, я внезапно понял, что здесь имелся дешевый и простой
способ имитации одного из самых волшебных аспектов космического полета –
«невесомости». В то время многие физиологи были твердо убеждены в том,
что видимое отсутствие гравитации будет смертельным для человеческого
организм. Мы, «космические курсанты», с другой стороны, были не менее
твердо уверены, что невесомость станет чудесным ощущением, что, в целом,
и случилось. (Даже сейчас, когда мне 80 лет, я еще на 90% подвижен под
водой, хотя на земле – лишь на 10%).
Я вспоминаю, как я учился пользоваться первой маской для подводного
плавания, как обычно плавал у дна местного плавательного бассейна,
закрывал глаза и вертелся вокруг своей оси в воде до тех пор пока я
терял чувство пространства. Затем я представлял себя астронавтом и
задавал себе вопрос: «Где же верх?» Тогда, 20 лет назад, это был не сон,
я был как будто настоящим астронавтом под водой.
Я быстро обнаружил, что вода может дать не только псевдоневесомость.
Если воды достаточно много, а сейчас она есть на более чем трех
четвертях поверхности Земли, она может также подарить приключения,
красоту, бесконечность и удивление, а также практически бесконечное
число странных созданий, которых не перегонят даже очень экзотические
планеты. Итак, я оставил бассейн и вновь открыл море.
Это было повторное открытие, потому что я родился у нескольких сотнях
метров от моря (в Майнхеде, Сомерсет, в Великобритании) и провел большую
часть моей юности рядом или на самом Бристольском канале. Но я потерял
море, когда мне было почти 10 лет, и после этого я видел его только во
время каникул и редких коротких приездов. Школа, гражданская служба,
война, колледж и новая карьера отделяли меня все дальше и дальше от игр
детства.
После итогового анализа я ушел под воду, потому что мне там понравилось,
потому что там открывался мне новый странный неизвестный мир, такой же
фантастический и волшебный, как и тот, что открыла Алиса, заглянув за
зеркало. И я заинтересовался изучением чудес моря, которое в конце
концов привело меня к открытию в середине 50х гг третьего «С», которое
охвалило мою жизнь – остров Серендип, более известный как Шри-Ланка.
В течение последних сорока лет моя жизнь была безразрывна связана с
морем, космосом и Серендипом, и я обнаружил и даже укрепил интересные
связи между этими тремя. Мой ранний интерес к подводным погружениям, как
стимулятору невесомости, уже долго перешел в одну из частей обычной
подготовки космонавтов. Я имел привелегию ввести Вернера фон Брауна –
специалиста по ракетам, ккоторый сделал больше всех, чтобы привести
людей на луну, в чудесный подводный мир. В своем предисловии к моей
книге « Вызов морю», вышедшей в свет в 1960 г., фон Браун писал: « Море
и космос тесно взаимосвязаны. С поэтической, но далеко не надуманной
точки зрения, мы на земле можем считать дно нашего океана отправной
точкой на сверхдолгом пути человека в космос. Жизнь началась в глубинах
океана и вышла на землю из волн морских. Сегодня после короткого
перерыва человек нашел способы продолжения своего путешествия с земли в
вышину через океан атмосферы для достижения неизвестного за Солнцем и
его естественных и искусственных спутников».
В самом деле, увлекшись космосом, мы прекратили изучение и исследование
мирового океана как никогда прежде. Большая информация о многих
океанских феноминах и их понимание было получено на основании
исследований с помощью спутников, а распространение Глобальной системы
позиционирования и сети спутников связи ( в этот процесс я внес свой
посильный вклад) обеспечивают большую безопасность людей,
путешествующих, исследующих и работающих в море, крепче связывают их с
землей, чем никогда ранее.
До сих пор для всей нашей современной технологии и решений океаны
предоставляют чудесную возможность учиться, понимать и, мы надеемся,
когда-нибудь придет такой день, более систематически, чем мы делали до
настоящего времени, беречь его. Действительно, мы начали бурить море в
поисках нефти и других полезных ископаемых. Наши суда сейчас проникли на
глубины и в толщи океана, ранее неисследованные, изредка сметая
неисчислимо богатые биологические богатства моря. В странах, где земля
на вес золота, она отвоевывается у моря в течение десятилетий. И все же,
это лишь верхушка айсберга из тех дел, которые можно осуществить.
Но море не бездонная бочка и не выработанный грунт, хотя мы так думали
очень долго в нашей истории. Ученые выражают серьезную озабоченность
пиратскими объемами рыболовства и загрязнением акваторий морей и
океанов, призывая положить конец заграблению моря. В ХХI веке нам нужно
будет развивать новые и более гармоничные взаимоотношения с морем,
отбросив наш традиционный подход к морю как к бесконечному дикому миру.
В моей книге «В глубинах пространства» (1956) я описал сцены начала
будущего столетия, когда человечество будет разводить планктон и
выращивать китов. С тех пор были проведены огромные исследования по пути
культивирования и ухода за дарами моря. Но для того, чтобы эти идеи
смогли иметь шанс выжить, сначала моря должны быть спасены от
человеческого опустошения (разорения).
Кроме их огромнейшего потенциала для экономической, рекреативной и
исследовательской деятельности, море может дать еще кое-что. Я хочу
закончить словами, которыми я завершил «Вызов морю».
… «В течение веков море вдохновляла на величайшие героические подвиги и
на создание прекраснейших произведений искусства. От «Одиссеи» Гомера,
северных саг, произведений Мельвиля, Стивенсона, Конрада до более
поздних писателей, таких как Герман Воулк и К.С. Форрестер – как много
из мирового литературного наследия мы должны морю. Но даже поэты и
писатели прошлого видят только одну его грань. Что находится под
волнами было для них таким же неизвестным, как и темная сторона Луны.
Возможно, по мере роста наших знаний море потеряет некоторую часть
своего таинства и волшебства, хотя я так не думаю. В будущем, насколько
далеко позволить заглянуть воображение, будут продолжаться оставаться
неизученные глубины, необитаемые острова, бесконечность вод океана,
которые одинокие корабли могут скитаться неделями, не видя земли. Когда
континенты будут укрощены от полюса до полюса, когда все пустыни будут
ирригированы, леса прорежены, полярные льды растают, даже тогда большая
часть моря будет продолжать оставаться нетронутым диким миром.
Давайте надеется, что так будет всегда. В море, как нигде больше,
человек может найти одиночество и независимость. Иногда это необходимо
каждому из нас, так же как изредка нам требуется действий и приключений,
что море также может дать в большом количестве.
Море успокаивает самый неугомонный дух, может быть, вследствие
собственного постоянного непрекращающегося повторяющегося движения.
Человек, которых захочет расслабиться, нигде больше не сможет сидеть
часами на берегу или на палубе корабля, смотря на бесконечный бег волн.
Заботы и суматоха каждодневной жизни кажутся неважными, когда мы
смотрим на море.
Как и все другое, море не высохнет никогда. Но по нашим стандартам оно
вечно. Чем больше мы смотрим на ее движущуюся поверхность, вспоминая,
что оно мало изменилось с тех пор, когда человек впервые увидел свет,
наши мысли очищаются от большого чила амбиций и ревности и
бессмысленностей, которые сосотавляют большую часть ежедневного
существования. Вода, которая подарила нам жизни, дает нам не только пищу
для наших тел, источник средства для наших заводов, но также и освежение
духа. Море наше великое наследство. Мы лишь начинаем осознавать ее
важность. Давайте же воспользуемся им более умно. Чем мы сделали это в
землей.»
Сэр Артур Кларк погружается под воду вот уже почти полвека, он автор
ряда книг об океанах.
PAGE 1
PAGE 2
Нашли опечатку? Выделите и нажмите CTRL+Enter
